Нимфоманка из соседнего отдела

Глава 1

Будильник прозвонил уже полчаса как, а я по-прежнему пыталась выбраться из-под одеяла. На работу не хотелось жутко, хотелось потрахаться, но, к сожалению, когда посылаешь кавалера к чертовой матери — отсутствие секса есть наибольшее из ожидаемых зол. Можно, конечно, позвонить, покаяться, сварить борща на вечер, и он-таки приедет, но… Но приедет он в компании тех самых проблем, из-за которых и был послан к своей матери. А именно — одна позиция в сексе, «дорогая, кунилингус — это мерзко» и регулярное сравнение моих кулинарных шедевров с маминой стряпней. На последнее еще можно забить, мама — это святое, но первое и второе  — нет, спасибо, нет желания повторять пройденный материал.

Всем привет, я Даша. Дарья Андреевна Ильина — если вам прям интересно, как меня кличут по паспорту. Архитектор в крупной фирме, специализируюсь на домах частной застройки. Амбициозная дрянь — ну, по крайней мере таковой считаюсь в офисе. Извела из своего отдела двух перспективных мальчиков, которые могли  потолкаться со мной локтями на карьерной лестнице… Ну, не моя вина, что брали туда девственников, которые сбежали от трех шуточек ниже пояса. Мой прямой начальник — эта очаровательная голубоглазая, блондинистая, лживая скотина — уже дважды меня обещал уволить за то, что не даю ему нормально сформировать коллектив, но… Но повысить меня он собирался столько же раз, сколько проектов я сдавала в месяц. Так что, я спокойно работала и ждала, пока истекут те три года, которые полагается ждать «обещанного». Уже второй круг на половине был — а воз и ныне там находился. Ни тебе повышения, ни тебе увольнения.

Затрезвонил будильник на телефоне. Мой «последний бастион», свидетельство того, что нужно поднимать уже пятую точку, сваливаться с кроватки и тащить свою тушку на работу, во избежание сеанса принудительного — увы, только церебрального — секса на ковре у любимого начальства.

Знаете, иногда я почитываю любовные романчики и тоскливо вздыхаю. Там героинек все хотят. Вот как увидели её всю — такую «не такую», так и захотели. Так страстно, что ничего для неё не жалко, ни почки, ни феррари. Боже, вот мне почки не надо, лишь бы хотели — часто, долго, каждый день, во всех известных позах. Наверное, в том и проблема, что мне не надо почки, да? Меня так активно никто не хотел, и уж тем более наше начальство на работе занималось работой, а не тем, чтобы щипать сотрудниц за задницу. Какую б ты короткую юбку ни надела — даже не рассчитывай.

Я все-таки встала, чтоб уж совсем безбожно не опоздать, доползла до ванны, чтобы вычистить зубы дочиста, поскалиться зеркалу — для настроения, да и пломбы надо проверить, может, какую уже менять пора, а может, зубной камень почистить надо? Стянула волосы на затылке в хвост. Стричься не хотелось, но денек с распущенными волосами легко обеспечит мне вечернюю мигрень, а мигрень по вечерам не способствует интимной жизни, что опять-таки является совершенно не обнадеживающим фактом.

Если вы еще не поняли, объясняю, недотрах у меня такой, что реально мой бывший называет нимфоманкой. Пару раз в запале даже сказал, что из меня бы вышла отличная шлюха, и вообще нахрена мне диплом и все такое, на панели, мол, заработаю больше. Совсем мальчик ничего не понимал в чувстве собственного достоинства и любви к интимному разнообразию. Так и не понимает, по-прежнему уверен, что я на все готова ради члена и горячей ночи, иногда звонит, но всегда посылается на гору Фаллос и не возвращается с неё по нескольку недель.

Мне даже жаль, что я не шлюшка — так легко бы могла предложить минет таксисту и неплохо бы развлеклась по пути на работу. Минет тонизирует получше кофе, вот только доступно это бодрящее средство, увы, не каждое утро.

Таксист, к сожалению, попался симпатичный, хотя… Хотя я часто понимала, что, видимо, слишком люблю мужиков. Мне нравились слишком многие. И это было ужасно! Потому что нельзя быть настолько падкой на мужиков. Так только шлюхи себя ведут, а я разве шлюха? Ну… Девочка с недотрахом, это да. Боже, да судя по количеству женского эротического порно в интернете, я точно такая не одна… Правда, не уверена, что всякая моя «подруга по несчастью» таскает с собой в сумочке вибратор, ну так это все общество у нас табуирует тему секса, это все оно виновато. Мы стесняемся, да. А еще же мужья есть, которых не дай бог обидеть каким-нибудь вибрирующим «дружком».

Если честно — я люто завидую нашей секретутке. Нет, дело вовсе не в длинных ногах и не в том, что шеф разрешает ей ходить на работу в безумном мини, забивая на дресс-код, и даже не в охренительной фигуре, в то время как эта восхитительная дрянь позволяет себе жрать настолько много шоколадных конфет, что ужасно странно, что на её смазливой физиономии не лезли прыщи.  Повторюсь. Завидовала я не этому. Суть в том, что Леночка была восхитительной лярвой. Крутила мужиками как хотела, спала с кем хотела, своей доступностью была известна по всей фирме, что ей вообще не мешало иметь сразу трех покровителей.

А меня — меня, блин, мама умной родила. Нет, отдавая себе отчет, морда лица у меня была вполне ничего, и фигуру я таки держала в рамках «ни в коем случае не уходить за шестьдесят». Но вот… Вдобавок к этому всему, к ногам и ненулевому размеру груди, мне совершенно случайно или из жесткой насмешки взяли и приложили мозги. Математический склад ума. Умение щелкать геометрические и математические задачки как орехи. И всю жизнь девочки с маминой подачи делились на «умных» и «красивых». И так как ты умная — не подходи, Дашенька, к мальчикам, они тебя плохому научат.

Ох, мама… Ох, знала бы ты, сколь рано твоя Дашенька научилась плохому… Нет, девственности в двенадцать не лишалась, конечно, но порно-романчики, порно-стишки в шестнадцать в интернетике находить научилась. И анатомию женского тела изучила досконально, нашла и клитор, узнала, что такое миотонический оргазм, и жутко увлеклась некоторыми упражнениями на мышцы пресса, потому что было в кайф.  Кончить могла на одном и том же коврике для йоги раза три за вечер. Главное — в одиночку заниматься, а то палево бы вышло фееричное.

Глава 2

Честно говоря, я могу написать целое пособие по выбору вибратора и обращению с ним. Уж я-то знаю, как с непривычки и по незнанию можно налажать с выбором. Как поначалу можно повестись на «реализм» и «рельефность» в поисках острых ощущений. К которым так-то редко когда оказываешься готов, когда не особенно опытен в обращении с секс-игрушками. Честно говоря, обычный ребристый или точечный презерватив, надетый на вибратор, подарит куда более мягкие, но все равно острые ощущения.

В ходе ознакомления с миром интим-игрушек я собрала целую коллекцию. Правда, держала её даже у себя в квартире в задвинутом в темные глубины антресолей ящике. А то бывший как-то наткнулся на вибратор — так такой мне скандал устроил, до сих пор при одном лишь воспоминании в виски начинала стучаться мигрень. Ладно. Ник уже в прошлом, слава богу, возвращать его я не собиралась ни даже за ради насыщения интимной жизни. Лучше до конца жизни только с вибраторами... Мозг они не выносили...

На работу я с собой носила скромненький «мини-вариант», далекий от реализма настолько, насколько это вообще возможно. Просто потому, что вибрация у этого вибратора была тихая, и с ним можно было передвигаться. А то бывало у меня уже как-то только настроишься на то, чтобы в своем кабинетике «чуть-чуть отвлечься от проекта» — как дернет шеф к себе на ковер. А там от крупности и рельефности одни только неудобства. Ну и пультик дистанционного управления был удобен. Не нужно было держать руку «на пульсе», можно было включать и выключать игрушку, не вынимая руку из кармана, да и в принципе сама форма вибратора с дистанционным управлением была сделана таким образом, чтобы ниоткуда не выпирать и не быть заметной. Его часто пользовали для каких-то публичных игр, когда никто не догадывался, а девушка пыталась не кончить.

Для своего непотребного дела я заныкалась в туалет. Не в кабинете же мне было в себя вибратор запихивать. Увы, но иногда мой кабинет был на редкость проходным двором. Чтоб меня застали в кабинете, в задранной юбке, да со вскрытыми козырями в виде чулок и пояса для них?

Юбки я носила узкие, классические. Не то чтобы мне претило носить брюки, но вот нравилось мне, как сидят на моих бедрах классические юбки карандаши. Опять же, здорово поднимали настроение и чулки до середины бедра. Не то чтобы я была уверена, что у меня будет секс всякий раз, когда я надевала на работу чулки, нет, наверняка нет, но если что — я была готова, да. И белье всегда выбирала какое-нибудь эстетичное, в комплект. Не столько для мужика, сколько для самооценки. Но никаких стринг. Мало ли когда приспичит воспользоваться вибратором — со стрингами и вибратором реально ходить неудобно. Что-то да натрет, да и вечно подозреваешь, что палишься по походке, ведь бедра инстинктивно приходится напрягать сильнее, чтобы вибратор удержать внутри себя.

Я задрала юбку, приспустила трусики, одну ногу вынула из туфли и поставила на ободок биде. Скользнула ладонью между ног. Да, блин — реально, потоп и пожар. По тому, насколько пылало все в трусах, кажется, внутри меня вулкан извергался. Как и всегда после встречи с Венецким по недотраху. И чего в актеры не пошел? Одним только прищуром из-под бровей доводил бы зрительниц до экстаза. Нет. Ходил же тут, некоронованный секс-символ. Доводил всяких умных девочек, которым априори не светило, до уклонения от рабочих обязанностей. А ведь кто-то с ним спал же... Какая-то счастливица с ним трахалась и наверняка уже вела разговоры о свадебке.

Вводя вибратор в лоно, я прикрыла глаза, сжав свободной рукой грудь. Просто представила, как бы это сделал Игорь, если бы меня захотел... Вот так, жадно, властно, стискивая соски пальцами почти до боли. Ох, мечты-мечты... Но как же от этих мыслей остро скручивался в животе могучий спазм желания. Хоть заходи к Игорю в кабинет и умоляй его меня трахнуть. Прямо на его рабочем столе. Но, блин, я ж никогда в жизни не осмелюсь. Не представляю даже, как мне потом с ним еще работать, а все-таки работой я была более чем довольна. В других конторах все-таки мне смотрели в декольте, а не в диплом. И я, конечно, нимфоманка, но нимфоманка с чувством вкуса, со всеми подряд — особенно с лысоватыми и склонными к полноте мужиками — кувыркаться мне не хочется. Нет, если бы еще мужик был хороший. Но если мужик смотрит на тебя и кажется, что кожа от его взгляда покрывается сальным налетом — ничего волшебного в этом нет. У нас и на работе такой есть. Иван Георгиевич. Начальник охраны. Или еще одна причина, по которой я не занимаюсь своим непотребством в кабинете. В туалете-то камер нету. А в кабинете сотрудников младшего и среднего звена вполне себе есть. И как-то уже у меня был повод, что Иван Георгиевич тупо подглядывает за некоторыми женскими кабинетами. Как-то на меня налетела Леночка с кофе для генерального, и мне пришлось переодевать блузку. Так в тот же вечер Тихонов предлагал меня «довезти до дома». Ни с фига, просто так вот. Странное совпадение, ей-ей. И уже несколько раз после того случая зазывал «познакомиться поближе». Не то чтоб я не догадывалась, что ему нужно было. Но я пока успешно отбрехивалась. Ибо на такие подвиги я не была готова.

В дверь постучали. Пришлось возвращаться на землю. Туалет был один на отдел, кому там, блин, приспичило? Подтянула трусики, оправила юбку, сунула ногу в туфлю и торопливо открыла кран, подставляя под водную струю пальцы.

— Ну, чего так долго? — ворчливо поинтересовалась геодезистка Лика, тем не менее приветливо мне улыбаясь. И еще одна женщина с мужской профессией у нас в конторе. В основном на таких должностях у нас торчали мужики, но мужики в своем большинстве были карьеристами похлеще нашего, меняли работу гораздо чаще в поисках больших зарплат и бонусов, а мы с Ликой предпочитали карьеру внутри фирмы. Держались и за место, и друг за дружку. Пили кофе по вечерам и обедали вместе. Лика была чуть более везучей, чем я. У неё был муж. Выскочила замуж на третьем курсе института, умудрилась родить ребенка и закончить универ и без всяких академов. Как она это все провернула — я не представляла. Наверное, на разрыв бегала между домом и парами, а диплом писала на коленке, свободной рукой покачивая колыбельку. Я была знакома с её мужем, он был приятным мужиком, технарем, настраивал кассовую аппаратуру для магазинов и зарплату домой приносил еще более приятную, чем он сам. И сынишка у Лики был чудесный. Спокойный такой, вдумчивый... А какие у него выходили акварели — я прям черной завистью завидовала.

Глава 3

Урод! Урод!! Урод!!!

Ведь нажимал же, нажимал! Ублюдок хренов. Нажимал на кнопки на пульте. Включал и выключал во мне вибратор. И, черт возьми, насколько тяжело мне было сосредоточиться на выступлении, а не на вибрации внутри меня. А я... А я — каким-то чудесным образом читала речь. И слайды переключала у презентации.

Это что, мать твою, Иван Георгиевич, эротическая игра такая? И ведь влез в сумку — зачем? Какого хрена? Как узнал, от чего пульт? Не было у него столько времени, и вряд ли Тихонов разбирается в таких вещах, по внешнему виду старпер старпером, только девочек любит помоложе. Так, ладно, об это стоит подумать позже, сейчас стоит сосредоточиться на выступлении. О том, что и куда я запихну Тихонову, тоже сейчас лучше не думать. Боже, может ему тортик анонимно прислать? А что, я пеку отличные тортики. Со слабительным!

В одном из роликов в интернете я как-то видела, как парень издевался над девушкой при помощи дистационного пульта от вибратора. Врубал его, даже когда девушка была за рулем и когда по соседству с ней сидела его мама. Причем делал он это часто и ржал над этим весьма открыто. На лице девушки не было тогда особого возбуждения, хотя поначалу идея ей понравилась. И мне было понятно её разочарование. Возбуждение не может быть оторвано от настроения. Есть неподходящие для эротических игр места. А есть — неподходящие для них люди.

Меня от той девахи отличали две вещи. Вибратор для использования на работе я выбирала ужасно слабый. Лайт. Такой, что некоторые в отзывах даже жаловались, что мол моторчик у него слабый. Зато звук от этой модели вибратора не палился — особенно, если кто-то хорошо поставленным голосом читал речь, заглушая даже минимум доносившихся шумов. Ну а еще, я была привычная. Я умела не дергаться, как паралитик, когда во мне неожиданно начинал вибрировать небольшой продолговатый предмет. Даже когда менялся режим — я всего лишь запиналась, едва-едва заметно вздрагивала, но это не было очевидно. Я видела это по лицам своих слушателей. Их действительно занимали дома. Запинаться может любой. Даже политики по телеку регулярно запинались и экали. Мои вздрагивания никого не удивляли. Мало ли что там может быть, может, аппендицит скрутил, внезапно? Хороший специалист же даже с приступом презентацию закончит!

Если бы я не была хладнокровной сучкой, меня бы сейчас, наверное, уже колотило — но не от возбуждения, нет, от бешенства! Ей-богу, я сейчас ощущала, будто мне без спроса залезли под юбку. И так оно сейчас и было. И может, я люблю секс (безумно люблю секс) и очень ценю эротические игры подобного рода, но сейчас ни о каком удовольствии даже речи не шло. Мне было просто мерзко, будто меня лапали у всех на виду. Я не давала Тихонову пульт. Я не разрешала ему начинать эту игру. Он просто внаглую влез в мою сумку, взял мою вещь и издевался надо мной — на виду у гребанной кучи людей, перед которыми я ни в коем случае не могла опозориться. Ей-богу, когда выйду — дам этому уроду по морде. Самое обидное, что на него даже служебку не напишешь. Придется спалиться же, с чем в трусах я явилась на презентацию. Нет, наверное, мое мужество и доведенную до конца работу оценят по достоинству, но квартальной премии лишат нахрен.

Взгляд перескакивал с лица на лицо, сосредоточиться было сложно. И уж точно не хотелось смотреть прямо на замершего у двери Тихонова, с тошнотворно сладенькой улыбкой на роже. Тем более я уже взглядом задела, как он поправлял явно вставший член, так, чтобы его не было заметно. Меня реально затошнило от этого жеста. Гадина. Его это все заводило. Он ведь не понимал, что творит редкостное дерьмо. Для него это была гребанная игра.

Может, все-таки забить на премию и написать служебку? Наш генеральный очень озабочен тем, чтобы на фирме не было никаких скандалов с домогательствами — иначе некоторые наши иностранные инвесторы, из стран, где феминизм достиг большего уровня, могут и разочароваться в нас, как в объекте своих инвестиций.

Интересно, что этот ублюдок вообще представляет, как закончится эта его убогая выходка? Что мы, типа, все из себя вечные скромницы, ломаемся, а как залезь в трусы — так и передок подведет, и  на член норовим вскочить сразу же? Он думает, что я тут сейчас перевозбужусь, истеку вся, а потом вылечу из кабинета, наброшусь на него как голодная пантера и изнасилую его в ближайшем туалете? Ага, и спину ему расцарапаю, да? Быстрее нос разобью при помощи подручных средств.

Господи, развели блин выб... уродов. Причем не внешне — моральных, это куда приоритетнее. В конце концов, нормальный характер и пузо бы компенсировал, и лысину. Но не было у Тихонова нормального характера. Был лишь ублюдочный. Из-за которого этот урод сейчас смотрел на меня, как на свою жертву и практически трахал своим сальным взглядом. Сволочь. Из-за него у меня уже в ушах шумело. Как я еще говорила — связно говорила, к слову? Наверное, все дело было в том, что эту речь я действительно назубок выучила. Я её во сне и без сознания прочитать могла. Не то, что сейчас — ну и пусть, что перевозбуждение — гребанная реакция моего гребанного организма — кровь в венах уже почти выпарило. Как бы в обморок не упасть. Вот это будет позорище.

Нет, ну какая же я дура-дура-дура. Ну, вот что мне стоило вытащить вибратор до презентации? Побоялась опоздать. Но блин, зато бы не дала уроду Тихонову шанса над собой поиздеваться. Ну ничего, ему все потом вернется сторицей. Уж я-то постараюсь.

Единственный, кто меня напрягал — Венецкий. Игорь как раз на меня смотрел странно. Подозрительно щурился каждый раз, когда я вздрагивала. Все-таки это было заметно... Надеюсь, хоть не всем.

Взгляд Игоря скользнул по мне, задержался на бедрах, будто определив источник моих проблем, а потом метнулся к моему лицу. Щеки начали краснеть — я это прямо физически ощущала. Палево. Палево-палево-палево. Неужели это прямо так очевидно? Насколько о многом Венецкий догадался?

Глава 4

Мою же мать, ну вот с кем угодно я бы могла так подставиться, и утереться, но только не с Венецким. Перед ним позориться и вскрывать такое хотелось в самую последнюю очередь. Нет, я не была в него влюблена, даже не думайте. Но... Но он и так смотрел в большинстве случаев сквозь меня, а так вообще начнет замечать только на сдаче отчетов. Самооценке прям физически от этого было плохо.

Игорь вернулся на свое место, и в паузе между вопросами я столкнулась с ним взглядом. Что это был за взгляд. Тяжелый, грозный. Да, он точно знал, все понял. И решил меня спасти. Страшно представить, какой меня ожидает разнос. Живой мне не уйти. Еще хорошо, если до генерального не донесет. Тот сгоряча уволит, даже разбираться не будет — насколько ценный улетает на помойку бытия сотрудник. И все же Игорь, кажется, едва заметно качнул подбородком. Успокаивал? Ни хрена себе. Успокаивал же! Краешком губ он все-таки улыбался, и это мне добавляло облегчения. Если находит силы найти в ситуации смешное — наверное, сильно убивать не будет.

— Останьтесь, Дарья, — произнес Игорь, когда у аудитории закончились вопросы. Не хотел выпускать меня из виду? Хотел не тянуть и воздать мне за мою тупость сразу? Опасненько… Ну ладно, есть надежды что по горячему он меня увольнять не будет. Это вот если отойдет, обдумает — вот тогда можно сразу трепещать. Обычно чем дольше ждешь наказания, тем оно безжалостней.

На переговорах я была не нужна. Я смогла сесть и приложиться к бутылке с водой, что уже меня ожидала на столе. Сначала выхлебала половину бутылки, потом прижала её, такую прохладную, к лбу — оказывается, раскаленному, почти добела. Клиенты засобирались, скучковались вокруг Игоря, мучили вопросами уже его. Я даже не прислушивалась. Это было не моего ума дело. Моего ума дело — фундаменты, расчет освещения, внешний дизайн дома и прочее-прочее-прочее. Клиенты, их дела, в мою голову попросту не влезут. Там им не место. Я бы и от презентаций как-нибудь бы уклонилась, но это бы подставило меня перед Виталиком. В конце концов, в делегировании именно этой обязанности ничего зазорного вроде как не было. Ну, с точки зрения генерального, конечно.

Так, можно остыть. Можно успокоиться. Блин, выйти бы. Туалет совсем недалеко, заскочила бы на секундочку, вытащила бы вибратор, и засунула бы его куда-нибудь Ивану Георгиевичу, да поглубже, и с проворачиванием. Но ведь Игорь велел мне остаться. Сейчас посамовольничаю — потом получу больше. Не по первое число, а по тридцать первое.

Может уволиться нахрен? Если свинья Тихонов начнет чесать языком, слава у меня будет похлеще чем у Леночки, которой я вроде бы и завидовала, но все равно до её уровня опустить моральную планку никак не могла. С другой стороны — место у меня сейчас хорошее, меня тут знают как специалиста, шевельнись на сторону и обиженный злопамятный генеральный не погнушается слух и за пределы фирмы пустить. Мужик бы мог позволить себе повыпендриваться. Быть женщиной же претендующей на мужское место было куда хуже. Сколько раз я слышала на собеседованиях «да вы, поди, замуж пойдете, в декрет убежите, бросите нас на произвол судьбы» — не в сказке сказать. Даже не три-девять, и не три-десять раз.

Эмоционально, я  сейчас чувствовала себя так, будто была использованным презервативом. Серьезно. Тихонов фактически меня попользовал для самоудовлетворения. И все-таки откуда он знал? Прямо взял, просто так залез в сумку, схватил пульт и сразу понял что это? Неужели он такой прошаренный? Но... Но по уму, его личное присутствие на презентации было вообще необязательно, и он так-то обычно присылал на досмотр кого-то из своих «холопьев». Сейчас же заявился самолично. Можно конечно предположить, что им двигали его «романтические» порывы, но как-то мне в это слабо верилось. Кто ему мог меня сдать? Нет, нимфомания — это еще полбеды, а нимфомания в купе с паранойей — это вообще трындец.

На столе завибрировал мой телефон. Вот всю презентацию молчал, а тут завибрировал. У меня сейчас при мысли от вибрации к горлу подкатывала тошнота. Раскрывать глаза категорически не хотелось. Я устала, я ленивая коала, я хочу висеть на ветке эвкалипта и жевать листья. Не стала обращать внимания на телефон. Потом посмотрю. Все успеется. Сейчас мне нужно выдохнуть хоть капельку, придти в себя.

Самым неожиданным образом во мне ожил вибратор. Вот буквально на пару секунд и замер снова. Игорь,  и ты, Брут? Нет, точно надо будет уволиться. Урою Тихонова, устрою истеричный разнос Венецкому, прихвачу свои манатки, сложу их в коробочку и гордо цокая каблуками учешу в закат. В уборщицы. А куда еще мне будет, если в черный список персонала наверняка попаду за такие закидоны.

Ну, в конце концов, архитектор я или кто? Разве я сама себе не человек-оркестр? Может замутить собственную микрофирму? Эх, придавит меня наш «Печорский», придавит. Чисто из мелкой мстительности придавит. Ну, и опять же, женщине на поприще даже архитектора-частника на ноги встать априори сложнее. И проекты будут не такие интересные, как тут. Однотипные дешевые домишки, никакого индивидуального подхода, вечный поиск дешевого, но пафосно-крутого варианта…

Вибратор снова ожил. Снова на мгновение. Будто требуя моего внимания. Ну,что там? Я подняла взгляд на Игоря, который что-то впаривал пожилому седенькому владельцу фармацевтической фирмы, который у нас уже три проекта дома заказывал. Игорь оторвался от клиента всего на мгновение, бросил взгляд на меня, а затем на телефон на столе. Охренеть, намеки.

На дисплее смартфона от абонента «Венецкий Игорь» горело коротенькое сообщение: «Ты как?». Ну, надо же... Беспокоится? Реально догадывается о том, насколько мне сейчас может быть паршиво?

Я прямо взглянула на Игоря и поймав его взгляд, пожала плечами, невербально сообщая что у меня все «нормально». Я же железная леди, подумаешь какая-то хрень с вибратором. Что мне, в туалете рыдать от унижения? Да не дождетесь, я быстрей пойду и врежу Тихонову. Ну, вот, кстати, еще одна моя неженственная, слишком боевая черта характера. Ну, вот нет бы — порыдать, проявить слабость, ходят слухи, что мужиков это сбивает с толку. Так нет же, ни за что в жизни, я себе эту слабость не позволю. Ни за что в жизни никому не позволю увидеть меня в слезах. В этом чертовом мире нельзя быть слабой, иначе во всем проиграешь.

Глава 5

Этот день начался с утра не очень удачно.

Обычно, когда Игорь возвращался с пробежки, Алла еще спала. И ему удавалось позавтракать, переодеться на работу и уехать вполне спокойно. Как бы то ни было, он не любил, когда Алла начинала примерять на себя фартук радушной жены — слава богу, она пока его еще мерила, но, увы — Игорь еще не придумал, как отбиться от отца, настаивающего на этой женитьбе. С него бы реально сталось лишить Игоря наследства, причем глубоко, напрочь, оставив даже без крыши над головой.

И Игорь пока не понял, боится ли он оказаться в таком положении, или все-таки жениться на Алле — гораздо худший вариант.

Вот сейчас, мрачно наблюдая пригоревшую, утопленную в масле яичницу, Игорь размышлял: за что это все ему. И может хрен с ним с наследством? В конце концов, мозги у Игоря есть, если что и сам себя вытянет за шиворот из дерьма. Наверное...

— Я позавтракаю творогом, у меня режим…

Тщетно. Не уклонился. Пухлая губка Аллы задрожала, а глаза, уже накрашенные, в чертовы восемь утра, наполнились слезами.

— Я хотела тебя порадовать.

Внутренне Игорь сплюнул. Внешне вежливо улыбнулся и сел за стол, медленно ковыряя вилкой яичницу, и пытаясь отскрести что-то съедобное от этой крайне качественно приготовленной подошвы.

На самом деле, к слезам Аллочки он уже был весьма холоден. Она порывалась рыдать чуть что — то ты на неё не посмотрел, то чай, что она тебе налила, выпил и не поблагодарил, то просто увидела в какой-то афише расплывшееся пятно в виде головы котика. От такой частоты слезоизвержения  у Игоря уже выработался к Аллиным слезам крепкий иммунитет. И вообще очень сильно сомневался, что женщина, хоть она женщина сможет его тронуть слезами.

Сейчас ему просто не хотелось скандала. Алла с утра могла и чашки бить начать. А там были и любимые. Нет, все-таки Игорь был глубоко и полностью прав... На солдатский сапог эту яичницу можно было набивать. Портянки можно и промаслить, но быстро износиться этой яичнице явно не грозило. Аллу вообще нельзя было подпускать к плите. Игорь даже пару раз вежливо говорил, что лучше сам готовить будет, раз уж она так не хотела нанимать повара, но девице было все как об стенку горох. Если она начинала пылать желанием Игоря накормить — можно было заранее жрать лекарства от расстройства желудка или надеяться на улыбку госпожи удачи, то есть на то, что Алла не станет дожидаться, пока Игорь доест её приготовленный «деликатес».

Алла наблюдала за ним с умиленной улыбкой. Ничего, сейчас пять минут потупит, и свалит — губы там накрасить, или что ей там может понадобиться.

Гребанный потоп, который уже две недели как лишил Игоря его собственной жилплощади. Гребанные ремонтники, что так тормозили (хотя ладно, там много было работы, что уж там). Гребанный отец, с его предложением: «Ну так может вам с Аллочкой съехаться, у неё такая просторная квартира...».

На самом деле, старый хрен очень надеялся, что Аллочка быстренько от Игоря залетит - как-то Игорь случайно проболтался, что вполне не против стать отцом... Однако Игорь  не готов был жертвовать своей свободой ради конкретной  представительницы семейства Вяземских, поэтому уже согласовал с Аллой вопрос приема ей таблеток, мотивировав это как нежелание спешить. Предлагал и презервативы, но Алла к ним относилась скептически. 

Просторная квартира, мать её. Это да — это было верно. Но блин,этой «просторной квартире» ужасно не хватало дизайнера ... Нормального дизайнера, хорошим вкусом, чтобы сделал приличный ремонт, без переизбытка розового цвета, и обязательно вышвырнул отсюда все эти ненужные такие бесячие уродливые статуэтки с купидонами. Где она их брала вообще — таких вот страшилищ? Ведь это ж надо было умудриться, подбирать эти хреновины - одна другой страшней. И нет, они не были антикварными, не были ценными, у них не было истории — как чужой, оставленной предыдущими хозяевами, ни своей — приобретенной уже у Аллы. Нет. Это были просто фарфоровые и гипсовые фигурки. Даже не коллекция — Игорь специально спросил. Ей богу, Чаки и тот был симпатичнее, чем эти уродцы.

— Ты рано встала сегодня...

— Твой папа звонил. Пригласил нас на ужин.

Утро становилось все паршивее. Не то чтобы Игорь не любил ужины в кругу семьи, нет, он был бы рад увидеться и с отцом, и с мамой и с сестрой. Ключ неприятностей заключался в пресловутом «нас». То есть ехать придется с Аллой. Снова слушать «когда же уже...» от отца.

— Мои тоже приедут, очень хотели тебя увидеть.

Это были первые нотки Реквиема по сегодняшнему вечеру, которые зазвучали лишь в голове Игоря.  Нет, вряд ли абсолютно все члены семейства Вяземских хотели Игоря увидеть, а лишь Алла — и её отец, который, как и Венецкий-старший, лелеял надежду на объединение капиталов, через свадебку отпрысков.

И обязательно, теперь уж точно не увернуться, речь снова пойдет о том, что хорошо бы эту свадебку сыграть поскорее, а то мол деды внуков заждались... А Игорю это слушать было слегка тошно. Заждались они внуков, как же. Просто уже распланировали, как сольют две свои пока что конкурирующие фармацевтические фирмы в одного монстра-монополиста. Уже даже дизайн лого «V&V»рассмотрели во всех вариациях, и каждый четверг выбирали новый — развлекаясь от нечего делать.

Нет, Игорь ничего не имел против Аллы в своей постели — девушка она была красивая, умелая и секс с ней был хорош, Алла всегда активно подмахивала, стонала, громко и много, даже пожалуй слишком много. Игорю даже иногда казалось, что орет она для галочки «потому что надо», а не потому что ей действительно хорошо. Все вроде бы нормально, девушка при деньгах, красивая, удобная... Но все равно Алла была какая-то слишком лощеная, слишком выхоленная, с ненатуральными губами. Игорю вообще иногда казалось, что трахаясь с ней — он трахает сверхреалистичную резиновую бабу. Да, задница красивая, ровная, ну а какой ей еще быть, если Алла не вылезала из фитнес-клубов? И пропадал диплом экономиста, с грехом пополам проплаченный щедрым папочкой. Не хотела девочка работать, не хотела. И вроде бы ничего плохого в этом не было, женщина ж может выступать в роли хранительницы очага, пусть феминистки и против этого, но...

Глава 6

В начале презентации Игорь поглядывал на Дашу мельком. Обычно он её просто слушал, тем более что говорила она очень уверенно, и голос у неё был очень приятный. А так, вроде как не хотелось, чтобы девушка заподозрила, насколько много её шеф уделяет ей внимания. Могла и заподозрить чего. Но в какой-то момент понял, что что-то не так. Обычно Даша запиналась куда меньше, чем сегодня. Что с ней? Какие-то проблемы? Желудок прихватило, может? Игорь уставился на девушку, пытаясь оценить уровень беды по её мимике.

Даша вздрагивала. Не очень заметно — но очевидно для того, кто не слушал рассказ о завершенных проектах, со всеми сложностями, возникавшими при каждом — а был озабочен именно тем, что происходит с докладчицей.

Что действительно Игоря удивило — так это выражение лица Даши. Да, оно было дружелюбным, мягким — каким ему и полагалось быть при общении с потенциальными клиентами. Все было в порядке, но глаза девушки были разъяренными. Такой злой Игорь Дашу видел только один раз — когда генеральный, прокатив её с повышением, назначил на место главы её отдела Вита. За неё, тогда полгода тащившую отдел как и.о. главного инженера, Игорю было обидно. Потому что с первого взгляда на Вита было ясно — он халтурщик. И так оно и было. Нет, что касается «делегирования полномочий» — с этим Вит справлялся на «отлично». Делегировал даже то, что по идее нельзя было делегировать. Но сколько ошибок за ним приходилось поправлять... Сколько презентаций с его руки было назначено не на то время.

Вот тогда, в день появления Вита, Игорь видел Дашу такой злой. Думал, что увидит в слезах — хотя бы позже, но нет. Так весь день тогда и проходила с маской разъяренной богини на лице. Эх, карьеристка. Даже стыдно было, что так часто мелькали в её сторону настолько фривольные мыслишки. Ну, разве вмешаешься в её уклад жизни со своими какими-то там пожеланиями?

И все же что-то было не так. И Игорь не мог никак избавиться от стойкого ощущения дежавю. Где же он видел что-то похожее? Как будто давно, ужасно давно.

Бинго! Вспомнил. Видел он это три года назад, когда на закате отношений со первой женой пытался внести в эти самые отношения перчинку. Затея оказалась провальной, спасти те чувства нельзя было ничем, добивающим гвоздем в крышку гроба стала измена Алисы — причем ушла она к родному брату Игоря, и вот это было, пожалуй, самое болезненное.

Вибратор? Причина Дашиного странного поведения — вибратор? Нет, обкуренная версия...  Она же охренительный специалист, она бы не стала так рисковать своим рабочим местом, знает же, что Вита слишком бесит, что у неё все получается, как бы он ни пытался её подставить.

И все-таки вздрагивала Даша в основном верхней частью тела. А ноги? Ноги напряжены, чуть заметно вздрагивают... И... если прислушаться — то даже Дашин голос позволяет услышать еле слышный звук вибрации. Если, конечно, задаваться целью услышать именно его и напрягать слух только для этого. Офигеть. Неужели все-таки да?

Но кто управлял вибратором? Кто-то из клиентов? Там есть Дашин кавалер? Игорь прошелся взглядом по лицам собравшимся за столом мужчин. Нет, молчали, разглядывали Дашу, слушали её, но ни у кого в руках прятать было нечего.

Взгляд зацепился за Тихонова. Которого, к слову, на презентации быть не должно было. Он или один из его халдеев должны были ждать снаружи конференц-зала. А не торчать в дверях и слащаво улыбаться. Его никто не замечал, все смотрели на Дашу — а вот сама она вполне себе его видела. Стояла-то как раз напротив двери.

В руках у Тихонова, подтверждая самую обкуренную гипотезу Игоря, действительно был пульт. Маленький, черный, скромный, с двумя кнопочками на корпусе. И начальник охраны действительно с ними игрался, не спуская с Даши маслянистого взгляда.

Пока Даша договаривала — Игорь лихорадочно соображал, что лучше сделать в текущей ситуации и стоит ли вмешиваться. В первую секунду он охренел, потому что... Потому что не мог даже представить, что Даша могла с Тихоновым затеять эту игру. Её никогда не замечали с коллегами по работе, и уж тем более Игорь  с трудом мог понять, что Даша могла найти в полноватом мужике в возрасте, коим и был Иван Георгиевич. Молодая, симпатичная особа, но пульт-то доверила не кому-нибудь, а Тихонову. При этой мысли Игорь даже приступ ревности внезапный ощутил. Потому что самолюбиво себя считал куда более подходящим для таких игр кандидатом. Но нет, ему Даша подобную хрень даже не предложила... А предложила ли она Тихонову? Почему она была настолько в ярости? Потому что любовник затеял игру в неподходящем месте? Нет, что-то было не так. И Игорь, пожалуй, спросит с Даши после презентации, но сейчас оставить её на произвол судьбы по-мушкетерски не смог.

Дождался, пока она закончит выступление, встал, вышел из конференц-зала.

— Пойдем выйдем, Иван Георгиевич.

Нужно сказать, начальник охраны вообще не ожидал, что Игорь заломит ему руку с пультом и выдерет его из ослабевших пальцев.

— Какого хрена? — шепотом взвыл Тихонов, когда Игорь ему руку выпустил. Щеки у начальника охраны покраснели. Действительно, такой бравый мужик, вечно что-то из себя строит, а руку ему заломил сопляк в полтора раза меньше весом. И все-таки Игорю было не жалко. За то, что этот мудак так прилюдно поиздевался над Дашей, ему вообще хотелось руку сломать, но Игорь все-таки не исключал, что игра-то была затеяна с согласием Даши.

— Аналогичный вопрос, — брезгливо поморщился Игорь, — ты что, Иван Георгиевич, презентацию сорвать решил?

— А что такого? — вскинулся Тихонов. — Играю со своей девушкой, она все выдержала, какие претензии?

С девушкой? Ну ни хрена ж себе.

— Ну то есть ты утверждаешь, что пульт тебе Даша сама дала, да? — поинтересовался Игорь, прямо глядя в глаза Тихонову.

Глава 7

Нужно отдать Игорю должное, он «играл» действительно вдумчиво. Конечно, это было немного не то, что было бы, если бы он это делал во время выступления, но сейчас я хотя бы могла выдохнуть и сосредоточиться на ощущениях.

«Возбудись и не спались» — новый уровень в квесте. Теперь «не спалиться» предполагалось перед кучей народу клиентов. Хотя... Я же уже выдержала один раз, второй раз выдержу тоже.

С клиентами Игорь общался с четверть часа. Вертелся как волчок, сверкал во все стороны улыбкой, умудрялся не дать никому заскучать и уйти, охмурял, как мог. Вибратор внутри меня включался совершенно непредсказуемо. Иной раз  мне казалось, что Игорь уже и думать забыл про меня, и в это время теплая бархатистая продолговатая во мне оживала. Боже, сколько, оказывается, внутри лона чувствительных точек, от прикосновения к которым шумело в ушах.

Совсем другое дело. Все-таки большое значение имело — кто и как с тобой «играл». В принципе, стащи Игорь из моей сумки пульт, я бы на него разозлилась куда меньше, чем на Тихонова. Тихонов меня в принципе бесил, потому что ужасно подтачивал мою самооценку.

«Ну неужели я могу заинтересовать только такого мужчину?»

Видимо, все-таки нет.  Честно говоря, после СМС-ки Игоря самооценка неуверенно приподняла голову.

Неужели мною мог заинтересоваться настолько охренительный мужик? Я вообще была уверена, что он в очередной раз собирается жениться, хотя... Важно ли мне это было? Сегодня — нет. Сегодня я вообще не хотела думать о том, что правильно, что не правильно, и как следует поступить.

Игорь был потрясающе обаятельным мужчиной. Такого рода, что даже зацикленная карьеристка вроде меня регулярно мечтательно вздыхала и сомневалась в выбранных жизненных приоритетах. Да что уж там, он меня просто заводил. Улыбкой, мимикой, глазами цвета расплавленного серебра. Настолько заводил, что даже было стыдно, что такой эффект на меня оказывает один мужчина. С которым я даже не спала ни разу, и отношений у меня с которым не было.

Некоторые, кто имел «серьезный подход» к мужикам, то есть виды на свадебку и детей, смотрел и на то, что фамилия Венецких была на слуху. Его отец владел целой сетью фармацевтических розничных предприятий. Почему сам Игорь не пытался «унаследовать дело» — да хрен же знает. Может, его не интересовали таблетки, может, наследовать было кому, может, и сам отец не стремился себя со счетов списывать. Хотя мне было похрен, я замуж за Игоря не собиралась и даже не надеялась.

— Я надеюсь, ты думаешь обо мне? — вкрадчиво шепнул Игорь. — Сиди-сиди, не дергайся.

Приходя в себя, я поняла, что клиенты уже отчалили, конференц-зал пуст, а Венецкий стоит за моей спиной, склонившись ко мне, и касается кончиком носа моей шеи. Нифига я, оказывается,  могу в себя уйти... Запоздало нахлынули ощущения от того, что осознала. Как будто током ударило от такой близости Игоря.

— Только о тебе и думаю, — вздохнула я, чуть запрокидывая голову, — уж прости, Игорь Вячеславович.

Игорь куснул меня в шею — едва меня не ослепляя количеством ощущений.

— Дарья Андреевна, ты же умная девушка, какого хрена за такие вещи извиняешься? — сурово поинтересовался он, и вибратор во мне начал пульсировать, задевая прям очень чувствительную точку. У меня аж в глазах потемнело, и стало трудно дышать. Бывают моменты, когда либидо кипит в висках, будто раскаленная ртуть. Когда кажется, что можешь трахнуться от первого попавшегося навстречу мужика, если он согласится. А если не согласится — переубедить и трахнуться.

Сейчас было почти так же. Да, возбуждение кипело в висках разъяренным набатом, а жарко было так, что мне смертельно хотелось раздеться до «без трусов». Но хотела я только Игоря. На полумеры сейчас я была категорически не согласна. Если и поступаться принципами — то ради того, кто в личном пантеоне считался самым совершенным мужиком на свете.

— Хорошо тебе? — мурлыкнул Игорь, стягивая с моих волос резинку, выпуская мою гриву на волю.

— Хорошо-о-о, — шепотом выстонала, еще плотнее сжимая бедра. От возбуждения — такого необычного, обусловленного тем, в чьих руках сейчас был ключ от моего удовольствия, кружилась голова.

Я смертельно хотела, чтобы Игорь не тянул, чтобы вот сейчас дернул бы меня на ноги, усадил на стол, задрал юбку, а потом...

— Пойдем к шефу, Дарья, — шепнул Игорь, приводя меня в чувство — слегка приводя, — мы должны отчитаться по презентации.

Это был настолько сильный облом, что у меня аж в глазах слезы появились, а из горла вырвался полузадушенный всхлип.

— Ну-ну, — Игорь рассмеялся, — ты же не думала, что наша с тобой игра будет легкой и простой?

— Ты продолжишь? — тихо выдохнула я, пытаясь понять, пугает ли меня проступающая все четче перспектива или все-таки соблазняет. Я хотела, чтобы он продолжил. Желательно — прямо сейчас. Но... Такой заманчивый приз — то есть его самого — стоило и заслужить.

— Конечно, продолжу, даже не сомневайся, — усмехнулся Игорь, — а теперь идем, Дарья Андреевна. Мне не терпится... увидеться с нашим генеральным.

В многозначительной паузе был охренительный намек на тему того, что ему  в действительности не терпится со мной сделать. Ох, как мне эта пауза понравилась. Аж мурашки по коже пошли.

— Дарья, а вам так идет, — суховато заметил Печорский, когда мы вошли в его кабинет, лишь мельком глянув мне в лицо. Волосы я так и оставила, распущенными, потому что стоило лишь только поискать взглядом резинку — как Игорь, остро глянув мне в лицо, потребовал оставить волосы «вот так», потому что ему, мол, так нравится. Ладно. Я решила перетерпеть часик, похожу растрепой, от этого голова не разболится...

Глава 8

Игорь глядел на меня, как удав на зачарованного его взглядом кролика. И медленно — чудовищно медленно — растягивал узел галстука на шее.

— Последний шанс сбежать, — вкрадчиво улыбнулся он, а я — при всем этом — ощущала, что шевельнуться-то не могу, не то что убежать.

— А если он вернется? — пискнула я, имея в виду, конечно, Печорского. Вряд ли генеральный будет рад осквернению своего кабинета и любимого диванчика, раз уж он этот диванчик сюда притащил.

— Позовем присоединиться? — иронично поинтересовался Игорь, вздергивая бровь. И вот на это скромная — при всей своей внутренней распутности — девочка Даша вспыхнула как вареный рак. Даже не сразу нашла, что ответить. Но, видимо, мое смятение было видно невооруженным глазом, потому что Игорь ухмыльнулся.

— Не волнуйся, — успокаивающе произнес он, — я не привык делиться своими женщинами, так что я просто попрошу Андрея погулять еще.

Мда.

Для Игоря-то Печорский — Андрей. Кажется, они дружили, вместе ездили на рыбалки и в боулинг — Ленка, по крайней мере, так рассказывала. И он наверняка мог попросить генерального «погулять», и тот наверняка уйдет. Но блин... Мне-то потом Печорскому на глаза показываться. Отчеты сдавать… И вряд ли его отношение ко мне останется прежним. Господи, как же страшно... Может, и вправду сбежать? Еще же не поздно, да?

Игорь придвинулся ко мне, заставляя к нему развернуться. Будто отрезал мне путь к бегству — и все мысли, которые тот побег требовали. Он будто вышиб из моих мыслей все, что в них было — как будто выбил страйк.

Не было пути назад — сейчас уже не было. Не когда одна его ладонь внаглую легла мне на колено и скользнула под юбку, а вторая — удивительно трепетно коснулась моей щеки.

И эти глаза, эти потрясающе красивые серые глаза уставились мне в лицо, вот только почему-то от этого завибрировала душа.

— Ты хочешь меня? — поинтересовался Игорь, а пальцы под моей юбкой, медленно кружась и слегка пританцовывая, ползли выше по бедру.

— Только тебя... — и это была правда... При всем уважении, ни один мужик не вызывал во мне такой реакции. Да, я хотела секса часто — слишком часто, если верить воплям Ника. Но лишь только Венецкий заставлял меня дымиться как не прогоревшая головня. Его я действительно хотела. Не просто потрахаться с любым более-менее подходящим кавалером, нет. Я хотела Игоря. Всего. Пусть даже и очень смутно представляла его форму. Хотя Ленка об Игоре вспоминала с восхищением — и я ей в те минуты жутко завидовала. Прямо задыхалась от зависти.

Господи, только бы не налажать. Только бы не ляпнуть что-нибудь, что ему сейчас это его обострение сексуальное перекрыло. Так, Даша, ты сегодня послушная девочка. Пока пульт в руках Игоря — такой и будешь. А потом? А что потом — сейчас бы трахнул разичек, о потом думать нечего.

Игорь подался вперед, будто обрушиваясь на меня.

Его тело — тяжелое, жесткое, пыщущее жаром, внезапно оказалось так близко, что мне аж дышать стало сложно, все что смогла — выдавить полузадушенный писк, скорей от неожиданности, чем осознанно стремясь ему подыграть. Гребанный хищник. Реально, я чувствовала себя какой-то загнанной газелью. Боже, ноги слабели, как будто были слеплены из какого-то мокрого песка и сейчас лишались всей крепости под гнетом лишь легкого ветра.

Он не говорил. Ни одного чертового слова — нет, и нет, он не стал меня целовать, хотя я этого подсознательно ожидала. И черт возьми, я была уверена, что от этого влипну даже еще сильнее. И непонятно, хорошо или плохо это было — но в губы меня Игорь целовать не стал, только в шею.

Это тоже сработало. Будто в моем мире случилось затмение, будто весь мой разум затопило чернотой. Я просто ахнула, слабея еще сильнее, впиваясь пальцами в лацканы его пиджака.

Игорь... Сногшибательное обаятельное красивое чудовище. Человек, который одним лишь взглядом, даже не прикосновением, превращал мое тело в какой-то неуверенный студень. Сейчас — мой, со всеми потрохами. Хочет меня. Не Ленку, не свою невесту, не жену — меня. И это переполняло мысли эйфорией, будто я перебрала с шампанским на голодный желудок. От этих мыслей хотелось растечься и воспарить...

Боже, Даша, ты что, как будто девственница? Ты реально хочешь, чтобы Венецкий запомнил тебя такой? У тебя второго раза не будет. И ты позволишь себе быть бревном с тем мужиком, по которому было столько влажных фантазий в твоей пустой головенке? А самоуважение у тебя после этого останется?

Я потащила рубашку Игоря из-под ремня. Кипенно-белую рубашку. Мазнула губами по его щеке, по шее — и припечатала алым росчерком помады «подпись» на воротнике. Пусть свинство. Пусть мне это еще припомнят, но мне смертельно хотелось, чтобы с этой «отметиной» Игорь походил хотя бы в течение дня. Пусть все наши работнички смотрят на помаду и думают — а чья же она. А я-то помаду с губ смою и буду таинственно улыбаться.

Ох, напрасно я предполагала, что с вибратором Игорь закончил, отнюдь — залез мне в трусики, удовлетворенно фыркнул, явно оценив «уровень влажности», а потом сжал пальцами клитор, медленно его теребя, одновременно с этим включив вибратор. Я аж вскрикнула от неожиданности. Забыв про то, где нахожусь, про секретаршу Печорского — Ленку Патрикееву, от которой нас отделяла всего лишь одна дверь. Просто мне было настолько восхитительно, настолько было много острых ощущений, что сдержаться сил никаких не было.

Глава 9

К своему стыду Игорь продержался не особенно дольше Даши. Не то чтобы у него было желание тянуть кота за хвост и оттягивать собственное удовольствие, но даже если бы и было — то его бы реализовать не удалось. Кончил и навалился на неё всем телом, пытаясь отдышаться, пока в ушах надсадно шумело, а сердце билось так бешено, будто марафон пробежал без единой остановки.

Ох, Даша... До чего же она оказалась… Вкусная! Весь день бы с неё не слезал, трахал бы и трахал, чтобы даже шевельнуться от изнеможения не могла. Тем более, что она действительно его хотела — причём «только его», сама сказала. Вот и неплохо было бы дать ей понять, с каким озабоченным придурком её связывают желания. Было в этом намерении нечто садистское, эгоистичное, голодное... Вот сейчас — надо было с Даши слезть, оторвать свои губы от её шеи, перестать балдеть от тонкого, такого ненавязчивого, нежного запаха духов. Но губы будто выглаживали кожу девушку по своей собственной воле, и что там надо их хозяину — им было до лампочки. Хозяин сам не знал, чего хотел, а часто так вообще не делал то, что хотел, руководствуясь какими-то принципами.

Еще никогда Игорь от окончания секса не испытывал столько разочарования. Он вообще не разочаровывался обычно в этом процессе, особенно от его финала — ведь собственно ради него-то все обычно и затевалось. Но сейчас это все означало только одно — нужно Дашу выпустить, пусть и хотелось немедленно закинуть её на плечо, отнести в машину и взять на пару недель отпуск за свой счет — и для себя, и для Даши.

Игорь в принципе не мог припомнить, чтобы секс производил на него такое сильное впечатление, чтобы затмевались все другие женщины, будто они были банальными резиновыми куклами. Наверное, проблема заключалась в том, насколько долго Игорь ходил вокруг Даши и не давал своим озабоченным мыслишкам ход. Это просто нельзя было заткнуть одним разом.

Насытиться ею — с одного раза не получилось. Хотелось отодрать её еще раз — уже сейчас, вот только вряд ли бы удалось сейчас Дашу на это сподвигнуть. Андреналин схлынул, какие-то импульсивные эмоции, подтолкнувшие её в сторону выгодного для Венецкого решения, уже наверняка сошли на нет. Сейчас она опомнится и… Все будет как раньше. И это на самом деле жутко раздражало. Не хотелось Игорю как раньше. А как хотелось — он толком и не понимал.

В голове роились слишком невнятные мысли, Игорь Венецкий обычно раскладывал содержимое своей головы по полочкам, там всегда был идеальный порядок, потому что столько повседневных задач держать посреди мысленного бардака ни в коем случае бы не получилось, а тут... Бардак, форменный бардак. Голова вообще норовила избавиться от всех «лишних» осколков мыслей, что там оставались. Изъявляла желание насладиться блаженной пустотой, подступающей с тыла. И ведь это было ужасно заманчивое намеренье, ему было так сложно сопротивляться, хотелось лишь только целовать эту нежную шею, а потом… потом, быть может, начать сначала.

— Игорь... — тихонько пискнула Даша, слегка приводя Игоря в чувство, вырывая из сумбурного водоворот ощущений. Кажется, девушка уже опомнилась. Смешно, девчонка отошла после перепиха быстрее, чем Игорь. И кто тут слишком заморачивающийся кретин, а?

С Даши Игорь все-таки слез. Это был практически героический поступок, и Игорь мужественно собрал волю в кулак и — «стал героем». Встал, подтягивая и застегивая брюки, по-прежнему пребывая в легкой степени катарсиса и рассеянности. Он же давал себе зарок не лезть к нормальным девушкам. Ладно — Патрикеева, ту грех было не оприходовать, её кредо по жизни было — заиметь в списке личных интимных достижений как можно больше мужиков, работала Лена вполне так себе. Её Игорь в постель затащил по принципу «почему нет». Девица была смазливая, ну и пусть пустоголовая. Это не самый страшный недостаток. Но блин... Даша была совсем другим случаем.

Она была отличным, знающим свое дело архитектором. Тем самым, который умело курировал процесс разработки каждого достающегося ей проекта, уделяя внимание каждой чертовой мелочи. Умная, чертовски умная девушка, специалист, которого потерять не хотелось ни в коем случае. Да — красивая, ужасно привлекательная, к ней как-то не липли грязные и пошлые мыслишки и шаблоны. Такую не хотелось поиметь «походя», чтобы утром вызвать такси и вытереть из контактов номер телефона. Нет, по молодости Игорь бы, наверное, завалил бы ее просто так, для галочки, хоть даже на спор, но сейчас — приоритеты были слегка иными.

Но такие девушки, как Даша, не спят ни с кем просто так — чисто ради перепиха. Они себе знают цену. Что, если Даша сейчас заговорит о будущем? Об отношениях? На тему, о которой Игорь и думать не хотел. Хватило двух браков, которым очень подходило именно слово «брак». Прямо ёмко характеризовало то перерождение отношений, что произошло после того, как отгремел свадебный марш и догуляли многодневный банкет. Ладно, допустим сейчас уже Игоря так легко не окрутишь и в загс не затащишь, но даже простых отношений, завязанных только на сексе, Игорь сейчас позволить себе не мог. Игорь еще не избавился от Аллы и вообще в принципе не знал, как это сделать, и не довести до второго инсульта отца. Тот в последний год совсем сдал, пусть суммы, отписываемые частной клинике, куда отца регулярно удавалось положить силами всей семьи, — но он там все равно лежал очень не долго, постоянно «сбегая», если так можно было назвать его поведение. Вроде бы взрослый мужик, а врачей ненавидел, даже частных, готовых лобызать убеленного сединами мультимиллионера хоть куда — хоть в пятки, хоть в задницу. А вся семья Венецких не могла надышаться на своего пусть слегка тираничного, но горячо любимого отца.