Непокорная няня для авторитета

Глава 1

– А тебе особое приглашение нужно? Пошла вон вместе со всеми!

Я вжалась спиной в стену.

Что вообще за дурдом тут разворачивается?

Трое огромных накачанных в кожаных куртках мужчин ворвались в квартиру как ураган. Не слушая никаких объяснений и визгов противных теток из службы опеки. Просто вышвырнули их в подъезд и все.

А меня от истерики держало только одно – Маргошка.

Как только моя подопечная увидела их, с диким воплем «Папа!» она бросилась к самому страшному из них. И повисла на шее как обезьянка. Прижалась худеньким тельцем к этому ужасному человеку.

Это что, ее отец?

– Папа, не выгоняй Женю! – заверещала девочка. Обхватила ладошками небритые щеки мужчины. – Она меня тоже не хотела отдавать этим тетям!

– Ты кто? – мужчина подошел ближе.

Замер передо мной громадой. От него пахло ...мужчиной. Я невольно съежилась от ужаса. Что-то мне подсказывает, что даже заступничество дочери ему нипочем.

– Дочь, твоя Женя глухая, что ли? – обнимая Маргошку, хмыкнул он.

Девочка замотала головой, а я возмутилась:

– Вы что себе позволяете? Кто вам вообще дал право вот так вот врываться? Даже если вы отец Маргари...

– Уткнись и не верещи! Я Аксай. Дочь, а это твоя нянька? – темно-карие глаза мазнули по мне равнодушно, даже холодно. – Хорошая? Любишь ее?

– Люблю! Пап, Женя очень хорошая!

Да ты ж моя прелесть!

Вот уж кого-кого, а Маргошку я тоже любила всем сердцем. Чудная девочка! Просто сокровище, которое осталось совсем одно.

А вот с папашей ей явно не повезло!

– Не смейте так со мной разговаривать!

Хам и грубиян!

Я просто кипела от возмущения.

– Все порешали? Прозвонись еще, чтобы проблем не было. Чтобы этих коз еще и в дом не прислали, понял? – он отдавал приказы своим громилам, совсем не обращая внимания на мои слова. Держал Маргошку одной рукой, как котенка на локте. И расхаживал по квартире прямо в ботинках, выискивал что-то. – Слышь, нянька! Вещи собери быстро. Мы уезжаем отсюда. Живо!

– К-ак? Куда? – я растерялась от неожиданности. Но от стены, наконец-то, отлепилась. – Куда вы увозите Маргариту? Ей нельзя отсюда уезжать! В опеке сказали...

– Срать я хотел на твою опеку, – равнодушно бросил он. – Вещи, сказал, собери. Моя дочь будет жить со мной. Раз ее мамашка решила двинуть кони раньше времени.

– Как вы так можете так выражаться при ребенке! – мне хотелось дать ему по бритой голове.

Ну, разве можно такое сейчас говорить, бесчувственный чурбан!

Смерть Елизаветы Павловны, моей работодательницы и мамы Маргариты, была неожиданной. Нам просто позвонили на стационарный телефон из посольства во Франции и сказали, что она скончалась в отеле, где отдыхала.

Что делать дальше – я просто не представляла.

– Бля, какая ты визгливая! – поморщился Аксай. – Можешь свой рот на замке держать? И вещи собирай в темпе, мне тут сидеть не улыбается. Дочь, игрушки брать будешь?

– Буду! А я к тебе поеду? Прям домой?

– Домой, – на мгновение суровое лицо мужчины смягчилось улыбкой. Едва заметной, так, в уголках губ. – Давай, бери, что тебе надо. Ребята отнесут в машину.

Он ссадил девочку на пол, и та юрким мышонком метнулась в детскую.

– Слушай сюда, нянька, – заставляя вновь упереться лопатками в стену, Аксай вдруг надвинулся на меня. Скользнул взглядом в вырез рубашки, и я поспешно сгребла воротничок рукой. - Лизка у французов откинулась не совсем мирным способом. И сейчас будет херова гора проблем из-за нее. Мне это не надо. Тебе надо?

Я не совсем поняла, о чем он говорит, но проблем мне точно не надо.

Никаких.

Поэтому я отрицательно покачала головой.

– Поэтому слушай и делай, что я говорю. Дочь я отсюда увезу. Нахер все эти делегации. Собери ее вещи и документы. У тебя пять минут. Поняла?

Я попыталась вначале собрать в кучку собственный мозг.

Рядом с ним соображать было сложно. От него несло такой энергией, такой звериной силой, что коленки подгибались.

Темные глаза были настолько дикими, что у меня голова закружилась.

И единственное место, куда я могла смотреть, это его шея. Из-под футболки по коже бежали странные узоры татуировок. Я прикипела к ним взглядом и замерла.

Куда еще смотреть-то?

На бугрящиеся мышцами руки?

На широченную грудь, которую обтягивает ткань? Да я лучше умру! Он же неадекватный. Вдруг подумает еще, что нравится мне как мужчина.

Ужас!

С такими, как он, связываться опасно. Встреть я его на улице, перешла бы на другую сторону.

– Поняла? – он взял пальцами меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Слушай, мож ты блаженная какая? Тормозишь чего-то. Я не удивлюсь. Лизка тоже была ненормальная.

Глава 2

Женские визги на этих людей не действуют, я это понимала.

Поэтому, когда меня просто выволокли в подъезд, а потом и на улицу, я только шипела как взбешенная кошка. Обещала множество кар на голову этому мужлану, на что он только ехидно улыбался.

Но устраивать истерику и скандал при Маргошке?

Ни за что.

Я в свои двадцать четыре года неожиданно осталась одна. С чужим ребенком на руках. С любимым, но все-таки чужим. И распоряжаться ее жизнью я не имела никаких прав.

Господи, да я с ума сходила оттого, что мне придется утешать ее, когда в детской головушке уляжется, что мамы больше нет. Она уже не приедет.

Появление Аксая должно было немного облегчить мне жизнь. Он же вроде как родной отец девочки!

Но пока что-то все шло наперекосяк.

Я со злостью уперлась взглядом в бритый затылок. Он запихнул нас с Маргошкой на заднее сиденье огромного внедорожника, а сам сел рядом с водителем спереди. Еще одна машина ехала позади нас. Целый кортеж, как в фильмах показывают.

Про бандитов.

Меня продрало холодком по спине.

А что, если Аксай и есть тот самый бандит из фильмов? Не зря же Елизавета Павловна всегда отзывалась о нем со злостью и презрением.

Куда я попала, мамочки...

А как я отдам ему Маргошку?!

– Куда мы едем? – я изо всех сил пыталась придать голосу уверенность.

Холодный взгляд мазнул по мне в зеркале заднего вида. Комментариев не последовало.

– К папе домой, Жень, – Маргошка подняла голову. От самого дома девочка прильнула ко мне бочком, забравшись в подмышку. – У него там хорошо. Там, знаешь, сколько собачек? И все такие милые!

– Хорошо, – я улыбнулась ей через силу.- Собачки это хорошо.

Значит, господин Аксай адекватно общаться не желает? Ладно. Ответим зеркально. Моя обязанность – Маргарита. Мои услуги были оплачены ее матерью до конца месяца. И осталось всего два дня. Для очистки совести я посмотрю, где она будет жить с отцом, а потом уеду.

Сердце невольно сжалось то такой перспективы.

Я же с ней уже два года занимаюсь и периодически живу. Привыкла. Прикипела.

Когда машина въехала в большой двор загородного дома и Маргошка выскочила из нее пулей, я охнула от неожиданности.

– Маргарита! – несмотря на узкую юбку, я выпрыгнула за ней.- Маргарита, постой!

– Женя, иди сюда! Я покажу тебе собачек! – ее радостный голос пропадал за углом дома.

Да что ты будешь делать?

Я развернулась к Аксаю, в надежде. что он поможет мне обуздать дочь. Но получила в ответ только ехидную ухмылку.

Так, понятно.

Помощи не будет.

Я нахмурилась. Ну да, я же нянька! Ребенок – моя забота. Уже сделала шаг в сторону дорожки, по которой умчалась моя подопечная. Но меня окликнули.

– Слышь, нянька. Метнись на кухню, пожрать приготовь. Там что-то было вроде. Люди едут, надо будет закусить, – он сосредоточенно смотрел на экран большого смартфона.

Отдал приказ мне походя.

Как пустому месту.

– Меня зовут Евгения, – зашипела я как кошка. Он совсем охренел, простите? – И я не ваша домработница. Я няня и гувернантка вашей дочери. И я иду за ней. А приготовление еды в мои обязанности не входит, ясно вам?

Аксай поднял голову и задумчиво поглядел на меня.

Ой, мамочки.

Вид у него такой, словно он раздумывает: прямо сейчас меня вышвырнуть за забор или немного позже?

– Мне похую, как ты называешься. Я тебе плачу. Поэтому делай, что приказано.

– Лично вы мне не платите! - Я вздернула нос, а самой хотелось отступить обратно и опереться на машину. И плевать, что она грязная! Лишь бы устоять на ногах. – За воспитание Маргариты мне платила ваша бывшая супруга. Теперь ее нет, я отработаю срок и уеду отсюда.

Аксай направился ко мне.

С каждым его шагом сердце бухало в груди все громче. Я сжала пальцы в кулаки, специально втыкая ногти в кожу.

Держись. Держись, Женька.

Он же не сделает тебе ничего плохого при других людях? Не настолько же он отмороженный, в конце концов. Тут вон охрана по двору бродит и Маргошка в любой момент может прибежать.

Не сделает же? Правда?

– Ты выйдешь из этого дома, только когда я тебе это позволю, киса, – остановившись буквально в десятке сантиметров от меня, мужчина навис сверху.

Я вжала голову в плечи.

Попыталась стать как можно меньше. Незаметнее.

Потому что страшно же, мать вашу! Я рядом с этим гадом даже нецензурно выражаться начала! Пусть про себя, но все же.

Этот человек явно ничего про личные границы не слышал никогда.

Он вдруг шагнул вперед, и я инстинктивно подалась еще дальше назад. Уткнулась задницей в дверцу внедорожника. Страх со злостью смешались в душе в причудливый коктейль. Мне хотелось одновременно и закрыть лицо ладонями, чтобы спрятаться, и посмотреть этому хаму в лицо.

Глава 3

Меня спасла моя маленькая чудная девочка.

– Женя! Папа! Я уже собак погладила, вот! – она продемонстрировала нам свои маленькие ладошки, заляпанные собачьей слюной и покрытые пылью. – А еще я кушать хочу! Можно мне поесть чего-нибудь?

– Моя Марго! – я выскользнула из-за Аксая и присела перед воспитанницей. Знала бы она, как только что меня выручила! – Конечно, можно. Сейчас помоем руки и будем с тобой готовить.

На ее отца я старательно не поднимала глаз.

– Ри, вначале возьми свои игрушки и отнеси в комнату. Помнишь, где твоя детская? – крепкая мужская рука погладила ребенка по голове.

– Ага!

Маленький тайфун нырнул за дверцу машины, стянул свой рюкзак с игрушками и так же, бегом, умчался в дом.

Довольно внушительный дом.

Он больше подошел бы какому-нибудь олигарху. Большой, кирпичный. С широкими стеклянными окнами, отливающими темными бликами. Вот уж не подумала бы, что бандиты нынче в таких живут.

– Идем, гувернантка. Покажу тебе кухню, а то действительно жрать охота уже.

Я поджала губы.

Разговор отложен. Уфф...

И, значит, все же приготовить что-то из еды мне для него придется. Снова вставать в позу и настаивать на отказе меня сейчас не тянуло.

Выпрямив спину, я покорно, но не слишком быстро пошла следом за ним.

Пусть не думает, что я испугалась!

А, в общем-то, красиво тут. За двором явно кто-то ухаживает. Кусты подстрижены, дорожки подметают. Между плиток нет травы. Маргарите тут будет хорошо. Свежий воздух и простор. Почти как летний отдых у бабушки в деревне.

Только с папашей бандитом.

Я нахмурилась и вскрикнула.

Правая нога подвернулась в лодыжке. Боль выстрелила горячей иглой почти до бедра.

– Ой, мамочки! – я присела, обхватывая сустав ладонью.

Да что ж такое-то? Урок тебе, Евгения. Смотреть под ноги надо в незнакомых местах!

– Что такое? – в голосе Аксая послышалось недовольство.

А мне захотелось разреветься.

От боли, рвущей лодыжку. От его угроз. От ужаса, который я испытывала рядом с ним.

Разве нормальные люди так общаются?

Нельзя нормально разве?

– Дай посмотрю, – он присел передо мной. – Каблук между плиток попал. Осторожнее ходить надо. И в кроссовках лучше. Дом под баб не заточен.

– Спасибо за предупреждение! – прошипела я с неожиданной злостью в голосе.

Он оттолкнул мою руку, обхватил пятку и резко дернул. Коротко и быстро. Я снова вскрикнула, но на этот раз от неожиданности.

Хоть бы ногу из обуви дал вытащить, варвар!

– Больно? – карие глаза были удивительно равнодушными. Безразличными, несмотря на вопрос.

– Нет. Почти прошло, – я через силу помотала головой.

Вот еще не хватало помощи у него просить!

– Ну-ну, – хмыкнул он. – Я и вижу.

Я не успела подняться вслед за ним. Аксай просто подхватил меня на руки и понес в дом.

– Что вы делаете? – цепляясь за воротник куртки, зашипела я возмущенно. Кричать было стыдно. Люди же! – Поставьте меня! Что подумает Маргарита? Отпустите!

– Маргарита подумает, что папа добрый, – спокойно сказал Аксай, пиная входную дверь ногой. – Дверь придержи. Что папа просто доставил ее няньку на кухню, где она сможет наконец-то приготовить что-нибудь пожрать голодным людям. И все!

Прошагав через просторный холл, он внес меня на кухню и посадил на барный стул.

Ого!

Вот это кухня! Один только холодильник занимал добрых метра два пространства. Целое кухонное царство.

– Ногой шевелить можешь?

Хозяин дома отступил, а я осторожно покрутила ступней.

– Вроде бы да, – на щеки отчего-то наполз предательский румянец. – Спасибо.

– Значит, не подвернула. Может, растянула. Сними эти каблуки и походи пока босиком, а то хуже будет.

Минутка заботы от Аксая.

Ошалеть.

– По бабкам. Сколько тебе платила Лизка? Ну?

– Двадцать тысяч, – я отвела глаза.

Понимаю, что это копейки, но других вариантов не было. Образование у меня среднее, рекомендаций еще не было. Куда я устроюсь? За двенадцать тысяч штатным психологом в детский сад?

– Охренеть. Буду платить сотку. Пока что. Плюс мелочевка всякая типа совместных расходов с Риткой.

Он не спрашивал. Не согласовывал со мной размер зарплаты.

Он просто поставил меня в известность.

– Пап, гляди! – в кухню ворвалась девочка. – Там какие-то дядьки приехали и вот мне что дали. Гляди!

Маленькими пальчиками моя воспитанница с трудом обхватывала здоровенный черный пистолет.

Глава 4

На меня накатил липкий ужас.

Мы с ним одни на кухне. Да, в любой момент может прибежать Маргаритка. Но что-то мне подсказывает, что его это совсем не останавливает.

И он с легкостью может со мной что-то сделать.

Я зажмурилась от страха. Под сжатыми веками выступили слезы.

– Отпустите меня, – я прошептала просьбу так тихо, что сама едва услышала.

Дыхание Аксая касалось моего лица. Настолько близко он стоял.

И тяжелые руки до сих пор сжимали мои бедра. Откуда в нем столько силы? Сломает меня пополам и не заметит. Какое уж тут сопротивление? Я сейчас даже просто говорить не в состоянии.

Со мной никто и никогда еще так не обращался...

Разлившаяся в голове паника с легкостью плеснула мне на глаза еще больше слез.

Крупные капли скользнули по щекам вниз. Прочертили мокрые дорожки, защекотали кожу на шее.

– Охуеть.

Аксай убрал руки и отступил на шаг.

Не настолько далеко, чтобы я почувствовала себя в безопасности. Но его давление все же немного спало.

И дышать стало чуточку легче.

– Ты пиздец странная, нянька, – в его голосе на мгновение почудилось недоумение. – Обычно девки между ног мокреют. А ты слезами лицо вымочила.

Я закрыла лицо ладошками.

Осёл!

Разве можно так делать?

Я всеми силами старалась сдержать себя, чтобы не скатиться в истерику. Маргоша придет в любой момент. И что я ей скажу? Твой папа пытался меня изнасиловать?

Она еще и слов-то таких не знает.

– Жрать готовь, – донеслось до меня от двери. – В холодильнике что-то было, посмотришь.

Я кожей ощутила, что осталась одна.

И сразу же задышала. Медленный вдо-ох, еще более медленный вы-ыдох. Надо восстановить душевное равновесие.

И что-то придумать.

Я такого ада в этом доме точно не вынесу. Это чересчур.

– Жень, я сказала спасибо! – радостный чертенок ворвался в кухню.

– Умница моя, – я поспешно стерла со щек остатки слез и улыбнулась. – Давай будем искать продукты. Давай, помогай мне. В холодильнике посмотри, например. А я пока в шкафчиках гляну.

Взлохмаченная от беготни голова кивнула.

Тяжелые створки трехкамерного холодильника ей открыть не удалось, так что пришлось помогать. И мы вместе осмотрели содержимое этого монстра.

Н-да.

Негусто.

Определенно придется просить доехать до продуктового и закупиться. Что ребенок есть тут будет? Сыр, лимоны, половина батона. Открытая пачка сливочного масла прямо в упаковке.

Зато коньяка несколько бутылок уложены в ряд на одной из полок.

И минералка.

Все.

На наше счастье в морозильном отсеке нашлась пачка креветок и несколько стейков в вакуумной упаковке.

– О, креветки! – обрадовалась Маргошка. – Здорово! Сваришь?

– Если найдем кастрюлю, – нахмурилась я.

Да и было от чего задуматься. Тут же типичное мужское жилище. Странно было бы найти в холодильнике холостяка свежие овощи и молоко, правда?

Но кастрюля, на наше счастье, нашлась.

Вскипятив морских гадов, я намазала Маргошке хлеб маслом и посадила ее есть. В шкафах нашелся обычный черный чай в пакетиках, так что и запить нехитрую еду было чем.

Теперь нужно было поджарить мясо.

Я запихнула стейки в микроволновку. Посолила, поперчила из наборчика на полке. Пару минут изучала управление плитой. Что у меня, что у Елизаветы Павловны плиты были электрические. А здесь готовили на газу. И обращаться с ним мне было страшновато.

Когда голубой огонь весело вспыхнул, я налила на огромную сковороду масла и бросила туда мясо.

Маргошка с довольной мордашкой поглощала свой полуобед-полуужин, а я психовала про себя.

Гад.

Засранец чертов.

Нашел служанку!

С громким треском масло выстрелило. Вовремя среагировав, я отпрыгнула и на меня не попало. Вот блин! Сожгу же все к чертям собачьим. Псы Аксая, кстати, будут рады, наверное.

Как этот газ регулируется вообще?

Покрутив ручки, я уменьшила огонь. Встряхнула ладонями раздраженно. Бесит. Бесит.

Вся эта ситуация, в которую мы с Марго попали – бесит.

– Женя, с набитым ртом пробубнила девочка. – Тебе плохо?

– Нет, – я повернулась к ней, а потом подошла к столу. – А почему ты спросила?

– Мне показалось, – она дожевала хлеб и запила его чаем. – Ты нервничаешь. Это из-за мамы? Или из-за папы?

– Нет, детка, – я обошла стол и обняла ее за худенькие плечи. – Я, правда, немного нервничаю, но это не из-за твоих родителей. Просто эти тетеньки, помнишь, дома? Они меня испугали. Я думала, что они заберут тебя у меня.

Глава 5

Кухню заволокло дымом.

– Марго, забирай тарелку и иди в свою комнату! – я кое-как дотянулась до кухонного окна и открыла его настежь. – Нечего этим чадом дышать. Я сейчас все тут приберу и тоже к тебе приду, ладно?

– А я уже все доела! – радостно известила меня девочка. Ее, кажется, ситуация с напрочь сгоревшим мясом только веселила.

– Хорошо. Фух! – выдохнула я. Какая гадость же, дышать нечем! – Шагай к себе. Давай.

Я придирчиво осмотрела потолок.

Если тут есть пожарная сигнализация, и она действует, то вполне может сработать. А мне этого ой как не хочется. Тогда Аксай меня точно размажет по стене.

Дым видимыми струйками тянулся в окно. Глаза уже не так слезились от едкой гари. Странно, что никто ничего не замечает. Охрана же здесь вроде как есть.

Дышать становилось легче. Жалко, что одежда пропахнет. Сменной ведь у меня тут нет.

Я покусала губу.

Трясись – не трясись, а идти и говорить, что ужина не будет, все равно придется. Перед смертью не надышишься, как говорится.

Если б Аксай еще был один – было бы легче.

Но у него гости, насколько я поняла. Сколько их, кто они? С одной стороны, какая мне, собственно, разница? Я же не домработница, я не обязана им тут столы накрывать с угощениями.

Сделав несколько вдохов и выдохов для храбрости, я направилась на поиски отца Маргошки.

Вышла из кухни в холл и застыла.

Та-ак. И где его искать? Я ведь кроме пути от двери до кухни тут еще и не видела ничего.

Я растерянно оглянулась вокруг.

И как назло, никого. Ни единого охранника, или кто они там были с Аксаем.

Холл, лестница на второй этаж и два крыла в стороны. И куда мне идти? Злость снова змеей подняла голову в душе.

Как же мне все это...

Приглушенный взрыв мужского хохота раздался откуда-то из правого коридора. Ага-а... Как минимум, если там не найдется сам хозяин, то мне хотя бы подскажут, где его искать.

Я нервно разгладила юбку на бедрах.

Блин. Блин. Никак я не предполагала, что окажусь в такой ситуации. Всего-то няней устраивалась в дом приличной состоятельной женщине. И все было прекрасно! В какой момент удача повернулась ко мне своей задницей?

Вернее, наглой мордой Аксая.

Я решительно направилась к двери, из-за которой слышался смех мужчин.

Я сильная. Я справлюсь. Всего-то нужно предупредить, чтобы они не рассчитывали на ужин в моем исполнении. Пусть доставку закажут или отправят охранников за едой, в конце концов. Тут до города километров двадцать, не больше.

Громко постучав в дверь, я дождалась оклика.

Я же воспитанная. Все будем делать по этикету.

– Добрый вечер. Господин Аксай, – я споткнулась. Отчества его я не знала, как к нему обращаться, если не так? – Хотела вас предупредить, что ужина не будет.

Три пары глаз уставились на меня.

Аксай сидел прямо напротив двери. Развалился в широком кресле. Держа стакан за края пальцами, расставил ноги в стороны. Двое его гостей неуловимо его чем-то напоминали.

Такие же мощные, накачанные.

И такие же злые. Недобрые, как хозяин дома. Агрессивностью и тестостероном тут было пропитано все.

Засмущавшись от пристального внимания, я вильнула взглядом по сторонам.

А, так это его кабинет. Или библиотека?

Тут и стол огромный в нише был, и шкафы с книгами. Так, стоп. Библиотека у бандита? Это точно его дом?

Может, я что-то не понимаю?

– Ты меня что, не слышишь? – донесся до меня голос отца Маргоши.

– А? – вскинула я голову. – Простите. Я задумалась.

– Пиздец, – фыркнул Аксай. Наклонился вперед, поставил стакан с напитком на дне на журнальный столик. – Я спрашиваю, какого хрена? Ты реально готовить не умеешь?

Мужчины, сидевшие по сторонам от него, едко заржали. Абсолютно без какого-либо стеснения.

А мы ведь даже незнакомы!

– Я прекрасно готовлю, – я вздернула подбородок повыше. Если он таким образом хочет выставить меня дурой перед своими гостями, то ему же хуже. Значит, сам нанял неумеху. – Но это не моя обязанность! Моя обязанность – не приготовление еды или уборка, а воспитание вашей дочери! И если вас что-то не устраивает – я покину ваш дом!

– Охренеть, брат, – почти восхищенно протянул один из его гостей. – Ты где взял такую кобылку дикую?

От его сального взгляда, шарящего по моему телу, я покрылась мурашками. Отступила невольно на шаг назад.

Поближе к двери.

Если уж сам Аксай ко мне пристает, то и его гости на такое способны.

Я только сейчас осознала, что сама пришла к трем выпившим мужикам в комнату и вовсю спорю с главным из них.

Ну, не дура ли?

Глава 6

Усталость просто валила с ног.

Впервые в жизни я позволила себе рухнуть на кровать мешком.

Не умылась заранее, не переоделась. Да и во что? Одежды-то у меня нет. Сейчас полежу минутку. Или пять. И потом встану снова. Хотя бы рот прополощу и приму душ.

Глубоко вздохнув, я честно пообещала себе выполнить свое же обещание. Обещание на обещание. Я с глухим стоном уронила руку себе на лоб. Даже мысли уже путаются.

В соседней комнате тихо и мирно спала Маргошка.

Спасибо Аксаю, выделил мне комнату рядом с детской. Хотя бы бегать через полдома, чтобы проверить ребенка, не придется.

Аксай...

Напряжение, которое сдавливало меня весь день удавкой, никак не отступало.

А все этот мерзавец! И плевать мне, что он отец Маргоши. Как можно быть таким засранцем?

Я ведь действительно поверила, что он может отдать меня этому своему другу. Меня передернуло от отвращения. Аксай хоть привлекателен как мужчина. А этот... Если бы он до меня дотронулся, у меня точно рвотный рефлекс бы случился.

Интересно, все его дружки такие же бандиты, как он сам?

Наверное. Во всяком случае, мне следует быть осторожной. Максимальная дистанция, Женя! С любым мужчиной в этом доме и во дворе.

Мало ли...

Но причина, по которой хозяин дома решил не делать меня подарком для товарища, была все же возмутительной!

«Дэн, а ты математику хорошо знаешь? Если я няньку отдам, ты сам будешь моей дочке примеры объяснять?»

Скотина!

Его что, только математика и занятия Маргоши волновали, что ли?

Я горько и устало вздохнула.

Ну, а что еще? Он же ее отец. Он о ней и должен думать в первую очередь. Не обо мне же, я им чужая. Меня он просто запугивал. Поставил на место, так сказать.

Хоть Маргошка меня любит, я точно знаю.

Не улыбнуться на эту мысль было невозможно.

Маргарита просто чудо. Маленькая, юркая, сообразительная и иногда очень хитрая и целеустремленная девочка. Она обладала настойчивостью, которой мне в детстве не хватало.

Да и неудивительно, с такими-то родителями.

Думать про Елизавету Павловну не хотелось. Подозреваю, что заниматься похоронами и всем прочим придется ее родителям. Про которых я даже ничего не знаю. Не видела в их доме ни бабушку, ни дедушку ни разу. Есть ли они вообще?

И что мне делать с Марго?

Новость о том, что мамы больше нет, она восприняла на удивление легко. Но интуиция подсказывала мне, что это просто защитная реакция детской психики. Основные сложности еще впереди.

А здесь, в доме отца, она как рыба в воде.

Это хорошо.

Я снова улыбнулась. Пришлось ей пообещать, что завтра после завтрака я пойду с ней смотреть на собак. Не зря же она про них весь вечер трещала как сорока. Как только такой мужчина, как Аксай, завел себе подобных собачек. Глядя на него, я бы предположила, что ему по душе дикие волки.

Или тигры.

Я закрыла глаза ладошкой.

Ой, Женька. Ну, и мысли у тебя!

Чертов Аксай!

Я лежала на кровати и пыталась успокоить мысли, которые не давали мне покоя.

Деньги, которые он мне предложил...

Они мне очень нужны. Пока я тут, снимать комнату мне больше не нужно. Но ведь все может закончиться в любой момент. А я смогу хоть что-то накопить за это время. Ведь у меня ничего нет. Совсем ничего.

Аксай. Аксай. Аксай.

Его имя звучало в моей голове, как громкий удар хлыста. Он ворвался как смерч. И все сразу встало с ног на голову.

Он красивый, да. Но это меня и пугает больше всего.

Я задумалась.

У него резкие черты лица. Лицо такое, словно он прошел и испытал в своей жизни столько горя, что утратил возможность испытывать эмоции. Как у зверя, готового в любой момент ринуться в атаку.

А глаза?

Разве у людей бывают вообще такие глаза? Как будто лезвием по коже. И вообще он весь... Подавляющий. Внушительный. Сильный и при этом ненормально притягивающий к себе.

Как он сегодня мою ногу освободил? За секунду. И помог потом без вопросов. Даже позаботился, если это можно так назвать.

Ой, нет.

Нужно отгонять все эти мысли о нем.

Работодатель и подчинённая – вот и всё. Ничего другого я себе позволить не могу. Исключительно профессиональные отношения. Только так.

Я же гувернантка его ребенка? Это моя главная задача.

Никаких лишних эмоций. Никаких сантиментов.

Вдруг в моей голове всплыло другое.

Аксай же разрешил нам с Маргошкой ездить в город! И даже пообещал, что у нас будет отдельная машина с водителем! Супер-удобно!

Глава 7

Я оглохла.

И ослепла.

Паника была настолько сильной, что я растеряла все свои чувства разом. В мозг острой иглой вонзился страх. И закрыл от меня реальный мир.

Выжить. Спастись. Освободиться.

Я дергалась. Выкручивалась из сильного захвата, как могла. И не понимала, что все эти трепыхания не приносят никакого результата. Я просто зря трачу силы.

Закричать бы, да как?

– Тихо, тихо, – успокаивающе прошептали мне на ухо. – Что ж ты бешеная такая?

Я замерла.

Застыла истуканом в его руках. Знакомая сила. Знакомый аромат туалетной воды.

Правда, сейчас к нему примешивает запах коньяка.

Смертельный ужас понемногу стал отступать. Я по крупицам стала приходить в себя.

Я знаю этот голос. Знаю. Меня не убьют. Не изнасилуют прямо сейчас.

Наверное.

Аксай прижимал меня к себе спиной. Прямо к своему мощному, мускулистому, удивительно твердому телу.

Я осознала, что задницей кручу прямо около его паха. Твою же мать!

Какой кошмар!

Я забилась в его объятиях так, как в первый раз не смогла.

– Да отпусти же меня! – прошипела, едва его ладонь на миллиметр отошла от моих губ.

– Отпущу, – согласился Аксай. – Но ты не будешь орать и вообще вести себя будешь нормально.

Елва он чуть расслабил руки, я отпрыгнула сразу на метр.

– Вы что себе позволяете? Вы адекватный вообще? А если бы у меня сердечный приступ случился? Или еще что похуже? – я орала.

Шепотом, но орала.

Отбежала от него, спряталась за обеденным столом. Он же больной!

– Ну, попросил же, – я не видела четко его лица, но он точно раздраженно поморщился. – Чего шаришься по дому ночью?

– За водой пришла! – я никак не могла успокоиться. Меня до сих пор трясло от пережитого испуга. – Зачем вы меня так схватили? Вы понимаете, что это опасно? Что за шутки?

– Ри спит?

Аксай вел себя так, словно ничего и не произошло. И на вопросы мои даже не подумал отвечать.

Взял из шкафа чистый стакан, набрал туда воды из-под крана.

И протянул мне.

– Спит!

Ну, что за человек? Я растерялась. Не знала, как на него реагировать совершенно. То он меня пугает до смерти, то успокаивает и даже как будто бы пытается ухаживать.

Может, у него раздвоение личности?

– Тебе была нужна вода, – напомнил он, выдергивая из мыслей.

– Спасибо, – холодно поблагодарила я.

Чтобы взять стакан, мне пришлось выйти из-за своего воображаемого укрытия. Но как только я сжала пальцами стакан, Аксай перехватил мое запястье и дернул на себя.

– Не люблю, когда в моем доме бродят по ночам, – темный взгляд медленно прошелся по моей груди. – Издержки жизни в одиночестве.

Расплескавшаяся вода медленно пропитывала тонкое полотно рубашки. Обрисовывала кружево бюстгальтера, заставляла ткань прилипать к коже.

И он с удовольствием за всем этим наблюдал.

Я вспыхнула.

Больной! Озабоченный абьюзер!

– Что, даже и пописать нельзя теперь выйти? Слушайте, может, у вас диагноз какой? Может, к доктору? И вообще!

– Ну, ну, – подначил он меня с ухмылкой.

Его наша перепалка и моя злость явно забавляли.

– Отпустите меня! – я вывернулась из его рук снова.

Со звоном поставила наполовину опустевший стакан на каменную столешницу кухонного гарнитура. Оттянула промокшую рубашку пальцами. Бр-р.

– В вашем доме нет никаких гарантий безопасности! Обычной адекватной безопасности! Ни для Маргариты, ни для меня. И это ненормально! Так жить невозможно.

Аксай взял стакан и медленно допил воду.

– Ритке здесь вполне нормально. Пока что. А через полгода я отправлю ее в Англию, учиться. В хороший закрытый пансион для девочек.

– Как?!

Эта новость меня оглушила.

Маргоша уедет?

А...

А я?

Как я без нее?

– Вот так, – он пожал плечами. – Я и сам в курсе, что в этом доме ей не совсем в тему жить. Здесь нет детей, ей станет скучно. А там учеба. Воспитание и все такое.

– Хорошо, – я постаралась взять себя в руки. Плакать я буду потом, одна, в своей новой комнате. – Вы, конечно же, правы. Там образование лучше. Но пока она здесь, и я тоже, будьте добры – избавьте нас обеих от посягательств своих друзей. Иначе... Иначе я заявлю в полицию о домогательствах!

Аксай запрокинул голову и заржал.

Довольно, со вкусом, громко и откровенно.

Глава 8

Я взлетела по лестнице как птица.

Даже про воду забыла. Да и не нужна была она мне больше. Головная боль удивительным образом прошла, когда Аксай перепугал меня до смерти.

В очередной раз.

Маргошка все так же сладко спала, обняв рукой плюшевого зайца.

Я закрыла дверь детской и оперлась на нее спиной.

Черт! Черт! Черт!

Страшно.

Тут даже замка нет, который можно запереть. Как тут спрячешься? Женька, ты совсем идиотка? От чего тебя этот замок может спасти? От пули? Ага, как же.

Да любой мужчина, такой как у Аксая комплекции, выбьет эту дверь с первого же пинка.

Я метнулась к окну.

Штору отодвигать не стала, извернулась ужом, кое-как посмотрела одним глазом вниз.

Во дворе было тихо. Горели фонари. Увидев какого-то человека, шедшего по двору, я тут же присела. Не нужно, чтобы меня видели. Аксай велел сидеть тихо.

Я выскреблась из-под шторы почти ползком.

Нет. Это же издевательство. Куда я попала вообще? Зачем мне это все?

Взгляд упал на сопящую Маргошку.

Вот зачем.

Я же не могу ее бросить тут одну. Хоть кто-то из прошлой спокойной жизни, к кому она привыкла, должен быть рядом. Слишком она еще мала, чтобы выносить такие стрессы. Мне-то тяжело это все дается.

Я подошла к девочке, поправила сползающее на пол одеяло.

Спи, моя крошка, спи. Я тебя не брошу. Все вытерплю, только чтоб тебе было хорошо.

Я закусила губу.

Наверное, именно это чувство называется материнским инстинктом. Странно, что оно проявилось у меня к совершенно чужому ребенку. Но ведь я с ней уже так долго...

Во дворе громко просигналила машина.

Любопытство и страх было невозможно пересилить. Я снова нырнула снизу под штору.

Перед воротами стояли несколько автомобилей.

Больших, заливавших все перед собой светом фар. Увидев толпу мужчин, выходивших из машин, я вздрогнула. Это что, они хотят напасть на дом Аксая?

Все?

А сколько в доме охраны?

Мне стало жутко.

Я видела только тех троих, что приехали с нами днем.

Очень хотелось зажмуриться от ужаса, но я не могла себе этого позволить. Нужно смотреть. Нужно видеть. Хотя бы что-то постараться понять: пора уже убегать с Марго в подмышке или еще нет?

Аксай медленно шел к воротам.

Его походку я бы узнала из тысячи! Настолько он врезался мне в память после всех сегодняшних событий. В руке мужчина держал автомат дулом вниз.

Ой, мамочки!

Неужели будет перестрелка? Я съежилась и сползла по стене вниз. Если начнут стрелять, стоять у окна ни в коем случае нельзя, я в фильмах видела. Вдруг пуля прилетит шальная?

Может и убить ненароком.

Я сжала голову ладонями.

Очнись, дура! Если начнут стрелять, тебе велено разбудить девочку и спрятаться куда-нибудь. А куда?

Я откинула штору и внимательно осмотрела детскую.

Куда тут спрячешься? В шкаф? Под детскую кровать? В принципе, мы там обе поместимся.

– Если очень захотеть, можно в космос улететь, – невольно пропела я песенку еле слышно.

На улице раздался дружный мужской рев. Я вздрогнула. Это не смех, нет. Это, скорее, какой-то клич. От испуга ноги ослабли, и я медленно сползла на пол.

– Это бред. Это бред. Такое просто невозможно, – я уткнулась затылком в стену и обняла колени руками. – Как будто другой мир какой-то.

А если Аксая убьют?

Маргошка останется круглой сиротой. Хотя, с таким папой...

Я изо всей силы дала себе по лбу ладонью. Думай, что говоришь, Женька! Нельзя желать человеку смерти. Даже вот так, в мыслях. Даже если он козел, каких свет не видывал.

Как будто услышав меня, девочка неловко завозилась в постели.

– Тихо, мое солнце. Спи, спи, – я подскочила к ней как ошпаренная.

Аксай велел будить ее только в случае перестрелки. Во дворе явно неспокойно, но выстрелов я не слышу. А значит, пусть спит пока что.

Поправляя подушку, я наткнулась пальцами на твердый предмет.

Потянула наружу и оторопела.

Пистолет.

Маргошка все-таки утянула свою игрушку и спрятала на всякий пожарный. Чтобы не отобрали вдруг. Перестраховщица!

Не улыбнуться я не смогла.

Девочка опять перевернулась, прижала к себе зайца покрепче. Я натянула одеяло ей на плечи. Наклонилась, чмокнула в бархатную пухлую щечку легонько.

Но тихая радость мгновенно погасла.

Шум во дворе стал громче. Вновь заурчали двигатели машин. Сразу несколько штук. Это что же, эти люди уезжают?

Глава 9

– Все нормально. Свободен, – Аксай махнул кому-то в коридоре. Потом повернулся ко мне с очень недобрым лицом, – Женя, это я. Ри спит?

– Спит, – я судорожно выдохнула.

Опустила пистолет, пряча его за спину.

Выгляжу, наверное, как идиотка. Растрепанная, взъерошенная. Сколько раз под шторкой проползла? Раз пять, не меньше. Красная, испуганная.

Красотка...

Только когда Аксай вошел и плотно прикрыл за собой дверь, я задумалась.

Какая вообще разница, как я выгляжу?

Я просто няня.

Накатила злость. Нервозность. Я раздраженно взмахнула, потрясла руками.

– Женя?

Тьфу ты, черт!

Вспомнил, оказывается, как меня зовут, да? Не нянька, не гувернантка, не «эй, ты»! Женя! Как умилительно, черт бы тебя побрал!

Я закрыла глаза и медленно втянула воздух через нос.

Спокойно. Это просто откат. От всего пережитого. Нервы-то у меня не железные, я к таким потрясениям вообще не привыкла. А сегодня день вышел чрезвычайно насыщенным.

– Все нормально, – с голосом я не справилась. Фраза вышла звенящей. – Уже можно выходить? Я слышала внизу людей.

– Нет, – тихо ответил Аксай. Подошел к дочери, посмотрел на нее с улыбкой. – Выходить нельзя до утра. Спать тоже будешь здесь.

– А... Где? – я снова раздраженно развела руками. – Я же не могу к Маргоше лечь.

– Нет, конечно.

Сейчас он передвигался абсолютно бесшумно. А по лестнице грохотал, как будто в кованых ковбойских сапогах шел.

Подошел к широкому креслу, на котором Маргошка строила днем шалаш. Поддернул его снизу, потянул на себя. И кресло раздвинулось во вполне удобную почти полуторную кровать.

Ого, я не думала, что он трансформер.

На таком я точно умещусь.

– Специально сюда такое ставил. Ри маленькая боялась спать тут одна, я ночевал с ней, – пояснил он.

Я не просто удивилась.

Шок! Я даже не знала, что Маргошка когда-то жила в этом доме. Мне никто и никогда об этом не говорил. Ладно, Маргошка, она, наверное, еще маленькая была и просто не помнит. А Елизавета Павловна не хотела меня посвящать в семейные дрязги, судя по всему.

Но то, что с дочерью ночью спала не она, а отец...

Многое говорит о нем.

– Постельное посмотри в шкафу, – велел Аксай. – И, Жень, не выходи отсюда до утра. В доме будут гости, лучше им не видеть в доме такую соблазнительную девочку. Утром я или сам зайду, или охрану отправлю.

– Понятно, – я поежилась.

Но его слова про девочку отметила.

Аксай что, действительно считает меня привлекательной? Если он такой крутой, то ему явно доступны более... впечатляющие женщины.

Нежели простая нянечка.

Комплименты я принимать не умела. Всеми силами души пыталась отбрыкаться от мысли, что могу ему понравиться. Но душу все равно его слова согрели.

– Кстати, а где ты патроны взяла? – уже от дверей развернулся Аксай.

– К-как-кие патроны? – от неожиданного вопроса я начала заикаться.

– В смысле какие? – тоже не понял он. – Когда я вошел, ты вопила, что убьешь. Патроны откуда?

– Ниоткуда, – замотала я головой.

Вот же дура, а?

Он же вытащил пули еще в кухне! А я забыла! Хотя, какая разница? Я все равно не смогла бы воспользоваться пистолетом.

Не мое это.

Так, покричала, чтобы попугать возможного врага.

– Понятно, – усмехнулся Аксай. – Дай сюда.

Он подошел, а я вложила ему в руку оружие, которое до сих пор зачем-то держала. Аксай как раз им умел пользоваться мастерски. Достал из внутреннего кармана летней куртки запасной магазин. С громким щелчком вогнал его в рукоять пистолета.

Я нервно посмотрела на Маргошку.

Спит ли? Не разбудили мы ее? Лучше ей подобных вещей не видеть вообще никогда.

– Стрелять умеешь?

Я отрицательно затрясла головой.

– А зачем тогда кричала, что убьешь? На понт брала?

Не совсем поняв смысл его фразы, я на всякий случай кивнула головой.

– Умничка. Иди сюда, научу.

Решительно подтянув меня к себе за руку, Аксай обнял меня сзади.

Накрыл собой.

Спрятал в кольце сильных рук.

Окружил такой нерушимой защитой, что мне захотелось только облегченно выдохнуть и закрыть глаза.

– Сюда смотри. Вот предохранитель, видишь?

Что?

Предохранитель?

Это хорошо. Потому что мои предохранители в тот момент сгорали напрочь.

Глава 10

Несмотря на то, что спала я буквально каких-то три часа, чувствовала себя бодрой и отдохнувшей.

Раскинувшись по кровати, Маргошка еще сладко спала.

Пистолет, патроны из которого я Аксая все-таки заставила убрать, вернулся на место, под подушку девочки. Я улыбнулась. Не буду отбирать игрушку. Кто знает...

В этом доме всякое может случится вообще.

Вчера он мне пригодился.

Я аккуратно выглянула в коридор. Вроде бы тихо. Дом, казалось, замер. Не было ни единого звука.

По-шпионски, без лишних телодвижений, я прокралась до своей спальни. Как же хочется в душ!

Я трусливо гнала от себя мысли об Аксае.

Вчера...

Вчера мое состояние сыграло со мной злую шутку. А он воспользовался этим. От воспоминаний о его руках и словах, мне опять стало неловко. Нет, если бы не было вчерашних событий, я бы ему точно такого не позволила. Несомненно.

Но соврать и сказать, что и объятия и то, что он сказал про меня, были неприятны...

Не скажу.

От его слов голова кружилась еще сильнее! А обнимать он, оказывается, умеет так, что кости в теле гнутся как восковые.

Я фыркнула.

Потрясла головой, силой выбивая воспоминания.

Нет.

Нет. Нет. Нет.

Нельзя. Только профессиональные отношения. И никаких подобных мыслей. Соберись, Евгения!

Через пару месяцев Маргарита поедет учиться в Британию. Ей там будет хорошо, я уверена. А я снова вернусь в свою съемную комнатку и найду новую работу.

Все именно так и должно быть.

И больше никаких контактов с Аксаем не будет. Кто он и кто я? Это смешно.

Я загоняла сама себя в рамки и ожесточенно стирала трусики в раковине. Сменных у меня нет! А ходить в несвежем белье я уже не могла.

Тем более, тут в ванной есть гостевой фен. Посушу им быстренько и снова надену.

Бросив трусишки на полотенцесушитель, я влезла в душ.

Ооо, водичка!

Никаких принадлежностей у меня тоже не было. Хорошо хоть в ванной было обычное мыло. Кое-как промывая волосы, я вздыхала.

И из-за волос, и из-за отца Марго.

Одни от обычного мыла будут сухими, а второй...

Второй просто и незаметно занял все мои оставшиеся мысли.

Вчера он был... другим. Мягче. Когда поймал меня на кухне. И под утро в спальне. Да и тогда, когда я подвернула ногу – тоже.

Может быть, он такой злыдень только на людях? Выстроил себе такую репутацию деспота и не хочет ее портить? Никаких других объяснений моя логика мне не подсказывала.

Ведь и к дочери он относится очень тепло. Это видно.

В любом случае, мне придется со всем этим смириться.

Известие, что Маргошка уедет, меня откровенно подкосило.

Да и, если начистоту, когда я сказала ему, что отработаю оплаченный срок и уеду, я блефовала. Не смогу я от нее уехать. Не смогу оставить тут наедине с отцом и его дружками. Пока Маргошка в этом доме, я постараюсь быть с ней рядом.

Потому что это моя девочка.

Моя маленькая крошка, с которой я провела столько времени. И хочу провести все остальное, которое мне будет доступно. Даже если для этого придется терпеть выходки ее отца.

Замотавшись в банное полотенце, я отжала и закрутила волосы в гульку.

Посушила трусики и нацепила их снова. Сегодня точно нужно будет съездить в город. Собрать свои вещи, Маргошкины. Иначе жизнь будет невыносимой. Аксай мужчина, ему не понять. Но в доме вряд ли найдутся те же прокладки.

Голова от мыслей гудела.

Сев на кровать, я растерянно осмотрелась. Спальня, где Аксай разрешил мне жить, была обычной. Бездушной, гостевой комнатой. Даже не определишь, жил тут кто-то раньше или нет. Никаких мелочей. Кровать, тумбочка, абсолютно пустой шкаф. Письменный стол, большое зеркало на стене.

Все безликое и равнодушное.

Только пушистый овальный ковер на полу вносил сюда какие-то краски.

Я решительно сползла на него коленками. Займусь йогой! Еще полчаса Маргошка точно проспит, я успею. Мне просто необходимо отвлечься от дум. Расслабиться, растянуть мышцы.

Прогнать стресс из тела.

Самые первые растяжки дались тяжело.

Гнуться было сложно. Любой психологический срыв отдается на физическом уровне. Но я упорно заставляла себя нагибаться, прогревала суставы, тянула каждую жилку.

И постепенно разогрелась.

Стала выкручиваться и прогибаться сильнее. Пока не наступил момент просветления. Пока эндорфины от физической нагрузки не освободили мозг. Дышать стало легче. Мышцы стали гибкими и свободными.

Чувствуя облегчение, я застывала в каждой позе по несколько минут.

Глава 11

– Проваливай! – Аксай с ехидной ухмылкой на лице поймал уже вторую подушку.

Я пыталась одновременно замотаться в одеяло с кровати и бросалась в него чем попало. Хотя, попадались только подушки. И те быстро закончились.

Больше в комнате ничего и не было изначально.

Тумбочкой я при всем желании швырнуть в него не смогу.

– Гад! Мерзавец! Как ты мог? – визжала я ультразвуком.

Он вошел без стука! К посторонней девушке! Невоспитанный засранец! Понятно, отчего я психовала. Я же тут в труселях и лифчике вообще-то спортом занималась!

Но Аксай, на удивление, не разозлился на мои вопли.

Во всяком случае, сразу.

Просто довольно посмеивался, прислонившись спиной к двери. Ловил мои снаряды размером тридцать на пятьдесят в белых наволочках и чего-то ждал.

А мне было обидно!

Я сжала руками щеки, обхватив лицо. Закусила кожу на запястье и... заревела.

По-детски всхлипывая.

Зажмурилась, выдавливая из-под век крупные капли слез.

Ну, за что мне это все? Почему я все время попадаю в идиотские ситуации? За прошедшее время не было еще ни одного часа, когда бы я не волновалась за себя или за Маргошку. Не было ни одной минуты, чтобы я не подумала, о том, какой Аксай бессовестный.

Он даже утро мне умудрился испортить!

А ведь так все хорошо начиналось. Я даже подумала, что после вчерашнего он немного иначе станет ко мне относиться. Перестанет грубить постоянно.

– А ну, иди сюда.

Аксай подошел и бросил подушки на кровать. Протянул ко мне руку, чтобы ухватить одеяло. Я отодвинулась, но не рассчитала, что в своем защитном коконе я стала толще. И он все же меня сцапал.

Подтащил к себе, подгреб, поставил коленями на простыни перед собой.

– Это мой дом, – сказал так спокойно, словно хотел, чтобы до меня точно дошло. – Я буду ходить здесь куда угодно и сколько угодно. Это понятно?

– Я знаю, – я продолжала всхлипывать, но теперь уже от страха. Опять же орать на меня сейчас будет. – Но все равно! Зачем так врываться? Вы же сказали, что это моя комната.

– Твоя, – подтвердил он.

– Ну, так разве можно вот так? Можно было постучаться?

Я жалобно выговаривала, а сама понимала, что никакого толку не будет. Кому я вообще рассказываю про нормальность? Что в его жизни есть нормального?

– Бля, – выдохнул он. – Мне – можно. И прекрати реветь. Ри испугаешь.

Я послушно подавилась всхлипом.

Точно. Маргоша же, наверное, уже должна проснуться. Не нужно ей видеть моих слез. Малышке и так досталось в последние дни.

– Отпустите, – я дернулась в одеяле.

Сейчас мне за свой порыв было уже стыдно. Да еще и на «ты» его называла в запале. Это не профессионально.

Аксай резко притянул мою голову к себе. Надавил на затылок пальцами, чтобы я не дергалась. Вдохнул запах мокрых волос и довольно фыркнул.

– Доиграешься, киса. Точно.

– Чего-о? – я обалдела от его действий и слов одновременно.

– Одевайся, говорю, – он выпустил меня и направился к двери. – Завтрак-то ты хоть не спалишь, я надеюсь? И да, подушки больше не швыряй в меня. Аксая отпиздили подушками. Нонсенс, бля!

Он издевательски заржал и вышел.

Гад!

Я бы с удовольствием швырнула ему в спину эти самые подушки! Но жалко уже. Как потом на грязных спать?

Гадский гад! Пришел, довел опять меня до истерики и еще и издевается! Лучше б плиту поставил нормальную!

Я вспомнила его пошлые намеки и вздрогнула.

Чего он меня обнюхивает постоянно? Как зверь, честное слово. Я покрылась мурашками даже в теплом одеяле.

А если он, правда, меня хочет?

Ощущение его горячих ладоней на животе тут же всплыло в памяти. Да так ярко, что я покраснела.А его голодный дикий взгляд на мою мокрую от воды грудь? Он же меня чуть не сожрал тогда.

А если он предпримет более, ммм, активные действия?

Что мне делать-то?

Сопротивляться? Да я против него как мышь против слона. Кричать? Ну, если Маргошка будет в это время дома, она услышит. Может быть, спасет меня. Все-таки о ней он заботится.

А если ее не будет?

Или она будет спать?

Я поежилась. Черт его знает. У меня секса уже больше года не было. Все мое время отнимала работа. Да и прошлый опыт был не таким уж удачным, повторять точно не тянуло.

Да и не с кем.

А Аксай... Будем честны, он жутко привлекательный мужчина. Харизматичный, брутальный. Этакий плохой мальчик, в каких влюбляются все без исключения девочки.

Я ведь тоже девочка.

Я закусила губу и покачала головой. Не надо. Не мой вариант. Встреться мы в какой-нибудь другой ситуации, можно было бы подумать в эту сторону. А так...

Глава 12

Я раздраженно разбирала пакеты.

Косилась на довольного папочку Маргоши и ставила все на стол так, что... Нормальный мужчина бы понял, что я киплю.

Но этому все побоку.

Он советует дочери, как можно незаметно стянуть у меня из-под рук чипсы и словно не замечает, моей нервозности.

Нет, я ему благодарна, что он встал на пути и не позволил моему лицу познакомиться со стеной поближе. Безусловно. Но все равно, это не дает ему права издеваться надо мной при любом удобном случае.

И при неудобном тоже!

– А еще, если мы сегодня не умрем с голоду, Ри, предлагаю отправить тебя и Женю в город. Иначе через пару дней ты футболку как скафандр через голову надевать будешь.

Урррр...

Я схватила упаковку яиц и молоко. Быстро взболтала омлет в миске, добавила туда овощей из заморозки и вылила это все на сковороду.

Пока завтрак готовился, я разобрала второй пакет с продуктами.

– А это что? – на дне обнаружились несколько баночек с детским пюре. Фруктовым, мясным, овощным. Я перевела взгляд на Аксая. – Это кому? Вам?

– Мне?!

Ответный взгляд был таким изумленным, что я не удержалась.

Захихикала, представив его в слюнявчике, лопающего ложкой кабачковую пюрешку для малышей.

– Папа, я не знала, что ты такое любишь! – тут же влезла Маргошка, тоже хихикая.

– Это, наверное, тебе! – он активно ей подыграл. – Я же приказал купить еду для ребенка, вот парни и взяли.

– Пап, я не ем такое! – возмутилась Маргарита. – Это же для лялек! А я уже большая!

Краснея под взглядом Аксая и никак не унимая смех, я погладила ее по голове.

Конечно, большая!

Большая и очень умная девочка! Помогает мне над своим папкой издеваться. Хоть такая мелкая, но месть.

И даже его нахмуренные брови не могли меня сейчас остановить.

– Пожалуйста! – я разложила омлет по тарелкам и поставила их перед воспитанницей и ее отцом. – Приятного аппетита!

– Спасибо! – Маргошка моментально застучала вилкой.

– А-а-а, – Аксай подозрительно присмотрелся к овощам в омлете. – Там что?

– Пап, это цветная капуста!

Я погрозила Маргошке пальцем. Разговаривать с набитым ртом некрасиво. Но проказница только ухмыльнулась.

Вся в отца.

– А можно мне...

– Нет! – о чем он хочет попросить, я сообразила быстрее, чем он договорил.

Вот еще. Будет мне ребенка сбивать с правильного завтрака.

– Папа, ты капусту не любишь? – Маргошка умудрялась поглощать свою порцию и активно болтать при этом. – Она очень полезная! Женя говорит, что он нее здоровее становишься. Вот ты если заболеешь, попроси Женю, она тебе целую кастрюлю сварит, и ты будешь есть! Да, Жень?

– Конечно, – у меня уже скулы сводило.

Удержаться и не захохотать было очень сложно.

Я представила несчастного Аксая, жующего цветную капусту прямо из кастрюли. Боже мо-ой...

– Ну, раз она такая полезная, то я, конечно, ее съем! – Он воткнул вилку в пышный омлет. – Она же поле-езная...

На дне темных глаз Аксая спряталась искринка.

Едкая. Ехидная. Молчаливое обещание последствий. Намек на продолжение этой на первый взгляд невинной игры. Загадка, которая пугала и манила одновременно. Многогранная игра эмоций: от удивления до желания покорять своей воле.

И с каждой секундой этот огонь в его глазах разрастался.

Увеличивался, грозя смести мое самообладание к чертям. Я добровольно падала в омут его замаскированной под веселость внутренней страсти.

Облизнув губы, я быстро отвернулась.

В области желудка возникла легкая дрожь. Разбежалась, растеклась по нервам легкой пульсацией. Согрела меня изнутри.

– А ты? – Аксай настойчиво возвращал к себе мое внимание, не позволял улизнуть из-под своего влияния.

– Что? – главное, удержать себя в руках.

Не показать ему, что этот милый полу-флирт, полу-спор меня заставляет волноваться как в первый раз.

– Омлет, – он ткнул вилкой в сторону сковороды.- Ты не будешь завтракать?

– Женя по утрам всегда только кофе пьет, – тут же доложила ему дочь, почти вылизывая тарелку. – Она говорит, что ей утром не хочется кушать. Я все съела! Можно я пойду во двор?

– Иди, дочь, – отпустил ее Аксай, не позволив мне даже рта раскрыть.

Маргошка вручила мне грязную тарелку и вихрем умчалась, крикнув на бегу спасибо.

Упустить такой шанс было грешно.

Я отвернулась, отошла к мойке, чтобы поставить в нее грязную посуду. Выдохнуть. Немного прийти в себя.

И больше на него сегодня не смотреть!

Глава 13

Маргошка тащила меня за руку уже к десятому по счёту магазину.

Это был тот случай, когда энергия ребенка явно превосходила ресурсы взрослого. Её шаги были почти вполовину короче моих. Но носилась она так, словно в нее Карлсон с моторчиком вселился. Я за ней еле успевала.

Аксай, как и обещал, отправил нас в город за вещами.

Только в квартиру велел не заезжать. Приказал купить все необходимое для нас обеих и в средствах не стесняться.

Еще один повод для неловкости. На себя его деньги я тратить не хотела. Поэтому после похода по магазинам, хотела попросить водителя отвезти нас ко мне домой.

Мне получаса хватит свои вещи собрать.

Мы уже обошли несколько бутиков. Заглянули в игрушечный магазин, а теперь Маргошка неумолимо тянула меня в сторону магазина с одеждой для девочек.

– Жень, смотри, какие классные платья! Можно мне хотя бы одно померить? Ну, пожалуйста – пожалуйста – пожалуйста! - умоляюще прижав кулачки к подбородку, Маргошка состроила мне глазки.

– Марго, мы уже полдня по магазинам ходим. Может, на сегодня хватит?

Я попыталась договориться, но мой голос прозвучал слишком устало. Таким тоном ее точно не переубедить.

– Ну, Же-ень! Ну, пожалуйста! - девочка смотрела на меня с таким обожанием, что отказать было невозможно.

– Ладно, но это последний магазин! - вздохнула я.

Надо как-то научиться у Аксая убеждать ребенка.

Его доводы она всегда принимает с восторгом.

Пока она с визгом носилась по магазину, разглядывая платья, я, присев на ближайший стул, облокотилась на стену. Все правильно. Девочкам нужно давать время на поиски нарядов. Они же девочки.

А вот я сейчас себя девочкой уже не считала.

Если только девочкой-развалиной.

Мышцы начинали предательски ныть. Ноги гудели, а в висках пульсировала противная боль от усталости.

Сколько часов мы уже мотаемся по торговому центру? Но, если уж начистоту, то лучше здесь, чем за городом.

Я не знала, как возвращаться к Аксаю.

Как вообще смотреть ему теперь в глаза?

После его откровенных намеков утром на кухне... Да каких намеков?! Он же почти прямо сказал, что не прочь заняться со мной любовью!

Ведь я же «соблазнительная киса, на которую встает моментально»!

Я ткнулась затылком в стену позади себя и прикрыла глаза.

Чем дальше, тем страшнее, честное слово.

– Ну как? — радостный голос Маргошки вывел меня из раздумий.

Улыбаясь искренне и от души, она крутилась передо мной в новом платье. И я не смогла сдержать улыбку.

– Очень красиво, Марго. Честно. Если хочешь – давай купим, папа разрешил. Но давай уже двигаться дальше, а то твои собачки там уже, наверное, скучают.

– Дава-ай! Но это платье я точно хочу! Оно красивое!

Зачем Маргошке платья в доме отца, я понять не могла. С собаками в вольере возиться? Но спорить с ней у меня сил не было.

Хочет – пусть покупает.

И мы пошли дальше. Вернее, девочка бегала, а я просто ползала за ней без сил с кучей пакетов в руках.

Маргошке нравилось буквально всё — яркие витрины, разноцветные игрушки, бижутерия с блестящими камушками. В её глазах горел азарт. А мне хотелось рухнуть без сил.

Я уже была готова отказаться от идеи заехать домой.

Уже даже почти была согласна вернуться в дом Аксая без промедления.

– Жень, можно мне в детскую комнату поиграть? - неожиданно спросила Маргошка, когда мы проходили мимо игровой зоны. - Там такая большая горка!

Ооо...

Полчаса спокойствия...

Какому Богу помолиться за эту светлую идею в детской голове?

– Ладно, только недолго, — сказала я, ведя её в нужном направлении. – Давай тогда ты будешь тут играть, а я вернусь вон в тот магазин и куплю себе кроссовки? У меня ноги в туфлях уже болят. Не испугаешься одна тут побыть?

– Ха! – с интонацией отца ответила мне Маргошка. – Не переживай! Я же уже большая!

Оплатив ее пребывание в игровой зоне, я предупредила администратора, что отойду. Еще раз посмотрела, как воспитанница скачет по аттракционам. Вроде бы все нормально. Да и, правда, она уже большая. Чего бояться-то?

Кроссовки мне нужны были как воздух.

Дома у меня их нет, а ходить дальше только в туфлях – я себе ноги переломаю по этим плиточкам во дворе.

Да и просто, мне нужно было хотя бы десять минут в относительной тишине и спокойствии. Маргошка меня укатала до бессознательности.

Выбирая кроссовки, я потеряла счёт времени.

Голова снова вернулась к мыслям о том, что ждёт нас дома.

Аксай.

Он, кажется, наслаждается тем, как я теряю контроль, когда он рядом. И он прекрасно чувствует, что я не могу бросить Маргошку и уехать.

Глава 14

Впервые в своей жизни я ревела навзрыд на людях.

И ни капли этого не стеснялась.

Я вообще не видела никого. Перед глазами стояла только Маргошка. А в голове билась единственная мысль: «Я ее потеряла! Я потеряла свою девочку!»

Мне было плевать, что сделает со мной Аксай.

Убьет, наверное.

Лишь бы только после того, как Марго найдется. Только бы узнать, что с ней все хорошо. Остальное неважно.

– Женя!

От резкого окрика я подпрыгнула.

Развернулась на голос и застыла. Аксай шел ко мне вместе с охраной. Пять человек, от которых посетители торгового центра инстинктивно шарахались в сторону.

Я их не осуждала.

Если бы я увидела их в обычной своей жизни, тоже рванула бы прочь. Они... Отличались от обычных людей.

Высокие, крепкие.

Затянутые в кожу и джинсы. И все как один – злые.

– Прости меня, – прошептала я помертвевшими губами. Пыталась найти хоть какие-то эмоции на хмуром лице, но видела только лед в глазах. – Прости меня, я ее потеряла... Я не знаю, что делать.

– Рассказывай!

Я давила в себе истерику как могла. Рассказывала ему все по порядку. Что мы делали, куда ходили, что говорили друг другу.

И верила!

Верила насмерть, что он все решит. Он пришел, а значит все будет хорошо. Мы найдем нашу малышку, потому что он не допустит ничего плохого.

Пока я захлебывалась слезами и соплями, Аксай быстро разослал своих людей по торговому центру. Охрана на выходе упрямо твердила, что не видела такую девочку. На этажах – то же самое. И только на камерах нашлась запись, где Маргошку из туалета выводит какая-то женщина. Брюнетка лет тридцати. Красивая, ухоженная. И, самое главное, Маргарита шла с ней за руку легко и беззаботно, как будто была с ней знакома.

Разглядев лицо женщины, Аксай помертвел.

– Значит так, да? – он задал вопрос, ни к кому не обращаясь. А потом бросил на стойку оператора видеонаблюдением купюру и рявкнул нам, – В машины живо!

На парковку он меня просто выволок за руку.

Запихнул без слов в машину. Я сжалась на заднем сиденье. Не могла успокоиться, не могла перестать плакать.

— Я идиотка... — всхлипывала я, закрыв лицо ладонями. — Я не уберегла её… потеряла свою Марго… Как я могла? Как?

Сердце просто разрывалось.

Но спросить у Аксая, кто ее увел, было страшно. Страшно узнать что-то ужасное.

– Ты воешь так, словно свою дочь потеряла, – холодно бросил мне ее отец.

Как будто ударил наотмашь.

Я резко замолчала. Вытерла нос рукой, наплевав на все приличия.

Он что, серьезно?

– Маргошка мне КАК дочь! – рявкнула я на всю машину. Злость во мне поднялась удушливой волной. – Ты еще не понял?! Она мне как родная! Иначе нахрена мне все это терпеть?

Сердце в груди сдавило спазмом. Казалось, вдохни я поглубже, и оно просто лопнет от натуги.

Телефон Аксая громко пропиликал. Он взглянул на экран смартфона, но не изменился ни на сколько. Только щека нервно дернулась.

– Домой, – приказал он водителю, выруливающему с парковки.

– Что?! - Я вскинулась, не веря своим ушам. - Домой? Мы не можем просто уехать! Надо искать Марго! Надо искать ее! Заявить в полицию!

– Заткнись! - спокойно приказал Аксай. - Закрой свой рот и помолчи хотя бы минуту.

Я опешила.

И послушалась.

Внутри все сжалось. Эмоции рвались наружу, но в этот момент я поняла, что спорить с ним бессмысленно. Он, как всегда, действовал на свой лад. Но мне от этого легче не становилось.

Машина уносила нас от торгового центра, а вместе с ним — и последние шансы на то, что я смогу что-то сделать. Внутри всё кипело, но я уже не решалась возразить. Сейчас Аксаю лучше под руку не попадать.

Он, как и я, на взводе.

До поселка ехать было около получаса. Следующая за нами машина с охраной не отставала ни на метр. Мне казалось мы уезжаем все дальше и дальше от ребенка. Казалось, что бросаем ее.

Занозой в мозгу сидела мысль, что мы теряем время. Мы едем не туда.

Но я ничего не могла поделать.

Аксай – ее отец. И мой работодатель. Человек, который может подчинить меня себе одним лишь взглядом.

Я закрыла лицо руками. Смиряясь, проглотила свою беспомощность.

Механический визг дал по ушам. От резкого торможения я влетела лбом в спинку переднего сиденья. Вскрикнула. Хватаясь за что попало, почти упала на пол внедорожника.

От страха судороги свели пальцы.

– Женя, сидеть в машине! – громко рявкнул Аксай, рывком открывая свою дверь.

Я кое-как поднялась.

Три джипа перекрывали нам дорогу. Просто стояли посреди трассы, загородив проезд полностью.

Глава 15

Оглушительно трещали выстрелы.

Уши закладывало. Я ничего не могла с собой поделать. Сжималась еще сильнее, тело вздрагивало от каждого выстрела.

Крики, мат, грохот выстрелов и топот ног смешались в одну дикую какофонию.

Я вцепилась в Маргошку. Прижала её к себе так крепко, что казалось, вот-вот сломаю собственные руки.

— Папа! Папа-а! — визжала она, выворачиваясь.

Резала мне своим криком сердце как лезвием.

— Тише, тише, — я пыталась её успокоить, но голос дрожал. — Всё будет нормально...

Всё было далеко не нормально.

Я чувствовала, как она вся дрожит в моих руках. Но позволить ей подняться и посмотреть где отец, я не могла.

Не могла!

Я бы молиться начала, да не знала ни строчки, ни единой молитвы. Просто просила кого-то внутри себя, чтобы все закончилось. Чтобы Аксай остался жив.

Чтобы вернулся к нам обеим.

Все стихло так же резко, как и началось. От неожиданности даже придавленная мной Маргошка затихла. Перестала вырываться и кричать.

Я подняла голову.

Все? Они... Уже убили там все друг друга? Или еще кто-то остался?

Если остался, то кто?

Спину стянуло ознобом. Если Аксай мертв... Что станет с нами? Кто эти люди, что украли Маргошку? И почему они вернули ее вот таким вот способом?

– Женя, – хриплый голос позвал меня сзади.

– Папа! – девочка забилась подо мной как маленький волчонок. – Женя, это папа!

Я резко обернулась и ахнула.

– Не смотри, Марго! – обхватила руками голову воспитанницы, снова пригнула ее к асфальту.

– Оставь, – приказал Аксай, подходя еще ближе. – Вставайте, все закончилось.

Плечо и грудь его были залиты кровью. Свисая лохмотьями, дорогая куртка была разодрана.

– О боже... - я чуть не свалилась от шока, глядя на его раны.

– Папа!

– Тише, дочь. Все нормально, – держась за машину, Аксай присел перед ней на корточки. – Папа в норме. Просто царапина, видишь?

Она закивала головой, но в больших глазенках еще плескался страх.

– Ты молодец, – Аксай потрепал ее по голове невредимой рукой. – Не бойся. Папа не может умереть.

Глядя на него, она кивнула. Но пальцами еще держалась за меня. Его слов было пока недостаточно, чтобы она успокоилась.

А я?

– Женя, – он развернулся ко мне.

Чувствуя, как слезы ручьем потекли у меня по лицу, я всхлипнула. Наплевала на все условности. На то, что испуганная Маргошка до сих пор держится за меня.

Даже на то, что он полный засранец и постоянно меня пугает.

Я шагнула к Аксаю, обхватывая его за шею. Аккуратно. Так, чтобы не дотронуться до раненого плеча.

Прижалась головой к груди.

Вляпалась в кровь, безнадежно испачкала свою одежду и даже волосы. Но все это сейчас было так неважно.

Такой пустяк...

– Ты, – горло сдавило как будто удавкой. Слова никак не шли наружу.

– Все нормально, – он обхватил меня здоровой рукой за плечи.

Прижал к себе, дотронулся мимолетно носом до волос.

Но сейчас меня это не раздражало. Наоборот. Пусть нюхает, если ему так надо. Пусть. Лишь бы был жив и был рядом.

Пока он рядом – нас никто не тронет.

Потому что Аксай – скала. Испачканная в крови, раненная, но несокрушимая скала. Даже не морщился от боли.

– Все, хватит, – коротко бросил он. – Пора сваливать отсюда. Ри, в другую машину!

Он подал руку Маргошке, и она с готовностью в нее вцепилась.

Я сморгнула слезы и вдруг поняла, как сильно я за него боялась. Не за грубого, невоспитанного хама. Не за человека, который то и дело ставит меня на место. Заставляет то беситься от злости, то сгорать от возбуждения.

Я боялась за чудесного отца, который готов пойти на все, чтобы спасти своего ребенка. Который из любой задницы придет и успокоит, утешит.

Спасет.

Я отряхнула брюки и вышла на дорогу.

Чтобы моментально отпрыгнуть обратно за машину. На асфальте лежало несколько трупов. Темные потеки крови, брызги.

Меня замутило.

– Олега заберите, – распорядился Аксай. – Живее, блядь! Живее!

Я зажмурилась.

Видимо, Олег это один из его людей. Который тоже погиб.

– Женя! – на лице Аксая не дрогнул ни один мускул. – Женя, быстро в машину!

Прикрывая глаза ладонями, я зашагала к второй нашей машине. Не смотреть! Главное- не смотреть!

Голова здоровее будет.

Глава 16

Дома я сразу дала Маргошке успокоительное.

Удивительно, но в этой берлоге оно было. И даже разрешенное для приема детям.

Глаза девочки были огромными и испуганными. Она вцепилась в меня так, что казалось, не отпустит никогда. Утащив ее в детскую, я специально разговаривала с ней мягко и спокойно.

Утешала и ее, и себя одновременно.

– Выпей лекарство, Маргош, – я гладила ее по влажным после умывания волосам. – Это хорошие капельки. Мы с тобой спокойно поспим, а завтра пойдем с самого утра гулять. Хочешь?

Спрашивать у нее про ту женщину сейчас тоже был не вариант. Девочка в лютом стрессе, это невооруженным глазом видно.

После залитого кровью Аксая и я была не совсем в порядке. Что уж про ребенка говорить?

Малышка послушно выпила лекарство. Минут десять я сидела рядом с ней, сочиняя и рассказывая ей сказку на ходу. Гладила ее по голове и рукам, давая чувство безопасности.

И сама напитывалась от нее спокойствием.

Моя девочка дома. Со мной.

Когда она задремала, я облегченно выдохнула. Проблемы со сном у нее были и раньше. Слишком уж она впечатлительная. Но с возрастом становилось легче.

Послушав ее ровное и спокойное дыхание, я встала.

Адреналин еще бродил по телу. Мне нужно было найти Аксая.

У меня были вопросы.

Спустившись вниз, я пошла в его кабинет. Где он – я помнила. И не забуду никогда, наверное, уже.

Даже стучаться не стала. Просто толкнула тихонько дверь и все. Аксай сидел за столом, перед ним стояла бутылка с коньяком и стакан. Грязная, драная куртка и футболка валялись тут же.

Он просто стянул их с себя и бросил в мусорную корзину.

Но не попал.

Обнаженный торс был испачкан. Кровь была подтерта, но не до конца. Он явно пытался оттереть её сам, но это больше походило на то, что он просто размазал кровь по коже.

Аксай курил и смотрел на меня.

Без единого слова.

Не знаю, откуда у меня взялась смелость, но я подошла ближе. Осмотрела рваную рану на плече. Пуля попала в самую верхушку. Не задела ни кость, ни мышцу. Просто порвала кожу, вспорола ее.

— Рану надо зашить, — сказала я, глядя на него.

— Хрень, — отмахнулся он, делая глоток из стакана. — Само зарастет.

— Нет, — я отступила и строго посмотрела ему в глаза. — Надо зашить. Иначе попадет инфекция. Будет заражение, Аксай.

Наши взгляды встретились. Мой был настойчивым, а его удивленным.

Но я не собиралась отступать.

Я знала, ради кого мне нужно сберегать его здоровье. Снова подойдя ближе, я внимательно осмотрела рану. Кровь всё ещё сочилась из неё, хоть и не так сильно, как раньше.

Нельзя так оставлять. Точно нельзя.

— Сиди спокойно, — приказала я.

Аксай поднял бровь, но всё же отставил стакан и облокотился на спинку стула. Его взгляд внимательно следил за каждым моим движением. Я не видела этого, но чувствовала, что он изучает меня.

Но сейчас мне было всё равно.

– Посиди, принесу иголку и нитку.

Когда искала успокоительное для Маргошки, я видела полевой хирургический набор в аптечке. Даже удивительно, что она была так укомплектована, если честно.

Хотя...

Тут живут граждане не мирные. Все логично.

И мне этого хватит. Зашить рану по-быстрому, как это делали на курсах медсестёр. Обратиться в больницу Аксай точно ведь откажется.

— Что ты делаешь? — спросил он, когда я вернулась в кабинет со всем необходимым.

Я просто нагло бросила иголку и нитку в его стакан коньяка и тщательно их там поболтала пальцем.

— Собираюсь тебя зашить, — ответила я спокойно. — Ничего лучшего нет.

Он фыркнул, но ничего не сказал.

Просто продолжил наблюдать за мной.

Я протёрла его рану ватным тампоном, смоченным в коньяке. Железный человек. Он даже не вздрогнул, хотя я знала, как это должно жечь. Только челюсть напряглась, заходили желваки по скулам.

Но он не выдал ни звука.

— Откуда ты всё это умеешь? — спросил он, наконец.

— Курсы медсестёр, — коротко ответила я, осматривая рану. — Полевая практика. Для работы с детьми нужно многое уметь.

Он хмыкнул, а я ощутила, как напряжение в комнате нарастает. Сжавшись от волнения, я начала шить.

Игла проткнула кожу, и я ожидала, что он хотя бы дёрнется, но нет.

Аксай сидел, как будто это его совсем не касалось. Словно его зашивали каждый день, и он просто привык к этому.

Охренеть.

Я поражалась его выдержке. Ни движения, ни звука, ни стона — ничего. Только сжатые зубы и застывший взгляд.

Глава 17

Мужские пальцы крепко сдавили тело.

Обхватили обручем. Впечатались в кожу. Как будто отсекли иные варианты: он хочет сейчас быть со мной, и я должна подчиниться.

Как будто приказали мне не сопротивляться.

Аксай медленно поднялся со стула. Вознесся передо мной. И я судорожно вздохнула.

Вот этого я и боялась.

Он показывает мне, что я слабее, даже не говоря ни слова.

В душе что-то автоматически срабатывает и хочется ему покориться. Он старше. Он сильнее. Он опытнее. Он имеет право.

Потому что я сама ему его незримо вручила.

Склонила голову. Даже не попыталась вырваться. Ощущая его прикосновения, только губу закусила.

Выдохнув, Аксай подхватил меня под бедра.

Забросил меня на себя. Подхватив под ягодицы, посадил на себя. Качнувшись от неожиданности, я схватилась за его плечи. Отдернула тут же руку, боясь зацепить свежую рану.

Но он словно и не почувствовал ничего. Не вздрогнул, не поморщился.

Безумного уровня выдержка и самообладание.

Вышел из кабинета и зашагал по лестнице на второй этаж. Я сжалась в комок. Маргошка спит, это точно. После лекарства это неизбежно.

Но все равно...

Ощущение неправильности меня не покидало.

Не надо нам сближаться. Не нужно. Ничего хорошего не выйдет. Потому что я просто няня. Обычная девушка, у которой нет за плечами ничего. А он – человек из другого круга. Из другого мира.

– Аксай...

Он остановился перед дверью своей спальни. Темные глаза смотрели внимательно, изучающе.

Дверь.

Последняя граница. Если мы войдем внутрь вместе, обратной дороги для меня уже не будет. Я это прекрасно осознавала.

И он тоже.

– Мы не должны, – я ответила ему запуганным взглядом.

Сидеть на его руках было неловко. Стыдно. Тело стремилось вывернуться, избавиться от навязанной силы.

– Мы никому ничего не должны, – его хриплый шепот коснулся моих губ. – Мы можем все, что захотим.

Глаза в глаза.

Мне было страшно, а ему...

Он хотел меня. И видела я это не только по глазам. Это чувствовалось и другими местами. Вставший член давил мне на задницу даже сквозь жесткую ткань джинсов.

Вместо того чтобы сопротивляться, я застыла на месте. Сердце активно ломало ребра своим стуком, но я не шевелилась. Только смотрела в глаза, в которых полыхало возбуждение. Жажда. Обещание.

Аксай прижал меня спиной к двери, уперся в нее руками.

Склонился ко мне, коснулся губами губ.

Я с собой не совладала. Дернулась как от электрического разряда. Схватилась за его предплечья, впиваясь пальцами.

Это было слишком близко.

Слишком неправильно. Но вместе с тем по телу разлилась волна жара. Его руки, такие сильные и горячие, смяли бедра. Вызвали легкую боль. Обострили все чувства до отчаяния.

— Аксай... — выдохнула я, пытаясь найти в себе силы отстраниться, но голос предательски дрожал.

— Тш-ш..., — прервал он меня, скользя губами по моей скуле.

— Ты злишься на меня? — тихо спросила я, не зная, откуда этот вопрос возник в моей голове.

— Нет. Я злюсь на всё вокруг. Но не на тебя.

Грудь сдавило от внутреннего напряжения, густо смешанного со страхом и возбуждением.

Я закрыла глаза, позволив себе хотя бы на секунду поддаться тому, что происходило. Впервые за долгое время почувствовала, что мне не нужно быть сильной. Что можно расслабиться.

Он мне это позволит.

Царапнула ногтями его кожу на плечах, обхватила ладонями шею.

Сама чуть подалась вперед.

Как будто хотела прижаться к широкой груди. Но в последний момент опомнилась.

— Ты ведь тоже этого хочешь, — он моментально отреагировал.

Поймал мой растерянный взгляд.

А я не знала, что ответить.

Сама не понимала, что я чувствую и чего хочу на самом деле. Запуталась в правильности и неправильности наших с ним неожиданных отношений.

Аксай вдруг оторвал меня от стены и пнул дверь.

Звонко щелкнув, маленький язычок замка вылетел от удара.

Я тихо вскрикнула от неожиданности, но мне тут же залепили рот жадным поцелуем. Схватили, лишили возможности дышать и говорить.

В голове все закружилось, я даже не понимала, куда он меня несет. Очнулась, когда ощутила под спиной упругость постели.

– Аксай! – вцепилась в него судорожно. Страх плескался в душе через край.

Я уже почти злилась и на саму себя.

Выгляжу как перепуганная девственница.