Несколько нежных слов

РАДОСТИ ВЗРОСЛЫХ ДЕВОЧЕК

Друзья, я собрала в одну книжку пять небольших рассказов.

Это мой подарок дорогим читателям к весенним праздникам!

РАДОСТИ ВЗРОСЛЫХ ДЕВОЧЕК

Лёля сидела на широком подоконнике, пила чай из белой чашки и болтала ногой. Легкомысленно. Даже чересчур, когда тебе уже за тридцать.

В окно ей был виден питерский двор-колодец. Стены шестиэтажного дома с какими-то причудливыми лепными вазами и полукруглые высокие окна. Корейский ресторанчик внизу. И аквамариновый квадрат неба наверху.

Редкая удача выбраться в Питер в начале осени. Ещё большая приятная неожиданность - отель прямо на Гороховой. Выходишь, и вот он знаменитый ангел на игле Адмиралтейства, пара шагов - Исаакий и Медный всадник.

Обычно Лёлино "гнездо" в Ленинграде, а потом Санкт-Петербурге было на Большом проспекте Васильевского острова. Там, в квартире маминой давней подруги, Лёлю всегда ждали и были рады. Она приезжала непременно с цветами. Такая была у неё традиция. Сладко засыпала в первой по коридору комнате-пенале старой питерской квартиры. Сначала коммунальной, а потом уже и отдельной.

В этот раз придётся ограничиться визитом "на чай". Люди немолодые, не хочется их беспокоить долгим проживанием.

По молодости она прибегала в Питер на день, реже на два. Ей хватало. Пробежать весь Невский туда и обратно раза три, посидеть в сквере на площади Искусств, съесть пышку. И обратно.

Ленинградский вокзал в Москве встречал её с ночного поезда, как кухня утром встречает хозяйку − домашним и привычным порядком.

Но в этот раз она приехала на неделю. За силами. Ох, как они были ей нужны!

А куда может поехать дочь военного моряка, когда у неё кончились силы?

В Питер, конечно.

Как сделала это в 19 лет, когда за два месяца до свадьбы её бросил парень. Тогда она купила в подземном переходе у Гостиного двора кожаные украшения дивной красоты и сходила в Русский музей. Вернулась домой "как новая".

И сейчас она обязательно сходит в музей. И по Неве покатается. И пышку съест. А ещё посидит с тяжёлым бокалом вина за какой-нибудь грузинской едой. Она уже большая девочка. Может себе позволить.

ЗОНТИК В ГОРОШЕК

ЗОНТИК В ГОРОШЕК

Алекс сегодня вышел на смену вместо отца. Тот приболел. А машина в аренде. Каждый день должна выкатывать свой минимум. Деньги терять не хотелось. Благо, никакой другой лицензии, кроме обычной водительской, для работы в такси не надо.

Почти каждый мюнхенский таксист чувствует себя достойным человеком. Никогда не станет рассказывать, что эта работа для него временная, а на самом деле он бизнесмен. Просто сейчас трудности.

Такие байки травили Алексу Штейману московские таксисты, когда он летал к своей русской бабушке летом. Алекс сначала верил. Услышав эту версию попадания за руль такси в третий раз, решил, что это просто прикол такой. А сейчас вовсю примерял ситуацию на себя.

На самом деле Алекс учился в Университете. На авиационного инженера. С мечтой стать пилотом пришлось расстаться. Сломанная в детстве носовая перегородка - приговор для будущего летчика. Рассказывать пассажирам, что он на самом деле не таксист, а студент, Алекс не собирался. Кому какое дело. Лишь бы вёз туда, куда надо.

Пассажиры были разные. Лощеные бизнесмены, которые по дороге решали кучу деловых вопросов и не вылезли из ноутбука. Такие разговаривали кивками и взглядами, потому что между ухом и плечом был зажат телефон.

Туристы, приехавшие в город на несколько дней и ни слова не знающие ни на одном языке, кроме своего. С такими приходилось объясняться жестами. Через несколько смен Алекс вполне владел необходимым минимумом на десятке языков.

По-русски старался не говорить. Если только не было крайней необходимости. Русским владели жители всего бывшего Союза. Угадать, откуда они, было сложно. А влезать в проблемы не хотелось. Поэтому терпеливо выслушивал школьный английский. Или французский. Реже − немецкий.

Такси − удовольствие не из дешёвых. А городской транспорт в Мюнхене ходит с немецкой точностью. На нем часто удобнее. И если уж человек ловит машину с шашечками, значит действительно очень нужно. И быстро.

В дождь все стараются снизить скорость возле тротуаров, чтобы не облить переходов и стоящих на остановках пассажиров. Голосующую девушку Алекс увидел, когда она ловко отскочила от потока воды из-под колёс передней машины.

Притормозил. Она забралась в салон, быстро сложив голубой зонт-трость в белый горошек. Назвала адрес. В Университет.

В тот район без особой надобности Алекс старался не ездить. Незачем натыкаться на знакомых. Девушка на заднем сидении явно нервничала. Смахнула с лица мокрые рыжие пряди. Улыбнулась, увидев, что Алекс разглядывает её в зеркало заднего вида.

− У меня сегодня защита проекта, − неожиданно поделилась она, кивнув на тубус с чертежами.

- Какая специальность? - полюбопытствовал Алекс.

- Я дизайнер. Будущий. Дизайн интерьеров.

- Удачи Вам с проектом.

Она снова улыбнулась ему в зеркало.

Алекс остановил машину. Пока они добирались, дождь кончился. Девушка выскочила из салона и помчалась по лестнице к дверям. У Алекса в приложении высветилось сообщение об оплате картой.

На заправке глянул на заднее сидение. Там лежал тот самый голубой зонтик. Забыла, значит.

Пассажиры часто забывают вещи. Телефоны особенно. Иногда кошельки, одежду, перчатки, чемоданы в багажнике. Потом звонят диспетчеру. Вещи возвращают.

Один раз у Алекса чуть не забыли ребёнка. Вышли из салона и скрылись в подъезде. Мирно спящего малыша он обнаружил, только отъехав десяток метров. Тут же сдал назад. Мать вернулась через несколько минут. Лица на ней не было.

Ирма успела на защиту. Правда пришлось потратиться на такси. Ей показалось, что молодого парня-таксиста она уже где-то видела. Такие глаза забыть сложно. Память на детали у Ирмы была отличная.

Перед очередным зачетом они с подружкой зашли в университетский кафетерий перекусить. От волнения есть хотелось зверски. Устроились у окна.

Весна в Мюнхене была бурной в этом году. Зелень радовала глаз. Всё вокруг цвело. Одних только гиацинтов возле Университета росло несметное количество. Целые клумбы чистого ароматного и эстетического удовольствия.

Ирма жевала сэндвич, запивая неплохим кофе. Одним ухом слушала подругу, предлагавшую отметить последний зачёт в каком-нибудь клубе. Ирма кивала.

В толпе студентов мелькнуло знакомое лицо. Её водитель? Да ладно... Студенты не водят такси.

- Ты с технического ребят знаешь? - спросила подругу.

- Я всех знаю. Ты про кого? Аааа, это Алекс Штейман. С авиационного. Нравится? У него, кстати, девушки нет. Говорят, он страшно серьёзный.

Профессор Рихтер сегодня был в ударе и выжал из Ирмы все соки. Но высший бал всё же поставил. Когда девушка наконец вышла с зачёта, двор опустел. С неба снова лилось.

Ирма пожалела, что не стала тогда искать свой зонт. Он был миленький. И горошек этот на голубом фоне ей нравился. Надо же было быть такой растяпой. Глупо было забыть зонт в такси.

Пока она раздумывала, как бы так половчее переступить лужу, к тротуару плавно подъехала машина с шашечками. С водительского места вышел Алекс. И открыл над Ирмой большой голубой зонт в белый горошек.