Невеста Чёрного Ворона

Глава 1

Глава 1

Если он войдет сюда… если хоть кто-то войдет - я брошусь в окно.

Высоко, аж кружится голова.

Небесная Мать, спаси меня!

Если он войдет…

Внизу еще идет битва. Мне страшно. Небесная Мать, как мне страшно! Окно башни выходит в сторону сада, но даже отсюда я вижу убитых. Наших защитников. Воинов, защищавших меня и брата, наш замок. Мой брат… Я не знаю даже, жив ли Хаддин. Я убежала, а он остался. Хаддин король, он не мог убежать. Хаддин сказал – ему нечего бояться. Мне казалось, он сошел с ума. Эта война, осада – помутили его разум. Я помню лихорадочный блеск в его глазах. «Он не сможет меня убить, - шептал Хаддин. – Не сможет! У него ничего не выйдет! Пусть только сунется, и я сам убью его!» Но Хаддин остался там. Если воины Эрнана захватили замок, то убили его.

Я боюсь. Спаси меня, Небесная Мать!

Я слышу шум внизу. На лестнице. Кто-то идет. Кто-то с хрустом и лязгом продирается по узкому тайному ходу в стене, протискивается, цепляясь доспехами. Там и мне-то было тесно, а уж ему… Ругается. Я даже не могу понять, его ли это голос.

Если он войдет…

Небесная Мать, лишь бы это был он!

Эрнан. Только бы он. Если это кто-то из его людей, кто-то из этих ужасных диких варваров из Лохленна, я не выдержу. Как мне быть тогда? Я брошусь в окно. Если только он прикоснется ко мне…

Я боюсь.

Если это он…

- Тиль! – слышу я. – Тиль, ты здесь?!

И меня начинает трясти с удвоенной силой. И слезы льются из глаз. Сердце колотится так громко, что я почти ничего не слышу, и ничего не вижу от слез.

- Тиль!

Нет!

Я не пойду с ним.

Но он не оставит меня в покое. Он пришел за мной. Вчера у подъемного моста он обещал Хаддину взять замок, и меня тоже. Я нужна ему как трофей.

Я стояла тогда на стене, высоко, но я видела.

Видела, как Эрнан подошел к самым воротам, без оружия. Снял шлем, тряхнул головой. Он стоял и ждал, когда Хаддин выйдет к нему. А Хаддин все не выходил. Хаддин собирался, он пошел… но я не видела его, не знала, что происходит.

- Убирайся прочь! – услышала я голос Хаддина. – Ты взял город, но замок тебе не взять! Еще никто не брал Облачную Нит! Кому, как не тебе знать это! Убирайся, ублюдок!

Я не видела брата. Думаю, он стоял в проеме ворот или совсем близко к стене.

- Я возьму замок завтра к вечеру, - спокойно сказал Эрнан. Я не могла толком разглядеть его лица, слишком далеко, но я отчетливо слышала голос, спокойный и ровный. Уверенный, что так и будет. – Возьму замок, выпущу тебе кишки и повешу на них, а потом оттрахаю твою сестру. Я получу все, что хотел. Завтра вечером я буду пировать в Небесном Чертоге. Но если ты откроешь ворота, то умрешь быстро. А твои люди смогут уйти живыми. Я отпущу их. Решай.

Хаддин ответил не сразу.

- Подойди, - наконец велел он, его голос нервно дрогнул. – Подойди сюда.

Эрнан засмеялся.

- Трус! Подойди сам. Нечего прятаться за решеткой. Или говори так, пусть твои люди все слышат!

- Подойди!

- Хорошо, - согласился Эрнан. Он подошел к воротам, теперь я не видела и его тоже.

Я не слышала, что Хаддин говорил ему. Мне показалось, прошла целая вечность.

- Сукин сын! – услышала я. Увидела, как Эрнан поворачивается и идет прочь широким размашистым шагом. – Как ты можешь? Она твоя сестра!

Я видела, как он сплевывает в сторону, надевает шлем.

- Приготовиться к бою! – командует своим.

- Стреляйте! – орет Хаддин. – Убейте его!

Но никто не стреляет Эрнану в спину.

- Стреляйте! Иначе вас всех повесят!

Несколько неуверенных стрел срываются и летят, но ни одна не достигает цели.

Говорят, Эрнан неуязвим, его охраняет магия или даже боги. Никто не в силах убить его.

Я ненавижу его. Я сама готова убить.

Что мне делать? Он совсем рядом.

Я слышу шаги.

- Тиль, ты здесь? Не бойся, я не трону тебя!

Рядом.

К горлу подкатывает тошнота.

К окну…

Я смотрю вниз, и темнеет в глазах. Спаси меня, Небесная Мать. Я не хочу умирать, но выхода нет. Лучше умереть, чем так… Я сейчас прыгну. Я не хочу…

Рядом.

Он дергает дверь. Потом бьет.

Я заперла на засов, и дверь не поддается. Тяжелая, дубовая дверь. Но еще немного, и он сломает ее. И тогда уже все…

- Тиль, открой!

Я не узнаю его голос – глухой и низкий, но я узнаю то, как он произносит это: «Тиль!» И только он зовет меня так. Не Луцилия, а как в детстве.

- Не подходи! – пытаюсь крикнуть я, но голос не слушается, выходит едва слышно, почти шепотом. – Не подходи, или я прыгну!

Он не слышит.

Я сама едва слышу.

И снова удар в дверь. И еще. Дверь трясется и трещит.

У меня подгибаются ноги. Я сползаю по стене на пол, сажусь, обхватываю колени руками. Я зажмуриваю глаза. Спаси меня, Небесная Мать! Лучше умереть.

Я слышу, как трещит дверь.

Еще немного…

Боги! Скорей бы уж! Я не могу!

- Тиль!

Еще удар, и дверь ломается пополам, с грохотом падает на пол. Летят щепки.

Он стоит на пороге.

В первое мгновение мне кажется – я ошиблась, это не он. Вчера, со стены я не могла рассмотреть. Он так изменился. Последний раз вблизи я видела его восемь лет назад, ему было четырнадцать, он был худым и длинным нескладным мальчишкой, огромные серые глаза, непослушные кольца черных волос… я… нет, он был мне как брат.

Сейчас передо мной стоял взрослый мужчина. Он выглядел даже старше Хаддина, хотя, наверно, это просто усталость, две недели непрерывных боев. Черных кудрей больше нет, волосы пострижены по-военному коротко, черная щетина на подбородке, по лицу, по доспехам размазана кровь. Только глаза…

Глава 2

Глава 2

Вечером Эрнан сам зашел за мной.

Он тоже успел помыться, сбрить щетину. И теперь выглядел еще более уставшим и осунувшимся, эйфория победы схлынула. Он сменил окровавленные доспехи на простой черный дублет, какие носили северяне, с фамильным гербом: ворон на голубом фоне. Герб Лохленна. Эрнан король Лохленна по праву рождения, и по праву, завоеванному собственным мечом. Но здесь он пока не король.

Он вошел, окинул меня придирчивым взглядом.

- Уже готова? Ты прекрасно выглядишь, Луцилия. Я рад.

И я со всего маху залепила ему пощечину. Эрнан только поморщился.

- Можешь не стараться, - сказал он. – Я ничего не чувствую, ты забыла? Ходят слухи, что я неуязвим. Так что если надумаешь воткнуть мне нож в спину, когда я сплю, то у тебя тоже ничего не выйдет.

- Неуязвим? – я протянула руку, коснулась его брови. – Тогда что это?

Бровь рассечена и вокруг бордовый синяк, глубокая царапина на скуле. Там, в башне, он был настолько грязный, что я и не разглядела. На правой руке сбиты костяшки пальцев.

- Не трогай, принцесса, - сказал он. – Иначе я решу, что мне можно тоже.

Он провел пальцами по моей щеке, чуть приподнял подбородок. И мои щеки вспыхнули, я даже не сразу нашла, что сказать. Смутилась.

- Или можно? – тихо спросил он, наклонился ко мне. Я почувствовала на лбу его дыхание.

- Нет.

Он кивнул. Отвернулся. Убрал руку.

- Эрнан, я еще… Я хочу спросить... Неужели ты правда заковал бы меня в кандалы?

- Правда, - холодно сказал он, искоса глянул на меня, вздохнул. – Не знаю, Луцилия, - добавил чуть теплее. - Думаю, я нашел бы и другой способ, попроще. Я бы взвалил тебя на плечо и потащил в Чертог. И ты бы никуда не делась.

- Я бы кричала и вырывалась.

- Да? – он повернулся ко мне, и теперь смотрел прямо в глаза. – Ты визжала бы и брыкалась на виду у всех? Устроила бы истерику перед своими врагами? Я думал, принцесс учат держаться достойно, даже когда их ведут на казнь, - злость скользнула в его голосе, и даже, кажется, толика презрения.

Потом он снова повернулся ко мне спиной и пошел по коридору, не оглядываясь. Не сомневаясь, что я пойду следом.

Меня словно окатили холодной водой. Стало так стыдно и обидно разом. Так плохо. Он прав, это действительно недостойно. Нужно помнить кто я, даже если у меня все отняли. Даже если всем плевать.

Эрнан всегда помнил. Кому, как ни ему, говорить о таких вещах.

Я пошла за ним.

Побежала, едва догнала. Эрнан шел быстро, я едва поспевала за ним, запыхалась, едва не упала, споткнувшись. Он успел поймать меня под руку. Потом пошел тише.

Я смотрела на него и никак не могла понять, что я чувствую. Я ненавижу его, но… Наверно, я до сих пор не могу поверить. Я смотрю на него, и вижу таким, каким он был в детстве, добрым и чутким мальчиком. Сегодня в башне он спас мне жизнь. Он всегда был готов помочь мне. Он играл с Оуэном, он вырезал для него лошадок и драконов из дерева. Он собирал для меня вишню в саду…

Как бы там ни было, я всегда считала, что с Оуэном произошел несчастный случай. Нарин просто не мог причинить ему вред. Что-то случилось, стрела сорвалась. Не знаю, как это вышло, но он не хотел.

Да, его армия взяла город. Но это его армия, не он сам. Варвары, наемники, дикие лорды с равнин. Я понимала, что это он привел их, но все равно у меня в голове не укладывалось. Это не он.

И даже с Хаддином. Мне все казалось, Эрнан меня обманул. Хаддин жив. Я скоро увижу его. Он отрекся от трона, сейчас заперт где-нибудь в башне, а, может даже ему позволили уехать. Да, он отдал кольцо, как символ власти. Но он жив.

Если бы все было так, то, возможно, я бы даже смогла принять Эрнана. Не сейчас, со временем. Когда все уляжется. И стать его женой. Я ведь помнила его все эти годы. Я ждала.

Если Хаддин жив, он где-то там со своей семьей… Все хорошо.

Небесный Чертог – огромный тронный зал с высокими стрельчатыми окнами, словно парящий в облаках над морем. Сейчас он был полон народу, еще не войдя, я слышала музыку, крики и смех. Там готовились праздновать победу, ждали лишь кроля.

Эрнан подал мне руку, предлагая зайти вместе. Я покачала головой.

Двери открылись перед нами. Я видела, как он глубоко вдохнул, словно собираясь нырнуть. В Чертоге наступила тишина. Мы вошли. Сначала Эрнан, я за ним.

Он сделал несколько шагов вперед, и вдруг замер. Он обернулся было ко мне, хотел что-то сказать, но тут я увидела.

Посреди зала, между колонн, висел Хаддин вниз головой, с распоротым животом. Внутренности вывалились наружу. Кругом кровь.

Я заорала.

Паника. Дикая паника захлестнула меня. В первое мгновение мне захотелось спрятаться, не видеть этого. Я в ужасе, зажмурившись, уткнулась Эрнану в грудь. И только потом поняла – ведь это он! Он - убийца! Там, у ворот вчера он обещал убить Хаддина и вспороть ему живот. Я рванулась в сторону, но Эрнан уже крепко держал меня за плечи.

- Не дергайся, - сказал он. И потом громко, чтобы все слышали. – Уберите это!

- Тебе не нравится, как мы украсили зал? – крикнул кто-то, я слышала, тот явно был уже пьян.

- Убрать! – рявкнул Эрнан, так, что у меня заложило уши.

Я почти ничего не соображала больше, у меня ноги подгибались. Эрнан подхватил меня, почти поднял, потащил за стол, на положенное место. Я даже идти сама была не в силах.

Он что-то говорил, я ничего не понимала, и мне говорил, и людям в зале. Все словно в тумане. Я зажмурилась. Боялась открыть глаза и увидеть снова. Я не вынесу этого. К горлу подкатывала тошнота.

Меня усадили в кресло, сунули в руки высокий кубок, но пить я не могла, и даже удержать в руках не выходило. Я уронила, расплескала все. Закрыла лицо руками. В животе все сжималось и подкатывало к самому горлу…

Глава 3

Глава 3

Погребальные костры уже сложили.

Три костра на берегу.

Хаддин. Маргед. И Гаран. Кто-то говорил, надо положить ребенка к матери, но Эрнан сказал: «нет». Пусть идет в Табер сам, своим путем, он принц. У Эрнана были свои счеты с мертвыми, и свои взгляды.

Я стояла рядом, смотрела и понимала, что уже почти ничего не чувствую. Пустота. Все слезы закончились. Все выгорело. Одна пустота. Ни слез, ни горя, ни ненависти.

- Подойди, - тихо сказал Эрнан. – Подойди к ним, простись. Только тихо.

Я удивленно посмотрела на него. С какой стати ему указывать?

Нет. Я уже простилась с ними в своей душе, я уже достаточно видела в Чертоге, и больше не вынесу этого. Я закрываю глаза, и вижу снова. Хватит. Они мертвы.

Если я подойду, то разрыдаюсь при всех. Но плакать нельзя.

Совсем недавно я проводила в Табер отца. Теперь брата. У меня больше никого не осталось.

- Возьмешь факел? – спросил Эрнан.

Я покачала головой.

- Это должен делать мужчина.

- Это должен делать близкий родственник, - сказал он сухо. – У них тут кроме тебя никого нет.

- Ты не имеешь права говорить об этом.

- Не имею, - согласился он. – Как хочешь.

Жрец Темного уже закончил напутственные песни, священный огонь трепетал перед ним, выбрасывая в воздух искры. Пора.

Эрнан подошел сам. Я слышала, как в толпе зашептались - он убийца, он не имеет права. Но он король. И никто не посмеет сказать ему это в лицо.

Эрнан опустился перед жрецом на колени. Тот что-то шепнул ему, Эрнан покачал головой. Мне кажется, жрец тоже был не доволен. Он медлил. А Эрнан терпеливо ждал, на коленях, склонив голову, как подобает.

Но спорить не время.

Жрец взял в руки нож, трижды пронес его над пламенем. Потом срезал немного волос с головы Эрнана, бросил в огонь. Взял его руку, провел по ладони острием, и несколько капель крови скатилось, и священный огонь вспыхнул снопом искр, затрепетал.

Эрнан поднялся на ноги.

- Эдн, Великий Орел, я зову тебя! – его голос звучал громко и чисто, кажется, даже в самых последних рядах собравшихся было слышно. – Спустись и возьми эти души, подними их на свое крыло, отнеси их во мрак! Пусть дорога ваша будет легка!

В небесах, над головой, раздался орлиный клекот.

По толпе прокатился вздох. Орел! Такое бывает не часто. Говорят, это добрый знак.

На меня напало странное оцепенение.

Я смотрела, как Эрнан берет факел, зажигает его от священного огня, подходит, подносит сначала к стопке хвороста у ног Хаддина, шепчет слова молитвы, и сухие ветки вспыхивают огненной стеной. Потом к Маргед. Потом к Гарану. Убийца. И все же: «к мертвым стоит относиться с уважением», я почему-то уверена, что он все делает правильно. Они найдут последнее пристанище там. Дорога будет легка и сон безмятежен.

Убийца.

Если смогу, я отправлю Эрнана вслед за ними. Теперь мне тоже есть кому мстить. Нужно только понять как. Боги, клянусь вам! Я отправлю убийцу вслед за ними, я сделаю это.

Кружится голова.

Дым пахнет сандалом и миртом. Искры трещат. Сейчас займутся крупные бревна, а потом… Я отворачиваюсь. Вдруг щиплет глаза.

Наверно, мне стоило все сделать самой. Я единственный близкий родственник. Но теперь поздно.

Они уже ушли. Орел забрал их.

Эрнан возвращается на свое место, стоит, хмуро глядя в небеса.

- Так странно, - тихо говорит он, - по моей вине погибли тысячи людей. Я затеял эту войну, я повел их. И погибли не только солдаты, но и простые люди. Случайные. В своих домах, на улицах. Ты видела, что творилось на улицах, когда вошли войска? Я видел. Резня. Погибли женщины, дети, такие же, как и те, что лежат сейчас на костре. Ничем не лучше и не хуже. Не я их убил, не своей рукой, но все же. Но винить меня будут только за этих.

- Боги рассудят за всех.

- Пожалуй, - соглашается он.

В ноздри бьет запах горелого мяса.

Я пытаюсь отвернуться, становится нехорошо.

- Ты умирал, Эрнан? Ты был там?

Он как-то очень буднично пожимает плечами.

- Не знаю. Может, это был только сон. Я помню, как спускался в глубокий колодец. Помню свет… Не знаю, Тиль. Я умирал, но не знаю, умер ли до конца. Я помню удар об воду, меня оглушило, из носа хлынула кровь. Помню, как камень тянул меня вниз, как я задыхался, как горели и разрывались легкие, но… Не знаю.

- Страшно было?

- Страшно было сидеть и ждать утра. Знать, что будет. Страшно было подниматься на скалу. А там, в воде – уже нет.

- Оуэн умер быстро. Не успел испугаться.

Эрнан трет ладонью лицо, потом поворачивается, долго пристально смотрит на меня, словно желая что-то понять. Я отвожу глаза. Я уже и сама не знаю, зачем начала этот разговор.

- Ты любила своего брата? – вдруг спрашивает он. – Хаддина? Ты любила Хаддина, Тиль? Тебе дорога память о нем?

У меня все сжимается внутри. Кажется, я знаю, что он сейчас скажет. Всегда знала. Но я не хочу.

- Память, это все, что у меня осталось, - говорю я. – Ты отнял у меня все. Не отнимай хотя бы это.

Он кивает.

Пустота.

* * *

- Луцилия! Как я рада!

Флир ждала меня. И я, наконец-то, вздохнула с облегчением – хоть с кем-то можно поговорить, поплакать у кого-то на плече. Хоть кто-то, кого я действительно рада видеть! Пустота угнетала, я уже думала – она полностью захватила меня. Но улыбка Флир придавала немного сил.

Флир – дочь лорда Корсена, распорядителя королевской охоты, всегда веселая и беззаботная, мы давно дружны с ней.

Глава 4

Глава 4

Бабочка у окна.

Мертвая бабочка лежала у окна, сложив крылья. Почти высохшая, невесомая.

Когда-то в детстве я умела оживлять бабочек. Я брала их, клала на одну ладошку и накрывала второй. Я представляла, что бабочка сейчас спит, ей снятся сны, какие-то чудесные цветочные сны, в которых небо и солнце, и у нее все хорошо. Сейчас она проснется и полетит. Потом я открывала руки, тихонько дула, и бабочка просыпалась. Иногда взлетала сразу. Иногда долго лежала на боку, подергивая лапками, но потом все равно поднималась, расправляла крылья.

У меня всегда получалось.

Однажды, я даже оживила птичку, найденную в саду.

Я так радовалась. Мне было, наверно, пять лет.

Только няня сказала, что птичка просто замерзла ночью, уснула, а я отогрела ее своим дыханием. Ничего особенного не произошло. Никакого чуда.

Отец был в ярости. Он сказал, что если я еще раз, еще хоть раз сделаю что-то такое, он велит запереть меня в башне, и не выпустит, пока не придет пора выдать замуж. Потому, что принцессе не подобает делать такое. Потому, что людям, которые умеют такое, уготована особая судьба. Я должна забыть. Иначе, скитальцы заберут меня. И я ему больше не дочь.

Этими скитальцами пугали долго. Но я даже не знаю, были ли они на самом деле, или это все сказки. Древние сказки о древней магии.

Больше никаких бабочек.

Я была послушной девочкой, а потом выросла и забыла.

Теперь у меня нет отца, и уже никто не заберет.

Бабочка у окна.

Я осторожно взяла ее, положила на ладонь. Неужели, я правда могла бы сделать это? Представить, что она спит, накрыть другой рукой. Какие сны снятся бабочкам?

Бабочка у меня между ладонями.

Что нужно сделать?

Я пыталась представить изо всех сил. Она спит. Просто спит.

Теперь открыть ладони и подуть?

Открыть… крылышко сломано, на пальцах пыльца.

Если подуть…

Я очень хотела, очень старалась все делать правильно.

Но ничего.

Я дула, но бабочка не оживала никак. Я пыталась повторить все снова, от начала до конца. И снова ничего.

Ничего не выйдет. Я была ребенком, теперь все иначе. Это была игра, не на самом деле. Я просто не помню. Ничего не было. Няня права, я не оживляла их, бабочки просто спали. Мне только казалось, что я оживляю их.

Чудес не бывает.

Вдруг слезы навернулись на глаза.

На что я надеюсь?

Мне все равно никого не оживить. Остался лишь пепел.

* * *

Убийц бросали в море с Костяной скалы. Не Эрнан был первый. Решив казнить его – отец всего лишь следовал традиции.

Так было раньше, а потом море отступило, под скалой обнажились камни и пляж. Можно было продолжать скидывать на камни, с такой высоты это верная смерть. Но отец решил иначе. После Эрнана, убийц он вешал без затей. Или рубил им головы, если злодеи были знатного рода. Думаю, ему просто не хотелось снова вылавливать тело и гадать, где оно может всплыть.

Когда рубишь голову – тут уж наверняка.

Эрнану удалось выжить.

Говорят, русалки спасли его.

Может быть, даже сама Ингрун, дочь Тоура, морского царя. Я видела ее.

Видела ее утром, у Костяной Скалы. Они с Эрнаном говорили о чем-то. Я… не знаю… Мне стало как-то не по себе. Зачем он с ней?

Видела издалека. Со скалы, сверху. Я гуляла. Я всегда любила здесь гулять, и даже купаться – тихо, спокойно, недалеко от замка, но никого нет, и никто не пытался меня останавливать. Здесь можно было раздеться и нырнуть, поплавать, не думая ни о чем, расслабиться, не боясь, что кто-то увидит. Говорили, Костяная Скала – проклятое место, дурное, но меня эти разговоры не беспокоили. Я не верила.

Со скалы вниз вела узкая, едва заметная тропинка, очень крутая. Я хотела спуститься к морю, но увидела их. Внизу.

Эрнан сидел на большом плоском валуне у самой воды, сняв сапоги, закатав штаны до колен. Волны накатывались, обдавая брызгами и пеной.

А русалка сидела рядом, держа его за руку, заглядывая ему в глаза. Она приворожила его? Говорят, ни один мужчина не может устоять, если русалка его поманит. Ингрун я видела и раньше, вблизи. Она совсем как юная девушка, хотя ей больше трехсот лет. Маленькая, хрупкая, невероятно красивая, с молочно-белой кожей, зелеными длинными волосами и глазами синими, словно небесная лазурь. Я слышала сказки, что у русалок есть рыбий хвост, но так говорили лишь те, кто живет далеко от моря. У Ингрун - изящные ножки. Дети моря очень похожи на нас.

А еще они почти никогда не носят одежды, считают ее нелепой.

Она сидела рядом…

Невообразимо прекрасная, обнаженная.

Зачем он говорит с ней?

Я чувствовала, как сжимается сердце.

Она заманит его и уведет на морское дно. Что ей надо?

Но разве не об этом я должна мечтать? Чтобы она увела его навсегда? Чтобы он утонул. Умер.

Я слышала ее смех, чистый и легкий, словно серебряный колокольчик. А потом она заметила меня, махнула рукой, словно старой знакомой.

Я дернулась назад. Я готова была провалиться сквозь землю.

Нет, я не слежу за ними, это вышло случайно!

Но все еще слышала ее веселый смех.

Хотела тут же броситься бежать, но все же не удержалась, осторожно выглянула еще раз. Эрнан уже взбирался по тропинке наверх. Ко мне.

Облегчение на мгновение, потом паника.

Нет…

Я побежала.

Со всех ног, в платье, по высокой траве. Я понимала, что мне никуда не деться, я далеко не убегу. И совершенно не понимала, от чего я пытаюсь сбежать. Зачем? Я не сделала ничего плохого.

- Тиль! – он уже взобрался, я видела его. – Тиль, стой! Что случилось?!

Глава 5

Глава 5

На Ингрун было ожерелье моей матери. Слезы моря. Я видела его всего несколько раз, отец показывал мне, обещал подарить, когда я буду выходить замуж. Оно одно стоило целого состояния. Невероятной красоты сверкающие камни цвета морской волны, белое золото, как белая пена.

А теперь я видела ожерелье на Ингрун.

Сердце сжималось. Это Эрнан отдал ей? В тот день, на берегу? Я хотела спросить, но все никак не могла решиться.

Ингрун сидела рядом с отцом на высоком помосте, выстроенном прямо в воде. На ней была лишь тонкая, почти прозрачная туника, ничуть не скрывающая изгибы тела, длинные волосы волнами струились по плечам. Все мужчины, все рыцари Эрнана смотрели только на нее.

Я сидела на другой стороне, у скалы, в резном кресле под навесом.

Исар – морской принц, сын Тоура и брат Ингрун, обсуждал сейчас с Эрнаном детали предстоящего действа. Они уже осмотрели сундуки с золотом, кувшины с вином, и девушек, которые предназначались морскому народу. Я не слышала, о чем они говорят, видела лишь, что Исар злится, что-то не нравится ему. А вот Эрнан выглядел совершенно спокойным.

Мне даже показалось – он передумал. Сейчас отдаст положенную дань, перед нами выступят певцы и танцоры, потом начнется пир, и этим закончится все, как обычно. Никакой битвы. Разве что игры, не до смерти, а до первой крови.

За моей спиной рыцари нетерпеливо переминались с ноги на ногу, уже готовые кинуться в бой. Все они были совсем молоды, горячи, всем хотелось подраться. Все они пришли с Эрнаном, и никогда не видели демонов в настоящем бою. Они спорили, кто будет первым, и кто убьет больше, смеялись.

А вот я видела демонов в бою, однажды, когда отец пытался отказаться платить. Нет, они смертны, их можно убить. По ним стреляли огненными шарами из катапульт, весь берег был усыпан телами… Но каждый из демонов на голову выше человека, сильнее и быстрее. Один на один – не справиться. Они убивали людей сотнями. Я не могла представить, на что Эрнан рассчитывал, кто их его рыцарей достаточно силен?

Демоны стояли за спиной Тоура черной стеной.

Тоур откровенно скучал.

А вот Ингрун сидела прямо и напряженно, сцепив пальцы. Она тоже волновалась.

Наконец, Исар махнул рукой и направился к отцу. Потом долго говорил ему что-то, Тоур равнодушно слушал, лишь изредка хмуря брови.

Потом подозвал Эрнана.

- Подойди сюда! – его голос, словно раскат грома. – Мой сын утверждает, ты хочешь обмануть нас.

Так подзывают мальчика-слугу, но не короля.

Эрнан подошел, ему пришлось влезть в воду почти по колено, чтобы забраться на помост.

Тоур долго смотрел на него, разглядывая, изучая, словно стараясь что-то обнаружить.

- Я не вижу на тебе магии, - сказал он. – Но ты же не настолько глуп, чтобы рассчитывать в одиночку победить десять моих воинов?

- Нас тоже десять! – крикнул кто-то из-за моей спины.

Я видела, что Эрнан усмехнулся.

- Твои боевые петушки чего-то не понимают? – удивился Тоур. – Ты не объяснил им правила?

Эрнан повернулся к нам, поднял руку.

- На поединок выходят двое, - громко сказал он. – Битва до смерти, тяжелораненых добивают. Победившим считается выживший. Против него выходит следующий противник. И так, пока на какой-то из сторон не закончатся бойцы. Все просто.

- Тот, кто выходит первым, должен победить десятерых или умереть, - сказал Тоур. – Первый почти всегда смертник.

Эрнан улыбался.

- Я ведь имею право выставить любого? - сказал он, и Тоур кивнул. – Тогда не вижу причин, по которым не могу выйти сам.

- Я не верю ему, - сказал Исар.

Роптание за моей спиной. Кажется, молодые рыцари начали что-то понимать.

И я тоже. Его убьют сейчас, на моих глазах.

Закружилась голова.

Я ведь должна этого хотеть? Я сама пыталась его убить.

На что он рассчитывает? Я могу поверить, что Эрнан сможет выстоять против одного демона. Он ловок и силен, он хороший воин. Если действительно Ингрун спасла его, то и с демонами он мог быть знаком достаточно хорошо, знать их сильные и слабые стороны.

Но десять подряд!

Я видела, как пальцы Ингрун впились в подлокотники кресла. Она тоже боится? Она знает больше меня?

- Начнем? – сказал Эрнан.

- Снимай все, - сказал Исар. – Я хочу посмотреть.

- Хорошо, - Эрнан пожал плечами, он был готов к такому повороту. Снял куртку, рубашку, снял сапоги. – Штаны тоже снимать? Думаешь, я засунул кольцо в задницу? Думаешь, от него там будет польза? Хочешь проверить?

Я даже отсюда видела, как Исар побагровел, как гнев и раздражение захлестывают его. Эрнан издевался над ним, но Исар не мог понять, в чем подвох, и что следует с ним делать.

- У тебя медальон на шее, снимай.

Эрнан снял, подержал на ладони, подошел к Ингрун.

- Пусть побудет у тебя, - сказал он. – Сохрани его, он мне дорог.

Ингрун поджала губы. Я неожиданно поняла, что она тоже злится. Рука дрогнула, она взяла медальон осторожно, словно это была ядовитая змея. Что не так?

- Дай руку, - велел Исар, вытащил нож.

- Хочешь убить меня сразу?

- Давай!

Эрнан протянул ему левую руку, Исар крепко взял его за запястье, провел по предплечью острием ножа. Тонкая красная полоса осталась под лезвием, выступила кровь.

- Ну? Хватит? – холодно спросил Эрнан.

Исар молчал.

- Начинаем! – грянул грозовой голос Тоура. – На поле!

Эрнан спрыгнул с помоста, вышел на узкую прибрежную полосу. Ему принесли меч и длинный кинжал. Я видела, Исар дернулся было, наверно, оружие тоже хотел осмотреть вблизи, но Тоур остановил его.

Глава 6

Глава 6

- Помогите! – она выскочила непонятно откуда и бросилась к моим ногам. – Помогите, прошу вас, ваше высочество!

Я испугалась. Никогда еще никто не пытался обращаться ко мне.

И никого рядом. Если бы хоть Флир, она могла бы что-то подсказать.

- Помогите! – женщина плакала. – Выслушайте меня!

Худая, страшная, в грязных лохмотьях, седые волосы взлохмачены, торчат в стороны. Я пыталась отступить, но она ползла за мной, желая, кажется, поцеловать ноги.

Как она оказалась здесь? Кто пустил?

- Ваше высочество! Только на вас вся надежда! Матушка наша, кого же еще, как ни вас, просить! Кто же еще заступится за нас, несчастных!

Что мне делать?

- Что случилось? - сказала я осторожно. – Чем я могу помочь?

- Родная наша, милая наша… да кто ж кроме тебя? Помираем мы совсем! Совсем житья не стало! И так эти вороны проклятые все вынесли, разграбили, до последней крошки из домов вынесли! Ничего не оставили! Отца убили, девочку мою убили! Осталась я с пятью малыми детками! Кушать нечего! Ни одной корочки, ни одного зернышка не осталось! Матушка, милая, помоги нам! Все помрем скоро… Матушка…

Она ползла за мной на коленях. Я отступала. Но что я могла сделать?

Что ей сказать? Чем я могу помочь?

Дать ей хлеба? Нужно позвать кого-то, чтобы принесли? Конечно! Пусть принесут…

Что…

Она пыталась уцепиться за мои ноги, и мне было страшно.

Мне было жаль ее. Я готова была расплакаться вместе с ней. Но я не понимала, что делать.

- Чем мне помочь? – пыталась спросить я.

Женщина лишь завыла громче.

- Что? Мне дать тебе еды? Да? Я сейчас попрошу и мне принесут…

Слезы подкатывали к горлу. Почти паника.

Еще немного, и я бы сама бросилась бежать.

- Помираем мы! – выла женщина. – Все эти вороны проклятые! Только вы…

Я озиралась по сторонам, надеясь, что хоть кто-то увидит и подойдет, поможет мне. Что делать? Где-то же должны быть слуги? Стража? Так не бывает, чтобы вокруг никого!

Эрнан.

Я почти обрадовалась, увидев его.

Не такой помощи я ждала, и все же, на мгновенье испытала облегчение.

Он быстро шел по аллее, почти бежал ко мне. И двое замковых стражей едва поспевали за ним.

Лишь на мгновенье…

- Пошла вон! – рявкнул он издалека, так, что даже у меня сердце ушло в пятки, я чуть не бросилась бежать. И потом своим: - Взять ее!

- Нет! – я кинулась было, пытаясь преградить им путь. – Не трогайте ее!

Женщина затряслась в ужасе, вскочила на ноги, но не успела.

- Убивают! – заголосила она. – Убивают, изверги! Деточки мои, сиротки…

Ее уже схватили под руки.

Меня оттеснили в сторону.

- Допросить, кто провел сюда, и выкинуть за ворота, - велел Эрнан.

- Не трогай ее! Это просто несчастная женщина!

Я готова была сама броситься перед ним на колени. Что он сделает с ней?

- Не лезь, - холодно сказал Эрнан. – Это не твое дело.

- Мое! Она пришла ко мне за помощью!

Стражники уже волокли женщину прочь. Она попыталась было вырваться, но ее ударили по лицу.

Эрнан равнодушно смотрел на это.

- Чего она хотела?

- Помощи! – у меня слезы наворачивались на глаза. – Немного еды. Они голодают!

- Все голодают, - сказал Эрнан. – И с этим пока ничего не поделать. Я уже говорил тебе: амбары пусты, дороги слишком опасны, торговли нет.

- Они умирают! Как ты можешь?!

- Могу что? – он холодно смотрел на меня сверху вниз. – У меня нет средств, чтобы накормить каждого.

- Это же из-за тебя! Война, которую ты устроил!

- Да, из-за меня, - согласился он. – Это неизбежно. Ты хочешь, чтобы я расчувствовался и пустил слезу?

- Неужели тебе все равно?

- Мне не все равно, - сказал Эрнан. – Но сейчас я ничего не могу сделать. У меня нет возможности помочь всем. Помогу ей, и тогда придут другие.

- Хотя бы ей! Хоть кому-то! Она пришла за помощью ко мне!

- И какую помощь ты можешь ей оказать? – почти насмешка.

Я…

Что я могу?

Я всего лишь пленница.

Задрожали губы.

- Я могла бы поделиться с ней едой, - сказала чуть слышно, голос внезапно подвел.

- Имбирным печеньем? - Эрнан криво ухмыльнулся. – Медовыми орешками? Фаршированной муреной?

У меня вспыхнули щеки.

Как он может!

Я…

«Бобы с луком – неплохой вариант, дешевый. Жизнь научила меня ценить даже сухие лепешки». Это воспоминание так и встало у меня перед глазами. Сама я не заметила разницы, для меня готовили так же, как и обычно, я не задумывалась… А вот Флир жаловалась мне, что пропали эосские конфеты, что апельсины, которые всегда лежали у нее в комнате, теперь приходится выпрашивать по одному, что перепелок стало меньше…

А в городе дела совсем плохи.

- Да хоть печенье! – обижено сказала я. – Все, что у меня есть. Пусть все это раздают голодным. А я тоже буду есть бобы и тушеную капусту!

- Принцесса… - Эрнан нахмурился было, но все же, не удержавшись, засмеялся. – Какой же ты еще ребенок, Тиль! Никто не отбирает твое печенье, ешь спокойно. Уж одну принцессу мы как-нибудь прокормим. Но в городе не одна голодная девочка, там тысячи. А с тысячами все не так просто.

- Но ведь я могу что-то сделать?

- Ты? – он все еще улыбался. – Ты можешь, например, взять свои драгоценности, продать их и купить хлеб для бедных.