Обманщица для черного дракона

Пролог

День разоблачения стремительно приближался.

Мила вовсю швырялась шпильками, заламывала руки и причитала. А я мечтала сбежать на чердак жилого корпуса академии и немного подумать в тишине.

Наша шалость сначала казалась удивительно забавной. Потом – удачной и правильной. И только сейчас масштаб приближавшейся катастрофы, который мы с подельницей почему-то не просчитали, грозил вылиться в международный скандал.

Началось всё, конечно же, с принца. Ну, как с принца. Дорн Маффет в очереди на престол, был даже не в первой десятке. Семнадцатый. Учитывая, как крепко обычно драконье здоровье, его шансы примерить корону стремились к нулю. И для местной элиты были брачные цели поперспективнее в количестве шестнадцати штук.

А вот для маленького Илебрана, откуда я родом, это был отличный вариант. Тем более в наличии имелась подходящая наследная принцесса. Мария Валериа Леммонс. То есть я.

С принцем нас познакомили в мои семь. Мы друг друга очень впечатлили. Он меня – юношескими прыщами, я его – беззубым великолепием ввиду скоропостижно начавшейся смены всего белоснежного фасада. Чаша взаимного совпадения даров загудела, едва делегация вошла в зал. Я заорала не хуже чаши, поскольку мой слух ранее не был осквернён столь громкими звуками. Хорошо, что в этот момент я сидела у папы на коленях и он быстро купировал разгорающуюся панику в детских рядах. Проще говоря, дал мне в руки свой державный скипетр и позволил им поиграть.

Дорн Маффет взирал на меня с превосходством и снисхождением, пока я мощным броском скипетра едва не снесла ему голову.

Короче, друг другу мы не особо понравились.

Мысль устроить нам вторую встречу пришла маме только год назад. Тогда мы с сыном конюха и поварихи сколотили банду и ограбили королевские кладовые. Пара кружков колбас, головка сыра и бутылка вина – а последствия словно у дворцового переворота. Моих компаньонов выпороли, а меня отправили в Королевскую Академию в соседнюю страну под крыло к будущему мужу. Правда, милостиво дождались, пока не пройдёт моё первое в жизни похмелье.

Мне оставалось доучиться год, на это время меня и перевели в заграничное учебное заведение.

Жить под прицелом глаз жениха мне не хотелось. Да, я допускала, что прыщи сошли и он теперь вполне ничего себе. Но кто за это может поручиться? А если он пишет дрянные стихи. А вдруг невоздержан в добрачных связях. А может, и вовсе не любит мясо. Это же катастрофа!

И когда со мной на обучение отправили мою подругу, герцогскую дочь Милерну, в моей голове родился этот гениальный план.

Мы должны поменяться!

Мы с Милерной одного роста, примерно с одним цветом волос – каштановым, а что глаза у неё карие, а у меня зелёные – так этой мелочи,никто и не заметит. Подруга была аристократкой, так что с манерами и осанкой проблем возникнуть было не должно. Всё складывалось просто идеально.

- Ни за что! – ахнула Мила. – Ты с ума сошла?

Я знала, что подруга трусиха. Но и рычаги давления на неё у меня имелись. Во-первых, я ей дала письмо, где объяснила, что заставила её помогать мне шантажом. Во-вторых, я напомнила ей, что, назвавшись моим именем, она получит в ухажёры самого принца. А в-третьих, если ты принцесса – то и в академии тебе будут поблажки.

Короче, я её уломала.

Некоторая схожесть её первого имени и моего второго позволило мне остаться Лерой – так меня звали домашние вне официальных мероприятий. Ну а Мила в Марию переделывалась вообще легко.

Так мы и прибыли в Академию. Подруга в блеске славы, и я в тени её величия. Как же это было здорово! До настоящего момента.

- И что мы будем делать, когда завтра Жемчужный кубок в пару к тебе определит Дорна Маффета? – Мила взирала на меня, явно не планируя предлагать решение возникшей проблемы.

- Ну это же не обязательно? – неуверенно протянула я.

- Скорее всего. Артефакт распределения экзаменационных пар наверняка чует истинные пары, и уж точно вас не разделит. - Мила заходила по нашей комнате, печатая каждый шаг.

- Мы не истинная пара, - ворчливо заметила я.

- Но чаша…

- Чаша сказала лишь то, что наши дары и энергии друг другу подходят!

- Так это почти одно и то же.

- Ты думаешь, я бы не знала, если б меня тянуло к Дорну? – возмутилась я.

И правда, никаких особых чувств принц у меня не вызывал. Он был довольно интересен внешне, и мысль, что такой красивый мужчина может стать моим мужем, меня, конечно, волновала. Но больше точек соприкосновения с ним я не нашла. Он был амбициозен, я – не особо. Он был популярен, я не жаждала быть на первых ролях. Он был окружен девицами, а за мной ухаживал лишь однокурсник Родни, и то, подозреваю, потому что хотел списывать контрольные на регулярной основе.

- Тебя ни к кому не тянет! - в сердцах бросила Мила.

- Угу, - согласилась я, надеясь, что голос мне не изменил.

Не думать! Только не думать о Гаррете Шоу. Он - преподаватель, я – студентка. Он - не принц, я – принцесса. Он…

Ох, он наглец, что украл мой первый поцелуй и даже не помнит об этом!

За год до этого

Это был первый постоялый двор после границы. Я с удовольствием примеряла на себя новую роль команьонки принцессы и уже вовсю раздавала указания. Какую ей приготовить комнату, насколько горяча должны быть вода в роскошной ванне и что бы мы хотели на ужин.

Именно ужин меня и подвёл.

Я не оценила вместительность Милы, которая съела почти всего цыплёнка, пока я плескалась в горячей воде. Одна оставшаяся ножка и кучка овощей меня не насытили. Мила, испытав угрызения совести, подорвалась было на кухню, но я запретила. Раз она принцесса – моё дело добывать еду. Но с дороги было лень, и я решила потерпеть до утра.

Но мой организм решил иначе. Я просто не смогла уснуть. Поэтому покопалась в гардеробе Милы и выудила самое простое платье, которое могла надеть без чужой помощи, стянула разобранные ко сну волосы узлом на макушке и отправилась на поиски.

Надо признаться, ночной дожор меня настигал частенько. Но наша экономка на все полуночные ужины смотрела снисходительно.

- Ешь, родная, может, хоть где жирок прибавиться, - улыбаясь, любила приговаривать она.

Но боги оказались глухи к её молитвам. Ни женственных тяжёлых бёдер, ни нормальной детородной груди у меня так и не выросло. Росли результаты лазания по деревьям и скорость бега. Но эти достижения экономка отказывалась принимать как достойные.

Коридоры были пусты, и в общем зале уже все разошлись. За стойкой не нашлось хозяина, в кухне никто не гремел. Исключительно чтобы не беспокоить понапрасну людей, я решила сама порыскать по полкам. Завтра заплачу за всё, что найду, и с лихвой.

Еды почти не осталось, а из того, что стояло в магическом ларе, ничего не было мясом. Я порылась в холодильном шкафу и там на верхней полке нашла свёрток. На нюх он был божественный. Избавленный от хрустящей бумаги, выглядел ничуть не хуже. Я блаженно зажмурилась, предвкушая трапезу. Будучи целиком в этом ароматном аппетитном кусочке, я просто подпрыгнула от испуга, услышав чей-то насмешливый голос.

- Это что за мышка-воришка здесь завелась?

Я выглянула из-за дверки и увидела мужчину, прислонившегося к косяку входа. Он был высок, крепок и хорошо одет. Чёрные волосы в беспорядке, а глаза блестят, возможно, от выпитого вина. Хотя драконов вино почти не берёт, разве не так? Ещё один постоялец, чтоб его шмыги покусали!

Взгляд тёмных глаз говорил о том, как сейчас весело их владельцу. Поймал воровку на горячем. Думай, Лерка, думай! Зачем он здесь так поздно? Тоже голоден? Так, папочка, пора вспомнить один из твоих советов. Не можешь пресечь переворот – возглавь!

- Это мясо, - сообщила я.

Одна угольная бровь поползла вверх. Эффектно, ничего не скажешь. Надо утром перед зеркалом потренироваться, вдруг тоже получится?

- Я могу поделиться, - продолжила я.: - Если вы меня не заложите.

- Я не особо голоден. - Дракон отлепился от косяка и заложил руки за спину. Не сводя с меня глаз, он усмехнулся, ожидая, что я стану делать дальше. Очевидные пути отступления были им пресечены, он явно чувствовал себя хозяином положения.

- Ладно. Тогда вы можете проявить благородство и сделать вид, что просто меня не заметили.

- Тебя сложно не заметить.

Я моргнула. Он что, правда, пьяный? Ладно, когда люди знают, что я принцесса и оказывают мне знаки внимания. Но здесь, на кухне постоялого двора, в сером платье и растрёпанным пучком на голове… Он что, издевается?

- К тому же, - продолжил дракон, – сегодня я не настроен на благотворительность. Но я готов забыть о твоём мелком… преступлении за один поцелуй.

Я прыснула от смеха:

- Что?

- А что? Один поцелуй прелестной девушки способен лишить мужчину памяти.

- Отлично. И где я вам прямо сейчас найду прелестную девушку?

Он захохотал так, что я начала опасаться, что сюда сейчас сбегутся все хозяева во главе с постояльцами.

- Тише вы, чего гогочете? Говорите нормально, чего хотите, и разойдёмся с миром.

Он перестал смеяться, но из глаз веселье не ушло. Он медленно, словно охотник к добыче, стал ко мне подходить. Первый порыв отступить я погасила усилием воли. Я принцесса или кто? Задрала подбородок и смело взглянула ему в глаза. Ох, как же он хорош! Тёмные радужки искрились хитростью, весельем и чем-то, что я не могла разобрать. Но от этого вдруг стало жарко и захотелось спрятаться за ресницами. Не трусить, Лера, в крайнем случае заорёшь. Скандал выйдет славный, но если не останется выбора…

- Ты, - его голос завибрировал, став глубже, - ты меня поцелуешь. Ничего неприличного, обычный поцелуй благодарности… от маленькой мышки-воришки.

- Мышки кусают за руку и сбегают прочь. - Я мысленно поздравила себя с уверенностью в тоне, которой на самом деле не ощущала.

А может, и правда поцеловать его? Не самый противный кандидат на первый поцелуй. Виконт Буша, что пытался облобызать меня после последнего бала, признаваясь в вечной преданности, вызывал намного более отрицательные эмоции. А этот наоборот… даже немного и … ничего. Возможно и целоваться умеет – не испортит впечатление.

- Обсудим условия. - Я шагнула к нему, показывая, что не нервничаю и не смущена. Хотя и то, и другое было в полном объёме.

1

Звук, раздавшийся из Жемчужного кубка, оглушал. Я даже зажмурилась, сдерживая свою стихию. Вряд ли преподаватели оценят мою способность сдуть ветром все эти устрашающие звуки. Тем более о моём втором магическом таланте они и знать не знали.

Когда всё стихло и померкший было свет вернулся в зал, я быстро охватила взглядом выпускников. Похоже, к такому не был готов никто. Вертаэнна Мелагри изумлённо оглядывалась и хлопала своими удивительными ясными глазами. Нервно стиснула подол своего платья Ава Кэнди – приятная девушка, которую некоторые снобы считали за прислугу, хотя она училась вместе с нами, просто подрабатывала на кафедре. Да и Мила напряглась, словно тетива илебранского лука.

Они все переживали, что не сдадут, что их судьба теперь не только в собственных руках, но и в лапах дракона, с которым каждую из нас объединит артефакт. Одно задание на двоих. И ответственность за его выполнение тоже. А наказание за неуспех жёсткое: при неудачном раскладе отберут у провалившихся самое дорогое – магию.

Я же боялась другого: разоблачения. Насколько громко надо называть своё имя артефакту? Поддельное ни я, ни Мила озвучить бы точно не решились. А ну как шарахнет возвраткой, останется от тебя горстка пепла.

И второе: когда на руку выпадет жемчужина с именами будущей экзаменационной пары, можно будет просто назвать Дорна Маффета, а не показывать ему шарик с собственным именем?

Если всё пройдёт удачно, тогда уже можно будет, как все, переживать за успех испытания.

- Я сейчас в обморок упаду от страха, - пискнула Мила.

- Вали всё на меня, если что, - уже в сотый раз за утро проговорила я.

Конечно, меня не высекут и не отправят в тюрьму. Но представить папины глаза в момент осознания им, на какой новый уровень вышли дочкины шалости, было невыносимо. Раньше надо было думать, Лерка. Раньше.

И тут я поймала взгляд других глаз. Тёмных, как ночь.

Гаррет Шоу, который мою скромную персону не замечал весь год и едва ли здоровался в коридоре, смотрел прямо на меня. И смотрел так, словно подбадривал, слегка улыбаясь и как будто кивая.

Я быстро отвела взгляд. Это что такое было? Почему из всей толпы хорошеньких, румяных от волнения студенток он выхватил именно меня, максимально незаметную и неэффектную? Я не сжимала кружевной платок, я не тряслась и не заламывала руки. Лишь моя спина распрямилась до хруста в королевскую осанку, и подбородок слегка задрался. Уроки придворных гувернёров не прошли даром: что бы ни случилось, я никогда не сутулилась и не прятала лицо.

Помимо воли взгляд опять метнулся к черноволосому дракону, но он уже смотрел в другую сторону. Вероятно, подбадривал ещё кого-то.

Обычно за Гарретом Шоу добрых дел особо замечено не было. Боевики его уважали за силу и мрачную мощь его тёмной магии. Стихийники побаивались из-за слишком эффектных демонстраций силы на занятиях. Остальные, у кого он не преподавал, его опасались из-за сурового вида, неизменно чёрной одежды и ироничного прищура. Кое-кто из девиц по нему, конечно, вздыхал, но не особо истово: среди драконов можно было выбрать и менее проблемную кандидатуру.

Руки почти не тряслись, когда пришла моя очередь принимать жемчужину с заданием. Как я уже поняла, своё имя можно шепнуть, а после активации назначенную пару тут же затягивало сумраком и выбрасывало к месту задания. Там я уже без свидетелей разберусь с Дорном Маффетом. Возможно, удастся договориться миром.

Ракушка слегка вибрировала и отдавалась в ладонях лёгким покалыванием.

- Мария Валериа Леммонс, - я говорила максимально тихо, очень опасаясь, что артефакт не разберёт моё имя.

Но нет, услышал. Осознал. Даже как будто бы ругнулся. Во всяком случае, жемчужину он выплюнул так, что я её едва поймала.

Тут же перехватило дух, закружило и выдернуло из уютного светлого пространства зала. Исчезли и золотые вензеля на стенах, подсвечники с негаснущими свечами, высокие арочные окна. Я зажмурилась и затаила дыхание, готовясь к худшему. Лучшее, как известно, само придёт. Но видно, не судьба.

Первое, что я почувствовала – что-то мягкое под ногами, трава или мох. Распахнула глаза и увидела лес. Сумеречный, туманный. Тут раннее утро, что ли?

В это же мгновение меня опять крутануло, но на месте, почти снесло с ног чьим-то телом и чьей-то силой. Я увидела позади себя портал в виде арочного входа, он моргал и искажался, словно никак не мог определиться с уровнем собственной прозрачности.

- Не лезь, я его поймаю! – услышала я резкий окрик. Мощная тёмная петля змеей бросилась вперёд и попыталась опоясать портальный вход. Но тот издевательски мигнул в последний раз и исчез.

И наступила тишина, в которой я боялась даже дышать, а не то чтобы говорить или двигаться. Потому что голос принадлежал явно не Дорну Маффету. И руки, что выбросили заклинание вперёд, были явно не принца. Я, кажется, даже знала, кому это всё хозяйство принадлежит. Но боялась поверить, поэтому малодушно зажмурилась.

Рядом пошевелились, и голос того, кого здесь быть никак не мог, спросил:

- Испугалась?

От возмущения я забыла бояться и резко крутанулась к стоящему рядом мужчине:

- Ещё чего!

Гаррет Шоу никуда не делся. Стоял, скрестив руки на груди, словно скала. Недвижимый, мощный, традиционно насмешливый. Чёрные пряди спадали к самым глазам, делая облик интригующим и привлекательным. Чёткая линия подбородка с гладко выбритой кожей заставила подумать о том, что за пару дней испытания она покроется сначала синевой, а потом колючей щетиной. И наверняка начнёт колоться…

2

Синюю мантию я повесила на дерево. Как одежда она была не особо удобной, а вот как ориентир – вполне годилась. Под ней у меня было платье, но не обычное, а с секретом. Я его привезла из дома специально – как знала, что пригодится. Серое, без корсета и косточек. Оно было очень комфортным в носке. Но главное его преимущество в том, что это вовсе и не платье. Внизу его были широкие брюки, так искусно замаскированные под подол, что сразу и не догадаешься.

Будучи воздушницей, я знала, как коварна моя магия. Ветер всё время норовил задрать юбку на голову и оголить ноги. Потоки воздуха путались в объёмных складках. Мучение, а не колдовство. И так я страдала всё домашнее обучение, пока как-то раз меня не увидела приехавшая по случаю во дворец модистка. Она поглядела на мои попытки приручить капризную стихию, а потом поговорила с мамой, чьё платье и приехала шить.

Тогда у меня появились первые незаметные брюки. Чуть позже выяснилось, что в единой конструкции с верхом это ужасно неудобно – прежде всего, справлять естественные нужды. Тогда мы совершили ещё один революционный шаг – разобрали платье-брюки на отдельную рубашку-корсет и отдельные же широкие штанины. Стало намного проще и комфортнее.

С годами они стали всё более удобными и элегантными, глядя на меня даже некоторые илебранские модницы пошили себе наряд «как у принцессы». Но за границу это новшество ещё не успело утечь.

Итак, Блуждающее Темнолесье. Было понятно, что здесь на официальный дар надеяться было странно. На врачевательстве далеко не уедешь. Придётся первую тайну всё же раскрыть: свои стихийные умения я не афишировала, чтобы не распылятся, ну и чтобы никто не распознал во мне принцессу. Дома меня учила лучшая воздушница от запада до востока. Она ещё с химерами воевала, но старушкой была не то чтобы бойкой - бедовой. Мама закатывала глаза, а папа хмурился, но та всегда говорила: «Дар ветра – как сам ветер. Пальцами не удержишь. И я такая, и наследница ваша такой будет».

Осталось придумать, как сообщить об этом преподавателю.

- Как мне обращаться к тебе, Милерна Райф? – спросил Гаррет, пока мы шагали на ближайшую гору, чтобы осмотреться.

- Все зовут меня Лера.

- Разве не логично, что от этого имени сокращение будет Лерна? Ну или Мила.

- Где домашние имена – и где логика? – философски заметила я.

Его присутствие меня нервировало. Иногда даже больше, чем окружающая туманная темень. Исполинские деревья, чьи стволы внизу затягивал то ли плющ, то ли паутина, по мере продвижения вверх становились всё тоньше и как будто бы ниже. Это хорошо – увидеть можно будет дальше.

Под ногами то хрустело, то чавкало, то вздыхало. Но слава ветру, пока не встретилось никакой живности. В таком месте вряд ли стоит рассчитывать на милых котят или пушистых шмушиков. Скорее, здесь в почёте не мягкая шёрстка, а иглы, зубы и панцири. Я поёжилась: хотелось домой, в мягкий плед и пить горячий травяной чай, что так чудесно заваривает наша повариха. Хотя, надо сказать, особо холодно не было – за это спасибо распределяющему артефакту и всем королевским умельцам, кто его создавал. Чтоб вам икалось неделю.

- А мы не можем на тебе улететь?

Он даже поперхнулся, остановился и уставился на меня в упор.

- Я не ослышался?

- Ну а что? Ты вполне зрелый дракон, грузоподъёмность должна быть приличная, вполне смог бы меня поднять, разве нет?

В его глазах появился такой азарт, что я сразу запереживала. А может, у них вообще так не принято. Девчонки в академии что-то говорили про то, что не особо прилично спрашивать у дракона, кого он катал. Но в чём конкретно была неприличность, я точно не помнила. Вдруг им религия не позволяет?

- Ты не можешь не знать, что прежде чем объездить дракона, надо объездить его человеком, - в его голосе появились бархатные, какие-то порочные нотки. Примерно таким же голосом он предлагал мне его целовать в приграничной гостинице. - Мне рассматривать это как предложение?

- Ну, а если сделать скидку на экстремальные обстоятельства, то можно упустить некоторые церемониальные подробности? – я стойко решила косить под дурочку.

- Это никак нельзя упустить, - прищурил глаза дракон. – Пока зверь не почувствует тебя своей, ничего не выйдет. Тебе будет просто не удержаться на спине.

М-да, заплатить за билет домой девственностью – это как-то слишком. Мне не особо нравился Дорн Маффет, но такую свинью в первую брачную ночь я ему подложить не могла.

- Ладно, придумаем что-то ещё, - как ни в чём не бывало улыбнулась я.

Идти стало тяжелее – гора становилась всё более крутой. Всё чаще оборачиваясь на освобождающееся от крон деревьев небо, я искала признаки рассвета. Не может же солнце вставать так медленно?

Но сверху всё было одинаково серым: что небо, что залитые туманом корявые деревья. Если бы не их направленные вверх ветви, то картинку вполне можно было бы переворачивать вверх ногами – ничего не поменялось бы.

- Сейчас дойдём до вершины, осмотримся и будем готовиться к ночевке, - сказал Гаррет

- К ночёвке?! Я думала, вот-вот встанет солнце!

- Это вряд ли, - сообщил спокойно дракон. - Днём здесь едва ли светлее, чем сейчас. А ночь будет совсем непроглядная.

3

Утро вышло странным.

Я проснулась и не узнала поляну. И дело было не в проделках Блуждающего Темнолесья. По всему периметру были развешаны тушки разнокалиберных зверюшек. Зубастые, клыкастые, мохнатые и лысые. Какие-то были похожи на зайцев, какие-то на гигантских хомяков, но большая часть вообще ни на кого нормального не походила.

- Это что? – спросила я у Гаррета, который в момент моего пробуждения разводил потухший за ночь костёр.

- Это? – Дракон небрежно огляделся. – Это те, кто пытался на нас напасть ночью. Вернее, те из них, что проявили особую настойчивость и не согласились бежать.

Я похолодела. Всю ночь спала как убитая и даже ничего не слышала. То есть, если бы не Гаррет, меня, скорее всего, кто-нибудь бы сожрал этой ночью? Вероятно, что-то говорящее отразилось на моём лице, поскольку он добавил:

- Каждый должен заниматься своим делом. Я – защищать, ты – лечить. В конкретно этом случае, я добыл мясо, а тебе надо понять, что из этого можно съесть. Ты же любишь мясо, вроде бы.

Мне тут же вспомнились приграничная гостиница, кусок ветчины у меня в руке и один наглый дракон, который просил поцелуй за своё молчание. Может ли быть, что он… всё-таки помнит?

Я подскочила как ужаленная и резво направилась к тушкам. Так он хотя бы не увидит моего пылающего лица. Сконцентрироваться на лекарской магии было сложно, пришлось несколько тушек перепроверять. А всё потому, что мысли мои были вовсе не об этом.

Если он помнит – почему не дал этого понять? Или это всё преподавательская этика, типа с ученицами нельзя. Так он сам несколько раз сказал, что он у меня не преподаёт. Или для него этот эпизод лишь один из ряда многих? Да, это возможно. Подумаешь, поцеловал какую-то девчонку, не принцессу же. Если б знал, кто я такая, вёл бы себя иначе. Хотя нет, мне самой не хотелось бы иначе. В смысле, меньше всего я желаю, чтобы меня выделяли из-за титула.

Или ему тогда не понравилось? Я свои ощущения уже плохо помню, воображаю лишь, что это было нечто особенное, потому что сердце колотилось, как чумное, и губы потом кололо, словно я крапиву лизала. А ему, может, не так было. Обычно. Или того хуже – неприятно…

Усилием воли я сконцентрировалась на актуальном. Из всех зверюшек мне удалось выявить лишь двоих условно съедобных. Точнее я смогла бы сказать лишь после их приготовления. Гаррет кивнул, деликатно удалился за границы моей видимости, где превратил бывших агрессоров в мясо. Сам зажарил их и уже после этого предложил мне на повторную экспертизу. Один вариант я забраковала, а второй мы с удовольствием съели. Было похоже на кролика, и мясной завтрак привёл нас в крайне благодушное настроение.

- Ладно, - постановил довольный Гаррет. – Всё же хоть что-то общее у нас есть. Мы хищники.

- Это вы хищники, - возразила я. – А мы гурманы.

- То же мне, принцесса, - ухмыльнулся Гаррет, а у меня снова сердце забилось в горле.

Но потом стало не до этого. Я снова залезла на дерево, послала поисковую волну, определила, что портал почти не сдвинулся с места, и мы рассчитали направление движения. Но когда мы спустились к месту, что отметили моей мантией, не поверили своим глазам.

Я точно помню, что вешала её на сук довольно приличного по размерам ясеня. Но сейчас мантия висела на кусте ивы. И рядом вообще никаких ясеней не было.

- Ну что ж, - сказал Гаррет. – Блуждающее Темнолесье продолжает показывать зубы.

Я забрала мантию с собой. Это вчера она казалась ненужной. Сегодня ночью мне хотелось бы ей накрыться.

Мы шли почти полдня. Сперва через топкую низину, которая совсем чуть-чуть не дотягивала до болота. Потом через густой ельник. Затем деревья сменились на лиственные, и всё чаще попадались полянки.

Вместе с полянками стали попадаться и те, кто хотел на нас напасть.

Мои боевые навыки оставляли желать лучшего, но реакция была хорошей. И если одиночных нападавших легко снимал дракон, то когда на нас бросились мелкие зубастые хорьки, я внесла свою ценную лепту.

«Воздушников зря недооценивают, - часто любила повторять моя старая учительница. – Мы можем собрать всё, что проходит через воздух. Будь то ветер, удар молнии, вакуум, торнадо. Самые сильные из нас могут даже левитировать».

Вот я и била молниями. Да так усердно, что меня всю наэлектризовало. Волосы встали дыбом, и я всё никак не могла их пригладить.

А вот на магию Гаррета хотелось не просто смотреть – любоваться, как произведением искусства. Он мастерски сочетал магию боевика с родной стихией. Его фаерболы были восхитительно могучи и точны, тёмная сила дробила камни и свивала из них плети, что крушили врага в мгновение ока.

Но больше всего мне нравилось наблюдать за самим драконом. Как он двигался, как владел собственным телом. Физическая подготовка у него была на восхитительном уровне. Несмотря на то, что он был довольно высок и крепок, двигался при этом исключительно ловко. Мне даже подумалось, что он, наверное, отлично танцует. Жаль, мне скорее всего не удастся убедиться в этом лично. Когда мы выберемся отсюда, когда будет выпускной бал – есть ли шанс, что он захочет меня пригласить? Я бы хотела. Ну, исключительно, чтобы узнать, как он двигается в танце, естественно. А вовсе не потому что мне хочется хоть раз побывать в его объятиях…

4

Преследовать нас никто не стал, и мы немного расслабились. Ещё больше наш дух поднял тот факт, что дом оказался нежилым. Во всяком случае, никаких признаков того, что тут кто-то обитал в самое недавнее время, нам найти не удалось. Ни продуктов, ни тепла печи, ни особых жилых запахов.

Обстановка была скромной. Стол со стульями почти у входа, грубый камин справа и спальная зона в глубине. К моему счастью, кроватей было две. Почему-то мне представилось, как мы с драконом делим одно ложе и что из этого может выйти. Каких-то оформившихся идей по пришедшему в голову поводу не возникло, но волнение застучало в горле и повысился пульс. Лишь мысли о глубине ранения партнёра вытеснили из головы незваных гостей. Пора бы вспомнить, что я вообще-то целитель.

- Садись, я осмотрю твою руку, - скомандовала я.

Возражать мужчина не стал, опустился на сиденье и начал расстёгивать ворот рубашки. Я поспешно отвернулась и в тот же момент чуть не хлопнула себя по лбу от тупости собственных действий. Ну не дура ли? Какой в этом смысл? Он же не мыться пошёл, мне его нужно будет сейчас осмотреть. А я веду себя как монашка перед распутником. Лера, соберись, это не мужчина – это пациент.

Я как можно более незаметно выдохнула, сделала вид, что оглядываюсь, а потом уже повернулась к Гаррету. Он не разделся совсем, но вынул одну руку из рукава, оставив полуприкрытой часть груди и живот.

Сконцентрировавшись на ране, я всё же отметила, что и кроме неё посмотреть было на что. Например, на загорелую кожу, на тугие мышцы, что прорисовывались под ней, или на вены, вздувшиеся после магических усилий. И руки. Ну зачем ему такие красивые мужские руки? Вся голова сразу забивается мыслями, что он умеет делать этим руками, кроме как драться.

Рана, Лера, рана!

Рана была не очень глубокой. Как говорил мой педагог на целительском, ссадина на три заговора или на одну примочку с матерком. Имейся в наличии базовый набор лекаря, можно было бы обойтись без проверки, если ли у меня к пострадавшему сочувствие или… хм…

Вообще, с этим у меня всегда были некоторые проблемы. Я не обладала идеальным качеством для супер-целителя – любовью ко всему живому. Ведь именно это лечит лучше всего. Через любовь наш дар усиливается и буквально совершает чудеса. Мне моё придворное воспитание привило изрядную долю цинизма, поэтому, когда открылся дар, пришлось искать варианты. Пока мне удавалось выезжать на сострадании. Он работало хуже, но всё же позволяло довольно успешно и лечить, и сдавать профильные экзамены.

Я положила руки на бицепс мужчины с двух стороны от раны. Сконцентрировалась и полила силу. Она пошла настолько охотно, что я чуть не завопила от восторга. Раньше никогда не выходило так легко!

Жёлтое сияние полилось из моих рук, проехало волнами по коже дракона и засветилось ярко, почти слепяще, в самой ране. Края разреза стягивались и срастались прямо на глазах.

- Впечатляюще, - похвалил Гаррет.

Он пошевелил рукой, проверяя её подвижность. От этого движения прикрытая часть его груди обнажилась, и я увидела кусок рисунка на его коже. Прежде чем подумать об уместности, я выпалила:

- Это татуировка? Можно посмотреть?

Гаррет сощурился и немного снисходительно усмехнулся, но меня уже разбирало любопытство. Край рисунка, что виднелся под белой тканью, был очень необычным. Он словно был живым, хотя и не двигался.

Мужчина медленно стянул рубашку, полностью оголив грудь и вторую руку до локтя. Там было что-то непонятное. Одновременно это походило и на карту и на узор – чёрные нити сцеплялись в узлы, образовывая то ли крыло птицы, то ли просто перья, стекали с плеча на грудь. Рисунок был непонятным, но совершенно завораживающим. Не до конца отдавая отчёт в своих действиях, я протянула руку и коснулась мужской кожи. Эффект был необычным. Словно тепло дракона забралось сквозь мои пальцы, протекло по руке, разлилось по груди, зажигая меня изнутри, волнуя, оседая жаром и дрожью где-то внизу живота, запуская быстрый бег сердца, неясное томление и жажду. Пытаясь распознать странные чувства, я совсем забыла, что под кожей есть настоящий мужчина.

Его грудь вздымалась, словно после бега, сердце колотилось так, что я это чувствовала. Его взгляд был прикован к моим пальцам. Я не осмелилась поднять на него глаза, но отчего-то точно знала, что он не мигая следит за моими движениями.

Со стороны это выглядело, наверное, предосудительно. Вот только осуждать было некому. Но я отдёрнула руку, испугавшись сама не знаю чего.

- Что-то не так? – тихо и хрипло спросил Гаррет.

- Она колется, - не поднимая глаз, соврала я. – Она как живая.

- Колется? Или жжётся?

- Это татуировка драконов? Она придаёт тебе силу?

Он усмехнулся тихо, словно в ответ своим мыслям:

- Ты даже не представляешь, сколько силы она мне придаёт, Лера.

Я встала, всё так же не поднимая глаз и надеясь, что у меня не слишком сильно пылает лицо. Отвернулась, растирая руки, хотя в этом не было никакой необходимости.

- Ну всё, ты здоров.

Гаррет тоже встал, судя по шуршанию ткани, оделся и сообщил, что выйдет насобирать дров для камина. Но мне показалось, он оставил меня одну, чтобы привести мысли в порядок. Очевидно не для того, чтобы самому о чём-то подумать, да?