Ночной охотник

Глава 1

Впервые он увидел не ее. Ему отчетливо запомнилось и врезалось в память, как коррозия, проедающая металл насквозь, кое-что другое.

Ее платье.

Алый шелк, обтягивающий стройное тело.

В тот момент он думал не головой, а яйцами. Потому что как завороженный провожал самую великолепную женщину на свете и не мог поверить своим глазам. Не мог поверить в то, что она реальная. Хотелось ущипнуть себя или пнуть, лишь бы не пялиться на точеные ножки или завораживающие полушария, от которых собственные полушария выше шеи заплыли в дымке желания. Тогда он сам себе казался юнцом, зеленым и неопытным, который впервые встретил женщину. Настоящую женщину. Из той категории, которая существует, но обычно недоступна простым смертным. Вот только Дэймон не был простым парнем, и уж тем более несчастным смертным...

Тогда он еще не понимал, как был прав в своих предположениях. Но в тот момент, когда он наблюдал за алым шелком, скользящим по удивительным изгибам, не думал, а капал слюной, нервно крутил в ладони бокал с потеплевшим шампанским и мысленно трахал, как щенок, ее длинную изящную ножку.

Она ступала плавно, словно не шла, а парила. Легкая, воздушная, неземная. Он никак не мог определиться со своим скудным запасом эпитетов в адрес самой красивой женщины, когда за рукав дернула Стефания.

— Эй, ты чего застыл? — проскулила она, сбивая весь настрой. Дэймон только что перешел к разглядыванию высокой и упругой груди второго размера. Идеального размера — как раз под его ладони.

— Отвали, Фанни, — отмахнулся от напыщенной дуры, которая продолжала теребить рукав смокинга.

Черт! Кто вообще придумал такую одежду? Он чувствовал себя клоуном, которого заставили вырядиться в дорогое тряпье и кивать башкой, когда его представляли очередным толстосумам. Впрочем, к таковым относилась и семья Дэймона. Так что ему пришлось улыбаться и исполнять уготованную родней роль.

— Да ладно тебе, — проворчала девушка, заправляя белокурую прядь за ухо, в мочке которого сияла серьга с огромным бриллиантом. Слишком вульгарно даже для Стефании.

Дэймон перевел взгляд с ее пальцев, которыми она то и дело поправляла кудри, на пухлые алые губы. Нет, сегодня она превзошла саму себя. Настолько дешево выглядеть с учетом стоимости всех украшений, было высшей степенью абсурда.

Впрочем, он тоже не вписывался в здешнюю компанию. Вернувшись буквально накануне после полугодового путешествия по островам в Карибском море, Дэймон выглядел как оборванец, попавший на праздник жизни по ошибке. Его волосы, чуть вьющиеся от природы, отросли слишком сильно, но на услуги салонов не хватило времени. Да и не торопился он расставаться с косматой шевелюрой, к которой за месяцы странствий привык. То же самое было с растительностью на лице. Кажется, Дэймон вовсе отвык от благ человечества. Кожа, обветренная, загорелая от морского солнца, требовала ухода, на который он с удовольствием забил.

— Тебе пора сменить стилиста, — отозвался Дэймон, пригубив шампанское.

Дерьмовый вкус. Слишком правильный, что ли... Нежный и бабский. Там, куда его таскала судьба в последнее время, он пил дикое пойло и чудом не сдох от желудочно-кишечных расстройств. Хотя... Нет, сейчас не место и не время припоминать тот случай.

Стефания громко хмыкнула и оглядела Дэймона с ног до головы, подмечая, как сильно он изменился. О чем она, конечно же, успела сообщить и не давала забыть, повторяя раз за разом, как только они пересекались на этом чертовом банкете.

— А тебе пора перестать на меня ворчать, — парировала девушка, прикусив нижнюю губу. Разомкнула зубки, провела острым кончиком розового язычка, оставляя влажную дорожку на губах, и усмехнулась — томно и сладко.

И когда-то это производило на Дэймона эффект! Сейчас же он хотел отвернуться и отыскать свою нимфу. Но она куда-то исчезла, и ее алый шелк оставался лишь ярким пятном в памяти. Мужчина интуитивно побрел по залу, прогуливаясь с единственной целью — отыскать ее. Фанни увязалась и что-то бормотала на ухо. Кажется, предлагала заглянуть в гости и посмотреть на ее новую татуировку, которую она сделала там, где отец или мать не заметят. А вот он мог. Потому что был одним из тех счастливчиков, перед кем Стефания раскидывала свои длинные ножки с белоснежной кожей и позволяла любоваться на алые губы. Вторые губы. Впрочем, что верхние, что нижние были ладненькими и стоили внимания. Дэймон был уверен, что за время их разлуки там мало что поменялось. Разве что добавилась татуировка.

— Мать меня в могилу сведёт, — ворчала Фанни, оглядываясь по сторонам. — Раз сюда нельзя с животными, то она решила, что я могу сойти за ее ручную собачонку. Осталось только тявкать на всех подряд и мочиться от переизбытка чувств.

На мгновение на мужском лице застыло недоумение, но как только слова дошли туда, где им положено быть обработанными, Дэймон рассмеялся в голос, получая в ответ от девушки ворчливое возмущение.

— Она без своего мохнатого чудовища жить не может!

Стефания говорила о любимом питомце ее матери — белоснежном пуделе Герби. Песик был действительно милым и даже каким-то зефирным, если бы не одно «но», о котором девушка поторопилась напомнить, вызывая в нем жгучее желание наплевать на этикет и разразиться гоготом на весь зал.

— Это чудовище нагадило мне в туфли! Представляешь? Просыпаюсь я как-то утром. Вижу — в гардеробную дверь открыта. А там Герби резвится с моей сумочкой. И ладно бы, плевать на сумку. Не нравилась она мне никогда. Но напрудить в туфли за пять тысяч баксов... Ох, Дэймон, я отправлю эту псину на консервы!

Глава 2

Ее кожу покалывало, словно тысячи мелких, невидимых простому глазу иголочек впились разом и оставили в теле болезненный след. Она поежилась и провела руками по прохладной коже, пытаясь прогнать неприятное ощущение, при этом стараясь не выглядеть слишком сконфуженной от внезапности обострившихся чувств и не выдать свое раздражение, потому что покалывание не прошло, а лишь усилилось.

— Как тебе здесь?

Голос Ника, хорошего и очень давнего друга Элеонор выдернул из дискуссий в собственной голове, и она обернулась, встречая мужчину обворожительной улыбкой, на которую была способна в сложившейся ситуации.

— Также, как и на любом другом вечере, который сопровождает моя команда, — лукаво отозвалась, все еще остро чувствуя неприятный холодок, скользящий по коже.

— Ты ангел, Эл, — проворковал он, передавая второй бокал, который до этого момента держал в руках. — Специально для тебя прихватил. Знаю, как не любишь пить на подобных мероприятиях.

— Обычно на таких мероприятиях я остаюсь за кулисами, — подмигнула, прикасаясь губами к кромке прозрачного стекла. Возможно, капелька алкоголя прогонит прочь непрошеные ощущения. Или притупит их...

— Что же... — Ник пожал плечами, одаривая ее белоснежной улыбкой, — привыкай. В свете последних событий скоро ты станешь частым гостем на подобных вечерах.

— Ох, не напоминай. Как представлю, что придется отказаться от работы, так становится дурно.

Ник усмехнулся, предлагая прогуляться.

— Элеонор, ты трудоголик. Причем одержима именно своей работой, хотя у тебя настолько квалифицированный персонал, что даже я начинаю завидовать и жду, когда смогу прибрать к рукам твою компанию.

Хмыкнув, женщина отмахнулась от дерзкого заявления друга.

— Даже не мечтай, дружище. Я свое детище не продам.

— Жаль. — Ник осушил бокал в несколько глотков. — Я бы развернулся так, что о компании не слышал бы только глухой. Да и сферу, возможно, пора менять. Устал от бесконечных баталий.

Эл понимающе кивнула.

— А вот это всё твои замашки на всеобщее признание и восхваление. Ник, спускайся на землю. Хватит фантазировать.

Под приятный смех друга Элеонор отправила в себя добрую половину бокала, но покалывание так и не ослабло. Оно изменилось. Из неприятного холодка, скользящего игольчатой змеей по коже, оно превратилось в лижущее языком пламя.

Пытаясь понять, что происходит, она обернулась и на миг, на одну еле уловимую секунду отыскала источник.

Он стоял в противоположном конце зала и беспрепятственно, очень нагло смотрел на Элеонор. Глаза не встретились, потому что она постаралась поскорее вернуть все внимание другу, но ощущения вспыхнули и объяли все тело, а на затылке словно возникла мишень, и Эл затаилась, ожидая удара.

— С тобой даже не помечтаешь, — посмеявшись, произнес Ник, совершенно не подозревая о том, что произошло с подругой за считанные секунды.

— Прогуляемся? — Эл прохрипела и подхватила его локоть, стараясь утянуть как можно дальше, разгородить их и того небритого незнакомца, который слишком необычно выглядел среди остальных гостей. Словно подобрали с улицы бродягу, обрядили в брендовый наряд, а вот про остальное забыли. Но тряпки, увы, не меняют людей. И то, как он глазел на Элеонор, доказывало лишь то, что у дикаря явно нет понимания или вовсе знания правил приличия.

— С удовольствием, — проговорил Ник, уводя подругу в заданном направлении. — Кстати, ты здесь со всеми знакома? Могу представить, если кто-то интересует.

Она сглотнула приторную от шампанского слюну и, не моргнув, пожала плечами.

— Знаешь, мы на рынке почти десять лет. Так что я знаю практически всех, — проговорила, стараясь сохранить некую безразличность к предложению Ника. — Кроме, пожалуй, нескольких лиц.

— Тогда показывай, — прошептал друг. — Расскажу про всех.

Элеонор, удовлетворенная тем, что сможет узнать имя бродяги или на худой конец, имя того, кто пригласил бродягу сюда, стала указывать на тех, кого действительно еще не знала. Список был коротким, но Ник знал каждого. И когда дело дошло до волосатого и наглого мужлана, она повела глазами и указала на чудище.

— Он? — удивленно произнес Ник, осторожно поглядывая в сторону истукана, к которому уже прильнула белокурая нимфетка, томно вздыхающая и выставляющая свои прелести напоказ.

«Странная у нее реакция. Неужели привлекают диковинки?» — подумала Элеонор, прислушиваясь к ответу Ника.

— Если мои глаза не подводят, а память не изменяет, то я без понятия, кто это.

Эл изумленно изогнула бровь, впервые услышав в голосе друга нотки неприкрытой растерянности. Искоса, глянув на Ника, заметила, как он, оглянувшись, внимательно осмотрел еще раз незнакомца и пробормотал под нос:

— Нет, не узнаю, — хмыкнув, Ник вернул все внимание подруге. — А давай, моя прекрасная Элеонор, пройдемся. Я поближе рассмотрю его.

— Зачем? — Она вспыхнула и испуганно поджала губы, стараясь не издавать лишних звуков.

— Кажется, мои глаза все-таки подводят меня.

Элеонор постаралась прогнать прочь панику и приняла предложение друга, вынужденно согласившись совершить опасный маневр вблизи от того, кто уже в открытую прожигал в ее затылке дыру. Они плавно направились в центр зала, разговаривая полутонами, пока не оказались в катастрофической близости от незнакомца. Задержав дыхание, усердно изображая увлеченность беседой, Эл перебирала ногами, которые словно превратились в деревянные костыли.

Глава 3

— Надеюсь, я не помешал? — таланта красноречия в Дэймоне отродясь не было, и ему пришлось импровизировать, приближаясь к незнакомке.

Ее алый шелк, который так и не отпускал мужчину, натянулся на спине, и она резко обернулась, явно не подозревая, что за ней кто-то мог наблюдать здесь. Шумно втянула воздух и кивнула, словно позволяя ему присоединиться. Однако Дэймона не мог одурачить ее скучающий вид. На лице, которое мгновение назад казалось полным эмоций, причем не самых лучших, обратилось в маску.

— Добрый вечер, — проговорила таинственная незнакомка, наблюдая за тем, как Дэймон решительно приближался к ней.

Если лицо Элеонор успело произвести на него впечатление, то от голоса усилилось напряжение в штанах. Надо же! Такого эффекта на Дэймона не оказывала ни одна женщина. Тихий, спокойный и полный сдержанности. Ни одной звонкой или хриплой нотки. Чистейшие звуки, которым так и хотелось наслаждаться.

— Добрый, — произнес он в ответ, понимая, что пауза затянулась, и ее тонкие брови изогнулись в немом вопросе. — Я вам не помешал?

Она покачала головой, прижимая руки к груди. Ветер здесь был несильным и не таким, к какому Дэймон привык на островах. Никакой соли и особого привкуса горного воздуха. Ветер здесь был пропитан густыми и тяжелыми запахами мегаполиса. Так и хотелось закрыть ладонью нос и не дышать, но, увы, теперь он должен был привыкать к позабытым запахам. И единственное, что сейчас его радовало, так то, что он мог уловить ее легкий цветочный парфюм, окутывающий кожу молочного оттенка, словно покрывалом. И сквозь парфюмерные нотки до Дэймона с каждым порывом ветра доносился еще один запах... Ее запах, утончённый, особенный и желанный. Он пытался впитать его, приближаясь к незнакомке и старясь не вспугнуть ее.

— Хороший вечер, не правда ли?

Что же, тем у них общих не было, но Дэймон мог начать с пустяков.

— Да, хороший. — Она пожала плечами, по которым струились волнами локоны, подрагивающие от ветра и едва уловимых движений.

Дэймон остановился у перил, сохраняя между ними дистанцию, достаточную для того, чтобы не вынуждать Элеонор отступить или вовсе скрыться. Тут нужна тактика охотника, выжидающего свою добычу. А вот хищника стоит посадить в клетку. С такой женщиной нельзя быть напористым и резким, каким он всегда был. Впервые Дэймон не понимал своих желаний и заставлял себя искать подход к женщине. Впервые не хотелось пользоваться тем, чем наградила или прокляла (как уж посмотреть) природа.

— Шампанское, правда, гадость, — улыбнулся, стараясь не рассматривать Элеонор в упор.

Она вздрогнула и впилась в мужчину острым взглядом.

«Черт! Идиот! Неужели она приложила руку к этому празднику тщеславия?»

— Да, вы правы, — неожиданно произнесла, и уголки ее губ изогнулись в полуулыбке. — Высокая стоимость за одну бутылку никак не перекрывает чересчур приторный вкус.

Дэймон изумленно изогнул бровь. Анализируя каждое слово, произносимое женщиной, он сделал вполне очевидный вывод: не все зависит от известного организатора банкетов. Роль — исполнять желания заказчиков, а вот ее исключительное мнение она может оставить при себе. А жаль…

Разглядывая Элеонор, Дэймон мог сделать еще один вывод (неутешительный для себя) — такие женщины обладают отличным вкусом, приятными манерами и обычно остаются в недосягаемости для таких бродяг по жизни, как он.

Сжав челюсти, Дэймон поторопился прогнать прочь дурные мысли. С каких пор он стал размазней? Разве его когда-либо это останавливало?

— А какой напиток вы бы посоветовали?

— У хозяев вечера свои предпочтения. Не думаю, что имею право осуждать их выбор и навязывать свой. — Учтиво улыбнулась Элеонор, продолжая рассматривать незнакомца.

Дэймон усмехнулся в ответ, но вся игривость, которая возникла минутой ранее, внезапно рассыпалась как замок из песка, стоило прибрежной волне опуститься тяжелыми водами. Ветер, который подхватывал и разносил запахи мегаполиса, коснулся сначала ее кожи, подхватил, как шелковый платок, и донес до Дэймона сладость Элеонор. Казалось, он кожей чувствовал женщину. Ее запах. Ее безупречный аромат, от которого в голове поплыло сильнее, чем от любого алкоголя, будь то выдержанный в дубовых бочках ром или особый напиток небольшого племени, в котором ему пришлось однажды остановиться в годы странствий. Тогда он утонул в море галлюцинаций, которых хватило бы на остаток жизни. Сейчас же ему мерещилось, как адское пламя пожирало изнутри.

Так действовал ее аромат. Ее безумный запах, не оставляющий выбора.

Эта женщина должна быть его! Принадлежать Дэймону.

— А на ваш вкус... Что было бы лучше подать гостям? — ее тихий, неуверенный голос выдернул Дэймона из пелены, в которую он погрузился, чувствуя, как нечто темное и отвратное, худшая его часть, пыталось извернуться и выбраться наружу, несмотря на то, что время еще не пришло. Слишком рано.

Он небрежно качнул головой, прогоняя дурман и возвращая лицу прежнюю улыбку.

— Ром, — ответил, втягивая носом ее аромат. Он все еще витал вокруг Дэймона, затягивая в темные омуты ее глаз.

Элеонор обхватила себя руками и накрыла ладонями обнаженные плечи.

— Почему вы так смотрите на меня? — прошептала она, отступая.

Глава 4

— Мисс? Мисс Льюис?

Голос словно через вату проникал в уши Элеонор. Она резко раскрыла глаза и взглянула на девушку, которая изумленно хлопала длинными ресницами и пыталась достучаться решительным, но слишком тихим голосом. Элеонор тряхнула головой, пытаясь вытащить себя из пучины мыслей и воспоминаний, из которых так и не смогла выбраться с момента вечеринки, прошедшей несколько дней назад.

— Да, Хилл?

Лиззи Хилл, верная помощница Элеонор, улыбнулась и расслабленно повела плечом.

— Документы, которые вы просили. — Она водрузила на стол перед Эл несколько папок и осталась стоять на прежнем месте.

Оглядев свой стол, Элеонор поняла, что вскоре все изменится. Ей стало дурно, а на языке появилась горечь сожаления. Неужели она еще не готова? Эл ощутила панику, которая стремительно накатывала темной волной, и лишь вкрадчивый голос помощницы помог остаться в реальности.

— Я внесла несколько изменений в ваше расписание, — проговорила девушка, отвлекаясь на рабочий планшет. — Встреча с мистером Робинсоном перенесена на завтра. Вторая половина дня. Также об изменениях просил мистер Джеймс, и если вы не против, я бы перенесла эту встречу на четверг, скажем, утро?

Элеонор кивнула и позволила Хилл говорить дальше.

— Звонил мистер Норт. Он просил напомнить вам, что ужин сегодня отменяется.

— Да, Лиз, я помню.

Она кивнула и посмотрела на записи, нахмурив светлые полоски бровей.

— С нами связался секретарь холдинга «БайлиКомпани». Они хотят, чтобы наша компания организовала прием.

Элеонор шумно выдохнула и уставилась на помощницу. Лицо превратилось в маску ужаса: эмоции оказались неподвластны Эл именно в тот момент, когда она услышала название компании, о которой накануне ей рассказывал Эд. Кто бы мог подумать, что тот молодой мужчина, выглядевший на приеме у Хейзера как бродяга и пожирающий Элеонор взглядом, словно голодный волк, окажется наследником одной из ведущих фармацевтических компаний. И не просто компанией, а конкурентом Норта! Откровенной вражды между ними не было, но некое напряжение сохранялось долгие годы, о чем Эл, конечно же, узнала только после встречи с тем самым Дэймоном, при воспоминании о котором ей становилось дурно и страшно. Словно она всё ещё чувствовала его липкий взгляд на своей коже, царапающий и обжигающий.

— О, — протянула звук вместо ответа.

Лиз замерла и присмотрелась к начальнице, пытаясь разгадать, что же та хотела сказать. Элеонор пришлось срочно брать себя в руки и натягивать на лицо привычную маску деловой невозмутимой леди, которая не боится трудностей.

— Какое мероприятие?

Лиз уставилась в свой планшет и проговорила, немного запинаясь.

— Если я правильно поняла их секретаря, то по поводу возвращения сына Рута Бейли. Дэймона Бейли.

Сердце против воли сжалось в груди. Элеонор сжалась по инерции, будто ощутив на себе его пристальный взгляд. Но за спиной женщины не было никого.

— Значит, возвращение, — повторила она, подмечая, как Хилл торопливо кивнула и отвернулась. Ее поведение показалось странным, но Элеонор предпочла проигнорировать шестое чувство.

«Эд. Черт! Прежде чем дать ответ, я должна поинтересоваться у Эда, не будет ли он против. А то мало ли... Ох, как же теперь сложно...» — мысли, как шестеренки заскрипели в голове, и Эл поднялась из-за стола, стараясь говорить ровным начальственным тоном. Лишь бы не выдать своего сомнения и уж тем более страха.

— Лиз, если есть время, то потяни с ответом.

— Да, есть. Они не настаивали, — проговорила она. — Но все же ждут от нас ответ до конца недели.

— Кого-то еще рассматривают?

— Не знаю. Мне больше никакой информации не предоставили.

— Тогда свяжись с ними и уточни стандартную информацию.

Хилл внесла пометки в планшет и вскоре удалилась, оставляя Эл наедине со своими страхами.

Элеонор кивнула, выдыхая. Что же... У нее есть немного времени, а после она решит, стоит ли связываться с семейством Бейли или нет. Принимать столь противоречивые решения сейчас Эл не могла в одиночку. Теперь от ее поступков зависела и репутация Норта.

После того, как за Хилл захлопнулась дверь, Элеонор вернулась к работе и постаралась сосредоточиться исключительно на этом, но то и дело ловила себя на мысли, что не понимала ни текста, ни одной чертовой строчки. Она возвращалась на тот балкон, освещенный желтыми фонарями города, и слышала его голос.

«Ну за что? За что мне это наказание?» — вновь тряхнув головой, Эл подняла глаза и уставилась на часы. Без четверти восемь. Ей давно было пора возвращаться домой, но Элеонор слишком увлеклась работой и периодическими провалами в прошлое, что не заметила, как офис опустел. От Эда на ее телефоне было единственное сообщение, в котором он еще днем напоминал про отмену ужина. Поморщившись, Эл поднялась из-за стола и поправила блузку, чуть мятую у живота и в локтях. От сидения целый день на месте ее пятая точка заныла, а ноги загудели. Выругавшись, Эл направилась к небольшой гардеробной, откуда забрала тренч и сумочку.

На сегодня с работой Элеонор решила завязать, приведя себя в порядок и направляясь к кабине лифта на первый этаж. На подземной парковке ее ждал автомобиль, который Эл предпочла водить самостоятельно. Но, памятуя о страсти Норта к личным водителям, прислуге в доме и гвардии помощником, Эл с грустью взглянула на полированный бок «Мини-Купера». Вскоре она откажется и от этого. Эдвард уже намекал ей, что Элеонор пора найти хорошего водителя и пересесть на автомобиль респектабельнее того, что она водила. Но Эл, создавшая сама себя с нуля, не могла позволить вести такую расточительную жизнь, даже если ее компания давно вышла на рынок и приносила немалую прибыль.

Глава 5

Вода, словно одеяло, укрывала тело Элеонор. Она устала. Ее ноги дрожали от перенапряжения, в голове гудела кровь, а кожа, несмотря на горячую воду, все еще была ледяной. Там, где ее коснулся ветер.

— Да, ветер, — пробормотала женщина, откидывая голову назад.

Мощные струи упали на ее волосы, попали в глаза и нос. Закашлявшись, Эл отступила и с замиранием сердца смотрела, как ручейки мыльной воды расползались под ее ногами. Время будто остановилось. Она не знала, сколько минут провела в душевой, но наверняка знала, что долго. Ее кожа размякла, покрылись морщинками ладони, но почему же Эл все еще мерзла?

Она не находила ответа.

Закрыв кран, женщина наблюдала за последними каплями, разбившимися о плитку. Повисла тишина.

Элеонор ненавидела тишину, пугающую, пробирающую до костей. Но сегодня она не хотела ничего слышать.

Что-то терзало ее, смущало и пугало. Так и не разобравшись с потоком чувств, женщина выбралась из ванной комнаты, укутавшись в широкое белоснежное полотенце. Мокрые пряди по прежнему укрывали ее плечи и прилипали к лицу, но Эл будто не замечала, как с нее падала вода, а ноги оставляли мокрые следы на паркетной доске.

Добравшись до кровати, она присела на самый краешек и взглянула на окно. Город сковала тьма. Поежившись, Эл растерла плечи и поднялась. Под ногой скрипнула половица. Сглотнув, уставилась на пол и покачала головой. Она накручивала себя. Искала то, чего нет.

Бросив полотенце, Эл подхватила с кресла, стоявшего напротив кровати, халат и закуталась в него. Перетянув покрепче пояс, женщина приблизилась к окну и приоткрыла его. Комнату наполнил прохладный ночной воздух.

Зажмурившись, Элеонор обняла себя за плечи и потянула ноздрями струйку воздуха, наполненную смесью запахов. Город. Грязный, шумный, пропитанный миллионом чужеродных ароматов. Эл выросла в деревушке за много миль до Нью-Крайтона, но всегда питала надежду выбраться с фермы. Что же, ее мечта осуществилась, пусть в кармане на момент ее приезда в столицу было всего лишь шестьдесят баксов. Она смогла выжить в мегаполисе, смогла пробиться, стать известной и богатой, организовать свой бизнес, купить квартиру в центре в красивом доме, но так и не научилась дышать тяжелым воздухом Крайтона.

Порыв ветра ударил в раму. Та распахнулась и скрипнула. Эл испуганно открыла глаза и заметила, как заколыхались тяжелые портьеры. В два шага приблизившись к окну, она с трудом закрыла створку, чувствуя, как спальню затянуло удушающим запахом, ворвавшимся в комнату с ветром и что-то еще... Холод.

Элеонор обхватила свои плечи и обернулась. Казалось, кто-то стоял за ее спиной, но, как и на парковке, Эл не увидела ничего.

Ночник, включенный у прикроватной тумбочки, замерцал.

— Что? — протянула женщина, рассматривая, как комнату то наполнял свет, то гас, будто отбирая жизнь.

Задрожав, она пошла по комнате на негнущихся ногах, уговаривая себя перестать бояться. Всего лишь ветер. Всего лишь испорченная лампочка.

— Благодарю за приглашение, — скрипучий голос раздался со стороны окна.

Элеонор вздрогнула и вскрикнула, резко оборачиваясь.

Комнату затянуло темнотой. Ночник окончательно погас, а вот место, где Эл успела заметить тень, стало мерцать, обретая реальные контуры. Кто-то там был. Настоящий. Это не игра воображения. Не ветер.

Женщина попятилась назад и часто задышала. Страх заволок ее тело, сделав тяжелым и неповоротливым.

— Ммм, как вкусно, — протянула тень, с каждой секундой обретая целостность. Воздух сгущался, менялся и становился плотным. Чем-то похожим на человеческую фигуру. Но Эл не верила своим глазам. Они лгали. Люди так не умеют... — Я чувствую твой страх. Он такой сладкий.

Фигура окончательно обрела форму. Теперь на Эл смотрела девушка. Худая, даже костлявая, с длинными волосами, сбитыми в патлы. На ее тощем теле был длинный балахон, в очертаниях которого Эл не смогла понять — платье ли это... Девушка оскалилась, и Эл подурнело.

Длинные зубы вылезли за пределы рта. Поджали бледные тонкие губы. Клыки. У нее были длинные клыки, как у зверей.

— Кто вы? — ахнула Элеонор, не чувствуя ног. Ее шатало из стороны в сторону.

— Не так важно, кто я, — ответила девушка, продолжая скалиться, — важно, почему ты смываешь его запах.

— Его? Запах... — Эл не могла понять, о чем шептала девушка.

— Да-да, его запах, — гневно повторила она, делая шаг вперед. Эл пошатнулась и с трудом устояла на месте. За ее спиной была кровать и стена. Убегать некуда. Она сама загнала себя в ловушку.

— Прошу вас... Уходите. Я не знаю, как вы попали сюда, но прошу... Я не буду вызывать полицию. Просто уходите.

— Нет, нет, нет, — зашептала скрипучим голосом девушка, поднимая руки. — Я пришла за тобой. Ты расскажешь мне, где он. Как попасть в его дом. Ты все расскажешь.

— Я не понимаю... О ком я должна рассказать?

— Тот, чей запах на тебе.

— Запах? Я не понимаю.

— Норт, — зарычала девушка, и зубы, казалось, вытянулись еще дальше. По подбородку потекла слюна.

Элеонор почувствовала, как ее затошнило. Она опустила глаза, в надежде сохранить ужин в желудке, но дурнота не покидала. Спазмом сжало живот, и Эл часто задышала.

Глава 6

Дэймон прикрыл глаза ладонью и втянул воздух. Ноздри защекотало.

Ее запах. Настоящий. Без парфюма, отдушек и вони города. Она и только она.

Мужчина опустил ладонь, с трудом сдерживая порыв сорваться с места, и остался стоять у двери. Спальню заливал утренний свет. Кровать будто мерцала в первых лучах, белые простыни были смяты, и лишь Элеонор казалась идеальной в этом мире. Да словно весь мир рядом с ней становился правильным!

Дэймон прикусил губу, подавив рык. Зверь вопил, рычал, требовал. Он хотел взять ее, он молил Дэймона отпустить его. Забрать женщину себе, спрятать и желать ее. Но мужчина не мог позволить монстру пробудиться. Вчера он уже рискнул всем, спасая Элеонор, сегодня он поступил не менее опрометчиво.

Зверь очнулся. Кто-то был в его доме. Дэймон отвернулся и взглянул на темный проем коридора. Отступив, он прикрыл дверь, ведущую в его спальню, и торопливо проследовал вниз, в надежде на то, что ошибался.

— Дэй, приветик! — белокурая девица в спортивном костюме взмахнула рукой.

Мужчина напряженно всмотрелся в лицо своей сестры и вновь подавил рык, теперь уже раздражения. Кого он не хотел видеть в своем доме, так Саманту.

— Привет, Сэм. Что ты здесь забыла?

— Опять рычишь, братишка, — хохотнула она, тряхнув высоким хвостом. Дэймон внимательно следил за девушкой, не упуская ту из виду ни на секунду. — Занимаюсь пробежкой.

— У меня дома?

— О нет! Конечно же, нет! — взмахнув рукой, ответила Сэм. — Просто пробегала мимо и думаю, дай-ка загляну к кузену. Он же у нас совсем недавно вернулся и никак не может навестить своих родственников, хотя мы соседи.

— Сэм, у меня нет времени. — Дэймон злился, но выгнать кузину не мог. Она слишком болтлива и слишком дружна с его родителями. Если хоть что-то учует своим миленьким носиком, то быть беде.

— Обманываешь, Дэй, — протянула девушка, расстегнув молнию на спортивной ветровке. — Ты ни черта ничем не занят. Либо пропадаешь в городе в своей темной резиденции, либо обитаешь в фамильном склепе.

— Ой, Сэм, не путай меня с вампирами. И это не склеп.

Девушка рассмеялась, поглядывая на брата так, будто ни разу не была задета его игнорированием. А ведь Дэймон так и не навестил никого из знакомых и родственников. Да и виделся он только с отцом, скорее по нужде, нежели от желания.

— Может, угостишь меня стаканом воды? — намекнула Сэм, разминая шею.

Дэймон кивнул, понимая, что выпроводить за дверь Мисс Любознательный Нос будет сложно.

— Кстати о вампирах, — вдруг заговорила девушка, когда они направлялись в столовую.

Мужчина напрягся. Его плечи закаменели, а чутье обострилось. Саманта, однако, будто не замечала ничего вокруг себя, продолжая рассказывать последние новости будничным тоном.

— Поговаривают, какая-то тварь залетная объявилась. Не местная.

— Уверена? — Дэймон чувствовал, как зверь внутри зашевелился. Навострил свои острые уши, потянул носом, словно хотел выпить из Сэм все, что та знала. Впрочем, пытать девушку для получения информации не нужно — она сама ее передаст на добровольных условиях.

Плюхнувшись на стул и наблюдая, как брат отошел к графину с водой, Сэм продолжила говорить:

— Это, конечно же, слухи, но ищейки из Объединенного Сообщества зашевелились. Ты же знаешь, как в Крайтоне относятся к этим тварям, независимо вампир это, оборотень или инкуб. Черт, они вообще никого не любят, если кто-то хоть слово против скажет.

— А эта вам... то есть тварь, — Дэймон почти поперхнулся воздухом, когда понял, что чуть себя не выдал, — что-то уже сделала?

Сэм усмехнулась, но в ее смехе чувствовалось раздражение.

— Да, отобедала несколькими людьми.

Челюсти мужчины напряженно сжались. Рык. Он вновь чуть не зарычал.

Эта тварь могла съесть нашу Элеонор! Ты должен выпустить меня! Я убью вампиршу! Убью тварь!

— Отобедала?

— Ага. — Сэм взяла стакан и пригубила, оставляя на прозрачной кромке след от кремовой помады. Ее любимый оттенок, с которым девушка не расставалась даже на пробежке. Или пробежка была поводом, чтобы побывать в гостях без приглашения? Что же, это в духе Сэм. — Сожрала подчистую. Все до капельки. Ты же знаешь, что так нельзя.

Оборотни никогда не питались кровью людей. Их источник сил был в другом. С вампирами же все иначе, но по законам, которые были приняты два столетия назад, питаться человеческой кровью допускалось, но лишь в разумных пределах. Для этих целей существовала синтезированная кровь или так называемые фермы крови. Убийство человека ради еды запрещалось и каралось. Контролем как раз занимались в Объединенном Сообществе, возглавляемый Советом.

— Что-нибудь еще известно? — Дэймон постарался успокоиться, потому что взволнованный голос мог выдать его с потрохами.

— Кроме того, что тварь не местная и жрет людей? Нет. — Сэм покачала головой. — По крайней мере, никого не предупреждали. Мне кажется, они опять хотят скрыть что-то. Как с делом Фелиции. Ну или с теми пропажами.

Дэймон напряженно всмотрелся в окно, залитое светом. ОС пытались скрыть многое, но чаще всего по своим каналам верхушка Темного города узнавала почти все секреты службы, и возможно, Дэймон сможет отследить информацию о вампире и понять, по какой причине она гоняется за Нортом, самого того Норта не втягивая. Эдварду не стоит знать, что его милая невеста сейчас спала в спальне Дэймона.