(ненавижу) люблю тебя!

Глава 1 Женя Мир против меня

Расписание на завтра, конечно, абзац! Зачем в выпускном классе физкультура? Я люблю физическую активность, но не седьмым же уроком! Да и спорта мне хватает в последнее время. В нашей элитной школе занятия спортом называются фитнесом, но суть от этого не меняется. Я тяжело вздохнула и закрыла глаза руками.

Вообще, хроническая усталость стала постоянным моим спутником. Как жаль, что я не умела спать урывками, например, между уроками.

Мои дизайнерские брюки держались с помощью широкого ремня. Иначе они упали бы прямо на дорогущий паркет. Белая блузка, чуть выглядывающая из застегнутого на все пуговицы блейзера, болталась как на вешалке. Но несмотря на все трудности я не жаловалась, ведь раньше всё было гораздо хуже и страшнее.

Резкий запах одеколона и вишнёвых сигарет заставил поморщиться. Я слишком сильно задумалась и пропустила появление "сиятельных" особ. Стиснув зубы и натянув счастливую улыбку, я развернулась на каблуках. Мои туфли неприятно скрипнули, я незаметно проверила не отвалился ли каблук. Вроде на месте.

- Смотри Алекс, приблудная изучает расписание. – громко крикнул один из них.

- Ты что Макс, эта бродяжка и читать-то, наверное, не умеет. – заржал Давид.

Он был самым злым и жестоким. Все выходки этой компании начинались и заканчивались его подзуживанием, и, конечно, с молчаливого одобрения их предводителя Александра.

- Конечно, умею! Иначе как бы я ответила на истории сегодня вместо тебя?

Крылья носа Давида трепыхнулись. Он подошёл опасно близко, замахнулся, но остановился в сантиметре от пощёчины. Я не дернулась, удержалась, но инстинктивно закрыла глаза, что развеселило моего обидчика ещё сильнее.

- Запомни, шавка, – зашипел мне прямо в лицо парень - ты, как была приблудной пигалицей, так ею и осталась. И этот дорогой маскарад ничего не меняет. Ты здесь чужая!

Он толкнул меня плечом и пошел по коридору.

- Пошёл к чёрту, придурок! – буркнула я и поправила манжеты на рукавах.

Я смотрела прямо на Золотова, он был единственным, чьё мнение меня интересовало, но видела лишь отрешенную пустоту в его взгляде. Ему было плевать и на меня, и на то, что со мной здесь делали. Он вообще не считал меня за человека. Так предмет мебели. Медленно развернувшись, он пошёл вслед за друзьями.

А я разжала сведённые судорогой пальцы и посмотрела на глубокие, красные лунки от моих ногтей на ладонях. Нет, они никогда меня не били, только издевались. Но и это бесило меня до невозможности. Я даже топнула ногой, пропуская через себя реку гнева.

Впереди три урока, и я просто обязана «умыть» этих придурков! Или спать сегодня не смогу. Я уже проходила бессильную жажду мести, пожирающую ночью. Перебрав в голове варианты, прикинув и так и этак постаралась вспомнить, кто нынче числиться в девушках мерзкого Давида. Нет, никак не вспомнить. Эти дуры менялись у него чаще перчаток, рубашек и носков.

Выудив из кармашка рюкзака телефон, зашла на страницу инстаграма местной сплетницы и тусовщицы. Так, недавно была вечеринка, и на ней как раз присутствовали голубки. Совершенно силиконовая девушка (ну, это же безумие делать грудь и губы не окончив школу!) обнимала за шею моего обидчика. Будем надеяться, что они всё ещё вместе. Я оторвалась от рассматривания фотографии и довольно улыбнулась.

Придётся пропустить следующий урок, но ничего всё равно я в итальянском не шарю, и вряд ли когда-нибудь научусь так выворачивать язык. Только нужно договориться с тьютором, иначе меня будут искать.

Уладив все формальности, я засела с ноутбуком в библиотеке. Открыла крышку, ввела пароль и загрузила нужные мне фотографии. Да здравствует бесплатный вайфай! На моём компьютере был установлен лицензионный фотошоп, я выбрала графический дизайн в качестве дополнительного образования. Потратив целый час, я, наконец, добилась нужного мне изображения. Затёрла все свои следы, основам компьютерной безопасности я научилась сама, и через виртуальную сим-карту послала эту фотографию силиконовой Барби.

Посмотрела на часы в телефоне, смахнула ненужные сообщения и предупреждения, и бодрой рысью побежала в главный холл. Ведь я уже опаздывала на представление.

Все Андервудцы так или иначе попадали в главный холл. Здание было спроектировано таким образом, что напоминало дерево. Главный зал – ствол, а отходящие от него рукава-коридоры ветви. Там и находились лектории, лаборатории и общие залы. На подходе к большому, гулкому залу я услышала крики. Это хороший знак! Мне не следовало светиться, чтобы никто и не подумал о моём участии в этом происшествии. Опекуны очень не любили, если я нарушала дисциплину.

- Ты меня за дуру держишь, Давид!? – выкрикнула ненатуральная блондинка, тыча пальчиком с розовым маникюром в грудь Давиду.

- Тебя не надо держать, Марго. Ты дура и есть. – громко ответил виновник этого скандала.

- Что?! – заверещала девушка – Да я патлы повырываю этой шлюхе! А тебе дам по яйцам, кобель!

- Ты реально дура. Говорю тебе, ни с кем я не обнимался! – загоготал Дава.

Маргарита не выдержав влепила смачную пощёчину своему бывшему, по всей видимости, бойфренду, расцарапав ему щёку стразами на ногтях. Я уже предвкушала их драку, но к ним подбежала подруга блондинки и принялась успокаивать девушку. Марго закричала ещё громче и вцепилась в её волосы. Я округлила глаза, совсем не ожидая такой реакции.

Девчонки дрались, а я не знала радоваться мне или грустить, но несмотря на презрение ко всем в этой школе, мне было жалко этих девушек и стыдно за них одновременно. Жалко потому, что они не виноваты, что им не хватает мозгов не обращать внимание на придурков вроде Давида, а стыдно, потому что я прифотошопила фото подруги Марго к снимку Давида. Со стороны казалось, что они страстно обнимаются, но в реальности ничего такого не было.

Девушек уже разнимали преподаватели, а я по стеночке уходила с места происшествия. Стараясь никого не касаться и никому не попадать в поле внимания. Я просто тень за вашими спинами, твердила я себе. Наконец, юркнув в один боковой отросток, я спокойно вздохнула и пошла уже уверенным шагом, улыбаясь про себя.

Глава 2 Александр Одно не верное решение

Девчонка стояла за спинами одноклассников, думая, что ее никто не замечает. Какая потрясающая наглость! Я перевел взгляд на Давида изо всех сил старающегося оттащить свою девушку от ее подруги и поморщился. Из начала конфликта я понял, что все дело в компрометирующей фотографии.

Утром Давид хамит Жене, а через пару часов его девушка получает фото, обличающие измену ее парня. Насколько может быть совпадением такое стечение обстоятельств? Вот и мне, кажется, это неправдоподобным.

Давид явно не справляется, и я даю знак Максу и Артёму помочь ему. Учителя и тьюторы уже окружают место происшествия. Никому из нас проблемы не нужны. Общими усилиями удаётся их растащить. На полу прямо рядом с моим ботинком лежит телефон последней модели в розовом чехле с выложенным стразами котиком. Я вспоминаю, как Маргарита трясла этим телефоном прямо перед носом Давида. Значит, именно там та самая фотография.

На принятие решения у меня всего пара секунд. Все взгляды направлены на девушек. Я наклоняюсь, поднимаю телефон и убираю его в карман брюк.

Диана и Марго выглядят как потрёпанные курицы, у одной из них сломан нос, а другая проверяет накладные волосы. Им придется посетить медицинский кабинет.

Нас всех приглашают в аудиторию, и хоть я не участвовал в конфликте, все равно покорно иду за воспитателем. Надо же мне выяснить, чем грозит все это мелкой пигалице, организовавшей драку. А то, что ее устроила сиротка я и не сомневался.

Бешенство и злость остались где-то в прошлом, в воспоминаниях. Сейчас было лишь глухое раздражение. Неужели эта...эта...овца думает, что никому не придет в голову проследить, кто отправил эту фотографию?! Или она возомнила себя крутым хакером?

Пять лет назад наш фармацевтический бизнес переживал трудные времена. Заводы были в ветхом состоянии, линиям требовалась модернизация, а денег на это не было. Тогда отец придумал многоступенчатый план по выводу бизнеса из кризиса, требовались серьезные инвестиционные вливания. Но после экономического кризиса акции почти обесценились и нужно было что-то помимо трезвого расчета. Родители не придумали ничего лучше, чем стать благотворителями. Мать создала свой благотворительный фонд, помогающий детям, нуждающимся в медицинских препаратах и приборах. Но этим занимались многие состоятельные женщины, и мать ничем не выделялась из них. Да и трубить о добрых делах на каждом углу дурной тон, инвесторы этого не поймут.

Тогда отец придумал козырь – ребенок из детского дома. Он долго искал по детским домам девочку, они вызывают больше жалости. И у него было несколько критериев. Во-первых, она должна была быть симпатичной, никто не любит некрасивых детей. Во-вторых, совершенно одинокой, и в-третьих, не слишком мелкой, чтобы мороки поменьше. В-четвёртых, она не должна была быть похожа на нас, ведь общественность могла бы подумать, что на самом деле это внебрачный ребёнок одного из моих родителей. Все эти рассуждения вызывали у меня раздражение. Он словно лошадь на рынке выбирал! И я бы посочувствовал девчонке, если бы отец не втянул меня в это «семейное» дело.

Мне предстояло следить за ней, чтобы она не нанесла урон репутации семьи. В няньки мне не хотелось очень, но выбора не было.

Вот так в нашем доме появилась Лисицына Евгения Ивановна. Желтоглазая, тощая, с ярко-рыжими волосами. Полная сирота, её подбросили к дверям детского дома, когда ей было два года. Растрёпанная, с синяками на лице и руках, в старой, заношенной одежде и совершенно невоспитанная. Мне на тот момент исполнилось тринадцать, я старше её на полгода. Но мне казалось, что между нами десять лет разницы.

Даже полгода тренировок ничему её не научили. Попав в школу, она в первый же день выставила себя полной дурой. Дала свой телефон «посмотреть» главной стерве потока, а потом прибежала ко мне жаловаться на мерзкие сообщения. Естественно, я выставил её из комнаты. Иначе она бы стала бегать ко мне с каждой своей проблемой. А это не входило в мои планы.

За эти годы она выкидывала много глупостей, но все были по большей части безобидны или опасны лично для неё. Но сегодняшнее переходит все границы. Раньше я просто внимательно наблюдал за ней, а потом пресекал или исправлял то, что она натворит. Я не знаю почему, сейчас решил ей что-то объяснить, сомневаюсь, что она в состоянии понять.

Отец был прав, когда обещал подтянуть мои социальные навыки. За эти годы я понял, что значит отвечать за кого-то, планировать и анализировать, но я так и не понял логику поступков Жени. Зачем ей понадобилось мстить таким дурацким способом? Давид ведь даже не знает кто, и за что организовал ему конфликт, а когда узнает, сможет с чистой совестью ответить чем-то посерьёзнее простого хамства.

Я мог бы запретить моему окружению разговаривать с сестрой, но тогда она никогда бы не научилась отстаивать свои границы и правильно реагировать на агрессию со стороны других. Но вот прошли годы, а она так ничему и не научилась в этом плане.

Последние два урока пришлось пропустить. Нужно было разобраться с компроматом, нельзя чтобы кто-то смог доказать причастность подопечной моей семьи к этому происшествию. Сев в машину, я посмотрел прямо на неё, хотя обычно избегал этого. Она забилась в угол, но всё равно занимала слишком много пространства. Мы сидели напротив друг друга, благо в машине класса люкс это было возможно.

- Ты интересно придумала, Женя, но больше так не делай. Марго сломала нос Диане, и теперь они обе в больнице.

Девчонка словно язык проглотила. Просто сидела и хлопала своими огромными жёлтыми глазами, пока тишину между нами не разбил звук ожившего двигателя машины.

- Мы можем ехать? – прокряхтел водитель.

- Да, Григорий Станиславович.

Женя отвернулась к окну, она кусала губы, нервничала. Неужели поняла, чем грозит ей эта выходка? Я попробовал зайти, с другой стороны.

- Родители Дианы могут подать в суд на Маргариту за причинение вреда здоровью.

Глава 3 Женя Опасность для Лисы

Это было чертовски больно. Я-то, идиотка, думала, что Саша за меня волнуется. Что ему не всё равно, что он, наконец, обратил на меня внимание! Но он беспокоится о репутации своей семьи, а я лишь помеха. Мы поругались, и мне в очередной раз достался холодный взгляд. Он убивал меня! Ссора – это всплеск эмоций, пусть негативных, но ругаясь люди видят друг друга! А Саша смотрел сквозь меня, словно меня и не было вовсе.

Слёзы душили, я уже очень давно не плакала. Как бы меня ни била жизнь, я не плакала, но сейчас это было сильнее меня. Ещё до того, как машина остановилась, я дёрнула дверь и выскочила на подъездную дорожку. Вбежала на террасу, открыла дверь и чуть не столкнулась с выходящей из дома горничной. Она поздоровалась со мной, и, подозреваю, проводила жалостливым взглядом. Меня бесила эта бесполезная жалость.

Естественно, за пеленой слёз не заметила ступеньку и упала на пролёте второго этажа, оцарапав жёстким ковролином ладони, сбив колени. Чёрт! Взгляд машинально метнулся в угол, где висела камера, но я отдёрнула себя. Ну и пусть охрана смеётся, плевать. Вообще на всё плевать!

Я зашла в свою комнату и захлопнула дверь. Упала на кровать, застеленную покрывалом. Прямо лёжа стянула мешающий пиджак, кинула его на стул и, наконец, расслабилась. В таком состоянии мне хотелось двигаться, чтобы выпустить пар, но обычно я делаю всякие глупости, о которых потом жалею. Так что лучше полежу, подумаю. По сути, что я такого узнала сегодня нового? Мой братец, как и вся эта отмороженная семейка, думает только о себе. Вся эта благотворительность и доброта просто маска. Или помогать издалека легче, чем полюбить сироту. Меня передёрнуло от этой мысли. Ненавижу, когда меня так называют. Первые десять лет я думала, как оказалась в детском доме. Что заставило мою мать оставить меня одну и уйти?

Иногда мне хотелось бы помнить её, но в основном я счастлива, что ничего не помню из того детства. Мои воспоминания начинаются в доме малютки. Жизнь в детском доме не была ужасной, но и счастливой её назвать сложно. Мажор в чём-то прав. Еда есть, вещи тоже, возможность получить хорошее образование, и вроде мне не стоит жаловаться, но ведь у меня была крошечная возможность попасть в семью, где меня бы любили. И принимали такой, какая я есть, со всеми моими закидонами и недостатками. Мы бы собирались по вечерам за ужином, разговаривали и смеялись. Но всё это пустые мечты.

Часы показывали половину пятого. Мне нужно было собираться на работу. Никто из мажоров не работал, зачем им это? Я чисто теоретически тоже могла бы не утруждаться, но всё было не так просто. Мне давали карманные деньги, но только по предварительному согласованию. Если мне нужны были деньги на новую одежду, косметику или поход в кино с другом, то нужно было заранее написать электронное письмо на адрес секретаря моего опекуна. С подробным обоснованием куда, зачем и с кем я иду. А потом принести чеки на потраченные деньги. Это было по меньшей мере неудобно, а вообще-то крайне унизительно.

Поэтому я предпочитала зарабатывать карманные деньги самостоятельно. Полтора года я работаю курьером. Сначала разносила всякие заказы из ресторанчиков, потом устроилась разносить заказы интернет-магазинов, а в последнее время мой друг Илья подтянул меня в контору разносить документы. Это было гораздо легче, чем доставлять разные вещи. Однажды мне к доставке попался чемоданчик с гантелями. Я тащила его через всю Москву на метро, а после у меня ещё несколько дней болели мышцы на руках, как вспомню, так вздрогну.

Я уже неплохо знала город, хотя первое время долго плутала и мало зарабатывала. Теперь спокойно пробиваюсь через проходные и нахожу нужного мне человека.

Мне хотелось ещё полежать, но тогда я точно опоздаю. А мне и так сделали одолжение и позволили работать вечером. Стянув брюки и рубашку, повесила их кое-как в шкаф, надеюсь, не помнутся. Из вороха повседневных вещей достала мягкие горчичные брючки и любимую майку с мухомором. Так, тут где-то ещё толстовка была. Блин, похоже, Анна Леопольдовна, местная горничная опять прибралась в моей комнате и упорядоченный хаос превратился в простой порядок, в котором я ничего не могу найти. Я перерыла всю комнату, но любимую толстовку так и не нашла. Неужели она отнесла её в стирку? Время уже поджимало, пришлось выудить из шкафа первую попавшуюся под руку кофту и натянуть её. Схватила рюкзак, натянула на плечи.

Вечером заметно похолодает и я, скорее всего, замёрзну, но искать что-то другое уже нет времени. Мне нужно ещё добежать до автобусной остановки, а это не ближний свет. Быстрым шагом я доходила за двадцать минут. Дом моих опекунов находился в закрытом, огороженном коттеджном посёлке. Вокруг жили такие же богачи, как и приютившие меня люди, у всех были личные авто или водители. За все пять лет я не видела ни разу, чтобы кто-то, как и я, ходил на остановку. Естественно, автобус не заезжал сюда, это было экономически невыгодно.

Резкий порыв ветра бросился в лицо, заставив пересмотреть свои взгляды на осень. Красиво, конечно, но стоя с чашкой чая в руке перед окном, кутаясь в наброшенный на плечи плед, как-то легче любоваться природой. Я бросила взгляд на дом. Это был не огромный особняк, всего лишь коттедж с четырьмя спальнями, кабинетом и большой гостиной. Одна горничная, повар и приходящий садовник справлялись с уходом. Дом выглядел как на открытке, белые стены с южной стороны оплетал плющ, рубиновый газон резко контрастировал с жёлто-оранжевыми красками. За большими окнами, бликующими в уходящем солнце, ничего не было видно. И только на рамах подмигивали огоньки сигнализации.

Развернувшись слишком резко, почувствовала, как волосы хлестнули по шее. Сегодня явно не мой день. Беспроводные ракушки-наушники задавали ритм, бит в сто сорок два удара сливался с ударами сердца и подгонял меня к моей цели. Автобус приехал точно по расписанию, и я забралась в его тёплое нутро. После прохлады улицы в нём было уютно и хорошо.

В конторе меня уже ждал менеджер. Его рабочий день заканчивался, и он спешил домой. Мне достались несколько папок с адресами и увесистый конверт. Я запихнула всё в рюкзак, застегнула молнию.

Глава 4 Александр. Тебе не идёт это платье

- Чего? – Женя вытаращила на меня глаза и чуть не подавилась кофе.

Я тоже поднял брови, не понимая её удивления.

- Через неделю начинаются каникулы. – напомнил я.

- Это я знаю. И что?

- И мы всей семьёй едем на горнолыжный курорт.

- Вот чёрт! Ну что мне там делать? На лыжах я катаюсь плохо, да и не люблю этого. К тому же меня не предупредили!

Сиротка дышала как загнанный ежик, фыркала и возмущалась. Но в этой ситуации от поездки нас всех спасёт только смерть. И то не уверен.

- Тебе не нужно будет кататься на лыжах. Только вечером второго дня посетить благотворительный вечер и фотосессию следующим утром. И тебя предупреждали. Секретарь отца присылал нам всем письмо о запланированной поездке.

Девчонка потянулась к своему телефону, чтобы проверить мои слова, но после нажатия на все кнопки смартфон так и не ожил.

- Да, что ж такое!

Она хлопнула телефоном по ноге одной рукой и закрыла лицо другой. Похоже, телефон разрядился, а Женя этого даже не заметила. Теперь я знал, что спонтанное предложение подвозить её домой оказалось верным. Девчонка профессионально умела попадать в беду. И вопрос времени, когда она в неё попадёт на тёмной дороге.

К тому же отец обещал мне, что я несу за неё ответственность только до её восемнадцати лет, а взамен смогу сам выбрать университет и квартиру. У меня будет целый мир и впереди ещё полгода, чтобы принять решение. Ну и, конечно, нужно сделать так, чтобы Женя ничего не натворила за это время. Я незаметно вздохнул и покосился на неё. Проще всего было бы дать ей денег и запретить работать, но я уже знал - она на такое не согласится. Так что, пришлось выкручиваться.

- Если хочешь, в бардачке есть зарядка.

- Не надо. Мы уже почти приехали.

Я внимательнее пригляделся и понял, что девчонка права. Ещё немного и мы бы проехали наш дом. Мне срочно нужно сосредоточиться, если я планирую самостоятельно решать свою судьбу.

- Мы вылетаем в пятницу. Тебе нужно подготовить вечернее платье, туфли к нему и горнолыжный костюм. Макияж и причёску тебе сделают, это уже организованно. Вещи собери в четверг вечером, после школы мы сразу едем в аэропорт.

Она недовольно хмыкнула, но кивнула. Мы проехали по подъездной дорожке, я нажал кнопку на брелоке и ворота гаража медленно поползли вверх. Я заехал точно в бокс, ворота бесшумно развернулись, отгораживая нас от улицы. Погасив фары и двигатель, я замер в своём кресле. Темнота в гараже ослепила нас, а тишина укрыла плотным одеялом. Остался только звук нашего дыхания, но она затаила его, словно спрятала от меня. Не знаю, как, но я отчётливо ощущал её присутствие. Кожей чувствовал её тепло. Можно было протянуть руку и коснуться её руки. Почему у меня в голове такие мысли?

Я протянул руку и нажал на брелоке кнопку, свет вспыхнул между нами. Моя подопечная сидела, опустив голову, и смотрела на свои руки. Потом медленно перевела свой взгляд на меня, грустно улыбнулась.

- Спасибо, что спас меня сегодня. Я так и не поблагодарила тебя.

- Не за что.

Я ответил искренне. Она открыла дверь и вышла, зашла в дом, скрылась за тёмным провалом двери.

Неделя пролетела быстро. Расследование происшествия ничего не дало. Никто не видел куда делся телефон Маргариты, а сама она не смогла вспомнить номер телефона, с которого отправили сообщение. Её родители выплатят Диане круглую сумму в качестве компенсации, которой хватит на новый нос и отдых за границей. Все останутся довольными. И меня это более чем устраивает.

- Я тебе точно говорю, нужно потрясти этих неудачников! Это сделал один из них. Можно начать с Мирона, я специально огляделся, когда Марго драла волосы Ди. Слишком уж этот всратый хрен злорадно лыбился. Чекнем ему под дых пару раз, сразу запоёт!

Все, кроме Давида. Он провожал подозрительными взглядами всех, кого кошмарил в этой школе. Не исключая мою названую сестру.

- Зачем?

- Что значит зачем? Ну, камон! Это же зашквар стерпеть такое! Я чё? Терпила?

Друг опять заводился, дёргал руками и всё чаще убирал модную чёлку, нависающую на глаза, в то время как затылок был выбрит почти под ноль. Я поднял одну бровь.

- Нет. Просто я не понимаю, как именно ты будешь искать того, кто это сделал? Бить каждого, кто злорадно улыбался в тот день не вариант. Придётся избить половину школы.

Давид попрыгал на месте, покачал головой из стороны в сторону и встряхнул плечами.

- Это месть, Саня. Никакой не пранк, как думает директор. Нужно найти и прищучить козлину.

Из столовой, около которой мы стояли вышла Женя. В её ушах, как всегда, красовались наушники, даже отсюда я слышал её музыку. Она всегда была разная. Иногда тяжёлый рок, иногда инди-поп, для неё не существовало правил, сейчас это был хаос. Как такое можно вообще слушать? Разные звуки смешивались в настоящую какофонию.

Давид резко подобрался, и хищной акулой поплыл в сторону девчонки. Я не сдвинулся с места. Участвовать в унижении названой сестры не хотелось, но и останавливать друга нельзя. Иначе его подозрения обретут уверенность, и со мной он перестанет разговаривать. Черту он не перейдёт, я в этом уверен. Давид очень тонко чувствовал где проходит красная линия.

Он заступил ей дорогу, лицо Жени выражало презрение и злость. Я не понимал, почему она так остро воспринимает слова постороннего для неё человека. Давид прищурился, подался вперёд нависая над моей подопечной. Она отшатнулась, словно испугалась, но потом взяла себя в руки и оттолкнула слишком близко подошедшего парня.

Женя огляделась в поисках пути отступления и столкнулась со мной взглядом. Промелькнувшая в глазах боль и растерянность озадачили меня. Мне не понравилось видеть её такой. Всё ведь было как всегда? Почему сейчас такая реакция? Она покраснела до кончиков волос, постаралась расслабить морщинку на лбу и сжатые в тонкую полоску губы, у неё получилось, но плохо, я прекрасно видел её притворство.

Глава 5 Женя Выше гор только небо

- Ну как?

- Отлично. То, что нужно.

Хриплый голос и горящий взгляд Саши мне понравились. Очень понравились. Моё тело реагировало на него, хоть это и было невозможно. Я всего лишь сирота, которой оказали милость. Взяли в дом. А он сын своих богатых и влиятельных родителей и, как показывает практика, ему всё равно, что со мною происходит. Когда Давид сегодня заступил мне дорогу он всё видел и знал, но просто стоял и смотрел своими холодным стальным взглядом.

Наверняка его реакция сейчас: хриплый голос, расширенные зрачки лишь физиология. Он всё-таки мужчина. К тому же интерес вспыхнул, а потом очень быстро погас. Я постаралась выкинуть из головы все мысли. Если мечтать о чём-то большем, то в конечном итоге я влюблюсь в него окончательно и бесповоротно, а я не могла этого допустить.

Но мои чувства были настолько взбудоражены, что заснула я только под утро.

День в школе прошёл быстро. Я волновалась и, если признаться честно, предвкушала новые впечатления. Когда я ещё смогу съездить в Альпы? Прямо из школы мы отправились в аэропорт. Пришлось отпрашиваться на работе на всю неделю. Прилетали обратно мы только во вторник вечером.

Я сообщила о поездке Илье ещё вчера. Он долго подкалывал меня, что у богатых свои причуды, называл меня золотой девочкой, а я скромно отнекивалась. Ну правда, какая из меня золотая девочка? По сравнению с нашими напыщенными курицами, величественно курсирующими между этажами, я была лишь маленьким воробушком. Это сравнение мне совсем не нравилось, но оно было ближе всего к происходящему.

Задумчивый взгляд Саши не покидал меня с самого завтрака. Он оценивающе смотрел на меня, а я не понимала почему. Спонтанное решение изменить стиль и начать пользоваться косметикой и духами возможно сыграло какую-то роль, но ведь многие девушки пользовались косметикой. В Андервуде вообще все девушки старше четырнадцати пользовались декоративной косметикой.

Вот и сейчас в машине он исподволь наблюдал. Я улыбалась своим мыслям. Старалась загадочно, но чёрт знает, как выходило. С опекунами мы встретились прямо в самолёте. Михаил Валерьевич разговаривал по телефону, пока стюардесса не попросила его отключить телефон. А Алла Альбертовна сразу же завязала беседу с Сашей. Они говорили обо всём и ни о чём конкретном. На занятиях по этикету эту пустую болтовню называли светским разговором.

Я же села на своё место у окна и изучала инструкцию по безопасности. Лезть в их разговор не было смысла. Алла Альбертовна сделает вид, что не слышит меня, а Саша лишь внимательно посмотрит. Это я уже проходила. То чувство неловкости ни с чем не сравнить. Лучше уж буду тихо сидеть, чем выставлять себя полной дурой. Взлёт произошел в штатном режиме, весь перелёт я старалась спать, разница во времени в два часа не сильно напрягала, но просто сидеть и смотреть в окно быстро наскучило.

Музыка расслабляла меня, в аэропорту я составила новый плейлист и теперь наслаждалась этнической музыкой. Невероятные звуки ласкали мой слух. Сейчас я выбрала композиции, исполненные на лепестковом барабане. Одна мелодия – словно мирозданье говорит со мной, другая – музыка космоса. Слушая причудливые звуки мне удалось задремать.

- Женя.

Меня потрясла за плечо Алла Альбертовна. Я сонно поморгала, сфокусировала свой взгляд на ней.

- Женя, мы уже пять минут тебя зовём! Мы заходим на посадку, пристегнись, пожалуйста.

Опекунша всегда разговаривала со мной вежливо. Если вообще разговаривала. Когда я в юности капризничала и требовала чего-то она просто поднимала брови, отворачивалась и не разговаривала со мною несколько дней. Я пристегнула ремень, убрала наушники и села поудобнее.

Граница, трансферт до курорта и заселение прошли легко, но я безумно устала. Мои опекуны сняли небольшой горный домик. С тремя спальнями и гостиной. В комнате приятно пахло хвоей, а дышалось просто превосходно. Я посетила ванную, доползла до комнаты и завалилась спать. До следующего дня меня никто не беспокоил.

Проснулась от резкого стука в дверь. Не смотря на неожиданное пробуждение, я сразу встала и подошла к двери. Там меня ожидала девушка с объёмной сумкой и приветливой профессиональной улыбкой. Неужели уже так поздно, и пора собираться на званный вечер? Девушка поздоровалась по английский, с явным акцентом. Я ответила. Моих скромных знаний хватило, чтобы понять, что фотосессию перенесли и мне нужно собираться.

Быстро умывшись и приведя себя в порядок, я отдалась в руки стилиста. Она заколола мне волосы, нанесла на лицо простой дневной макияж и отправила сниматься. Я пришла самая последняя. Мы выстроились у камина, как на рождественской открытке. Красивая картинка, жалко, что всё это ложь.

Михаил Валерьевич нежно смотрит на жену, а она чуть приобнимает меня. Саша мягко улыбается. Огоньки за нашими спинами переливаются, даря красивые отблески. Мы все играем свои роли. И, наверное, впервые мне от этого не больно. Я ещё не приняла окончательно, но уже смирилась.

Сразу же после съёмки мы разбредаемся по комнатам, чтобы собраться на приём. Мне снимают дневной макияж и делают вечерний. Стилист накручивает мне волосы на мелкую «спираль» и красиво укладывает с помощью серебренного ободка. Глаза подводит тёмным, а скулы едва трогает румянами. Я выгляжу скромно и в то же время нарядно. Простое, но чертовски сексуальное платье, вечерний макияж, тяжёлые стальные браслеты на руках. Из драгоценностей на мне только маленькие бриллиантовые серёжки. Подарок опекунов на четырнадцатилетие.

Мне нравится, как я выгляжу. Алла Альбертовна одобрительно кивает, когда я выхожу в общую гостиную. Саша бросает только один взгляд, но он полон восхищения и моя душа поёт от этого. На мужчинах строгие чёрные костюмы, галстуки-бабочки и лаковые туфли. Они выглядят строго, модно и дорого. Алла Альбертовна в длинном красном платье, полностью закрытом, но с длинным вырезом на бедре. Из украшений рубиновый комплект и алая помада.

Сегодняшнее мероприятие – это сбор денег на благотворительность. Входной билет стоит больших денег, на аукционе разыгрываются лоты, а также будут прямые пожертвования. Мне выдали сумочку с крупной суммой денег, для того чтобы я демонстративно положила деньги в прозрачную копилку. Столько наличных я никогда не видела в своей жизни, а это только малая часть того, что собираются потратить Золотовы сегодня вечером.

Глава 6 Александр Месть дело тонкое и бесполезное

Я знал этот взгляд. Эринии, богини мести, наверняка так же смотрели на своих жертв. Щёки Жени пылали, а в глазах появился фанатичный блеск.

- Отпусти, придурок! – ответила она.

Вытащив бокал из её рук, я поставил его на стол. Хорошо хоть отец и мать вышли из-за стола раньше и теперь их спины маячили далеко впереди. А вот Вероника стояла в двух шагах и нахмурившись наблюдала за нами. Надо как-то отделаться от неё.

- Вероника, у Жени закружилась голова. Я выведу её на свежий воздух, если ты не против.

Она поджала губы.

- Может попросишь официанта ей помочь?

- Прости, но она всё-таки моя сестра.

Я развернул упирающуюся Женю и почти поволок её к выходу на террасу. Она ругалась сквозь зубы, но давала себя вести. Хотя я не удивился бы, закати она скандал.

Двери с лёгким шорохом закрылись за нами. Это была закрытая терраса, но прохладный сквозняк гулял по галерее. Женя поёжилась, обхватила себя руками. Я стянул с себя пиджак и набросил ей на плечи.

- Какого демона на тебя нашло?

- На меня?! – Женя почти кричала, но когда заметила вдалеке ещё одну пару сбавила тон – Эта стерва облила меня водой в туалете, назвала тупой за столом, а потом наступила на ногу! Она напрашивалась на трёпку весь вечер! А ты носишься с нею, как с писаной торбой!

Что за бред? Вероника не произвела на меня впечатление склочной и стервозной девушки, но и Женя не имела привычки врать. Мстить, психовать и юлить – да, но оговорить кого-то, определённо нет. Горечь, сквозившая в её словах, не наиграна.

- И ты решила просто облить её соком? На глазах у всех? Я же просил тебя думать, прежде чем что-то делать! Мне поручил отец ухаживать за Вероникой. Как бы выглядела твоя выходка со стороны?

Мне не нравилось отчитывать её. Горечь переплавилась в обиду, и желтые глаза названной сестры наполнились солёной водой. Она опустила голову, и я заметил, как одна капелька упала на резные перила. Мы стояли перед панорамным окном, а впереди были горы. Их красота и могущество завораживали, но сейчас мне было не до этого великолепия.

Женя закрыла мокрую капельку рукой, собралась и указательным пальцем смахнула ещё одну слезинку с глаз.

- Ну, что ж. Совет вам, да любовь.

- Женя, это просто бизнес. – мне почему-то важно было объяснить ей – Тут нельзя принимать спонтанных решений.

- А я не хочу быть частью бизнеса! Терпеть унижения и мило улыбаться? К чёрту всё! Я хочу домой! Устала.

Сейчас она выглядела такой беззащитной, а не колючей и дикой как обычно. Родители не одобрят, однозначно, но сейчас ей лучше отправиться в домик. Женя была слишком расстроена, чтобы хоть как-то контролировать себя. Нужно отправить её в номер.

А там она схватится за телефон и примется общаться с этим долбанным другом. Я сломал карандаш, когда читал эти сообщения. Илюша то, Илюша это… Что смешного в тупых картинках, которые он ей отправляет? Куча смайлов, разговоры ни о чём и постоянные просьбы с его стороны. То плей лист ему составь, то посылку за него отнеси, то компанию составь. Словно она собачонка у него на привязи.

И постоянные утешения. «Скоро будет лучше…» или «Скоро ты сама сможешь решать…». Что плохого в том, что от нас требуют жить по правилам? Всё это делается во благо. Нужно избавиться от этого хмыря. Не нравится мне его холёная морда и новомодная стрижка. Ладно, подумаю, как это сделать. Пока пусть общаются, он всё равно слишком далеко, да и Женя особо не позволяет ему ничего.

- Пойдём, я отвезу тебя в домик.

- Но Михаил Валерьевич сказал…

- Я помню, что он сказал. Не переживай, я всё решу.

Женя доверчиво заглянула мне в глаза, и я улыбнулся ей. Да, девочка, смотри на меня вот так. Чем ближе ты ко мне находишься и чем больше доверяешь, тем легче мне будет за тобой уследить. А приятное тепло в глубине груди спишем на удовлетворение от хорошо выполненного задания.

Я приобнял её за талию и повёл по галереи. Полная луна хорошо освещала округу. Она смотрела на горы, любуясь видом, а я смотрел на неё. Машин на парковке было много, гости пока не собирались уезжать. Они начнут разбредаться только к полуночи. Мы сели в машину, я сказал адрес. Женя сидела очень близко ко мне, хотя на заднем сидении машины было довольно просторно. Запах её волос настойчиво лез в нос, ноты пиона и чего-то ещё, сладкого, но свежего.

Мы доехали слишком быстро, я так и не разгадал запах. Женя выскользнула из машины, я отдал ей ключ и пожелал спокойной ночи.

- Спасибо, Саша. И тебе спокойной ночи.

Я улыбнулся в ответ на это пожелание. Водитель развернулся, медленно поехал обратно по заснеженной дороге.

Вероника ждала меня в зале. Она явно обиделась и в основном молчала. Аукцион уже перевалил за середину. Отец активно торговался за какую-то коллекционную книгу, а мама вежливо улыбалась. Книга стояла на деревянной резной подставке, владелец лота довольно жмурился. За неё предлагали уже десять начальных цен.

- Я хочу пить. Принеси мне, пожалуйста, горной воды.

Мне не слишком нравилось сидеть в этом стильно украшенном зале. Вроде деньги собираются на благотворительность, но то, с какой помпезностью это делается меня угнетало. Это лишь один из способов пустить пыль в глаза своим партнёрам и конкурентам. Боюсь, если выключить свет, все эти наряженные дамы и господа передерутся в первые полчаса.

До бара я шёл прогулочным шагом. Мне было некуда спешить. Но как только я подошёл к бару, мне в локоть вцепилась Вероника.

- Я передумала. Не хочу больше с тобой расставаться сегодня!

Она прижалась ко мне своей грудью, видневшийся в вырезе небесно-голубого платья и потёрлась ею. Намёк был более чем понятен, но я не собирался с ней соглашаться. От неё пахло алкоголем, хотя я не видел, чтобы она пила сегодня.

- Мне «северное сияние»! – манерно попросила она бармена.

Тот кивнул и потянулся к бутылкам. Видимо она передумала не только по поводу расставания, но и по поводу воды.