Няня выбирает Любовь!

Пролог

– Ты тоже уйдешь! – выкрикнул Томас, и его слова пронзили меня, как острейший нож. – Ты уйдешь, как мама!

Я вздрогнула, но старалась держать себя в руках. Мальчик стоял передо мной, его глаза блестели от злости и слез. Он был такой маленький, но в этот момент казался взрослым. Слишком взрослым для своих девяти лет.

– Томас, это не так, – прошептала я, пытаясь приблизиться и дотронуться до его плеча.

– Отстань! – он отступил назад и сжал кулаки. – Ты обманываешь! Все обманывают! Сначала говорят, что останутся, а потом уходят!

Я почувствовала, как сердце сжимается. Его слова были пропитаны болью, в которой звенело столько одиночества, что мне хотелось обнять его и никогда не отпускать.

– Томас... – мой голос дрогнул, но прежде чем я успела что-то сказать, раздался резкий окрик Кайрона.

– Хватит! – его голос был тяжелым, угрожающим. – Томас, иди в свою комнату. Сейчас же.

– Нет! – выкрикнул мальчик, и его голос сорвался. – Я не уйду! Она должна сказать правду! Должна признаться, что уйдет, как мама!

– Томас! – Кайрон повысил голос, и мальчик замолчал. Его глаза широко распахнулись, но он не двинулся с места.

– Не надо так с ним, – попросила я, обернувшись к Кайрону.

Он бросил на меня ледяной взгляд, полный гнева.

– Это не твое дело, – прорычал он.

– Не мое?! – меня затопила волна ярости. Хватит… Довольно! – Этот мальчик боится, что все оставят его! И знаешь, почему? Потому что ты не даешь ему почувствовать, что он кому-то нужен!

Признаться, я и сама в этот момент не понимала, говорю ли о мальчике или же о себе…

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, женщина, – его голос рокотал низким, почти угрожающим тембром.

– Тогда объясни мне, Кайрон! – я почти закричала на него, чувствуя, как слезы подступают к глазам. У меня тоже больше не было сил. Это письмо, поведение Кайрона, его молчание… Я ведь тоже не железная! – Объясни, почему ты так боишься впустить тепло в дом? Почему ты наказываешь его за то, что он просто хочет, чтобы его любили?!

– Любовь делает слабым, – прорычал он наконец. Жестко. Безапелляционно.

Эти слова ударили меня, как пощечина. Я смотрела на него, чувствуя, как в груди все сжимается. Сердце покрывалось коркой льда. Вот, значит, что он думал? А как же… как же все, что было? Выходит, я сама строила свои иллюзии на пустом месте?

– Нет, Кайрон, – я уже не кричала… Лишь старалась говорить твердо, хотя голос и дрожал, а горло сжимало. – Это не любовь делает слабым. А ее отсутствие.

Томас тихо всхлипнул. Я развернулась к нему и наклонилась, чтобы наши глаза были на одном уровне.

– Томас, послушай меня, – я осторожно взяла его за руки. – Ты прав, я не твоя мама. И я не могу заменить ее. Но я здесь. И никуда не уйду. По крайней мере до тех пор, пока буду нужна тебе.

Его губы дрогнули, и он, не сдерживая больше слез, бросился мне на шею.

Я обняла его, чувствуя, как его маленькое тело содрогается от рыданий.

– Ты лжешь, – тихо сказал Кайрон за моей спиной.

Я обернулась к нему.

– Что?

– Ты лжешь, – повторил он, и в его голосе звучала не злость, а что-то гораздо страшнее. Боль? Страх..? – Ты уйдешь. Рано или поздно. Для тебя этот мир чужой.

Глава 1.1

– Вы не имеете права! – мои слова прозвучали громче, чем я ожидала, и эхом отразились от стен кабинета директора.

– Вера Сергеевна, я все понимаю, но… – начал он, но я перебила.

– Понимаете? – я сжала кулаки, чтобы удержать себя от рвущихся с языка ругательств. – Вы хотите сказать, что я виновата? Что я должна была просто закрыть глаза на то, как этот мальчик унижал других детей?

– Родители Захарова требуют вашего увольнения, – уставшим голосом продолжил директор. – А мне нужно сохранить спокойствие в школе.

– Спокойствие? – я горько усмехнулась. А то я не понимаю, о каком спокойствии речь! – То есть, если богатый папочка Захарова угрожает финансированию, вы просто сдаете тех, кто работает честно?

Директор устало потер виски.

– Вы хороший учитель, Вера Сергеевна, – сказал он, избегая моего взгляда. – Но вы ввязались в конфликт. А наша школа…

– …не хочет терять спонсоров, – закончила я за него.

Он не ответил. И я поняла, что спор бесполезен.

Я встала, пытаясь сохранить остатки самообладания и держаться с достоинством.

– Спасибо за честность, – произнесла холодно, подхватив свою сумку. – Если это ваш способ решать проблемы, то, пожалуй, я даже рада, что ухожу.

Я вышла из кабинета, чувствуя, как внутри все горит. Слезы подступали к глазам, но я не могла позволить себе расплакаться прямо сейчас. В коридоре мимо пронеслись дети – мои дети. Они смеялись, перекрикивались, что-то спрашивали. Я улыбалась через силу, лицо словно одеревенело, отвечала почти невпопад… Учебный год подошел к концу, а с ним и моя работа в этой школе. Ну, хоть доучила ребят до четвертого класса.

Когда я вышла из школы, небо было серым и тяжелым, ветер ледяным… прямо под стать моему настроению.

Слезы душили изнутри. Чувство обиды, несправедливости и какой-то обреченности, что все зря!

Всегда находится кто-то богаче-выше-сильнее, способный придушить все твои чистосердечные порывы!

Я остановилась на тротуаре, сжимая в руках коробку с вещами. Глаза жгло, но я из последних сил держалась. Нет уж! Нужно хотя бы до дома дойти! Не привыкла я на людях слабость показывать.

"Что теперь?" – подумала, глядя на толпу людей, спешащих по своим делам.

– С дороги! – кто-то закричал издалека.

Я повернула голову и увидела, как девочка лет десяти, упав с самоката, растянулась на проезжей части. А из-за поворота с ревом выруливал грузовик.

Я поняла, что она не успеет… Она ревела, держась за разбитое вкровь колено. Бросив коробку на землю, не раздумывая, я рванула вперед. Ветер ударил в лицо, тщетно пытаясь остановить, люди вокруг закричали.

В последний момент я успела подхватить ее подмышки, поднять, хотя это оказалось непросто, и оттолкнуть в сторону…

Все произошло в доли секунды.

Удар. Боль. Я ждала их, но… вместо этого ощутила странную легкость.

Свет. Яркий, ослепительный, он заполнил все кругом. Я зажмурилась, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

Секунда, другая, и меня с силой швырнуло на землю. Не асфальт, не гравий.

– Фу! – я раскрыла глаза и поняла, что сижу в луже, вода в которой смешалась с какой-то скользкой жижей.

Попыталась встать, но поскользнулась и растянулась в этом… целиком.

После нескольких попыток, мне все же удалось на карачках выползти на обочину.

Я огляделась и обомлела.

Как можно в один момент переместиться из центра города в лес?

И более того…

Вместо теплой поздней весны, я очутилась в самом разгаре увядающей осени! Ко всему прочему противно моросил дождь, а вдалеке рокотал гром.

Глава 1.2

Ветер завывал, хлестал моросью по лицу, а я стояла, не в силах двинуться с места. Сердце колотилось так, словно пыталось вырваться из груди.

Что… что это такое?!

Мысли метались в голове. Еще минуту назад я была на дороге, пыталась спасти ту девочку, а теперь… лес. Лес!

Я огляделась, пытаясь найти хоть что-то знакомое, но вокруг были только деревья, черные стволы которых темнели среди пожухлой листвы.

Мои вещи… Их не было. Похоже, я обронила сумку, когда бежала к девочке…

Как я здесь оказалась? Это шутка? Галлюцинация? Я умерла?

Я попробовала ущипнуть себя за руку, но пальцы уже онемели от холода, и вместо боли я почувствовала лишь слабое покалывание.

– Эй! – закричала в пустоту, но голос утонул в реве ветра. – Кто-нибудь!

Ответа не было. Только дождь и шумящий листвой лес.

Я обхватила себя руками, пытаясь хоть немного согреться, но это не помогло. Одежда уже промокла насквозь, холод пробирал до самых костей.

Соберись, Вера. Паника не поможет. Надо двигаться!

Я пыталась убедить себя идти вперед, хотя ноги дрожали, а страх сковывал грудь. Даже дышать было больно.

Шаг, другой…

Вода и грязь превращались в скользкое месиво под ногами. Ветер бросал в лицо мои мокрые волосы, сколько бы я ни пыталась убрать их. Я едва могла разглядеть, куда иду.

Этого не может быть. Это просто сон. Сон… Я проснусь, и все будет нормально…

Но с каждым шагом реальность становилась все безжалостнее. Я знала лишь наверняка лишь одно – нужно двигаться. Нужно постараться найти укрытие…

Попутно пыталась вспомнить, что произошло. Девочка. Самокат. Грузовик. Потом свет… и вот я здесь. Но как?

– Это невозможно… – прошептала себе, когда догадка коснулась разума. Может, я умерла и это мое посмертие?

Слова тут же утонули в завываниях ветра. С каждой минутой стихия бушевала все сильнее. От раскатов грома тряслась земля, а у меня уже зуб на зуб не попадал.

Я брела вперед, не зная, куда. Легкие горели от ледяного воздуха, ноги подкашивались, а мокрая одежда стала тяжелой и еще сильнее сковывала.

Не знаю, сколько минут или часов прошло, для меня они превратились в целую вечность, когда вдруг я заметила свет. Слабый, едва заметный, но он был там, впереди, между деревьями. Мелькнула мысль: Дом? Или это просто галлюцинация?

Я пошла быстрее, спотыкаясь и почти падая. Грязь раскисшей дороги чавкала под ботинками и тянула в жижу, но я не останавливалась.

Когда добралась, ноги уже почти не держали. Это был старый деревянный дом, такой основательный, тяжелый… С тусклым светом, пробивающимся из окна. Промокшая до нитки, я поднялась на крыльцо и постучала в дверь.

Секунда. Другая. Послышались шаги.

Дверь открылась с громким скрипом, и на пороге появился мужчина. Высокий, с растрепанными темными волосами и хмурым взглядом. В руке он держал керосиновую лампу, свет которой тут же осветил меня во всей красе. Даже думать не хочу, на кого сейчас похожа! Вся в грязи, растрепанная, макияж наверняка потек!

Мужчина нахмурился, представляю, кого он видел перед собой…

– Кто вы? – его голос был низким, немного хриплым.

– Я… – начала я, но слова застряли в горле. Ноги подкосились, и я рухнула вперед. Мужчина успел подхватить меня, ругаясь себе под нос.

– Черт… Ладно, заходи, только не подыхай на пороге.

Он легко поднял меня, словно я ничего не весила, и занес в дом. Внутри было тепло. Меня коснулся запах дерева, огня и чего-то травяного. Но мое сознание уже ускользало. Последнее, что я услышала, был звук закрывающейся двери, новый раскат грома и его недовольный голос:

– Вот же привалило на мою голову…

----------------------------------------

Дорогие читатели!

Рада приветствовать вас в моей новой истории! Нас ждет нелегкая жизнь в глуши, в дали от цивилизации и родного мира. Эта история о любви и надежде, которые способны пробудить самое сокровенное в каждом из нас.

Не забывайте ставить книге 🌟“мне нравится”, это очень помогает автору! Пишите комментарии со своими впечатлениями и ожиданиями!

Приятного чтения!

С любовью, ваша Александра!

Глава 1.3

Сквозь тяжелую пелену сна до меня начали доноситься звуки. Потрескивание огня, негромкий шорох и скрип дерева, как у бабушки на даче в детстве.

Сначала подумалось, что это все сон. Но постепенно к слуху добавились другие ощущения: тепло, исходящее откуда-то сбоку, легкий запах дыма и трав, что-то мягкое под щекой. А еще одежда на мне все еще была частично мокрой, а где-то уже подсохла и колола грязью.

Я открыла глаза.

Свет был тусклым, но все-таки резанул, и я тут же зажмурилась. Через мгновение снова попыталась открыть глаза, на этот раз медленнее.

Я лежала на старом диване, укрытая грубым, но теплым одеялом. Рядом с диваном стоял небольшой столик, на котором горела лампа. Ее света было недостаточно, чтобы осветить всю комнату, в углах лежали тени...

Где я?

Пришлось поднапрячься, чтобы вспомнить. Но тут все, что случилось до этого, вдруг нахлынуло разом: лес, гроза, холод, свет… дом.

– Очнулась, наконец! – раздался чей-то голос.

Я вздрогнула и повернула голову. На стуле у стены сидел мальчишка лет десяти. Русоволосый, с веснушками на носу и удивительно серьезным взглядом для своего возраста. Он держал в руках кружку и смотрел на меня так, будто ждал, когда я сделаю что-то неожиданное.

– Ты кто? – спросила я, голос сорвался на хрип. Горло саднило, словно я кричала всю ночь напролет. Надеюсь, обойдется без ангины…

– Это тебя надо спросить, – мальчишка подозрительно прищурился. – Ты кто? И что ты тут делаешь?

Я хотела ответить, но поняла, что сама не знаю. Ну, то есть знаю, кто я. Но что я здесь делаю? Это даже для меня было загадкой.

– Я… Я не знаю, – выдавила наконец.

Мальчишка чуть нахмурил брови, но комментировать не стал. Вместо этого он поставил кружку на стол и встал.

– Папа сказал, что ты странная, – заявил он серьезно, скрестив руки на груди. Создавалось ощущение, что он специально хорохорится. – И что ты, наверное, из тех, кто с гор спускается.

– С гор? – переспросила, не понимая, о чем он говорит.

– Ну да, – мальчишка пожал плечами. – Иногда такое бывает. Люди с гор. Они ничего не помнят и они странные.

Он окинул меня взглядом, явно намекая, что я отлично подхожу под эти два пункта.

– Ни с каких я не с гор, – пробормотала я, потирая виски. Голова гудела, мысли путались.

– А откуда тогда?

Я открыла рот, чтобы ответить, но замерла. Как я могла объяснить этому мальчику, что буквально несколько часов назад была совершенно в другом месте? Что спасала девочку на дороге, когда внезапно оказалась в лесу?

– Сложно объяснить.

Мальчишка фыркнул, явно не удовлетворенный моим ответом.

– Ладно, – фыркнул он. – Папа скоро придет. Он с тобой разберется.

С этими словами он направился к двери. Но перед тем, как выйти, обернулся и посмотрел на меня.

– Ты пить-то умеешь?

– Что? – осоловело моргнула. Либо мой мозг соображал слишком туго, либо меня принимают за совсем неадекватную

Он закатил глаза, словно разговаривал с ребенком, и указал на кружку на столе.

– Это отвар. Пей, пока теплый. Папа сказал, что он тебе поможет.

Я с трудом приподнялась, чувствуя, как гудят мышцы. Руки дрожали, но я взяла кружку. Пахло травами и чем-то горьковатым.

– Спасибо, – пробормотала, поднося ее к губам.

Мальчишка кивнул и вышел, оставив меня одну.

Я сделала пару глотков. Напиток оказался почти горячим, и его тепло тут же разлилось по телу. Немного придя в себя, я опустила кружку и огляделась снова. Комната была простой, деревенской: старые стулья, массивный стол, полки с бутылками и какими-то свертками. На полу у камина медвежья шкура. Все выглядело так, будто я внезапно оказалась в другом времени. Никаких тебе современных приборов, ни телевизора, ни радио, даже часов не нашла.

Да что вообще происходит?

Я снова вспомнила мужчину, который открыл мне дверь, и его недовольный голос. "Папа" – значит, это был его сын. Но кто они? И почему я здесь?

Мысли снова закрутились в голове, но ответа на главный вопрос у меня по-прежнему не было.

Визуалы ч.1

Дорогие читатели! Пока наша будущая няня немного придет в себя, давайте познакомимся с нашими героями поближе?

Наша Верочка, попала так попала…

Визуалы ч.2

А это сам Кайрон, наш одинокий отец и весьма обстоятельный мужчина.

И его сынишка Томас

На этом пока все, готовы вернуться к истории?

Глава 1.4

Я сидела на диване, грея ладони о кружку, и пыталась осмыслить происходящее. Мысли до сих пор путались, и все, что я могла делать, – это механически подносить кружку к губам, глотать горьковатый отвар и пытаться согреться. Меня наконец перестало потряхивать. А еще я заметила, что одежда почти высохла. Это сколько же времени я так пролежала?

Дверь хлопнула, прервав мою задумчивость… Вернее даже я почти выпала из реальности, но не суть. Мальчишка, который ушел минуту назад, вернулся. Но на этот раз он был не один.

В комнату вошел мужчина. Его тяжелый шаг эхом отозвался в моем сознании, и я тут же напряглась. Это был тот самый человек, который открыл мне дверь и подхватил на пороге. Высокий, широкоплечий, с резкими чертами лица. слегка небритый и с настороженным взглядом.

– Ну, как она? – спросил он, бросив короткий взгляд на мальчишку, который снова уселся на стуле у стены.

– Очухалась, – коротко ответил тот и пожал плечами. – И говорить может.

Мужчина подошел ближе, внимательно оглядел меня.

– Ты кто такая? – строго и требовательно.

Я сглотнула.

– Меня зовут Вера, – выдавила наконец. Голос предательски дрожал.

Мужчина выглядел таким… здоровенным! А еще немного странным. Одежда была уж слишком непривычной – какие-то штаны, рубаха льняная, или как этот материал называют? И кожаный жилет… Я покосилась на мальчишку и поняла, что тот одет примерно так же.

Они что, из тех, кто радеет за экологию и натуральные материалы?

– Хорошо, Ве-ра, – произнес мужчина, но в его тоне не было ни капли доверия. И мое имя он проговорил как-то странно, словно что-то необычное… Сам он представляться пока не торопился. – Теперь объясни, как ты оказалась в лесу.

– Я… – начала я, но снова замялась. Как объяснить то, чего я сама не понимала?

– Не знаю, – я опустила взгляд в чашку, словно там могли найтись ответы. Там, впрочем, плавали только листочки неведомых мне трав. Досадно.

Он нахмурился, и я буквально кожей почувствовала, как его взгляд стал еще более тяжелым.

– Не знаешь? Просто так взяла и оказалась в самой гуще леса в такую погоду?

– Я… – попыталась собрать мысли, но они упорно разбегались. – Я была в городе. Потом... пыталась спасти девочку, и... потом тот свет, и я оказалась здесь.

Мужчина тяжело выдохнул, сложил руки на груди.

– Ты из города? – переспросил он.

– Да, – кивнула я.

– Из какого?

– Из Москвы, – ответила я и с надеждой посмотрела на него. Какая будет реакция? Уж Москву-то все знают. Он же по русски говорит…

Но его лицо оставалось непроницаемым.

– Никогда не слышал.

Я уставилась на него, не понимая. Как можно не знать про столицу?

– Это какой-то отдаленный угол королевства? – добавил он, внимательно всматриваясь в мое лицо.

Королевства?

– Что? Нет, Москва – столица… – я запнулась, понимая, что мои слова звучат как-то странно. – Столица России.

Он прищурился и долго молчал.

– Не слышал, – отрезал сурово.

Я растерянно нахмурилась. Как он мог не слышать? Это просто невозможно!

– Пап, но ведь ты сам сказал, что она с гор! – вмешался мальчишка. – И одета вон, не по человечьи.

Я уставилась на него с явным недоумением, а мужчина с сомнением.

Он снова посмотрел на меня и вдруг подался вперед. От неожиданности я едва не выронила из рук кружку, но он успел ее перехватить. Отставив ее на стол, потянул к себе мою руку.

Мне внезапно стало по настоящему жутко. Этот суровый громила может сделать со мной, что угодно… И в этой глуши мне даже на помощь будет не позвать!

Глава 2.1

Я вжалась спиной в спинку дивана, но он лишь развернул мою ладонь к свету и внимательно оглядел.

– Твои руки не знали тяжелой работы, – это был не вопрос. – И одежда странная. Ты из аристократок?

– Что? – я все же снова потянула руку из его хватки, и на этот раз он не стал удерживать. – Нет… из обычной семьи. Я учитель.

– Учитель. – И снова не вопрос. И снова эти суровые брови.

Какое-то он время молча смотрел на меня, будто пытался сложить в голове кусочки пазла. Затем тяжело выдохнул, словно принял какое-то решение.

– Жди здесь, – бросил коротко, а потом развернулся и вышел из комнаты, оставив меня наедине с мальчишкой.

Тот сидел на стуле, болтая ногой, и в его взгляде было что-то вроде любопытства.

– Ты правда учитель? – спросил он наконец, нарушая молчание.

– Да, – кивнула я, машинально, все еще пытаясь осмыслить слова мужчины. – В школе.

– Звучит скучно, – фыркнул мальчишка.

Я только открыла рот, чтобы возразить, но в этот момент дверь снова открылась, и в комнату вернулся его отец. В руках у него была старая карта. Он развернул ее прямо на столе передо мной, пригладив края, чтобы не сворачивалась обратно.

– Раз ты из столицы, покажи, где она, – сказал он, ткнув пальцем в середину карты.

Я склонилась над столом, вглядываясь в карту. Но чем дольше смотрела, тем сильнее становилось ощущение, что что-то совсем не так.

На карте не было ничего знакомого. Ни Москвы, ни России, ни даже очертаний континентов, которые хоть как-то напоминали бы привычную географию. Вместо этого я видела названия, которые казались выдуманными: Залив Кайлен, Королевство Эстир, Территории Армана.

– Это шутка? – нервно засмеялась я, отодвигаясь от карты.

Мужчина нахмурился.

– Прямо похоже на шутку, да? – его голос был едким и резким.

– Ну, это же... – я беспомощно указала на карту. – Это не настоящая карта. Где здесь Европа? Азия?

Мужчина долго смотрел на меня, потом перевел взгляд на мальчика.

– Томас, выйди, – сказал он, и тот недовольно закатил глаза, но подчинился и вышел, захлопнув за собой дверь.

Когда мы остались одни, мужчина сел напротив меня и скрестил руки на груди.

– Слушай внимательно, – сказал он, и от его тона у меня мурашки побежали по коже. Я вжалась в диван, словно это могло как-то спрятать меня от его суровости. – Это не шутка. И похоже ты не из этого мира.

На секунду я потеряла дар речи.

– Что? – только и смогла выдавить.

– Здесь, недалеко, в горах, – он кивнул в сторону окна, – есть место. Разлом. Иногда через него проходят люди. Они всегда странные – одеты не так, говорят непонятное, ведут себя так, словно никогда не видели нашего мира. Ты – одна из них, это очевидно.

Я вцепилась в кружку, словно та могла меня как-то удержать.

– Это безумие, – прошептала я. – Вы серьезно? Какой еще другой мир?

– А как ты объяснишь то, что твоя Москва не на карте? Или твою одежду? – он кивнул на мои джинсы и кроссовки. – Ты видела на ком-нибудь здесь что-то подобное?

Я опустила взгляд на себя. Он был прав. Моя одежда в сравнении с его действительно выглядела так, словно я сбежала из какого-то другого времени.

– Но это невозможно, – произнесла я, почти готовая умолять его сказать, что все это просто шутка или ошибка. В этом нет никакого смысла! Никакой логики!

– Разлом редко бывает логичным, – ответил он, пожав плечами. – Иногда люди проходят через него, потому что хотят сбежать. Иногда их просто затягивает. Причин может быть много.

Дорогие читатели!

Книга выходит в рамках литмоба "Няня из другого мира" https://litnet.com/shrt/rqlw

Глава 2.2

Я провела руками по лицу, чувствуя, как паника поднимается внутри меня.

– И как мне вернуться? – я все еще пыталась храбриться и говорить твердо.

Мужчина взглянул на меня с тенью сожаления и покачал головой.

– Это не так просто. Если тебя затянуло, то, скорее всего, назад дороги нет.

От этих слов стало почти ощутимо больно. В груди поселилась неприятная тяжесть

– Нет... – прошептала я, качая головой. – Это невозможно. Это просто... это сон.

Я отказывалась в это верить. Как можно принять подобное за правду?

– Это не сон, – этот мужлан продолжал заземлять меня. – Ты здесь. И тебе придется с этим смириться.

Я поставила кружку на стол, встала, чувствуя, как кружится голова, но не в силах больше сидеть на месте. Все вокруг казалось нереальным. Я шагнула к окну, чтобы глотнуть свежего воздуха, но вместо этого снова увидела мрачный дождливый лес перстевший осенней листвой.

Осень вместо почти завершившейся весны…

– Как это все может быть правдой? – прошептала я, больше себе, чем ему.

Мужчина ничего не ответил. Он просто стоял на своем месте, молча наблюдая, как мое сознание пытается принять неизбежное.

Я обернулась, чувствуя, как внутри меня нарастает отчаяние. Проблемы в школе, увольнение, все это стало таким незначительным, едва я осознала, во что угодила.

– Вы... вы хотя бы знаете, что делать? – спросила я, пытаясь подавить дрожь в голосе.

Он снова сложил руки на груди, нахмурился.

– Я не сталкивался с такими, как ты, – признался он наконец. – Только слышал о людях из разлома. Их немного, но иногда кто-то появляется. Обычно их находят ближе к горам.

– И что с ними происходит? Они возвращаются домой? – я вцепилась в спинку дивана, будто это могло помочь удержаться и не свалиться в истерику.

Мужчина отвел взгляд, будто не хотел отвечать.

– Не знаю, – сказал он после паузы, и я поняла – врет!

– Большинство из них не остаются среди людей. Они... либо уходят к магам, либо исчезают так же внезапно, как появились.

– К магам? – я растерянно покачала головой, чувствуя, как реальность снова ускользает. – У вас здесь есть магия?

Он посмотрел на меня, как на ребенка, который только что задал самый глупый вопрос в мире.

– Я отправлю ворона к одному своему знакомому, он сведущ в магии, может быть, сможет чем-то помочь. – Он попросту проигнорировал мой вопрос. – По крайней мере подскажет, как тебе быть дальше.

Ворона… он отправит ворона! Не позвонит, не напишет на электронную почту… Ворона!

– Сколько это займет?

– Если он не в отъезде, то, думаю, две-три недели.

Я закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь не разрыдаться. Все это звучало как полный бред. Разломы, маги, другой мир... Но внутри начала зарождаться мысль, что, возможно, это действительно правда.

Не дожидаясь, пока я разрыдаюсь, мой хмурый собеседник отошел к одной из полок, достал кусок бумаги и что-то вроде угольного карандаша. Быстро нацарапав несколько строк, свернул письмо и вложил его в крохотный кожаный тубус.

– Придется подождать, пока гроза утихнет, – подытожил он.

– Хорошо, – прошептала я. – Спасибо.

С трудом убрала руки от лица и снова опустилась на диван. Меня потряхивало.

– А пока что тебе придется остаться здесь, – добавил он. – У меня нет времени везти тебя в город и искать, куда пристроить. Если, конечно, не хочешь сама отправиться туда пешком. Дорогу если что укажу. Пара дней пути.

Он хмыкнул, а я взглянула на него с явной обреченностью. Мы оба понимали, что в одиночку я не рискну идти через лес. Тем более два дня!

– Я останусь, спасибо, – голос звучал хрипло. Мужчина фыркнул, словно ответ и так был очевиден.

Я понятия не имела, как справлюсь с этим. И что я буду делать здесь? Как расплачусь с ним?

– Кстати, меня зовут Кайрон, мальчика – Томас, он мой сын, – сказал он сдержанно. – И если хочешь, чтобы я помог, не пытайся все усложнять. Ясно?

– Ясно, – ответила тихо. А что мне оставалось?

И снова посмотрела на карту на столе. Мир, в который я попала, был чужим и пугающим. Но если здесь действительно есть маги, которые могут помочь, то, возможно, у меня еще есть шанс вернуться домой. Или хотя бы понять, почему я оказалась здесь.

Стейси Амор - "Жена поневоле, или няня будет против!"

https://litnet.com/shrt/rurW

Глава 3.1

Я сидела на диване, уставившись на карту на столе. Незнакомые очертания, странные названия – все это будто насмехалось надо мной, доказывая, что родной мир остался где-то далеко, за гранью моего понимания. В груди нарастало неприятное чувство пустоты и беспомощности.

Кайрон оставил меня, очевидно давая время прийти в себя… Или просто устав объяснять простые истины. Он не выглядел сильно радостным или сочувствующим, но я была благодарна уже за то, что он приютил меня, а не выставил за порог.

Я слышала, как где-то в доме он разговаривал с Томасом, но слова доносились слишком глухо, чтобы разобрать.

Спустя какое-то время, Кайрон вернулся, неся в руках охапку дров. Не обращая на меня внимания, он принялся раскладывать их в поленницу возле очага.

– Пап, вода закипела! – раздался голос Томаса откуда-то из-за двери.

Мужчина, кивнул, словно подтверждая услышанное. Он поднялся, нашел меня взглядом, снова хмуро оглядел…

– Пошли, – бросил он, качнув головой в сторону выхода.

– Куда? – спросила я, чувствуя, как внутри все сильнее сжимается тревога.

Он даже не удосужился ответить. Просто жестом показал, чтобы я шла за ним. Я нехотя поднялась с дивана, глянула в последний раз на карту, словно она могла дать хоть какие-то ответы, и поплелась следом.

Мы прошли через узкий коридор, освещенный только слабым светом лампы под потолком, и оказались в другой комнате. Здесь было намного теплее, почти душно – в углу пылал очаг, от которого шел приятный жар. В центре комнаты стояла массивная деревянная купальня, похожая на импровизированную ванну. Пол здесь был каменным, а не деревянным, как в комнате, а в центре, ровно под этой ванной, виднелась решетка слива…

Томас уже вовсю хозяйничал. Он осторожно черпал ковшом горячую воду прямо из огромного котла, наполнял ведро, чтобы после опрокинуть его в ванну.

Не уверена, что это было подходящее занятие для такого мальчишки, я бы, наверное, не доверила ему возиться с кипятком, но, похоже, его отец вполне считал это нормой. Ну что же… другие реалии, другие нравы, я горько усмехнулась в мыслях.

Уж точно не стоит вот так с порога высказывать свою точку зрения.

От ванной поднимался пар, заполняя комнату легким ароматом дерева и чего-то травяного.

– Подай холодной, – велел Кайрон, забирая у мальчика ковш.

Я молча стояла в дверях, наблюдая за этой сценой, чувствуя себя совершенно лишней.

М-да. Неуютно.

– Ты что, стоять тут собираешься? – неожиданно бросил Кайрон с легким раздражением, обернувшись ко мне. – Давай, помогай.

– Я? – я, признаться, растерялась.

– Ну, кроме тебя, все при деле, – усмехнулся хозяин. Еще и поглядел на меня так внимательно, точно ждал, что я буду делать.

Я не очень понимала, что именно мне следует делать, но тут Томас потянулся к какому-то рычагу в стене, нажал на него, и из трубы потекла вода в подставленное ведро. Ему приходилось качать его, чтобы поток не останавливался, и я поспешила на помощь.

– Можно мне?

– Нет, лучше держи ведро, – кажется, Томасу и самому нравилось обращаться с этой водокачкой.

Через несколько минут купальня была наполнена больше, чем на половину. Томас, довольный своей работой, отнес на место пустое ведро и с гордым видом посмотрел на отца.

– Все, иди, – коротко велел Кайрон, махнув рукой в сторону двери.

Мальчишка хотел что-то сказать, но осекся, встретив суровый взгляд отца. Недовольно закатив глаза, Томас подчинился и вышел, хлопнув дверью.

Когда мы остались вдвоем, Кайрон повернулся ко мне, скрестив руки на груди. Его взгляд прошелся по всей моей фигуре и сделалось как-то совсем неуютно. Я неуверенно переступила с ноги на ногу.

– Раздевайся.

Глава 3.2

Мое сердце тут же подпрыгнуло.

– Что? – выдавила я, отступая на шаг. Ну приехали, да?

– Я сказал – раздевайся. Или думаешь, что я позволю тебе и дальше разносить грязь по моему дому?

Его голос звучал насмешливо, а взгляд был таким пристальным, словно он хотел прожечь меня им насквозь.

Я замерла, ощущая, как внутри все сжимается от страха. В доме ведь его сын? Неужели у них здесь такие дикие нравы?

– Вы могли бы… выйти? – в этот раз я ждала его ответа, как собственного приговора. Даже волосы на затылке зашевелились.

– А что если нет? – его лицо исказила кривая ухмылка, он вальяжно прислонился плечом к стене. – Может, мне стоит остаться?

– Тогда уйду я, – сдавленно вымолвила я и даже сделала несколько поспешных шагов к выходу.

А про себя молилась, чтобы он не перехватил меня.

Только вот мольбы оказались тщетны. Кайрон ухватил меня за запястье и не дал выскочить за дверь. Я дернулась и с отчаянным страхом заглянула в его лицо, уже готовясь вцепиться ногтями ему в морду.

– Погоди, – насмешливости в его тоне уже не было. Он потянул меня обратно, перегородил выход и тут же отпустил, поднимая руки в мирном жесте. – Успокойся, я тебя не трону.

Я попятилась, прикидывая, чем лучше огреть его в случае чего.

Кайрон, кажется, проследил за направлением моего взгляда и вдруг усмехнулся.

– Ковш слишком мягкий, сомнется об мой череп, не сомневайся, лучше тогда кочергу, – бросил он, склонив голову набок. Но больше не делая попыток приблизиться. – Все, успокойся. Считай, это была проверка. Шлюх в своем доме я не потерплю.

Я почувствовала, как лицо вспыхнуло от возмущения.

– Что?!

Он это серьезно?!

– Успокойся, говорю, – перебил он, махнув рукой, будто отгоняя надоедливую муху. – Если бы ты согласилась, я бы вышвырнул тебя за дверь сегодня же. А теперь помойся, а то похожа на горного джаха. Когда закончишь, поговорим. Там вон, всякое… женское.

Он кивнул на кадку, в которой виднелись какие-то бутыльки.

– От жены осталось.

Я стояла, потрясенная его словами, не в силах вымолвить ни звука. Кайрон лишь коротко хмыкнул, развернулся и вышел, захлопнув за собой дверь.

Первым делом я бросилась к двери в поисках засова. Мое сердце все еще бешено колотилось, но я заставила себя успокоиться. Засова не обнаружилось, а подпереть дверь было нечем. Единственная лавка была приделана на крюки к стене…

Я осторожно открыла створку и выглянула в коридор… Никого.

Проверка, значит. Как ему вообще могло прийти такое в голову? Я выдохнула, призывая себя к спокойствию. Покосилась на парящую теплом ванну… Кожа сразу зазудела с удвоенной силой. Мысленно сосчитав до десяти, я все же решилась….

Сняв с себя грязную одежду, осторожно залезла в купальню. Горячая вода обожгла кожу, но вскоре я почувствовала, как напряжение начинает постепенно уходить.

Сначала я просто сидела, закрыв глаза, наслаждаясь теплом, которое разливалось по замерзшим мышцам. Но вскоре мысли снова заметались в моей голове.

Что теперь? Что мне делать? Как долго я смогу здесь пробыть?

Я потерла лоб, стараясь отогнать назойливые вопросы. Все это казалось каким-то дурным сном, из которого я никак не могла вырваться.

Погрузившись под воду целиком, потерла лицо. Кожа даже на ощупь была грязной. Вынырнув, я все же потянулась через бортик к той кадке, про которую сказал Кайрон.

Осталось от жены… Значит, его жены здесь нет? Интересно, а что с ней случилось?

Пришлось даже потрясти головой, отгоняя непрошенные мысли. Не съел же он ее, в конце концов. Что-то я себя совсем на ужасы настраиваю.

В бутыльках обнаружилось ароматное жидкое мыло… Ну, или что-то очень похожее. Я, наконец, отмылась… Вода стала мутно белой, но все еще оставалась горячей, и я решила, что торопиться сейчас ни к чему.

Заслужила я немного отдохнуть? Думаю, что да. Тем более несколько минут в тишине наверняка помогут привести мысли в порядок.

Я откинулась на бортик и выдохнула. Дрова в очаге уже тлели углями и их свечение отбрасывало на стены странные тени…

Наверное, я должна была сейчас метаться в истерике, панически грызть ногти, искать выход, страдать, но я так устала и была так расстроена, что сил на это попросту не осталось.

Я не заметила, как совсем разомлела и кажется прикрыла глаза. В голове все плавилось от усталости и стресса…

Внезапно я почувствовала, как кто-то грубо потряс меня за плечо.

– Эй, очнись! – раздался хриплый голос Кайрона.

Я резко открыла глаза и вскрикнула, обнаружив, что он буквально тащит меня из воды. Уже и руку под колени просунул, но я уперлась.

– Что вы делаете?! – закричала, пытаясь вырваться. Но лишь окатила и себя и его водой.

– Ты бы еще утонула тут, глупая женщина, – ругался он, не обращая внимания на мои протесты. – Вода давно остыла!

Я попыталась прикрыться руками, чувствуя, как жар заливает лицо.

– Пустите меня! И выйдите! – потребовала я, чуть ли не срываясь на крик.

Кайрон отпустил, отступил на шаг и хмыкнул, оглядывая собственную промокшую насквозь рубаху.

– Сама виновата, я думал ты сознание потеряла, звал из-за двери, между прочим, а тут тишина. Я откуда знаю, что тебе в голову могло взбрести, – недовольно процедил он. – Заканчивай и выходи, нужно поговорить.

Он отжал нижний край рубахи и направился к двери, ругаясь себе под нос:

– Вечно тебе женщины боком обходятся, ничему жизнь не учит…

Он вышел, оставив меня в купальне, дрожащую от холода и унижения.

Я вылезла из воды, быстро вытерлась холстиной, которая висела на крюке над лавкой, и натянула чистую рубашку, по всей видимости оставленную для меня Кайроном. В голове все еще гудело от пережитого, но я знала, что мне придется пойти к нему и выяснить, что он хочет обсудить. А заодно и установить кое-какие рамки.

"Леди няня" - Алёна Макарова

Глава 3.3

Когда я вышла из ванной, волосы все еще были влажными. На мне была мужская рубашка до колен, и я чувствовала себя ужасно неуютно. Но выбора не было: все мои вещи были безнадежно грязными… Джинсы вообще колом встали, едва высохнув.

Чтобы хоть как-то скрыть дискомфорт, я обмотала холстину вокруг талии, но без белья все равно было неловко.

Найдя Кайрона на кухне, я заметила, как он задумчиво смотрел в пустоту. Услышав мои шаги, он поднял взгляд и коротко кивнул на стул напротив.

– Садись, – бросил он.

Я осторожно опустилась на стул, чувствуя себя так, будто меня снова вызвали к директору.

– Раз уж ты тут застряла, нужно решить, что с тобой делать, – начал он, сложив руки на столе.

– Что вы имеете в виду? – спросила я, нахмурившись.

– Ты же не думаешь, что я буду кормить тебя просто так? У меня не приют для сироток.

– Конечно, – пробормотала я, с трудом удерживая его взгляд. – Я понимаю.

А еще я понимала, что если сейчас сыграю ту самую сиротку и дам слабину, то могу огрести проблем. Нужно все же сразу обозначить рамки, чтобы потом все это не вышло мне боком.

– Хорошо, что понимаешь, – кивнул он. – У меня есть предложение. Мне нужно иногда отлучаться в лес за припасами, а Томаса я пока не могу брать с собой, не дорос. Ты присмотришь за ним.

– Вы хотите, чтобы я была его няней? – удивилась я.

– Примерно так, – усмехнулся он. – Уроки, еда, следить, чтобы он не свернул себе шею.

Я нахмурилась, обдумывая предложение.

– Что-то еще?

Кайрон хмыкнул.

– Будешь помогать по хозяйству. Если ты, конечно, к такому приспособлена.

– Думаю, я вполне справлюсь, – поспешно сообщила я, чувствуя, как во мне закипает негодование. Он что думает, я совсем неумеха?

Предложение казалось вполне щедрым… Если он предлагает честную работу за кров и решение моих вопросов… Что ж, других вариантов у меня все равно пока нет.

– Посмотрим, – произнес он в итоге, насмешливо выгнув бровь.

На несколько секунд в кухне повисла тишина. Я смотрела на него, пытаясь понять, что это за человек. Его суровое лицо, резкие черты и хмурый взгляд создавали впечатление, будто он привык командовать и не терпел возражений.

– Вы… вы давно здесь живете? – я решила сменить тему.

– Недавно, – он покачал головой, глядя в кружку. – Только несколько месяцев.

– Раньше жили в другом месте?

Он поднял на меня взгляд.

– Служил, – ответил после паузы. – Почти десять лет.

– Служили? – кажется, я начинала немного понимать. Он, похоже, военный.

– Да. При королевской армии, – пояснил он, явно не желая углубляться в детали. – Вернулся недавно.

– А ваша… жена? – вопрос дался с трудом, но я хотела узнать сразу, что с ней случилось, чтобы лучше понимать, как вести себя.

Кайрон поджал губы. Вопрос ему явно не понравился.

– Я отвечу один раз, и больше ты не станешь об этом спрашивать, – сурово произнес он. Голос-то ледяной! Я кивнула. – Она сбежала с торговцем из города, когда срок моей службы вышел. Раньше я мог приезжать домой только на несколько недель в году, а едва она поняла, что я вернулся насовсем и хочу…

Он замолчал, стиснув зубы так, что желваки проступили на челюсти.

Чего он хотел? Семьи?

Мне вдруг стало как-то горько… В его словах звучала боль, а в его позе было слишком много напряжения.

– Она просто собрала вещи и оставила Томаса здесь. Со мной.

С человеком, который его совсем не знал, поняла я. Если все, что он говорит – правда, то это просто ужасно. Бедный мальчик…

– Она бросила вас?

– Не меня, – сухо поправил он, отводя взгляд. – Сына.

Его слова прозвучали так холодно, что я невольно поежилась.

– Мне жаль, – тихо призналась я, не зная что еще здесь добавить...

Какая мать сможет поступить так?

– Не нужно меня жалеть, – резко рыкнул Кайрон. Я даже вздрогнула, когда он вдруг подался чуть вперед. – Лучше сосредоточься на том, как самой выжить здесь. Этот мир может быть жестоким, особенно для таких, как ты. Жалостливых.

Он поднялся со своего места, поставил кружку на стол. Надо же, какие мы жесткие.

– Спать будешь в гостиной, на диване. Гостевые комнаты не убраны, и у меня сейчас нет времени этим заниматься.

– Хорошо, – согласилась я, хотя внутри все еще оставалась тяжесть. Я едва умудрялась выдерживать его прямой и слишком уж пронзительный взгляд.

– И не создавай лишних проблем, – заявил напоследок.

Я кивнула… Будто бы собиралась.

Кайрон молча вышел. Очень гостеприимно, ничего не скажешь.

Ночь я провела на диване в гостиной. Камин тихо потрескивал, и его тепло успокаивало. Я лежала, завернувшись в одеяло, и пыталась отвлечься от мыслей. Выходило плохо.

Но когда я почти задремала, на улице вдруг раздался странный вой. Я замерла, прислушиваясь. Вой повторился, ближе.

В коридоре послышались шаги.

Я села на диване, сердце забилось быстрее. Что-то тревожное было в этом вое. Нехорошее.

– Кто там? – прошептала я, но ответа не последовало.

Дверь приоткрылась, и в проеме появился Кайрон. Он был одет и выглядел настороженно.

– Лежи, – коротко бросил он.

Но я не послушала. Подойдя к двери, увидела, как он вышел на порог и замер, вглядываясь в темноту. Что-то было не так.

Глава 3.4

Когда Кайрон поднял руку, с его ладони слетели светящиеся шарики и закружили вокруг дома, отбрасывая голубое сияние.

– Что это? – прошептала я, ошеломленная… Это что же, настоящая магия?!

– Огни защиты, – ответил он, не оборачиваясь. – Они отпугнут тех, кто вьется вокруг дома.

– Кто "вьется"? – спросила я, но он только бросил:

– Лучше тебе этого не знать. И вообще я велел тебе оставаться в комнате.

За деревьями мелькнули тени, а в темноте блеснули зелёные глаза. Я замерла, не в силах понять, что увидела, но Кайрон только закрыл дверь и ушел, оставив меня ошеломленный.

Позже, закутавшись в плед, я долго не могла уснуть. Шорохи дома и образы огоньков не покидали моих мыслей. Рассвет я встретила разбитой и голодной.

Может, сделать что-то полезное? После всего, что произошло, я хотя бы могла попытаться отблагодарить Кайрона за ночлег.

Решение пришло само собой. Завтрак.

Я осторожно поднялась, стараясь не шуметь, и направилась на кухню.Было еще темновато, но я подкинула несколько сухих поленьев в очаг, и мерцающие угли с радостью подхватили древесину. Теплый свет озарил деревянные полки и массивный стол.

Я зябко поежилась, подогнув пальцы на ногах… пол здесь хоть и был из дерева, все же холодил. Надо скорее будет разобраться со своей обувью, но сперва завтрак…

На полке я нашла немного муки, а я надеюсь, что это была она, яйца, что-то вроде масла в глиняной банке и кувшин с молоком. Не густо, но этого должно было хватить.

– Ладно, Вера, посмотрим, на что ты способна, – пробормотала себе под нос.

Я быстро замесила тесто, вспоминая, как пекла блины дома. Руки работали автоматически, а мысли все еще блуждали где-то далеко. Запах муки и молока, тепло от очага – все это на мгновение перенесло меня в прошлое, в мою кухню, где я готовила завтрак перед работой.

Плита не сильно отличалась от привычной мне, к тому же, я все же бывала у бабушки в деревне. Подготовив растопку, я щипцами подхватила полено из очага и сунула его в топку. Главное было не намудрить с заслонками, а то весь дым пойдет в дом… Но, похоже, я справилась. Дымом не пахло, огонь разгорелся, а кружок чугуна, заменявший конфорку, скоро нагрелся.

Когда первый блин зашипел на разогретой сковороде, я почувствовала себя чуть лучше. Может быть, это все временно? Может, я не совсем потеряна в этом мире?

Запах жарящихся блинов наполнил кухню, и я наконец позволила себе улыбнуться.

– Что это? – раздалось вдруг за спиной.

Я вздрогнула и обернулась. В дверях стоял Томас, его волосы торчали в разные стороны, а глаза были еще сонными.

– Завтрак, – ответила я, стараясь говорить спокойно.

Мальчишка поморщился, но потом втянул носом воздух.

– Пахнет нормально, – пробормотал он, подходя ближе.

– Садись, – предложила я, переворачивая еще один блин.

Томас сел за стол, положив локти на его поверхность и уставившись на меня с любопытством.

– Ты умеешь готовить? – спросил он, склонив голову набок.

– Конечно, – ответила я с легкой улыбкой. – А ты думал, я питаюсь воздухом?

Он хмыкнул, но ничего не сказал.

Когда я поставила тарелку с блинами на стол, Томас потянулся к ним, даже не дожидаясь когда я достану ему тарелку.

– Подожди! – остановила я его. – Нужно подождать всех.

– Всех? – переспросил он, прищурившись.

В этот момент в дверях появился Кайрон. Он выглядел так, будто только что встал с постели: волосы слегка взъерошены, рубашка наполовину заправлена. Кажется, это у них семейное.

Он остановился на пороге, нахмурившись.

– Что здесь происходит?

– Завтрак, – уверенно отозвалась я и постаралась придать голосу побольше оптимизма. Хотя, признаться, это было сложновато. Под его хмурым и грозным взглядом хотелось скорее вытянуться по стойке смирно, чем улыбаться.

Кайрон прошел вперед, втягивая носом воздух.

– Блины? – удивленно пробормотал он, наткнувшись взглядом на стопку в центре стола.

– Да, – подтвердила я, протянув ему тарелку. – Попробуешь?

Он посмотрел на меня, потом на тарелку, словно решал, стоит ли доверять. Но в конце концов, то ли голод, то ли любопытство возобладало, и он взял один блин и откусил кусочек.

– Неплохо, – признал, кивая. И даже хмурая морщинка меж его бровей разгладилась.

Ха! Правильно говорят! Путь к сердцу мужчины лежит через желудок!

Томас, тем временем, уже успел схватить себе два блина и с аппетитом уплетал их, не обращая внимания на отца.

Кайрон заметил это и удивленно поднял бровь.

– Ты ешь? – спросил он, обращаясь к мальчишке.

– Ага, – ответил тот с полным ртом.

– Что, и даже не вышвырнешь тарелку в стену?

Томас только пожал плечами, продолжая жевать. Интересные у них тут, однако, отношения. Высокие.

Кайрон перевел взгляд на меня.

– Это что-то новенькое, – бросил он, и в его голосе прозвучала нотка одобрения.

Я вернулась к плите, чтобы приготовить еще несколько блинов. И заодно дабы скрыть собственное удовлетворение.

Значит, мальчонка плохо ел? Даже тарелками кидался? Чем же его кормил отец? Сейчас-то вон как уплетает.

– Может, все будет не так плохо, как я думал, – пробормотал Кайрон себе под нос.

Он не стал сразу садиться за стол, а подошел к одному из шкафов и достал оттуда банку меда.

– На вот, – сунув туда ложку, подвинул ее Томасу.

Я поглядывала на них через плечо. Мальчишка даже слегка округлил глаза от удивления, но все же придвинул банку к себе и уже собирался макнуть туда блин.

– Погоди! – вот тут я не выдержала. Поспешила остановить его, невольно отметив, как ребенок при этом вжал голову в плечи… Испугался?

Я улыбнулась, взяла один блинчик, разложила его на тарелке, намазала медом, а после свернула в удобный для поедания треугольник.

– Так будет удобнее, – пояснила я, – и вкуснее. А если макать прямо в банку, мед будет испорчен.

Глава 4.1

Я слегка озадачилась, что вдруг могло взбрести в голову этому мужчине? Но когда он вышел, только пожала плечами.

Кухня все еще пахла блинами, когда я убирала со стола. Пожалуй, нужно сразу после завтрака узнать у Кайрона, как у них тут обстоит со стиркой. Ходить в его рубахе и холстине мне как-то точно не с руки… Последняя так и вовсе норовила вечно распутаться и сползти.

Тишина дома время от времени прерывалась скрипом половиц, но я уже не вздрагивала от каждого звука. Свет дня немного развеял ночные страхи. Хотя все же наверное стоило спросить, кого это в ночи гонял Кайрон своими светлячками.

Когда я уже почти закончила на кухне, позади снова раздался звук шагов – тяжелых, размеренных. В дверях появился Кайрон. В руках он держал небольшой деревянный сундук, который поставил на стол.

– Это тебе, – сказал он коротко.

– Что это?

Он не ответил сразу, а лишь откинул крышку. Я отложила тряпку и подошла к нему. Внутри лежали несколько платьев, аккуратно сложенных. Кажется там было и что-то еще… Ткань, хотя и простая, выглядела качественной, с вышивкой по краям.

– Они принадлежали… моей жене, я привез их, когда вернулся, новые, – медленно произнес он, избегая смотреть мне в глаза. – Она так и не успела их поносить.

Я замерла, не зная, что сказать. Он говорил спокойно, но в его словах все равно ощущалось что-то еще. Печаль? Вина?

– Ты уверен, что я могу их взять? – осторожно спросила я, коснувшись пальцами ткани одного из платьев. Конечно на миг во мне взыграла гордость… Носить чужие платья? Еще и за бывшей женой? Но я тут же мысленно одернула себя. Джинсы, блузка и тонкое летнее пальто не очень-то подходят для нынешних обстоятельств, а денег, чтобы купить что-то еще, у меня нет.

– Они больше никому не нужны, – отрезал он.

Я кивнула и подняла взгляд. Кайрон снова хмурился, но может быть, не такой уж он и непрошибаемый, каким показался на первый взгляд?

– Спасибо, – сказала я тихо.

Он кивнул, а затем добавил:

– Как закончишь с этим, я покажу тебе дом и хозяйство. Нужно, чтобы ты понимала, как здесь жить.

Через полчаса я вышла из дома в одном из платьев, которые он мне оставил. Оно сидело чуть просторнее, чем хотелось бы, но было удивительно удобным. Простой крой, подол чуть ниже колена… И они и правда оказались совсем новыми. К тому же на дне сундука я нашла даже комплект белья… Судя по картонным бирочкам, что крепились на тонких бечевках, оно тоже было новым. Стало, правда, немного неловко от понимания, что все это покупал Кайрон… Но без тонкой сорочки на бретелях и вот этих вот панталон, я бы точно ощущала бы себя совсем не комфортно.

Ладно, что уж теперь? Дают – бери, бьют – беги. Так мне еще бабушка говорила.

Кайрон ждал меня у крыльца, сложив руки на груди.

– Пойдем, – коротко бросил он, едва я показалась в дверях, и я поспешила за ним.

Под утренним солнцем дом выглядел не таким пугающим, как ночью. Двор был просторный, с небольшим сараем, где слышались какие-то звуки: скрип, топот и даже тихое ржание.

– У тебя есть лошади? – спросила я, пытаясь рассмотреть, что внутри.

– Только одна, – ответил он. – И пара коз. Их хватает на молоко. Еще куры.

Он открыл дверь сарая, и я увидела небольшую светлую лошадь, которая лениво жевала сено. Рядом, в отдельном загоне, устроились две рогатых козы, которые тут же повернули ко мне головы, явно заинтересовавшись новым человеком. Одна из них протяжно проблеяла.

Запах здесь был соответствующий… Не сказать бы, чтобы сильно отталкивающий, пахло животными и сухим сеном, но мне, закоренелой горожанке, это было скорее в диковинку.

– Ты будешь доить их? – спросила я, с трудом скрывая удивление.

– Нет, – сухо отозвался он. – Это теперь твоя задача.

– А-а-а, – протянула я себе под нос, но он явно услышал, потому что уголки его губ чуть дернулись вверх.

– Это проще, чем ты думаешь, – добавил он.

– Проще, чем я думаю? – переспросила я, с сомнением глядя на коз. Одна из них продолжала в упор смотреть на меня своими глазами с горизонтальным зрачком, словно уже предвкушала, как будет надо мной издеваться.

– Да, – невозмутимо ответил Кайрон, доставая из угла небольшое ведро и табурет. – Смотри.

Он поставил табурет рядом с загоном, открыл его, и та самая коза с пытливым взглядом тут же подошла к нему, словно это был их давний ритуал.

– Ее зовут Грета, – пояснил он, поглаживая животину. Похоже, коза доверяла ему и совсем не боялась. – Она спокойная.

– Ага, – неуверенно протянула я, прищурившись на Грету. Кажется, на меня она смотрела с куда большим подозрением.

Кайрон устроился на табурете и ловким движением подставил ведро. Его руки двигались так уверенно и размеренно, что я даже начала верить, что это действительно не так уж и сложно. А еще было слегка удивительно, как этот вояка так легко управляется с подобными вещами.

Впрочем, наверное, захочешь кушать, еще не тому научишься.

– Видишь? – сказал он, выпрямляясь и поднимая ведро, в котором уже плескалось немного молока. – Ничего сложного.

Он встал, уступая место.

– Садись, – коротко указал Кайрон, подавая мне ведро.

Грета тут же повернула ко мне голову и внимательно посмотрела, будто оценивая мою решимость. Я села на табурет, поставила ведро под нее и осторожно протянула руку к ее вымени.

– Не бойся, – усмехнулся Кайрон, скрестив руки на груди. – Эти козы не едят человечину.

– Очень смешно, – пробормотала я, сосредоточенно пытаясь понять, куда и как нажимать.

Сначала я просто схватила вымя, и Грета тут же дернулась, недовольно заблеяв.

Я тут же отдернула руку. Ну вот и здрасте!

– Ты ее не душить сюда пришла, – флегматично заметил Кайрон. – Ласковее будь.

– Ласковее? – я подняла на него взгляд. Он стоял, прислонившись к столбику загона, и смотрел на меня, явно забавляясь. – У нас что, свидание или дойка?

Он усмехнулся.

Глава 4.2

Когда мы закончили с козой, с меня сошло семь потов… Если кто-то когда-то скажет мне, что это легко, ни за что не поверю! Помимо того, что нужно было приноровиться к самому действу, бодучая животина явно была против моего вмешательства в их с Кайроном отношения.

Как я не оказалась в итоге с ведром на голове и рогами… в другом месте, осталось для меня загадкой. И большой радостью.

– Разве женщина не должна уметь такие простые вещи? – ворчал Кайрон, когда стало понятно, что все не так уж весело. – Грета ни разу никого не бодала… прежде.

– Все бывает в первый раз, – не менее ворчливо ответила я сразу на все его вопросы и утверждения.

В общем, утро не задалось. После загона с козами мы отправились в курятник. Здесь, по крайней мере никого доить было не нужно. Куры понравились мне куда больше. Если бы еще местный петух не косил на меня своим глазом, было бы вообще чудесно…

Когда мы вернулись в дом, мне казалось, что я провела с этими козами и курами больше времени, чем за всю свою жизнь. Руки все еще слегка дрожали, а платье успело немного запачкаться. Я хотела спросить у Кайрона про стирку, да и кроссовки все же были бы удобнее нынешних башмаков, но у хозяина были свои планы:

– Пойдем, покажу тебе дом. Ты же не видела ничего, кроме гостиной и кухни. Надо, чтобы ты знала, что где.

Я кивнула, решив не спорить. Небольшой экскурс не повредит. К тому же меня немного беспокоил вопрос с гостиной… Вроде вчера он упоминал, что есть гостевые комнаты, и я не отказалась бы от одной из них. И дело было даже не в удобстве, мне хотелось хотя бы иллюзию защищенности. Возможность где-то уединиться.

Мы прошли по коридору, и Кайрон указал на дверь слева.

– Здесь моя комната. Туда лучше не заходить.

– Даже если ты вдруг начнется пожар? – сухо спросила я, но он лишь хмыкнул, проигнорировав мою попытку пошутить.

Он повел меня дальше по коридору, где было еще две двери.

– Это комната Томаса, – сказал он, указывая на первую. – А эта теперь твоя.

Я заглянула внутрь. Комната была небольшой, но уютной: кровать с деревянным изголовьем, небольшой шкаф и столик у окна. На подоконнике стояла глиняная ваза с засохшими цветами. Не обжито, но грех жаловаться.

– Судя по всему, здесь давно никто не жил, – заметила я, проводя пальцем по пыльному столу.

– Это была комната для гостей, гостей у нас давно не было, – сказал Кайрон, чуть помедлив. – Теперь она твоя.

– Благодарю, – искренне ответила я.

– Комната не запирается, – добавил он.

– Это угроза? – я подняла бровь. Да, похоже, защищенность и правда будет только в иллюзии…

– Это факт, – он пожал плечами. – Если Томас решит устроить тебе сюрприз, ты должна быть готова.

– Прекрасно, – пробормотала я, закатывая глаза. Значит, от мальчика можно ожидать каверз? Впрочем, не мудрено, если подумать обо всем, что свалилось на него…

Мы вернулись в гостиную, и Кайрон остановился у лестницы, ведущей на чердак.

– Там чердак. Хранилище для вещей. Если что-то понадобится, можешь посмотреть там.

– А там тоже кто-то может "устроить сюрприз"? Те ночные чудища, например? – спросила я, вспомнив про ночные светящиеся глаза.

– Если будешь вести себя нормально и не станешь лезть куда не надо, все будет в порядке, – он снова был хмурым, и мне подумалось, что там, в сарае с козами, когда он все же улыбался, было как-то проще. И как вообще я должна воспринимать его слова? Что значит “вести себя нормально”? Быть покорной или просто не горланить песни по ночами?

– Успокоил, – пробормотала я, нервно усмехнувшись.

На этом экскурсия по дому закончилась. Кайрон отправился заниматься своими делами, а я осталась стоять посреди гостиной, думая, как лучше начать налаживать контакт с Томасом.

Самого мальчишку я нашла во дворе. Он сидел на бревне возле сарая, уткнувшись в какую-то книгу. Ветер трепал его волосы, но он, казалось, не замечал ничего вокруг.

– Эй, – позвала я, подойдя ближе.

Мальчишка поднял голову, посмотрел на меня с подозрением и снова уткнулся в книгу.

– Что читаешь? – спросила я, присев рядом.

– Не твое дело, – воспитание? Нет, не слышали. Я мысленно призвала себя к терпению. В конце концов, я ведь справлялась как-то с целым классом ребятни, разве не найду подход к одному мальчику?

– Знаешь, – задумчиво проговорила я, – мне всегда нравились книги. Они такие… магические.

Томас хмыкнул, но ничего не ответил.

– Когда я была маленькой, то читала все подряд, – продолжила я, стараясь заинтересовать его. – Даже если это были книги по физике или кулинарным рецептам.

Он снова хмыкнул, но на этот раз чуть громче, и я заметила, как уголки его губ чуть дрогнули.

– Ну ладно, – сказала я, вставая. – Если не хочешь говорить, не буду мешать.

Я уже собиралась уйти, но он вдруг произнес:

– Это книга о магии.

Я повернулась к нему, стараясь скрыть удивление.

– Правда? И что там написано?

– Как призывать светляков, – ответил он, сдвинув брови. – Как папа делает.

– Звучит интересно, – я чуть наклонилась, пытаясь заглянуть в книгу.

– Ты все равно не поймешь, – отрезал он.

– Может, и не пойму, – согласилась я. – Но ты можешь мне объяснить.

Он закрыл книгу, посмотрел на меня с недоверием и вдруг резко поднялся.

– Не буду я тебе ничего объяснять!

Резкая смена в его настроении меня слегка удивила. Я хотела что-то сказать, но он уже убежал в дом, оставив меня одну. М-да, похоже, это будет сложнее, чем я думала.

Юки, Анастaсия Бран - "Няня из другого мира"

https://litnet.com/shrt/rglV

Глава 5.1

Сидеть без дела я не умела. Да и в нынешних обстоятельствах моего попаданчества сидеть без дела было равно началу самокопаний и душевных терзаний. А заниматься такой дурью я не планировала. Поэтому мне срочно нужно было придумать себе занятие.

Чем бы я занялась дома? Почитала бы книгу или съездила бы куда-то развеяться, встретилась бы с подругами, в конце концов. Родни у меня особо не было, а те кто были, жили в других городах и мы редко общались, поэтому в основном от скуки меня спасали друзья. Но здесь их не было. А что это значит?

Нужно их завести.

Я осмотрелась. Сорока сидела на нижней ветке близ стоящего деревца и смотрела на меня своим блестящим взглядом.

– Прости, но ты на эту роль не подойдешь, – усмехнулась я пернатой, словно она могла слышать мои мысли и понимать речь.

Ладно, совместим приятное с полезным. Раз мне нужно стать няней для мальчика, то и подружиться с ним точно придется.

Я посмотрела в ту сторону, куда он сбежал. Дом выглядел довольно уютно в свете дня, стоит признать. Добавляли атмосферы и постройки кругом. Да и лес уже не казался таким мрачным, окрашенный красным и желтым в солнечных лучах смотрелся весьма живописно.

Усмехнувшись собственному оптимизму, который невесть откуда взялся, я отправилась вслед за Томасом. Нужно понять, как найти подход к нему… А заодно и к его отцу.

Когда я зашла в дом, то услышала стук, а пройдя в гостиную, поняла, откуда он…

Томас что-то усердно мастерил. Мальчишка, похоже, был настолько поглощен своим занятием, что даже не заметил моего приближения. Я остановилась в дверях наблюдая за ним.

Он сидел на корточках, сосредоточенно пыхтя, и стучал маленьким молотком по какой-то деревянной конструкции. Гвозди торчали криво, но, судя по выражению его лица, он был уверен, что делает что-то очень важное.

– Что строишь? – спросила я, все же решившись зайти в комнату.

Томас вздрогнул, словно я застала его за чем-то запретным, и мгновенно спрятал молоток за спину.

– Ничего, – буркнул он, бросив на меня подозрительный взгляд. Еще и поделку свою за спину задвинул.

– Ничего? – я наклонилась и заглянула за его плечо, чтобы лучше рассмотреть его «ничего». Это был маленький деревянный ящик с плохо подогнанными досками. – Очень похоже на что-то. Может, это… ловушка?

– Нет, – коротко бросил он, но в его глазах мелькнул интерес.

– Тогда, может… кормушка для птиц? – я прищурилась от любопытства, пытаясь сообразить, что это могло быть.

Он замер, будто обдумывая, стоит ли отвечать. Потом все же выдал:

– Это домик для ежика.

Я удивленно подняла брови.

– Для ежика?

– Да, – Томас снова уставился на свою работу, но уголки его губ слегка приподнялись. – Он живет под крыльцом. Я его видел. Но папа говорит, что он топает ночью и шуршит прямо под его спальней, он хочет выгнать его оттуда…

– И ты решил соорудить для него домик, чтобы ему было, где жить? – догадалась я, глядя на этого хмурого мальчонку.

Он фыркнул, но я заметила, как его взгляд смягчился.

– А что если и так? – он еще и рожицу скорчил, явно готовы защищаться.

– Ничего, – я пожала плечами, – забота о животных, это здорово.

Я присела рядом и ткнула пальцем в одну из дощечек под его внимательным взглядом.

– Может, стоит сделать вход побольше? Чтобы ежик не застрял, если вдруг принесет с собой запасы.

– Побольше? – переспросил он недоверчиво. Кажется, он ждал от меня совсем другой реакции.

– Ну да, – я усмехнулась. – Ежи любят таскать всякие листья или даже кусочки тряпок в свое гнездо. Им нужно место, чтобы все это протащить внутрь. Да и представь, что будет если в проходе он вдруг вздумает распушить свои иголки?

Проход и в самом деле был не слишком велик, и похоже, Томас теперь тоже понял это. Он задумался, постукивая молотком по ладони. Потом нехотя кивнул.

– Ладно.

Я улыбнулась, но не стала делать из этого большого события.

– И давай забьем гвозди поплотнее, чтобы он не поранился?

Глава 5.2

Мы с Томасом сидели на полу, сосредоточенно работая над домиком. Большая часть гвоздей были уже ржавыми и кривыми, похоже, он где-то вытащил их. Или собрал… Я показала ему, как можно выпрямить их, радуясь, что в детстве у меня все же были бабушка и дедушка. Последний, как раз, видимо в нехватке внука, порой учил меня всяким мальчишечьим премудростям.

Томас теперь поглядывал на меня с легким интересом, что не могло не радовать. Он даже немного расслабился, но продолжал внимательно следить за мной, будто проверяя, не собираюсь ли я что-то испортить.

– Вот здесь чуть сильнее забей, – сказала я, указывая на гвоздь, который он не до конца вколотил, но уже перешел к другому.

– Я знаю! – буркнул он, но все же послушался.

Стук молотка эхом разносился по комнате, когда дверь в гостиную внезапно открылась. На пороге стоял Кайрон. Его фигура заполнила собой весь дверной проем, а взгляд тут же остановился на нас.

– Что тут происходит? – его низкий голос прозвучал как раскат грома.

Мальчик мгновенно застыл, молоток выпал у него из рук и с глухим стуком упал на пол. Он выпрямился, вытирая ладони о штаны, и, словно по инстинкту, придвинул домик поближе к себе, пытаясь заслонить его от взгляда отца.

– Что это? – Кайрон шагнул вперед и сощурился. Меж его бровей снова залегла глубокая хмурая морщинка.

– Ничего, – быстро ответил Томас, опуская взгляд.

– Это не похоже на «ничего», – заметил мужчина, переводя взгляд на деревянную конструкцию у ног сына.

Я чувствовала, как напряжение в комнате нарастает. Томас выглядел так, будто хотел провалиться сквозь землю. Вот так отношения между ними. Да здесь не няня нужна, а целый штат семейных психологов.

– Это домик для ежика, – спокойно сказала я, решив отвлечь внимание этого горе-строго-отца на себя.

Кайрон перевел взгляд на меня, его темные глаза вспыхнули недовольством.

– Домик для ежика? – повторил он с явным скепсисом. Медленно так, суровенько.

– Да, – подтвердила я, стараясь говорить ровно и спокойно. Даже плечи назад отвела, чтобы выглядеть увереннее. – Томас увидел, что под крыльцом живет еж, и решил помочь ему.

Добавлять то, что он решил это сделать из-за того, что отец хочет выгнать оттуда бедное животное, я не стала. С этого хмурого мужчины станется тогда ускорить процесс. Из принципа.

– Диким животным не нужна помощь людей, – резко сказал он, обращаясь скорее к сыну, чем ко мне.

Томас сжался, словно ожидал, что на него сейчас обрушится волна упреков. Мне стало жаль мальчика. Ну что это в самом деле такое? Похоже, Кайрон совсем не смыслит в воспитании детей… Не знаю уж, настолько ли суров этот мир, чтобы растить своих отпрысков в таких ежовых (ха-ха) рукавицах… Но я собиралась внести в эту историю свою лепту.

– Это неправда, – твердо заявила я, не отводя взгляда от Кайрона.

Он моргнул, словно смысл сказанного не желал усваивается в его мозгу. Как же! Ему противоречат? Кажется, к этому он не привык.

– Ты так считаешь? – спросил он, а голос стал почти елейным… Он медленно повернул ко мне голову. В его взгляде читалась явная угроза.

– Да, – ответила я, все так же спокойно. Такими взглядами меня не проймешь. Я работала в начальной школе и мои нервы закалены до предела. – Всем бывает нужна помощь. И животным – тоже.

– Это не их природа, – отрезал он, явно готовый стоять на своем. – Они созданы для того, чтобы выживать самостоятельно.

Почему мне казалось, что мы сейчас вообще не про ежа говорим? Неужели он думает так о собственном сыне? Это его метод? Он хочет взрастить сурового мужлана, не способного к состраданию?

– Возможно, – я скрестила руки на груди, слегка наклонив голову. – Но если что-то или кто-то может облегчить их жизнь, почему бы этим не воспользоваться?

– Потому что это делает их слабее, – прошипел Кайрон, глядя на меня как на непонятное явление. – Они должны справляться сами.

– Скажите это ежику, который шуршит под вашим крыльцом, потому что ему негде больше спрятаться, – парировала я слегка шутливо, ступая в сторону от этой опасной дорожки.

На мгновение в комнате повисла напряженная тишина. Томас смотрел то на меня, то на отца, широко распахнув глаза.

– Забота о животных – это не слабость, – продолжила я, делая шаг вперед. Я подняла домик с пола. Так, на всякий случай. Слишком уж сильно сопел этот мужлан. – Это сила. Томас проявляет ответственность и доброту. Разве это плохо?

Кайрон молчал и сверлил меня взглядом. Кажется, еще немного и он может решить, что зря пустил меня в свой дом. Не переборщила ли я?

– Если ты хочешь, чтобы он вырос сильным, – раз он молчал, кто-то ведь должен был говорить? – то сильным нужно быть прежде всего внутри. А забота о ком-то слабее себя – это признак внутренней силы.

Его челюсть сжалась, но он ничего не ответил. Томас смотрел на меня с удивлением, а потом перевел взгляд на отца.

– Я просто хотел, чтобы ежик остался, – пробормотал мальчик, его голос звучал тихо, но уверенно. Кажется, мое настроение было заразным. Интересно, как часто Томас решался идти против отца?

Глядя на этого мужчину, а в плечах он был как минимум вдвое шире меня и выше на голову, что уж говорить о Томасе, я бы не решилась с ним конфликтовать… Но Томас мальчик… Что происходило здесь все это время, пока они жили вдвоем? Как они уживались? Оба ведь упертые бараны.

Кайрон опустил взгляд на сына. На его лице мелькнула тень чего-то, похожего на сомнение, но он тут же спрятал это за своей суровой маской.

Ха! Но я-то заметила!

– Делай что хочешь, – бросил он наконец, развернувшись к выходу. – Но чтобы я не слышал его шороха ночью.

Когда он ушел, Томас облегченно выдохнул. Я, впрочем, тоже.

– Ты… ты правда так думаешь? – спросил он вдруг, глядя на меня снизу вверх.

– О чем? – я улыбнулась.

– Что заботиться о животных – это хорошо?

– Конечно, – ответила я, садясь обратно на пол вместе с домиком. – Забота о ком-то – это всегда хорошо. Это значит, что у тебя доброе сердце.

Глава 5.3

Этот мужчина был… слишком суровым. Его слова все еще звучали в моей голове: "Они должны справляться сами". Неужели он действительно думает так не только о диких животных, но и о собственном сыне?

Я покачала головой, отгоняя мрачные мысли, и вернулась к Томасу. Мальчик старательно забивал последний гвоздь, высунув от усердия язык.

– Все, готово! – гордо объявил он, откладывая молоток.

Я улыбнулась и подняла домик, чтобы еще раз его осмотреть. Конечно, это был не шедевр столярного искусства: гвозди торчали кое-где, доски слегка перекосились, но для ребенка это была отличная работа.

– Молодец, – похвалила я искренне. – Ежику точно понравится.

Томас скрестил руки на груди, притворяясь равнодушным, но я заметила, как его лицо чуть просветлело. Наверное, не часто он слышал похвалу в свой адрес в этом доме.

– Ладно, пойдем поставим его под крыльцо, – предложила я. – Можно будет понемногу отодвигать его день ото дня…

– Нет! – резко перебил меня Томас, прижимая домик к себе.

– Почему?

– Папа не должен этого видеть, – пробормотал он, бросив настороженный взгляд в сторону двери.

– А он и не узнает, – сказала я с мягкой улыбкой. – Мы поставим домик, когда его не будет рядом.

Насколько же он не доверяет отцу, что даже после того, как тот разрешил ему заниматься своим делом, мальчик не хочет показывать ему этот несчастный коробок?

Томас некоторое время молчал, обдумывая мои слова, но потом все же кивнул. Я выдохнула. Но с Кайроном, пожалуй, придется поговорить. Очень обстоятельно. Если он хочет, чтобы я стала няней для его сына, он и сам должен пересмотреть свои взгляды на воспитание. Ну или хотя бы доходчиво аргументировать мне, почему у них дома такая гнетущая атмосфера… А она и правда была тяжелой.

Оказавшись на улице, мы аккуратно устроили домик под крыльцом, стараясь не потревожить ежика, который мог там находиться. Томас даже приподнялся на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь, через ступеньки.

– Думаешь, он переселится? – спросил мальчик, задумчиво разглядывая домик. – А то его гнездо прямо под папиной комнатой.

– Почему бы и нет? – ответила я, наклоняясь рядом с ним. – Ты сделал все, чтобы ему было удобно.

Мы даже засунули туда несколько тряпок, сухих листьев и кусочки яблока.

– А если он останется там? – Томас нахмурился, словно заранее настраивался на печальный исход.

– Тогда у него будет два дома, – я попыталась подбодрить его улыбкой.

Мальчик фыркнул, но в его глазах появилась теплая искорка.

– Ладно, – пробормотал он, выпрямляясь.

Надеюсь, мальчик все же сможет посмотреть на меня иначе. И даже боюсь, сколько времени понадобится, чтобы он начал мне доверять. После предательства матери и черствого отца, он был слишком глубоко травмирован. Впрочем, уже то, что он пустил меня в свое занятие не могло не радовать.

Но, как оказалось, это было только начало…

В какой-то момент я решила привести в порядок кухню. Похоже, здесь никто особо не задумывался о чистоте. Что было странно, ведь Кайрон, как я поняла, бывший военный? Но стоило мне взять в руки тряпку, как в коридоре раздался оглушительный грохот.

Я стремглав выскочила из кухни и увидела, что кто-то (а точнее, Томас) сидит на полу. Рядом с ним – опрокинутое ведро в луже воды. А у двери – табурет.

Сощурившись, я сложила два и два. М-да. Дети не отличаются оригинальностью в разных мирах.

– Ты что, собирался поставить ведро с водой на створку двери? – догадка сама напрашивалась, особенно глядя на алеющие под моим взором уши мальчишки. – Решил проверить, как я справляюсь с неожиданностями?

Он надулся и промолчал. Насупился еще. Будто это я ему тут ловушки ставила, а не наоборот. Я скрестила руки на груди, притопывая ногой.

– Не сильно ушибся хоть? – я протянула ему руку, но он не взял ее. Поднялся сам. Я усмехнулась.

– Убирать будем вместе, – вздохнула я.

Он прошел в кухню и, к моему удивлению, взялся за тряпку.

Мы убрали все довольно быстро. Томас работал молча, но я заметила, как он то и дело бросает на меня любопытные взгляды.

– Ты что-то хотел спросить? – поинтересовалась я, когда мы закончили. Заодно и пол в коридоре протерли. Тряпка, к слову, после этого была черной, как и вода… Похоже, надо затеять генеральную уборку.

– Почему ты не злишься? – спросил он вдруг, глядя на меня исподлобья.

– А зачем злиться?

– Ну… – он замялся, нервно теребя край своей рубашки. – Ты могла бы накричать.

– А ты бы хотел, чтобы я накричала?

– Нет! – быстро ответил он и мотнул головой.

– Вот видишь, – я улыбнулась. – Тогда зачем мне кричать? Но пожалуй, вариант с ведром воды из своих каверз, которые ты мне готовишь, можешь вычеркнуть.

Томас уставился на меня так, словно на моей голове вдруг выросли рога. Или ослиные уши. Я не удержалась и рассмеялась.

– Может поможешь мне приготовить обед? Заодно покажешь, где у вас что лежит?

– Пойдем, – пробурчал он, все еще косо поглядывая. Ну да ничего. Похоже, он просто не привык, что кто-то может относиться к нему с теплотой… И где, спрашивается, пропадает его отец?

Глава 6.1

Для начала Томас отвел меня в кладовую, туда вела дверь, расположенная в дальнем конце кухни. Я еще туда не заглядывала. Это была небольшая комнатка без окон, и нам пришлось спуститься по деревянной лестнице. Здесь было явно холоднее, чем в кухне. Прямо перед нами рядами стояли стеллажи с запасами: банки с соленьями, какие-то варенья, компоты, копчености и сыр. На нижних полках – мешки с крупами и мукой. Чуть дальше – овощи. Запасов было много.

– Прилично, – отметила я.

– Папа недавно закупился, мы ездили в город на большой повозке и привезли ее забитую доверху, – в словах Томаса звучала гордость.

Я посмотрела несколько банок, пытаясь догадаться об их содержимом.

– Значит, это все вы привезли из города?

Я почему-то на миг решила, что это все закрывала еще его мама… Но ведь тут и правда не было ни огородов, ни садов, откуда бы она брала овощи?

Томас кивнул, подтверждая мою догадку.

– Что вы обычно едите на обед? – решила уточнить я. С такими запасами можно было много чего придумать…

– Не знаю, – мальчик задумчиво пожал плечами. – Папа пытался как-то варить суп, но он получился как каша. Теперь почти все, что мы едим – каша.

Он заметно поморщился, а я невольно вытаращилась на кладову. С такими запасами и одной кашей питаться? Да я б наверное тоже стала бы кидаться тарелками.

– А вообще это можно брать? – уточнила на всякий случай.

Томас пожал плечами снова.

– Вроде папа не запрещал.

Вроде… Отличная оговорка. Ну, за блины же меня ругать не стали?

Я прихватила копченые ребрышки, набрала сухого гороха, еще кое-каких овощей, и уже сама едва не облизывалась. Гороховый суп с копченостями… здесь ни один мужчина не устоит.

– Сегодня на обед будет суп.

– Из этого? – Томас посмотрел на содержимое корзины, которую я собирала, с явным скепсисом.

– Да, мой дорогой, – фыркнула я, – и поверь, это будет вкусно. Блины ведь тебе понравились?

– Так то блины…

Я вздохнула, прихватила еще пару яблок на шарлотку, и мы вернулись в кухню.

Я оставила горох отмокать… неплохо бы оставить его на ночь, но будем надеяться, что он и так разварится. А пока занялась овощами.

– Поможешь мне? – спросила как бы между прочим. Томас все еще был здесь. Сидел за столом, снова болтая ногами. Похоже, занятий у него тут особо не было.

Я протянула ему рукоять ножа, замерев на миг и ожидая, как он все же отреагирует. Мальчонка поджал губы и перестал дергать ногой. Похоже, он тоже не знал, как вести себя со мной. Но нож взял.

– Сможешь почистить картофель?

Овощи в этом мире выглядели так же, как и в моем. И на том спасибо. А то дали бы мне какие-нибудь вершки-корешки, чтоб я с ними делала?

Томас взялся за дело. Вид он имел при этом весьма скрупулезный, а мне приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не лезть с советами… Картофель стремительно приобретал почти квадратную форму.

Вместо причитаний, я взяла одну из картошин и словно между прочим повернулась так, чтобы Томасу было видно, как я это делаю. Осторожно срезая кожуру, я сумела набрать целый спиральный завиток. Ровный и аккуратный.

– Гляди, чего получилось? – усмехнулась я, качая его за кончик вверх-вниз, от чего пружинка забавно дрыгалась.

Томас улыбнулся. Ну слава Богу. Улыбаться этот ребенок умеет.

Дальше он и сам принялся более тщательно чистить несчастный корнеплод. Уже не делая из него уродливый обрубок.

В конце концов все овощи были очищены, я пока сложила их в одну миску и отставила в раковину. Слила воду из гороха и залила новой, а после поставила на плиту.

– Нужно теперь, чтобы он разварился немного, потом будем добавлять остальное.

– Это блюдо из твоего мира, да?

Я кивнула. Ответ был более, чем очевиден.

Я подождала, думая, что возможно Томас захочет спросить что-то еще, но он уже снова поджал губы и теперь наблюдал за тем, как я помешиваю горох в кастрюле.

Когда вода закипела, я снова повернулась к нему:

– Слушай, а как у вас тут обстоят дела со стиркой?

Бедолагу всего перекосило.

– Так надо на пруд идти, – судя по его тону, стирка – последнее, чем он хотел бы заняться.

– Мне бы свои вещи постирать…

– Тебе в платье лучше, – пробурчал он. Я улыбнулась. Вот ведь мелкий подхалим.

– Спасибо. Но я ведь не могу оставить свои вещи грязными. Да и в своей обуви было бы удобнее.

Он тяжело вздохнул.

– Далеко тут? – я все не унималась.

– Нет.

Я отставила горох так, чтобы он почти не кипел, и снова повернулась к мальчику. Отставать со стиркой я не планировала.

– Пусть себе бухнет, а мы пока сходим… Да?

– Да, – он все же сдался и махнул мне рукой.

Глава 6.2

– Вон там всякое, – Томас привел меня в их ванную комнату и теперь показывал, где можно взять нужное для стирки. Мы сложили в небольшое корытце кусок мыла и специальную ребристую доску, я забрала свои вещи, что лежали все на том же месте, и мы вышли из дома.

– Слушай, – мне вдруг стало немного неловко, но был еще один животрепещущий вопрос… Спальни, ванная, кухня, даже гостиная, это все я видела. А туалет? – А где у вас тут туалет?

Томас покосился на меня непонятливо. Меня даже успела кольнуть шальная мысль, а что если у них тут иначе что-то устроено?!

– Отхожее место что ли? – его лицо, наконец, прояснилось, и я выдохнула. – Так вон же!

Мы как раз обошли дом, и мальчик указал мне на отдельно стоящий… домик.

Ясно, удобства на улице.

– Только ночью лучше не ходь, – он поморщился. – Или фонарь себе свой заведи.

– Почему?

– Так поморники же.

Я покосилась на него совсем уж непонятливо.

– Кто?

– Поморники, – Томас глянул на меня не менее красноречиво. – Ты что, не слышала их ночью? Сегодня совсем близко подошли.

Я сглотнула. Вот уж название для тварей. Зеленые глазищи в ночной тьме отчетливо встали в памяти.

– Слышала. И кто они?

– Ты точно из другого мира, – фыркнул мальчишка. – Разве можно не знать поморников? Они в лесу живут, духи такие пожрать могут. Руку там, или ногу.

Я похолодела. Куда, мать честная, меня закинуло? Ну почему нельзя какую-нибудь долину с единорогами и красивыми закатами? Почему нельзя в приличный город, где я могла бы устроиться в школу и спокойно продолжать дальше свою жизнь, пусть и в другом мире?

Почему обязательно вот так?

Хотелось стонать в голос.

– Их либо огнем надо шугануть, либо вот как папка огоньки особые делать, – продолжал Томас, не слыша моих мысленных ругательства. – Но это не все могут. Он мне пытался показать, но ничего не вышло.

Огни значит… Магия? Стало даже интересно, смогу ли я такое сделать. Мне аккурат вспомнилась книга, которую изучал мальчик… Может, там будет что-то полезное?

– Ты поэтому сам в книге пытался об этом прочитать?

– Да, – он вдруг переменился в лице. Надулся, насупился. И весь как-то скуксился. Точно тот ежик, которого он пытался спасти от отцовского внимания.

Я не стала развивать тему, спрошу потом у Кайрона о тех тварях. Хотелось бы понимать, чего следует тут опасаться. Заодно нужно не забыть узнать про письмо. Он же обещал отправить этого своего ворона к знакомому магу, когда гроза закончится… А утром я совсем забыла спросить.

Перспектива провести в этом мире дольше нужного меня не привлекала.

Мы уже дошли до кромки леса, и здесь обнаружилась тонкая вытоптанная тропинка.

– А днем там безопасно? – решила уточнить на всякий случай.

– Да, твари только ночью выходят.

Томас уверенно шагнул в лес.

– Идем, – махнул он рукой, обернувшись через плечо. Я поплелась следом, со своей кадкой наперевес. Мальчик нес доску для стирки.

Здесь и правда оказалось недалеко. Не прошло и пяти минут, как мы подошли к небольшому лесному озерцу. Здесь было сыро, земля чавкала под ногами, но я уже заметила деревянные мостки, которые вели метров на пять дальше линии берега.

Томас уже стоял на самом краю и вглядывался в темную воду.

– А русалок здесь нет? – в шутку спросила я.

– Не-а, они только на юге водятся, – серьезно отозвался мальчик. На мой удивленный взгляд он вздернул брови. – Что?

– У вас что, и русалки есть?

– Конечно, – продолжал он настаивать, хотя я заметила, как дрогнули уголки его губ. Разыгрывает меня? – А что?

– Да нет, ничего, – я пожала плечами. Вот ведь вредина. Ну-ну…

Я выложила вещи из корыта на мостки и зачерпнула воды. Пришлось повозиться, чтобы вытащить его обратно. А после и с остальным… Стирка в таких условиях была тем еще удовольствием. Руки почти сразу закоченели, водичка-то оказалась ледяная! К тому же я несколько раз с силой растерла костяшками по ребристой доске…

В общем спустя какое-то время к дому я возвращалась куда как более угрюмая. Пальцы саднило, а Томас еще и подливал масла в огонь:

– Ты ведь женщина… Я думал, вы все умеете стирать.

– Я умею… – отозвалась глухо, хотя и правда было неловко. Но разве виновата я, что у них здесь нет стиральных машин?

Мы вышли из леса, и Томас показал мне, где у них натянуты веревки для сушки.

– Ходили к озеру? – Кайрон появился так неожиданно, что я едва не выронила свежепостиранную блузку. Я обернулась и поглядела на него с легким укором.

– Да, оказывается она совсем не умеет обращаться с постиркой.

– Со стиркой, – поправила я его, но тут же прикусила язык. – И все я умею.

Захотелось заодно этот самый язык высунуть и еще и моську скорчить. Но я ведь взрослая женщина, еще и учитель… Вернее теперь – няня, хотя я бы поспорила, кто из нас с Томасом больше возится с другим. В любом случае такое ребячество мне было не по статусу. Поэтому я лишь поджала губы.

– Я хотела спросить, отправил ли ты то письмо? – надо было быстрее перевести тему, пока Томас не рассказал отцу еще что-нибудь нелицеприятное обо мне.

– Да, еще утром, – кивнул он.

– Спасибо, – я растянула ткань на веревке и обернулась к нему. Томас уже куда-то усвистал.

На мою благодарность Кайрон кивнул. Он снова смотрел на меня с тенью подозрительности. Интересно, с чего такие взгляды?

– Все хорошо? – решила уточнить.

– Это я хотел бы у тебя спросить.

– Ну… Да? – я слегка задумалась, но ведь в общих чертах… – Если, конечно, не брать во внимание, что я оказалась в другом мире, совсем не понимая, как. И теперь вынуждена жить в чужом доме и зависеть от почти незнакомых людей…

Я попыталась произнести слова с усмешкой, но та вышла какой-то уж больно горькой. Похоже, Кайрон заметил это. Он отвел взгляд, явно не зная, что сказать.

– Говорят, что все, кто попадает сюда через разлом… Что это не просто так.

Глава 6.3

Мы повернулись в сторону шума одновременно. Из-за деревьев не видно было, кто там приближается.

– Иди в дом, – через плечо бросил Кайрон, и я не стала спорить. Даже белье не стала до конца развешивать. Как-то уж больно грозно он на меня глянул.

Я зашла в дом, когда на улице послышались мужские голоса. За плотной дверью было не разобрать, кто это, и я поспешила в гостиную, окна в ней выходили как раз на подъездную дорогу.

Томас тут же присоединился ко мне.

– Кто-то приехал?

– Да, но твой папа встревожен. Не выходи.

Мы с Томасом осторожно выглянули в окно: трое мужчин на лошадях, длинноволосые, в кожаных одеждах, с серпами на поясах.

– Юрианцы… – выдохнул Томас и, округлив глаза, уставился на меня.

– Это плохо?

Он пожал плечами:

– Мама таких пускала на постой.

Я хмыкнула. Ясно. Логично предположить, что стоящий на дороге дом, может служить этаким перевалочным пунктом по пути к городу.

– Что ж, тогда самое время снова заняться обедом.

По поведению Кайрона было не ясно, как он отнесся к гостям. Я видела, как они пожимают друг другу руки, но только и всего. Надеюсь, все будет хорошо.

Я отправилась на кухню и занялась обедом. Горох как раз как следует разварился.

Через какое-то время открылась дверь и послышались. Я сглотнула, не в силах справиться с нарастающей тревогой. Но заставила себя выдохнуть.

– Это мой сын, Томас, – услышала я Кайрона.

– Крепкий малый, – чужой, незнакомый голос ответил ему.

Ох, что-то мне не нравится это все… Или я просто накручиваю себя?

В конце концов, пустил бы Кайрон опасных людей в свой дом? Хотелось бы верить, что нет.

– А где хозяйка? – спросил другой голос.

– Вера! – позвал Кайрон. Я отложила нож, натянула на лицо улыбку и вышла в коридор.

– Добрый вечер.

Трое мужчин – смуглые, черноволосые, явно отличались от Кайрона.

– Завидная супруга у тебя, – проговорил один из троицы, низковатый, но широкоплечий, с густой черной бородой. Глаза его оценивающе оглядели меня, с явным интересом.

Я встретила его взгляд твердо, но после глянула на Кайрона.

Супруга?

Кажется, он прочитал мой немой вопрос в глазах.

Томас вот тоже на отца глянул, но тот быстро ему на плечо руку положил и сжал. Мальчишка даже поморщился, но смолчал.

– Да, хороша, не жалуюсь, – еще и улыбнулся довольно. – Подашь обед на наших гостей… дорогая женушка?

Сам смотрит – на лице улыбка, а в глазах… предостережение?

– Подам, как не подать? Привечаем гостей, как положено… – знала б я еще, как положено.

Он провел всех троих на кухню. От них пахло конским потом и пылью.

Я вернулась к плите и гороховому супу, стараясь не выдать своей растерянности. Томас крутился рядом, и я дала ему ложку, чтобы помешивал содержимое кастрюли.

Почему вдруг «супруга»? Почему они здесь? И почему мне кажется, что за их внешним спокойствием скрывается что-то опасное?

– Ну что ж, – начал бородатый, широко улыбнувшись. – Позволь представиться. Я – Геллар. Мои спутники: Тарен и Мион.

Он указал на темноволосого и второго, какого-то совсем лохматого. Тарен кивнул, но улыбаться не стал. Мион же, кажется, вообще не был склонен к любезностям – молча уселся ближе к окну и уставился в него.

– Геллар, – повторил Кайрон, присаживаясь за стол напротив. – Кто вы и что вас сюда привело?

Геллар усмехнулся, опершись локтями на стол.

– Мы юрианцы, – произнес он, словно это объясняло все. – Идем с севера. Там сейчас неспокойно…

– Неспокойно? – переспросил Кайрон.

Вот вроде и обычные люди, а воздух в кухне плотный стал, что захотелось открыть окно. А еще я заметила, как Кайрон чуть сильнее сжал пальцы, лежащие на столе.

– Да, – подхватил Тарен. Из троицы он был самый молодой. – Лорды в тех местах начали делить земли. И, как водится, страдают не только крестьяне, но и такие, как мы.

– Наемники? – уточнил Кайрон.

– Когда-то, – усмехнулся Геллар. – Теперь скорее бродяги. Мы не выбираем сторону, только пытаемся выжить.

– Значит проездом? – уточнил Кайрон все тем же своим фирменным спокойным тоном.

– Мы направляемся дальше на юг, – кивнул Геллар. – Решили сделать привал на ночь. Увидели дым, а после и ваш дом. Вот и подумали, что вы, как люди гостеприимные, не откажете нам в крыше над головой и тепле.

– Решили, значит, – протянул Кайрон, внимательно глядя на него.

Я уже разливала суп по тарелкам, стараясь не пропустить ни слова из их разговора. Томас стоял рядом, крепко сжимая край моей юбки. Похоже, атмосфера казалась гнетущей не мне одной.

– Мы не доставим хлопот и за постой заплатим, – добавил Геллар с вежливой улыбкой. – У нас нет врагов в этих местах.

– Надеюсь, – сухо ответил Кайрон.

– А вы, должно быть, давно здесь живете? – вдруг спросил Тарен, переводя на меня взгляд.

Я замерла на мгновение, чувствуя, как его пристальный взор скользит по мне. Изучает.

– Мы с женой предпочитаем уединение, – ответил за меня Кайрон, и я с трудом удержалась от того, чтобы передернуть плечами.

Да уж… Если сперва Кайрон показался мне небезопасным, то теперь я готова была взять эти мысли обратно.

– Завидная у тебя супруга, Кайрон, – усмехнулся Геллар, тоже оглядывая меня.

– Супруга как супруга, – ответил тот. – Главное, что дом в порядке.

– Ха-ха, – Геллар хлопнул ладонью по столу. – Да уж, хороший дом. А сын у вас – крепкий малый.

– Томас, – обратился Кайрон, – помоги матери.

Мальчишка вздрогнул от неожиданности, но начал расставлять тарелки.

– Давно в пути? – Кайрон явно переключал тему разговора на них самих. Да, незачем о нас разговаривать… Пусть о себе расскажут.

– Несколько недель, – ответил Геллар. – Лошади уже измотаны. Кстати, о лошадях…

Тарен кивнул, подхватывая его мысль:

– Им бы овса, да воды. Я видел у вас амбар, если позволите...

Глава 7

Проблем хватало и без этих троих. Сперва девчонка, теперь юрианцы.

Наемники?

Ха! Такие же наемники, как я – невинная девица.

Их цель ясна: Вера. Её появление не могло пройти незамеченным. Я знал, что маги используют людей из разлома не всегда гуманно. Участие в освобождении пленных из лабораторий во время службы научило меня одному: те, кто попадают в такие руки, перестают быть людьми.

И, признаться, мне совсем не хотелось подвергать Веру такой опасности. Я не стал рассказывать ей всего сразу, но теперь понимал, что зря.

Предупрежден, значит – вооружен.

Теперь из-за меня она не знает, какой выходит риск.

Она была доброй, Томас уже начинал ей доверять. Ему нужен кто-то, кто согреет его после всего, что ему пришлось пережить.

Я на эту роль не годился.

– Заводи их сюда, – велел я Миону, открыв амбар.

Он сделал, как было велено и прислонился плечом к столбу. Обманчиво расслабленный, но я уже заметил рукоять кинжала в его левом сапоге.

– Давно в пути? – я решил немного отвлечь его от поиска уязвимых точек на моем теле.

– Давненько.

Ну да, и никакой конкретики. Мало ли его спутники сблотнут чего другое.

Я выдохнул, наливая воду в поилку и вешая ее в стойле.

– Люди, наверное, редко тут бывают?

А вот и интересные вопросы подъехали.

– Проездом если только, как вы вот.

– А на днях? Никого не видели?

– Нет, все тихо, – солгал я, не дав ему повода заподозрить что-либо.

Он раздраженно сплюнул на пол, явно недовольный моими ответами. Я же отвернулся в этот момент, чтобы кинуть сена кобылам, и мы, наконец, вышли из амбара.

Небольшой топорик я все же успел сунуть за пояс, пока Мион не видел.

Но едва выйдя, я почти выругался сквозь зубы. Пришлось поспешно приблизиться к своему новому знакомому и панибратски устроить руку у того на плече.

– Как насчет рябиновой настойки? – Я потянул его в дом, загораживая вид на задний двор. – Сам ставил.

Мион сперва нахмурился, явно недовольный моей близостью, но слова о рябиновке его впечатлили.

– А что б нет?

Мы вернулись в дом.

– Томас! – позвал я с порога. Мальчонка выскочил почти сразу, но остался стоять в дверях. Молодец. Значит тоже чует, чем от них веет.

– Сходи-ка, принеси с кладовой бутылку рябиновки, – Мион уже прошел в кухню и не видел меня, потому я жестом указал сыну молчать. Тот нахмурился, но спрашивать ничего не стал… Конечно, он-то знал, что я спиртного на дух не переношу. И в кладовой ни единой бутылки у нас не водилось.

Зато у меня в спальне подарочная бутыль имелась. Один генерал вручил. Рука так и не поднялась выкинуть… как знал, что пригодится.

– Иди-ка сюда, ключ дам.

Смышленый малый все таки растет. Порой даже гордость за него берет. Вроде и мелкий шкет, а соображает. Покосился в кухню, на Веру видать, и ко мне шмыгнул.

– Быстро за дом, и все ее вещи с веревок поснимай, сунь куда-нибудь, чтоб не увидел никто. И быстро. Потом ко мне в комнату, в шкафу на нижней полке – глиняная бутылка.

Томас шмыгнул в щель приоткрытой двери. Я же отправился в кухню.

Атмосферка здесь накалилась почти до красна. Примерно до такого же красна, как щеки Веры, сидящей напротив черноволосого хлыща.

Тарен сидел, привалившись к спинке стула, и смотрел на нее так, будто примерял, как она будет смотреться поперек его седла. Геллар, довольный, как кот, нажравшийся сметаны, растянулся за столом. Мион, как и до этого, занял место у окна. Хорошо, что это окно выходит не на задний двор, и они не видели белья, что Вера успела поразвесить на веревках. Иномирные ткани эти охотники сразу распознают. Даже я догалася о том, откуда пришла эта девчонка, едва завидел ее на пороге. Сомнения, конечно, были, но ее росказни и странный акцент быстро расставили все по местам.

Ополоснув руки, я уселся за стол, а Вера тут же вскочила и поспешила налить мне своей стряпни.

Тарен проводил ее фугурку совсем уж масляным взглядом. Даром, что не дернулся в ее сторону. Тяжело в пути без бабы, да? Только этой вам не светит, ребята. Я и сам поглядел на нее. Да, как ни крути, она славная… Тощая, правда, но вполне себе… Пришлось дать себе мысленную оплеуху. О чем вообще башка мысли крутит?

– Вот, – она поставила тарелку передо мной. Я кивнул ей, не удосужившись сказать ни слова, и принялся за еду.

– Хозяюшка у тебя преотличная, – Геллар довольно крякнул, шлепнув по брюху ладонью. – Стряпня-то у нее ладная.

Я поднял глаза на него, медленно прожевывая.

– Рад, что тебе по вкусу.

– Слушай, Кайрон, а ты уверен, что такую красавицу стоит прятать в этой глуши? – еще и улыбается так охально. – В городе она бы точно нарасхват была.

Я почувствовал, как Вера напряглась за моим плечом.

– Она не товар, чтобы быть "нарасхват", – ответил спокойно, но с легким нажимом. Я покосился на Веру, которая порядком сбледнула от таких разговоров. Только не трусь, девочка. Держись до последнего.

Законы гостеприимства, мать их. Можно, конечно, было б и нарушить… Но силы примерно равны. Я, пожалуй, мог бы попытаться потягаться с ними. Но если бы дело дошло до настоящей резни? До смертей. Или смерти… Моей. На что способны эти трое?

Аж челюсть сводит…

– Уж не обижайся, – рассмеялся Геллар, поднимая руки. – Понимаю, что ревнуешь. Такая жена – и не ревновать?

Я ответил угрюмым взглядом.

– Ладно-ладно, хозяин, шутка это. Одна лишь шутка. Больно грозно глядишь ты, но я, похоже, вовсе разучился общаться с приличными людьми. – Он повернулся к Вере и теперь обратился к ней: – И ты, хозяюшка, не серчай. То лишь от зависти сказано. Зла не желаем.

Вера сжала фартук в пальцах сильнее, но глянула на Геллара прямо. Кивнула.

Вернулся Томас с бутылью в руках.

Елена Белильщикова - "Изгнанная невеста. Попаданка-няня для сорванцов"

Глава 8.1

Вера

– Мы заниматься пойдем, – выпалила я, едва Томас поставил бутыль рябиновки на стол. Я взяла мальчишку за плечи и поспешила вывести его из кухни.

Кайрон проводил нас взглядом, но не остановил, вот и хорошо. Меня уже почти потряхивало от взглядов Тарена. Я, конечно, жаждала мужского внимания, но от таких вот и даром не нужно. От него за версту опасностью смердело.

Томас, похоже, тоже чуял это, сидел за столом ко мне поближе, да так следил за этими товарищами, что Геллар даже посмеивался незаметно.

Чувство тревоги не отпускало.

– Покажешь, какие книги у тебя есть? – тихо спросила я Томаса. Мальчик кивнул. Мы вместе устроились перед очагом в гостиной. Он принес мне книгу о здешнем королевстве и мы вместе погрузились в нее. Хотя я больше прислушивалась к разговорам на кухне. Порой оттуда доносился смех Геллара и я надеялась, что все в порядке… В конце концов, завтра утром они ведь уедут?

– Отец в обиду не даст, не бойся, – проговорил вдруг Томас. Видимо заметил мой отсутствующий взгляд.

– Я и не боюсь, – я поспешила улыбнуться. – Просто не нравятся они мне. Но такое бывает.

– Мне тоже не нравятся, – пробурчал он, снова возвращаясь в книгу.

Не знаю, сколько еще времени мы провели вот так, Томас уже и другие книги принес, даже с картинками. Я пыталась отвлечься как могла. Да и мальчику незачем было выказывать свою тревогу. Но в какой-то момент у него так громко заурчало в животе, что я даже встрепенулась.

За окном было уже совсем темно…

– Ты есть хочешь? – спросила у него. Время и правда было уже к ночи, а он за день только блинов поел и тарелку супа.

– Нет, – упрямо ответил он, но голодный желудок ему громко возразил. Я покачала головой и поднялась.

– Куда ты? – он тут же оторвался от книги, его голос прозвучал как-то обеспокоенно.

– Еду возьму. Что мы, голодные теперь должны сидеть? Я быстро, – ответила я, успокаивающе улыбнувшись.

Томас немного помедлил, но кивнул.

Я направилась к кухне. Дверь была приоткрыта, и я замерла на пороге, надеясь не привлекать внимания. Геллар, как обычно, что-то рассказывал, увлеченно размахивая руками. Тарен сидел, тихо усмехаясь его словам, а Мион оставался в своей привычной роли молчаливого наблюдателя. Кайрон сидел напротив, казался спокойным, но я заметила, как его плечи напряжены, а взгляд пристально следит за каждым движением гостей.

На столе у них добавилось еды. Видимо, Кайрон достал из кладовой… Кусок ветчины, нарезанный ломтями, хлеб, блины вот с утра оставшиеся тоже в дело пошли. Да банку с огурцами открыли.

– Хозяюшка, – вдруг раздался голос Геллара, и я вздрогнула.

Он смотрел на меня с той же наглой улыбкой, что и раньше.

– Еще что-то хочешь подать? Или к нам присоединиться?

– Просто возьму немного еды для нас с Томасом, – я постаралась придать голосу теплоты и уверенности.

– А, ну конечно, конечно, – протянул он, делая широкий жест рукой. – Угощайся, хозяйка.

Будто мне нужно было его дозволение.

Я прошла в кладовую и взяла головку сыра, немного томатов и вяленого мяса. И, стараясь не задерживаться ни на секунду дольше, чем нужно, быстро вышла из кухни.

Когда я вернулась в гостиную, Томас уже ждал меня. Мы быстро разделили еду, и я попыталась сосредоточиться на книге, но мысли мои были далеко.

Время тянулось бесконечно медленно. Томас задремал, свернувшись на диване, а я, укрыв его пледом, почувствовала, что мне тоже хочется лечь и забыться хотя бы ненадолго. Но это было невозможно – тревога держала в напряжении. Сердце словно сжимало стальным обручем. И с каждым часом тот становился все теснее.

К тому же не давали покоя и другие потребности человеческого организма… Вот зараза. А туалет-то на улице.

Я осторожно встала, стараясь не разбудить Томаса, тихо прошла по коридору… Мужчины все еще сидели за столом. О чем можно было говорить столько времени? Крадучись я вышла в прохладную ночь. Ветви деревьев чуть скрипели на ветру, а на небе ярко светила луна. Снаружи стало как-то полегче…

Я постаралась сделать все быстро, но на обратном пути, когда уже почти подошла к дому, из тени у крыльца вышел Мион.

Я остановилась. Мион не сказал ни слова, просто стоял, глядя на меня своим странным, колючим взглядом.

– Доброй ночи, – вежливо произнесла я, стараясь держать голос спокойным. Давалось это с трудом. На кой ему понадобилось выходить сюда?

Он ничего не ответил. Только шагнул ближе.

Я сглотнула, ощущая, как тот стальной обруч в моей груди стиснул сердце почти до боли.

– Простите, но меня ждет сын, – сказала я, пытаясь обойти его.

Но он схватил меня за руку. Резко, грубо.

– Мальчишка спит, – он оказался совсем близко, меня обдало запахом алкоголя.

– Отпустите меня, – я попыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной.

– Красивая, – его пальцы прошлись по моим волосам. Внутренности скрутило в узел.

Я снова дернулась, но он резко потянул меня в сторону амбара.

– Нет! – вскрикнула я, но он до боли вывернул мне руку за спину, прижал спиной к себе и зажал рот второй рукой. От страха и резкой боли я почти потеряла рассудок. Перед глазами разошлись разноцветные круги.

Что нужно делать в таких случаях? Газового балончика у меня не было, уроки по самообороне, которые еще в школе проходила, тоже улетучились. Только паника и липкий пот по всему телу…

Мы почти дошли до амбара, несмотря на мое хаотичное сопротивление, когда из темноты появился Тарен.

– Что ты делаешь, Мион? – его голос звучал раздраженно, но не слишком громко. – Она не та, кого мы ищем.

Мион пихнул меня в приоткрытую дверь амбара, но не отпустил меня. Одна из лошадей тихо заржала, но и только.

– Она баба, – бросил он, сжимая мою руку сильнее, от чего я тихо захныкала и привстала на носочки. Он прижал меня спиной к своему телу еще крепче. Встряхнул, когда, я попыталась вырваться. – И все.

Глава 8.2

Он развернул меня к себе лицом, взял за подбородок горячими пальцами.

– Какая прыткая, – ухмылка изогнула его губы.

Затаив дыхание, я смотрела в его красивое лицо… Он и правда был жуть, какой красивый, особенно когда луна вот так обрисовывала его силуэт. Черты стали чуть более резкими, а взгляд обжигающим.

– Отпусти меня… Кайрон…

– Думаешь, этот отставной вояка меня пугает? – он заулыбался еще шире. Позади я слышала сопение Миона.

– Я вообще-то первый на нее… – начал было он, но Тарен глянул на того поверх моей головы, и его дружок тут же заткнулся. Сдавалось мне, что из этой троицы именно Тарен и был главным. И самым опасным.

– Вас впустили в дом, накормили, и вот чем вы отплатите? – процедила сквозь зубы. В моем голосе кипела ярость. Столь же сильно, как выл в моих мыслях страх.

– Разве я что-то делаю? – хмыкнул он, проводя пальцами по моей щеке. – К тому же, быть может, твой Кайрон разрешит…

– Разрешу что? – его голос раздался позади Тарена. Воздух подсветился голубоватым светом.

Тарен усмехнулся снова. Потянул меня за руку, разворачиваясь вместе со мной к моему “супругу”.

– Иногда в семьях довольно вольные нравы, – Тарен пожал плечами. Он притянул меня к себе, бок к боку, а я с мольбой взглянула на Кайрона.

Вокруг него в воздухе витали голубоватые светляки. Такие же, которыми от отпугивал тварей накануне.

– Мы не из таких, – твердо проговорил Кайрон. – Юрианские обычаи нам чужды.

Только теперь я заметила в его руке топор. Он прокрутил его в руке, словно бы невзначай, но очень ярко акцентируя на нем внимание.

– Какая досадная оплошность! – Вот и третий явился. Геллар тоже возник в дверях амбара. – Прошу простить моих друзей. Мы немного одичали в пути.

Тарен еще раз повернул к себе мое лицо, заглянул в глаза и… отпустил. Еще и в спину подтолкнул. Я буквально упала в руки Кайрона.

Он подхватил, обнял, прижал к себе, дрожащую и испуганную до икоты.

– Там лестница на второй этаж. – Кайрон махнул топором в угол амбара. Тут и правда имелась небольшая надстройка над стойлами. Видимо, спать гостям предстояло там. – На рассвете вам лучше уехать.

С этим он вышел из амбара все еще прижимая меня к себе.

Только оказавшись в доме и заперев дверь, он отложил топор, а меня взял за плечи. Я даже не поняла, как мы так быстро оказались здесь. И лишь сейчас осознала, как сильно меня трясет.

– Ты на кой ляд на улицу одна потащилась? – зашипел он мне в лицо.

– В туалет, – это стало последней каплей.

Понимание, что могло произойти обрушилось на меня. Что это за мир такой, где гости готовы напасть на хозяев? Почему я вообще попала во все это?

Я зажмурилась, но слезы все равно покатились по щекам, дыхание держать ровным стало невозможно.

Я уже ждала, что Кайрон сейчас отругает меня, но он вдруг крепко прижал к себе. Меня окутало теплом, я стальной обруч на сердце чуть ослаб.

– До утра одна не выходи. И завтра тоже. И от дома с Томасом далеко тоже не отходите. Я завтра буду здесь. Пусть уедут подальше.

Он говорил тихо, а я кивала, зажатая в его руках. Обнять его в ответ я боялась, но сложив руки у него на груди держалась за ткань рубашки.

Он замолчал, давая мне время успокоиться. А когда всхлипы превратились в дрожащее дыхание, отпустил.

– Всю рубашку мне промочила, – ворчливо, но беззлобно проговорил он, отстраняясь.

Я посмотрела ему в глаза, темно серые, как грозовое небо.

– Спасибо, – произнесла едва слышно.

Прошло всего два дня, как я попала в этот мир, а казалось – целая жизнь. Все перевернулось с ног на голову.

Кайрон усмехнулся, дернув уголками губ.

– Иди спать, – он толкнул меня в сторону отведенной мне комнаты. Я послушно кивнула и отправилась в указанном направлении.

– Томас уснул в гостиной…

– Знаю. Я отнесу его в комнату.

На этом он свернул в гостевую, а я пошла дальше по коридору.

Оказавшись в своей комнате, я скинула обувь и с ногами забралась на постель. Прижала колени к груди, и натянула на них покрывало.

Ветки за окном дрожали от ветра и то и дело тянулись к стеклу, чтобы постучаться. Я каждый раз вздрагивала от этого звука…

Я слышала, как Кайрон перенес Томаса, а после и сам отправился в свою спальню. Не знаю, собирался ли он спать, но шагов в его комнате мне слышно не было.

Зато мне вот точно уснуть не грозило. Усталость уже накатила, давила к земле непомерным грузом, но я не могла заставить себя даже лечь.

Отругав себя, я напомнила, что Кайрон запер дом. Да и вряд ли оставил без охраны. Он ведь умный, соображает, что эти друзья могут попытаться еще что-то выкинуть. Я встала. Сняв платье, переоделась в длинную пуританскую ночнушку и заставила себя залезть под одеяло. Но все равно то и дело вскакивала… то от стука в окно, то от кажущихся в коридоре шагов.

Не знаю, сколько времени я так провела, но в конечном итоге не выдержала.

Поднявшись с постели, босиком шагнула в коридор. Прислушалась к звукам в доме… вроде бы тихо.

Несколько шагов на цыпочках, и я мягко толкнула дверь в спальню Кайрона. Сегодня свет не горел даже в коридоре, а у него в комнате и занавески оказались плотно задернуты.

Я шагнула внутрь, пытаясь понять, спит он или нет. Но тут меня резко сшибло, спиной ударило об стену, а горла коснулось что-то холодное. Голубые огни, которые зажглись прямо перед лицом, ослепили.

– Вера? – Кайрон ошарашенно зашипел, все еще прижимая меня к стене всем телом. А после произнес какие-то слова на совсем уж непонятном мне языке.

Видать, ругательства.

Он отпустил, и я заметила в его руке нож. Ага.

– Я мог перерезать тебе горло, – он ткнул его кончиком перед моим лицом.

Я прикусила губу, готовая рыдать снова. И только здравый смысл или рассудок им влекомый, заставляли меня держаться.

– Ты чего крадешься?

– Мне слишком страшно, чтобы спать там… – просипела я, еще не до конца отойдя от произошедшего.

Глава 9.1

Жарко. Как же душно и жарко. И что такое давит?

Я попыталась выбраться, но сон еще не до конца отпустил. Поворочавшись, я странным образом так и не смогла освободиться. Что-то тяжелое придавило меня.

Пришлось отгонять остатки сна и пытаться прийти в себя. И что же я поняла, когда сознание, наконец, вернуло меня в реальность?

Кайрон… он просто подмял меня под себя. Я лежала почти на животе, придавленная им. Одна его нога была перекинута через мою, а бедро упиралось аккурат под пятую точку. Его рука лежала на моей талии, просунутая под грудь. Ну хоть ладонью вниз, и на том спасибо.

Горячее дыхание щекотало кожу на загривке.

Я замерла, глаза широко распахнулись в темноте. Так… нужно успокоиться. Я ведь сама пришла сюда, верно? И мы не делаем ничего предосудительного. Кайрон не мог контролировать себя во сне. Он ведь все же человек. А я теплая… Какой мужчина не захочет подмять под себя во сне мягкое теплое тельце, ведь правда?

Я сглотнула и попыталась высвободиться, но проще было сдвинуть весь дом, чем этого здоровяка.

Он что-то пробормотал во сне, когда я снова попыталась вытащить его руку из-под себя, и в довесок еще и сжал меня посильнее. Мать честная! Он ведь сейчас меня облапает!

– Кайрон, – запищала я, настойчиво пытаясь сдвинуть его руку хотя бы пониже. Нет уж, на такие интимности я не подписывалась. Он, конечно, хорош собой, сильный такой, мужественный весь из себя, но мы знакомы пару дней!

Просыпаться Кайрон не собирался. Пока что точно. Мои робкие попытки его мало тревожили.

Ну и что мне теперь делать? Рявкнуть ему в ухо?

Сердце стучало уже прямо в висках, и я никак не могла решиться, как лучше поступить… Может быть просто смириться? В конце концов это вроде как почти приятно… Но тут послышался скрип.

Я оторвала голову от подушки и прислушалась.

– Это дерево, – пробормотал вдруг Кайрон мне в затылок. Его голос был хриплым от сна, но звучал уверенно. – Сухое. Под окном.

Так он не спит!? Я обомлела. Вот ведь..!

– Светляки дадут сигнал, если кто-то войдет. Спи.

Я уже набрала побольше воздуха в грудь, готовая разразиться уничижительной тирадой, когда он притиснул меня к себе еще ближе. Изменив позу, распластал меня вдоль всего своего тела. Но руку спустил чуть ниже, поперек живота.

Его дыхание снова стало более глубоким… Опять уснул?

Мне было невыносимо неловко. Его дыхание, его рука на моей талии, тепло его тела – все это заставляло мои мысли кружиться в хаосе. Уйти я не могла, но и остаться в таком положении было невыносимо. Как я утром посмотрю ему в глаза? Вот дурочка, да? Вроде и не девица, да и что тут такого…

– Ты всегда так… охраняешь дом? – все же произнесла я, да специально погромче, жмурясь. Как же это все неловко…

Стыдно-стыдно-стыдно.

И еще стыднее то, что я не хочу сама резко вставать и сбегать. А ведь могла бы. Начни я и правда вырываться, вряд ли бы он стал держать. Так чего я жду?

Глупое женское сердце. Или мозг. Или все вместе.

– Как? – нет, не спит.

– Ну… со светляками, ножом под подушкой… и… – я запнулась, чувствуя, как мои слова звучат глупо.

– Ты в лесу, – спокойно ответил он. Как танк, ей богу! Он и правда не видит в происходящем ничего предосудительного. – Здесь иначе нельзя.

– Даже в собственном доме?

– Особенно в собственном доме.

Ненадолго между нами повисла тишина.

– Кайрон? – я зажмурилась снова.

– Мм?

– Мне очень… – очень что? Некомфортно? Вранье… с ним было тепло и уютно. Неудобно? Неловко..? Волнующе?

– Очень?

– Ты мог бы… отпустить меня? – все же сдалась я и сказала прямо.

Его рука мягко скользнула прочь и он немного отодвинулся.

– Ты замерзла и постоянно жалась ко мне, ноги свои ледяные под меня пихала, – заворчал он. – Я решил, что так будет проще.

– Наверное я лучше пойду… – я все же села и уже почти спустила ноги на пол.

– Я тебя не трону. Если хочешь, может остаться…

Это было сказано почти обиженно. Будто то, что я могла подумать о нем что-то не то, его почти оскорбило. Прикусив губу, я замешкалась.

– Если сама не попросишь… – добавил с насмешкой. Щеки мигом обожгло, а сомнения улетучились. Я решительно поднялась с постели и…

На улице заржали лошади.

Я не успела и глазом моргнуть, как Кайрон уже и сам поднялся. Крадучись приблизился к окну и едва касаясь отодвинул занавеску.

– Что там? – спросила я, затаив дыхание.

– Уезжают.

Тревога, наконец, разжала тиски на сердце.

На улице уже рассвело, я ощущала себя почти отдохнувшей, поэтому решила, что наверное все же стоит и правда вернуться в свою комнату.

Выйдя в дверной проход, я какое-то время зачарованно смотрела на огни. Но стоило ступить за порог, как они вдруг все метнулись ко мне, облепили. А в местах их касаний кожу начало жечь.

Я попыталась стряхнуть их с себя, но они начали жечь сильнее.

– Чем, позволь спросить, ты занимаешься? – шипение Кайрона раздалось у самого уха.

– Твои огни! – шепотом, боясь разбудить Томаса, но все же с паникой, отозвалась я. – Они жгутся!

Тяжело вздохнув, он остановил меня и провел вдоль моего тело ладонью. Не касаясь, но огни словно на магнит потянулись к его ладони.

– Тебе повезло, что я не напитал их для атаки.

– Ты мог бы предупредить, что нельзя выходить, – заворчала я, следя за этой странной магией.

– Обычно все знают, что к огням лучше не соваться.

– Обычно все знают, что иномирные люди не знают, к чему лучше не соваться, – в тон скривилась я.

Кайрон подарил мне угрюмый взгляд. Когда с последним огоньком было покончено, он погасил их.

– Теперь можно выйти?

На мой вопрос он молча указал в коридор нарочито галантным жестом.

Паяц.

И не такой уж он ледяной, каким показался сначала.

Ада Раевская - "Марья Ивановна - гувернантка дракона"

Глава 9.2

Наши нежданные гости и правда уехали.

Кайрон один вышел к ним попрощаться и еще долго стоял на дороге, видимо, желая увериться, что они и правда отправились восвояси. Я разделяла его желание, потому когда он вернулся в дом и сообщил, что лошади унесли своих всадников в дальние дали, я с облегчением выдохнула.

Томас появился на кухне, когда я уже ставила чайник на плиту, а на сковороде жарились яйца с ветчиной. Жаль, хлеба не осталось, но я уже нашла опару и поставила тесто. Хорошо, что кое-что я все-таки знала-умела. Когда ты работаешь в школе, то невольно узнаешь многое о многом…

Мальчишка выглядел очаровательно растрепанным. Я не удержалась, чтобы потрепать его волосам, торчащим в разные стороны, на что он слегка поморщился и мягко, но все же настойчиво, уклонился.

Маленький ежик.

– Доброе утро, – я постаралась добавить в голос побольше бодрости и дружелюбия. Ни к чему ему оставаться в тревоге после вчерашнего вечера.

Он хмуро посмотрел на меня, что-то пробормотал себе под нос и сел за стол. Очевидно, утро для него было не самым любимым временем суток.

– Хочешь чаю? – спросила я, ставя перед ним кружку.

Он на мгновение посмотрел на меня, как будто сомневаясь, стоит ли отвечать, но все-таки кивнул.

– Спасибо, – пробурчал он, хотя это слово прозвучало скорее как неохотная обязанность, чем искренний порыв. – Те люди… они уже уехали, да?

Он глянул на меня, хмуря тонкие брови.

– Да, тебе не о чем беспокоиться.

– Я и не беспокоюсь! – он насупился сильнее. – Я бы и сам с ними справился.

Хм, защитник, значит.

– Думаю, можно доверить это дело твоему отцу, – предложила я. – В смысле защиту.

Томас еще что-то проворчал, но я не стала вступать в полемику, а принялась раскладывать по тарелкам еду.

– Снова завтрак… – в кухне появился Кайрон. И этот хмурый. Ну, если еще и я хмуриться начну, то прямо в доме тучи набегут.

– Если не хочешь, я могу не готовить, – я пожала плечами, ставя перед Томасом его порцию.

– Я не люблю яйца, – мальчик отодвинул от себя тарелку, а я посмотрела на него с некоторым недоумением. Он ведь видел, что я готовлю.

– Хорошо, тогда поешь ветчины, могу еще овощи…

– Не хочу! – он вдруг поднялся из-за стола и уже собрался выйти, когда отец поймал его за рукав.

– Ну-ка прояви уважение, – строго произнес Кайрон. – Сядь и поешь то, что тебе приготовили.

Томас ответил ему молчаливым взглядом злого волчонка. Я пока стояла в стороне, скрестив руки на груди и наблюдая.

– Или за готовку снова возьмусь я, – похоже этот отцовский аргумент возымел силу. Томас вернулся за стол и подвинул к себе тарелку с яичницей.

Кайрон сел рядом, дождался меня, и мы принялись за завтрак.

– Чем займемся сегодня? – тишина в кухне нарушалась только скрипом вилок по тарелке.

Томас, вот вредина, съел все почти сразу. Яйца он не любит, ага.

Кайрон пожал плечами.

– Мне нужно заняться амбаром, а ты могла бы заняться своей работой. – Он многозначительно указал взглядом на Томаса, напоминая, что меня здесь наняли в качестве няни.

Я улыбнулась одними губами, принимая это напоминание.

– Томас? – я с улыбкой повернулась к нему, но мальчонка продолжал недовольно сопеть на меня. Не с той ноги встал или все еще переживает из-за вчерашних гостей?

Ну, раз он сам не делает никаких предложений… я огляделась, оценивая окружающую обстановку и вспоминая не слишком уж уютную атмосферу по всему дому.

– Давай-ка приберемся сегодня и посмотрим, как можно сделать ваш дом немного уютнее?

Кайрон посмотрел на меня с легким недоверием.

– Если, конечно, можно? – я посмотрела на старшего хозяина дома. Он отпил чаю, вздохнул и махнул рукой.

– Занимайся… Можешь на чердаке чего поискать. Там какие-то домашние штуки…

Вот на это Томас оживился.

– И мне можно на чердак? – осторожно уточнил мальчик у отца.

– Если будешь делать, что говорит Вера, – строго добавил Кайрон. Но Томас уже уловил главное… Его пустят на чердак.

Лицо мальчика немного прояснилось. Вот и славно.

Дом был большим, но, если честно, порядком запущенным. Я заметила это еще в первый день, но тогда у меня просто не было времени и сил этим заниматься. А теперь, когда Томас был под моим присмотром, я решила, что уборка станет отличным занятием для нас обоих.

Пол в коридоре он уже наполовину протер в первый день, когда пытался построить мне подлянку. Но не сказала бы, что этого было достаточно, особенно учитывая, что ходить здесь привыкли в уличной обуви…

– Спасибо за еду, – Кайрон поднялся из-за стола, убрал за собой тарелку и чашку и отправился по своим делам. Я повернулась к своему подопечному, допивая свой чай.

– Томас, а как часто вы убираетесь дома?

– Не очень, – он поднял на меня хмурый взгляд, словно я предложила ему что-то совершенно возмутительное. – Когда папа вспоминает.

– Ну, значит у вас в семье станет на одну традицию больше. И ты ей положишь начало, – с улыбкой заявила я. Поднявшись, убрала оставшееся на столе и подвязала волосы лоскутком.

– Зачем? – недоверчиво спросил он, скрестив руки на груди.

– Затем, что здесь пыльно, грязно, и, если честно, я не хочу жить в таком бардаке.

Он фыркнул, но я заметила, как он украдкой огляделся. И правда, в углах копилась пыль, окна были мутными, а на полках лежали забытые вещи, покрытые тонким слоем паутины.

– Но это же не моя работа, – возразил он, но голос звучал уже не так уверенно.

– А чья тогда? – моей невозмутимости можно было позавидовать. Хотя, признаться, не ощущала я особого сопротивления со стороны мальчонки. Все же как ни крути, а он был довольно добрым и умным, а значит, с ним можно договориться. – Если мы не сделаем этого, то никто и не сделает.

Томас снова фыркнул, но, когда я принесла ведро с водой и тряпки, он нехотя поднялся.

– А потом полезем на чердак?

Глава 9.3

Не отходя далеко, мы начали с кухни. Томас, конечно, делал все с видом человека, которому поручили самую тяжелую и несправедливую работу в мире. В его взгляде явственно читалось: "Почему я? Чем я заслужил такую судьбу?"

И это неизменно забавляло меня. Ничего-ничего, в этом доме воцарится порядок! И когда оба этих мужлана вдохнут полной грудью, да не пыль, а свежий воздух, еще скажут мне спасибо!

Тем более, что совместная работа на мой взгляд способствовала налаживанию контакта. В общем – все на благо!

Я сохраняла на лице невозмутимую улыбку, будто передо мной был настоящий маленький герой, а не мальчишка, который считал, что тряпка создана исключительно для пыток. А именно так, похоже он и считал. Иначе как объяснить его попытки придушить ее, вместо того, чтобы отжать, вытащив из ведра?

Пришлось показывать ему, как именно следует вывернуть бедняжку, чтобы убрать лишнюю воду.

При всем при этом, я старалась не одергивать его и не совать носом в то, что выходило неловко… Просто показывала, как нужно.

– Начнем с полок, – сказала я, указывая на шкаф, который явно не видел тряпки с прошлого века.

Томас закатил глаза и лениво поплелся в указанном направлении.

– Да-да, и не страдай – я открыла одну из дверец, показывая ему слои пыли, мусора и еще невесть чего. – Смотри, здесь уже можно выращивать грибы.

– Вот и хорошо, в лес не пришлось бы ходить…

Он бросил на меня хмурый взгляд, который, видимо, должен был заставить меня немедленно отказаться от своей затеи. Но что он мог знать о взглядах? Я была учителем начальных классов в своем мире.

Прежде чем начать вымывать всю скопившуюся грязь, нам пришлось разобрать и шкафы и полки на предмет “надо” – “не надо”. Что-то я выкидывала нещадно, да простит меня хозяин этого дома. Что-то складывалось в принесенный Томасом короб, чтобы потом показать Кайрону. А то, что еще имело право на жизнь мы пока составляли на стол.

Томасу, кстати, больше всего нравилось выкидывать в мусор…

– Учитывай, что если отец потом не найдет что-то нужное, мы с тобой убирались тут вдвоем, – напомнила я на всякий случай, когда он извлек из недр ящика какой-то замысловатый инструмент и покрутив его в руках, тоже кинул в мусор.

В очередной раз зыркнув на меня, он все же переложил его в кучу “показать папе”.

Выбрасывать в основном приходилось какие-то старые крупы, явно прогорклые. Сломанные вилки, битые тарелки… Раз уж Кайрон дал мне волю, стоит этим воспользоваться. Вещей у них тут все равно накопилось столько, что некоторые шкафчики было страшно открыть. Словно Кайрон туда запихивал просто с глаз долой.

В одном я вообще обнаружила стопку грязной посуды с уже засохшей едой… Томас при этом как-то очень странно сделал вид, что не смотрит в мою сторону.

Угу. То-то я не поняла, откуда это сокровище там взялось.

В конечном итоге к полудню мы немного разгребли эти непомерные хламушные завалы, даже протерли полки и выселили из кухни полчище пауков.

Попутно я рассказывала мальчику про свой мир, а он сравнивал его с обычаями своего… Похоже, это и стало основным фактором, что удерживал его от побега.

– А еще у нас не ездят на лошадях, – продолжала я, расставляя баночки с уцелевшими крупами в одном из шкафчиков.

Томас фыркнул. Его очень забавляло то, что я рассказывала.

– А на ком тогда? На собаках?

– Это ты недалек от правды, собачьи упряжки и правда раньше использовали, но сейчас это скорее увлечение, чем действительно средство передвижения… Разве где-то на северах… Но вообще ездят на машинах.

Его округлившиеся очи выражали неподдельный интерес. Пришлось даже рассказывать о двигателе внутреннего сгорания и принципе работы этих самых авто.

– Так это вы все там дымом дышали, – поморщился он напоследок.

– Ну… выходит что так, – я пожала плечами. Вот ведь. Иномирный мальчик и тот зрит в корень.

– То-то папка сказал, что ты дохлая.

Вот тут пришел мой черед глаза округлять. Я даже обернулась к нему, но Томас, похоже, понял, что сболтнул лишнего и принялся с усиленным рвением оттирать очередное найденное пятно.

Обсуждали меня значит?

Это ж интересно, если я “дохлая”, то как у них тут женщины выглядят? Я даже оглядела себя… Ну да, не так чтобы пышные формы, я всегда отличалась отменным обменом веществ и при нормальном питании выглядела довольно худосочной. Но тут наверное еще стоит отметить, что я никогда не сидела на месте. Всегда куда-то бежала, что-то делала… Не знаю, моя деятельная натура вечно толкала меня в авантюры. Но “дохлая”, это право слово даже немного обидно.

Покачав головой, я раскрыла окно, чтобы освежить помещение.

– Ладно, ты пока можешь пойти отдохнуть, – сказала я мальчику, – все равно нужно что-то еще на обед придумать. А потом продолжим.

Я осмотрела кухню. Здесь уже стало явно чище, если не брать во внимание два короба в центре помещения, набитые всякой всячиной.

– Я не устал, – с вызовом заявил Томас. А после, чуть более заискивающе и с явным интересом, добавил: – а что ты сегодня будешь готовить?

Я едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Ага, значит на фоне папкиных каш, мой обед его уже интересует?

Хелен Гуда, Агния Сказка - "Гувернантка на выживание, или как приручить злюку"

https://litnet.com/shrt/uP2Q

Глава 10.1

На обед нужно было сделать что-то простое и быстрое. Сил и времени разготавливать у меня не было. Быстро промыла гречку, Томаса отправила чистить морковь его полюбившимися пружинками, а сама занялась луком. Пока закипала греча, у меня уже были порезаны овощи. Они-то и отправилось в глубокую сковороду с банкой тушенки… Та, к слову, была не чета той магазинной, к которой я привыкла в своем мире. Тут была тушенка так тушенка. Настоящее хорошее мясо, ароматное, что и у меня, и у Томаса слюнки потекли.

Гречка едва закипела, я ее крышкой накрыла и с плиты переставила в уголок. Чтобы и в теплом месте, но уже не на огне. Минут двадцать, и она воду в себя впитает, будет рассыпчатой и не переваренной. Всегда так готовила дома, главное всего на сантиметр сверху воды налить – работало безотказно. Надеюсь, что гречка здешняя от нашей не отличалась.

– И что это такое? – Томас уже не мог вытерпеть.

– Ну… похоже на гречку по-купечески.

– Ты что, из купцов была? – фыркнул Томас.

– Нет, просто блюда так называется, – пояснила я, вываливая крупу из кастрюли в сковороду. – Иди, зови отца, обедать будем.

Томас посмурнел.

– Он не придет.

– Почему это?

– Он обычно на ходу что-то перекусывает. Или вообще не обедает.

– Вот и зря, – я вытерла руки об фартук и достала из шкафа три тарелки. – Иди, зови. Скажи, что мы его ждем и без него обедать не сядем.

Томас что-то пробурчал себе под нос, но все же отправился делать, что велено. Ну не ребенок, а золото.

Я пока накрыла на стол. Прошло совсем немного времени, когда эти двое, одинаково хмурые, вошли в кухню. Кайрон весь был в опилках, они сыпались с него на ходу.

– Это еще что? – я не дала ему и рта раскрыть, хотя он уже намеревался, похоже, выдать мне недовольную тираду. Подумаете, от работы оторвали.

– Где? – он оглядел себя, явно не понимая, куда я тычу полотенцем.

– Мы здесь полдня порядок наводили, чтобы ты опять все изгваздал?

– Что сделал?

– Выйди на улицу и там отряхнись, – я еще и руки в бока уперла для большего веса в словах. – К чужому труду-то тоже надо с уважением относиться.

– Я обедать не буду, – сурово отрезал Кайрон, явно пропуская мои слова мимо ушей.

– Уверен? – Я подняла одну тарелку и поднесла к его лицу. Еще и рукой помахала в его сторону, чтобы запахом подразнить.

– Это еще что?

– Гречка по купечески! – Томасу явно не терпелось приступить к еде.

Борьба на лице Кайрона отразилась нешуточная.

– Да ты издеваешься… – Он закатил глаза и все же пошел на выход. Ну, и как это воспринимать?

Секунда, другая… Входная дверь снова открылась.

А я с заговорщической улыбкой глянула на Томаса.

– А ты говоришь, не придет, – усмехнулась я шепотом.

– Можно мы уже поедим?

Войдя в кухню, Кайрон глянул на меня искоса, явно выражая недовольство, но пошел мыть руки, а после и сел за стол.

Одежду, кстати, он отряхнул.

– Приятного аппетита, – пожелала я, когда все уселись и взялись за ложки.

И стоило видеть их лица, когда они приступили к еде. Я только посмеивалась про себя.

– Лучше обычной каши? – уточнила, наблюдая, как они наворачивают.

Оба угукнули. Да так слаженно, что мне опять пришлось прятать улыбку. Они вообще были очень похожи друг на друга. И оба кололись, как ежики своими иголками.

Но на сердце становилось так легко и спокойно, когда мы вот так втроем сидели за столом… Я невольно подумала, как давно мне удавалось вот так пообедать?

Может быть возвращение домой, это не так уж и важно? Что, если я действительно нужна здесь? Нужна Томасу, который остался совсем один, с отцом, который тоже любить толком не умеет…

Я опустила взгляд в свою тарелку.

Странные мысли. И еще более странные чувства.

Я посмотрела на Кайрона. А ведь он симпатичный, сильный такой. Когда те люди приехали, не струхнул… смогла бы я в него влюбиться?

Он вдруг поднял свой взгляд, словно почуял о чем я думаю. Я же поспешила вернуться к еде. Только щеки немного прижгло. Вот дуреха.

Сидим едим, а я не пойми о чем думаю.

– Это было неплохо, – проговорил он, отодвигая пустую тарелку.

– И это все? – шутливо поддразнила я, сбрасывая с себя минутное смущение.

– Пока да, – он улыбнулся, как-то уж очень странно. И мне послышалось или в этом ответе был какой-то подтекст? Или он сам теперь дразнит меня?

– Все, – Томас, кажется, тоже наелся.

– Вот и отлично.

– Я вынесу мусор во двор, – мальчишка уже вскочил со своего места и потащил ящик с тем, что мы приготовили на выброс, в коридор.

Я усмехнулась, а вот Кайрон проводил сына заинтересованным взглядом.

– Это с ним впервые, – пробормотал он.

– Ну, когда есть стимул, работать проще.

– Какой еще стимул?

– Чердак, – я указала пальцем в потолок и коротко рассмеялась. – Все дети любят шастать по чердакам.

– Никогда бы не подумал…

– Ты что, никогда не был ребенком?

– Меня отдали в военное училище, когда я был младше Томаса.

Я замерла. Вот как значит…

– Прости…

– За что?

Я поглядела на этого мужчину, не зная, какие правильные слова подобрать теперь. Он не знал материнской ласки, жена от него ушла…

– Училище было моей семьей, другой мне было не нужно.

– Расскажешь? – я налила отвара из трав и поставила одну чашку перед Кайроном. Откинувшись на спинку стула он внимательно оглядел меня.

– Тебе и правда интересно?

Я подвинула чашку ему поближе. Кайрон хмыкнул, покачал головой, но все же рассказал…

Жизнь его и правда не назовешь сладкой. Ребенком попав в училище, он провел там двенадцать лет. Дисциплина и уважение к старшим – все, что он знал. После этого он служил в гвардии, командировался в разные города, а затем, с началом войны, вступил в королевские войска, подписав контракт на десяток лет. К тому моменту они уже познакомились с мамой Томаса, как я поняла.

Глава 10.2

Какое-то время я просто сидела и смотрела в ту сторону, куда он ушел. Кусала губы, мысленно костеря себя. Ну разве такой как он примет сочувствие? Ага, ну конечно… Нужно он ему.

С другой стороны… Всем оно нужно. И тепло, и возможность хоть с кем-то наболевшим поделиться. Так душе легче становится. А Кайрон…

Я вздохнула и принялась убирать оставшееся на столе.

Остолоп он замшелый. Вот он кто. Сердце совсем в камень заковал.

Домывая посуду в раковине, я оглянулась через плечо. Вздохнула.

И отпустила эту ситуацию.

Обидами тут не поможешь. Да и не факт, что ему вообще моя помощь нужна. Может, ему и так хорошо живется.

И пусть внутренний голос не подпевает втихушечку, что никому от такого хорошо не живется. Мне б со своими проблемами разобраться. Мало что ли?

В коридоре послышались голоса. Кажется, Кайрон и Томас возвращались.

– Вера! – рокочущие ноты в голосе хозяина отдались легкой вибрацией у меня в груди. Так-так… Что-то мне подсказывает, что нас ждет ураганчик местного масштаба.

Я выключила воду и повернулась к нему, вытирая ладони о полотенце. В руках Кайрона была та самая коробка с мусором.

– Будь добра, поясни мне, почему мой сын говорит, что ты собралась это выкинуть? – и смотрит, глаза сузив.

Я глянула, что именно он держит, может Томас перепутал коробки? Да нет…

– Потому что это мусор, – я пожала плечами. – А вот там тебе нужно перебрать. Я не уверена, все ли там уже негодно…

Кайрон медленно вдохнул, явно призывая себя к покою. Поставил коробку на табурет.

– Я уж не знаю, как заведено в твоем мире, но у нас не выкидывают… например посуду! – он достал из коробки тарелку… Сколом на ней можно было как следует порезать себе что-нибудь.

– Она битая.

– Можно починить.

Я вскинула брови.

– Ты умеешь?

В ответ молчание.

– Или где-то есть мастера? Нет, я не спорю, что может что-то у вас заведено иначе, но если вот это… – я вытащила из коробки сломанную надвое и проржавевшую донельзя терку, – не мусор, то я совсем ничего не понимаю. Тем более посуды у тебя в шкафах до одури. Тут на семью из двадцати человек хватит.

– Может, гости приедут.

– Тогда, я уверена, можно будет найти еще пару-тройку сервизов на чердаке, – я уперла руки в бока. Мы сверлили друг друга взглядами, но ни один из нас сдаваться не собирался. – Тут теперь хотя бы чисто и с полок все горой не валится.

Секунда, другая… У меня уже глаза пересохли, но моргнуть значило проиграть!

– Женщины…

Ага! Сдался!

Подхватив коробку, Кайрон отправился на улицу. А спустя миг вернулся и за второй. И все это сопровождалось крайне грозными взглядами.

– И мы сейчас полы домоем, ты разувайся, как заходить будешь! – крикнула я вдогонку, когда он уже выходил из дома.

Дверь хлопнула громче обычного, а я повернулась к Томасу с довольной улыбкой.

Мальчишка сидел на стуле, болтая ногами и явно пытался спрятать усмешку, наблюдая за нами.

– Папу редко кто может переспорить, – фыркнул он.

– Это я даже не старалась, – заговорщицки сообщила я ему. – Ну, давай продолжим?

Остаток дня прошел совсем незаметно. Гостиная ждала нас уже завтра, а вот коридор и кухню мы домыли как положено. И теперь здесь и правда можно было ходить без уличной обуви.

Когда коридор наконец был чистым, я вытерла пот со лба и посмотрела на Томаса. Мальчонка тоже устал, вон тряпкой уже еле елозит. Но упертый и дело делает до конца. Это хорошая черта, даже удивительная. Я-то думала, он станет отлынивать всеми правдами и неправдами.

– Ну что, готов к чердаку?

Его глаза загорелись, и он тут же кивнул.

– Да!

На чердак вела пологая лестница. Открыв скрипучий люк, который явно давно никто не трогал, мы вдвоем просунули головы в проем. Переглянулись… Там было так много всего! А от света лампы, что была у меня в руке, по стенам заплясали жутковатые тени.

– Уверен, что стоит сегодня… Может завтра, когда будет светло? – что-то мне стало жутковато.

– Здесь всегда темно, – фыркнул Томас. – А ты, оказывается, трусиха.

И сам полез вверх.

– Ничего я не трусиха, – пробурчала я едва слышно, поднимаясь следом. – Это ты просто фильмы ужасов не смотрел.

Но Томас меня уже не слышал.

Пыльный воздух ударил мне в лицо, и я невольно чихнула.

– Ого, – протянул Томас, оглядывая пространство.

Чердак был огромным, с низкими деревянными балками и множеством старых вещей, сваленных в беспорядке. Здесь было всё: сломанная мебель, коробки, старые игрушки, покрытые толстым слоем пыли.

– С чего начнём? – спросила я, ставя лампу на ближайший ящик.

– С сундуков! – тут же воскликнул Томас, бросившись к одному из них.

Я улыбнулась, наблюдая, как он с энтузиазмом открывает крышку. Внутри оказались старые скатерти и какая-то одежда.

– Это скучно, – пробормотал он, переходя к следующему.

Я тем временем наткнулась на старую картину, прислоненную к стене. На ней был изображен пейзаж – лес и небольшая река. Картина была покрыта пылью, но я осторожно смахнула её рукой.

– Смотри, – позвала я Томаса.

Он подошёл и взглянул на картину, а я уже заметила следующую:

– Смотри, здесь еще… можно было бы повесить их в гостинной.

Я подняла ее и поняла, что это портрет женщины. Она была красива, с правильными чертами лица и теплым, но немного печальным взглядом.

– Это мама, – неожиданно произнес Томас. Его голос прозвучал глухо и как-то резковато. Я обернулась, чтобы посмотреть на него, но его лицо уже потемнело от гнева.

– Зачем ты ее трогаешь? – вдруг выкрикнул он, вырывая картину из моих рук.

– Томас, я…

Но он уже побежал вниз по лестнице, сжимая портрет в руках.

– Ну что сегодня за день такой? – простонала помимо воли.

Глава 10.3

Да, похоже сегодня обследовать чердак мне не удастся. Вздохнув и смирившись с этой мыслью, я отправилась искать Томаса.

Долго думать не пришлось, куда еще он мог деться здесь, если в гостиной я его не нашла? Я подошла к его комнате и постучала.

– Томас? – я постаралась вложить в голос побольше тепла и дружелюбия.

Ответа не последовало.

– Томас, пожалуйста, я хочу поговорить.

Снова тишина. Я снова постучала, чуть настойчивее.

– Я войду, ладно?

Не услышав возражений, я медленно открыла дверь.

Комната была погружена в полумрак, я еще не была здесь, поэтому плохо представляла, что и где располагается. Оглядевшись, я увидела, что Томас сидел на кровати прямо напротив входа, обняв руками портрет матери.

Его губы были поджаты, сурово, на манер его же отца. Их сходство не могло не броситься в глаза в этот момент. На лице мальчика замерло злое упрямство, но глаза… Глаза выдавали его. Они были красными и полны едва сдерживаемых слез. Он шмыгал носом, явно пытаясь не дать им волю.

Я замерла на пороге, не зная, как лучше поступить. Но потом сделала шаг вперед.

– Можно? – спросила я, указывая на край его кровати.

Он снова не ответил, еще и отвернулся, явно не желая смотреть на меня. Но и не прогнал... Я села рядом, стараясь не нарушать его личного пространства. Несколько мгновений мы сидели молча, и только его шмыганье нарушало тишину.

– Знаешь, – начала я, подбирая слова, – это нормально – скучать по тем, кого мы любим.

Томас не посмотрел на меня, но я заметила, как его плечи чуть дрогнули.

– Я тоже скучаю по некоторым людям, – продолжила я, стараясь говорить спокойно. – Иногда это тяжело. Но это значит, что они были для нас важны.

– Ты ничего не понимаешь, – пробормотал он хрипло, сжимая портрет крепче.

– Может, и не совсем, – признала я. – Но я знаю, каково это – когда кто-то, кого ты любишь, исчезает из твоей жизни.

Эти слова, кажется, задели его. Томас наконец повернулся ко мне. Его глаза блестели от слез, которые он изо всех сил пытался сдержать. Упрямо смаргивал, и вытирал краем рукава.

– Ничего ты не знаешь! – упрямо заявил он. - Не знаешь!

– Томас, – я не могла не заметить боль, что пронизывала его.

– Ни по кому я не скучаю. Мама приедет меня навестить, она обещала. Я ее просто подожду и все.

Казалось, я видела душу этого ребенка, разбитую на маленькие осколки. Своими маленькими руками он пытался сложить ее воедино снова. Но кусочки не держались один за другой и рассыпались снова и снова, превращаясь в пыль и утекая сквозь пальцы.

И во всем виновата та женщина.

Что бы ни было между ней и Кайроном, то, что она бросила Томаса, непростительно.

Не говоря больше ничего, я просто сграбастала мальчишку в охапку и притянула к себе. Он сначала попытался отстраниться, но сопротивление продлилось лишь долю секунды… Он вдруг сам ухватился за мой рукав, уткнулся лбом мне в плечо, все так же прижимая к груди портрет.

– Здесь никто не осудит тебя, если ты будешь честным… Хотя бы с собой.

– Я все врал. Я скучаю, очень скучаю, – выпалил он, захлебываясь от вырвавшихся наконец наружу слез. Боль в каждом его слове резала и меня по живому. Я подняла глаза к потолку, сама пытаясь прогнать навернувшиеся слезы. – Папа думает, мне всё равно, но это не так. И он говорил, что нытье это для слабаков.

Его слова были как крик души, которому, казалось, не было места в этом маленьком мальчике. Эта боль была слишком велика для него. А Кайрон… Я готова была придушить сейчас и его заодно с его женушкой!

Заткнул ребенка, отмахнулся от проблемы? Ничего, я еще надаю тебе за это по твоей тупой солдафонской бесчувственной балде!

– Это нормально, Томас, – тихо произнесла я, продолжая обнимать его. – Скучать – это не слабость. Это значит, что ты её любишь. А любовь, это ведь хорошее чувство.

Он замотал головой, сжимая портрет так, словно боялся, что его отнимут.

– Когда я думаю об этом, у меня болит в груди, – признался он между всхлипами.

– Я понимаю, – ответила я, мягко поглаживая его по спине. – Но знаешь, иногда, когда мы делимся своей болью, эта ноша становится немного легче. Не бойся показаться слабым со своими близкими. Делиться болью, для этого нужна смелость.

Еще какое-то время мы сидели вот так, пока Томас не начал немного успокаиваться. Сейчас он лишь вздрагивал от всхлипов, пытаясь вернуть себе ровное дыхание. Но это ему никак не удавалось.

Я осмотрелась и заметила на тумбе кувшин с водой.

– Сейчас, погоди, – я отпустила его и подошла к тумбе, чтобы налить воды в стакан. – Вот, попей.

Он выпил все сразу и отдал мне стакан обратно. Я же потянула его за руку к изголовью кровати, откинула покрывало, а после мы оба забрались под него. Я сидела, прислонившись спиной к спинке, а Томас устроился у меня под боком.

– Она меня бросила, – выдавил он. – Почему она ушла?

Как я могла ответить ему на этот вопрос?

– Иногда взрослые совершают поступки, понятные лишь им, малыш, – я обняла его покрепче и запустила пальцы ему в волосы, успокаивающе поглаживая и убирая их от его мокрого лица. – Наверное, у нее были очень весомые причины, чтобы оставить тебя с папой. Но ты ведь сам сказал, что она обещала навестить тебя, правда?

Томас наконец оторвал портрет от груди и развернул его лицу. Я смогла наконец разглядеть изображение в деталях… Да, я понимала, чем она приглянулась Кайрону, а еще заметила, что Томас неуловимо, но все же похож на нее.

– Красивая, – произнесла я.

– Ты подождешь со мной, пока она приедет? – Он вдруг поднял голову и посмотрел на меня.

У меня защемило в груди. Сколько на это может уйти времени? А что, если она не приедет вовсе?

Но глядя в глаза этого ребенка я не могла ответить ничего иного:

– Конечно…

Глава 11

Кайрон

Я зашел в дом, когда они оба были на чердаке. Слышал их приглушенные голоса, топот, отдающий в потолок. И уж точно не мог пропустить, как мой сын, словно сорвавшаяся в бешенстве белка, стремглав пролетел в свою комнату.

Сидя в кухне, я неспешно точил ножи, один за другим… Еще днем заметил, как Вере тяжело было резать, когда она обед готовила.

Отложив точильный камень, я тихо, скорее по привычке, чем желая от кого-то скрыться, ступил к выходу из кухни.

В коридоре тоже был полумрак, поэтому Вера, спустившаяся с чердака следом за Томасом, меня не заметила.

Что там у них произошло?

Я решил подождать, посмотреть, что будет… Она постучалась, даже попросила разрешения войти. Это что еще за новости? С каких пор взрослые просят у детей разрешения войти в комнату?

Я уже хотел объяснить ей, но Вера и сама приняла верное решение.

Только вот… как-то странно все это было.

Когда она зашла внутрь, я уже нарочито неслышно прошел вдоль по коридору и притаился у двери. Как девица под окнами, самому странно стало, но любопытство пересилило.

А услышав приглушенный голос Веры, и вовсе замер. Сначала я не собирался подслушивать. Это казалось неправильным, но ведь это мой сын, а она – его няня… Иномирянка с совершенно невозможным характером и иными взглядами на мир и жизнь в целом. Мало ли, что она там ему наговорит? Мне потом это расхлебывать?

Только вот ее слова, тихие, мягкие, наполненные теплотой, заставили меня затаить дыхание. Я стоял в тени, прислонившись к дверному косяку, хмурился и слушал.

Она говорила с Томасом так, как я не мог. Словно знала его боль, словно прожила ее. Наверное, так оно и было, ведь она и сама оказалась в отрыве от всех, кого знала.

– Это нормально – скучать по тем, кого мы любим...

Ее голос неожиданно прокрался сквозь стены, которые я сам выстроил вокруг своего сердца. Я слышал, как Томас всхлипывает, как он признает вслух то, о чем уже давно не говорил. И как я думал, не чувствует…

Глупец.

– Я скучаю, очень скучаю, – его голос сорвался, и я зажмурился, чувствуя, как на меня накатывает волна чего-то странного и неприятного. Вины.

Ее горький вкус разливался на языке и в глотке.

Я думал, что защищаю его, учу быть сильным, когда запретил говорить о матери. Когда убрал все, что о ней напоминало. Думал, что вынес почти все, но похоже что-то все же пропустил.

Эта женщина, она была как холера, следы которой мы оба никак не могли излечить.

Я говорил себе и ему, что мальчишке нельзя раскисать, что он должен научиться справляться с болью сам. Но сейчас… сейчас я слышал, как он ломается, как этот груз становится для него невыносимым.

Я сжал кулаки.

Я просто… просто не хотел видеть его боль… Стоит это признать для себя. Жестоко и жестко.

И я был полным кретином в этом.

Сейчас, слушая, как плачет о матери мой сын, я готов был испепелить себя на месте.

Я не смог его утешить. Не смог вычерпать из него эту боль…

Вера продолжала говорить, ее голос был мягким, но уверенным. Она говорила Томасу, что делить боль – это не слабость, что в этом нужна смелость. И вот что меня поразило: он слушал ее. Мой упрямый, замкнутый сын слушал ее.

Чужая женщина, ворвавшаяся в нашу жизнь за несколько дней смогла раскрыть душу моего сына. А я за столько месяцев… не смог.

Я даже не понял, сколько времени прошло, пока я стоял там, прислушиваясь к их разговору. Я чувствовал себя чужим в этом моменте, но не мог уйти.

Когда, наконец, наступила тишина, я осторожно заглянул в комнату.

Томас лежал, свернувшись под боком у Веры, обнимая портрет матери. Его лицо, недавно искаженное злостью и болью, теперь было спокойным. Он крепко спал в кольце ласковых женских рук.

Вера тоже задремала, прислонившись к спинке кровати. Ее руки все еще обнимали Томаса, а голова чуть склонилась набок.

Этот момент… Он был чем-то, чего я давно не видел в этом доме. Тепло. Забота. Спокойствие.

Я вошел в комнату, стараясь двигаться бесшумно. Подошел к кровати и замер, глядя на них. Томас, наконец-то, нашел кого-то, кто принял его боль, не отверг ее.

Как сделал это я.

Вера… Какое интересное и так подходящее ей имя. Вера в лучшее, это то, чего нам не хватало. Эта женщина… Она была совсем другой. Не из тех, кого я знал раньше. Мягкая, но сильная. Заботливая, но способная поставить на место. Ее присутствие в этом доме меняло что-то, что я даже не мог объяснить.

Я осторожно наклонился, аккуратно вытянул портрет из рук Томаса и поставил его на тумбу. Я больше не стану отнимать у него то, что ему дорого…

Он заворочался, но я помог ему устроиться поудобнее, а после подхватил на руки Веру.

Она оказалась легкой, почти невесомой. Когда я поднял ее, она что-то пробормотала во сне, я замер, не зная, что скажу, если вдруг она проснется. Ее ресницы дрогнули, но глаза так и не открылись.

Она устроила голову у меня на плече, такая податливая и мягкая, я смотрел на нее и не мог понять, что сам чувствую при этом. Она льнула ко мне, так доверчиво сопела в моих руках.

Это было странное чувство. Теплое. И немного… страшное. Я не считал себя трусом, но в этот момент мне и правда было страшно.

Я перенес ее в ее комнату. Осторожно уложил на кровать, стараясь не разбудить. Но она, похоже, так умаялась за день, что и не собиралась просыпаться.

На мгновение я задержался, глядя на нее.

– Ты не должна была быть здесь, – произнес почти беззвучно, вспоминая, как она появилась в этом доме.

Несуразная, испуганная, измученная.

И все же… все же я не мог больше отрицать, что ее присутствие изменило все.

Я поправил одеяло, накрывая ее, отвел с ее лица упавшие на него пряди волос и вышел из комнаты.

Но направился не к себе. Я снова вошел в комнату Томаса, погасил лампы и сел на стул рядом с его кроватью, не в силах уйти.

Глава 12.1

Вера

Утро началось с крика дикого носорога. Ну, по крайней мере мне спросонья так показалось. По итогу вышло, что кричал Томас, правда из своей комнаты, а я себя обнаружила в другой.

И как я тут очутилась? Наверное, в полусне добралась… Хотя странно. Не Кайрон же..?

Поднявшись, я выглянула в коридор.

– Что случилось? – спросила, сонно потирая глаза. Кайрон выглянул из своей спальни, как-то странно глянул на меня и быстро отвел взгляд.

Хмм..

– Снег! Выпал снег! – завопил мальчишка, и я выдохнула.

– Томас, не кричи с утра пораньше, – пробурчал Кайрон, направляясь к выходу из дома. Он открыл дверь, и с улицы потянуло приятным морозцем. Это мигом взбодрило. Похоже, и правда зима подкралась.

Приведя себя в порядок, я отправилась готовить завтрак

– Смотри, какое все белое! – маленький вихрь влетел в кухню. Он прижался носом к окну, зачарованно глядя на белоснежные сугробы, покрывшие землю. Ни следа слез.

Я украдкой выдохнула… Спасибо, Матушка-Зима.

– Да, твоя правда, – усмехнулась я. На душе полегчало, стоило осознать, что от вчерашней тоски мальчишки не осталось и следа. Сейчас он радостно рассказывал о своих планах на день. И снег был главным участником каждого из них. Крепости, снежные фигуры, кидаться снежками в белок…

– Ты хорошо подготовился, – рассмеялась я, слушая его. – Но для начала давай позавтракаем.

– Но я…

– Сначала завтрак, – твердо повторила я.

– Слушайся ее, Томас, – подхватил Кайрон, заходя в кухню и садясь за стол. Его голос был спокойным, но в глазах мелькнула тень улыбки.

Недовольный и надутый, мальчонка уселся за стол. Хватило его, правда, не надолго… Гренки с яйцом залетели едва ли не со свистом, я сама только кусочек отрезать успела.

– Теперь можно?

Я рассмеялась. Вот ведь неугомонный.

Спустя полчаса, когда мы нашли мне теплую меховую курточку, я вместе с Кайроном тоже вышла на улицу. С удовольствием вдохнула чуть морозный воздух и огляделась.

Снег выбелил все кругом! И когда только успел? Выглядело все кругом просто дивно… Я покосилась на Кайрона, который стоял рядом и тоже выглядел довольным.

Стоит ли сейчас говорить ему о том, что произошло ночью? Наверное, лучше повременить и выбрать подходящий момент, а пока…

– Я сегодня сама займусь козами. А вы постройте-ка снежную горку?

Томас с затаенным ожиданием уставился на отца. И я уже думала, что наш суровый вояка опять отмахнется, когда он вдруг хмыкнул и ответил:

– Неси лопату.

Да вы поглядите… Это что такое?

Затаив улыбку, я отправилась в хлев, готовая к настоящей войне с двумя рогатыми животинами. Странно, но и там все прошло на удивление спокойно. В итоге, когда я вышла из амбара с молоком на перевес, напротив входа в дом уже возвышалась приличная снежная гора.

Томас стоял на ее вершине и распределял новые порции снега, а Кайрон неустанно работал лопатой. Идилия…

Уже к обеду Кайрон пришел в дом. Томаса, похоже, теперь сюда можно было и не рассчитывать загнать.

– Ну как, построили? – спросила, оборачиваясь к Кайрону. Я перебирала в гостинной постельное белье, которое принесла с чердака. Вмешиваться в общение отца с сыном на улице я не стала. Им было полезно вот так вот вдвоем позаниматься простыми делами…

Он угукнул и сел на диван. Стянув мокрые рукавицы, повесил их перед растопленным камином.

– Мне придется уйти на охоту сегодня.

Я порывисто обернулась. Ну вот как чуяла, что все слишком гладко пошло с утра.

– Почему именно сегодня?

– Буря идет, я не знаю, насколько она затянется. После нее и следы дичи сыскать будет тяжело, – он вскинул на меня виноватый взгляд. – Мне и самому это не нравится, не смотри так.

Я встрепенулась.

– Ничего я не смотрю, – пробормотала и вернулась к своим тряпкам… Подумаешь, на охоту уйдет. Что мы, не справимся тут?

Только в груди покалывать начало от мыслей о недавних гостях, а что, если вернутся?

– Завтра к обеду ворочусь. Переночую в охотничьем домике, тут не далеко, часа три идти.

Я кивнула, не оборачиваясь. Что уж тут скажешь? А страх свой показывать не хотела.

Глава 12.2

Кайрон поднялся и уже собрался выйти из комнаты, но на пороге все ж обернулся:

– Если… – он явно не хотел говорить о чем-то, но видимо было нужно, – если эти опять воротятся, в дом их не пускай. Я оставлю Томасу охранных огней, он знает, как с ними обращаться. До моего возвращения если что, те их сдержат.

– Думаешь, могут вернуться? – в груди потянуло беспокойным холодом.

– Вряд ли, – он качнул головой, – но лучше быть готовыми.

Я кивнула снова, соглашаясь с разумными доводами.

Кайрон отправился собираться, а я вернулась к делам. Ровно до того момента, как вернулся в дом Томас.

– Я уже взрослый! – выкрикнул мальчишка, выскакивая из комнаты отца. Я не слышала, о чем они говорили до этого, но похоже Кайрон попытался объяснить сыну, почему уходит на охоту один.

– Томас!

– Ты всю жизнь будешь считать меня маленьким! – продолжал кричать мальчишка. Я выглянула из гостиной, застав из ссору в самом разгаре. Томас увидел меня и поспешил за подмогой: – Вера, скажи ему! Скажи, что я тоже могу пойти на охоту!

Я растерянно глянула на Кайрона, но тот едва заметно качнул головой и губы поджал.

Вот блин… А ведь так хорошо день начинался.

– Томас, в лесу зимой особенно опасно… – начала я и сразу поняла, что дала маху. Но разве ж тут можно было подобрать верные слова?

Томас весь нахохлился. В глазах уже слезы встали. Взрослый? Ну да…

– И ты туда же, – обиженно проворчал он, а после сбежал в свою комнату и громко хлопнул дверью.

– Я поговорю с ним, когда вернусь, – пообещал мне Кайрон. Он уже собрал большой холщовый рюкзак.

Я выдохнула… Да уж. С такими нюансами наладить их отношения будет непросто.

– Будь осторожен, – произнесла я, когда он уже выходил за порог. Кайрон вздрогнул, глянул на меня через плечо как-то странно.

– Хорошо, – пообещал серьезно.

И ушел.

Я поглядела в сторону комнаты Томаса, но посудила, что лучше сейчас оставить мальчика одного. Пусть злость его немного отпустит, сейчас он все равно не готов будет слушать меня.

Но он не вышел и спустя пару часов… Когда на улице начало темнеть, а я уже приготовила ужин, решила, что пора все же вытаскивать его из комнаты. Но уже на подходе мне стало не по себе… Из-под его двери тянуло холодом. Постучавшись, я не получила никакого ответа, потому толкнула дверь и тихо охнула… Окно было раскрыто, а Томаса в комнате не наблюдалось вовсе.

Я подскочила к окну. Там уже непогодилось… Снег и ветер, но я заметила цепочку следов, что вела… к лесу!

Неужели он все же пошел за отцом?!

Но ведь Кайрон бы предупредил бы меня?

Я заметалась по комнате, не зная, за что схватиться.

– Томас!? – позвала в раскрытое окно, но мне, конечно, никто не ответил.

Вот так няня… профукала ребенка!

Не тратя больше времени, я впопыхах оделась и поспешила туда же, куда вели следы… Лишь бы он недалеко ушел…

Кайрон

Домой я возвращался так, как никогда прежде в жизни быстро.

Поздняя ночь, а Томас выпустил сигнальные огни. Кулон под рубашкой у меня тут же нагрелся, я сразу понял – что-то случилось… Просто так этот упрямый пацаненок не станет звать на помощь.

Лишь бы то были не те юрианцы!

Еще и погода ни к черту. Снег уже и за шиворот забился, и глаза залепляет, лезет в нос, в рот… Чтоб тебя!

Заполночь только к дому вернулся. И то благо путеводная нить всегда с собой. Без нее бы из лесу не вышел в такой час и погодку…

В дом зашел не разуваясь.

– Томас? – на мой голос мальчишка тут же выскочил. А вот Вера… Веры с ним не было. И от этого сделалось тошно. – Что случилось?