Няня для волчонка

Глава 1. Демид

Машина остановилась у придорожного кафе. Из неё вышел мужчина, которого считали привлекательным. Когда-то. Теперь от него шарахались в разные стороны. И не потому, что он стал менее красивым. Нет. Но от него исходила опасность и люди чувствовали её кожей. Во взгляде читалось: «не влезай, убьёт».

Лёгкая небритость и всклокоченные волосы придавали ему небрежный вид, но не лишали той природной притягательности, на которую так падки женщины. Сила. Её ощущали все встречные. Мужчины не связывались, а представительницы слабого пола отстреливались недобрым взглядом, едва пытались завязать будто бы случайно знакомство.

Демид с говорящей фамилией Суровый вошёл в кафе как хозяин жизни. Собственно, таковым он и был для тех, кто работал в этом местечке. Приезжал он редко, чисто забрать выручку. Зарплату работники забирали сами по договорённости. Лишний раз таскаться сюда владелец кафешки не хотел.

— Здравствуй, Александра. — Прозвучало не очень-то доброжелательное. Иначе мужчина не общался уже давно. Хмурый, мрачный тип — таким его знали служащие. — Выручка падает с каждым днём. — Глянул он на девушку строго.

— Демид Кимович, что я могу? Кафе придорожное. Всё, что есть вы видите. В карман не кладём. — Оправдывалась администратор.

— Хмм-м… Ясно. Давай, сколько там есть. — Проворчал мужчина.

— Я поговорить с вами хотела. — Доставая деньги, мялась Александра.

— Что ещё? — Изогнулась лохматая густая бровь. Не желал он никаких разговоров с утра пораньше. И вообще. В целом.

— Увольняюсь. Замуж выхожу и всё такое. Жених против, чтобы я тут продолжала работать. — Видел Демид, как девушка нервничала. Такая реакция на него — норма. Привык. И ложь он за версту чуял. Саша не врала.

— Ищи замену. Две недели отработки и свободна как ветер в поле. — Буркнул Суровый.

Перемены он не любил. Александра работала у него давно. А теперь явится не пойми какая и думай чего у неё в котелке. Порядочная ли, не станет ли воровать, как уже не раз бывало. До нынешней трудяжки у него сменилась целая куча народу.

Кафе — не единственный бизнес Демида. Но раньше оно было хлебным, а теперь что-то пошло не так. Собственно, как во всей жизни Сурового. Он плыл по течению. Совершенно не желал шевелиться и как-то барахтаться.

Раньше он не представлял из себя существо совершенно ничем не интересующееся. Наоборот. Всё в его руках горело. Идеи били ключом. Вместо одной захудалой кафешки с вывеской наперекосяк и отвалившейся буквой, планировалась целая сеть таких заведений с интересным дизайном и хорошо продуманным меню.

Спортивный зал, куда сейчас направлялся Демид тоже должен был стать чем-то более интересным. Но теперь пустовал. Все прилегающие помещения он сдал в аренду за низкую плату. Лишь бы не приводить в порядок, не раскручивать и как можно меньше контактировать с кем-либо.

Люди почти ничего не замечают вокруг себя. Вот так, не замечали и того, что Суровый не совсем человек. Оборотень. Отшельник. Он не жил среди своих. Однажды покинул стаю и перебрался сюда, подальше от тех волков, которые знали его и печальную историю любви. Начал, так сказать, с нуля.

Сам себя отправил в изгнание. Не желал разделять свою боль. Она принадлежит лишь ему и ни с кем он не готов ею делиться. Как и женщину, что оставила глубокий след в его душе, не позабудет никогда.

Он до сих пор чувствовал её запах и слышал голос по ночам. Открывал глаза и встречался с жёсткой реальностью. Её нет. И больше никогда не будет. Он не поцелует её, не погладит по угольно-чёрным волосам. Не пропустит их сквозь пальцы и не вдохнёт аромат любимой женщины. Настоящий аромат, а не призрака. Демид не отпускал её. Сердце по-прежнему болело и любило ту, которой уже нет на свете.

Но осталось живое напоминание. Она в его жизни была. И маленький волчонок нуждался в отце. Смотреть в глаза мелкому сложно. Один в один — материнские. Каждый раз как ножом по душе. Шрамы не успевали зажить. Больно похож сын на свою маму.

Побоксировать сегодня мужчине оказалось не суждено. На полпути затрезвонил телефон и Демид нехотя ответил. Явно назревала проблема. Отмахнуться не получиться. Нянька жаловалась на непослушного мальца. А ведь и сама оборотница! Никакого сладу с этими бабами.

— Слушаю. — Резковато сказал мужчина.

— Демид, я дорабатываю до конца недели и на этом распрощаемся. Невозможный ребёнок! — Сообщила женщина.

— Я вас услышал. — Надеялся, что всё ж не придётся прям сейчас мчатся обратно.

— Не щенок, а божье наказание! — Выдала нянька и выбесила Сурового.

— Выражения подбирай, женщина! Если профнепригодна, нечего валить на ребёнка. — Рычал в трубку оборотень. — Буду через полчаса. — Вдавил он ногу в педаль газа.

Жизнь определённо что-то хотела сказать Демиду, но он не желал услышать. Поэтому, перемены наступали против его на то желания. Смена персонала требовала участия. Он долго прятался и горевал. Скрывал за грубостью нестерпимую боль.

Этим утром оборотень ехал увольнять нерадивую няньку. Нет, не нужно ему, чтобы такая ещё неделю трепала нервы ему и дитю. Пусть катится на все четыре стороны. Найдёт замену. Подумаешь, велика затея!

Суровый не знал, что очень скоро его накроет целым ворохом проблем, которые только и успевай разгребать. Сегодня, Демид свято верил, просто неудачный день. Завтра всё вернётся на свои круги. Он будет хандрить и никто не станет мешать ему влачить жалкое существование отца-одиночки.

Глава 2. Олеся

Ранним утром сбегала из дому девушка. Её гнали страх и отчаяние. Мужчина, которого она любила оказался жестоким. Олеся не представляла, что однажды то, о чём говорят по телевизору, может случиться и с ней. И одного раза достаточно, чтобы принять судьбоносное решение. Бежать! Сломя голову и сверкая пятками. Иначе всё кончится очень и очень плохо. Но почему-то с первого раза никто не слышит сигнала «SOS».

Казалось бы, что такого? Ну толкнул. Да, не рассчитал силы. Она ударилась. Больно. Коснулась затылка пальцами и увидела кровь. Случайность уже не выглядела безобидной. Да и было ли свершённое случайностью? Они не ссорились. Муж пришёл домой в плохом настроении. Вот как-то так и вышло.

Потом он вымаливал прощение. Кружил вокруг неё. Цветы, конфеты, ласковые слова. Не отходил от неё, опасаясь, что жена уйдёт. Долгие разговоры и обещания, что ничего подобного никогда-никогда не повторится. Устал. На работе сплошной стресс. Выбесился. На ней.

Ежова спрашивала себя, не раздула ли проблему из ничего. Она почти убедила себя, что ничего сверхъестественного не случилось. Но видела громкий процесс по телику. И что-то внутри неприятно зудело. Девушка отмахивалась от голоса интуиции. Муж. Вроде как знает его и на что способен. Близкий человек. Не чужой.

Но ситуация повторилась, а потом ещё. Причём с большими последствиями. И тогда Олеся поняла, как раньше уже не будет никогда. Мужчина снова окружал вниманием. Попытки умаслить, откупиться и оправдаться. Девушка сделала вид, что простила. Но решение в душе уже созрело.

Денег своих у неё не было. До замужества Ежова училась и подрабатывала. Но муж настоял, чтобы бросила. Зачем ей универ, когда они одна семья! И работа не нужна. Он прилично зарабатывает и сможет её обеспечить. Под видом заботы Шубин отрезал девушку от внешнего мира. Коллеги и однокурсники остались где-то там, а она здесь в одной с ним квартире, где он главный.

Олеся взяла его фамилию, но так к ней и не привыкла. Считала себя Ежовой. По паспорту Шубина, а в мыслях нет. Как хорошо, что у них нет детей. Да, именно так думала девушка. Иначе бы всё ещё больше усложнилось. Делить нечего. Имущество его ей не нужно. Унести бы ноги. Мирно разойтись не получится.

Дождавшись утра понедельника, шатенка с печальными серыми глазами глянула на себя в зеркало. На скуле красовался след последнего «снятия стресса» Шубина. Уже почти сошёл, но девушка замазывала отметину тоналкой.

Отсутствие денег не останавливало её. Их нет и не появятся. Муж нарочно все расходы стал контролировать. А если нужно что-то купить, ездили и покупали вместе. Никаких лишних копеечек в руки Ежовой не перепадало. Единственная ценность — обручалка. Подаренные извинительные драгоценности хранились в сейфе. Как говорил Шубин, чтобы не потерялись. Ну-ну.

Там же в сейфе лежали и документы девушки. Пароля она не знала и сбегала как есть, без ничего. И даже вещи с собой Олеся не взяла, иначе консьерж доложит, что благоверная-то с пожитками умотала. В последние пару дней Ежова замечала как её муж и женщина преклонного возраста кивками обменивались. Так и поняла, той доплатили, чтобы стучала в случае чего.

За что девушка благодарила саму себя, так это за привычку бегать по утрам. Шубин об этой её привычке знал и не воспрещал. Особенно после крупных ссор, когда требовалось жену умаслить вёл себя предельно лояльно.

Так, в спортивном костюме и налегке Олеся выбежала из подъезда и помчалась в ломбард сдавать единственную ценную вещь, чтобы получить за неё хоть какие-то деньги. Кольцо с пальца снималось туго. А руки у неё тряслись от нервяка.

— Ваш паспорт? — Спросила миленькая блондиночка.

— Ой. Нужен, да? — Замялась Ежова. Она поняла, что очень и очень просчиталась. Но в любом случае документ не получить. Муж его не отдаст ни под каким предлогом. — У меня фото есть. Я как-то забыла, что для этого дела паспорт нужен. Может, фотографии достаточно.

— Нет, девушка, вы что! — Отказали ей. — Приносите документ и всё оформим, а так я не могу. — Развела блондинка руками.

— Ладно. Спасибо вам. — Вежливо заканчивала разговор Олеся. — Тогда вернусь за паспортом и приду. — Лишь для виду наплела она, покидая ломбард.

Огромный город как дарил возможности, так и отнимал их. В столице легко затеряться. Можно не встретиться никогда, если не совпадут место, время и обстоятельства. И всё же, остаться, значит, бояться каждой тени. Знать, что в любой момент существует шанс столкнуться с тем, кто непременно станет искать.

«Надо уехать.» — Подумала девушка. — «Насовсем».

Куда именно, она пока не придумала. Да и в целом чувствовала себя совершенно потерянной. Родители её давно умерли. Воспитывала старенькая бабушка, которой тоже не стало, едва Олеся вышла замуж. Помощи ей ждать было не откуда. Приходилось рассчитывать лишь на собственные силы.

Так, беглянка держала курс на автовокзал междугороднего сообщения. План в голове ещё не созрел. Она просто не могла вернуться домой. Не туда, где на неё поднял руку человек, который обещал заботиться. Тот, от которого девушка мечтала когда-то родить. С кем думала, что встретит старость.

Зайцем девушка проехала на метро. Видела как другие перепрыгивают через турникеты и поступила также, чувствуя себя почти преступницей. Не школьница для шалостей. Но и ситуация у неё патовая…

Глава 3. Предчувствие

Предчувствие. Вот уже несколько дней Демид замечал за собой странное. Его зверь не был спокоен. Что-то тревожило волка. Видимой причины не наблюдалось, значит работала интуиция. Давненько Суровый не испытывал подобного беспокойства. Даже какая-то рассеянность на него напала. Всё валилось из рук.

За минувшую неделю ему удалось найти новую няньку для сына, что не могло не радовать. Сам он не способен дать ребёнку столько тепла и доброты, сколько требовалось. Внутри него пустота. Не затягивалась зияющая рана в груди. Не возникало потребности жить полной жизнью, дышать полной грудью.

С кафе дела обстояли хуже. Кандидатку на должность администратора нашли и хозяин заведения тут же отпустил Александру. Та, конечно же обрадовалась и полностью отдалась подготовке к грядущей свадьбе. Но вдруг, девушка, которая заняла её место свинтила, не прощаясь. И трудовую не забрала… Чудные некоторые человечки. Место снова пустовало.

Чтобы выйти из затруднительного положения, Демид временно поставил администратором одну из официанток. Справится, останется, а нет так вернётся на прежнюю должность. Теперь необходимо найти ещё одну девочку. И сделать это нужно самому, поскольку работница нужна на долгий срок.

— Но вам же требуется официантка? А мне как раз очень нужна работа. — Услышал Суровый ещё до того, как вошёл внутрь.

— Милая девушка, объявление висит, но мы же не можем вот так взять с улицы. Тем более вы сами говорите, что документов у вас нет. Откуда мне знать кем вы до этого работали? На лбу у вас ничего не написано! — Откровенно хамила новенькая, ещё вчера поставленная администратор.

— Ясно. — Выдохнула незнакомка разочарованно и как-то обречённо. Её голос проник в самое волчье сердце, которое громко стукнуло, едва не проломив грудную клетку.

Демид слышал шаги девушки, которой отказали. Она шла к выходу и мужчина решил понаблюдать за ней. Отчего-то его тянуло к ней как магнитом. Суровый ощутил важность встречи. Судьбоносность. Это никак не укладывалось в голове. Мозг отказывался верить, а зверюга тащила за незнакомкой.

Стройная шатенка в спортивном костюме шагала опустив голову. Походка её была несмелой, а в движениях оборотень увидел что-то трогательное до глубины души. Он шёл за ней, будто в её руке поводок, а он пёсель на выгуле.

Тачка его осталась у кафе, а сам Демид бесшумно преследовал девушку, за которой вёл его зверь. Такое случалось однажды. Он любил и потерял ту, которая ему предназначена. Её уход сломал Сурового. Жена погибла, а он отчего-то остался и влачил своё существование без особого энтузиазма. Жил как живётся. Надо кормить сына, надо дышать. Но тоска не отпускала. Вот уже пять лет оборотень бродил как призрак среди живых.

Внезапно незнакомка сорвалась с места и побежала. Мужчина опешил от того, как резко её эмоции обрели откровенно негативную окраску. Страх! Страх! Страх! Его буквально полоснуло ужасом девушки и он побежал за ней. Бездумно. Просто потому, что не мог упустить, не понимая какого лешего ему не всё равно.

— Что с тобой? — Спросил Демид, нагнав беглянку и ухватив за запястье, чтобы не сиганула вновь.

— Пустите! — Затрепыхалась девушка. — Отпустите меня! Я не хочу. Не вернусь к нему! Не вернусь! — Как птичка, угодившая в ловушку пыталась она вырваться любым способом, пусть даже сломав крылышки.

Суровый уже пожалел, что вообще прикоснулся к ней. Столько боли и отчаяния он не чувствовал от других никогда. Как живёт эта девочка с тем хаосом, что у неё внутри? Незнакомка морщилась, но продолжала слабенько отбиваться. Всё равно, что муравей против слона. Демид и разжал бы пальцы, но ведь шлёпнется и ударится глупышка.

— Отпущу. Ты перестань дёргаться. Упадёшь ведь. И не беги. Поговорим. — Отрывисто отчеканил он, надеясь, что его услышат. Но едва ослабил хватку, девушка побежала.

Ноги её молотили по воздуху, когда оборотень поймал, обвив её талию ручищей. Всхлип вырвался откуда-то из глубины её души и был услышан. Всё в ней кричало. Обидели. Кто-то нанёс ей душевные раны. Мужчина ощущал каждый оттеночек чужой боли, которая вдруг стала как своя.

— Успокойся. Я не причиню тебе вреда. — Не обращал внимания на её жалкие потуги выбраться из сковывающих её движения объятий. — Ты работу искала, я могу помочь.

— Что? — Ахнула шатенка.

— Работа нужна? — Грубовато спросил оборотень. По другому он давно уже не разговаривал. Разучился.

— Смотря какая. — Услышал в ответ. — Пустите. Мне больно. — Объятия тут же разжались, выпуская на волю хрупкую девушку.

— Где болит? Рука? — Оглядывал пострадавшую, но уж точно не по его вине. Он бережно держал, не намереваясь причинять боль.

— У меня документов нет. Вряд ли вы возьмёте на работу человека без них. — Не ответила пострадавшая на первый вопрос.

— Звать как?

— А вам зачем? — Стрельнули в него серые глазки. Недобро так. Опасливо.

— Должен же я как-то обращаться к своей новой официантке! Демид Кимович Суровый. — Представился оборотень по полной программе.

— Леся. — Нахмурилась девушка. — Правда, возьмёте?

— Угу. Пошли. — Кивнул Суровый в сторону кафе.

Он дураком не был. Фамилию свою Леся не назвала не по рассеянности или растерянности. Не захотела. И имя возможно не её. Нда-а-а… И зачем ему вписываться в её проблемы? А то у него своих нет! Да и фиг бы с ними. Одной меньше, одной больше.

Глава 4. Командир

Олеся плелась за огромным мужчиной, который зачем-то решил её трудоустроить. Девушка слабо верила в простое человеческое добро. До небольшого города близ столицы она добралась почти без приключений. Кольцо загнать не удалось, а вот телефоном пришлось пожертвовать. Так, Ежова разжилась небольшим количеством налички, которую очень берегла.

Ей чудовищно хотелось спать. С жильём дела обстояли плохо. Пару бессонных ночей она провела на улице. Бродила, сидела на остановке и молилась, чтобы не приключилось новой беды. Днём искала работу, но всё безуспешно.

Удача улыбнулась ей совершенно неожиданно. В один из вечеров, когда Олеся уже почти валилась с ног от недосыпа и голода, она купила пирожок у одной старушки. Та, заметила как неохотно девушка расставалась с деньгами и как устало выглядела. А ещё зоркий глаз заметил отметину на лице.

Никифоровна приютила незнакомку. Жила она небогато, но что-то дрогнуло в её душе. Она поняла, в беду человек попал. Надо помочь. И помогла чем смогла. Леся расплакалась, когда её как деточку привели в дом, накормили и выдали свежий комплект белья. Она пообещала, что постарается отплатить за доброту. Старушка лишь махнула рукой, мол, живи сколько надо.

Сегодня Ежова не могла сказать повезло ли ей или наоборот, когда Демид Кимович Суровый привёл её в кафе, где ей уже отказали и завёл в свой кабинет. Девушка сразу же приросла спиной к двери и это не скрылось от внимательных глаз владельца сего заведения.

— Присаживайся. Я не кусаюсь. — Кивнул на стул мужчина и уселся за стол.

— Я постою.

— Настоишься ещё и набегаешься. Как знаешь, работа официантки на ногах. — Буркнул Суровый. — Если готова работать, приступить можешь как только убедимся кое в чём. Сядь, Леся.

Девушке очень нужна была работа, потому она заставила себя приземлиться на указанное место. Не верила, что он вот просто так возьмёт, да и примет её без имеющихся у неё в наличии документов для трудоустройства.

— Дай руку. — Положил Демид свою раскрытую ладонь на стол.

— Зачем? — Глянула на него затравленно Ежова.

— Лесь, можешь просто сделать как прошу?

— Я поняла вас. — Скривилась девушка. — И мне это не подходит. Я пойду. — Сорвалась она с места и бросилась наутёк.

— Вот дура… — Выдохнул мужчина, нагоняя её размашистыми шагами. Недолго ему пришлось идти. Поймал птичку.

— Отпустите. Ну, пожалуйста! — Лепетала Олеся, пока он разворачивал её лицом к себе. И делал вовсе не то, чего она там себе напридумывала. Руку её осматривал со всех сторон.

— Значит так, Леся. Лапке твоей отдохнуть надо. Поехали на рентген. И только попробуй опять сигануть. На плечо закину и всё равно в больничку доставлю. — Пригрозил Демид.

Угроза подействовала. Оказаться висящей на нём кверху попой Ежова категорически не хотела. Потому поджала губки и не дёрнулась. Стояла как прибитая к полу. Страшно ей рядом с мужчинами. На всякое они способны. А этот вон какой здоровенный! Один раз зазвездит и отъедешь в мир иной.

— Леся, я не бандит, не маньяк и чего ты там ещё на меня навесить из ярлыков успела. У тебя рука, кажись сломана, ты понимаешь? Она сама по себе нормально не заживёт. — Объяснял он как тугодумке. — Саму тебя без полиса не примут в местной поликлинике. И в больничке паспорт нужен. Сечёшь?

— Секу. — Догнала наконец-то Ежова.

— Вот и хорошо. У меня знакомый есть. Так посмотрит. Нигде не засветишься. Загипсует, ну и покой руке положен. — Приговорил окончательно Суровый.

Девушка расстроилась. Могла получить место и что теперь? Угораздило же мужу ей руку сломать! Хорошо не ногу, тут же промелькнула в её голове мысль. Тогда, вообще кранты. Лежала бы месяц загипсованная.

Сидеть на шее у Никифоровны безумно стыдно. Олеся так надеялась сыскать хоть какое-то местечко. Готова пахать от рассвета до заката, лишь бы не стать обузой старушке. Дом у той старенький и хлипенький, но ей там очень комфортно было. Ежова подумывала уговорить сердобольную бабушку сдать ей угол за деньги. Так всем хорошо. Олесе жильё, хозяйке прибавка к пенсии.

— Пошли. — Вернул в реальность грозный голос. — И не реви.

Девушка и не заметила, что заплакала. Она смахнула слезинки, да последовала за командиром её сегодняшнего дня. Администратор прожигала дыру в её спине. Не понравилась ей соискательница с первого взгляда. Но тут же недоброй прилетел очень и очень говорящий взгляд, развернувшегося начальника.

— Спереди сядешь иди сзади? — Спросил Демид. Ежова на заднее сидение кивнула и дверцу перед ней открыли соответствующую.

Олеся не понимала, как вышло, что едет с грубоватым мужчиной в одной машине. Мысленно шпыняла себя за позицию жертвы. Пригрозили, она сразу и размякла под давлением. Захотел бы в лес вывезти и прикопать, так пожалуйста… Нет, неправильно живёт, раз другие за неё решают. С мужем хлебнула по самое не хочу.

— Не видел я тебя раньше в наших местах. Ты вообще отсюда или переехала? — Прозвучало в тишине.

— Могу не отвечать?

— Можешь. — Кашлянул Суровый.

Дальше ехали в тишине. Допроса мужчина не устраивал, но Ежова не расслаблялась. Кто его знает, чего у громилы в голове! С мужем жила и того не раскусила. Ведь так всё у них хорошо начиналось и ничто не предвещало беды.

Глава 5. Визит к доку

— Дём, ты это как-то побереги девчонку. Честно говоря я такого от тебя не ожидал. — Вывел его из процедурной док. Там как раз Леся с медсестричкой осталась. — Мы же оба понимаем, что она не сама себе руку сломала!

— Кеш, ты дурак?! — Рявкнул Суровый. — Думаешь, я её так? — Психанул оборотень. Ну приплыли… Его теперь в абъюзеры запишут, как теперь модно говорить. — Вообще не причастен! На работу пришла устраиваться, вот я и привёз к тебе по старой дружбе. Спасибо, дорогой, ты меня своими подозрениями прям порадовал!

— Значит, не ты? — Виновато потупил взгляд Иннокентий и поправил тесноватый белый халат.

— Не я.

— А чего не в травму? Да и вообще, оформить бы как… Ну ты понимаешь. Доказательство будет в случае чего. Освидетельствование на руках.

— Ты её видел? Тронешь, разревётся. Не такая она, чтобы по закону решать. Да и я не такой. Скорее сам в бубен её мучителю дам. Результативнее будет. — Вздохнул Демид и еле сдержался, чтобы не проломить кулаком стену.

— Осторожнее. Всем о своих стремлениях не болтай. Я, ты знаешь, могила. Не каждый поймёт. — Похлопал его по плечу док. — И не серчай. Не правильно понял. Со всяким может случиться. Больно ты раздражительный, да дикий. Тебя, вон, медсёстры и те сторонятся. Опасаются.

Леся вышла и осторожненько прикрыла за собой дверь. Мужчины сразу же замолчали. Приём окончен, пора на выход. От хрупкости девушки, от того как она сторонилась чужих, Демида прям вызверивало. Молча дошли они до машины и сели в неё. Шатенка порывалась по пути что-то сказать, но не решилась. Да и Суровый в этот самый момент не готов был к диалогу.

До побелевших костяшек сжимал оборотень руль. Хорошо, что не скрежетал зубами! Ему требовалось спустить пар. Но сначала отвезёт девочку. Приём у врача закончился непростым разговором.

Доля правды в словах Кеши была. Его и правда побаивались. Кожей чувствовали, что он опасен. Хищник. Оборотень. Нет, себе бы ему лучше не врать. Оборотни прекрасно уживались с людьми, если хотели. Вливались в общество. Те и не в курсе, что меж них ходит иной вид.

Суровый сам не желал ни с кем налаживать контакт. Вёл замкнутый образ жизни. Удивил его док своими подозрениями. Силой оборотня природа не обделила. Но не для того она дана, чтобы поднимать руку на тех, кто слабее, кого положено защищать.

Вот и девушка, сидящая позади, поглядывала на него опасливо. Попросила высадить у рынка. Стопудово, пешком почапает к нужному дому. Боится его. Но Демид не намерен пребывать в неведении. Он желал знать, где его новая знакомая обитает.

Мужчина догадывался, от сожителя своего Леся сбежала. Потому и вопила, что не вернётся к нему. Девочка в бегах и помочь ей по всей видимости некому. Сердце оборотня противно болело. За неё.

— Приехали. — Сообщил Суровый, припарковав тачку. — Сиди, я открою. — Выбрался из авто, обошёл и выпустил на волю пташку.

— Спасибо вам большое. За всё. — Прятала взгляд девушка.

— Не за что.

Наивняшка посчитала их знакомство оконченным, тогда как оборотень чётко осознал, всё только начинается. Он дал Лесе фору и не спеша побрёл следом. Пару раз она оглянулась, но не увидела его. Вовремя прятался за деревьями.

Девушка продолжала свой путь и Демид недовольно хмыкнул. Далековато попросила высадить. Вот же! И впрямь считает его бандитом каким… Увидев домик, в который вошла стройняшка, он незаметно подкрался. Принюхивался и прислушивался. В доме ещё старушка живёт. Мужчин нет. Ими и не пахнет. Уже хорошо.

Выяснив адрес, Суровый вернулся к своему автомобилю. Ещё долго он сидел, не решаясь уехать. Когда же, наконец-то, совладал с эмоциями, взял курс на спортзал. Очень у него кулаки чесались. Сбросить напряжение можно или хорошей дракой или жёстким сексом. Последнее опасно для партнёрш, когда оборотень настолько зол. Да и как-то настроение у мужчины было не то. Волк внутри него так и вовсе зарычал: «Секс? Какой ещё секс!»

Нда-а-а… Девушка запала в самую звериную душу. Свернулась там клубочком и не отпускала. Беззащитность её била по инстинктам. Демид давно не за кем не волочился. И вообще, что это такое позабыл. Иногда получал разрядку с теми, кто был не прочь. Но отношений не завязывал. Переспали и разошлись. После утраты возлюбленной он долго не притрагивался к женщинам. Все они пахли не так, говорили не то и дышали иначе.

Боль выкручивала его изнутри. Оборотень, что потерял свою истинную нередко скатывался в отчаяние. Сын. Ради него он сумел как-то собрать себя по частям. Маленькая частичка любимой женщины осталась с ним. И глаза её смотрели на него. Один в один материнские. Каждый взгляд, что пуля на поражение.

Молотив грушу, как злейшего врага Демид думал о жизни, которая не останавливалась. Продолжала течь, как река, не смотря ни на что. И плевать ей на боль и страдания, на тоску. Отмеряется ход времени. Сметаются ворохом событий воспоминания. Стираются из памяти лица и голоса.

«Спасибо вам большое. За всё.» — Повторялось эхом в его голове снова и снова.

— Пока ещё не за что, девочка. — Ответил он вслух. — Не за что…

Звонок вывел Сурового из размышлений. Он финально ударил грушу и принял входящий вызов. Сынуля опять вытворяет. Неугомонычем его надо было назвать. Но жена выбрала другое имя. Вячеслав. Славка. У новорожденного не имелось других вариантов, ведь папашка чтил память. Как жаль, что сын не знал материнской ласки.

Глава 6. Трудоустройство

Олеся очень переживала из-за того, что планы по отплачиванию добром Никифоровне сдвинулись. Рука в гипсе, а в кармане шаром покати. Ну почти. Полученные за загнанный телефон Ежова берегла. Старушка отказалась взять причитающееся за постой и пропитание. Ежова чувствовала себя как дворняжка, что прибилась к чужому двору и её не гонят из жалости.

Вечером она много думала. Спала плохо, мучаясь кошмарами. Всё муж её снился, который идёт за ней и непременно найдёт. А уж как найдёт, мало не покажется. Ещё до конца не рассвело, как девушка выплыла из дурных сновидений. Она решила не останавливать поиск работы из-за всего лишь руки. Может листовки раздавать в конце концов. Надо только много ходить и спрашивать.

Никифоровна тоже рано встаёт, но этим утром девушка её опередила. Старушка услышала шуршание и вышла на звук. Никак не ожидала, что девонька, которую приютила подкинется ещё до петухов.

— Далече собралась-то? — Встала в позу «руки в боки» старушка.

— Пройдусь. — Вымученно улыбнулась постоялица, обуваясь.

— Лапти натянула? А теперь сымай! — Приказала Никифоровна. — Ещё мне в голодные обмороки тут не падали! Сейчас чаю попьём, да позавтракаем. Тоща как пол весла! Прогуляется она… — Ворчала бабушка, суетясь.

— Да я вообще подолгу могу не есть. — Махнула здоровой рукой Ежова.

— Слушай сюды. Тут мой дом и в нём мои правила. Никто не позавтракавши из него не уходит. Усекла? — Сделала очень грозный и важный вид хозяйка.

— Усекла. — Согласилась Олеся, понимая, ей не выиграть в словесном поединке. Тут опытом задавят.

— Вот и шустрей за стол.

Старушка не жалела съестных запасов, которых, впрочем, было немного. Оттого и не хотела объедать её девушка. Добрая женщина делилась тем, что имела. Последним куском хлеба, можно сказать. И стыдно Ежовой за то, как свалилась на голову постороннему человеку, да пользуется не причитающимися ей благами.

— Знаешь, чего я думаю. Ежели документы не забрать у твоего, ентого деспота. Надобно о пропаже заявить и новые сделать. Не жить же тебе совсем вне закона. — Делилась своими думками бабушка. — Я у участкового нашего поспрошаю как лучше поступить.

Олеся не рассказывала о муже, но про отсутствующий паспорт взболтнула в случайном разговоре. Никифоровна сама соответствующие выводы сделала. Люди её возраста и интеллекта два и два в состоянии сложить.

— Я как-то про такой вариант и не подумала. — Протянула Ежова. И даже как-то приободрилась. С документами-то совсем другое дело! С ними она человек. А без бумажки, всем известно…

Бабушка проводила взглядом, собравшуюся «прогуляться» девушку и не догадываясь, что та всерьёз задумала трудоустраиваться не смотря на все сложности положения. Пройтись-то Олесе никто не мог запретить. Воздухом дышать полезно.

Однако, зудел затылок у Ежовой и показалось, что кто-то идёт за нею следом. Но обернувшись она никого не обнаружила. Странность повторилась, но девушка списала на паранойю. После ночных кошмаров всякое примерещится, а с её расшатанными нервами и подавно. Каждой тени боится, каждого шороха опасается.

Только соискательница решила-таки заглянуть по объявлению, которое увидела на одной из дверей, как её за капюшон поймали и развернули. Девушка приготовилась драться, но опешила, увидев вчерашнего работонедателя.

— Так-так, Леся, смотрю ты решила кинуть меня? Я тебе, что велел? — Вроде и шутливо, но всё равно грозно спросил Демид Кимович или как там его… На такого глянешь и своё имя забудешь.

— Что велели? — Совершенно не догоняла, чего он от неё хочет Ежова.

— Руке покой дать! А ты ею размахалась. Ещё и работёнку подыскиваешь, когда я тебе место обещал. — Изогнулась густая бровь.

— Не помню такого. Ничего не обещали. Я бы не забыла. — Накуксилась девушка.

— Лесь, как же ты заказы-то запоминать будешь, если с памятью беда? Ну да ладно, запишешь. Но! Не раньше, чем через две недели.

— С-с-спасибо вам, Демид Кимович. — Пролепетала шатенка. Мужчина так и не выпустил её капюшон из ручищи, нависая над ней. — Отпустите пожалуйста. Две недели я ещё свободна тогда. А сюда человек требуется. — Попыталась она улизнуть, но не тут-то было. Поймали и развернули.

— Слушай сюда, беда бедовая. Сейчас топаешь ножками обратно в тот домишко, где живёшь и сидишь там до особого распоряжения. Аванс выплачу. Отработаешь потом. Ты ж не из тех, кто сбежит с деньгами?

— Не из тех. — Поджала губы Олеся.

— Вот и хорошо. И останови ты мыслительный поток! Не посягаю я на тело твоё тощее. Сдалось оно мне… — Бухтел громила. — Официантка нужна на долгий срок. А ты у нас тут, как понимаю задержишься.

— Угу. — Кивнула Ежова, утратив дар речи.

— Вот и выгода нам обоим. Пошли, провожу. — Поправил капюшончик Суровый.

— Да, не нужно! — Прорезался голосок.

— Хватит ершиться! Сказал, провожу, значит так тому и быть. Не спорь понапрасну. На вот лучше. — Достал кошелёк и не считая вложил в девичью ручку купюры. — В кармашек спрячь. — Приказал мужчина, увидев, как девушка растерялась.

— Ой, тут много! — Протянула обратно Олеся. — Столько официантки не зарабатывают.

— Как же с тобой тяжко-то… — Проворчал Суровый и самолично деньги засунул в карман её штанишек, а потом глянул так, что все слова повыпадали. Спорить с ним бесполезно.

— Откуда знаете, где живу? — Не пропустила мимо ушей Ежова про домишко. Напрягала её такая благотворительность от совершено постороннего человека. Да ещё и грозного, да сильного. Пугал он её до дрожи одним своим видом.

Глава 7. Будущий работодатель

Ещё с вечера знал Суровый где утро встретит. Тянуло его непреодолимо к новой знакомой. Он снова и снова перекатывал её имя на языке. Леся. Лесенька. Ей подходит. Хорошо бы и в правду её так звали. Другого имени Демид для девушки, похожей на загнанного оленёнка и не представлял.

Она и ходила как маленький лесной зверёк, которого только оторвали от мамки. Сколько лет ей трудно сказать. Зашуганная, с тёмными кругами под глазами и усталым лицом, она могла казаться гораздо старше настоящего возраста.

И вот он сидел в тачке у домика, куда девушка занырнула вчера. Просто сидел. Без цели. Оборотень и сам не понимал как оказался тут и зачем. Ноги привели. На автопилоте сел в машину и приехал. Видать, не зря. Леся с самого ранья куда-то лыжи намылила. Стало не по себе, что он мог её упустить. Вот возьмёт и свинтит девушка в неизвестном направлении! Где её тогда искать?

Суровый не определился для чего ему вообще надо было бы её искать, но мысль ему не понравилась. Сбежать решила? Неужели, вчера так струхнула? Мужчина вёл её какое-то время, а как увидел зачем Леся из тёплой постельки с утречка пораньше поднялась, едва ли не зарычал. Работу она ищет! Хорошо, перехватить успел.

Пообещал ей место и столько в глазах девичьих увидел благодарности. Ему вдруг захотелось, чтобы это не единственный раз был, когда Оленёнок смотрит вот так без отчаяния и бездны какой-то непроглядной из самой души.

— Ты чего головой вертишь туда-сюда? Ищешь, что? — Спросил Демид и девушка поджала губёшки. — Ну?

— У Никифоровны в холодильнике мышь почти повесилась. Вы идите. Спасибо вам. А я продуктов немножко куплю и сразу домой. Честно-честно! — Пообещала Леся.

— Почти повесилась, говоришь? — Хмыкнул мужчина. — Что ж, в наших силах спасти бедную мышку. В магазинчик зайдём. Во-о-о-он в тот. Там много чего есть. Ну а чего нет позже докупим.

— Нет-нет! Что вы! Я сама.

— Слушай сюда, девочка. — Глянул грозно Демид, делая внушение. — Вот эта ручка, должна вот так висеть до самого снятия гипса. Поняла?

— Но как же… — Растерялась Леся.

— Сейчас закупимся, а потом я с твоей Никифоровной пообщаюсь. Глаз да глаз за тобой нужен! — Направился к магазину Суровый, не забывая приглядывать за подопечной.

В тележку складывалась куча всего. Что видел, то и закидывал. Девушка рядом поначалу верещала, ну а после смирилась с действительностью. Только к кассе когда подошли, оборотень догнал, чего она так пищала. Думала расплачиваться ей придётся. Еще ни дня не работала и переживала.

Мужчина расплатился, а Леся пыталась ему деньги обратно впихнуть. Сурового даже позабавило. В мире, пропитанном меркантильностью встретить человека честного невероятно тяжело. Леся из тех, кто чужого не возьмёт. Нет в ней гнильцы.

— Чего ты там пищишь? — Нёс два огроменных пакета оборотень. Девушка семенила позади.

— Не нужно было. Неправильно это…

— Ты сказала, кушать нечего. Теперь есть. Что ж в том неправильного? — Притормозил Демид и девушка в него слегонца врезалась.

— Ой.

— Ай. Не больно? — Развернулся он к ней и отметил какая маленькая по сравнению с ним. Вместе они как Моська и слон. Какое ещё «вместе»?! Суровый тряхнул головой, отгоняя странную мыслю.

— Нет.

— Вот и ладушки. — Ворчливое и более холодное.

«Нечего нянькаться! Подумает чего и нет!» — Сам себе выдал мысленный подзатыльник оборотень и сам же в противовес этому до самого домика сумки дотащил. Внутрь внёс и оглядел пространство. Нда-а-а… Не дворец!

Демид увидел ту жизнь обычных людей, кто считает копейки и живёт очень и очень скромно. У него деньги водились, потому как раньше потрудился. Подсуетился вовремя. Да и работы не боялся. Было ради кого стараться. К ножкам своей жены весь мир хотел положить. Когда её не стало, всё утратило былой смысл. Сына растит, а звёзд с неба не хватает. Живёт как живётся.

Хозяйки дома не наблюдалось. Леся потерянно блуждала взглядом по стенам. Смотрела куда угодно, лишь бы не на него. Опасалась его. Мужчина заметил как её потряхивает мелкой дрожью. Совсем зашуганная. Глаза оборотня темнели от наполняющей его ярости.

Вдруг, откуда не возьмись в домик влетела боевая старушка. Пыхтела и всячески показывала как не рада тут видеть какого-то мужика выше её раза в три. Маленькая сморщенная женщина встала, загораживая собой Лесю, тут Демид и допетрил чем такое «гостеприимство» заслужил.

— А ну пшёл отсюды! — Гнала его старушонка, пальцем на дверь указывая. — Ишь чего удумал! Нас твоими подачками не купить! Я милицию вызову, тебе пару раз по почкам лично от меня выпишут, а я скалкой-то добавлю! Рука у меня крепкая. — Заверила Никифоровна.

— Погодите… — Прошелестел девичий голосок.

— Ты не боись, девонька. Ничего он тебе не сделает. — Мало тебя мамка лупила в детстве! — Шагнула к нему бабушка. — Я б на её месте звезданула, чтоб дурь-то из башки вышла. Нашёл на кого руку поднимать! Э-э-э-х! Кормишь вас, ростишь, а вы… Тьфу!

— Это не он. — Пыталась девушка поскорее уладить недоразумение.

— Чего? — Начало доходить Никифоровне. — Как не он? А энтот кто?

— Работодатель будущий. — Откашлялся Демид. — Вот, поймал пока не перехватили мою будущую официантку. Чаем хоть угостите? — Перевёл он тему, пока пугливая лань в обморок не бахнулась.

Глава 8. Чаепитие

Опростоволосилась Никифоровна, но боевого духу не растеряла. С той же решимостью, с которой нападала на пришлого, взялась угощать. Проницательная старушка, походя задавала вроде и простые вопросы, но простотой своей каверзные.

Ежова не вмешивалась, потому как тут настоящая дуэль шла на поражение, а она не боец. Её в драку и не пускали. Меж собой соревновались в острословии. Удивительно, но мужчина ни разу не оказался под конём. Ему будто и не сложно пришлось, словно, и не жалел, что заглянул сюда.

Олеся сидела за столом, как велела Никифоровна и ни в чём ей не помогала. Знала, если эта бабушка чего задумала, ей лучше не перечить. Проходили уже. Так за разговорами состоялось чаепитие. Одна лишь Ежова молчала. Онемела как рыбка.

Суровый своё общество дамам не навязывал и вскоре ушёл. Правда, попросил хозяюшку приглядеть за девушкой, чтобы она гипс не мочила и в хозяйственных делах пока не участвовала. Даже предложил помощницу прислать, но Никифоровна решительно отказалась. Сама, мол, справиться и чужаки тут не нужны.

— Хороший мужик! — Выдала свой вердикт старушка, заперев за гостем дверь.

— Чего тогда допрос ему устроили, раз хороший? — Поддела беззлобно Олеся.

— Так для шороху! Пущай не расслабляется. Ты где его откопала-то? Только не втирай про работодателя. Он на тебя иначе смотрит. — Прищурились глазки.

— Ну правда же! Работу искала. В кафе требовалась официантка. Как-то так и вышло. — Мямлила Ежова, оправдываясь.

— Ой, девонька… Он на тебя не как работодатель смотрит!

— А как он смотрит? — Уцепилась за слово Олеся.

— Как на вкусную рыбку, которую намеревается съесть! Чего испужалась-то? Нормальный мужик так на женщину и смотрит. Всех по своему деспоту не измеряй. Тот одно название, что мужчина, а на деле одним местом лишь от женского полу отличается. Тьфу!

— Не нужен мне больше никто. Одна буду. — Отвернулась Ежова, а глаза-то на мокром месте.

Никифоровна ей в душу не лезла. Видела, там цельный океан невыплаканных слёз. А коли прольются, как бы их всех тут не затопило вместе с работодателем, который явно не в последний раз визит нанёс. Вон сколько на своём горбу притащил!

И бабушка не ошиблась. За десять дней, что руку девушки украшал гипс, он явился раз пять, а то и больше. И всегда то с конфетами, то с тортом. В общем, повадился Демид на Цветочную восемь.

Таисия Никифоровна — как звали бойкую старушку, гостя не отваживала. Она отнесла его к той категории людей, которые производят обманчивое первое впечатление. Сначала он ей не понравился, в первые-то минуты знакомства, ну а после разглядела. Здоровенный, высоченный — это каждый увидит. Никифоровна вглубь смотрела. Там душа большая, горюющая.

Ежели запала ему Леся, того уж не изменить. Вцепится и не отпустит. Девка-то она красивая! Старушка всё вздыхала, что от красоты толку мало. Многим она лишь несчастья приносит. Каждый себе присвоить пытается, а обращается не бог весть как. Ревность людей в демонов обратить способна.

— О! Ты глянь, твой-то идёт. — Отодвинула занавесочку Таисия Никифоровна, довольная, что Демид дорогу не забыл. Два дня его не было и как-то она заволновалась, не утратил ли он пылу. Девчонка-то как снежная королева. Словечка тёплого не скажет, будто язык проглотила.

— Не мой он. Добрый человек и всё. — Отмахнулась Ежова и занервничала. Скорее бы на работу выйти, да должное трудом возместить. Не любила она в долгу оставаться.

Никифоровна впустила гостя, а сама вдруг взяла и свинтила. Олеся открывала и закрывала ротик как рыбка, выброшенная на берег. Не ожидала она такой внезапной подставы от милой бабушки. Та ещё и предлог благовидный придумала, мол, обещалась к соседке зайти и неудобно отказаться. И добавила «не ждите, вернусь не скоро».

— Ч-ч-чай? — Единственное, что сумела вытолкнуть из себя Ежова прозвучала жалко.

— Угу. Сам сделаю. Кстати, сегодня гипс едем снимать. Пора уже. — Оповестил мужчина. Разулся и прямой наводкой руки помыть, чашки доставать, да воду кипятить направился.

— Хорошо. — Кивнула девушка. Наконец-то сможет вернуть ему долг. А то и по ночам не спится от такого обязательства.

— Лесь?

— А?

— Я такой страшный? Ты чего трясёшься как листок на ветру? — Кинул через плечо Суровый.

— Вы не причём. — Ответила девушка поёжившись. И самой тошно от подобной реакции на каждого, кто физически сильнее.

— Ясно.

Больше он вопросов не задавал. И Олеся была за то благодарна. Противно ей от своей слабости, не умения постоять за себя. Раньше всё иначе было. И мир виделся в ярких цветах. Солнце погасло, когда муж впервые её толкнул. Звёзды померкли, когда он её сознательно ударил. Не на эмоциях. Захотел и сделал. Потому что сильнее. И власть у него над ней имелась.

Чай пили в неуютном молчании. Ежова и рада бы поддержать разговор, но мужчина не торопился нарушать тишину, а первой она и не знала с чего начать. Посторонние ведь и общих тем у них нет кроме её гипса, да предстоящей работы.

— Ну что, по коням? — Дал понять, что пора бы выдвигаться Демид.

— Угу. — Взяла свою чашку Олеся, когда он принялся убирать со стола.

— Давай. — Перехватил мужчина и пальцы их на краткий миг соприкоснулись. Девушка чуть ли не отпрыгнула. Задышала часто-часто и глаза зажмурила.

— Лесь, не обижу. Не бойся, слышишь? — Не касался её больше Суровый. На расстоянии говорил. — Открой глазки.

Глава 9. Как новенькая

Девушка повиновалась приказу и медленно открыла пасмурные глаза. Особенный цвет. Серый как небо перед грозой. Суровый утонул в них. Но страх дрожащего Оленёнка вернул в реальность.

— Поехали. — Единственное, что он смог из себя выдавить.

Оборотень был зол как чёрт. Каждую встречу с новой знакомой, он представлял как превращает в отбивную того, кто запугал девушку. Хрупкое создание, которое на руках носить надобно, жестоко ломали, зная, не ответит.

Демид таскался на Цветочную восемь регулярно. Его сюда тянуло, будто мёдом намазано. Мужчина старательно пытался себя убедить, что лишь приглядывает за Лесей. Должны же сильные помогать тем, кто слабее? Вот и у него чисто благие цели. Хочет знать, что никто ей не угрожает.

Суровый очень любил погибшую жену. И не мог представить, что когда-нибудь сможет заменить её кем-то. Его сердце умерло вместе с любимой. По привычке билось, гоняя кровь, но на том его функции заканчивались.

Но с Лесей что-то пошло не так. Он ощутил, что внутри него не мёртвый орган, а вполне живой. Зашевелилось тёплое, давно позабытое в душе. Зверь тянул к девушке, требуя приглядывать за ней, охранять. Давил на инстинкты. И Демид, отчего-то слушал зверюгу. Ещё не понимая до конца зачем.

В больнице медсёстры разбегались при виде грозного мужика. Он совершенно не откликался на кокетство. Отбривал взглядом острым, словно бритва. Сразу же желание пофлиртовать у женщин отсекалось, превращаясь в настороженность и подсознательным страхом.

Леся не поспевала за мужчиной и он сбавил шаг. Суровый сдал её доку, а сам привалившись спиной к стене думал. О жизни. О прошлом. О сыне. Маленькому волчонку не хватало не только матери, но и отца.

Оборотень избегал собственного ребёнка, перевешивая на нянек. Слишком больно смотреть ему в глаза. Слишком много в Славке от матери. Оба по ней скучали. Мальчишка никогда её не видел, а Демид не мог позабыть. Изнутри выкручивало от утраты.

— Всё. — Вышла из процедурной Леся и вывела мужчину из транса. — Могу приступать к обязанностям официантки.

— Не сегодня. Пошевели-ка пальчиками. — Приказал Суровый.

Девушка послушно исполнила. И он залип. Простой жест. Её покорность. И трогательность. Мужчина выдохнул. Он пялится на неё и Леся чувствует. Оттого и зажимается при каждой встрече.

— Док, ну чего там, всё нормуль? — Перевёл взгляд на появившегося в зоне видимости Кешу.

— Да. Как новенькая! — Порадовал врач. — Постарайтесь больше не ломать.

— Это уж как получится… — Прошелестел девичий голосок. Мужчины переглянулись.

Хорошо, что Леся разглядывала свои пальчики и не видела, как сжал кулаки Демид, как нахмурился док и как между мужчинами состоялся немой диалог. Никто её больше не сломает. Суровый будет рядом и не позволит, чтобы какая-то мразь тронула девушку хоть пальцем.

— Гипс снят, надо отметить это торжественное событие! — Объявил оборотень, сев за руль. Леся приземлилась на заднее сидение. Ни в какую не хотела сидеть рядом с ним.

— Спасибо вам, Демид Кимович. Без вас бы трудно было с больницей без документов. Но я постараюсь как можно скорее решить вопрос. — Пролепетала пассажирка.

Суровый пропустил мимо ушей последнее, зависнув на её к себе обращении. По отчеству. Стенку ставит между ними, чтоб не подобраться. Наивняшка! Никого такое не остановит. Но он и не собирался ломать преграду. Рановато. Да и своих намерений относительно девушки Демид пока ещё сам не до конца догнал. Защита. А там жизнь покажет.

— Как насчёт перекусить? Мм-м? В кафешке какой-нибудь. О! Вон как раз подходящая для такого случая. — Заприметил вывеску мужчина и зарулил на парковку.

— Ой. Зачем?

— Затем. Потому что кушать хочется. Вылезай, Леся и не вздумай упрямиться. — Пресёк любые отговорки.

Когда вошли внутрь, Демид ощутил как неловко девушке. Она явно стеснялась своего внешнего вида. Краешек спортивной кофты оттягивала пальчиками и голову опустила, прячась за волосами.

Оборотню очень хотелось взять её за руку, чтобы как-то успокоить. Но он помнил, как её от любого прикосновения в дрожь бросает и паникой накрывает. Нельзя. Потому выбрал самый укромный уголок, куда и последовала за ним Леся.

Официантка принесла меню и девушка спрятала за ним личико, что совершенно не устраивало Демида. Ну точно, Бэмби. Глазки как у зашуганного оленёнка и сама робкая лань. Уставилась в недоумении, когда укрытие её отобрал.

— Леся, ты красивая девушка. Спортивный костюм тебя ничуть не портит. Но, если некомфортно себя чувствуешь в нём, можем заехать в торговый центр. На работу в чём-то ходить надо. — Добавил железный аргумент. — Прекращай смущаться по пустякам и во всём себе отказывать. У тебя есть работа. Ты можешь себе позволить тратить деньги.

— Ещё и дня не проработала, как могу тратить? Вдруг отдавать придётся, а не с чего. Вы ж уволить меня можете в любой момент.

— Нет. Не уволю. Мне официантка позарез нужна. — Заверил Демид. О другой причине умолчал. Не отпустит он её от себя, пока не разберётся с тем, что внутри него расковыряла.

— Вы готовы сделать заказ? — Явилась официантка слишком рано.

— Мы ещё думаем. — Ответил за двоих Суровый. Девушка уцокала, а Леся посмотрела на него в упор.

Глава 10. Страх живёт в голове

Девушка смотрела прямо в тёмные глаза. Тяжело выдерживать его взгляд и Ежова сдалась первой, прервав зрительный контакт. Что она хотела увидеть? Отражение души? Намерения? Неужто, права Никифоровна и этот мужчина думает о большем, чем она полагала?

Ежова понимала, как наивно с её стороны считать Демида исключением из правил. Добрых людей редко встретишь, а уж мужчины и подавно не склонны делать что-то бескорыстно. Всё с далеко идущими намерениями. Вспомнить того же мужа. Он закинул удочку стерпит ли она проявление лёгкой агрессии. Стерпела. И дальше стало хуже. Шубин получил её немое согласие на продолжение. Сама виновата. Дура.

Одинокая слезинка скатилась по девичьей щеке, но капнуть на стол не успела. Упала в мужские пальцы. Суровый коснулся лица девушки и стёр солёную дорожку будто её и не было. Позволила дотронуться. Расслабилась. Нельзя. Леся мотнула головой. Он не удерживал. Сразу отстранился.

— Думаю, нам нужна пицца. Как считаешь? — Как можно беззаботнее произнёс Демид.

— Хорошо. — Глухо и почти безжизненно прошептала Ежова.

Ели они молча. Изредка обмениваясь короткими взглядами. Девушка думала, как же станет работать на этого мужчину. Нет, так-то она готова стараться и всё такое, но… «Но» маячило на краю сознания. Не захочет ли он большего? Не потребует ли? И как быть, если да.

Олеся поёжилась, представляя как чужие руки станут шарить по ней. Стало мерзко до тошноты. Нет, сейчас она не готова вообще ни к какой близости. И вряд ли, когда-нибудь будет готова. Даже, чтобы стереть прикосновения мужа с себя не сможет переступить этот барьер. Он до сих пор имел над ней власть. Кожей чувствовала свою ему принадлежность. Нежеланную. Отмыться бы. Но как с души стряхнуть ту грязь, в которой вываляли?

— Лесь. — Словно гром среди ясного неба вторгся голос в её сознание. Ежова вздрогнула.

— А? Что? Вы что-то сказали?

— Угу. Сказал. А молчание — знак согласия. Говорю, кушай и поедем в торговый центр. Возражения не принимаются. И ещё…

— Что?

— Страх он живёт в голове. Его там победить нужно. Пока у тебя получается скверно. — И больше ничего не сказал, хотя явно подумал. Может быть даже остановил себя. Видела Олеся как губы сжались. Слабачкой её считает. Кем же ещё…

Ежова и сама не верила, что позволила себя вот так взять и привезти за покупками. Хотя, чему удивляться. Ею уже распоряжались. Приказывали. И показывали её место. Только она не согласна с тем местом, которое ей определили. Становиться грушей для биться, всё равно, что подписать себе отсроченный смертный приговор. Олеся хотела жить. Она любила жизнь. Раньше. До того, как близкий человек уничтожил её любовь, сломал гордость и размазал чувство собственного достоинства.

— Пойдём, Бэмби, нас ждут великие дела! — Торжественно объявил Суровый, не теряя грозности во взгляде и голосе.

— П-почему Бэмби?

— Глазки у тебя как у оленёнка сказочного.

Он выглядел очень опасно. Спорить не стала. Ежова представила каково получить вот от такого по челюсти. Считай, сразу путёвку на тот свет выдаст. Девушка мотнула головой, отгоняя противные и страшные мысли.

— Заходи. — Скомандовал Демид, хмурясь. И она вошла в магазин.

Олеся терялась в пространстве и среди людей. Чувствовала себя неуютно. Будто лишняя здесь. Раньше обновки радовали, а потом всё изменилось. Новой тряпочкой не загладить вину. Муж пробовал так её умаслить. Оттого ещё более мерзко.

— Лесь, ты чего замерла? Смотри. Что нравится бери и дуй в примерочную. — Всучил ей какое-то платье в руки мужчина.

— Нет. — Словно змею ядовитую отбросила от себя вещь вместе с вешалкой. Суровый поймал.

— Нет, так нет. Давай, выбери повседневную одежду. В кафе график у тебя два через два будет. Один день в костюмчике сходишь, а на следующий в чём пойдёшь? Постираешь, высохнуть не успеет. — Как ребёнку пояснял будущий начальник. — Я у кассы поторчу, а ты гуляй, не торопись. Не буду тебе глаза мозолить.

На этом мужчина взял и действительно оставил её одну. И девушка была благодарна. Она мысленно приказала себе собраться. Он прав. С одеждой у неё засада. С голой задницей от мужа сбегала. Ну почти.

Ежова бродила по залу и смотрела самые неброские вещи. Джинсы, чтобы удобные и футболки, не подчёркивающие достоинств. Новая одежда. Аккуратная, но не более. Никаких глубоких вырезов. И платья ей тоже не нужны.

С набранными вещами девушка отправилась в примерочную. Всё садилось на неё почти хорошо. Почти. От стресса она сильно похудела. Чересчур. И даже с нормальным питанием не возвращались вовсе не лишние килограммы.

Олеся смотрела на себя в зеркало и горько усмехнулась. Да уж. Не на что тут соблазняться. Выдумала тоже! Нужна она Суровому как собаке пятая нога. Тоща как по весла. Но и такую муж не желал отпускать. Снова мысли вернулись в исходную точку. Девушка жила в кошмарном сне. Не удавалось сбросить его липкие лапы.

— Бэмби, ты там нормально? — Раздалось за шторкой. Говорил же, что у кассы подождёт! Ежова прижала футболку к груди, но никто не вошёл к ней.

— Всё в порядке.

— Тогда ладно. Не спеши. Я просто спросил.

Звук удаляющихся шагов успокоил. Демид не ворвался. Вот и хорошо. Но сердце бухнулось куда-то в пятки. Быстренько одеваясь в своё, девушка вспомнила про бельё, которое у неё в единственном экземпляре. Если она сейчас купит, он ведь увидит. Лучше как-нибудь потом. Без свидетелей.

Глава 11. Исключительный случай

Оборотень чувствовал безнадёжность и отчаяние девушки. В магазине кипела жизнь, но там в примерочной одна человечка тонула в пучине прошлого. Помог вынырнуть. Леся смущённо прижимала к себе обновки. Демид приложил карту раньше, чем она пискнуть успела.

— Так нельзя! — Ахнула сероглазка.

— Кто сказал?

— Я.

— Ну если ты, то конечно нельзя! — Передразнивал Суровый. — Идём, чудушко. Отвезу тебя домой. Готова завтра выйти в кафе? — Переключил её внимание на другой вопрос.

— К-конечно. Но за одежду возьмите. — Шарилась она в кармашке.

— Девочка, угомонись уже, а! — Тащил оборотень её покупки, которые успел отобрать. — Иди вон лучше дверку открой. Аккуратненько.

Главное вовремя дать задание и тогда Леся переключается. Демид не в первый раз заметил такую реакцию и намотал на ус. Работа ей однозначно нужна, чтобы мозги занять другим, не воспоминаниями.

По прибытии на Цветочную восемь мужчина был приглашён на чай. Не Лесей, конечно же. Никифоровна выбежала встречать и подсуетилась. Оборотень естественно согласился. Как отказать очаровательной Таисии Никифоровне, когда она у него почти в союзниках. Видно, переживает за постоялицу.

— Ой! Сколько у вас тут всего! — Хлопнула в ладоши бабушка.

— Леся на работу завтра выходит. — Проинформировал Демид. — Гипс вот сняли. Пошевели пальчиками, Оленёнок.

— Да будет вам! — Прикусила губу девушка. — Всё срослось.

— Вот и славно. — Заметила как раскраснелась Леся старушка и не стала задавать более никаких вопросов. Чаю сделала и печенье достала. Теперь, когда в холодильнике не пустело, хозяйке и печь в радость.

Засиживаться гость не стал. Отчалил, едва опустела чашка. Сообщил, что заедет завтра утром и доставит новую сотрудницу до места назначения. Девушка всячески отнекивалась, но её лепет смолк от грозного взгляда. Ну, что за девчонка такая! Всё время упрямится или боится.

У Сурового и натура такая, соответственно фамилии. Вид пугающий и, в связи с пережитым, мрачноватый, а голос командный, не терпящий возражений. Себя не переделаешь. Придётся пугливой лани привыкать. Им часто видеться. Демид пока ещё и сам не знал насколько часто.

Утром следующего дня он прибыл ровно к оговоренному времени. Леся уже ждала. Топталась на крылечке. Джинсики обтягивали её стройные ножки, свободная футболка на выпуск прикрывала попку. Мужчина подумал, хорошо бы откормить её. Совсем тоща. Обнимешь и захрустит. Стоп. Какое ещё «обнимешь»? Нет, Бэмби скорее для души. Поможет ей, а лапы тянуть нечего.

Волк не соглашался. Он вовсе не собирался упускать девушку из виду. И очень даже желал потереться шёрсткой о её стройные ножки. И пальчики поглаживающие его мех хотел бы ощутить. Тянуло зверюгу к Лесе. Сильно.

— «Не наша она. Заткнись!» — Осадил зверюгу внутри себя оборотень.

— «Сам заткнись! Совсем нюх утратил. Подожду.» — Ответил волчара.

Диалог шёл мысленный. С самим собой. Человек и зверь спорили, не соглашаясь друг с другом. Суровый вышел из машины и открыл дверцу, приглашая пассажирку занять соседствующее с водительским место. Краткие приветствия, на этом всё.

К кафе они приехали раньше других. Демид сознательно дал зазор времени. Хотел самолично показать девушке всё и первично ввести в курс дела. Леся неловко топталась у входа, когда он, звякая ключами, отворил двери заведения.

— Забегай, Бэмби.

— Я не Бэмби. — Прошелестел голосок.

— Да? А глазки как у того самого оленёнка. Идём. — Мужчина провёл новенькую в раздевалку и заметил как её потряхивает. — Здесь можешь оставить сумку. Ящик закрывается на ключ. Сюда одежду повесишь.

— К-какую одежду? — Хлопала ресничками Леся, хмуря бровки.

— Униформа тебе положена как и всем. Вот. Новая. — Протянул новейший комплект. — Переоденешься, вещи можешь в ящик, ну или вот на вешалку, чтобы не помялись.

— Но вы говорили… — Припомнила как уговаривал её на обновки. Буквально в приказном порядке. Мол, так для работы нужно.

— Я врал. — Потёр оборотень переносицу. — Ты бы не купила себе ничего. А так, согласилась.

— Когда ещё врали? — Прозвучал вопрос. Нехорошо вышло. Сейчас девушка его постоянно в обмане подозревать станет.

— Это был исключительный случай. Так, я честный. Ну почти. — Закатил он глаза. — Выйду, а ты давай, переоблачайся. Как готова будешь, выныривай.

Суровый плотно прикрыл за собой дверь. Специально громко топая ушёл. Так-то оборотни перемещаются бесшумно. Всё для спокойствия одной человечки. Помедлила, но одеждой зашуршала. Вот и ладушки, вот и хорошо.

Девушка вышла спустя пять минут. Поправила несуществующие складочки на платье и опустила глаза в пол, как провинившаяся школьница. Внутри что-то рычало и рвалось прижать к себе хрупкую фигурку, вдохнуть запах её волос, впитать каждую мыслишку хорошенькой головки. На деле, оборотень остался недвижим.

— Возьми меню и присядь, поизучай. — Как можно небрежнее бросил Демид. Леся послушно исполнила. Вперилась глазками в список блюд и напитков. Видно, что сразу запомнить пыталась.

— Не насилуй мозг. Со временем выучишь. Пока достаточно правильно записать, вот и всё. — Привлёк её внимание мужчина, когда совладал со зверем. — Скоро придут остальные. Познакомишься. Дружить не обязательно. Все вы работаете на меня. Главное, работать хорошо. Про чаевые тебе девочки расскажут.

— Да. Хорошо. — Кивнула Леся.

— А вот и первая ласточка.

Глава 12. Елизавета

В кафе вошла блондинка. Настороженно оглядела пространство и, заметив начальника, выдохнула, но вместе с тем и напряглась. Та самая администратор, которая не приняла Ежову, сейчас подходила ближе.

— Здравствуйте, Демид Кимович! А я думаю, чего это дверь открыта. Уже заподозрила воров. Мало ли кто забраться мог. — Говорила девушка, не тушуясь. Она чувствовала себя вполне уверенно, будто на одной ноге с боссом.

Олеся предположила, что, возможно у девушки имелся весомый повод так себя вести. Вдруг они в отношениях? Накатила неловкость из-за своего не очень-то вида. Не сравниться ей с пышущей энергией и уверенностью блондинкой. Работать придётся вместе. Ежова кожей ощущала себя лишней. Не нравилась она этой… Елизавете, как назвал её Суровый.

— Леся — наша новая официантка. Прошу любить и жаловать. — Представил новенькую Демид.

— Доброе у вас сердце! — Прозвучало двояко. Ну да. Ей отказали, а он взял с улицы и без документов. — Что ж, если так, то конечно всё покажем, всему научим. — Фальшиво улыбалась Елизавета.

— Полагаюсь на вас. — Без намёка на улыбку буркнул мужчина, повернувшись уже к Ежовой. — Ждём остальных и как кафе откроется, принеси мне чашку кофе. Чёрного. Без сахара.

— Могу я принести. — Вставила свои пять копеек Лиза.

— Зачем же? Вы у нас теперь вместо администратора. Пусть новенькая приучается. Первый заказ, так сказать. — Занял место за одним из столов Суровый.

— На два слова. — Позвала за собой девушка и Леся безропотно последовала за ней.

Елизавета придирчиво осмотрела Ежову. Цокнула языком и склонила голову набок. Томила в ожидании. Леся неловко теребила собственные пальцы. Нервы сдавали ещё на старте. И так волнительно, а тут как специально из себя пытаются вывести.

— Волосы убрать. С распущенными в выходные ходи, а тут нам в салатах сюрпризы не нужны. — Грубовато вещала блондинка, хотя сама как раз так и пришла с длиной ниже лопаток.

— Ой. Я не подумала. — Пролепетала Олеся. — Резинки нету.

— А голову ты дома не забыла? Учти, поблажек не будет. Что начальник лично взял, ничем тебе не поможет и никак не продвинет. Усекла?

— Зря вы так. Я на ваше место не мечу. Мне бы со своими обязанностями справиться. — Прикусила дрожащую губу девушка.

— Ты мне тут заплачь ещё! — Догнала, что сейчас ей по шапке от Демида Кимовича прилететь может и дала заднюю Лиза. — На тебе резинку мою. Жертвую. Собери в хвост. И перед клиентами не крутиться. Проблемы нам не нужны. Пришли, заказали и свалили. Будешь глазки строить, плохо кончишь. Иди кофе сделай начальнику. Чёрный. Без сахара. — Повторила Елизавета.

— Иду. — Кивнула Олеся. И едва не налетела на Сурового, который, похоже, прекрасно слышал их разговор. — Ваш кофе сейчас будет. — Жалко пропищала Ежова.

— Не спеши, Бэмби. Торопиться некуда. Я тут весь день пробуду. — Сообщил Демид, как-то странно глянув ей за спину.

Кафе открылось. Клиентов кот наплакал. Так, одиночные заезжие. Заказы совсем простые. Кому чашку кофе, кому чай, да пару завтраков простецких. Олеся только начальнику успела подать и ещё одной девушке, у которой колесо пробило. Она потягивала кофеёк дожидаясь решения своей проблемы.

Чтобы как-то занять себя, Ежова протирала столы. Проверила сахарницы, солонки и перечницы. Пополнила запасы, где требовалось. Девушка всячески старалась избегать взглядов Сурового, которыми он частенько её награждал.

Олеся чувствовала себя как под микроскопом. За нею следили сразу двое — Демид и Елизавета. Последняя прямо скрежетала зубами по поводу и без. Но исполнительная официантка ни в чём не перечила.

Когда народу прибавилось, она успешно со всем справлялась. К мужчинам подходила осторожно и робковато. Но придраться не к чему. Заказ принят и доставлен. Что ещё нужно? Даже чаевые хорошие оставляли. Хороший официант и должен быть ненавязчивой бесшумной тенью.

Время близилось к обеду. Демид поглядывал на часы. Лиза всё нагружала и нагружала новенькую, добавляя ей столы, давая самые крупные заказы. Видно, что вообще не щадила. Сама сгоняла перекусить и двух других официанток отправила. Осталась лишь Ежова. Время шло, а девочка не отвоёвывала себе право на передышку.

— Леся, подойди. — Позвал Суровый, злясь как чёрт. Не нравилось ему это всё. Как хорошо, когда Саша трудилась тут. Девушка спокойная и без закидонов. Лизавета не подходила на занимаемую временно должность.

— Да? — Приблизилась шатенка, закусив губу.

— Садись.

— Что? Я же… У меня там заказ. — Оглянулась на столик, куда присела компания.

— Сядь, я тебе говорю! Моё слово последнее. — Отодвинул перед ней стул. Пришлось послушаться.

Ноги с непривычки гудели, а день казался бесконечным. Олеся догадывалась, что начальница её дрессирует. Хочет показать, как тут непросто и, что возможно, она не потянет ставку. Сжав зубы, девушка решила снести любые мозговые завихрени Елизаветы. Она должна Демиду Кимовичу и долг непременно возместит. Ни слова не скажет и себя жалеть не станет как бы ни было тяжело.

— Ты чего расселась? — Раздался голос из-за угла. — Заказ за тебя я принимать должна?

— Вы и примете, Лиза. — Твёрдое и злое. — Сами-то накушались? Вкусно было? — Поддел Суровый.

— Демид Кимович… Я думала, вы уехали. Не заметила вас. — Мямлила Лиза, предчувствуя недоброе. — Ты поешь, Леся, я твой заказ передам.

— У вас проблемы со слухом? Ноги в руки и к шестому столику!

— Но я же администратор теперь! — Возмутилась блондинка.

— Не помню, чтобы официально назначал. Временно исполняющая обязанности. И ваше время истекло. — Стукнул по столу Суровый, аж чашка вместе с блюдцем подпрыгнула.

Глава 13. Пора перемен

Блондинка явно с гонором. Откуда только взялся! А может и был, только пока Сашка работала администратором, как-то удавалось осаждать наглую девицу. Неконфликтная прежняя сотрудница была, а эта нос задрала и вся из себя важная-преважная. Вот уж правду говорят: нет хуже хозяина, чем освобождённый раб. Почти получила повышение и корона сразу нарисовалась.

Демид очень сильно разозлился. Он не вступился за Лесю сразу, чисто проверяя её границы терпения. Всё ожидал, что Оленёнок покажет зубки. Но нет, она упорно исполняла все наказы Лизаветы. Мужчина решил, что пора заканчивать этот цирк.

— Загорная, я снимаю вас с администраторской деятельности. Возвращаетесь на прежнюю ставку. Свои столики помните? — Скрестил руки на груди оборотень, наблюдая как пыхтит блондинка и разве что не дымится от злости.

— Ну уж нет! Несправедливо! Я хорошо справлялась.

— Я владелец кафе и считаю иначе.

— Тогда увольняюсь! — Бросила девушка.

— Задерживать не стану. Расчёт получите прямо сейчас. Следуйте за мной. — Кивнул в сторону кабинета Суровый. Лиза пошла куда послали, а оборотень имел, что ещё сказать, но уже не ей. — Лесь, ты посиди, хорошо? Дай ножкам отдых. Это приказ! Вернусь, пообедаем вместе.

Хотел успокоить, но увидел ещё больший испуг в глазах Оленёнка. Сейчас расправится с мегерой и пообщается с Бэмби. Ей очень шла униформа. Ножки худенькие, но красивые. Демид и сам не заметил как залип.

Внутри всё клокотало. Разношёрстные эмоции смешивались в гремучую смесь. Одна персона вызывала лишь негативные мысли, другая ровно наоборот. Леся как успокоительное от блондинистого стресса.

— Пишите заявление по собственному, раз ставка официантки вас не устраивает. — Распечатал бланк Суровый и положил на стол.

— И напишу! — Плюхнулась на стул Лиза, размашистым подчерком накатала стандартный текст и расписалась. — Ваше кафе скоро загнётся! Вы самый нерадивый хозяин из всех, кого я когда-либо знала. Кадры не цените, не развиваете бизнес и вообще не участвуете в процессе. Наверное и в сексе также.

— Что-о-о-о?! — Рявкнул мужчина, предчувствуя катастрофу. Сейчас как обратиться в зверя, как откусит глупую блондинистую голову! — Пошла вон! — Выгнал, пока не случилось непоправимое. Вызверила!

Лизавета испугалась и умчалась, сверкая пятками. Демид бродил из угла в угол. Нормально так, в трусы к нему без спросу залезли! Не участвует он видите ли. С подчинёнными он никогда в постельные отношения не вступал. Редкие связи, когда совсем от одиночества выть хотелось случались. Но ничего серьёзного. Перепихнулись, разбежались. Ноль эмоций, ноль чувств, только секс.

Слова, брошенные на эмоциях зацепили. Потому что правда. Он не жил. Существовал. И ни в чём не участвовал. Пока не появилась Леся. Шатенка с печальными глазами, которую хотелось защитить от всех бед. Растормошила она что-то тёплое и живое. Не получается как прежде не вмешиваться и просто плыть по течению. Наступало время перемен.

Оборотень вышел в зал, радуясь, что избавился от одной проблемы. Правда, теперь возникла другая. Кафе осталось без администратора. Требуется ещё один человек. В задумчивости Демид подошёл к столику и не обнаружил за ним Лесю. Приказал ведь дожидаться, куда её унесло?

Глаза быстро выхватили стройную фигурку. Новенькая официантка принимала заказ, нарушая прямой приказ руководства отдыхать. Суровый подозвал Ксению, которая видя, как слетают кадры с мест за одну минуту резко подорвалась.

— Заказ новенькой, возьмите на себя. — Хмурясь обратился мужчина.

— Поняла. — Бойко ответила девушка.

— И ещё. Мы отъедем. На это время будете за старшую. Надеюсь, не пойдёте по стопам Елизаветы. — Подкрепил внушение соответствующим взглядом Суровый.

— Её трудно превзойти. — Ляпнула Ксения. — Простите. Вырвалось.

Демид со всеми сотрудниками общался исключительно на «вы», обозначая границы. Чтобы не липли и не пытались на короткой ноге с ним быть. С Лесей всё изначально сложилось иначе. Вот и сейчас он наблюдал как шатенка округлила глазки, выслушивая Ксению, забирающую её столик.

Оленёнок. Как ещё назвать эту девушку? Глядела на мужчину сквозь стекло, не решаясь подойти. Жестом поманил и тогда сдвинулась с места. Суровый встал из-за столика и дождался робкую официанточку.

— Переодевайся и возвращайся. — Отдал команду оборотень. Увидел как дрогнули губки, как полнились влагой глаза. Неужели он такой страшный? Леся умчалась, не сказав ни слова. Когда вернулась тоже молчала. — Идём.

И она покорно шла за ним к машине. Бросила прощальный взгляд на кафе. Любопытные девушки тоже проводили их взглядом. Уже в тачке Демид развернулся к расстроенной человечке, которая усиленно старалась не разреветься.

— Сейчас пообедаем где-нибудь и передохнёшь. Нельзя позволять на себе так ездить. Знаешь сколько в жизни таких Лизок встречается?

Леся не ответила. Она вообще как-то зажалась пуще прежнего. Отвернулась к окну. Мужчина не выдержал и перехватил личико, разворачивая к себе. Влажные дорожки на щеках и целые озёра в глазах.

— Бэмби, ну не рви ты мне душу! — Растирал влагу пальцами. — Не плачь.

— Не обращайте внимание. Я деньги все верну. И за одежду тоже. Всё, что должна отдам, как заработаю. Как найду новую работу, сразу же… — Лепетала девушка.

Глава 14. Чаевые

— Эта работа тебя уже не устраивает? — Плясали смешинки в глазах начальника.

— Но вы же меня уволили? — Звучал голос девушки неуверенно. Как ещё понять то, что велел снять униформу и следовать за ним? Ежова глядела на Сурового как баран на новые ворота.

— Когда?

— Только что. — Поджала губки Олеся.

— Ты вроде не блондинка! — Стукнул он по рулю, но не зло. — Если я когда-нибудь захочу уволить, скажу прямым текстом. У нас с тобой одно недопонимание за другим. Поехали, пообедаем.

— А… Здесь же кафе. — Мямлила девушка, глядя на уже удаляющееся заведение.

— Боюсь, ты и крошки не съешь под любопытными взглядами. Ещё и на часы станешь смотреть постоянно. Не пойдёт, Бэмби.

Олеся не решилась спорить с громилой. Он сделал для неё слишком много, чтобы перечить в мелочах. Да, в машине с ним, как впрочем и всегда, ей было неуютно. Но можно потерпеть. В конце концов, он её босс.

Вскоре они сидели в суши-баре. Демид заказал большой сет роллов. Словно на компанию, а не на двоих. Ежова вспомнила, что раньше, когда всё ещё было хорошо они с мужем заглядывали в подобные заведения. Он любил «Калифорнию», а девушка разнообразие.

— Лесь, ты не ешь роллы? Обычно девочкам нравится такое. Я подумал… Надо было спросить. — Потирал мужчина затылок.

— Ем. Просто вспомнила кое-что. — Подхватила она палочками и отправила в соевый соус один кругляш.

— Расскажи мне.

— О чём?

— О своей жизни. Я понимаю, о таком нелегко говорить. Но ты терзаешься. Облегчение не наступит, если не выговоришься. По себе знаю. Сейчас ешь, а потом как-нибудь, давай сядем и ты вывалишь всё, что тебя тревожит, расстраивает, злит. Когда будешь готова.

— Никогда не буду. О таком не говорят. Личное. — Отрезала Олеся.

— У меня тоже есть личное, Бэмби. Устроим обмен? Чай здесь удивительно вкусный. — Перескочил на другую тему Демид. Он оказывается разбирается в сортах. Забалтывал пока девушка то уплывала в воспоминания, то выныривала из них. — А знаешь, мой сын совсем не любит креветки. Каждый раз выковыривает. Весь в мать.

— У вас есть сын?

— Славка. Ему пять лет. — Кивнул Суровый. Ежова проглотила слово «жена». Она, получается у него тоже есть. Вот Никифоровна расстроится. Она ведь в ухажёры благодетеля записала.

Счёт оплатил Демид и девушка опять чувствовала себя неловко. Вероятно, считает её совсем немощной и помогает по доброте душевной. И сам же называл тощей. Вот из жалости и подкармливает. Если жена его узнает, всыплет мужу по пятое число.

После обеда они вернулись в кафе. Официантки сновали туда-сюда. Ежова не сомневалась, уже успели обсудить её связь с начальником, которой нет. Девушка быстренько забежала в подсобку, переоделась и пулей вылетела обратно.

Олеся старалась. Её столики не ожидали заказов дольше положенного. Суетливо принимала, также скоро подавала. Вела себя вежливо и не более. Никаких фривольностей, естественно. Хотя другие девочки позволяли себе подобное.

Вечером она получила положенную ей часть чаевых. Девушки разделили всё как положено. Её доля заслужена. Тоже заработала. Мелочь, а приятно. Ноги гудели с непривычки. Пусть и бегала по утрам ежедневно, но тут совсем другое дело.

— До завтра! — Махнула рукой Вера, уходя. Стрижка «каре» позволяла не собирать волосы в хвост. Удобно.

— До завтра. — Тихо ответила Олеся.

Она вышла в зал. Ксения заканчивала дела, исполняя работу администратора. Её лицо не светилось довольством. Скорее наоборот, она вынужденно разбиралась как, да что, кратко переговариваясь с Демидом.

— И вот здесь закрывай. Всё. Отключай. Совмещай пока. На зарплате, естественно, отразится. Посмотрю, если справишься, останешься. — Оповестил начальник. — И чтоб без закидонов.

— Ок.

— Всё, мы уехали. — Передал ей ключи мужчина.

Ежова резко выдохнула, когда тёмные глаза вперились в неё. Мужчина протянул руку. От неожиданности девушка опешила. Зачем? Чего он от неё хочет? Шагнула чисто на автомате, но не ответила на жест. Женат ведь! Как можно? Да и она не готова к чужим прикосновениям.

Ладонь опустилась. Кивнул головой в сторону выхода. Она и пошла, чувствуя какое-то внутреннее напряжение. Обязана ему очень многим, но не готова вступать в какие-либо отношения. Если намекнёт, надо сразу давать отпор. Олеся надеялась, что не придётся. В конце концов он же сам дал понять, мол, не в его вкусе. Худая. Не пересмотрел бы свои взгляды. Любые мужчины для девушки сейчас табу, а женатые тем более.

Вообще, он не обязан её возить. И Ежова топталась возле машины в нерешительности. Вроде сам позвал, но ей пора как-то пресечь дальнейшие жесты доброй воли. Его жена дома ждёт и сын.

— Спасибо вам, Демид Кимович, за всё. — Сказала девушка, набравшись храбрости. — Деньги я все отработаю, вы на этот счёт не переживайте. Стараться буду изо всех сил. И знаете, что. Вы оставшееся заберите лучше. Чаевые здесь, оказывается, неплохие. Мне хватит их на проживание. — Протянула она все купюры, что Суровый ей вперёд уплатил как о-о-о-очень большой аванс. — Лучше, если как все буду получать, по факту, а не наперёд.

Олеся так и стояла с протянутой рукой. Мужчина не шелохнулся. Он вообще выглядел как статуя. Девушка не намеревалась отступать. Что ж, если сам не берёт, надо сделать, чтоб взял. И переступая через все свои страхи, она взяла его за руку, перевернула ладонь вверх и положила туда деньги. Только не ожидала, что ловушка захлопнется, а её ручка попадёт в плен.

Глава 15. Не чужие

Демид малость обалдел. Пальцы его сами сомкнулись, захватывая холодную ручку. Зрачки девушки тут же испуганно расширились, а сама она дёрнулась. Не отпустил. Увидел, что сиганёт от него. Тут как бы не обратиться! Его нещадно вштырило от простого прикосновения к нежной коже. От того, что сама Леся его за руку взяла.

— Бэмби, харе дёргаться, будто тебя на электрический стул посадили! — Рыкнул Суровый. — Я к тебе пристаю разве?

— А чего вы? Зачем тогда? П-пустите!

— Хватит. Я сказал, хватит! — Одним рывком прижал к себе и сковал стальными объятиями, чтобы не рыпалась пока и не трепыхалась. — Успокойся. Дыши. Просто стоим. Просто дышим. — Себя он успокаивал или её — сказать сложно.

Ноздри оборотня раздувались, жадно вдыхая аромат девушки. Естественный, не забитый духами. Леся пахла вкусно и просто. Как человек. Потому что и есть человек. Она перестала сопротивляться. Замерла как кролик, ожидающий, что его незамедлительно сожрут, но осознавший — бежать бесполезно.

— Видишь? Ничего не происходит. Стоим рядом и всё.

— Вы меня касаетесь.

— Угу. И это нормально. Ты тоже меня касаешься. Я же не кричу, что меня насилуют или убивают! — Буркнул мужчина.

— Неправильно это, Демид Кимович. У вас дома жена и сын. — Пролепетала Леся. — А я не такая. И вообще больше никогда и ни с кем. Отпустите меня пожалуйста.

— У меня дома сын. Жены нет пять лет как. — Сообщил оборотень, догоняя чего она так воспротивилась. Одна причина ему известна, теперь нарисовалась другая и он сразу стёр, чтобы девушка не воспринимала его как объект с надписью «не трогать, женат».

— Простите. Я не знала.

— Откуда тебе было знать?

— Сын вас ждёт. Поезжайте. А я сама доберусь. Не надо меня больше возить. и возиться со мной тоже. Вы хороший человек. Я хочу и дальше о вас так думать. — Очень осторожно подбирала слова Леся.

— Бэмби, я как прежде отвозить и привозить буду. Это не обсуждается. А сын не один. С ним няня. Сейчас отпущу. Сядешь в машину. Бежать не рекомендую, чревато последствиями. — Предупредил Суровый.

— Демид Кимович…

— Просто Демид. Не чужие мы.

Когда он понял, что не чужие? Когда впервые услышал её шаги? Когда погнался и не захотел упускать из виду? Когда боль её почувствовал как свою? По-хорошему, ему бы не приближаться к ней. Оставить в покое. Но изнутри выворачивало. Знакомое чувство. До боли знакомое…

Перепуганные глазки на миг глянули на него, едва дал свободу действий, но тут же опустились, разглядывая очень интересный асфальт. Суровый открыл дверцу и девушка села в его тачку. Сама. Хотя внутренний протест ощущался.

Ещё секунду оборотень постоял снаружи. Он шагает в пропасть и тащит её за собой. Если не отпустить сейчас, пути обратно уже не будет. Зверюга вцепится и не разожмёт клыков, пока не поставит метку. Леся не готова. Он и сам не готов. Была любимая женщина. Потерял.

— Ты не бойся меня, Бэмби. Меня нельзя бояться. — Сев за руль сказал оборотень, мазнув по девушке взглядом.

Трогательная. Милая. Беззащитная.

Имеет ли право вторгаться в её мирок? Он ведь всё в нём перестроит и переиначит. Девушка уже сломана. Её собирать из осколочков. Осторожно. По чуть-чуть. Мужчина думал о ней. О себе. О возможности, которая вдруг замаячила. Сумасшествие какое-то!

Цветочная восемь. Знакомый домик. Леся выпорхнула из машины. Прямо побег! «До свидания!» пискнула на прощание и смылась. Демид не сразу уехал. Видел, как к окошечку подошла и занавесочка дёрнулась. Подглядывала беглянка, здесь ли ещё или отчалил.

Совесть вдруг начала грызть оборотня. Память подкинула сказанное ранее. «Вас сын дома ждёт». Да. Сын действительно ждал. Радовался, когда папашка нерадивый приезжал. Не объяснить ребёнку, что он не виноват. Просто слишком похож на свою мать. Слишком больно смотреть в родные глаза, которые один в один с материнскими.

Суровый ехал домой. Нянька названивала битый час. Тоже не обязана круглосуточно приглядывать за малым. Но платил Демид всегда хорошо, потому и быстро находились желающие. Правда, сынуля его Неугомоныч умело избавлялся от тётенек. Шалостям не было конца.

Оборотень всё думал о Лесе. Её собирать нужно как конструктор, а он и свою-то жизнь не починил. Жил как живётся. По накатанной. И вот встретил её. Словно второй шанс ему подкинули. Упускать его глупо. Не упускать опасно. Для неё.

— Батя! — Нёсся к нему мальчуган, едва заехал не территорию и вышел из машины.

— Ты чего не спишь? — Подхватил пацана на лету Демид.

— Ждал тебя. Так поздно возвращаешься! — Обвинительные нотки кольнули.

— Ну, работа, сынок. — Оправдывался оборотень. Сегодня он действительно там был, так что не врал. Нянька только сейчас появилась. Лицо недовольное. И эту довёл…

— Демид Кимович, я всё понимаю, но… — Осеклась женщина. — Поздно уже. Пора мне.

— Конечно. Я докину финансово, чтобы все в плюсе. — Сказал Суровый.

— Не в деньгах дело. Мы же оговаривали график.

— Давайте, переоговорим? — Предложил мужчина.

— Не сегодня. До свидания.

— До свидания. — Проводил взглядом женщину. — Такси вызовите, я оплачу. — Крикнул вдогонку.

— Бать, а возьми меня завтра с собой на работу? Я честно-честно хорошо себя вести буду! Ну пожа-а-а-алуйста!

Глава 16. Тест на беременность

Олеся никак не могла уснуть. Всё ворочалась с боку на бок. Зачем Демид… Кимович так себя с ней ведёт? Видела его тёмные глаза. И как схватил за руку, аж дурно сделалось! Нет, боли не причинил. Хватка крепкая была, но разумная. И всё же, чувствовала девушка себя угодившей в мышеловку.

Таисия Никифоровна вопросов не задавала. Встретила, поужинать предложила, но девушка отказалась и настаивать та не стала. Хотя, обычно очень даже давила, лишь бы Олеся не оголодала. Вероятно, заметила как часто дышала постоялица и как дёргано себя вела.

Смыв с себя день, Ежова улеглась в надежде, что внутреннее беспокойство сойдёт на нет. Хороший сон сотрёт всё, что надумала. Но он не шёл, а мысли кипели. Владелец кафе чересчур добр. Не просто так. Интерес имеет.

«Не чужие мы». — Всплыло в памяти.

«С чего бы это!» — Подумала девушка. Тёмные волосы разметались по подушке. Глаза полнились влагой. Нет у неё никого. Все чужие и он тоже чужой. Пусть отстанет от неё, тогда можно ещё как-то жить…

— Девонька, вставай, а то проспишь. — Будила Никифоровна.

— Встаю. Да. — Пробормотала Олеся в ответ. Под утро лишь удалось уплыть в страну сновидений.

Бабушка приготовила завтрак, пока девушка собиралась. Она собрала волосы в высокий хвост. Подаренная резинка раздражала, но своей у неё пока что не было. Подумывала, что в выходные надо бы докупить самое необходимое. Деньги её Демид так и не взял. Но тратить Ежова их не собиралась. Есть чаевые, вот они для свободного использования, а остальные бережно сохранит до поры. Как отработает месяц, новую подачку не примет.

— Твой прикатил. Позови, пусть поест с нами. — Приказала старушка.

— Не мой он. — Отозвалась Олеся. — Не мой. — Всё же пошла встречать раннего гостя.

— Доброго всем утра! — Поздоровался мужчина, входя внутрь.

Суровый оглядел девушку очень внимательно, будто у неё за ночь рога выросли. Она лишь отвела взгляд, хотя так и тянуло дёрнуть бровкой, да поддеть. Но Ежова забила в зачатке подобное поведение, зная чем оно иногда заканчивается. Муж показал. Представлять как Демид впечатает в неё кулак совершенно не хотелось.

— Простите. — Сбежала Олеся на улицу. Скрылась за кустами и глубоко дышала, отгоняя тошноту. Вспомнила и чуть не вывернуло.

— Бэмби. — Раздалось позади. — Только не говори, что тебя от меня тошнит.

И как раз в тот самый момент, желудок девушки устроил революцию. Она бахнулась на четвереньки и мысленно сгорала со стыда. Хорошо хоть позавтракать не успела. Не сразу поняла, что мужчина её хвост придерживал, да по спинке гладил. По-зо-ри-ще!

Обидно стало ужасно. И почему не ушёл? Лучше бы так, чем теперь смотреть ему в глаза. Ежова несграбно пыталась подняться, когда её вдруг оторвали от земли и поставили на ноги. А после подхватили и в дом внесли. Она в такой шок впала, что выйти из него требовало времени.

Никифоровна, по обыкновению смылась. У неё прям чуйка срабатывала, раз и нет её. Олеся оказалась у умывальника, где воду уже включили. Ещё и умывает её! Вот тут девушка резко вдохнула, выходя из анабиозного состояния.

— Выйдите. Сейчас же! — Потребовала она.

— Жду снаружи, Бэмби. И не надумывай глупостей всяких. Ты умеешь. — В довершение сказал мужчина.

Олеся тщательно почистила зубы, прополоскала рот и позеленела. Вдруг её шарахнула мыслишка не залетела ли она от муженька. Если так, то это полный кабздец! Не хватало ещё и ребёнка от него родить, а потом всю жизнь бояться, что папаша найдёт и отберёт его. Тогда бы она стала марионеткой в его руках до конца своих дней.

Пальцы вцепились в край раковины, а голова начала трещать. Вода лилась и лилась, пока её не перекрыли. Не Ежова. Демид. Вернулся и закрыл краник. Он что-то говорил, но девушка ни слова не услышала. Громкие мысли бились в её черепушке. Беременна? Или нет? Да или нет?!

— Мне нужно в аптеку! — Глухо и обречённо произнесла Олеся.

— Я тоже так думаю. Нервы у тебя шалят. — Согласился мужчина.

Всё дальнейшее как в тумане. Уже не волновало, что громила её на руки взял и прижал к своей мощной груди. Не тревожил вид его грозный. По другой причине сходила с ума. Неужели Шубин настолько глубоко пустил корни? Впрыснул в неё яд, чтобы травить вечность?

— Приехали, Бэмби. Что купить? — Повернул к ней голову Демид.

— Сама. — Потянулась она к ручке.

— Не-а. Говори сейчас или я принесу тебе валерьянки и только. — Буравил её взглядом.

— Демид Кимович, я взрослый человек!

— Вот и веди себя зрело! На ногах не стоишь, какая ещё «сама»?! Что нужно в аптеке, Лесь? — Коснулись её плечика пальцы.

— Тест на беременность. — Выдавила из себя девушка. — Лучше два для точности.

— Ты не беременна. — Потёр переносицу Суровый.

— Вам-то откуда знать?! — Ощетинилась Олеся. Она вообще не готова вести себя сейчас вежливо. Её жизнь крошится. Будущее рушится. И дело не в ребёнке. Рада была бы, если б не знала его отца.

— Я знаю, Лесь. Не нужны тебе тесты. Успокойся, девочка. Обычное расстройство желудка на фоне стресса. Если хочешь тест, я конечно куплю для твоего спокойствия. Но факт не беременности от того не изменится.

— Купите.

— Жди.

Ежова проводила мужчину взглядом, удивляясь, что действительно отправила постороннего мужика покупать ей тест на беременность. А он не только пошёл, но и сам вызвался. Дурдом!

Глава 17. Всё равно заберу

В аптеке не смотря на ранний час образовалась очередь. Демид стоял и думал, не много ли он на себя берёт. С чего в провидцы записался? Леся вполне могла залететь от бывшего. Он не чует в ней новой жизни, так и времени вероятно мало прошло.

Он не сдержался и зарычал. Впереди стоящие обернулись. Да, выглядел оборотень очень злым. Людишки перепугались. Вон как затряслись. Не знают, что перед ними на половину хищник. Но нутром чуют.

— Вам, видимо, очень надо. — Проблеял паренёк. — Спешите? Я пропущу.

— Ну и я тоже никуда не тороплюсь. — Отошёл мужик, покашливая.

— Спасибо, любезные! — Рыкнул Суровый благодарочку. — Тесты на беременность. Разные. И ещё… от расстройства желудка самое лучшее. — Воспользовался всеобщей отзывчивостью мужчина.

По пути к машине Демид приказывал себе успокоиться. Лесю нельзя пугать. И всё же не отметал он вариант её беременности. Представил как округлится её животик, а в нём чужое дитё. Только на половину ей принадлежащее.

«Что тогда?» — Билась в голове мысль.

«Да, хрен его знает!» — Ответил он сам себе.

Девчонка запала в душу. И бывший её натуральный козёл. Возвращаться к нему Лесе никак нельзя. Но ребёнок… Нет, хорошо бы, если бы всё же пронесло. Живое напоминание страданий измотает девушку. Не даст ей спокойно жить. Будет смотреть на сына или дочку и думать об отце. По себе сей факт знал мужчина. Он вспоминал мать Славки. Только он-то любил её. И всё равно больно.

— Держи. — Передал пакетик через окошко. — Домой завезу, убедишься. — Говорил одно, а думал другое. Обычно, он не врал. Но тут случай исключительный.

— После работы сделаю. Спасибо. — Пролепетала Леся.

— Сейчас! — Прозвучало как раскат грома.

Оборотень плюхнулся на водительское место и быстро завёл авто. Он ехал обратно на Цветочную восемь. Ему незамедлительно требуется знать результат. Может быть, даже больше, чем Лесе. Всё внутри сгорало от подозрения, что девушка в положении.

— Демид Кимович, мы в кафе опоздаем! — Глядела на него Леся. — Осторожно! — Вцепилась в его руку на руле, заметив кошку, выпрыгнувшую на дорогу.

Машина вильнула. Чёрная и пушистая кошечка отделалась лёгким испугом. Суровый съехал на обочину, вжимая педаль тормоза до упора. Резко повернулся к перепуганной пассажирке и ощутил прилив адреналина.

— Никогда так больше не делай. — Убийственно спокойно произнёс он.

— Х-хорошо.

Одним движением он впечатался в её губы. Мягкие, податливые и тёплые. Рука на затылке не позволяла ей отстраниться. Девушка впала в ступор, а оборотень завладевал её ротиком, метил собой. Он целовал напористо и вовсе не нежно. Что-то ёкнуло в нём. Будто не жил, не дышал, а тут вдруг сделал вдох. И отказываться от кислорода более не намерен.

Леся затрепыхалась. Ладошками замолотила по его плечам. Отшатнулся. Глазки перепуганные на мокром месте. Губки припухшие. Красивая она, эта Леся. Нет, он решительно не готов к тому, чтобы остаться ей посторонним. Не получается. Не выходит.

— Вы что это? — Ахнула девушка. — Никогда так больше не делайте.

— Прости. Что-то я… — Осёкся мужчина. Врать ему не хотелось, а правду скажешь, драпанёт от него пугливая лань. — Поехали.

Он привёз пассажирку и остался в машине. Пусть не спешит и с мыслями соберётся. Суровый прислушивался к эмоциям девушки. И так всё поймёт, видеть результат теста ему вовсе не обязательно.

Она сбежала от него в дом, словно он за ней погонится и непременно что-то нехорошее сотворит. Обижало такое отношение, но учитывая сколько девушке пришлось пережить простительно. Демид не забыл про отморозка испоганившего жизнь Лесе. Он поставил вопрос на паузу. На Оленёнка нельзя давить. Сама не расскажет. Вот и занял оборотень выжидательную позицию.

Если она беременна, решил Суровый, всё равно не отступится. Он ещё вчера не знал нужна ли ему Леся. Да, пялился на неё и помогал, чем мог, но не признавался, что готов впустить её в свою жизнь. Не как случайного человека, как свою. А сегодня, что-то щёлкнуло. Как услышал про грёбаный тест, так будто прозрел. Если не его, то чья-то. Долго ли пробудет одна?

Красивая девушка всегда притягивает взгляды. Леся красивая. Станут пялиться как он, приглашать на свидания. А он станется в стороне? Станет наблюдателем её жизни, а не участником ключевых событий?

«Если беременна, всё равно заберу!» — Подумал оборотень. Славка растёт. Ему мать нужна. Мачеха, которую примет. Не нянька. И малыша Леси тоже вырастит. Как своего.

В доме послышался облегчённый вздох, а следом всхлип. Пронесло. С души будто камень упал. Сколько всего передумал Демид и перерешал за всего лишь утро. Мужчина вышел из машины и ждал. Леся не спешила выходить. Он слышал её дыхание у дверей. Опасается его.

— Бэмби, если плохо себя чувствуешь, можешь остаться дома. Только, учти, я тоже никуда не уеду. Вдруг тебе опять поплохеет. — Как можно небрежнее бросил оборотень.

— Нет-нет, как же… На работу надо! — Выпорхнула девушка.

— Вот и ладушки. И не думай, не стану я накидываться. — Решил сдать чуть на попятную Демид. Пусть лгать нехорошо, но если Леся драпанёт в ночи, найти её будет сложно. — Испугался, вот и перемкнуло. А ты оказывается за кошек готова собственной жизнью рискнуть!

— Всякая жизнь ценна. И кошачья тоже.

Глава 18. Особое отношение

Девушка вошла в кафе и испытала облегчение. Работа — вот, что ей нужно. Не беременна и возрадовалась. Не станет Шубин отцом её ребёнка. Теперь уже никогда. Главное не попадаться ему на глаза, а там позабудет о её существовании.

Олеся вдруг поняла, что может как-то если не начинать планировать свою жизнь, то хотя бы о том призадуматься. Она не бездомная, благодаря доброте Таисии Никифоровны и даже трудоустроенная, что позволяет видеть какой-то просвет во тьме. Но самое важное, ушла от мужа-тирана и возвращаться не намерена.

Посетители кафешки всё пребывали. Ежова улыбалась больше обычного, хотя думала уже позабыла как это вообще делается. Заказы она принимала шустро. Буквально летала по залу. Демид Кимович следил за ней и конечно же такое внимание напрягало. Вот, пожалуй, основная причина её теперешнего беспокойства.

Что ему от неё надо? Зачем следит и возит туда-сюда? Нет, Олеся не готова была окунуться в новые отношения, едва вынырнув из старых. Девушка подумывала, как бы отвадить начальника, пока он не переступил границы дозволенного.

«Не переступил?» — Эхом повторилось в её мыслях. — «А поцелуй уже не считается?».

Очень не хотелось лишаться работы. Тем более, когда так сложно устроиться. Основная проблема — документы. Её необходимо решить до того, как Демид Кимович посчитает, что поцелуя не достаточно. Хорошо бы, он переключился на кого-то другого.

Когда наступило обеденное время и все девочки по очереди стали отлучаться на перекус, Олеся отнекивалась до последнего. Она могла вообще не есть. Так экономнее. С собой ничего не взяла, а тратить в её планы не входило. Девушка бережно относилась к тем деньгам, что попали к ней раньше положенного. Чаевых не так много, чтобы разбазаривать их на пустяки.

Ежова ни на минутку не забывала как помогла ей Никифоровна, предоставив угол. С ней тоже надо как-то расплатиться. В общем, лишнего у неё не имелось. Неизвестно, какая вожжа начальнику под хвост попадёт и когда это случится. Вдруг возьмёт и затребует обратно даденное? До истечения месяца эти деньги ещё не её, не заработанные, а огромный аванс!

— Лесь, закругляйся. Поехали, пообедаем. — Прозвучал отнюдь не вопрос.

— Я не голодна. Благодарю за предложение. — Сделала акцент на последнем слове девушка. Пора пресечь особое к ней отношение.

— Это ты меня сейчас культурно отшила? — Не оказался босс тугодумом. — Не канает, Бэмби. Я как бумеранг. Поэтому, ручки в ножки и дуй переодеваться! Жду у машины. Не придёшь сама, я помогу.

Суровый посчитал разговор оконченным и пошёл на выход. Официантки пошушукались меж собой, а Олеся тяжко вздохнула. Ну, что за человек такой! И чего он к ней привязался? Изначально рассчитывал развести на… секс? Девушка прикрыла глаза ладошками и заплакала. Плечики её подрагивали. Успокоиться никак не удавалось.

— Лесь, ты чего ревёшь-то? — Подошла к ней Ксения. — Не будь дурой! Такие мужики как наш Кимович на дороге не валяются.

— Не хочу я этого всего… Не нужно. — Лепетала Ежова.

— Послушай, он всех отбривал. Всех! Кто осмеливался приблизиться, пристреливал взглядом. Лизка из трусов выпрыгивала, в надежде, что ей что-то, да обломится! Не теряйся. Иди, давай. Ждёт тебя ведь. Чем-то ты его зацепила. — Поторапливала Ксения.

Олеся не успела уйти в подсобку как Демид вернулся. Он прошёлся по ней взглядом, конечно же, заметил, что плакала. Слёзы и высохнуть не успели. Мужчина приблизился, взял за руку и повёл на выход. Она и пошла. Сопротивляться какой смысл? Такие как Суровый прут напролом.

— Залезай, Бэмби. — Скомандовал и дверцу прикрыл не сразу. Но вот она заперта в его машине. Рядом с ним. — Поедем, поедим, а потом расскажешь по чём горючие ты слёзы льёшь. Роллы, как я понял ты не очень любишь. Что насчёт пиццы? Мм-м?

— Всё равно.

— Э, нет. Ты, давай, прекращай. Что воля, что не воля — всё одно. Учись говорить, девочка. Молчанием ничего не добьёшься. Куда едем?

— В пиццерию. — Подтвердила Олеся.

— Тогда, погнали! — Завёл он двигатель. Машина тронулась с места. Двое думали о разном и мысли их не пересекались.

Забавно, что владелец собственного кафе уже не в первый раз отвозит её обедать в другое место. Ежова заметила, что Демид вообще не смотрит на других женщин, которые работают на него. Да и вот взять хотя бы официантку, которая подошла к ним. Симпатичная, приветливая и очень даже загляделась на Сурового, не смотря на присутствие спутницы. А он холоден как лёд. Заказал сухо, не оставляя пространства для манёвра.

Ясное дело, что при одной женщине не кадрят другую. И всё же, Олеся невольно наблюдала за ним и во время работы. Посетительницам не улыбался. С девочками общался в рамках приличия, но давал понять, кто тут босс. Всем кроме неё.

— А теперь расскажи, почему ты плакала. — Не забыл мужчина.

— Демид Кимович. — Собиралась с духом девушка.

— Просто Демид. Не тяни кота за хвост, выкладывай как есть, что там твой горшочек наварил.

— Я у вас работаю.

— Да.

— И всё. Давайте, закончим все те нерабочие моменты, которые есть. Взять даже вот этот обед. Пусть он будет последним. И подвозить меня тоже не надо. — Смотрела строго в стол Олеся, не поднимая взгляда на сурового собеседника.

— Ты меня боишься?