Невольная связь

Глава 1

— Время истекает, Ярослав Михайлович!

— Глеб, я найду деньги! Обещаю! — обреченно мотнул головой мужчина и прочистил горло: — Прошу, дай мне еще пол-ляма . Я верну! Все, до копейки верну!

— Яр, ты мне уже до хрена должен! — с нажимом рявкнул Широков и отвернулся от собеседника. — Больше ссуд я не даю.

— Тогда не в долг, Глеб! Тогда купи…, — Туманов осекся, в отражении стекла Глеб видел, как старик вынимает из внутреннего кармана пиджака конверт и бросает его на стол, — Вот, это покроет все мои долги.

Глеб мотнул головой. Нет, он точно знал, у Туманова ни черта не осталось. Даже фамильный особняк давно уже заложен.

— Ты только посмотри, Глеб Алексеевич, — глухо, но с нотками гордости произнес гость, — она стоит целого состояния.

Широков на миг закрыл глаза.

Твою мать, Туманов! Не смей этого делать! Не смей!

Мимолетные эмоции испарились, Глеб вновь стал жестким и злым. Обернулся.

На столе прямо перед ним лежало фото.

Глеб долго смотрел на него, потом поднял взгляд на старика.

Мразь. Падла. Сволочь.

Широков сжал руки в кулаки.

От молниеносной атаки и сломанных костей Туманова спас его же голос:

— Я узнавал. Мне предлагали гораздо больше, чем я должен тебе, Глеб. Но я решил, что ты можешь стать первым покупателем. Не чужие мы вроде как.

Широков медленно кивнул. Ненависть и ярость кипели в нем, образуя ядовитый коктейль.

— Мои люди поедут с тобой, Ярослав. Заберут девушку. Сегодня.

— Значит, по рукам? Мой долг аннулирован? — Глеб кивнул. — А что насчет ссуды? Мне бы чуток… отыграться…

— Ты же все сольешь, Ярослав. Не помню, чтобы у тебя была еще одна дочь! — мотнул головой Глеб и кивнул охраннику.

Старика вывели из кабинета. А Глеб тяжело опустился в кресло. И перед глазами фотокарточка. Выросла девчонка. Изменилась. Глеб помнил ее совсем другой. С двумя косичками. Сбитыми коленками. Пытливым взглядом.

— Так вот какая ты теперь, Сабина Туманова.

Широков вернул фото на стол. Чертов старик! Кажется, он возненавидел его еще больше. Но это все равно ничего не меняло. Глеб Алексеевич из каждой сделки прекрасно умел извлекать выгоду, потому и был успешным бизнесменом. Теперь у него новое приобретение. А оно слишком дорого обошлось Глебу, чтобы не касаться его.

— Время платить долги, Сабина, — пробормотал Глеб, закрывая глаза.

***

Широков позволил мозгу отключиться. Долгая была ночь. Сложная. Впрочем, у Глеба каждая ночь такая. По-хорошему, нужно бы встать с кресла, дойди до смежной двери, пересечь коридор и выспаться в нормальной кровати. Здесь у Глеба имелись все условия. Бывало, Широков неделями не выбирался из «Подполья». Этот клуб достался Глебу случайно. Повезло выиграть здание в карты. Тогда клуб имел всего одно преимущество — удобное месторасположение. А сейчас он вырос в целый комплекс с казино, отелем, рестораном. Сейчас «Подполье» приносило максимальную прибыль. И было любимым детищем Широкова.

Мужчина вздрогнул, вынырнув из неглубокого сна. Глеб знал, что там, за дверью стоит человек.

Не ошибся. В дверь постучали.

Чужака охрана не пропустила бы, значит у визитера есть разрешение на появление перед Широковым.

— Входи, Карина.

Дверь открылась. На пороге появилась женщина. Красивая женщина. Эффектная фигура, откровенный наряд, прическа, макияж. Женщина знала цену себе и своим услугам.

— Здравствуй, Глеб.

Широков сухо кивнул. Получив согласие, Карина закрыла за собой дверь кабинета и медленно приблизилась к рабочему столу Глеба.

— Ты устал. Хочешь, я сделаю тебе массаж?

Глеб смотрел в лицо визитерше. Как давно они знакомы? Год, два, пять лет? А Карина не менялась. Казалось, будто она всегда выглядела именно так: эффектно, со вкусом.

— Раздевайся, — приказал Глеб.

Карина торопливо исполнила приказ. Но ее движения были плавными, завлекающими, откровенными и многообещающими.

Глеб встал с кресла. Мужчина так и не снял пиджака. Карина знала, что ни в коем случае нельзя трогать бумаги на рабочем столе. Потому просто прислонилась к гладкой поверхности.

Полностью обнаженная, женщина пробудила в Глебе похоть. В Карине его все устраивало. Она удовлетворяла его полностью, исполняла любые желания.

— Духи смени. Приторные, — мотнул головой Глеб и прищурился, когда Карина, встав на цыпочки, собралась его поцеловать. Нет, Широков не переваривал подобные нежности. Не для него они.

Мужчина резко и недвусмысленно развернул любовницу так, что она стояла к нему спиной. Глеб расстегнул ремень, ширинку, вынул презерватив из ящика стола.

Карина призывно выпятила попку и прогнулась. Широков махом в один толчок вогнал член в женскую плоть.

И вдруг глаза зацепились за фото, брошенное Тумановым. Карточка так и лежала посреди стола.

Глава 2

Боже! Что я наделала? Я его убила? Да, точно. Убила.

Я до чертиков испугалась. У моих ног лежал молодой мужчина. В его волосах и на ковре валялись осколки от тяжеленой вазы, которую я с трудом смогла поднять. А я впервые в жизни столкнулась с такой ситуацией. Я никогда прежде не делала ничего подобного. Никогда! Я даже пауков спасала, выпуская их на улицу через окно. И птиц кормила зимой. И в приюте для животных помогала по выходным.

А здесь — целый человек. Мертвый. Немножко. Или сильно мертвый?

Я с трудом сообразила, что нужно отыскать пульс на шее человека. Руки не слушались. Да я и сама дрожала, как листок на ветру.

А мужчина не шевелился. Теперь я понимала, что это и есть Глеб Широков. В прошлый раз я не успела его рассмотреть. Сразу пустила огнетушитель в ход. А сейчас, когда он лежал неподвижно, бери, блин, рассматривай!

Нервный смешок сорвался с губ. В ушах все еще стояла его пугающая до икоты угроза.

Он ведь действительно меня убьет. Если он купил живого свободного человека в свое распоряжение, что ему стоит убить свою собственность?

Нет, лучше пусть убивает, чем садиться из-за него в тюрьму. Сколько мне дадут? Лет тридцать? А если еще и судья окажется давним приятелем Широкова, в чем я не сомневалась, сидеть мне в местах не столь отдаленных пожизненно.

Вот на такой не очень позитивной ноте я поняла, что Широкова нужно спасать. А как? Он, кажется, уже не дышит.

Я припомнила все, чему училась на курсах оказания первой помощи. Признаться, их я посещала без особого энтузиазма. Потому больше половины информации мимо моего мозга пролетело, не задержавшись в нем.

— Так, зажать нос! Сделать вдох. Обхватить губами рот пострадавшего. Вдуть воздух. Грудная клетка должна подняться. Потом опуститься. И повторить, — бормотала я торопливо.

Да, кажется, так. Но в теории все казалось очень просто. А на практике….

Я пальцами зажала нос мужчине. Сделала вдох. И прижалась к мужским губам.

Те были твердыми и сухими. Но плотно сжатыми. Пришлось их настойчиво раздвинуть. Ну как его спасать, если он даже рот открыть не может?

— Да ты издеваешься! — неразборчиво промычал он в мои губы. Я замерла. Распахнув глаза смотрела на человека, продолжавшего лежать на ковре в осколках и собственной крови. — Убери пальцы от моего носа!

Я послушалась. И попыталась отползти от Широкова. Но крепкая рука взлетела вверх, а сильная ладонь обхватила мое плечо.

— Пустите! — выкрикнула я, а Широков поморщился.

— Не ори! Просто заткнись! — прошипел он.

Я замерла, во все глаза рассматривая мужчину. Поскольку телефон у меня отобрал верзила с лицом гориллы, то я не могла выйти в сеть, чтобы узнать информацию о человеке, который меня … украл. Да, пусть будет «украл». Потому что мне совершенно не нравилось слово «купил».

Так вот, у меня катастрофически не хватало сведений о Широкове. Наверное, по этой самой причине я и рассматривала его сейчас.

Мужчина был красив. И даже опухшие красные, как у вампира, глаза его не портили. Волевой подбородок, острый нос и темные густые волосы делали его похожим на грозного коршуна. Впрочем, взгляд у мужчины был таким, словно тот действительно планировал меня заклевать в эту самую секунду.

— Давайте я вызову «скорую»? — предложила я.

— Уверен, ты умышленно перепутаешь номера, и за мной приедет труповозка! — процедил Широков и медленно сел.

Я видела, как мужчина покачнулся, уперся рукой в пол, а та, что держала меня за плечо, сильнее сжалась. Мужские пальцы впились в мои кости с такой силой, что я поморщилась.

— Для трупа вы весьма живенько выглядите, — фыркнула я.

Широков наклонил голову и коснулся затылка рукой. Я интереса ради, вытянув шею, принялась рассматривать, действительно ли разбитая мною посудина нанесла такой колоссальный урон.

— Мда…, — пробормотала я, — где у вас аптечка?

— Добивать будешь? — хмыкнул мужчина.

— Вполне возможно, — решила пошутить я и перехватила крайне недовольный, даже злой взгляд. — Ну тогда сами обрабатывайте свои болячки! Мне же меньше забот.

— Знаешь, что, девочка! — зло начал Широков, — Мои, как ты выразилась, болячки, исключительно твоя заслуга!

— А вы сами напросились! Дверь начали выламывать! А я, между прочим, испугалась! — оправдывалась я.

— Ты расхерачила целое состояние о мою голову!

— А не нужно было это состояние оставлять на самом видном месте!

— Да кто ж знал, что ты здесь все начнешь разрушать!

— Неправда! Вон та сломанная тумба — ваша заслуга! И дверь! Я дверь не ломала!

— Зато проломила мой череп!

Я понимала, что мы уже не просто спорим, а кричим друг на друга. И если Широков, что уж скрывать, был в своем праве, то я, признаться, слегка перегибала. Но признавать это перед врагом — ни за что не буду!

— Да ладно! Ваш череп в полном порядке. Вы же живой, и орете на весь дом, — отмахнулась я.

— Да ты… Да ты…, — рычал мужчина, глядя на меня, как на ненавистного таракана, — Слов просто нет!

— А вы больше читайте книги, говорят, от этого пополняется словарный запас, — подсказала я.

— Умная, да?

— Не глупее некоторых, — парировала я.

Мне доставляло удовольствие дерзить моему заклятому врагу. Наверное, у меня напрочь отшибло чувство самосохранения. Еще два часа назад я бы молчала и рыдала, уткнувшись в подушку. А сейчас — просто была загнана в угол. Не каждый день меня продают монстру. А как себя вести в подобной ситуации — нигде не написано.

Глава 3

Оказавшись дома, Глеб понял, что проголодался. Ужин он благополучно пропустил. Как и Сабина, если верить словам приставленной к ней охраны.

Широков отнес кейс с документами в кабинет и когда собрался распорядиться насчет позднего ужина, столкнулся с бледной, как стена, экономкой.

— Что стряслось? — отрывисто бросил Глеб и на всякий случай взглянул на лестницу, ведущую на второй этаж.

Опять Сабина чудит? Глеб даже напрягся слегка. Слишком уж тихо было в доме. Хотя, понятно, что тихо. Ночь ведь.

— Глеб Алексеевич! У нас ЧП! — заломила руки женщина.

— Та-а-ак! — насторожился Широков.

— Ваша гостья отказалась от обеда и заперлась в своей комнате. Я поднялась к ней в три часа дня. Тогда уже двери починили. Постучалась. Уточнила, не нужно ли что-нибудь принести. Из еды, или вообще… Сабина Ярославовна сказала, что не голодна и попросила принести карандаши и альбом. Позже я пригласила гостью к ужину. В комнате было тихо. Я подумала, что девушка просто спит. Я слышала, как работал телевизор, — торопливо рассказывала экономка, а Широков хмурился все больше.

Как-то не к добру такой подробный рассказ с описанием каждого шага.

— А час назад я воспользовалась ключом и вошла в комнату. Волновалась, что девушка весь день там взаперти, — всплеснула руками Лариса Валерьевна.

— Дальше что? — нетерпеливо поторопил Широков.

— Я вошла в спальню, а там никого…, — очень тихо прошелестела экономка.

Глеб повернулся к Варгинову. Тот тряхнул головой.

— Да не, Глеб Алексеевич! Охрана усилена. Никто из дома не выходил, — начал оправдываться Мухтар и уже связывался со своими людьми, в обязанности которых входила охрана особняка.

— Я все комнаты обыскала, Глеб Алексеевич! Пусто! — отчитывалась Лариса Валерьевна.

— Идите к себе. Дальше мы сами! — рявкнул Глеб и взлетел вверх по лестнице.

Ну и куда она могла деться? Если даже из дома не выходила! Глеб велел просмотреть камеры видеонаблюдения еще раз. Слышал, как коротко переговариваются охранники между собой, докладывая Варгинову обстановку. Чисто. Девушки нигде нет. Ни на территории, ни в гараже, ни в саду. Она реально не покидала границы особняка.

Глеб вломился в комнату, отведенную для Сабины. Ничего необычного. Идеальный порядок. И только негромкий звук работающего телевизора разбавил гнетущую тишину спальни.

Глеб толкнул двери ванной комнаты. Пусто. Вышел на балкон, где имелся небольшой плетеный диван и столик.

— Сабина! — рявкнул Широков и прислушался. Со второго этажа открывался хороший обзор. Но этого было мало из-за темноты.

Увидев внизу одного из охранников, Глеб рявкнул:

— Врубайте прожекторы!

Спустя несколько минут, когда Глеб мерил нервными шагами террасу, зажглось дополнительное освещение. Стало светло, как днем. Но Широков хмурился все больше.

— Тачки обыскали? — рявкнул он Мухтару.

— Да, все до единой. И салоны, и багажники. Пусто, — развел руками Варгинов.

Глеб нахмурился еще больше. Куда же делать эта девчонка, мать ее так?!

— В доме ее точно нет, — поджал губы Мухтар. — Отправлю людей в лес.

— И к реке, — скомандовал Широков.

— Глеб Алексеевич, думаете…? Да нет, не стала бы девчонка туда лезть. Там же нет нормального берега. Сплошные обрывы, — заговорил Мухтар, — да и в темноте ни черта не видно. Можно шею сломать легко.

Внутри у Глеба что-то ухнуло. Прав Мухтар. Действительно, прав. Не зная местности, можно заблудиться и случайно выйти к обрыву. А там…

— Черт! — Глеб провел рукой по макушке. Ну что за девушка? Неужели нельзя было просто посидеть дома?!

— Договорюсь насчет вертолета, — решительно кивнул Варгинов и умчался подальше от Глеба.

Широков и сам понимал, что бесится. Стоит, сжимая руки в кулаки и хрустя суставами.

Ох, и получит эта девчонка, как только Глеб до нее доберется! Чтобы сидеть не смогла неделю! Месяц! Чтобы знала, как сбегать из дома! Чтобы…

Глеб вновь выругался. Он отказывался думать, что жизни Сабины что-то угрожает. Возможно, она просто спряталась. Вот Глеб ее найдет и хорошенечко ей всыплет!

***

Двухчасовые поиски не принесли результата. Умом Глеб понимал, что сейчас слишком темно. Нужно подождать до рассвета и потом возобновить поиски. Тем более, что так и не стало известно, в каком направлении двигаться. Девочка умудрилась не оставить ни единого следа.

Глеб устало растер лицо. Внутреннее напряжение и злость на Сабину за ее побег будто вливали в его тело адреналин. Да и десятая, если не меньше, кружка кофе, помогала держаться.

Однако требовалась передышка. Просто, чтобы подумать. Попытаться понять, куда могла исчезнуть девчонка так внезапно и бесследно.

Широков мысленно набросал список всех, кто мог бы желать ему зла. Список оказался огромным. Но из него Глеб методично исключал претендентов. К тому же, мало кто знал о Сабине. Вернее, никто и не знал. Кроме Туманова.

Глава 4

— Думаете, я рискну сбежать прямо так? Босиком и без белья? — хмыкнула девчонка.

Глеб, конечно же, понимал, что слегка перегибает. Сабина ведь не идиотка, сбегать из особняка именно сейчас. На ней ведь даже трусов нет. Широков это знал.

Потому и снял наручники, вынув ключ из кармана домашних брюк.

— На время ужина, — прокомментировал Широков, давая понять девчонке, что он не изменил своего мнения на ее счет.

Хотя, Глебу уже казалась эта затея дурацкой. Сабина не чудила, не пыталась уколоть его словами, или навредить физически. Даже нож в руки не брала, нарезкой Глеб занимался сам. И готовила девушка изумительно. Широков это сразу понял, когда по кухни поползли убойные ароматы еды.

Нет, надо гнать именитого шеф-повара к чертям собачьим. А за те деньги, что требовал спец, нанять толковую кухарку, без понтов, зато в доме всегда будет вкусный ужин.

Глеб задумчиво рассматривал девушку. Сабина заплела влажные волосы в косу, локоны стали виться. Короткие пряди были чуть более светлыми. А на лице — ни грамма косметики. И хорошенькое личико Сабины светилось чистотой и невинностью.

Сабине двадцать. Но… Чем она занимается? Какие у нее интересы?

Глебу выдали целую папку со сведениями о Сабине Тумановой. Однако Широков намеренно не заглянул внутрь. Знал только возраст. Чья она дочь. А теперь и то, что умеет рисовать и готовить.

Глеб опомниться не успел, а его тарелка уже оказалась пустой, настолько все было вкусно. Но больше мужчину обрадовало то, что и девчонка почти все съела.

— С завтрашнего дня будешь готовить для меня, — Широков облек свои мысли в слова.

— Серьезно? Прикуете меня к плите? — хмыкнула девушка.

— Сабина, давай хотя бы до утра заключим перемирие? — предложил Глеб, вздохнув.

После вкусной еды Глебу совершенно не хотелось ругаться и ссориться. Только спать.

— А вы позволите мне спать в другой комнате? — уточнила Сабина.

Вместо ответа Широков демонстративно защелкнул наручники на запястье Тумановой. Сабина прищурилась, а Глеб вскинул бровь.

— Положи нож на стол, Сабина, — вкрадчиво потребовал мужчина, не сводя глаз с дерзкого личика девчонки. — Пока сама не поранилась.

— Я не буду спать с вами! — прошипела девушка.

— Твое мнение меня не интересует! — возразил Глеб.

— Какой же вы ублюдок, Глеб Алексеевич!

— Рад, что ты правильно понимаешь ситуацию, Сабина, — усмехнулся Широков и дернул запястье на себя так, что девчонка потянулась следом. Свободной ладонью Глеб перехватил руку Сабины с зажатым в ней столовым ножом. — А теперь — живо в постель.

— Да пошел ты! — выкрикнула девчонка.

— Осторожнее со словами, девочка, — глухо пробормотал Широков.

— Урод! Скотина! — шипела Туманова, а Глеб только сильнее злился.

Столовый нож отлетел на пол. Глеб рывком поднялся со стула и потащил девушку прочь из кухни. Сабина сопротивлялась, ругалась, кричала, однако Широков продолжал идти вверх по лестнице, крепко держа девичью ладонь в своей.

— Закрой рот! — рявкнул Глеб, когда его терпение иссякло.

Сабина послушно замолчала. Глеб ногой шарахнул по двери собственной спальни, захлопывая ту. И вырубил свет, погрузив комнату в полумрак.

— Спать! — приказал Широков.

В два шага он добрался до постели, швырнул девчонку на нее, а сам лег поверх покрывала. Закрыв глаза, Глеб, четко выговаривая каждое слово, пригрозил:

— Один звук, Сабина, и я оттрахаю тебя так, что ты не сможешь утром ходить!

Девчонка, что удивительно, промолчала. А Глеб выдохнул. Что ж, даже как-то жаль, что она стала вдруг такой послушной.

Широков закрыл глаза. Глеб чувствовал, как Сабина устраивается удобнее. Ее рука все еще была зажата в его ладони. Теплая и хрупкая. Она потерялась в его пальцах.

Но было приятно касаться ее кожи.

Что ж, Широков знал, что завтра он позволит себе гораздо больше, нежели невинное прикосновение к девичьей руке. Но это завтра. А сегодня — пусть привыкает к мысли.

Глеб уже проваливался в сон, когда ощутил легкое движение по своим брюкам.

Сон моментально отступил, однако мужчина лежал, дыша размеренно и глубоко, делая вид, что спит. А меж тем пальцы Сабины нащупали небольшой ключик в кармане брюк Глеба.

Вот же чертовка неугомонная!

Глеб выжидал. А когда ловкие пальчики нырнули вглубь кармана, Широков понял, что выдал себя.

Ну не он сам, а крайне неравнодушный к близости девушки орган.

Приоткрыв глаза, Широков наблюдал за реакцией девушки.

— Смелее, Сабина! Нужен ключ? Достань его, — подсказал Глеб, понимая, что девчонке, чтобы достичь цели, нужно запустить руку глубже в карман. А не задев внушительного бугра, это сделать нереально.

Странно, но Сабина отпрянула. Еще и не произнеся ни слова.

Глава 5

Я проснулась под утро, когда за окном только занимался рассвет. И села в постели.

Рука тут же дернулась обратно к подушке. А я ощутила унижение и дикую злость. Как, вот как признаться этому чудовищу, что мой организм требует уединения? И ключ Широков, как назло, вышвырнул куда-то на ковер.

Мой тюремщик безмятежно спал, развалившись на всю кровать. А я чувствовала, что если прямо сейчас не окажусь в соседней комнате, то опозорюсь на всю оставшуюся жизнь.

Мозг — удивительная шутка. Иногда он работает, как часовой механизм. А иногда, барахлит, как китайская подделка. Но, как оказалось, в стрессовой ситуации моя голова соображала весьма неплохо.

И очень кстати я вдруг вспомнила, как мальчишки-одноклассники однажды на спор пытались открыть ментовские наручники. Откуда они у них взялись — никто не знал. Но факт был на лицо: пацаны поспорили, смогут ли их открыть без ключа. Получилось при помощи обычной скрепки. Но пришлось повозиться.

Мне возиться было некогда. Время поджимало, а будить Широкова с воплем «Помогите! Хочу в туалет!» я не собиралась. Это ведь и без того унизительно, спать в одной постели с врагом!

А тут еще и это…

И я начала взглядом шарить по прикроватной тумбе, полу рядом с постелью, пока не заглянула в небольшой выдвижной ящик. Никогда прежде я так бурно не радовалась одной единственной канцелярской скрепке.

Наручники не выдержали натиска моего желания оказаться в соседней комнате. Металлический браслет поддался, а мое запястье оказалось на свободе. Я тут же помчалась, сорвавшись с места.

Спустя полчаса, я вернулась в спальню. К этому времени я успела отыскать чистую футболку и шорты Глеба, совершить все утренние процедуры, включая душ и чистку зубов. С трудом подавила соблазн пройтись зубной щеткой Широкова по ободку унитаза. Но решила: аксессуар не виновен в том, что его хозяин чудовище.

Глеб по-прежнему спал в кровати. А я вдруг подумала, что браслет от наручников, который прежде был на моем запястье, прекрасно застегнулся бы на резной спинке кровати. А ключ ведь далеко. И скрепку я на всякий случай припрятала обратно в ящик тумбы.

Странно, но Широков не проснулся, когда я защелкнула его же украшение. И торопливо отползла подальше, на всякий случай.

Экран телефона Глеба засветился, а тишину комнаты вспорол звук будильника.

— Сабина? — голос Широкова звучал сонно и хрипло, а я коварно улыбнулась.

Глеб недовольно и с непониманием смотрел на меня, лежа в постели. А я стояла на безопасном расстоянии, победоносно скрестив руки на груди.

— Доброго утречка, Глеб Алексеевич! — хмыкнула я и протопала к двери. — Я сама найду кухню. У меня вроде как рабочий день, так? Приятно оставаться. Если не найду мышьяк, считайте, вам повезло, и завтрак не пропустите.

— Живо вернись, Сабина! — рявкнул Широков громче и дернул запястьем.

Я лишь ускорила шаг, выскочив за дверь, и, не останавливаясь, понеслась вниз по лестнице. В холле столкнулась с тем самым громилой-охранником, который впихнул меня в багажник.

Вот и ему нужно бы подсыпать чего-нибудь веселенького в еду или напиток. В качестве особого секретного ингредиента.

— Сабина! — пронеслось на весь особняк, но я лишь фыркнула.

— Да не напрягайтесь вы так, уважаемый, — обратилась я к мордовороту с собачьим именем Мухтар, — жив-здоров ваш шеф. А профилактическая клизма еще никому не помешала.

— Сдается мне, Сабина Ярославовна, что клизма — это вы, — разобрала я колкое замечание под громогласный вопль Широкова.

— Мухтар!

— И часто вам приходится исполнять собачьи команды? Фас, к ноге, апорт? — насмешливо подметила я. — Тапочки тоже приносите?

— Полегче на поворотах! — набычился охранник.

— Вы бы поторопились, товарищ, шеф негодует. Вот-вот отгрызет себе руку, — безмятежно посоветовала я и проскользнула дальше по коридору на кухню.

Пусть этот Широков только попробует сунуться ко мне! У меня там в распоряжении, вон, целый комплект сковородок и ножей.

— Ты что с ним сотворила, ведьма? — рыкнул Мухтар, стремительно сорвавшись с места.

— Всего лишь ответила той же монетой, — повела я плечом и спряталась за дверью кухни.

А там меня ждали две пары удивленных глаз и Пузатый колпак.

Знаменитый шеф-повар Широкова мне не понравился с первой же секунды. Пузатый коротышка смерил меня таким взглядом, словно я была не живым человеком, а плесенью на сыре.

— Чем травить будете, многоуважаемый шеф? — поинтересовалась я, а мужчинку, кажется, слегка перекосило. Русскую речь он прекрасно понимал, а вот соображал плохо. Либо делал вид, что не понимал меня.

— Завтрак уже накрыт и ждет Глеба Алексеевича, — осторожно ответила одна из девушек, помогавшая в доме, если судить по униформе и белоснежному чепчику.

Нет, ну что Широков за человек? То повара себе выписывает из-за границы, то горничных заставляет одеваться так, будто живет в поместье прошлого века с личным камердинером и швейцаром.

— А разве вам не передали от Глеба Алексеевича, что ваша вчерашняя стряпня его слегка расстроила? — обратилась я к коротышу в колпаке.

Глава 6

Лариса Валерьевна, экономка Широкова, раздала ценные указания. Шеф возвращается, а, значит, нужно завершать приготовления ужина. Чтоб ему пусто было, этому тирану!

Но готовить мне нравилось. Сам процесс расслаблял. Более того, я прям-таки видела, как Широков ест и требует добавки. Что уж скрывать, а кормили его не понять чем. Чрезмерно изысканной едой, от которой никакой радости не появлялось, зато добавлялся метеоризм и изжога. Наверное, Глеб Алексеевич вечно злой потому, что постоянно голоден.

Эти мысли меня повеселили. Но больше всего радовало то, что мне час назад принесли одежду. Новую, с бирками, и размера подходящего. В центре комнаты, куда меня притащил этой ночью Широков, я нашла пакеты с вещами и всем необходимым для обычной девушки, включая косметические средства, расчески и заколки для волос. Признаться, крайне неожиданно, и очень мило.

Нет, не так мило, как если бы Широков распорядился освободить меня из плена. Но лучше, если бы я ходила без трусов и в мужской футболке.

И вот, убедившись, что Глебу к ужину подадут все, что я приготовила, я прихватила альбом с карандашами и вышла в сад. Охрана следила за мной на расстоянии. Я старалась не замечать двоих верзил криминальной наружности, делала вид, что меня гораздо больше интересует пейзаж за высоким забором и облака в черном небе, нежели люди, которые не сводили с меня глаз.

Было уже темно, и заняться мне нечем. Я принялась бездумно водить карандашом по листу, а штрихи сами складывались в картинку.

— Прошу прощения, Сабина Ярославовна, — заговорила Лариса Валерьевна, приблизившись к плетеному креслу, в котором я устроилась, забравшись с ногами.

— Лариса Валерьевна, мы же с вами договорились, — перебив женщину, мягко напомнила я.

— Сабина! — улыбнулась экономка, — Глеб Алексеевич изволит ужинать с вами.

— Боюсь, если он будет ужинать со мной, у него будет несварение, — фыркнула я, а женщина округлила глаза.

— Что передать хозяину? — мягко поинтересовалась Лариса Валерьевна.

— Шлите барина в з…, — хмыкнула я.

— Может быть, все же поужинаете? С обеда ведь ничего не ели, — покачала головой Лариса Валерьевна.

— Ладно. Придется послать его самостоятельно, — вздохнула я, пусть и не хотелось ни видеть Глеба, ни слышать о нем. Но придется. Это я четко понимала.

— Сабина! Вы поосторожнее с Глебом Алексеевичем, — понизила голос экономка, — Он вспыльчивый, но справедливый.

— Странные у него понятия справедливости, — покачала я головой, — У вас уже выходной? Я сама все уберу со стола, после того, как наш феодал отужинает.

Я помнила, как Лариса Валерьевна упомянула о том, что ей нужно сегодня пораньше в город попасть. Дочь уехала в командировку, а с внучкой некому ночевать.

— Спасибо, Сабиночка! Я тогда поеду. Глеб Алексеевич тоже отпустил меня! — заулыбалась женщина.

— До свидания, — тепло попрощалась я.

Экономка исчезла в доме, а я взглянула на охранников. Мужчины между собой переговаривались, бросая на меня заинтересованные взгляды. Такие, словно ждали подвоха. Неужели они считают, что я попытаюсь сбежать? И как, интересно? Перележу через пятиметровый забор? Ну-ну.

Я вошла в дом. У меня не было ни капли желания не просто ужинать с Широковым, но и даже видеть его.

Глеб Алексеевич чинно и важно восседал во главе стола. Хорошо, что у меня с собой ничего тяжелее альбома не было. Так бы треснула по нахальной морде. Потому что взгляд у Широкова был таким, словно я, его вечная рабыня, вздумала упрямиться.

— В чем дело?

— А что не так? — я на секунду опешила от такого вопроса.

— У тебя такое лицо, словно тебя не к ужину позвали, а на эшафот, — скривился Широков.

— А что, есть разница? — уточнила я и заняла место напротив мужчины.

Стол был длинным, уставлен декоративными украшениями и свечами. Наверное, мне бы понравилось есть за таким столом. Если бы не было Глеба и его кривоватой, но идеально красивой усмешки.

И совершенно некстати я вспомнила его… лобызания, не иначе. Странный он человек. Целовался действительно, как пацан. Но несмотря на это, ничего омерзительного я, к сожалению, не испытала. Даже наоборот.

Так, а вот про это я точно думать не стану. Обойдется!

Я отвела взгляд от мужчины и посмотрела на свою тарелку. Сняла колпак, которым Лариса Валерьевна накрыла блюда, чтобы не остыли. Надо же, и когда она успела сервировать вторую порцию? Ладно, неважно. Главное, что, кажется, и я проголодалась.

— Учти, если ты меня отравишь, охрана тебя пристрелит, — пригрозил Глеб.

— Окститесь, Глеб Алексеевич, вы не отравились после подозрительной жижи от вашего бывшего супер-повара, и от моей стряпни и подавно выживете, — фыркнула я, — В ней нет ничего, кроме белков, жиров, углеводов и витамин.

— Посмотрим, — милостиво заключил Широков, а я мысленно задалась вопросов, долетит ли металлический клош с моей стороны стола в голову Широкову.

Но проверять не стала. Подхватила столовые приборы и начала есть.

Глава 7

Глеб очень хотел, чтобы девчонка тряслась от страха. Будет знать, как портить его имущество! И изводить его самого!

По подсчетам Широкова, у них было чуть больше часа. Ровно столько времени займет у Мухтара, чтобы съездить в «Подполье» и взять из сейфа в кабинете третий экземпляр электронного ключа и спокойно открыть замок.

Первый ключ хранился у Глеба. Второй был у Мухтара. А третий, запасной, оставался в клубе. Глеб знал, что охраннику придется ехать за ключом, потому что собственноручно только что забрал у него второй экземпляр и пока орал на девчонку, сунул его в карман брюк.

Мухтар, скорее всего, находится сейчас в диком недоумении. Глеб прежде не вел себя подобным образом и в сейфе не запирался. Но в его жизни раньше и Сабины не было.

Девчонку хотелось проучить. Будет знать, как провоцировать его, дразнить, бить посуду и запираться в сейфах!

Оставалось только надеяться, что Мухтару понадобится именно час, которого хватит на все задуманное Глебом.

— Хотите сказать, что мы здесь надолго?

— Навсегда, — зловеще пробормотал Широков. — А ты вообще зачем побежала именно сюда? Самый тупой поступок из всех, что я видел.

— Сама не знаю, — тихо ответила девушка.

Глеб чувствовал ее, поднял руки и нащупал хрупкие плечи. Сабина вздохнула.

В темноте все воспринималось иначе, острее, ближе. Мужчина коснулся длинных прядей волос и потянул девушку на себя.

Не думал, что Сабина поддастся. Знал, что от девчонки стоит ожидать чего угодно. Но Туманова лишь уткнулась лицом в его рубашку.

— Мне кажется, я боюсь темноты, — услышал он тихий голос.

— Глупости, здесь никого нет, даже тараканов, — хмыкнул Глеб.

Когда он в последний раз обнимал кого-то вот так, осторожно и едва касаясь? Пожалуй, вообще никогда. Но Глебу нравилось то, что он чувствовал.

И разом забылась злость, которая клокотала под ребрами. И жажда крови девчонки. Теперь Глеб хотел совершенно иного.

А еще уязвленное самолюбие напомнило о себе.

— Здесь есть вы, а это куда страшнее тараканов, — уткнувшись в его плечо, пробормотала Сабина. — Мы правда умрем? Сегодня? Нас не спасут?

Теплое дыхание согревало Глеба. А тонкие руки оказались на его спине, вцепившись в ткань рубашки под пиджаком.

Широков усмехнулся. Эта какая-то другая Сабина, не иначе. Не может ведь вредная ведьма быть сейчас такой робкой и податливой в его руках?

Или просто действительно боится?

— Не бойся ничего, — буркнул Глеб в ее макушку. — Через час, максимум два, нас спасут. Мухтар найдет выход.

Сабина замолчала, а Широков понял, что надо хотя бы сесть на пол. Стоять целый час, да еще обнимаясь с девушкой, не самый удачный способ скоротать время.

Глеб, держа Сабину в руках, развернулся и сполз по стене вниз.

— Я не хочу! — воспротивилась Туманова.

— Хочешь ждать стоя? Пожалуйста, — фыркнул Широков и разжал руки.

Сабина, точно привязанная, потянулась к нему. Глеб триумфально улыбнулся. Хорошо, что девчонка его не видит в темноте. Плохо, что она послушно села на его колени, и теперь упругая попка и бедро упирались прямо в пах Широкову, что создавало массу неудобств.

— Так зачем ты хотела спрятаться именно здесь? — уточнил Глеб, чтобы отвлечься. — Более тупого поступка я не встречал.

— Сама не знаю, — вздохнула Сабина, а Глеб ощутил теплое дыхание на своей шее.

Мужчина надавил рукой на затылок Тумановой так, чтобы девушка придвинулась ближе. Глеб ничего не планировал сейчас. Пусть все идет, как идет. Он знал одно, что заниматься сексом на полу хранилища явно не станет. Даже с Сабиной. Но знать девушке об этом не стоит.

Широков успокоился. Он чувствовал, как теплое и приятное чувство, пока не объяснимое для него, вытесняет ярость и недовольство.

И ведь ужин ему понравился. Сабина все очень вкусно приготовила. И если бы никому не нужный концерт с битьем посуды — все было бы идеально.

Широков улыбнулся в темноту. Сабина Туманова, как яркий и непредсказуемый огонь, вспыхивает неожиданно, сметает все на своем пути, и затихает. Удивительная девушка.

Которую Глебу вновь хотелось поцеловать.

Широков вздохнул. Да, он хочет именно этого. Хочет прикоснуться к нежным и сладким губам. Хочет пройтись по ним языком. Хочет проглотить теплое сбивчивое дыхание.

Глеб отыскал пальцами девичий подбородок, провел по бархатной коже. Сабина пыталась отвернуться, но Глеб настойчиво обхватил ладонью ее лицо.

— Покажи мне, как…, — он не понял, что сказал именно это. Даже не понял, о чем именно просил. И просил ли вообще.

Сабина коснулась его рта приоткрытыми губами. Глеб замер. Он ждал, что именно будет делать девушка дальше.

А она накрыла ладонью его щеку и надавила так, чтобы Глеб слегка повернул голову. Да, так гораздо удобнее.

Сабина провела язычком по его губе и слегка надавила. Глеб уже двумя руками обхватил ее голову и прижался ртом теснее.

Глава 8

Глеб сидел в кресле у окна. Постель была пустой. Сабина заперлась в ванной. И по подсчетам Широкова девчонка уже должна вот-вот выйти. Либо он вышибет дверь. Не в первый раз же.

Глеб посмотрел на идеально заправленную постель. Металлические браслеты лежали поверх покрывала. Признаться, Широков не очень радовался перспективе спать и эту ночь в них. Запястье до сих пор ноет, да и у девчонки, Глеб видел, остались следы. Так что, затея крайне неудачная.

Широков вздохнул и откинулся на спинку кресла. Мужчина уже принял душ в одной из гостевых комнат. И даже, как послушный мальчик, надел гребаную пижамку. Это бесило, стесняло движения. Да и вообще, Широков предпочитал спать нагишом. Но уже вторую ночь ложился в постель одетым.

И секса у него не было с того момента, как Сабина появилась в доме Широкова. Нездоровая какая-то тенденция, если вдуматься.

Нет, надо что-то с этим решать. Решать с девчонкой.

А еще Глеб четко помнил, как они целовались. Разве такое забудешь? Особенно, если целовались полчаса назад.

У Глеба в крови все еще гулял адреналин. И казалось, будто он чувствует вкус нежных губ.

Широков попытался представить на месте Сабины другую девушку. Ту же Карину, которая была готова удовлетворить любой каприз Широкова.

Но воображение работало плохо. И не в ту сторону.

Глеб открыл глаза. Именно в этот момент в комнату вернулась Туманова, завернутая в темно-синий халат, принадлежащий Глебу. Что ж, пусть. Широков не возражал. Ему даже нравилось видеть Сабину в своей одежде.

И вновь вспомнился поцелуй. Вернее, оба. Тот, когда Глеб набросился на девчонку. И второй, когда она сама по своей воле целовала его.

Огромная разница.

— Надо поговорить, — хмуро изрек Широков, а Сабина туже затянула пояс на талии.

— А вы умеете? Говорить, а не орать? — уточнила Сабина.

Глеб промолчал. А ведь она права. Все проблемы, которые у него возникали, решались беседами и переговорами, и очень редко, когда уже не было выбора, Глеб пускал в ход силу. Тогда почему он ведет себя с Сабиной по-идиотски? Она была для него каким-то раздражающим фактором, что ли. Как красная тряпка для быка. Он взрывался по мелочам. А она будто нарочно его провоцировала.

Так не пойдет.

— Удивишься, но умею, — хмыкнул Глеб, мысленно прикидывая все варианты. — Садись.

Сабина настороженно присела на диван, подальше от постели, что совершенно не удивило Глеба.

— О чем будем говорить? — уточнила девушка.

Глеб смотрел на нее. Прямая, идеально ровная спина, ладони сложены на коленях, внимательный взгляд изучает Широкова. Со стороны казалось, что Сабина — послушная и покладистая девочка, ангелок, только крыльев не хватает. Но Глеб уж точно знал, что Сабина — совсем не ангел, а сущий дьявол.

— О том, что два взрослых человека должны мирно взаимодействовать на одной жилплощади, — начал Глеб разговор.

— Посредством секса? — хмыкнула Сабина.

— Это ведь неизбежно. Ты уже здесь, в моей спальне. Либо я возьму силой то, что принадлежит мне. Либо пойдем по пути наименьшего сопротивления, — кивнул Глеб.

— Хотите, что я перед вами раздвинула ноги, еще и спасибо сказала? — вскинула девчонка бровь.

— Можно и без спасибо, — хмыкнул Широков.

— Вы действительно считаете, что секс с вами это все равно, что дар небес?

— Послушай, Сабина, — вздохнул Глеб и, упираясь локтями в колени, подался вперед, — Ты моя собственность. Тебя продали мне. Твоя жизнь зависит от меня. И только мне решать, как тебе жить дальше.

— А про уголовный кодекс вы вообще не слышали? Рабство и крепостное право отменили давным-давно.

— Я устал от твоего сарказма, Сабина, — прищурился Широков, теряя терпение.

— Предлагаю отпустить меня. Разойдемся миром? — скрестив руки на груди, произнесла девчонка.

— Тогда утром твоего отца найдут в сточной канаве, — пожал плечом Глеб.

— И плакали ваши денежки, — фыркнула Сабина, — так он еще мог бы отыграться. Ну или занять мое место здесь.

Сабина обвела комнату взглядом, кивнула на постель.

— Сам проиграл, сам отработал. При чем здесь я? — дерзко добавила девчонка.

— Потому что хочу я тебя, — в пылу спора Широков произнес именно то, о чем думал. Ведь действительно, он хочет эту вредную и строптивую девчонку. И чем сильнее она сопротивляется, тем больше азарта испытывает Глеб. И тем сильнее хочет обладать ею.

— Бросьте, Глеб Алексеевич, — махнула рукой Сабина, — как меня можно хотеть? Ни фигуры, ни лица, даже шмоток нет. То ли дело ваши дамы из борделя. Наверняка, без особых хлопот вам даст любая.

Глеб перехватил взгляд девчонки, направленный на ту самую рубашку. Широков бросил грязную одежду на стул прежде, чем идти в душ. И красное пятно от помады Карины до сих пор четко просматривалось на белоснежной ткани, даже в приглушенном свете комнаты.

— Разве не ты хотела отработать долг отца? — прищурился Широков. — Вот он твой шанс.