Немой страж

Пролог

Нестройные шаги мягко отдавались эхом в полумраке. Девушки шли по узкому коридору, высеченному в толще земли.

Им было семнадцать-восемнадцать лет, и каждая из них воплощала строгую грацию. На них были одинаковые одежды – длинные свободные платья из плотного темного материала, перехваченные на талии тонкими поясами. На ногах – простые полуботинки без каблуков. Волосы были собраны в высокие пучки или заплетены в тугие косы.

Их лица оставались спокойными, но в глазах читалось легкое волнение: сегодня был последний день их жизни под землей. Завтра они впервые поднимутся на поверхность, увидят небо, почувствуют ветер на лицах и узнают, каково это – жить в мире, который они так долго ощущали, но никогда не видели.

Коридор, по которому они шли, был частью огромного лабиринта, созданного руками древних архитекторов. Стены здесь были гладкими, словно отполированными, и в них вмурованы кристаллы, излучавшие мягкий голубой свет. Девушки не смотрели по сторонам – они знали каждый поворот, каждую трещину в камне, каждый кристалл, встречавшийся на их пути. За восемнадцать лет жизни в этих пещерах они изучили лабиринт так, словно он был продолжением их собственных тел.

Коридор постепенно расширялся, и впереди показался вход в главный зал. Они миновали высокую арку, украшенную резьбой, изображавшей переплетенные энергетические потоки, и вошли в огромное помещение.

Стены зала были покрыты мозаикой, рассказывавшей историю их цивилизации – от первых союзов мужчин и женщин до создания Великого Энергетического Щита. В центре возвышался огромный кристалл, похожий на гигантский цветок, раскрывший свои лепестки. Его сияние было настолько ярким, что казалось, будто он живет собственной жизнью, дышит в такт с самой планетой.

Девушки выстроились полукругом перед кристаллом, и их лица озарило мягкое свечение. Они знали: сегодня им предстоит последний ритуал – обряд Единения с Планетой. После него они станут полноправными носительницами Света Жизни и смогут покинуть подземное святилище.

Они провели здесь всю жизнь, и теперь, когда момент расставания был так близок, каждая чувствовала, как сильно привязана к этому месту. Но в то же время сердца их бились быстрее при мысли о завтрашнем дне. Небо, солнце, ветер и трава – все это пока оставалось для них лишь словами из книг и рассказов наставниц. Скоро они увидят все своими глазами.

Свет кристалла стал ярче. Девушки закрыли глаза, готовясь к ритуалу. В пещере раздался тихий вздох предвкушения.

Завтра они поднимутся на поверхность.

Завтра начнется их новая жизнь.

Глава: 1

Свет был таким ярким, что казалось, будто само солнце вспыхнуло перед глазами. Я не могла удержать их открытыми – веки сомкнулись сами, защищаясь от ослепительного сияния. Но даже сквозь закрытые глаза я ощущала, как этот свет разливается вокруг и входит в меня.

Сегодня настал тот самый день, когда мы впервые принимали энергию Земли, впуская ее в свои тела.

Не отдавали, как делали это годами, а принимали.

Сначала это ощущалось едва заметным теплом, легким прикосновением ветра по коже. Но с каждой секундой оно становилось сильнее, глубже. Энергия Земли была живой, пульсирующей, словно сердце планеты билось внутри меня. Она вливалась в каждую клеточку, наполняя ее теплом, которое вскоре переросло в жар. Это было мучительно прекрасно – словно тысячи крошечных огоньков вспыхивали внутри, сливаясь в один огромный костер.

Я слышала, как девушки вокруг начали падать. Их тела отключались, не выдерживая напора энергии. Но я знала: я смогу выдержать больше. Гораздо больше. Мое тело горело – каждая мышца, каждая вена, каждый нерв были охвачены пламенем. И все же это пламя не разрушало. Оно очищало.

Энергия Земли была не просто силой. Она была мудростью, памятью, самой жизнью. Древняя, как планета, и в то же время новая, как каждый рассвет. Я чувствовала, как она течет сквозь меня – как река, что знает свое русло, но готова выйти из берегов, смыть старое и дать место новому.

Я продолжала стоять, впитывая ее, даже когда ноги дрожали, а сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди.

Это была моя сила.

Моя связь с Землей.

И я не собиралась останавливаться.

Одна за другой девушки падали на каменный пол. Их дыхание сбивалось, стоны смешивались с глухими ударами.

Остались только двое. Я и Лира.

Я кожей ощущала ее присутствие. Даже не видя ее, знала, что она улыбается. Эта улыбка – гордая и немного дерзкая – всегда появлялась у нее на лице, когда она была на грани своих возможностей. Лира – стройная, с темными волосами, заплетенными в тугую косу, и яркими зелеными глазами, которые сияли, как изумруды в свете кристаллов. Она была одной из лучших. Упрямая и смелая. То, что мне давалось почти без усилий, она вырывала через боль, слезы и бесконечные тренировки. Лира всегда соревновалась со мной, всегда стремилась быть первой.

Мы не были подругами. Мы были соперницами. Но между нами существовало больше, чем просто конкуренция, – уважение. Мы знали цену друг другу, и именно это делало наше противостояние острее.

И вот теперь, когда энергия Земли переполняла нас, я услышала ее крик – крик боли, пронзивший все вокруг. Но Лира продолжала стоять. Я знала: она не отступит, пока я держусь.

И тогда я раскинула руки, словно обнимая поток энергии. Боль, пронзающую каждую клетку, я приняла как часть силы. Она была острой, почти невыносимой, и в то же время прекрасной. Будто сама Земля говорила со мной, напоминая: сила всегда требует жертв.

Лира дышала тяжело и прерывисто, но я знала – она не сдастся. Не сейчас. Не передо мной.

И я тоже не отступлю.

Вопрос был лишь в том, кто выдержит дольше.

Я уже собиралась открыть глаза, чтобы встретиться взглядом с Лирой, почувствовать ее вызов, ее упрямство, ее гордость. Но в этот миг темнота накрыла нас, словно мягкое покрывало. Свет, еще секунду назад ослепительный, исчез, оставив после себя только тишину и легкое покалывание в теле.

И тогда в наше сознание ворвался голос, полный мягкого укора. Это был голос хранительницы Элиары. Я узнала бы его среди тысячи других. Элиара была для нас больше, чем наставница: она была защитницей, матерью в этом подземном мире. Когда другие хранительницы оказывались слишком строги, она находила слова утешения. Когда мы сомневались – дарила уверенность.

Сейчас ее голос звучал как напоминание: даже в стремлении к силе нужно знать меру.

– Девушки, – сказала она, – вы слишком рьяно взялись за дело. Так можно и ослепнуть. А вы ведь еще не видели Земли. Мир на поверхности… он прекрасен. Не лишайте себя этого удовольствия.

Эти слова прозвучали как удар в самое сердце. Мы так жадно стремились доказать друг другу свое превосходство, что забыли о главном – о том, ради чего мы здесь. О том, что ждет нас за пределами этих стен.

Темнота постепенно рассеивалась, но я не спешила открывать глаза. Голос Элиары все еще звучал в моей голове, напоминая: сила – это не только выносливость и упрямство. Это еще и мудрость. Это умение остановиться вовремя – чтобы не разрушить себя раньше, чем успеешь исполнить свое предназначение.

Глава: 2

Глубоко под землей, в тишине многовековых каменных пластов, располагался кабинет хранительницы. Гладкие стены, прорезанные естественными прожилками минералов, мерцали мягким светом кристаллов. Пол, похожий на цельный монолит, был прохладным и без единого изъяна. Здесь не было ни лишней мебели, ни украшений – только строгость форм и сдержанная мощь подземного мира.

В центре комнаты не было привычного стола – его заменяла голографическая консоль, встроенная прямо в камень.

Я стояла перед хранительницей Элиарой, стараясь держаться ровно и не выдавать волнение, хотя сердце билось чаще обычного. Ее лицо оставалось спокойным, а глаза смотрели на меня с мягкой, но проницательной улыбкой.

Мы редко виделись в такой личной обстановке, но сегодня был особенный день. Сегодня решалась моя судьба.

– Наэлия, – начала она, ее голос звучал спокойно и уверенно, – две ведущие академии готовы принять тебя. Это большая честь, и я знаю, что ты готова к этому выбору.

Она сделала паузу, давая мне время осознать сказанное. Я едва заметно подалась вперед, стараясь не упустить ни одного слова.

– Первая – Военная академия Астерии.

Элиара слегка повела рукой, и над поверхностью консоли вспыхнула голограмма. В воздухе возникла трехмерная схема – подробный план академии. Медленно вращаясь, она показывала величественные корпуса, тренировочные арены и боевые полигоны. Каменные здания, мощные укрепления, строгая архитектура – все в этом месте дышало властью и дисциплиной.

– Это главный учебный центр для аристократии и военной элиты, – пояснила хранительница. – Здесь обучают стратегическому командованию, управлению войсками и боевому применению энергии. Выпускники занимают ключевые посты в армии и правительстве, а их решения определяют судьбу целых регионов. Академия славится строгой дисциплиной, престижем и высокими требованиями к курсантам.

Передо мной возникли фигуры юношей и девушек в форменной одежде. Их форма сочетала три цвета: темно-зеленый, бежевый и белый – оттенки, подчеркивающие традиции, связь с землей и военное происхождение академии. Следом консоль вывела графики, рейтинги, списки лучших выпускников.

Хранительница чуть склонила голову, наблюдая за моей реакцией. Я кивнула: впечатление было сильным.

– Вторая – Аэрокосмическая академия Этрагон, – продолжила она, легко коснувшись панели.

Голограмма сменилась видом орбитальной станции – колоссальной структуры, парящей в бездне космоса. Вокруг нее располагались военные корабли: тяжелые крейсеры, маневренные истребители, разведывательные суда.

В центре появились силуэты курсантов в иной форме: строгая черно-синяя ткань подчеркивала связь с холодом космоса и его безграничными просторами. Репутация академии была не менее впечатляющей.

– Это центр подготовки лучших пилотов, где изучают искусство управления воздушными и космическими судами, – голос хранительницы звучал спокойно и уверенно. – Здесь соединяют новейшие технологии с уникальными методиками энергоориентированного пилотирования. Курсанты проходят сложнейшие тренировки – от полетов в экстремальных условиях до взаимодействия с боевыми системами.

Я медленно вдохнула, и вместе с потоком воздуха в меня хлынуло напряжение.

Обе академии были боевыми, и это стало неожиданностью. Я всегда знала: моя сила предназначена для защиты, а не для нападения. Но стоило взгляду задержаться на космических кораблях, как сердце сжалось от страха.

Космос…

Что это?

Всю жизнь я провела под землей.

Небо… оно пугало меня. Я никогда его не видела. Никогда не ощущала себя в пространстве, где нет надежной опоры под ногами.

Бояться высоты ведь нормально, правда?

– Выбор за тобой, Наэлия. И помни: каким бы он ни был, я всегда буду гордиться тобой, – сказала хранительница.

Ее слова согрели меня изнутри. Я знала, что впереди ждут испытания, но с поддержкой Элиары и ее верой во мне казалось возможным все. Я посмотрела на нее – и поняла, что решение уже принято.

– Я выбираю Астерию.

Стратегия и управление были для меня новыми, но именно они казались ближе и понятнее. И, откровенно говоря, я не была готова бросить вызов небесам.

Хранительница кивнула, ее лицо озарило одобрение.

– Ты сделала мудрый выбор, Наэлия. Астерия – это место, где ты сможешь раскрыть весь свой потенциал.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы оправдать ваши ожидания.

Хранительница взяла небольшое устройство – компактное, изящное, с гладкой поверхностью, отражающей свет. Это был «Нексис» – носитель личных данных владельца. Она аккуратно вставила его в планшет, и экран вспыхнул, загружая информацию. Затем, с легким щелчком, она извлекла устройство и протянула мне.

Я приняла «Нексис», ощущая прохладную поверхность в ладони. На нем было выгравировано мое имя, а чуть ниже – надпись:

«Военная Академия Астерии. 1 курс».

Эти слова казались одновременно реальными и невероятными. Я смотрела на них, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Это был не просто кусочек металла и пластика – это был ключ к новой жизни.

Глава: 3

Лифт медленно поднимался. Его металлические стенки слегка вибрировали, а свет лампы под потолком тревожно мерцал. Мы с Лирой стояли рядом, не произнося ни слова. За нами пришли глубокой ночью, и это только усиливало тревогу. Я чувствовала, как сердце бьется где-то в горле, а ладони становятся влажными.

Когда двери наконец распахнулись, мы обе замерли.

Перед нами раскрылось зрелище, от которого перехватывало дыхание. Ночное небо, усыпанное миллионами звезд, казалось укрытым прозрачным куполом энергетического щита. Он раскинулся над миром гигантской сферой. Это была сеть из тысяч взаимосвязанных узлов, похожих на паутину, но в миллионы раз более сложная и прекрасная. В местах, где энергия сгущалась, щит вспыхивал ярче, переливаясь голубыми, синими и фиолетовыми оттенками. Он казался живым, пульсирующим, словно дышал вместе с планетой.

Это было не просто зрелище – это было напоминание о том, что мы, люди, часть чего-то большего. Что наша энергия, соединенная воедино, способна творить чудеса.

Первой нарушила тишину Лира.

– Это… невероятно, – прошептала она, и в ее голосе прозвучало то, чего я раньше никогда не слышала. – Я не думала, что он настолько… огромен.

Я кивнула, не находя слов. Мы стояли еще несколько мгновений, пока холодный ветер не заставил меня вздрогнуть.

– Пошли, – сказала я наконец. – Нас ждут.

Но даже направляясь к наземным зданиям, я не могла оторвать взгляд от неба и щита. Я знала: этот момент – когда я впервые увидела мир за пределами подземелья – я никогда не забуду.

Нас встретила женщина: высокая, собранная, с безупречной осанкой. Молча достала устройство и, поднеся его к нашим «Нексисам», проверила данные. На мгновение экран вспыхнул мягким светом, подтверждая регистрацию.

Затем она без слов открыла перед нами дверь белоснежного автомобиля.

Мы устроились на заднем сиденье и, не сговариваясь, положили руки на колени, сидя прямо и напряженно, словно это было новым испытанием.

Женщина, не оборачиваясь, произнесла:

– Пристегните ремни безопасности.

Она жестом показала, как это сделать, быстро застегнув свой. Мы переглянулись. Лира, немного помедлив, первой потянулась к ремню. Я повторила ее движение.

Когда ремни встали на место, машина мягко, но уверенно тронулась. Лира вздрогнула, я же инстинктивно вцепилась в сиденье, чувствуя, как нас уносит все дальше от дома.

Я тихо выдохнула и бросила прощальный взгляд в окно.

Подземное святилище, скрытое в горах, выглядело чем-то из другого мира. Постройки, встроенные в скалы, сливались с пейзажем. Низкие и крепкие здания из камня и металла светились желтыми окнами, даря ощущение уюта посреди суровой природы. Над базой возвышались вышки, на которых мерцали огни – часть системы наблюдения или связи.

Дорога петляла среди гор. Мы с Лирой припали к окнам, жадно впитывая каждую деталь пейзажа. Горы, которые ночью казались таинственными и пугающими, теперь открывались во всей своей красоте. Их вершины, покрытые снегом, сверкали под лучами восходящего солнца, а склоны были окрашены в оттенки золотого и розового.

Небо постепенно светлело, и вместе с ним менялся энергетический щит. Ночью он сиял ярко, почти осязаемо, но с рассветом его свечение тускнело. К утру он стал почти невидимым даже для нас – девушек с развитыми энергетическими способностями. Лишь легкое мерцание выдавало его присутствие.

Через четыре часа мы прибыли в академию. Она выглядела так, словно сошла с экрана трехмерной проекции, только в тысячу раз масштабнее и величественнее. Здания из светлого камня и стекла возвышались над землей, их строгие линии и четкая геометрия излучали мощь и порядок. В самом центре высилась башня с часами, уходящая в небо.

Автомобиль остановился у общежития – большого современного здания с широкими окнами и ухоженной территорией. Внутри нас провели в просторный зал, где уже собралось около трех десятков девушек. Они стояли небольшими группами, перешептывались или молча осматривались.

Я огляделась. Все они были такими же, как и мы, – взволнованными и напуганными. На лицах читалась смесь ожидания и тревоги. Кто-то держал соседку за руку, кто-то нервно теребил край одежды.

Лира стояла рядом со мной, ее глаза блуждали по залу, оценивая каждую деталь.

– Ну что, – прошептала она, – готова к новой жизни?

– А ты? – ответила я.

В зал вошли наставницы. Их было двое, обе в строгих темно-зеленых костюмах, с высокими воротниками и узкими поясами, на которых висели небольшие планшеты. Их волосы были аккуратно уложены, а лица выражали спокойствие и строгость.

Первая наставница – женщина с короткими каштановыми волосами и проницательными серыми глазами – сделала шаг вперед. Ее голос заполнил зал, заставляя всех замолчать.

– Добро пожаловать в Военную Академию Астерии, – начала она, окинув нас взглядом. Затем назвала свое имя и представила напарницу. – Мы понимаем, что вы устали после дороги, но времени на раскачку у вас нет. Поэтому слушайте внимательно.

Она сняла планшет с пояса, быстро ввела что-то на его гладкой поверхности и продолжила:

Глава: 4

/Кэлан/

Просторное помещение с высоким потолком было залито мягким, рассеянным светом. Пол из темного дерева блестел, а на стенах мерцали голографические дисплеи, на которых сменялись изображения – то карты мира, то графики, то портреты выдающихся выпускников академии. В центре комнаты стоял массивный стол из черного стекла.

За ним сидела директор – солидная женщина преклонных лет. Аккуратно уложенные пепельные волосы подчеркивали строгость ее черт, а безупречно сидевший темно-красный костюм усиливал ощущение авторитета и статуса. Проницательные холодные глаза были устремлены на парня, устроившегося на диване у стены.

Кэлан сидел так, словно был дома, а не в кабинете директора. Он откинулся на спинку, одну руку положил на подлокотник, в другой держал планшет. Скользнув взглядом по фотографии, он криво усмехнулся.

– Не в моем вкусе. Бледная, невзрачная… совсем не цепляет.

Директор подняла бровь, ее взгляд стал еще острее.

– Это все, что ты видишь?

Кэлан лениво пролистал страницу вниз, чтобы прочитать остальную информацию, и резко выдохнул. Его поза изменилась: он выпрямился, глаза расширились от удивления.

– Нихрена себе, – вырвалось у него. Голос теперь звучал совсем иначе.

– Именно, – кивнула директор, и на ее губах мелькнула едва заметная улыбка. – Девушек с такими способностями единицы. Она прославит твое имя.

Кэлан нахмурился, на лице читались недоверие и раздражение.

– Но я не собирался заканчивать академию в начале года…

– Собирался? – перебила его директор с усмешкой. – То, что ты собирался, теперь не имеет значения.

Он сжал челюсти и промолчал.

– У тебя нет времени на сомнения, – ее голос стал холодным. – Как только начнутся практические занятия и все поймут, на что она способна, у нее не будет отбоя от стражей, мечтающих заполучить ее в союз.

Она сделала паузу, позволяя словам осесть, и уже мягче добавила:

– Ты знаешь, что это необходимо. И знаешь, что выбора у тебя нет.

Кэлан снова уткнулся в планшет, вчитываясь в цифры и графики, подтверждающие способности девушки.

Директор поднялась и подошла к окну. За стеклом раскинулся кампус, где адепты спешили на занятия.

– Это больше, чем союз, – сказала она почти мягко. – Это твой шанс войти в историю. Стать одним из лучших стражей, каких знала эта планета.

Он тяжело вздохнул, поднялся, подошел к столу и положил планшет. На миг задержался, глядя на фотографию девушки.

– Ты справишься, – произнесла директор ровным тоном. – А дальше, как говорится, стерпится – слюбится.

– Звучит как приговор, – усмехнулся он с иронией и направился к выходу.

– Удачи, сын, – прошептала она, но он этого уже не услышал.

/Наэлия/

Я поднесла «Нексис» к замку, и дверь с номером 312 тихо открылась. Я на мгновение замерла на пороге, оглядывая свое новое жилище.

Стены окрашены в мягкий бежевый цвет, пол устлан теплым деревянным паркетом. Простая деревянная кровать с белоснежным аккуратно заправленным бельем, письменный стол из темного дерева, стул с кожаной обивкой. На столе стояла лампа, а на стене висела картина, изображающая нашу планету, окутанную Великим Энергетическим Щитом.

Я подошла к окну и шумно выдохнула. Третий этаж оказался выше, чем я ожидала. С него открывался потрясающий вид на кампус: зеленые газоны, дорожки, по которым спешили студенты, и вдали – горы, окутанные легкой дымкой.

Красиво… но слишком высоко.

Я невольно порадовалась, что не выбрала аэрокосмическую академию – высота вызывала у меня дискомфорт.

Я опустила роллеты, убрав слепящий солнечный свет. Комната стала мягче и уютнее. Где-то рядом послышался такой же шум – значит, я была не единственной, кто решил укрыться от яркого света.

На столе лежал планшет. Я вставила в него свой «Нексис», и экран тут же активировался. Высветилось расписание: названия пар, здания, где они будут проходить, и время. До первой лекции оставалось сорок семь минут.

Я быстро приняла холодный душ, смывая усталость и напряжение. Вытерлась мягким полотенцем и высушила волосы с помощью устройства, встроенного в стену. И уже через пару минут мои тонкие пряди, чуть ниже плеч, были сухими и мягкими.

Я всмотрелась в отражение. Лицо казалось бледнее обычного, на скулах проступали тени усталости. Темные волосы небрежными прядями спадали на плечи. Губы плотно сжаты, словно я боялась произнести хоть слово. В серых глазах застыла тревога, ожидание и страх перед переменами.

Я заплела волосы в косу, поправила выбившуюся прядь и даже попробовала улыбнуться самой себе.

В шкафу висело пять комплектов повседневной формы, рядом – спортивные и тренировочные костюмы. В ящиках аккуратно сложено белое белье и свернутые ровными парами темно-зеленые гольфы.

Я достала спортивный топ и трусы. Ткань была мягкой, эластичной, но при этом плотной. Топ идеально облегал грудь, словно сшитый по мерке, и трусы сидели так же безупречно. Я нахмурилась, пораженная точностью.

Глава: 5

/Крошка Ив/

Ее забрали одной из последних. Когда двери лифта разошлись, она замерла. Глаза расширились, дыхание перехватило – перед ней стоял Он.

Он был воплощением необузданной силы и безупречного совершенства. Силуэт, словно выточенный самой тьмой, сочетал в себе мощь и изящество. Каждая линия доведена до идеала: плавные изгибы переходили в резкие, хищные грани, а темная гладкая поверхность ловила отблески света, заставляя сердце биться чаще.

Ничего прекраснее она еще не видела.

От него исходило напряжение – почти живая энергия, дикая и свободная. В нем не было ничего лишнего: только чистая мощь, готовая сорваться по первому приказу. Она чувствовала его потенциал, его жажду движения, его готовность подчиняться – но лишь тому, кто достоин.

И тело отзывалось на это ощущение: по коже пробежали мурашки, в груди вспыхнуло теплое, тревожное пламя.

Она сделала несколько шагов и коснулась его. Холодный, гладкий, почти живой. Под ее пальцами пробежала едва уловимая вибрация, будто он отвечал на прикосновение.

– Почему он не дышит? – спросила она, подняв глаза на мужчину рядом.

Тот на миг растерялся.

– Он дышит, – наконец сказал он низким, спокойным голосом. – Просто не так, как мы. Его дыхание – это энергия. Ты почувствуешь его, когда он оживет.

– Можно? – в ее голосе звучало нетерпение.

Прежде чем он успел ответить, она задрала подол платья, обнажая белоснежную кожу бедер, и ловко устроилась на антигравитационном мотоцикле.

Он сжал челюсти, заставляя себя отвести взгляд. Лишь спустя мгновение выдавил:

– Можно…

Голос прозвучал хрипло, неуверенно. Он знал, что это плохая идея, но остановить ее было невозможно.

– Только будь осторожна. Он…

Договорить он не успел.

Двигатель ожил, издав низкий, вибрирующий звук, и она с шумным выдохом ощутила, как мощь, скрытая под гладким корпусом, пронеслась по ее телу электрическим разрядом.

– …чувствителен к прикосновениям, – закончил он, пересиливая желание вырвать управление из ее рук.

Вместо этого он надел на нее шлем и устроился сзади. Его ладони легли на ее талию – не крепко, но достаточно, чтобы ощущать, как ее дыхание сбивается от переполняющего восторга.

– Газ здесь, тормоз – здесь, – коротко объяснил он, показывая панель управления.

Она кивнула.

– Если все ясно, можешь проехать пару метров.

Он успел лишь вдохнуть, прежде чем мотоцикл рванул с места, поднимая за собой вихрь пыли и оставляя их в полной власти скорости.

– Крепь тебя разорви! – вырвалось у него.

Ярость, ошеломление и восхищение смешались в этих словах.

Мотоцикл рвал пространство. Ветер свистел в ушах, адреналин гнал кровь по венам, сердце колотилось в груди. Она не притормаживала. Ни на миг. Каждый поворот проходила на безумной скорости, будто проверяя – выдержит ли она. Выдержит ли он.

На одном особенно резком вираже их едва не выбросило с трассы. Он сжал зубы, ожидая, что теперь она сбавит ход, но в ответ услышал лишь искренний, ликующий смех.

– Как поднять его в воздух? – перекричала она ветер.

– Что?! – он не сразу понял, но она уже повернула голову, требуя ответа.

Он и сам не понял, зачем сказал это. Может, надеялся, что она передумает. А может, просто не успел включить здравый смысл.

– Рычаг под правой рукой. Потяни большим пальцем.

Едва слова сорвались с губ, ее рука уже легла на управление.

Мгновение – и они взмыли в небо.

Мир изменился. Земля осталась внизу, впереди раскинулось бескрайнее небо. Она закричала от восторга, ее голос смешался с гулом двигателя. А он почувствовал, как сердце бьется все быстрее – не от скорости, а от осознания: что эта малышка совсем не ведает страха.

Она ехала слишком быстро, брала слишком резкие углы, словно проверяя границы возможного. В какой-то момент он понял: если не перехватит управление сейчас, то вскоре их обоих будут собирать по кусочкам.

Его пальцы сжались на консолях, мгновенно блокируя маневры. Транспорт вздрогнул, подчиняясь его команде, и начал снижаться. Скорость резко сократилась, и уже через несколько секунд они коснулись земли. Гравий разлетелся в стороны, воздух наполнился запахом перегретого двигателя и металла.

Как только мотоцикл замер, он резко сорвал с себя шлем и вышел из седла.

Легкий ветер тронул его волосы, но он почти не заметил этого. Грудь тяжело вздымалась, сердце все еще колотилось в бешеном ритме.

Он резко обернулся. Она сидела в седле, перекинув обе ноги на одну сторону. Такая хрупкая, маленькая на фоне массивной машины, что он на мгновение растерялся. Мысль, еще секунду назад ясная и четкая, оборвалась.

Он смотрел, как ее руки легко касаются корпуса, как она чуть наклоняет голову, вглядываясь в панель управления с тем самым любопытством, будто ничего опасного не произошло.

Глава: 6

/Наэлия/

Дверь с тихим щелчком открылась, и я вошла в комнату.

Положив на стол новый планшет – блестящий, идеально целый, только что выданный директором академии, грозной женщиной с пепельными волосами и убийственным взглядом, – я тяжело вздохнула и мысленно подвела итог дня.

Он был удручающим:

– Половине аудитории показала свои трусики.

– Опозорилась на всю группу.

– Заполучила два идиотских прозвища.

– Стала причиной драки и наказания двух парней.

– Разбила планшет.

– Получила выговор и кучу штрафных баллов.

И все это – в первый же день.

Молча рухнув на кровать, я зарылась лицом в подушку и закричала, срывая голос.

В дверь раздался тихий стук. Я не шелохнулась, надеясь, что кто бы это ни был – уйдет. Но стук повторился: настойчивый, но по-прежнему негромкий. Пришлось подняться.

Я открыла дверь и увидела свою соседку. Темноволосая девушка с поразительно голубыми глазами, обрамленными густыми черными ресницами. Волосы ее сияли, словно вобрали весь свет комнаты, а ресницы были такими длинными и пушистыми, что я невольно залюбовалась.

«И бывают же настолько густые ресницы», – мелькнула у меня мысль, прежде чем она заговорила.

– Ты как? – мягко спросила она.

– В порядке, – ответила я, стараясь звучать уверенно, хотя сама понимала, что это неправда.

– Я слышала, в каком ты порядке, – сказала она с легкой иронией. – Можно зайти?

Я отошла в сторону. Она вошла, осмотрелась и присела на стул у стола, аккуратно сложив руки на коленях.

– Прости, что не представилась утром, – начала она, ее голос звучал немного виновато. – Я так волновалась, что думала, потеряю сознание прямо там, во дворе.

Она сделала короткую паузу, словно собираясь с мыслями, а затем продолжила:

– Я Рима, из Подземной школы «Тени Земли».

Я кивнула, стараясь запомнить ее имя и название школы. В свою очередь назвала свое:

– Наэлия, Подземное святилище хранителей.

Рима улыбнулась.

– У нас в школе всегда говорили, что хранители – это те, кто держит ключи к самым древним тайнам.

– Не знаю ни одной древней тайны, – тут же призналась я и опустилась на кровать, чувствуя, как усталость накатывает волной.

– Ты знаешь, – продолжила Рима, ее голос стал тише, почти задумчивым, – я видела, что произошло сегодня. Тот парень… он вел себя ужасно. Но тот, кто заступился за тебя… – она запнулась, словно подбирая слова, а потом мечтательно выдохнула:

– Он выглядел так, будто полностью контролирует ситуацию. Такой сильный… и такой красивый.

Она опустила взгляд, затем призналась почти шепотом:

– Я бы тоже хотела, чтобы за меня заступился страж… Это так… волнительно.

Я не сдержала усмешки:

– Можешь завтра сверкнуть своими трусиками на всю аудиторию. Кто-нибудь да обязательно заступится.

Она удивленно моргнула, а потом рассмеялась, покачав головой:

– Нет уж, пожалуй, не очень-то и хочется…

Мы переглянулись, и смех сам сорвался с губ. Легкий, искренний – он смыл остатки напряжения.

Позже Рима рассказала мне несколько важных моментов, которые я пропустила из-за странного и непривычного чувства стыда. Я почти не помнила, о чем говорили на вводных лекциях. Какие-то слова о правилах академии, расписании, важности дисциплины – все слилось в невнятный фон. Ощущение было такое, что я закрыла глаза, стараясь успокоить дыхание, а когда снова открыла – учебный день уже закончился.

Именно поэтому сейчас я была особенно благодарна Риме, которая терпеливо и подробно ввела меня в курс дела.

Закончив, она поднялась, машинально одернула юбку, словно стараясь вытянуть ее хоть на пару лишних сантиметров, и с неловкой улыбкой сказала:

– Если тебе понадобится помощь или просто захочешь поговорить, я рядом. Мы соседки.

– Спасибо.

– Ну что ж, я пойду. Нам всем нужно отдохнуть. Завтра будет новый день, и сомневаюсь, что он будет легче.

***

Новый день начался с раннего подъема. Будильник на планшете зазвенел ровно в 4:30. Я с трудом открыла глаза, тело сопротивлялось каждому движению. Но времени на раскачку не было – через полчаса нужно было быть на построении.

Я натянула спортивную форму – белую футболку и темно-зеленые штаны, умылась и аккуратно заправила кровать. Прикрепила «Нексис» на грудь и вышла.

В коридоре встретила соседку. Мы обменялись короткими, но дружелюбными приветствиями и вместе направились во двор.

Мне было страшно. Сердце колотилось, мысли вертелись вокруг одного: все будут смеяться надо мной, бросать жуткие прозвища и обсуждать вчерашний инцидент. Но ничего подобного не случилось.

Глава: 7

После душа я почувствовала себя свежей и бодрой, словно смыла с себя не только пот, но и остатки напряжения. Я надела удобную форму академии – темно-зеленый комбинезон с серебристыми вставками, подстраивавшийся под температуру тела, – и отправилась в столовую.

На моей тарелке оказался идеально приготовленный омлет из синтезированного белка: по вкусу и текстуре он не отличался от настоящего, но содержал точно рассчитанное количество калорий и питательных веществ. Рядом – порция свежих овощей, выращенных на вертикальных фермах: ярко-красные томаты, сочные стручки спаржи и нежные ростки микрозелени. Все это дополнял легкий соус на основе авокадо со специями. На отдельной тарелке лежал кусочек безглютенового хлеба с хрустящей корочкой, а рядом – стакан прозрачного напитка, насыщенного витаминами и электролитами.

Я села за стол вместе с Римой, и мы начали есть, обсуждая утренний забег и первые впечатления от академии. Но вскоре к нам присоединились парни. Сначала один, потом еще двое – и вскоре все свободные места оказались заняты. Они смеялись, шутили и с любопытством расспрашивали нас о жизни под землей.

– Ну и как это – жить без солнца? – спросил парень с вьющимися рыжими волосами и веснушками на носу.

– А как это – жить с ним? – парировала Рима, приподняв бровь. – У вас тут так ярко, что глаза болят.

Парни засмеялись, и разговор завязался сам собой. Мы рассказывали о том, как наши школы освещались светом кристаллов, как мы выращивали еду в подземных теплицах и как учились чувствовать энергию земли, чтобы поддерживать баланс. Они слушали с широко раскрытыми глазами, будто мы говорили о какой-то далекой планете.

– А вы не боялись, что потолок обрушится? – поинтересовался другой с черными волосами, широкими бровями и карими глазами, которые словно светились интересом к каждому нашему слову.

– Нет, – покачала я головой. – Наши школы строили архитекторы. И строили на века.

Я сделала паузу, прищурилась и добавила:

– А вот ваше солнце… оно кажется таким ненадежным. Вдруг завтра не взойдет?

За столом повисла тишина. Парни переглянулись, кто-то даже перестал жевать.

– Эм… оно так не работает, – заметил парень со шрамом на виске. Его лицо было угловатым, с резкими скулами, а холодные серые глаза смотрели так, будто он всегда выстраивал между собой и окружающими невидимую стену.

– Уверен? – уточнила я.

– Ну да…

Рима фыркнула и, не отрывая взгляда от тарелки, бросила:

– А под землей мы бы даже этого не заметили. Мы не зависим от перегоревших лампочек вселенной.

Черноволосый парень возмущенно вскинул руки:

– Ты серьезно?! Сравнивать солнце с лампочкой?

– А мне нравится это сравнение, – улыбнулась я и с легкой усмешкой добавила: – Если оно начнет мигать, вы тоже будете тыкать в него указкой?

Стол взорвался смехом.

– Ладно, парни, предлагаю сразу решить, кто полезет на стремянку! – подхватил веснушчатый.

– Если не сработает, всегда можно собрать вещи и перебраться под землю, – невинно предложила Рима.

Смех раздался снова, и я почувствовала, как напряжение постепенно уходит. Эти парни, которые сначала казались такими чужими и немного пугающими, теперь выглядели простыми… и удивительно обычными.

Черноволосый парень, сидевший напротив меня, вдруг наклонился вперед:

– Девушки, где вы были раньше? – спросил он, лениво вертя вилку в руках. – Четыре года обучения здесь… это было похоже на бесконечный забег на выносливость. Если бы вас зачислили на первом курсе, жизнь была бы куда веселее.

– Да уж, – подхватил веснушчатый, кивая. – Представляю, как вы разносили бы наши скучные лекции своими теориями про «сломавшееся солнце».

Я вскинула брови и, стараясь говорить непринужденно, спросила:

– Если вы учились здесь четыре года, то сколько вам сейчас?

– Мне двадцать один, – ответил веснушчатый, указывая на себя. – А вот ему, – он кивнул на черноволосого, – уже двадцать три. Старик, в общем.

– Старик? – тот фыркнул, но усмехнулся. – Зато я хотя бы знаю, как правильно структурировать энергию, а не только шутить про нее.

– Когда покажешь на практике – тогда и поверю, – парировал веснушчатый и подмигнул мне.

– Девушки, вы опоздали на четыре года, – сказал он уже серьезнее, но без тени обиды. – Зато теперь у вас есть шанс наверстать упущенное. Как насчет того, чтобы провести следующее практическое занятие вместе?

У меня все внутри сжалось. Это было совсем не то, чего я хотела. Следующее практическое занятие я мечтала провести со своим защитником – почувствовать, как он управляет моей энергией, понять, насколько мы совместимы.

Но прежде чем я успела что-то сказать, Рима уже решила за нас обеих:

– Почему бы и нет? – спокойно ответила она. – По крайней мере, не придется тратить время на притирку с кем-то незнакомым.

Я взглянула на нее – Рима явно не видела в этом никакой проблемы. Я промолчала. Это не было чем-то критичным, да и занятие – всего лишь часть обучения. Но внутри осталось смутное раздражение и легкое разочарование.

Глава: 8

Кабинет медиков напоминал нечто среднее между высокотехнологичной лабораторией и уютной гостиной. Стены были выкрашены в мягкие, успокаивающие тона. На потолке мерцали панели, имитирующие солнечный свет. В углу стояли кресла с анатомической поддержкой. Перед медиком располагался голографический интерфейс, отображающий показатели пациентов в реальном времени. В воздухе витал легкий аромат эвкалипта.

Медик – женщина преклонных лет, одетая в светло-голубого костюм со значком академии на груди, – приветливо улыбнулась, когда мы вошли.

– Садись, – указала она на кресло.

Я опустилась в него, чувствуя, как мягкая ткань обволакивает тело.

Она поднесла считывающее устройство к моему «Нексису». На экране загорелись мои показатели: пульс, уровень энергии, эмоциональный фон. Женщина внимательно изучила данные, затем перевела взгляд на меня.

– Наэлия, почему ты не обратилась к инструктору? – ее голос звучал спокойно, но в нем слышался легкий укор. – Зачем ты терпела столь грубое вмешательство?

Я промолчала. Кричать на всю аудиторию, что мне больно, казалось глупо. Да и признаться в слабости перед Вейдом… это было слишком.

– Наэлия, – снова заговорила она, – напомни мне пятый закон.

– Закон чистой энергии, – ответила я без раздумий.

Она кивнула.

– Энергия не может быть извлечена или использована насильно, – произнесла я, стараясь говорить четко, хотя голос дрожал. – Любое принуждение, манипуляция или нарушение энергетической гармонии носителя строго наказуемы.

– Верно, – сказала она. – А теперь повторю свой вопрос: зачем ты терпела?

Слова застряли в горле. Я снова промолчала.

Она вздохнула, но не стала настаивать. Вместо этого протянула мне маленький малиновый шарик.

– Что это? – спросила я.

– Конфета, – мягко улыбнулась она. – Съешь. Это поможет немного успокоиться.

Я положила ее в рот. Сначала она была гладкой и прохладной, но стоило слегка надавить языком, как вкус раскрылся. Сладость – мягкая, нежная, обволакивающая. А за ней неожиданно пришла кислинка: игривая, чуть резкая, будто легкий электрический разряд пробежал по языку. Я моргнула, удивленная этим сочетанием, и невольно улыбнулась.

– На сегодня даю вам обоим отгул, – обратилась она уже к моему защитнику. – Своди ее куда-нибудь. Пусть восстановит эмоциональный фон.

Он кивнул. Внутри у меня все сжалось: часть меня протестовала против этой прогулки. Я не хотела никуда идти. Но в то же время понимала, что остаться одной сейчас – не лучшая идея. Особенно запертой в своей комнате, наедине с мыслями, которые только сильнее давили бы на меня, загоняя в замкнутый круг тревоги и усталости.

– Идем, – сказал мой защитник.

Мы вышли из кабинета. Я просто шла рядом, и казалось, что этого достаточно, как вдруг… Теплые пальцы коснулись моих. На секунду задержались, а потом переплелись с ними.

Я подняла взгляд. В его глазах мелькнуло что-то теплое, почти неуловимое. Он чуть сжал мои пальцы, словно напоминая: я не одна.

– Куда мы идем? – наконец спросила я.

– Туда, где тихо, – ответил он. – Тебе понравится.

Он привел меня в парк.

Мы шли по мягкой тропинке, извивающейся между деревьями с густыми, пышными кронами. В воздухе витал аромат цветов, которые здесь цвели круглый год. Между деревьев стояли скамейки, а в центре раскинулся огромный пруд с кристально чистой водой. На поверхности покачивались кувшинки, а в глубине плавали рыбки с чешуей, переливавшейся, как драгоценные камни.

Мы остановились у пруда. Я села на скамейку, наблюдая за рыбками. Он сел рядом.

– Нравится? – спросил он.

Я кивнула. Было красиво. Но слишком ярко.

Мы сидели молча, наслаждаясь тишиной. Потом он поднялся и протянул мне руку.

– Пойдем, покажу кое-что еще.

Я колебалась, но все же взяла его руку. Он привел меня на небольшую поляну, где росли цветы с полупрозрачными лепестками.

– Это лунные цветы, – сказал он. – Они раскрываются только ночью. В темноте их лепестки светятся, как крошечные фонарики.

Я наклонила голову, рассматривая их.

– Красивые, – произнесла я.

– Как и ты, – тихо сказал он.

Я выпрямилась и посмотрела на него. Его пальцы осторожно убрали прядь волос с моего лица. Легкое прикосновение заставило меня вздрогнуть: по телу пробежала дрожь.

– Я тебе нравлюсь, Наэль? – спросил он так тихо, что я едва расслышала.

Я моргнула, ошеломленная. Как можно ответить на такой вопрос, если мы знакомы всего второй день? Если я даже имени его толком не знала? Мысль об этом заставила меня взглянуть на его «Нексис». На экране светилось: Кэлан.

Он заметил мой взгляд и шумно вдохнул, будто понял, что я только сейчас узнала его имя.

– Прости, – выдохнула я, сама не понимая, за что извиняюсь. Может, за то, что не ответила. А может, за то, что даже не удосужилась узнать, как его зовут.

Глава: 9

/Крошка Ив/

Второй этаж Центра наземного транспорта был просторным и светлым, с высокими потолками и панорамными окнами, выходящими на рабочую зону внизу. Отсюда можно было наблюдать, как мужчины в спецовках копошатся вокруг машин: тестируют двигатели, проверяют системы, перекрикиваются сквозь шум работающих механизмов. Внизу кипела жизнь, а наверху царила относительная тишина, нарушаемая лишь мягким гулом, доносившимся снизу.

В центре кабинета стоял массивный стол из темного полированного дерева, над которым висели голографические проекции с чертежами и отчетами. На стене за столом размещался стенд с наградами – кубки, медали и дипломы, напоминание о его юности, когда он был быстрым, дерзким и безрассудным гонщиком. Теперь же его жизнь вращалась вокруг машин, но уже с другой стороны – из кабинета руководителя.

Дверь открылась, и вошла Марта. Сегодня на ее лице не было привычной добродушной улыбки – оно было сосредоточенным и напряженным. Короткие седые волосы чуть растрепались, словно она не раз за день задумчиво проводила по ним рукой. В руках она сжимала планшет крепче, чем следовало бы. Ее широкая фигура, обычно излучавшая спокойствие и мягкость, теперь выглядела собранной и даже настороженной.

– Ну как Ив? – спросил он, не поднимая глаз от голографического отчета.

Марта тяжело вздохнула и честно призналась:

– Ужасно. Девушка постоянно ошибается, ходит с растрепанными волосами и при каждом удобном случае сбегает.

Он поднял взгляд, брови слегка сдвинулись.

– Дай ей задачу попроще, – сказал он спокойно.

– Куда уж проще? – пожала плечами Марта. – Всего-то сверять комплектующие с цифровым чек-листом.

Он на мгновение задумался, затем кивнул:

– Скажи ей, пусть зайдет ко мне.

– Сейчас? – уточнила она.

– Да. Сейчас.

– Хорошо.

Марта вышла, а он снова вернулся к отчетам. Но через десять минут Ив все еще не было. И через двадцать. Он прекрасно знал, что от самого дальнего угла рабочей зоны до его офиса – максимум пятнадцать минут. Так где же она?

Подождав еще немного, он встал из-за стола, вышел из кабинета и направился к лестнице. Спустившись вниз, начал искать ее среди машин и рабочих. Его взгляд был острым, как лезвие, и каждый, кто случайно встречался с ним глазами, поспешно отворачивался. И наконец он заметил ее.

Ив стояла, прижатая к стене двумя рабочими. Ее светлые волосы были растрепаны, что придавало облику легкую небрежность и в то же время особую притягательность. На ней была обычная спецовка свободного кроя, но сидела она на Ив удивительно хорошо: ткань мягко подчеркивала линию талии и облегала бедра.

Интерес парней к ней имел мало общего с работой.

Первый – высокий, крепкий, со светлыми волосами, падавшими на лоб, и правильными чертами лица – преградил ей путь. Он что-то говорил, стараясь привлечь внимание, но Ив смотрела куда-то вдаль, словно его вовсе не существовало.

– Ив, ну что ты такая холодная? – произнес он полунасмешливо.

Он протянул руку и провел ладонью по ее щеке, будто проверяя реакцию. Но ее лицо оставалось безучастным. Она не отстранилась, не возмутилась, не оттолкнула его – просто стояла.

Его пальцы мягко сжали ее подбородок, и он наклонился ближе. Поцелуй не был нежным – в нем чувствовалась нетерпеливая жажда ответа. Его губы двигались горячо, с осторожной, но настойчивой страстью, словно он пытался растопить лед в ее молчании, зажечь хоть малейшую искру. Он искал отклик, ждал, что она поддастся, ответит, но губы Ив оставались неподвижными – мягкие, теплые, но безучастные

Наконец он отстранился.

– Ну как? – спросил он, и в его голосе проскользнула едва заметная неуверенность.

Ив на мгновение задумалась, а затем с абсолютным спокойствием произнесла:

– Слюней много.

Парень моргнул.

– Дай-ка я попробую, – вмешался второй – пониже ростом.

Он бесцеремонно оттолкнул первого, который так и застыл в замешательстве, не успев добиться ни малейшей реакции.

– Уволены. Оба, – раздался холодный, как лед, голос.

Парни резко обернулись. Шеф стоял всего в нескольких шагах от них, лицо оставалось непроницаемым.

– За что?! – выпалил второй, ошарашенный появлением начальства.

– За саботаж рабочего процесса, – отрезал Грегор тем же ледяным тоном.

– Что? – не понял тот.

– За намеренное препятствование выполнению критически важных задач, что привело к задержке в принятии решений, – пояснил Грегор, не моргнув глазом.

После этого повернулся к Ив и коротко приказал:

– За мной.

Она не сказала ни слова и послушно пошла следом, оставив двух ошеломленных парней позади.

В кабинете стояла тишина, натянутая и густая. Шеф подошел к окну, сжал кулаки и уставился вдаль. Желание врезать этим щенкам было почти физически ощутимым, пульсировало в висках. Он стоял так некоторое время, заставляя себя успокоиться.

Глава: 10

/Наэлия/

До конца недели практические занятия проходили вяло, без особого энтузиазма. Мы продолжали проверять уровень синхронизации между парнями и девушками, но для меня это было скорее формальностью, чем чем-то значимым. Я вставала в пару с разными ребятами, однако желание взаимодействовать с кем-либо отсутствовало напрочь. Моя энергия напоминала не ровный поток, а хаотично прыгающие знаки препинания: точка, запятая, тире. Она была «шумной». Парни быстро сдавались, понимая, что со мной невозможно выстроить даже подобие синхронизации. Их взгляды, полные недоумения, сменялись холодным равнодушием: союз с «бракованной» девушкой не построишь – значит, и пытаться не стоит.

Но был один, кто не сдавался.

Лиам.

Его интерес ко мне был искренним – я это чувствовала. Он не навязывался, но всегда оставался рядом: готовый поддержать, выслушать или просто перекинуться парой слов, когда это было нужно.

Мы часто завтракали и обедали вместе в столовой, болтая обо всем подряд. Шутки летали между нами легко и непринужденно, наполняя пространство теплыми улыбками. Постепенно вокруг нас сложилась хорошая компания: я, веснушчатый Лиам, моя соседка Рима – живая, энергичная, с заразительным смехом – и черноволосый парень с глубокими карими глазами, который, несмотря на попытки скрыть это, явно питал к Риме нежные чувства.

А вот с Кэланом все было иначе. Он оставался замкнутым, загадочным, временами даже отстраненным. И в то же время между нами витало какое-то напряжение. Поэтому, когда я узнала, что в субботу нам предстоит внеочередное дежурство вместе, я так и не смогла понять – обрадовалась я или расстроилась. С одной стороны, это был шанс узнать его ближе, понять, что скрывается за его молчаливым взглядом. С другой – я боялась, что это только усилит неловкость, неизменно возникавшую между нами. Но выбора у меня не было, и я решила просто довериться судьбе.

В субботу я пришла ровно к семи. Он прибежал через несколько минут – запыхавшийся, с растрепанными волосами. Улыбка сама скользнула по моему лицу.

– Что мы должны делать? – спросила я, когда он немного отдышался.

– Для начала поздороваемся, – выдохнул он с легкой улыбкой. – Привет, Наэль.

– Привет, Кэлан, – ответила я, чувствуя легкое смущение.

Он взял меня за руку и уверенно повел в помещение.

– Так что будем делать? – спросила я.

– Чистить и калибровать панели на тренировочных площадках. Вручную.

– Я не знаю, что это и как делать.

– Зато я знаю. Даже слишком хорошо. Пойдем, я все покажу.

Тренировочный зал академии был устроен так, чтобы выдерживать любые нагрузки. В его стены были встроены энергетические панели – гладкие, слегка потемневшие, с едва заметными мерцающими линиями по краям. Их основная функция заключалась в поглощении избыточной энергии от атак, ее накоплении и безопасном рассеивании. Но постоянные тренировки приводили к перегрузкам, и панели постепенно засорялись остатками нестабильной энергии.

Кэлан без особого энтузиазма вытащил первую панель из крепления.

– Обычно используют диагностические модули, чтобы проверить уровень накопленной энергии и возможные повреждения, – пояснил он, внимательно осматривая поверхность. – Но так как мы провинились, придется делать все вручную.

Он поднял панель, давая мне возможность рассмотреть ее ближе. На лицевой стороне металл казался ровным и целым, лишь с легким матовым отблеском. Но когда он перевернул ее, стало видно обратное: по изнанке тянулись тонкие шероховатые полосы, а в углублениях застыл темный, почти черный налет.

– Будь осторожна, – предупредил Кэлан, проводя пальцем по краю. – Панели острые, можно легко порезаться.

Я осторожно коснулась поверхности и почувствовала, что металл все еще хранит тепло остаточной энергии.

– Что это за налет? – спросила я, кивая на темные следы.

– Нагар, – ответил Кэлан. – Остатки нестабильной энергии, которые со временем кристаллизуются. Если их не убрать, панель начнет сбоить.

Он потянулся к поясу и достал инструмент, напоминающий тонкую рукоятку с насадкой, из которой исходил слабый голубоватый свет.

– Смотри, – сказал он и медленно провел им по поверхности панели. Слабый разряд пробежал по металлу, остаточная энергия рассеялась, и под налетом проявилась чистая, гладкая поверхность.

Я наблюдала с интересом, затем взяла такой же инструмент и попробовала повторить его движения.

Какое-то время мы работали молча, полностью сосредоточившись на процессе. Панель за панелью очищались, и я постепенно привыкала к их тяжести, хотя спина и руки все больше уставали.

Вдруг Кэлан резко выругался. Я повернулась и увидела, как он отдернул руку. На коже проступила тонкая капля крови, но он не придал этому особого значения и продолжил работать.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила я, подходя ближе.

– Пустяки, – пробормотал он.

Я потянулась к его руке, но он тут же убрал ее за спину, глядя на меня с легкой усмешкой.

– Честное слово, ничего страшного.