Ненужная жена

1

Бриджет старалась побороть страх, пока её новый муж, Маркус О'Коннор, грубо вёл её по коридорам их общего дома. Он шагал так быстро, что ей было сложно поспевать за ним, но она не осмеливалась попросить его замедлить шаг.

За всё утро он не сказал ей ни слова, и её присутствие, казалось, вызывало у него лишь раздражение. Он заговорил только тогда, когда отвечал на вопросы священника на их свадьбе, давая соответствующие ответы.

В конце коридора он распахнул дверь, втащил её в комнату, похожую на спальню, и захлопнул за собой дверь. Покрывала на кровати были откинуты, а на каждой подушке лежал пучок молодых яблоневых цветов — старинный обычай, который издревле способствовал плодородию.

Бриджит втайне молилась, чтобы ей хватило сил пережить то, что должно было произойти.

Выросшая в доме своего деда, она прекрасно знала, что происходит между мужчиной и женщиной. В то время как сама она была невинна, совокупление происходило повсеместно и всегда, когда друзья её деда желали этого, и до тех пор, пока они не касались её, ему было всё равно.

Он же, напротив, нередко склонял служанку над длинным столом, не таясь от окружающих, и творил с ней всё, что было угодно его прихотям. Если же одному из его приближённых требовалась женщина, он уводил её в сторону и утолял свою страсть, не обращая внимания на происходящее вокруг.

Бриджит полагала, что Маркус будет вести себя иначе, что он проявит терпение и не станет торопить события, не станет склонять её к близости, пока чернила на приходских бумагах не высохнут.

Церемония была скромной, на ней присутствовали только Бриджит, Маркус, её дед и священник. На протяжении всего обряда Бриджит с тревогой ждала, что что-то пойдёт не так: либо Маркус передумает, либо её дед переменит своё решение и не позволит этому браку свершиться. Быть может, земля разверзнется и поглотит её прежде, чем отец Хиллстранд успеет благословить их союз во имя Господа.

Однако этого не произошло. Когда отец Хиллстранд задал вопрос своим властным и внушающим трепет голосом, есть ли у кого-то причина, по которой они не должны вступать в брак, никто не ответил. В этот момент она почувствовала, как пальцы Маркуса на мгновение напряглись в её руке.

После последнего благословения Бриджит с надеждой обратила свой взгляд к Маркусу, ожидая первого поцелуя. Однако он едва коснулся её щеки и отвернулся, чтобы поставить свою подпись в приходской книге. Завершив эту процедуру, он передал перо Бриджит и отошёл, чтобы она могла оставить свою отметку.

Как только она вручила перо своему деду, Маркус, схватив её за руку, грубо оттащил её от часовни, увлекая через туманный мощёный двор в своё жилище. Теперь это было и её жилище тоже.

— Встань здесь, — велел ей человек, ставший её супругом, указывая на угол у постели, что вывело Бриджит из задумчивости.

Повинуясь, она поспешила в указанном направлении, готовясь к тому, что, как ей было известно, должно было произойти. По крикам боли некоторых девушек и хихиканью других она понимала, что это могло быть как болезненно, так и приятно, но она не ведала, чего ожидать от Маркуса. Будет ли он нежен с ней, осознавая, что это её первое подобное испытание? Или же он удовлетворит свои потребности и уйдёт?

Бриджит, широко раскрыв глаза, наблюдала, как Маркус приблизился к кровати и, схватив цветы, разорвал их, после чего небрежно бросил на пол.

2

Она вздрогнула от неожиданности, когда Маркус достал кинжал и, закатав рукав, быстро провёл лезвием по руке.

В изумлении Бриджит наблюдала, как он, окунув пальцы в кровь, размазал её по простыне, делая маленькие круговые движения и вдавливая в ткань. Затем он оторвал кусок ткани от одной из подушек и обернул им свою всё ещё кровоточащую руку.

"Что он делает?" — удивилась Бриджит.

Её глаза расширились от ужаса, когда он повернулся к ней, держа в руке кинжал. Не говоря ни слова, он подошёл к ней, взял за руку, развернул лицом к стене и прижал к её твёрдой и холодной поверхности.

Она была слишком напугана, чтобы даже закричать. Застыв от страха, она стояла перед ним, закрыв глаза в ожидании боли.

Она думала, что Маркус будет другим. Ей казалось, что в его доме она сможет укрыться от жестокости, с которой ей пришлось столкнуться в детстве. Но она ошибалась, полагая, что он не такой, как все.

Бриджит ощутила, как лезвие скользнуло по шнуровке её корсажа, разрезая её одним быстрым движением. Холодное лезвие оставило след на её спине.

Маркус с силой распахнул её платье, стащил с плеч и разорвал тонкую ткань. Он продолжал разрывать и тянуть её, пока на девушке не осталась лишь сорочка.

Всё ещё стоя лицом к стене, она ощутила, как Маркус опустился на колени. Его руки грубо сняли с неё туфли и без всякого почтения бросили их в кучу тряпья, которое когда-то было её свадебным платьем. Она продолжала стоять, а из её глаз катились тихие слёзы. Затаив дыхание, она ждала, что будет дальше.

Она услышала, как Маркус снова поднялся, и почувствовала, как его руки скользнули в её густые каштановые волосы. Он начал грубо вытаскивать шпильки и срезать ленты, которые удерживали густые пряди, и небрежно отбрасывал их в сторону вместе с клочками волос, которые он безжалостно вырывал.

Не обращая внимания на её тихие крики боли, он взял её за локоть и резко повернул лицом к себе. Затем он обхватил её лицо обеими руками и подарил сокрушительный, бесстрастный поцелуй, снова прижав её к стене рассекая нежную кожу её губ.

Это был не тот поцелуй, о котором мечтала Бриджит.

Отступив назад, он окинул её взглядом с головы до ног, удовлетворенно кивая.

— Этого вполне достаточно, — произнёс он, снимая с кровати испачканную простыню и протягивая её ей.

Он снова взял её за локоть и подтолкнул к двери.

Открыв ее, Бриджет обнаружила, что за ней стоит дедушка.

— Дело сделано, — произнёс Маркус с холодным блеском в глазах, подталкивая Бриджет вперёд и кладя руку ей на затылок. — Я выполнил свою часть сделки. Она в браке и побывала в супружеском ложе, теперь твоя очередь.

— Конечно, — ответил Дуглас О'Флэгнери, беря простыню из рук Бриджит и внимательно рассматривая кровавые пятна.

— Вот документ, подтверждающий, что ваше фамильное поместье свободно от всех долгов передо мной, — сказал он, доставая из кармана свёрнутый пергамент.

Маркус быстро схватил предложенный свиток, развернул его, прочитал и кивнул с удовлетворением.

— Прощайся, — приказал он Бриджит, подталкивая её ближе к деду. — Теперь, — сказал он, обращаясь к её деду, который стоял позади неё, — я требую, чтобы ты покинул мою территорию. И впредь я прошу держаться от неё подальше. Я не потерплю никаких набегов, пожаров или уничтожения посевов, а также преследования моих арендаторов. Долг моего отца погашен.

3

Глава 3.

Маркус отошёл назад, чтобы создать иллюзию уединения для этой пары. Что бы ни сказали Бриджет и её дедушка, он сможет услышать их разговор.

— Плодись скорее, девочка, — проскрипел старик, грубо схватив её лицо своей узловатой рукой. — Не зря же я выдал тебя за него замуж.

Не в силах произнести ни слова, Бриджит лишь кивнула в знак согласия. Он, не говоря больше ни слова, отпустил её и ушёл.

Она наблюдала, как он скрылся за углом, и через несколько мгновений услышала, как громко хлопнула дверь в большой зал.

«Что за сделка?» — подумала она, и сердце её сжалось. Этот брак стал для неё лишь переходом от одного чудовища к другому.

Маркус крепко взял её за руку и снова провёл в комнату, где он устроил своё представление. Подведя её к низкому горящему камину, он указал на один из стульев.

- Сядь, - приказал он, в той же холодной и повелительной манере, в какой разговаривал с её дедом.

Боясь наказания, она сразу же подчинилась, не желая даже думать о том, что сейчас произойдёт.

Маркус стоял у пустого очага, повернувшись спиной к своей новой жене, и был в ярости. Он не мог вынести её присутствия, не говоря уже о том, что она навсегда останется частью его жизни. Бриджет наблюдала, как его широкие мускулистые плечи поднимаются и опускаются в такт неровному дыханию, пока он сидел, глядя на остывающую решётку.

Бриджит не знала, как относиться к своему мужу. Когда дедушка сообщил ей, что она должна выйти замуж за Маркуса О'Коннора, человека, чью семью он лишил наследства обманным путём, она приняла это известие спокойно и без возражений. По правде говоря, она была в восторге от такой идеи.

Она влюбилась в Маркуса с первой же встречи, когда он был ещё молодым человеком и сопровождал своего отца на собрание в О'Флэгнери-Холле.

Он был таким высоким и сильным! Даже в свои двенадцать лет Бриджит осознавала, каким красивым он станет, когда вырастет. Она спряталась за одним из гобеленов, украшавших холл её деда, и стала наблюдать за Маркусом, одновременно надеясь и опасаясь, что он заметит её. Однако его голубые глаза были устремлены на деда с ненавистью.

В то время как большинство мужчин, включая отца Маркуса, испытывали страх перед Дугласом О'Флэгнери, Маркус держался гордо, почти вызывающе, ни разу не проявив страха.

Её дед был суровым человеком, которого она никогда не смела ослушаться. После смерти её матери он стал её опекуном, надсмотрщиком и даже мучителем.

Он не прощал ей никаких проступков, реальных или воображаемых. Малейшее нарушение его правил сурово каралось — как физически, так и морально. Его хлыст для верховой езды не раз оставлял на её спине кровавые следы, а его кулак нередко касался её лица.

Бриджит представляла Маркуса в образе рыцаря, который приведёт её в новый дом — безопасный и уютный, где она наконец обретёт свою любовь. В своих мечтах она видела, как в этом доме её ждёт жизнь, полная доброты и комфорта — то, чего она никогда не знала, находясь в руках своего деда.

Она представляла, как её жизнь изменится, когда она станет женой Маркуса, его спутницей и другом. Они будут проводить вместе часы, недели и годы, разделяя радости и печали, любовь и нежность. Она надеялась, что они состарятся в окружении детей.

- Позволь мне прояснить ситуацию, - начал Маркус, словно выводя Бриджит из оцепенения. - Я женился на тебе только по одной причине: твой дед был в большом долгу перед моим отцом. - Я не хотел жениться! — с презрением произнес он, поворачиваясь к ней. — Ты мне не нужна! Я не люблю и никогда не полюблю тебя! Моя ненависть к вашей семье слишком велика, чтобы это могло произойти!

4

Бриджет с трудом сглотнула, услышав эти слова, и её сердце словно упало ещё ниже. Его лицо выражало такое же отвращение к ней, как и к её деду. Сдерживая подступившие слёзы, она продолжала слушать, как он говорил:

— Наш брак будет основан на выгоде, — произнёс он, нависая над ней с угрожающим видом. — Ты не должна быть здесь ни служанкой, ни хозяйкой. Ты не имеешь права вмешиваться в то, как я управляю своим хозяйством, забочусь о скоте и распоряжаюсь своим временем. Я буду обеспечивать тебя, но на этом наше общение закончится. Я буду приходить к тебе в постель и мы будем продолжать наши отношения, пока ты не подаришь мне как минимум двух сыновей. После этого я больше никогда не вернусь в твою жизнь, — решительно заявил он.

Когда Бриджит не ответила, Маркус наклонился над ней ещё ближе. Не в силах сдержать слёзы, она посмотрела на него сквозь пелену, застилавшую глаза, и осознала, что по-прежнему любит этого мужчину, с которым её связала судьба.

Маркус возвышался над ней, глядя сверху вниз со своего шестифутового роста. Его длинные каштановые волосы были стянуты кожаным ремешком. Когда его темно-синие глаза встретились с её зелёными, она попыталась ответить, но не смогла найти слов. Наконец, она просто кивнула в знак согласия, не в силах произнести ни звука.

— Хорошо, — произнёс он, выпрямляясь. — У меня есть дела, которыми я должен заняться. Пожалуйста, не беспокой меня, пока я работаю. Обед принесут сюда ровно в шесть.

Остановившись у двери, он обернулся и посмотрел на её съёжившуюся фигуру.

- Ради твоей безопасности и спасения моей души, - бросил Маркус через плечо. - Держись от меня подальше.

С официальным поклоном он покинул её, и его последние слова стали для Бриджет ударом, который разрушил последнюю надежду на счастье.

Бриджит подтянула колени к груди, крепко обняла их и, уткнувшись в них лицом, плакала, пока у неё не кончились слёзы. Теперь, когда она знала причины брака, она ощущала себя ещё более одинокой, чем когда-либо в доме своего деда.

Пока она жила там, она была вынуждена подчиняться приказам, терпеть унижения и даже побои. Но, по крайней мере, у неё был свой дом. А теперь у неё не было ничего, кроме нескольких ниток на голое тело и уже испорченного свадебного платья.

Выпрямившись, она подняла платье и прижала его разорванные остатки к щеке. Это было единственное платье её матери, которое ей удалось спасти от деда.

- Мама, - произнесла она, пряча лицо в ткани, и, обессилев, опустилась обратно в кресло. - Мама, пожалуйста, помоги мне.

Её надежда на счастливое замужество и освобождение от влияния дедушки рухнула. Она была лишь разменной фигурой в игре, которую разыгрывали её дед и Маркус, чтобы получить землю и наследников.

5

Не осознавая, сколько времени прошло, Бриджит была внезапно вырвана из своих мучительных мыслей нежным прикосновением к плечу.

- Мисс, - произнес твердый женский голос.

— Мисс, — повторил он, когда она не ответила в первый раз, и в его голосе чувствовалась дрожь.

Бриджит резко встрепенулась и поднялась на ноги, готовая действовать по приказу.

— Мисс, я не хотела вас напугать, — произнесла пожилая женщина, стоявшая перед ней. — Меня зовут Мойра, и я работаю экономкой в О’Коннор-Лодж. Я пришла узнать, есть ли у вас все необходимое.

Вздрогнув, Бриджит покачала головой.

- Все хорошо, мэм, - кротко ответила она, стараясь скрыть дрожь. - Я в порядке.

— Вы, должно быть, замёрзли, — произнесла Мойра, внимательно осмотрев Бриджит и заметив, как она дрожит от холода.

С угрюмым выражением лица она отстранилась и достала одеяло из ближайшего сундука. Обернув его вокруг Бриджит, она направилась к двери и позвала остальных слуг.

Бриджит плотнее укуталась в одеяло, стараясь унять дрожь и онемение в пальцах. Она всё ещё прижимала к себе платье, поражаясь тому, как быстро передвигалась экономка.

К моменту, когда пришли две служанки, Мойра уже успела развести огонь и начала рыться в сундуке Бриджит, пытаясь найти ночную рубашку.

— Кристина, — сказала Мойра, обращаясь к слугам, которые только что вошли. — Постельное бельё нужно сменить, а также проверьте, есть ли в наличии угли для грелки.

- Эрика, - обратилась она к другой девушке. - Распорядись, чтобы хозяйке немедленно принесли ужин.

- Да, мэм, - ответили они обе с реверансами.

— А теперь, моя дорогая, — решительно произнесла Мойра, протягивая Бриджит ночную рубашку. — Иди и одевайся. Как только Кристи закончит, ты должна сразу лечь в кровать. Эрика скоро вернётся с твоим ужином. Я хочу, чтобы ты быстро поела и сразу же легла спать. У всех нас был долгий день.

После того как Бриджит сменила наряд, Мойра привела в порядок её причёску, собрав волосы в косу. Бриджит была слишком расстроена и измотана, чтобы сопротивляться властной Мойре, и поэтому быстро легла в постель, наслаждаясь теплом.

Эрика вернулась, неся поднос с холодной бараниной, сыром, хлебом и кувшином молока. Бриджет ковырялась в тарелке, пытаясь заполнить пустоту в желудке, но, обнаружив, что аппетита у нее нет, отодвинула ее.

Она наблюдала, как Мойра, качая головой, осматривает разорванные края свадебного платья. Затем, взяв его под мышку, пожилая женщина подошла к кровати.

- Ты закончила? - спросила она.

Бриджит молча кивнула, не сводя глаз с ткани, торчащей из-под руки Мойры.

Взяв почти нетронутый поднос и передав его Эрике, пожилая женщина повернулась к своей молодой хозяйке. Заметив, куда смотрит Бриджит, она достала одежду.

— Ты хочешь сохранить это? — обратилась она к девушке. — Сомневаюсь, что его возможно восстановить.

- Это было моё свадебное платье, — ответила Бриджит, её глаза наполнились слезами. Она была настолько эмоционально истощена, что с трудом могла ясно мыслить. — Я надела его для Маркуса. Мне так хотелось быть красивой для него, но, похоже, ему было всё равно. Я ему не нужна. И никому не нужна.

Бриджит, казалось, была погружена в свои мысли и не осознавала, что говорит. Мойра не знала, как ей помочь, и просто покачала головой.

— Спокойной ночи, — произнесла она, поворачиваясь и направляясь к двери. — Кристи придёт утром и поможет тебе одеться.

Когда дверь захлопнулась, Бриджит осталась в одиночестве. Лишь звуки догорающего костра, урчание в животе и ноющая боль в сердце составляли ей компанию.

Вот так и пройдет её жизнь: в одиночестве и в ожидании, что её будут использовать как племенную кобылу для своего мужа. Неужели нет ничего, что она могла бы сделать, чтобы завоевать его любовь?

Возможно, ей следует преподнести ему свой свадебный подарок заблаговременно, а не откладывать это на потом. Быть может, тогда он сможет узреть в ней ту благородную особу, что достойна его любви.

6.

Маркус, погруженный в свои мысли, сидел в одиночестве в своем кабинете, снова и снова перечитывая пергамент, полученный от Дугласа О'Флэгнери. Этот документ нес в себе как положительные, так и отрицательные моменты. С одной стороны, он освобождал его от финансовых обязательств перед этим неприятным старым человеком, но с другой — связывал его с его внучкой.

По условиям договора, Маркус был обязан произвести на свет как минимум одного ребенка от этой нежеланной жены в течение первого года, желательно мальчика. В противном случае долг должен был быть восстановлен с высокой процентной ставкой.

Он откинулся на спинку стула, потер глаза тыльной стороной ладони и тяжело вздохнул. Если эта девушка хоть немного похожа на своего коварного деда, в чем Маркус не сомневался, то он знал, что никогда не будет счастлив с ней в своем доме.

С тревогой Маркус вознес молитву Богу, чтобы Бриджит безропотно исполнила свой долг и родила ему сына, как того хотел ее дед. Откинувшись на спинку стула и положив локти на стол, он задумался о девушке, которая теперь была его женой. Она была довольно красива, с ее алебастровой кожей и густыми каштановыми волосами, но он ненавидел ее глаза. Они были того же цвета, что и у ее деда, глубокие лужицы зловещей зелени.

Возможно, после того как она родит ему сыновей, в которых он так нуждается, он отошлет ее в вдовствующий дом или, возможно, отец Хиллстрэнд найдет монастырь, куда он сможет отправить ее и держать подальше от себя.

Тяжело вздохнув, Маркус встал и спрятал пергамент в тайник, желая убедиться, что он надёжно скрыт от посторонних глаз и рук. Хотя он доверял своим людям, присутствие этой женщины в его доме заставляло его нервничать.

Обернувшись, он увидел Бриджит, которая стояла в тёмном дверном проёме, закутанная в одеяло. Её волосы, растрепанные после сна, были заплетены в косу и перекинуты через плечо.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он с хрипотцой в голосе. — Шпионишь за мной для своего деда?

Он остановился, когда Бриджит быстро подошла к нему босиком, протянула руку и передала маленький свёрток, завернутый в ткань.

— Я хотела преподнести тебе этот подарок, — произнесла она едва слышно, пристально глядя ему в глаза. — Это мой дар в честь нашей свадьбы.

Маркус обошел вокруг стола и взял сверток из ее мягких, холодных пальцев. Положив его на стол позади себя, он не сводил с нее глаз.

— Еще что-нибудь? — спросил он ровным голосом, когда она не двинулась с места.

— Нет, — прошептала Бриджит, опуская глаза. Она надеялась, что он откроет сверток и посмотрит, что там внутри.

— Отлично, — сказал Маркус, указывая на дверь. — Тогда возвращайся в свою комнату и оставайся там.

Бриджит почтительно склонилась в поклоне и покинула помещение, её босые ступни беззвучно касались каменного пола. Когда дверь за ней затворилась, он схватил небольшой свёрток, намереваясь бросить его в пламя, но его вес вызвал у него опасения. Он не обратил внимания на это, когда брал свёрток из её рук, но сейчас под тканью ощутил металл.

7.

Он резко развязал узел и высыпал содержимое на ладонь. Ошеломлённый Маркус уставился на сверкающие предметы. Первое, что бросилось ему в глаза, — это жемчужная брошь его матери, которую она носила каждый день своей жизни. Это был подарок её матери и матери её матери, насколько он помнил. Даже на портрете, висевшем над камином в этой самой комнате, она была с этой брошью.

Осмотрев остальные вещи, он понял, что все они принадлежали его матери. Другие броши, кольца, серьги и булавки — все из его семейной коллекции, даже её обручальное кольцо.

С благоговением касаясь каждого предмета, он попытался вспомнить, когда видел их в последний раз. После смерти матери Маркуса его отец всё упаковал, но он так и не узнал, куда именно.

Маркус сжал в руке горсть драгоценных камней. Как эта девка смогла добраться до них? С негодующим возгласом Маркус устремился за Бриджит в холл.

Он яростно схватил её за руку, когда она уже поднималась по лестнице, и потащил обратно в освещённый кабинет.

Мужчина грубо втолкнул её в комнату и захлопнул дверь. Негоже, чтобы кто-то видел, как он избивает свою жену в их первую брачную ночь.

— Где ты это взяла? — требовательно спросил он, его голос эхом отразился от стен комнаты, а кулак угрожающе двинулся вперёд.

Когда она не ответила, Маркус схватил её за волосы, заставляя посмотреть на него.

— Где ты это взяла? — повторил он ей прямо в лицо, держа брошь так, чтобы она могла её видеть.

— Мой дедушка, — произнесла она, едва сдерживая слёзы, понимая, что любое сопротивление лишь усугубит ситуацию.

— Твой дедушка, — с гневом повторил Маркус, с силой встряхнув её за плечи. — Как он посмел прикоснуться к ним своими грязными руками?

— Он напоил твоего отца, — ответила Бриджит, чувствуя, как от боли у неё подкашиваются колени, — и обманом выманил у него драгоценности.

— Зачем ты мне их отдала? — спросил он, пристально глядя ей в глаза.

— Быть может, ты полагала, что сможешь купить моё сердце, подобно тому, как твой дед покупает всё, что пожелает?

— Нет, — ответила она хриплым от боли голосом, её глаза расширились от страха. — Я только хотела сделать тебе свадебный подарок.

— Почему? — спросил он, крепче сжимая её.

— Они принадлежали вам, — произнесла она с трудом, и глаза её наполнились слезами от боли. — Мне было известно, где мой дед хранил их, и я понимала, как вы, должно быть, тосковали по ним. Поэтому сегодня утром, прежде чем он повёл меня в церковь, я тайком пробралась в его кабинет и забрала их для вас.

Слишком ошеломлённый, чтобы что-то сказать, он опустил поднятый кулак и отпустил её волосы.

Бриджит оступилась и упала, зацепившись за край стола. Она поспешно отползла от Маркуса, надеясь, что это поможет ей избежать опасности. Девушка прижалась к стене, стараясь стать как можно более незаметной, чтобы её не обнаружили.

Увидев, что Бриджит съежилась от страха, Маркус утратил часть своей ярости. Неужели она действительно похитила у Дугласа нечто, принадлежащее ему? Если это так, то она либо отважная, либо безрассудная.

— Убирайся, — произнёс он с явным раздражением, чувствуя, как в его душе нарастает тревога.

Когда она не сдвинулась с места, он наклонился, поднял её на ноги и повёл к двери.

— Я сказал, убирайся, — повторил он, выпуская её в темноту.

8.

На рассвете Маркус, освободившись от объятий Эрики, вернулся в свою комнату, чтобы подготовиться к утренней верховой прогулке. Надевая сапоги, он на мгновение ощутил прилив счастья. В это утро его дом и земля снова стали его собственностью.

Он больше не опасался, что О'Флэгнери приведет констеблей и лишит его этого дома, который был частью его семьи на протяжении сотен лет. Он также не думал о контракте с О'Флэгнери, который связывал его до тех пор, пока у него не будет жены и ребенка. Теперь он знал, что его дом останется в его руках.

Маркус вывел коня из конюшни и отправился в путь, чтобы объехать свои земли с востока на запад и с севера на юг. Чувствуя, как ветер обдувает его лицо, он пришпорил коня и впервые за долгое время ощутил свободу. Проезжая от фермы к ферме, Маркус понимал, что впереди ещё много работы.

***

Бриджит, глядя из маленького стрельчатого окна, как Маркус растворяется в утреннем тумане, ощутила такое одиночество, какого никогда раньше не испытывала. Ее охватила дрожь, и она потерла руки, пытаясь согреться. Однако, когда ее рука коснулась левой руки, она вздрогнула от боли. Закатав рукав ночной рубашки, она увидела несколько небольших темно-фиолетовых синяков в том месте, где прошлой ночью Маркус схватил ее.

Конечно, эти синяки исчезнут, как и все остальные, которые оставлял её дедушка. Однако она была слишком наивной, чтобы понять, что Маркус не изменится. То, что она принимала за его гордость и силу, оказалось лишь проявлением высокомерия и ярости.

Маркус был таким же, как все мужчины, и она осознавала, что он способен причинить ей боль и воспользоваться ею. Бриджит вытерла непрошеные слезы с лица и, подойдя к своему сундуку, достала наименее залатанное платье и юбку. К тому времени, когда Кристина пришла, она была полностью одета и выглядела прекрасно.

Кристина была настолько ошеломлена, что чуть не выронила поднос с чёрным хлебом, сыром и мёдом. Её новая хозяйка не только была одета, но и успела выполнить все необходимые дела в своей комнате.

— Доброе утро, мисс, — сказала Кристина, присев в реверансе и поставив еду на столик у камина.

— Доброе утро, — ответила Бриджит, отходя в сторону и с любопытством глядя на горничную.

— Вам что-нибудь нужно? — спросила Кристина, не зная, как вести себя с новой хозяйкой.

Она выросла, слушая ужасные истории о Дугласе О'Флэгнери, и предполагала, что его внучка будет такой же, как он, но эта испуганная девочка оказалась совсем не такой, как она ожидала.

— Нет, — ответила Бриджит, всё ещё держась в сторонке от Кристины, будто чего-то опасаясь. — Спасибо.

— Когда закончите, оставьте тарелку и поднос на столе, — сказала Кристина. — Я потом заберу.

С этими словами она ушла, и Бриджит снова осталась одна.

Когда Бриджит почувствовала голод, она с аппетитом принялась за еду. Каждый кусочек она проглатывала быстро, а пряный мёд выпила с особым удовольствием.

После трапезы она почувствовала себя освежённой и поняла, что больше всего на свете ей хочется заняться чем-то. Взяв в руки чашку и тарелку, она пошла на кухню, следуя за своим чутьём.

В помещении она обнаружила несколько женщин, которые были заняты тяжёлым трудом: они занимались приготовлением масла, ощипывали кур и резали овощи. Появление Бриджит прервало их беседу, и все присутствующие обратили на неё внимание. Ни одна из женщин не смотрела ей в глаза.

Собравшись с духом, Бриджит решительно водрузила посуду на ближайший стол и поспешно удалилась.

На выходе из кухни до неё донеслись обрывки разговора, но она не стала прислушиваться, чтобы не узнать, что говорят о ней. Она поспешила в главный зал.

Продвигаясь неспешно, она с восхищением созерцала гобелены, развешанные на стенах, каждый из которых являл собой библейский сюжет. Бриджит с восхищением провела рукой по тонким ниточкам. Она хотела уметь делать такие красивые вещи, но её этому не учили.

Бриджит с восхищением наблюдала за происходящим, не замечая, как во двор въезжают всадники. Она не знала, что они здесь, пока не получила сильный удар. От этого удара она упала на гобелен, и он упал вместе с ней на пол.