Новогодний P.S.

От автора

Привет всем моим постоянным и новым читателям!

Эта история - обещанный сюрприз к Новому году. О чём и о ком она будет? Прежде всего, о профессии, которой женщина посвящает двадцать четыре часа в сутки триста шестьдесят пять дней в году... догадались, о чём я? Да-да, именно о материнстве! И это только на поверхностный взгляд кажется, что все “мамские” заботы одинаковы или похожи друг на друга.

Поскольку история новогодняя - в ней по определению должно быть чуть больше сказочности, чем в других моих книгах. Поэтому пусть вас не удивляет обилие судьбоносных встреч, невероятных совпадений, авантюрных выходок и прочих неожиданностей, которые случаются с героями в предновогодней Москве. Ведь в жизни иногда должны случаться чудеса, верно?

Памятка для тех, кто не в курсе, но кому интересно, где ещё встречаются герои книги "Новогодний P.S.":

Ася, Дима и Никита - "Три девицы под окном", "Над студёной водой"

Илона и Сонечка - "Десять месяцев (не)любви"

Светлана, Наташка, Даниэль - "Путь Светлячка"

Галинка и Белецкий - "Сандро, не плачь!", "Фанатки", "Над студёной водой"

Желаю вам новогоднего настроения - и приятного чтения!

1

- Чёй-то, Людк? Пыс пыс-то чё?

- Постскриптум. Послесловие.

(диалог из фильма Владимира Меньшова "Любовь и голуби", 1984 г.)

28 ДЕКАБРЯ

Ася

- Кит, ну давай быстрее! Чего ты там застрял? - крикнула Ася, постучав в дверь ванной, где вот уже с полчаса скрывался Никита. Она начинала терять терпение, потому что всерьёз рисковала опоздать на работу.

- Эй, ты там утонул, что ли?! - она возмущённо подёргала дверную ручку. - Мне нужно выходить через пятнадцать минут, учти - если не успеешь собраться до этого времени, будешь добираться до школы своим ходом.

- Иду, - мрачно буркнул мальчишка, и через мгновение дверь распахнулась.

Увидев Никиту, Ася в первое мгновение потеряла дар речи.

- Что это... что у тебя на голове? - наконец спросила она, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не захохотать. Никита старательно уложил свою длинную светлую чёлку Асиным гелем для волос, придав ей небрежно-взлохмаченный вид.

- Ничего особенного, просто имидж сменил, - ответил он как можно более непринуждённо, но оттого, что голос у него уже начинал ломаться, прозвучало это смешно, поскольку Никита дал “петуха” на последнем слове.

- Имидж сменил. Понятно, - кивнула Ася, быстро пряча неуместную улыбку. - Ну хорошо, а теперь - бегом завтракать!

Когда они вдвоём появились на кухне, Дима едва не поперхнулся кофе.

- Что это? - выдавил он точь-в-точь, как Ася, не отрывая взгляда от причёски Никиты. - К нам с гастролями пожаловал Джастин Бибер?

- Ха. Ха. Ха, - ровным  голосом отчеканил Никита. - Это я смеюсь твоей искромётной шутке, если ты не понял.

Дима перевёл взгляд на жену и доброжелательно осведомился:

- Кто-то у нас сегодня встал не с той ноги?

Ася, недоумевая, только пожала плечами. Никита, всегда такой ласковый, жизнерадостный и добродушный мальчик, перестал быть похож на самого себя. Он сделался нервным, обидчивым, замкнутым и малообщительным. Ася списывала это на начало переходного возраста, но, откровенно говоря, немного скучала по тому, прежнему Никитке, который души не чаял в приёмных родителях и всегда делился с ними своими мыслями, планами, мечтами и секретами.

С той поры, как они перевезли Никиту в Москву из далёкого северного городка Мезень, прошло уже более трёх лет. Родные мать и отец мальчика вместе с его младшим братом трагически погибли, и Никиту отдали в детский дом. Вот тогда-то Ася, приехавшая в Мезень по работе, с ним и познакомилась.

Своих детей у них с Димой не было. Ася искренне верила в то, что усыновление - не для неё, что она никогда не сможет полюбить и принять сердцем неродного ребёнка... Однако встреча с Никитой вмиг поколебала эту уверенность: очаровательный и трогательный мальчишка пленил её сердце с первой минуты знакомства. Ася тогда сделала возможное и невозможное, чтобы собрать все необходимые справки и усыновить мальчика как можно скорее.

Нельзя сказать, что всё у них сразу же пошло радужно и легко. Был и выматывающий период притирки друг к другу, и тоска Никиты по родным краям, и привыкание к новой школе, новым друзьям, новому - столичному - ритму жизни, который даже сравнить было невозможно с жизнью в крошечном городке. Асе пришлось учиться реагировать на бестактные вопросы соседей и знакомых, терпеть их косые взгляды... Казалось - пережили. Справились. Стали настоящей семьёй - маленькой, но крепкой, дружной и любящей.

А с началом учёбы в шестом классе - с самого первого сентября, как по расписанию - Никиту будто подменили. Он замкнулся в себе, стал всё больше времени проводить в своей комнате, а его постоянные перепады настроения, когда в ответ на невинный вопрос мальчишка мог огрызнуться и сказать резкость, почти грубость, доводили Асю практически до слёз. Хотя она изо всех сил старалась не выдавать своих эмоций...

Муж советовал не принимать близко к сердцу и добродушно посмеивался:

- Парень просто взрослеет. Это нормально! Его сейчас пугает то, что с ним творится. Всё ново и непривычно - изменения, которые происходят с его голосом, телом и лицом... Ему просто нужно время, чтобы принять такого себя. Глядишь, скоро девчонок водить начнёт, - и он залихватски подмигнул жене.

Ася даже опешила от неожиданности. Подобная мысль раньше не приходила ей в голову - и сейчас совершенно ей не понравилась.

- Знаешь, - поделилась она с Димой, - мне очень стыдно, но, кажется, я буду ужасно злобной и ревнивой свекровью. А вдруг он влюбится в какую-нибудь... - Ася замешкалась, подбирая подходящее слово, - профурсетку?!

- О господи, - он выразительно закатил глаза. - Ты прямо как умная Эльза...*

Однако и Димин благодушный настрой поколебался сегодняшним утром. Даже не присев за стол, Никита схватил бутерброд с тарелки, торопливо запихнул его в рот, кое-как прожевал и, быстрыми глотками прихлёбывая чай, немилосердно обжигаясь при этом, заявил:

2

Илона 

Нет, определённо она сглупила, решив ехать поездом. Надо было брать билеты на самолёт, и плевать, что Сонечка ещё никогда не летала и могла запросто устроить истерику от непривычных ощущений... Зато всего пара часов мучений - и они с дочкой были бы в Москве.  

Теперь же почти сутки им придётся делить купе с тремя другими пассажирами... А те мало того, что не пребывают в восторге от матери с годовалым ребёнком, так ещё и сами явно не выглядят попутчиками мечты. 

Во-первых, бабка. Классическая такая бабка, которая всюду суёт свой любопытный старческий нос и пригоршнями раздаёт непрошенные советы. Сначала эта бабуся пыталась давить на жалость, уговаривая попутчиков с нижней полки поменяться с ней местами: 

- Я же старенькая уже, ну как я наверх полезу? А вы молодые, руки-ноги, спина здоровые... ну какая вам разница? 

Илона отказалась сразу же, категорически, наотрез, потому что ехала не одна, а с Сонечкой - и вовсе не собиралась подвергать малышку риску свалиться с верхней полки. Вторая пассажирка “снизу”, юная яркая девица, тоже без энтузиазма встретила это предложение. 

- Нет уж, спасибо, - капризно надув губки, заявила она. - Я специально выбирала себе нижнее место, это было принципиально... с какой радости я должна с вами меняться? Только потому, что вы старше? Ну извините, нужно было думать, прежде чем билет покупать. Рассчитывать на то, что кто-то обязательно с вами поменяется - слишком самонадеянно. 

Бабка сжала рот куриной гузкой, но не рискнула спорить, хотя по её лицу было прекрасно видно, что она думает об этой молодой нахалке, этой бесстыднице, этой проститутке... и далее по списку. 

Впрочем, с последним пассажиром в купе, можно сказать, повезло: им оказался симпатичный парень лет двадцати пяти с очень приятными манерами. Он помогал своим попутчицам устраивать сумки и чемоданы под полками, подавал сверху матрасы и одеяла, любезно бегал за кипяточком для чая или кофе... и всё время мило улыбался Илоне - так, что ей даже становилось неловко. Юная соседка, заметив его явно заинтересованные взгляды в адрес пассажирки с дочерью, сразу же приревновала и насупилась, как мышь на крупу. 

Бабка, получив отказ поменяться местами, не особо смутилась и с комфортом расположилась на нижней полке Илоны, не спеша убраться к себе наверх. Она со вкусом пила чай, обедала, разложив на столике многочисленные шуршащие кульки с домашней снедью, и безостановочно чесала языком, с очаровательной бесцеремонностью задавая самые бестактные вопросы. 

- А вы в Москву к кому едете? К папке? - спрашивала она Илону, подразумевая под “папкой” отца Сонечки. 

- Нет. К подруге в гости, - неохотно отвечала Илона. 

- А где ваш папка? - продолжала допытываться бабуся. - Один дома остался? 

- Отец Сони - в Петербурге. Мы не живём вместе и никогда не были женаты. Ещё вопросы? - отчеканила Илона. Однако ледяной взгляд и тон не отпугнули престарелую пассажирку, она лишь укоризненно покачала головой и прицокнула языком: 

- Во нравы! Не расписаны - а детей рожают, да ещё и волокут их с собой по подружкам, по гулянкам, никакого чувства ответственности... 

Илона искренне развеселилась от такой беспардонной непосредственности. 

- Почему же по гулянкам? - поинтересовалась она, скрывая усмешку. - Да и чем вредна для ребёнка поездка в другой город?  

- А тем, что уж если родила - надо дома сидеть, нагулялась уже! - брюзгливо отозвалась бабуся. 

- Ну, вы скажете тоже... - вмешался молодой человек, до этого молча прислушивающийся к их беседе. - Если ребёнок родился - что же теперь, ни развлечений, ни поездок, ни друзей быть не должно? 

- Раньше надо было развлекаться, - отрезала старуха. - Вот тоже моду взяли... везде детей с собой таскать. Небось, и грудью уже не кормишь? - осуждающе обратилась она к Илоне. Та с трудом сдерживалась от истеричного смеха. 

- Не кормлю. С полугода не кормлю... 

- Эх, мамаша! - с искренним страданием в голосе разочарованно откликнулась бабка, мол - да что с тебя взять, с непутёвой... 

- Вы закончили трапезу? - исключительно вежливым, практически медовым голосочком поинтересовалась Илона у неё. - В таком случае, если позволите, я хочу уложить ребёнка на дневной сон и прилечь сама. Освободите, пожалуйста, наше место. 

- Да я бы тут... в уголочке посидела... я бы не помешала! - закудахтала было старуха, но Илона, когда нужно, умела быть стервой. 

- Ни в коем случае, - покачала головой она. - Я хочу вытянуть ноги. Вы будете нам с Сонечкой страшно мешать. 

На самом деле, спать она не хотела. Но, слушая, как сладко сопит ей в ухо дочка, Илона невольно размышляла над тем, правильно ли поступила, что сорвалась в Москву на новогодние  праздники. Быть может, в словах противной старухи и был свой резон? 

Нет, конечно, Ася очень её ждёт. Она давно начала зазывать Илону в столицу, ещё за пару месяцев до праздника. Но... как примет её Асина семья? Ведь подруга живёт не одна, а с мужем и сыном-подростком. Так уж весело им будет видеть за новогодним столом едва знакомую тётку, да ещё и с младенцем?.. 

3

Илона и не подозревала, что желание почувствовать себя женщиной начнёт сбываться так скоро, уже в поезде. 

Попутчик - которого, к слову, звали Сергеем - не сводил с неё глаз всю дорогу. Он реально пялился на Илону так, будто никогда в жизни не видел более красивой женщины. Впрочем, ничего лишнего себе парень не позволял, напротив - был весьма любезен, даже галантен, и очень мил. Если Илоне нужно было ненадолго выйти из купе, он охотно развлекал Сонечку, чтобы она не скучала и не пугалась без мамы. И всё-таки Илона чувствовала себя неловко, принимая эти, пусть и ненавязчивые, знаки внимания. 

На следующее утро, когда поезд прибыл в Москву, Сергей помог Илоне вытащить чемодан и детскую коляску на перрон, а затем, наконец, набрался храбрости для того, чтобы попросить у неё номер телефона. 

- Послушайте, Серёжа, я буду называть вещи своими именами, - немного смущённо отозвалась она. - Я старше вас лет на десять... 

- Ну, неправда! - в возмущении вскинулся он. - Максимум - на пять-шесть. 

- Это мелочи. Так вот - я старше. Я мать-одиночка. В конце концов, я вообще живу не в Москве, в отличие от вас. Извините за прямой вопрос, на фига вам это всё нужно?! 

Сергей переминался с ноги на ногу, мучительно пытаясь подобрать слова. 

- Вы мне просто очень нравитесь, - отозвался он в конце концов. - Ну, бывает же так... когда человек вызывает симпатию с самого первого взгляда. 

- Одной симпатии маловато, - вздохнула Илона. - Извините меня, но я... я правда сейчас не готова к каким-то отношениям. Ни серьёзным, ни несерьёзным. 

- Ну, давайте, я вас хотя бы провожу... вам куда ехать? Всё-таки с  ребёнком в чужом городе тяжеловато, - он кивнул на закутанную и оттого неуклюжую, как плюшевый медвежонок, Сонечку. 

- Спасибо, но меня встретят. Во всяком случае, я на это надеюсь... - добавила Илона и немного нервно огляделась по сторонам. В этот момент, словно в ответ на её мысленный призыв, зазвонил мобильный.  

- Илона? - раздался в трубке незнакомый мужской голос. - Доброе утро. Напомните, пожалуйста, какой у вас вагон. 

- Десятый, - откликнулась она. - А вы... 

- Я Дима, муж Аси. Она попросила меня заехать за вами на вокзал, у неё самой никак не получается сегодня вырваться с работы. Ждите меня и никуда не исчезайте, я уже иду. 

- Жду, - послушно отликнулась она. Асиного мужа она видела до этого только на фотографиях и сейчас почувствовала себя немного скованно. Сколько незнакомому человеку хлопот из-за неё... 

- Вы ступайте, Сергей, - обратилась она к попутчику. - Не стоит задерживаться, я же сказала вам: меня встречают... Ещё раз спасибо вам за всё. 

Парень неохотно, с явным сожалением буркнул "до свидания" и поплёлся по перрону к выходу в метро. И в ту же минуту она увидела Диму, который торопливыми шагами двигался как раз оттуда, со стороны вокзала - он бегло считывал номера вагонов и выискивал взглядом Илону с Сонечкой среди толпы встречающих, уезжающих и прибываюших. 

- Дима, мы тут! - она махнула ему рукой, привлекая внимание. Смуглый, высокий, широкоплечий и темноглазый красавец - он выглядел точно так же, как на фото, и это первое, что успела рассмотреть и понять Илона. Правда, когда Дима подошёл совсем близко, ей показалось, что выражение его лица было не слишком-то приветливым, или это просто померещилось ей со страху. Церемонно кивнув Илоне и коротко, без особого интереса, скользнув по ней взглядом, он перевёл глаза на Сонечку - и лицо его сразу смягчилось, подобрело. Было видно, что он очень любит детей. Дочка тоже застенчиво улыбнулась ему и тут же кокетливо спрятала личико в коленках матери. Нет, Соня вообще была общительным и контактным ребёнком, но тут было видно, что незнакомый дядька ей просто понравился. 

- Это все ваши вещи? - подхватив чемодан Илоны, поинтересовался Дима. Она кивнула: 

- И вот ещё рюкзак... 

- Давайте-ка его сюда, а сами сажайте ребёнка в коляску. Потопаем к машине потихоньку. 

Возле машины Сонечка так же охотно пошла к Диме на руки и позволила ему усадить себя в детское кресло. Правда, он ненадолго замешкался с ремнями безопасности, недоумевающе вертя их в руках и пытаясь сообразить, каким хитрым образом застёгивается эта сложная конструкция, но Илона с улыбкой пришла ему на помощь. 

- Давайте, я застегну. 

- Никогда не имел дела с такими маленькими детьми и автокреслами, - признался он чуть смущённо - и этим своим смущением сразу же стал проще, понятнее и ближе Илоне. 

- А откуда тогда... - она кивнула на кресло, в котором восседала Сонечка. 

- У друга одолжил на несколько дней. Ух ты, как ловко у вас получается, - восхитился он, наблюдая, как Илона пристёгивает ремни. - У вас есть машина? Вы сама водите? 

- Нет, - вздохнула Илона, - но в такси иногда приходится ездить. 

- Может, на "ты" перейдём? - предложил Дима, любезно открывая перед ней дверцу. - Глупо выкать, нам до следующего года теперь жить вместе, - и улыбнулся собственной шутке. 

4

Светлана 

Рейс из Нью-Йорка прилетал ранним утром, ещё затемно. 

Светлана совершенно изнервничалась от долгого ожидания - накануне не спала почти всю ночь, заставила Даниэля выехать с большим запасом времени, хотя он уверял её, что в пять утра пробок на дороге не будет совершенно точно. Однако она настояла на том, чтобы прибыть в аэропорт заранее и сейчас не знала, чем себя занять: сидела за столиком одного из кафе и пила кофе, чашку за чашкой. Хорошо хоть, сонные пассажиры, одуревшие от ночного бдения и точно так же коротающие время в кофейне, не обращали никакого внимания на актрису в этот ранний час. Поклонников и просьб о совместном селфи Светлана бы сейчас точно не вынесла... 

- Расслабься, - Даниэль положил ей руку на плечо, ободряюще улыбнулся. - И с кофе, кстати, притормози, тебе нельзя столько. 

- Я читала в интернете, что вред кофе для почек - это миф, - отбилась она. Брови Даниэля поползли вверх в шутливом возмущении: 

- Читала в интернете? И не стыдно тебе произносить такое вслух, жена врача? 

- "Вы знаете, может это и ужасно, но... не стыдно", - спародировала она Анфису из фильма "Девчата" и сделала ещё глоток. Даниэль посерьёзнел. 

- Всё будет хорошо, Веточка, ну что ты дёргаешься. Это же далеко не первая ваша встреча. 

- На моей территории - первая, - вздохнула Светлана и сжала виски ладонями. - А вдруг... вдруг ей здесь не понравится? Вдруг Россия её разочарует? 

- Даже если и так, что с того? - муж философски пожал плечами. - Ей вовсе не обязательно любить страну, где живёт её мать. Главное - она любит тебя, она летит к тебе, а всё остальное... просто фасад. Декорации. Не надо проецировать её гипотетическое разочарование страной - на себя. 

- Да, наверное, ты прав... - она снова глубоко вздохнула. - Я паникёрша, да?.. В конце концов, Наташка сама решила приехать. То есть... я действительно нужна ей в этот сложный период, понимаешь? Именно я, а не её отец... - Светлана с надеждой взглянула в глаза Даниэлю. 

- Именно ты, - подтвердил он и взял её руку в свою: легонько сжал тонкие прохладные пальцы, поднёс к губам, привычно согревая своим дыханием. - Ты знаешь... если бы Давид согласился прилететь ко мне - даже с условием, что он возненавидит Россию на веки вечные... я был бы счастлив просто от того, что он рядом. Что он сам сделал этот шаг. 

- Ты же знаешь, почему он не хочет сюда приезжать, - Светлана опустила ресницы. - Дело вовсе не в тебе, а во мне... 

Знаменитый московский хирург Даниэль Шульман и популярная актриса Светлана Звёздная поженились, когда обоим уже исполнилось сорок. За плечами у каждого был развалившийся брак, оставивший после себя по ребёнку. 

Сын Даниэля - Давид - жил с матерью в Израиле. У Светланы же была дочь Наталия, проживающая в США со своим отцом. 

И Даниэль, и Светлана старались поддерживать общение с детьми, как могли, но она в этом плане больше преуспела: дочь не имела ничего против её нового замужества. И вообще ситуация выглядела куда радужнее: Наташка горячо любила Светлану и поэтому охотно приняла Даниэля. Она ласково называла его "Дэнни" на американский манер и относилась к нему с искренней симпатией. 

Что касается Давида, то он воспринял второй брак отца в штыки - несмотря на то, что Даниэль и так уже много лет не жил с ними. Мальчишка категорически отказался даже просто знакомиться со Светланой, заявив, что для него новой жены отца не существует. Конечно, Даниэль продолжал сам прилетать к мальчику по мере сил и возможностей, но в их отношениях с тех пор наблюдался явственный холодок. 

С годами позиция Давида не изменилась. Он стал взрослым, образованным молодым человеком, успешным адвокатом - а Светлану по-прежнему игнорировал, не желая ничего даже слышать о ней. 

- Ты тут тоже ни при чём, Веточка, - Даниэль вздохнул, снял очки и потёр переносицу. Он всегда делал так в минуты волнения, которое пытался скрыть. - Будь на твоём месте кто-то ещё... Давид заочно забраковал бы любую. 

- Ах, любую? - Светлана изобразила дикую ревность и швырнула в мужа скомканной бумажной салфеткой. - И много у тебя было... кандидаток? 

- Ты всё равно ничего не сможешь доказать, - подмигнул Даниэль, - я избавился и от тел, и от улик. 

Наконец, было объявлено о прибытии самолёта. Светлана подскочила, едва не опрокинув на стол чашку с кофе, намереваясь немедленно бежать и встречать Наташку, но Даниэль мягким движением удержал её: 

- Не спеши. Ей ещё паспортный контроль нужно будет пройти, получить багаж... Мы успеем. 

Наташка сразу же выхватила взглядом их лица среди встречающих, обрадовалась, моментально расцветая широкой, очень “американской” улыбкой, кинулась навстречу и защебетала: 

- Hi, mom! Hi, Danny! How are you?*  

- Ты-то как, моя родная? - обнимая и целуя дочь, чуть не плача от нахлынувших эмоций, спрашивала Светлана. - Как долетела? Устала?.. 

Наташка прекрасно понимала русский язык на слух, несмотря на то, что прожила в Америке всю свою сознательную жизнь. Просто говорила на нём она не очень умело, стеснялась. Зато у неё был большой пассивный словарный запас - она с удовольствием смотрела фильмы на русском языке без перевода. Светлана, в свою очередь, владела английским довольно посредственно, на самом базовом, разговорном уровне, поэтому общение матери и дочери обычно строилось так: Светлана говорила по-русски, Наташка отвечала ей по-английски, а верный Даниэль переводил в случае заминок или недопониманий. Впрочем, во время своих недолгих российских каникул Наташка планировала основательно поднатореть в устной речи. В конце концов, она ведь была русской про крови, оба её родителя родились и выросли в Советском Союзе... 

5

В машине Наташка болтала без умолку - очевидно, от волнения, помноженного на усталость. Всё-таки, долгий межконтинентальный перелёт давал о себе знать, и она никак не могла справиться с нервным возбуждением. Наташка издавала восхищённые возгласы, вертела головой, комментировала всё, что видит за окном, одновременно задавая миллион интересующих её вопросов. 

Больше всего её поразило количество наряженных ёлок - в Америке многие уже повыбрасывали свои отслужившие Christmas trees.* Здесь же, в России, всё только дышало предвкушением праздника - а главное веселье было ещё впереди. 

- У вас дома тоже ёлка? - спросила Наташка по-английски. 

- А как же. Дожидается новогодней ночи. И ёлка есть, и подарки будут. Разожжём камин, будем пить глинтвейн... или какао с зефирками, всё как полагается, - отозвался Даниэль. 

- Супер! - воскликнула она. - Прямо как в детстве... Кстати, папа тоже любит Новый год больше, чем Рождество. За столько лет в Америке так и не смог привыкнуть. Тридцать первого декабря у нас на столе всегда есть “русский салат” и эта, как её... “шуба”, да? А ещё... как же оно называется... “хо-ло-детс”, точно! - старательно выговаривая названия блюд русской кухни, вспомнила она. 

- Тебе нравится? - спросила Светлана. Дочь забавно наморщила нос. 

- Русский салат ещё ничего. Ну, тот, в который кладётся зелёный горошек, картофель, яйцо, огурцы и мясо, хотя я предпочла бы заменить мясо тунцом. А вот шуба... нет, я не понимаю, что вкусного в смеси вонючей солёной рыбы и варёной свёклы, намазанной жирным соусом. И холодец... прости, мам, но он похож на корм для котов - куски мяса в желе, жуть какая-то! А если тронуть его вилкой, он так отвратительно двигается и трясётся... брр! 

- Окрошку, наверное, ты тоже не уважаешь? - поинтересовался Даниэль с улыбкой. - Пробовала когда-нибудь? 

- О да, это очень странное блюдо - заливать варёные овощи напитком из хлеба... 

- А вообще ты что-нибудь любишь из русской кухни? Чем нам тебя угощать все эти дни? - с притворной озабоченностью спросил Даниэль. 

- Люблю блинчики, - добросовестно принялась вспоминать Наташка. - Только для меня это всё-таки десерт. Обожаю есть их с джемом, шоколадной пастой или сиропом... А папа заворачивает в них рыбу, мясо и икру, - её даже передёрнуло. - Хорошо отношусь к пельменям, они похожи на равиоли, только очень большие. 

- Да не переживай ты, - вмешалась Светлана. - Уж голодной точно не останешься. В Москве полно итальянских, китайских, индийских и других ресторанов с доставкой на дом... найдём, чем тебя кормить. 

Она была так счастлива от того, что видит Наташку рядом с собой, может коснуться её, когда вздумается, в любой момент обнять, прижать к себе, поцеловать... Светлана любовалась дочерью, которая беззаботно болтала с Даниэлем, и не могла насмотреться на её золотистые локоны, совсем как у неё самой в детстве, на нежное личико, ясные голубые глаза, открытую белозубую улыбку... “Девочка. Моя девочка...” - думала она, и внутри у неё всё пело от счастья. 

___________________________ 

*Christmas tree - буквально “рожденственское дерево” (англ.), ель, украшенная на Рождество. 

Наконец, они приехали домой. 

- О, я знаю, у русских принято разуваться при входе! - воскликнула Наташка, пытаясь стащить с ног сапожки, но Светлана остановила её: 

- Не стоит, на первом этаже мы спокойно ходим прямо в обуви. Вот наверху, если захочешь, можешь разуться... а впрочем, делай, как удобно. Я покажу тебе твою комнату. 

Она отвела дочь наверх, распахнула дверь и сделала приглашающий жест. 

- Входи. Это твоя спальня. Тебе нравится? 

- Очень здорово, мам! - искренне отозвалась Наташка. - У вас такой большой и красивый дом... Вы с Дэнни молодцы! Ты мне всё-всё покажешь тут... но попозже, хорошо? Сейчас я немного устала и хочу принять душ. 

Светлана подошла к окну и задёрнула плотные тяжёлые шторы. 

- Скоро начнёт светать, - пояснила она свои действия, - а тебе, наверное, захочется вздремнуть хоть немного. Можешь отдохнуть. Или ты проголодалась? Хочешь перекусить? 

- Нет, спасибо, - отчаянно зевая, отозвалась Наташка. - На самом деле, у меня реально глаза слипаются. Странное ощущение: я вылетела из Нью-Йорка в понедельник, в обед... а оказалась в Москве утром вторника. Куда-то выпала и запропастилась целая ночь. У себя в это время я как раз собираюсь ложиться спать... 

- Поспи, ну разумеется, поспи, - кивнула Светлана. - К смене часовых поясов не так-то быстро приспособиться.  

- А ты не обидишься? - смущённо спросила Наташка. - Тебе, наверное, хотелось бы поболтать, и вообще... я не так уж надолго приехала. 

- Ну конечно, не обижусь! - воскликнула Светлана. - Мы обязательно поболтаем с тобой... обо всём. Чуть позже. 

Когда Наташка уже приняла душ и лежала в своей постели, мать принесла ей бутерброды и графин с соком - на всякий случай. Деликатно постучала в дверь и вошла, услышав приглашение. Оставила поднос на прикроватной тумбочке, а потом робко спросила, прекрасно понимая, что бесцеремонно вторгается сейчас в столь почитаемое американцами “личное пространство”: 

- Не помешаю? Хочу немного посидеть с тобой. Я не буду беспокоить тебя разговорами, спи спокойно, не обращай на меня внимания. Просто... - она беспомощно улыбнулась, - хочется побыть рядом. Я всё ещё не верю, что ты ко мне приехала, мне нужно осознать и принять эту мысль, привыкнуть к ней... 

6

Галинка 

Вновь повернувшись к зеркалу и приложив к себе платье, словно прикидывая, подходит оно для церемонии или нет, Галинка окинула своё отражение критическим взглядом и нерешительно спросила: 

- Саша, а мне... действительно так уж необходимо туда идти? 

Муж нахмурился. 

- В каком смысле? 

- Да в прямом, - чуть нервно отозвалась она. Где-то в горле закипало уже знакомое раздражение, смешанное со слезами. - Насколько важно моё присутствие рядом с тобой? 

Белецкий растерянно улыбнулся. 

- Галюша, ну а как ты сама думаешь? Это одна из важнейших театральных премий, наравне с "Хрустальной Турандот", просто решение выносят не члены жюри, а сами зрители. 

Всё это, разумеется, Галинка знала и понимала. Голосование независимой премии зрительских симпатий "Московский театрал" продолжалось в течение всего сезона. Сначала публика номинировала понравившиеся премьерные работы на сайте премии, и на основании результатов голосования формировался лонг-лист. Затем - с сентября по декабрь - шло голосование в шорт-листе, и, наконец, в конце декабря, незадолго до Нового года, на торжественной церемонии оглашались имена лауреатов. 

В этом театральном сезоне Белецкий претендовал на лучшую мужскую роль за участие в спектакле "Леди Макбет Мценского уезда", а сам спектакль имел все шансы победить в номинации "Большая форма". Само собой, Галинка не могла не отдавать себе отчёта в том, как много эта премия значит для мужа. И всё же... малодушная, трусливая мысль - отправить его одного, а самой отсидеться дома - так и скреблась в её голове. 

Она немного одичала в своём декрете и не могла этого не признавать - слава богу, дурой Галинка не была никогда. Она просто отвыкла выходить в свет и развлекаться. Все эти богемные приёмы сделались ей чужды и неинтересны, даже пугали. Собственно, она никогда и не слыла заядлой тусовщицей, хотя тоже являлась представительницей довольно публичной профессии: Галинка была певицей.  

Полгода назад они с мужем стали родителями очаровательной малышки Алины. Оба не чаяли в ней души, оба щедро дарили ей нежность и обожание, но... каждое утро Белецкий уезжал в театр и до позднего вечера жил своей собственной, не связанной с женой и дочерью, жизнью: репетиции, спектакли, овации, в которых купала его благодарная публика... Плюс очень часто, помимо игры на сцене, артист был занят в кино - и порою ему приходилось уезжать на съёмки в другой город, даже в другую страну. 

Галинка знала, что он безумно любит их с дочкой. Но... не мог же он, в самом деле, наплевать на карьеру и усесться со своими любимыми девочками дома. Тем более, он, как умел, старался облегчить жене быт: уборкой и готовкой занималась приходящая домработница, Белецкий предлагал даже взять для Алины няню, но от этого Галинка категорически отказалась: её пугало, что с дочерью будет проводить время какая-то посторонняя, чужая тётка. Она даже в присутствии домработницы чувствовала себя не слишком комфортно. 

Уже был случай, когда женщина, устроившаяся в их дом, оказалась засланным казачком и втихаря сливала в СМИ информацию о личной жизни звёздной пары. К счастью, ничего серьёзного: что едят, какие фильмы смотрят, о чём  разговаривают. Её удалось довольно быстро застукать с поличным в момент тайной видеосъёмки. Белецкий тогда страшно взбесился, мобильный телефон, разумеется, у домработницы отобрал и весь уже отснятый материал (фото, видео, аудиозаписи) уничтожил. Эта тётка потом жаловалась в ток-шоу и жёлтых изданиях, что известный артист - всё-таки ужасный психопат. Удивительно, но только один журналист додумался задать ей резонный вопрос: а не считает ли она, что сама поступала крайне неэтично, даже противозаконно? На что бывшая домработница выкатила в изумлении глаза и чистосердечно ответила, что не причинила супругам никакого вреда, наоборот, ещё и по хозяйству помогала, ну а то, что пошпионила немножко - так это мелочи, никто же не пострадал. 

Чего уж говорить о няне! Как можно подпустить к дочери совершенно незнакомого человека... Кто знает, не захочет ли она тут же выложить фотографии младенца, которого родители тщательно оберегали от внимания прессы, в свой инстаграм? 

Подобный жгучий интерес к семье Белецкого у журналистов и папарацци был вызван тем, что сам артист прослыл неисправимым интровертом, не давал интервью на личные темы, только на профессиональные, и тщательно оберегал свою частную жизнь, не пуская туда посторонних. У него даже не было аккаунтов в соцсетях - ни единого! 

Раз он так упорно и тщательно скрывается - значит, есть, что скрывать, уверовали многие. Жёлтые издания готовы были заплатить немалую сумму тому, кто рассказал бы о скелетах в шкафу этого звёздного семейства... 

Для Белецкого женитьба на Галинке стала своеобразной лебединой песней - после двух предыдущих, не слишком-то удачных, браков он буквально боготворил молодую жену и не мог отказать ей ни в чём. А она... она тоже очень сильно его любила. И всё-таки с некоторых пор всё чаще стала ему кое в чём отказывать. 

Да-да, отказывала в сексе: ссылаясь на усталость, головую боль или недосып. 

- Я себя чувствую прямо мужем из анекдотов, для которого у жены всегда “болит голова”, - невесело пошутил однажды он. - Что вообще происходит? Я причиняю тебе боль? Вызываю отвращение? Тебе плохо со мной в постели? 

- Хорошо. Всё хорошо, - твердила Галинка, как заведённая. - Я просто устала. 

7

На самом деле, проблема была не в муже - во всяком случае, не в том, что он сделался ей противен или причинял боль. Белецкий по-прежнему оставался одним из самых красивых мужчин российского кинематографа. А вот сама Галинка дико комплексовала... 

Ей казалось, что после родов она стала выглядеть просто ужасно. Жирная корова, иначе и не скажешь! Она всегда была стройной, подтянутой, с хорошей спортивной фигурой: длинные сильные ноги, тонкая талия, безупречный плоский живот... Всё своё детство и юность Галинка провела, плескаясь в волнах Чёрного моря. Многолетние занятия плаванием сделали её кожу идеально гладкой, а тело упругим. А теперь... задница - как дирижабль, увеличившаяся минимум на пару размеров грудь, округлившиеся щёки... Она ненавидела своё отражение в зеркале, но особенно ненавидела себя - раздетую. Живот больше не был впалым, а тело - шелковисто-гладким, и хотя обошлось почти без растяжек, всё равно лишний вес и некоторую общую физическую запущенность нельзя было скрыть. Галинка теперь постоянно должна была носить утягивающее бельё, особенно для выхода в люди. 

Именно поэтому её так и пугали все эти светские мероприятия, богемные тусовки, где каждая мало-мальски известная персона оказывалась под прицелом многочисленных камер. Галинка не обольщалась на свой счёт, понимая, что прежде всего интересует папарацци как супруга знаменитого актёра, и с содроганием представляла кричащие заголовки жёлтых изданий: “Шокирующие фото! Жена известного артиста безобразно потеряла форму после родов!” или “Жена Белецкого ДО и ПОСЛЕ: почувствуйте разницу!” 

Секс, конечно, случался - примерно раз в две недели. В основном в темноте, второпях, под одеялом и молча, пока дочка спит. Детская кроватка стояла в их спальне, Алину ещё рановато было отселять в отдельную комнату, поэтому Галинка, как ни пыталась, не могла окончательно расслабиться. Она ловила себя на том, что выдумывает, как бы поизящнее лечь и какую позу принять, чтобы муж не заметил и не нащупал складок на животе... Когда он прикасался к её груди, оттуда могло выделиться немного молока, и это тоже смущало Галинку и казалось неловким. Какая уж тут страсть!.. Только гнетущее чувство вины за то, что она стала таким вот классическим бревном в постели. 

До этого Белецкий заводил её одним прикосновением, даже просто взглядом - умел посмотреть так, что её обдавало жаром с головы до ног. Теперь же мужу приходилось немало потрудиться, чтобы она могла получить хотя бы чисто механическую, бледную разрядку. 

Галинка стала избегать даже случайных бытовых касаний, которые могли бы невольно спровоцировать его желание. Раньше она обожала обниматься с мужем, трогать его даже мимолётно, как бы невзначай задевать, когда они оказывались рядом... теперь же она старалась держаться от Белецкого подальше, чтобы он, не дай бог, внеурочно не захотел секса. 

Она понимала, что проблема, прежде всего, в её голове, но ничего не могла с собой поделать. На форумах и в пабликах Галинка начиталась, что такое бывает в первые месяцы материнства - сниженное либидо на почве недосыпа, усталости и кормления грудью. “Какой секс, девочки, я вас умоляю, - откровенно делились своим печальным опытом с товарками молодые мамы. - Честное слово, если муж заведёт любовницу - я буду только рада. Пусть потрахивает её втихомолку, лишь бы меня не трогал, на фиг...” 

Нет, нет, у Галинки не было никакого снижения либидо, она знала это совершенно точно! Она хотела своего мужа и любила его, и вовсе не желала, чтобы он заводил любовницу. И всё-таки... всё-таки она не могла переступить через свои свежеприобретённые комплексы. Стоило Белецкому обнять её, а его рукам - скользнуть по её талии или бёдрам, как она зажималась, чувствуя себя жалкой уродиной. 

Признаться ему в истинной причине своей холодности она не могла, было стыдно. А с кем ей ещё поделиться? С мамой Галинка не привыкла говорить о таких интимных вещах, между ними это было не принято. С подругами?.. С собеседницами на форуме?.. А может, просто банально взяться за себя? Поделать дома какие-нибудь физические упражнения, записаться на фитнес или в бассейн... А может, вообще - к психотерапевту?.. В любом случае, нужно было что-то делать, пока не стало слишком поздно. 

Он вернулся в детскую через пять минут. Присел рядом, виновато прижался губами к Галинкиным ладоням - к каждой поочерёдно, обнял жену и дочку, поцеловал их обеих... 

- Простите, девочки мои, - прошептал он в искреннем раскаянии. - Я напугал вас, да? 

Он бережно вытер с лица жены оставшиеся слёзы. 

- Я дурак. Эгоист. На самом деле, я понимаю, как тебе сейчас нелегко. Извини, просто сорвался.  

- Всё нормально... - отозвалась Галинка, прислонившись головой к его плечу и закрывая глаза. Ничего не нормально, она врёт самой себе и ему, но... она благодарна ему за то, что он всё это терпит. 

Пока ещё терпит... 

8

Ася 

Утро выдалось крайне недобрым. 

Когда Ася выползла на кухню, морщась от адской головной боли, Дима окинул её красноречивым взглядом и понимающе присвистнул. 

- Да... - протянул он будто бы сочувствующим тоном. - Головка бо-бо, Асенька? Ручки дрожат? Чего тебе дать, рассольчику? А может, активированного угля или аспиринчика? 

- Не ори, - простонала она, жмурясь от яркого света. - Дай мне спокойно умереть... 

- Умеете вы развлекаться, девчонки, даже завидно, - усмехнулся Дима. - Хотя... Илона ещё нормальная была по сравнению с тобой: видимо, в полный отрыв ей не позволяли уйти материнский инстинкт и чувство ответственности! - он не выдержал и рассмеялся, и его смех отозвался у Аси в черепной коробке болезненным эхом. 

Да, отметили приезд Илоны они вчера весьма ударно. И ведь начиналось всё весьма невинно: вкусный ужин, немного вина, тёплый общий разговор... Затем дети - сначала Сонечка, а чуть позже Никита - были отправлены спать, а после и Дима деликатно самоустранился, чтобы дать подругам возможность спокойно пообщаться и посекретничать о своём, о женском. Разговор делался всё задушевнее, вслед за первой бутылкой пошла вторая, затем они принялись варить глинтвейн... А дальше Ася помнила смутно. Когда и во сколько они легли спать - тоже.  

- Господи, ещё и на работу ехать... - невыносимо страдая, прошептала она, осторожно, стараясь не делать резких движений, присаживаясь к столу. - Хорошо хоть, сегодня последний день, а потом нас всех отпускают отдыхать с миром... Чёрт, чуть не забыла! Я же должна вечером идти на театральную премию, - вспомнила Ася с досадой и покосилась на мужа. - Ты ведь поедешь со мной, правда? У меня пригласительный на два лица. 

- Ой, нет, - Дима замотал головой, - пожалуйста, избавь меня от подобного счастья. Ты в курсе, какого я мнения о ваших великосветских тусовках. 

Дима ненавидел всю эту “богему” - творческую элиту, среди которой по роду своей профессиональной деятельности вечно вращалась Ася. Она работала в пресс-центре крупнейшей российской кинокомпании и была на короткой ноге со многими звёздами экрана. К тому же, Ася писала статьи для глянцевых журналов и интернет-порталов, а также вела свой популярный блог в сети. 

Музыканты, артисты, художники, фотографы, скульпторы, писатели и журналисты - вот кто входил в круг Асиного общения. Те, кого её муж Дима глубоко презирал в душе за позёрство. Люди, которые не могли сказать и слова в простоте, перманентно страдали от всевозможных творческих кризисов, метаний, терзаний и колебаний, были в вечном поиске себя и смысла жизни... Как уверяла Ася, это свойственно лишь людям с тонкой душевной организацией, но Дима полагал, что это просто банальное привлечение внимания. Ах, я бездарь! Разубеждайте меня немедленно! Ах, я в депрессии, моя муза меня покинула. Ах, работа над образом отняла у меня несколько лет жизни... Диме все эти разговоры казались пустыми, надуманными и фальшивыми, зато Ася обожала подобные компании и чувствовала себя там, как рыба в воде. Дима же на фоне всех её творческих товарищей ощущал себя просто Иванушкой-дурачком. 

- Как же так, - растерялась Ася. - Предлагаешь мне идти туда одной? Это даже неприлично... 

- Возьми вон Илону с собой. Только на напивайтесь там снова в зюзю, - пошутил Дима. 

- Ну, в зюзю-то при всём желании не получится, это же не банкет, а солидная и престижная театральная премия. Для интеллигентой публики! - подчеркнула Ася. 

- А какое отношение ваша кинокомпания имеет к театру? 

- Ну, как же... многие наши ведущие актёры параллельно со съёмками в фильмах постоянно заняты игрой на сцене. Некоторые из них сегодня номинированы. 

- Ясно. Ну, тогда бери Илону, в самом деле. Она как раз женщина интеллигентная, по ней видно... ей такое должно понравиться. 

- А Сонечка? Не может же Илонка тащить с собой на церемонию годовалую малышку. 

- А мы с Никитосом на что? - Дима философски пожал плечами. - Неужто не справимся с одним-единственным ребёнком? 

- Ну, не знаю... - с сомнением протянула Ася. - В любом случае, я спрошу у Илоны, как она на это смотрит. Позвоню ей позже, с работы, когда она проснётся. 

- Хорошо. А теперь давай завтракать. Что ты хочешь? Яйца, гренки, хлопья? 

Её невольно передёрнуло. 

- Ой, замолчи!.. Не могу ничего есть, тошнит. Даже слышать про еду не хочется. Я только кофе выпью, а завтракать не буду. 

- Надо, Ася, надо, - вздохнул Дима, пряча в глазах усмешку, и шмякнул ей на тарелку щедрую порцию шкворчащей яичницы прямо со сковороды. - Хочешь, подкину тебя  до работы? Ты, по-моему, не в состоянии сама вести машину. Да и если вдруг остановят... сегодня тебе в трубочку явно лучше не дышать. 

- Я и сама подумывала о том, чтобы такси вызвать. Но если тебе не трудно...  - с благодарностью откликнулась Ася, а затем, смрщив нос, с отвращением принялась ковыряться вилкой в яичнице, делая вид, что ест. 

Он улыбнулся. 

9

В машине Ася вознамерилась было немного вздремнуть, но Диме вдруг приспичило поговорить о делах Никиты. 

- Как прошло собрание? - поинтересовался он. - Я вчера не стал спрашивать, чтобы не грузить Илону нашими школьными заботами, ну и... чтобы Никитоса не ставить при ней в неловкое положение. 

- Ох, - Ася поморщилась, - не могу сказать, что всё прекрасно. Кит заметно съехал. Пятёрок в этой четверти почти нет, только по литературе, а в основном четвёрки и несколько бодрых трояков. Все учителя говорят, что он стал рассеянным и невнимательным. Дерзит на уроках, - перечисляла она невесело, - на днях слегка подрался с одноклассником. Правда, конфликт удалось разрулить на месте, обошлось без последствий, но сам факт... Все же знают, что Кит занимается карате, поэтому, конечно, теперь буквально на ушах стоят. Он ведь мог этого мальчика покалечить! 

- Он в курсе, что не следует использовать свои умения против того, кто заведомо слабее. Только бой на равных. Я сам его этому учил. А из-за чего дрались-то? - мрачно спросил Дима. 

- Не говорят. Партизанят оба. Наверное, какие-то пацанские дела... 

- Слушай, а почему мы это всё узнаём только в конце года? - внезапно рассердился Дима. - Почему не было сигналов от классной руководительницы раньше? Почему никто не связался с тобой или со мной? Вот так выливать весь негатив перед каникулами... 

- Ай, ты же знаешь, какие у меня отношения со всеми этими школьными крысами, - Ася презрительно скривила губы. - Его классная меня терпит, зажав нос, потому что я имею отвратительную манеру спорить с учителями, если они не правы. А они привыкли к заглядыванию в рот и беспрекословному подчинению местным авторитетам... крутая же гимназия, туда попасть - за счастье. А я не расстилаюсь перед ними и не рассыпаюсь в любезностях, не подъезжаю с подношениями и подарками... Ну, и родители тоже меня недолюбливают. С тех самых пор, как я демонстративно удалилась из родительского чата... 

- А ты удалилась? - Дима приподнял брови. 

- Давно. Но это реально был филиал дурдома! - взвилась Ася, мгновенно закипая. - У людей вообще нет ощущения границ, сообщения могли сыпаться и в час ночи, и в пять утра... Вот так сидишь весь день и листаешь эту километровую простыню однотипных сообщений ни о чём... Я вообще предложила сделать два чата: один для важных и срочных объявлений, а второй для “поболтать” - обсудить минусы и плюсы питания в школьной столовой, перемыть косточки симпатичному физруку... что ты ржёшь, мамашки реально не стеснялись это обсуждать в родительском чате!!! 

- Короче, ты попыталась пошатнуть основы основ, - усмехнулся Дима. - И тебя, разумеется, не поддержали... так? 

- Так, - кивнула Ася со вздохом. - И тогда я предпочла удалиться оттуда вовсе, потому что выносить ежедневную ахинею было просто невозможно. Но в итоге мы скорефанились с одной активной мамашкой, и она теперь пересказывает мне самое важное в двух словах. 

- А почему он так резко съехал? - возвращаясь к теме успеваемости Никиты, озабоченно спросил Дима. - Ты не была в курсе его промежуточных оценок? 

Ася отмахнулась: 

- Ой, перестань. Мои родители никогда не проверяли у меня дневник, и я тоже абсолютно не собираюсь контролировать процесс обучения. Это исключительно его забота и его личная ответственность. Съехал... ну, значит, пусть сам и расплачивается за своё разгильдяйство и лень. Слишком хорошо ему живётся, а?.. 

- А мне кажется, Никитос влюбился, - осторожно предположил Дима. Ася округлила глаза от неожиданности. 

- Да?! В кого это? 

- Понятия не имею. Пока это просто версия. Впрочем, Илона тоже со мной солидарна. Вернее, я с ней, - поправился Дима, - она первая высказала эту идею. 

- Серьёзно? Когда это вы с ней так спелись? - спросила Ася шутливым тоном, хотя в глубине души почувствовала себя немного уязвлённой. Она даже чуточку приревновала и мужа, и сына: Илона приехала только вчера, а уже успела разобраться в психологическом состоянии Никиты, да ещё и поделиться этим с Димой?... 

Это было незнакомое и не слишком приятное чувство. Ася привыкла, что ни Дима, ни Никита никуда от неё не денутся, поэтому сейчас ощущала даже некоторую лёгкую растерянность. Дима - её неизменный надёжный тыл, крепкое плечо, забота и поддержка... Он обожал жену и ни на секунду не дал ей усомниться в своей любви. Он ни разу даже не взглянул на других женщин с тех пор, как они были вместе. Но теперь... 

- Тебе нравится Илона? - спросила она беззаботным тоном. 

- Да, - кивнул Дима, не отрывая взгляда от дороги, - она очень приятная и милая. И красавица, к тому же. Жаль, что у них с Марком не сложилось. Такая женщина просто не заслуживает быть брошенкой и матерью-одиночкой... 

Ревность снова приподняла голову, как змейка, и тут же испуганно спряталась. 

10

Илона 

Илона проснулась от странного, непривычного ощущения. 

Не от того, что зазвенел будильник; не от того, что дочь пришлёпала к ней в постель из своей кроватки и принялась бесцеремонно хлопать маленькими тёплыми ладошками по Илониным щекам, приговаривая: “Ма-ма-ма-ма-ма...” Нет! Она проснулась, потому что прекрасно отдохнула. Впервые за много-много месяцев по-настоящему выспалась! И никто ей не мешал! 

Потянувшись за телефоном, чтобы взглянуть на время, Илона приоткрыла один глаз... и вдруг подскочила, как ошпаренная. 

Сонечка!!! Где она? Малышки не было с ней рядом! Илона вспомнила, что вообще-то находится сейчас в Москве, у Аси, и значит, отсутствие ребёнка тем более выглядит странным - куда Соня могла подеваться, находясь в незнакомой квартире?  

Увидев, который час, Илона испытала повторный шок: почти одинадцать утра! Соня обычно просыпается в семь-восемь... Но почему, чёрт возьми, Илона не услышала, как дочка плачет или зовёт её? 

Подорвавшись с кровати, как безумная, Илона пулей вылетела из комнаты, уже навоображав себе всяческих ужасов: ребёнок, оставшись без присмотра, пошёл на кухню и включил газ... или захлебнулся в ванной... или нашёл нож... а может, наелся канцелярских скрепок?! Мало ли опасностей таит в себе чужая квартира, в которой, к тому же, обычно не проживают детишки столь нежного возраста! 

Однако в гостиной она сразу же увидела идиллическую картинку: Никита, играющий с живой-здоровой, чистенькой и вполне довольной Сонечкой. Машинально вцепившись в дверной косяк, Илона с шумом перевела дыхание, чувствуя, как всё ещё подрагивают колени, и хрипло выговорила: 

- Привет. 

- Доброе утро! - весело поздоровался Никита. - Соня часа два как проснулась. А вы хорошо спали? 

- Д-да... замечательно, - Илона подошла к дочери, присела перед ней на корточки и поцеловала в макушку. - Почему ты меня не разбудил? 

- А зачем? - он дёрнул плечом. - Я же справился. Можете сами убедиться: ваш ребёнок умыт, одет и накормлен. 

- Ты что, и памперс ей поменял? 

- Ну конечно. 

Илона растерянно заморгала и улыбнулась: 

- Откуда ты так хорошо знаешь, как нужно обращаться с маленькими детьми? 

- Я в детдоме с малышами помогал. Они же совсем беспомощные, а нянечек катастрофически не хватало... Вот с тех пор всё и помню, - он тоже улыбнулся ей в ответ. 

- А чем ты её кормил? - вдруг снова испугалась Илона. 

- Вчера посмотрел, что вы давали ей за ужином, и сегодня дал то же самое. 

- Скажите на милость, какой сообразительный, - она с облегчением рассмеялась, окончательно расслабившись. 

- Так значит, вы хорошо выспались? - любезно переспросил Никита. 

- Просто великолепно! - искренне отозвалась Илона. - Мне кажется, я впервые за целый год так крепко и безмятежно спала... Даже снов никаких не видела. 

- Вам полезно, - серьёзно, совсем по-взрослому, отозвался мальчишка. - Молодые матери всегда стадают от недосыпа. 

- Да ты просто кладезь полезных знаний и умений! - ахнула Илона. - Не парень, а настоящее сокровище... 

Никита вдруг посерьёзнел и негромко буркнул куда-то в сторону, но Илона всё равно услышала: 

- Мама Ася и папа Дима так не считают. 

Он звал их только так - “мама Ася”, “папа Дима”. Никогда - просто “мама” или “папа”. Воспоминания о настоящих, погибших родителях ещё не окончательно стёрлись из его памяти, и он не мог себя пересилить. 

- Ну, Никитка, ты не прав, - Илона покачала головой. - Во всяком случае, мне так не показалось... откуда подобные выводы? Они оба любят тебя. 

- Они не меня любят, а свои представления об идеальном “мне”. Каким они мечтают меня видеть в будущем. И если я хоть на шаг отступлю от их прекрасных фантазий - испытают страшное разочарование. 

Илону в который раз потрясла взрослость рассуждений этого мальчишки, которому ещё не исполнилось и четырнадцати. 

- Они очень гордятся тобой, - тихо сказала она. - Поверь... 

- Возможно, - он философски пожал плечами. - Большое видится на расстоянии...* 

- Боже мой! - Илона испытала почти священный трепет. - Ты ещё и начитанный... с ума сойти. 

- Я хотел был писателем, - признался Никита. - Правда, давно, ещё в детстве... 

Она поспешно спрятала невольную усмешку, которая могла бы обидеть мальчика, и решила сменить тему.  

- У тебя и правда здорово получается общаться с малышами, - наблюдая, как обстоятельно и терпеливо Никита помогает Сонечке собрать её простенькую пирамидку, заметила Илона. 

- Да, - согласился он. - Вообще я люблю детей, мне бы очень хотелось иметь сестру. 

Вот это неожиданность!.. Насколько Илоне было известно, Ася совершенно точно не планировала больше никого ни усыновлять, ни удочерять. А Никита, оказывается, мечтает о пополнении в семействе... 

- В твоём возрасте мало кто думает о сестрёнках или братишках. Многие уже вовсю влюбляются... У тебя ещё нет подружки? - спросила она как можно непринуждённее, спокойным доброжелательным тоном, словно во встречах с девочками не было ничего особенного. 

11

Немного посовещавшись, они решили поехать не куда-нибудь, а на ГУМ-каток на Красной площади - гулять, так гулять! 

Им несказанно повезло: до двух часов дня кататься можно было абсолютно бесплатно. Впрочем, “кататься” - громко сказано, Никита действительно ничего не умел. Илона давала ему советы и ценные указания, стоя у бортика и усадив туда Сонечку. 

- Держись за борт, чтобы не шмякнуться. Не торопись! Сначала научись просто скользить, не отрывая ноги ото льда. 

- Как это? - растерянно спрашивал Никита. 

- Просто чуть-чуть согни ноги в коленях... вот так... и сделай пару скользящих шагов - увидишь, тело само заскользит вперёд!.. 

Никита послушно, хоть и довольно неуклюже, с излишней осторожностью, выполнял все эти действия. 

- Когда почувствуешь себя увереннее, можешь понемногу приподнимать одну ногу, - командовала Илона. - Потом другую. И всегда наклоняйся корпусом чуть вперёд. Иначе рискуешь завалиться и упасть на спину... А это и больно, и опасно. 

Он уже робко осваивал основные шаги - с отталкиваниями, когда Илона вдруг услышала звенящий голосок: 

- Никита?.. 

К мальчишке по льду, двигаясь легко и непринуждённо, точно рыбка в воде, приближалось очаровательное юное создание, в котором Илона без труда признала ту самую одноклассницу-фигуристку с фотографии в инстаграме. 

Никита багрово покраснел, чуть не споткнулся, зацепившись друг о друга лезвиями собственных коньков, и поспешно схватился за бортик. 

- Привет, Ди, - выдавил он из себя. 

Фото не врало: девчушка действительно была прелестна и обещала вырасти в ещё большую красавицу. Длинные светлые волосы, ясные лучистые глаза, ангельское личико... Белая вязаная шапочка с трогательным помпоном и пушистые варежки делали её похожей на малого ребёнка, и если бы не умный проницательный взгляд, трудно было бы поверить в то, что девочке идёт тринадцатый год. 

- А что ты делаешь на катке? - удивлённо спросила Диана у Никиты. - Ты же всегда смеялся над фигуристами... 

Так, сообразила Илона, похоже, “войнушка” тут идёт не только со стороны девочки - судя по всему, Никита тоже не даёт ей спуску в классе... 

- Это я его вытащила, - не выдержав, пришла она на выручку мальчишке. - Добрый день. 

- Здравствуйте, - доброжелательно кивнула девчушка. - Вы - мама Никиты? 

- Нет, это мамина подруга, Илона Эдуардовна, - Никита смутился ещё больше. Похоже, вся их взаимная неприязнь и язвительность была актуальна только в школе - здесь же оба были предельно вежливы и предупредительны друг с другом. - А это... Диана Солнцева, моя одноклассница, - церемонно представил он девочку. 

- Очень приятно, - Илона с улыбкой кивнула, - а ты здесь что, совсем одна? 

- Нет, конечно, - засмеялась девочка. - С родителями. Они там... гуляют, - она неопределённо махнула рукой в сторону раскинувшейся на площади новогодне-рождественской ярмарки. Илона сообразила, что просто не имеет права упускать такой замечательный шанс. 

- Я бы тоже хотела немного прошвырнуться по ярмарке. Всё так заманчиво и красочно выглядит. Никит, ты не против, если я тебя ненадолго оставлю? До конца сеанса ещё сорок минут, а вы тут пока... покатайтесь. Диана, ты же пока не уходишь? - обратилась она к девчушке. 

- Идите-идите, - великодушно отпустила та. - Я присмотрю за Никитой. 

Илона едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Сам же Никита покраснел и неожиданно признался Диане: 

- Только я... совсем ничего не умею. Даже стою на льду кое-как. 

- Хочешь, научу тебя делать “фонарики”? - тоже невольно краснея и отводя взгляд, спросила Диана. 

- А что это? 

- Я покажу, это совсем просто. Только отцепись, наконец, от борта, - она засмеялась, взяла его за руку и потянула за собой. Никита заскользил следом, пунцовый от смущения и счастья. 

- Это такое упражнение для новичков, - долетел до Илоны её звонкий голосок: сладкая парочка уже резво удалялась. - Фонарики помогут, не отрывая ног ото льда, усвоить основные движения фигурного катания. А ещё есть “саночки” и “самокат”... 

- Только не теряйтесь! - громко крикнула им вслед Илона. - Никита, встречаемся через полчаса на этом же месте. 

Обернувшись, мальчишка послал ей в ответ благодарно-счастливую улыбку. 

12

А потом они все вместе стояли возле высокого круглого стола и - разрумянившиеся, довольные - с огромным аппетитом уминали нежнейшие мягкие пончики с варёной сгущёнкой и запивали их горячим какао. Сонечка смирно сидела рядом, в коляске, жевала сдобную булочку (Илона представила, в каком шоке была бы её мать, увидев, что внучка угощается уличной едой с лотка - да она сразу рухнула бы в обморок!) и время от времени восторженно хлопала в ладошки, наблюдая за яркой разноцветной каруселью с лошадками, которая вертелась буквально у них перед носом. 

В компактных деревянных павильонах, торговавших сувенирами и разнообразной снедью, повсеместно наблюдался аншлаг: москвичи, приезжие, иностранцы и другие гости ярмарки весело толпились у прилавков, приценивались, угощались, разговаривали и громко, беззаботно смеялись. В морозном воздухе разливались умопомрачительные ароматы, которые стали бы настоящей пыткой для голодного человека - запахи пирожков, блинов, жареных баварских колбасок, варёной кукурузы, ванили, корицы, шоколада, цитруса и хвои... иными словами, вовсю пахло приближающимся праздником. 

Никита и Диана, прихлёбывая какао с зефирками, о чём-то заговорщически перешёптывались и подталкивали друг друга плечами и локтями, обсуждая, видимо, какие-то общие школьные сплетни, а потом дружно фыркали в свои картонные стаканчики, рискуя обдать горячими брызгами стоящую напротив Илону. Она любовалась их сияющими физиономиями и, наконец, не вытерпев, потянулась за Никиткиным телефоном, который лежал на краю стола. 

- Давайте, я вас сфотографирую, ребят. Можно? Вы такие милые... и такие забавные. 

Никита моментально покраснел (как легко было вогнать его в краску в присутствии этой девчонки!), а Диана смутилась, но отказываться никто не стал. 

- Встаньте чуть-чуть поближе друг к другу, - невинным голоском попросила Илона, чувствуя себя прожжённой старой сводницей. Мальчик и девочка тут же неестественно застыли и выпрямились, точно каждый проглотил по осиновому колу. 

- А выражение лиц ещё посерьёзнее нельзя сделать? - Илона приподняла бровь в шутливом укоре. - Ну что вы, прямо как на похороны пришли... 

Никита осторожно скосил глаза на Диану. Диана незаметно покосилась на Никиту. Их взгляды встретились... и тут же и мальчишка, и девчонка, не выдержав, залились неудержимым беззаботным хохотом.  

Готово!.. Илона успела сделать несколько совершенно замечательных, очень живых кадров. 

- Здорово, - рассматривая получившиеся снимки, одобрила Диана. - Никит, ты мне потом эти фотки скинешь в ватсап? У тебя есть мой номер? 

- Н-нет... - запинаясь, проговорил он. 

- Тогда записывай! 

Ну, подумала Илона довольно, у этих двоих, кажется, всё будет хорошо. И как бы ей не влетело от Аси за свою самодеятельность...  

Однако всё хорошее рано или поздно кончается. Едва дети успели допить какао, как зазвонил мобильный Дианы. 

- Да, пап, я здесь! - откликнулась она в трубку. - Возле центральной карусели, неподалёку от самовара. Тут рядом ещё избушка с леденцами на палочке и гриль... Хорошо, жду. 

Через несколько минут к их дружной компании подошёл сам певец Тим Солнцев собственной персоной, а с ним вместе - его жена Лика. В эрго-рюкзаке у неё сладко посапывал крошечный младенчик. Это были Дианины родители и её младший брат. 

Илона смутилась было - она впервые видела такую большую звезду, как Тим, вблизи, но и он сам, и его супруга были настолько приветливы и непринуждённо-веселы, что всю неловкость как рукой сняло. Они минут десять беззаботно болтали с Илоной о том, о сём, прежде чем заявили, что им пора ехать домой.  

Никита с Дианой принялись трогательно прощаться. 

- Спасибо, что научила делать "фонарики", - пробормотал он, уставившись себе под ноги и не решаясь взглянуть ей в глаза. - Ну... и за всё остальное тоже. 

- Как-нибудь ещё покатаемся? - она улыбнулась. 

- Обязательно, - кивнул Никита. - Созвонимся... да? 

- Ага. И фотки скинуть не забудь! 

Когда они ушли, вид у Никиты сделался такой обалдело-счастливый, что Илона рассмеялась и даже немного позавидовала этой чистоте и силе подростковых чувств. 

Единственное, о чём она жалела - что постеснялась попросить автограф или хотя бы сфотографироваться с известным певцом. Теперь дома, когда она вернётся после новогодних праздников, ей просто никто не поверит!..

13

Ася позвонила в четыре, сказала, что приедет домой в течение часа, и заодно поинтересовалась, не желает ли Илона посетить вместе с ней сегодняшним вечером премию “Московский театрал”. 

- Будет в основном театральная тусовка, но многие физиономии часто мелькают и на экране, так что уверена - ты их почти всех знаешь. Тебе, вообще-то, это интересно - в принципе? 

- Издеваешься? Ещё как интересно! - восторженно воскликнула Илона... и тут же сникла, вспомнив о главном. - Блин, нет, Ась, я не смогу. У меня же Сонечка... 

- И что - Сонечка? - невозмутимо отозвалась Ася. - Она останется дома с нашими прекрасными мужиками. Ну, в смысле - с Димой и Никитой. Справятся как-нибудь один вечер, ничего страшного. Запас подгузников есть, детское питание тоже имеется, игрушки, развивающие книжки с картинками, кубики... что ты там ещё привезла?.. Уж найдут, чем занять ребёнка на пару часов, а в девять Соня и так спать ложится. Неужели тебе не любопытно взглянуть на сливки театрального общества Москвы? 

- А Дима? - робко спросила Илона, в глубине души понимая, что уже отчаянно, безумно, дико мечтает поехать на эту премию. - Может, он тоже хочет туда пойти...

Ася засмеялась. 

- Димка?! Да ты ему окажешь просто невероятную услугу, если отправишься со мной вместо него. Он все эти светские тусовки люто ненавидит. 

- Тогда, конечно, - ещё не веря, боясь поверить, радостно согласилась Илона, - я с большим удовольствием составлю тебе команию. 

- Прекрасно. Тогда жди меня, я скоро... и кстати - у тебя есть вечернее платье? - озабоченно спросила Ася. - Дресс-код должен соответствовать случаю, никаких джинсов и свитеров. Это очень популярная и торжественная церемония, телевидение приедет её освещать...  Вообще, будет куча журналистов и прямая интернет-трансляция на сайте премии. 

- Ой, - испугалась Илона, которой уже стало не по себе от масштабов и серьёзности события. - Нет, вообще-то платье у меня как раз есть. Я специально его привезла, чтобы надеть в новогоднюю ночь... 

- Ну ничего страшного не случится, если в новогоднюю ночь ты во второй раз его наденешь, - усмехнулась Ася. - А может, мы даже успеем прошвырнуться с тобой по магазинам, ещё что-нибудь на Новый год себе присмотришь. 

Платье - довольно простое, но изысканное, из серебристо-серой материи - обтягивало стройную фигуру Илоны, как перчатка, почёркивая высокую грудь, тонкую талию, соблазнительный изгиб бёдер и длинные ноги... Золотистые волосы свободно и легко рассыпались по плечам, а губы Илона накрасила красной помадой. 

- Вот это ни фига себе! - Ася восхищённо присвистнула, когда подруга появилась из спальни, уже переодетая к вечеру и готовая ехать. - Шикарная женщина, ну просто леди-вамп! 

Дима - и тот онемел на несколько секунд. 

- Илон, а ты точно не участвовала в конкурсе “Мисс Мира”? - придя в себя, пошутил он.  - Если ещё нет, то самое время туда отправиться... Роскошно выглядишь! 

Илоне показалось, что Асе были не слишком-то приятны слова мужа в адрес подруги, и поспешила сменить тему. Впрочем, Никита тоже засыпал её комплиментами - в итоге она почувствовала себя совершенно засмущавшейся, ей стало по-настоящему неловко. 

- Кит от тебя в полном восторге, - заметила Ася как бы вскользь, когда они уже спускались в лифте. 

- Мне тоже он очень нравится, - осторожно подбирая слова, откликнулась Илона. - Чудесный мальчик... 

- Нет, это правда удивительно, - Ася покусывала нижнюю губу, стараясь не выдать тщательно скрываемого волнения, но явно нервничая. - Понимаешь, он не особо-то расположен к незнакомым людям. А у тебя на второй день знакомства уже буквально из рук есть готов. 

Илоне послышались собственнические нотки в её голосе. 

- Наверное, я просто выбрала в жизни правильную профессию, - засмеялась она, стараясь смягчить Асину ревнивую настороженность. Илона была педагогом, до декрета преподавала современный русский язык в университете родного города, а после Нового года планировала выйти на работу в недавно открывшийся частный колледж. 

- Да, наверное... - Ася перевела на неё взгляд и чуточку напряжённо улыбнулась. - Круто. 

14

Светлана 

Прогулка по новогоднему центру Москвы с финальным заходом на ярмарку произвела на Наташку неизгладимое впечатление. К концу дня у неё, похоже, закончились все слова восхищения, кроме красноречиво-ёмкого, универсального “вау!!!” 

Накануне она попросила Светлану отвезти её в салон красоты, и там решительно перекрасилась из блондинки - в тёмно-русую. “Хочу встретить наступающий год в новом имидже!” - заявила она с воодушевлением, когда мать попыталась её отговорить, напирая на то, что у Наташки и так чудесный родной оттенок волос. 

Впрочем, преображение ей пошло. Обычно тёмный цвет делает женщин визуально старше, но Наташка, наоборот, как будто даже помолодела. Хотя, может, дело было вовсе не в волосах - а в её приподнятом настроении, в сияющих глазах и по-детски наивной, восторженной улыбке?.. 

- Тебе идёт, - сказал Даниэль, но, не удержавшись, всё же заметил с явным сожалением: 

- Правда, теперь ты стала меньше похожа на Светлану... 

- Дэнни тебя так любит, мам, - сказала Наташка, когда они гуляли по празднично украшенному центру. - Просто невероятно...  

Первые же сутки, проведённые вместе, сотворили настоящее чудо: между матерью и дочерью практически полностью исчез языковой барьер. Они стали понимать друг друга буквально на лету, запросто смешивая русские и английские слова для ясности, а в крайних ситуациях прибегали к языку жестов, выдуманному ими же самими. 

- Что тут невероятного? - рассмеялась Светлана. - Да, я знаю, что Даня меня любит. И я тоже его люблю - очень сильно... 

- Как у вас всё так получилось? - с интересом спросила дочь; глаза её вспыхнули жгучим любопытством. - Когда ты поняла, что это - настоящее, на всю жизнь? 

- Да ничего я не понимала, - вздохнула Светлана. - Мы с ним поженились, когда уже полжизни было прожито, и у каждого - куча ошибок за спиной. Потеряли уйму времени, возможностей... да и здоровья тоже, поэтому теперь стараемся не расставаться даже ненадолго. 

- Аж завидно, - вздохнула Наташка. Светлана искоса взглянула на дочь: 

- А ты до сих пор переживаешь из-за своего Питера? Любишь его? 

- Ну, мне казалось, что люблю... точнее, любила, - поправилась та. - На самом деле, если честно и объективно проанализировать все мои эмоции от случившегося, то, прежде всего, я чувствую боль именно от предательства. Неприятно быть обманутой самыми близкими людьми. Но когда начинаю думать о том, действительно ли хотела бы прожить с этим человеком всю дальнейшую жизнь... и чтобы даже ненадолго не расставаться, вот как вы с Дэнни... то совсем не ощущаю уверенности. А тебе... вам обоим... я просто по-хорошему завидую, - она улыбнулась матери и прижалась щекой к её плечу. 

Москва Наташке ужасно понравилась - несмотря даже на то, что некоторые вещи вызвали у неё неподдельное удивление. К примеру, она была поражена, узнав, что многие русские мечтают жить в центре города, поскольку это считается статусным и престижным - в то время, как большинство американцев стремится обзавестись большим просторным домом на окраине или даже за городом. 

А вот московское метро Наташка назвала самым красивым в мире. 

- Это не просто средство передвижения, - горячо доказывала она, - а настоящий архитектурный шедевр! Я в приятном шоке... 

Также Наташка пришла к выводу, что слухи о мрачности и замкнутости русских людей несколько преувеличены. Да, если сравнивать с вечно улыбающимися всем подряд американцами, которые привыкли делать это на автомате, даже не задумываясь - то, конечно, русские казались унылыми и суровыми на их фоне. Но дело было вовсе не в замкнутости или враждебности. 

- Мне кажется, у вас просто нет привычки нежничать и любезничать с посторонними людьми, с незнакомцами. Но, когда вы узнаёте друг друга поближе - сразу открываетесь, показываете свою доброту и отзывчивость... Я вообще думаю, что русские очень щедрые, хлебосольные и гостеприимные. И от этой хлебосольности я скоро не влезу ни в одни джинсы! - шутливо посетовала она, с аппетитом уплетая масленые блины с вареньем на Красной площади. 

Наташка была в восторге от ярмарки: от того, как всё украшено, от ассортимента и самой атмосферы... Глаза у неё разбегались при виде традиционных национальных сувениров: огромного выбора матрёшек, в том числе и с ликом американского президента (babushka dolls, называла их Наташка), щелкунчиков, кокошников и ушанок, оренбургских пуховых шалей и павлопосадских платков... Гжель, хохлома, деревянные ложки и свистульки, чай из настоящего самовара, петушки на палочках, даже берёзовые веники для бани! Наташка с радостными повизгиваниями, как дитя малое, носилась от одного прилавка к другому, и Светлана, смеясь, уговаривала её одуматься и не сметать все товары сразу, у них ещё будет время сюда вернуться... 

Предновогодняя Москва была полна туристов: всюду слышалась иностранная речь, в том числе и на английском языке, так что Наташка чувствовала себя, как дома. 

А вот Светлана, как ни была рада за дочь, не могла отделаться от ощущения смутного, липкого беспокойства. И чем больше вечерело - тем больше усиливалось это вязкое ощущение. 

15

Оказалось, машина Даниэля въехала в опору рекламного щита. Какой-то пьяный идиот (видимо, уже начавший отмечать новогодние праздники) выскочил на встречку, и, спасаясь от неизбежного лобового столкновения, Даниэль резко свернул в сторону. Скорость была невысокой, около тридцати километров в час, к тому же, Шульман был пристёгнут - это его и спасло. А вот идиоту повезло куда меньше... Уже через пару мгновений произошло страшное столкновение на полной скорости с другим автомобилем, и оба водителя погибли на месте. 

Врач, разговаривающий со Светланой, подал ей информацию в весьма оптимистическом ключе: Даниэль отделался лёгким сотрясением мозга и переломом левой ключицы, ну, а остальное - пустяки, царапины, скоро заживёт! 

Однако со Светланой всё равно едва не приключилась истерика. Несмотря на то, что ей назвали адрес больницы и предложили в любой момент приехать и самолично убедиться, что с мужем всё в порядке, что он её ждёт, она боялась, что от неё скрывают правду, и умоляла дать трубку Даниэлю хотя бы на секунду - чтобы услышать его голос... Наконец, кто-то из медперсонала сжалился и исполнил её просьбу, отправившись в палату больного.  

- Со мной всё хорошо, Веточка, - услышала она хриплый голос мужа и чуть не разрыдалась от облегчения. - Честное пионерское. Руки целы - а это самое главное для хирурга... 

- Дурак, - прошептала она с нежностью, чуть не плача, - какой же ты всё-таки дурак... При чём тут руки? Самое главное - что ты живой! 

- Я живой, - подтвердил он, - и в ближайшие несколько десятков лет на тот свет не собираюсь. 

- Даня, милый, я скоро буду у тебя. Вернее, мы с Наташкой скоро будем! - поправилась она, почувствовав, как дочь ободряюще сжала её локоть, и ощущая себя немного увереннее оттого, что была не одна. 

Больница оказалась не самой захолустной, но и далеко не того уровня, в которой работал сам Даниэль. Появление знаменитой актрисы Светланы Звёздной произвело фурор среди персонала и пациентов. 

- О, так Даниэль Шульман - это ваш муж? - вытаращила глаза девушка на ресепшне. - Ну надо же... как тесен мир, кого только не встретишь... 

- Где он? Как? Я могу его увидеть? - вцепившись в Наташкину ладонь, спросила бледная, как полотно, Светлана. 

- Конечно. Сейчас врач подойдёт, он введёт вас в курс дела и проводит в палату... вот только халат надо будет надеть. Да не нервничайте вы так, к счастью, обошлось без опасных повреждений... Всё с вашим мужем будет в порядке, всё обойдётся. А вы мне вот здесь, в этой тетради, не распишетесь на память?.. 

16

Как ни бодрилась Светлана, уговаривая себя, что в палату следует войти бодрой и оживлённой - а всё-таки ноги у неё подкосились, когда она увидела лицо Даниэля: бледное, с заострившимися чертами, с густой вечерней щетиной... 

Приблизившись, она ахнула: всё лицо мужа было в многочисленных, хоть и неглубоких, порезах и ссадинах. 

- Это от осколков стекла, - пояснил врач, перехватив её взгляд. Он был совсем молоденьким - господи, и кому только доверяют жизнь пациентов!.. 

- Не беспокойтесь, заживёт быстро, мы всё обработали, даже шрамов не должно остаться. Самое важное - глаза целы. Очки защитили... - продолжал отчитываться молодой человек, но Светлана его уже не слышала. 

- Даня! - она кинулась к мужу, схватила за руку, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться от счастья и от отчаяния одновременно. Невыносимо было видеть его не в роли врача, талантливейшего хирурга, вызывающего благоговейный трепет у своих коллег и пациентов - а в роли больного, на казённой кровати, беспомощного и осунувшегося... 

- Прости меня, Светлячок. Я сильно тебя напугал? - он легонько сжал в ответ её пальцы. 

- Ещё как напугал, - выдохнула она, - я чуть с ума не сошла, когда услышала в трубке незнакомый голос, который спрашивал, кем я тебе довожусь. Сразу подумала самое страшное... - голос её сорвался. 

- Я никак не мог с тобой связаться, телефон вдребезги... 

- Как ты себя чувствуешь? Что у тебя болит? 

- Успокойся, глупенькая, у меня почти ничего не болит, а если и болит, то это совершенно не заслуживает твоих волнений... Голова немного кружится, а в целом всё действительно хорошо. Это я тебе как врач говорю. 

- А рука, что с рукой? - кивнув на фиксирующую повязку на левом плече мужа, спросила она. - Это опасно? 

- Перелом ключицы. Несложный. Заживёт, как на собаке, я обещаю. 

- Простите, я забыла, как вас зовут? - обратилась Светлана к молоденькому доктору. 

- Сергей... Борисович, - с достоинством отрекомендовался он. 

- Сергей Борисович, могу я забрать Даниэля домой? 

Тот с сомнением покачал головой. 

- Давайте хотя бы на сутки оставим его у нас, понаблюдаем... 

- А что? Есть подозрение на что-то плохое? - быстро спросила она. 

- Нет, расслабьтесь. Просто ваш муж и так пережил стресс, а вы сейчас намереваетесь срывать его с места, везти в ночи домой... пусть отдохнёт, поспит спокойно. А завтра поговорим, обсудим выписку. 

- Мама, он прав, - вмешалась Наташка, уловившая основную мысль разговора. 

- Да, наверное, но... - неуверенно возразила Светлана. 

- Поезжайте домой, девочки, - Даниэль устало улыбнулся жене и Наташке. - Ложитесь спать, утро вечера мудренее. А со мной и правда всё хорошо. 

- Я сейчас отвезу Наташу, - приняла решение Светлана, - а потом вернусь к тебе. Не хочу оставлять тебя здесь одного до утра... Привезу, во что переодеться, зубную щётку, бритву... и другие важные мелочи. 

- Ты собираешься провести ночь в больнице? - Даниэль  нахмурился. - Не стоит, Веточка. Ну к чему эти бесмысленные жертвы? Не выспишься толком, не отдохнёшь... 

- А если тебя не будет рядом, я вообще не смогу заснуть, - категорически возразила она. 

- Вообще-то, это не положено... - вмешался и врач, но, перехватив умоляющий взгляд Светланы, смягчился. 

- Хотя ради вас, разумеется, мы сделаем исключение. Можем даже кушетку в палату поставить, чтобы вы могли немного поспать. 

- Это было бы прекрасно. Спасибо большое, Сергей Борисович, - кивнула Светлана. - Я, разумеется, в долгу не останусь. 

- Ну что, вы, что вы! - испуганно замахал руками тот. - Никакого “в долгу”! Для нас это огромная честь - помочь вашей замечательной семье... 

- Ты не обидишься, что я оставлю тебя ночью одну? - спросила Светлана у дочери в раскаянии, когда они ехали в такси. 

Наташка изумлённо уставилась на неё. 

- Обижаться?! Ты что, смеёшься? 

- Ну, всё-таки, получается, мы испортили тебе поездку. Ты хотела веселиться и развлекаться, а тут... 

- Мам, если ты не перестанешь нести эту чушь, обижусь уже я, - серьёзно произнесла дочь. - Поверь, я прекрасно всё понимаю. Ты должна сейчас быть рядом с Дэнни - а как иначе? Предлагаешь мне закатить истерику, если из-за этой аварии вокруг меня вдруг перестанут водить хороводы? И вообще, мне не десять лет, чтобы я боялась спать одна, без взрослых в доме. Включу себе какую-нибудь старую рождественскую комедию, выпью немного глинтвейна, опустошу ваш холодильник, а может, устрою вечеринку со стриптизёрами... - она улыбнулась, давая понять, что шутит, и прикоснулась губами к материнской щеке. - Я просто буду ждать вашего возвращения завтра. Вдвоём. 

17

Галинка 

Она ужасно нервничала - ей впервые предстояло выйти в свет, оставив кроху Алину так надолго. 

Нянькой на вечер вызвали Дашу, дочь Белецкого от первого брака. Она нормально ладила с сестрёнкой, на неё можно было положиться: взрослая девица, глупостей  наделать не должна... И всё-таки Галинке было не по себе. 

Уже полностью одетая и готовая к выходу из дома, она всё давала Даше последние указания: чем кормить, как переодевать, во сколько укладывать спать, что делать, если малышка будет плакать... 

- При любых вопросах или сложностях сразу же звони, - в завершение дал своё отцовское наставление Белецкий. Дашка выразительно закатила глаза и вздохнула. 

- Родители-фанатики... смотреть противно. Валите уже на свою премию, а то все награды захапает кто-нибудь другой! Мы с Алинеусом прекрасно проведём время вдвоём, уверяю вас. И я даже не научу её плохому, обещаю. Хотя стоило бы... интуиция подсказывает мне, что в вашей скучной семейке даже не матерятся! - она засмеялась. 

- Может, мы и в самом деле слегка перегибаем палку? - неуверенно предположил Белецкий уже в машине. - Слишком оберегаем Алину от любых контактов с внешним миром и никогда не оставляем её с посторонними людьми... 

- Отлично, - кивнула Галинка, - с завтрашнего дня заводим ей аккаунт в инсте, приглашаем фотографов для съёмки на обложку какого-нибудь популярного журнала и начинаем таскать её по всем тусовкам, чтобы сделать из неё звезду шоу-бизнеса. 

- Передёргиваешь, - он покачал головой. - Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Тебе тоже пора как-то... встряхнуться. Никто не требует от тебя, чтобы ты добровольно запиралась с ребёнком в четырёх стенах... Или ты претендуешь на звание “мать года”? 

Он, конечно, был прав. Но из-за того, что он был прав, Галинка ещё больше рассердилась. Она и так была на взводе, а тут ещё эти, будоражащие душу, нелёгкие разговоры... 

- Ну, раз звание “жены года” я с треском провалила, что мне ещё остаётся делать? 

Муж нахмурился, с тревогой вглядываясь в её лицо. 

- Я вовсе не это хотел сказать. Галюша, да что с тобой происходит? 

- Ничего, - отозвалась она, потому что не знала, что могла на это возразить. 

“Ничего, кроме того, что я уродина”. 

“Ничего, кроме того, что вся моя жизнь вертится сейчас вокруг ребёнка, и тебе скучно со мной”. 

“Ничего, кроме того, что я ужасно боюсь ехать на эту дебильную премию, потому что все будут надо мной смеяться”. 

- Я тебя не узнаю... - тихо произнёс он. - Где та солнечная и жизнерадостная девушка, которой ты была когда-то?  

- Была, да вся вышла, - буркнула Галинка, понимая, что сейчас просто по-глупому расплачется. Муж не договорил, но окончание фразы так и повисло в воздухе: “Где та, которую я когда-то любил?” - Смотри лучше на дорогу, не отвлекайся. 

Церемония вручения премии “Московский театрал” проходила в одном из самых красивых и просторных концертных залов столицы. На входе к Белецкому и Галинке тут же подскочило несколько ушлых журналистов, тыча звёздной паре в лицо микрофонами и наперебой выкрикивая вопросы. Белецкий отвлёкся на ответ для одного из центральных каналов, а на Галинку тотчас насела ведущая передачи, посвящённой красоте, моде и стилю. 

- Скажите, Галя, как вы держите себя в форме? Соблюдаете какую-нибудь особую диету? Может, ходите в спортзал? Поделитесь, пожалуйста, секретом с нашими зрительницами, среди которых, я уверена, тоже есть молодые матери... 

“Издевается? - подумала Галинка, с досадой глядя в лицо хорошенькой журналистке. - Или правда считает, что я “в форме”?” 

- Я кормлю ребёнка, поэтому пока мне не до диет и не до спортзалов, - сдержанно отозвалась она. 

- Многие ваши коллеги возвращаются на сцену, когда после родов проходит отсилы пара месяцев... А вы не собираетесь тоже вскоре начать петь? - хлопая ресницами, задала девушка следующий провокационный вопрос. До декрета Галинка служила в театре мюзикла, где исполняла сразу несколько главных партий в разных постановках - от испанской цыганки до Джульетты.  

Сердце кольнула затаившаяся старая боль. Галинка очень, очень, очень хотела вернуться на сцену... но понимала, что пока не может себе этого позволить. 

Руководство театра уже названивало ей и вкрадчиво интересовалось, когда она планирует своё возвращение. В планах на новый сезон у театра была грандиознейшая, колоритнейшая музыкальная постановка по произведениям Николая Гоголя, где Галинке с ходу, без проб или репетиций, готовы были отдать любую ведущую роль: либо строптивицы Оксаны из “Ночи перед Рождеством”, либо панночки из “Вия”, либо красавицы Параски из “Сорочинской ярмарки”. Кто, если не Галинка, с её-то украинской кровью и страстью к народным песням, мог лучше всего справиться с этими ролями?! 

Галинка вяло отбивалась, что голос у неё ещё не совсем восстановился. Гормональные изменения в организме во время беременности и после родов ощутимо влияли на связки, делая голос заметно ниже, и Галинка уже не могла брать такие же высокие ноты, как прежде. Руководство закономерно возражало, что она может проконсультироваться с фониатром*, немного позаниматься с педагогом по вокалу, и голос мало-помалу вернётся. 

18

И всё-таки тема её возвращения на сцену снова всплыла нынешним вечером. На этот раз инициатором выступил известный певец Тим Солнцев. 

Галинка была шапочно с ним знакома, но в основном общалась не с самим Тимом, а с его женой Ликой: та была музыкальным продюсером и даже поставила пару вполне успешных мюзиклов в их театре. Сегодня один из Ликиных проектов был также выдвинут на соискание премии "Московский театрал" в номинации “Лучший музыкальный спектакль”. 

Лика восхищала Галинку своей смелостью - недавно она родила второго ребёнка, хотя ей самой было уже чуть за сорок, и при этом продолжала жить насыщенной, активной жизнью. Если надо - она и на деловые встречи брала с собой малыша, который спокойно спал в слинге. На сегодняшнюю премию Лика сына не притащила, очевидно, оставив ребёнка с няней - и, судя по всему, не испытывала ни малейших угрызений совести по этому поводу. Всем своим видом Лика как бы демонстрировала, что с рождением ребёнка жизнь женщины не заканчивается - и Галинка в глубине души отчаянно ей завидовала. Она тоже хотела быть такой решительной, такой свободной... и такой красивой. Любому становилось понятно, что Лика легко и непринуждённо находит время и на спортзал, и на бассейн, и на профессиональную карьеру, и на друзей, и на семью... в том числе - и на секс с мужем. 

Муж Лики - Тим - внезапно оказался рядом с Галинкой и, поцеловав ей руку, вдруг выступил с ошеломительным предложением: спеть с ним дуэтом. 

- Это... очень неожиданно, - пролепетала Галинка, весьма растерянная и смущённая. - Но почему именно я?  

- Потому что твой голос идеально подходит для моего трека, - обаятельно улыбнувшись, дал он исчерпывающий ответ. - Я переслушал десятки твоих песен и со всей ответственностью заявляю, что не могу ошибиться. 

- Мой голос немного изменился... после родов, - пояснила она, и всё же не смогла удержаться от любопытства: 

- А что за трек? 

- У жены в планах новое грандиозное шоу - музыкальное представление на льду. В главных ролях будут не артисты, певцы или танцоры, как прежде, а фигуристы. Со многими контракт уже подписан... Лика хочет взяться за сказку “Снежная королева”, репетиции стартуют в начале января. Так вот, нам нужно записать песню и снять официальный клип перед премьерой. Это будет визитной карточкой нашего ледового шоу!  

После всего, что она услышала, Галинке ещё больше захотелось записать с Тимом дуэт, но робость мешала ей сразу же согласиться. 

- А можно послушать мелодию, прочесть текст? 

- Ну конечно. Давай, я скину тебе все файлы, ты сама с ними ознакомишься и решишь... Но учти, я буду ждать только положительного ответа! - Тим весело подмигнул ей на прощание и снова приложился к ручке напоследок. 

Белецкий, на момент этого разговора отошедший на несколько шагов для беседы со знакомым режиссёром, вернулся к жене несколько взвинченным. 

- И о чём это вы так мило ворковали? - мрачно спросил он. 

Галинка изумлённо похлопала ресницами, не ожидая подобного тона. 

- Ну, вообще-то о работе... 

- И чтобы удобнее было обсуждать работу, он не отрывал взгляда от твоего декольте? И на ушко что-то так интимно шептал... - ядовито добавил он. 

- Ты что, ревнуешь, что ли? - поразилась Галинка. Рот, помимо её воли, разъехался в широченной довольной улыбке. Это было что-то новое и непривычное в их отношениях... обычно она никогда не давала ему повода для ревности. Неужели он находит её достаточно привлекательной для того, чтобы вызывать интерес у таких знаменитостей и красавчиков, как Тим?.. К чему лукавить, ей было это приятно. Хотя муж не разделял её радости от сложившейся ситуации. 

- Да нет, что ты, как можно ревновать, - саркастически произнёс он. - Просто ты всегда уставшая, невыспавшаяся, не в настроении и с больной головой, стоит мне проявить хоть капельку нежности. А с Тимом Солнцевым, значит, таешь в улыбочках, почти кокетничаешь... 

- Он предложил мне записать дуэтную песню, - объяснила Галинка, стараясь не слишком уж сиять. - Я ещё не дала ответа, но, если ты настроен резко отрицательно - разумеется, я откажусь. 

Белецкий с грустью посмотрел на неё и покачал головой. 

- Не в этом дело, ну как же ты сама не понимаешь... Разве я тебе когда-нибудь что-нибудь запрещал?.. 

Публика потихоньку рассаживалась пр своим местам в зрительном зале. Впрочем, там тоже невозможно было окончательно расслабиться: мешали ежеминутные вспышки фотокамер, перемежающиеся просьбами об автографе или совместном фото. Несмотря на то, что церемония была закрытой, а вход - только по пригласительным, внутрь всё равно неведомым образом просочились представители славной фанатской братии и сейчас атаковали то одну, то другую звезду, чтобы похвастаться затем совместной фоточкой в инстаграме. 

- Послушай, - наклонившись к жене, негромко сказал Белецкий прямо ей в ухо примирительным тоном, - у меня появилась классная идея по поводу новогодней ночи. 

- И какая же? - с опаской спросила Галинка; она не любила внезапной смены планов. В этот раз они условились, что просто встретят Новый год втроём - по-домашнему, своей маленькой семьёй.