Неужели знает?

Глава 1

Марина.
Как же мне хорошо с ней. Перехватывает дыхание, сердце стучит как бешенное. Нахожу ее губы и припадаю к ним. Мой язык встречается с ее.

Она вся сделана как будто под меня. Ее пальчики как бабочки вспорхнули по моей спине. Мои руки обвивают ее за талию и прижимают крепко к моим бедрам.

Руки скользят ниже, и я крепко прижимаю ее к себе. Мои силы на исходе, и я уже на грани. Марина тоже вся дрожит. Она снова смущенно прячет свой взгляд, а я прошу смотреть на меня.

Ее горячее дыхание смешивается с моим, а пальцы впиваются в плечи, будто она боится, что я исчезну. Каждый ее вздох, каждый стон - сноп искр, от которых я загораюсь еще сильнее.
— Ты… — шепчет она, и в этом одном слове столько нежности, что сердце сжимается.
Я не могу больше сдерживаться. Руки сами находят ее, подхватывают. Кожа к коже, сердце к сердцу.
— Марин… — ее имя срывается с моих губ, но дальше нет слов, потому что только жар, только этот безумный мир, в котором мы растворяемся. Мир на секунду гаснет, и я чувствую, как она дрожит в моих руках, а я… я просто тону в этом моменте…
Я просыпаюсь… кто-то трясет меня за плечо... возвращаюсь в реальность с большим трудом… Со мной рядом Светка, моя бывшая однокурсница…

Сознание возвращается с большой неохотой. Я хочу туда назад... тру лицо руками… Вспоминаю, что вчера у нас была встреча с однокурсниками, прошел всего лишь год после окончания, но мы все равно решили встретиться.
У нас была дружная группа. Смотрю на свою одногруппницу, и чувствую, как мой дружок сразу приуныл... Чего я вчера поперся к ней из ресторана в гости?
Ведь, я уснул раньше, чем она вернулась из душа. И сейчас мне как старой жене, которая отлынивает от секса с мужем, хочется сказать Светке, что у меня болит голова...
И я действительно, пытаюсь ей что-то сказать про больную голову…
Ты серьезно? – Светка смотрит на меня с ухмылкой, будто читает мои мысли. – Ты продрых всю ночь, пытался меня целовать и щупать во сне, а теперь я испарилась из твоих фантазий?
Ее голос звучит игриво, но в глазах видна едва уловимая тень обиды. Я резко вспоминаю, как год назад, на последнем звонке, мы с ней зажигали в аудитории…
– Голова, говоришь? – Она садится на кровати, и пружины под ней вздыхают. – Ну-ка, давай проверим.
Ее пальцы впиваются в мои виски, начинают медленно массировать. От неожиданности я зажмуриваюсь.
– Расслабься, – шепчет Светлана. – Ты же помнишь, как я могу делать массаж головы?
Помню. Еще как помню. Особенно тот случай, когда она "случайно" отправила моего друга Бориса в блаженный храп на весь семинар.
Ее руки скользят ниже, к шее, и я невольно напрягаюсь.
– Свет…
– Молчи. Ты же не хочешь говорить, вот и не говори.
Ее дыхание обжигает ухо, а где-то между шуткой и правдой проскальзывает что-то серьезное. Что-то, от чего мой "дружок", кажется, все же просыпается и начинает с интересом прислушиваться к происходящему.
– Так что, – она прикусывает губу, – это у тебя действительно голова болит… или кое-что еще?
И вот он, момент выбора: или я возвращаюсь в свой сон, к Марине, к тем губам, которых больше нет… или…
– Ладно, – сдаюсь я, хватаю ее за талию и перекатываюсь так, чтобы оказаться сверху. – Но только если ты перестанешь болтать.
Светка заливается смехом, и он звучит как обещание.
– Ого, живой! – Она целует меня в подбородок. – Ну что, герой, докажи, что вчера ты приперся сюда не просто так.
И черт возьми, я внезапно понимаю, что действительно пришел не зря.
Все же пытаюсь побыстрее отделаться от подруги, но у меня даже нет резинок… Быстро заканчиваю и сбегаю в душ. Мне очень хочется отсюда сбежать.
Выхожу из душа и сообщаю Светлане, что у меня сегодня встреча с отцом и я уже опаздываю. Целую почти воздух рядом с ее губами и ухожу.

На улице я ловлю машину, мне хочется побыть одному. Наша встреча с одногруппниками всколыхнула во мне многое из прошлого.
Такси резко трогается, оставляя за спиной Светкину хрущевку с облезлым подъездом. Я опускаю стекло, хочу, чтобы ветер освежил мою голову, сдул ее запах, смешанный с дешевым гелем для душа.
"Встреча с отцом", конечно же, вранье. Но завтра, действительно, запланировано большое совещание. Надо подготовиться, но не сейчас.
Водитель что-то бормочет про пробки, но я не слушаю. Перед глазами снова стоит ее лицо, когда я целовал во сне Марину.
Телефон вибрирует в карман... Алина.
- Ты где? Я вчера так и не дождалась твоего звонка. Как прошла встреча? Я сейчас приеду.
Палец замирает над экраном. Что ей написать, чтобы она тоже отстала? Что провел ночь у бывшей одногруппницы, потому что после встречи выпускников было слишком одиноко идти в пустую квартиру?
Алина, как старый свитер. Вроде и не носишь, но выбросить рука не поднимается.
— Мужик, вам на Ленинском выходить? — спрашивает водитель.
— Да.
Я гашу экран. Не сейчас. Сейчас мне хочется разобраться в своих чувствах к Марине…

ВИЗУАЛЫ

Юра после окончания вуза работает в фирме отца. Когда то они учились в одной группе с Мариной. Спортсмен, мажор.

Глава 2

Юра.
После встречи с однокурсниками в субботу, добравшись наконец домой в воскресенье, я первым делом написал Алине, что ко мне не надо приезжать.

Она пыталась что-то писать, но я выключил телефон. Консьержке внизу сказал, что ко мне никого не пускать, потому что меня нет дома.

Сам позвонил маме и попросил прислать мне мои детские фотки. Она, конечно, удивилась, но наснимала на телефон из старого альбома и прислала. Я сварил себе кофе и уселся поудобнее чтобы рассмотреть фотографии.

Фотографий оказалось слишком много, и я решил скинуть их на компьютер, сравнивать снимки так будет удобнее. Скинул я не только те снимки, что прислала мама, но и те какими поделились однокурсники и Светлана.

Вспоминал свои студенческие годы, прошлое… своих подруг и друзей. Смешные истории и приколы.
Я разложил фотографии на экране как карты Таро. Каждый снимок будто тянул за невидимую ниточку в груди. Вот я на первом курсе, тощий, с дурацкой стрижкой, обнимаю Витьку у спортзала.
Через восемь месяцев его заберут в армию, потому что завалит первую сессию. Вот Танюха в новогодней мишуре, щеки розовые от шампанского, мы пили его за таясь под лестницей.

Мои пальцы скользили по клавиатуре, перелистывая фотографии одну за другой. На экране мелькали знакомые лица, залитые солнцем дворы университета, вечеринки в общаге, походы на природу. Каждая фотография хранила в себе кусочек прошлого, словно капсула времени.

Вот я с ребятами на первом курсе. Мы такие наивные, с горящими глазами, уверенные, что впереди только светлое будущее. А здесь мы отмечаем успешную защиту курсовой.

На столе бутылки с пивом и лимонад для девчонок, пицца и море смеха. А тут наша традиционная поездка на море с группой, где я впервые познакомился с Томкой…

Стоп. Я замер, уставившись на снимок... Марина, смеющаяся, с распущенными волосами, стоит рядом со мной. Тогда всё казалось таким простым и понятным. Как же мы могли допустить, что наши отношения зайдут в тупик?

Пересматривая фотографии со Светланой, я вдруг заметил, как много времени мы проводили с ней вместе. Наши совместные обеды, прогулки по городу, спонтанные фотосессии. Она всегда умела создавать необычную атмосферу, делала каждый момент особенным.

В какой-то миг я поймал себя на мысли, что слишком долго живу прошлым. Эти фотографии только напоминание о том, что было, но не о том, что есть сейчас. Может, стоит перестать прятаться от реальности за старыми снимками и посмотреть вперёд?

Я отложил ноутбук и глубоко вздохнул. Возможно, пришло время принять некоторые решения и двигаться дальше, не оглядываясь постоянно через плечо. Ведь жизнь продолжается, и новые фотографии ещё только предстоит сделать.

Но… следующее фото… оно уже было с той вечеринки, пустое место у стола… я ушел… с Мариной.
Кофе остыл. Я щелкнул на следующее фото....
Телефон завибрировал. Консьержка:
— К вам девушка. Говорит, вы ждете.
Я резко встал, опрокинув чашку. По коридору уже раздавались шаги.
— Я же сказал никого...
Дверь распахнулась. На пороге стояла Алина в модном свитере, как всегда безупречная, с макияжем, благоухая своим ароматом. В руках у нее бутылка вина.
— Ты забыл это у меня, — хрипло сказала она. — Или притворился, что забыл.
За окном зажглись фонари. В тишине громко капал кран.
Выбор был прост можно было либо захлопнуть дверь перед ней... или стянуть с нее этот дурацкий свитер. Но я никогда не хамил девушкам, чтобы захлопнуть перед ее носом дверь. Я всегда расставался цивилизованно.

Пришлось Алину впустить, хоть она и пришла совсем не вовремя, я так еще и не добрался до главных фотографий, которые хотел сравнить. На фото, присланном мамой, я совсем малыш лет трех и такое же фото пацана, очень похожего на меня…
— Ты не похож на человека, который коллекционирует детские фото, — Алина плюхнулась на диван рядом со мной, и протянула мне бутылку. — Особенно в воскресенье. Особливо после вчерашнего.
Я молча принял вино, но не открывал. Она потянулась к ноутбуку, а я резко прикрыл крышку.
— Ой, какие мы таинственные, — Алина фыркнула, но тут же замерла, уставившись на распечатанные фотографии, разложенные на столе. — Боже, это же ты?
Ее палец ткнул в пожелтевший снимок, где я в песочнице, в синих шортиках, с игрушечным грузовиком. А рядом лежало другое фото, явно не из моего альбома. На нем мальчик с такими же темными глазами и такой же родинкой над бровью.
— Кто это? — Алина подняла на меня взгляд. — Твой потерянный брат-близнец?
Я глубоко вдохнул.
- Пошли пить вино. – Встал и пошел на кухню открывать бутылку.

Глава 3

Борис.
Отец дал мне два дня выходных. В субботу у меня была встреча, а в воскресенье он дал мне время прийти в себя. После окончания универа мы с моим другом Борисом работали в фирме отца.

Борис в отличии от меня был уже глубоко женатым. Они с Олей уже ждали третьего ребенка. Он тоже был со мной на встречи однокурсников, а Оля не поехала ей скоро рожать.

Друг с первого курса страдал по Ольге и только на втором курсе смог с ней сблизиться. Я сразу понял, что пацан пропал. Он превратился в обычного подкаблучника. Мне было очень грустно, казалось, что я потерял друга.

Но я смирился. Когда Ольга забеременела, Борис тайно поделился со мной этим событием. Я его тогда не понял и стал убеждать, что это у баб такая уловка затащить пацана в постель, а потом женить на себе, потому что беременная. Но Борька был счастлив.

Помню, мы с ним вышли на балкон освежиться, и он поделился со меной своей новостью. Да, это было как раз на той вечеринке, когда мы с Мариной…
Сейчас я смотрел на Бориса и не мог понять, как мой друг так быстро изменился. Тот дерзкий парень, который гонял на байке и устраивал безумные вечеринки, теперь носил в зубах слюнявчики и менял подгузники.

Иногда мне казалось, что он даже начал говорить как-то по-другому — мягче, спокойнее, будто боясь кого-то разбудить.
— Слушай, — говорил он, качая головой, — ты просто не понимаешь. Когда ты видишь, как твой ребёнок улыбается тебе, когда он впервые говорит «папа» … Это непередаваемо.

Я кивал, но внутри оставался скептиком. Мне казалось, что он просто потерял себя, растворился в семейной жизни. Борис же, напротив, светился от счастья, рассказывал о планах на будущее.

О том, как они с Олей хотят обустроить детскую, как будут воспитывать детей, в какие кружки и секции их запишут…

На той вечеринке, где мы с Мариной… Впрочем, не важно. Главное, что именно тогда Борис огорошил меня новостью о беременности Оли. Помню, как мы стояли на балконе, курили, и он, волнуясь, рассказывал о своих чувствах.

Я тогда не мог разделить его энтузиазма, считал, что он совершает ошибку, связывая себя узами брака.

Сейчас, глядя на то, как он носится с беременной женой, как светится при каждом звонке от Оли, я начинал понимать, что, возможно, просто ещё не встретил того человека, ради которого готов был бы так же измениться.

Но ни тогда, ни сейчас… В общем, пока эта мысль остается для меня чуждой, словно из параллельной вселенной.

Отец, видя наши отношения с другом, часто говорил, что мы с Борисом дополняем друг друга в работе. Я привношу свежие идеи, а он дает стабильность и надёжность в проекты фирмы. Может, он и прав.

Только вот мне иногда казалось, что эта стабильность слишком сильно давит на меня, напоминая о том пути, который я пока не готов выбрать.

На совещании отец дал мне задание проработать документацию и договора с новым поставщиком. Отец уже с ним встретился на каком-то совещании и договорился.

Партнером был молодой бизнесмен, успешно развивающий свой бизнес. Морозов Иван. Что-то было знакомое, может фамилия. Марина была тоже Морозова.

Я должен был подготовить с ним контракт на поставку. Его продукция была не дорогой, но качественной. Он подходил нам как поставщик.

Фамилия «Морозов» всё никак не выходила у меня из головы. Я пытался вспомнить, где ещё я её слышал, но в памяти всплывало только одно — Марина Морозова. Странно, неужели в нашем городе так много Морозовых?

Отец был уверен в этом Иване. Он редко ошибался в людях и, если уж рекомендовал кого-то как надёжного партнёра, значит так оно и было, были серьёзные основания.

Иван развивал свой бизнес стремительно и грамотно, его продукция действительно соответствовала нашим требованиям. Она качественная, но при этом доступная по цене.

Я открыл ноутбук и начал готовить документы для контракта. Листок за листком заполнялись графы, прописывались условия, уточнялись детали.
Работа поглотила меня, и постепенно мысли о Марине отошли на второй план.

К вечеру контракт был почти готов. Оставалось только согласовать некоторые моменты лично с Иваном Морозовым. Я посмотрел на часы и понял, что уже пора было собираться домой.

Завтра утром предстояло встретиться с потенциальным партнёром и обсудить все детали.
Перед сном я ещё раз прокрутил в голове все моменты предстоящей встречи. Нужно было произвести хорошее впечатление, показать себя профессионалом.

А фамилия… Что ж, может, это просто совпадение. В конце концов, не все Морозовы должны быть связаны с моей жизнью.

Но странное чувство не покидало меня. Словно какая-то невидимая нить связывала эти два события, и я пока не мог понять, в чём тут дело.

Перед сном я снова вспомнил про фотографии и решил их рассмотреть.
Марина еще больше похорошела. Пропала ее девичья угловатость. Она не была полной, но она была очень привлекательной, с округлостями там, где надо.
Даже сейчас рассматривая ее фото, я чувствовал, как у меня кровь ускорила свое движение по венам.

Её образ словно застыл во времени, оставаясь таким же притягательным, как и прежде. На фотографиях она выглядела совершенно иначе, чем та девушка, которую я помнил со студенческих времён.

Та угловатость, которая когда-то казалась подростковой неловкостью, исчезла без следа, сменившись плавными, женственными линиями.

Я всматривался в каждый снимок, пытаясь уловить то, что изменилось. Её улыбка стала мягче, а взгляд глубже, движения ее стали более уверенными. В ней появилась какая-то особенная женская сила, которая притягивала взгляд и не отпускала.

Пальцы машинально перелистывали фотографии и небольшое видео, а в голове крутились воспоминания… будто все произошло только вчера.

Сердце билось чаще, когда я рассматривал её фотографии. В каждом снимке читалась история наших отношений, наших чувств. И сейчас, глядя на эти изображения, я понимал, что до сих пор не могу забыть её.

Глава 4

Иван Морозов.
После предварительного знакомства с контрактом мы договорились о личной встречи с Иваном Морозовым. Я шел на встречу обдумывая свои новые предложения, но когда я его увидел, то сразу растерял все свои мысли…

Он совсем не изменился. Именно этого мужчину я видел тогда с Мариной. Она была беременной… Иван ее муж? Именно так я решил тогда…

Но сейчас я не понимал, ведь у них одна фамилия. Конечно, такое тоже возможно, они однофамильцы, но… мне это было не совсем понятно.

Иван же тоже повел себя очень странно. После стандартных приветствий, он как-то изменился в лице и сообщил, что хочет еще подумать над контрактом.

Когда я сообщил отцу его решение, он удивился, ведь все практически уже было обговорено.
Лицо Ивана Морозова хоть и показалось мне знакомым, но в то же время было каким-то другим. Более серьёзным, что ли.

Или это просто игра моего воображения? Может, я просто накручиваю себя, и это действительно простое совпадение?

Иван встретил меня сдержанной улыбкой, пожал руку, но его взгляд будто искал что-то за моей спиной. Он заметно нервничал, хотя старался это скрыть за деловым тоном.

Мы сели за стол, я достал подготовленные документы, но он даже не взглянул на них.
— Знаете, — начал он, перебирая бумаги на столе, — мне нужно ещё раз всё обдумать. У меня появились некоторые сомнения.

— Но ведь все условия уже согласованы с моим отцом, — возразил я, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.
— Да, но… — он замялся, — бывают обстоятельства, которые требуют дополнительного рассмотрения.
Когда я пересказал отцу наш разговор, тот нахмурился:
— Не понимаю. Мы же всё обсудили. Иван показался мне надёжным партнёром. Может, у него действительно какие-то проблемы?

Я молчал, глядя в окно. В голове крутились мысли о Марине, о той встрече, о которой я почти забыл. Теперь всё это снова всплыло, словно старый, запылившийся альбом, который кто-то неосторожно открыл.

Что-то здесь было не так. И я твёрдо решил выяснить, что именно.

Я выяснил новый адрес Марины и после работы решил поехать просто понаблюдать, возможно получится что-то выяснить у ее соседей. На нашей встрече Марины не было, потому что она училась с нами только до четвертого курса.

Когда мы вернулись в сентябре на четвертый курс ее уже не было. Говорили, что она перевелась в другой вуз. А потом я случайно через месяц я увидел ее с Иваном, она была уже сильно беременной. Я решил, что она вышла замуж.

Солнце уже клонилось к закату, когда я подъехал к дому Марины. Район оказался весьма респектабельным.

Аккуратные дома, ухоженные газоны, припаркованные у тротуаров дорогие машины. Я припарковался в стороне, стараясь не привлекать лишнего внимания.

Дом, где она жила, был двухэтажным, с современной архитектурой и стильным дизайном. Я вышел из машины и неспешно направился вдоль улицы, делая вид, что просто прогуливаюсь.

Несколько раз я проходил мимо, пытаясь разглядеть что-нибудь через окна, но плотные шторы не позволяли увидеть, что происходит внутри. Затем я решил попытать удачу с соседями. Возможно, они что-то знают.

Пожилая женщина, выгуливавшая маленькую собачку, показалась мне подходящей кандидатурой. Я подошёл к ней, изображая местного жителя:

— Добрый вечер! Не могли бы вы подсказать, кто живёт в доме номер 15? Я новый сосед, пытаюсь познакомиться с жильцами.

Она окинула меня внимательным взглядом, но, видимо, мой дружелюбный тон её успокоил.
— О, там живёт молодая семья. Очень приятные люди. Муж занимается бизнесом, а жена… кажется, она сейчас в декрете. У них чудесный малыш.

Моё сердце пропустило удар. Значит, она всё-таки вышла замуж за Ивана. У них есть ребёнок. А я всё это время жил в неведении, мучился сомнениями и вопросами.

— А давно они здесь живут? — спросил я, стараясь сохранять спокойствие.
— Уже года три-четыре, наверное. Они переехали сюда, когда жена была еще беременная. – Она потянула собачку за поводок и продолжила:

- Я с ними не знакома, у нас и возраст разный для близкого общения. Но вижу со стороны, что очень заботливый муж, всегда помогает с коляской, с покупками.

Я поблагодарил женщину и медленно побрёл к своей машине. Теперь всё стало на свои места. Иван действительно её муж.

Но почему тогда он так странно себя вёл на встрече? Почему оттягивал подписание контракта? Ведь это довольно выгодно для его бизнеса.

Сев в машину, я достал телефон и посмотрел на фотографии Марины. Теперь они казались мне ещё более значимыми. Она была счастлива.

У неё была семья, ребёнок. А я… я напрасно повелся на шутки друзей… но ведь пацан на фото правда очень похож на меня...

Получается, что она тогда уже встречалась с Иваном, но тогда почему… Может, пришло время отпустить эти чувства? Перестать цепляться за воспоминания и двигаться дальше? Она такая же как все бабы любительница приключений!

И вот сейчас пришло какое-то щемящее чувство. Кажется, я позавидовал своему другу Борису. Все у него легко и просто. Есть Оля, которая безумно его любит и оберегает. Вот ему повезло, и он встретил такую женщину.

А меня всю жизнь окружают любительницы легких отношений. Алина, Таня, Тома, Марина, Светлана…

Эти мысли кружили в голове и не давали мне покоя. Пацан действительно был похож… Слишком много совпадений, слишком много вопросов без ответов. Может, она тогда просто запуталась? Или играла какую-то свою игру?

Я сидел в машине, уставившись в одну точку. В голове крутились воспоминания, смешиваясь с догадками и предположениями.

Все эти женщины в моей жизни… Неужели я действительно притягиваю только тех, кто ищет лёгких отношений?
Борис… Вот кто действительно нашёл своё счастье. Его история любви с Олей казалась такой простой и понятной. Они создали семью, растят детей, поддерживают друг друга.

Теперь я невольно ему завидовал. Завидовал той искренности, той безусловной любви, которую они дарят друг другу.

Глава 5

Юра. Прошлое.
Наша студенческая группа была очень дружной, но это уже потом, когда мы все перезнакомились и съели пуд соли за годы совместной учебы. А первое время каждый хотел произвести на однокурсников впечатление.

Парни своей ловкостью и остроумием, у кого этого не было, но были деньги родителей, предлагали бесплатные вечеринки, совместные вылазки на природу. Наверное, именно это нас и сдружило.

Вот в первые месяцы учебы мы с Борькой решили по выпендриваться. Кто-то из пацанов закинул на развешенные по стенам портреты ученых Маринкин шарфик. Она попыталась достать его шваброй, но где там с ее ростом, нам то и то не удалось.

Девушка обиделась и села молча за стол. Мы два самых спортивных парня в группе решили помочь Марине, но и конечно себя показать. Я стал другу на плечи, и он пошел к портрету.

Шарфик я достал, но в это время в аудиторию вошла преподавательница и дико удивилась. Плечо Бориса от неожиданности дрогнуло, и моя нога соскользнула, и я начал падать.

Уцепиться на такой высоте было не за что, и я схватился за этот несчастный портрет. Падал я долго. А когда поднялся, то вся группа лежала от хохота на столах.

Я порвал свои брюки и почти сверкал голым задом, который сильно горел, потому что еще и расцарапал кожу до крови. Мне было совсем не весело.

Марина сразу это поняла и вскочив со своего стула, она оттеснила меня, закрывая собой, в подсобку преподавателя. От боли у меня выступили слезы. Марина погладила меня как маленького по голове и попросила у лаборанта иголку с ниткой.

Рану быстро обработала, штаны заставила снять, порваны были даже трусы. Быстро все привела в порядок. В то время я встречался с одногруппницей Таней, но она оказалась безучастной к моей беде, ржала надо мной вместе со всеми.
А вот Маринка...
Она зашила мои штаны так аккуратно, что шва даже не было видно. Потом достала из своей сумки пластырь с милыми котиками и, не говоря ни слова, наклеила его на царапину. Я сидел в подсобке, красный как помидор, а она вдруг сказала:
— Ну, герой, теперь у тебя есть боевое ранение. Можешь хвастаться.
И улыбнулась так, что мне вдруг стало... тепло. Несмотря на боль в заднице и жгучее чувство стыда.
А Таня... Да, с ней всё стало ясно в тот же день. Когда я вышел из подсобки, она, давясь от смеха, спросила:
- Ну что, Супермен, полетаем ещё? - Я зло посмотрел на нее, а группа затихла.
С тех пор мы с Борькой перестали выпендриваться. Ну, почти. Тот злополучный шарфик до сих пор висит у меня дома.

С того дня что-то изменилось в наших отношениях. Таня, которая раньше казалась мне идеальной парой, вдруг предстала в совершенно другом свете.

Её смех в тот момент, когда я страдал от боли и унижения, словно обнажил её истинную натуру. А Марина… Она проявила такое участие, такую заботу, что я невольно начал смотреть на неё по-новому.

Постепенно я стал замечать, как меняется атмосфера в группе. Те, кто раньше пытался произвести впечатление дорогими вечеринками, начали организовывать посиделки с домашней едой.

Ребята, которые соревновались в остроумии, теперь просто рассказывали истории из жизни, без позёрства. Мы стали ближе друг к другу, научились видеть не маски, а настоящих людей.

Особенно сблизились мы с Мариной. Она оказалась не только доброй и отзывчивой, но и невероятно интересным человеком. Мы часто помогали друг другу с учебой.

С Таней мы расстались. Не было громких ссор — просто поняли, что стали чужими. А с Мариной… С ней всё было по-другому.

Та нелепая ситуация, связанная с порванными брюками и падением, стала началом настоящей дружбы. Тогда я еще не понимал, но чувствовал, что Марина… она не обычная, не как все девчонки.

Иногда жизнь преподносит нам такие сюрпризы, что мы сами не замечаем, как меняемся к лучшему.

Я никогда не стремился к долгосрочным отношениям, девушки у меня быстро менялись. А Марина была особенной, и я не хотел ее обидеть.

Это была скромная, умная девушка. Наверняка, еще совершенно невинная девочка. А мне нужны были другие отношения с девчонками.

Я чувствовал в душе какую-то душевную теплоту к ней, она была для меня как близкая родственница, как сестра, которой у меня никогда не было. Я менял девчонок, как перчатки, но на Марину у меня было табу.

С того дня что-то изменилось в наших отношениях. Марина, с её искренней заботой и участием, стала для меня кем-то особенным.

Она была не такой, как все остальные девушки в моей жизни — скромная, умная, с какой-то внутренней чистотой, которая сразу бросалась в глаза.

Я, привыкший к мимолётному флирту и частой смене подружек, вдруг осознал, что с Мариной всё по-другому. Она вызывала во мне чувства, совершенно не похожие на те, что я испытывал раньше.

Я продолжал свои обычные отношения с другими девушками, но всегда держал в голове негласное правило: Марина для меня табу.

Она заслуживала чего-то большего, чем мои короткие романы и легкомысленные увлечения. Её доброта и искренность вызывали у меня желание оберегать её и защищать.

Я видел, как некоторые ребята поглядывают на неё с интересом, но молчал, понимая, что ей нужен кто-то другой — тот, кто сможет оценить её по достоинству и построить настоящие, серьёзные отношения.

Так и жили мы в нашей дружной студенческой компании, где каждый находил своё место. А я продолжал ценить Марину как близкого человека, как сестру, которую обрёл случайно, в стенах университета.

Я легко расставался с девушками, меняя одну на другу. При этом я сам находил другую, а тут на третьем курсе меня предала Тома. Я лично застал ее целующуюся с парнем из другой группы.

Конечно, я прекратил с ней все отношения, но подходящей девушки пока не нашел. У однокурсника намечался день рождения.

После истории с Томой я был без пары. Я знал, что все эти романтические истории — просто иллюзии, за которыми скрывается банальная игра.

Я пытался найти замену, но каждый раз что-то не складывалось. То характер не тот, то интересы не совпадали, то просто понимал, что не то.

Глава 6

День рождения.
В день праздника все собрались в общежитии. Серёга, как всегда, придумал какую-то безумную программу с конкурсами и призами. Все смеялись, шутили, а я одиноко наблюдал за происходящим со стороны.

И тут мой взгляд случайно упал на Марину. Она, как обычно, была скромной, но в то же время излучала какую-то особую теплоту.

Она помогала Серёге с организацией, улыбалась всем, создавала атмосферу уюта. Мне показалось, что я никогда не видел её такой открытой и счастливой. Она словно расцвела в этот вечер, и я поймал себя на мысли, что мне нравится наблюдать за ней.

Но я тут же одёрнул себя, что она всё ещё остаётся запретной темой. Марина для меня как сестра, и я не имею права разрушать эту связь какими-то романтическими фантазиями.

Вечеринка продолжалась, и постепенно я втянулся в общую атмосферу веселья. Но образ Марины всё равно не выходил у меня из головы. Может это просто игра моего воображения?

Веселье решили продолжить у одного из одногруппников в загородном коттедже. Родители у него были в отъезде и огромный дом оказался в нашем распоряжении.

Там, конечно, свободы было больше не то, что в общежитии. Здесь было много алкоголя, но это уже на желающего.

Кто хотел, те пили. Я не любитель напиваться, но в тот вечер выпил и у меня появилось огромное желание обнять Марину.

Она не держалась особняком, она участвовала в конкурсах, танцевала, но была совершенно трезвая. Мне очень захотелось ее поцеловать.

Здесь в коттедже атмосфера была совсем другой, более расслабленной и свободной. Музыка играла громче, разговоры становились откровеннее, а смех звучал искреннее.

Я наблюдал за Мариной, которая, казалось, чувствовала себя здесь как рыба в воде. Она участвовала во всех конкурсах, танцевала с ребятами, но при этом сохраняла свою особенную грацию и скромность.

Алкоголь ударил мне в голову, и я почувствовал, как внутри растёт странное, незнакомое чувство. Мне хотелось быть рядом с Мариной, касаться её, обнимать.

Я предложил ей коктейль, пытаясь скрыть своё волнение за маской беззаботности. Но она отказалась, сказав, что предпочитает оставаться трезвой.

Как это часто бывает на вечеринках, время текло незаметно. Один момент сменялся другим, и вот мы уже оказались вдвоём в одной из комнат. Свет был приглушён, играла тихая музыка, и я вдруг почувствовал, насколько близко она стоит.

Я чувствовал, как внутри еще больше обостряются желания обнять её и поцеловать. Моё сердце билось чаще обычного, а мысли путались.

Я понимал, что переступаю невидимую черту, но остановиться уже не мог. Её присутствие действовало на меня как магнит, притягивая чем ближе, тем сильнее.

В этот момент я осознал, что всё изменилось. То, что раньше казалось запретным, теперь казалось единственно правильным.

Эти мысли проносились в голове, пока я стоял в нескольких сантиметрах от неё, чувствуя тепло её дыхания и не решаясь сделать последний шаг.

Я взял девушку за руку и слегка потянул к себе. Марина не сопротивлялась. Она слегка прижалась к моей груди. В этот момент мои краны и запреты сорвало окончательно.

Я нашел ее губы и начал целовать. Сначала легонько невесомо. Как бы спрашивая ее разрешения. Она отвечала мне. И этого было достаточно. Я твердо решил, что уже не отпущу.

Я решился расстегнуть пуговицу у нее на груди, Марина как бы слегка смущаясь попыталась препятствовать мне. Но я смог ее убедить. Я догадывался, что буду у нее первым, но сейчас меня это не останавливало.

Мне очень хотелось, чтобы она меня запомнила, чтобы ей было хорошо, чтобы ей понравилось. И я старался…

Мне не нужен был обычный трах… это было чувство полета, когда душа замирает и, кажется, там за грудиной как будто щекочет перышком.
Я взял девушку за руку и слегка потянул к себе.
Марина не сопротивлялась. Её пальцы дрогнули в моих, будто пойманная птица, которая уже не хочет улетать. Она прижалась ко мне так, что я почувствовал, как быстро бьётся её сердце, словно маленький испуганный зверёк за тонкой стенкой грудной клетки.
И всё...
Мои мысли, запреты, вся эта дурацкая осторожность. Они разлетелись в клочья. Я наклонился и нашёл её губы. Поцелуй был лёгким, почти невесомым.
— Можно? — без слов. Она промолчала, ничего не ответила. Сначала робко, потом увереннее ответила на мой поцелуй, и этого было достаточно.
Я уже не хотел и не мог остановиться.
Когда мои пальцы скользнули под край её одежды, она слегка напряглась, смущённо прикрыла ладонью мою руку. Но я шепнул что-то… наверное, глупость, потому что она улыбнулась, и её сопротивление растаяло.

Я хотел быть у неё первым. И от этого становилось ещё страшнее и ещё прекраснее.
Мне хотелось, чтобы она запомнила этот момент не как неловкий, а как что-то тёплое, яркое, настоящее. Чтобы ей было хорошо. Чтобы ей понравилось.
И я старался.
Целовал её медленно, нежно, потом страстно, пока она не задышала чаще. Ласкал, пока её тело не перестало дрожать от волнения и не начало трепетать от удовольствия.

Только после того, как она впервые сжала мои пальцы в судороге наслаждения, я позволил себе войти в неё — осторожно, не спеша, зацеловывая каждую её смущённую гримасу, каждый стон.
Это не был просто секс.
Это было падение в невесомости.
Когда кажется, что где-то за грудиной порхают бабочки, а весь мир сузился до одного человека — до её кожи, её дыхания, её глаз, в которых отражаюсь только я.
А потом...
Потом она просто прижалась ко мне, вся розовая и растрёпанная. Это было только начало…
Её дыхание ещё не успело выровняться, а я уже чувствовал, как по моей спине бегут мурашки — от осознания, что теперь всё будет по-другому.
Маринка прикрыла глаза, её ресницы дрожали, как после дождя. Я провёл пальцем по её щеке, и она улыбнулась — смущённо, но без тени сожаления.
Я тоже улыбнулся и притянул её ближе. Её кожа пахла чем-то тёплым — то ли моим одеколоном, то ли её духами, то ли просто нами.
— А если я скажу, что хочу повторить? — пробормотал я ей в губы. Она продолжала смущенно молчать. Я понял это как согласие.
Я не отпустил ее до утра, мне хотелось быть в ней, чтобы она запомнила эти охрененные моменты нашей близости и ждала их снова и снова…
Утро началось неожиданно, к нам в дверь постучали.

Глава 7

Юра.
Это был Борис. Я вышел к нему, а когда вернулся Марина уже закрылась в душе. А я ведь хотел с ней вместе.
Когда она вышла, пошел в душ один. А потом… она исчезла. Она уехала с кем-то из однокурсников вызвавших такси и у них оказалось свободное место.
Было воскресенье, я тоже добрался до своей квартиры. Родители купили мне квартиру, и я жил отдельно. Лег и уснул, ведь всю ночь мы почти не спали.
Проснувшись к вечеру мне хотелось позвонить Марине, но я решил ее не тревожить, завтра увидимся на занятиях, а сейчас пусть отдыхает.
Но утром все пошло совсем не по плану…

Зайдя в универ, я увидел наших девчонок и среди низ Марину. Я махнул ей рукой, как приветствие. Она тоже мне ответила таким же жестом. Мы поздоровались, на душе было радостно. И я поспешил в раздевалку.
Из раздевалки я спешил к ней и уже почти дошел до Марины, как мне на шею бросилась Тома и начала меня целовать. Я с трудом отцепил от себя бывшую. Она умоляла ее выслушать и дать второй шанс.
Я понял, что не смогу так легко от нее отделаться и решил выслушать. Хотя… что там было слушать? Мне все было понятно. Тот парень, видно, не захотел продолжать отношения, и она решила вернуться ко мне. Но это не моя история. Я так и сказал Томке.
Когда я зашел в аудиторию, Марина сидела в окружении подруг и нескольких пацанов. Они обсуждали прошлую вечеринку. Прозвенел звонок, я ждал, что все сейчас разойдутся, а я сяду рядом с Мариной. Но…
Но Марина, словно не замечая меня, продолжала увлечённо болтать с компанией. Её смех звучал особенно звонко, когда кто-то из парней рассказывал очередную историю. Я замер в нерешительности у входа, чувствуя, как внутри всё сжимается от непонятного беспокойства.

— О, привет! — Наконец заметила меня одна из её подруг, Катя, и приветливо помахала рукой. — Присоединяйся к нам!
Я кивнул и сделал шаг вперёд, но Марина лишь мельком взглянула на меня и тут же вернулась к разговору. Её взгляд скользнул по мне так равнодушно, будто я был пустым местом. Это было совсем не похоже на ту Марину, которую я видел десять минут назад.

Преподаватель вошёл в аудиторию, и все расселись по местам. Я занял своё привычное место, стараясь не смотреть в сторону Марины. Но краем глаза я всё же заметил, как она пересаживается к одному из парней, с которым оживлённо беседовала до этого.

После пары я всё-таки решился подойти к ней.
— Марина, можно тебя на пару слов? — Спросил я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Она обернулась, и на её лице промелькнуло что-то похожее на раздражение.
— Что такое? — Спросила она, оглядываясь на своих новых друзей.

— Нам нужно поговорить. Что происходит? — Я старался говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Ничего не происходит, — она пожала плечами. — Просто у меня теперь другие интересы, другие друзья. И вообще, разве ты не встречаешься с Томой? Я видела, как вы обнимались.

Её слова ударили меня словно пощёчиной. При чем тут Тома? И почему вдруг Марина стала такой холодной?
— Это не то, что ты думаешь, — начал я, но она уже отворачивалась.
— Мне всё равно. Давай просто оставим всё как есть, ладно? — Бросила она через плечо и пошла прочь, оставив меня стоять в коридоре с ощущением, будто земля уходит из-под ног.

Я никак не ожидал такого поворота событий. Чувство растерянности и обиды переросло в злость. На перемене в столовой я увидел Томку и специально подошел к ней.

Марина уже сидела за столиком и кушала. Я подхватил Тому за талию, она обрадовалась и доверчиво положила голову мне на грудь. Её лицо озарилось радостью, когда я обнял её.

Тома прижалась ко мне сильнее, явно не подозревая о моём плане. Я чувствовал, как бешено колотится сердце, но злость придавала мне решительности.

Марина подняла глаза от тарелки и замерла. Её взгляд стал острым, почти враждебным. Она медленно отложила вилку и выпрямилась, словно готовясь к прыжку.

— Вот это да, — протянула одна из её подруг, наблюдавшая за сценой с нескрываемым интересом. — Какие неожиданные повороты.

Тома, ничего не замечая, продолжала прижиматься ко мне, что-то нежно шепча на ухо. Её руки обвивали мою талию, а я всё крепче прижимал её к себе, наслаждаясь тем, как меняется выражение лица Марины.

— Может, хватит уже? — Наконец не выдержала Марина, поднимаясь из-за стола. — Все и так всё поняли.
— Чего хватит? — Я сделал вид, что искренне удивлён. — Мы просто общаемся.

— Общаетесь? — Её голос дрожал от гнева. — Удачного общения…
Тома наконец заметила напряжение и отстранилась, оглядываясь по сторонам.

— Что происходит? — Спросила она, но ответа не последовало.
Марина развернулась и вышла из столовой, её походка была решительной и уверенной.

А я остался стоять, чувствуя, как внутри борются противоречивые эмоции. План мести казался таким простым, когда я шёл к Томе, но сейчас всё выглядело совсем иначе.

Тома была как репей, чтобы от нее отвязаться надо было срочно найти ей замену, простить ее я не мог. Кажется, тогда мне подвернулась под руку Надя из соседнего потока, и я затусил с ней.

На душе было гадко. Прошла пара недель, и я решился все же поговорить еще раз с Мариной. Хотел ей все объяснить. Но… не захотела она.

Надя оказалась той самой спасительной соломинкой, за которую я ухватился, чтобы избавиться от навязчивой Томы. Мы начали проводить время вместе, гуляли после пар, ходили в кино.

Правда каждый раз, оставаясь наедине с собой, я понимал, что это не то, чего я действительно хочу. Она была хорошей девушкой. Весёлой, открытой, с отличным чувством юмора.

Но её смех не вызывал у меня того трепета, который я испытывал рядом с Мариной. Её прикосновения не будили во мне тех чувств, что дарила мне та, другая. И сексуальное желание рядом с ней не возникало. Я даже сам себя не узнавал.

Две недели пролетели как один мучительный день. Всё это время я пытался собраться с мыслями, придумать, как лучше поговорить с Мариной. И вот наконец решился. Нашёл её после лекции, когда она в пустой аудитории собирала вещи в сумку.

Глава 8

— Марина, пожалуйста, давай поговорим, — начал я, стараясь говорить спокойно. Она подняла глаза, и я увидел в них ту же холодность, что и в столовой.

— Нам не о чем говорить, — ответила она, застёгивая молнию своего рюкзака.

— Но ты даже не даёшь мне шанса объясниться! — воскликнул я, чувствуя, как внутри закипает отчаяние.

— Всё, что нужно, я уже видела, — её голос был твёрд и непреклонен. — Твои объяснения мне не нужны.

— Ты не понимаешь… — начал я, но она перебила:
— Как раз наоборот, я всё прекрасно понимаю. И знаешь что? Я устала от всего этого. От игр, от недомолвок, от попыток что-то доказать. У тебя есть прекрасная компания из девушек, а я в твоих конкурсах не участвую.

Она развернулась и пошла прочь, а я остался стоять, чувствуя, как земля уходит из-под ног. В тот момент я понял, что, возможно, потерял её навсегда.
Надя, заметив моё состояние, подошла ближе:
— Что случилось?

Но я лишь покачал головой, не в силах произнести ни слова. Внутри была пустота, которую, как мне казалось, уже ничто не заполнит.

Все переживания пришлось отложить, потому что подошел к концу учебный год. Нам предстояли зачеты и экзамены. Я решил, что перед каникулами попробую снова поговорить с Мариной.

Последние месяцы учебного года пролетели как один миг. Зачёты и экзамены выматывали, но я старался не думать о личном, сосредоточившись на учёбе.
В голове то и дело всплывали воспоминания о Марине, но я гнал их прочь, понимая, что сейчас не время.

Окончание третьего курса, а за одно и свадьбу Бориса с Ольгой мы решили отметить за городом. Надя поехала со мной, а вот Марины с нами не было...

Мы с ребятами из группы решили устроить грандиозное празднование за городом, на базе отдыха. Надя с энтузиазмом поддержала эту идею и вызвалась помочь с организацией.

Когда я узнал, что Марина не сможет присоединиться к нам, внутри что-то неприятно ёкнуло.
- У неё появились другие планы, — коротко сообщила одна из подруг Марины. Я надеялся, что там будет шанс поговорить с ней наедине, но...

В день празднования я старался веселиться, участвовать во всех конкурсах, танцевать с Надей. Но взгляд то и дело искал в толпе знакомый силуэт. Её не было, и это осознание почему-то причиняло почти физическую боль.

Вечером, сидя у костра, я поймал себя на мысли, что всё это время пытался заполнить пустоту, которая образовалась после расставания с Мариной.

Надя была замечательной девушкой, но моё сердце оставалось холодным.
Когда все начали расходиться по домикам, я решил отойти подальше от друзей и позвонить Марине. Телефон долго не отвечал, а потом раздался её спокойный голос:
— Слушаю.
— Марина, это я. Хотел поздравить тебя с окончанием третьего курса.
— Спасибо. И тебя тоже.
— Может, встретимся? Есть что сказать.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Пожалуйста, дай мне шанс объясниться.
В трубке повисла долгая пауза.
— Хорошо, — наконец произнесла она. — Завтра в парке в три. Но это будет наш последний разговор.

Я почувствовал, как сердце забилось чаще. Завтра всё изменится. Каким бы ни был исход, эта встреча станет поворотной точкой в нашей истории.
Я надеялся на это…

Вернувшись назад, я завалился к пацанам и сделал вид, что уснул. У нас с Надей был отдельный домик, но мне не хотелось туда идти. Надька откуда-то узнала, где я и приходила за мной. Но я делал вид, что сплю.

Я лежал, отвернувшись к стене и думал, как мне убедить Марину, что мне никто не нужен, кроме ее?

Я был уверен, что ни колечко, никакая другая безделушка, не заставит Марину прыгать от радости и целовать меня, как делали другие девчата. Нужно было придумать что-то особенное.

Мысли крутились в голове, словно вихрь. Я пытался найти нужные слова, которые растопили бы лёд в её сердце. Что может заставить человека поверить в искренность чувств? Подарки, слова, поступки — всё казалось таким пустым и незначительным.

Часы тикали, а я всё лежал, уставившись в темноту. Надя, наверное, уже не раз заходила проверить, действительно ли я сплю. Но я не мог сейчас с ней говорить. Все мои мысли были заняты только Мариной.

Я все же задремал и утром проснулся с чёткой идеей. Не нужно никаких дорогих подарков или громких слов. Нужно просто показать ей, что я готов меняться ради неё. Что готов доказать свою любовь не словами, а делами.

Собравшись с мыслями, я вышел из домика. Впереди был целый день до встречи, и я знал, что должен использовать его с пользой. Не для того, чтобы придумать красивые фразы, а чтобы сделать что-то действительно значимое.

В парке я увидел её издалека. Она стояла у фонтана. На ней было лёгкое платье. И в этот момент я понял, что готов сказать ей всё, что так долго держал в себе.
— Марина, — тихо позвал я, подходя ближе.
Девушка повернулась ко мне… это была не Марина.

Глава 9

Иван.
Каких трудов мне стоило, чтобы не швырнуть этому самодовольному хлыщу его контракт прямо в лицо. Но я же бизнесмен, нам с другом многое пришлось перетерпеть, чтобы подняться.

Сейчас мы намного крепче стоим на ногах, чем три года назад. Для нас взаимовыгодно сотрудничество с бизнесом Лемешева. Он порядочный бизнесмен, покупает нашу продукцию по средней рыночной цене.

Для нашего молодого бизнеса это предел мечтаний. В то же время мы делаем все качественно. Я не ожидал, что на встречу придет этот молодой человек. Теперь я понимаю, что они не однофамильцы, это его сын.

Все же пересилил себя и смог сказать, что хочу еще обдумать контракт. Ругал себя, что раньше не поинтересовался, ведь мог бы избежать этой встречи, послав вместо себя Семена.

Семен ничего не знает. Он увлечен моей сестрой. Я хочу купить квартиру и отделиться от Марины. Ей нужно устраивать свою личную жизнь, как и мне. На одной жилплощади с сеструхой это невозможно.
А этого урода, который не смог удержать свои мужские достоинства в штанах, хочется размазать по стенке. Но, ладно еще не вечер…
Вернувшись в автомобиль, я все еще никак не мог прийти в себя.
Вот так встреча... снова раз за разом прокручивая произошедшее.
Каких чертовых трудов мне стоило, чтобы не швырнуть этому самодовольному хлыщу его контракт прямо в его наглую ухмыляющуюся рожу. Меня даже слегка потряхивало.

Каждая мышца в теле дрожала от ярости, но я лишь стиснул зубы и улыбнулся. Потому что бизнес — это игра, а я не намерен проигрывать из-за эмоций.
Мы с Семеном прошли через многое, чтобы подняться. Бессонные ночи, когда пахали как кони, долги — все это позади. Теперь мы крепко стоим на ногах, и Лемешев-старший — наш ключевой партнер.
Мы знаем, что он честный, надежный и платит вовремя. Что еще нужно для нашей молодой компании?
Но вот же дерьмо случается. Вместо него на встречу явился этот... его напыщенный щенок. С первого взгляда стало ясно, что они родственники. Его сынок… Тот самый…
Я снова вспомнил, как сжало горло и в висках застучало. Я едва выдавил из себя:
- Мне нужно время подумать, - хотя внутри все кричало:
- Да я тебя на куски порву, мразь!
Черт, почему я не проверил? Можно было отправить Семена и избежать этой неприятной встречи. Но нет, надо было лезть самому. Я со злостью ударил руками по рулю.
А Семен... Он даже не в курсе. Витает в облаках, влюбленный в Марину. Хороший парень, слишком хороший для этого дерьмового мира. Пора покупать квартиру и съезжать. Сестре нужна своя жизнь. И мне — тоже.
Но этого... этого ублюдка...
О, нет, мы еще встретимся. И тогда... тогда я напомню ему, что не все можно купить за папины деньги.
Еще не вечер, дружок. Еще не вечер.
Я ударил снова руками по рулю, как будто это был Лемешев младший…
Можно, конечно, найти другого партнера, но на это нужно время, а значит и деньги. Мы хоть и встали на ноги, но на моем содержании сестра с племянником. Я и так считаю себя виноватым, что не смог уберечь Маринку от этого дерьма.
Черт возьми, время – это роскошь, которую я не могу себе позволить. Каждый день без контракта – это упущенная выгода, а у меня на шее не только бизнес, но и родня. И этот груз давит куда сильнее, чем любые долги.

Я и так ненавижу себя за эту ситуацию. Ненавижу себя за то, что недоглядел, не защитил ее. Она верила мне, а я... Я был слишком занят "большими делами", чтобы заметить, что сестру топят.

А теперь этот ублюдок разгуливает с папиными деньгами и деловыми предложениями, будто ничего и не было.
Но сорвать сделку – значит подставить своих. Лемешев-старший – надежный партнер, а рынок – не бездонный. Искать нового покупателя?

Это снова месяцы переговоров, проверок, риски. А в результате могут случиться задержки зарплат, просрочки, нервотрепка. Этого допустить нельзя.

Придется побороть свой гнев. Стиснуть зубы, подписать бумаги и сделать вид, что все в порядке. Но я запомню это. Каждую секунду унижения, каждый его самодовольный взгляд.

Однажды все изменится. Однажды он поймет, что некоторые долги нельзя закрыть деньгами.
А пока придется потерпеть. Ради бизнеса. Ради Маринки. Ради того, чтобы у ее сына было будущее без тени этого подонка. Так мысленно я уговаривал себя.
Но это не прощение. Это – отсрочка.

Пришло снова воспоминание. Когда сестра решила бросить вуз на четвертом курсе… я тогда растерялся. А Маринка разрыдалась и сказала, что беременная.
Срок оказался почти пять месяцев. Я посмотрел на нее и только тут увидел, что у нее уже животик появился, хоть она и старалась его как-то прикрыть.
Просил рассказать, кто отец, но она наотрез отказалась. Пришлось перевезти ее сначала на заочный, а потом после родов в другой вуз.

Пока первое время возил ее контрольные и курсовые в институт, нашел человека, который и указал мне на отца Маринкиного сына.
Я до сих пор помню тот день, как будто он врезался мне в кожу раскаленным железом.
Сестренка стояла передо мной, вцепившись в край свитера, глаза красные, голос срывался.
- Я не могу больше, мне нужно бросить учебу... - Я не понимал. Она же всегда горела этим, мечтала стать юристом. А потом – слезы и сдавленное:
- Я беременна.
Пять месяцев. Пять! Месяцев! А я даже не заметил!
Она прятала живот под мешковатыми кофтами, отшучивалась, когда я спрашивал, почему поправилась. А я верил. Потому что сестра для меня – всегда та маленькая девочка с косичками, которой нужно верить на слово.
Но когда она разрыдалась в истерике, я впервые почувствовал, как земля уходит из-под ног. Кто? Почему? Зачем молчала? Но она сжалась в комок и твердила:
- Не твое дело.
Я пытался понять: любила ли она его или это было насилие? Но Марина мне так ничего и не сказала...

Глава 10

Иван.
Пришлось брать все в свои руки. Перевел сестру на заочку, потом в новый вуз, новый город, новые документы. Возил ее курсовые работы, подкупал преподавателей, лишь бы она не потеряла год.
А когда родился малыш... Я видел, как была счастлива Марина. Я понял, что она любила этого Лемешева. И мне хотелось этого подонка прибить.
Потому что тот, кто обидел мою сестру, должен был ответить. И я это помню.
Лемешев-младший. Тот самый ухоженный хамелеон, что теперь смеет смотреть мне в глаза и предлагать партнерство.
Но он не знает, что я знаю. И однажды... Однажды это знание станет его проклятием.
Но сейчас я попал в крайне затруднительное положение. Мы всегда с Семеном все решали совместно, а сейчас я даже не мог рассказать ему все. Это был не мой секрет. Даже сестра не знает, что я знаю. А Семен пытается ухаживать за Мариной.
Я всегда мог положиться на друга — он был мне не просто партнером, а братом, которого у меня никогда не было. Мы прошли через все: делили последнюю пачку лапши, вместе строили этот бизнес из ничего. И вот теперь я вынужден лгать ему своим молчанием.
Всякий раз, когда он заговаривает о Маринке — а говорит он о ней с тем глупым, счастливым блеском в глазах, — мне хочется провалиться сквозь землю. Он не просто симпатизирует ей — он влюблен в мою сестру.
Но это не мой секрет. Это — Маринкина боль, ее выбор молчать. И если я сорву этот пластырь... Кто знает, что останется под ним?
А этот Лемешев-младший... Он даже не подозревает, что ходит по краю. Но пока я решил молчать. Я заперт в ловушке. И выхода у меня нет.
Разве что... ждать. И надеяться, что когда-нибудь правда перестанет быть такой болезненной. Но я не верю в чудеса. Я верю в расплату. И она придет.
После обеда позвонил Лемешев старший и осторожно поинтересовался, что бы я хотел изменить в контракте. Я ответил, что все в силе, но смущают отдельные моменты, которые хочу обговорить со своим партнером лично.
Завтра обещал дать ему ответ. Мы договорились встретиться сразу после обеда теперь уже у меня в офисе.
Звонок Лемешева-старшего застал меня врасплох. Его спокойный, бархатный голос звучал как укор — будто он уже знал, что что-то не так. Я стиснул в руке телефон, как будто именно он был в чем-то виноват, но голос выдал только ледяную вежливость:
- Да, Николай Петрович, контракт в целом устраивает. Но есть нюансы, которые хочу обсудить с партнером. Завтра дам окончательный ответ.
Ложь… Я не собирался обсуждать с Семеном ничего. Но мне нужно было время. Хотя бы одна ночь, чтобы решить, как играть дальше.
Я посмотрел на фото на столе: Марина с малышом. И мир казался мне не справедливым. И завтра... завтра я либо спалю все к чертям, либо найду способ выиграть. Третьего не дано.
Что ж пусть приезжает. Посмотрим, кто кого переиграет.
Говорят, что утро вечера мудрее. Вот и я всю ночь обдумывал и взвешивал, и решил, что не дам этому подонку еще раз разрушить нашу жизнь.
На встречи с ним будет ходить Семен. Решение пришло на рассвете.
Нет, я не убегу. И не стану размазывать сопли в праведном гневе. Я сделаю хуже. Это будет его личный ад.
Я просто посмотрю, как долго он выдержит. Игра только начинается.
Контракт составила Марина. Я потихоньку начал привлекать сестру к работе в своем бизнесе. Племянник уже подрос, и я помог пристроить его в детский сад, Марина с радостью вышла на работу.
На встречу с Лемешевым младшим пошел Семен. Он все сделал как мы договаривались.
Но после встречи он был каким-то задумчивым. Спросил меня с сомнением, что лицо этого Лемешева ему знакомо, но он не может вспомнить, где его видел.
Семён... Он почуял что-то на этой встречи, его обычно ясные глаза были какими-то задумчивыми от неосознанной догадки.
-- Лицо знакомое... – снова пробормотал он, нервно потирая переносицу.
Я сделал вид, что занят бумагами:
– Может, где-то на конференции пересекались?
Но внутри всё сжалось в ледяной ком. Семен увидит вечером Антона и все поймет. Одно лицо и даже родинка на том же месте.
Я резко перевёл тему:
– Кстати, Марина сегодня торт испекла. Зайдёшь к нам на ужин?
Лицо Семена сразу просветлело. Так просто переключить внимание влюблённого.
Но когда он ушёл, я долго еще сидел у себя в кабинете, слушая, как тикают часы. Семён начнёт копать. Рано или поздно. И тогда...
Вечером после ужина Семен, играя с племянником в шутку спросил:
- Ну, ты, красавчик, у тебя даже родинка есть. Сам нарисовал?
Мальчик засмеялся и побежал к зеркалу, в комнате вдруг стало тихо, как в склепе.
Маринка резко подняла голову, ложка звякнула о тарелку. Я видел, как побелели её костяшки, сжимающие салфетку.
Семён продолжал возиться с ребёнком, но его взгляд... Он смотрел на мальчика теперь иначе. Слишком похожи...
Те же ямочки на щеках при улыбке. Та же манера прищуривать левый глаз...
Я громко засмеялся, поднимаясь, и чтобы всех отвлечь предложил:
– Ну что, может, вина откроем? Марин, ты ж хвасталась новым грузинским.
Но в голове уже звенело:
- Семен понял.
Маринка резко обернулась, её глаза — огромные, как у загнанного зверя. Даже смех Антона на секунду оборвался, будто он почувствовал натянутость в воздухе.
Я видел, как Семён замер с мальчиком на руках. Его пальцы чуть дрогнули, но он тут же подбросил его выше, заставляя снова смеяться.
— Ну конечно, была! — голос Семёна звучал ровно, но в нём появилась какая-то новая нота.
Я перевёл взгляд на Маринку. Она сжалась, будто готовясь к удару, её пальцы впились в край стола.
Семён посадил Антона на пол, потрепал его по волосам и вдруг... посмотрел прямо на Марину.

Глава 11

Марина.
Семен смотрит на меня и наверняка, как и любой парень думает, что если он сейчас занимается с моим сыном, то я должна быть ему безмерно благодарна. Нет, уважаемый, я не буду прогибаться под твои желания.

Это я буду выбирать мужчину и использовать его. Это я буду выбирать мужчину, с которым мне интересно. Мне не нужна ничья жалось, я не участвую в конкурсе, где мужчина выбирает.

Я выбираю сама и сама решаю сколько я буду пользоваться выбранным мужчиной. У меня был хороший учитель. Я не имею ни малейшего желания выходить замуж за какого-нибудь самоуверенного и неотразимого самца, который будет считать, что облагодетельствовал меня с ребенком.

У моего сына есть рядом пример порядочного мужчины. Мой брат. Он позаботится о нем. Эти мысли стали моим девизом, после рождения сына Антона.

Я гордилась своей независимостью. Теперь я знала цену словам и поступкам, и не позволяла никому манипулировать собой.

Пыталась не вспоминать то время, когда узнала, что беременная. А ведь я ему тогда поверила и доверилась, считала, что буду счастлива с этим парнем.
Мне всегда казалось, что Юра относится ко мне по-особенному. Конечно, в мои планы тогда беременность не входила, но она случилась…

И хоть девушки в его компании не задерживались и очень быстро ему надоедали, я продолжала его выделять среди других парней. Он нравился многим, красивый, уверенный в себе, остроумный, спортсмен.

Каждая девчонка на факультете готова была прыгнуть в его койку лишь только он поманит. Я знала, что там побывали многие.

Но все равно в глубине души, я мечтала, что, когда ни будь стану для него единственной, незаменимой. Я чувствовала или мне просто казалось, что Юра относится ко мне по-особенному?

И когда мы оказались вместе в той комнате… Нет я не жалею сейчас ни о чем. Это тогда, когда поняла, что беременна, мне стало страшно. Я не смогла пойти к отцу своего ребенка и сознаться.

Я слышала, как Юра поучал своего друга Бориса и знала его отношение к беременным девушкам. К тому же он продолжал собирать вокруг себя новую коллекцию из девушек.

Все хотел поговорить с мной… о чем? Превратить меня в свой очередной трофей? Нет, Юра… без меня.

Эти воспоминания, словно острые осколки, до сих пор царапали мою душу. Я старалась не возвращаться к тем дням, но иногда прошлое настигало меня, заставляя вновь переживать боль и разочарование.

Я помнила тот блеск в глазах Юры, когда он смотрел на меня. Помнила его слова о том, какая я особенная, как непохожа на других. И верила, искренне верила, что он действительно видит во мне нечто большее, чем просто очередную девушку из своей коллекции.

Теперь я понимала, насколько была наивной. Моя гордость и независимость тогда дремали где-то глубоко внутри, подавленные мечтами о счастливой любви.

Но реальность оказалась жестокой: Юра остался верен себе, продолжая менять девушек как перчатки, а я… оказалась беременной.

Я могла бы рассказать ему. Могла бы попытаться поговорить, но что-то подсказывало, что это будет ошибкой.

Я видела, как он относится к подобным ситуациям, слышала его разговоры с друзьями, знала его отношение к ответственности…

Сейчас, сидя в уютном кабинете и разбирая юридические документы, я благодарила судьбу за то, что смогла найти в себе силы двигаться дальше.

За то, что я не позволила себе стать ещё одной историей в его жизни, за то, что смогла построить свою жизнь так, как считала правильным.

Антон подрастал, становился с каждым днем всё более похожим на своего отца, но это только укрепляло мою решимость не допускать Юру в свою жизнь.

Я надеялась, что смогу создать для сына мир, в котором нет места безответственным мужчинам и их играм.

Я понимала то, что случилось со мной, сделало меня сильнее. Сделало той женщиной, которой я являюсь сейчас: независимой, гордой и способной постоять за себя и своего ребёнка.

После того как я смогла взять себя в руки и рассказать брату, что беременна, он помог мне сменить вуз, а я твёрдо решила, что больше не позволю никому диктовать мне условия жизни.

Когда кто-то из парней пытался проявить ко мне жалость или снисхождение, я внутренне сжималась. Я не нуждалась в сочувствии, потому что я нуждалась в уважении. И прежде всего я уважала себя сама.

Антон рос спокойным и рассудительным ребенком. Он видел, как мама справляется со всеми трудностями, и учился у неё стойкости и независимости.

Мой брат, действительно, стал для него примером настоящего мужчины — надёжного, честного, способного постоять за себя и своих близких. Он заменил ему отца.

Но время шло, и я начала замечать, как иногда мое сердце замирало при виде семейных пар с детьми. Мужчин. Не тех, кто пытался показать свою значимость или превосходство, а тех, кто был искренен в своих намерениях.

Тех, кто видел во мне не одинокую мать, а сильную, независимую женщину. Однажды в парке, где мы гуляла с Антоном нам встретился парень. Он не пытался проявить себя героем или спасителем. Просто помог Антону завязать шнурки, когда тот упал. aBhylw6J

Парень просто улыбнулся нам обоим. В его глазах не было ни жалости, ни желания что-то доказать. Только искренний интерес и теплота.

Я поймала себя на мысли, что впервые за долгое время мне не хочется строить защитные барьеры. Но старые убеждения крепко сидели в моем сознании.

Я знала, что для того, чтобы позволить себе быть счастливой, мне нужно преодолеть не только чужие ожидания, но и собственные страхи.

Возможно, пришло время пересмотреть некоторые из своих принципов. Ведь жизнь — это не только борьба и независимость, но и способность открыться навстречу настоящему чувству.
___________________

В тексте вы найдете промокод на книгу "Факт измены".

Глава 12

Марина.
Но когда я задумывалась об этом, то четко слышала слова Юры, который объяснял своему другу Борису, как коварны девушки. Как они спят и видят, как бы захомутать парня и женить его на себе.

И что его Ольга тоже специально забеременела, чтобы женить Бориса на себе. И как Юра уговаривал друга не вестись на это. Я тогда тихонько отошла от двери на балкон, чтобы меня не заметили.

Но слова Юры запали глубоко в душу и потом сильно ранили, когда я поняла, что беременная. А он менял девчонок как перчатки и все хотел прибрать и меня в свой гарем.

А вот Борис не послушал друга, женился на Ольге и у них уже трое детей. И он не выглядит несчастным.
Эти слова Юры, подслушанные когда-то случайно, до сих пор отзывались в моей душе глухой болью. Они словно яд проникли в сознание и посеяли там семена сомнений и недоверия к мужчинам.

Особенно больно было видеть, как он после нашей ночи, обнимал свою девушку специально у меня на глазах. А потом решил подойти ко мне с разговором.

Я сразу поняла, что он хотел мне сказать о том, что наша ночь ничего не значит, и чтобы я ни на что не надеялась. А мне этого не нужно было говорить, я это увидела по его поступкам.

Он перестал существовать для меня уже тогда. И все остальное время я пыталась его забыть.

Особенно теперь, когда я сама стала той «коварной» женщиной, которая растит ребёнка без отца.

Я часто ловила себя на мысли, что примеряю слова Юры на себя. Я не хотела быть похожа на тех девушек, о которых он говорил.

Я не буду использовать своего сына как способ найти себе мужчину. Эти мысли были мне отвратительны, но они упорно возвращались, особенно в минуты слабости.

История Бориса и Ольги, напротив, давала надежду. Тот самый Борис, которого Юра пытался предостеречь, оказался счастлив в браке.

Трое детей, любящая жена — казалось бы, всё то, чего так боялся Юра. Но Борис не выглядел несчастным. Наоборот, он казался по-настоящему довольным жизнью.

Возможно, проблема была не в женщинах и их коварных планах, а в самих мужчинах? В их страхе перед ответственностью, в нежелании взрослеть и принимать серьёзные решения?

Юра так и не изменился. Он всё менял девушек, пытался создать свой «гарем», но так и остался одиноким.

Я понимала, что не могу позволить словам Юры определять свое отношение к мужчинам и к самой себе. Я не такая, как он думает.

Я не пыталась «захомутать» его, я его отпустила. Я просто хочу счастья и для себя, и для своего сына. И если судьба подарит мне встречу с достойным человеком, я приму это с благодарностью, но на своих условиях.

А пока я буду продолжать жить так, как считаю правильным — самостоятельно, с гордо поднятой головой, доказывая себе и всему миру, что можно быть счастливой и без мужчины рядом, но оставаясь при этом открытой к настоящей любви.

Антону уже три года и Ваня определил его в детский сад, а я начала работать юристом в их с Семеном компании по своей специальности.

Вместе с братом мы составляли договора и контракты с одним из известных в городе бизнесменом. Лемешев Николай Петрович и есть отец того самого моего однокурсника Юры.

Жизнь постепенно налаживалась. Антон, теперь уже трёхлетний непоседа, с интересом осваивал новый мир в детском саду. Ваня, как всегда заботливый и внимательный утром отвозил его, а вечером забирал.

А я наконец-то вернулась к любимому делу. Работа юристом в компании брата и его друга Семёна оказалась именно тем, что мне было нужно.

Профессиональная реализация давала чувство собственной значимости и независимости. К тому же работа в юридической сфере позволяла мне быть уверенной в завтрашнем дне и обеспечивать себя и сына.

Особенно интересным оказался проект с Лемешевым Николаем Петровичем. Сначала брат встречался с ним в его офисе, а потом Лемешев стал сам наведываться к нам.

Встречаясь с ним в офисе, я не могла не вспоминать о Юре — его сыне. Теперь, глядя на уверенного в себе бизнесмена, я видела перед собой человека, который, несмотря на все ошибки своего сына, оставался профессионалом высокого класса. Они были разные.

Составление договоров и контрактов с Лемешевым требовало особого внимания и тщательности. Николай Петрович оказался требовательным, но справедливым партнёром.

Он ценил профессионализм и компетентность, и я чувствовала, что моя работа действительно важна и нужна.

Иногда, сталкиваясь с какими-то особенностями в ведении бизнеса Лемешева, я невольно задумывалась о том, как похож внешне Юра на отца.

Но быстро отгоняла эти мысли, я не хотела копаться в прошлом. Я видела перед собой успешного бизнесмена, с которым работала, и который уважал меня как профессионала.

Моя деятельность приносила не только финансовое благополучие, но и удовлетворение от хорошо выполненной работы. Я была рада, что брат доверил мне свой бизнес. Здесь передо мной открылись новые возможности. Bxe1gbxA

-- Первое время дети в детском саду часто болеют, идет акклиматизация. --Предупредила меня педиатр. И действительно, уже через неделю Антошка захлюпал носом, воспитательница посоветовала подержать его несколько дней дома.

Температуры большой не было, она держалась всего один день и поэтому уже на другой день я, взяв с собой сына отправилась в офис.

Там сегодня должны были с утра работать Семен и Иван вместе с Николаем Петровичем над завершением проекта и его подписанием.

Время уже было к обеду, и я решила, что они уже утрясли все моменты и разошлись. Но на входе я столкнулась со старшим Лемешевым, и он встал на пороге как вкопанный глядя на моего сына.

_______________-

Промокод на книгу "Мы не можем быть вместе"

Глава 13

Я знала, что Антон похож немного на своего отца, но ведь он же ребенок, он еще изменится.
Сердце мое сжалось. Я замерла, чувствуя, как кровь отхлынула от лица. Николай Петрович стоял неподвижно, его глаза неотрывно смотрели на Антона, словно пытаясь прочесть в его чертах что-то знакомое.

- Здравствуйте, Николай Петрович, — произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я думала, что вы уже давно закончили, ведь уже обед.
Лемешев медленно моргнул, словно выходя из транса.
- Здравствуйте, Марина, — его голос прозвучал непривычно хрипло. — Я… не ожидал увидеть вас сегодня. Сказали, что вы на больничном. И вашего… сына? Вы заболели?
Антон, не понимая напряжения между взрослыми, потянул меня за руку.
- Мам, хочу пить, — простодушно произнёс он, и этот детский голос словно разрушил повисшее в воздухе напряжение.
- Да-да, конечно, — поспешно ответила я. — Мы уже идём.
Но Лемешев поднял руку, останавливая меня.
- Подождите, — сказал он. — Может быть, вы присоединитесь ко мне на обед?
Я колебалась, потому что чувствовала, как внутри всё сжимается от тревоги. Что он увидел в моем сыне? Насколько сильно Антон похож на своего отца?
- Спасибо за предложение, но, пожалуй, я откажусь, — наконец ответила я. — Антон не голоден, просто хочет попить.
- Хорошо, — кивнул Лемешев, но его взгляд всё ещё был прикован к мальчику. — Не болейте. И до встречи на работе.
Когда мы с сыном вошли в здание, я прижала сына к себе как будто боялась, что у меня его кто-то заберет. Мне казалось, что этот случай не пройдёт бесследно.

Теперь, когда Лемешев увидел Антона, он наверняка начнёт проводить параллели. А значит, тайна, которую я так старательно оберегала все эти годы, может быть раскрыта.

Но уже дома обдумывая ситуацию, я почти успокоилась. Юре дети не нужны, он не будет претендовать на моего сына. Вот только как отнесется Николай Петрович к внуку?

А потом я вообще успокоилась, потому что была уверена, что старший Лемешев вообще ничего не заметил и тем более не понял. Я совершенно зря разволновалась.

Постепенно тревожные мысли отступили. Я понимала, что, возможно, слишком остро отреагировала на реакцию Николая Петровича.

В конце концов, дети часто похожи на своих отцов, но это не значит, что каждый встречный способен сразу определить родственные связи.

- Может, он просто удивился, увидев ребёнка в офисе? — размышляла я, занимаясь домашними делами. Антон уже чувствовал себя лучше, играл в свои игрушки, и это успокаивало меня ещё больше.

Я вспомнила, как тщательно оберегала тайну отцовства все эти годы. Никто не знал мою тайну, я ничего не сказала даже Ване. Мой брат, не был в курсе всех деталей той истории.

Он просто знал, что у меня был недолгий роман, который закончился беременностью и расставанием.
- Юра точно не станет заявлять свои права на Антона, — убеждала я себя раз за разом. — Ему всегда были важны только развлечения и новые знакомства. Ребёнок — это слишком серьёзная ответственность для такого человека как он.

К вечеру моя уверенность укрепилась. Я решила, что действительно зря разволновалась. Николай Петрович — деловой человек, и вряд ли он станет углубляться в чью-то личную жизнь. Его интересует только работа и результат.

На следующий день, придя в офис, я заметила, что Лемешев ведёт себя как обычно. Он был сосредоточен на работе, задавал профессиональные вопросы и никак не показывал, что помнит вчерашнюю встречу с моим сыном.

— Вот видишь, — сказала я сама себе, — всё хорошо. Ты просто накручивала себя.
Работа шла своим чередом, и постепенно этот эпизод стал казаться мне просто мимолетным моментом, не заслуживающим особого внимания.

Я снова погрузилась в составление договоров и контрактов, чувствуя, как возвращается привычное спокойствие.

Но неожиданно в мой кабинет вошел Николай Петрович и поздоровавшись начал сначала разговор на отвлеченную тему, а потом пригласил меня снова на обед в ресторан.

Отказаться у меня не получилось, потому что, когда Лемешев старший зашел я уже собиралась на обед. Он, видно, специально так подгадал.

А еще меня смущал сам факт его присутствия в нашем офисе. Контракт уже нужно было давно подписать, но что-то задерживало. И затягивал теперь его подписание сам Лемешев.

И когда дверь моего кабинета открылась и Николай Петрович, как всегда элегантный и собранный, вошёл с улыбкой:
— Добрый день, Марина. Как ваш день?
Я постаралась ответить спокойно:
— Всё хорошо, спасибо. Работаем над новыми договорами.

Лемешев присел на край стола, что было совсем не характерно для него.
— Знаете, я тут подумал… У вас, наверное, уже обед?
Я кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. Я, действительно, собиралась уходить.

— Я угадал? И раз уж так совпало, не хотели бы вы составить мне компанию в ресторане неподалёку? Есть пара вопросов по проекту, которые удобнее обсудить в неформальной обстановке.

Я колебалась. Отказать напрямую было бы невежливо, да и по должности я не могла позволить себе открыто игнорировать просьбы партнера.

— Ну что же вы молчите? — Лемешев словно прочитал мои мысли. — Обещаю, это не займёт много времени.
В конце концов, я согласилась.
— Хорошо, Николай Петрович. Только недолго.
В его глазах промелькнуло удовлетворение.
— Разумеется. Я закажу нам столик.
Когда мы вышли из офиса, я поймала себя на мысли, что это приглашение выглядит слишком уж продуманным. Словно Лемешев действительно специально подгадал момент, когда я собиралась на обед.

- Что ему нужно? — думала я, садясь в его машину. — Неужели он всё-таки что-то заподозрил? Или это просто деловой обед, как он и говорит?

В ресторане Николай Петрович заказал лёгкие закуски и вино, хотя я предпочла бы что-то безалкогольное. Но отказываться было бы странно.
— Давайте начнём с работы, — предложил он, когда принесли напитки. — У меня есть несколько предложений по нашему проекту…