Нестандартная любовь для мажора

1

В спортклубе шла тренировка по женскому боксу. Боксерши умело лупили друг друга. За ними доброжелательно наблюдал тренер, Николай Петрович, взрастивший не одно поколение известных спортсменок.

– Спокойнее, Люба, спокойнее. Думай! Рассчитывай, – подсказывал он, обращаясь к одной из боксерш, невысокой крепкой девушке лет двадцати. – Так, теперь давай свой фирменный!

Люба послушно нанесла свой фирменный, неожиданный для соперницы, удар.

– Молодец! – воскликнул тренер, искренне радуясь за воспитанницу.

* * *

Вдох-выдох. Утренняя пробежка – залог здоровья и успеха. Вырабатывает гормоны счастья, как утверждает Николай Петрович. Люба с ним согласна. Пробежка, заряжающая ее энергией на весь день, помогала ей выдерживать огромную нагрузку. Поэтому каждое утро Люба в спортивном костюме, наскоро завязав волосы в хвост, выскакивала на улицу в любую погоду и наворачивала круги вокруг дома.

Из подъезда, эффектно переставляя ноги в туфлях на высоких каблуках, вышла соседка Олеся, худенькая красавица в нарядном мини-платье, с праздничным макияжем, с затейливой прической. Олеська была младше Любы на два года, и Люба относилась к ней дружески-снисходительно, как к младшей сестре. Олеся или на самом деле была милой и абсолютно беспомощной, или умело создавала такое впечатление, только Люба непроизвольно стремилась защищать и оберегать это создание от всяческих неприятностей.

– Люба! Люба! – позвала Олеся.

Подбежав к подъезду, Люба перешла на бег на месте, высоко поднимая колени.

– Любаша! Пожалуйста! Умоляю! Спаси меня! – кинулась к ней Олеся.

Люба продолжала бег, равномерно дыша и спокойно глядя на соседку.

– Я поссорилась с Максом! Он меня преследует! Я собираюсь в клуб, а он точно будет там!

– Не ходи, – коротко ответила Люба, стараясь не сбиться с ритма.

– Как это – не ходи? – ужаснулась Олеся. – Любаша, пожалуйста, побудь моим телохранителем, – привычно заныла она. – Если он ко мне, ты ему – раз! раз! бац! бац! – и соседка своей худенькой ручкой изобразила удары, отдаленно напоминающие о боксе.

– Дома сиди, – посоветовала Люба и побежала дальше по дорожке вдоль дома.

Олеся бросилась вдогонку, торопливо уговаривая на бегу:

– Я же знаю, ты добрая и отзывчивая!

Бежать на каблуках получилось не очень. Точнее, не получилось вообще, и Олеся вскоре отстала, остановилась в изнеможении, тяжело дыша, и крикнула в удаляющуюся спину:

– Если ты не пойдешь, со мной обязательно что-нибудь случится, и тебя будет мучить совесть!

Люба, обежав круг, вернулась и подбежала к Олеське, которая довольно заулыбалась, верно понимая, что это – знак согласия.

2

Люба сидела за столиком в ночном клубе, попивая сок и невозмутимо наблюдая за Олеськой, которая, что называется, отрывалась по полной, мелькая среди танцующих.

За соседним столиком расположились трое парней.

– Телка какая-то… нестандартная, – заинтересовался Любой и ее гордым одиночеством один из них, с нагловатой физиономией. – Че она тут забыла.

– Пойди, спроси, – посоветовал его приятель, с виду более воспитанный и осторожный.

Третьим в этой компании был Антон. Точнее, он был в этой компании первым. Это к нему, состоятельному красавцу и любимцу публики пристроились парни. Это он угощал их и платил за всех.

Нагловатый парень поднялся и направился к столику Любы.

Парни с интересом следили за развитием событий. Музыка грохотала так, что нельзя было расслышать слов, но по тому, как Вовчик вскочил из-за столика незнакомки, и так было все понятно.

– Что, отшила? – спокойно поинтересовался Антон у вернувшегося сердитого Вовчика. – И меня это почему-то не удивляет.

– Да уж, экземпляр, – пробурчал тот. – Иди сам попробуй.

– Темный ты человек, – наставительно произнес Антон. – Это ведь женщины. С ними нужно быть психологом.

– Это – не женщина. Змея! Мегера!

– Думаю, что все не так безнадежно.

– Да че ты о себе воображаешь! – завелся Вовчик. – Тебя ждет такой же облом.

– На что спорим? – спокойно спросил Антон. – Сейчас я мирно побеседую с ней, потом провожу, а завтра вечером она прибежит ко мне домой.

– Да ладно, не заводись, – миролюбиво предложил Димыч, не желая ссориться ни с щедрым сыном известного бизнесмена, ни с хамоватым драчуном. Но ни тот, ни другой не обратили внимания на его попытку остановить их.

– На виски, – сказал Вовчик.

– Идет, – согласился Антон.

* * *

Люба продолжала вести наблюдение за Олесей, когда к ее столику подошел еще один тип из компании, расположившейся за соседним столиком.

– Вы позволите? – вежливо поинтересовался Антон, улыбаясь своей самой обаятельной улыбкой.

Люба неопределенно пожала плечами. Этот тип и выглядел гораздо симпатичнее первого, и вел себя пока культурно.

Антон сел за столик.

– Я хотел бы извиниться за моего приятеля.

Люба снова слегка дернула плечом.

– Видите ли, в том, что он помешал вам, я чувствую и свою вину. Дело в том, что у меня сегодня день рождения, угостил ребят, выпили лишнего и вот…

– День рождения лучше отмечать дома, с семьей, – посоветовала Люба.

– Совершенно с вами согласен, – подхватил Антон. – Но… Это как раз и проблема. Мои родители… Папа – в очередной командировке, у мамы – очередное дежурство.

– Сочувствую, – кивнула Люба. – Но работа есть работа. Хотя могли бы, конечно, ради сына. Ну, что ж, крепись!

– Меня зовут Антон.

– Люба, – спокойно проинформировала она.

– Люба, а как вы считаете… Здесь так шумно. Может, выйдем?

– Я не одна, – она кивнула в сторону танцующих.

– С той, которая в зеленом?

– В красном.

– Сестра?

– Соседка.

Несмотря на односложность ответов нестандартной девицы, знакомство состоялось и разговор завязался. Приятели Антона наблюдали, как этот удачливый красавец идет к выходу аж с двумя девушками.

– Перевыполнение плана, – констатировал Димыч. – Готовь вискарь.

– Подумаешь, – хмыкнул Вовчик. – Не факт, что завтра прибежит.

* * *

Антон подвел своих спутниц к шикарной черной иномарке.

– Девочки, садитесь. Подвезу.

– Вау! – восхитилась Олеся.

– Спасибо, мы сами, – Люба невозмутимо прошла мимо машины, увлекая за собой соседку.

Олеся нехотя последовала за ней, оглядываясь на иномарку.

Антон, мысленно чертыхнувшись, нацепил улыбку и помчался следом за своими новыми знакомыми. Влез вместе с ними в такси и, несмотря на возражение Любы, расплатился с водителем.

Вместе с девушками прибыл в совершенно незнакомый ему район. Тем не менее, старался держаться независимо и галантно помог своим спутницам выйти из машины. Однако, когда такси уехало, Антону стало как-то не по себе. Куда только не занесет пари.

– Пока! – помахала им Олеська, направляясь домой.

Люба махнула ей в ответ.

– Домой на чем поедешь? – спросила Люба галантного красавца, настороженно оглядывавшего полутемный микрорайон.

– Люба, видите ли, я хотел с вами посоветоваться, – сказал Антон, решив выиграть спор во что бы то ни стало и понимая, что к такой необычной девушке нужен особый подход. – Вот вы говорили, что занимаетесь боксом с детства. А как вы думаете… Только не смейтесь! Мне не поздно начать?

3

Вечером у роскошного особняка, окруженного высокой стеной с мощными воротами, Антон и его приятели поджидали появление девушки, на которую поспорили. Димыч пришел с бутылкой виски.

– Ты-то чего вискарь сегодня приволок? – поинтересовался Вовчик.

– Кто проиграет, тот у меня и купит. Включая доставку.

– Практичный ты наш, – заметил Антон.

– Предприниматель, блин, – усмехнулся Вовчик. – Антоха, готовь бабло. Такая – не придет.

– Придет, – спокойно возразил Антон. – А вот она.

И правда! На улице показалась Люба в спортивном костюме. Шла она быстро, уверенно, равнодушно поглядывая на шикарные особняки.

Димыч сунул Вовчику бутылку.

– Плюс доставка.

Вовчик машинально взял бутылку, повертел ее в руках и вдруг взорвался возмущением:

– Да какого хрена? Вы что, спортом будете заниматься? Антоха, хитрожелтый, блин! Вот я кретин! Надо было спорить, чтоб пришла в мини и в кружевном белье!

Возмущался он громко, а Люба подошла уже близко. Слова Вовчика она услышала, но смотрела не на него, а на Антона, молча, в упор.

– Люба, привет, – сказал Антон.

Она подошла к нему.

– Эх, ты… – больше слов у нее не нашлось.

Люба резко ударила Антона в челюсть. Удар был слишком сильный, неожиданный. Антон упал, ударившись головой о бордюр тротуара, и лежал, не шевелясь. Димыч испуганно отшатнулся.

– Ты что, убила его?

Люба растерянно смотрела на дело рук своих, нерешительно наклонилась над Антоном, дотронулась до него.

– Антон!

Он открыл глаза.

– Добить решила? – разозлился Вовчик. – Ах, ты…

И замахнулся бутылкой.

Антон, сквозь туман, застилавший глаза, увидел Любу и занесенную над ней бутылку. Откуда-то взялись силы приподняться и выставить руку, защищая голову девушки.

– Ты что, совсем рехнулся? – слабо удивился Антон.

Удар пришелся по руке Антона, которого силы покинули окончательно, и он со стоном повалился на тротуар. Люба обернулась, резко вскочила, готовая дать отпор. Вовчик и Димыч не стали связываться с этой ненормальной и решили обратиться в бегство, не беспокоясь о дальнейшей участи своего приятеля.

– Вот влипла, – констатировала Люба. – Ты живой?

Антон снова приподнялся, морщась от боли, ощупал голову, руку.

– Вроде бы. Несмотря на твои старания.

– Извини. Не рассчитала. Встать можешь?

– Голова кружится. Позвони.

– «Скорую» вызвать?

Антон показал на особняк.

– В дверь позвони.

– Думаешь, эти богачи откроют?

– Откроют. Мама дома.

– Это твой дом? Знала бы – не связывалась.

Люба подошла к воротам, нажала на кнопку звонка.

Где-то в глубине дома раздался мелодичный звон.

Вопреки ожиданиям Любы, которая думала, что придется иметь дело с расфуфыренной истеричкой, мама Антона оказалась решительной и деловитой, с приятной внешностью, чего нельзя было сказать о ее характере.

Она профессионально ощупывала сына, говорила по сотовому и одновременно задавала вопросы Любе и Антону.

– Где вы его нашли? – спросила она у Любы.

– Здесь больно? – уточнила у Антона.

– Света, срочно бригаду к моему дому. Как минимум сотрясение мозга, – это было сказано в телефон, – и снова сыну:

– Что с рукой?

– Это он меня защищал, – объяснила Люба.

– Так это из-за вас мой сын подрался?

– Типа того.

– Антон никогда не дрался! – заявила мама и продолжая осмотр, снова спросила:

– Здесь больно?

– Нет. Тошнит только.

– Это от сотрясения, – пояснила Люба. – У меня было в прошлом году. Ничего страшного. Главное – отлежаться.

– Для вас, возможно, и не страшно, а у Антона – умственная работа!

– У меня тоже умственная, – спокойно сказала Люба.

– Уверена? – переспросил Антон.

– Я же в универе учусь, на экономическом. Второй курс. А бокс – это…

– Бокс? Так это ваша работа!

– Мам, я сам виноват. Люба тут ни при чем.

Мама решительно поднялась, держа наготове сотовый.

– Диктуйте свои данные. Если, не дай Бог, какие-то осложнения… Я этого так не оставлю!

– Да пожалуйста. Трофимова Любовь Михайловна. Да никуда я не денусь. Помогу, если что.

Подъехала машина «Скорой помощи».

4

Следующим вечером Люба пришла, как и обещала. После учебы в университете и тренировки в спортклубе. Снова нарядилась санитаркой, принесла швабру и небольшой пакет. Швабру поставила у стены, пакет положила на тумбочку.

– Это печенье. Домашнее, – пояснила Люба.

– Бабушка пекла? – спросил Антон, который почему-то был рад ее приходу.

– Нет, сама. Бабушка умерла три года назад. Одна живу.

– А родители?

Люба села на стул у кровати.

– Мама давно умерла. Про отца ничего не знаю. Меня бабушка воспитывала. Когда я была маленькой, меня обижали часто. А драться я не умела. Бабушка всегда говорила: «Сиротка, заступиться за тебя некому». И я поняла, что надо самой за себя заступаться.

В палату быстро вошла мама Антона, за ней шла огорченная санитарка.

– Елена Вадимовна, да разве я плохо мою? – говорила санитарка.

– Уверяю вас, что я не нанимала никакой персональной санитарки для этой палаты, – деловито и вежливо отвечала мама Антона.

Люба встала.

– А, вот это кто, – поняла Елена Вадимовна.

– Мам, Люба…

Елена Вадимовна прервала сына:

– Думаю, что тебя можно выписывать домой. Состояние нормальное. А дома тебе будет спокойнее.

* * *

Адрес Люба помнила. Поэтому следующим вечером она стояла у ворот особняка и нажимала на кнопку звонка.

На вопрос из домофона представилась:

– Знакомая Антона.

Ворота открылись. Домработница, невысокая худощавая женщина средних лет, усталая, бледная и флегматичная, недоверчиво оглядела бодрую девушку в спортивном костюме. Особое недоверие вызвал синяк под глазом девушки.

– Здрасьте, я к Антону, – сообщила Люба.

– Антон болен.

– Знаю. Я только на минутку. Вы ведь Ксения, верно? А я Люба.

– Елена Вадимовна не разрешила пускать посторонних.

– Я не посторонняя, – заверила Люба. – Я своя. Можете у Антона спросить.

– Лучше позвоню Елене Вадимовне.

– Зачем ее отвлекать? У нее операционный день. Да я ненадолго.

Люба достала из сумки большой красивый апельсин и показала его Ксении.

– Вот, апельсин передам и уйду.

Домработница слегка усмехнулась.

Ксения провела Любу через ухоженный двор к высокому крыльцу, ввела в дом. В гостиной, обставленной дорогой мебелью, Ксения показала на широкую хрустальную вазу посреди стола, наполненную апельсинами, яблоками, бананами.

– Видишь, сколько у него этих апельсинов.

– А это – от меня! – не смутилась Люба, торжественно держа в руке принесенный ею фрукт.

Ксения пожала плечами, застыла в нерешительности. Похоже, она думала, что девушка расстроится от обилия фруктов и сбежит сама.

– Где его комната? – решительно спросила Люба.

Растерявшись от натиска спортсменки, Ксения повела ее к Антону.

– Вы не волнуйтесь, – говорила Люба, пока они шли по широкому коридору, – занимайтесь своими делами, если Антону что-то нужно будет, я скажу.

Ксения остановилась у комнаты Антона, негромко постучала, осторожно приоткрыла дверь.

– Антон, к вам тут Люба пришла. Впустить ее?

– А разве Любу можно не впустить? – послышался веселый встречный вопрос.

– Вот видите? – гордо сказала Люба и смело прошла в комнату мимо домработницы, остановившейся в дверях.

Комната оказалась огромной, роскошной. На кровати, застеленной шикарным покрывалом, лежал Антон, одетый по-домашнему.

– Привет! Я тебе апельсин принесла! – сообщила ему Люба.

– Апельсин? – с воодушевлением воскликнул Антон. – Это потрясающе! Где он? Где этот необыкновенный фрукт, о котором я только и мечтаю целыми днями?

– Я пойду тогда? – задала Ксения риторический вопрос и оставила их.

Люба, улыбаясь, вручила апельсин.

– Я смотрю, тебе уже лучше.

Антон схватил апельсин и преувеличенно жадно понюхал его, дурачась, но вдруг стал серьезнее и задумчивее, словно запах апельсина напомнил ему что-то из детства.

Люба присела у кровати.

– Завтра уезжаю на соревнования, – сказала она. – Приеду через месяц.

– Удачи тебе. Порви их всех.

Она кивнула и снова улыбнулась.

* * *

Ксения вышла навстречу хозяйке особняка, вернувшейся с работы.

– Елена Вадимовна! Сегодня пораньше?

– Как Антон? – обеспокоенно спросила Елена Вадимовна.

– Хорошо. У него Люба.

– Люба? Ксения, я же просила! Никаких посторонних!

5

Соревнования по женскому боксу. На ринге Люба и ее соперница наносят друг другу удары. Волнуются болельщики, волнуется тренер, наблюдающий за поединком.

– Спокойнее, Люба, спокойнее… Не рвись, рассчитывай… – говорит тренер, как будто его воспитанница может услышать. – Так, хорошо… теперь давай, давай, Люба, давай, свой фирменный, ну же…

Словно услышав команду, Люба нанесла свой знаменитый удар.

– Есть! Молодец! – крикнул Николай Петрович.

Рефери поднял руку Любы.

– Люба – ты прекрасна! – радостно кричал тренер. Вопили болельщики.

У входа в раздевалку тренер радостно приобнял свою воспитанницу.

– Люба! Ты – моя надежда! Мы с тобой! Все медали возьмем! На следующий год…

– Николай Петрович… – прервала его Люба. – Вы мне как отец родной. Простите. Ухожу я из спорта.

Тренер отпустил Любу, смотрел молча, вопросительно, ожидая объяснений.

– Замуж выхожу, – объяснила Люба.

– А он спортсмен?

– Нет, в фирме работает. У его отца большой бизнес.

Тренер облегченно выдохнул:

– Я думал, что-то серьезное. В общем, в график я тебя включаю, форму не теряй, скоро вернешься.

– Почему это? Что ж это, в меня и влюбиться нельзя? Сами кричали, что я прекрасна.

– То я, а то мажор какой-то. Люба, ты – хороший человек, но доверчивая очень. Мало ли кто на тебе жениться обещал.

– Да он и не обещал, – сказала она скорее себе чем тренеру.

– Жду тебя на тренировке, – распорядился Николай Петрович.

– Да возможности у него не было! Жених с сотрясением, невеста с синяком. А должно быть как-то романтично. Ну, там, ресторан, платье красивое… Вот! Платье надо купить.