Неслучайная попаданка в Королевство Драконов

Глава 1, в которой всё идёт не так

Василиса

Скоро мне исполнится восемнадцать, и я покину школьные стены. Должна радоваться, но...

В последнее время меня не покидает неясная тревога о том, что за мной наблюдают. Словно есть тень, которая повсюду следует за мной. Провожает взглядом, не имея при этом телесной оболочки. Ведь когда оборачиваюсь, никого не вижу...

Учебный день в самом разгаре. Я ныряю сквозь толпу школьников, высыпавших из кабинетов в коридор на перемену, а невидимые глаза ныряют вслед за мной... Я сижу в столовой, и каждая капля пролитого мной супа, опадая на стол, не остаётся незамеченной.

А после окончания уроков я оглядываю людей, что заполонили раздевалку, и не понимаю кто эти глаза, что преследуют меня весь день.

Одноклассники хватают куртки, громко переговариваются, взбудораженные тем, что отпустили с физкультуры раньше, а я, по-особенному рассеянная сегодня, шарю в кармане брюк и не могу найти жетон с номером.

Взрослых рядом нет — быстро протискиваюсь за своей демисезонной курткой, чтобы успеть остаться незамеченной. И очень вовремя, ведь из своей каморки высовывает голову уборщица и шикает на нас, чтобы вели себя тише.

— Да вообще не проблема, Ирина Степановна! — смеётся Рыбкин, взгромождая на одно плечо рюкзак.

Все уже ушли, выхожу на улицу последней, а ощущение слежки не покидает. Это паранойя — не иначе. Это просто понедельник — лучшее объяснение моей непонятной тревоги и нервозности. Встала не с той ноги — с кем не бывает?

Мой день вообще не задался с самого начала: порвались лямки любимого рюкзака (обе!), а молния так вообще разошлась и не желает прятать содержимое. Теперь весь этот вес приходится нести на руках, как ожиревшего кота.

Ещё сегодня в школу не пришла моя подруга, Лиза, отпросившись с занятий на семейное празднование дня рождения её бабушки. Без неё меня весь день не покидало ощущение одиночества и тоски по свободе от душных школьных стен. Мне не хватает слегка испуганных глаз Гусевой, её скромной улыбки, наших общих шуток.

Моя подруга не очень общительна: она стесняется своего худощавого телосложения. Но мне каким-то образом удаётся близко дружить с рыжей скромницей на протяжении нескольких лет. И если в обычные дни, благодаря компании Лизы, я готова сносить школьные будни, то сегодня, без неё, никакие попытки уйти мыслями в другую сторону от возникшей вдруг тревоги не помогают. Я вымотана, устала и хочу домой.

Перехожу дорогу в неположенном месте (на этом участке дороги все так делают), когда сзади просигналила машина, испугав меня до чёртиков. Все мои книги валятся из раскрытой пасти рюкзака на мокрый грязный асфальт прямо перед колёсами машины. Нет времени их собирать, ведь водитель зло хмурит брови и активно машет руками, пытаясь сообщить мне нечто очень важное, как ему кажется.

Хоть бы стекло опустил, дядя, а то не слышно ничего... Отпрыгиваю в сторону, чтобы хоть самой уцелеть, а уже грязные книги благополучно сминают колёса. И мне бы заплакать от обиды, но уже нет сил.

Теперь не только книги мокрые, грязные, сломленные. Я прижимаю их к груди — моя куртка испорчена. В ботинках хлюпает вода, в носу тоже что-то хлюпает, мешая полноценно дышать. Ну, что тут ещё скажешь? Просто я Василиса Вьюгина — других объяснений нет. А жетон из школьной раздевалки, оказывается, всё это время был у меня в рюкзаке. Ну хоть он в лужу не выпал...

Да скорее бы уже домой! Почему нельзя просто телепортироваться в нужное мне место, как в кино? Я расклеилась совсем, а вот серый бродячий кот, перешедший мне сейчас дорогу, даже хвостом нервно не дёрнет — всё у него, видимо, хорошо.

Он мяукнул, скользнув по мне странным и каким-то не кошачьим взглядом.

— Чего тебе? — ворчу.

Животина не отвечает, проходит мимо.

Весь мокрый, с грязными лапками, но так лениво перебирающий ими, словно весь мир в эти минуты принадлежит ему. Даже завидно при виде такой невозмутимости. Все прохожие спешат спрятаться от сырости и городского шума, машины нетерпеливо отвоёвывают каждый сантиметр в очереди перед красным сигналом светофора, а кот, видимо, просто гуляет.

Вскоре входная дверь громко щёлкает за мной, оставляя позади запах февральской сырости и грязи. Кажется, дома никого.

Пробираюсь в свою комнату и бросаю грязные книги в добытый в кухне пакет. Уже и приняла душ, и переоделась в чистое и сухое, а в доме по-прежнему тишина, и слышно лишь эхо моих шагов да злое дыхание, частое от усердия, потому что с книг таки накапала грязная вода и приходится теперь ползать по полу с тряпкой!

— Что ты делаешь? — а это голос мамы, напугавший не хуже недавней машины. Она стоит в дверном проёме, с идеальной укладкой, в идеальном офисном костюме. Я точно её дочь?

— Ничего, — пожимаю плечами, сидя на корточках с половой тряпкой в руках. — Живу обычной жизнью неудачницы.

— Что случилось, Вась?

Она слегка улыбается, как бы умиляясь мне или пытаясь выразить сочувствие, но это меня только ещё больше злит.

— Не смейся надо мной! — ворчу, прямо как бабушка Лизы, когда булочки у неё вдруг получились не такими пышными и ароматными, как задумывались. Хотя ни я не Лиза никогда разницы не видели — вкусно же в любом случае. Даже шутим часто в качестве комплимента пожилой женщине, что ходим к ней в гости только ради выпечки.

Глава 2, в которой случается странный разговор

Василиса

"Причинами модификаций являются факторы среды. Они имеют приспособительное значение в жизни организма". Эта подсказка на клочке бумаги, которую передала мне Лиза, больше не нужна, и я её сминаю в кулаке. Громкий звонок зовёт учеников на перерыв — урок биологии окончен.

Наконец-то.

Самая злая учительница в мире в течение всего занятия поглядывала на меня пока я пыталась невозмутимо писать тест. Вот почему? Причины я в любом случае не знаю, да и всё равно мне, что она на меня смотрит.

Сегодня ночью я спала беспокойно. Так что не выспалась, и чьи-то взгляды меня уже не трогают.

Модификационная разновидность, модификационная изменчивость... Закрепляются ли модификации в генотипе в первом поколении, а может через много поколений? А, может, эти дурацкие модификации проявляются только в фенотипе или вообще, ох, ужас какой, являются неадекватными приспособлениями к условиям среды? Да пошло оно всё, Ольга Евгеньевна!

Новая биологичка совсем недавно в нашей школе — впервые мы её увидели месяц назад, ещё в конце января. Тогда она своими колючими, проникающими до самой глубины души глазами просканировала каждого из нас, спрашивая имя и делая какие-то свои пометки в записной книжке.

У меня же ведь паранойя с недавних пор. Мне чудится, что на меня она смотрит злее всего. Может быть мне даже страшно?

Другие в классе тоже не остались равнодушны к новой учительнице. Мы думаем, Ольга Евгеньевна немного не в себе: на прошлой неделе она отчитывала за невыполненное домашнее задание Лёшку Рыбкина, нашего главного прогульщика, а после гневной тирады вдруг с чего-то сказала о непозволительности такого поведения в стенах академии.

Весь класс переглянулся, похихикал, а кто-то даже осмелился как можно незаметней покрутить пальцем у виска. Только Вика Кузнецова не реагировала и делала самый невозмутимый вид. Ещё бы: Ольга Евгеньевна её бабушка!

Так, наш класс пополнился сразу на два человека приехавших к нам из соседнего города. Благо вакансия учителя биологии была свободна. Да и место королевы класса не было занято: Машуля Рыжова ушла после девяти лет обучения в какой-то там крутой частный колледж.

— Делала домашку по физике? — спрашиваю по-особенному молчаливую Лизу.

— Угу.

М-да, вот и поговорили...

Учебники брошены в уже подшитый и постиранный рюкзак, у подруги тоже полная готовность покинуть кабинет. Я хочу как можно скорее выскочить в коридор, но дорогу преграждает любимая всеми Вика.

Она выше меня на целую голову, и перед моими глазами оказывается её подвеска с одинокой каплевидной жемчужиной. Поднимаю глаза на лицо королевы класса, которая уж точно никогда не будет собирать книги из грязной лужи.

И я ведь даже не иронизирую, когда говорю, что она любима всеми. Это чистая правда! Всего за месяц незнакомка невообразимым образом стала всеобщей любимицей не только нашего одиннадцатого "А", но и всей школы. Отличница, симпатичные золотистые кудряшки, море талантов. И вязать она умеет, и бегает быстрее всех, и голосу её все соловьи земного шара позавидуют.

А как же парни вьются вокруг Кузнецовой, тая подобно апрельским снеговикам! Девушка и не против: флиртует да смеётся. Наслаждается, блин.

— С дороги, Васян, — тянет сладким голоском. — Сегодня автографы не раздаю.

— Но это ты встала на моём пути, — возражаю, — а я автографами тоже не балую.

— На твоём? Как странно... Я думала такие, как ты должны разбегаться при виде меня...

Она как бы случайно (конечно, нет) толкает меня плечом и уходит очень горделиво и по-королевски грациозно под подхихикивания её новоявленных фанатов. Прямо как в одном из тех фильмов, что я с мамой смотрю по вечерам.

Но я буду не собой, если оставлю всё вот так, и говорю ей в спину:

— Разбегаться? Это поэтому у тебя всё никак не завяжутся отношения? Кроме флирта ничего и нет. Разбегаются?

Кузнецова остановилась и посмотрела на меня, сощурив глаза. Я знаю куда бить, ведь все старшеклассницы просто помешаны на романтике и отношениях. Если у тебя нет парня, то ты неудачница.

— Что смотришь? — продолжаю. — Сколько попыток у тебя уже провалилось?

Конечно, моя бравада не имеет смысла, и я знаю, что Вика может хоть десять отношений одновременно завести с её-то популярностью.

— И это говоришь мне ты? — отмерла она наконец.

— Не обращай внимания, — Лиза пытается меня успокоить и дёргает за руку.

Я уже и забыла, что она рядом.

— Это говорю тебе я!

— А тебе, Вьюгина, флиртовать даже не с кем.

Вокруг раздаются смешки одноклассников. Ладно, Кузнецова. Ты меня сделала. Снова.

— Пошли домой через парк? — возвращает меня к реальности Гусева, пока я провожаю взглядом победительницу во всём, за что берётся.

— Да, давай, — покорно соглашаюсь.

Лиза в удовлетворении от моего ответа утвердительно машет головой, и её рыжее удлинённое каре качается в такт. Она вообще очень милая — не зря эта скромная девчонка моя подруга.

Глава 3, в которой утро начинается не с кофе

Василиса

Ночью мне снятся безумные сны с чёрными тенями. Полупрозрачные силуэты стояли под окнами и дверями, окружили весь дом, а их светящиеся в темноте глаза, похожие на кошачьи, смотрели на меня, следили и двигались вслед за мной.

Я была уверена, что они пришли по мою душу, хотят меня украсть в какой-то свой мир теней. Хотят чтобы я исчезла и обо мне все забыли, как о Полине Снегирёвой, про которую рассказала мне подруга.

А мама? Где же мама? Я бегаю по дому, слыша как на улице начинается самая настоящая буря и как бьют по стёклам ветки деревьев, и не нахожу её нигде. За окнами тени плывут параллельно мне. Входная дверь в прихожей отворяется, впуская мощный порыв ветра, и я кричу, не успевая понять тень это пришла за мной или мама, самая лучшая и нужная в мире, вернулась с работы. Будильник вторит моему крику из сна, я открываю глаза.

Легкий ветерок колышет полупрозрачные шторы у едва приоткрытого на ночь окна. Уже утро — пора собираться на занятия. То ли стон, то ли вздох вырывается из моего рта. Это был сон. Просто сон.

В кухне, на дверце холодильника меня встречает рукописный текст на отрывном стикере:

"Василиса, сегодня мне нужно уйти пораньше на работу: какие-то уроды ночью подожгли дверь моего магазина. Завтрак на плите. Будь умницей, постарайся не забыть закрыть окно перед уходом".

После тянусь к своему привычному утреннему йогурту со вкусом персика.

Вот так. Даже в реальности она меня покинула. Её цветочный магазин — дело всей жизни. В детстве мне безумно нравилось, когда мама брала меня с собой на работу, и я могла жадно рассматривать бутоны роз, фиалки в горшочках, букеты лилий...

А вот мешки с удобрениями интерес не вызывали — некоторые ещё и пахли странно. Как бы мама не старалась привить мне любовь к её работе, ничего не выходило: я по-прежнему не горю желанием заниматься вместе с ней магазином.

Журналистика — это не так просто, — говорит она мне, но моё желание пойти после школы на журфак только крепнет день ото дня. А чем проще восстанавливать дверь после поджога и регулярно считать какие-то цифры? Хотя дверь магазина обычно не поджигают: просто сегодня, в среду, у моей мамы, похоже, случился понедельник.

Завтракаю, а после надеваю любимые черно-белые ботинки и куртку, закидываю на плечо многострадальный рюкзак. Ах да... закрылваю окно, успевшее пустить свежий воздух по квартире.

Телефон пискнул несколько раз, оповещая о бурном обсуждении в нашем классном чате. Я так и застыла у двери при виде своей фамилии в строке оповещения.

Таня Чарикова: Ну а ты, Вьюгина, с кем на бал придёшь? Тоже с двоюродным братом?

Чарикова — одна из подружек Вики. Подумать только: в начальной школе мы вместе тусили в песочнице.

Вика Кузнецова: Не-а, она с Гусевой придёт.

Всё ясно. Обсуждают предстоящий выпускной. Всю прошлую неделю трепались о платьях, прическах, туфлях, а теперь и за кавалеров взялись.

Василиса Вьюгина: Ну почему же с братом, — начинаю хаотично клацать по клавиатуре на экране телефона. — Я с парнем своим буду.

Таня Чарикова: С каким таким парнем? У тебя же его нет!

Василиса Вьюгина: А вот и есть! Секретный просто.

Таня Чарикова: А почему прячешь его? Такой страшила? — смеющийся смайлик.

Василиса Вьюгина: Ну почему же страшила, — ух, как они меня злят, — очень даже симпатичный.

Таня Чарикова: Покажи хоть фото!

Лёха Карась: Скинь фото! — а это наш Рыбкин вдруг заинтересовался девчачьей перепиской в чате.

Вика Кузнецова: Вы ей поверили что-ли? Нет у неё никакого парня. С Вьюгиной если кто и согласится встречаться, так только в каком-нибудь сказочном королевстве такое может случиться! Вечно всё по-своему делает, наплевав на коллектив. И Гусева туда же!

Она всё ещё обижена на меня за отказ принимать участие в поздравительном танце для недавнего празднования юбилея школы в этом году. Лиза так тем более никогда не стала бы по своей воле выходить на сцену — глупо на неё обижаться. И вообще я за своего гусёныша порву! Конечно, я незамедлительно печатаю ответ.

Василиса Вьюгина: Вы все позеленеете от зависти, когда увидите нас на выпускном балу! — обещаю им.

Лишь бы не пожалеть о своём обещании в скором времени... Вот где я теперь буду искать себе спутника на бал? Мысленно перебираю всех знакомых парней, даже двоюродных и троюродных братьев не обхожу стороной (ведь многие так схитрят, а я чем хуже?), но нужно подобрать кого-то совершенно особенного. Да ещё и сделать так, чтобы мой спутник согласился играть роль влюблённого парня.

Ох, нельзя мне злиться, нельзя. Эта эмоция заставляет меня говорить необдуманные слова и совершать нелогичные поступки. И кто вообще придумал июньский выпускной бал обсуждать в феврале?!

Убираю телефон в карман куртки, выключаю свет в прихожей — пора в школу, а иначе опоздаю со всеми этими переписками.

За дверью стоит Ольга Евгеньевна. Моё удивление настолько сильное, что я не сразу начинаю понимать и слышать, что она мне говорит. А она говорит. Губы шевелятся, взгляд холоден и весь вид женщины невозмутим. Словно это нормально — стоять в восемь утра под дверью у моего дома.

Глава 4, в которой похищают человека

Василиса

Мои ноги плывут, шагают в невесомости. Ничего не видно и тело почти не чувствую. Мне кажется, что я сплю уже много часов, но всё равно никак не проснусь. Все мысли и ощущения, ещё сонные и бессвязные, сосредоточены на шагах: одну ногу, вторую — один шаг, второй. В голове болезненная пульсация — неужели я проснусь с головной болью? А ведь мне ещё идти на занятия.

Ноги с каждым шагом тяжелеют, переставлять их становится почти невыносимой мукой, но остановиться не получается — они словно живут своей жизнью.

Я вдруг осознаю, что мои глаза открыты, но ничего кроме плотной стены густого белого тумана не вижу. Даже собственных ног, что продолжают идти. Левая рука протянута вперёд, но локоть исчезает в белой дымке. Я тяну её на себя, но сталкиваюсь с сопротивлением — что-то держит её. Кто-то.

Сознание становится более ясным, и я вспоминаю записку мамы, персиковый йогурт, завтрак с овсяной кашей, переписку в классном чате, Ольгу Евгеньевну...

Уже чувствую жёсткую хватку её руки на моей, но по-прежнему не вижу практически ничего.

Мы вдруг ускоряемся, и я начинаю чувствовать пол под ногами, слышать цокот низких каблучков нашей биологички. Смотрю вниз под ноги, в немом удивлении при виде мраморной плитки. Она мелькает перед глазами, раздражая органы зрения не хуже колышущейся длинной юбки Ольги Евгеньевны. Дышать тяжело, мы почти бежим. И чем прозрачнее туман, тем жёстче хватка на моей руке и быстрее шаги.

Из горла вырывается невнятный хрип, когда я силюсь что-то сказать. Хотя и не знаю, что говорить — мне просто страшно, и я не понимаю, что со мной происходит. Туман рассеивается, а вопросов в голове всё больше. Это бесконечно длинный и белоснежно-стеклянный коридор с очень высокими потолками. Я такое только только на фотографиях дорогих музеев и замков видела. Эхо шагов и шумного дыхания тонут в безразличных к моим страданиям стенах, величественных, пустых... Где я?

Ведьма (теперь буду называть её так) резко толкает одни из двойных дверей справа, а меня с силой усаживает на огромный диван из чёрной кожи. Сердце трепыхается испуганной птичкой, а эта самая злая ведьма в мире с самым невозмутимым в мире лицом берёт в руки маленькую, в пятьсот миллилитров, банку и откручивает крышку. Внутри банки плещется мерзкая на вид тёмно-коричневая жидкость. Но это явно не эвглены и не практическое занятие по биологии.

— Пей, — протягивает мне банку без намёка на какую-либо эмоцию.

Моих сил хватает только на то, чтобы испуганно вытаращить глаза на свою похитительницу.

— Или ты выпиваешь сама, или я насильно залью её тебе в горло.

Моя рука тянется к подозрительной банке.

Горький вкус обжёг язык, я закашлялась, но под внимательным взглядом ведьмы продолжала пить гадость пока она не закончилась. По телу прошла волна тепла, как если бы меня обнимали родные руки. Дыхание и пульс выровнялись, чувствую всем телом как отступает паника, убирая обнажённые мечи обратно в ножны. Чем бы не была эта жидкость, а на экзаменах бы точно пригодилась. В голове кружатся снежинками в метели множество вопросов, но я спрашиваю лишь одно.

— Что это? — ставлю опустошённую банку на резной стол передо мной.

— Отвар из душицы, — отвечает спокойным голосом.

— Она... меня задушит?

— Ты ничего не смыслишь в ботанике.

Ведьма, Ольга Евгеньевна, сидит напротив меня в таком же, как диван, чёрном кожаном кресле. Не похоже, что она хочет меня убить. У неё даже почти скучающий вид.

Начинаю разглядывать всю комнату, которая оказывается меньше, чем мне показалось сначала. Большие панорамные окна почти полностью скрывают плотные шторы из коричневого бархата из-за чего нас окружает полумрак. Из мебели лишь диван, два кресла напротив, стол между ними и высокие полки занимающие пол-стены высотой до самого потолка.

Полки под завязку забиты книгами, лежащими в полном беспорядке. Все стены завешаны картинами: и маленькими и большими; с квадратными, круглыми, прямоугольными рамками. Нет ни одного пустующего места. Из всех картин выделяется только одна своим большим размером, но изображения почти не разобрать: сейчас, в темноте, это лишь кружево теней и бликов.

Заметив мой интерес, ведьма встаёт и подходит к окну, отодвигает одну штору. Мрак сразу стал менее плотным, показав мне, что же он скрывал. Огромный волк скалится на меня, готовясь совершить хищный прыжок из полотна. Совсем как живой. Кажется, слюна из его пасти вот-вот капнет на пол и раздастся злобное рычание. Мурашки иглой пронзили мой позвоночник.

Чувствую на себе взгляд ведьмы, что хранила молчание всё это время.

— Неужели больше нет вопросов? Я думала ты только на моих уроках такая безынициативная.

Как же хорошо, что для поступления на журфак мне не нужна биология. Где-то глубоко во мне просыпается злость на эту старую женщину с её провокациями.

— Где я? — возмущаюсь. — Похищать и удерживать людей против их воли не законно!

— Здесь не действуют законы твоего мира.

— Здесь — это где?

— Это параллельный, как зеркальное отражение, мир. Параллельный вашему. Он состоит из множества королевств, и мы сейчас находимся в Королевстве Драконов. Попасть сюда можно только через портал. И покинуть тоже. Самостоятельно у тебя ничего не получится.

Глава 5, в которой существуют призраки

Василиса

Озеро. Нет, бесконечное и бескрайнее море с прыгающими на волнах бликами от солнечного света. Вода, вода и только лишь вода до самого горизонта без единого островка земли. Я же, судя по всему, нахожусь на высоте не менее десяти этажей. В голову не к месту приходит шутка про башню и заточённую в ней принцессу.

— Принцесса? Ха! — прошелестело где-то рядом едва слышно.

Вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь. Передо мной стоит... призрак... Кажется, я только что подавилась воздухом. Мужчина азиатской внешности в круглых очках полупрозрачен. Вся комната видна насквозь, как если бы я смотрела через прозрачное стекло. Даже чёрный деловой костюм и галстук в тон поверх белой рубашки имеют тусклый цвет. Удивительно, что цвета его одежды вообще возможно разглядеть.

— Внук Ольги Евгеньевны?

Невероятно, но я могу разговаривать. Если бы не банка с отваром душицы, то точно бы уже валялась на полу без сознания. Если бы вообще была жива после таких потрясений...

Совсем не зря мы нашу классную руководительницу считали странноватой. Знали бы одноклассники насколько она на самом деле странная. Её внучка, Вика, просто божественный цветок в их сумасшедшей семейке. Ещё немного и я устану удивляться, после больше никогда и ничем не буду поражена. Либо мои глаза на веки вечные останутся размером с пятирублёвые монеты, уютно расположившись на лбу.

— Из меня такой же внук Ольги, как из тебя принцесса, — азиат хохотнул, поправляя очки на носу.

На вид ему лет пятьдесят, так что я, наверное, и в самом деле ошибаюсь.

— Кто ты? — спрашиваю.

— Призрак, — смотрит на меня, как на дуру. — Сама же поняла две минуты назад.

Это слишком нелепо. Слишком нереально. Я совсем-совсем не понимаю, что происходит с моей жизнью сегодня. Может, я просто сплю? Очень реалистичный сон. Кошмар.

Наверное, я всё еще сижу за столом, завтракая овсянкой, и мне включили очень странное видео с очень странной озвучкой, а мой ненормальный мозг теперь показывает такие картины из-за него. Где-то рядом, наверняка, валяется опрокинутая мной ложка с недоеденной кашей, а сама я лежу лицом в тарелке. А иначе отчего я чувствую себя, как в ловушке, из которой нет выхода?

Только отвар душицы действительно был горьким, а щипки за руку вызывают боль.

— Что ты тут делаешь? — продолжаю реалистичный диалог с нереалистичным созданием.

— Хмм... я тут живу, — пожимает плечами.

— В стене?

Просто первое, что приходит мне на ум. Двери-то не скрипели...

— Не в этой уж точно! — фыркает с пренебрежением. — Уж больно тонкая, тесная.

Да он же смеётся надо мной! Рот кривится в усмешке, глаза с хитринками бегло осматривают меня с ног до головы и обратно.

— Совсем немного, — вдруг ответил он на мою мысль.

— Мало того, что призрак, так ты ещё и мысли читаешь?

— Насквозь я вижу не только стены. Но довольно болтовни. Скоро сюда явится Кир — ты же этого не хочешь?

Весь вид призрака в миг стал серьёзен. Азиат встревожен и хочет сообщить мне что-то важное — это видно по его лицу.

— Ещё один призрак? — настораживаюсь.

— А ты только призракам не рада? Кир — это внук Ольги. Единственный и неповторимый.— Не осталось и тени прежнего веселья на лице моего призрачного собеседника. — Он хуже призраков, уж поверь. Никого страшнее ты еще не видела. Это тебе не престарелая женщина и нелепый полупрозрачный азиат.

— Неужели есть куда ещё хуже? — из меня невольно вырывается истеричный смешок.

— Даже представить не можешь насколько, — прошептал мне на ухо, склонившись. — Долгие годы Ольга держит в страхе все соседние королевства. Родители не пускают детей без сопровождения стоит только последнему лучу солнца скрыться за горизонтом. А самым непослушным из них рассказывают на ночь страшилки с Ольгой в главной роли. Старуха похищает молодую кровь, а затем перепоручает своему внуку. Кира боится даже она сама — страшней чудовища я ещё не видел. Ольга лишь пешка в его кровавой игре, за чьей спиной можно прятаться. Её внук имеет репутацию светлого непогрешимого мальчика, а на самом деле этот мальчик руками своей бабушки творит самое настоящее зло, масштабы которого мы и представить себе не можем.

— Зачем ты мне это всё говоришь? — кажется, я начинаю немного нервничать.

Мужчина плавно "отлетает" от меня на метр, возвращая между нами дистанцию.

— Предлагаю тебе спасение. Я помогу тебе сбежать. Прожив в стенах этого замка сотни лет, не желаю более быть свидетелем убийств совсем юных существ.

— Убийств?! — я аж за сердце хватаюсь, прямо как бабушка Лизы, когда что-то идёт не по её плану.

Это уже не просто удивление, а самый настоящий шок.

— А ты думала в сказку попала? — злобно хохочет. — С принцессами, принцами, башнями и драконами, да?

— Хватит смеяться! Ты можешь вернуть меня домой?

— А я и не смеюсь, дитя, — улыбка вновь испарилась на его лице. — Мне очень тебя жаль, моё сочувствие к тебе безмерно, как ко всякому, кого несправедливо собираются обидеть. Я вижу ты чистый, ещё наивный ребёнок, не успевший понять кто он есть в этом мире, чего хочет и что может. Я могу вернуть тебя домой и обязательно верну. Они и пальцем тебя тронуть не успеют. Никакая Ольга и никакой Кир не смеют творить такие злодеяния каждый раз, когда меня рядом нет и я ничем не могу помочь очередной жертве. Только не в этот раз и не с тобой. Возьми меня за руку, и я проведу тебя в портал в твой родной мир. Дитя будет спасено, никто никого не убьёт.

Глава 6, в которой злодей приходит на помощь

Василиса

Здесь холодно. Глаза никак не могут привыкнуть к темноте: похоже, здесь полностью отсутствуют источники света. Как и мобильная связь. Телефон, всё это время сиротливо лежавший в кармане моих брюк, мне совсем ничем не помог. Как бы я не вытягивала руки, не подпрыгивала и не приседала — результат нулевой, потому что на самом деле мобильник вообще вышел из строя: он просто выключился.

Мой последняя надежда на спасение уснула глубоким сном. Отчаяние затопило меня, я в бессилии села на пол, зависнув так на какое-то время. Нет окон, нет дверей — вообще ничего здесь нет. Даже дурацкого стула.

Нет, это просто невыносимо!

Боясь резких движений, осторожно ощупываю руками пол. Он деревянный и покрыт лаком — хоть без заноз обойдётся. Встаю на ноги и подобно слепому котёнку с нелепыми движениями, пошатываясь, изучаю обстановку: касаюсь пальцами шероховатой поверхности стен, делаю маленькие шаги в страхе на что-то натолкнуться.

После тщательного обследования вслепую моего нового места обитания прихожу к неутешительному выводу: в этой чёртовой "коробке" не появились магическим образом окна или двери. Как не было — так и нет. Никаких тайников нащупать не удалось, никаких подозрительных выпуклостей или углублений в стене или на полу...

Как это вообще возможно?

Минуты тянутся, ползут ленивой гусеницей. Успела уже позорно поплакать, продрогнуть до костей, перемотать в голове всю плёнку моей жизни от детского сада до сегодняшнего утра, когда ещё всё было в порядке и пока я не открыла дверь в этот, не побоюсь этого слова, ад.

Прошёл ли час, два, или даже три — я не знаю. Я просто хочу всё забыть, как страшный сон и вернуться домой. Хочу снова ходить в школу, готовиться к выпускным экзаменам, искать ВУЗ для поступления, болтать с Лизой о всяких глупостях, готова даже терпеть из последних сил идеальную во всех отношениях Вику.

А затем идти после занятий домой. Меня бы окатила грязной водой из лужи проезжающая мимо машина, напугала злая собака... Но дома я бы встречала маму после работы, мы бы ужинали, немного спорили, смотрели телевизор... Пусть хоть каждый день у меня рвётся рюкзак и пачкается его содержимое в луже. Только бы вернуться домой — прочь из этого Королевства Драконов.

Почему оно так называется вообще?

Дикая усталость навалилась на меня. Я уже почти засыпала, когда сверху раздался скрежет ржавых петель и лязг метала. Луч света пронзил черноту. Заморгав, задираю голову к потолку. Молодой светловолосый парень удерживает рукой квадратный люк и всматривается в темноту моей тюрьмы. Не знаю кто это, но мне радостно видеть хоть кого-нибудь.

— Эй... — вышло тише и более жалко, чем я хотела бы, но он меня услышал.

Незнакомец с громким звоном, заставившим меня вздрогнуть, отбросил люк в сторону, впуская ещё больше света. Вскакиваю на дрожащие ноги пока он спускает вниз верёвочную лестницу.

— Она не порвётся, не бойся, — услышала я мужской голос.

Мне не пришлось ничего говорить, чтобы было ясно, что сейчас я максимально настороже. Как он понял, что я испытываю недоверие к его персоне и его методам спасения? На призрака, читающего мысли, не похож — уж больно реален. Да и голос приятный в отличие от азиата.

А чему я вообще удивляюсь? Страх, должно быть, без каких-либо проблем и наличия таланта в чтении мыслей отчётливо виден на моём лице.

Не призрачными, а уже такими же, как у моего нового спасителя, настоящими человеческими руками обхватываю две вертикальные и довольно толстые верёвки, ставя ногу на самую нижнюю горизонтальную. Лестница закачалась от моих действий, но мне всё равно — лишь бы выбраться отсюда.

Верёвки грубые и не очень приятные на ощупь, но какое это сейчас имеет значение? Каждый шаг наверх даётся мне всё смелей и вот я уже почти на поверхности. Преодолев три метра пути, натыкаюсь на протянутую мужскую руку. О нет, больше ни за что на свете.

Игнорирую предложенную помощь и вскарабкиваюсь сама, пусть и несколько неуклюже. Если это моего спасителя как-то и задело, то виду никакого не подал. Зато больше никаких перемещений пока со мной не случится. Надеюсь.

Пока молодой, как будто даже мой ровесник, парень возвращает люк на место и сворачивает верёвочную лестницу, прибитую к полу возле люка, у меня есть немного времени рассмотреть его как следует. Серо-голубые глаза, не пухлые, но и не тонкие губы, средний нос, светлые волосы. Симпатичный, но не мой типаж. Блондин, надо же...

— Понадобилось время чтобы найти тебя. Я уверен, что ты голодна, но к счастью уже как раз наступило время обеда. Сначала отведу тебя умыться, затем в обеденный зал.

Он не улыбается, но не выглядит злым. Голос спокоен и слова доброжелательные. Только глаза почему-то смотрят немного насмешливо. Может, он тот, кто мне поможет?

— Я хочу домой. — Пытаюсь вызвать мотивацию у моего спасителя на ещё один геройский поступок. — К себе домой. Дома я и умоюсь и поем и даже отдохну по-человечески.

Блондин отрицательно качает головой. Мимоходом отмечаю, что он, как и его бабушка, одет в обычную привычную мне одежду. На фоне такого роскошного замка это смотрится непривычно. С такими строениями обычно ассоциируются длинные платья, кружева, корсеты, фраки...

— Сначала базовые потребности, потом поговорим, — командует парень.

Глава 7, в которой много новых лиц

Василиса

Это подобие ванной комнаты. Стены обклеены белой матовой плиткой, есть зеркало с деревянной тумбой — тоже белого цвета, где расставлены всякие флакончики и баночки. Не знаю на каком языке этикетки на них, но я его каким-то образом понимаю, ровно как и речь всех вокруг. "Чистые зубы", "Чистое тело", "Чистые волосы" — простые названия, но банки такие маленькие, и я не понимаю как эти несчастные сто миллилитров помогут очистить всё тело? Они все одноразовые?

Беру одну из них и вижу инструкцию по применению: "Каплю крема нанести на любой участок тела. Дать впитаться в течение одной минуты". Теперь у меня ещё больше вопросов. Никакой ванной или душевой кабины здесь нет. Нет раковины, нет воды. Я не понимаю каким образом я должна привести себя в порядок. Есть только зеркало да странные банки с нелепыми инструкциями.

В том самом зеркале на меня смотрит симпатичная, но не самая красивая девушка в мире. Немного рассерженная и уставшая. С грустью отмечаю покрасневшие от недавних слёз в подвале глаза, бледность кожи, взлохмаченные волосы.

И таким меня видел Кир. Не то чтобы мне хотелось ему понравиться, да и вообще... Минуло несколько часов с тех пор как я открыла входную дверь, собираясь пойти в школу, а угодила вместо этого в кроличью нору. От этой мысли слёзы снова подступили к глазам, готовые пуститься ручейками по моему лицу.

Но я должна держаться. Хотя бы назло ведьме, что считает меня никчёмной. Что там говорила наш школьный психолог по поводу неудач? Извлеки выгоду, найди плюсы. Что же, у меня уважительная причина для сегодняшних прогулов, а также нет необходимости краснеть из-за невыполненных домашних заданий по химии. А ещё я освобождена от неприятного лицезрения идеальной Вики. А вот о матери и Лизе лучше вообще пока не думать — совсем расклеюсь.

Руками пытаюсь привести волосы в порядок. Они у меня густые, длинные и каштанового цвета, как у мамы. Одежда на мне выглядит вполне сносно: фиолетовое худи никак не пострадало от приключений, брюки тоже целы. Интересно: моя куртка всё ещё в той комнате?

Кир ждал меня, со скучающим видом прислонившись спиной к стене. Как только я вышла из ванной комнаты, сразу двинулись вдоль коридора. Коридоры, коридоры, коридоры... когда они закончатся?

— Ты одет не как человек живущий в замке, — озвучиваю я, наконец, странный факт.

На нём кроссовки, джинсы и футболка в чёрно-белую полоску. Даже я в сравнении с ним выгляжу чуточку сдержанней.

— Есть королевства, где одеваются иначе: длинные пышные платья с корсетами, фраки. Но джинсы намного удобней, согласись.

— Что за королевства?

— У вас страны, у нас королевства. Наше королевство, кстати, называется Драконьим, а точнее «Королевство Драконов».

— Кир, где я могу поймать сеть на телефоне? — этот вопрос меня волнует гораздо больше нежели карта параллельного мира.

— Нигде. У нас нет Интернета, мобильной связи, электричества.

— Как же вы...

— Магия, — он сдержанно улыбается. — Кстати, мы уже на месте.

Мы пришли в просторную светлую столовую с длинным столом на двадцать с виду персон, который занимали лишь ведьма и ухмыляющийся Онджо. Последний вовсе не сидел на стуле, а стоял перед столом, пронизывая собой мебель насквозь. Да и тарелок перед ним не было.

— Сидеть на стульях призракам не очень-то удобно, — азиат-очкарик снова озвучил то, что творится у меня в голове.

— Садитесь скорей, — а это уже ведьма встрепенулась при виде нас. — Где ты нашёл Василису, Кир? Ты мне так и не рассказал.

Заскрипели стулья по плитке, когда я и Кир садимся напротив его "милой" бабули. В тарелках перед нами красного цвета суп, овощной салат, бурый рис. Как-то даже... слишком нормально и обычно.

— Наша гостья заплутала? — хихикнул Онджо.

— Онджо, перенёс её в подвал, — Кир проигнорировал призрака, даже не глядя в его сторону, на что наш призрачный собеседник начал что-то неразборчиво бормотать себе под нос.

— Кир, ты приземляешься слишком жёстко — нас тряхнуло. Помнишь что я тебе говорила?

Мои глаза снова взлетели на лоб. Как это вообще понимать? Кир такой молодой и уже управляет самолётом? Это он вызвал то землетрясение? Он же ведь не намного старше меня на вид... Онджо едва ли не истерично начинает хохотать.

— Помню, — отвечает Кир своей бабушке. — Я поторопился, нужно научиться отключать мысли при приземлении, — раздражённо косится на похихикивающего призрака. — Но это легче сказать нежели сделать.

— Кир — пилот самолёта, — Онджо театрально прижимает руки к сердцу с мечтательным выражением лица, устремив взгляд вверх. — Такой героический образ, Кир, я восхищён!

Взгляды молодого парня и призрака скрещиваются в только им понятном поединке.

— Любой из мира нашей гостьи будет восхищён, — продолжил кривляться азиат. — Это уважаемая профессия, говорящая о твоём мужестве и силе, остром уме и выносливости. А вот неизвестность людей пугает, странные, непривычные им формы жизни вызывают отвращение и страх. Василиса не хотела бы знать, что ты не человек обычный и понятный, такой же, как она. И вообще не совсем человек.

— Если ты сейчас же не заткнёшься... — Кир хмуро посылает глазами только для Онджо понятное сообщение.

Глава 8, в которой необходимо ответить на письмо

Кир

Далеко к югу от Королевства Драконов, в Королевстве Волков, ещё полгода назад расчехлили свои чемоданы мои родители. Я уже привык к их командировкам в разные точки нашего мира, хотя эта и была самой длинной из всех, что я помню. В детстве не любил разлуку с ними, подростком полюбил.

Сейчас я просто рад, что они заняты любимым делом, что зажигает огонь в их глазах и тянет улыбку на румяных после путешествий лицах. Замок бабушки — мой второй дом на время отсутствия матери с отцом, но сейчас я гораздо реже бываю здесь.

В этот раз моё присутствие обусловлено не отъездом родителей (мальчик-то взрослый уже — восемнадцать лет), а просьбой бабушки помогать приглядывать за девочкой из человеческого мира.

Целый месяц Вика вместе с моей бабушкой жили обычной жизнью людей лишённой какой бы то ни было магии. Понадобилось время чтобы изучить и понять личность девушки, на которую указал Оракул. Чем она живёт, как думает.

Необходимо было не просто притащить Василису сюда, а сделать это с минимальными потерями. Поэтому все единогласно решили, что вместе с бабушкой отправится именно Вика: она тоже девчонка, и "одноклассницы" подружатся.

Но что-то дружба у них не заладилась. Да и не уверен, что бабушка действовала мягко и в подходящее время, ведь день рождения у этой человечки лишь в мае и, признаться честно, данный факт несколько настораживает.

Кристофер просил повременить, но бабушка убедила его поторопиться, ведь позже она будет занята рассадой особого сорта жёлтых роз, умеющих светиться в темноте. Спорить с ней не было смысла: она и без того очень неохотно согласилась на наставничество, и уже намекает, что очень рассчитывает на помощь Кристофера.

Зря переживает. Любопытные близнецы (особенно Габриэль) не могли пройти мимо и сразу вызвались помогать Василисе, когда Академия ещё только-только назначила мою бабушку, как ответственного сотрудника и опытного преподавателя, наставницей для человечки.

А даже если бы и не хотели, всё равно без дела не остались бы: Кристофер, их отец, просто не позволил бы сыновьям бездельничать, пока сам он работает от рассвета до заката. Тем более что сегодня мы все освобождены от занятий в Академии — иногда полезно иметь родственников из преподавательского состава. Хотя дело не в этом, а в том, что само руководство Академии соглашается с тем, что юную гостью должны окружать такие же молодые люди для поднятия духа.

А там вообще есть что поднимать? Девчонка кажется хилой. Признаться, я ожидал большего.

Ещё в последние два дня всё чаще думаю о родителях, так как вот-вот должно было прийти письмо от них. Они пишут мне письма каждую неделю, и затем ещё одна неделя уходит на доставку конверта почтовой совой.

Таким образом, каждые две недели я должен быть готов к тому, чтобы писать ответное письмо. И желательно как можно скорее и не сильно кратко, чтобы по возвращению родителей домой не пришлось выслушивать их неудовольствие моему поведению.

Однажды они отправились на пару месяцев в Тигровую Королевство, а мне было пятнадцать — не очень подходящий возраст для обмена письмами с родителями. Так потом они устроили мне такую взбучку, что я был уже и не рад прогулянным занятиям в школе, подростковым увеселительным мероприятиям где-то за углом или у кого-то во временно пустующем доме.

Вчера совы не было, возможно, мне стоит ожидать её сегодня. Заранее открыл окно и периодически заглядывал в комнату, где всегда ночевал, будучи в гостях у бабушки. Но птицы всё не было и не было. Уже и обед закончился (неловкий и странный, кстати: Василиса всё время молчала и смотрела то в тарелку, то на хвост Габриэля), а я не знаю чем теперь занять себя.

Прогул это не всегда весело. Сейчас бы я не отказался от занятий по своим любимым дисциплинам. Интересно, а куда дальше пойдёт учиться человечка? Знаю, у них там тоже можно изучать историю, но уверен, что она не так интересна, как наша.

Да и интересна ли вообще история этой девчонке? Может она её терпеть не может. Не всем же быть такими её любителями, как я. Обучаясь на первом курсе в местной Академии по направлению «История миров», я окончательно убедился, что хочу изучать именно это. Чем же интересуется наша гостья? Загадка. Пока она для меня пустой белый лист без каких либо интересных ярких красок.

Да она и не обязана мне нравиться, ведь я просто приглядывать и помогать должен, но не более. Правда, любопытство она у меня всё же вызывает, наверное. Человечка то хмурится, то злится, то пугается. Какие мысли у неё в голове?

Меня раздирает два желания: стать ей хорошим другом, либо же держаться на расстоянии. Её настороженное и немного агрессивное выражение лица не добавляет мне желания находиться близко к ней, в общем-то. Поэтому решил после обеда отчалить в свою комнату, а пока кто-нибудь из работников замка проведёт краткую экскурсию девчонке. С этим справятся и без меня.

Но долго скучать наедине со своими мыслями мне не пришлось. Сова лениво села на подоконник открытого окна и выпустила из клюва конверт. Тот плюхнулся на пол, но птицу это не волновало: она уже упорхнула, довольная выполненной работой.

В письме родители пишут о своих наблюдениях за разными видами диких животных Волчьего Королевства. А ещё рассказывают о своих успехах в фотографии — зверушек не так просто поймать в объектив магической фотокамеры. О том, как быстро продвигается их исследовательская работа, как много материалов смогут включить в свою книгу.

Глава 9, в которой вершится злой заговор

Василиса

Чем ближе подкрадывался вечер, тем громче казался мне стук собственного сердца. У меня нет уверенности в том, что я собираюсь сделать, но и пусть не думают будто похитили безропотную куклу, которой всё равно. Я верю, даже Королевство Драконов не без добрых людей, которых до глубины души возмутит произошедшее со мной.

Самой лучшей идеей было сейчас исследовать двор замка, чтобы понять где есть выход за территорию или хотя бы незаметная лазейка. Однако, вглядываясь в усыпанные шипами кусты неприветливых розовых роз, всё же хочется надеяться, что мне не придётся продираться сквозь их колючие ветви: ведь сегодня я собираюсь сбежать. Сразу как только луна заявит свои права на освещение крон высоких сосен, что окружают замок.

К счастью, море, увиденное мной из окна башни, не омывает всю территорию замка, а облизывает берег лишь в задней части двора. Кто-то мечтает о домике у моря, а у людей тут (или почти людей) такие богатства. В остальном же, помимо моря, только суша с лесными пейзажами. Это обстоятельство несказанно радует меня, так как по воде я бы точно не удрала.

Ещё я заметила, что погода здесь совсем летняя — в своей одежде мне становится жарко и не комфортно. Все щеголяют в футболках, кто-то в рубашке или блузе, как ведьма, или в топе с тонкими бретельками, как Вика.

Всё-таки дома, в моём родном городе, ещё холодно, местами лежит снег, а тут вдруг внезапно я попала в лето. И это единственное, что кажется мне приятным в данных обстоятельствах. Архитектура, разве что, ещё красивая.

Не смотря на количество коридоров и весь масштаб замка, что поразили меня первоначально, мне удалось запомнить путь от столовой до спальни, которую мне выделили. Ая, румяная розовощёкая работница замка, показала не только отведённую мне спальню, но и объяснила как пользоваться теми самыми банками с кремами.

Оказывается, для них это самые обычные магические средства гигиены. Действительно, как и указано в инструкциях, достаточно нанести на участок зубов, кожи или волос одну каплю крема, и в течение всего одной минуты становишься как новенькая. Даже ощущение свежести и увлажнённости кожи будет: всё как после обычного принятия ванны. Только без облака ароматной пены, самомассажа скрабом, своеобразной медитации с мыслями обо всём на свете.

— Звучит всё круто, но это не заменит релаксацию от лежания в ванне, — говорю я Ае.

— За релаксацией мы идём купаться в море, — пожимает плечами.

— А одежда на мне тоже станет чистой от этих кремов?

Кроме моего худи и брюк у меня с собой ничего и нет — никто меня не предупреждал о предстоящем похищении.

— Одежду нужно нести в прачечную, — отвечает мне Ая, — я покажу где она. Там настроены магические схемы для очищения одежды и обуви из любых материалов. А новую одежду увидишь в шкафу у себя в покоях. Твоя куртка тоже уже там со всеми остальными вещами. И ботинки можешь заменить на кроссовки.

Подготовились, смотрите-ка, ещё и слова моего мира знают, как родные. Надеюсь, хоть одежду мне нормальную подготовили, а не какие-нибудь бабочки-цветочки со стразами.

— А про зубы вы хорошо придумали... — говорю искренне, — Ая, можно мне отдельную свою банку?

От такого крема я бы и в самом деле не отказалась, можно и с собой домой забрать...

— В этом нет смысла: наши банки самоочищаются и не копят в себе бактерий от других людей.

Так что если и приобретать себе такой волшебный крем, то только если урвать из ванной комнаты, но Василиса Вьюгина не воровка, и так поступать не в моих правилах. Буду и дальше елозить зубной щёткой, когда вернусь домой, как простые смертные моего мира. Эх, а жаль!

Выход из замка Ая тоже охотно мне показала. И очень-очень много нахваливала розы во дворе, которые разводит, кто бы мог подумать, ведьма — Ольга Евгеньевна. Да, розы очень красивые — маме бы точно понравились, но никак не вяжутся такие хрупкие нежные создания с холодно поджатыми губами моей биологички, если её ещё можно так называть.

После ничем не примечательного ужина с овощным рагу и запечённой уткой, после разговоров, которые я не понимаю, сразу отправилась погулять по двору. Обошла всё вдоль и поперёк, но неприметных лазеек не обнаружила: всё обнесено каменным забором. Выход один — ворота. Идти придётся ночью, чтобы повысить свои шансы остаться незамеченной.

Понуро бреду вдоль пышных цветущих кустов назад к замку, когда до меня доносятся голоса. Сразу угадываю, что это из беседки, хотя в вечерних сумерках мне не видно кто там.

— Где пропадал? Весь день в комнате сидишь, — голос, как у Даниэля.

— На письмо отвечал. Ты же знаешь, что не ответить нельзя, — ну а это Кир.

— А про наше великое дело рассказал? У нас ничего себе, что начинается! Убийца волка наконец-то с нами, правда, хилая какая-то, — это Габриэль.

— Главная проблема в её несовершеннолетии, — говорит Кир. — Как бы проблем не возникло.

— Долго нашей спасительнице ещё до восемнадцати жить? — спросил Даниэль.

— До девятнадцатого мая.

Кто-то присвистнул.

— Ну, не бросим же мы её сразу в бой — в чём проблема? — говорит Габриэль.

Глава 10, в которой предостережением слышен волчий вой

Василиса

Ночь холодна. Продираясь сквозь, жёсткие колючие ветви чёрных в ночи сосен, уже начинаю жалеть о своей затее. Надо признать, что мой необдуманный побег — глупая детская выходка.

В замке было тревожно и злость на происходящий цирк с самыми нелепыми клоунами, что я когда либо видела в своей маленькой никчёмной жизни, рвалась из меня. А теперь, когда холод целует мне кости, а иглы царапают кожу, от неё не осталось и следа.

Теперь я запутавшаяся маленькая глупая девочка, что бродит по тёмному опасному лесу в неизвестном мне и угрожающем моему здоровью и жизни мире. В замке меня хотя бы кормили и почти казалось даже, что никто не собирается причинить мне вред.

Нужно незамедлительно вернуться в теплую постель и забыть о своей неуместной смелости и инициативности. Хорошо хоть свою куртку додумалась надеть, ведь ночью похолодало.

Оборачиваюсь назад и не вижу ровным счётом ничего. Я не понимаю откуда пришла, где и в какой момент повернула. Луна, как назло, покоится под покровом густых туч. Даже звёзд совсем нет. И надежда на спасение тает с каждой минутой. Я заплутала — не мудрено в такой-то темноте. На что вообще рассчитывала?

Тяжело сглатываю ком отчаяния и зарождающейся паники. Так чувствует себя ребёнок, потерявший из виду маму в большом супермаркете. Он со слезами на глазах всматривается в хмурые и безразличные к его горю лица людей, пихающих в своих тележки бутылки молока и сыр.

Он неуверенно пойдёт искать среди колбас, а затем ему покажется, что в хлебном отделе его мама выбирает булочки. Не глядя по сторонам, тоннельным зрением малыш устремится к родной фигуре, но окажется, что это чужая женщина. И тогда он заплачет и будет стоять застывшей гипсовой фигурой до тех пор, пока его не спасут.

Да, я хочу чтобы кто-нибудь пришёл и спас меня, и дело даже не в страхе темноты и заледеневших руках. Мне страшно от незнания, куда приведёт меня путь, что же дальше. Что если призраки в смокингах и хвостатые парни это не самые страшные лица этого мира?

В голове, где-то позади всех моих переживаний маячит образ Кира. Не понимаю почему именно это высокомерное лицо с насмешливой ухмылкой... Но ведь однажды он уже вызволил меня из беды! А ведь прошло всего несколько часов с тех пор как он открыл тот скрипучий люк в подвал, даруя мне свет и надежду.

В глубине тёмного леса раздаётся звук. Ноги тяжелеют от испуга, и я запинаюсь о твёрдый камень. Едва не падаю, но сохраняю равновесие, затаив дыхание. Прислушиваюсь. Это скулёж, собачий жалобный скулёж доносится вновь. Или волчий.

Сердце заходится в бешеном ритме, мысли бросаются в рассыпную. Они покидают меня; всякое напускное спокойствие рано или поздно даёт трещину — стоит лишь пролиться последней капле здравомыслия. И она, повисшая на краю ресниц, вот-вот ударится о землю, а я захлебнусь в панике.

И я уже почти всхлипываю, как последняя соплячка, когда широкая ладонь зажимает мне рот, а моё тело с силой, до боли, прижимает спиной к себе некто очень бесцеремонный и пугающий. Мои попытки освободиться взрываются болью— напавший не ослабляет хватку, а только лишь вжимает меня в себя еще усердней.

Бабочкой в паутине бьюсь, но тот, кто меня удерживает, даже не колыхнётся. В этот момент я сдаюсь и просто тихо плачу, поливая влагой руку, что зажимает мне рот под аккомпанемент не смолкающего подвывания среди сосен.

Мне не видно лица мужчины, но на мгновение чувствую лёгкие множественные касания к своим волосам, как если бы меня... целовали? Всё это кажется мне настолько невыносимым, что я чувствую, как меня бросает в жар, предвещая скорую потерю сознания. Моё тело резко становится лёгким, как пушинка, а слуха сквозь вату освобождения касаются голоса, зовущие меня в спасительное забытье.

По позвоночнику вдруг бежит змейка мурашек, и до меня доходит, что меня более никто не держит, а голос Кира призывает меня посмотреть на него. Дымка перед глазами отступает — я прихожу в себя, не успев потерять сознание. Передо мной стоит Кир.

— ... слышишь меня? — он, уже намного бережней, держит меня за плечи. — Василиса?

— Д-да...

— Всё хорошо, не бойся, — сейчас парень выглядит более добрым, чем прежде. — Это всего лишь Даниэль. Я и сам испугался, пока не понял, что это он. Извини, что напугал тебя.

— Мне всё равно на Даниэля и его зеркальное отражение в виде Габриэля! — как и всегда при стрессе начинаю злобно шипеть, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. — Ты мне лучше скажи какого чёрта вы живёте возле леса, который кишит дикими волками! — мой голос срывается и сипит.

Кир мнётся с ответом. Сначала он открывает рот, порываясь что-то сказать, а затем закрывает, передумав. Его нахмуренные брови не сулят ничего хорошего, и я боюсь услышать ответ. Тут Кир делает глубокий вдох, а я щурю глаза, как бы предупреждая, чтобы не смел пугать меня ещё больше.

— Адреналин тебе поможет — поэтому я скажу тебе сейчас и сразу. Это был оборотень. Даниэль.

Это последнее, что я ожидала услышать. Из меня вырывается нервный смешок.

— А ты вампир?

Теперь уже у Кира нервно дёргается рот в подобие улыбки. Той самой: насмешливой и снисходительной.

— Я тоже своего рода оборотень, — отвечает. — Только не волк, а дракон.

Глава 11, в которой не до сна

Василиса

Обратный путь до замка показался мне значительно короче, чем когда я отправилась в своё ночное путешествие. Мысли крутятся подобно белью в стиральной машине, принося чувство неловкости и стыда за себя.

В самом замке, в коридорах, уже давно тускло горят маленькие, похожие на стеклянные шары, сферы-светлячки. Они парят под самым потолком и дарят мягкое туманно-жёлтое свечение, отбрасывая наши неестественно вытянутые тени на стены.

И пусть я не могу объяснить за счёт чего и как висят в воздухе эти штуки — главное здесь тепло и никто не воет.

— Я провожу тебя в твою комнату, — злость ушла из голоса Кира, словно ничего и не было между нами напряжения всего несколько минут назад. И, вообще-то, я помню где моя спальня, но отказываться от сопровождения не хочу.

Но вовсе не потому, что не хочу лишний раз злить. Мне вдруг захотелось чтобы меня кто-нибудь пожалел, обнял, погладил по головке и сказал, что всё хорошо. Просто чтобы кто-то был рядом. Даже если это высокомерный... дракон.

— Твоя бабушка давала мне сегодня какую-то настойку...

— Отвар душицы, — хмыкает. — Ты найдешь его у себя в комнате. Он хорошо успокаивает нервы — для непосвящённых, вроде тебя, самое то.

И снова эта насмешка в голосе.

— Спасибо.

Она действительно нужна мне сейчас. Мы идём каким-то другим путём, петляем в коридорах, и я боюсь, что заблужусь завтра при поиске обеденного зала, забыв более короткую дорогу. Но это не такая уж и пугающая перспектива, если подумать, как потеряться в ночном лесу.

Наконец, Кир открывает передо мной белую резную дверь, скрывающую за собой гостевую спальню с широченной кроватью. Пространство комнаты освещено такими же светящимися сферами, как в коридорах. Они так же парят под потолком, похожие на гирлянду в преддверии новогодних праздников.

Ая ничего не говорила мне о методах освещения помещений в этом магическом мире, днём я даже не заметила здесь присутствия таких необычных «лампочек».

— Это искорки магии, — Кир заметил мой интерес. — Их не нужно тушить каким-то особенным образом. Они погаснут, как только ты захочешь, чтобы они погасли.

— Никаких заклинаний или вроде того?

— Не потребуется ни единого слова, — лицо Кира в свете «лампочек» приобрело почти мистический, но от того и притягательный вид. — Постарайся много не думать и хорошенько выспаться.

— Я попробую...

— Спокойной ночи, Василиса, — на мужском лице нет ни капли доброты, но оно всё равно красиво сейчас, как бы неловко не было это отмечать.

— И тебе, Кир, спокойной ночи.

Он кивает головой и отправляется вглубь коридора. Его удаляющаяся спина гипнотизирует меня, мне хочется что-то ему сказать. Хочется, чтобы он задержался еще хотя бы на минуту и снова посмотрел на меня, но уже чуть благосклоннее.

Ведь, похоже, никто, кроме него, не намерен заботиться о моих чувствах. Хоть сколь-нибудь.

— Кир... — останавливаю парня, и он оборачивается. — А насколько ты молод?

— Мне девятнадцать, — отвечает.

— А мне восемнадцать... скоро.

Улыбка осветила лицо Кира.

— Я знаю. Спокойной ночи.

— И тебе...

Он снова уходит, а я не могу этого допустить.

— Кир! — недоуменный растерянный взгляд служит мне ответом. — Извини, что нагрубила.

— Я ещё подумаю над твоим поведением!

Ничего себе какая улыбка у него красивая! До дрожи в коленях... Так всё, хватит.

Я не стала дожидаться пока фигура парня превратится в маленькую точку, а сразу скрылась в отведённой мне спальне, спрятав себя за дверью от непонятного мне наваждения. А то ещё подумает, что я на него запала. Нет, конечно, нет.

***

Не смотря на выпитый отвар душицы, уснуть у меня никак не получается. В голове крутятся слова Кира о том, что он и сам испугался. Испугался чего? Вернее, кого? И это только одна из причин моей бессонницы.

Не могу выкинуть из головы ночной лес с его жуткими мелодиями из самых разных звуков вроде ломающихся ветвей или волчьего воя. В памяти роятся образы дома, откуда меня выдернули, странные новые знакомства и ещё более странные речи моих новых знакомых.

Множество раз я смотрела приключенческие фильмы и сериалы, полные мистики, прочитала немало книг. Но могла ли подумать, что окажусь в столь странной ситуации, стану частью истории, не уступающей по накалу страстей тем приключениям, о которых читала?

Хотела ли я хоть раз оказаться на месте главных героев фильмов? Даже не знаю. Но мне определённо точно всегда хотелось быть значимой, особенной в чём-то. Нужной.

Василиса Вьюгина — всего лишь часть серой толпы, ничем не примечательная. Настолько не интересная, что даже талантов в себе до сих пор никаких не обнаружила. Вот моя подруга, Лиза Гусева, не смотря на смешную фамилию, очень хорошо рисует, даже в художественную школу ходила. А какая она целеустремлённая и настойчивая в своём стремлении к золотой медали... Будущий фармацевт уже сейчас делает всё, чтобы стать успешным специалистом в своём деле.

Глава 12, в которой заключается взаимовыгодная сделка

Кир

— Вот пусть Кир этим и займётся, — Габриэль выразительно посмотрел на меня. — Ему уже не привыкать в случае чего искать нашу беглянку.

— Отец будет зол, — Даниэль, разум близнецов, пытается переубедить брата. — Помнишь же прошлый раз, когда ты устроил пьянку в его кабинете... — Он загнул один палец, начиная счёт. — А это он ещё о том, что тебя обиженная девушка прокляла не знает! — второй палец.

Я кашлянул в утреннее пространство беседки просто потому что нужно было что-то сказать, но я ещё не придумал что именно. По правде говоря, меня устраивал ход беседы, но не хотел казаться слишком заинтересованным в идее Габриэля свалить на меня основную роль помогающего друга для Василисы.

Да, мы все должны помогать человечке, но Габ, очевидно, не сильно говорит желанием этим заниматься. Хотя изначально, как большой поклонник женского пола, кричал громче всех, что возьмёт на себя всю ответственность за гостью.

Переобулся наш парень. Нафантазировал себе любимый типаж с пышными формами, длинными ногами, слегка загорелой кожей и тёмными, как ночь волосами. А бабушка к нам привела бледнокожую милашку с испуганно-злыми глазами.

Бабушка, кстати, вчера отправила письмо Кристоферу, в котором просила того прибыть поскорее. Всё же Василиса её вчера испугала своей попыткой побега. Кристофер в ответ сразу послал письмо Габриэлю, как самому неугомонному, с указом присматривать за гостьей.

Бабушка не всегда может весь день позволить себе находиться в замке: ей нужно и за своими студентами в Академии смотреть. Она даже теперь подумывает взять длительный отпуск.

Остаёмся только мы, но тоже по очереди: у нас занятия в той же Академии. Но если я и братья можем себе позволить "отгулы", то Вика такой роскошью не располагает из-за месячного отсутствия.

— А что на счёт... — Даниэль так отчаянно схватился за третий палец, будто тот был спасательным кругом, что у меня невольно возник вопрос: а почему он всё время так рвётся быть послушным сыном?

Они с одинаковыми лицами, но такие разные. Как инь и янь, дополняют характеры друг друга. Если Даниэль более спокойный и скромный, то Габриэль сметает всю мягкую вежливость и тактичность брата одним только своим появлением. А уж когда рот откроет, берегитесь...

Даже манера одеваться отличается кардинальным образом: Габриэль — поклонник чёрного и рок-атрибутики со всякими цепями и заклёпками, а Даниэль чувствует себя вполне комфортно в обычном однотонном свитере или рубашке в клетку.

— Хватит, Дан! — старший из братьев чуть повысил голос, но затем уже тише: — Как раз из-за проклятия... — выразительный взмах хвостом, — мне и некогда возиться с маленькими девочками!

— Между вами всего два года разница, — вклинился я.

— А между вами один год! — заулыбался Габриэль, хлопнув в ладоши. — Ты быстрее найдешь с ней общий язык, чем мы! Вот видите! Всё говорит о том, что Кир лучше подходит на роль няньки!

— Я тоже думаю, что пусть лучше Кир этим дерьмом занимается, — заходит в беседку Вика.

Она как раз пришла в нужный мне момент. Да, Вика! Да! Именно я должен заниматься этим дерьмом! Её руки были заняты множеством вредной еды вроде чипсов и сухариков, которые она тут же вывалила на стол перед нами, где уже наготове стояли газировки и другие напитки. Ну, любим мы человеческую еду — что тут ещё сказать?

— Значит ли это, что ты меня ненавидишь? — усмехаюсь, продолжая играть роль незаинтересованного.

— Э-э... — Вика изображает задумчивость на своём лице. — Совсем чуть-чуть! Я пошутила, Кир.

Она смеётся, мнётся и пытается придумать шутку, но я же вижу, как взгляд её норовит скользнуть по Габриэлю. И не в первый раз замечаю. Конечно, ей не нравится идея, что братья будут постоянно проводить время рядом с другой симпатичной девушкой, которая и сама может составить конкуренцию.

А в какой момент я стал замечать, что Василиса привлекательная? Только сейчас поймал себя на этой мысли. Я веду себя, как все, стараясь держать баланс между внешней невозмутимостью и внутренним хрупким миром, отмахиваюсь от подобных мыслей. И я снова пренебрегаю ими, переключаю своё внимание.

— Обожаю субботу, — потягивается Габриэль, и тянется за любимыми лакомствами.

В следующую минуту мы все активно начинаем шуршать пакетами, а воздух наполнился ароматами бекона, утки, чеснока и прочего великолепия. Очень кстати, что в Королевстве Драконов почти на каждом шагу продаются в свободном доступе специальные эликсиры в маленьких бутылочках по пятнадцать миллилитров, которые можно выпить после такой еды и не иметь последствий. Люди о таком только мечтают.

Я невольно задумался о том, а любит ли Ульяна побаловать себя шоколадом или чем-нибудь ещё или следит за здоровьем, в тайне мечтая о коварной вредной еде? Обрадуется ли узнав об эликсире или останется равнодушной? До встречи с ней я и не задумывался о тех благах, что даёт мне мой мир и каким удивительным он может казаться обычному человеку.

Я представляю как буду помогать ей в адаптации к нашему быту и чувствую себя при этом если не нянькой, то как минимум старшим братом или родителем, который начинает видеть мир глазами своего ребёнка.

— Так что скажешь, Кир? — с набитым ртом спросил Габриэль, смешно надувая щёки.

Глава 13, в которой загоняют в угол

Василиса

Обычно с утра я пью персиковый йогурт. Весь день идёт неправильным курсом, если нет под рукой любимого молочного лакомства. А теперь, когда я лишена своего привычного утреннего ритуала, мне так не хватает таких обычных вещей, как выполнение домашних заданий, переписки в классном чате и даже нравоучений матери.

Обычно, находясь дома, я надеваю свободные шорты и майку. Сегодня одеваюсь в простое хлопковое платье, что нашла в шкафу. Вся одежда, к моему удивлению, идеально подходила мне по размеру и в целом оказалась нормальной.

Когда после слов Аи я обнаружила, что многие вещи походят на те, которые я ношу в повседневной жизни, то сразу подумала о Вике и Ольге Евгеньевне. Только они знают о моей любви к фиолетовому цвету и всевозможным худи с широкими брюками.

Обычно по субботам я люблю бездельничать: смотреть сериал или ходить с Лизой в кино. В этот раз я плетусь в имитацию ванной комнаты, применяю на себе все волшебные банки с кремами, причёсываюсь и заставляю себя улыбнуться отражению в зеркале.

Сейчас мою жизнь не назовёшь обычной. Сама же жаловалась на скуку! — ставлю себе мысленно в упрёк. Теперь разгребай.

В столовой я обнаружила только Ольгу Евгеньевну, Онджо и незнакомого мужчину пятидесяти лет. Я вдруг оробела при виде него, его густой седой бороды, татуировок, бугрящихся мышц. Такой одним ударом на тот свет отправить может.

— Ты одна? — обратился он ко мне. — Где ребята?

Под ребятами он подразумевает, я так понимаю, уже знакомых мне парней.

— Не знаю, — пожимаю плечами, а после тихой невесомой вуалью оседаю на стул.

Это и есть тот самый Кристофер?

— Нет, — встрепенулся Онджо, заставив меня вздрогнуть, — это Оракул.

— Меня зовут Кристофер, — заговорил мужчина после брошенного хмурого взгляда в сторону призрака. — Я отец Габриэля и Даниэля.

— Я уверена, что они сидят в беседке, — сказала Ольга Евгеньевна, разрезая свою порцию омлета на маленькие кусочки. — Мы думали, ты прибудешь только вечером. Но я рада, что ты услышал меня.

В коридоре послышались быстрые шаги парней. Как почувствовали.

— Пап, — первым ворвался в столовую Габриэль, — ты чего не предупредил, что так рано будешь?

Следом вошли Даниэль и Кир.

— Опять ели дерьмо всякое, — Кристофер с шумом вдохнул воздух и сморщил нос.

Ну и нюх у него! Стулья дружно заскрипели под весом прибывших, издавая немного раздражающие звуки от трения с напольной плиткой.

— Вика не приходила? — спросила Ольга Евгеньевна у парней.

— Только что ушла, — ответил Кир.

Не могу сказать, что мне грустно это слышать.

— Что это? — Кристофер не менее внимательно, чем я вчера, уставился на хвост Габриэля.

— Да... пустяки, — парень неопределённо махнул рукой и уже начал было переводить тему, но отец не дал ему такой возможности.

— Я спрашиваю, что это, — звучит так грозно, что даже Онджо помалкивает.

— Не при всех, отец. Я потом тебе всё расскажу, — он хватается за вилку, как тонущий за последнюю соломинку в бурном течении реки.

— Позорник, вечно от тебя проблемы. Добьёшься ты когда нибудь отчисления...

— С такими родственниками не отчисляют, — Габриэль отрицательно машет головой.

— Сам лично попрошу у ректора, — взгляд Кристофера обращается вдруг ко мне: — После развода с женой эти оболтусы остались жить со мной, но я был слишком занят работой, и вот к чему это привело. Что на счёт твоих родителей, Василиса?

— Мои тоже разведены, я живу с матерью, — с шумом отодвигаю тарелку с едва тронутым завтраком в сторону. — Жила.

Последнее слово я постаралась максимально выделить интонацией, чтобы выразить всю степень своего негодования.

— Ничего, ты к ней обязательно вернёшься. Хотя ты достаточно взрослая на мой взгляд, чтобы проситься к мамочке.

Раздаются смешки Габриэля и Кира. Придурки.

Как Кристофер это делает? Пребываю в полнейшей растерянности от желания вспылить, но тогда я опущу себя еще ниже, чем уже опустил Кристофер. И сделал он это так изящно, что мне только и остаётся удивлённо хлопать глазами.

— Парни, завтра вместе с Василисой отправитесь на юг королевства, в Оранжерею Лауры. Там вас будет ждать Оракул, — обратился Кристофер к сыновьям.

— Кир вызвался помогать ей вместо нас, — заявил Габриэль.

— Как любезно с его стороны, — смотрел при этом отец близнецов на Габриэля, иронично приподняв бровь.

— Я справлюсь, Кристофер, — подал, наконец, голос Кир.

— В тебе я не сомневаюсь, Кир.

— Я буду помогать, — несмело вставил Даниэль, пытаясь смягчить эффект от слов своего брата.

Кристофер кивнул каким-то своим мыслям и снова обратился к Габриэлю:

— А ты, милый мой, что будешь делать? — нож мужчины плавно опустился в тарелку, кромсая воздушную массу омлета.