Обнажая чувства

Примечание Автора

Если честно, то я сама никогда не читаю примечания авторов, но сейчас, написав книгу, подумала, что возможно это будет Вам интересно.

Мой дебют как автора.

Никогда в жизни я не писала ничего подобного, а уж тем более целую книгу!

Я долго вынашивала данную идею, но решила облачить всё в слова только совсем недавно.

Это произведение не просто начало моей писательской деятельности, оно значит для меня намного больше, потому что…

некоторые моменты, описанные в романе, произошли со мной лично…

Поэтому, приятного вам прочтения, дорогие читатели :)

Глава 1 Марк

— Да ты совсем рехнулся?! — Не выдержав, повысил тон на отца.

­­­— Не забывай с кем разговариваешь, не со своей шпаной! — сказал он.

Я не ответил, но по моему взгляду и так всё было понятно. Я уверен, что уже был кроваво-красный от злости. Внутри всё кипело. Я сжал кулаки и посмотрел на книжный шкаф, лишь бы не ляпнуть еще чего-нибудь. В шкафу стояли книги, все выложены на отдельных полках по году издания, автору, стране написания, форме, цвету и еще хрен пойми по какому принципу.

Всё идеально. Ни одной пылинку.

Ну конечно, Зайцев Михаил Игоревич же сам идеал.

Я повернул голову на отца. Выглядел он как всегда с иголочки. Всегда в костюме тройке черного, серого либо темно-зеленого цвета, рубашка только с длинным рукавом (и не важно, если на улице + 30), стрелки на идеально гладких брюках, ни одной зацепки на пиджаке. Идеально выбрит. Волосы, правда, уже начали седеть на висках, но это только добавляло еще больше солидности.

Кинул взгляд на стол. Ну как вы думаете? Здесь, естественно, тоже всё идеально: ноутбук, бумаги, карандаши и ручки. Одна наша семейная фотография не вписывается в готический минималистичный стиль: на ней мама, папа, мой младший брат и я.

Сколько мне тут лет? Наверное 14. Брату 4.

Одна большая дружная семья. Мы стоим перед нашими родителями, папа и мама с двух сторон обнимают нас за плечи, папа свободной рукой придерживает маму за талию и все улыбаются. Мы стоим на пляже, сзади нереальный закат и море. Какое же беззаботное было время.

Но всё изменилось.

Возможно, начало меняться уже в том возрасте.

— Ты же знаешь наши правила, Марк, не нужно мне сейчас устраивать драму. Ты женишься этим летом и точка.

— Я знаю правила, но отец, только не эта... только не она! — Я не смог удержать молебные ноты в своем голосе. Блядь. Ненавижу, когда он чувствует мою слабость. Я столько лет оттачивал свои навыки невозмутимого лица. Я знаю, что эмоции — это слабость, нельзя, чтобы они брали верх над тобой. Всегда нужно сохранять спокойствие и не впадать в истерику, иначе всё пропало. В нашей реальности из-за этого можно лишиться жизни.

И отец это тоже знает.

Правда, характером я не в него, это уж точно. Слишком вспыльчивый. Сам, порой, от этого страдаю, но иногда крышу сносит, а там уже без тормозов.

— Что не так с Кристиной? Отличная партия, красивая девушка, летом закончит учебу в институте. Ее семью мы уже давно знаем. В детстве вы иногда встречались и нормально общались. — Отец сдвинул брови на переносице, как будто ему реально интересна причина моего «негодования».

— Отец, она просто невыносимая. — Я не хотел вдаваться в подробности ее поведения. Подлая, наглая, вредная, отбитая на всю голову сука.

Да, в детстве мы общались, но мы были детьми, тем более, она на 3 года младше меня. Нам много не надо было, лишь бы каждый играл в ту игру, которая была интересна всем, но даже тогда она не могла полностью спрятать свою сволочную натуру за милым личиком. Кристина воровала у меня игрушки (хотя, нафига ей машинки?), жаловалась родителям, что я не беру ее играть вместе со всеми (что было совершенно не так), орала и заливалась слезами, так, будто я ее избивал, когда я по неосторожности мог ее толкнуть, ну и всё в этом духе. Ей нравилось портить жизнь всем своим «друзьям», поэтому наше общение быстро закончилось.

И, в принципе, ничего не изменилось. Я слышал от знакомых, как она ведет себя в институте, прогибая всех под себя. И если ее желания не исполняются в ту же секунду, она звонит своему дорогому папочке.

Слава Богу, у меня нет сестры, а то эта мелкая тоже бы ездила не только по нашему отцу, но и по мне с братом. Хотя, сложно представить, что отец подчиняется кому-то, кроме нашего босса.

Не то, чтобы я не мог справиться с такой «женой», но, блядь, семейную жизнь я представлял как-то по-другому. Домой после такой работы, как у нас хочется приходить и чувствовать себя расслабленно и спокойно, а не вести еще одну войну на втором фронте.

— Нет, Мрак, хватит, я устал от тебя. — отец облокотился руками на стол. — Тебе пора браться за голову и официально входить в бизнес. Хватит ошиваться на улицах и делать всю грязную работу за шестерок. И так уже много нелестных слов получаю в свой адрес за то, что ты в рэкировках участвуешь. Мол, Консильери сына не бережет, на кровавую бойню наследника отправляет. Хватит! Женишься, и потом возьмешь некоторые обязанности по нашему делу. Я всё сказал. Свободен. — сказал он тоном, не предполагающим препирательств.

Я стиснул зубы и в последний раз посмотрел на него. Он уже уселся за стол и начал разбирать бумаги.

Это еще больше меня распылило, и я выбежал из кабинета, громко хлопнув за собой дверью.

— Сука. — прошипел я себе под нос.

Нет, блядь, еще немного и я сорвусь. Нужно отвлечься.

Достаю из кармана телефон и звоню своему корешу. После второго звонка Дэн поднимает трубку.

— На связи. — расслабленно произносит друг.

— Вечером что-то намечается?

— Смотря, что ты имеешь в виду.

— Мне похуй. — рычу я. — Стрелка, облава, обход, что угодно. Мне нужно кому-нибудь снести ебало, срочно!

Глава 2 Серафима

Учитель писала формулы на доске. Я сидела на своей любимой третей парте первого ряда рядом с окном и смотрела на падающий снег. Это всего лишь первая пара, на улице еще даже солнца не видно, а отсидеть еще 4 нужно. Боже, ну кому может нравиться физика? Я прекрасно знаю этот предмет (в прочем, как и любой другой), потому что выучить формулы и потом подставить их в задачах — это не сложно, но вопрос в другом. Неужели эта сухая дисциплина может у кого-то вызывать восторг? У Елены Викторовны точно вызывает, она так старается у доски.

Учеба мне и в школе всегда давалась легко. «Если что-то не понимаешь — просто выучи это, нет ничего проще» — всегда говорила моя мама. Поэтому я всегда учила все параграфы по истории и географии, заучивала формулы по физике и алгебре. Единственная сложность у меня с геометрией, потому что там нужно «видеть рисунок», понимать его грани, отличать углы и так далее. У меня точно глаз на такое не наметан. Но ничего страшного, потому что учитель и так ставит мне пять за мои старания, ведь я прилежная ученица и всегда выполняю все задания и в классе и дома.

Тем более алгебра и геометрия меня мало интересуют, все эти общие дисциплины у нас будут только на первом курсе, а потом пойдут предметы по профилю.

Меня аж передернуло от мыслей о школе и ЕГЭ. Становится тревожно лишь от одной мысли об этих днях, когда я с паспортом и черной ручкой топала в неизвестную мне школу и почти четыре часа выжимала из себя все, накопленные и заработанные пОтом и кровью знания за 11 лет.

Я учусь на психолога, потому что отлично разбираюсь в людях. Проштрудировав уже большое количество советских и зарубежных работ ученых-психологов и добавив к ним немного современной психологической литературы, я набрала неплохую базу. И, в принципе, я эмпат с рождения, отлично «ощущаю» людей и распознаю их чувства и эмоции. Хотелось бы, чтобы в институте меня научили еще и помогать этим людям. Кто знает, может даже стану известным психологом и выпущу свою книгу с новыми подходами, на которую потом все будут ровняться.

— Ланская!

Услышав свою фамилию, поворачиваю голову в сторону доски. Елена Викторовна как-то гневно на меня смотрит. Что я пропустила? Перевожу взгляд за нее и смотрю на задачу. А, ну тут всё понятно. От меня-то она чего ждет, ответа?

Продолжаю смотреть на нее непонимающим взглядом, боясь дать ответ на задачу. Может она не это у меня спрашивала?

— Ну так сколько? — произносит она.

А, не, всё же про задачу, фух!

— 16 ампер.

Вся группа начинает тихо смеяться. Я непонимающе перевожу голову на свою подругу, которая сидит справа от меня за соседней партой, и умоляюще жду объяснения. Катя лишь улыбается мне милой, извиняющейся улыбкой, мол, прости, нужно было тебя раньше толкнуть.

— Это столько снежинок ты насчитала? Удивительно, не знала, что их количество выражается в амперах.

Я виновато опустила голову вниз на тетрадь. Вот черт. Очень неловко вышло.

— Переставай в облаках витать и возвращайся на нашу землю, на которой мы, к моему счастью и к вашему сожалению, занимаемся физикой. — Елена Викторовна полностью поворачивается к доске и секунду смотрит на задачу. — Но ответ правильный, молодец.

Оставшуюся часть пары я старалась не отвлекаться. Не нужны мне проблемы с преподавателями. Они меня хоть и любят, но я правда иногда могу сильно задуматься, а это никому не нравится. У них создается ощущение, что ты их не слушаешь, а это — самый верный способ получить оценку ниже отличного.

В столовую ввалилось огромное количество студентов. После второй пары здесь всегда так. Я встала в очередь в буфет, чтобы купить себе булочку. Если столовская еда и не очень, то выпечка — вкуснее не найдешь! Что они добавляют в эту сдобу с корицей, я не представляю, но запах такой, что у меня уже слюнки текут. Передо мной стоят ребята из другой группы и что-то живо обсуждают, по разговору, похоже, что машины. Справа стоит компания девчонок и, не стесняясь, разглядывают мальчиков и хихикают. Прикольно, наверное, дружить такой большой компанией, иметь общий чат, куда они наверняка скидывают мемы, ходить по магазинам, обсуждать парней вместе. Из подруг у меня только Катька, но и парней мы обсуждаем только ее, потому что у меня таковых еще не было. Мы были одноклассницами, а сейчас стали одногруппницами. На самом деле, подруга пошла учиться в институт на ту же специальность просто со мной за компанию, но сама ни капли не разбирается в дисциплине. Поэтому, она всегда просит моего совета с психологической точки зрения, как поступить в той или иной ситуации, просит рассказать про рэд флаги у ее очередного нового бойфренда.

Катя — очень классная. У нас даже день рождение в один день! Второго октября нам исполнилось 18. Она добрая, отзывчивая и жизнерадостная, почти никогда не унывает и утверждает, что не бывает проблем, которые невозможно решить. Хоть ей еще не повезло встретиться с «тем самым», она бесповоротно верит в истинную любовь до гроба и, надо сказать, активно ее ищет. Учеба ее мало интересует, она романтик по натуре. Ей сложно сосредоточиться на чем-то одном, конкретном. Тем более ее родители богаты, поэтому не думаю, что ей придётся когда-нибудь работать, только если она сама этого не пожелает.

Возвращаю взгляд на девочек.

Эх, какие они беззаботные, а вот все мои мысли крутятся вокруг зимней сессии.

Глава 3 Серафима

Оставшуюся часть учебного времени я мысленно возвращалась к Катиному предложению. Если честно, то я начала даже нервничать. Не то, чтобы я полный интроверт, нет, я отлично со всеми лажу, могу поддержать почти любую тему в разговоре, но там будут совершенно незнакомые мне люди. С кем и о чем мне там разговаривать? Тем более я привыкла общаться со сверстниками и люди, которым 20 лет и больше кажутся мне непомерно взрослыми.

Наверное, и обсуждают то они какие-то серьезные темы: курс доллара, выгодные инвестиции, мировые катаклизмы, правительство и так далее. В этих темах я не особо разбираюсь. Я даже телевизор не смотрю и не знаю последних новостей. А все взрослые смотрят новости. Кошмар.

Катя сказала, что многих из института она уже знает, так как пересекалась с ними на вот таких «мероприятиях». Не удивительно, она очень общительная и почти со всеми может завести разговор. У нее всё выходит как-то легко.

Прозвенел звонок с последней пары. Я выдохнула, что этот тяжелый день закончился и начала собирать вещи с парты.

Ко мне подсела Катя.

— За мной сейчас знакомые заедут, мы поедем кататься, поехали с снами? — сказала она, доставая зеркало и принимаясь поправлять макияж.

Я скривила лицо.

— Нет, Кать, кататься я не поеду.

Подруга отложила зеркальце и посмотрела на меня с грустью.

— Ну давай хоть попрошу тебя до дома подвезти?

— Я не сяду в машину к посторонним людям, тем более, неизвестно как он водит. Хотя зная твоих «знакомых» сделаю ставку на недогонщиков из Формулы-1.

— Ладно. — отмахнулась она. — Чем вечером планируешь заниматься?

— У меня факультативы по истории психологии, нужно подготовиться.

— Мда… Планы Наполеоновские. Что ж, тогда пока, до завтра!

Подруга чмокнула меня в щеку и выбежала из класса.

Я посмотрела ей вслед, еще больше завидуя ее беззаботности. Нет, меня не привлекают эти покатушки со стритрейсерами-самоучками по городу, но я завидую ее свободному времени. Я бы тоже хотела ни о чем не думать, сидеть читать книжку, со спокойной душой пить чай и никуда не торопиться, потому что последнее время я читаю не в своё удовольствие, а учебники и ем в перерывах между учебой, курсами и домашним заданием.

Домой с института я обычно хожу пешком, потому что живу недалеко.

Войдя во двор, я поздоровалась со всеми бабушками, которые сидели на лавке около подъезда, поднялась на лифте на 8 этаж и открыла дверь.

На пороге меня ждал наш доберман Дизель. Он оторвал голову от своего коврика и радостно завилял хвостом, подошел ко мне и сел напротив, высунув язык. Он ждет, когда я его поглажу. Ему запрещено прыгать на людей, даже от радости, поэтому он послушно сидит и ждет, когда я подойду.

Вообще это мамина собака. Она долго упрашивала папу завести пса, но папа был категорически против, а когда услышал какую именно породу хочет мама, так вообще чуть в обморок не упал. Начал убеждать ее, что такая собака не подходит для квартиры с маленьким ребенком, что она не сможет должным образом ее воспитать, потому что доберманы очень своевольные и агрессивные, говорил, что у нас будут сплошные проблемы с этой собакой. Мама была непреклонна и папа в итоге согласился.

И вот Дизель уже 10 лет является членом нашей семьи. Он прекрасно воспитан и дрессирован. Я бы не сказала, что он дружелюбный. На улице мы не разрешаем людям гладить его. Не потому что боимся, что он нападет, а потому что видим, что ему самому это не нравится. Мама его основной хозяин, а папа — запасной. Ко мне он относится, скорее, как к ребенку в нашей стае. Он меня защищает и всегда старается за мной наблюдать, чтобы никто меня не смел обидеть.

Иногда я сижу за учебниками до глубокой ночи, а потом не могу уснуть. В такие дни я выхожу гулять с ним часов в 2-3 ночи. Мне нравится, когда на улице тихо и можно проветрить голову, а с Дизелем, я еще и ощущаю себя в полной безопасности.

— Привет мой сладкий! Ну как ты тут?

Дизель еще радостнее завилял хвостом и начал облизывать мне руки, когда я начала чесать его за ушком.

— Гулять пойдем?

Он побежал в другую комнату и вернулся с ошейником и поводком. Я надела его амуницию, и мы вышли на прогулку.

Пока мы гуляли, Катька скинула мне фотки из кабриолета, на котором они видимо катались. Ее волосы развивались от ветра, а она улыбалась. И как они там все не околели? Поставила «огонь» на фотку и вернулась к игре с Дизелем.

Вечером, после того как я пришла с факультативов, я выполнила домашнее задание, а потом помогла маме приготовить ужин. Когда мы накрыли стол, как раз пришел папа. Наша семейная традиция — ужинать все вместе, хотя бы 2-3 раза в неделю.

Когда мы уже поели, родители сидели, разговаривали и пили вино. Я подумала, что это идеальный момент и начала:

— Мам, пап, мы в субботу с группой собираемся в гости пойти к Тимофею, поиграть в настольные игры.

— Это твой одногруппник? — спросил папа.

— Да, Воскресенский. — ответила за меня мама.

Глава 4 Марк

Я гнал по городу, нарушая все установленные правила дорожного движения. Обгонял, подрезал и создавал аварийные ситуации.

— Так, друг, мы же на вечеринку едем, а не на Тот свет, сбавь скорость. — сказал Дэн, сидя на пассажирском сидении.

Я промолчал, но скорость снизил. Постарался успокоиться и расслабиться. Мне нравилось агрессивное вождение, но на холодную голову. Нельзя злости брать надо мной верх и лишать меня удовольствия от ощущений за рулем.

— Так что тебе отец то сказал?

— Приятного мало.

— Это я уже понял.

Я немного помолчал, настраиваясь на рассказ.

— Он сказал, что я женюсь летом. — с каменным лицом начал я.

— Ну, ты же знал, что так будет. В нашем обществе браки в твоем возрасте — норма. Тебе уже сколько? 27?

— Да.

— Свадьба же ничего не меняет, верно? Мы и дальше будем с тобой гонять по телкам и тусить до утра. Так что, не вижу причины для расстройств.

— Невеста — Кристина. — прорычал я.

Друг округлил глаза и медленно перевел голову на меня.

— Что ж, такого поворота событий я не ожидал. Она же ебанутая на всю голову!

— Именно.

— Отказаться никак? Скажи, что она тебя не привлекает и у тебя на нее не встанет в первую брачную ночь.

— Ее родители — друзья моего отца. Во-первых, он не откажется, потому что уже дал слово, во-вторых, как я понял, он хочет их себе в родственники для расширения сферы влияния и бизнеса.

— Куда уж больше. Твой отец второй человек после нашего Босса.

Я промолчал. Это было правдой. У него было всё: деньги, власть, связи. Возможно, он хотел, чтобы и у меня это было. Но пока, я для него не больше, чем разгильдяй. Вспыльчивый, неуравновешенный, импульсивный, нерассудительный мальчишка.

— Здесь направо, почти приехали. — вывел меня из раздумий Дэн.

Я припарковал тачку и вышел из машины. Девчонки сразу посмотрели в нашу сторону. Друг вышел, подошел к капоту и облокотился на него, скрестив руки на груди.

— Девчонки, хотите узнать, что у этого зверя под капотом? — оскалился Дэн.

Я закатил глаза на его блестящую метафору и пошел в сторону дома. Он назвал наш визит «проверочкой», потому что мы без приглашения можем заявиться на любую тусовку, и нам должны быть рады. Если нет, что ж, для них это будет поучительный урок и по совместительству бесплатный проезд на скорой помощи до ближайшей больнички.

Когда я вошел в дом, то увидел несколько знакомых лиц. Подошел пожать руку. Атмосфера сразу изменилось, люди напряглись и начали говорить тише. Я уже привык к такой реакции, поэтому не обращал на это внимания. Завернул на кухню посмотреть, что здесь есть выпить. Виски, водка…Текила! То, что нужно. Мне сейчас хотелось потерять память и напрочь забыть о своем будущем. Я взял неоткрытую бутылку и пошел в бильярдную. В этом доме я уже бывал, поэтом знал, куда идти.

Ребята, которые там играли, сразу поставили свои кии на место и смылись. Через мгновение подтянулся Дэн.

— Решил шары погонять? — улыбаясь, произнес он.

— Ну раз ты тоже здесь, значит свои ты так и не выгнал. — парировал я.

— Хах, еще не вечер. — засмеялся кореш. — Разбивай.

Мы сыграли партию, а я допил первую бутылку. Я еще не был достаточно пьян, поэтому пошел за второй. Все шарахались от меня как ошпаренные, видя, сколько я выпил. Я знал, что они боятся меня пьяного еще больше, чем трезвого, и я не собирался рассеивать их предрассудки.

Я вошел в комнату напротив кухни — столовая. Нашел знакомых ребят с 4 курса и подсел к ним.

— Марк! Приветствую. Ты к нам по делу или просто отдохнуть? — спросил пацан с черными волосами. Я его знаю, его отец работает на нас. Давид. Отличный малый, не паникует, не стремается, несколько раз ездил с ним на задания. Всё делает чисто и четко по приказу.

— Второе. — ответил я.

— Отлично, тебе принести выпить?

Я поднял руку с уже начатой бутылкой текилы.

Давид улыбнулся и начал разговор. Мы немного обсудили дела и дальнейшие планы по обходам. В конце концов, мне захотелось покурить, и я вышел посмотреть, чем там Дэн занимается. Я нашел его в гостиной с двумя телками на каждой его коленке. Он поочередно засовывал свой язык им в рот и мял их задницы, еле прикрытые короткими юбками.

Я посмотрел по сторонам. Никто из девочек не привлек моего внимания настолько, чтобы подойти. Да и курить хочется пиздец.

Я стал подниматься по лестнице на второй этаж и только тогда понял, насколько я пьяный. Сильно, но еще недостаточно, чтобы забыться.

Открыл самую первую попавшуюся дверь и увидел как какой-то бородатый поп шпилит блондиночку. Они обернулись в мою сторону. Девчонка постаралась прикрыться, но мое лицо ничего не выражало. Я безучастно закрыл дверь.

Пошел в самую дальнюю комнату со швабрами, чтобы спокойно покурить. Зашел, открыл окно, достал пачку и высунул сигарету. Отпил еще текилы и подкурил.

Глава 5 Серафима

В этот момент мне стало не по себе.

Я не видела его глаз, потому что свет от фонаря шел у него из-за спины, но я заметила, как напряглась его фигура. Он выглядел как тигр, готовый напасть на свою жертву. Даже воздух показался мне наэлектризованным. Холод проник под кожу, обволакивая кости, и я не была уверена, что это из-за открытого окна.

— Извините, я не хотела…

— Извините!? — перебил он. — Я вроде тут один.

Я не поняла, на что он намекает, поэтому просто продолжила:

— Я не хотела Вас потревожить, я просто ищу свою подругу.

Теперь он засмеялся глубоким гортанным смехом. Этот смех не вызвал у меня цепную реакцию, даже намека на улыбку, от него у меня мурашки поползли по всему телу и стало страшно.

— Вас?! Ты как говоришь, как будто мне пятьдесят. Или мы на официальной встрече?

— Это просто вежливое обращение к любому незнакомому взрослому человеку. — сведя брови вместе, ответила я.

— Смешно. За идею респект. Сама придумала или подружки подсказали как подкатить?

Я озадачено уставилась на него. Это шутка какая-то?

— Я не…

— С какого ты курса? — снова перебил он. Что за тупая привычка?

— Я…

— Хотя насрать…

Одним коротким и точным движением он схватил меня за горло и притянул к себе. Я врезалась в его грудь, не успев выставить руки вперед, и даже вздохнуть не смогла, как он впился в мои губы своими. Я округлила глаза от шока. Что происходит?

Его язык по-хозяйски прошелся по моим зубам. Я начала мычать в знак протеста и толкать его в грудь. Это казалось бесполезным, он не двинулся с места. Я постаралась сильнее стиснуть губы и зубы, но он схватил мою нижнюю челюсть и больно надавил, так что мне пришлось открыть рот. Он, не теряя времени, засунул свой язык так глубоко, что казалось, будто он сейчас заденет горло.

Да что он себе позволяет?

Я начала толкаться и брыкаться сильнее прежнего и он, наконец, отстранился.

— Вы что совсем больной!? Что вы себе позволяете?

Его рот растянулся в мрачной ухмылке.

— Давно рядом со мной не строили такую недотрогу. Обычно я эту фальшивую игру за версту чую, но у тебя отлично получается.

Он притянул меня к себе за талию и снова жестко поцеловал. Я пребывала в полнейшем шоке. Он думает это игра? Флирт? Соблазнение? Черт, куда я влипла?

Меня сейчас стошнит от запаха сигарет и текилы, исходящего из его рта.

Может, если я перестану сопротивляться, он потеряет интерес, и мы сможешь спокойно поговорить?

Я перестала извиваться и толкаться в его объятиях и обмякла.

Он отстранился и посмотрел на меня. Одна рука всё еще была у меня на талии, а второй он держал меня за голову возле уха, и его большой палец покоился у меня на щеке.

— Умница. А теперь повернись спиной.

— Вы, видимо, меня неправильно поняли…

Не дав мне договорить, он рывком развернул меня, и я уперлась бедренными костями в маленький столик. Мужчина вплотную прижался ко мне и снова схватил за горло спереди.

Я хотела начать говорить, но он откинул мою голову себе на плечо, всё еще сжимая горло так, что мне начало не хватать кислорода. А потом он неожиданно впился в шею зубами, и я закричала.

Было невыносимо больно.

Я подумала о том, что мои крики никто не услышит, потому что музыка была слишком громкой. Меня парализовал животный страх. В этот момент я была уверена, что уже никакие разговоры меня не спасут. Если я сейчас ничего не предприму, то он точно сделает мне еще больнее.

Боже, Боже, Боже…Что мне делать?!

Пока я размышляла о своих шагах отступления, он терзал мою шею, чередуя укусы с засосами.

Как только я захотела дернуться, он резко наклонил меня через стол, так, что я ударилась скулой о жесткое покрытие. Что-то твердое уперлось в мой зад.

Что это?!

Это то, о чем я думаю?! Нет, нет, нет… Он же не изнасилует меня?! Он собирается меня насиловать?

Я снова захотела закричать, но он надавил на горло, и крик умер в зародыше.

— Мне нравится, как ты сопротивляешься, очень натурально. — прошептал он мне в ухо.

Мужчина глухо втянул воздух через нос, оставаясь в том же положении.

— А еще меня заводит запах твоих волос.

Мое тело затряслось. Этот шепот разнес ужас и панику во все мои нервные окончания. В этот момент я услышала, как он расстегнул джинсы. Безысходность пронзила меня до глубины души.

Он задрал мою юбку и стянул колготки. Ну всё, это конец…

К глазам подступили слезы, и я не стала их удерживать, они свободно потекли по щекам, капая на стол.

В этот момент он коснулся щеки и, видимо, почувствовав влагу на пальцах, отстранился и развернул меня к себе лицом.

Глава 6 Серафима

Я оставалась в таком положении, стоя посредине комнаты, еще некоторое время, пытаясь прийти в себя.

Что это было?

Этот мужчина был Заяц?

Что ж, видимо, все слухи про него — правда. Он просто отвратителен.

Интересно, он бы правда меня изнасиловал?

На самом деле, мне было совершенно неинтересно, что могло произойти дальше. Я даже думать об этом не могу. Господи…

Еще одна мысль пришла мне в голову: он остановился из-за того, что я заплакала или потому что его отвлек парень?

Что он вообще сказал? Кажется, «Дэну нужна помощь». Это его друг?

А что, если он вернется, когда ему поможет?

Нужно уезжать отсюда, срочно!

И необходимо найти Катю уже, наконец. Надеюсь, с ней-то ничего не произошло.

Я выбежала из комнаты, на ходу вытирая глаза. Черт! У меня же тушь! Она наверняка размазалась и по моему лицу видно, что я плакала.

Когда, я шла по коридору второго этажа, то внизу услышала крики и звук битого стекла. Это было окно? Его выбили?

Из комнаты возле лестницы вышла Катя. Видимо, она тоже услышала этот звук, потому что подруга сразу посмотрела вниз.

— Катя, что ты там делала? — начала я на повышенных тонах. — Я тебя повсюду ищу.

— Я здесь. Что происходит внизу? — проигнорировав мой вопрос, сказала она.

— Я не знаю, но…

В этот момент меня перебил звук ломающейся мебели и еще больший наплыв криков.

Мы вдвоем побежали вниз, чтобы узнать, что происходит. В гостиной, казалось, собрались абсолютно все люди. Катя и я пытались протолкнуться в центр. Подруга активно вертела головой, может она искала своего Сашу?

Внезапно, она схватила меня за руку и потащила в другую сторону. Я проследила взглядом нашу цель и поняла, что мы направляемся к бородатому.

— Вот ты где. Что происходит? — начала Катька.

— Заяц выбрал себе жертву. — с холодной улыбкой ответил Саша.

Я посмотрела в центр комнаты.

Заяц и (как я поняла) Дэн дрались с пятью парнями. Мне показалось, что это те, кто целовался с девушками на соседнем диване, когда я играла в настольные игры.

Трое из тех ребят уже лежали неподвижно на полу. Я присмотрелась к каждому. Они вообще дышат? Вроде бы да. Почему никто ничего не делает, а просто смотрят? Их же могут убить!

Заяц повалил еще одно парня на стол и начал бить его по лицу. Кровь стала разлетаться во все стороны. Бедный парень был уже весь залит кровью, что даже глаз не было видно, но Заяц всё бил и бил.

Я повернулась к Саше:

— Останови его, он же убьет этого парня!

— Ага, еще чего! Мне моя жизнь дорога. Раз такая смелая, сама иди и разнимай их. — с невозмутимым лицом ответил он.

Я в шоке вперемежку с отвращением уставилась на него. Ничего не сказать, герой львиное сердце.

Я стала пробираться сквозь толпу к центру. Нужно его остановить. Я начну, и кто-нибудь точно поможет мне. Не все же такие бесчувственные как этот Саша.

Резко музыка стихла и все обернулась в сторону двери. Туда вбежал парень и крикнул:

— Соседи вызвали мусоров! Сваливаем!

Толпа ринулась к выходу, потоком унося меня с собой. Катя схватила мою руку. Я сжала ее как можно крепче, чтобы мы не потерялись.

Как только мы вышли на улицу, я обернулась. Саша стоял прямо за нами.

— К машине. — скомандовал он.

— Но как же Заяц и тот парень? — спросила я.

— Да успокойся ты. Отпустил он его и дал деру как все.

Я с сомнением обдумала эти слова. Не знаю этого мужчину, но такое ощущение, что он этого не сделал.

Времени на размышления не было, потому что Катя потащила меня к машине.

Как только мы сели Саша с буксами выехал с участка, и мы помчались в сторону дороги.

На этот раз подруга сидела со мной на заднем сидении и прижималась ближе. Я посмотрела на нее. Ее взгляд был каким-то виноватым. И она постоянно косилась на Сашу. Что случилось?

Стоп.

Эта комната…

Стоны, которые я слышала…

Мое задумчивое лицо разгладилось, и я с немым вопросом посмотрела Кате прямо в глаза. Она повернулась в мою сторону и покачала головой, мол, потом. Затем она прошептала:

— Можно я у тебя переночую сегодня?

— Хорошо, я только предупрежу маму…

Черт! Сколько времени?

Я достала из кармана телефон и разблокировала его. Три пропущенных от мамы. Чееерт.

Я решила ничего не писать и не звонить, тем более в присутствии Кати, она не будет меня ругать.

Мы подъехали к моему дому и спешно вышли. Катя промямлила какое-то «пока» Саше и мы зашли в подъезд.

Глава 7 Серафима

Из сна меня выдернул мой будильник. Хотите, чтобы вам перестала нравиться ваша любимая песня? Поставьте ее на будильник. У меня уже ощущение, что я ее ненавижу.

Даже на выходных я не даю себе поспать подольше. Потому что не хочу сбивать свой привычный режим.

Катя сморщилась, и, кряхтя, повернулась ко мне.

— Сима, выключи. — еле шевеля губами, произнесла подруга с закрытыми глазами.

— Нет, Кать. Мы не можем валяться так весь день. — сказала я уже сидя на кровати и подпирая голову руками.

Я сидела так некоторое время, стараясь окончательно проснуться.

— Я приготовлю завтрак. Нужно поесть. — наконец сказала я и встала.

Когда я вышла из комнаты, ко мне подошел Дизель.

— Привет, дружок. Родители дома?

Он высунул язык, а потом громко гавкнул.

— Поняла. — ответила я.

Я и сама знала, что, скорей всего, мама и папа уехали по магазинам. Они всегда это делали в воскресенье. В первой половине дня они закупались продуктами и необходимыми вещами на неделю, а вечером мы могли сходить в ресторан, или в кино, или просто провести время всей семьей.

На кухне я приготовила чай, кофе и омлет. Позвала Катю, и, спустя минут 5, она всё же пришла. Выглядела подруга, мягко говоря, не очень. Косметика размазалась по лицу, волосы похожи на гнездо. Что ж, даже принцессы — люди, и иногда могут себе позволить выглядеть неидеально, тем более после такой ночи.

Она села за стол и застонала, закрывая лицо руками.

Я поставила перед ней чашку с тарелкой и не стала тянуть, сразу задала интересующий меня вопрос:

— Ты была с Сашей в той комнате?

Она жалкими, щенячьими глазами посмотрела прямо в мои.

— На втором этаже. — уточнила я.

Катя закрыла глаза и кивнула.

— Почему у тебя такой взгляд, будто это была ошибка? — спокойно спросила я.

— Потому что, это она и была. — трагически произнесла Катя. — Я не хотела напиваться, но видимо не уследила за своей нормой, и… Ну он мне так сильно нравится… Я не хотела с ним спать на первом свидании, он бы подумал, что я легкодоступная. Он и так уже об этом думает, наверное. И теперь он потерял ко мне всякий интерес! — почти со слезами произнесла Катя.

— Он хотя бы удостоверился, что ты совершеннолетняя? — спросила я с раздражением. Почему-то никого это особо не смущает.

— Ну он спросил, девственница ли я. — с горечью ответила Катя.

Я знала, что она не была девственницей. Она ее лишилась с парнем из нашей школы, но они тогда уже долго встречались.

— Ясно. — начала я. — Знаешь, мне сразу показалось, что он не воспринимал тебя всерьез, но я не думала что настолько.

Подруга в первый раз за утро посмотрела на мою шею и округлила глаза. Я не думала, что они могут быть еще больше. Черт. Теперь мне тоже стыдно.

— Сима… Что это? — с расстановкой спросила она.

— Ох, Кать. Это трындец. — вздохнула я и рассказала ей, что произошло.

— ДА ЛАДНО! — закричала Катя, когда я закончила свою повесть. — Ты и Заяц? И как он?

— Ты меня не слушала? — нервно спросила я. — Я же сказала, что он чуть меня не изнасиловал. Да еще и заклеймил как животное.

— Ну вообще, говорят он очень горячий. — сразу просветлела Катя переходя на пониженный тон.

Вот в этом вся она. Я вообще не помню момента, когда она грустила бы дольше десяти минут. Она никогда не задерживается на неприятном прошлом и уверенно шагает дальше. Про своего Сашу она к вечеру уже и не вспомнит, наверное. Эх, мне бы ее беззаботность.

— Не знаю, что там говорят, но горячего в нем ничего нет. Он, скорее, холодный, как айсберг в океане.

Катя рассмеялась.

— Хорошо, поняла. Не переживай ты так, Сим. Забудь как страшный сон. Ничего не случилось, ну и хорошо.

— Я не хочу, чтобы такое поведение сходило с рук кому-либо. Особенно этим дегенератам, которые в девушке не видят ничего кроме ее тела. Я хочу написать заявление в полицию.

Катя посмотрела на меня скептическим взглядом и вскинула левую бровь.

— Во-первых, — начала она. — о твоем заявлении сто процентов узнают родители и тогда поймут, где ты на самом деле была. Во-вторых, все эти заявления совершенно бесполезны, потому что полиция не сможет ничего сделать против семьи Зайцевых. — закончила Катя, довольная своими логическими выводами.

— Почему?

— Сим, я тебе не говорила, но я слышала уже давно, как в школе некоторые ребята, да и знакомые в институте, шептались об этом. Они — мафия. Семья Зайцевых и еще несколько влиятельных семей нашего города. Они неприкосновенны. Вся полиция, и не только, у них под каблуком.

Я сдвинула брови на переносице. Мафия? Это что, прикол? Мы что, в девяностых или в Италии?

Подруга, видимо, заметив мой взгляд, продолжила:

— Хочешь — верь, хочешь — нет, но с ними лучше просто не связываться.

Глава 8 Марк

Я проснулся в участке. Голова трещит просто по-страшному.

Я постарался оторвать ее от лавки, на которой спал и посмотрел по сторонам. Рядом лежал Дэн. У него была разбита скула и губа. Мда, видок так себе.

Комната, в которую нас засунули, не производила никакого впечатления: голые бетонные стены, 2 лавки и сартир посередине.

Усмехнулся своим мыслям. Это не первый раз, когда я ночую в участке, поэтому мне не привыкать.

Конечно, вся полиция в городе была у нас на коротком поводке, поэтому причина, по которой я всё еще здесь, могла заключаться только в одном — отец решил меня наказать. По всей видимости, он не спешит вытаскивать меня отсюда.

На самом деле насрать, где лежать с головной болью — тут или дома, разницы особо никакой. Здесь хотя бы тихо и никто не жжужит над ухом в лице младшего брата.

Я постарался вспомнить, как сюда попал, но безрезультатно. Последнее, что я помню — это как я взял с кухни вторую бутылку текилы. Дальше — тьма. Черт, было бы неплохо знать, за что я тут отсиживаю.

Я толкнул Дэна локтем в бок. Он скорчился и застонал:

— Идиот, ребра болят.

— Что вчера было?

— Ты вообще ничего не помнишь? — удивился друг.

Я рассказал ему, что именно я помню.

— Что ты делал после столовой, я не знаю. Я был в гостиной и развлекался с девочками. Потом какой-то упырь решил на меня бочку накатить, типо это его девчонки. Дальше подтянулось еще четверо. В итоге мы с тобой их завалили, одного ты отправил сразу на стол к пластическому хирургу, потому что у пацана лицо в мясо; затем мусора и почетный автомобильный эскорт с мигалками до данного номера «Люкс».

Информации не густо.

— Нужна мобила. — сказал я.

— Да мне тоже бы не помешала.

Дэн встал, подошел к краю нашей комнаты и взглянул в коридор. Там сидели два полицейский.

— Господа, а услуга «обед в номер» у вас в отеле имеется? — съехидничал он.

Один из них встал и пошел в нашу сторону. Через железные прутья он протянул мне неизвестный телефон и сказал:

— Михаил Игоревич.

Я посмотрел на сотовый. Через мгновение не спеша встал и медленно подошел к краю «клетки». Взял мобильный в руку и приложил к уху.

— Очухался? — услышал знакомый голос на том проводе.

Не дожидаясь моего ответа, он продолжил:

— Выпустят тебя после обеда, а пока посиди еще. После участка сразу поедешь домой и приведешь себя в порядок. Ужинаем все вместе, есть некоторые дела, которые нужно обсудить. Матери не слово о том, где был и что делал. — он повесил трубку, не дождавшись от меня никакой реакции.

Я вернул телефон обратно.

— Ну что там? — спросил Дэн.

— Думаю, ты всё-таки отведаешь местную кухню.

После обеда нас выпустили и отдали личные вещи. Я забрал свой телефон, но нигде не нашел часы.

— Это всё? — спросил я у дежурного, приподняв бровь.

— Да, при Вас больше ничего не было.

Парнишка врать бы не стал, это точно. Где же часы? На доме потерял? Так там уже сто процентов был клининг, они бы позвонили, если что-то нашли. Ну как «что-то», Rolex на минуточку.

Будучи уже на улице с сигаретой в зубах, я сказал другу:

— Дэн, мне нужно выяснить где и с кем я был до драки.

— И что ты мне предлагаешь? Устроить допрос всех кто там был?

— Если нужно будет, допросишь. — прорычал я.

У кореша сразу зашевелились шестеренки в голове. Он задумчиво сделал пару тяг и посмотрел на меня.

— Там был пацан с Давидом. Когда я начал драться, Давид сказал ему позвать тебя. Скорей всего, он преуспел в этом.

У меня завибрировал телефон. Сообщение от нашего айтишника. Я иногда прошу его разузнать что-нибудь о нужном мне человечке, пробить его по базе или просто накопать компромат.

Открыв сообщение, я увидел фото. На нем я трахаю сзади какую-то рыжую телку.

Интересно.

Снизу подпись: «Весь институт на ушах, слил кто-то с 4 курса».

Набираю его номер и прикладываю телефон к уху. Как только гудки пропадают, я начинаю:

— Слушаю.

— Как я уже написал, сфоткал и слил кто-то с 4 курса юр фака. Сейчас вычисляю ID. Но на счет девушки…

Он замялся.

— Да? — подтолкнул его я.

— Она вообще не с юр фака, а с первого курса психологии.

Блядь! Серьезно? Что она забыла на той тусовке? Кто ее позвал?

Миллион вопросов, которые крутились у меня в голове, но я не мог их задать.

Оставался главный вопрос — я действительно ее трахнул?

По фотке не видно, конечно, что мой член в ней, но видно, что я держу ее одной рукой, а второй что-то делаю в области паха. Ее юбка задрана, а колготки спущены.

Глава 9 Марк

В два часа дня я уже стоял на парковке института, облокотившись на капот своего черного Maserati Levante, и курил сигарету.

Старшекурсницы проходили мимо и кокетливо хихикали и улыбались.

Я знал, что занятия уже закончились, поэтому не просто так выбрал это время. В толпе выходящих из института людей, я искал эту рыжую голову.

И, наконец, я ее заметил. Она была в зеленой, короткой дутой куртке и в черных джинсах, отлично сидящих на ее фигуре.

А жопа-то ничего.

Так, стоп, отставить Марк. Остынь.

Она посмотрела по сторонам и приметила меня. Ее взгляд поник, и она выглядела… встревоженной. Пока Рыжая направлялась ко мне, она смотрела себе под ноги. По выражению её лица я пытался найти ответы на все свои вопросы, но это было тяжело. Ее глаза были красными. Она плакала? Ах, да, фотка же наверно обошла все фаукультеты.

Я не успел развить свою мысль, потому что она подошла ко мне.

— Здравствуйте. — смущенно сказала она.

Это обращение вызвало у меня дежавю. Я уставился на нее мрачным взглядом, сведя брови на переносице.

— Ну привет.

— Давайте, пожалуйста, побыстрее отойдем от входа, чтобы нас никто не видел вместе.

— Просто отдай, что взяла и я уеду. — ответил я выставляя руку, ладонью вверх.

Она отшатнулась как от проклятья. Ее невозможно круглые глаза выражали сначала непонимание, потом в них засветилась ярость. Кстати, они ярко зеленые. Хотя, зачем мне эта информация?

— Я их не крала, если Вы об этом. Вы сами дали мне их, а потом ушли.

Дал? Ей? Это маловероятно. Я даже Дэну не даю их поносить.

Я скептически поднял одну бровь и еле заметно наклонил голову в бок.

— У меня их с собой нет. Скорей всего они остались в моем костюме. — продолжила она после моего молчания.

— И?

— Он у меня дома.

— Тогда садись и показывай дорогу.

Я уже начал обходить машину в сторону водительского сидения, затем посмотрел назад. Она не сдвинулась с места.

— Я не сяду к Вам в машину. Во-первых, я не сажусь в машину к незнакомым людям, во-вторых, я не знаю, как Вы водите. Может у Вас вообще прав даже нет.

Я ухмыльнулся и улыбнулся. Подошел обратно к ней и протянул руку:

— Марк.

Она посмотрела на мою ладонь, но не падала свою для рукопожатия.

— Серафима. Но это не делает нас знакомыми. Это всего лишь имя.

— Экзорцисты бы с тобой поспорили. — съехидничал я.

Она сердито посмотрела на меня.

— Это ничего не меняет. — выпалила она.

— Так, послушай меня. — резко изменившись в лице, начал я. — На сегодня у меня есть дела поважнее, чем стоять возле шараги и спорить с первокурсницами. Так что ты либо сама садишься в машину, либо я тебя туда посажу.

Ее некогда злое выражение лица сменилось страхом.

То-то же.

Она обошла машину и быстро скользнула на пассажирское сиденье. Я сел за руль, и мы выехали с парковки.

Я уже знал, где она живет. Прочитал информацию, которую скинул мне Витя (наш айтишник), но я не хотел, чтобы она об этом знала, поэтому спокойно позволял ей указывать дорогу.

Я также знал, что ее родителей сейчас не было дома, поэтому решил не начинать этот тяжелый разговор о фото в машине, а поговорить в удобной для нее обстановке, чтобы она почувствовала себя в безопасности и точно всё рассказала. Ну, или почти в безопасности, потому что рядом со мной мало людей испытывают это чувство, независимо от места.

По языку ее тела, я заметил, как сильно она нервничала. Голову вжала в плечи, колени плотно припечатала вместе и постоянно трогала руками шею. Или может она стыдиться того, что было? Если что-то вообще было.

Как всё сложно.

Припарковавшись у подъезда, я последовал за ней.

— Вы куда? — спросила она.

— Я зайду с тобой.

— Зачем? — ее голос не смог скрыть настороженные нотки.

— Чтобы знать наверняка, что ты не слиняешь с 15 лимонами в руках.

— Мне не нужны Ваши деньги, я бы и сама часы отдала.

— Ну-ну.

Начинает подбешивать это «Вы».

Мы поднялись на лифте на 8 этаж, и она открыла дверь. Глядя из-за ее спины, я заметил что-то черное, какое-то движение. Собака радостно завиляла хвостом, но заметив меня, насторожилась и встала на все четыре лапы.

Собака? Ее в отчете, который прислал Витя, не было.

— Сидеть, Дизель. — произнесла Рыжая, и он, на удивление, послушался.

Мы вошли в квартиру. Неплохая. Просторная, светлая. Ремонт сразу видно — новый. Видимо, ее родители не бедствуют.

— Вы можете подождать в гостиной, я схожу к себе в комнату и найду часы. Только ничего не трогайте, пожалуйста.