Нелюбимая жена. Новое счастье попаданок

Глава 1

- Дрянь! Какая же ты, Вера, дрянь! – неслось ей в спину.

Гадкие слова стремительно разносились по лестнице. Все соседи услышат! Так стыдно! Хотя все и так знают. И никто, ни один человек в целом доме ей не поможет. Скрипнула дверь несколькими этажами выше. Максим вышел на лестницу, может, просто так, а может, что-то услышал, решил помочь. Так даже хуже. Вера побежала.

Девушка скользила, больно ударяясь ногами о края ступеней. Даже обуться она не успела. Подол ночной рубашки все норовил запутаться, девушке приходилось придерживать его рукой, чтоб не упасть. Позади раздался ядовитый пьяный смех.

- Ну и куда ты подашься теперь? Квартиру-то на меня оформили. Слышишь ты, на меня! Мамаша тебя и на порог дома не пустит! Деньги она решила считать, зараза! – громко захлопнулась дверь позади. Раздались грохот и звон в квартире. Вера поняла, что это разбилась ее любимая ваза. Подарок бабушки, последняя память о любящих и добрых руках.

Девушка выскочила из подъезда на тротуар. Щеки ее горели от стыда, от непонимания, как такое вообще могло случится? Уж с ней-то!

Илья был всегда таким добрым, так ухаживал, заботился. Когда все закончилось? Когда из сильной и независимой она превратилась в пустую безвольную куклу, тряпку, о которую муж вот так запросто смог вытереть ноги? Шея горела, на ней багровыми пятнами проступили следы от пальцев еще вчера любимого мужа. Самого лучшего человека в мире! Или он таким только казался ей, Вере? Девушка встряхнула головой, она будто очнулась сегодня. Впервые муж поднял на нее руку. Вот так, походя, будто все именно так и должно быть.

Ей нужно попытаться взять себя в руки, подумать, собрать себя по частям. Обратно в квартиру возвращаться сейчас никак нельзя, нужно выждать, пока Илья успокоиться. Или уснет. И тогда что-то решать. На дворе ночь, идти ей совсем некуда.

Девушка распрямила плечи и направилась в темный парк. Благо он примыкал прямо ко двору их дома. Она лишь напоследок оглянулась на дверь позади. Мало ли, Максим, сосед, решил выйти следом. Узнать в чем же дело. Вроде и шум какой-то слышен на лестнице. Нужно торопиться. Вера скрылась под кронами темно-зеленых каштанов.

***
Парк потонул во мраке, редкие фонари придали ему праздничное свечение, как будто эта ночь должна стать особенной. Вера устроилась на скамейке напротив пруда, слёз не осталось, их место заняла особенная решимость. Так больше продолжаться не может, - думала она про себя. Все, пройдена последняя точка. Оказывается, после нее даже не так уж и больно.

Она ощущала себя испачканной, втоптанной в самую грязь. И на горле все еще саднили следы от мужских пальцев, а ночнушка едва прикрывала колени. Кто бы ей раньше сказал, что Илья может так с ней поступить, ни за что бы не поверила. Как она вообще дошла до такой жизни? Всегда она была успешной и сильной, независимой, гордилась собой. Сама заработала на квартиру, откладывала деньги.

Все пошло прахом! Квартира оформлена на Илью до брака, так получилось, она ни копейки не получит от этих денег после развода! Отложенные деньги с карты муж выкрал. И что теперь? Сама она оказалась на месте тех, кого жалела и презирала украдкой. Совсем одна, без своего угла, без денег, жалкая, глупая и усталая. Куда ей теперь? Возвращаться к Илье? Все говорило об этом. А дальше? Ждать пока он ее убьет? Сегодня Вере повезло, вырвалась и сбежала. Что ждет ее завтра? Смерть? Просто насилие? Куда деваться теперь? И никто не поможет. Маме и той звонить бесполезно, услышишь только – «Взвалила на себя ношу? Терпи! Покорной нужно быть в браке, а ты все ерепенишься! Такой муж у тебя замечательный, другая бы сидела и радовалась своему счастью. Не то, что ты!»

Из темноты выступил силуэт женщины. Пышная юбка, шляпа, накидка, похожая отдаленно на мантию. И шорох, сопровождающий каждый ее шаг. Похожий звук издают крылья стрекоз, когда их собирается много. Не то цыганка, не то заплутавшая модница, а может, и вовсе бездомная. Кого только не встретишь посреди ночи в городском парке.
Женщина устроилась с другого края Вериной скамейки, неторопливо расправила юбку, поставила на колени сумочку, хмыкнула.

- Чудесный вечер! - зачем-то девушка поздоровалась с незнакомкой. Может, чтоб не чувствовать себя такой одинокой?

- Даже слишком. Чудесатый, я бы сказала, - дама внезапно подпрыгнула над скамейкой и что-то громко хлопнуло, будто бы у незнакомки под плащом были спрятаны крылья, - Погоди, ты меня что, видишь?! Очешуеть! Рыбкой мне стать!

- Ну, да. Я хорошо вижу в темноте. Да и фонарь хоть и один, но все же горит. Вон там, видите, над прудом.

Женщина откуда-то вытащила удочку, странно, что Вера раньше ее не заметила. Из пузатого ридикюля она достала спутанные рыболовные снасти. Мелькнула золотая блесна.

- Раз уж ты к-хм меня видишь, тогда помоги-ка распутать леску, а? Тебе же все равно нечего делать, иначе бы тут не сидела, - обратилась она к Вере.

- Нечего, - девушка потянулась и хлюпнула носом. На горле все еще чувствовались вмятины от пальцев Ильи, а его голос так и звенел в ушах: "Кому ты нужна? Серая мышь! Дрянь такая! Даже суп разогреть к моему возвращению не умеешь!"

«Ненавижу», - вяло подумала девушка, а вслух сказала.

- Да, конечно, давайте я вам помогу.

Идти ей все равно было некуда. Мать на порог дома не пустит, да и живет она в другом городе. Здесь работа, знакомые, устроенный быт. Снять квартиру? Было бы еще на что! Илья выгреб все ее деньги, накопленные с таким трудом. Вообще все, даже аванс. И то, что Вере досталось от бабушки в наследство – тоже. А она и не заметила.

Целый год Вера откладывала деньги на покупку крохотной дачи. Она мечтала иметь что-то свое, разбить огород или посадить немного цветов. Как раз ей недорого один домик.

И все впустую! Муж купил себе дорогой мотоцикл. С этого и вспыхнула их фатальная ссора.

- Скорбишь? Или топиться собиралась, а я все испортила? – прокашлялась женщина рядом, - Так ты имей в виду, пруд мелкий, русалок поизловили, теперь все по частным бассейнам плещутся. Откуда в этом мире столько извращенцев? Не знаешь? Вот зачем нормальному человеку понадобится держать дома русалку? От нее же никакой пользы, кроме вреда нет. Лучше б рыбок купили. Акул. Все одно, - женщина притопнула ботинком, в траве вспыхнули искорки и тут же разбежались, - Тут, чтобы утопнуть, сил нужно приложить больше, чем для качественной мести. Ты ведь отомстить ему хочешь? Еще прохожие не ровен час спасут. Потом объясняй психиатру, как так вышло, что ты топиться решилась. Всю душу наизнанку вытрясут, - женщина поправила разноцветные очки на носу, вынула из кармана курительную трубку, вставила ее в рот, но вместо того, чтобы закурить, принялась тихонько насвистывать что-то.

Глава 2

Вера тихонько толкнула входную дверь в квартиру, которую еще недавно считала своим домом. Девушка внимательно прислушалась к звукам. Едва бормотал телевизор на кухне. Илья, кажется, спал. Девушка спешно вытерла ноги о коврик. К ним прицепились и мусор, и пыль. А Илья не терпит, когда в доме грязно. Увидит, что она натоптала, опять начнет попрекать и тыкать ее в каждый след от ступни как нашкодившего котёнка, приговаривая: «Что и за жена мне досталась?!»

Очнулась девушка уже в ванной, с мокрой тряпкой в руках. Она увидела свое отражение в зеркале. Растрепанные волосы, на шее горят алые пятна и остались они вовсе не от поцелуев. Мокрая тряпка улетела в стену. Хватит! Довольно с нее! Как она вообще превратилась в такое жалкое, зашуганное существо? Как Илье удалось превратить ее в это?

Прислушалась, что, если муж проснулся? Тогда выяснение отношений продолжится. И кто знает, чем это для нее обернется. Один раз за сегодняшний вечер он уже попытался ее придушить.
Нет, вроде бы тихо. Нужно быть умней и поступать разумно. Сейчас она примет душ, приведет в порядок квартиру, приготовит ему еду. Илья позавтракает и уйдёт на работу.

А она соберет вещи и исчезнет до того, как муж вернётся домой. Куда угодно уедет. Поищет вакансию в интернете, такую, чтоб работодатель предоставлял жильё. Желательно, где-нибудь подальше, например, на Алтае. Сейчас лето, там наверняка очень красиво. Повар высочайшего класса нужен всем и везде. Нет большой разницы кому готовить и что. После ресторана высокой кухни она и с котлом полевой кухни справится. Заодно отдохнет и перестанет вздрагивать от каждого шороха. Денег бы еще на билет раздобыть.

Разговор с незнакомкой все никак не шел из головы Веры. Ей так хотелось, собрать свою жизнь воедино. Обрести любовь, получить богатство и власть. Власть над своей жизнью, чтоб больше никто не смел ей указывать.

В горле вдруг запершило. Девушка украдкой пробралась в кухню, налила себе кружку воды. Легче не стало, только бы не закашляться. Что скажет Илья, когда увидит ее здесь и сейчас вот такую? С грязью на ногах после парка, растрепанную, без косметики?

- Посмотри, на кого ты стала похожа? Мышь серая, хоть накрасься, на тебя же противно смотреть!

Потом он позвонит маме Веры, та почему-то всегда верит рассказам Ильи, а не ей, собственной дочери.

- Верочка, ну ведь ты же хозяйка. Ты уж там постарайся. Илья – такая удачная пара, он столько работает, устает поди, - маме девушка так и не созналась, что весь основной доход семьи – на ней. Это она работает, муж больше занят поиском себя и особенно удачной вакансии. Да только денег в семейный бюджет эти поиски никак не прибавляют, - Семью нужно беречь. Прибирайся, готовь, ухаживай за мужем, это все женская работа.

- Мама, но я ведь тоже работаю!

- Что за глупости ты говоришь? Работаешь, и что, можно позволить грязь в доме? Я тебя не понимаю. Вот, Светочка...

Дальше неизменно шел рассказ о жизни её сестры. Та и готовит, и убирает, и муж ею очень доволен. Вера поначалу прислушивалась, старалась угодить, , а сегодня словно очнулась. Что ни делай, как ни старайся, Илья все равно никогда не будет доволен. В кухне их квартиры чисто как в операционной. Даже решетка над плитой и та блестит, можно провести ватной салфеткой, ни пятнышка не останется. Илья так и проверял чистоту кухни. Брал салфетку и проводил ею по углам. Только матери все равно ничего не объяснишь и не докажешь. Для нее, она, Вера - вечная неряха, изредка еще и неблагодарная дрянь.

Чтобы от всего этого избавиться остаётся только исчезнуть. Для всех, навсегда. Может, только не на Алтай? Устроится сезонным рабочим, скажем, в кафе куда-нибудь на курорт, чтоб море плескалось под боком? «Чурчхелла, жареные креветки, лимонад», - она покричит, ничего, что у нее отличная должность и диплом. Все в жизни бывает, главное, спастись.

Вера положила руки на стол, сверху пристроила тяжелую голову и внезапно уснула. За окном уже брезжил рассвет колдовского утра. Время фей. Тех, что творят чудеса. Или чудят, если уж фея появилась немного не в то время и не в том месте.

***
Моргана вытряхнула из курительной трубки волшебную пыльцу, устроилась попрочнее на козырьке телебашни, расправила мятые крылья. После стирки они стали похожи на гофрированную бумагу для школьных поделок.

- А не поменять ли мне девочек местами? Эту - туда, ту - сюда. Ведьма отомстит Илье и за себя, и за Веру. Как следует, со всей добротой. Вере тоже там, где сейчас Грета, самое место. Она ответит князю за всю его нерешительность. И на отборе женихов проявит осторожность. Потом можно будет поменять девочек местами обратно. Вот не люблю я, когда все складывается чересчур гладко. Значит, точно что-то пойдёт наперекосяк. Тфу! Еще и блесну где-то потеряла. Ну-с, начнем.

Фея закинула удочку и принялась выуживать несчастные души. Попадались преимущественно собаки. Моргана даже протерла тряпочкой несколько блесен-золотых самородков. Когда человек абсолютно несчастен, он всегда пытается подправить свою судьбу при помощи денег. Некоторым это удается, но, увы, не всегда. На золото много не купишь, точнее, не купишь всего. Самое главное достается преимущественно по случаю, без денег.

- Шарик, опять ты? Да что же это такое? Я тебя в третий раз пристраиваю. Достал! Ты себя в отражении видел? Помесь бультерьера с таксомотором! Что, диван недостаточно мягкий купили? Будет тебе диван. Вот нахал. Чтоб тебя к ветеринару возили каждый день на полный техосмотр, чтоб тебе когти подстригли и уши прочистили три раза!

- Рррр!

- Пошел вон, ваше желание, Шарик, будет исполнено.

Следующей на блесну попалась крохотная болонка, трепетная, дрожащая, на тоненьких лапках. Она что было сил вцепилась зубами в золотой самородок, размером больше всей ее головы.

- Тебе-то зачем? - Моргана прихватила собаку под пузо.

- Абгы!

- Плюнь, ничего не слышно, что ты там говоришь.

- Ни пюну!

- Почему?

Глава 3

Сновидение Веры вдруг стало ярким, почти осязаемым. Того и гляди почувствуешь вкус того золотистого персика. Солнечный день, небольшая площадь перед замком, кругом все заставлено телегами со спелыми фруктами, одуряюще пахнет сладким соком и югом. С гор, наоборот, подувает прохладный ветерок, разгоняет жару. Вере чудится, что она и сама чувствует эту прохладу, и она ей приятна.

Молодой парень в камзоле обходит возы, его черные волосы спускаются до плеч. Высокий рост, сам статный, легкая горбинка едва видна на переносице. И как бережно он берет в изящные руки бархатные персики, проверяя их на спелость. А глаза у него голубые, с легким прищуром. Может, от солнца так, а может, молодой князь чуточку близорук.

Грета смотрит на него беззастенчиво, наслаждаясь мгновением. Да и сам парень то и дело бросает на ведьмочку осторожные взгляды из-под пышных ресниц, подойти ближе опасается.

Где-то там, за стенами замка, его отец. Строгий, верный традициям князь Мираля. Обнищавшее княжество. Все, что осталось от его былой славы – высокий титул хозяев, да верность устоям. Вот уже сотню лет ни один из Миральских князей не уходил на войну с нечистью. Занимаются торгом да садами.

Ей ли, "Той, что держит меч", одной из первых ведьм всего королевства, засматриваться на этого парня? Ведь он же никто? При дворе за такую связь засмеют, и правы будут. Получить короткую любовь Греты мечтают многие из высшей знати. О браке с ней не смеют и грезить. Слишком высокий приз. Чертовски красива, умна, везуча. Да, титула у нее нет, но разве это важно? При ее-то силе дара и чине.

Грета выбирает персик из тех, что спелей. Румяный, бархатный, ароматный. Прозрачный сок проступает вокруг ее пальчиков от легкого сжатия. Ведьмочка невольно облизывается.

- Сколько?

Молодой князь поднимает голову, краснеет, спотыкается, чуть не опрокидывает одну из корзин.

- Медяк. Вам много нужно? Сегодня телеги уйдут во дворец, а следующий сбор только в пятницу.

- Штук пять. Мой зверь очень любит персики, и я тоже, - Грета с удовольствием надкусывает сладкий плод.

- Я сейчас принесу корзину, - парень глядит на нее, улыбаясь.

Вера и сама разулыбалась во сне, прикоснувшись к чужому счастью. И персик ей показался волшебным, его бархатистый бочок будто отпечатался на языке.

На Веру хлынули тайфуном обрывки чужих воспоминаний, горячие взгляды, мимолетные прикосновения. Почти ничего не сказано., но князь для Греты становится наваждением, страстью. Девушка никак не может понять, чего же он хочет. И почему так отстраняется, стоит им столкнуться где-то на глазах у его отца. Ведь ни о чем серьезном не может быть и речи, просто влюбленность, просто страсть. Свадьбы не будет, это и так ясно. Слишком разные они оба, счастья не будет после их свадьбы. Да и Грета никогда не сможет остаться в этом княжестве. Разве отпустит ее Король со службы? И сама девушка не мечтает об этом. Чин дает ей богатство, власть, свободу, возможность наслаждаться азартом, держать собственного дракона. Все это бросить?

Наследный князь никогда не покинет Мираля. Здесь его всё – его счастье, его жизнь, его дело.
Только изредка она станет сюда заезжать. Быть может. Если все сложится. Если сложится хоть что-то.

Новая картинка встает перед глазами Веры. Небольшой домик, жарко натоплен очаг, котелок висит над углями. Умопомрачительно пахнет похлебкой из копчений и незнакомой каши. На широкой кровати поверх лоскутного одеяла раскинулся крупный зверь. Отдаленно он и вправду похож на собаку. Только шипастый и загнуты заостренные как у кошки когти. Окна прикрыты ставнями изнутри, уже вечер. Внезапно кто-то стучит в ее дверь.

- Азу, спрячься, - шикает ведьма своему фамильяру. Тот неохотно сползает с кровати и забивается за очаг в угол, сбрасывает на себя с вешалки дорожный плащ хозяйки.

Грета торопливо открывает дверь в домик. На пороге стоит сам старый князь. Ветер треплет его дорожный плащ, бережливо залатанный во многих местах.

- Слышишь, ты, ведьма! - тычет в нее крючковатый палец.

- Допустим, слышу, - Грета шагает за порог и прикрывает за собой дверь в дом. Только бы не выскочил на шум ее фамильяр. Увидят зверя – к утру все селение опустеет. Не любят здесь таких как он. Еще и королю жалобное письмецо отправят.

- Чтоб я тебя рядом со своим сыном не видел. Та, что хранит меч. Простушка, оруженосец, в тебе хоть искра дара-то есть? Знаю я вас. Непотребные девки!

- Есть и не только искра, - ситуация забавляет ведьмочку, она с трудом скрывает смех. Чтоб с ней кто-то смел так разговаривать? Напирать? Приказывать? Щелчка ее пальцев хватит, чтобы отправить напыщенного старика восвояси. Только в свой замок он рискует влететь через окно. Ну, или вместе с окном. Как пойдет.

- Никогда не женится Миральский князь на Шарихской девице! Запомни.

Грета хохочет в голос. Ей смешно, противно и больно. Слишком остро задел ее сердце молодой княжич, слишком ясно она понимает, что никогда ничего у нее с ним не будет. Просто это невозможно. Совсем. Никогда. И дело совсем не в его отце, дело в ней самой, в Грете.

И даже любовь ничего не исправит. Между ними стена из традиций, устоев и долга. И все, что она может позволить, это почувствовать тепло его руки сквозь эту стену. Не больше.

- ТЫ хоть знаешь, кто я? Убирайся и не смей никогда сюда больше приходить, - она прямо смотрит в глаза гордеца. Старик сверкает очами, багровеет, чуть не хватается за рукоять клинка.

- Убить бы тебя! – кривится он.

- Ну, попробуй, - качает головой ведьмочка.

Вера отчаянно завидует ее смелости, ее власти над собой и над своей судьбой. Знай она, каково это, тоже бы никогда не вышла замуж. Тем более по любви. Илью она очень любила, а что вышло? Нет, брак – это сделка. Любовь тут ни при чем, она существует отдельно.

Старик не рискнул напасть, не хватило в нем ярости. Измельчал его древний род, не осмеливается больше вести поединки. И Малькольм, любимый Гретой, такой же. Глупо было влюбляться в неравного. Да кто сможет приказать своему сердцу, вырвать коготки у страсти, чтоб не трепала душу.

Глава 4

Где-то истово выла собака, так безнадёжно и горько, что девушке буквально до слез стало пса жалко. Нужно встать и помочь. Но какая собака может выть в их доме? Откуда?
Наверняка Илья уснул, а телевизор выключить забыл. Вот и работает тот на полную громкость. Нужно встать, тихонько вытащить пульт из ухоженных рук и выключить телевизор. Последнее время эти руки особенно злили Веру. Ну разве могут быть у мужчины такие пальцы? Без единой мозоли, зато с незаметным маникюром. У самой девушки руки были в сплошных мозолях от кухонного ножа и всех прочих инструментов настоящего повара высокий кухни. Илья без конца ее попрекал. Неухоженная, неопрятная, не пальцы, а клешни, как у вороны! Он сам не утруждался работой. Даже от простой шариковой ручки, от клавиатуры и то мозольки на его пальцах не было.

Девушка распахнула глаза. Первое, что она увидела, было яркое знойное солнце, ветки деревьев чуть изогнулись под весом листвы и крупных тяжелых плодов. Грецкий орех? Неужели? Откуда? Вера видела такое дерево не раз когда-то давно, в самом детстве на юге, куда ее возил отец. Девушка потрясла головой. Где она очутилась? Может, гуляла по ботаническому саду и там уснула? Но почему? Может, их ресторан устроил фуршет на выезде? Растет ли в ботаническом саду грецкий орех? И потом, в оранжерее должна быть крыша, а тут ее нет, только глубокая синь летнего неба и солнце.

Мимо ее носа пролетел кожаный саквояж и плюхнулся под куст, спелые ягоды густо посыпались на траву. Из сумки на землю вывалились вещи. Показался подол черного платья, ворох каких-то свитков, костяная заколка. Совсем недалеко от Веры, послышались громкие голоса

- Не бери эти камни, ну, как ведьма их прокляла!

- Чёй-то не бери? Да они медяк стоят.

- Какой медяк? Это ж подделка, их никуда не наденешь! Иллюзия, слышишь? Развеется к обеду, ведьма-то подохла! Останутся одни булыжники! И проклятие...

- Уговорил!

К ногам Веры прилетело замысловатое украшение, высокий кружевной воротник, сплошь отделанный крупными рубинами в окружении прозрачных бриллиантов. Некоторые свисали вниз на тоненьких ниточках, будто бы капли росы.

Девушка подтянула ноги, села и осмотрелась. Кругом густая зелень сада, камни, скалы, журчит родничок. Красота неземная. И солнце! Разве бывает такое яркое солнце в их городе? Нет, это не город. Вон распахнута дверь в домик под черепичной крышей, деревянные ставни, наоборот, плотно захлопнуты. Мощеная деревянными спилами дорожка извивается между клумб и крупных камней. Так красиво! Здесь должно быть хорошо поработал ландшафтный дизайнер. Вон и фонарь одинокий стоит, а в нем мерцает свечной огонек. Кто-то забыл его потушить, давно бы пора, ведь сейчас день или утро.

Собачий вой вдруг оборвался. Ее затылка коснулось горячее дыхание, мокрый нос пса ткнулся в шею. Девушка обернулась. Клыкастая морда оказалась вровень с ее лицом, с клыков свесилась пена, а в глазах читался ужас в смеси с восторгом. Шипастый хвост робко прошелся по траве, запутался в ягодных кустах.

Не собака, совсем не собака. Это кто-то другой. Сильный, опасный и преданный... Вмиг встали перед глазами девушки воспоминания-сны. Грета очень боялась того, что зверя заметит кто-нибудь из местных. Даже представилась ведьмой без фамильяра, лишь бы не демонстрировать стражу своего любимца - Азу. И старому князю она своего фамильяра не показала. Что же сделает эта зверюга, когда поймёт, что в теле любимой хозяйки, Греты, другая?

Сердце девушки похолодело. Нет, конечно, ничего не случится, это же просто сон. Во снах никто не умирает и больно тоже не может быть. Азу растерянно смотрел на Веру, поводил раздвоенным носом, принюхивался, хлопал пастью. Как жалостливо он выл! Как обеспокоен сейчас. Успокоить бы, рассказать, что случилось. Может, поймет ее этот фамильяр из сладкого сна?

- Бедолага, - мягко произнесла девушка, - Твоя хозяйка жива. Мы просто поменялись местами, - Вера протянула руку к Азу и завороженно уставилась на тонкие красивые пальцы, - И телами, кажется, тоже. Она заняла мое место, а я её.

Пес сглотнул, повернул голову набок. Затем оскалился, зарычал, прижался к земле, готовясь к атаке.

- Загрызешь? И что тогда будет? Все будет плохо. Я проснусь, а ты останешься совсем один тут. Без Греты! И даже без ее тела. Помрёшь ведь с тоски, - Вера вновь вспомнила вой несчастного фамильяра.

Зверь распрямился, сделал несколько шагов, замер. Вдруг склонил голову и ухватил Веру за запястье острыми как бритва зубами. Девушке стало больно. Пес разжал пасть. На своем запястье Вера заметила ряд капелек крови рядом со шрамом. Кажется, один раз пес уже хватал эту руку зубами.

- И что ты наделал?

Азу прижался к земле и виновато взмахнул хвостом. Куста как не бывало, его просто сломало. Зверь тихо скульнул, того и гляди снова завоет! Девушка положила руку на лоб зверя, под пальцами она ощутила мягкую шерстку и непонятную дрожь. Пес сильней завилял хвостом, внезапно отпрыгнул и скрылся в зарослях. Как и не было его вовсе. Запястье нещадно саднило.

Разве во сне такое возможно? Или это вовсе не сон? Девушка ущипнула себя за щеку. Больно! Неужели она не спит? И все вот это – реальность? Она действительно заняла место ведьмы? У нее есть свой собственный пес? Почти пес. Вера с самого детства мечтала о собаке. Сначала родители не давали её завести, потом оказалось, что у Ильи аллергия.

Илья! Нет больше в ее жизни места этому человеку! Все! Она его больше не увидит. Не нужно бояться сделать что-то не так! И вздрагивать от каждого телефонного звонка. Ждать, что или муж ее осыплет оскорблениями, или мать опять начнет укорять, рассказывать, что именно она, бестолковка, делает не так! Вера засмеялась, подскочила с травы. Теперь у нее есть все! Все, о чем можно мечтать. Только мысль о Грете, о ее судьбе саднила в груди девушки. Как она там в одной квартире с Ильей? Выдержит ли? Жаль, нельзя ей позвонить, предупредить, рассказать хоть что-то.

Из домика вышли люди, два парня. Одного из них ведьма сразу узнала. Он часто мелькал в ее снах, точнее, в воспоминании Греты. Управляющий старого князя. Его правая рука. Рослый, туповатый, зато очень надменный. Вот и сейчас он стоит в расстегнутом камзоле, распахнув рот.

Глава 5

Вера шла по смутно знакомым улочкам незнакомого города, то и дело она озиралась. Это место и вовсе не было похоже на город. Улицы слишком широкие, а дома низкие, светлые. То тут, то там растут деревья, из-за заборов свешиваются богатые грозди налитого винограда. Со дворов доносятся блеяние овец, лай собак. Людей очень мало, все они странно одеты и с искренним любопытством поглядывают на нее, ведьму. Теперь она – Грета. Стоит запомнить, как следует, это имя, чтобы не ошибиться. Вера несколько раз повторила как стихотворение или молитву: "Грета! Ведьма Грета! Та, что держит меч!" Славное, необычное имя пришлось ей по вкусу. Вера без надежды и любви и правда превращается в мрак. Фея в этом оказалась абсолютно права.

Девушка подошла к воротам замка, они оказались заперты. Ей потребовалась целая минута, чтобы побороть легкую тревогу, внутреннее смущение. И вновь ее сердце опалил азарт мести. Она ударила кулаком по кованому плетению створ. Гул раскатился по улице. Приоткрылась ставня на зарешеченном оконце, высунул лицо заспанный, хмурый страж. Девушка улыбнулась.

- Сегодня нет торга. Сбор персиков только завтра. Идите, пожалуйста, вон, госпожа. Не тревожьте семейство славных князей понапрасну. У нас так не принято.

- Славных? В чем же их слава? - вздернула Вера аккуратные бровки.

- Не говорите так. Род наших князей завоевал свою доблесть, - страж зевнул, - и честь еще столетия назад.

- За столетия их честь иструхла и запылилась, - мужчина дернулся, побагровел и сжал губы. Девушка продолжила, - Только и умеют, что считать персики. Открой ворота, перед тобой ведьма Грета, та, что держит меч.

Хранит меч, - поправил ее страж, - Так записан ваш чин в книге. Вас непременно накажут за невежественные слова о княжеском роде. Это прямое оскорбление аристократов.

- Пусть... попробуют. На правду нельзя обижаться. Персики собирают те, в ком не хватает доблести, чтоб держать в своих руках оружие. Пропусти.

- Госпожа, вы, должно быть, переели ягодок эсти. С непривычки они туманят рассудок сильнее вина. Не стоило этого делать девице, - стражник покачал головой.

- Пропусти, - донеслось со двора.

Вера узнала молодой голос, её сердце замерло на миг. Малькольм! Тот, кто был так дорог Грете, её страсть, её наваждение. О нем, о молодом князе, мечтала всесильная ведьма. Грезила, сходила с ума, улыбалась при встречах и горько плакала в темноте под сенью своего сада. Он отвечал взаимностью. Скромно, как только мог, чтоб не нарушить немыслимые местные традиции. Парень боялся отца, уважал его чувства. Редкие мимолетные встречи были подарками для обоих.

Сейчас Вера увидит этого человека вживую, а не во сне. Каким он окажется на самом деле? Вдруг и ее захлестнет то же самое чувство, что и саму Грету? Как себя вести с ним? Рассказать о том, что случилось? Рассказать про то, что она чуть не погибла по вине старого князя? Поверит ли Малькольм в то, что его отец мог поступить с ней так подло? Старый князь без сомнения понял их взаимные чувства, рассмотрел, как следует, взвесил и решил ее извести... Точнее не ее, а Грету.

Хуже будет, если сам молодой князь поймет, что перед ним не Грета, другая девушка. Другая заняла тело любимой. Вера в этом не виновата, Грета сама хотела уйти. Вера отчетливо помнила ее мысли, желание бежать из княжества Мираль без оглядки.

Грета понимала, что ничему не суждено случиться. Не будет продолжения у этого чувства. Никогда! Ничего больше для них не будет! Просто потому, что и быть не может. «Никогда. Ничего», - твердила она в саду, заливая пламя своей страсти обжигающими душу слезами. Просто потому, что традиции княжьего рода не позволят. Потому, что всесильная ведьма никогда не захочет жить здесь, оставить все, чего добилась, ради этой глупой любви. Даже в браке они были бы несчастливы оба. Подчиниться правилам и традициям этого рода она не сможет. Никогда. Каждая минута в этом княжестве лишь продлит тягостную муку. Грета вещи свои успела сложить, собиралась уехать. Далеко, не оставив следа. Чтоб любимый и любящий не смог найти ее!

Ворота распахнулись. Вера увидела князя. Молодой, стройный, очень и очень красивый. Узкая талия затянута широким поясом, ножны пусты, нет в них меча. Рубашка застегнута как следует, на все пуговицы, а сюртук будто бы небрежно наброшен на широкие плечи. Черные брови, загорелая кожа, породистое лицо и нос с легкой горбинкой, крупные локоны рассыпались ровно до плеч.
Он точно такой же, как и в воспоминаниях Греты, только ярче и веет от него внутренней скромностью, кристальной чистотой души, самой его сути. Только нет в этой сути никакого стержня, нет ни капли внутренней силы, нет искры смелости. Он и глаз на нее не поднимет лишний раз. Вера ожидала другого, боялась не выдержать пристальный взгляд, оказаться узнанной.

Нет. Все, на что способен красавец – только изредка бросить на нее растерянный взгляд того, кто готов подчиниться чужой воле и считает это благим, правильным. Вера была на его месте, тоже пыталась подчинится воле мужа и матери. Она была в том аду. И нашла в себе силы, чтобы вынырнуть, оставить ад позади. Собралась броситеь все, уехать, да не успела немного. Илья убил ее раньше.

Грету Малькольм считает запретным соблазном, порочным и недопустимым. Чудится, что он погибнет, если потеряет возможность хотя бы изредка видеть свою возлюбленную, свою ведьму. И все же он боится своей мечты, словно боится замарать своею княжескую честь этим запретом, ожившим сладострастным пороком, невозможной любовью.

Ведьма не имеет титула, она самородок, за ней нет славного рода. Только высокий чин, но и об этом не знает молодой княжич. Своего положения Грета добилась сама. Особняк, деньги, слава, богатство, доблесть, перед которой склоняет голову сам Король, все это получено ею по праву, а не по крови. Не запылилось в веках её славное знамя, реет на чистых ветрах под ярким сводом небес, повязанное на шее собственного дракона.

В голубых, небесных глазах Малькольма, переливающихся синим, стоят горечь и боль. Густые ресницы трепещут.

Глава 6

Вера неспешно поднималась вверх по холму. Непривычная лёгкость во всем теле ей нравилась. Грета часто бродила пешком по окрестностям, ее мускулы привыкли то к подъему вверх в гору, то к спуску обратно в долину. Теперь это тренированное тело досталось Вере. Сама она тоже никогда не была полной, но Илья... Вечно он говорил ей гадости насчет фигуры, искал и находил жирок на ее животе, на боках. Хотя она порой покупала себе вещи в отделе подростковой одежды, да и вес у девушки был совсем небольшой. Просто мужу невозможно было угодить. Он всегда знал, к чему прицепиться. И бил по самым больным местам со снайперской точностью.

Девушка с любопытством рассматривала милые сельские домики, разбросанные по холмам, невысокие заборы из сероватого местного камня, цветники и густые деревья, увешанные спелыми плодами. Они валились на землю, свешивались из-за заборов. И никому не было никакого дела до того, кто подберет излишки изобильного урожая. Будь то большая гроздь винограда или диковинный гранат, треснувший от спелости на боку. Его крупные зерна вот-вот упадут в благодатную землю этого края.

Порой Вере чудилось, будто она здесь была не раз. Ее ноги привычно перешагивали через препятствия на дороге. Вот показался по правую руку оранжевый дом, сад вокруг него чисто прибран, сухопарая женщина копается в грядках, под ее руку норовит сунуть морду лохматый пес. Вокруг пышут разноцветьем розы, их так много, что невозможно определить какая краше, чьи лепестки пышнее. Весь сад напоминает яркое полотно, девушка засмотрелась с искренним восхищением. Таких цветов, да еще так много она нигде не видала. Настоящее чудо, но каких трудов оно стоит хозяйке. Даже отсюда, от невысокой беленой ограды, видно, что женщина не молода.

- Иди, иди в дом, - треплет хозяйка собачку по шее, - Потом сходим, поглядим, что осталось в доме от ведьмы. Там богатый погреб, Стефан побрезгует в него лезть. Авось, что и нам достанется в наследство от мерзавки. Ягодки эсти наши ей по вкусу пришлись. Облопалась до смерти! Несмышленая, - бросила женщина зло, - Кто спросит с меня, со старухи? Скажу: «Забыла предупредить. Неужели, кто-то не знает, что эсти опасны?". Если что, князь заступится. Ох и щедрую плату он нам обещал в этот раз! Золотом! Уж он-то не поскупится! Все цветники навозом обсыплю с тех денег. А еще и наследство от соседки достанется. Ведьмочка, хоть и не была богата, но что-то нам оставила? Хотя бы горшок с маслицем - все прибыток. Помнишь, как нас с тобой каждый день угощала? Как идет с лавки, то мне свежую лепешку подарит, то тебе мяска. Поперек горла мне эти подачки! Ей, видите ли, не сложно на нас захватить провианта по пути, чтоб я не трудилась в гору обратно лезть! Богачка, тоже мне, тьфу! Заботливая выискалась! Не знала, как унизить. И бедной, считай, назвала, и немощной! Тварь такая. Сами возьмем все, что ей было дорого. А новенькое ведьмино платье пущу на половую тряпку. Там ему самое место.

Вере стало противно. Вновь в ее душе растеклась ярость и обида за Грету. Ведьмочка так заботилась о соседке, а ее в благодарность просто... убили. Еще и дом хотели разграбить, изничтожить всю память о девушке, втоптать в землю любимые вещи. Как выл несчастный Азу над телом своей хозяйки, пока Вера не открыла глаза. Знать бы, куда сейчас удрал фамильяр, не пошел ли красть курей по соседским дворам? Или помогать местным собрать урожай персиков только не в корзину, а в свой собственный желудок.

- Проклятие она тебе оставила в наследство, - прошептала Вера. Старуха обернулась, заметила ее, побледнела. Злые глаза наполнились диким страхом.

- Проклятие? За что? Греточка, деточка, я же просто исполнила наказ князя, нельзя было ослушаться. Никак нельзя, ты что. Он бы меня в темницу посадил, пес мой с голоду бы помер. Ты прости старую.

- Платье мое на половую тряпку пустить тоже князь приказал? Продала мою жизнь за навоз для своего чахлого сада?

- Много ты видала? Таких цветов как у меня нигде не сыскать! - женщина уперла руки в бока.

- Чтоб там, где ты есть, больше ни одного цветка не раскрылось до самой твоей смерти. Быть этому месту пусту!

Магия вплелась в каждое слово девушки, окутала прекрасный сад, впиталась в землю. Розы склонили головы, будто печалясь о несостоявшейся смерти юной ведьмочки. Осыпались бархатные лепестки. Земля стыдливо прикрылась ими словно лоскутками одеяла: розоватыми, пурпурными, белыми, кремовыми и желтыми. Сама земля стыдилась того, что хотела сотворить хозяйка надела.

- Гадина! Тварь! Мерзавка двужильная! Ты не должна жить! Позарилась на богатства Малькольма, дрянь! Себе прибрать нашего молодого княжича захотела! Не по тебе жених, - бессильно завопила старая женщина. Ее рай оказался разрушен по ее же вине. Только она не смогла этого принять.

Вера легко улыбнулась. Ей чуточку жаль красоты увядших цветов, того благолепия, что осыпалось. Но месть убийце оказалась гораздо слаще. И потом, пусть лучше уж лепестки лягут в землю, чем Грета.

Нет ее, Греты, вины в злобе старого князя. Ничего дурного девушка не сделала. Лишь смотрела она на любимого, не больше. Всего несколько раз они успели прикоснуться друг к другу, будто случайно, на глазах у других, передавая персики из руки в руку, да глядя в глаза. И плевать Грете было на то, каков титул у Малькольма, и какими богатствами он обладает. Все это - пыль. Ничто по сравнению с ее богатством. Просто впервые юная ведьмочка полюбила, сгорела дотла в огне своей страсти. Разве это могло быть причиной, по которой ее убили?

Вера поднялась в гору, двор дома был чисто прибран, окна улыбались ей чуть влажными кружевными занавесками, пахло чистотой и деревенским сладостным уютом. Саквояж стоял на садовой скамье перед крылечком. Оба ее гробовщика были тут же.

Позади сада, на лужайке, свился кольцом черный дракон, из-под тяжёлого века с любопытством смотрел на нее лиловый глаз. Матовая шкура дракона будто бы впитывала в себя густое солнце, чешуя казалась девушке бархатистой, немного мягкой, как шкурка у кошки. Черные крылья зверя распластались по земле. Почти гладкие, покрытые нежным пушком, совсем не такие, какие рисуют в книгах. Холеный зверь, толстый и сильный. С искренним восторгом девушка оглядела его.