Невеста взаймы

Глава 1

Часть I 

Приговоренная к отбору

Глава 1

Долина Цветущего папоротника 

Сияна

— Поднимайся! — Незнакомый мужской голос зазвенел в ушах.

Чьи-то сильные руки рывком дернули мое измученное тело вверх. На голову тут же полился поток ледяной воды, заставляя вскрикнуть от неожиданности. Холод быстро привел меня в чувство.

— Очнулась, — усмехнулся мой мучитель, обнажая ряд крупных белых зубов.

Я попыталась пошевелить изувеченными запястьями, стянутыми тугой веревкой. С белых вьющихся волос на пол стекали ручейки, благодаря которым под босыми ногами уже образовалась лужица. Мокрая ткань сорочки прилипла к телу, подчеркнув мою худобу и едва округлившиеся груди. Если бы не длинные косы, то я вполне могла бы сойти за мальчишку.

— Не дрожи, красавица, — мужчина бесцеремонно поднял мои руки над головой и перекинул веревку через балку, затягивая тугой узел.

Я едва касалась пальцами ног пола. Тело дрожало от страха и холода. Руки то и дело сводило судорогой.

— Хороша, княжна, — протянул мучитель, со звоном опустив пятерню на мое бедро. Кожа под тканью тут же вспыхнула от бесцеремонного шлепка.

Вскрикнула от неожиданности. Словно змея извиваясь в крепких путах, попыталась отстраниться от неприятных прикосновений незнакомого мужчины. Он рассмеялся, даже отступил на полшага, словно играючи. А уже спустя мгновение его грубые шершавые пальцы обхватили мой подбородок, до боли стиснули, заставляя посмотреть в глаза.

— Князь Томаш не пожелал забирать столь лакомый кусочек, — сказал мужчина и одновременно с этим провел большим пальцем по моим губам, сминая их, пороча своими прикосновениями. — А я и дочкой врага не побрезгую, — добавил он. — К чему гнить в земле мужчиной нетронутой? — спросил, сверля меня маслянистым взором.

Пытаясь хоть как-то защититься, собрав всю свою волю в кулак, я смачно плюнула в самоуверенную физиономию мужчины. Получилось из рук вон плохо. Увы, будучи княжной, в подобном я никогда не практиковалась.

— Ох, княжна, — протянул он, вытирая свободной рукой лицо, — а ведь я по-хорошему хотел. Но вижу, ты по-другому любишь.

Пальцы обидчика разжались, и он толкнул меня в сторону. Я едва устояла на ногах, пытаясь удержать равновесие.

За спиной протяжно скрипнула тяжелая дверь. Сил обернуться не было. Да и незачем было. Видеть заклятых врагов хотелось меньше всего, а вот слушать их речи все же приходилось.

— Жива? — спросил вошедший. Он явно был моложе, чем мой мучитель.

Я замерла, закусив губу. Уж лучше бы погибла. Давно бы покоилась в земле рядом с отцом и матерью.

Воспоминание об утрате родителей кольнуло словно иголкой. К глазам подступили непрошенные слезы. За один день вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я осталась одна. В грязи, на самом дне. Единственная дочь князя Домбровского стала рабыней для утех в стане врага. Княжество наше пало, на землях хозяйствует огонь, жадный и беспощадный, уничтожая все то, что отец строил. Нет у меня больше ни семьи, ни дома. Да и имени у меня больше нет.

Княжна Сияна Домбровская отныне пустое место. Нет во мне ни души, ни сердца. Лишь тело, лишенное жажды жизни. Бесполезное и слабое. Подавленное и захваченное. Словно чужое оно. Не мое вовсе.

— Жива, — ответил мучитель, похотливо скалясь.

— Славно. — Ответ удовлетворил вошедшего незнакомца. — Развязывай княжну, да к дороге готовь, — распорядился он.

— Как? Я же еще не…

— Славно, что еще НЕ! — оборвал он на полуслове моего мучителя. — Князь Томаш бы подобного не одобрил.

— Так не нужна же была девчонка ему! — не унимался мужчина.

— Не твое дело! Делай то, что велено! Через час в дорогу отправимся.

Голос смолк, а после и шаги тяжелые стихли.

Я стояла ни жива не мертва. Не знала радоваться мне такой удаче, или слезы лить.

Быть может лучше было бы уже сегодня с жизнью распрощаться? Но, нет. Судьба распорядилась иначе. Она меня в лапы заклятого врага решила направить. Для забавы его уберегла. Чтобы гад ползучий мог нарадоваться победе своей. Нечестной и незаслуженной. Кровью невинных людей он ее омыл. Обманом чужое княжество к рукам прибрал.

Неправильно.

Все неправильно.

— Чего ревешь? — спросил мой мучитель, не скрывая своего разочарования. — Честь тебе оказана. К князю Томашу поедешь. Глядишь, хорошей будешь, и жизнь тебе сохранит. Править конечно не будешь княжеством, но ты и грязной работы не чурайся. 

— Еще посмотрим, буду править или не буду, — огрызнулась в ответ.

— Смешная ты, княжна. Мала да глупа еще. Восемнадцать то хоть есть? — спросил мужчина.

— Есть, — ответила я, не глядя на него.

Девятнадцать есть. Но какой прок от прожитых годов, если жизни за пределами замками я вовсе не обучена? Все годы провела словно зверек одомашненный, к рукам прирученный. Кроме отца да матери и знать не знала никого. Лишь к первому выходу в свет готовилась. Да, поздно. Но мне по душе больше жизнь затворницы была, чем хитросплетение интриг лживых на светских встречах.

Глава 2

Глава 2

Княжество Пепельных туманов

Сияна

Княжество Пепельных туманов название свое оправдывало сполна. По земле стелилось густое марево, поднималось к небу, пряча под собой высохшие кустарники да изогнутые стволы деревьев. Воздух здесь был влажный, прелый. Казалось, сама природа хотела скрыть от глаз путников непримечательные пейзажи мертвого места. В долине Цветущего папоротника, откуда я была родом, поговаривали, что земли эти прокляты. Не растет тут трава, не журчат ручьи, не поют птицы. Все скованно мертвым сном. Сама смерть в клубах тумана таится, примечая себе новую жертву.

Спустя пару часов солнце поднялось высоко над линией горизонта. Но его лучи едва ли проходили сквозь туманную завесу. Мы по-прежнему ехали, как мне казалось, наугад. За окнами экипажа едва ли можно было что-то рассмотреть. Лишь буйное воображение то и дело рисовало страшные картины, превращая не укрытые листвой деревья в жутких монстров и кровожадных чудовищ. Впрочем, с одним из них я совсем скоро встречусь лицом к лицу.

— Скоро на месте будем, — повторил Леош, вглядываясь куда-то вдаль.

Одному Слепому бесу[2] было известно, как эти варвары здесь ориентировались. Я же чувствовала себя слепым, беспомощным котенком. Появись у меня сейчас шанс сбежать, вряд ли бы я смогла им воспользоваться. Самостоятельно мне никогда не выбраться из густых туманов, что вьются вокруг нашего экипажа, словно изголодавшиеся живые змеи.

Потирая изувеченные запястья, я попыталась рассмотреть хоть что-то, что могло послужить для Леоша ориентиром. Тщетно. Меня словно окунули в чан с молоком. Как широко глаза не открывай, все равно ничего не увидишь.

— Устала? — обратился он ко мне.

Я гордо вскинула подбородок, отрицательно качнув головой. Признаваться врагу в том, что дорога измотала меня, вовсе не хотелось. Мои невзгоды ему только радость принесут, так что пусть лучше о них и не знает вовсе.

Леош в ответ лишь усмехнулся:

— Ничего, скоро отдохнешь с дороги, Сияна.

— Княжна! — вспылила я, не в силах больше терпеть подобное к себе обращение. — Я — княжна Сияна Домбровская!

Леош рассмеялся:

— Какая ж ты княжна? Княжество твое с лица земли бесследно стерто. Лишь пепелище от него осталось. Жители долины Цветущего папоротника уже давно к Томашу примкнули. Не станут они жизнями своими рисковать ради тебя, княжна! — Последнее слово он произнес с напускной серьезностью, отчего по сердцу будто ножом полоснули, оставляя глубокую зияющую рану.

Как бы не было грустно это признавать, но Леош был прав. Никто ради юной княжны, которой отроду девятнадцать лет, воевать против жестокого князя Томаша не пойдет.

— Чем раньше ты свою прежнюю жизнь забудешь, тем быстрее новую начать сможешь, — добавил мужчина.

Я сверкнула глазами. Внутри меня бушевал гнев, готовый вот-вот выплеснуться наружу.

— Как могу забыть я смерть родного отца и матери? Как могу стереть из памяти земли родные, объятые жарким пламенем? — воскликнула я, подавшись вперед.

— Сможешь, — лишь сухо ответил Леош. — Не первая, кому участь такая выпала.

Не занимать врагам моим жестокости. Неведомо им чувство скорби и сострадания. У них в мыслях лишь жажда наживы. В радость им кровью чужой землю орошать. Жизни людские для них ничего не значат. Лишь своей эти звери дорожат.

Оставшуюся часть пути мы провели в скорбном молчании. Леош заговорить со мной не пытался, а я и подавно. Лишь смотрела сквозь белую пелену за окном экипажа, да украдкой пыталась смахнуть слезинку, то и дело скользящую по щеке.

Копыта угольно-черных лошадей застучали по каменному подъездному мосту, где-то вдалеке послышался скрежет стали и людской говор, заскрипели ворота.

— Приехали, — бросил Леош, расправляя широкие плечи.

Я всмотрелась вдаль. Из тумана вырастал замок, пронзающий облака острыми шпилями, словно пиками. Стены из черного камня возвышались вокруг, лишая возможности хоть на шаг подступить к ним недоброжелателей.

Отец всегда говорил, что главное оружие Томаша вовсе не сила и хитрость, а твердый камень и, как ни странно, туман. Он словно покорный зверь, стелется у его ног, застилая глаза врагу. Нападать в условиях практически нулевой видимости — добровольная смерть. Оттого войско самопровозглашенного князя до сих пор не потерпело ни единого поражения.

Для меня же эта крепость должна была отныне стать темницей. Я взирала на нее, как дикая птица на прутья клетки.

Позади снова лязгнул металл, отрезая мне путь к свободе и прежней жизни. Прав был Леош, не княжна Сияна Домбровская я теперь, а рабыня врага заклятого. Каждый вдох мой теперь только с его позволения будет.

— Стой, — скомандовал мой сопровождающий.

Экипаж дрогнул, а я, лишенная точек опоры, повалилась вперед, больно ударившись плечом о твердую скамью, на которой сидела.

Сильные руки Леоша в два счета подняли меня и, взвалив на не менее сильное плечо, вытащили наружу.

— Пусти, гад ползучий! — потребовала я, стуча связанными руками по его широкой спине.

Глава 3

Глава 3

Сияна

Оставляй.

Я понятия не имела, что скрывается за этим словом, оттого спросила у Леоша, который сопровождал меня, уводя все глубже в недра чужого и незнакомого мне замка.

— Всему свое время, — вновь повторил он, ускоряя шаг.

— Довольно, — вспылила я, замирая на ступенях деревянных, словно изваяние, высеченное из камня. — Хватит говорить со мной загадками. Правду знать хочу! Что ждет меня, Леош? — Я впервые обратилась по имени к врагу.

— Ох, княжна, — протянул он, медленно разворачиваясь ко мне, словно зверь хищный, — вижу не понимаешь много. Честь тебе князь Томаш оказал, жизнь никчемную твою сохранил. Будь моя воля… — Он оссекся. 

— В ноги князю кланяться не буду! Пусть не ждет! — бросила в лицо мужчине, скрещивая руки на груди.

— А чего ему об этом не сказала, княжна? — усмехнулся Леош, медленно приближаясь ко мне, словно тигр, вышедший на охоту. — Испугалась небось?

Я вздрогнула. При мысли о черной бездне глаз хозяина моего нынешнего, по спине пробежал холодок. Такой как он на куски разорвет и сожалеть не станет. Силен, жесток и холоден. Черств, как сухарь. Прав был Леош. Испугалась. Но страх питать свой больше не стану. В следующий раз силу покажу.

— А меня значит не боишься? — спросил мужчина, кружа вокруг меня, словно рыба зубастая, готовая вцепиться в плоть в любую секунду.

Я хотела было ответить, но не успела. Пальцы крепкие тонкую шею обхватили, стиснули столь сильно, что дыхание перехватило. Слезы из глаз градом брызнули, обжигая лицо. Вторая рука обидчика ловко кинжал, изогнутый из ножен извлекла и к лицу моему приставила. Лезвие металла холодом щеку опалило. Сердце в груди зашлось в бешеном ритме, отсчитывая удар за ударом с немыслимой скоростью.

— Будь осмотрительной, княжна, — прохрипел мне в лицо, ослабляя хватку. Кинжал Леош убрал, а большим пальцем грубо по щеке каплю крови выступившую размазал. — Не делай выводов поспешных.

Отшатнулась от него, пытаясь в себя прийти.

— Варвар, — просипела я, хватаясь за истерзанное горло.

В ответ Леош лишь качнул головой и двинулся дальше — вверх по лестнице. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним следом. Теперь я старалась держать дистанцию с этим мужчиной, что в действиях своих был полон непредсказуемости. С виду спокойный и рассудительный, на деле он оказался изувером.

Во время моего путешествия по вражескому замку, я заметила еще несколько точно таких же шаров, как на первом этаже в холле. Одни из них осторожно выглядывали из-за книг на стеллажах, другие располагались на деревянных столиках и тумбах. Я насчитала с десяток артефактов, а после бросила это бесполезное занятие.

— Сколько ты пробудешь во владениях князя Томаша, зависит только от тебя, — наконец вновь заговорил Леош.

— Он меня отпустит? — изумилась я.

Эльент неопределенно поддернул плечом. Лица его в этот момент я не видела, так как шла позади.

— С правилами пребывания в замке ты ознакомишься в комнате, — продолжил Леош, оставив мой вопрос без внимания.

В комнате. Значит в сырую темницу меня не посадят. Уже хорошо.

— Располагайся, Сияна, — сказал мужчина, отворяя передо мной ничем не примечательную дверь, и губы его растянулись в улыбке — пугающей и хищной.

Нет, нельзя этого зверя близко подпускать. Рядом с ним всегда нужно быть настороже. Хитер он и опасен.

В комнате было светло и жарко. Солнце нещадно палило, заглядывая в распахнутое окно. Воздух был сухим. В нем витал аромат сандала и спелых апельсинов. Вдоль стен располагалось несколько кроватей. Если быть точнее, то всего пять. На каждой стопка с чистым белоснежным бельем и пузатая подушка. Кроме кроватей обнаружилось одно большое зеркало в резной деревянной раме и трюмо, которое насчитывало ровно пять совершенно пустых ящиков. На полу бурая шкура, которая, судя по размеру, принадлежала дикому лесному медведю. В долине Цветущего папоротника этот зверь никогда не встречался. Впрочем, сомневаюсь, что этот медведь обитал на туманных землях. Скорее всего, еще один трофей, который захватчики привезли, разворовав очередное мирное княжество.

Стоило мне опуститься на мягкую перину, как вдруг поняла, насколько сильно устала. Тело было тяжелым и неподъемным, в голове царил хаос. Слишком многое мне пришлось пережить за последние два дня: набег врага жестокого, смерть родителей, которые до последнего вздоха меня да народ наш защищали, а после отъезд с родных земель, которые ранее я никогда не покидала.

Внезапно усталый взгляд зацепился за лист пергамента, скрученный да перевязанный черной тесьмой. Поверх нее красовалась сургучная печать.

Не раздумывая, я ухватилась за находку, словно в ней было мое спасение, развернула пожелтевший лист и принялась читать текст:

«Добро пожаловать во владения князя Томаша — покровителя Пепельных туманов!

Отныне Вам запрещено покидать замок по собственной воле без разрешения владыки или его доверенных лиц.

В Ваши обязанности входит участие во всех праздных мероприятиях, на которые Вы будете приглашены, а также беспрекословное исполнение воли князя.

Глава 4

Глава 4

Сияна

Ночь не принесла мне избавления от мук моих, лишь усилила их. Я металась на кровати, находясь во власти страшных кошмаров. Вновь переживала утрату родителей, снова слезами солеными омывала их тела под крики варваров, которые готовились отмечать победу свою нечестную и незаслуженную.

— Вставай! — Кто-то резким движением вырвал из-под головы подушку и сбросил ее на пол. — Здесь до обеда спать не принято!

Я с трудом подняла свинцовые веки. Кажется, сон меня лишь больше измотал. Усталость тяжелым грузом приковала мое тело к постели.

— Ну же, — не унималась Вера, нависая надо мной. — Поднимайся!

— Довольно церемониться с ней! — Одна из рыжеволосых сестер обогнула Веру и плеснула мне в лицо стакан ледяной воды.

Я вскрикнула. От холода дыхание перехватило. Кажется, на мгновение я даже дышать разучилась. Мокрые светлые пряди тут же прилипли к щекам, а ворот тонкой сорочки потемнел от влаги.

Вера равнодушно повела плечом и молча отошла в сторону.

Мне пришлось встать с кровати. Взгляды девушек все это время неустанно наблюдали за мной. Не было в них сочувствия, лишь желание уничтожить соперницу. Растоптать, словно цветок неприметный, взошедший в гордом одиночестве вдали от душистой клумбы.

Я смерила взором, полным презрения, обидчицу свою. Не будь я княжной, вцепилась бы в ее горло своими пальцами, да не отпускала бы до тех пор, пока последний истошный вздох не сорвался бы с губ ее алых. Но нет. Не могу. Не так меня отец да мать воспитывали. Иному учили. Не могу опорочить их дурным поведением.

— Надеюсь, князь Томаш с тобой сегодня вечером распрощается, — процедила рыжая девушка, расчесывая густые волосы гребнем деревянным. — Не пара ты ему.

Мне и возразить нечего. Не гонюсь я за жестоким зверем, не желаю приручить его. В душе моей ненависть плещется и отвращение. Для меня он враг заклятый, а не потенциальный жених.

Усмирив гнев свой, отвернулась так ничего не ответив. Сбросила белую сорочку, да вновь надела скромное платье, в котором в замок вчера прибыла. Остальные девушки же прихорашивались, поочередно в зеркало заглядывали. Тошно было от того, как каждая стремилась выглядеть лучше соперниц. Словно тело и лицо их — товар на ярмарке, за который торговец цену набить пытается. Мне же даже волосы расчесать нечем было. Ничего при мне не было. А просить у соседок не смела. Гордость не позволяла. Благо хоть сорочку казенную на кровати вечером обнаружила, а иначе в платье спать отправилась бы.

— Возьми, — тихо прошептала Анисья, протягивая мне свой гребень. Простой и дешевый, без узоров замысловатых. — Волосы у тебя красивые, — улыбнулась она, с опаской оглядываясь на соперниц. Но тем до нас уже и дело никакого не было. Каждая была собой увлечена.

— Спасибо, — ответила я, нехотя принимая из рук девушки гребень. Неправильно это. Не должна я прихорашиваться для князя. Не заслуживает он этого.

— Говорят, князь красив, — произнесла Анисья, пытаясь скрыть смущение. Но щеки ее все равно порозовели. Казалось, хвалить князя ей не по душе было. Она обернулась к окну, словно боялась быть уличенной в этом.

Я неопределенно пожала плечами:

— Разве внешность в человеке главное? Какой прок от красоты, если душа гнилая? — спросила я.

— Много ты понимаешь, княжна! — рассмеялась Вера, потуже затягивая пояс. Ее и без того тонкая талия стала еще уже. — Вышла бы замуж за горбатого, будь он с доброй душой? Сомневаюсь! Наверняка родители выдали бы тебя за состоятельного наследника одного из соседних княжеств. И чем тяжелей его кошелек — тем больше у него было бы шансов. Разве не так?

Отчасти она права. Судьба моя предопределена была. Мне было пять лет, когда родители суженного выбрали. Вот только не дано нам было воссоединиться, да и не желала я того вовсе. Князь Томаш захватом своим все планы отца моего — князя Домбровского — спутал. Он жизнь у него отнял, а у меня мужа будущего. Кому нужна княжна, за душой которой ничего нет?

— А Томаш не только богат, но и в постели хорош! — с неподдельной уверенностью заявила Вера.

От услышанного залились краской теперь не только щеки Анисьи, но и мои.

— Ты то откуда знаешь? — заливаясь смехом, спросила Тана. Кажется, данное утверждение ее ничуть не смутило. Разве что позабавило.

— Так об этом все говорят, — пожала плечами Вера. — Врать вряд ли станут.

О Томаше вообще много чего говорят. Но за пределами княжества Пепельных туманов — это в основном дурные слухи о жестокости его и сердце каменном. Есть ли в этом мужчине хоть что-то человеческое? Сомневаюсь. Если бы было, не стал бы князь меня в замке своем селить на потеху всем.

Дверь распахнулась и на пороге комнаты появилась невысокая женщина. Первая представительница слабого пола, за исключением моих соседок по комнате, которую я встретила в замке. Сомневаюсь, что Томаш ей был как мужчина интересен. Скорее служила она ему верой и правдой.

Зоркий взор ее скользнул по каждой девушке, на мне чуть дольше задержался, отчего не по себе стало. Стыд в душе поселился, за то, что участие в действе этом безобразном принимаю. Да, не по своей воле. Но все же... Ведь могла же с жизнью, ничего не стоящей, распрощаться, да к родителям отправиться. Но не смогла. Испугалась.

Глава 5

Глава 5

Сияна

Я глубоко вздохнула, пытаясь прогнать нахлынувшее волнение. Суета и предвкушение чего-то особенного, которые царили в замке весь вечер, каким-то чудом передались и мне. Девушки перешептывались, время от времени бросая косые взгляды в мою сторону. Речи их порой сменялись звонким смехом, от того становилось не по себе. Я нервно теребила пышные рукава моего нового платья, перебирая в голове варианты того, что ждет меня в ближайшем будущем: позор, пребывание в чертогах врага заклятого или смерть?

Наряд, в который мне все же пришлось облачиться, сидел, как влитой. Мягкие ткани, словно ласковые волны, тело мое обнимали, шелестели тихо при каждом шаге. Платье цвета голубого неба. С привкусом свободы, отныне мне неведомой. Волосы мои несколько часов вымачивали в травяном отваре, чтобы придать им золотистый оттенок. Уложенные аккуратными волнами они искрились словно берег песчаный в лучах восходящего солнца, который омывает океан — ласковый, но строптивый и непокорный. Непредсказуемый и враждебный.

— Интересно, князь Томаш уже выбрал для себя фаворитку? — задумчиво протянула Вера, накручивая на палец прядь волос. Отныне они были черными, словно смоль. Впрочем, и локоны остальных девушек сменили оттенок свой. У Цаны алым водопадом по плечам струились, а ярко-рыжие кудряшки Таны медью отливали. Вот только Анисья кажется смогла избежать радикального преображения. Ее волосы, заплетенные в сложную косу, так и остались угольно-черными.

— Не думаю, что выбор князя на тебя пал, — усмехнулась в ответ Тана.

Вера театрально закатила глаза. Кажется, в сестрах она видела истинных соперниц. Конечно. Куда уж мне, не заинтересованной в победе княжне, да неприметной Анисье с ними тягаться?

Мы стояли у запертых дверей, за которыми были слышны голоса. Я стиснула пальцы, негодуя. Хоть я и княжна, но пиршеств и балов пышных никогда не посещала. А там, кажется, как раз празднество было в самом его разгаре. Хоть сердце Томаша жестокого мне и без надобности, но в грязь лицом упасть, да родителей покойных опозорить не хотелось.

— Пора, — шепнула Павла — невысокая женщина всюду нас сопровождающая с самого утра.

Двери тут же распахнулись, а в глазах зарябило от пестрых красок. Пышные наряды всех цветов радуги словно солнечные зайчики заскользили по просторному залу. От ярко-желтого до цвета индиго, с кружевными воланами и меховыми воротниками. Я до сих пор изумлялась привычке варваров носить в столь жарком крае меха животных. Это ведь неудобно и совсем непрактично.

Музыканты играли приятные мелодии, ласкающие слух. Не было в них той живости и бодрости, как в песнях, родившихся в долине Цветущего папоротника, что заставляли сразу пускаться в пляс. Но, тем не менее, пары все же кружились в танце мне не знакомом. Впрочем, сложно назвать тот танец, что я могла бы исполнить. Я не посещала пышных балов и приемов, оттого не спешила осваивать сие искусство. Мама лишь хмурила брови да качала головой, когда я в очередной раз прогуливала уроки танцев.

— В другой раз, — улыбалась я, целуя ее в припудренную щеку. — Еще будет время.

Как оказалось, время слишком быстротечно, а жизнь непредсказуема и жестока. Все, что у меня осталось — это пепел воспоминаний. Только дунь и его след простынет. Тогда останется лишь боль. Колючая и назойливая, не дающая мне ни минуты покоя. Стоит только забыться, как она вновь напомнит о себе свербящим чувством в груди.

— Надень маску, Сияна. — Голос Павлы вырвал меня из тягостных дум.

Я покорно поднесла к лицу маску лебедя с изогнутым клювом и мягкими перьями, полностью скрывающую мое лицо. Павла затянула у меня на затылке ленты, дважды проверила их на прочность и только после этого удовлетворенно кивнула, натягивая мне на голову широкий капюшон из невесомой ткани глубокого синего цвета.

— Удачи, — шепнула она, улыбнувшись одними уголками губ. 

На мгновение я почувствовала тепло, сродни материнскому. Отчего-то захотелось коснуться губами гладкой щеки Павлы, на которой не было ни грамма косметики, но я сдержалась. Лишь полы плаща расправила, опуская взор и виня себя за сей порыв. 

Она мой враг! Такой же, как и князь Томаш. Дочь или жена одного из варваров, разрушивших мою жизнь. Этим все сказано.

Я скользнула взглядом беглым по другим участницам отбора. Изящные тела скрыты под плащами, волосы шелковистые под капюшонами спрятаны. Лишь горящие глаза видны через прорези, сделанные в масках.

У Таны маска лисицы, которая натуру ее хитрую подчеркивает. Взгляд ее игривый в нетерпении скользит по гостям, в поисках Томаша. Но нет его. Оно и славно. Век бы не видела этого хищного зверя, который плоть мою разорвать хочет, да сердце из груди вырвать.

С опаской глядя по сторонам, я переступила порог зала. Не смотря на говор гостей, не смолкающий ни на минуту, да смех девичий, я слышала, как жалобным скрипом вторят моим неуверенным шагам отполированные до блеска деревянные половицы из дорогих пород. Стон их преисполнен печали, как и душа моя одинокая. Чужая я на этом празднике жизни. Лишняя. Неуместная.

Вдалеке показалась знакомая широкоплечая фигура. Леош. Странно, но на душе легче стало, когда среди лиц счастливых его увидела. Будто частицу жизни забытой повстречала.

Тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли.

Глава 6

Глава 6

Сияна

Я пыталась отдышаться. Щеки пылали от стыда. Несколько раз я наступила на начищенные до блеска форменные сапоги эльента. Он же даже виду не подал. Словно и не почувствовал ничего. Но вот другие пары, плавно скользящие по залу, кажется мое «мастерство» заметили. Судя по насмешкам, даже оценили по достоинству. Как не старалась я быть грациозным лебедем, безмятежно порхающим над проблемами, выглядела как гадкий и неуклюжий утенок.

Музыка смолкла. Тишину нарушал лишь звон бокалов да восторженные возгласы гостей, головы которых уже кружились от выпитых напитков. Я же к яствам даже не притронулась. Не смогла. Судьба моя на кону стояла. Распорядиться ею должен был жестокий князь, который во мне врага заклятого лишь видел.

Моя попытка вскружить всем голову танцем с треском провалилась. Довольно ожидаемо. Не мое это. Нет во мне чувства такта и грации. Не могу я кошкой к мужчине льнуть, да змеей извиваться в руках его сильных. Все пропало. Если выбор Томаша будет опираться на умение в танце кружиться, то я, непременно, отбор первой покину. Только теперь такая перспектива меня отнюдь не радовала, а скорее удручала.

Говор гостей смолк. В зале пышно украшенном тишина повисла. Хоть ножом ее режь. Я обернулась в поисках партнера по танцу. Эльент уже растворился в толпе, слился, вновь став с ней единым целым. Лишь я стояла одна, словно неприкаянная. Чужая и неуместная.

Свечи вспыхнули ярче. Я зажмурилась, привыкая к яркому свету. Тьма покорно по углам спряталась, сжалась, дрожа от страха. Только сейчас я заметила, что все это время из густого полумрака на нас взирал еще один человек. Темнота покорно укрывала его широкую фигуру от любопытных взглядов. Он стоял непоколебимой статуей, словно атлант расправив плечи. Он был здесь господин. Хозяин положения. Взор жалящий холоден и беспристрастен, нет в нем ни эмоций и чувств. Есть ли у этого варвара сердце? Если есть, то я заставлю его биться чаще! Заставлю дрожать от желания и нетерпения, а после вырву из груди! Растопчу, уничтожу!

Проклятый зверь, безжалостно убивающий людей! Захватывающий все новые и новые территории! Он отнимает счастье, рушит привычный уклад жизни. А все для чего?! Чтобы потешить свое самолюбие? Варвар, не знающий сострадания! Хищник, ведомый лишь жаждой наживы!

Томаш сделал шаг вперед. Будь моя воля, сбежала бы. Отступила. Но толпа, тянущаяся к нему, сомкнувшаяся плотным кольцом, не давала мне такой возможности. Я стояла слишком близко, в первых рядах. Взглядом, полным злости, ненависти и решимости, следила за каждым движением мужчины. Лицо его тоже было скрыто под маской медведя, его же шкура покрывала плечи.

— Добрый вечер! — его уверенный голос разлился по залу. В каждом слове сила чувствовалась. — Рад приветствовать вас в своем замке!

Толпа зашелестела, принялась усердно хлопать в ладоши. Я же стояла не в силах пошевелиться. Следила, словно завороженная, а в голове в это время воспоминания сменяли одно другое. Детство, юность, совершеннолетие, реки крови алой, да дожди багряные, оросившие долину Цветущего папоротника. Крики и стоны нечастых, а после мамино: «Прощай».

— Сегодня мы попрощаемся сразу с двумя участницами отбора, — вырвал меня из дум голос князя.

Кажется, такого поворота событий не ожидал никто. Я в том числе. Неужели мы втроем останемся?

Рядом с владыкой Пепельных туманов появился Леош. Словно тень его верная встал рядом, не смея шагнуть вперед.

— Я прошу всех участниц отбора подойти ближе, — потребовал варвар, кинжал которого вчера на моей щеке ссадину оставил.

Гости расступились, пропуская девушек вперед. Первой по направлению к Томашу шагнула лисица с бронзовой кожей, затем появилась девушка в маске черной кошки. Ее капюшон немного съехал, открыв взору густые черные волосы. Неужели Вера? Я, следуя их примеру, тоже сделала два шага вперед, встав с ними в одну линию. Сердце в груди забилось быстро и неравномерно.

Не хватало еще двух участниц.

Краем глаза я заметила, как по левую руку от меня встала девушка в серебристом платье. Лицо ее под маской мыши было скрыто. Рядом появилась волчица — статная и высокая.

Я пыталась понять, кто это, но все мои попытки были тщетны. Не Тана и Цана, чья кожа словно золото. Кожа волчицы бледная, как мел. И не Анисья. Та ростом ниже меня, а эта участница на полголовы меня выше.

Вопросы отпали сами собой, когда от толпы отделились еще пять девушек. Значит всего участниц десять. Кажется, в смятении были все соперницы. Еще бы! Теперь кандидаток на роль невесты Томаша стало вдвое больше, а шансов у каждой соответственно вдвое меньше.

— Князь наблюдал за вами во время бала, — продолжил Леош. — За каждой из вас, — добавил он и губы его растянулись в усмешке.

Значит и позор мой не оставит без внимания…

— Но у вас будет шанс реабилитироваться прямо сейчас, — сказал варвар и девушки будто ожили. Никто не хотел покидать замок владыки Пепельных туманов. И я в том числе. — Павла, прошу, принесите все необходимое для следующего состязания, — обратился он к женщине, которая все это время стояла поодаль, наблюдая за происходящим со стороны.

Она кивнула и скрылась за дверью. А мы же остались стоять под опаляющими кожу взглядами гостей, страшась неизвестности.

Глава 7

Часть II

Гадкий утенок

Глава 7

Томаш

— Как такое возможно? — Сжатый кулак с треском опустился на стол. — Она должна была первой покинуть отбор!

Я не привык проигрывать. Не привык ошибаться. Гнев будоражил кровь, не давал мыслить хладнокровно и рассудительно. Мне хотелось крушить и ломать, выплескивая эмоции, которые разрушали изнутри.

— Ума не приложу, — пожал плечами Леош. В отличие от меня он был предельно спокоен. — Я своими глазами видел, как девчонка оттоптала все ноги молодому эльенту. Где ты видел, чтобы княжна не умела танцевать? Да их же с детства по балам таскают, подыскивая выгодную партию. Кстати, и у Домбровской жених был, но, когда понял, что выгоды из этого союза он уже не извлечет, спешно покинул долину Цветущего папоротника.

Значит и жених был. Выходит, князь Домбровский и тут преуспел. Хотел дочь побыстрее пристроить. Наверняка, чувствовал, что конец его близок.

— Да ты и сам, Томаш, видел, как она колени пред тобой преклонила, покорно голову опустила, будто и не княжна вовсе!

— Я должен был предугадать! — Еще один удар по столешнице и тупая боль на мгновение отрезвляет рассудок.

— Откуда тебе было знать, что эта строптивая фурия вдруг превратится в покорную лань? — усмехнулся Леош, глядя на меня.

Он прав. Девчонка — не подарок. Вся в отца. С характером. Что ж, придется показать ей ее место.

— Она вздумала играть со мной в игру, правил которой не знает, — произнес я, глядя как колышутся невесомые занавески, впуская в кабинет ночную прохладу.

Я должен разобраться с этим. Должен показать, что бывает с теми, кто идет против меня — князя Пепельных туманов. 

— Домбровская должна уйти следующей, Леош, — сказал я, постукивая пальцами по столу. — Я не хочу потерять контроль над ситуацией.

— Будет сделано. — Его губы растянулись в улыбке. — Разве я тебя когда-то подводил, брат?

Я скривился. Порой, глядя на Леоша, я видел свое отражение. Наверное, именно так я и выглядел пять лет назад. Молодой, горячий, прыткий. Я так же, как и навязанный мне матерью младший брат, порой шел на поводу у эмоций. В моих глазах горел огонь. Я любил эту жизнь, всегда изнывал от жажды к новым приключениям, мечтал заглянуть в каждый уголок этого чертова мира, но, тем не менее, был вынужден прозябать в руинах старого дома, играя в прятки со смертью.

Судьба порой бывает коварна. Теперь я, с потухшим взором, скитаюсь по этой земле, в поисках того, что у меня отняли...

— Кстати, о князе Домбровском, — осторожно произнес Леош, глядя на меня из-под нахмуренных бровей.

Я уперся кулаками в подбородок, взгляд прилип к лицу Леоша. По тем эмоциям, что я мог без труда прочесть на нем, ситуация оставалась плачевной.

— Эльенты прочесали всю долину вдоль и поперек. Замок Домбровских разобрали по камушкам, даже окрестности проверили, — перечислял он и голос его становился с каждым словом все тише.

— Не нашли? — догадался я. — Этот хитрый лис знатно постарался.

— Мы будем искать, Томаш, слышишь? — Леош шагнул по направлению ко мне, хотел положить руку на плечо в ободряющем жесте, но я отпрянул, откинулся на спинку стула, заставив его одернуть руку. Ни к чему это. Хоть мы и кровные братья, между нами пропасть, которую не пересечь, ни обойти. Нечего и пытаться. — Поиски будут продолжать до тех пор, пока…

— Хватит, — грубо прервал его пылкую речь. — Мы оба знаем, что Домбровский не стал бы прятать его у себя под носом.

— В таком случае, нужно допросить княжну, — не сдавался Леош.

— Она вряд ли что-то знает, — ответил я.

Мысль о том, что девчонке что-то известно, я отмел сразу же. Не стал бы князь так рисковать. Эту тайну он унес с собой в могилу.

— Одно мы знаем точно — он там. Указ Верховного совета гласит, что «он подлежит хранению исключительно на вверенных князю территориях». Так было всегда! И долина Цветущего папоротника не исключение! Мы просто плохо ищем! — не унимался Леош. Его темные глаза горели азартом. Как когда-то и у меня…

— Да, ты прав, — равнодушно отозвался я, не желая продолжать этот бессмысленный разговор.

В отличие от Леоша я уже давно не верил в чудеса. За эти долгие пять лет я навсегда утратил надежду. Она больше не шла со мной нога в ногу. Я оставил ее там, позади, на осколках прежней жизни, к которой мне никогда уже не вернуться.

Сияна

Я натянула на голову одеяло, пытаясь спрятаться от шума. Уж лучше жар, чем бесконечный говор соперниц. Солнце едва взошло, а девушки уже неустанно обсуждали события минувшего вечера.

— Кто бы мог подумать! — восклицала Тана, заглядывая в зеркало. — Князь выгнал Бланку Заславскую! Да, она не так хороша собой, как я, — не без гордости заявляла девушка, — но ее отец — князь Заславский — один из самых влиятельных людей в нашем государстве!

— Томашу влияния не занимать, — усмехнулась Вера, оттесняя Тану от трюмо. — Ему нужна красивая и умная невеста, которая не ударит в грязь лицом.

Глава 8

Глава 8

Сияна

Солнце измывалось надо мной, жаля кожу горячими лучами. Спрятаться от него мне было негде. Даже в беседке повисла удушливая духота, от которой дышать становилось все труднее. Так плохо, что хоть волком вой или, на худой конец, водой студеной из ручья умывайся. Этим я и занялась. Опустилась у журчащей воды на колени, чтобы лицо смочить. Невмоготу мне было больше зной убийственный терпеть.

За спиной зашуршали длинные платья соперниц. Я обернулась. Надо мной словно коршуны нависли три девушки: Вера, Тана и еще одна из той группы, что поселили в другую комнату. Она была на полголовы выше остальных. Ее точеной фигурой в пору было залюбоваться. Хоть девушка выглядела хрупкой, но в теле ее сила чувствовалась. Волосы ее цвета жемчуга были уложены на одну сторону, открывая взору миниатюрное ушко, доверху унизанное серьгами-колечками. Глаза ее — два синих айсберга — тут же к месту меня пригвоздили. Хоть и красива была незнакомка, но благолепие ее было холодным, будто в оковы льда запрятано. Не было в ней жизни и легкости, лишь гордыня и надменность чувствовались.

— Значит ты — та самая княжна? — спросила она, приподнимая подол белоснежной юбки, струящейся вдоль ее бедер и выгодно подчеркивающей красивые изгибы тела. — Сияна Домбровская, — протянула она, низко присев, согнув ноги в коленях.

Голос незнакомки был благозвучен и мягок, словно бархат.

— Да, — ответила, приподняв подбородок. — Я — дочь князя Домбровского — повелителя долины Цветущего папоротника.

Вера усмехнулась:

— Повелевает долиной отныне князь Томаш. И нам, — она сделала шаг вперед, — очень интересно, чем же ты его одарила? Магнолию ты Павле вручила, а в сундук тогда что-же положила? — сощурилась девушка, нависнув надо мной, словно грозовая туча.

Я выпрямилась, неторопливо расправила подол своего платья.

— Так не честно, — ринулась ко мне Тана. — Ты ведь видела, что дарили Томашу мы! — зашипела змеей. — Эла, скажи же ей!

Незнакомка, которую как выяснилось зовут Эла, лишь продолжала молча буравить меня холодным взглядом. Словно душу мою наизнанку вывернуть хотела.

— А говорила, что князь тебе наш не нужен, — напомнила Вера. Кажется, эта девушка при любом удобном случае старалась мне об этом сказать. — Небось, княгиней стать захотела?

Кровь застучала в висках, щеки налились румянцем. Что за глупости? Не говорить же им, что я просто выжить пытаюсь, да отплатить врагу заклятому тем же. Справедливости душа моя требует! Страдать жестокого князя заставить хочет!

— Нет, — коротко ответила я и попыталась протиснуться между соперницами, но не тут-то было. Длинные ногти Таны тут же в предплечье мое вцепились, до боли стиснули. Если бы не рукав платья, то алые царапины на коже остались. — Не. Нужен. Мне. Ваш. Князь, — произнесла я, выделяя каждое слово. Взгляд мой при этом на Тану устремлен был.

— Лжешь! — прошипела она. В глазах ее пламя заплясало. Дурное. Не предвещающее ничего хорошего. — Я тебя заставлю правду сказать! — выплюнула она и, крепче стиснув пальцы, потянула меня на себя.

От неожиданности я споткнулась. Силясь удержать равновесие, в рыжие волосы соперницы вцепилась. Тана взвизгнула от боли, разжала пальцы, но было уже поздно. Я стремительно летела вниз, увлекая за собой девушку.

Бульк!

В стороны разлетелись брызги, а я оказалась в холодном ручье. Тело соперницы сверху меня к земле придавило, влажные светлые волосы к лицу прилипли. Откуда-то сверху донесся девичий смех, но не до него мне было, от холода ноги сводить начало.

— Ты что наделала? — задыхаясь от возмущения прошептала Тана.

Не обращая внимания на ее причитания, оттолкнула девушку в сторону. Теперь и у нее от холода дыхание перехватило. Тана взвизгнула и, разбрызгивая студеную воду, выбралась на берег, сыпля проклятиями в мой адрес. Следом и я вышла. Молча, стиснув зубы до противного скрежета.

У ручья уже остальные участницы отбора собрались, да тихо потешались над нами, перебрасываясь колкими словами да лукавыми улыбками.

Я отвернулась, пытаясь волосы мокрые пригладить. Получалось из рук вон плохо. Радовало только то, что и Тана выглядела ничуть не лучше. Поделом ей.

— Что здесь происходит? — Я вздрогнула от хриплого голоса Джудиты. Этого только не хватало!

Женщина окинула нас с Таной холодным взором, тихо постукивая тростью по зеленой лужайке. Хмурое лицо ее помрачнело еще больше, в глазах гнев неподдельный легко прочитался.

— Князь благодарность вам выражает, — сказала она, отводя взор. Дышать стало чуточку легче. — Подарки ваши по душе ему пришлись. Но есть те, кто отличился. — Девушки тихонько перешептывались. Каждая имя свое услышать хотела. — Павла, — позвала Джудита, — открывай, — трость с треском опустилась на крышку сундука, который был в несколько раз меньше того, куда мы дары свои опускали.

Павла поспешила выполнить указ. Не иначе как она в подчинении у Джудиты была.

— Назови имена тех, кто сегодня с князем отужинает!

Волнение захватило меня, окатило удушливой волной. Сердце в груди забилось чаще. Не под силу мне было его сейчас усмирить. Внутри проснулся азарт, неподвластный мне. Кровь по венам потекла быстрее, согревая озябшее тело. Палящее солнце мне больше не досаждало. Мокрое платье горячую кожу остужало.

Глава 9

Глава 9

Сияна

Сильная боль стрелой пронзила все тело. Казалось, меня бросили в чан с кипящей водой. Кожа горела, пульсировала. Я застонала. Открыв глаза, попыталась прогнать остатки сна, надеясь на то, что это принесет облегчение. Тщетно. Стало только хуже. Боль усилилась, давая понять, что причина ее была вполне реальной, а не вызванной кошмарными сновидениями, в которых меня преследовал разгневанный варвар.

Солнце уже заглядывало в распахнутое настежь окно. Я зажмурилась и, превозмогая боль, села.

— А вот и наша соня проснулась, — пропела Вера, порхая у зеркала. — Неужели ночь с князем так утомила? — Она сладко улыбалась, но в речах ее яд чувствовался.

— Что ты хочешь этим сказать? — ощетинилась я, пытаясь не обращать внимания на усиливающуюся боль.

— Ты вернулась поздно, — повела плечиком Вера, расчесывая роскошные темные волосы.

Я наткнулась взглядом на Цану. Девушка сидела на своей кровати, молча взирая на меня. Кровать по соседству от нее пустовала. Во взгляде ее плескалась ненависть. Не мудрено. Томаш оставил во дворце меня, прогнав ее сестру Тану. Наверное, мне стоит остерегаться ее и держаться подальше.

— Как спалось? — спросила Вера, поворачиваясь ко мне. Стоило ей взглянуть на меня, как улыбка, плясавшая до этого на ее губах, бесследно исчезла. Во взгляде появился неподдельный испуг. — Что это? — Голос девушки был полон отвращения. — Кто тебя так? Князь? — ахнула она.

Морщась от боли, я отбросила одеяло в сторону. Нижнее платье, в котором я вчера уснула, местами пропиталось чем-то красным. Небольшие алые кляксы были на рукавах, юбке и в области декольте. Сердце забилось чаще, когда я приподняла белую ткань рукава. На нежной коже красовались небольшие язвы. Прикосновение к ним вызывало нестерпимую боль. Некоторые из них от трения с тканью платья начали кровоточить.

От увиденного голова пошла кругом. Я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Благо, я сидела на кровати, иначе рухнула бы без сил.

— Что с моими руками? — прошептала я, с отвращением глядя на изувеченную кожу. Да на меня теперь без страха не взглянешь!

Вера подошла ближе.

— Похоже на магический порошок, — протянула она, разглядывая простынь, покрытую местами тонким слоем серебристой пыльцы. Разглядеть эту гадость в темноте не представлялось возможным, а вот при свете дня не составило труда.

— Это ты сделала? — Я подскочила, схватила Веру за грудки. — Отвечай, — закричала, встряхнув ее, словно мешок.

— С ума сошла? — завизжала девушка. — Пусти!

Ее попытки избавится от моих рук не увенчались успехом. Я держала крепко. В крови плескался адреналин и желание наказать обидчика, отнявшего единственное, что у меня осталось — красоту. Спохватившись, я отпрянула от Веры, осторожно коснулась ладонями лица, моля всех богов, чтобы оно не пострадало. Дабы убедиться в этом, бросилась к зеркалу.

— Целое, — прошептала я, тяжело дыша.

А вот о теле того же я сказать не могла. На глаза навернулись слезы.

— Тебе нужно смыть с тела остатки порошка, пока не стало хуже, — тихо сказала Анисья, увлекая меня в соседнюю комнату. — Я помогу тебе обработать раны.

В ответ я лишь покорно кивнула. Слова застряли в горле.

Сидя на холодном бортике высеченной из камня ванны, я старалась не плакать. Взор застилала влажная пелена. Слезы — это слабость. Покажу их и соперницы меня растопчут, уничтожат, почувствовав мою уязвимость.

— У меня есть заживляющая мазь, — сказала Анисья, промывая теплой водой кровоточащие ранки. Я морщилась от боли, но сносила все невзгоды молча, стиснув челюсти до зубного скрежета. — Она от мозолей, но, полагаю, сможет помочь. По крайней мере, с мозолями она справляется отлично, — выдавила она скупую улыбку.

— Ты много работаешь? — спросила я, чтобы немного отвлечься.

— Да, в поле, — ответила Анисья. — Мы едим лишь то, что выращиваем сами. Поэтому, чтобы не умереть с голоду, приходится трудиться.

Промыв последнюю ранку, Анисья удалилась. Через минуту она вернулась, крепко сжимая в руке пузатую банку, наполненную зеленоватой вязкой субстанцией. Полагаю, пахнет она ничуть не лучше, чем выглядит.

— Я хотела поблагодарить тебя, — начала говорить девушка, опускаясь на бортик по левую руку от меня. — Если бы не ты, я провалила бы испытание.

— Глупости, — отмахнулась я, стараясь смотреть куда угодно, но только не на свое тело. На дощатый пол, на банку с мазью, на лицо Анисьи…

— Твоя щека, — прошептала я, только сейчас заметив четыре бордовые борозды на коже, до безобразия похожие на царапины.

— Пустяки, — натянуто улыбнулась девушка. — На мне все быстро заживает.

Я нахмурилась, но наседать на Анисью не стала. Стоило мне провести вечер вне стен нашей маленькой комнаты, как что-то изменилось. Отношения между участницами отбора стали более натянутыми и кто-то, кажется, решил устранять соперниц всеми доступными способами, не брезгуя применять физическую силу и даже магию. Если гнев в мой адрес был скорее всего вызван ревностью к князю Томашу, то то, что случилось с тихой и неприметной Анисьей — вопрос. И мне нужно как можно скорее получить на него ответ, чтобы обезопасить себя в дальнейшем.

Глава 10

Глава 10

Сияна

Полуденное солнце обжигало кожу. Казалось, по венам моим бежал раскаленный металл, а не кровь. Нестерпимо хотелось окунуться в прохладу бирюзовой воды, которая манила меня, тихо нашептывая что-то на ухо.

— С таким бассейном и моря не надо! — восторженно присвистнула Вера, стягивая с ног туфли с серебристыми ремешками. — М-м-м! — протянула она, устраиваясь на бортике и опуская ноги в воду.

Князь не лгал, когда за ужином говорил о бассейне. Неужели решил мне угодить, чтобы в ручей больше не лезла? Или это очередная насмешка, порочащая меня — княжну Сияну Домбровскую?

— Анна Ковальская, — пробасил за моей спиной мужской голос, — прошу следовать за мной.

Юная девушка с русыми волосами вздрогнула, с недоверием покосилась на высокого эльента, который стоял с каменным лицом, будто кто-то всю жизнь из него высосал, оставив доживать свой короткий век лишь пустую оболочку.

— Меня князь Томаш хочет видеть? — Тонкая бровь Анны изогнулась.

Эльент молчал. Стоял, словно изваяние.

— И снова мимо, — вздохнула Вера, взбивая воду пятками и поднимая искрящиеся брызги. — И почему судьба по отношению ко мне так жестока? — Она театрально закатила глаза.

— Мое блюдо понравилось князю больше остальных? — предположила Анна, продолжая буравить эльента взглядом. Губы ее тронула улыбка, глаза заблестели.

— Иди уже, — Вера выгнула спину, словно кошка, — пока я тебя не опередила.

Анна поспешила за эльентом, вздернув подбородок. Глаза ее лучились от счастья, заставляя остальных участниц отбора от досады локти кусать. Но мне отчего-то не верилось в успех девушки. Хотелось остановить ее, потребовать объяснений от холодного и бездушного мужчины в черной форменной одежде. Но я промолчала. Не стала вмешиваться.

— А ты, княжна, почему платье не снимаешь? — Ко мне подошла Эла. Не девушка, а кусок льда. Айсберг, дрейфующий в водах бескрайнего океана. Холодный и опасный. Встреча с ним не сулит ничего хорошего. Он обманчив. На смену очарованию при встрече с ним быстро приходит страх. Он въедается под кожу, заставляя сердце в груди стучать быстрее. Наверное, Эла и Томаш стали бы идеальной парой. Два бездушных создания — коварных и жестоких. — Разве не жарко тебе под палящим солнцем? — В голосе ее сквозила усмешка.

— Мне нездоровится, — пробормотала я.

В отличие от меня Эла уже успела избавиться от своего пышного наряда. На смену ему пришел купальный костюм молочного цвета, который сливался с ее бледной кожей, превращая девушку в хрупкое эфемерное привидение. Тугой корсет подчеркивал ее талию, приподнимал небольшую грудь. Бедра были обтянуты узкой короткой юбкой с оборками, из-под которой виднелись шорты. Слишком откровенно. Даже невесомая накидка из тончайшего шелка, прикрывающая ее плечи, не спасала ситуацию.

— Ты, наверное, перегрелась, — ласково произнесла она и губы ее изогнулись в хитрой улыбке. Нет, в оскале хищном! — Полагаю, тебе просто стоит освежиться, — добавила она, заправляя за ухо непослушную прядь серебристых волос.

— Пожалуй, я бы не отказалась от прохладительных напитков или стакана воды, — нехотя ответила я, озираясь по сторонам. Как назло, ни эльентов, ни Павлы. В горле и правда пересохло. Нестерпимо захотелось спрятаться от горячего солнца и колючих взглядов соперниц.

— Стакана? — Эла рассмеялась. Даже смех ее был холоден и резок. Будто и не человек она вовсе, а кукла восковая. — Да ее же здесь целый бассейн!

Когда руки девушки коснулись моих плеч, я убедилась в том, насколько внешность может быть обманчива. В этом хрупком теле было достаточно силы, чтобы сбросить меня в бассейн.

Прохладная вода приняла меня в свои нежные объятия, любезно заглушила девичий смех, который там — наверху — все усиливался.

Путаясь в платье, я принялась грести руками, чтобы выбраться на поверхность. Тщетно. Наряд слишком тяжелый, да и плавать я толком не умею.

Открыла рот в немом крике, но тут же почувствовала, как легкие сжимаются под натиском сильной невидимой руки. В носу защипало. Я стала захлебываться. Паника подступила к горлу. Заставила хаотично размахивать руками и ногами. Проку от этого было мало.

Это конец.

Чем больше я сопротивлялась, тем стремительнее погружалась вниз — на дно бассейна. Такое чувство, что у него и вовсе дна не было. Быть может, я уже умерла? Покинула этот мир?

Нет. Мне по-прежнему больно, по-прежнему страшно.

Нестерпимо хочется сделать вдох. Столь сильно, что в груди все горит. Пожар охватывает все мое тело, уничтожает его, опаляет израненную кожу и превращает меня в обуглившуюся головешку.

Я кричу, вымещая все то, что хранила внутри. На смену душевной боли приходит боль физическая. А ведь раньше я наивно полагала, что хуже первой ничего быть не может. Как же я ошибалась…

Это последнее, о чем я подумала, прежде чем наступила беспросветная темнота.

— Отойдите! — Над моей головой громыхал мужской голос. — Ей нужен воздух!

Сил поднять веки, которые будто налились свинцом, не было.

Глава 11

Глава 11

Сияна

Плутая в бесконечных коридорах замка, я все размышляла о словах Януша. Я ведь и сама о подобном думала. Догадывалась, что в случае поражения меня ждет кончина — болезненная и неизбежная. В руках варвара я всего лишь игрушка. Вдоволь позабавившись, он без сожаления избавится от меня. Растопчет, уничтожит, а прах мой по ветру пустит, заливаясь смехом зловещим.

Нет, не сдамся я гаду ползучему! Покажу ему волю княжескую, да силу женскую!

Деревянные полы, устланные коврами пестрыми да шкурами животных, тихонько поскрипывали под подошвой моих туфель. Со стен на меня взирали портреты незнакомцев. Все как на подбор темноволосые и хмурые. Как сам князь Томаш. Словно изваяния, высеченные из камня. Холодные и бездушные.

Потупила взор, пытаясь от взглядов колких укрыться. Не место мне здесь. Во всем вражда чувствуется. Не принимает меня замок.

Раны на теле моем не болели. Лекарь хоть и смотрел на увечья мои с отвращением, но все должным образом обработал.

Вздохнула, натягивая рукава до самых костяшек пальцев. Нелепая попытка спрятаться…

Повернув в один из коридоров замка, я замерла. Пальцы невольно щеки коснулись, на которой до сих пор ссадина красовалась — «подарок» варвара.

— Здравствуй, княжна, — протянул Леош, и губы его в улыбке жуткой изогнулись.

Если в первую нашу встречу я подумала, что ему около тридцати лет, то сейчас могла с уверенностью заявить, что этому мужчине не больше двадцати пяти. Наверное, дело в том, что лицо его больше не украшала густая поросль щетины.

Я кивнула в знак приветствия и поспешила обогнуть фигуру мужчины, но не тут-то было. Широкоплечий варвар впился пальцами в мою руку чуть выше запястья, заставляя остановиться. Стиснула зубы, чтобы не закричать от боли. Кожа огнем вспыхнула. Раны вновь напомнили о себе.

— Простите, но я спешу, — пробормотала я, пытаясь высвободить руку из крепкой хватки мужчины. Тщетно. Мне в силе с ним не тягаться. Он воин, что оружие из рук не выпускает, а я всего лишь девчонка юная.

— Я надолго тебя не задержу, — процедил Леош.

В душе у меня поселилось дурное предчувствие. Не к добру эта встреча…

— Отец твой владел одной ценной вещью, — начал он, оттесняя меня к стене. — Но вот незадача, — протянул Леош, поглаживая свой подбородок, — спрятал ее так, что и не сыщешь…

— Что вы хотите от меня? — Вздернула подбородок и, набравшись смелости, в черные глаза врага взглянула. Сердце в груди быстрее забилось от страха, к горлу ком подступил.

— Хочу, — прошептал он, наклоняясь ближе, — чтобы ты помогла мне.

— Я врагу своему не помощник! — выплюнула в лицо мужчине.

Леош усмехнулся:

— Глупая, княжна. Я то и без тебя рано или поздно справлюсь, а вот сколько ты, — палец его мне в щеку уперся, пореза небрежно коснулся,  — протянешь в этом замке без моей помощи? Подумай, — добавил варвар и, разжав пальцы, направился прочь, оставив меня наедине с собственными мыслями.

Отец мой — князь Домбровский — был основателем княжеского альянса, который именовался Верховным советом. В состав его входило семь княжеств, соседствующих с долиной Цветущего папоротника. Так было раньше… Сейчас же варвары все в пыль превратили, стерли все напоминания прежней беззаботной жизни с лица земли. Наше княжество пало последним, после чего альянс прекратил свое существование.

Я в дипломатии была не сильна, никогда не интересовалась политикой. Мне это было чуждо.  Поэтому о целях создания Верховного совета я ничего толком не знала. Разве что слышала от отца о том, что альянс оберегает нечто ценное. Что именно — я не знала. Но, кажется, это знал Леош. И это что-то он непременно желал заполучить. Уж не в этом ли причина набегов князя Томаша на земли мирные? Жажда наживы и алчность безмерная, отравившие его черствое сердце.

— Сияна! — За спиной послышался голос Анисьи. Я обернулась, замедляя шаг. Девушка придерживала подол своей юбки, спешно направляясь ко мне. — Я с ног сбилась тебя искать! — воскликнула она, активно жестикулируя свободной рукой. 

Где же былая скромность Анисьи? Она ведь вела себя словно зверек, загнанный в угол... Поравнявшись со мной девушка виновато глаза потупила, будто вспомнила о той роли, что была ей отведена в замке князя.

— Что-то случилось? — забеспокоилась я. Меня не было около получаса. Кто знает, какие еще козни мне могли подготовить соперницы. Жестокости и коварства им было не занимать. Разве что Анисья подобными качествами не отличалась.

— Случилось, — кивнула она головой, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. — Князь Томаш нам новую комнату выделил. Более просторную. Там места на всех участниц отбора хватает.

Я вздохнула. 

— Значит, теперь комнату на семерых делить будем, — произнесла я. Перспектива жить по соседству с Элой меня удручала. Кто знает, на что еще способна эта девушка? Да и Цане с Верой я не доверяла. В конце концов, ведь кто-то из них магический порошок мне в постель подсыпал!

— Не думаю, — ответила Анисья. — Анна так и не вернулась. Полагаю, она покинула отбор по воле князя. Нас осталось шесть.

Глава 12

Глава 12

Сияна

Я проснулась от холода. Тело бил озноб. Пуховое одеяло, под которым я лежала, подтянув колени к груди, едва ли согревало.

Глаза постепенно привыкали к чернильной мгле, накрывшей варварский замок. Невесомые занавески трепыхались у окна, тихонько шелестя, что-то нашептывая на ухо. Им вторил полупрозрачный балдахин на моей кровати.

Села, опустив ноги. Ступни обдало холодом. Казалось, за ночь замок остыл, превратившись в чертоги Северного властелина.

Кутаясь в одеяло, я на ощупь направилась к окну, чтобы закрыть распахнутые настежь створки. На соседних кроватях посапывали девушки, натянув одеяла до самых макушек. Единственным ориентиром в кромешной тьме служил магический артефакт, поблескивающий на широком подоконнике, в нескольких метрах от меня. Казалось, кто-то поместил внутрь него все серебристые звезды, украденные с неба. Наверное, он стал единственным свидетелем того, как жестоко со мной обошлись соперницы прошлой ночью…

Обхватила руками озябшие плечи. Половицы тихо поскрипывали под моими босыми ногами, безжалостно обжигая холодом. Было бы неплохо разжечь камин…

Добравшись до окна, невольно коснулась магической сферы. Холодная, словно кусок льда. Туман внутри нее пришел в движение, нехотя принялся закручиваться в спираль. Одернула руку. Меня с детства учили с осторожностью относиться к магии, избегать ее, не подпускать близко. Нет в ней ничего хорошего, лишь дурное. В ней сила, за владение которой рано или поздно придется поплатиться. И князь не станет исключением. Понесет расплату за все грехи свои.

Опираясь о подоконник, выглянула в окно. Студеный воздух обжег лицо, запечатлев на щеках холодные поцелуи. Его касания — липкие и влажные — окончательно прогнали сон. Да и смогла бы я уснуть после того, что увидела?

Внизу, по садовым дорожкам, стелился туман. Словно змей искушенный он полз по земле, забираясь в самые укромные уголки. Будто все ему тут было знакомо. Словно разумное существо он огибал деревья и кустарники, клумбы и белые валуны, подбираясь все ближе к замку. Протягивал свои липкие щупальца, желая дотянуться до каменных стен.

Захлопнула створки окна, чувствуя, как сердце в груди начинает биться чаще. За все то время, что я жила в замке князя, тумана здесь не было. За воротами и высокими стенами он чувствовал себя вольготно, но ближе подступить не смел.

Добравшись до своей кровати, я нащупала в темноте туфельки. Терпеть холод больше было невмоготу. В гардеробной схватила первый попавшийся плащ-накидку с меховой оторочкой, и вышла из комнаты.

В коридорах замка царствовала тишина. Шаги мои эхом разносились по владениям князя Томаша, словно удары в тревожный колокол. Этот звук пробирал до мурашек, заставляя снова и снова вспоминать события минувших дней, перевернувших мою жизнь с ног на голову.

Тряхнула головой, прогоняя мысли жуткие. Смахнула с ресниц влагу соленую. Не помочь тут слезами. Сколько не лей — лучше не станет. Не воскреснут любимые, не вырастет из пепла замок родной. Сколько не взывай к небожителям, результат будет один. Безразличны они к беде моей. Не прониклись горем, что сердце девичье изо дня в день съедает.

Я осторожно ступала по лестнице, уходящей вниз. Деревянные ступени, устланные коврами, приглушали звук моих шагов. Словно тень, ведомая дурным предчувствием, я спускалась на нижние этажи замка. Что-то влекло меня, звало, тихо нашептывая на ухо родное имя, от которого по воле варвара я должна была отречься.

Не бывать этому! Княжна я, а не рабыня гада ползучего! Не Лебедь, а Сияна! Княжна Сияна Домбровская!

Сияна…

Голос тихий и приглушенный. Манящий из недр замка. Зовущий спуститься туда, где мне не место. Не в силах я ему противиться. Покорно пересекаю холл, толкаю низкую дубовую дверь слева от камина. Не заперта. За ней тьма клубится. Ласковая и нежная. Знаю, не обидит меня. Она к рукам моим льнет, пальцев осторожно касается, словно знакомясь.

Под ногами снова ступени чувствую. Холод камня даже сквозь подошву моих туфель стопу обжигает. Пальцы скользят по шершавой стене, чтобы не оступиться. Перил здесь нет.

Снизу звуки доносятся. К зову, манящему, еще и голос чей-то присоединяется. Если первый я сердцем слышу, то второй моих ушей касается. Кровь по венам быстрей течет, согревая тело озябшее. В голове пульсация не прекращается. Кажется, еще немного и она лопнет.

Я касаюсь пальцами висков. Растираю кожу, пытаясь унять боль. Тщетно. Она въелась глубоко. Тошнота к горлу подкатывает.

Сияна… Сияна…

Зов слышен все отчетливей. Не в силах я ему противиться. Покорно следую за ним, словно за звездой путеводной. Он будто отражение мое, голос мой внутренний, что помочь хочет.

Сияна… Сияна… Сияна…

Все ближе и ближе.

Ступени под моими ногами сменяются ровной поверхностью. Впереди стена. Коридор узкий налево поворачивает. Миновав его, я замираю. В стену холодную вжимаюсь, чтобы незамеченной остаться. Сердце изнутри ломает ребра, пальцы липким потом покрываются.

Передо мной арка, ведущая в просторную залу. В центре нее странное сооружение: постамент, который возвышается над полом. По периметру расположено несколько кристаллов, закованных в цепи, которые освещают комнату тусклым голубоватым свечением. Они разной формы и цвета: от молочно-белого до бледно-голубого. Цепи тихонько позвякивают, раскачиваясь в воздухе. В центре постамента колодец, над которым склонился мужчина. Томаш! Он всматривается в мерцающую синюю водную гладь, словно силится там что-то разглядеть.