О гордых соколах и кротких голубицах

Спасатель

Жена сидела на кресле и добросовестно штопала носки для любимого. Тот, развалившись на кровати в полный рост – ни много ни мало, метр восемьдесят пять – кружил пьяными глазами по комнате. Взгляд его, после долгих блужданий, сфокусировался на супруге.

– Что, сидишь? – грозно вопросил он.

– Сижу, – смирно ответила та.

– И чего это ты тут сидишь? – пьяные глаза попытались сконцентрироваться на расплывающемся объекте.

– Носки твои ушиваю, – терпеливо ответила супруга, не поддаваясь на провокацию.

– Зачем? – мысли в дурной голове попытались шевелиться, но получилось у них не очень, оттого слегка пузырящееся раздражение понемногу начало разрастаться, застилая глаза тёмным туманом.

Жена решила не нарываться и потому вела себя спокойно, дисциплинированно отвечала на все вопросы, доносившиеся с кровати. Не помогло.

– Уйди! Уйди оттуда! – закричал вдруг супруг дурным голосом.

– Успокойся, Сеня, я просто ушиваю твои носки, – сделала женщина ещё одну попытку утихомирить мужа.

Тот, на удивление лихо, взлетел с кровати, бешено вращая глазами, подскочил к вязальной машинке и попытался её отодрать от полки, к которой сам же намертво её и привинтил. Отодрать не удалось. Мужчина возбуждённо оглянулся вокруг. Жена тихонько наблюдала, про себя радуясь, что машинка цела и невредима, и ждала, что будет дальше.

– Отойди! Отойди, взорвётся! – заорал муж, подскочил к любимой, сдёрнул её с кресла и в мгновение ока перетащил в соседнюю комнату, после чего побежал обратно, прыгнул к пылесосу, купленному два дня назад, крепко ухватился за шланг и, поднатужившись, выдернул его с корнем.

– Всё! Разминировал! – гордо сказал он, утирая со лба трудовой пот.

Дура баба

Мариша шла по тротуару, улыбаясь солнечному дню. Женщина чувствовала себя почти счастливой. Выглядела она, прямо скажем, очень даже сексуально. Волосы цвета спелой пшеницы гордо развевались на ветру. Юбка-резинка обтягивала всё, что полагается. Длинные ноги всё ещё были стройными, несмотря на возраст. Ей было тридцать восемь, но чувствовала она себя на двадцать пять.

Навстречу попался высокий темноволосый мужчина. Он прошёл было мимо, но вдруг, словно споткнувшись, остановился и оглянулся. Несколько секунд подумав, он круто развернулся и последовал за ней.

Между тем женщина подошла к нужному зданию и начала подниматься по ступенькам крыльца. Поняв, что дама ускользает, темноволосый ускорился, и в тот момент, когда Мариша взялась за ручку двери, крикнул:

– Подождите!

– Здравствуйте, вы что-то хотели? – улыбнулась она.

Снизу вверх в лицо ему смотрели серые, удивительно ясные глаза. Понимая, что времени для долгого подъезда у него нет, мужчина брякнул первое, что пришло на ум:

– Давайте встретимся!

И улыбнулся.

Неожиданно дама резко изменилась в лице, крикнула «Нет!» и, быстро открыв дверь, ворвалась в фойе. Она неслась по лестнице наверх, прыгая через ступеньку. Слегка обалдевший от неожиданности незнакомец с чётким выражением на лице «Не понял…», решил проявить настойчивость и тоже начал подниматься по лестнице. Между тем Мариша, встретив на третьем этаже проходящую мимо даму, взволнованно спросила:

– Скажите, пожалуйста, где здесь заявление на развод подают?

Слова эхом разнеслись по лестнице. Шаги внизу стихли. Через некоторое время мужчина медленно потопал обратно, а беглянка отправилась искать нужную дверь.

Вечером подруги, выслушав рассказ Мариши, долго хохотали.

– Ой, не могу, – держась за живот, простонала одна, – ты чего так мужика-то напугала?

– Чего, урод что ли, какой? Или не разглядела? – спросила вторая.

– Да нет, разглядела. Симпатичный, высокий.

– Так чего же ты?

– Да я и сама не знаю, – улыбалась героиня рассказа. – Я даже подумать не успела, как организм сам отреагировал.

– Да тебе наоборот дурака твоего побыстрее забыть надо! Так бы и сказала, мол, вот сейчас на развод подам и встретимся. Вот дура баба!

Где прячется любовник?

– А ну, говори, где он?! – пьяный в дым супруг стоял посреди комнаты и зорким соколом оглядывал всё вокруг.

– Да кто он? – с кухни нарисовалась жена и теперь воинственно взирала на мужа, уперев руки в бока.

– Сама знаешь, кто!

– Нет, не знаю!

– Ах, не знаешь?!

Мужчина танком начал надвигаться на супругу. Женщина решила здоровьем не рисковать и резво, как была, в носочках, полетела на улицу. От обиды на глаза навернулись слёзы. Через минуту на крыльце появился муж и увидел расстроенную супругу у калитки.

– Что, боишься? – радостно спросил он, ощущая себя властелином.

– А ты чего?

Она шмыгнула носом.

– Ладно, иди, не трону.

Женщина поднялась на крыльцо, просочилась мимо дебошира и вошла в дом. Там её подхватили под белы рученьки и сопроводили в комнату.

Вот уже два часа жена сидела на диване и слушала пьяные бредни своего супруга.

– Ты красивая, – он покачал головой. – Надо держать ухо востро!

– Да нет у меня никого кроме тебя!

– Ага, говори, так я тебе и поверил! Думаешь, я не знаю, почему ты захотела переехать в этот город? Потому что была любовницей моего отца!

«Совсем рехнулся, – подумала женщина. – У отца твоего физиономия точь в точь, как у тебя, только на двадцать пять лет старше. На кой мне шило на мыло менять?»

– Мне в туалет надо.

Мужчина, крепко держа её за руку, сопроводил даму в нужную комнату, и долго стоял, терпеливо ожидая за дверью. Пришлось выходить, и вот она снова на диване.

– Я пить хочу.

– Сиди, я сам принесу.

Ревнивец вернулся со стаканом в руке и подозрительно оглядел обе комнаты, видимо любовник мог проникнуть через форточку или замочную скважину, пока он стакан воды наливал.

Жена медленно цедила воду, супруг дремал в кресле, вытянув ноги так, чтобы выйти из комнаты было невозможно. Стакан опустел, и женщина поставила его на пианино. Раздался резкий звук, муж мгновенно открыл глаза и вздёрнулся в кресле:

– Кто стучит?

Он прищуренными глазами стал оглядывать комнату, затем под диваном. «Опять любовника ищет, – подумала пленница. – А под диваном-то в самый раз. От пола до дивана – десять сантиметров». Пьяный сторож опять завёл свою волынку на любимую тему. Поняв, что из плена не вырваться, супруга заявила, что хочет спать. Заботливый муж тут же подхватился, сам разобрал кровать и потом долго сидел рядышком и пел надтреснутым голосом любимой супруге:

– Спи, моя радость, усни…

Та же, изо всех сил делая вид, что заснула, яростно думала: «Ну, погоди, гад ползучий, устрою я тебе завтра колыбельную!»