Ноктюрн снежинок и иголок

Пролог

В ее списке дел было десять пунктов.

Утро тридцать первого декабря застало Алину за священнодействием. Она с важным видом генерала, который уже проиграл войну и теперь готовился к капитуляции, выводила в блокноте с нарядной елочкой на обложке:

Последнюю строчку она подчеркнула красным. Вздохнула, не зная, какой из пунктов удручал больше: пятый или десятый. Увы, они шли только в комплекте, по новогодней акции «Замужняя женщина: вся боль в одном абонементе!».

Правильное расписание. Все было так же очевидно, как то, что после оливье будет изжога, а после мандаринов – оранжевые пальцы. Ритуал.

Слово «ритуал» прозвучало в голове со звуком новогодней хлопушки.

«С Новым годом, крошка! С Новым годом, хей-ей-е-е-е-ей!» – весело заорал из умной колонки голос ее безвозвратно ушедшей молодости. Алина вздрогнула, расплескав кофе. Пришлось вытирать. А все этот дурацкий плейлист! Каждый год одно и то же. Алина знала его наизусть, включая фальшивую ноту в голосе певицы на втором куплете «Jingle Bells». Ей начинало казаться, что если она его не включит, Новый год просто не наступит. Как будто Вселенная сверяла часы по ее подборке в соцсети и, если трек «Last Christmas» не прозвучит ровно в 11:30, Земля сойдет с орбиты и врежется в Венеру.

«Мы сами создаем себе клетки из расписания, – мелькнула у нее в голове мысль, достойная бородатого китайского мудреца. – И сами же потом пугаемся, когда замечаем, что дверь не заперта. Мы просто забыли, как выходить наружу, потому что внутри так привычно, тепло и очень тесно».

Механически помешивая овсянку (надо же влезть в то чертово платье), она любовалась начищенной до стерильного блеска кухней. Все было идеально. Страшно представить, что случится с мирозданием, если салат окажется не в хрустальной, а в обычной салатнице. Хаос! Марк, конечно, ничего не заметит. Но она-то будет знать. О да, она будет! И эта мысль была страшнее любого конца света, потому что конец света – разовое мероприятие, а чувство собственной неполноценности – это навсегда.

***

Салон «Эгоистка» встретил Алину знакомым коктейлем ароматов: краски, аммиака, жженых волос и таких же сгоревших надежд. В зеркале на нее смотрело слегка помятое лицо женщины, явно переработавшей в декабре и уже морально готовой к тому, что январь будет еще хуже. Алина мысленно пообещала этому лицу, что через пару часов оно засияет, как елочная игрушка. Телу, тоже немного помятому, но уже жизнью, она не обещала ничего, кроме предстоящих садистских процедур и перспектив на амнезию в старости.

Время текло медленно и мучительно. Как и эпиляция.

– Ну что, Алиночка, сегодня муж будет в шоке от такой красавицы?

– В шоке он точно будет. Когда цену узнает, – буркнула Алина, впиваясь ногтями в кожу стола, на котором ее распластали, как рыбу для разделки, но пока еще не посыпали зеленью и лимоном. Зато обмазали воском.

Катя, стилистка с маникюром цвета «крик о помощи вареного рака-отшельника», с профессиональной скукой сорвала первую полоску. Алина старательно вскрикнула. Не так уж и больно, на самом деле, но человек вон как старается – надо соблюдать традиции! Ритуал…

Второй раз за день это слово вспыхнуло в голове и погасло. Только уже не так быстро, какое-то время посветив унылым, тусклым светом, словно лампочка в подъезде хрущевки, которую все жалеют, но менять никто не собирается.

– Ну а что? Красота требует жертв.

– И не только финансовых, – автоматически улыбнулась Алина. – Так для него же стараюсь. Праздник все-таки! Я же должна мужа порадовать.

Катя замерла, схватившись за вторую полоску, как индеец на тропе войны, учуяв неладное.

– Должна? – повторила она, и в ее голосе прозвучала такая неподдельная и едкая издевка, что Алина внутренне съежилась. – Ой, прости, дорогая, не в обиду! Просто мы с Сашкой как-то иначе к этому пришли после одного… э-э-э… кризиса среднего возраста у холодильника. Мы тогда полчаса стояли и смотрели на йогурт с истекшим сроком годности, и он такой: «Знаешь, а ведь мы тоже когда-нибудь…» Ну, в общем… У нас теперь правило: новогодняя ночь – это как лотерея. Никаких «должны»! Никаких обязательных программ! Особенно после отбоя. Все строго по желанию. Как в старые добрые времена натурального хозяйства.

– Лотерея? – Алина почувствовала, что у нее отвисает челюсть. Она-то представляла себе брак как надежное предприятие с постоянным доходом, а не как казино. Ведь капитализм, как известно, куда прогрессивнее коммунизма. Хотя бы еды больше.

Катя пожала плечами и безжалостно сорвала следующую полоску.