Ни слова о магии. Часть 1

Предыстория, в которой меня выгоняют из дома

– Да полезай ты, вздорная девчонка! Не то хуже будет! – я почувствовала, как очередной тычок пытается сдвинуть меня с места, но держалась крепко, не отпуская побелевших пальцев от перекладины. Обернулась и мстительно прошипела в пыхтящее и красное от натуги лицо:

– Нееет, папенька!

– Как миленькая полезешь!

– Ни за что!

– А я говорю!..

– Не дождешься!

В запале я могла пререкаться хоть целый день, но никто этого таланта не оценит, а жаль. Интересно, как со стороны смотрелся процесс принудительного заталкивания великовозрастной девицы в пышном дворцовом платье в крошечную карету, на козлах которой битый час переминался возница, а вокруг величаво вышагивал старшина полка, сурово обозревая окрестности в поисках нечаянного затесавшегося на охраняемую территорию шпиона? Свидетелям нашей перепалки можно только позавидовать – какая экспрессия, какое буйство чувств. Никаких театров не нужно, когда соседи дают бесплатное представление для всей округи.

Несмотря на «отлично» по риторике, убедить собственного отца в неисполнимости его замыслов, противоречивших моим, оказалось невозможно. Упрямство я явно унаследовала именно от него, вот только пока не успела развить в достаточной степени, как и уровень владения обсценной лексикой, поэтому только тихонько поскуливала в перерывах бранного диалога, когда отец переводил сбившееся дыхание – насильно запихнуть меня в карету можно было разве что предварительно огрев дубинкой по голове, но эта идея, слава богам, до отца пока не снизошла.

Пятнадцать лет я упивалась свободой в загородной резиденции, радуясь жизни на пару с младшим братом, а на шестнадцатый отцу неожиданно взбрело в голову, что мне необходимо образование. Магическое. Против магов лично я ничего не имела, но самой становиться этаким сверхчеловеком не хотелось и не моглось – никаких особых способностей я за собой не замечала, а учащуюся за деньги короны выскочку в магучилище (или, как говорится в официальных документах – Магической Школе Искусств при королевском дворе) не примут, как пить дать.

Брату, впрочем, повезло не больше моего – его собирались отправить в Приморские войска, в ученики генералу армии. Высокий чин, конечно, с таким личным руководителем был обеспечен, но я бы на его месте не радовалась столь бурно – на морском берегу селились нелюди, часто захаживали и в города. Кто знает, что у них на уме? Мне и проверять-то не хочется, сказка это, или действительно случалось, что вампиры похищали девушек из прибрежных поселений. Говорят, их даже видели неподалеку. Вот только на свои имена те уже не отзывались и внешне мало напоминали человека. Жуть, в общем.

– Мита!! – отец осмелился повысить голос выше пределов допустимого, заставив меня едва ощутимо поморщиться. Не любила я криков, лязга мечей и тому подобных громких звуков. Вот музыку – пожалуйста, всем сердцем обожала. Даже восточные барабаны и оперные арии, хотя от последних отец кривился сильнее, чем от зубной боли. Спеть, что ли? Хоть я и не умею. Как, впрочем, и колдовать.

– Папа! Я. Никуда. Не. Еду.

– Да-а?! Лишу наследства!

– Не посмеешь! Я твоя единственная дочь!

– Ты так в этом уверена? – отец прищурил правый глаз и с вызовом глянул за мгновенно прикусившую язык меня. Мой родитель отличался примечательной внешностью и склочным характером, позволяющим ему едва ли не ежедневно ругаться с матерью и по щелчку заводить себе новую пассию, с которой он уже на следующий день пребывал в натянутых отношениях, а там уж и матушка возвращала блудного мужа в лоно семьи. Но вот именно сладострастием он никогда не отличался и на изменах не попадался ни разу, просто любил порой показать свою гордость и мужскую состоятельность, так что о наличии внебрачных детей я даже мысли не допускала. Неужели стоило?

Вероятно, на моем лице в этот миг было отразилось что-то эдакое, раз отец внезапно пошёл красными пятнами стыда, уткнулся взглядом в пыльную дорожку и пробормотал извиняющимся тоном, плохо вязавшимся с активным запихиванием меня в карету:

– Ты неверно подумала, дочь. Просто Виллиса... в общем, мы ожидаем пополнения в семье.

Вот так новости! Ну мамочка, ну папочка... ну молодцы!

– И ты меня гонишь из дома в такой момент?!

– Твоей матери сейчас нужны тишина и покой, а вы с Дереком этого обеспечить никак не можете. У нас же что ни день, то катастрофа.

– Но зачем мне покидать дом на целых семь лет обучения?! Хватит и года! Или двух?

– Мита, послушай... Это не единственная причина. Ты почти взрослая, нужно искать тебе супруга...

– Никогда! – мигом возмутилась я, ни в коем случае не желая предавать эмансипированных взглядов, которых успешно придерживалась уже второй месяц.

– Знаю, – он криво усмехнулся, отведя взгляд, – поэтому и нашел выход – Магическая Школа. За стенами училища ты будешь свободна от долга наследницы. На срок обучения, разумеется, но тогда тебе будет уже больше двадцати одного, и ни один уважающий себя аристократ не захочет брать себе в жены магичку с дипломом, да ещё в таком возрасте... Ты ведь так просила о свободе в последнее время... Вот это она и есть – бери и пользуйся.

– Но ты... и мама... я не могу вас бросить... – столь редкие для меня слезы готовы были вот-вот пролиться из глаз бурным водопадом. Я шмыгнула совершенно по-детски и утёрла нос рукавом слишком вычурного для поездки платья. Вот ведь глупая – вырядилась, как кукла. Думала, отец проникнется, вспомнит, что я до сих пор его маленькая девочка и никуда не отпустит от себя. А он давно уже всё решил, подарив то, о чём я и не мечтала – свободу... но как же отчаянно не хочется покидать родной дом!

Отец обнял меня, успокаивая, прижал к груди, а затем как-то хитро усадил в карету – я упустила момент, как оказалась сидящей на мягком диванчике, напротив отдалённо знакомого мне мужчины среднего возраста. Лицо его было непроницаемо-спокойным, а вот глаза смеялись. Ещё бы, какой спектакль увидел. Столько чувств и экспрессии не на каждой театральной постановке увидишь.

Глава первая, в которой я впервые встречаюсь с нечистью

В указанном хозяйкой направлении я полезла неохотно, то и дело отплевываясь от паутины, норовящей залезть в рот. И мне, студентке пятого курса именитой Магической Школы Искусств, было страшно обидно, что ни один из величайших магов до сих пор не придумал по-настоящему действенного заклинания против пыли, плотным слоем засыпавшей узкий лаз между стеной и печью.

– И вылазит, чертяка, на меня ка-ак попрёт! – зычным голосом возвестила нанимательница, бойкая седовласая старушка, осторожно заглядывая за выступ печи. Пролезть она сюда не могла при всём желании, будучи из числа тех женщин, что коня на скаку остановят - четыре меня в обхвате как минимум. Я и сама, признаться, пролезла здесь едва дыша и боялась застрять в самый неподходящий момент. А ведь сокурсники меня как только не называли - жердь, палка, доска... Вымахала я резко, летом после первого курса, а вот обретать кое-какие формы начала только в последний год, и формы эти были пока далеки от идеальных пропорций.

– Ну, я его заступом да по башке, а он дёру, - продолжала сокрушаться хозяйка, от нервозности перетаптываясь на месте и кусая мясистые губы. - Ору, чуть не плачу – кто ж знал, что в наших краях такое непотребство водится? А он шасть в дыру тама, за печкой – и ни слуху, ни духу. Не шебуршит даже. Якись, нежить какая-то. Так я сразу к чароплётам бросилась, они на соседней улице, в лавке своей чародейской штаны просиживают. Значит, тебя они прислали, деточка? – резюмировала она, вздыхая. – Чем же ты так провинилась, а? Ректор совсем разум порастерял, девочку махонькую на мертвяка отправить. У, шельма, вомпэра на него нету.

Я скептически хмыкнула. Противиться мнению Ректора, натравив на него всего-навсего вампиров? Да это чистое самоубийство. Правда, я в таком случае самоубийца с особо извращенной психикой. Сколько раз я встревала в планы Ректора, ломая их одним только своим присутствием неподалёку? Не счесть. Трёхстраничного бланка по наказаниям в Школе на меня не хватило, пришлось новый заводить. Но я же не со злости и даже не специально, просто такая вот уродилась – аномальная...

Но когда же у меня, наконец, закончится эта разнесчастная практика? Именно у меня, ведь у всех остальных студентов каникулы. Пускай и последний день... наоборот, он самый-самый! А я как обычно рыжая. Хотя характерным цветом волос не обладаю, скорее наоборот. Заурядная серая мышка, должная по определению всё время тихо корпеть над учебниками. Кто же знал, что я исключение из всех возможных правил?

Просочившись поглубже за печь, задумчиво принюхалась по сторонам. Животные замашки какие-то и привлекательности мне не добавляли, но иначе просто не умею – магию я именно чую. Люди обычно слышат, эльфы – видят, подмечая даже мельчайшие завитки заклинаний, а потомки смешанных браков, по природе своей отличающиеся характерным набором странностей, без труда осязают эфемерные магические энергии. Половина крови она есть половина, вот и способности у них ни к селу, ни к городу. Хотя даже им нашлось прекрасное применение. В бою, понятное дело, особо не пощупаешь летящие в тебя заклинания, а вот при расследовании магических преступлений полукровки дают фору и эльфам, и оборотням. Что особенно приятно для законников, учитывая, что чистокровных нелюдей в нашем королевстве давно уже нет.

Если верить нашему преподавателю по иным расам, мадам Сандерс, нюхают магию обычно оборотни и прочие с двойной ипостасью. Вот только я отличаюсь удивительным постоянством во внешнем виде, да и припадочных ночей в образе волкодлака вроде не случалось, по крайней мере соседка не жаловался на тревожный лязг зубов, чужую кровь и стойкий запах шерсти в комнате. В общем, причины не ясны, так что спишем всё на скверную экологию близ Приграничья, где я провела большую часть жизни до учебы.

Прекрасной, вольготной жизни. Не то, что сейчас.

Сейчас меня окружало... всякое. Я брезгливо отряхнула руку, к которой прилипло что-то белесое, по форме напоминающее мышиные экскременты. Фу, гадость какая. Не везет, так не везет. А ведь задание с самого начала неприятно пованивало, но Ректор был непреклонен, отправляя меня на вызов. И за что он так на меня ополчился, спрашивается? Не за мою же врожденную вредность? Помнится, маменька на одной из семейных посиделок рассказывала забавную семейную историю. Мол, когда маг (в ту пору ещё не Ректор) накладывал на новорождённую меня заклинание судьбы, я по малости лет и недостаточной развитости извилин мозга не признала в бородатой фее-крёстной светило магии и перепутала того с пелёнкой. Ну, теперь вот я тоже оказалась по уши в продуктах пищеварения, так что мы квиты. Как бы ненавязчиво намекнуть об этом Ректору?

О, а вот и искомая дыра. И по-прежнему никакой магии. Дохлый номер, скорее всего та «нежить», что набросилась на хозяйку – заурядная крыса-переросток, в этой вековой пыли и вурдалак потеряется и выхода не найдет, задохнувшись от приступа аллергии. Ну, в крайнем случае, мелкий шкодник, только магию свою порастерял. Отощал, бедняга. С этакой психованной бабой, которая чуть что за заступы хватается, чудо, что он вообще жив остался.

Я тяжело вздохнула, пятясь из-за печи. Неосторожно сдвинула кочергу, и та мстительно наподдала мне по пятой точке, попутно задев пару горшков в основании высокой башни из разнокалиберной кухонной утвари. Остановить заваливающуюся посудную башню я не успела, и хозяйка, подскочившая на шум, застала лишь живописно разбросанные по давно не подметаемому полу глиняные черепки вперемешку с ложками-поварёшками и вперила в меня исключительно недружелюбный взгляд. Кажется, о премиальных мне следует забыть...

– Простите, – начала было я, но тут за спиной что-то пришло в движение. Бой-баба, неестественно округлив глазки-бусинки, икнула и с тоненьким мышиным писком повалилась в обморок, оставляя меня наедине с чем-то определённо жутким. Даже оборачиваться не хотелось.

Но пришлось – сражаться спиной к врагу как-то не с руки.

Первым делом, оценив масштаб возникшей проблемы, захотелось тихонько прилечь рядышком с хозяйкой дома. Но на смену неуверенности в собственных силах почти мгновенно пришла злость. Будет ещё надо мной какой-то монстр из черепков и кастрюль возвышаться и скалиться!

Глава вторая, в которой мне задают странные вопросы

Выполнением мелких поручений и псевдо-изгнанием нечисти из-за печки затянувшаяся практика, увы, не завершилась. Великий и ужасный Ректор возжелал выпить всей моей крови и полакомиться на закуску нервами, потому что с первого дня учебного года посадил нести дежурство в регистратуре пункта скорой магической помощи. Бесплатной, так что поток жалобщиков и страдальцев не прекращался с самого утра до позднего вечера.

– Так что там у вас? – невозмутимо поинтересовалась я у очередного посетителя – молодой женщины с пепельными волосами и большими грустными глазами побитой дворняги. Кроме волос и глаз ничего особенного в ней не было. Как в виде магических дарований, так и цели визита, которую та до сих пор толком не озвучила, смиренно сидя напротив и поедая меня немигающим взглядом распахнутых голубых глаз.

От такого внимания я слегка смущалась и позорно пряталась за свитком, скрупулезно перепроверяя каждую завитушку в витиеватом послании эльфам, где более половины официального документа занимали впечатления от красоты эльфийских лугов, приступы безмерного уважения к фигуре Верховного Мага и прочее, прочее... Да у меня рука устала от этой тягомотной велеречивости! И глаз задёргался. Каково же эльфам читать такое каждый день? Не удивительно, что характер у них... не сахар.

– Я вас правда ни от чего не отвлекаю? – подозрительно переспросила клиентка. Уже в пятый раз за последние десять минут.

На всякий случай я отложила свиток в сторону, вперившись в посетительницу откровенно-скучающим взором. И женщина «отмерла». Хотя лучше бы по-прежнему молчала...

Подобную тарабарщину последний раз мне приходилось слышать из собственных уст во время сдачи итогового, идущего в аттестат, экзамена по истории. В билете попался пересказ летописи сражения под Гердой, в котором гномы больше трёх сотен лет назад победили пещерных тролей – на редкость сумбурное повествование за авторством низкоросликов, среди которых, как известно, нет ни одного толкового поэта или прозаика. Кажется, гномы уже тогда оттачивали рекламные уловки, потому что красочное описание гномьего оружия перемежалось с вялым перечислением врагов, которым не повезло встретиться с мастерски закалённой сталью. Пересказывала я быстро, стараясь сохранять авторскую пунктуацию, рубившую предложения точками и запятыми в самых неожиданных местах. Упрекнуть меня было не в чем – я даже дикцию горного племени старательно соблюдала. Но под конец, когда перешла ко второму вопросу билета, предложив поведать аудитории о Развале, история которого растянулась на трактат в сорок свитков, экзаменатор, стремительно побледнев, выхватил у меня из рук аттестационные документы и спешно расписался под своим предметом, буквально вытолкнув прочь. Оценку я потом нашкрябала в коридоре, выплюнув скомканные мякиши хлеба из-за щек, «помогавшие» для особого стиля моей неразборчивой гномьей речи. Оценила я свою задумку на «отлично».

У моей гостьи мякишей за щеками не было — под её впалыми скулами даже контуры зубов проглядывали, - но более вразумительным рассказ от этого не становился. Там было что-то про тяжелое утро, неудавшееся свидание, подозрительного типа, приставшего в парке с неприличным предложением глотнуть кровушки. Я задумчиво созерцала потолок, думая о прекрасном – о жаренной курочке на ужин, новых сапожках в шкафу и...

– Подождите, – очнулась внезапно, разобрав какую-то оцарапавшую слух фразу. Её смысл мне совершенно не понравился. – Вы хотите сказать, что это был вампир? Вампир в городе?

Посетительница пристыжено кивнула. Я махнула рукой – мол, продолжайте, и поток слов, слившихся воедино, накрыл меня с головой, затягивая в водоворот мыслей.

Вампиры... Вот уж кого не ожидала увидеть в Столице и на подступах к оной. По указу королевы всех подозрительно-клыкастых субъектов препровождали, уважив предварительно чем-нибудь тяжелым по темечку, в городскую тюрьму, а оттуда выход был один – на плаху. Отсечение головы условно-бессмертные существа таинственным образом не переживали, исправно пополняя безымянные могилы за городскими стенами. Хотя я слышала, что могилы те частенько разрывали. Возможно, что и изнутри.

Ох, не завидую я обычным заключенным, если в городе и вправду объявился вампир. Наверно, после встречи с таким соседом по камере они зарекутся впредь преступать закон, переквалифицировавшись из воров и убийц в добрых самаритян.

Но всё-таки странно, что эта дамочка приняла кого-то за вампира. Самый близкий вампирский город – Áрмэн – с прилегающими к нему землями находился у побережья Грандского моря, за Áрмэнскими горами, которые и дали название долине, появившейся на побережье всего несколько веков тому назад. Горы были в меру пологие, но неприступные из-за расплодившейся в болотистой местности нечисти, так что единственный путь из Армэна в Ромэрию представлял собой настоящую полосу препятствий. Смельчаку сперва следовало пересечь Вековые топи, не увязнув в трясине, заполонившей земли от гор и до залива; затем добраться до Порта, минуя разбойничьи отряды, патрулирующие ничейные земли; пройти во Врата Приморья – а охрана там ого-го, незаметно не проскочишь, – и далее по человеческой территории, где каждый встречный с кулаками и различными колюще-режущими предметами, а то и со связкой чеснока по зубастому рылу, набросится на чужеземца.

Как же вампир оказался на человеческой территории? Ни один магический посыл – хотя у них и магов вроде как нет – не перебросит из Приморья в столичный Ромэр, как ни старайся. У магов тоже есть свои пределы, и они начинаются там, где заканчивается относительная безопасность здоровью, а такой протяжённый перенос угробит с десяток Высших Магистров.

Задумавшись, я качнулась на стуле, и как обычно мыслительная деятельность не довела до добра.

– Бездна, – ругнулась сквозь зубы, случайно задев локтем плохо завинченную чернильницу. Чистые бланки на столе, за которые Ректор мне голову оторвет, изменили цвет со светло-желтоватого на глубокий фиолетовый. Я резко взмахнула рукой, провыв на одной ноте очищающее заклинание. Пергамент встопорщился и загорелся. А я заорала так, что девица на стуле напротив вздрогнула и перевернулась вверх тормашками вместе с неустойчивой мебелью.

Глава третья, в которой я приобщаюсь к искусству

Главный зал Школы Магии преобразился до неузнаваемости – центр освобожденной территории огородили плетеным заборчиком, ласково именуемым гаркнувшим на меня уборщиком «балюстрадой». Читать лекции по архитектурным терминам нервному поборнику чистоты я не стала, а молча двинулась в указанном направлении.

Пришла я почти к самому началу. Места в «партере» были заняты еще не полностью, так что удалось благополучно и почти без ругани пробраться к шатающейся оградке. Задумчиво облокотилась, оценивая устойчивость, и, недовольная результатом, закрепила заборчик заклинанием. Теперь можно и на артистов взглянуть. О, да я их знаю!

Wiind"s sone. Песня ветра. Неплохой коллектив. Белокурая эльфийка высоким голосом выводила заунывную мелодию, судя по печальным глазам и страданию на одухотворённом лице – о неразделенной любви. Темноволосая дриада помогала ей в этом нелегком деле, дотягивая последние слоги, так что создавалось своеобразное эхо. Светловолосый эльф подыгрывал им на вытянутой ребристой лютне, а единственный певец-мужчина влюбленными глазами молча поедал эльфийку, ожидая начала своей партии.

Знаменитый квартет объездил, кажется, все страны, Приморье и острова Грандского архипелага, а теперь вот добрался до нашей скромной Школы. В столице они уже бывали, и не раз, но было это много лет назад, ещё до королевского приказа об иных расах. По слухам, трое из них – двое Перворожденных и дриада – из Приморья, с подножия Шэрмских гор, а вот о четвертом барде неизвестно ровным счетом ничего, но поговаривали, что он тоже откуда-то с побережья. Впрочем, по заметной смуглости это и на глазок определить не трудно.

Но для большинства слушателей это были просто слухи, красивая легенда, чтобы подогреть интерес к исполнителям. Уверена, многие студенты и не подозревали, что перед ними выступают настоящие нелюди. Немного грима, щепотка чар и подходящий наряд мог из любой в меру симпатичной девушки сотворить эльфийку. Вот только я знала правду об их истинной природе, как и преданные фанаты – квартет выступал не первый год, а музыканты за это время ни капли не изменились. Ни один. Даже солист, наиболее похожий на человека.

Всем весом облокотившись на «балюстраду», я блаженно прикрыла глаза, погружаясь в теплые воспоминания давнего концерта, когда, еще совсем ребенком, впервые увидела представителей другой расы. Как громко хлопала, не сводя блестящих глаз с кланяющихся артистов, а отец безапелляционно уводил меня подальше от сцены, утверждая, что общение с нелюдьми к хорошему не приведет...

Песня была длинной, монотонной и настолько заунывной, что я, кажется, задремала прямо возле сцены. Разбудили меня бурные овации, я резко дёрнулась и со всего размаха заехала головой о чей-то некстати выставленный локоть.

– Не сильно ушиблись? – с искренним участием прозвучало над ухом.

– Жить буду, – буркнула в ответ, украдкой потирая ушибленный лоб. Ну вот, последние мозги выбила.

– Прекрасно, значит, можно не извиняться?

Я возмутилась и развернулась в сторону говорившего, столкнувшись с задорным взглядом поблескивающих чёрных глаз. Таких знакомых, будто не десять лет назад имела возможность видеть их издали во время короткого выступления. И я впервые смотрела на него так близко, в прошлый раз отец строго-настрого запретил приближаться. Почему, интересно?

А он совсем не изменился. Всё та же щегольская, но чуждая его лицу узкая бородка с аккуратной щёточкой усов. Медово-золотые волосы забраны в тугой хвост на затылке, успевший растрепаться от долгого позёрства перед эльфийкой, и пара прядок элегантно, будто так и задумано, спускалась на загорелое лицо.

Он чуть сузил глаза, будто припоминая. Не вспомнит, конечно. С тем количеством гастролей, которые они проводят регулярно, выловить необходимый момент, где мелькала моя невыразительная физиономия, весьма и весьма проблематично. Тем более я, в отличие от него, за десять лет изменилась, и немало.

– Келлан, – представился бард, протягивая руку для пожатия.

Я нос воротить не стала, пожала. Ладонь у него оказалась неожиданно прохладной, но твёрдой, уверенной.

– Мита.

– Такой скучный концерт, что вы заснули? – голова чуть склонилась к плечу, а тёмные глаза изучали меня с живейшим интересом всю, от лохматой макушки до подошв новеньких эльфийских сапог.

– День тяжелый.

– Тогда зачем пошли на Логику? – кивок на прикрепленный к воротнику куртки значок. Вот бездна, забыла снять ученическую бляху Тамлин. Но как ему объяснить? Да и надо ли?

– Люблю решать проблемы, кажущиеся нерешаемыми.

– Да, а... – начал Келлан, но его нагло перебили – группа адептов с противоположной стороны «балюстрады» экспериментировала с телекинезом, перемещая глиняные цветочные кадки.

Первый курс, первое практическое домашнее задание – как же давно это было. У меня самая элементарная магия начала получаться лишь к середине осени, а эти прямо самородки – в первый учебный день уже играючи жонглируют снарядами. Но не успела я как следует возгордиться талантливой молодежью, как один из студентов переборщил, вложив в заклинание слишком много энергии, и горшок с геранью, потеряв управление, на бешеной скорости просвистел через половину зала. Он мог разбиться о стену, вылететь в окно, обессиленно рухнуть на полпути, но в итоге заехал точнёхонько в переносицу белокурой солистке знаменитого квартета, скромно отошедшей в уголок сцены в перерыве между песнями.

Я сдавленно охнула. Зал замер. Только провинившийся адепт пытался тихонько смыться с места будущих военных действий, но не успел – перед ним из ниоткуда возник Ректор. Соткался прямо из воздуха, как призрак, внезапно обретший плоть. Я не почувствовала ни малейшего колебания магического фона. Высший Магистр, чтоб его.

– Уходим, – я схватила певца за руку и уверенно потащила к выходу.

– Куда? – только и спросил мужчина. Упираться он и не думал, слишком ошалел от моей поспешности – вроде только познакомились, обменялись именами, а уже куда-то сбегаем вдвоём.

Глава четвёртая, в которой происходит разговор не для чужих ушей

– Келлан, что ты здесь делаешь? – нахмурил брови маг, сверля гостя города внимательным взглядом. Мужчина скривил губы в тонкой усмешке, ответил:

– Приехал с концертом. Ты же сам пригласил группу выступить в Школе. Лет семь-восемь назад, конечно, но свободное окно в турне у нас появилось только сейчас. Надеюсь, ты не в обиде за небольшую задержку?

– Келлан, я серьёзно, – Ректор был не склонен шутить – слишком многое поставил на карту его старый друг, посетив столицу. Слишком далеко зашел в своей борьбе.

– И я предельно серьёзен. Мы прибыли по твоему приглашению. Вот, – на вынутой из кармана бумаге с трудом угадывались буквы, но магическая печать выглядела такой же яркой и чёткой, как и в день оттиска.

– Келлан, не юли, – недовольно рыкнул маг. – Ты понимаешь, о чем я. Зачем ты прибыл в столицу?

– Я хочу, наконец, разрешить этот застарелый конфликт. Мне надоели мелкие подстрекательства и попытка очернить мой народ!

– Ты что же, вздумал идти на поклон к королеве?! Совсем с ума сошел? Она же в лучшем случае вышвырнет тебя вон, а в худшем без суда и следствия бросит в камеру смертников!

– Это моя жизнь, Темьяр, мне и решать. От меня зависит судьба Приморья, и я не намерен отступать из-за каких-то предрассудков. Да и что ты предлагаешь? По-прежнему сидеть и ничего не делать, наивно веря, что придёт кто-то мудрый и решит все проблемы? Хватит, насиделись уже, ничего не меняется уже который год. И я не для того проделал такой путь, чтобы развернуться и уйти обратно ни с чем.

Ректор только вздохнул. Отговорить закоренелого упрямца не представлялось возможным чисто по определению. Магистр давно предполагал, что Келлан однажды выкинет нечто подобное, но все равно остался не готов к началу решительных действий.

– Келлан, не кричи. Я же не выгоняю тебя. И помогу, если нужно. Но предлагаю разработать другой план. Без бессмысленного самопожертвования с твоей стороны.

– И какие у тебя есть идеи? – скептически вскинул бровь бард и почесал зудящую бороду.

Маг задумался:

– Зависит от твоих целей.

– Мне нужны гарантии хоть какого-то сближения и снятия санкций с нелюдей в Ромэрии. Но этот вопрос находится в ведении королевы, а к ней не пробиться на официальном уровне. Я получаю одни отказы...

– Так тебе просто нужен документ? Договор о намерениях или что-то подобное?

– Допустим.

– Я к тому, что для этого не обязательно заручаться согласием королевы-регента. Достаточно и кого-то из наследников, завизировав бумагу в Объединённом Совете.

– Хорошая идея, Темьяр, но я сильно сомневаюсь в её осуществимости.

– Это ещё почему?

– А где ты предлагаешь найти наследника? Насколько я знаю, принца хорошо охраняют. Он уже долгое время даже не показывается на публике!

– Ну принца, допустим, я тебе не достану – он первый наследник, и королева вроде как держит его при себе, в замке. А вот с принцессой проблем не будет.

– Что? – навострился бард, в волнении задышав чаще. – Ты знаешь, где её держат? Далеко отсюда?

– Знаю, знаю, – усмехнулся Ректор. – Она здесь, учится на пятом курсе. Инкогнито, разумеется.

– Здесь? В Школе? – в тёмных глазах сверкнуло нетерпение. – И я могу с ней поговорить?

– Разумеется. Нужно только дождаться утра.

– Нет, сейчас!

– Утром, Келлан, – категорично настоял на своём Ректор. – Иначе я тебя никуда не поведу.

Глава пятая, в которой меня навещают мужчины

На рассвете меня разбудил чей-то настойчивый стук в дверь. Небо едва светлело на горизонте, поэтому в комнате было по-осеннему сумрачно, и мне отчаянно хотелось спать. Желательно, одной. Не покидая уютных объятий одеяла и подушки, я в завуалированной форме предложила раннему посетителю уйти куда подальше. На пару секунд воцарилась блаженная тишина, но затем в дверь забарабанили с новой силой, сопровождая громоподобные звуки не менее громкой гневной тирадой. Голос принадлежал Ректору.

Я белкой подорвалась с постели. С бешеной скоростью в голове пронеслись мысли о недавних проделках, но вроде за все раскрытые я уже отбыла наказание, а новых не предвиделось. С чего же такой внезапный интерес к моей скромной персоне?

Как была – босиком, с нечёсаными волосами и тёмными кругами под припухшими от недосыпа глазами – примчалась к двери, предварительно накинув на плечи одеяло. Постояла немного, привыкая к вертикальному положению, пригладила пятернёй воронье гнездо на голове и отперла дверь, едва не захлопнув тотчас перед носом посетителей.

Помимо Ректора в коридоре с ноги на ногу переминался знакомый бард, от вида меня впавший в глубокий ступор. Ректору было легче – он не раз лицезрел меня в подобном «домашнем» образе как в школьных коридорах, так и на лекциях, а число его посещений моей комнаты можно сравнить лишь с числом посещения мною его учительского кабинета.

– Доброго утра, – осторожно поздоровалась я, переводя взгляд с одного мужского лица на другое. Ректор выглядел как обычно, а вот мой новый знакомый откровенно пялился, изумлённо выпучив глаза. Признаться, под столь пронзительным взглядом я всерьёз обеспокоилась, не выросло ли у меня посреди лба волнистого рога или чего похуже. На всякий случай провела рукой по лицу, но кроме привычных очертаний глаз и носа ничего нового не нащупала. Недоуменно глянула на Ректора, но тот имел вид снисходительно-печальный, что совершенно не вязалось с ошеломленной физиономией барда.

Спустя минуту тревожного молчания, из последних сил поддерживая норовящее сползти с плеч одеяло, я осмелилась поинтересоваться, обращаясь скорее куда-то в тёмную пустоту коридора, чем к кому-то конкретно:

– Эээ... а вы что хотели?

– Увидеть принцессу, – выдохнул Келлан, вперившись в меня уже каким-то гипнотическим взглядом. Я инстинктивно отшатнулась, поудобнее перехватила край одеяла, чтобы ненароком не запнуться, экстренно отступая под защиту спальни. Затем пару раз моргнула, оценивая ситуацию, смачно зевнула, жеманно прикрывшись ладошкой, и небрежно пожала плечами:

– А Тамлин нет.

– Кого?

– Как нет? – одновременно выдохнули незваные гости. Именем моей соседки интересовался бард, а вот стремительно падающими нравами молодежи, разумеется, Ректор. Ему я и предпочла ответить, как наиболее адекватному:

– Так нет. Не вернулась ещё. Гуля-аааааа-ет наверное, – не сдержала очередного зевка.

– Гуляет. Ночью. Одна. – потихоньку вскипал маг, хмуря брови. Я же поспешила его успокоить – негоже человеку волноваться в его-то возрасте, – не особо задумавшись спросонья, что и кому говорю:

– Не одна она. С ней Макс... или Фридрих... не помню, как звать. Но высокий такой. Блондин. С выпускного курса боевиков.

Если я таким образом планировала снизить градус взволнованности Ректора, то серьёзно просчиталась. Маг картинно схватился за сердце, безмолвно хватая ртом воздух, да и Келлан стал неуловимо похож на вытащенную на берег рыбу – глаза по крайней мере выпучились весьма характерно. Ну а чего они хотели? Это Школа Магии, самое прогрессивное учебное заведение в стране, а не институт благородных девиц, где женскую честь учат хранить до глубокой старости.

– Слушайте, если вы так хотите помолчать, можно я спать пойду? Мне утром на пары... а потом на дежурство...

Визитеры отмерли, как по команде. Вот она, сила слова!

– Мита, не шути, пожалуйста, – процедил сквозь зубы Ректор, нервно покосившись на озадаченное лицо барда. – Где Тамлин?

– А мне откуда знать? – начала раздражаться я. Недосып, врождённая вредность и буравящий взгляд барда мало способствовали спокойному течению беседы. – Где-то с этим своим Фридрихом. Или Сигизмундом? С боевиком тем, в общем. У него в комнате скорее всего – у мальчиков соседи более сговорчивые, готовы ради друзей спать в коридоре, а я вот так себе подруга оказалась – выгнала их из любовного гнёздышка.

– Мита! – не на шутку возмутился магистр. А что Мита? Это не я не дорожу своей репутацией, хотя у меня кроме неё ничего толком и не осталось. – Не говори так! Она же принцесса, одно из первых лиц королевства!

– А что, мне следовало показать принцессу высоко моральной персоной? Ну, извините, сразу не поняла – вы бы хоть знак какой дали. Бровями там посигналили или подмигнули по-особенному. Ладно, во имя родного королевства я готова на любую ложь. Хотите отбелить репутацию Тамлин в глазах нашего гостя? Тогда она вышивает крестиком. Всю ночь напролёт. В мужском крыле.

Магистр Темьяр шумно выдохнул и недобро прищурился, сдерживая пару-тройку нелицеприятных ругательств в мой адрес за отсутствие уважения к венценосной персоне, а вот Келлан, наоборот, улыбнулся. Широко, сверкнув белоснежными зубами, хотя прикус у знаменитого певца на поверку оказался не самым идеальным – уж слишком по-звериному выпирали клыки. Дёрнулась рассмотреть поближе, но мужчина, заметив мой нездоровый интерес, тут же захлопнул рот и улыбаться перестал.

– Пожалуйста, как только Тамлин вернётся, попроси её зайти ко мне. У меня к ней очень важный разговор.

– У вас, магистр? Тогда при чём тут он? – кивнула на барда, не проронившего ни словечка с самого момента осознания, что никакая я не принцесса. Даже обидно как-то. Ну не достаёт во мне королевской крови и что, не разговаривать со мной из-за этого? Он вот тоже на принца не тянет – и староват уже, я-то знаю, что ему далеко не двадцать, и одет небогато, и выглядит скорее даже не артистом сцены, а каким-нибудь мечником средней руки.