Несносные дочери леди Элизабет 2

Глава 1

Путь до столицы оказался на удивление приятным. Погода благоволила нам — ни ливней, ни палящего зноя, лишь мягкое осеннее солнце и лёгкий освежающий ветерок. Дорога, вымощенная ещё во времена прежних королей, была в хорошем состоянии, и наша повозка катилась по ней плавно, без обычных для путешествий тряски и толчков.

Мы останавливались на ночлег в придорожных тавернах, которые на главном тракте были достаточно приличными и чистыми. Хэмонд всегда заказывал для нас лучшие комнаты, и хозяева, узнавая фамильный герб, старались угодить во всём. За эти дни я поняла, что имя Вайлиш в королевстве знают и уважают, и это открытие заставило меня по-новому взглянуть на моего мужа.

На третий день пути мы решили устроить небольшой привал у ручья, бегущего вдоль дороги. День выдался особенно тёплым, и возможность освежиться в прохладной воде была слишком заманчивой, чтобы от неё отказаться.

— Мы как раз приближаемся к границе моих владений, — сказал Хэмонд, когда мы расположились в тени раскидистого дуба. — К вечеру будем в моём поместье.

— Твоё поместье расположено между Солхвейном и столицей? — удивлённо спросила Амели, поднимая глаза от книги, которую читала большую часть пути. — Я не знала, что твои земли так обширны.

Хэмонд улыбнулся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на смущение — выражение, которое я редко видела на его лице.

— Наследство моего отца, — пояснил он, принимая от Тины чашку с охлаждённым морсом. — Земли между рекой Сольвой и Серыми холмами. Не самые плодородные для земледелия, но идеальные для разведения скота.

— Козы? — предположила я, вспоминая его интерес к козам в нашем поместье.

— Кони, — с гордостью ответил Хэмонд. — Вайлиши веками разводили лучших скакунов в королевстве. Королевская конница целиком закупает лошадей с наших конюшен.

Я обменялась быстрым взглядом с Лорен. Это объясняло, почему Хэмонд был так хорошо принят при дворе — поставщик лошадей для королевской конницы наверняка имел особое положение.

— Значит, ты не просто торговец, — медленно произнесла Лорен, внимательно изучая лицо нашего спутника. — А настоящий лейр с родовым поместьем.

— Торговля — моя страсть, — ответил Хэмонд, слегка пожимая плечами. — Но да, у Вайлишей есть и земли, и титул, и давняя история служения короне.

— И ты никогда не упоминал об этом, — в голосе Лорен звучало плохо скрытое удивление и, возможно, лёгкий укор.

— Не было подходящего момента, — просто ответил Хэмонд. — К тому же я давно не посещал родовое поместье. Большую часть времени им управляет мой сын.

— У тебя есть сын? — теперь уже Амели не смогла скрыть искреннего изумления. — Ты никогда не говорил...

— Берт, — кивнул Хэмонд. — Роберт Вайлиш. Он родился в первом браке, его мать умерла при родах. Ему сейчас двадцать пять.

— Ещё одна деталь, которую ты забыл упомянуть, — заметила я, чувствуя странную смесь эмоций: удивление, лёгкое раздражение и любопытство. — Есть ли ещё что-то, о чём нам следует знать перед прибытием в твоё поместье?

Хэмонд на мгновение задумался, внимательно глядя на меня, словно пытаясь понять, насколько серьёзен мой вопрос.

— Полагаю, вы должны знать, что Берт... сложный молодой человек, — наконец произнёс он. — У нас с ним не самые простые отношения. Он считает, что я уделяю слишком много внимания торговле и слишком мало — поместью и семейным традициям.

— Что ж, — сказала я, поднимаясь, — думаю, нам пора продолжать путь, если хотим добраться до поместья до наступления темноты.

Все согласно закивали и начали собирать разложенные для пикника вещи. Когда я проходила мимо Хэмонда, он мягко коснулся моей руки, заставив меня остановиться.

— Элизабет, — произнёс он тихо, чтобы слышала только я. — Прости, что не рассказал раньше о Берте. Наши отношения так быстро развивались, что многое осталось несказанным.

— Я понимаю, — ответила я и действительно понимала. Наш брак начался как сделка, и личные подробности казались неуместными. — Но теперь… я бы хотела, чтобы между нами не было тайн.

Хэмонд кивнул, и в его глазах я увидела такую теплоту, что внутри что-то дрогнуло. В последние дни наши отношения изменились, став глубже и теплее, чем я могла предположить. И я не была уверена, пугало меня это или радовало.

— Никаких тайн, — серьёзно произнёс он, слегка сжимая мою ладонь. — Обещаю…

К закату мы въехали на земли Хэмонда. Пейзаж вокруг заметно изменился: исчезли привычные лесистые холмы, уступив место широким, почти бескрайним степям. Трава колыхалась под вечерним ветром, создавая впечатление зелёного моря, простирающегося до самого горизонта.

— Земли Вайлишей, — с нескрываемой гордостью произнёс Хэмонд, указывая на раскинувшиеся перед нами просторы. — Лучшие пастбища для лошадей во всём королевстве.

И действительно, вдали виднелись многочисленные табуны лошадей, свободно пасущихся на степном просторе. Это было впечатляющее зрелище.

— Как вы удерживаете их от побега? — с любопытством спросила Амели, высунувшись из окна кареты.

— Они не стремятся бежать, — улыбнулся Хэмонд. — Здесь их дом, тут есть всё, что им нужно: сочная трава, свежая вода и защита от хищников. А кроме того, вайлишские кони столетиями разводились с особым характером — они верны своим хозяевам и своей земле.

— Как твой Гром, — заметила я Лорен, которая всю дорогу предпочитала ехать верхом, а не в экипаже.

— Гром не из этих мест, — покачала головой моя старшая дочь.

— Но в нём течёт кровь вайлишских коней, — неожиданно произнёс Хэмонд, внимательно изучая массивного жеребца, на котором ехала Лорен. — Я узнаю эту линию — широкая грудь, мощные плечи, гордая посадка головы. Это потомок Бурана, жеребца, которого мой отец продал лавенийскому королю двадцать лет назад.

Лорен удивлённо подняла брови:

— Гром был подарком отца на моё шестнадцатилетие. Он сказал, что это особенная порода, выведенная для выносливости и верности.

Глава 2

Из-за не особо радушного знакомства с Робертом мы отказались от ужина, сославшись на усталость после долгой дороги. Хэмонд, казалось, с облегчением воспринял это решение и распорядился, чтобы нас проводили в подготовленные комнаты.

Когда дворецкий повёл нас к лестнице, я заметила, как Роберт удивлённо приподнял бровь, услышав, что для меня приготовлены покои в восточном крыле, рядом с комнатами моих дочерей.

— Отец, — произнёс он с интонацией, которую я не смогла точно распознать — удивление, смешанное с лёгкой насмешкой. — Разве лейна Элизабет не разместится в хозяйских покоях? Как твоя... жена.

Последнее слово он произнёс с едва заметной заминкой, и я почувствовала, как напрягся Хэмонд рядом со мной.

— Лейна Элизабет предпочитает оставаться рядом с дочерьми, — ровно ответил Хэмонд. — А мои покои будут готовы, если она захочет их посетить.

Роберт ничего не сказал, лишь проводил меня задумчивым взглядом, когда мы последовали за Норфридом вверх по центральной лестнице. В его глазах, так похожих на глаза отца, я прочла нечто большее, чем просто недовольство нашим появлением. Там было любопытство, смешанное с подозрением, словно я представляла для него загадку, которую он был полон решимости разгадать.

Я не знала, как относиться к сыну Хэмонда. Его неприязнь была очевидна, но я не могла винить молодого человека — внезапно обнаружить, что отец женился и привёз в родовое поместье новую семью, было бы потрясением для любого…

Восточное крыло замка оказалось намного светлее и уютнее, чем мрачный центральный холл. Широкие коридоры с высокими потолками были увешаны картинами в золочёных рамах, изображавшими преимущественно лошадей и живописные пейзажи. Пол устилали мягкие ковры, приглушавшие шаги, а из высоких арочных окон открывался вид на бескрайние степи, теперь погружённые в вечерние сумерки.

— Ваши покои, лейна, — Норфрид остановился у резной двери из светлого дерева и распахнул её, отступая в сторону. — Надеюсь, они придутся вам по вкусу.

Я вошла в комнату и замерла на пороге, впечатлённая увиденным. Просторное помещение с высоким потолком было обставлено с изысканным вкусом. Массивная кровать под балдахином из тёмно-синего бархата, занимала центральное место у дальней стены. Справа от неё располагался камин с изящной мраморной облицовкой, а перед ним — уютное кресло и небольшой столик. Слева — туалетный столик с большим зеркалом в серебряной раме и гардероб из того же светлого дерева, что и дверь.

Но больше всего меня поразили окна — три высоких арочных проёма, занимавших почти всю противоположную от входа стену. Сейчас они были закрыты тяжёлыми шторами цвета ночного неба, но я могла представить, какой вид открывался из них днём.

— Комнаты ваших дочерей расположены по обе стороны от ваших покоев, — продолжил Норфрид, когда я осматривалась. — Дверь слева ведёт в ванную комнату, где уже подготовлена горячая вода. Ваша служанка будет здесь через несколько минут, чтобы помочь вам с вечерним туалетом.

— Благодарю, Норфрид, — искренне ответила я. — Покои прекрасны.

— Лейр Хэмонд распорядился, чтобы для вас были приготовлены лучшие гостевые комнаты, — с лёгким поклоном сообщил дворецкий. — Если вам что-то понадобится, просто позвоните, — он указал на шнур звонка рядом с кроватью. — Доброй ночи, лейна.

Когда дверь за Норфридом закрылась, я, наконец, позволила себе расслабиться. Сбросив дорожный плащ на ближайшее кресло, я подошла к окну и отодвинула край шторы. Как я и предполагала, вид был захватывающим — бескрайние просторы, освещённые серебристым светом полной луны, уходили к горизонту, сливаясь с тёмным небом.

Тихий стук в дверь возвестил о прибытии Тины.

— Какие чудесные покои, лейна, — восхищённо произнесла она, оглядываясь. — Давайте подготовим вашу ванну.

Я с удовольствием согласилась. После долгого путешествия ничто не могло быть приятнее горячей ванны.

Ванная комната, примыкавшая к спальне, была отделана белым мрамором с прожилками цвета морской волны. В центре стояла большая медная ванна, уже наполненная горячей водой, от которой поднимался душистый пар. Рядом на столике были аккуратно разложены чистые полотенца, ароматические масла и мыло.

— Никогда не видела такой роскошной ванной комнаты, — шепнула Тина, помогая мне раздеться. — Даже в нашем старом замке в Лавении не было ничего подобного.

Я согласно кивнула, опускаясь в горячую воду. Всё в этом доме говорило о богатстве и древности рода Вайлиш. И я невольно задумалась, какое место смогу занять я, вдова изменника короны из соседней страны, в этой семье со столь глубокими корнями.

После ванны, освежённая и переодетая в лёгкий домашний наряд, я отпустила Тину отдыхать и решила навестить дочерей. Как я и предполагала, Лорен уже была в комнате Амели. Обе они сидели на широкой кровати, тихо переговариваясь.

— Мама, — Амели подвинулась, освобождая место рядом с собой. — Ты видела эти комнаты?

— Да, впечатляет, — согласилась я, присаживаясь. — Как вы устроились?

— Комнаты великолепны, — ответила Лорен, но в её голосе я услышала напряжение. — Если бы только принимающая сторона была столь же гостеприимна.

— Ты говоришь о Роберте? — уточнила я, хотя и так знала ответ.

— О ком же ещё? — фыркнула моя старшая дочь. — Ты видела, как он смотрел на нас? Словно мы какие-то... проходимцы, которые пришли обокрасть его дом.

— Он настроен не слишком дружелюбно, — согласилась я, подбирая слова. — Но, возможно, ему просто нужно время, чтобы привыкнуть к нам.

— Или мы не будем давать ему этого времени, — пожала плечами Лорен. — В конце концов, мы пробудем здесь всего два дня, а затем отправимся в столицу.

— И надеюсь, там мы тоже долго не задержимся, — проговорила я. — Вернёмся в наше поместье и продолжим его восстанавливать.

— Не думаю, что Хэмонд одобрит это, — заметила Лорен, задумчиво поглаживая медальон, который всегда носила на шее. — Ты видела этот замок? Он живёт как король. Зачем ему возвращаться в наше полуразрушенное поместье?

Глава 3

Эта новость признаться застала всех нас врасплох. Хэмонд замер с бокалом в руке, я невольно выпрямилась в кресле, а Лорен и Амели обменялись быстрыми взглядами.

— Вот как? — наконец произнёс Хэмонд. — Я полагал, ты собирался остаться здесь, чтобы следить за делами поместья.

— Я передумал, — пожал плечами Роберт. — Мастер Томас прекрасно справится без меня несколько недель. К тому же разве я могу пропустить Осеннее Равноденствие и представление твоей... новой семьи ко двору?

Последние слова он произнёс с такой едкой интонацией, что даже я, обычно сдержанная, почувствовала раздражение.

— Это очень любезно с вашей стороны, лейр Роберт, — холодно ответила я. — Уверена, ваше присутствие сделает наше появление при дворе ещё более... запоминающимся.

— О, я на это надеюсь, лейна, — с улыбкой, не затрагивающей глаз, ответил он. — Более чем надеюсь.

— Берт, — в голосе Хэмонда появились предупреждающие нотки. — Элизабет — моя жена и твоя мачеха. Я ожидаю, что ты будешь относиться к ней и её дочерям с должным уважением.

— Разумеется, отец, — Роберт поднял бокал в шутливом салюте. — Разве я когда-либо вёл себя иначе?

— На самом деле, мы будем рады вашей компании, лейр Роберт, — неожиданно вмешалась Амели, и я удивлённо посмотрела дочь. — Вы наверняка лучше всех знаете столичное общество и сможете рассказать нам, чего ожидать от двора короля Рейнара.

— О, с удовольствием, — ответил Роберт, явно удивлённый этим внезапным проявлением дружелюбия. — Двор Сольтерры — захватывающее место. Интриги, романы, дуэли — всё, что может пожелать юная лейна для увлекательного времяпрепровождения.

— Звучит как театральное представление, — заметила Лорен, изящно поднося бокал к губам. — А есть ли там место для чего-то настоящего? Или всё — лишь игра?

Роберт на мгновение замер, его взгляд стал задумчивым, словно он впервые задумался над этим вопросом.

— Игра, безусловно, — наконец ответил он. — Но за каждой маской скрывается настоящее лицо, за каждой интригой — истинные мотивы. И если вы научитесь различать, где игра, а где реальность... тогда вы по-настоящему поймёте двор.

— И вы, конечно, мастер в этом различении? — спросила Лорен, и в её глазах мелькнул вызов.

— Я провёл достаточно времени при дворе, — уклончиво ответил Роберт, но уголки его губ слегка приподнялись в полуулыбке. — Возможно, смогу уберечь вас от самых очевидных ловушек.

— Как это... благородно с вашей стороны, — с лёгкой иронией произнесла Лорен.

— Берт отлично знает двор, — вмешался Хэмонд, явно стремясь разрядить атмосферу. — Он несколько лет служил в королевской гвардии, прежде чем вернуться в поместье.

— Королевская гвардия? — переспросила я с неподдельным интересом. — Это большая честь.

— Как и испытание, — кивнул Роберт, и на миг его лицо стало серьёзным и задумчивым. — Но эти годы многому меня научили.

Остаток обеда прошёл в относительно мирной атмосфере. Роберт больше не делал язвительных замечаний, хотя и сохранял сдержанность в общении. Амели с искренним интересом расспрашивала его о столице и королевском дворе, и к моему удивлению, сын Хэмонда отвечал ей с терпением и даже некоторой теплотой.

Когда обед подошёл к концу, Хэмонд пригласил меня прогуляться по территории поместья. Дочери решили остаться в саду — Амели хотела собрать ещё немного лунного кошачьего когтя, а Лорен вызвалась ей помочь.

— Что ты думаешь о решении Берта поехать с нами? — спросил Хэмонд, когда мы отошли достаточно далеко от дома и могли говорить без опасения быть услышанными.

— Полагаю, он хочет убедиться, что мы не опозорим имя Вайлиш при дворе, — честно ответила я.

— Возможно, — согласился Хэмонд. — Но, может быть, путешествие в столицу поможет ему увидеть, что ты не угроза, а наоборот — лучшее, что случилось с нашей семьёй за долгое время.

Его слова тронули меня больше, чем я ожидала. Ещё недавно наш брак был лишь сделкой, обеспечивающей защиту моей семье. Но теперь... теперь в нём появлялось нечто большее, нечто, что я не была уверена, готова ли принять.

— В любом случае, — продолжил Хэмонд, словно не замечая моего смущения, — мы отправляемся в столицу послезавтра. Я уже распорядился о подготовке экипажа для вас и девочек. Что касается Лорен и её Грома...

— Она скорее пройдёт весь путь пешком, чем расстанется с ним, — с улыбкой закончила я. — Иногда мне кажется, что она любит этого коня больше, чем всех нас вместе взятых.

— В таком случае, Гром поедет с нами, — Хэмонд тоже улыбнулся. — У нас достаточно места для особо ценных скакунов.

Мы медленно обошли территорию вокруг замка, и Хэмонд показал мне конюшни — впечатляющие строения, где содержались десятки великолепных лошадей, амбары, ледник, кузницу и другие хозяйственные постройки. Всё говорило о богатстве и отличной организации поместья.

— Невероятно, — искренне восхитилась я, когда мы возвращались к дому, провожаемые закатными лучами солнца. — Твоя семья создала настоящую империю.

— Поколения Вайлишей работали над этим, — кивнул Хэмонд. — И теперь это наследие принадлежит и тебе тоже.

Я остановилась, глядя на величественный силуэт Красного замка, окрашенный в тёплые закатные тона. Мысль о том, что этот древний род, с его традициями, богатством и влиянием, теперь стал и моим родом, казалась одновременно пугающей и волнующей.

— Это большая ответственность, — тихо произнесла я.

— Которую ты не обязана нести одна, — Хэмонд мягко коснулся моей руки. — Мы семья, Элизабет. И всё, что принадлежит мне, принадлежит и тебе…

Солнце уже клонилось к закату, когда мы вернулись к Красному замку. Вечернее освещение придавало красным стенам особый, почти мистичный оттенок, словно они были выстроены не из камня, а из застывшего пламени.

Едва мы въехали во двор и спешились, как я заметила странное оживление у главного входа. Несколько слуг столпились у подножия лестницы, и оттуда доносились возбуждённые голоса, среди которых я узнала голоса моих дочерей и... Роберта?

Глава 4

День отъезда выдался на удивление ясным и тёплым, словно само небо благословляло наше путешествие. К восходу солнца наша процессия уже была готова к отправлению: просторная карета для меня, дочерей и Тины, повозка с багажом, верховые лошади для мужчин и десяток стражников в цветах дома Вайлиш.

Роберт, всё ещё с остаточными красными пятнами на шее и руках, держался несколько в стороне, но выглядел значительно лучше, чем накануне. Снадобье Амели, судя по всему, действительно помогло, хотя сам Роберт упорно избегал признавать этот факт. Я заметила, что за завтраком он лишь коротко кивнул моей младшей дочери, не произнеся ни слова благодарности. Амели, впрочем, казалось, ничуть не обижалась — она была слишком занята упаковкой своих трав и снадобий для дороги.

— Всё готово? — спросил Хэмонд, подходя к карете, где мы с дочерьми устраивались на мягких сиденьях.

— Да, благодарю, — ответила я с улыбкой.

В этот момент к нам подъехал Роберт, восседая на великолепном чалом жеребце с длинной серебристой гривой.

— Отец, пора выдвигаться, если мы хотим добраться до таверны «Серебряный рог» к закату, — произнёс он, намеренно игнорируя меня.

— Ты прав, — согласился Хэмонд и, повернувшись к вознице, скомандовал: — В путь!

Дорога к столице пролегала через живописные земли. Сначала мы ехали по открытым степям, где вайлишские кони свободно паслись под ясным небом, затем путь пошёл через небольшие рощи и вдоль извилистой реки. Пейзаж постепенно менялся — открытые пространства сменялись холмистой местностью, а к полудню мы уже поднимались по дороге, ведущей через предгорья.

Ближе к вечеру я услышала странный гул, который с каждой минутой становился всё громче.

— Что это за звук? — спросила я, когда Хэмонд подъехал к окну кареты.

— Серебряный водопад, — ответил он с улыбкой. — Одно из чудес наших краёв. Мы как раз проезжаем неподалёку. Если хотите, можем сделать небольшой крюк и посмотреть на него. До таверны ещё пара часов пути, у нас есть время.

— О, это было бы замечательно! — воскликнула Амели, оживляясь. — Я читала о Серебряном водопаде в книгах по ботанике. Говорят, рядом с ним растут редкие виды папоротников, которые больше нигде не встречаются.

— Верно, — подтвердил Хэмонд. — Особый микроклимат создаёт идеальные условия для многих необычных растений.

Лорен, ехавшая верхом рядом с каретой, тоже проявила интерес:

— Насколько он высокий?

— Чуть больше двадцати метров, — ответил Хэмонд. — Не самый высокий в королевстве, но, пожалуй, самый красивый. Особенно на закате, когда солнечные лучи превращают падающую воду в каскад расплавленного серебра.

Решение было принято единогласно, и мы свернули с основной дороги на более узкую тропу, ведущую в сторону гор. Через полчаса путь стал настолько крутым и неровным, что пришлось оставить карету и продолжить путешествие верхом. К счастью, Хэмонд предусмотрительно взял с собой дополнительных лошадей.

Амели поначалу нервничала — она редко ездила верхом, предпочитая путешествовать в экипаже с книгами и своими алхимическими принадлежностями. Но кобыла, которую ей выделили, оказалась настолько спокойной и послушной, что вскоре моя младшая дочь уже уверенно держалась в седле, с восторгом разглядывая открывающиеся пейзажи.

Тина осталась с каретой и основной частью охраны, а мы — я, Хэмонд, Роберт, Лорен и Амели, в сопровождении двух стражников — продолжили подъём к водопаду.

Гул падающей воды становился всё громче, и вскоре мы достигли широкой площадки, откуда открывался захватывающий вид на Серебряный водопад. Зрелище действительно было впечатляющим — огромный поток воды с ревом обрушивался с высокой скалы, разбиваясь о камни внизу и образуя небольшое, но глубокое озеро, от которого дальше уходил ручей.

— Это... невероятно, — выдохнула я, спешиваясь и подходя ближе к краю площадки, откуда был лучший обзор.

— Согласен, — неожиданно произнёс Роберт, остановившись рядом со мной. Это был, пожалуй, первый раз, когда он добровольно оказался в моей компании. — Я бывал здесь десятки раз, но каждый раз словно впервые.

Его голос звучал необычно — без привычной холодности и высокомерия. На мгновение мне показалось, что передо мной другой человек, не тот надменный молодой лейр, который встретил нас в Красном замке. Но момент искренности быстро прошёл — заметив моё удивление, Роберт вновь нацепил маску отчуждённости и отошёл, направляясь к отцу.

— Можно спуститься к самому водопаду? — спросила Лорен, с интересом разглядывая узкую тропинку, ведущую вниз.

— Конечно, — кивнул Хэмонд. — Тропа безопасна, просто нужно быть внимательным — камни могут быть скользкими от брызг.

Лорен тут же двинулась вниз, и я с улыбкой покачала головой. Моя старшая дочь никогда не упускала возможности исследовать новые места, особенно если это было связано с определённым риском.

— Я тоже хочу спуститься! — воскликнула Амели. — Там наверняка растут интересные растения.

— Пойдём и мы, — Хэмонд предложил мне руку. — Вид снизу ещё более впечатляющий.

Я приняла его предложение, и мы начали спуск. Роберт, чуть помедлив, тоже последовал за нами.

Тропинка действительно оказалась скользкой, но широкой и относительно безопасной. Вскоре мы достигли берега небольшого озера, образованного водопадом. Лорен уже успела снять сапоги и стояла по щиколотку в воде, жмурясь от удовольствия, когда холодные брызги падали на её лицо. Амели, как и предполагалось, была полностью поглощена изучением странных растений, растущих среди камней.

— Здесь потрясающе, — произнесла Лорен, обернувшись к нам. — Вода ледяная, но такая чистая!

— Насколько глубоко озеро? — спросил Роберт, подходя ближе к кромке воды.

— Достаточно глубоко, чтобы купаться, — ответил Хэмонд. — В детстве мы с друзьями часто приезжали сюда в жаркие дни. Прыгали со скал в воду...

— Звучит заманчиво, — Лорен улыбнулась, оглядываясь на обрывистый берег чуть в стороне от основного потока водопада. — Сейчас, конечно, уже прохладно для купания, но сама идея привлекательна.

Глава 5

Утро встретило нас прохладой и лёгким туманом, окутавшим водопад серебристой дымкой. Я проснулась первой и, осторожно выбравшись из тесной кареты, вышла наружу, стараясь не потревожить ещё спящих дочерей и Тину.

Солнце только-только начинало подниматься над горизонтом, окрашивая верхушки деревьев в нежно-розовый цвет. Воздух был свежим и чистым, напоённым ароматами трав и влажной земли. Я глубоко вздохнула, наслаждаясь этим мгновением покоя перед началом нового дня путешествия.

У догорающего костра дежурил один из стражников, который почтительно поклонился, увидев меня. Остальные ещё спали, завернувшись в плащи и одеяла. Я заметила Хэмонда, спящего недалеко от костра, его лицо во сне казалось удивительно мирным и молодым. А вот Роберта нигде не было видно.

— Доброе утро, лейна, — тихо произнёс стражник. — Вы рано поднялись.

— Доброе утро, — ответила я с улыбкой. — В такой день грех долго спать. Где лейр Роберт?

— Он отправился к ручью на рассвете, — сказал стражник. — Сказал, что хочет умыться перед дорогой.

Я кивнула и направилась к краю площадки, откуда открывался вид на водопад. В утреннем свете он выглядел совершенно иначе — не грозным и могучим, как вчера, а каким-то волшебным, почти нереальным. Водяная пыль, поднимающаяся от падающей воды, создавала вокруг водопада небольшую радугу, и это зрелище завораживало.

— Красиво, не правда ли?

Я вздрогнула и обернулась. Роберт стоял в нескольких шагах от меня, его волосы были влажными после умывания, а на лице застыло странное выражение — словно смесь задумчивости и внутренней борьбы.

— Очень, — согласилась я, внимательно глядя на него. — Ты часто бываешь здесь?

— Когда-то бывал, — ответил он после небольшой паузы. — Отец привозил меня сюда в детстве. Потом... потом он стал редко бывать дома.

В его голосе промелькнула застарелая обида, и я почувствовала к нему неожиданный прилив симпатии. Каким бы сложным ни был этот молодой человек, в глубине души он оставался ребёнком, жаждущим отцовского внимания и одобрения.

— Хэмонд много рассказывал о тебе, — мягко сказала я, решив попробовать установить контакт. — О том, как ты блестяще служил в королевской гвардии, как умело управляешь поместьем...

— Вот как? — в голосе Роберта смешались удивление и недоверие. — Странно, что он вообще что-то обо мне знает, учитывая, как редко он бывает дома.

Я не стала возражать, признавая его право на обиду. Вместо этого я сменила тему:

— Мы скоро отправляемся в путь?

— Как только все проснутся и позавтракают, — кивнул Роберт. — До таверны «Серебряный Рог» примерно три часа пути. Там мы сможем отдохнуть и пообедать, прежде чем продолжить путь к столице.

Он помолчал, а затем неожиданно добавил:

— Лейна Элизабет, я... — он запнулся, явно подбирая слова. — Я хотел извиниться за своё вчерашнее поведение. Это было... недостойно.

— Извинения приняты, — искренне ответила я. — И я понимаю твои чувства, Роберт. Наше внезапное появление в вашей жизни... Это нелегко принять.

Он пожал плечами, не соглашаясь, но и не возражая.

— Отец сделал свой выбор, — произнёс он наконец. — И если он счастлив... что ж, я уважаю его решение.

Его слова звучали формально, но я оценила само усилие, которое он прикладывал, чтобы наладить отношения. Это был маленький шаг, но начало было положено.

Наш разговор прервал звонкий голос Амели:

— Мама! Вот ты где! Мы уже начали беспокоиться.

Моя младшая дочь спускалась по тропинке к площадке, её волосы были небрежно заплетены в косу, а в руках она держала какое-то растение.

— Доброе утро, Амели, — поприветствовала я её. — Что у тебя там?

— Утренняя звезда! — восторженно ответила она, поднимая растение повыше, чтобы я могла его рассмотреть. — Редчайший вид папоротника, который раскрывает свои споры только на рассвете! Я прочитала о нём, но никогда не видела вживую!

— Неужели это тот самый лунный папоротник? — неожиданно заинтересовался Роберт, подходя ближе, чтобы рассмотреть находку Амели.

— Да! — её глаза расширились от удивления, что он знает об этом растении. — Ты о нём слышал?

— Моя... моя мать увлекалась ботаникой, — ответил Роберт немного смущённо. — У неё были книги о редких растениях. Я помню иллюстрации с этим папоротником.

— Невероятно! — Амели, казалось, забыла о вчерашних разногласиях, полностью поглощённая новой темой разговора. — А ты знаешь, что его споры используются в алхимии для создания особых чернил? Они светятся в темноте и невидимы при дневном свете!

— Слышал что-то подобное, — кивнул Роберт, и на его лице появилась лёгкая улыбка. Возможно, первая искренняя улыбка, которую я видела на его лице с момента нашего знакомства. — Говорят, их использовали для тайной переписки во времена Войны Четырёх Королей.

— Именно! — Амели просияла, явно обрадованная, что нашла собеседника, разделяющего её интерес. — Я обязательно соберу немного спор для экспериментов!

В этот момент к нам присоединились остальные. Лорен, выглядевшая свежей и отдохнувшей, несмотря на неудобную ночёвку, Тина с корзиной провизии для завтрака, и наконец Хэмонд, чьи глаза тут же нашли меня, а губы растянулись в тёплой улыбке.

— Доброе утро всем, — поприветствовал он. — Надеюсь, все хорошо отдохнули?

— Насколько это возможно в тесной карете, — хмыкнула Лорен, но в её голосе не было недовольства. — Но вид этого водопада на рассвете стоит любых неудобств.

Завтрак был простым, но сытным: остатки вчерашней дичи, хлеб, сыр и фрукты. Мы расположились вокруг вновь разожжённого костра, наслаждаясь пищей и беседой. К моему удивлению, Роберт активно участвовал в разговоре, особенно когда речь заходила о местных легендах и истории края. Он явно гордился своими знаниями и был рад возможности поделиться ими.

После завтрака мы быстро собрались в дорогу. Карету пришлось оставить на поляне у подножия горы, куда нам предстояло спуститься, и некоторое время снова путешествовать верхом. Для меня была приготовлена та же спокойная кобыла золотисто-рыжего окраса, которая так понравилась мне накануне. Амели тоже получила свою вчерашнюю лошадь, а Лорен, разумеется, осталась на Громе.

Глава 6

Тревожные мысли не отпускали меня, когда мы покидали таверну «Серебряный Рог». Когда с помощью Хэмонда забиралась в карету, где уже расположились Амели и Тина. Лорен, как обычно, предпочла ехать верхом на своём Громе, держась рядом с экипажем. Образ высокого мужчины со шрамом, пересекающим левую бровь, и его пристальный, изучающий взгляд не шли из головы.

— Вы чем-то встревожены, госпожа, — заметила Тина, когда карета тронулась и под её колёсами захрустел мелкий гравий королевского тракта. — Всё обошлось, те странные люди остались в таверне.

— Ты права, — я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. — Просто есть что-то в этом человеке со шрамом... Что-то настораживающее, словно он слишком пристально за нами наблюдал.

— Может быть, он никогда не видел настоящих лавенийских дворянок? — предположила Амели, отрываясь от книги, которую листала всё утро. — Говорят, для местных жителей мы говорим с акцентом и ведём себя иначе.

— Возможно, — кивнула я, хотя внутренний голос подсказывал, что дело не только в этом.

Карета катилась по ровной дороге, обсаженной старыми вязами, чьи кроны создавали над трактом зелёный полог, защищавший от полуденного солнца. С обеих сторон тянулись возделанные поля, где крестьяне готовились к осеннему сбору урожая. Мирная, идиллическая картина, которая постепенно начала успокаивать мои взбудораженные нервы.

Но не прошло и получаса, как тишину нарушил стук копыт — Говард, приблизился к окну кареты.

— Госпожа, — произнёс он, понизив голос, — те всадники в чёрных плащах. Они едут за нами.

— Насколько близко? — спросила я, стараясь говорить ровно, чтобы не пугать Амели.

— Пока держатся на расстоянии, но судя по скорости, скоро догонят, — ответил Говард, его рука непроизвольно легла на рукоять меча. — Лейр Хэмонд уже предупреждён. Он велел ускорить ход, но если они действительно преследуют нас...

— Прикажи остановить карету, — распорядилась я, заметив, что Амели быстро прячет книгу в сундук и поправляет пояс, на котором висели ножны.

Капитан, понимающе кивнув, громко крикнул, и вскоре наш экипаж остановился. Дверца кареты распахнулась, и перед нами предстала Лорен.

— Они приближаются слишком быстро. — Произнесла старшая дочь, вынимая арбалет.

— Хм… их не так уж и много, либо они уверены в своих силах, либо… — недоговорила младшая, предвкушающе улыбнувшись, достала небольшой бутылек с чем-то синим.

— Встретим их как положено, — поддержала сестру Лорен, помогая ей выбраться из кареты. И стоило нам оказаться на улице по знаку Хэмонда нам подвели двух лошадей.

— Они держатся на расстоянии, но скоро нагонят нас, — объяснил Хэмонд. — Готовы ехать дальше?

— Подождём их здесь, — неожиданно для всех произнесла Лорен, которая уже сидела на Громе, положив руку на арбалет. — Если это засада, то лучше встретить их на открытом месте, чем позволить загнать нас туда, где они будут иметь преимущество.

Я с гордостью посмотрела на дочь — в свои двадцать лет она рассуждала как опытный стратег. И пожалуй, она была права. Здесь, на открытой дороге, где наша стража могла выстроиться защитным порядком, у нас было больше шансов, чем в узком ущелье или лесистой местности, идеально подходящей для засады.

Хэмонд коротко кивнул, соглашаясь с доводами Лорен, а Роберт, не говоря ни слова, направил коня к отряду стражников, которые тут же начали перестраиваться, образуя вокруг нас защитный круг. Теперь мы с дочерьми находились в центре, окружённые кольцом вооружённых людей во главе с Хэмондом, Робертом и Говардом…

Всадники в тёмных плащах не заставили себя долго ждать. Они появились из-за поворота дороги — пять человек на крепких боевых конях. Впереди, как я и ожидала, ехал тот самый седобородый мужчина со шрамом, чьё лицо так встревожило меня в таверне.

— Держите оружие наготове, — негромко произнёс Хэмонд, обращаясь к страже, — но не нападайте первыми.

Однако всадники приближались медленно, без видимых признаков агрессии. А когда между нашими группами оставалось не более десяти метров, человек со шрамом поднял руки в примирительном жесте и приблизившись еще на пару метров, заговорил:

— Прошу прощения, если невольно напугал вас и ваших спутников, лейна, — произнёс он, обращаясь непосредственно ко мне. — Меня зовут Беренгар. Могу я задать вам вопрос? Знакомо ли вам имя баронессы Марши?

— Знакомо, — осторожно ответила я. — Баронесса Марша — моя бабушка. В настоящее время мы с дочерьми живём в поместье, которое она мне завещала.

— Значит, завещание всё-таки было выполнено, — пробормотал он, словно разговаривая сам с собой. А затем, уже громче, добавил: — Я служил баронессе Марше капитаном её личной стражи более двадцати лет. Служил верой и правдой, пока лейр Дарен не рассчитал всех старых слуг после её смерти.

— Лейр Дарен, — повторила я, — сын лейны Марши?

— Вы его знаете, — заметил Беренгар, и это был не вопрос. — Тем лучше. Значит, вы знаете, с кем имеете дело, — добавил он с едва заметным презрением в голосе.

— Хм… поразительно, — заметил Хэмонд. — Какая неожиданная встреча... случайность?

— Не совсем, — покачал головой Беренгар. — По воле службы я был в Солхейвене и заезжал в поместье баронессы Марши. Там я узнал, что лейна Элизабет получила то, что принадлежит ей по праву. А когда я услышал в таверне ваш разговор, а затем увидел лейну... — он снова посмотрел на меня, — я заметил фамильное сходство. В вас есть что-то от баронессы Марши — та же гордая осанка, те же черты лица.

— И что вам нужно теперь? — резко спросила Лорен, держа руку на арбалете. — Зачем преследовать нас по дороге?

— Вы ошибаетесь, мы вас вовсе не преследовали, — ответил Беренгар, явно не обидевшись на резкость моей дочери. — Конные движутся быстрее, но если вы не возражаете, теперь когда я убедился в своих догадках. Я считаю, что мой долг — сопроводить вас. Дороги нынче неспокойны, особенно для знатных дам, путешествующих без достаточной охраны.

Глава 7

Спустя несколько часов, было принято решение сделать небольшой привал. Мы с девочками тотчас спустились к петляющей между высокими деревьями речушке, а мужчины принялись разводить огонь, чтобы нагреть воды для отвара.

Спустя полчаса, смыв с лица дорожную пыль и освежившись, мы вернулись к импровизированному столу и, получив по кружке с горячим ароматным напитком, устроились на подстилке, которую Говард заботливо разложил прямо на траву.

— Вся коллекция рукописей была о морских приключениях? — вдруг спросила Лорен, которая, несмотря на свою обычную сдержанность, тоже заинтересовалась рассказами Беренгара.

— Большая часть — да, — кивнул старый капитан. — Но самые ценные манускрипты баронесса хранила в специальном сейфе, встроенном в стену её кабинета. Насколько я знаю, после её смерти лейр Ларен пытался его открыть, но не смог. Замок устроен хитро, с секретом, который знала только она.

— В кабинете есть сейф? — удивилась я. — Я провела там много времени, но не заметила ничего подобного.

— Он скрыт в стене, — пояснил Беренгар. — Если нажать на определённый элемент камина, часть стены отъедет в сторону, открывая дверцу сейфа. Но, как я уже сказал, открыть его может только тот, кто знает секрет.

— А вы не знаете этот секрет? — спросила Амели, с надеждой глядя на старого воина.

— Увы, нет, — покачал головой Беренгар. — Это была одна из тайн, которые баронесса унесла с собой. Но, — он взглянул на меня, — возможно, она оставила какую-то подсказку для своей наследницы. Что-нибудь, что может иметь особое значение для члена семьи.

Я задумалась, перебирая в памяти вещи, доставшиеся мне от бабушки. Небольшая шкатулка, в котором лежал документ о наследстве и мешочек с пятью золотыми монетами. Разве что выбивался своей сентиментальностью — серебряный медальон с изображением морской звезды. Внутри находилась миниатюра баронессы в молодости, а на обратной стороне — странная гравировка из букв и цифр, которые не складывались ни в какую понятную мне фразу.

— У меня есть её медальон, — сказала я, касаясь украшения, которое сейчас было спрятано под платьем.

— Медальон с морской звездой? Она всегда носила его. И никогда не снимала. Говорила, что это её талисман.

— Возможно, в нем есть подсказка? — предположила я.

— Не знаю, — честно ответил Беренгар. — Но если баронесса передала вам свой медальон, значит, он имеет особое значение. Возможно, гравировка на нём — это ключ к сейфу.

Эта мысль не приходила мне в голову раньше, но теперь, когда Беренгар высказал её, она казалась вполне логичной. Возможно, в сейфе хранилось что-то действительно ценное, что баронесса хотела передать своей наследнице, но не доверяла никому другому.

— Когда мы вернёмся в поместье, обязательно проверю эту теорию, — решила я. — Спасибо, капитан, ваши рассказы открыли для меня совершенно новую сторону моей бабушки.

— Это честь для меня, лейна, — поклонился Беренгар. — Баронесса Марша заслуживает того, чтобы её помнили такой, какой она была на самом деле, а не только как суровую и отчуждённую женщину, которой она казалась многим…

День клонился к вечеру, когда мы достигли небольшого городка, где планировали остановиться на ночь. Это было уютное поселение с аккуратными домиками и ухоженными садами, центр которого украшала небольшая площадь с фонтаном. Местная таверна «Золотой олень» славилась чистыми комнатами и отличной кухней, как заверил нас Хэмонд.

После сытного ужина, состоявшего из жаркого из оленины, свежего хлеба и местного эля, мы расположились в общем зале таверны у камина. Огонь, потрескивающий в очаге, создавал атмосферу уюта и располагал к задушевным беседам.

Беренгар продолжил свои рассказы о баронессе Марше, и с каждой историей я всё больше сожалела, что так и не узнала эту удивительную женщину лично. Мои дочери тоже слушали с нескрываемым интересом, даже Лорен оставила свою обычную настороженность, полностью погрузившись в повествование о нашей необычной прародительнице.

— А правда ли, что баронесса Марша однажды отразила нападение целой банды разбойников, имея при себе только трёх стражников? — спросила Амели, глаза которой сияли от восхищения.

— Чистая правда, — улыбнулся Беренгар, отпивая из кружки. — Мы возвращались из соседнего поместья, и на нас напали не меньше дюжины головорезов. Хорошо вооружённых, следует заметить. Баронесса не растерялась — выхватила арбалет у одного из стражников и первым же выстрелом сняла их главаря. А потом, пока разбойники были в замешательстве, скомандовала атаковать. Мы врезались в их ряды, и всё было кончено за несколько минут.

— Она умела стрелять из арбалета? — Лорен подалась вперёд, явно впечатлённая этой деталью.

— И не только, — кивнул старый капитан. — Баронесса прекрасно владела мечом, умела стрелять из лука, а её меткость с метательными ножами была легендарной. Никто точно не знал, где и когда она обучилась всему этому, но ходили слухи, что во время своего таинственного путешествия в молодости. Ходили слухи, что она побывала на Серебряном острове.

Хэмонд, который до этого момента больше слушал, чем участвовал в разговоре, вдруг подал голос:

— Я слышал о женщинах с Серебряного острова. Говорят, они не принимают в своё сообщество мужчин и учат своих дочерей боевым искусствам с самого детства. Но разве это не просто легенда?

— Кто знает, — пожал плечами Беренгар. — Мир полон загадок и тайн, особенно земли за Лазурным морем. Но если такое место существует, я не удивлюсь, что баронесса Марша нашла туда путь.

Постепенно общий зал таверны пустел. Путники расходились по своим комнатам, а огонь в камине постепенно угасал. Наша беседа тоже подходила к концу, и я заметила, как Амели пытается скрыть зевок.

— Пора отдыхать, — решила я, поднимаясь. — Завтра нам предстоит долгий путь.

— До столицы осталось не более шести часов езды, — заметил лейр Хэмонд. — К полудню мы увидим её стены.

Мы разошлись по комнатам, и я, готовясь ко сну, никак не могла перестать думать обо всех тех историях, которые услышала сегодня. Образ баронессы Марши в моём сознании изменился: из холодной, отчуждённой старухи, отвергнувшей своего сына и его семью, она превратилась в яркую, сложную личность с необычной судьбой. И где-то в глубине души я почувствовала гордость от осознания, что в моих венах течёт её кровь…

Глава 8

Особняк Вайлишей оказался просторнее, чем выглядел снаружи. Мы вошли в светлый холл с мраморным полом, где нас уже ожидали слуги во главе с высоким седовласым мужчиной, чья идеально прямая спина и поджатые губы выдавали в нём многолетнего дворецкого из старой школы.

— Лейр Хэмонд, добро пожаловать домой, — произнёс он, отвешивая безупречный поклон. Его голос, как и осанка, выражал сдержанное достоинство. — Мы получили ваше письмо и подготовили дом к вашему прибытию.

— Благодарю, Гастон, — ответил Хэмонд, передавая плащ одному из слуг. — Позволь представить тебе мою супругу, лейну Элизабет, и её дочерей, Лорен и Амели.

Дворецкий перевёл на нас внимательный взгляд, в котором за безупречной маской профессионального почтения мелькнуло неприкрытое любопытство. Впрочем, он тут же овладел собой и склонился в новом поклоне.

— Для меня честь приветствовать вас в доме Вайлишей, лейна, — произнёс он, обращаясь ко мне. — Позвольте представить экономку, мистрис Бертрад.

Из-за его спины выступила полная женщина средних лет с добродушным лицом, обрамлённым седеющими локонами, выбивающимися из-под накрахмаленного чепца. Она присела в реверансе, и в её глазах я заметила то же любопытство, что и у дворецкого, но с примесью чего-то похожего на беспокойство.

— Добро пожаловать, лейна, — произнесла она мягким голосом. — Надеюсь, путешествие не слишком вас утомило.

— Благодарю, Бертрад, — ответила я с лёгкой улыбкой. — Дорога была долгой, но не слишком тяжёлой.

— Гастон, распорядись подготовить южные комнаты для моей супруги, — произнёс Хэмонд. — А для лейн Лорен и Амели — комнаты в восточном крыле, с видом на сад.

По лицу экономки скользнула тень удивления, но она тут же спохватилась и промолчала, лишь украдкой бросив взгляд на Роберта, который стоял чуть в стороне с непроницаемым выражением лица.

— Будет исполнено, лейр, — ответил дворецкий. — Комнаты будут готовы через полчаса. А пока, возможно, гости хотели бы освежиться с дороги? Я распоряжусь подать прохладительные напитки в малую гостиную.

— Превосходно, Гастон, — кивнул Хэмонд. — А после мы осмотрим дом. Для моей супруги и её дочерей всё здесь в новинку.

Пока экономка руководила подготовкой комнат, а слуги занимались нашим багажом, мы прошли в малую гостиную — уютное помещение с кремовыми стенами, отделанными деревянными панелями, и множеством удобных кресел вокруг низкого столика. Большие окна, выходящие в сад, пропускали много света, а воздух был напоён ароматом свежесрезанных цветов, стоявших в вазах на каминной полке и столиках.

— Очень мило, — заметила Амели, с интересом осматриваясь. — Совсем не похоже на Красный замок.

— Этот дом построен в совсем другую эпоху и с иными целями, — пояснил Хэмонд. — Красный замок был крепостью, призванной защищать земли Вайлишей. А этот особняк... скажем так, он больше предназначен для светской жизни и приёмов.

— Здесь часто бывали гости? — спросила я, присаживаясь в кресло, которое Хэмонд услужливо придвинул для меня.

— Довольно часто, — кивнул он. — Особенно в сезон, когда двор перебирается из летней резиденции обратно в столицу. Баронесса Марша тоже останавливалась здесь несколько раз, — добавил он, бросив на меня быстрый взгляд.

— Правда? — я не смогла скрыть удивления. — Отец никогда не упоминал об этом.

— Возможно, это было до его рождения, — дипломатично заметил Хэмонд. — Мой отец как-то рассказывал, что баронесса Марша была близкой подругой моей бабушки. Они вместе учились в каком-то закрытом пансионе для благородных девиц.

Эта новость поразила меня. Получается, что между нашими семьями существовали связи задолго до нашего с Хэмондом брака. Совпадение? Или часть какого-то более сложного узора судьбы?

Слуги принесли прохладительные напитки — морс из лесных ягод, настоенный на горных травах, — и лёгкие закуски. После долгой дороги даже такая простая еда казалась необыкновенно вкусной.

Когда с первым голодом было покончено, Хэмонд предложил нам осмотреть дом. Мы начали с нижнего этажа, где помимо уже знакомой нам малой гостиной располагались большая парадная гостиная, столовая, кабинет Хэмонда и библиотека.

Библиотека особенно впечатлила Амели. Просторная комната с высоким потолком была уставлена книжными шкафами из тёмного дерева, содержащими, должно быть, несколько тысяч томов. У одной из стен стояла широкая лестница на колёсиках, позволяющая добраться до верхних полок, а в центре комнаты располагался большой стол для работы с книгами. Удобные кресла, расставленные в разных уголках, приглашали устроиться с книгой и погрузиться в чтение.

— Здесь чудесно! — воскликнула Амели, с восхищением оглядываясь. — Сколько книг! И какие редкие издания! — Она уже успела заметить несколько томов, которые заставили её глаза загореться от восторга.

— Библиотека Вайлишей собиралась поколениями, — с гордостью сказал Хэмонд. — Мой прадед был особенно увлечён старинными манускриптами о медицине и травах. Возможно, тебе будет интересно изучить его коллекцию.

— Непременно! — воодушевлённо кивнула Амели. — Если вы позволите, конечно.

— Библиотека в твоём полном распоряжении, — улыбнулся Хэмонд. — Как и всё в этом доме.

На втором этаже располагались спальни, личные кабинеты и утренняя гостиная, где семья обычно собиралась на завтрак. Комнаты, приготовленные для нас, оказались светлыми и просторными, с высокими потолками и большими окнами.

Моя спальня, расположенная в южном крыле, была особенно хороша. Обои нежного персикового цвета с серебристым растительным узором создавали тёплую, уютную атмосферу. Широкая кровать под балдахином из светлого шёлка занимала центральное место, а рядом с ней стоял изящный туалетный столик с большим зеркалом в серебряной раме. Высокие окна выходили на ухоженный сад, где среди цветущих кустов виднелась беседка, увитая диким виноградом.

— Надеюсь, тебе здесь понравится, — сказал Хэмонд, когда мы остались в комнате одни. — Это были покои моей матери. После её смерти здесь никто не жил.

Глава 9

Когда они ушли, в доме вдруг стало непривычно тихо. Я поймала себя на мысли, что уже привыкла к постоянному присутствию дочерей рядом, к их голосам и смеху, наполняющим пространство вокруг.

— Устала? — мягко спросил Хэмонд, заметив, как я рассеянно смотрю в окно, из которого был виден лишь небольшой фрагмент улицы, уже опустевшей после ухода нашей маленькой компании.

— Немного, — признала я. — Всё-таки путешествие было долгим, а впечатлений за сегодня много.

— Тогда, возможно, хочешь отдохнуть? Или составишь мне компанию у камина? — предложил он. — Вечера в столице бывают прохладными даже в это время года.

Идея посидеть у камина, наслаждаясь теплом и покоем после дней, проведённых в дороге, показалась мне очень привлекательной.

— С удовольствием, — улыбнулась я.

Мы устроились в малой гостиной, где слуги уже разожгли камин, хотя вечер был ещё ранний. Огонь весело потрескивал, бросая тёплые отблески на стены и создавая атмосферу уюта и спокойствия.

— Вино? — предложил Хэмонд, подходя к небольшому столику, где стоял графин с тёмно-рубиновой жидкостью.

— Совсем немного, — кивнула я, устраиваясь в глубоком кресле возле камина.

Он подал мне бокал, и сам устроился в соседнем кресле. Некоторое время мы просто сидели молча, наслаждаясь тишиной и покоем, глядя на танцующие языки пламени.

— Как тебе столица? — спросил наконец Хэмонд. — Конечно, ты видела только часть по дороге сюда, но первое впечатление?

— Красивый город, — ответила я после минутного размышления. — Более открытый и светлый, чем Рэдвуд. В Лавении архитектура тяжелее, массивнее. Здесь же всё словно стремится ввысь — шпили, башни, высокие окна...

— Это правда, — кивнул Хэмонд. — Сольтерра строилась в более мирные времена, чем Лавения. Здесь архитекторам не приходилось думать о том, как выдержать осаду или отразить атаку с моря.

— А ещё здесь много зелени, — добавила я. — Парки, сады в каждом квартале. В Рэдвуде такого нет.

— Король Альдемар, дед нынешнего правителя, был большим любителем садового искусства, — пояснил Хэмонд. — Именно при нём в столице появилось столько зелёных пространств. Он считал, что горожанам нужен свежий воздух и возможность отдохнуть от городской суеты.

— Мудрый правитель, — заметила я. — А что представляет собой нынешний король? Каков он как человек?

Хэмонд задумался, делая глоток вина.

— Король Рейнар... сложная личность, — наконец произнёс он. — Умный, образованный, но иногда непредсказуемый. Он может быть щедрым и великодушным с теми, кто ему нравится, и безжалостным к врагам. Большой ценитель искусства и науки. Но в последнее время... — он запнулся, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.

— Что? — подтолкнула я его.

— В последние годы он стал более замкнутым, — тихо сказал Хэмонд. — После смерти королевы он почти не появляется на публике, кроме самых важных государственных церемоний. Ходят слухи, что он погрузился в изучение старинных текстов и древней магии, хотя я не придаю этим разговорам особого значения.

— А как к нему относятся придворные? — спросила я, интересуясь политической обстановкой, с которой нам предстояло столкнуться.

— По-разному, — пожал плечами Хэмонд. — Старая аристократия, те, чьи семьи служили короне на протяжении поколений, сохраняют преданность даже сейчас, когда король стал менее доступен. Новые же фавориты... — он слегка поморщился, — многие из них пользуются отсутствием прямого королевского контроля, чтобы продвигать собственные интересы.

— Понимаю, — кивнула я. Ситуация была хорошо знакома — в Лавении происходило нечто похожее после того, как старый король начал болеть и постепенно отошёл от дел, передоверив управление своим советникам.

— Не беспокойся об этом сейчас, — мягко сказал Хэмонд, заметив, что я стала задумчивой. — У нас будет время разобраться в придворных интригах. Сначала нужно отдохнуть после путешествия и подготовиться к первому выходу в свет.

Я благодарно улыбнулась, оценив его заботу.

— Ты прав. Всему своё время.

Мы вновь погрузились в уютное молчание, прерываемое лишь потрескиванием поленьев в камине. За окном постепенно сгущались сумерки, окрашивая небо в глубокие синие и фиолетовые тона. Где-то вдалеке звонили колокола, отмеряя время, а с улицы доносились приглушённые голоса прохожих и цокот копыт.

— Знаешь, — нарушил молчание Хэмонд, — я рад, что ты здесь. Этот дом... он давно не видел семейного тепла. С тех пор как умерла моя мать, здесь было пусто и холодно, несмотря на все эти дорогие вещи и безупречную работу слуг.

Внезапно наш разговор был прерван стуком в дверь. В гостиную вошёл Гастон, чья безупречная осанка не изменилась ни на йоту даже в этот поздний час.

— Прошу прощения за беспокойство, лейр, лейна, — произнёс он с поклоном. — К вам прибыла гостья. Лейна Паула просит принять её.

На мгновение лицо Хэмонда изменилось — в нём промелькнуло что-то похожее на смущение или даже тревогу. Но он быстро овладел собой и произнёс с обычной невозмутимостью:

— Проводи лейну Паулу в гостиную. Мы сейчас подойдем.

Когда дворецкий удалился, Хэмонд повернулся ко мне с выражением, которое я не смогла точно расшифровать — смесь удивления, беспокойства и какой-то странной неловкости.

— Лейна Паула, — произнёс он, словно размышляя вслух. — Вот уж не ожидал её визита в первый же день нашего возвращения.

— Кто она? — спросила я, ощущая невольный укол ревности, хотя и пыталась его подавить. В конце концов, у Хэмонда была своя жизнь, и вполне естественно, что у него могли быть... знакомства в столице.

— Вдова графа Теренского, — ответил он, поднимаясь из кресла. — и... давняя подруга нашей семьи.

В последней фразе мне послышалась какая-то недосказанность, но я решила не проявлять излишнего любопытства. Если эта лейна Паула имела какое-то особое значение для Хэмонда, я узнаю об этом со временем.

— Пойдём, — Хэмонд протянул мне руку, помогая подняться из кресла. — Нехорошо заставлять даму ждать.

Глава 10

Когда двери за лейной Паулой закрылись, мы с Хэмондом вернулись в гостиную. Некоторое время мы молчали, каждый погружённый в свои мысли.

— Она... интересная женщина, — наконец произнесла я, тщательно подбирая слова.

— Да, — согласился Хэмонд с лёгким вздохом. — Паула всегда была яркой личностью. И у неё множество связей при дворе. Её поддержка может быть очень полезной для вас с дочерьми.

— Вы были близки? — спросила я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более нейтрально.

Хэмонд помолчал, глядя на огонь в камине, прежде чем ответить:

— Когда-то... да. — Он повернулся ко мне с открытым, честным взглядом. — Но это было давно, Элизабет. Задолго до нашей встречи. И сейчас между нами лишь старая дружба, ничего больше.

Я кивнула, принимая его объяснение. В конце концов, у каждого из нас было прошлое. И если Хэмонд говорит, что между ним и лейной Паулой всё давно кончено, у меня нет причин не верить ему.

— Я думаю, нам стоит принять её приглашение, — сказала я. — Если герцогиня Мейрин действительно так влиятельна, как говорит лейна Паула, это будет хорошей возможностью для первого выхода в свет.

— Согласен, — кивнул Хэмонд. — Только... — он слегка замялся, — будь осторожна с Паулой. Она не всегда бывает искренней.

— Я догадалась, — улыбнулась я. — Не беспокойся, Хэмонд. При дворе Лавении я научилась распознавать истинные намерения за сладкими словами.

Он подошёл ко мне и мягко взял за руку, его глаза были серьёзны:

— Я знаю, что ты можешь постоять за себя, Элизабет. Но столица Сольтерры — новое место с новыми правилами. И я не хочу, чтобы тебе или твоим дочерям пришлось столкнуться с неприятностями из-за... моего прошлого.

— Мы справимся, — уверенно ответила я, сжимая его руку в ответ. — В конце концов, мы уже пережили куда более серьёзные испытания, чем светские интриги столичной львицы.

Хэмонд улыбнулся, и на его лице появилось выражение облегчения, словно с его плеч упал тяжёлый груз.

— Ты удивительная женщина, Элизабет, — тихо произнёс он. — Я каждый день благодарю судьбу за то, что она свела нас вместе, пусть даже при таких непростых обстоятельствах.

В этот момент с улицы донёсся звук подъезжающего экипажа и весёлые голоса — наши путешественники вернулись с прогулки.

Мы с Хэмондом вышли в холл как раз вовремя, чтобы увидеть, как в дом входят, смеясь, Амели, Лорен и, что самое удивительное, Роберт. Даже всегда серьёзный Говард улыбался, закрывая за ними дверь.

— Мама! Лейр Хэмонд! — воскликнула Амели, заметив нас. — Вы не представляете, какое чудесное приключение у нас было!

— Я вижу, вы все в прекрасном настроении, — заметила я, радуясь тому, что вижу своих дочерей счастливыми. — Что же произошло?

Амели, которая всё ещё пыталась подавить смех, прикрыла рот рукой и выдохнула:

— Не могу забыть его изумлённое и обиженное лицо!

Эта фраза вызвала новый взрыв смеха у всех, включая Роберта, который обычно старался сохранять сдержанность в нашем присутствии.

— О ком она говорит? — спросил Хэмонд, глядя на сына с удивлением и радостью одновременно.

Роберт, всё ещё улыбаясь, покачал головой:

— Мы встретили в Королевском парке моих старых знакомых из Академии. Один из них, Дариус Фелд, всегда любил прихвастнуть своими умениями. Особенно он гордился тем, что считался лучшим стрелком из арбалета на нашем курсе.

— И он, конечно же, не упустил случая напомнить об этом, — подхватила Лорен, снимая перчатки. — Заявил, что никто не может сравниться с ним в меткости, особенно в стрельбе по движущимся мишеням.

— Да, он всегда был самоуверенным ослом, — фыркнул Роберт, но без прежней неприязни, которую обычно проявлял в разговорах. — Когда он увидел меня, то сразу предложил пари. Стандартное испытание — шесть яблок на расстоянии пятидесяти шагов, подброшенных в воздух.

— И тут вмешалась Лорен, — гордо объявила Амели, бросив восхищённый взгляд на старшую сестру. — Она сказала: «Прежде чем спорить с лейром Вайлишем, может быть, стоит сначала потягаться со мной?»

— Видели бы вы его лицо! — воскликнул Роберт с искренним весельем. — Дариус был уверен, что это шутка. Но когда Лорен достала свой арбалет и приготовилась стрелять...

— Он сначала отказывался, — продолжила Лорен, и в её глазах блеснули озорные искорки. — Говорил, что не играет против женщин, что это ниже его достоинства. Но его друзья начали подначивать, и он согласился, хотя и с явной неохотой.

— И что же произошло? — спросил Хэмонд, уже догадываясь по их радостным лицам о результате состязания.

— Лорен поразила все шесть яблок, даже не напрягаясь, — с гордостью сказал Роберт. — А Дариус промахнулся дважды. И это лучший стрелок Академии! — Он покачал головой, словно до сих пор не мог в это поверить.

— Его лицо стало таким красным, словно он сам превратился в яблоко! — воскликнула Амели, и все снова рассмеялись.

— А его друзья, — добавил Говард, который до этого молча стоял у двери, — громче всех смеялись над его поражением. Особенно когда лейна Лорен предложила ему реванш с более сложными условиями.

Я не могла не улыбнуться, видя, как мои дочери, Роберт и даже Говард так легко и весело общаются друг с другом. Что-то изменилось во время их прогулки — холодность и настороженность, которые раньше были между ними, исчезли, уступив место чему-то похожему на дружбу.

— Хотя мне и приятно было видеть, как с Дариуса вся спесь слетела, — произнёс Роберт, и его лицо стало серьёзнее, — но должен предупредить: он очень мстительный человек. И такое унижение, особенно от женщины, он не стерпит. Будьте осторожны.

— И не с такими сталкивались, — уверенно ответила Амели, поправляя выбившуюся прядь волос. — Справимся, не беспокойся.

Я же почувствовала укол беспокойства. Последнее, что нам было нужно — это враги в новом для нас городе, особенно сейчас, когда мы только начинали входить в местное общество. Но, посмотрев на уверенные лица моих дочерей, я решила не говорить об этом вслух. День был долгим и странным, и портить его тревожными размышлениями не хотелось.

Глава 11

Мэтр Джулиан оказался невысоким худощавым мужчиной средних лет с тонкими пальцами и проницательным взглядом тёмных глаз. Его одежда — изысканный бордовый камзол с серебряной вышивкой, идеально сидящие брюки и ботинки на небольшом каблуке — сама по себе служила лучшей рекламой его мастерства. Войдя в гостиную, я застала его раскладывающим на столе образцы тканей, настолько разнообразных по цвету и фактуре, что они напоминали экзотический сад.

— Лейна Элизабет! — воскликнул он, заметив меня, и отвесил элегантный поклон. — Какая честь! Лейна Паула столько рассказывала о вас, но, признаюсь, её описание не отдало должного вашей красоте.

Комплимент был явно преувеличен, но произнесён с таким искренним восхищением, что я не могла не улыбнуться.

— Благодарю, мэтр Джулиан. Надеюсь, вы простите мой скромный утренний наряд. Я понимаю, что он не соответствует последним столичным тенденциям...

— О, не беспокойтесь об этом, — он небрежно махнул рукой. — Домашняя одежда существует для удобства, а не для демонстрации моды. Хотя, должен заметить, в Восточных землях сейчас входят в моду именно такие простые линии... Но мы ведь собрались здесь не для обсуждения утренних платьев!

В этот момент в гостиную вошли мои дочери в сопровождении Хэмонда и, что меня удивило, Роберта.

— А вот и прекрасные лейны! — воскликнул мэтр Джулиан, окидывая Лорен и Амели профессиональным взглядом. — Какие чудесные фигуры! Высокие, стройные, с прекрасной осанкой. Работать с вами будет истинным удовольствием.

Мои дочери переглянулись с лёгким удивлением. В Лавении портные обычно были более сдержанны, даже обслуживая знатных клиентов.

— Итак, лейна Паула упоминала, что вам понадобятся наряды для приёма у герцогини Мейрин сегодня вечером и для королевского бала в честь Осеннего Равноденствия. Я принёс эскизы последних модных фасонов.

Он извлёк из своей папки несколько листов с рисунками и разложил их на столе. Мы с дочерьми подошли ближе, чтобы рассмотреть.

Фасоны, популярные в столице Сольтерры, оказались весьма... экстравагантными. Женские платья с огромными буфами на рукавах, глубокими декольте, множеством оборок и несколькими слоями юбок выглядели громоздко и неудобно.

— Это... самый последний крик моды? — осторожно спросила Амели, разглядывая рисунок платья, которое, казалось, состояло из одних рюшей и бантов.

— Именно! — с гордостью подтвердил мэтр Джулиан. — Такое платье произведёт настоящий фурор на приёме. Особенно с вашей фигурой, лейна Амели. А для лейны Лорен я бы рекомендовал этот фасон, — он указал на платье с огромными рукавами-фонариками и каскадом оборок на юбке. — Тёмно-синий или изумрудный цвет подчеркнут вашу царственную осанку.

Лорен бросила на меня взгляд, полный тихого ужаса. Я хорошо знала свою старшую дочь — в таком наряде она чувствовала бы себя не просто неуютно, а откровенно несчастной.

— Мэтр Джулиан, — начала я осторожно, — ваши эскизы, безусловно, великолепны, но, боюсь, такие фасоны несколько... непривычны для нас. В Лавении мода более сдержанная.

— Лавенийская мода! — фыркнул портной. — При всём уважении, лейна, это прошлый век! Прямые силуэты, минимум декора, строгие линии... Такие наряды, конечно, элегантны, но совершенно не производят впечатления при дворе Сольтерры.

— А я и не хочу производить впечатление нарядом, — неожиданно твёрдо заявила Лорен. — Я предпочла бы, чтобы внимание привлекала я сама, а не моё платье.

Мэтр Джулиан округлил глаза от такого неслыханного заявления.

— Но лейна! Именно наряд и создаёт первое впечатление при дворе! Без правильного платья вас просто не заметят!

— Я всегда найду способ быть замеченной, если захочу, — сухо ответила Лорен. — И дело не только в удобстве. Я считаю, что наряд должен отражать личность того, кто его носит. А эти платья... они не про нас.

Мэтр Джулиан выглядел так, словно был на грани обморока от такой ереси.

— Извините, мэтр, — вмешалась Амели, её голос звучал мягче, чем у сестры, но столь же решительно. — Мы ценим ваше мастерство и понимаем, что вы хотите, чтобы мы произвели наилучшее впечатление. Но разве истинный мастер не должен уметь создавать уникальные наряды, отражающие индивидуальность клиента, а не просто следовать общим тенденциям?

Это был умный ход. Амели задела профессиональную гордость мэтра, и он задумчиво потёр подбородок.

— У меня есть несколько идей, — продолжила моя младшая дочь, взяв лист бумаги со стола. — Позвольте?

Мэтр Джулиан молча кивнул, и Амели начала быстро набрасывать эскиз. Несколькими уверенными линиями она создала силуэт платья — изящного, с чистыми линиями, но не лишённого определённой изысканности.

— Вот что я представляю для себя, — сказала она, показывая рисунок. — Простой верх с небольшим, но элегантным декольте, узкие рукава с незначительным объёмом у плеча, подчёркнутая талия и струящаяся юбка без излишнего объёма. Всё дело будет в деталях и выборе ткани.

Мэтр Джулиан внимательно изучил рисунок, его брови поднялись от удивления.

— Вы хорошо рисуете, лейна. И в вашем эскизе есть... определённое изящество. Но это слишком просто для столичного двора.

— А если добавить вот такие детали? — Амели быстро дорисовала изящную вышивку по краю декольте и подолу. — И использовать ткань с лёгким переливом, чтобы платье играло в свете свечей?

Лорен подошла ближе и тоже взяла карандаш.

— А для меня я вижу нечто подобное, но с разрезом на юбке для удобства движения, — она начала рисовать, — и более строгими линиями. Без рюшей и оборок, но с тонкой серебряной нитью в отделке.

Мэтр Джулиан переводил взгляд с одного эскиза на другой, его выражение лица постепенно менялось от возмущения к заинтересованности.

— Это... необычно, — признал он наконец. — Но слишком просто и… вас высмеют придворные дамы...

— Мы это переживем, мэтр Джулиан, — с улыбкой произнесла, заметив, как Хэмонд, стоявший чуть в стороне, одобрительно кивнул, а на лице Роберта промелькнуло выражение, похожее на уважение.