Неверный. Сама виновата

Глава 1

– Нет, я иду один, – сообщает муж, поправляя галстук.

Смотрится в зеркало.

В свои сорок лет, он выглядит отлично, спортивная фигура, идеально сидящий костюм. Только серебряные волоски на висках выдают его возраст. Красивый мужчина. Я всегда считала, что не заслужила себе такого мужа. Надёжный, справедливый, мужественный. Высокое положение в обществе. Содержит семью, чтобы мы ни в чём не нуждались. Умеет подобрать к каждому ребёнку подход, когда я не могу повлиять на сына или на дочь.

Такой мужик, счастье в семье, – частенько повторяют подруги.

– Как один? – уточняю я, улыбаюсь. Знаю, как он шутить умеет, что даже вида никогда не подаст. – Я ведь уже и платье купила. Хочешь, покажу?

Не дожидаясь ответа, иду в комнату, чтобы показать и похвастаться обновкой.

– Таня, не надо. Весь совет директоров будет. Не думаю, что тебе надо присутствовать.

Я даже замираю на месте.

Слишком неприятные нотки слышатся в его голосе.

– Ты стесняешься меня? – переспрашиваю и не верю собственным глазам, когда вместо улыбки, которая должна развеять мои сомнения, он опускает взгляд.

– Тань, не обижайся, но ты и правда совсем запустила себя.

Его слова пронзают сердце больнее ножа. Не думала, что когда-нибудь услышу подобное от собственного мужа.

– Да, я набрала. Знаю. Но ты ведь сам говорил, что полнота мне к лицу.

– Лёгкая полнота да, но не такая, как сейчас.

От обиды сдавливает горло. Нет, это глупо плакать. Мне уже тридцать восемь, я не должна. Я взрослая женщина, – пытаюсь убедить себя. И всё равно чувствую, как в уголках глаз скапливаются слёзы.

– Ну же, не обижайся, – Слава подходит ко мне и, приобняв за плечи, целует в лоб.

В лоб? То есть я теперь поцелуя в губы тоже не заслуживаю?

– Я ненадолго. Как договор подпишем, вернусь. Ты же хотела сегодня ребятам пиццу приготовить.

– Её можно просто заказать, – дёргаю плечом, чтобы скинуть с себя его руки.

Никогда ещё его прикосновения не были такими неприятными. Будто я сейчас за него чувствую, свои жирные руки.

– Ну заказное не такое вкусное. А ты волшебница на кухне, – пытается приободрить, но улыбкой обиду не замазать.

– Да вот такая волшебница, что, видимо, только на кухне мне и место.

– Не начинай. А! – раздражённо одёргивает руки. – Я не хочу ругаться. А ты вместо того, чтобы меня обвинять, собой бы лучше занялась. Я тебя в деньгах не ограничиваю. Ни разу ничего запретил.

Его слова словно пощёчина, чувствую, как предательская слеза катится по щеке. Я молчу, мне нечего ответить ему. Нечем крыть его козырь.

Да, я сама виновата. Виновата, что хотела быть хорошей матерью, виновата, что по кусочкам себя всем отдавала, не оставляя ни секунды для себя. Жертвовала собой, а это, оказывается, никому не нужно. Для мужчины важнее стройная ухоженная жена, а не умные дети, в которых столько вложено.

Слава разворачивается и выходит. Его уже водитель ждёт, который отвезёт его в другой мир, с богатыми солидными партнёрами и их ухоженными женщинами. А я недостойна находиться рядом с ним. Моё место на кухне, он сегодня чётко дал мне это понять.

Не знаю, сколько я стою в оцепенении, и сколько бы ещё стояла, если бы в комнату не ворвался Дима, младший сын.

– Мама, ты плачешь? – с порога спрашивает он. И я тут же вытираю слёзы. Мамы они такие. Не должны показывать, что тебе плохо и сердце на куски.

Для детей я должна быть спокойной и счастливой.

– Нет. Ты что? Зачем бы я плакала? Просто соринка в глаз попала. Вот сейчас потру глаз к носу, помнишь, как я тебя учила, соринка и выйдет.

Дима ещё несколько секунд смотрит на меня с подозрением. Самый младший, самый любимый. Но об этом знаю только я. Для остальных я всегда говорю, что люблю всех одинаково.

– Там Ксюша на улицу собралась, без разрешения. Я сказал ей, что надо отпроситься, а она меня в жопу послала.

Отвлекаюсь на детей и на их разборки, и вся горечь от слов мужа становится не такой горькой.

Видимо, я настолько научилась адаптироваться, что уже болезненные слова кажутся не такими страшными. Мозг защищается, преуменьшая их значение.

– Мама, ну час – это мало, – возмущается старшая дочь. Ей двенадцать, и она считает себя ужасно взрослой.

– Я сказала в восемь дома, значит, в восемь дома, – строго заявляю я.

Хоть я и мягкая, и добрая, но когда надо могу включить свой упрямый характер. Дети знают об этом и умеют вовремя остановиться.

– Хорошо, – соглашается Ксюша и всё равно хлопает входной дверью, когда уходит, показывая своё недовольство.

Димка вприпрыжку скачет на второй этаж по лестнице, а я вновь вспоминаю, что Слава уехал один.

Не знаю, что в этот момент мной движет. Наверно, обычное женское любопытство, мне в голову приходит мысль позвонить подруге. Она жена Сергея, Славиного партнёра по бизнесу. Пару раз даже выезжали вместе на природу. Она, конечно, сногсшибательная красотка, но у неё и детей нет. По каким причинам я не спрашивала, всё-таки это бестактно. Уж её-то Сергей сто процентов взял с собой.

Набираю номер, гудки, но трубку никто не берёт.

Наверно, не слышит. На таких вечерах всегда музыка играет достаточно громко, чтобы заглушить телефон на беззвучном режиме, и достаточно негромко, чтобы не заглушать разговор собеседников.

Не проходит и пяти минут, как в ответ приходит аудиосообщение. Включаю.

– Танюш, а почему тебя нет? Не боишься, что твоего мужа уведут? Тут такие хищницы находятся.

А следом загружается фотография. На ней мой муж придерживает за талию молодую блондинку. Кто-то другой бы посчитал, что это всего лишь светская беседа, но я-то знаю, что так нежно муж смотрел всегда только на меня.

Глава 2

Моментально в голове промелькивают события последних двух недель. Работа допоздна, непонятные звонки, на которые он всё время бурчал, что мошенники совсем обнаглели. И я ведь верила, мне и самой частенько звонки с незнакомых номеров поступают, а я трубку не беру. Все, кого я хочу слышать, записаны у меня в телефонной книге, у меня довольно маленький круг общения. Дети, их учителя и воспитатели, мамочки из класса, мама и сестры и пара подруг. Да мне больше и не надо, я не мегаобщительная.

А ещё я недавно в его машине перчатки женские нашла, – Слава отмахнулся тогда и сказал, что коллеги подвозил. И я ведь верила.

Он ни разу за пятнадцать лет не дал мне повода в нём усомниться.

Или это я не хотела замечать?

Сердце сжимается и разжимается, с трудом разгоняя кровь, в груди так больно, что я даже вдохнуть не могу.

Осознание приходит медленно и тяжело.

Опускаюсь обессиленно на кровать. Не верится, что это происходит наяву. Слава завёл себе любовницу? Вот эту девочку, которая ему в дочери годится?

А ведь он всегда говорил, что любит меня, что я единственная женщина, которая его привлекает. Что на других даже не стоит. И он не говорил это просто так, доказывал своими поступками.

Мы многое с ним прошли. И мою болезнь в начале отношений, проблему с гормонами. Я три года не могла забеременеть, а потом всё-таки получилось. И когда я сказала ему это, была такая непередаваемая радость. Столько счастья. Мы купались в нём, казалось, нас больше ничто не сможет сокрушить. И бессонные ночи, когда Ксюшка болела, мы как два солдата на посту сменяли друг друга.

Сложные роды с Максимом, когда я две недели сидеть не могла, только лежала. Он взял всё на себя, даже няню не нанимал. Хотя мог позволить.

И черепно-мозговая у Димки, в шесть месяцев, когда я недосмотрела и он упал.

Проблемы на работе, когда его фирма чуть не обанкротилась, но мы стойко всё перенесли вместе. Ни разу он не предал меня, А теперь, когда в жизни, наконец, стало всё спокойнее, дети подросли, а фирма мужа процветает, именно сейчас из-за какой-то молоденькой дурочки, которая просто захотела богатенького папочку себе, вся наша семейная жизнь рушится и летит в пропасть.

Да, именно так я себя и ощущаю, стоя на краю глубокой пропасти, настолько глубокой, что не видно дна.

Господи, зачем мне всё это? Неужели я заслужила?

Закрываю лицо руками.

Ничего не хочется.

– Мам, а что на ужин? – в комнату заглядывает Максим.

– Я…я не знаю, сына, – голос дрожит, во мне совсем не осталось сил снова натягивать маску счастья.

– Что-то случилось, мам? – Максим подходит и гладит меня по плечу.

Он так похож на Славу. Те же карие глаза, даже улыбка.

– Ничего, малыш.

– Ну мам, я уже не малыш.

– Хорошо, больше не буду тебя так называть, – киваю я, не в силах поднять голову.

– Может, тебе таблетку принести?

– Нет, спасибо. Я сейчас немного передохну и встану.

– Да ты лежи, я сам, – успокаивает Максим. И мне хочется просто разрыдаться от его заботы. – Ты полежи.

Я бы и рада отказаться, вскочить, как раньше, и снова погрузиться в домашние дела, но не могу. Чувствую себя столетней бабкой, у которой нет больше сил жить.

Максим уходит, я ложусь на кровать.

Как себя вести, когда приедет Слава?

Промолчать ради нашей семьи и ради детей? Сделать вид, что ничего не знаю?

Наверно это правильно. Дети ведь не должны знать, что их отец, тот самый, которого они считают всемогущим и самым лучшим, оказывается самый обычный мужчина со своими потребностями и желанием обладать красивой игрушкой. По-другому назвать их связь я не могу.

Не верю я в любовь между людьми из разных поколений.

Чем больше я об этом думаю, тем тяжелее на душе. Будто камень сверху навалился и дышать тяжело.

За окнами темнеет, в комнату через окно пробивается тусклый свет уличных фонарей. Слава для них лампы из Китая привёз, когда в командировке был. Первые новомодные образцы, которых ещё и в продаже нет.

Всё, что меня окружает, абсолютно всё приводят к мыслям о муже, ведь он на девяносто девять процентов наполняет мою жизнь, и если попытаться разорвать нашу связь, боюсь, я не выдержу этой боли.

но внутри меня всё восстаёт, я не смогу притворяться.

Поток мыслей прерывает распахнувшаяся дверь. Свет из коридора бьёт прямо в глаз, и я зажмуриваюсь после темноты.

– Тань, что случилось? Макс сказал, у тебя голова болит, – спрашивает Слава.

Я вглядываюсь в его лицо, ищу следы вины в его глазах. Ведь нельзя же вот так врать без зазрения совести.

– Всё хорошо, – с трудом выдавливаю из себя.

– Всё ещё обижаешься из-за того, что не взял тебя? Не стоит, – он проходит в комнату и садится на край кровати. – Да не переживай ты так. Там всё равно ничего интересного не было. Тебе бы было скучно.

– Мне бы было противно, – язык мой срабатывает быстрее, чем голова.

– В смысле? – хмурится Слава.

А раз начала, то молчать уже нет смысла.

– Видеть, как ты зажимаешься со своей куклой длинноногой, было бы противно. Надеюсь, она стоит того, чтобы потерять семью.

Визуал

Дорогие читатели приглашаю вас познакомиться с нашими героями

Татьяна Козырева 38 лет, мать троих детей.

Святослав Козырев, 40 лет, муж Татьяны, отец семейства.

Ксюша Козырева, 12 лет, дочь Татьяны и Святослава

Максим Козырев, 9лет, сын Татьяны и Святослава

Дима Козырев, 6 лет, сын Татьяны и Святослава

Глава 3

Я не вижу его лица из-за тени, но могу догадаться, что он сейчас хмурится.

– Кто? – ему не надо объяснять, я и так понимаю о чём вопрос.

– Думаешь, если сопровождать свою любовницу на встрече и обниматься с ней у всех на виду никто ничего не увидит?

– Мы не обнимались.

И вот сейчас ещё больнее. Где-то в глубине души я всё ещё надеялась, что это неправда. Может, просто ошибка, он приедет и всё объяснит. Скажет, что это случайность. Мне бы так проще было бы его простить, но вместо этого он даже не отрицает ничего.

– И давно ты ходишь налево? – сама себе удивляюсь как могу ещё говорить так спокойно, внутри всё дребезжит.

– Нет, – отвечает сухо, встаёт с кровати, включает свет и закрывает дверь в комнату.

– Когда в командировке был. Дину как переводчика ко мне приставили.

– Вы спали? – зачем я это спрашиваю, ещё больнее будет.

Прежде чем ответить, Слава прошивает меня тяжёлым взглядом.

– Да, спали.

– Понятно.

Всё.

Спектакль окончен. А вместе и с ним наша совместная жизнь тоже. Получается, после ней он ещё и домой шёл в одну кровать со мной.

Мерзко, гадко, противно.

И я ведь ни разу не почувствовала. А как же хвалёная женская интуиция?

– Я знаю, что ты думаешь по этому поводу, – берёт нашу совместную фотографию с комода. На ней мы были счастливы. Я была худее на тридцать килограммов. И представить не могла, что муж предаст меня только потому, что я не соответствую его стандартам красоты.

– Да уж, надеюсь, – тоже сажусь. Единственное, что мне сейчас хочется, так это сорваться с места, покидать вещи в сумку и сбежать от него подальше вместе с детьми. Вот только как им это объяснить? Да и бежать мне некуда. Ответственность за детей не даёт совершать опрометчивых поступков. Будь я одна, меня бы уже не было в этом доме.

– Пойми, Таня, она как ты, только моложе, – тихо говорит муж, проводит пальцем по стеклу. – Ты прекрасная мать и хозяйка, и я благодарен тебе за наших детей, но как женщина ты меня больше не привлекаешь. Пусть это звучит грубо, но это правда.

– Я не хочу это слушать. Решил поиграться в любовника, играйся, но только без меня и детей, – голос срывается на шёпот.

– Таня, ты же знаешь, я люблю детей, – отвечает Слава безжалостно. – И оставлять их не хочу одних.

– Они будут не одни, а со своей матерью. А ты…а ты можешь катиться на все четыре стороны. И только попробуй забрать у меня этот дом. Я вложила в него душу. Обустраивала, красоту создавала для нашей семьи, а не для твоей потаскушки худой.

– Следи за языком, – грубо прерывает меня. – Ты совсем обабела, а потом ещё удивляешься, почему я выбрал её, а не тебя. Да потому что ты мне тётку напоминаешь. Базарную тётку…

Волна злости захлёстывает меня, срывая последние остатки разума. Я резко встаю.

– В базарную тётку превратилась? А ты как хотел? Я постоянно дома, с детьми. Никуда не хожу, потому что мне некогда. Димку с утра в садик, Максима и Ксюшу до школы.

– А потом ты свободна. И не говори, что это не так. Ты просто расслабилась.

– Да как ты смеешь, – замахиваюсь, чтобы отвесить ему пощёчину. Пусть ему будет больно хотя бы немного. Но он перехватывает мою руку и больно сдавливает.

– Вот об этом я и говорю, – его голос звенит холодом и сталью. – Раньше ты бы не позволила себе поднять руку на меня. Ты была интересная, читала книги, с тобой можно хоть о чём поговорить, а теперь кроме школы и садика ничего. Только про детей. А ведь они уже подросли, а ты не даёшь им самостоятельности. Опекаешь как курица-наседка. Дай уже нам всем вздохнуть.

Хватаю воздух ртом, у меня нет слов от возмущения. Так вот, оказывается, какой он меня видит.

– Как же ты жил всё это время с таким чудовищем, как я? – яд наполняет каждое моё слово. Саркастически улыбаюсь.

– И не переживай, дом я забирать не буду. Нам хватит и квартиры. Мы с тобой тоже вроде так начинали и были намного счастливее, чем сейчас.

Слава отталкивает мою руку и выходит из комнаты. Громко хлопнув дверью.

А я оседаю на пол. Нет у меня больше сил сдерживаться.

Тихий вой вырывается из горла, лбом упираюсь колючий ворс ковра.

Как же я его ненавижу и как же люблю!

Без него я жить не умею, не смогу. Он был моей опорой, фундаментом моим, а теперь я просто рассыпаюсь, как дом без основы.

– Мамочка, не плачь, пожалуйста, – горячие ладошки Димки гладят мою голову. – Мамочка, я люблю тебя. Не плачь.

Понимаю, что надо подняться, успокоить сына, который начинает подвывать рядом. Пытается обнять меня за шею. Но ничего не могу с собой сделать, так и лежу, растоптанная, размазанная, сломанная.

Глава 4

Ночь проходит словно в аду. Мне нескончаемо снится Слава с другой. Я не вижу её лица, вижу, как он обнимает её и целует. Словно смотрю со стороны и на себя и на их пару.

Просыпаюсь в шесть утра под будильник, и минут пятнадцать смотрю в стену. Никак не могу сообразить, что же надо делать.

Обычно я в это время бежала будить детей, мы делали зарядку все вместе, шли в ванную, а потом быстро завтракали. Это схема была отработана годами. А сейчас я не вижу смысла куда-то ехать.

Ксюша сама заглядывает ко мне в спальню.

– Мам, а мы сегодня в школу не едем? – спрашивает тихо.

– Ты хочешь в школу? – также тихо отзываюсь я.

– Нет, но у меня сегодня тест по английскому. А у Максима тренировка по футболу.

– Тогда поедем. Завтракайте.

Дети завтракают без меня впервые за…да вообще наверно впервые. Я всегда считала, что мама должна быть с детьми. Мне всегда хотелось, чтобы дети знали, что они мне небезразличны, чтобы у них не было гнетущего чувства ненужности, как это было у меня в моём детстве.

Мои папа и мама развелись, когда мне было восемь. Папа всегда был холоден ко мне, он же хотел сына. Мама же охладела ко мне сразу после развода.

Для неё я была копией своего отца. Такая же походка, такой же подбородок, она даже называть меня стала, когда злилась Веринский выродок.

Слава всё это знал. В начале нашей совместной жизни я как-то призналась ему, что всё детство чувствовала себя одинокой. Он в тот момент прижал меня к себе и сказал, что никогда не предаст.

И я верила ему.

А теперь получается, грош цена его словам. Предал, бросил, и так же, как и родители показал, что я не нужна.

Из родительского дома я выпорхнула в семнадцать лет. Просто ушла из дома. Не могла больше выносить придирок матери. Её личная жизнь так и не сложилась, и она во всём обвиняла меня, считая, что я виновата во всех её проблемах.

Я как раз окончила школу и поступила в педагогический колледж, там давали место в общежитии, да и в себе я была очень неуверенным человеком. Хотя училась всегда хорошо.

Мне даже классный руководитель перед выпускным сказала, что не верит, что у меня что-то получится. Было сложно принять такую правду от человека, который учил меня много лет.

И я бы, возможно, сломалась, если бы не моя тётя. Она единственная, кто верил в меня и говорила, что у меня всё получится, если я захочу и буду очень сильно стараться.

Свои студенческие годы я помню смутно. Помню только, что всегда хотела есть, потому что денег не хватало, стипендия была, но маленькая, а мать давала деньги очень редко.

Я ни с кем не встречалась, была худой как палка. И всё время себя стеснялась. Больших рук, которые прятала за объёмными рукавами, широких бёдер, поэтому носила свободную одежду.

Со Славой мы встретились случайно. Я уже тогда отучилась, работала в детском саду младшим воспитателем и иногда подменяла нянечек. В садике проводила большую часть времени.

Слава же пришёл за своей племянницей. Дочкой своего старшего брата. Я на него внимание сразу обратила, но даже не думала флиртовать. Мы просто общались, я рассказывала каждый раз, какая Катюшка умница, а он приходил за ней всё чаще и чаще. А потом пригласил на свидание.

Банально? Конечно, банально. Но мне и никогда и не нужны были широкие жесты. Ни принца на белом коне, ни бизнесмена на чёрном БМВ, я просто мечтала встретить хорошего мужчину. Почувствовать опору, защиту, которой у меня никогда не было. И Слава оказался именно таким.

Во всяком случае, мне так казалось.

Дети загружаются в машину в полном молчании, искоса поглядывают на меня. Не привычно видеть маму в спортивном костюме и без макияжа. Я ведь старалась всегда выглядеть женственно и аккуратно.

– Мам, чем займёшься сегодня? – спрашивает Ксюша.

– Не знаю, – пожимаю плечами.

Разговоров об отце Ксюша всё утро избегает. Она вчера сама поняла, что случилось, а я не стала её разубеждать.

– Мама, а за мной сегодня ты приедешь или папа, – спрашивает Дима.

Горячая нервная волна прокатывается по телу, я едва беру себя в руки.

– Не знаю, малыш. Скорее всего, я. Папа на работе…занят.

– А он теперь с нами жить не будет? – продолжает допрос Дима, замечаю, как Максим тычет его локтем вбок. ДИма сразу начинает хныкать.

– Ребята, если вы будете драться, я вас сейчас высажу.

– Это не я, – хнычет Дима.

– Плакса, – бурчит Максим и отворачивается к окну.

А я радуюсь, что за всеобщей суматохой мне не придётся отвечать на вопрос. Не готова я пока говорить с детьми о нашем разрыве без слёз.

Когда развожу детей, ещё полчаса сижу в машине. Не знаю, куда себя деть. Домой ехать боюсь. Там слишком много про Славу и наше счастье.

И словно подсказка раздаётся телефонный звонок. Смотрю на экран и удивлённо созерцаю фото своей давней подруги, с которой мы дружили ещё с общаги. Мы с ней давно не разговаривали. Месяца три точно.

Ольга спокойная и размеренная, уверенная в себе, женщина, которая сделала сама себя. Хотя была в положении ещё худшем, чем я. Родители алкаши поэтому она и жила в общаге и никогда не ездила больше к родителям.

– Да, Оля! Привет! – отвечаю ей.

– Танюша, рада тебя слышать солнце. Знаю, ты вся в делах и заботах о семье. Но я жутко соскучилась. ДАвай встретимся.

– Давай, – киваю я, ей я смогу доверить свою боль. Так же как когда-то она плакала на моём плече после очередного разрыва с мужчиной.

– Когда?

– Да хоть сейчас. До шести я свободна.

Глава 5

Договариваемся встретиться у неё. К себе ехать не хочу, а в кафе тем более расслабиться не смогу. А мне просто необходимо высказаться, и без слёз это вряд ли получится сделать.

Квартира у Оли находится в центре, старинном доме с высокими потолками. Квартира большая, с хорошим ремонтом. И хоть дом старинный, начала двадцатого века, но его внешний вид поддерживают в лучшем виде.

Оля встречает меня в дверях с бутылкой вина. И как только видит меня, её брови взлетают вверх.

– Чувствую, нам предстоит долгий разговор, – заключает меня в объятия. Господи, как же мне этого не хватало. Просто объятий и молчаливой поддержки.

– Давай, проходи, – запускает меня.

Здесь я чувствую себя как дома. Мы хоть и встречаемся редко, но никогда не забываем друг про друга. За восемнадцать лет дружбы Оля для меня уже как сестра.

– Что случилось? – спрашивает она, когда мы проходим в гостиную и располагаемся на большом белом диване.

– Мы со Славой разводимся, – начинаю я без прелюдий, сразу выдаю всю правду.

У Оли даже рука вздрагивает, и несколько капель вина капают на кожаную обивку дивана.

– Не поняла…А почему?

– Всё до банальности просто, – усмехаюсь я и смахиваю капли рукой. – Седина в бороду, бес в ребро. Решил молодость вспомнить. Молодую любовницу себе завёл. Ей лет двадцать, не больше.

Делаю глоток и тут же закашливаюсь из-за спазма в горле.

– Ты уверена? – спрашивает Оля, когда я прокашливаюсь.

– Да. Он сам признался. И ушёл. Сегодня дома не ночевал…наверно, к ней пошёл.

– Так, успокойся. Пока ещё ничего не ясно. Это только твои мысли. А ты знаешь, что может выдумать наш мозг от страха.

– Оль, мне кажется, тут всё прозрачно. Он сам сказал, что я распустила себя и его больше не привлекаю, а она молоденькая, ему меня напоминает. Только он вот не учел, что любая может стать такой как я. Особенно после родов.

– Ну это вообще низко. Не ожидала от Славы. Но у вас ведь дети. Ты готова отдать своего мужа этой сучке?

– А что мне делать? Я даже не знаю, как её зовут. Да и как ты себе это представляешь? Я подкараулю её и изобью? Да и зачем? Вина ведь не только её. У Славы своя голова на плечах. Немаленький мальчик, – снова усмехаюсь, хотя вообще не смешно.

– Ну и сдаваться и в сторонке стоять тоже не стоит. Почему это она должна торжествовать? Заграбастала себе отличного мужика. И считает, ей всё с рук сойдёт? Ничего подобного. Я предлагаю отомстить. Прям жёстко.

С удивлением смотрю на подругу. Кто бы мог подумать, что она такая кровожадная.

– Не смотри на меня так, – говорит она, будто читает мысли. – Я ведь тоже раньше добрая была, прощала всё. А потом знаешь, надоело. У нас совесть, нам неудобно. А ей почему-то не неудобно было чужую семью разбивать. У меня на таких швабр аллергия, которая выражается неконтролируемой агрессией и бешенством. А знаешь что?

Вижу, по вспыхнувшим дьявольским огонькам в глазах, что Оля что-то задумала.

– Я же могу пробить кто это такая. Твоя соперница. У меня знакомая есть, она секретарём работает в соседней фирме. Давай-ка я ей позвоню…

– Нет, Оля. Я же сказала, что не надо, – останавливаю её.

– Чего ты боишься? Я просто узнаю.

– А что потом?

– А потом отправлю ей венок.

– Из одуванчиков? – переспрашиваю непонимающе.

– Можно и из одуванчиков, не знаю, в похоронном бюро такие делают?

– Ну это крайность, мне кажется, – противлюсь я. Мне эта идея кажется абсурдной и слегка аморальной.

– Слушай, Тань. А то, что она сделала не аморально? Я бы вообще за подобное уголовную ответственность бы ввела. Как у нас с Осиповым было. Вспомни. Четыре года жили вместе. Я ему и завтрак, и обед, и ужин, сама на работе пашу, бизнес поднимаю, чтобы на курорт съездить. А он на моей постели с соседкой кувыркался.

– Ну Осипов тот ещё кадр был. Не знаю, почему ты в него так вцепилась. Обычный альфонс. Ни работать не хотел, ничего в жизни добиваться, – я наверно, впервые высказываю своё правдивое мнение о нём. Когда они расстались, я щадила чувства подруги.

– Буду откровенна с тобой, Танюша. Просто Осипов хорошо трахался. Вот и всё. Но ты просто подумай, на что приходится идти женщине, чтобы удержать мужчину рядом с собой. А он всё равно не ценит. И это ладно я. Мы даже не женаты были. А у вас такой брак, такая семья благополучная. Я ведь в Славку так верила. В пример вашу семью всегда всем ставила, если кто-то начинал рассуждать, что любви нет. И вот, пожалуйста. И Славка туда же.

К моему удивлению, плакать начинаю не я, а Ольга. Она буквально рыдает навзрыд, будто у маленькой девочки леденец отобрали.

– Блин, прости, Таня. Я просто, когда на вас смотрела, продолжала верить в любовь. А теперь, получается, всё. Любви настоящей нет?

Обнимаю подругу, она прижимается щекой к моему плечу.

– Ну почему же. Думаю, любовь есть, просто как и всё в жизни меняется так и она, – пытаюсь рассуждать философски, хотя самой хочется тоже топать ногами и орать от обиды.

Мой телефон в сумочке начинает вибрировать, я тянусь к ней и достаю телефон. Там незнакомый номер. Хочу сбросить.

– А чего не берёшь? – спрашивает Оля.

– Да это опять какой-нибудь банк или ещё кто-нибудь.

– Слушай, дай я отвечу, обматерю, чтоб больше не звонили. Мне выораться надо.

– Ну на, – протягиваю телефон. – Мне не жалко.

Глава 6

– Да? – важно отвечает Оля.

Не знаю, что ей там говорят, но судя по складке между бровей явно что-то нехорошее. Наклоняюсь к подруге, прислушиваюсь.

– Нет. Это не Таня…Что вам надо?

– Я бы хотела с Таней поговорить, – слышу тонкий девичий голосочек.

Ощущение, что ребёнок говорит.

– Представьтесь для начала, – интонация у Оли такая, что я бы наверно сама вздрогнула. Это она со мной милая подружка, а со своими подчинёнными разговаривает довольно жёстко. Вот и сейчас включила начальницу.

– Меня зовут Мей, но вы вряд ли знаете меня. Пожалуйста, дайте поговорить с Таней.

Мей? Что за Мей? Я действительно не знаю такого имени, да и в моём окружении нет азиатов. Только у мужа на работе. Смутная догадка проскакивает в голове. Но она кажется смехотворной.

Неужели это…

– Оль, дай мне трубку, – шепчу подруге. Та в ответ пару секунд смотрит на меня, решая давать мне телефон, или нет. Всё-таки протягивает.

– Я слушаю, – делаю голос не менее строгим.

– Здравствуйте, Таня! Меня зовут Мей Чжу, я работаю на вашего мужа. И…простите, мне сложно говорить. Я та, кого вы, скорее всего, ненавидите. Просто хочу вам объяснить, что никакого злого умысла у меня не было и нет. Ваш муж – необыкновенный человек. Я даже не смела мечтать, что смогу ему понравиться. Но вот так вышло.

Она замолкает, и я тоже молчу. Нет никакого желания облегчать ей жизнь. Или она думает, что я сейчас пожалею её? Надо быть совсем ненормальной, чтобы искать понимания у жены своего любовника.

– Тань, я представляю, что вы думаете обо мне, что я бесстыжая, влезла и разрушила вашу семью. Мне и правда очень стыдно. Просто хочу объяснить, что наши чувства вспыхнули внезапно. Слава долго держался и не подавался им. Он же ответственный и переживал за вас сильно. За детей переживает. Но вы же понимаете, жизнь одна. И хочется прожить её так, чтобы не жалеть. Да и что это за жизнь будет, если жить с нелюбимым человеком…

– Знаешь, что, Мей? – меня накрывает с головой. – Тебе сколько лет? Двадцать?

– Восемнадцать, – робко отвечает любовница мужа.

– Так, вот, Мей, не надо меня учить жить. Ты ещё ничего не знаешь о жизни. И про ваши высокие чувства я могу сказать то, что они пройдут через пару месяцев, максимум год. А потом начнётся обычная, бытовая жизнь. Мне твоё сочувствие не нужно. У меня всё будет хорошо. Вот только не думай, что за твоё покаяние я прощу тебя. Живи с этим грузом всю жизнь, и пусть твоя подлость к тебе же и вернётся. Желать вам счастья в браке я не буду. И дружить семьями тем более. И больше мне не звони, иначе в следующий раз я буду разговаривать с тобой не так вежливо.

Скидываю звонок. Рука дрожит, в горле напряжение, такое, что всё вибрирует внутри.

– Это...это он? Его любовница? – шепчет Оля, я киваю.

Она обнимает меня и гладит по голове.

– Тшш, Танюш, не плачь. Всё образуется, ему такой бумеранг прилетит, что мало не покажется.

Только после Олиных слов я понимаю, что у меня действительно текут слёзы, и всё лицо мокрое.

– Знаешь, Оль. Мне всё равно. Прилетит ему бумеранг или нет. Я просто хочу его забыть побыстрее. И просто начать жить без него. Только как это сделать не знаю. В доме всё напоминает о нём и о нас.

– Может, продать дом?

– Нет, – качаю головой. – Я не готова настолько круто менять свою жизнь.

– Может, квартиру снять, а дом сдавать? – предлагает Оля.

– А дети как? Не думаю, что они будут рады переехать и бросить свои удобные комнаты, – всхлипываю я.

– Так, ты спроси у них. Должны же они понять, что маме нужна перезагрузка. Да и, мне кажется, дети легче переезд воспринимают. Для них это как приключение. Просто скажи, что на месяц поживёте в другой квартире. Насчёт денег не переживай, один месяц я оплачу.

– Оля…– хочу возразить.

– Ты мне тоже много раз помогала, когда мне плохо было. Так что считаю, я просто долг отдаю. Ещё тебе надо подать заявление в суд на развод, если ты действительно собралась разводить. Если нужен адвокат, то я тебе своего знакомого порекомендую. Хороший мужчина. Резковатый немного, но зато своё дело знает.

– Я ещё хочу на работу устроиться…

– Прекрасно. Так и сделай. Развеешься хоть немного. Кстати, могу тебя взять к себе. Секретарём, – предлагает Оля.

– Спасибо. Я очень благодарна тебе за заботу. Но для начала я хочу поискать работу сама.

Мы ещё долго сидим с подругой. Обсуждаем мою новую жизнь. И как мне лучше поступить. Вспоминаем прошлое. Вместе готовим обед. Половину которого Оля упаковывает мне в контейнер.

А вместе с этим накидывает разных сладостей для ребятишек. Она знает предпочтения каждого.

В четыре прощаемся и еду в школу на такси, из-за пары бокалов вина приходится оставить машину у Оли во дворе.

Надо забрать Ксюшу и Максима, у них как раз должны закончиться тренировки. У Максима футбол, у Ксюши танцы. Димкин садик неподалёку, туда можно и пешком дойти, а вот до дома придётся ехать на автобусе, не все таксисты готовы брать троих детей.

Ксюша едва не сносит меня с ног. Налетает со спины. Обнимает за шею.

– Мам, а ты что дома не была? – спрашивает меня.

– Нет. К тёте Оле ездила. Она вам гостинцев передала.

– О, это хорошо. А к нам она когда приедет?

– Не знаю. Может, на днях. Давай Ксюш, собирайся быстрее, а то за Димкой опоздаем.

– САдик же до семи, – возражает дочь, накидывая пуховик.

– Я просто не хочу, чтобы он сидел один.

Максим одевается за пятнадцать секунд, быстрее Ксюши.

И мы всем семейством идём за младшим.

– Мам, как настроение? – понизив голос, спрашивает дочь, держит меня под локоть, заглядывает в лицо. Ксюша хоть и девочка молчаливая и кажется где-то грубоватой. Но я точно знаю, что она ранимая и сильно переживает.

– Всё хорошо, сегодня уже лучше.

– Вы с папой будете разводиться?

– Да, – подтверждаю слова кивком. – И вам, скорее всего, придётся принимать решение с кем остаться.

Глава 7

Набираю номер Славы.

Больше всего боюсь, что он трубку не возьмёт.

Украл? Специально забрал? Теперь не отдаст? – мысли скачут в голове точно блохи. Я никак не могу успокоиться. Сколько таких историй слышала, когда муж похищал детей и не отдавал. Вывозил в другую страну. На его стороне деньги, связи. А у меня? А у меня никого.

Гудки тянутся, кажутся нескончаемыми.

Ну же, возьми трубку уже, – мысленно молю мужа.

Ну не может же человек так измениться за пару недель. Не был он таким безразличным. Не стал бы красть ребёнка. Или я ошибаюсь?

– Да? – наконец в трубке слышу его голос и едва сдерживаю рвущиеся наружу рыдания.

– Слава…

– Привет, Тань! Что случилось? – и голос такой спокойный, будто всё хорошо. И не было вчерашнего признания и нашей ссоры.

– Ты Димку зачем забрал?

– По четвергам я его всегда забираю. А что?

– Просто…просто ты мог предупредить?

– Зачем? Ты же знаешь, что по четвергам я везу его игровую комнату. Мы же договаривались.

Господи, я совсем забыла, что сегодня четверг. Да и вообще думала, что он навсегда ушёл из нашей жизни.

– Во сколько ты его привезёшь? – выдавливаю из себя онемевшими губами.

– Как всегда, к семи. Вы дома? – голос звучит сухо. Нет в нём больше заботы и теплоты, как раньше. И это ранит сильнее.

– Ещё нет. Перед садиком стоим, Диму потеряли.

– То есть ты настолько во мне разочаровалась, что готова подумать всё что угодно?

– Да.

– Запомни, Тань. Если я решил уйти от тебя. Это не значит, что я готов уйти от детей. Я не собираюсь воевать с тобой. Мне казалось, мы знаем друг друга хорошо, – теперь я слышу в его голосе возмущение, это хотя бы лучше, чем равнодушие.

Не знаю, почему мне это так важно. Просто легче понимать, что мой муж – всё тот же человек.

– Всё меняется. Ты мне тоже говорил, что любишь и никогда не предашь, – вырывается раньше, чем успеваю себя остановить.

В ответ молчание.

– Диму привезу в семь. Пока! – отвечает и заканчивает звонок.

Ксюша с Максимом смотрят на меня с нетерпением.

– Диму папа забрал, привезёт к семи, – хочу сказать громко, но голос звучит едва слышно.

Чувствую вину перед ними за тот кипиш, который устроила.

Слава, как и обещал, привозит Диму в семь. Выхожу навстречу и с ужасом понимаю, что он не один. Димка подлетает ко мне, хвастается новой моделью самолёта, которую купил ему отец. И сразу же убегает в дом, я же стою в воротах, кутаюсь в вязаную бесформенную кофту, которую накидываю, когда выхожу во двор.

На улице уже темно, в свете фонарей видно, как медленно кружатся снежинки и опускаются на широкие плечи мужчины, который много лет казался мне родным.

Смотрю в его глаза.

– Спасибо, – произношу одними губами.

– Надеюсь, ты не запретишь мне видеться с детьми? – холодно произносит он.

– Нет, разговаривай с ними сам.

Из-за спины Славы появляется миниатюрная девушка-китаянка, с обесцвеченными волосами. Не знаю, что он в ней нашёл. Никакого сходства с собой не вижу абсолютно.

– Здравствуйте, Таня! – делает шаг ко мне, протягивает руку. – У вас замечательный сын. Такой умный мальчик.

Снова смотрю на Славу. Неужели он ждёт, что я начну общаться с ней как с подругой? Ещё и руку пожму?

Для меня это самое настоящее издевательство. А перед глазами картины всплывают, как он обнимает её, целует, прижимает к себе, нависает сверху и обладает ей.

Нет, я не видела этого своими глазами, но моя фантазия очень искусно прорисовывает все детали.

– Да, Дима умный, – отвечаю любовнице мужа, перевожу взгляд на неё. В душе бунт. – Ведь я в него вложила много сил. Жаль, что у него теперь не будет крепкой семьи, которая была до вашего появления.

Запахиваю края кофты и разворачиваюсь, так и не пожав ей руку.

Мне плевать, обидела ли я Славу или его любовницу. Я просто не хочу больше плясать под его дудку. Не хочу делать так, как правильно, постоянно боясь обидеть. Они ведь, когда трахались, не думали о моих чувствах. Муж выбрал себя и свои чувства, так вот теперь я выбираю себя. И буду общаться только с теми, кто мне приятен.

Остаток вечера мы проводим, как всегда. Ужинаем, готовлю на завтра, укладываю детей. Только оставшись одна в тишине дома, я снова возвращаюсь мыслями к своему положению. Хочется опять разреветься, пожалеть себя. Забиться в угол, и выть, плакать от бессилия что-либо изменить.

Но я обещала себе быть сильной. И слёз уже пролито достаточно.

Беру свой блокнот, куда я записываю, дела, чтобы ничего не забыть.

И прописываю пункты, что я буду делать завтра.

1.Посетить тренажёрный зал, купить абонемент и провести первую тренировку.

2.Искать квартиру.

Всё-таки я хочу сменить обстановку хотя бы на месяц.

3.Поискать работу.

Вот этих пунктов и буду придерживаться.

_______

Мей Чжу, 18 лет, любовница Славы

Глава 8

Утро пятницы начинается, как всегда. Развожу детей в школу и в садик. А вот дальше еду на работу к Оле. Она обещала с адвокатом своим познакомить. И я решила воспользоваться её предложением. В этом деле мне нужен проверенный человек. Тот, кто будет стопроцентно на моей стороне.

И как известно, хороший адвокат стоит больших денег, которых у меня, к сожалению, не так много. Если мы со Славой не сойдёмся во мнениях, то я сильно сомневаюсь, что он захочет оплачивать моего адвоката, который оставит его без имущества.

Оля даже мне навстречу выходит из своего кабинета. Стильная, как всегда, и худая. Как ей удаётся поддерживать себя в такой форме?

А вот адвокат мне совсем не нравится.

– Таня, проходи, – Оля приглашает меня в свой кабинет. – Это Сергей Борисович Прямой, мой адвокат. Знакомьтесь, а это Таня, моя подруга.

В чёрном вольтеровском кресле с высокой спинкой сидит темноволосый мужчина. И сразу вызывает во мне отторжение. Во-первых, я не люблю, когда так откровенно пялятся, во-вторых, не люблю наглых людей. Они нарушают личные границы, и я чувствую в обществе таких людей себя совершенно неуютно.

– Доброе утро! – киваю ему и перевожу взгляд на Олю. Она о нём хорошо отзывалась. И просто взять и выйти или отказаться, может обидеть её. И я решаю дать ему шанс. Хотя этот внимательный взгляд карих глаз всё ещё смущает меня. Я уже привыкла не замечать подобные пристальные взгляды мужчин. Ведь у меня есть…был муж.

А сейчас будто кожей чувствую, как взгляд прожигает меня насквозь.

– Я кратко обрисовала твою ситуацию, – говорит Оля, замечаю, как закусывает щеку. Я её хорошо знаю, и это признак того. Что Оля пытается сдержать улыбку. Только что смешного она нашла в этой ситуации?

– Татьяна? – обращается ко мне адвокат, видимо, ждет, чтобы я отчество ему сказала.

– Можно, просто Таня, – сажусь на небольшой диванчик.

Стараюсь вести себя непринуждённо. Всё-таки мне не двадцать лет, чтобы смущаться и краснеть в присутствии мужчины.

– Хорошо. Таня, я думаю, у вас есть все шансы получить часть имущества. Ответьте на несколько вопросов, чтобы я лучше некоторые вопросы.

Киваю.

А голос у него приятный, это немного успокаивает. По себе знаю, если мне человек не нравится, я ещё могу вытерпеть, а если мне не нравится его голос, то всё. Тушите свет. Я аудиал, многое через слух воспринимаю.

– Подписывали ли вы брачный договор при вступлении в брак?

Меня даже передёргивает от этого вопроса.

– Нет. Не было никакого договора. Я, когда замуж выходила, не собиралась разводиться. Думала, что будем любить друг друга до самой старости.

– Понятно, – произносит адвокат. Одно слово, а звучит как приговор.

Типа я беспросветная дура?

– А дом покупали, на чьи чьи деньги? – звучит следующий вопрос.

– На деньги мужа. Я ведь уже не работала, в декрете была. Мне кажется, это стандартная модель семьи, когда муж, добытчик, а жена оберегает домашний уют и занимается детьми, – не выдерживая осуждения, которое читается во взгляде.

Смотрю на Олю, та кивает, поддерживая меня.

Я как будто не на приёме у адвоката, а в судный день защищаю свою прожитую жизнь.

– Бизнес вашего мужа, я так понимаю, тоже возник уже, когда вы были в браке?

– Да. Но мне ничего не надо от его бизнеса. Он сам его построил с нуля. Многое пережил, поэтому нет. Мне нужен только дом и, чтобы он платил алименты.

– Тань, это глупо, – пытается вразумить меня Оля. – Ты тоже могла за пятнадцать лет бизнес построить и не зависеть от него. А тебе приходилось детьми заниматься.

– Не приходилось. Я это делала с большой радостью.

– Неважно…

– Нет. Как раз это очень важно. Я не хочу обирать мужа до нитки, не хочу мстить или что-то подобное. Мы прожили с ним в браке пятнадцать лет. И я его как мужчину и руководителя уважаю. Он знает своё дело и горит им. Поэтому сразу хочу вас предупредить, для меня это неприемлемо, – с жаром высказываю свою точку зрения.

– Тань, может, ты послушаешь Сергея Борисовича, он хорошо знает все положения и поможет тебе.

– Нет, Оля. Воспитывать детей с ненавистью к отцу я не хочу, и всю оставшуюся жизнь вести с ним войну, тоже не для меня. Я просто хочу развестись. Остаться жить в своём доме и иметь возможность распоряжаться им. Вот мои требования. Всё, только это. Остальное мне от него ничего не надо.

– Это глупо, – недовольно качает головой Оля. – не надо стараться быть хорошей. Он поступил с тобой по-свински, поступи с ним так же. Если он такой молодец, как ты говоришь про него, то, значит, он сможет раскрутить фирму заново, даже если у него останется половина.

– Дамы, прошу успокоиться. Я думаю, спор здесь неуместен. У каждого своя позиция. Если вы обратитесь ко мне, я расскажу вам про все подводные камни. И помогу получить развод с минимальными потерями. И хочу ещё добавить, – Сергей Борисович даже выпрямляется и слегка наклоняется вперёд, смотрит прямо в глаза. – Как показывает статистика и моя практика, людям свойственно меняться и не в лучшую сторону, когда разговор заходит об их собственности. Я прекрасно понимаю ваше желание, но всё же вам необходимо перестраховаться. Обдумать все вопросы, чтобы потом для вас поведение мужа на разводе не стало полным разочарованием. И поверьте моему опыту, такое происходит на каждом шагу.

В комнате на несколько секунд повисает тишина. Мне кажется, я даже слышу собственное сердцебиение, так громко сердце стучит.

– Итак, Таня. Вам нужны мои услуги?

– Сколько это будет стоить? – хоть и неприятно спрашивать про цену и непривычно, но сейчас я вынуждена экономить.

– Насчёт денег не переживай, – вместо адвоката отвечает Оля. – Мы с Сергеем Борисовичем договоримся.

– Но я всё равно должна понимать, сколько тебе возвращать, – возражаю я.

– Давай потом, – отмахивается Оля.

– Ну тогда я пока не могу принять решение, пока не буду знать цену, – упрямлюсь.

Глава 9

– Что ж, хорошо, – Сергей Борисович встаёт и выпрямляется во весь свой немаленький рост. Он кажется даже моего мужа выше и шире в плечах. Бывают же такие громилы. Ещё и адвокат.

– Мои контакты есть у Ольги Валерьевны, если надумаете, напишите.

Не спеша, проходит мимо с высоко поднятой головой. Мы с Олей провожаем его взглядом, и как только за ним захлопывается дверь, она тут же нападёт на меня.

– Таня, ты меня просто поражаешь! Зачем отказываешься?

Как объяснить человеку, у которого нет детей и не было отношений дольше нескольких лет, что несмотря на то, что Слава ушёл, я всё же не хочу объявлять войну?

– Не умею я воевать, Оль, я потом себя всю жизнь буду чувствовать себя виноватой.

– У тебя дети. Кто о них позаботится? Я понимаю, что у вас со Славой любовь и взаимопонимание были. Но всё меняется. Сейчас ему другая ребёночка родит, он про ваших детей забудет. Сергей Борисович – человек, может, и прямолинейный и местами грубый, но дело своё знает. Просто предоставь ему права заниматься разводом на его усмотрение. Поверь, он выведет всё наилучшим образом для тебя и ребятишек. Ксюхе ведь тоже скоро школу заканчивать, поступать, квартира нужна будет, а потом и Максу.

– Ты думаешь, я этого не знаю? – сдержанно спрашиваю у подруги. – Просто мне надо подумать. И прошу, не дави на меня.

– Хорошо-хорошо, думай, – выставляет руки ладонями вперёд. – Но постарайся решить до завтра, потому что Сергей Борисович пользуется большим спросом, и то, что он вообще сейчас оказался свободен, большая редкость.

Вскидываю голову, смотрю на Олю с предупреждением.

– Я решу сама. Не обижайся.

– Хорошо, – кивает она.

Вижу, что злится и расстроена. Но мне действительно надо всё обдумать. Брать деньги у родственников и подруг не самая лучшая затея. Потом постоянно ходить с тяжёлым чувством долга.

Знаю, проходили.

Не хочу, чтобы наша дружба в итоге прекратилась из-за банальных денег.

А в том, что Сергей Борисович профи, я даже не сомневаюсь. Слишком уверенный вид. Слишком подавляющая энергетика. Выступи он против меня, я бы наверно, вряд ли смогла дать отпор.

Оля проводит меня по коридору к лифту.

– Слушай, я ведь тебе совсем забыла показать рабочее место. Нам логист требуется, – вспоминает она, когда мы уже подходим к лифту.

– Но у меня нет опыта и образования в этой сфере, – качаю головой, скрещиваю руки на груди.

“Друзья для дружбы”, – так часто повторяла мама, и хоть я мало когда её слушала, именно эта поговорка засела в моей голове надолго. Единственное, сказать напрямую об этом Оле не хватает духу.

– Пф-ф, сейчас полно онлайн-курсов. Пройти можно за короткое время. Я даже не сомневаюсь, что ты справишься. С тремя детьми справляешься и с этим справишься, – но она мгновенно отбивает моё возражение.

– Я не знаю, Оль, – пожимаю плечами. – Как-то неудобно, что ты мне помогаешь во всём.

– Брось. Неудобно спать на потолке. Сейчас я тебе помогаю, потом ты мне поможешь. Заодно мы могли бы подписать договор, что какую-то часть суммы я буду удерживать в уплату долга за адвоката. Раз тебя так сильно волнует этот вопрос.

– А если я не справляюсь?

– Не думала, что ты такая трусиха. Родить троих детей ты не побоялась, а работать логистом тебе страшно. В чём логика?

– Просто страшно. Могу же я бояться.

– Можешь, но я ведь рядом, – обнимает меня за плечи, а у меня горечь в душе от осознания, что я недостойна такой подруги. – Ты хотя бы попробуй.

– Хорошо, – я соглашаюсь.

Может, Оля права, я ведь просто попробую.

– Отлично. Всё завтра жду в девять на рабочем месте, – она даже ладоши потирает с улыбкой. – Я уверена, тебе понравится у меня. Ты не пожалеешь.

– Мне бы твою уверенность, – отзываюсь я, в очередной раз отпускаю лифт.

– Так что? Сергею Борисовичу звоню? Ты согласна?

– Да.

– Всё поняла. Пошла звонить ему. Завтра как штык здесь. И не смей передумать.

Мы обнимаемся на прощанье, а мне так на душе плохо, что даже тошнить начинает.

Не знаю, откуда эта тревожность взялась. Кажется, что ничего хорошего из этого не выйдет. И с адвокатом, и с работой. Всё совсем не так, как я хотела. Думала, спокойно выберу работу, съезжу на собеседование. А получилось всё как-то стремительно.

Проезжаю третий этаж и вижу через стекло лифта, тренажёрный зал. Интересно. Я же как раз хотела сегодня поискать место, где смогу заниматься. И если я буду работать в этом здании, то и удобно будет сюда и в зал ходить.

Выхожу на следующем этаже и снова поднимаюсь наверх.

Стоит только переступить порог, как ко мне подходит консультант с вопросом, чем я интересуюсь.

– Вы можете купить абонемент на год, у нас сейчас выгодное предложение. При оплате вам в подарок идёт одно бесплатное занятие с тренером.

Парень показывает мне просторный зал. Это светлое помещение, где обе стены полностью из стекла. В раздевалках есть душ и инфракрасная кабина, даже фены лежат в ряд поз зеркалом.

Всё очень цивильно.

– Меня всё устраивает, – соглашаюсь я. – Я бы хотела оплатить и сразу приступить к тренировке?

– Без проблем. Пройдите за мной, подпишем документы.

Форму я ещё с утра с собой упаковала. Она лежала уже давно в шкафу. Всё никак руки не доходили, чтобы взяться и начать заниматься.

Через пятнадцать минут я вхожу в зал уже в качестве клиента. Жалею, что не взяла футболку подлиннее, и мой обтянутый зад предоставлен на всеобщее обозрение. Да и вообще на фоне стройных девичьих тел я чувствую себя старой бабкой.

Не знаю, с чего начать, поэтому просто встаю на дорожку. Для начала можно и просто походить. А с тренажёрами я как-нибудь потом познакомлюсь.

И ещё себе надо записать, не забыть наушники, чтобы полностью отсечь посторонние звуки и не думать о том, что на меня смотрят.

– Давно ходите сюда? – спрашивает мужчина с соседней дорожки.

Глава 10

– Сергей Борисович? Какая встреча, – запоздало отмечаю сей факт, игнорируя его вопрос. Что-то не хочется мне рассказывать ему, что это мой первый день.

– Да, сам немало удивлён, – улыбается он.

А у меня ощущение, что он издевается. Типа такие как я в тренажёрный зал не ходят? Или что?

– Да, действительно странно. Вы как контекстная реклама, стоило один раз с вами увидеться, и теперь вы на каждом шагу, – сейчас мной движет совсем не правила этикета, а самая обычная злость и задетая женская гордость.

Я, конечно, не модель, но и нестрашная. Стоит скинуть килограммов десять или чуть больше и весь мой шарм и очарование вернутся. А вот мозги, если их не было, так и не появятся.

Это я не про себя, голова у меня всегда хорошо работала. Просто я не хотела перебивать инициативу мужа, и становиться лошадью, которая и детей на себе тянет, и хозяйство ведёт, и детей воспитывает ещё и деньги зарабатывает. Для этого в нашей семье был муж.

А вот такой, как на соседнем тренажёре девушка с накаченной попой, я могу стать через год, два точно.

Это во мне всё ещё бурлит отклик на слова Сергея Борисовича.

– О, вот контекстной рекламой меня ещё никто не называл. Подлецом – да, хамом тоже.

– Что-то вы плохо себя рекламируете. Меня как-то совсем не привлекает иметь дело с адвокатом хамом или подлецом, – слова срываются раньше, чем я успеваю их обдумать. Даже странно. Я редко когда вот так сильно эмоционирую на человека. А Сергей Борисович раздражает меня всем своим уверенным видом. Даже не так. Уверенность в мужчине – это хорошо. Но у этого адвоката она прям из всех щелей прёт. А самцовость просто зашкаливает.

– Мне не надо себя рекламировать, – отвечает Сергей Борисович, нисколько не смутившись, наоборот, его как будто забавляют мои слова. – Моя реклама – это благодарные клиенты и выигранные дела. Так что решать вам, хотите ли вы поставить на место своего мужа или будет продолжать его жалеть, даже после того, как он вам изменил.

Чувствую, как между лопаток скатывается капля пота, а к лицу приливает кровь. Да меня не надолго хватит в таком режиме. Зато у адвоката даже лицо не покраснело. Форма у него идеальная. И за это он меня тоже бесит.

Сразу видно, что человек живёт для себя, на пальце нет кольца. Заядлый холостяк, карьерист, любит только себя. Где ему понять меня?

И хоть мне неловко обливаться потом при нём, я всё равно продолжаю шагать.

Тишина затягивается, смотрю на панель беговой дорожки, секунды отщёлкиваются медленно. Ох, поскорее бы уже прошло полчаса.

– Вы только на беговую дорожку ходите? – Сергей Борисович продолжает наш разговор, будто не понимает, что я решила его игнорировать.

– А что?

– Можем перейти на другие тренажёры. Если хотите. Вы без тренера?

– Да, без тренера. Мне вполне хватает и дорожки, – отвечаю, даже не смотрю на него.

– Ну как хотите. Просто хотел предложить вам вместе тренироваться. Одному скучно.

– Что же вы других девушек не пригласите? – всё же бросаю на него быстрый взгляд, он реально издевается. Или любить чувствовать превосходство. Рядом с ним чувствую себя неловко.

– А зачем? Мне нравится ваша компания. Или вы считаете, два взрослых человека не могут дружески общаться?

– Я ничего подобного не утверждала.

– Тогда соглашайтесь. Веселее будет.

Я уже мысленно придумываю обоснованный отказ, но при этом киваю и соглашаюсь.

– Идёмте, – он отключает свою дорожку. Я следую его примеру, всё ещё в шоке от себя.

Ведь я разумная женщина. Меня здесь не должно быть. Это всё не для меня. А я иду вслед за адвокатом, пытаюсь смотреть ему на спину, но взгляд постоянно соскальзывает на выпуклый зад.

Внутри собственная совесть называет меня бессовестной и ужасной матерью. Разве порядочная женщина будет пялиться на задницу другого мужчины? Наверно, нет.

– После дорожки надо сделать разминку, – адвокат поворачивается ко мне, мы стоим в закутке, на полу прорезиненный ковёр. Рядом лавочки и тренажёры.

– Разминку? – переспрашиваю.

– Да. Как в школе на физкультуре помните?

Сергей начинает размахивать руками вверх, вниз, повторяю за ним и чувствую себя полной дурой. Но отступать сейчас уже поздно.

После разминки я делаю выпады, пускаю волны канатом и разные другие упражнения. Через час меня можно выжимать, не снимая футболку.

Устала капец как, самое главное вся неловкость исчезла, потому что сил нет на это.

– Ну на сегодня хватит. Завтра придёшь? – я только сейчас обращаю внимание, что Сергей перешёл на ты.

– Завтра? А разве тренировки нужны каждый день?

– Смотря какого эффекта ты хочешь достичь.

Пожимаю плечами.

– Ты, наверно, и сам понимаешь какого, – признаюсь, и вижу в его глазах непонятный блеск, похожий на заинтересованность. Или мне показалось.

– Если хочешь подправить здоровье и подкачать мышцы, советую каждый день ходить.

– Нет. Я хочу похудеть, – смотрю смело в глаза.

– Надеюсь, не до веса барана?

– Что? – непонимающе моргаю.

– Все сейчас одержимы эталонами красоты, которые транслируют с каждого утюга. Но худеть до состояния сухой палки – это не красиво. Мужчинам не нравится, – сообщает Сергей, стоит напротив меня, скрестив руки на груди.

– Да ты что? Кто бы мог подумать. Почему же тогда мужья меняют постаревшую, располневшую жену на молодую девчонку с весом барана, как ты говоришь.

– Не могу говорить за многих, но поверь большой процент мужчин любят мягких женщин, которую потрогать приятно. Так что не стоит комплексовать и садиться на жёсткую диету ради того, чтобы что-то доказать мужу.

Я вообще не понимаю, как мы пришли к этой теме. Мне совсем не хочется обсуждать ни свой вес, ни методы похудения, тем более причины.

– Спасибо, что предупредил. Буду знать, – вежливо пытаюсь закончить разговор. – Мне в душ пора, чтобы за детьми успеть в школу.

Глава 11

Первый порыв написать в ответ, что это не его дело. Даже начинаю набирать СМС, но тут же останавливаюсь.

Меня вообще не должно волновать, что он там думает. Я ведь уже решила для себя, что буду игнорировать и его, и его новую любимую (сказано с сарказмом в голосе). Так вот, пусть не лезет больше в мою жизнь.

Да и вообще, разве это нормально, что он следит за мной? Неужели действительно следит?

От мысли, что за мной всё время кто-то наблюдает, становится не по себе.

А может, он и в доме камеры установил?

Я даже подскакиваю на месте, ёжусь, оглядываюсь, прикидывая, куда можно было бы в комнате скрытую камеру установить.

Нет, это уже на паранойю смахивает. Но мысль о слежке исчезать из головы не желает, оседает в груди неприятным осадком. Я же хотела сегодня квартиру поискать и совсем забыла с этой тренировкой.

Начинаю листать сайты с недвижимостью, но так и засыпаю с телефоном в руках. День выдался тяжёлым.

На следующий день просыпаюсь с ощущением, что по мне проехался каток. Всё болит, и ноги, и руки, даже ягодицы.

Чёртова тренировка!

С трудом сползаю с кровати, ковыляю до спален детей. Бужу их.

А у меня ведь сегодня первый рабочий день.

Называется, сама себе удружила.

– Мам, сегодня же суббота, – недовольно ворчит Ксюша, выглядывая из-под одеяла.

– Как суббота? – удивлённо смотрю на календарь, который стоит на Ксюшином столе.

– Ну вот так, – сонно отзывается дочь и накрывается подушкой с головой.

Точно суббота. А зачем тогда Оля сказала, что ждёт меня завтра?

Несколько секунд размышляю, насколько приемлемо позвонить подруге утром в субботу. И решаю, раз она сама сказала “До встречи завтра”, то вполне приемлемо. Должна же я уточнить работает, ли фирма в выходные. Насколько я помню, не должна.

Набираю Олю. Она берёт не сразу, а когда берёт трубку, всё сразу становится понятно.

– Тань, ты совсем обалдела? Что-то экстренное случилось? – слышится в трубке её сонный голос.

Спит. Значит, работа сегодня отменяется. Я выдыхаю с облегчением, и настроение сразу подскакивает на несколько делений вверх.

– Да так. Уточнить. Ты говорила, сегодня встретимся на работе.

– Серьёзно? Я так сказала?

– Ага.

– Прости, Танюш, я, видимо, заработалась, – голос сразу меняется с возмущённого на извиняющийся. – Я в днях запуталась, думала, вчера четверг был. Так что твоя работа откладывается до понедельника.

– Ок. Поняла.

Мы прощаемся. А я уже перебираю в голове, чем сегодня надо заняться. Спать я уже однозначно ложиться не буду. По опыту знаю, если второй раз лечь проснусь в ещё худшем состоянии. А сейчас вроде бодрячок.

Оставляю детей в покое и спускаюсь на первый этаж в кухню.

План на сегодня, созвониться с Сергеем, сообщить ему, что хочу воспользоваться его услугами. Как бы мне он был неприятен, но после вчерашнего СМС мужа, мне хочется поскорее отделаться от него. И хоть Сергей меня жутко бесит, но сейчас времени нет кого-то искать ещё. Тем более без рекомендации знакомых, а в отзывы на сайте я не особо верю.

Звонить ему сейчас слишком рано, часов в десять наверно будет нормально.

И пока жду, начинаю просматривать квартиры.

Время, как назло, тянется медленно.

Выписываю несколько квартир, которые подходят. И всё равно ещё есть время. Решаю уделить себе время. Принять ванну, говорят, горячая вода отлично снимает напряжение. Может, тогда буду чувствовать себя как человек. Бухаю в горячую воду ароматизированную соль, почти час сижу ванной. Делаю маску, наношу увлажняющее молочко. От благоуханий и чистоты настроение становится ещё лучше. А когда встаю на весы, вижу, что ещё один килограмм ушёл.

Ну это неудивительно даже, я почти не ем. Совсем не хочется.

Наконец, часы сигнализируют о том, что время пришло.

Я с нетерпением беру телефон и набираю номер Сергея. Даже немного волнуюсь. Даже странно.

– Доброе утро, Таня! – Приветствует меня Сергей бодрым голосом.

– Доброе.

– Готова к тренировке?

– Не совсем.

– Почему?

– Я сегодня вряд ли до зала доеду. Всё тело болит. Мне нужен отдых, – жаловаться не хочу, но со стороны слышится как раз как будто жалуюсь.

– Наоборот, надо ехать. Нагрузку мышцам дать надо. Пусть не такую, как вчера, поменьше.

– С трудом верится, – бурчу в ответ.

– Поверь, станет лучше. Я серьёзно, – продолжает упорствовать Сергей.

– Ну хорошо, – сдаюсь. – Только я тебе не по этому поводу позвонила.

– Хочешь нанять меня? – из-за его самодовольного голоса хочется ответить нет. Вот что за человек? Мог бы дать мне договорить.

– И ты абсолютно права, Тань, я тот, кто тебе нужен.

Я замолкаю, не знаю, что ответить. Как-то двусмысленно звучит его фраза. Или это я такая испорченная…

– Так, Танюш, я сейчас могу за тобой подъехать. Отвезу до зала, после тренировки как раз и обсудим всё. Как тебе план?

И опять во мне всё бунтует. Не знаю, почему я так на него реагирую. Всё время хочется спорить с ним, но сейчас заставляю себя согласиться.

– Хорошо. Ко скольки ты приедешь?

– Минут через десять буду.

Я отключаюсь и бегу собираться.

К половине одиннадцатого я уже стою перед машиной Сергея. Дети провожают меня взглядами, стоя возле окна. Совесть нудит тихонечко в груди. Я же успокаиваю себя тем, что еду не на свидание, а на тренировку и разговор с адвокатом. Детям я так и сказала. Не наврала ведь. И все внутренности скручивает от чувства вины.

Когда сажусь в чёрный гелендваген (ну я ничего другого и не ожидала от мужчины с таким самомнением), стараюсь не морщиться от боли. И всё равно немного скована в движениях.

– Ничего, Танюш, пару недель и так болеть уже не будет, – скалится адвокат.

А я не знаю, чем больше возмущена то ли его «Танюша», то ли тем, что мне придётся терпеть боль ещё две недели. Я как-то рассчитывала дня на два.

Глава 12

Сегодня тренировка щадящая.

Сергей меня почти не нагружает, но я сама делаю больше, чем он даёт. Стискиваю зубы и стою в планке. Боже, каких-то тридцать секунд, а вся потом покрываюсь, как будто уже час стою. Также десять минут на дорожке, разминка, выпады. Мне говорить некогда, а вот Сергей не упускает возможности, чтобы пошутить или сострить. Я стараюсь не поддаваться, даже закусываю щёки изнутри, лишь бы не показывать ему, что мне смешно. После тренировки принимаю душ, остываю и привожу себя в порядок. Сушу волосы, подкрашиваюсь. Звоню детям, чтобы узнать, как у них дела.

– Вы поели? – спрашиваю у Ксюши. Она у меня девочка ответственная, хоть и не любит оставаться за старшую.

– Да, чай попили. Димка шарики с молоком поел, мы с Максимом омлет.

– Умничка, Ксюша. Горжусь тобой, – нисколько не лукавлю, я действительно очень ей благодарна. Если она за что-то берётся, то делает всегда хорошо.

– Мам, а ты когда приедешь?

Смотрю на часы.

– Ну думаю, через час, полтора. А что?

– Я погулять хотела. Да и Макс уже скулит. За ним Вова приходил, на горку хотели пойти. Я ему запретила, – неохотно докладывает Ксюша.

– Никаких горок, пока я не приеду. Подождёт. А ты во сколько хотела пойти?

– Ну как раз как ты приедешь.

– А уроки сделала?

– Мам, ну сделаю вечером…или завтра.

– Вот давай, пока меня нет, как раз уроки сделаешь. А потом свободна будешь. Хорошо?

– Хорошо, – бурчит в ответ.

– Ну вот и ладно. Не дуйся.

Отключаюсь. На душе поспокойнее становится. Всё-таки я редко куда без детей уезжала раньше. И этот тревожный червяк постоянно напоминает о себе.

Но заметь сейчас Ксюше уже двенадцать, Максиму девять, да и Дима уже не годовалый грудничок. Да и уехала я не на весь день, – успокаиваю себя.

Когда выхожу из раздевалки, Сергей уже ждёт меня у входа. Спускаемся вниз и останавливаемся в небольшом кафе. Есть хочется просто зверски. Впервые за несколько дней чувствую аппетит.

Но заказываю себе только чай без сахара. Раз решила похудеть, то надо держаться.

Лучше дома себе что-нибудь диетическое приготовлю.

Зато Сергей себе кофе заказывает и чизкейк. Я бы тоже от чизкейка сейчас не отказалась.

– Итак. С чего начнём? – спрашивает он.

– А с чего начинают в таких случаях? – пожимаю плечами. – Я первый раз развожусь, опыта никакого.

Уголки губ Сергея ползут вверх.

– Ну давай начнём с того, чего ты хочешь от этого развода? – спрашивает меня.

– Дом хочу себе, – не раздумывая отвечаю.

– Ок. Дом. А ещё что? Вы же в браке больше десяти лет…

– Пятнадцать.

– Ну вот. Однозначно что-то покупали. Недвижимость, машины, яхты, счета, акции.

– Я не лезла в его дела. Мне было важно, что у меня есть дом, муж надёжный, как скала. Поэтому дополнительную бухгалтерию, чтобы контролировать мужа, не вела. Доступ к счёту у меня был, деньги выпрашивать не приходилось. Машины две, одна его, вторая моя. Может у него ещё что-то есть, я не знаю.

– Хорошо, – Сергей что-то помечает себе в блокнот. – Я бы тебе предложил подавать стандартный иск на равный раздел имущества.

Сергей рассказывает мои преимущества, объясняет то, что я не понимаю. Час пролетает незаметно. Он намечает план последовательности действий. Я же, в свою очередь, решаю оформить доверенность на Сергея, чтобы он занимался всем разводом. Не хочу видеть Славу, не хочу посещать суд. Мне и без того проблем хватает.

Договорившись с Сергеем встретиться в понедельник у нотариуса, я встаю из-за стола.

– Домой надо срочно. Дети одни. Спасибо, что всё объяснил…– хочу попрощаться, но он перебивает меня.

– Давай подвезу, – Сергей тоже встаёт, расплачивается. А я от досады губу закусываю. Так привыкла, что муж везде платит, что сейчас без задней мысли чуть не ушла просто так.

– Не стоит. Я сама доберусь. Я бы на машине приехала, но она у Оли на парковке до сих пор стоит. Забрать надо.

– Тебя до Оли подвезти?

– Нет. Не надо. Уже времени нет.

Идём к выходу, Сергей рядом идёт. И сколько бы я ни отговаривала его, он упрямо стоит на своём. Приходится согласиться.

– Вообще, я не такая наглая, – оправдываю себя.

Сергей уверенно ведёт машину, руки небрежно держат руль, и я на несколько секунд залипаю на его красивые пальцы. Мужские руки – это моя слабость. У Славы тоже пальцы красивые. Отворачиваюсь, к боковому окну.

– Ты совсем не наглая. Наоборот.

– Просто не привыкла, что мне кто-то помогает. Я привыкла сама за рулём быть. Детей в школу, в садик, потом забирать, по кружкам развозить. Слава ведь на работе чаще всего был. И я привыкла сама справляться.

– А он только деньги зарабатывал, получается?

– Ну да. Это была его обязанность. У нас совпадали представления о правильной семье. Муж работает, обеспечивает, жена домом и детьми занимается.

– А он детьми занимался? – спрашивает Сергей и бросает на меня короткий взгляд.

Даже появляется ощущение, что ему и правда это всё интересно, хотя я понимаю, что он для суда спрашивает, чтобы лучше понять. Поэтому решаю рассказывать обо всём. В пределах разумного, конечно.

– Занимался. По выходным возился с мальчишками. Нет, как отец он тоже хороший, у меня нет к нему претензий. Дети его любят.

– Это плохо.

– Почему? – удивляюсь.

– Если он захочет подать встречный иск о том, что дети должны жить с ним, то будет сложнее доказать, что с тобой им лучше.

– Я не думаю, что он пойдёт на это, – парирую в ответ, но внутри всё трясётся от страха.

Если раньше я была уверена в Славе, то теперь даже предположить не могу, сколько ещё сюрпризов приготовил мне муж.

Глава 13

И первый сюрприз ждёт меня сразу, как только я приезжаю домой.

В коридор, пока я разуваюсь, первым вбегает Димка. Бросается мне на шею.

– Мамочка, я скучал, – прижимается щекой к плечу, и угрызения совести начинают мучить ещё сильнее.

– И я скучала, мой хороший, – обнимаю сынишку. Худенький такой, хотя для каждой матери свой ребёнок кажется худеньким. Млею от запаха детства, исходящего от Димки. Он ещё пахнет как малыш, особенно волосы.

Целую его в висок, щекочу рёбрышки, Димка заливается заливистым смехом.

– Как вы здесь без меня? Ел? – начинаю свой допрос, с Максом такое уже не проходит, он не расколется, даже если что-то натворили, Димка же выдаёт сразу всё.

– Ксюша нас обижала. Била меня, – жалуется сынишка.

– А за что била?

– Потому что я есть не хотел, а она заставляла.

Ну Ксюша, она такая, требовательная. Если ей что-то надо, она над душой стоять будет.

– И ты съел? – глажу Диму по голове.

– Съел, а потом меня тошнило. А Ксюша с Максом убежали к друзьям, потому что папа приехал…

– Папа? – перебиваю его.

– Ага. Он в комнате моей сидит, конструктор собирает. Представляешь, он мне большой космический корабль купил, только его собрать надо, – рассказывает Дима и тянет меня за собой в комнату.

Я неохотно поддаюсь. Видеть Славу сейчас совсем не хочется, и вообще, его появление неожиданное. Даже не предупредил. Если ушёл к своей китаянке, получается дом у него в другом месте. Или он собрался на два дома жить?

Начинаю закипать от наглости мужа. Какого фига он припёрся? Мало боли причинил?

– Мамочка, ты только не ругайся, – слова сына мгновенно отрезвляют от злости.

– Хорошо. Не буду, – обещаю сыну.

Несколько секунд ещё стою перед дверью в его спальню, и только после этого толкаю дверь.

Слава сидит на полу перед недостроенной моделью звёздного крейсера. Даже голову не поднимает при моём появлении.

– И что ты тут забыл? – спрашиваю его с наездом, совершенно забыв, о только что данном обещании не скандалить.

– Привет, Тань, – как ни в чём не бывало отвечает Слава. Всё так же увлечённо собирая конструктор. – К сыну приехал.

– Вообще-то, о своём приезде надо предупреждать.

– Зачем? – наконец он отрывает взгляд от крейсера и смотрит на меня.

Стараюсь не обращать внимания на его осунувшееся лицо. Неужели молодая жена все соки высосала? – вскользь проносится мысль.

– Как это зачем? Это наш дом с детьми.

– А у тебя свой дом. Получается, ты вторгаешься в личную собственность.

У Славы даже брови на лоб взлетают от моих слов. Видимо, не ожидал, что я так резко умею. Ну что ж, придётся привыкать.

– Мы ещё не в разводе, это во-первых, – отвечает усмехаясь и встаёт с пола, выпрямляется, из-за чего теперь мне приходится смотреть на него снизу вверх.

– Мне всё равно на эти бумаги. Ты ушёл к другой, выбрал её, значит, это больше не твой дом, – прерываю его.

– А во-вторых, это мои дети и я их буду навещать, когда захочу. Ты не сможешь мне запретить, – не обращая внимания на мои слова, продолжает муж.

– Я и не запрещаю. Только перед встречей ты должен сначала меня предупреждать. Такие у меня условия, – скрещиваю руки на груди и задираю подбородок.

– Ммм, кто бы мог подумать, что за маской добродушной хозяюшки скрывается такая женщина.

Не понимаю его интонацию, как будто смеётся надо мной.

– Тебе надо сказать спасибо. Пришлось стать вот такой. У меня-то теперь нет мужа, который был бы мне стеной и защитой. Сдулся, как воздушный замок.

– Да ладно. Не прибедняйся. Я смотрю, ты долго не грустила, уже нашла мне замену, – окидывает меня оценивающим взглядом, будто на панели проститутку выбирает. Я разгадала его замысел, он просто пытается унизить меня.

Слишком уж не по себе ему стало, когда узнал, что жена с другим так быстро загуляла. Эта черта у всех мужчин одна, будто рождаются с ней поголовно. Они же должны быть самыми лучшими, настолько незабываемыми, что по ним жёны и подруги должны убиваться и рыдать как минимум полгода. Наверно, он этого и ждал. Вот только я не дам ему такого удовольствия. Ни одной слезы в его присутствии не пророню.

Насколько я любила Славу, настолько сейчас ненавижу. И эта ненависть пожаром разгорается внутри меня.

– А тебя, я смотрю, уже оповестили? – изгибаю саркастично бровь. – Или ты сам следишь? Поверить не можешь, что твоя жена ещё кому-то нужна?

– Ну почему же. Я никогда не говорил, что ты уродлива. Видимо, есть мужчины, которых привлекают и зрелые женщины, – наша перепалка перерастает в плескание яда на больные места. И его последний выпад задевает меня довольно сильно.

– Видимо? – фыркаю я, едва сдерживаясь, чтобы не накинуться на него с кулаками. – Таких мужчин большинство. Строить отношения со взрослым человеком намного приятнее, чем с бестолковой малолеткой. Надеюсь, вам есть о чём поговорить. Хотя думаю вряд ли. Скорее всего, вы не вылезаете из постели, новые позы пробуете. Ты хоть есть не забывай, а то и так глаза ввалились.

Слава молчит, ничего не отвечает, только ноздри раздуваются.

– Ну и стерва же ты, – цедит сквозь зубы через пару секунд.

– Как я уже и сказала, такой меня сделал ты, – чувствую своё превосходство, в сегодняшней перепалке победила я, и это придаёт чувство уверенности. Пока Слава не выдаёт цель приезда.

– Я вообще приехал не ругаться, а поговорить, – мгновенно напрягаюсь всем телом. – Я хочу при разводе забрать Димку. Ксюша и Макс останутся с тобой, а Диму заберу я.

Моё сердце обрывается и ухает вниз.

Такой подлости от него я всё-таки не ожидала.