Неудачница из литдорамы

1

Моему мужу. Я же обещала посвящать тебе все мои книги. Потому что хочу, чтобы ты хоть что-то прочитал из того, что я пишу.
Да, знаю: ты не любишь любовные романы, но любишь меня.
Просто знай, пока бьётся моё сердце, оно будет принадлежать тебе.

Я никогда не была особенно умной. Всегда ненавидела читать классику. Обожала легкие любовныелёгкиелёгкие любовные романы. Тех же "Бриджертонов"* или "Желтофиоли"**. Но и отечественное фэнтези не обижала. Все, кстати, очень удивлялись такому моему увлечению. По мнению родных и знакомых я представляла собой особу сдержанную, практичную и до скучного правильную.

Здоровый образ жизни. Никаких вредных привычек. Железобетонный режим дня, где всё рассчитано и просчитанно.

Выбор профессии, такой же рассудочный. Как говорила моя бабушка, царствие ей небесное, педагог с сорокалетнимсококалетнем стажем и супруга фельдшера скорой помощи: "Ума нет - иди в пед. Ума слишком много - в мед. Но лучше иди туда, где у тебя всегда будет кусок хлеба. Желательно, с маслом".

Я так подумала: "С мозгами у меня нормально. Повар голодным не останется никогда, а те, кто в институтах учится, всё равно потом супермаркетах на кассе сидят или ноготочки пилят".

Меня не тянуло в, и без того, раздутую индустрию красоты. Юристов, экономистов и психологов наши ВУЗы выпускали в промышленных масштабах, совершенно не обращая внимания на потребности рынка.

Вот я и решила пойти дорогой попроще. Готовить мне всегда нравилось. И выдумывать что-то ещеещё смысла не было.

Родители выбор мой, не сказать, чтобы одобряли, но понимали, что звёзд с неба я не хватаю, а хороший повар будет получать лучше плохого врача и не препятствовали особо.

Подрабатывать я начала ещё на первом курсе и совершенно случайно. В соседний дом переехала семейная пара. Ираклий Георгиевич -- взрослый солидный мужчина при галстуке, на большой черной машине. И совсем ещё молоденькая девушка с полным тюнингом. Бровки, реснички, маникюр, фигурка, как с обложки. Но Алька была доброй и искренней. Несмотря на то, что соседи уничижительно обзывали ее свиристелкой, она мне нравилась. Не то, чтобы у нас могли бы быть какие-то общие интересы. Но она являлась хозяйкой совершенно очаровательного щенка кавалер-кинг-чарльз-спаниеля по кличке Зайка. Зайка обожала всех вокруг, но старалась проявлять сдержанность и никогда не подходила к посторонним без разрешения. Я в эту собаку, просто, влюбилась. Вот мы с Алькой и разговорились. Сначала о её любимице. Потом о жизни, к которой бедная девушка была не приспособлена, совершенно. Избалованная мамой и бабушками она не умела ничего. И если против клининга обеспеченный супруг не возражал, то ужин требовал, только домашний. Никаких пельменей или котлет из магазина. Никакой доставки. А готовить Алька не умела.

На жену Ираклий Георгиевич денег не жалел. Отчёта не требовал. Но нанимать приходящего повара не хотел ибо "Такой позор, что жена готовить не хочет. Не любит и не уважает, значит". Мы сошлись на том, что Алька будет покупать продукты по моему списку. Я приходить к ней "в гости" и готовить, она мне за это немного платить. А мужу её об этом знать необязательно.

Шедевров высокой кухни я там не создавала. Не умела потому что. Супы там, борщи, мясо, овощи. Поэтому ничего трепетный кавказский мужчина не заметил. Ну, приходит к любимой его Аличке подружка-соседка -- рыжая пигалица полтора метра в прыжке. А что после этого в доме нормальная еда появилась, так, значит, хорошо на его Рыбку влияет девочка из приличной семьи и не надо этому мешать.

Я, честно, старалась хорошо влиять на Альку. Но за четыре года нашего сотрудничества она научилась готовить лишь самые простые блюда, ненавидя это дело всем сердцем. Поэтому, когда пришло время устраиваться на нормальную работу, познакомила её с милой второкурсницей Мадиной. И лишь ко дню рождения Ираклия Георгиевича приходила в гости, чтобы "помочь" приготовить его любимый медовик с орехами. Уже просто так. Из любви к медовикам и Зайке.

К двадцати трем у меня была прекрасная работа в ресторане итальянской кухни с графиком два через два, однушка в ипотеку и огромная личная библиотека любовных романов. Потому что мне хотелось любви, страсти, взрыва эмоций и безумств для которых я сама была слишком сдержанной. Мужчины вокруг казались слишком обычными и не вызывали особых эмоций. А на "плохих" мальчиков меня не тянуло. Может, на страницах книг они смотрятся отлично, но жизнь с такими -- далеко не сахар. А зачем мне усложнять самой себе жизнь?

Страсть хороша в красивой обложке и в удобное время -- на несколько часов в выходные.

Детей пока не хотелось. Поэтому поиск мужчины я оставила на потом. К вящему огорчению моей мамы. Она мечтала о внуках. И постоянно жаловалась подругам на то, что у меня слишком высокие стандарты, с которыми я до конца дней останусь старой девой.

Стоило признать, что в чём-то она оказалась права. Я, действительно, была разборчива и размениваться на что-то меньшее, чем идеал я не считала разумным.

Итак, дело было вечером. Делать было нечего. А я приболела. В такие времена меня всегда тянет на что-нибудь, уж совсем идиотское. Посмотреть какой-нибудь бразильский сериал, снятый ещё до моего рождения. Или почитать нечто совершенно бессмысленное.

На эту книжку я наткнулась случайно. Красивый рекламный баннер приковывал внимание. Там трепетную лань с глазками на пол лица окружали трое парней, похожих на k-pop айдолов.

Аннотация гласила, что это мега-популярная литдорама Элеоноры Арт "Ночь танцующих мотыльков". И повествует она о прелестной особе, которую обожают мужчины и ненавидят женщины. За то, что она такая вся из себя такая нежная и невинная. Мне обещали неземную любовь, интриги, жаркие сцены и шокирующие повороты сюжета.

И я, как дура, повелась. Купила подписку и пожалела об этом уже минут через пятнадцать. Ибо ржать, как лошадь, когда у тебя ангина -- особый вид боли.

2

Голова болела так, что и не описать. Но место в котором я оказалась на отделение неотложки не походило. Тесная комнатка, забитая хламом.

Дышать было тяжело. Каждый вдох доставался с огромным трудом.

А тоненький голосок всё звал и звал:

-- Мамочка, мама, не уходи, не бросай меня.

Мне казалось, что я схожу с ума. Словно меня было две.

Она -- обычная я.

А другая -- Кан Юри. Та самая злодейка-неудачница из самой глупой книжки, которую я читала за последние лет десять. Это было странно и жутко.

Я помнила всю её жизнь. От игр на детской площадке до ночи, когда она решила выпить пачку снотворного, чтобы больше никогда не проснуться.

Я помнила, как рожала ребенка и как страшно мне было держать на руках хрупкое тельце сына.

Я помню красивое лицо его отца.

И даже его имя.

Тэн Со Джун.

Помню ту нашу единственную ночь.

И не была она-я тогда пьяной. Ну, может быть совсем чуть-чуть. Мы выпили оду баночку клубничного физза на двоих. Да, там алкоголя чайная ложка на двести миллилитров газировки.

Так что залёт-то, конечно, был. И аборт, как вариант его решения, Юри рассматривала. Но слишком волшебной была та ночь. И она не смогла отрубить ту маленькую ниточку, что связывала её с мужчиной в которого глупышка влюбилась.

-- Мама! -- ребёнок расплакался.

Не просто ребенок.

Кан Со Хён.

Мой сын.

Мрак.

Какой же мрак!

Мой сын? Да, как же так-то? Почему нормальные попаданки становятся эльфийскими принцессами? Ну, на крайняк, женами лордов-драконов.

Почему я оказалась здесь? Почему в этом теле? Хуже вводные данные найти сложно.

Что есть у Кан Юри, кроме проблем?

Юлька, рассуждай логически. Это всегда было твоей сильной стороной. Что хорошего в этой ситуации?

Есть жизнь.

Ладно. Это, действительно, хорошо.

Есть жильё. Какое-никакое, но хоть не на улице оказалась.

Есть сын. Детей я не особо хотела. Меня пугали роды. Говорят, это больно. И пелёнки. И то, что придётся не спать ночами. А тут уже совсем взрослый мальчик. В школу ходит. Красота же? Да, то, что он уже большой – это огромный плюс.

Есть мои знания и навыки. Я же не забыла, как готовить? Нет. Рецепты. Технологии. Это при мне Автоматизма движений не будет. Память тела всё-таки. Но ничего. Это поправимо

Работа есть. Низкооплачиваемая, зато с голоду не умрём, пока я пойму, что здесь и как.

Чего нет?

Накоплений. Это плохо, но не смертельно.

Медицинской страховки. Это, тоже, плохо. Особенно, если отравление потребует лечения.

С остальным разберусь. Наверное.

-- Не плачь, -- говорю тихо-тихо. Потому что сил нет и в горле першит.

-- Мама? Ты решила бросить меня?

-- Нет.

-- Ты выпила лекарство и вот! -- в голосе мальчика звучала обида пополам с недоумением.

-- У меня сильно болела голова. И, так делать нельзя, но я выпила три таблетки вместо одной. Я сожалею и больше так делать не буду. Обещаю.

-- Ты мне врёшь! – всхлипывает мальчик.

-- Я? -- говорят, лучшая защита -- это нападение. -- А зачем? У лжи всегда есть причина. Зачем мне обманывать тебя сейчас? Что я от этого получу?

-- Не знаю. Но это не значит, что ты не врёшь. Это значит, что я не знаю, что ты получишь.

Вот же умненький чертёнок. Соображает малявка. Но не пойман -- не вор. Пусть сначала докажет. Интуиция свидетеля уликой не считается.

-- Со Хён, я плохо себя чувствую. И мне нужна твоя помощь. Принеси воды. Первая помощь при отравлении -- убрать из организма всю гадость. Не бойся, хорошо?

Ближайшие два часа из памяти хотелось стереть. Печальнее всего, что за этим наблюдал восьмилетка. Но ничего не поделаешь. Я была слишком слаба, чтобы справиться самой. А денег на врачей, действительно, нет. Хорошо, если на лапшу быстрого приготовления хватит.

Но, к слову, лапша дома имелась. И это было лучше, чем ничего.

Ребенок не отходил от меня ни ночью, ни весь следующий день. Хорошо, хоть Кан Юри решила самоубиться накануне выходного. То есть, конечно, плохо. Но надо находить утешение в мелочах.

-- У нас с тобой будет другая жизнь, -- пообещала я мальчику, проваливаясь в сон. -- Совсем другая.

-- Ты опять хочешь выйти замуж? -- в голосе Со Хёна звучал совсем не детский скепсис.

-- Нет, мой хороший. Я найду другую работу. Скоро. Просто, подожди ещё немного.

Утром я почувствовала, что в моё ухо кто-то дышит. В последний раз со мной такое было, когда Аля попросила меня взять к себе Зайку на ночь. Они с супругом уезжали на юбилей к кому-то из друзей Ираклия Георгиевича и не хотели мучить животное многочасовой поездкой. Но и оставлять её одну на всю ночь моя приятельница отказалась.

Зайка сначала вела себя, как благовоспитанная леди. Забралась в кресло и сделала вид, будто ничего иного ей и не надо. Но, когда я уснула, тихо перебралась на мою кровать.

Сейчас ощущения были похожими. Только преданно сопела в моё плечо не средней упитанности собачка, а черноволосый мальчик. Красивый. Весь в отца. Последняя мысль вызвала отголосок иррациональной обиды. Не моей, конечно.

Кан Юри надеялась, что тот парень окажется принцем на белом коне и заберёт её в прекрасную обеспеченную жизнь, где они будут счастливо жить и умрут в один день. Но он не пришёл за ней.

Тем не менее, девушка старалась быть хорошей мамой, сына любила. Старалась не выплескивать на него своё раздражение и разочарование жизнью.

Это-то и вызывало недоумение. Даже моё попадание в литдораму было менее странным, чем всё это. С чего вдруг Кан Юри решила наглотаться таблеток?

Не могу же я помнить в мельчайших подробностях ту самую ночь, рождение сына, то, что она ела на обед и какое платье мечтала купить, но забыть мысли о смерти? Бред же. Как такое возможно?

Конечно, случается, что демонстративная попытка суицида заканчивается трагедий. Или импульсивный поступок на фоне очень сильного стресса. Это ладно. Но тут же, реально, ни с того, ни с сего. Словно, автор дурной мелодрамы сказал: "Ей надо умереть для развития сюжета. Не имеет значение, как и почему".

3

Со Хён смотрел на меня с недоверием, а на приготовленный завтрак – с опаской.

-- Это вкусно, – попыталась улыбнуться я, на самом деле понимая, что моё вкусно и его может сильно отличаться. – Ешь и в школу. Не забудь контейнер с обедом.

-- Я не ем в школе, -- мальчик насупился.

-- Ну, ты хоть попробуй. Это рисовая запеканка с клубничным джемом.

-- Сладкий рис?! Зачем? Джем же нужен для тостов, которые ты ешь.

-- Все дети любят сладкое, -- я отрезала и себе кусочек. До ресторанного шедевра не дотягивает, но у меня больше половины ингредиентов не было. Для завтрака в кругу семьи, сойдёт. -- Со Хён, попробуй.

-- Я не люблю сладкое. Я люблю лапшу.

И так гордо прозвучало, что даже мне стало ясно: любит. Даже те дешёвые сладости, что покупала ему Кан Юри, любит. Но не позволяет себе говорить об этом. Видимо, чтобы мама не покупала ему конфеты на последние деньги.

-- Завтра я приготовлю тебе то, что ты захочешь. И постараюсь учитывать твои предпочтения. Тебе нужно питаться правильно. Белки крайне важны для того, чтобы ты вырос высоким и умным. В лапше их мало. Там сплошные углеводы. Прости, Хён, мне нужно на работу. Нет времени готовить что-то другое. Я люблю тебя.

Мальчик капризно сморщил носик, но попробовал. Жевал запеканку он без особого энтузиазма, но что поделаешь? А я схватила, уже изрядно потертую, сумочку и побежала на работу. По воспоминаниям Юри, она заключалась в том, чтобы мыть посуду и убирать столы за посетителями. Платили мало, но на большее девушке без образования рассчитывать было сложно.

-- Нуна! Юри-тян, -- окликнула меня Аканэ -- официантка, с которой мы неплохо ладили. То есть ладила Юри. Но теперь, наверное, надо считать, что это была я, раз у меня есть её воспоминания. Боже, как научиться не вздрагивать слыша, даже не своё новое имя, а эту жуткую мешанину обращений? -- Менеджер сказал, что мы сегодня не работаем. Повар сломал ногу. А заменить его совсем некому. Поэтому на сегодня мы закрыты.

Плохо. С деньгами у меня, совсем, туго.

Я вспомнила меню этого кафе и удивилась. Да, что там готовить? С этим, даже, не профессионал справится. Яичница с беконом. Яичница с колбасками. Омлет с соевым соусом и овощами. Рис. Тосты и японские панкейки. К ним кофе из кофемашины. Разнообразием эта забегаловка не отличается. Едят в ней, в основном, местные рабочие.

-- Менеджер Мин, -- крикнула я с порога. -- Да, я сама вам всё это приготовлю, если вы мне, как повару заплатите.

-- Ты? -- мужчина смерил меня высокомерным взглядом. -- Да, что ты умеешь? Посетители жаловаться будут, что не вкусно. А мы дорожим своей репутацией.

-- Эта репутация строится на трех принципах: "Много. Дешево. Сытно". Не спалю я вашу яичницу. Доказать? Менеджер Мин, вы сегодня завтракали? Если вам не понравится, я сама за яйца заплачу.

Через пятнадцать минут перед начальником стояла порция омлета и тосты.

Мужчина осторожно, как жуткую отраву попробовал свой завтрак. Потом, уже смелее, положил в рот ещё кусочек.

-- Неплохо, но чего-то не хватает.

Я достала кимчи и подтолкнула пиалу к доморощенному кулинарному критику. Моя фриттата*, даже Ашоту Гамлетовичу -- нашему су-шефу нравилась. Он мне всегда говорил: "Юля-джан, не будь я безнадёжно женат четверть века, я бы на тебе женился. Ах, где мои двадцать лет? Давай, я тебя с племянником познакомлю? Он у меня такой хороший мальчик".

Приходилось смотреть на бесконечных "мальчиков" разного возраста. Потому что у Ашота Гамлетовича было пять сестёр, два брата и неисчислимое число племянников, судьбу которых он очень хотел устроить наилучшим образом. Я кивала. Смотрела фотографии. Соглашалась, что все они орлы один другого краше. Но с сожалением признавала, что душа не лежит к ценностям традиционной кавказской семьи.

-- Не, ну, так, определённо, лучше. А, знаешь, Кан Юри, если ты будешь сегодня готовить и у тебя ничего не подгорит, я тебе заплачу, даже, на десять процентов больше, чем повару.

-- Отлично, -- я довольно хмыкнула и пошла ставить вариться рис. Сейчас начнут подходить посетители. Пора делать заготовки. Одного лука порезать надо целое ведро.

К середине дня в кафешке начался настоящий аншлаг. Местные прознали, что в тут новый повар и ломанулись попробовать.

Менеджер Мин весь день довольно потирал толстые ладошки, подсчитывая прибыль. Вечером он вручил мне обещанные деньги и, как бы невзначай поинтересоваться моими планами на ближайшие дни.

-- Оплата на двадцать процентов выше, чем у вашего прошлого повара и я не просто, буду работать каждый день без выходных, но и расширю ассортимент. Сюда приходят, в основном, мужчины средних лет. Ни одного подростка. Почему?

-- У нас солидное заведение, -- менеджер Мин недовольно поджал губы.

Я покивала. Солидное, как же. Дыра. Нет, справедливости ради, дыра чистенькая и уютная. Здесь нет жуткой смеси запахов сигаретного дыма, прогорклого жира и пыли. Кухня почти стерильная.

-- Посетители приходят сюда до работы и после. Чтобы позавтракать и поужинать. Некоторые ходят обедать. Но кто здесь бывает вне этого времени? Правильно, никого. Кухня простаивает. А если бы у нас продавалась пицца, хот-доги или сэндвичи с начинкой, которую можно выбрать? То, что не обязательно есть здесь, в таком солидном заведении, доходы бы выросли. Конечно, сразу такое провернуть не получится. Это потребует времени, затрат на рекламу. И для начала можно, просто, ввести в меню что-нибудь новое.

-- Десять процентов, -- тотчас же начал торговаться менеджер Мин. -- Даже этого много. Но я, думаю, что смогу объяснить тестю эти траты, если наши доходы останутся на уровне сегодняшнего дня. Он -- человек традиционных взглядов и считает, что я не должен платить сотрудникам больше, чем в среднем по рынку. Иначе это разорит предприятие.

-- Пятнадцать процентов, -- я холодно улыбнулась. -- Ваш тесть давно отошёл от дел. Вы сами управляете этим ресторанчиком уже несколько лет. И, если мне не изменяет память, в последнее время выручка совсем не растёт. Тогда как инфляцию никто не отменял.

4

Мальчик ждал свою маму -- меня то есть. Грустный, как брошенный щенок. Он сидел на полу, пристроив старую настольную лампу так, чтобы свет её падал на книгу, что лежала на его коленях.

-- Я дома, -- говорю тихо. На самом деле, не знаю, что нужно говорить. Память Юри молчит.

Как молчит и ребенок, который теперь мой.

-- Со Хён, я принесла тебе немного еды.

-- Зачем? Я заварил себе рамён и поужинал, -- отзывается хмурый мальчишка. -- Почему ты так поздно?

-- У меня новая работа. Теперь я -- повар в том ресторанчике, в котором мыла посуду. Менеджер разрешил тебе приходить в обед, чтобы ты мог поесть. А вечером я тебе буду приносить какую-нибудь еду.

-- Ты же не умеешь готовить, -- сказал Со Хён настороженно.

-- Умею.

-- Значит, не любишь.

-- Люблю, -- я постаралась улыбнуться как можно более непринуждённо. -- Просто, забыла. Такое иногда случается со взрослыми. Но сейчас я вспомнила. И теперь всё у нас будет хорошо. Иди сюда. Хоть немного попробуй. Если разогреть, будет вкусно. А в школу возьмёшь с собой йогурт и паровую булочку с овощами. Я купила их в круглосуточном магазинчике. Понимаю, этого мало. Но там больше ничего не было. Завтра я на работе приготовлю что-нибудь. Сегодня не получилось. Прости.

-- Мне ничего не нужно. Я не ем в школе.

-- Так нельзя. Со Хён, ты растёшь и должен хорошо питаться. Не спорь. Постараюсь готовить тебе что-нибудь вкусненькое. Что ты любишь?

В комнате повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь обиженным сопением мальчика. Всё же, как трудно быть мамой. Не зря с этим не спешила. Вот, что не так?

Этот вопрос я и задала новоприобретённому сыну. И получила интригующее:

-- Мне всё известно.

-- Круто! Так и сколько звёзд на небе?

-- Что? -- лицо мальчика вытянулось.

-- Ну, тебе же всё известно. Так, сколько звёзд на небе?

-- Я знаю, что ты решила умереть из-за моего отца, который сначала должен был жениться на тебе, а потом бросил?

-- Со Хён, -- мой голос из легкомысленно-веселого стал строгим. -- Кто рассказал тебе такую глупость? Разве я не просила тебя не говорить с незнакомцами?

-- Это не был незнакомец. Он каждый день гуляет с собакой в парке, через который я иду в школу.

-- Как его зовут? Где он живёт? Кто его семья?

-- Не знаю, -- малыш растерялся.

-- Дорогой, это и отражает понятие "незнакомец".

-- Но он не просил меня делать никакие странные вещи. Пойти с ним или что-то такое. Мы, просто, говорили.

-- О чём? Или о ком?

-- О тебе. Он рассказал мне, что мой отец – Пак Мин Хо. Что этот мужчина бросил тебя, чтобы жениться на другой девушке.

-- Со Хён, этот человек тебе солгал, – говорю чистую правду.

-- А? -- мальчик недоверчиво захлопал глазками.

-- Он солгал. Этот незнакомец, преследовал свои цели. Какие – мне пока неизвестно. Но он солгал тебе. Вот, именно, поэтому нельзя говорить с незнакомыми людьми.

-- Тогда, кто мой отец?

-- Очень хороший человек. И это, уж точно, не Пак Мин Хо. Просто, поверь мне. Я с ним ни разу в жизни, даже, не целовалась. И хорошим человеком Пак Мин Хо не был. Он мне, даже, не нравился. А твоего отца я очень любила. Просто, иногда так случается. Люди не всегда могут быть вместе. Мы с твоим папой не смогли. У него был долг перед семьёй. Ему нужно было уехать за границу по работе. А потом... он погиб. Ещё до твоего рождения.

Ложь сорвалась с губ легко. Да, врать детям плохо. Но я понятия не имею где отец этого ребёнка. Как, собственно, и то, кто он такой. А так... умер и умер. Некого и незачем искать.

-- Ты никогда не рассказывала мне о нём, -- укорил мальчик.

-- Ты хочешь поговорить о нём? -- Спрашиваю осторожно. Хотя, понимаю: хочет. Для детей важно знать, кем являются их родители. Как считают умные тёти-психологи из интернета. Это определяет идентичность ребёнка и закрывает потребность в чувстве принадлежности. Конечно, существуют из этого правила и исключения. Моя однокурсница Стефа, например. Папочка её растворился в закате, когда ей было четыре. Потому что оказался не готов к семейной жизни и отцовству. Чтобы через месяц встретить любовь всей своей жизни с двумя детьми от первого брака, которых принялся воспитывать, старательно избегая алиментов своему единственному ребёнку. Помню, мы разговорились как-то и Стефания сказала: "Юлька, это его трагедия. Общение со мной - это привилегия, а не какая-то неприятная повинность. Он потерял целый мир в моём лице. А мне и без него неплохо. В моей жизни есть место лишь тем, кто меня любит. Остальные могут идти лесом. Я точно знаю, что ушёл он не потому что я была недостаточно хорошей. Маленькие дети, вообще, не бывают ни хорошими, ни плохими. Он ушёл потому что ушёл. Он не хочет общаться со мной потому что не хочет. Ко мне это, на самом деле, не имеет никакого отношения. Я с этим поделать ничего не могу. И не хочу, если уж честно. Потому что никак нельзя заставить родителей любить своих детей. Как нельзя любовь купить или заслужить. Да, не все родители любят детей. Такова жизнь. А, вот, как к этому относиться – решать, уже, детям. И к чертям общественные установки".

-- Со Хён, если у тебя возникают вопросы, лучше задай их мне.

-- Как его звали? Я на него похож? -- вопросы сыпались из него, с невероятной скоростью.

-- Тэн Со Джун. Его звали Тэн Со Джун. Вы очень похожи, -- ласково глажу мальчика по черным волосам. – Когда подрастёшь, станешь таким же красавчиком, как и он. Но он был не только красивым, но и очень умным.

-- А у него есть семья? – Со Хён посмотрел на меня с надеждой. – Я могу с ними познакомиться?

-- Милый, семья у него, конечно же есть, но я их не знаю. И вряд ли смогу найти.

-- Жаль. А почему тот человек в парке сказал мне, что мой отец -- Пак Мин Хо?

Ребёнок нахмурился и посмотрел на меня, теперь уже, вопросительно.

-- Понятия не имею. Но добра он нам не желал. Малыш, я очень не хочу рассказывать тебе историю моей жизни. Потому что там слишком много... разного. Но, боюсь, если не расскажу, твоё незнание вкупе с любопытством обернут против нас.

5

Следующие несколько дней я работала, как проклятая. Готовила. Расспрашивала коллег о том, что в этой фэнтезийной Корее любят есть. Потому что меню, действительно, надо расширять.

Для начала я решила добавить десерты. Бискотти. Савоярди. И Архангельские козули, которые я назвала имбирным печеньем.

Местная публика приняла нововведение не слишком тепло. Многие не хотели, даже, пробовать. Пока в ресторанчик не зашла беременная супруга менеджера Мина. Вот она от моей выпечки осталась в восторге. А потом предложила в меню ввести четыре новых пункта с общим подзаголовком "Подарок для вашего ребёнка". Печенье каждого вида и ассорти. После этого продажи, действительно, выросли. Работяги начали покупать печенье чтобы отнести его домой -- своим детям.

А вскоре к нам после школы испуганными стайками начали залетать дети. Они робко озираясь подбирались к стойке и оставляли у нас свои карманные деньги в обмен на сладкие сокровища в бумажных пакетиках.

Через месяц наш ассортимент недорогих сладостей мог соперничать с кондитерской на углу, а моя зарплата выросла на двадцать процентов.

Конечно, так работать было нелегко. Но теперь это моя жизнь и нужно приводить ее в порядок.

Со Хён все это время ходил хмурый. Наверное расстраивался, что мы почти не проводим время вместе.

А вот меня это, скорее, радовало. Я совершенно не понимала, как выстраивать отношения с сыном у которого на всё есть своё собственное мнение. Нет, мелкий мне, скорее, нравился. Но это как-то неожиданно.

Поэтому я спряталась за сотней бытовых проблем чтобы хоть немного привыкнуть к тому, что у меня теперь есть ребенок.

-- Юри-тян, -- в кухню ворвалась испуганная Аканэ. -- Так такое! Кошмар! Нас теперь закроют. Мы потеряем работу. Парень меня бросит. Точно, бросит. Кому нужна безработная невеста? И я до конца своих дней буду жить с родителями. А они станут каждый день меня упрекать за то, что я такая невезучая.

-- И что там за катастрофа? Кто нас закроет?

Вместо ответа Аканэ разрыдалась. Но на помощь ей пришел бледный менеджер Мин:

-- К нам пришла Юна. Эта девушка делает обзоры на всякие трэш-места. У нее свой канал. Там девятьсот тридцать тысяч подписчиков. Если к вам пришла Юна, это как черная метка.

-- Она уже что-то заказала? -- спросила я главное.

-- Ещё нет, -- менеджер Мин старался демонстрировать спокойствие.

-- Заказ сама приму. Если у неё канал с обзорами, значит, хоть минимальная объективность там присутствовать должна. Иначе бы её знали, как интернет-тролля смотреть которого забавно, но прислушиваться к которому смысла нет.

Я отобрала у Аканэ блокнот с карандашом и вошла в полупустой зал. За третьим столиком сидело юное прелестное создание с голубыми волосами, а вокруг бегал парень с ядовито жёлтой футболке и фотографировал. Саму девушку, интерьер и наше скромное меню.

-- Мы рады приветствовать вас, -- я стараюсь показать уверенность, доброжелательность и живейший интерес. -- Вы готовы сделать заказ или мне подойти позже?

-- Я, даже, не знаю, -- Юна сморщила носик. -- Что здесь можно заказать. А что бы вы мне порекомендовали? Я - пескетарианка.

-- Допустимы ли в вашем случае продукты молочного происхождения, яйца и морепродукты? -- показываю знание темы, надеясь получить пару очков.

-- Я не люблю морепродукты, а в остальном, да, допустимы. -- Юна удивлённо вскинула бровь.

-- Вы хотели бы попробовать наши десерты или выберете полноценный обед?

Я предложила это несмотря на то, что обеденное время уже прошло. Ведь до ужина было ещё довольно далеко.

-- Завтрак. Мы не так давно встали. Что-нибудь лёгкое.

-- Паровой омлет?

-- Только, пожалуйста, -- Юна скорчила смешную гримасу. -- Без овощей и зелени. А ещё капучино. И я видела в меню печенье. Хочу попробовать все.

-- Мне тоже, -- подал голос оператор, который до этого момента нарезал круги вокруг нас, снимая Юну со всех ракурсов. -- Только что-нибудь более сытное. Но не жирное. И без резкого запаха.

-- Запечённый в духовке омлет с овощами и сыром? Белок и клетчатка -- то что нужно для здорового завтрака.

-- Да. И двойной эспрессо, пожалуйста.

-- Конечно. Блюда вам принести одновременно или с задержкой минут в пять, чтобы вы могли спокойно снимать, не опасаясь, что ваш завтрак остынет?

-- Если можно, -- парень просиял. Видимо, бедняга не раз и не два ел холодную еду.

Я вежливо улыбнулась ему и Юне, после чего убежала в кухню -- готовить, надеясь, что Аканэ и менеджер Мин скоро придут в себя.

Собственно, так всё и случилось.

А потом я весь оставшийся день демонстрировала уверенность и спокойствие. Ну, скажет эта звезда сети, что у нас третьесортное заведения. Так третий сорт - не брак. Переживём.

-- Вышло! -- в кухню влетела запыхавшаяся Соль. -- Видео Юны про нас вышло!

Рабочий день закончился и я уже собиралась домой, но обзор, затаив дыхание собирались смотреть все сотрудники и, даже, пара завсегдатаев, которые обретались тут с тех самых пор, когда данным заведением руководил тесть менеджера Мина.

-- Кан Юри, быстрее, -- позвал меня начальник, включая на своем рабочем планшете видео.

"Всем привет. Это Юна и мой канал, где я обозреваю самые разные в которых мне довелось побывать. В этот раз мой выбор пал на закусочную с самым низким рейтингом во всём Сеуле. Я думала, что хуже заведения найти невозможно и это будет настоящий трэш. Первое впечатление мои подозрения лишь укрепило. Здание старое. Краска облупилась. Вывеску невозможно прочитать. Но внутри оказалось чище, чем снаружи".

Далее шёл видеоряд, где, даже я засветилась. И стоило признать, что есть и отдыхать мне следовало бы побольше. Худая. Бледная. С синяками под глазами.

Отдыхать вряд ли получится. Но хоть есть надо. Иначе я скоро ноги протяну. А мне нельзя. У меня ребёнок.

Далее Юна рассказывала про интерьер порадовалась тому, что меню представляет из себя три ламинированных листа, которые она смогла протереть бактерицидными салфетками. Нет, не потому что они были грязными, но на всякий случай.

6

Как и ожидалось, на следующий день у нас было настоящее столпотворение. Покупатели приходили попробовать печенье. Делали заказы. Делились впечатлениями в соцсетях.

Деятельный менеджер Мин нанял мне двух помощников и организовал доставку наших десертов.

Со Хён поселился в доме родственников моего непосредственного начальника почти на месяц. Ну, не могла же я оставить ребенка без присмотра. Работа работой, а в первую очередь я -- мама. Но мне кажется, ему в гостях нравилось. Там с него сдували пылинки, кормили всякими вкусностями и безбожно баловали.

Госпожа Мин родила чудесную девочку. А мой сын, который до этого с младенцами не сталкивался, был от нее и всего происходящего в абсолютном восторге. И даже читал малышке сказки.

Господин Пэк -- тесть менеджера Мина по вечерам играл с моим сыном в чанги*.

Не совсем понимая, о чём можно разговаривать с совершенно чужим ребенком, мужчина решил приобщить его к своему хобби. И сейчас они оба получали удовольствие от проводимого вместе времени.

Потом ажиотаж вокруг ресторанчика начал спадать. Нет, работы всё ещё было много. Но стало полегче. Я смогла уходить домой вовремя. И у меня, даже выдался выходной, который я решила провести с сыном.

Конечно, мне хотелось лечь и лежать, но ребёнок и так был лишён мамы на такой долгий срок. Мне следовало, хоть попробовать наверстать упущенное время.

Мы с Со Хёном решили пойти сначала в зоопарк. Потом покушать в кафе. А после этого – отправиться в торговый центр. У мальчик вырос из всех своих вещей. Да, и мне не помешает пара обновок.

-- Мамочка, а ты, точно, хорошо себя чувствуешь? -- наверное, раз в десятый спросил меня Со Хён, пока мы ехали на автобусе.

-- Да, дорогой. Всё хорошо.

-- Ты очень бледная.

-- Это пройдет.

-- Я не хочу, чтобы ты так много работала, -- настаивал ребёнок.

-- Понимаю, малыш. Но это было необходимо. Новая работа мне очень нужна. Чтобы мы могли скопить денег для переезда.

-- А зачем нам переезжать? -- задал вполне логичный вопрос ребёнок.

Ну, и как мне на это отвечать? Если скажу правду, он вряд ли поверит. Решит ещё, что мама у него с ума сошла. Но я заметила, что Со Хён очень практичный. Поэтому решила подойти к этому вопросу с другой стороны.

-- В Сеуле очень дорогая жизнь и большая конкуренция. Я не самый плохой повар, но не гениальный. Пробиться в настоящий столичный ресторан с очень высокой оплатой у меня вряд ли получится. А это значит, что мы не скоро сможем накопить на квартиру побольше. Да, и о твоём образовании подумать стоит. На это, тоже, потребуются деньги. Если же мы продадим нашу квартиру здесь, то, например, в Кёнджу мы сможем позволить себе жильё гораздо просторнее. Там, конечно, работы меньше. Но она есть. Тэджон -- вариант, с одной стороны, более перспективный. Там больше работы. И более востребован специалист моего направления. Я хороша в европейской кухне, а в Кёнджу спрос на это ограничен. Хотя, жизнь и дешевле.

-- Может быть тогда не стоит покупать мне новую одежду? Да, и в зоопарк я не так сильно хочу.

-- Нет, Со Хён. И тебе, и мне нужна одежда. Нужна хорошая еда. И нужны развлечения. Нельзя откладывать свою жизнь на потом. Есть вещи поважнее денег. Счастливые воспоминания, например. Детство должно быть наполнено счастливыми моментами и радостными воспоминаниями. Чтобы, когда ты станешь взрослым, у тебя было то, на что всегда можно опереться, если станет сложно. Но ближайшую пару лет нам нужно будет поддерживать друг друга. Я не всегда смогу уделять тебе много времени. Не потому что не хочу быть с тобой. Я очень хочу.

-- Это ничего, мамочка.

-- Вот и хорошо. За это время мы и решим, где хотим жить. Нужно будет съездить туда и посмотреть на них своими глазами. Кстати, вариантов у нас больше, чем два. Просто, эти самые очевидные. Но мы, обязательно, выберем лучший. А пока ты должен стараться хорошо учиться, чтобы поступить в нормальную школу.

-- Я хорошо учусь, -- надулся ребёнок. -- Лучше всех в классе.

-- Замечательно. Продолжай в том же духе. Конечно, тебе не обязательно быть самым лучшим всегда. Это изматывает. Однако, стараться надо. Не просто так, а ради достижения своей цели. Вот ты чего хочешь в будущем?

-- Жить с тобой и чтобы у тебя всё было.

-- Нет, Со Хён, чего ты хочешь лично для себя? Кем ты хочешь стать?

-- Врачом! И делать сложные операции. На сердце, например. Я с господином Пэком смотрел такую интересную передачу про врачей, которые делают такие операции. Быть врачом – это очень круто!

Я тяжело вздохнула. Надо будет узнать, где тут учат медиков. Конечно, Со Хён ещё маленький и может десять раз передумать. Но я хочу, чтобы он, если и передумал, то потому что нашёл для себя что-то более интересное, а не под давлением обстоятельств. Не потому что я увезла его в глушь и у нас нет денег.

-- Тогда тебе придется очень усердно заниматься. Не для того, чтобы быть лучшим в своём классе, а чтобы знать многое. Поступить в медицинский очень сложно. И учиться, тоже, сложно. Кстати, хочешь, мы зайдём в книжный магазин и купим тебе какую-нибудь книгу, связанную с медициной?

-- Ну, это же дорого.

-- У тебя скоро детей рождения. Конечно, получать подарки-сюрпризы -- очень приятно. Но ты уже достаточно взрослый, чтобы выбрать себе подарок самостоятельно. Если захочешь, конечно. И нам не обязательно покупать твой подарок сегодня. Мы можем пойти и посмотреть, что там есть. Сравнить цены в нескольких магазинах. И уже в твой день рождения поехать за подарком.

-- Хорошо, – словно бы нехотя согласился мальчик. -- Я посмотрю. Но, если это очень дорого, покупать сегодня ничего не будем.

А я решила, что будем. Даже, если дорого. Юри, как бы не хотела дарить своему сыну подарки, не могла их себе позволить. У меня такая возможность есть.

Наш день проходил очень хорошо. Мы прекрасно проводили время. Даже, посмотрели на представление морских котиков. Пообедали в уличном кафе и поехали за покупками.