Няня по приказу

Глава 1. Гроза в пентхаусе

Лика

Если бы мне год назад сказали, что мой путь к вершине корпоративного Олимпа будет лежать через детскую комнату, полную лего, я бы рассмеялась в лицо пророку. А если бы добавили, что ключевую роль в этом сыграет истерика сына финансового директора из-за сломанного робота, я бы просто развернулась и ушла. Но сейчас, стоя перед панорамным окном, за которым раскинулся весь город как на ладони, я понимала – смеяться последней будет судьба. Или Демид Волков.

Меня вызвали к нему. Не в кабинет на сорок восьмом этаже, а прямо в его святая святых – пентхаус на пятидесятом. Лифт, устланный мягким ковром, поднялся беззвучно, но в висках стучало: «Карьера, карьера, карьера». Я три месяца выкладывалась на стажировке, чтобы сегодня, на итоговой презентации, поймать его взгляд и увидеть в нем кивок одобрения. Вместо этого я ловила сбежавшего хомяка из живого уголка. И, кажется, поймала не только его.

Дверь открыла элегантная женщина лет пятидесяти (экономка? личный ассистент? телохранитель?) и молча проводила по безупречно минималистичному пространству. Все было из стекла, бетона и холодного дерева. Ни пылинки, ни лишней вещи. Казалось, даже воздух здесь фильтровали от случайных эмоций.

И тут я его увидела. Единственное доказательство, что здесь может существовать что-то живое и не подчиняющееся законам симметрии. На огромном диване, похожем на ледник, сидел мальчик. Лет шести. В одной руке у него был истребитель из лего, в другой – маркер. Он сосредоточенно рисовал на стеклянном столе, причудливо изгибая траекторию полета. На нем были идеально чистые джинсы и футболка, но в его глазах горел такой озорной, неукротимый огонь, что стало понятно – эта чистота временна.

– Лика Соколова, – раздался за моей спиной голос. Низкий, холодный, намертво лишенный вопросительных интонаций. Он не спрашивал, он констатировал.

Я обернулась. Демид Волков был еще более внушительным в своем же пространстве, чем за столом переговоров. Без пиджака, в белой рубашке с закатанными до локтей рукавами, он казался не боссом, а капитаном на мостике корабля, который вот-вот возьмет на абордаж мое будущее.

– Господин Волков, – кивнула я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Вы хотели меня видеть? Если это о презентации, я…

– Это о нем, – он коротким жестом указал на мальчика, не отрывающегося от своего «граффити». – Мой племянник. Миша.

Мальчик, услышав свое имя, наконец поднял голову. Его взгляд скользнул по мне с профессиональной оценкой, которой позавидовал бы любой рекрутер.

– Она та самая? – спросил он дядю, игнорируя меня полностью.
– Та самая, – подтвердил Демид, и в его глазах мелькнуло что-то вроде усталой досады. – Лика, вчерашнее видео в корпоративном чате стало вирусным. Вы за две минуты установили мир между тремя воюющими наследниками и спасли хомяка от смертельной опасности быть раздавленным. У вас есть талант.

Это прозвучало не как комплимент, а как диагноз. Худший из возможных.

– Я… просто люблю детей, – неуверенно пробормотала я.

– Отлично. Потому что теперь они – ваша зона ответственности, – он подошел к столу, взял какой-то конверт. – Ваша стажировка приостановлена. С сегодняшнего дня и на ближайшие три месяца вы – персональная няня Миши. Вы будете жить здесь, в гостевой комнате. Ваш оклад утраивается. Все необходимые вещи вам доставят сегодня же.

В ушах зазвенело. Я перевела взгляд с его бесстрастного лица на Мишу, который теперь смотрел на меня с нескрываемым любопытством, а потом снова на Волкова.

– Вы… шутите? – выдавила я. – У меня есть планы, проект, я хочу работать в вашем отделе разработки, а не…

– Это не предложение, Соколова, – он перебил меня, и его голос стал тише, но от этого только опаснее. – Это условие вашего дальнейшего трудоустройства в «Кибертон» вообще. Миша нуждается в присмотре. Вы продемонстрировали исключительные навыки управления… хаосом. Я плачу за эффективность. Вы здесь – самое эффективное решение.

– А если я откажусь? – спросила я, чувствуя, как по спине бежит холодок.

Он медленно подошел ко мне и протянул конверт.

– Тогда ваш путь в этой компании закончится сегодня. И, смею вас заверить, рекомендацию от меня вы не получите. А с учетом того, насколько специфичен рынок на вашу специальность… – он не договорил, но смысл был ясен. Он мог похоронить мою карьеру, даже не выходя из этой комнаты.

Я посмотрела на Мишу. Он уже слез с дивана и подошел поближе, рассматривая меня, как новый, не самый интересный конструктор.

– Ты будешь со мной играть в «Монстр Трак»? – спросил он вдруг, без тени сомнения в том, что ответ будет положительным.

И в этот момент я поняла. Это была ловушка без выхода. С одной стороны – сумасшедший диктатор в дорогой рубашке. С другой – его озорное, одинокое оружие массового поражения. И мое безнадежно разрушенное светлое профессиональное будущее.

Я взяла конверт. Он был тяжелым.

– Каковы мои обязанности? – спросила я, и мой голос прозвучал чужим, слишком спокойным.

Демид Волков едва заметно усмехнулся. Он выиграл первый раунд.

– Сделать так, чтобы он меня слушался. И чтобы у него… все было хорошо. В остальном – действуйте по своему усмотрению. Но помните, – он посмотрел на меня так, будто сканировал на предмет слабостей, – вы живете здесь. Это работа 24/7. Ваш выходной – когда я скажу.

Миша дернул меня за край блузки.
– Пойдем, я покажу, где робот-пылесос застрял. Он опять съел мою машинку!

Демид кивнул в его сторону, будто отдавая приказ войскам: «Ваш объект. Приступайте».

И я пошла. Не к мечте о коде и стартапах, а на поиски робота-пылесоса, проглотившего машинку. Это был самый унизительный и самый важный шаг в моей жизни. Шаг в чужую, безупречно устроенную тюрьму. Или, как мне следовало думать, чтобы не сойти с ума, – в самую рискованную игру.

Игра, в которой ставкой была моя душа, а противником – человек, не знающий слова «проигрыш». И его маленький, озорной тайный союзник.