Няня для биг босса: Семейные тайны

Глава 1

– Итак, Дарья Олеговна, вы знаете, зачем вас сюда пригласили? – жестко спрашивает меня сидящий напротив мужчина.

Я под взглядом его серо-синих глаз стараюсь держаться и не дрожать. Не вжиматься в большое кожаное кресло, в котором можно утонуть. Я сижу на краю. Спину держу так прямо, что уже больно.

Это последний этап в череде собеседований. И проводит его сам Глеб Валерьевич Зимин. Лично беседует с каждой претенденткой на должность няни.

Взгляд у него настолько острый, словно скальпель. Мне кажется, что он вскрывает меня. Хочет знать все. Проникнуть в душу.

– Д.. кхм, – голос сел, приходится откашляться. – Да, Глеб Валерьевич. Вы выбираете няню для вашей дочери.

– Именно, – Зимин прожигает меня взглядом.

В кабинете чуть приглушено освещение, и мне кажется, что я вижу варвара, а не известного в нашем городе бизнесмена. Фотографии не передают и десятой доли ауры власти и темной харизмы Зимина. Кажется, он одним взглядом способен гнуть гвозди.

Его лицо будто высечено из гранита. Черты крупные, резкие, четкие. Да и сам он мужчина далеко не мелкий. Темный костюм сидит на нем идеально, подчеркивая широкий разворот плеч. Легко угадывается гора мускулов под дорогой цивильной одеждой.

Пугает он меня, если честно, до дрожи в коленках.

– После всех проверок кандидаток осталось пять, – продолжает Зимин. – Вы в их числе.

Я стараюсь удержать серьезное выражение лица. Хотя хочется широко улыбнуться от радости. Я была уверена, что меня отсеют еще на первом этапе. Слишком уж высокие требования предъявлял господин Зимин. А сейчас у меня пять к одному, что меня возьмут. Это ведь лучше, чем ничего.

– Дарья Олеговна, – снова обращается ко мне, и опять мне кажется, что хотел назвать меня другим именем.

Не знаю, почему у меня сложилось такое впечатление. Зимин словно делает над собой усилие. Едва заметное, но все же. И эти то и дело проступающие на скулах желваки. У него очень стильная, ухоженная щетина, из-за которой линия подбородка кажется просто каменной. Но все равно заметно, как напрягаются мышцы челюсти.

Зимин очень притягательный мужчина. Его скульптурное лицо хочется рассмотреть в мельчайших деталях. Не классический красавец, скорее, в нем больше какого-то первобытного магнетизма. Мой любимый мужской типаж. Но конкретно Глеб Валерьевич меня очень пугает.

В его глазах мелькают тени. Как если бы он постоянно усилием воли гасит какие-то свои мысли, порывы.

И работать на него мне уже не кажется такой уж большой удачей. Где-то внутри меня тонко звенит предчувствие. Смутное, неясное ощущение какой-то тревоги.

Я стараюсь успокоиться. Зимин очень известен, и о нем не ходит никаких дурных слухов. Да и меня берут не просто с улицы, а через агентство моей подруги. Именно ей принадлежит идея устроить меня к нему няней.

«Просто переволновалась», – мысленно говорю себе.

Несколько лет жизни в жутком напряжении, неприятности на последней работе, болезненный разрыв теперь уже с бывшим женихом. Вот нервы и разболтались. Ерунда все это, просто напряжение. И волнение. Я впервые сталкиваюсь с настолько богатым и влиятельным человеком.

– Одно из условий – почти постоянное нахождение рядом с вашей подопечной, – я слушаю глубокий рокочущий голос, и каждый мой нерв отзывается. – К тому же скоро предстоит переехать в мой загородный дом на все новогодние праздники. Я не хочу, чтобы с этим возникли проблемы.

Вот, опять в его голосе какой-то намек.

– Какие? – как можно вежливее спрашиваю я. Нас всех ознакомили с подробным перечнем условий и требований. И да, там было сказано особо о новогодних каникулах.

– Жених, – говорит, как бетонную плиту роняет. – Возлюбленный, – презрительно, и на долю секунды его губы кривятся в злой усмешке.

– Уверяю вас, на данный момент я свободна, – заверяю его. – Проблем не будет. Я вполне могу находиться рядом с вашей дочерью столько, сколько потребуется.

Обжигает меня непонятным взглядом. Хмыкает. Он ведет какую-то свою игру. Проверяет, буду ли я уделять все свое внимание ребенку.

– То есть мужчины у вас нет? – зачем-то уточняет еще раз.

– Нет, – отвечаю четко. Вопрос бестактный, но я не одергиваю Зимина.

Мне нужна эта работа. Нужна, чтобы скрыться от мира. И в загородном поместье за высоким забором мне будет гораздо спокойнее. Я готова прямо сейчас уехать подальше от города.

– Хорошо, – кивает. – Надеюсь, вы не соврали, и мы не станем свидетелями любовной драмы, Дарья Олеговна. Выезд за территорию без моего разрешения категорически запрещен. Прием гостей тоже невозможен. Категорически. Так что подумайте очень хорошо. На свидания бегать не получится.

Я едва не задыхаюсь от негодования. От оскорбительных намеков. Он лезет в мою личную жизнь. Которой, впрочем, давно нет. И еще долго не захочется. Спасибо бывшему.

– Ничего подобного не будет, – мне удается говорить спокойно и вежливо.

– От флирта с охраной тоже придется воздержаться, – обжигает меня следующими словами. – Няня моей дочери не должна глупо хихикать и обжиматься по углам.

Глава 2

Резкая сильная дрожь пробегает по телу. Накинув на голову капюшон, утыкаюсь носом в шарф и спускаюсь с крыльца. Отойдя на несколько метров, оглядываюсь на сверкающий небоскреб. Отсюда Зимин управляет своей империей. Вздохнув, отворачиваюсь и спешу уйти побыстрее.

На улице крепчает мороз. Прибавляю шагу, чтобы скрыться от холода ненадолго в автобусе. Пока меня Зимин терзал вопросами, час пик прошел, и в автобусе мне удается занять сидячее место. Достав телефон, открываю мессенджер. Звук я отключила, чтобы ничего меня не отвлекало. Меня предупредили, что Зимин не любит, когда во время беседы с ним отвлекаются.

А там меня уже ждет куча сообщений от подруги. Она сильно беспокоится, куда я пропала.

«Дашка, коза ты такая! Ты где?!» – я буквально чувствую истерику Вероники.

«Дашуля, что случилось? Зимин тебя съел?»

– Почти, – невесело усмехаюсь. – Погрыз знатно. Все еще руки трясутся.

Я вытягиваю перед собой руку, мои пальцы и правда мелко подрагивают.

«Я получила работу у Зимина» – пишу Веронике самое важное.

Две секунды и телефон начинает вибрировать. Сразу снимаю трубку.

– Взял? – в голосе подруги радость напополам с неверием.

– Да, – отвечаю и сама не верю, хотя доказательство лежит у меня в сумке. Я в нее вцепилась так, словно там миллион долларов.

– Так, Дашка, дуй ко мне, – приказывает подруга. – Я хочу, чтобы ты мне все-все рассказала. Как раз сейчас суши закажу. Отметим!

– Веро, все-все рассказать не смогу, – сразу ее предупреждаю. – Я подписала контракт. И теперь все-все – тайна.

– Ага, большая тайна великого и ужасного Зимина, – смеется Вероника. – Все равно давай ко мне. Расскажешь тогда, что сможешь. Ой, Дашка, а ты не хотела! Я теперь всем буду говорить, что это в моем агентстве сам Зимин выбрал себе няню.

– Не себе, а для дочери, – поправляю ее.

– Ой, – я легко могу представить, как Веро закатывает глаза, – не придирайся к словам. Вот будь я не замужем, я бы не отказалась стать нянькой Зимину, – произносит игриво. – В общем, жду. И не опаздывай, а то суши нагреются.

– Хорошо, – я улыбаюсь. Вероника всегда умеет поднять настроение. Она легкая, смешливая, но очень пробивная. Напряжение понемногу отпускает.

Через две остановки я выхожу и делаю пересадку. После теплого салона автобуса морозный уличный воздух быстро пробирается под пуховик. Я почти бегу в ближайший магазин у дома. Покупаю к чаю пирожное. Вероника заслуживает разделить со мной эту маленькую победу. Еще беру детям фрукты.

– Привет, теть Даш, – дверь мне открывает сын Вероники. – Ма, теть Даша пришла! – кричит на всю квартиру.

– Тетя Даша! – мелким ураганчиком вылетает меня встречать ее дочка. – А мама там опять эту гадость заказала. Фу! – кривит хорошенький носик. – Как это можно есть?!

– Так же, как и оливки, – смеюсь я. – Вадик, отнеси на кухню, пожалуйста.

– Фу, гадость, – кривится Сашка.

– Привет, – в прихожую выходит муж Вероники. – Саша, дай Даше хоть куртку снять. Веро накрывает на кухне. Мне поручено отвлекать детей.

– Да тут все просто, не забирай у них планшеты, – почти шучу я.

– Дашка, ну хватит уже болтать! – кричит из кухни Вероника. – Зачем пироженки приперла? Я еще те с талии не согнала! И вообще я сейчас лопну от любопытства!

Мне нравится бывать в гостях у Веро. Они с мужем две противоположности, которые чудом неплохо уживаются вместе. Шумная и нетерпеливая, моя подруга замужем за очень спокойным и обстоятельным мужчиной.

– Так, дети, взяли все, что хотите и сегодня с вами занимается отец, – раздается командирский тон Веро. – А у меня намечается серьезный разговор с тетей Дашей.

– Мне уже страшно, – притворно пугаюсь я. – Оу, Веро, стол прям праздничный.

– Ха, еще бы! – Вероника бросается обнимать меня. – Не каждый день я могу записать на свой счет такого крутого клиента. Так, Даша, – чуть отстраняется и вглядывается в мое лицо, – вид у тебя не очень. Дети, мы о чем договаривались? – она выгибает бровь.

– Уже ушли, – ехидно отвечает Сашка, складывая на тарелку сладкое. – Вадик, идем. И дверь закрой, – командует старшим братом.

– И в кого такая? – Вероника поднимает взгляд к потолку. – Не отвечай! – фыркает.

Проследив, что дети закрыли дверь и нас никто не подслушает, садится за стол. Я на стул буквально падаю. Готова сейчас съесть все, что стоит на столе.

– Голодная? – понимающе спрашивает Вероника. Киваю. – Мясо погреть? С картошкой.

– Давай, – и не думаю отказываться я. – С утра как чашку чая выпила, так и все. Не считая стакана воды.

Подруга сразу вскакивает и начинает суетиться. Не прошло и пяти минут, как передо мной ставит тарелку с мясом и картошкой, а потом салат. Успела уже настрогать, пока грелось. Вероника терпеливо ждет, пока я уплетаю ужин. Не задает вопросов, и лишь когда я заканчиваю, а тарелка убрана, начинает меня допрашивать.

– Ну так что спрашивал Зимин? – она ловко палочками берет ролл.

Глава 3

– Ммм, – не открывая глаз, я потягиваюсь.

Наконец-то меня не страшит новый день. Я не безработная! Уиии! От радости подскакиваю и прыгаю на кровати. Осторожно, но все же! Ура! Ура! Ура!

– Ну не приснилось же мне все это! – спохватившись, я стартую за контрактом.

Вот он, лежит в сумке. Я вчера забыла его достать. Беру его и иду ставить чай. Я снимаю студию, так что от кровати до кухни два шага за перегородку. Щелкнув по кнопке чайника, сажусь за маленький столик. Вчера я все прочитала, но ознакомиться повнимательнее не будет лишим.

Выдыхаю от облегчения, проверив, что вчера ничего не пропустила. Особенно вчитываюсь в правила. Их список довольно обширен. К счастью, ничего экзотического.

– Ну уволит, если вдруг не понравлюсь, – я откладываю контакт на подоконник, чтобы случайно не пролить на него чай. Микростол не особо рассчитан на завалы.

Итак, сегодня среда, к утру субботы надо быть готовой. Налив чаю, оставляю его немного остыть. А пока нужно пересмотреть одежду. Ее у меня немного, и она четко делится на приличную для работы и домашнюю, такой расслабленный вариант. Что в строгом платье, что в коротких шортах по особняку Зимина будет ходить неприлично.

А за шорты еще и прилететь может. У Зимина такое самомнение, что точно подумает – я решила его соблазнить!

– Можно подумать, прям все женщины мечтаю оказаться в его постели, – фыркнув, я достаю и надеваю те самые шорты. Потом меняю майку, в которой сплю, на широкую футболку. И иду в ванную. Надо умыться и позавтракать.

Налив вторую чашку чая, возвращаюсь к шкафу. Достав из его недр небольшой чемодан, уже из него достаю сумки. У меня их несколько. Большие, хозяйственные. Гораздо удобнее с ними переезжать, чем с чемоданами.

Представляю, как удивится Зимин, если я притащусь со всеми сумками! Но решив не травмировать на всякий случай нежную психику работодателя, я выбираю самую маленькую и приличную.

Вещи, в которых я ходила на работу, решительно отодвигаю подальше. В них я буду не няня, а учитель. Да и неудобно. Большая часть домашней одежды тоже не подходит. В итоге в чемодан складываю буквально считанное количество вещей.

– А на шопиг все-таки надо, – я смотрю на печальное количество отобранных вещей.

Усевшись на пол, проверяю в телефоне банкинг. Надо отложить на оплату квартиры, плюс сколько-то на всякий случай. Знаю, Вероника займет, если надо, но ужасно не люблю брать в долг.

А учитывая, что все магазины зазывают новогодними скидками, есть шанс обойтись своими силами.

Еще раз перебираю отложенные вещи, намечая список покупок. Откладывать поход по магазинам времени нет. Вдруг Зимину в голову стукнет пораньше прислать за мной машину.

Звучит-то как!

– Ой, Дашка, – я тру лицо ладонями, – куда ж ты ввязалась? Можно же вернуться обратно, школ и в родном городке полно. Туда бывший и его мать не дотянутся.

Но я не хочу возвращаться. Я люблю родителей, но даже если буду жить отдельно – это будет сложно. Я ведь не она, не их идеальная и любимая дочь. Так что всем проще и легче вот так, на расстоянии.

И ничего меня не держит ни дома, ни в этой квартирке. Так что вперед – на поиск подходящей одежды! Ведь все женщины любят шопинг, правда? Я вот терпеть ненавижу ходить среди гор одежды в попытках найти хоть что-то подходящее. А на маркетплейсах я тоже не могу себе выбирать.

Так и тянет остаться и я даже согласна сделать уборку, но беру себя буквально за шкирку и заставляю собраться. На улице натягиваю шапку поглубже, а нос прячу в шарф. В моем безработном состоянии есть одно преимущество – я могу переждать час пик. И в торговом центре тоже народу относительно немного.

Я иду по галерее, разглядывая украшенные витрины. Играют новогодние песенки, создавая праздничное настроение. В центре стоит елка высотой в два этажа. Откуда-то вкусно пахнет кофе, и я иду в ту сторону.

– Здравствуйте, – я улыбаюсь бариста, – у вас так вкусно пахнет, что я не удержалась и зашла.

– Добрый день, – улыбается в ответ, – добро пожаловать. Вы предпочитаете традиционный кофе или хотите попробовать что-то из нашего авторского меню?

Девушка показывает на красиво оформленное меню, а так вкусно расписано, что хочется попробовать всё.

– Ой, а в этот кофе прям сосну добавили? – я показываю на изображение напитка.

– Ну не иголки, – смеется бариста, – а специальную посыпку. Знаете, получилось вкусно. Как раз под Новый год для настроения.

– Давайте с сосной, – решаюсь я. – Новогоднее настроение – это как раз то, чего мне не хватает.

– Сейчас сделаю, – бариста берет контейнер с кофе.

То, как она его готовит, похоже на колдовство. Аромат стоит такой, что я тяну его носом, вдыхая поглубже. А в конце посыпает зеленой посыпкой через трафарет елочкой, и украшает красными ягодками.

– Клюква, малина сушеные, – объясняет она. – Пожалуйста, ваш новогодний кофе.

– Красота какая, – я разглядываю елочку. Даже жаль разрушать это.

Да и на вкус кофе не хуже, чем на вид. А сосна и правда ощущается тонкими хвойными нотками, неожиданно приятно и очень вкусно. На этой прекрасной ноте поход по магазинам можно было бы и закончить, но...

Глава 4

Поездка по городу заканчивается как-то быстро. Я не успела даже настроиться на встречу с Зиминым и его дочерью.

Есть у нас, немного не доезжая до центра города, эдакий заповедник для богатых. Красивый жилой комплекс с собственным большим парком. Там все для комфорта состоятельных жителей. И именно туда меня везут.

Шлагбаум поднимается, пропуская автомобиль будто в другой мир. Расчищенный двор и тротуары, новые красивые новогодние украшения, все такое... с иголочки, я бы сказала. Ощущение, что сюда даже снег падает только чистый.

И здесь автомобиль Зимина вписывается идеально, среди дорогущих и сверкающих тачек. Плавно въезжает в паркинг, но катит не на свое место, а к лифту.

– Добрый день, – стоит автомобилю остановиться, как дверь с моей стороны распахивает эдакий шкаф в костюме.

Охранник? Это чтобы я не сбежала? Или предположили, что у меня вещей с собой уйма?

– Здравствуйте, – мямлю от растерянности.

Амбал протягивает руку, чтобы помочь мне выйти, но я не привыкла к такому, и просто сую ему коробку с цветком. Теперь уже на секунду теряется амбал. А я передаю второй и вылезаю потом сама.

– Я должен был взять ваши вещи, – наконец, с улыбкой произносит он. – Но если вы настаиваете.

– Извините, – я протягиваю руки, чтобы забрать цветы.

– Ничего страшного, Дарья Олеговна, – мужчина продолжает улыбаться. А он симпатичный, чуть старше меня, и улыбка мягкая, приятная. – Меня зовут Сергей. Я старший охранник.

Водитель, имя которого напрочь вылетело у меня из головы, поздоровавшись с охранником, вытащил мою поклажу.

– Это все? – спрашивает у меня Сергей.

– Да, – киваю.

Он легко подхватывает мои вещи, кажется, не прилагая никаких усилий.

– До свидания, – прощаюсь с водителем. Не знаю, увидимся сегодня еще или нет.

– До свидания, – захлопнув багажник, садится и отгоняет автомобиль, а я иду за охранником в лифт, который поднимает нас на пятый этаж.

Застройщик не стал экономить место, и красивые пятиэтажки раскинулись довольно просторно. Но и цена квартир здесь просто нереальная. Их не купить по объявлению, в открытую продажу они не выставляются. Это мне все Вероника рассказала.

– Добрый день, – меня встречает женщина постарше, одетая в элегантный домашний костюм. Все же я правильно сделала, прикупив кое-какие вещи.

– Здравствуйте, – я робко переступаю порог квартиры. Она тут одна площадке.

– Ирина Викторовна, – представляется женщина, – я домработница, экономка и много еще кто. В общем, отвечаю за квартиру Глеба Валерьевича. Проходите, Дарья Олеговна, я провожу вас в вашу комнату.

– Можно просто Даша, – мне неудобно, что эта дама будет меня называть по имени-отчеству.

Она забирает мою куртку и убирает в шкаф. Ботинки тоже на специальную полку.

У Ирины Викторовны на ногах лоферы, и я радуюсь, что догадалась взять сменную обувь. Интересно, босиком по такой квартире вообще не ходят?

– А когда меня познакомят с девочкой? – спрашиваю, следуя за экономкой.

– Они к обеду вернутся с прогулки, – отвечает Ирина Викторовна. Она манерами мне напоминает экономку из английских фильмов и книг. Степенная, спина прямая, голос такой хорошо поставленный. В ней угадывался стержень, и наверняка в вверенной ей квартире дисциплина и порядок. Думаю, даже пылинки без ее ведома не проникают. – У вас как раз есть время разложить вещи и осмотреться. Ваша комната, – она открывает дверь.

Сергей с невозмутимым видом вносит мои вещи и уходит.

– Даша, идемте, я проведу короткую экскурсию, – не дает мне осмотреться в комнате Ирина Викторовна. – Вот эта дверь ведет в комнату Ангелины. Ваши комнаты находятся через стену. Напротив мастер-спальня Глеба Валерьевича.

Знать бы еще, что такое эта мастер-спальня. Главная, что ли? Самая большая, наверное, поэтому так и называется.

– Вот эта первая дверь – кабинет, – указывает на нее Ирина Викторовна. – В конце этого коридора находится моя спальня. Там же раздельный санузел. Это гостиная, а направо кухня-столовая. Этот коридор ведет к гостевым комнатам. Их две. В конце гостевой санузел. Есть еще один. Вот здесь. Глеб Валерьевич распорядился, что обедаете вы с нами. Что еще, – она останавливается. – А, ваш комплект ключей, – достает из кармана связку. – К вечеру систему безопасности запрограммируют до конца, и вы сможете беспрепятственно передвигаться по территории. Камеры, круглосуточная охрана, лобби. Так, теперь я вас отпускаю, а мне нужно начать приготовление обеда. Как закончите, приходите на кухню.

– Хорошо, – развернувшись, я иду в выделенную мне комнату.

Быстро проскользнув мимо спальни Зимина, на секунду задерживаюсь у двери в спальню Ангелины. Но лучше потом попрошу девочку показать мне комнату.

Значит, Ангелина. Красивое имя. А Зимин ведь не сказал, как зовут его дочь.

– Ангелина Глебовна, – произношу вслух, закрыв дверь в теперь мою комнату. – Звучит.

Как она выглядит, я так пока и не знаю. Нигде не заметила ни одного фото на идеальных поверхностях дизайнерской квартиры. Вообще не скажешь, что здесь живет ребенок. Идеальная квартира для фото о дизайне интерьера в богатых квартирах.

Глава 5

Так вот почему он меня так пристально разглядывал. Мы с его дочерью очень похожи, и хорошо, что Зимин не видел меня лет двадцать назад.

– Ты, наверное, хочешь принять душ и переодеться? – я сосредотачиваю свое внимание на Ангелине.

– Да, – кивает серьезно. – Нужно привести себя в порядок, прежде чем сесть за стол. Вы мне поможете?

– Конечно, – я так и не смотрю на Зимина.

Если он ждет вопросов, то их не будет. Возможно, наша схожесть – это случайность. Или мы родственники, но через какое-нибудь тридесятое колено. И прежде, чем я пойду с вопросами к Зимину, я попробую выяснить все сама.

Возможно, я зря всполошилась. Но меня настораживает один момент. Почему Зимин умолчал о нашем сходстве? Он же хотел застать меня врасплох. У него совершенно точно своя игра.

– Дарья Олеговна, идемте, – Ангелина идет в свою комнату, уверенная, что я пойду за ней.

Ребенок так спокойно реагирует на постороннего. Для меня это удивительно. Но, наверное, она привыкла, что ее с детства окружают чужие люди.

– Я вижу, вы уже освоились, Дарья Олеговна, – летит мне в спину.

– Да, все хорошо, Глеб Валерьевич, – отвечаю, не поворачиваясь. – Спасибо.

Я спешу за Ангелиной. Хочется побыстрее скрыться от обжигающего спину взгляда. Ангелина заходит в свою комнату, я за ней.

– Как у тебя красиво, – восхищаюсь искренне.

Это не просто детская. Это целые покои. Наверное, размером с две моих съемных квартиры. Первая – некая смесь гостиной и кабинета. Стеллажи с книгами, стол, диван, игрушки, разные принадлежности. Большая светлая комната, уютная, на полу пушистый ковер. Из нее есть вход в спальню. Не менее большую. И очень красивую. К комнате примыкает гардеробная и своя ванная.

– Вам правда нравится? – Ангелина, остановившись, внимательно и недоверчиво смотрит на меня.

– Очень, – заверяю ее.

– Хорошо, – кивнув, продолжает свой путь в ванную. – Но, думаю, вам будет неудобно в этом платье помогать мне принимать душ.

– Да, ты права, – меня вводит в ступор рассудительность Ангелины.

– Сходите переоденьтесь, – из ее уст это звучит как дозволение.

У меня нет опыта работы с детьми очень богатых родителей. Я не знаю, это обычая манера общения или Ангелина решила поиграть в принцессу. Но она права, поэтому я соглашаюсь.

– Мне нужно две минуты, – говорю ей.

– Я пока выберу, во что переоденусь, – она с важным видом распахивает двери-купе гардеробной.

Ей не нянька нужна, а подчиненные, настолько деловой подход!

Я быстро иду в выделенную мне комнату. Переодеваюсь и правда за пару минут. В шорты, те самые, которые мои домашние, и футболку. Я в самый последний момент закинула их, так, на всякий случай. Вдруг бы наконец-то начала заниматься по утрам зарядкой.

– Выбрала одежду? – я возвращаюсь к Ангелине.

– Да, – она стоит посреди гардеробной. – Вот этот домашний костюм, мятный, и к нему такие же носки.

– А почему не другие? – я вижу в специальном ящике очень много разных носочков.

– Другие не будут сочетаться, – выдает с серьезным видом.

– А надо, чтобы обязательно сочеталось? – спрашиваю как бы между прочим. – Носки – это же весело. У меня вот есть такие, как перчатки. Где каждый пальчик отдельно. Зимой носки почти никто не видит, но ты же знаешь, что они веселые. Это поднимает настроение. Тем более дома.

Задумывается. Подходит к ящику с носками. Ведет по ним пальчиком.

– Пусть будут эти, – достает пару в бело-бирюзовый узор.

Итак, моя подопечная разбирается в стиле. Не удивлюсь, если по магазинам она ходит со стилистом. Или ей вообще привозят все домой, тщательно отобранное. Вряд ли Зимин ходит с дочкой на шопинг.

– Идемте, – она выходит из гардеробной, – папа не любит, когда опаздывают к столу.

Ну да, папа тут грозный. Вон как зыркает! Чуть дырку у меня в спине не прожег.

Купание становится для меня первым испытанием. Хорошо, что я переоделась. Навыков у меня нет, так что я прилично промокаю. Зато Ангелина наплескалась.

– Теперь высушите мне волосы, – укутавшись в махровый халатик, она садится на стул перед зеркалом. – Фен и расчески там. Только сильно не дергайте, пожалуйста.

– Я постараюсь аккуратно, – обещаю ей. – Но укладку не гарантирую.

Если бы я знала, попросила бы парикмахера, у которой стригусь, научить меня хоть немного. Но приходится полагаться на память. И вроде ничего сложного, но руки дрожат.

– Хвостик или косичку? – спрашиваю у Ангелины.

– Хвостик, – она тянется за красивой резинкой. – И не забудьте сами переодеться.

– Обязательно, – я завязываю ей хвостик. – Сейчас тебе помогу только.

Мы выходим из комнаты Ангелины одновременно. Но лучше бы я задержалась хоть на минуточку.

– Пап, я готова, – голос у нее сразу другой. Не такой чопорный, что ли. Маленькая актриса!

Глава 6

Сияющая Лина за обе щеки лопает очень вкусный сладкий пирог. Я с трудом удерживаюсь, чтобы не взять себе второй кусок. Ирина Викторовна потрясающе готовит.

Наконец, этот бесконечный обед заканчивается.

– Спасибо, Ирина Викторовна! – Лина вскакивает со стула и уносится.

– Благодарю, – чинно произносит Глеб Валерьевич, поднимаясь. – Как всегда, очень вкусно.

– На здоровье, – сияет Ирина Викторовна.

Я тоже хочу встать, но Зимин меня останавливает:

– Можете остаться здесь, Дарья Олеговна, я обещал дочери поиграть в приставку. Мы закончим через час.

Киваю. Потому что не могу совладать с голосом. Выдыхаю, когда Зимин уходит из столовой.

– Отличный отец, да? – Ирина Викторовна совершенно точно в восторге от своего работодателя.

– На первый взгляд – да, – осторожно соглашаюсь. – Я пока не могу составить полного впечатления. Вам помочь убрать со стола? – перевожу тему.

– Если вас не затруднит, – Ирина Викторовна начинает собирать посуду.

Нет, меня не затруднит. Мне надо чем-то занять руки, и, возможно, экономка расскажет еще что-нибудь интересное. Но все ее разговоры только о том, что приготовить на ужин. Закончив уборку и запустив посудомойку, она отпускает меня.

Выхожу в гостиную. Там меня ждет очень интересная картина. Милая и даже в какой-то степени уютная: Зимин и Лина сидят на полу на пушистом ковре и рубятся в приставку.

Глеб Викторович сейчас совсем не похож на солидного бизнесмена. Сидит, сложив ноги на восточный манер, и с азартом жмет на кнопки джойстика. Он весь занят процессом. Лина копирует позу отца. На ее личике написано упорство.

– Пап! Так нельзя! – возмущается она.

– Можно, – хохочет Зимин. – Сегодня выиграю я!

– А вот и нет! – Лина поджимает губы. Не сводя взгляда с огромного экрана, жмет на кнопки.

Я не понимаю, что там происходит на экране, картинка реалистичная, но очень динамичная, а еще звук, как в кинотеатре.

– Папа! – Лина очень возмущена.

– А кто прошлый раз сказал, что я уже старый для таких игр? – смеется Зимин.

– Взрослый, папочка, – язвит Лина. – Я сказала, что ты взрослый.

– Завтра сразимся в тетрис, – бросает ей вызов Зимин.

– Фу, скучная игра, – кривится Лина. – Пап!

– Ты проиграла, – Зимин откидывает джойтстик. – Смирись. И поздравь победителя.

Лина откидывает свой, и маленькой молнией накидывается на отца. Пытается его защекотать. Оба со смехом валятся на ковер. Так странно наблюдать за семейной сценой.

– Завтра можешь попробовать обыграть меня в тетрис! – хохочет Зимин, уворачиваясь от маленьких пальчиков дочери. – Лина, прекрати, я не люблю щекотку! Лина-а!

Они возятся на ковре, громкий хохот Зимина разносится по квартире. Лина вскоре выдыхается и просто ложится на отца, поставив острые локотки ему на грудь. Кладет подбородок на ладошки.

– Пап, не хочу я твой тетрис. Он древний. И скучный. В него динозавры играли. Точно-точно.

– Увы, юная леди, вы продули. Так что игру выбирать мне. Но можем прямо сейчас засчитать тебе техническое поражение.

– Вот еще! – фыркает Лина, задирая нос. – Зимины не сдаются.

А потом маленькая хитрюга замечает меня. Я прям вижу, как в ее глазах вспыхивает хитрый план.

– Дарья Олеговна, а вы играли в тетрис? – на ее вопрос в мою сторону поворачивается и Зимин.

– Немного, – отвечаю осторожно. – У родителей был такой. На батарейках. Давным-давно. Так что я не очень хороший игрок.

– Папа может вас научить, – удивляет своими словами Лина и меня, и отца. – А я могу быть судьей!

– Кажется, кто-то пытается съехать, – с намеком произносит Зимин.

– Пап, а давай прямо сейчас? – Лина так очаровательно хлопает глазками, ну чистый ангелочек. – Мне нельзя больше сегодня играть, а я и не буду. Я буду смотреть и судить! Абр.. Арбр... Арбитр, во! Пап, обещаю болеть за тебя.

Я как замерла, так и стою истуканом под тяжелым взглядом Зимина. Он внимательно проходится по мне снизу вверх. Разглядывает, будто примеривается. Очень надеюсь, что не поддержит затею дочери. Я не боюсь проиграть, я боюсь находиться от него так близко.

В ожидании вердикта я смотрю на улыбающуюся Лину. В ней проскальзывают и черты отца. Особенно во взгляде. Она уже сейчас умеет смотреть внимательно, остро.

– Не будем пугать твою няню в первый рабочий день.

От слов Зимина я испытываю облегчение. А Лина упрямо сводит бровки к переносице. Характером она точно в отца, кто бы ни была ее мать. Я ожидаю, что сейчас будет концерт, но Лина удивляет. Помолчав пару секунд, вздыхает:

– А такой был план. Гениальный.

И никакой истерики. Выдыхаю.

До самого ужина я только наблюдаю за Зимиными. У них в субботу свои дела, а я лишь присутствую. Они смотрят мультик, что-то раскрашивают, обсуждают. А я опять на кухне, словно не няня, а поваренок.

Глава 7

В голосе Зимина звучат язвительность и насмешка. Что делать? Извиниться? Но вроде как и не за что.

– Всегда пожалуйста, – произношу, вежливо улыбаясь. – Физическая нагрузка очень полезна при сидячей работе.

– А у вас работа не сидячая была? – он проходит к шкафчику и достает бутылку воды. Легко скручивает крышечку и пьет прямо из бутылочки.

– Не очень, – отвечаю строго, – учителю особенно сидеть некогда. Только вечерами за планами и тетрадями.

– И почему вы ушли из школы? – спрашивает и снова пьет. Знает ведь официальную версию. Или попросил свою службу безопасности раскопать все до конца? Тогда должен быть в курсе некрасивой истории.

– Все указано в моем резюме, – я тоном даю понять, что эту тему обсуждать не буду. Включаю строгого учителя, надеясь, что на Зимина это подействует.

– Ирина Викторовна, завтрак как обычно, – Зимин переключается на экономку. – Обедать мы с Линой будем в городе. Ужинать – дома. Пока нас не будет, ознакомьте Дарью Олеговну с расписанием и порядками.

– Конечно, Глеб Валерьевич, – кивает Ирина Викторовна. – Все сделаю.

– Идите будить Лину, Дарья Олеговна, – командует Зимин, со стуком поставив на стол пустую бутылочку. Проходя мимо меня, останавливается в полушаге. – Скоро завтрак. Не люблю опозданий.

И опять так и тянет сделать книксен! Вот просто подмывает устроить маленькую язвительную демонстрацию моих мыслей по поводу его тиранических замашек. Выдерживаю его суровый взгляд. Зимин, прищурившись, сверлит меня тяжелым взглядом несколько секунд, и уходит, на ходу стаскивая с шеи полотенце.

Вздрагиваю крупной дрожью. Вот что за человек? Лишь бы напугать!

– Даша, идите, – мягко произносит Ирина Викторовна, – я сама справлюсь. А вам пора будить Лину. Она по утрам долго раскачивается.

– Да-да, иду, – словно очнувшись от гипноза, я иду в комнату Лины.

На пару минут задерживаюсь в первой комнате. Подхожу к полкам. Книги, книги, книги, пазлы, коробки с чем-то, несколько фотографий в стильных рамках. Все с отцом. Ни на одной нет мамы. Бросив быстрый взгляд на дверь, на цыпочках спешу отойти. Словно делала что-то предосудительное.

Выдохнув, вхожу в спальню Лины. Я бы, честно говоря, дала девочке поспать. Завтра в школу, и так вставать рано, но даже в выходной необходимо следовать расписанию. Зимин тиран и деспот.

– Лина, доброе утро, – говорю негромко, остановившись у кровати. – Пора просыпаться. Скоро завтрак.

– Ммм, нет, – сонно ворчит Лина, накрываясь одеялом с головой. – Не хочу.

– Нужно, Лина, – наклонившись, осторожно тяну одеяло, – у вас с папой сегодня планы.

Я бы тоже и сама еще повалялась в постели. Или села бы у окна с чашкой кофе или какао и книгой. Завернуться бы в плед, как в кокон. И чтобы никто не трогал. Но, увы.

– Лина, давай, открывай глазки, – продолжаю тянуть одеяло. – Скоро каникулы, не нужно будет в школу.

– Ненавижу вашу школу, – раздается из-под одеяла. – Достала уже. Учат и учат. Зачем?

– Так нужно, – я пытаюсь уйти от ответа. Знаю, что приводить любые аргументы сейчас бессмысленно.

– Мне не нужно, – бурчит Лина. – Вам надо, вы туда и ходите.

– Мы с твоим папой уже туда отходили, – тихо смеюсь я. – И даже в институтах отучились. Теперь твоя очередь.

– Бесит, – Лина скидывает одеяло. Сонно трет глаза. – Почему мы не можем два дня учиться, а пять отдыхать?

– Знаешь, – я делаю вид, что задумываюсь, – вот ты можешь стать, когда вырастешь, педагогом-новатором. Разработать такую программу, чтобы можно было учить детей только два дня в неделю. Представляешь, какой будет прорыв?

– И что нужно для этого сделать? – проявляет деловую хватку Лина.

– Выучиться. Стать компетентным специалистом, – отвечаю я. – Для этого нужно окончить школу и институт. Это как минимум.

– Я так и знала, что это плохая сделка, – вставая, разочарованно произносит Лина. – Слишком много усилий, а результат непредсказуем.

Она, вздыхая, бредет в ванную комнату. В ней чувствуется характер отца. И фразы вон какие умеет строить. Наверное, не в куклы играла, а Зимин с ней свой бизнес обсуждает.

– Что вы сегодня с папой будете делать? – спрашиваю, подойдя к двери, но не входя в ванную комнату.

– На планеты собирались смотреть, – отвечает Лина. – В этот идем, как его...

– Планетарий? – подсказываю.

– Да, там, – Лина включает воду. – Потом мультик будем смотреть. Выходные папа проводит со мной, – добавляет ревниво.

– Папа у тебя молодец, – хвалю Зимина. – В планетарии интересно.

Хоть в этом Лине повезло. Мой отец вот очень мало интересовался моей жизнью. Как-то их с мамой внимание было сосредоточено на моей младшей сестре. Особенно мамино внимание.

– Лина, – я заглядываю в ванную. – Зубы сами себя не почистят.

– Жаль, – тяжело вздохнув, она берет электрическую зубную щетку. Я такие только в рекламе видела.

Глава 8

Ирина Викторовна плохая актриса, слишком нарочито начинает рассказывать мне рецепт, по которому собирается готовить эту рыбу. От нее мне ответы на свои вопросы не получить. Да и надо ли? Я почти стопроцентно уверена, что предыдущая няня решила перейти в более весомый статус. И понятно, почему Зимин и Ирина Викторовна о ней говорить не собираются. А Лина? Она тоже ни разу даже вскользь ту не упомянула. Хотя что я знаю о взаимоотношениях с прислугой? Может, это в порядке вещей: уволилась – вычеркнули сразу из памяти и навсегда.

Впрочем, мне и правда не должно быть до этого дела. Подчеркнуто вежливые и отстраненные отношения с Зиминым меня более чем устраивают. У него принципы, а я его просто боюсь.

– Даша, – выдергивает меня из мыслей Ирина Викторовна, – вы можете заняться своими делами. Я закончу на кухне и покажу вам, как собрать форму Лины и вообще что входит в комплект. Стиркой и глажкой занимаюсь я. Также я слежу за вещами Глеба Валерьевича. Вы можете пользоваться домашней прачечной смело. Там ничего сложного.

– А можете мне дать небольшой тазик? – удивляю просьбой Ирину Викторовну. – Я привезла два цветка, хочу протереть листья от пыли. Орхидеи вообще любят влажность.

– Да-да, конечно, – по постепенно расслабляющемуся лицу экономки было заметно, что она рада окончательной смене темы. – Пойдемте. Всякие хозяйственные принадлежности хранятся в специальной кладовой.

Выдав мне тазик и тряпку, которой можно вытереть листья, Ирина Викторовна упорхнула на кухню. А я пошла заниматься цветами.

Этот так странно – вроде как мой рабочий день, а я занимаюсь не пойми чем. Я протерла каждый листочек у своих цветов, но это не заняло много времени. Потом попробовала навести порядок в и так чистой комнате. Прошел от силы час, и все дела у меня закончились.

И что дальше делать? Почему я не додумалась спросить, могу ли сегодня отлучиться? Зачем Зимин приказал мне приехать вчера утром, если знал, что два выходных они с дочерью будут не дома?

«Ну как тебе работается?» – приходит сообщение от Вероники.

«Да пока никак» – отвечаю честно. Не проходит и секунды, как она присылает удивленные смайлики.

«Зимин с дочерью вчера где-то катались на лыжах, сегодня у них тоже насыщенный день вне дома. Я сижу у себя и не знаю, чем заняться. Не привыкла на работе бездельничать».

«Да у тебя идеальная работа! Ничего не делать и получать за это деньги!» – смеется Вероника.

Ну в эти два дня все так и выглядит. Только я жду подвоха. Или потом все окажется очень плохо, или за мое вынужденное безделье вычтут из зарплаты.

«Я родителям не сказала, что работу сменила» – пишу Вернике. Она в курсе моих семейных перипетий.

«А надо?» – на этот счет у нее свое, довольно жесткое мнение.

«Не знаю» – это мой обычный ответ на такие вопросы.

Родителям параллельно на меня, но что-то каждый раз заставляет меня сообщать им, как у меня дела. Зачем, если им по фигу? Не знаю. Вероника уже раз сто предлагала мне пойти к психологу, чтобы проработать эти детские травмы. Даже оплатить предлагала, потому что не на мою зарплату ходить по таким специалистам. Но как-то я во все это не очень верю.

Вероника что-то долго печатает. Потом стирает. Прилетает голосовуха. Очень гневная.

«Даша, ты взрослая женщина! Ну хватит уже фигней страдать! Мне кажется, тебе просто нравятся ваши токсичные отношения. У тебя прям какая-то маниакальная жертвенность хорошей дочери. Успокойся уже, а? Не в няньки тебе надо было идти, а в дворники! Намахалась бы лопатой так, что все глупости из головы бы вылетели. На ветру и морозце хорошо так голова проветривается!»

Вероника возмущается искренне. Я понимаю, что по большей части она права. Уже много раз об этом разговаривали.

«Ты все равно сделаешь по-своему» – прилетает из-за моего затянувшегося молчания. Она знает, что я все равно это сделаю. Хотя бы для своего спокойствия.

«Мне так будет спокойнее» – пишу Веронике.

«Вот ты...» – и этими тремя точками Вероника закрывает все непечатные выражения.

«Дашка, лучше бы я тебя на кассу куда-нибудь устроила. Вот там у тебя точно ни минутки свободной не было бы» – прилетает следом.

«Погоди, может, еще и буду там работать» – не так уж я и шучу.

Прилетает куча закатывающих глаза смайликов. Улыбаюсь. Разговоры с Веро всегда поднимают настроение.

«Какая квартира у этих миллиардеров? Красивая? Большая?» – подруга решила не сдерживать свое любопытство.

«А кто все это убирает? Сколько еще сотрудников, кроме тебя?»

Я уже тихонько смеюсь. При всем неуемном любопытстве из Веро слова лишнего иногда не вытянуть, а конфиденциальность она блюдет покруче разных спецслужб.

«Квартира огромная. И очень стильная. Я видела водителя и охранника. Всем заведует экономка. А больше я никого не видела»

«Надеюсь, убирает хоромы не она одна. А то богатеи бываю такие скряги, хуже Скруджа! Кря-кря», – Веронику волнует практическая сторона вопроса.

«Кажется, нет. Но готовит она, если Зимин с дочерью не уезжают» – пишу ответ. Думаю, это не такая уж и конфиденциальная информация.

Глава 9

– Если бы все было так просто, – я, отложив телефон, ложусь на кровать и закидываю руки за голову.

Но с каждым разом становится все хуже и хуже. Мама отвечает все резче, а папа вообще отказывается со мной разговаривать. И я не понимаю, что должна сделать. Не изменить прошлого, хоть тресни. Но и совсем вычеркнуть родителей из своей жизни... Ну как это вообще можно сделать?

Мама в этот раз совсем больно по мне прошлась. Неужели все? Как можно просто взять и вычеркнуть меня из семьи? Я знаю, что бы их обрадовало, но...

Если честно, даже будь у меня такая возможность, я бы ею не воспользовалась. Я считаю, что каждый сам должен отвечать за свою жизнь. И пусть у меня жизнь скучная и слишком правильная, по мнению некоторых, но это моя жизнь.

Да, точно, пора выбираться из этого вязкого омута недопонимания, обиды и боли. Я ведь не виновата в случившемся. Но родители уверены в обратном. А я ведь предупреждала! Но кто бы меня слушал...

От самокопания отвлекает стук в дверь. Я резко сажусь, отчего на секунду в глазах темнеет. Стук повторяется.

– Входите! – кричу, спешно поднимаясь на ноги. Нервно поправляю одежду.

– Даша, – в комнату заглядывает Ирина Викторовна, – вы мне поможете с ужином?

– А уже пора? – я оглядываюсь на окно, потом взглядом ищу на стенах часы, которых здесь нет. Но все равно не может быть уже так поздно! Я же не уснула? Или уснула?

– Не совсем, – улыбается Ирина Викторовна. – Но я предлагаю пообедать, а потом начать готовить ужин. Хочу испечь что-нибудь, а это занимает время.

– С удовольствием! – бодро улыбаюсь. Подхватив телефон, иду на выход из комнаты.

Ирина Викторовна хлопотунья. Весь путь до кухни она рассказывает, что хотела бы приготовить. И как не устает от кухни? Я люблю готовить, умею, но не три раза в день первое, второе и компот.

– А новогодний стол тоже вы готовить будете? – спрашиваю я, вспомнив, что предстоит уехать куда-то в поместье Зимина.

– Конечно! – всплескивает руками Ирина Викторовна. – Я уже почти закончила составлять меню. Потом нужно будет закупить все продукты и отправить в дом. Ой, Даша, что-то я закрутилась со всем этим...

Ирина Викторовна резко обрывает себя на полуслове. Со всем этим – что она имеет в виду? Но экономка, сделав паузу, продолжает:

– Клининг надо вызвать. Да, завтра пусть приходят. Или послезавтра. Как раз пока вы с Линой будете в школе, сделают уборку. А вечерами начнем украшать квартиру. Точно. Даша, это так весело!

За нарочито бодрым и легкомысленным тоном скрывается какая-то тревога. Смутная, едва уловимая. В каждой семье свои тайны...

– Не сомневаюсь, – я вежливо улыбаюсь.

Для меня Новый год давно уже не очень весело, скорее, обязанность. Корпоративы с коллегами, натянутые поздравления дома, и только пару раз, когда встречала Новый год в семье Веро, было действительно весело. Большая и шумная компания, все приятные люди, конкурсы, шутки, смех.

– Конечно, Глеб Валерьевич может поехать в любой день в любой уголок мира, – продолжает Ирина Викторовна, – но это так мило, что Новый год он встречает в своем загородном доме. Ведь правда?

– Очень мило, – соглашаюсь я вежливо. А если бы уезжал, персонал мог бы в новогоднюю ночь быть со своими родственниками или друзьями. Не набирает же он одиноких?

– Да-да, Даша, вам обязательно понравится, – продолжает убеждать меня Ирина Викторовна.

Она за своего работодателя горой стоит, очень преданная ему женщина. – Вы же не против, если на обед я подогрею?

– Нет, все в порядке, – мне такие разносолы даже не снились, и вообще предубеждений по еде почти нет. Ну разве что-то совсем экзотическое, кузнечики там или змеи. – Чем вам помочь?

– Ой, садитесь, – машет Ирина Викторовна на стул, – я сама сейчас быстренько.

– Боюсь, что я поправлюсь, – шучу. – Нужно хоть коврик для йоги купить, пусть стоит в углу.

– А вы у Глеба Валерьевича спросите насчет тренажеров, – серьезно советует Ирина Викторовна, – целый домашний зал есть. Думаю, он не откажет. Все равно сам занимается утром около часа, остальное время они простаивают. Хотя у вас прекрасная фигура. Очень женственная, а не как сейчас модно. Но в балет бы вас не взяли, – смеется она.

– Да какая из меня балерина! – отмахиваюсь я. – Хватило танцевального кружка.

– Балет – это сумасшедшие нагрузки, но такая красота, – вздыхает Ирина Викторовна. – Грация. Я очень любила гран жете. Это ощущение полета, – продолжает мечтательно вздыхать. – Ах, Лина легко бы поступила в балетное. Но Глеб Валерьевич против.

«И я с ним согласна», – это я не озвучиваю, чтобы не обидеть. Тут в простом кружке вечно что-то случалось, о большом балете и говорить нечего. Очень надеюсь, что Зимин не станет воплощать через дочь какие-то свои амбиции.

Под балетные истории, которых у Ирины Викторовны целый мешок, мы обедаем и готовим ужин.

Зимины возвращаются. Лина очень довольна, ее глаза сверкают. Ребенка распирает от эмоций. А вот ее отец смотрит на меня тяжело, мрачно.

– Дарья Олеговна, через двадцать минут жду вас в кабинете, – каждое его слово бьет меня, как камень. – Не опаздывайте.

Глава 10

Я напряжена до предела в ожидании ответа. Если бы Зимин захотел услышать мою версию той истории, я бы с удовольствием рассказала. Но вижу, что вердикт он вынес. И обжалованию не подлежит.

Если он считает, что я такая гадина, зачем нанял? Меня терзает нелогичность этого поступка.

– Вопросы здесь задаю я, – чеканит Зимин. – У меня претензии к вашим методам достижения целей, а не к вашим навыкам. Я все о вас знаю, поэтому предупреждаю сразу – без вывертов. И не пытайтесь больше ничего выведать у Ирины Викторовны. Не ставьте ни ее, ни себя в неловкое положение. Надеюсь, мы друг друга поняли?

Зимин ждет конкретного ответа, но я говорю другое:

– Вообще нет, – произношу дерзко.

– Отлично, – кривая ухмылка искажает его губы. – Я рад, что мы пришли к полному согласию.

Его слова ставят меня в тупик. Что это значит?

– Перечитайте еще раз ваш контракт, Дарья Олеговна. Это мой вам совет, – Зимин тоном дает понять, что разговор окончен. – Скоро ужин. Не опаздывайте.

Та-ак, придумать благовидный предлог и отсидеться в комнате не получится. Вот же дьявол какой! Подозреваю, что сам не ровно дышал к прежней няне, а она сбежала, не выдержав такого мерзкого характера! Вот уж правда – деньги портят людей. Зимин явно чувствует себя вершителем судеб.

Я иду в комнату к Лине.

– Ирина Викторовна, дальше я, – я натянуто улыбаюсь экономке. – Глеб Валерьевич просил не задерживать ужин.

Да, я знаю, что Зимин ничего подобного не говорил. Но ведь он во всем любит дисциплину и беспрекословное подчинение.

– Ты еще не принимала душ? – вопрос я пытаюсь задать мягко.

Лина не виновата, что у нее отец такой заносчивый засранец с короной до потолка. Девочка очень милая.

– Нет, Дарья Олеговна, – Лина сидит на стуле перед зеркалом, – еще не успела.

– Тогда идем, – я держу улыбку. – Скоро ужин. Ты уже рассказала Ирине Викторовне, как прошел твой день. Может, и мне расскажешь? Куда вы с папой ходили?

– Мы даже в кино были, – Лина вприпрыжку бежит в ванную. – Я ела попкорн и пила газировку. Мне можно редко, потому что это вредно. Там в кинотеатре такие кресла, которые можно разложить. Но это потом. А сначала мы были в планетарии. Там профессор, – она трет лоб, – забыла, какой, рассказывал про космос. Это так здорово!

Лина, пока моется, болтает без умолку. У девочки прекрасная память. Она забавно хмурится, пытаясь выговорить сложные термины. Но я ей не помощница. В этом я вообще не сильна.

– И солнце во-от такое, – Лина восхищенно размахивает руками. – Огромное. А эти, как их? А! Газовые гиганты, на них нельзя приземлиться. Сразу провалишься! Я только не понимаю, если они из газа, как они могут раздавить человека? Воздух же тоже газ, а нас не раздавливает!

Я только развожу руками. Лично меня во втором классе такие сложные материи не интересовали. Но дети сейчас развиваются быстрее.

Лина, вывалив на меня все, что помнила про планеты, перескакивает на мультфильм и пиццу.

– А, есть звезды горячее солнца, – скачет обратно. – А папа обещал показать, как мультики рисуют.

Я даю ей выговориться, чтобы выплеснуть впечатления. Для такого возраста их слишком много, у Лины в голове каша. Но пусть так, чем будет сидеть в телефоне безвылазно.

– Тебе косички заплести? – спрашиваю, высушив ей волосы.

– Не, – смешно кривит носик. – Скоро же спать.

– Да, ты права, – я убираю фен. – Завтра тебе в школу.

– Не хочу-у-у, – капризно тянет Лина. – Хочу каникулы.

– Скоро уже, – подбадриваю ее. – Всё, готово, – я заканчиваю собирать ее волосы в хвостик.

– Спасибо, – Лина соскакивает со стульчика. Скачет на кухню.

Беззаботный, в сущности, ребенок. И я ей завидую. Я даже в ее возрасте не была такой. Меня не очень любили. Родители не могли себе позволить нанять целого профессора, у них просто не было такой возможности, но даже куда-то сходить со мной для них было проблемой. Все экскурсии – только с классом. И я завидую не деньгам, а той любви, которую Зимин дарит дочери.

У них свои шутки, свои какие-то знаки. Я получаю тяжелый предостерегающий взгляд, а Лина – взгляд, полный любви. И в который раз я задаюсь вопросом – неужели этот мужчина может любить? Любил же он маму Лины?

– Дарья Олеговна, завтра вы сопровождаете Лину в школу, – тоном, не терпящим возражений, напоминает мне Зимин. – Вы учитель, так что в курсе системы. Не думаю, что вам будет тяжело.

Итак, увольнять Зимин меня не собирается. А я? Хочу ли после случившегося здесь работать? А выбора у меня и нет. На кассу или уборщицей. Но пойти туда работать – поставить окончательный крест на карьере. Это означает – признать вину и сдаться. Нет уж, я пока попробую побарахтаться.

– Да, конечно, – я вежливо улыбаюсь. – Не беспокойтесь, я буду внимательно следить за учебой Лины.

Кивает, принимая мой ответ. Снова переключается на дочь.

Этот ужин был бы совершенно невыносимым, но Лина не замечает напряжения. Она рассказывает о прошедшем дне, часто произнося: «Да, пап?».

Глава 11

Так что зря я думала, что мне заняться будет нечем. Ирина Викторовна руководила большой командой специалистов по чистоте. Чуть не с лупой проверяя их работу. Уборку комнаты Лины были поручено контролировать мне. Экономка же бдила за наведением порядка в спальне хозяина и его кабинете. Шторы уже были сняты и отправлены в химчистку, чтобы к вечеру занять свои места.

Я была очень рада сбежать, когда настало время ехать за Линой. От работающих полотеров и прочей техники у меня разболелась голова. Зато Ирина Викторовна была счастлива, она явно находилась в своей стихии. Ни одно пятнышко не ускользнуло от ее зоркого взгляда. Я хоть сама ничего и не делала, но очень устала от этой круговерти.

Поэтому в салоне машины откидываюсь на спинку и прикрываю глаза. Наступают сумерки, зажигаются новогодние огни. Возле школы опять столпотворение. По расписанию у Лины все закончилось, но оказывается, что у них репетиция танца. А меня никто не предупредил. Найдя классную, я спрашиваю:

– Вы утром не предупредили, что у них репетиция еще.

– Да? – она в притворном удивлении хлопает наращенными ресницами. – Не может быть. Все есть в электронном расписании. Вы, наверное, невнимательно посмотрели. Вы же новенькая, а у нас система и все такое. Бывает, – она хлопает меня по руке. – Все приходит с опытом. Главное, что вы не забыли про Лину вообще. Знаете, такие печальные происшествия иногда бывают с невнимательными нянями.

Виктория Павловна улыбается, но от нее неприязнь исходит волнами. А ей я что успела сделать? И я точно знаю, что ничего подобного в расписании не было. Достаю телефон и открываю это чертово расписание. Так, то ли я дура, то ли лыжи не едут. Хореография стоит на месте, как там и была. Но ее не было!

– Ничего, я подожду, не проблема, – говорю с улыбкой. Так, понятно. Чем-то я не устраиваю классную руководительницу. И не понятно, это она себя выгораживает или меня подставляет? Но зачем? Я не собираюсь занимать ее место!

– Где мне можно подождать Лину? – спрашиваю Викторию Павловну.

Она моя ровесница примерно, может, чуть старше. Высокая, тонкая, очень похожа на змейку. И улыбка у нее тонкая, ядовитая.

– В фойе, – отрезает и скрывается в кабинете.

Да, елки! А если занятия закончатся раньше? А я и знать не буду. Надеюсь, Лина позвонит и скажет, потому что у нас с этой красоткой намечается противостояние. В итоге мне приходится расспрашивать, где идут занятия и искать этот хореографический класс. Там уже ожидают своих подопечных другие няни. Из разговора с ними я понимаю, что это меня так зачем-то подставила Виктория Павловна. Вот же... змейка! Все знали, что будет дополнительное занятие.

Наконец-то оно заканчивается. Дети выходят из класса. Мальчишки очень недовольны, а девочки совершенно наоборот.

– Фух, устала, – Лина подходит ко мне и упирается лбом в живот. Детки так прижимаются к мамам, но я такого совершенно не ожидала. – Денис, дурак такой, мне на ногу наступал. Специально.

– Ты сказала об этом учительнице? – я глажу ее по голове.

– Нет, – Лина хихикает, – я наступила ему тоже. Сильно.

И вот здесь я должна сказать что-то про воспитание и хороших девочек. Но я говорю совершенно другое:

– Поехали домой. Ирина Викторовна, надеюсь, закончила с уборкой. Сказала, что сегодня вы будете елку выбирать.

– Ура! – Лина подпрыгивает, хлопая в ладоши. – Хочу елку во-от такую, – она широко размахивает руками.

– Прощайся с подругами, пора ехать, – мягко направляю ее.

– Они мне не подруги, – фыркает Лина, упрямо задирая нос. С важным видом идет прочь.

Иногда в детских коллективах кипят нешуточные страсти. Делаю себе мысленную пометку, осторожно узнать, что происходит. Поссорились из-за пустяка или что-то действительно серьезное?

– Я когда ходила в танцевальный кружок, – говорю Лине, беря ее за руку, – у нас мальчиков тоже мало было. Не очень они любят танцы. А в пединституте вообще с парнями напряженка. Так что нам приходилось играть и женские, и мужские роли. Парни у нас на вес золота были.

– Поэтому вы замуж не вышли? – от серьезного вопроса Лины я спотыкаюсь на ровном месте.

На секунду впадаю в ступор.

– Нет, не поэтому, – произношу, справившись с удивлением. Детская логика – это нечто особенное. – Просто еще не встретила человека, с которым бы у нас случилась взаимная любовь.

– А если никогда не встретите? – Лина задает следующий вопрос, простой, но такой сложный.

Остановившись, я наклоняюсь к ней и заговорщицки шепчу:

– А я буду надеяться и верить. Скоро Новый год, можно попросить у Деда Мороза.

– Дед Мороз приносит только подарки детям, – взрослым тоном произносит Лина.

– Ну ладно, – я пожимаю плечами, – тогда просто загадаю в полночь желание.

– Не сбудется, – Лина хмурится. – Я проверяла. Всегда только игрушки.

Она обходит меня и идет дальше. Догоняю ее.

– А что ты загадывала? – осторожно спрашиваю.

– Маму, – отрывисто произносит Лина. А у меня дыхание выбивает. Замираю на секунду, а потом догоняю и беру за руку. Аккуратно сжимаю тонкие пальчики. Да, маму Дед Мороз не подарит. И не сделает так, что мама вдруг полюбит нелюбимого ребенка.

Глава 12

Вот же... кобыла! У нее с мозгами плохо, раз готова подвергнуть опасности ребенка, чтобы меня подставить.

– Лина, я тебя очень прошу, – говорю серьезным тоном, – из школы никуда и ни с кем, кроме меня или папы. Я слежу за твоим расписанием. Но если что-то изменится – сразу сообщи мне. Хорошо?

– Конечно, – отвечает просто. – Папа учит меня безопасности. А еще в моем телефоне следилка. Лошадь думает, что я маленькая и глупая. Она постоянно мне улыбается и спрашивает про папу. Она хочет мне понравиться, а она мне не нравится. И папа на ней не женится, – заявляет уверенно так.

Подумать только, какие страсти кипят! Но хорошо одно – Лина не собирается от меня избавляться.

– Скорей бы каникулы, – вздыхает она. – Дарья Олеговна, только папе не говорите.

– Не скажу, – обещаю я. Мне кажется, мы сейчас пришли к некоему взаимопониманию. Лина отчего-то мне доверилась. Считается, что у детей очень развита интуиция. Но, независимо от причины, я постараюсь доверие Лины не подорвать. Поэтому честно ее предупреждаю: – Я буду хранить твои секреты. Но только те, которые не подвергнут тебя опасности. Всё важное твой папа знать должен. Но про Викторию Павловну, так и быть, не скажу.

Пусть Зимин сам отбивается от внимания породистой кобылки. Хотя он и так сбросил на меня все контакты со школой. Уж не классная ли руководительница его дочери была одной из причин? Но ведь мог бы просто перевести дочь в другой класс. Или попросить заменить учителя. С его возможностями, не думаю, чтобы ему отказали.

– Я понимаю, – вздохнув, снова утыкается в планшет.

– Лина, мне Виктория Павловна передала расписание ваших мероприятий, – опять отвлекаю ее. – Ты готова к ним? Платье, туфли, стихи?

– Ирина Викторовна должна была записать меня к парикмахеру и визажисту, – от ответа Лины моя челюсть едва не падает на ковер. – Надеюсь, она не забыла. Спасибо, Дарья Олеговна, за напоминание. Но лучше проверить еще раз.

Да, Виктория Павловна сильно недооценивает Лину. Рассуждения у нее порой недетские. Но все ли готово, действительно лучше еще раз проверить. Я же и получу нагоняй, если что-то пойдет не так.

Пока я обдумываю, что нужно сделать, Лина смотрит мультик, а потом без напоминаний идет спать. Всю неделю я занимаюсь ею.

Сопровождаю Лину в школу и из школы, повторяем с ней стихи, танцы и занимаемся ее нарядами. На всякий случай я делаю скрины расписания, но больше там таких изменений не случается. Я уже начинаю думать, что перегибаю палку в своих подозрениях. Но лучше перебдеть.

Зимина я не вижу. Он очень поздно приезжает, и рано уезжает. Не человек, а машина. Лина скучает, но старательно это скрывает.

Ее немного отвлекает и развлекает елка. Она с азартом перебирает украшения в коробках. Их очень много. Помогает украшать дом, но елка остается нетронутой. Лина категорически отказывается ее украшать без Зимина.

Она с самого утра была в предвкушении. Утром без капризов встала в школу. Вечером, пока ехали в машине, ерзала на сиденье.

– Сегодня с папой елку будем наряжать, – повторила, наверное, тысячу раз.

Одного звонка в день и парочки сообщений ей мало, но Лина держится. Потому что у папы важная работа. Интересно, Зимин хоть понимает, какая у него дочь? Это трогательно и грустно одновременно.

Дома Лина так и крутится возле елки. Перебирает игрушки, бережно играет с ними. А ведь все стеклянные. Стоимость тут просто баснословная.

– Дарья Олеговна, а рабочий день уже закончился? – спрашивает у меня.

Смотрю время на телефоне.

– Да, уже начало седьмого, – подтверждаю я.

Лина берет свой телефон и, выбрав контакт, с улыбкой слушает гудки.

– Папа, привет! – в голосе сплошная радость. – Ты поработал? Я тебя жду елочку украшать.

И ее улыбка тускнеет почти сразу, в глазах затухает радость.

– Еще занят, понятно, – в голосе появляются слезы. – Да, я лягу спать. Не буду ждать. Хорошо, папа, пока.

Зимин задерживается и будет поздно. А Лина так его ждала именно сегодня! Она очень расстроилась, в глазах слезы заблестели. Я ожидаю, что Лина сейчас расплачется, но она, отложив телефон на ковер, стирает пальцами слезинки и только поджимает губы упрямо.

– Дарья Олеговна, я хочу мультик посмотреть, – ее голос чуть дрожит.

– Ягодка моя, ты еще не проголодалась? – в гостиную входит Ирина Викторовна. – Или тебе какао сварить?

– Я подожду ужин, – строго произносит Лина, – а папа задерживается. Елку мы сегодня наряжать не будем.

Она поднимается и идет к себе. Не убегает, а медленно уходит. А я вся киплю. Так и хочется стукнуть Зимина по голове! Сколько ему еще денег нужно заработать, чтобы было достаточно? Лина всю неделю ждала этого вечера! Мог бы предупредить хотя бы заранее.

Я иду за ней. Знаю, что ничем помочь не смогу, но и оставлять ее одну не хочу. Это так больно, когда не с кем поделиться горем. Я лихорадочно пытаюсь придумать, чем бы ее отвлечь. И, как назло, ни одной толковой мысли в голову не приходит.

– Вы сейчас скажете, что папа много работает и не надо на него обижаться, – опережает меня Лина. Ей такое, похоже, не раз уже говорили.

Глава 13

– Ирина Викторовна, еще кофе, черный и покрепче, – просит Зимин.

Ему бы поспать, а не накачиваться кофе. Я молчу, но Глеб Валерьевич ловит мой недовольный и осуждающий взгляд. Смотрит так, словно ждет, что я сейчас выскажусь. А я даже прикусываю язык вовсе не фигурально, чтобы не высказаться. Мое какое дело?

– Глеб Валерьевич, – экономка качает головой, и говорит то, что собиралась сказать я, – ну много же кофе пьете.

За что получает такой взгляд, что буквально сбегает на кухню. О да, Зимин умеет указать на место только лишь взглядом. Опять смотрит на меня, я продолжаю молчать. Утыкаюсь в свою тарелку, занимаясь своим завтраком.

– Лина, если ты закончила, можем идти украшать елку, – заговаривает Зимин, закончив завтрак.

Лина давно уже доела, и ерзает от нетерпения.

– Ура! – она спрыгивает со стула. – Спасибо, Ирина Викторовна! – кричит, уносясь из столовой.

– Вы с нами, Дарья Олеговна, – чеканит Зимин. – Спасибо, Ирина Викторовна.

Он уходит спокойным уверенным шагом. Я чуть медлю. Вздохнув, тоже поднимаюсь и плетусь в гостиную. Там Лина уже кругами ходит возле зеленой красавицы.

– Сначала нужно повесить гирлянду, – влезаю я с советом.

– Вот и поможете, – Зимин едва ли не порыкивает.

А Лина сразу бросается к одной из коробок и, надув щеки от усилий, пытается вытащить моток лампочек. Зимин приходит ей на помощь. Гирлянда очень длинная, ель широкая и колючая, обмотать ее не так-то и просто.

– А теперь вторую, – Лина тянет следующий моток.

И как-то так незаметно получилось, что она уже руководит мной и отцом. Закончившая убирать Ирина Викторовна тоже привлечена к украшению елки.

– Нет, Дарья Олеговна, этот шарик нужно выше! – Лина, отойдя метра на три от елки, прищурившись, следит за нашей работой. – Папа, эту сосульку не сюда. Ну смотри, они должны идти вот так, – машет рукой, изображая волны.

Зачатки управления персоналом у нее уже есть. Командует тоже уверенно и со знанием дела. Иногда с деловым видом подходит, чтобы перевесить игрушки. Ель высокая, и на стремянку лезу я. Зимин страхует, а Ирина Викторовна подает игрушки.

Ужасно неловко, что он придерживает деревянную лесенку. Иногда касается моей ноги. Каждый раз подавляю порыв дернуться. Не хочется упасть в колючки и игрушки.

– Папа, я хочу макушку сама! – Лина скачет вокруг нас.

– Давай, – Зимин с улыбкой подхватывает ее на руки и усаживает себе на плечи. – Дарья Олеговна, помогите.

– Да, конечно, – я придерживаю ель, пока Лина надевает красивую стеклянную макушку.

– Теперь бусы! – она чуть не скачет на плечах отца. Я помогаю подцепить самый верхний ряд, а потом Зимин ходит вокруг ели, пока Лина укладывает длинные бусы волнами.

Я собираю коробки и упаковку, искоса поглядывая на отца и дочь. Лина обматывает всю ель, красиво завершая украшение.

– Готово! – гордо сообщает, и Зимин спускает ее на пол. – Теперь коврик в ножки. Как будто снег.

Под ель она лезет сама, раскладывая белую органзу и гирлянду на батарейках. Ставит Деда Мороза, Снегурочку, Снеговика и еще несколько игрушек.

– Красиво, да? – спрашивает гордо.

– Очень, – я не кривлю душой. Ну как елочку можно некрасиво нарядить такими шикарными игрушками? – Ты молодец.

– Я хочу какао. Устала, – Лина смотрит на Ирину Викторовну. Конечно, та готова бежать сразу исполнять любое желание своей любимицы.

Лина уносится на кухню, забыв, что она очень устала, уходит и экономка. Я продолжаю убирать разгром. Даже взгляда в сторону Зимина не бросаю, он молчит. Вот и чудно. И для меня становится такой же неожиданностью, как и для Лины, что он засыпает на диване.

– Папа, ты спишь, что ли? – у Лины удивленный и одновременно возмущенный вид.

– Что? – я, оторвавшись от коробок, подхожу к дивану ближе. И правда спит.

– Ну, па-па, – продолжает возмущаться Лина.

– Он не спал со вчерашнего дня, – я приобнимаю ее за плечи. – Пусть отдохнет немного. Давай его укроем пледом. Папа будет рад, что ты о нем заботишься. Он, конечно, большой и сильный, но ему будет очень приятно. Уверена, игрушки за пару часов не раскупят.

Лина стоит, губы поджала. Я вижу на ее личике весь мыслительный процесс. Она обдумывает мои слова. Потом медленно кивает. Улыбнувшись, куда-то убегает.

Возвращается она с пледом из своей комнаты. Укрывает им отца. Яркий детский плед закрывает этого сурового мужчину только от шеи до коленей. Смотрится очень комично. Но и очень трогательно.

– Вот, – Лина еще и принесла мягкого зайчика, усадила его папе под бок. – Дарья Олеговна, я хочу порисовать пока.

Оглядываюсь на коробки. Привычка требует убрать за собой. Но Лина, взяв меня за руку, тянет в свою комнату. У нее полно разнообразных принадлежностей для рисования, в этот раз выбор падает на краски. Лина, как умеет, рисует елку, Зимина и себя.

Я не лезу ей под руку, но с интересом наблюдаю. С краю листа Лина пытается нарисовать женский силуэт. Но, макнув кисть в зеленую краску, закрашивает его.

Глава 14

– Какие вещи уложить? – спрашиваю у крутящейся у зеркала Лины.

Она в нетерпении ждет, когда приедет Зимин, чтобы отправиться в театр. После мы все поедем в загородное поместье Зимина. Цветам я полив обеспечила. Да они в этом отношении не очень и прихотливые.

– Мое платье феечки, – Лина строит мордашки своему отражению.

– Сложила уже, – я показываю на кофр для одежды. Вещей набирается немало. – Лыжный костюм тоже. Посмотри, что еще взять. Потом времени не будет. Глеб Валерьевич сказал, что поедем сразу и должны быть готовы.

– Туфли, корона, – загибает пальцы Лина. – Свитер со снежинками.

– Секунду, – прерываю ее, – твой папа звонит. Слушаю вас, Глеб Валерьевич.

– Я буду через полчаса, – произносит строгим тоном. – Спуститесь с Линой в лобби.

– Слушаюсь, – едва не вытягиваюсь по струнке смирно. Слышу хмыканье и звонок прерывается. – Лина, скоро подъедет папа. Пора заканчивать сборы.

– Хо-ро-шо, – Лина подскакивает на месте. – Красивая у меня прическа?

– Очень, – я тяну руку, чтобы немного поправить локоны. – Я сложила твои туфельки.

Меня в театр не берут. Остаюсь укладывать вещи. А сейчас собираю Лину, одеваю и мы спускаемся в лобби. Напоминает холл шикарного отеля, здесь и администраторы круглосуточные. Любой каприз за ваши деньги.

– Папа! – Лина, отпустив мою руку, бежит к Зимину. – Поехали!

– Сменная обувь, – передаю ему сумочку с туфлями. – Приятно провести время.

– Спасибо, – скупо отвечает, забирая сумочку. – Будьте готовы к отъезду.

– Желаю хорошо провести время, – говорю, чуть наклонившись, Лине. – Надеюсь, тебе понравится «Щелкунчик».

Зимины уходят, а я возвращаюсь в квартиру. Ирина Викторовна хлопочет, проверяя все по сотому кругу.

– Даша, вы сборы уже закончили? Вадик сейчас поднимется чемоданы забрать, – говорит она.

– Так Зимины же уехали, – не понимаю, куда он их складывать собрался.

– Ой, ну что ты, – смеется экономка, – поедем на других машинах. На внедорожниках. Так, заканчивайте сборы. Я пойду приготовлю перекус. Ехать часа четыре, если повезет.

Что-то я не подумала, что у Зимина может быть целый автопарк. Заканчиваю укладывать вещи. Отдельно приготовила, во что Лина переоденется. К возвращению Зиминых все было готово.

– Дарья Олеговна, там такой смешной этот Щелкунчик, – видно, что Лина прекрасно провела время. – И крысиный этот король! Такой гад!

– У меня стол уже накрыт, – обращается Ирина Викторовна к Зимину. – Вещи уложены. Все готово к отъезду.

– Прекрасно, – он снимает дорогое пальто и передает ей. Я помогаю Лине. – Мне нужно переодеться.

– Мне тоже, – Лина, размахивая снятой с головы короной, несется к себе. Спешу за ней, не дослушав разговор Зимина с экономкой.

После обеда помогаю экономке навести порядок, пока Зимин заканчивает какие-то дела свои. Закрылся в кабинете и наверняка не дает расслабиться подчиненным. Ирина Викторовна обходит квартиру, все еще раз проверяя.

А потом спускаемся к машинам. Нас ждут целых три огромных монстра. Внедорожники с огромными колесами. Зимин и Лина садятся на заднее сиденье.

– Прошу, – шутливо кланяется мне Борис, открывая переднюю дверь. – Домчим с ветерком. Дороги почистили.

Так и хотелось ляпнуть – барин едет! А вот Ирина Викторовна садится в третью машину. Монстры с рычанием выкатываются с охраняемого двора. Мне кажется, что на дороге другие машины стараются держаться подальше от нашего кортежа. Оглядываюсь назад.

Зимин сосредоточенно стучит по клавишам. Лина, надев наушники, что-то смотрит на планшете. А мне и поговорить не с кем. Пытаюсь переписываться с Веро, но у нее дел полно. Пробую читать, но тогда клонит в сон. Да и темнота за окном тоже способствует засыпанию.

Из города мы выбрались не без труда, да и на трассе машин было полно. Хорошо, что через два часа сделали остановку. Лина захотела перекусить. А вскоре машины съехали с трассы и помчались по более узкой дороге. Чем дальше ехали, тем меньше попадалось жилых домов. Только темнота и снег.

А потом...

Небольшой лесок расступился и на пригорке я увидела дом. Сверкающий, как в сказке! Двухэтажный, большой, он весь был украшен гирляндами.

– Приехали-приехали! – обрадовалась Лина. – Скоро будем елку наряжать!

Ворота разъехались, и джипы чинно покатили к крыльцу. Ирина Викторовна сразу принялась командовать работниками. А я старалась не смотреть по сторонам, открыв рот. Просто как в сказку попала!

Лина, скинув куртку, сразу помчалась к огромной ели. Эту мы будет до полуночи украшать.

– Вещи отнесите в комнаты, – Ирина Викторовна уже вся занята. – Глеб Валерьевич, ужин будет часа через два. Сейчас могу накрыть чай.

– Накрывайте, – соглашается он. – Думаю, нас прямо сейчас заставят украшать елку и дом.

Ирина Викторовна, улыбаясь, кивает.

– Дарья Олеговна, вы любите камины? – обращается ко мне. – Наверняка любите. Это же так романтично. Как в кино.