Обречена любить

1

— Госпожа, пожалуйста, не делайте этого!

Я ошарашенно распахнула глаза, с великим трудом устояв на ногах. Впереди раскинулась зелёная пропасть, окаймлённая высоким забором. Душный воздух врезался в лёгкие, не давав сделать вдоха. Мгновенно запершило в горле.

Какого чёрта здесь творится?

Расставила руки в сторону, сделав шаг назад, желая отойти от края крыши. Тут же некто схватил меня за талию, ловко сняв с бортика. Вокруг сразу закружился хоровод, состоящий из незнакомых лиц.

— Вы нас так испугали, госпожа, — дрожащим голосом произнесла незнакомая девушка, взирая на меня изумительными фиолетовыми глазами. — Слава белой птице, всё обошлось.

Она говорила что-то ещё, но я как-то совсем к ней не прислушивалась, уставившись на её длинные уши. Прямо как у эльфов. Резко обернулась, пытаясь разглядеть другую особу, удерживающую меня всё это время. И бинго! У неё тоже острые уши.

Это галлюцинация умирающего мозга? Сердце испуганно забилось в горле, и единственное, что я могла делать, так это послушно хлопать ресницами, кивать головой невпопад и куда-то идти, ведомая за руку.

Мы спустились с крыши по небольшой винтовой лестнице, оказавшись в просторном коридоре, украшенным статуями и огромными картинами. С каждой секундой брови всё выше и выше ползли вверх, а глаза округлялись.

Мысли кипели. Так вот, что видят люди после смерти? Шикарные хоромы и странных чудиков с длинными ушами? Если это так, то это очень странный загробный мир, я ожидала стандартных ангелов, демонов и апостола Петра.

С обеих сторон от меня шли уже знакомые девушки. На их лица были запечатлены удивительно уверенные выражения, словно они были готовы к любой моей выходке. Вот будто я в любую секунду способна вырваться и сигануть в окно.

Перед глазами на мгновение встала зелёная пропасть, к горлу подкатил ком тошноты, который с трудом удалось проглотить.

Я ничего не понимала. Абсолютно.
Может, кто-то возьмёт на себя пояснительную роль? Нет? Жаль.

При нашем приближении одна из многочисленных дверей распахнулась, явив взору огромную, но изумительно пустую комнату. Кроме постели, шкафа и письменного стола со стулом здесь ничего не было. А, ну в углу за дверью стояло занавешенное зеркало, которое не сразу удалось разглядеть.

— Госпожа, я приготовлю вам чай, — оповестила одна из эльфиек, поклонившись и удалившись.

Рассеянно кивнув, прошла до постели, плюхнувшись на задницу и чинно сложив руки на коленях. Так. И что происходит? Что это за место? Кто эти девушки? С какой такой стати я вдруг стала госпожой?

Попыталась вспомнить всю свою жизнь, вроде как удалось. Я — Анастасия, тридцать один год, работала в аналитическом отделе, у меня был муж, с которым мы жили вместе пять лет. Детей нет. Три года назад у меня диагностировали опухоль мозга второй стадии.

Последние несколько месяцев я лежала в хосписе и болтала с психотерапевтом о смысле жизни и смерти. С мужем развелась за месяц до всего этого, но он всё равно навещал меня. Постепенно состояние ухудшилось ещё сильнее, начались проблемы с дыханием, упало давление.

Несложно догадаться, какой исход меня ждал.

Стёрла выступившие слёзы, стараясь успокоиться. Морально меня готовили к смерти. Несмотря на удушающую атмосферу в больничных коридорах и апатию других пациентов, я свыклась с собственной участью. По крайней мере, мне удалось убедить в этом психотерапевта и почти убедиться самой.

Теперь же, полностью осознавая всю безысходность, хотелось разреветься и забиться в угол, выплёскивая весь ужас и боль, копившиеся внутри.

Мне было так страшно.

Я не хотела умирать. Не так рано. Мы с мужем хотели детей и поехать на море. Он приходил ко мне почти каждый день и читал книги, мы с ним смеялись и вспоминали былые годы. Костя так ласково улыбался и гладил по голове, хотя его глаза постоянно были красными и уставшими.

Костя… сердце болезненно сжалось. Как там мой Костя? Прости меня, пожалуйста, мы ведь так и не попрощались.

Не в силах больше сопротивляться, согнулась, упираясь лбом в колени, давая волю слезам. Истерики не было. Я просто беззвучно плакала, прощаясь со своей привычной жизнью, которая так внезапно прервалась.

Несмотря на диагноз, хотелось до последнего верить, что всё это ошибка. Что результаты анализов всё это время лгали, и меня вот-вот обрадует врач, сообщив, что можно ехать домой.

Но чуда так и не произошло.

— Госпожа, что с вами? Что-то болит? — обеспокоенный голос служанки раздался словно из-под толщи воды. — Мне позвать лекаря? Госпожа, не молчите, пожалуйста, поговорите со мной.

Точно. Я не могу сейчас реветь. Не тогда, когда нахожусь чёрт пойми где и окружена человекоподобными созданиями.

Резко выпрямившись и утерев слезящиеся глаза, чуть не столкнулась с подбородком девушки, склонившейся надо мной. Служанка тут же отпрыгнула и сделала вид, будто так оно всё и надо.

Давай, Настя, приди в себя и пойми, что тут происходит.

— Кто ты такая? — несмотря на хрипоту, собственный голос показался до изумления нежным и мелодичным.

— Госпожа, я — Мираэль, ваша служанка, — ошарашенно прошептала эльфийка, положив раскрытую ладонь на грудь.

Моя служанка?
Класс.

— Ты эльф? — последовал следующий вопрос.

Девушка побледнела ещё сильнее, панически забегав взглядов вокруг, всячески избегая смотреть на меня. Боже, если она сейчас упадёт в обморок, то это мне не поможет.

Рассеяно посмотрела на руки, да так и зависла. Это точно мои руки? Тоненькие веточки с аристократическими пальцами и молочно-нежной, почти просвечивающейся кожей, под которой видны синие вены.

У меня всегда была бронзовая кожа, а летом на солнце она становилась ещё темнее. Костя постоянно шутил, что кто-то из моих предков успел согрешить на стороне, иначе всё это объяснить нельзя.

Мне нужно зеркало, причем как можно быстрее. Резко вскочила на ноги, заставив служанку испуганно отшатнуться, но как-то плевать. Буквально подлетела к занавешенному зеркалу, толком не чувствуя ног.

2

Мираэль задушенно ревела в углу, периодически икая. Незнакомая служанка сочувственно гладила её по плечу, всячески стараясь успокоить. Я молча сидела на кровати с чашкой в руках, взирая на развернувшийся концерт.

Нет, конечно, мои познания о попаданстве оставляли желать лучшего, но разве не я сейчас должна реветь и причитать о дальнейшей судьбе?

После признания о собственной недееспособности стало немного легче, словно на одну проблему меньше. На самом деле, всё складывалось наихудшим образом. Я не знала абсолютно ничего и, похоже, не буду узнавать в ближайшие несколько часов точно.

— Нам отрубят голову, — причитала служанка, — нас всех убьют. Нас точно убьют.

— Успокойся, — шептала вторая. — Всё будет в порядке.

— Нет, не будет, нас убьют!

Звонкий звук пощёчины пресёк дальнейшую истерику.

Ауч.

Мираэль замерла, хватая воздух ртом, пару секунд безумно смотря куда-то в пол. Впрочем, на это у неё ушло немного времени, после этого эльфийка выпрямилась и вытерла остатки слёз, натянув на лицо кукольную улыбку.

Невольная дрожь пробрала до костей. И что это сейчас было? Изумлённо перевела взгляд с одной девушки на другую, но они вновь выглядели так, словно всё в полном порядке.

— Извините за это, госпожа, — произнесла Мираэль, поклонившись. — Такого больше не повторится, если хотите, можете наказать меня.

Э-э-э.
Что?

— Эм, нет, не стоит, — всё ещё пребывая в шоке, покачала головой.

— Мираэль ещё юна и порой не может справиться с эмоциями, — вступилась вторая безымянная эльфийка. — Ваша новость несомненно привела нас в замешательство, но, спешу заверить, ничего непоправимого в этом нет. Раньше у вас случалась кратковременная потеря памяти, но вы быстро её восстановили.

Ага. Ясно.

— А что если я не вспомню? — поинтересовалась осторожно.

Служанка невольно пугала. Она была такая же улыбчивая и спокойная, но в ней ощущалась невидимая сталь. В отличие от эмоциональной Мираэль, эта эльфийка казалась мне сплошной маской.

Значит ли это, я не могу до конца им доверять? Нет-нет, нужно прекратить себя накручивать, о таком ещё рано судить.

— Мы сделаем всё возможное, чтобы память к вам вернулась, — отрапортовала она бодро. — Этот успокаивающий чай поможет вам справиться с пережитым ужасом и оправиться от потрясений.

— Благодарю.

— Также он ослабит ваш разум, чтобы погрузить вас в лечебный сон, госпожа, — продолжила эльфийка, — так что вам лучше вернуться в постель и немного вздремнуть. Возможно, после сна ваша память прояснится.

С сомнением посмотрела на неё. За окном во всю светило солнце, значит, на улице стоял день. Однако спорить не стала, молча кивнув.

Служанки тут же принялись за дело, пока одна из них занавешивала окна тяжёлыми шторами, мгновенно погружая помещение в полумрак, вторая забрала чашку и помогла мне забраться под одеяло.

— Мирных снов, госпожа, когда проснётесь, то просто постучите в дверь.

Они поклонились и неспешно покинули помещение.

Если честно, то всё происходящее казалось сплошным безумием, в которое меня запихнули по ошибке. Да и странное поведение эльфиек прибавляло непонимания.

Нет, я не могу спасать! Слишком много вопросов, на которые требовались ответы. Однако, несмотря на желание действовать, веки постепенно тяжелели, мысли становились вялыми и тусклыми.

И либо это хилое тело устало от столь «обильной» физической нагрузки, либо чай действительно был так хорошо, но я сама не заметила, как провалилась в сон.

Беспокойство обхватило шею невидимыми руками, сжимаясь всё сильнее с каждым мгновением. Перед глазами мелькали кадры из жизни, на которых я постепенно угасала, превращаясь из пышущего здоровьем человека в жалкую тень себя.

Рядом то и дело возникал Костя. Он всегда меня поддерживал и был рядом, только благодаря ему я не сломалась в столь тяжёлое время и смогла с достоинством прожить отведённые годы.

Вдруг взгляд Кости из нежного и любящего стал холодным и отчуждённым. Он посмотрел так, словно увидел под ногами кучку дерьма, а после резко развернулся, начав уходить.

Нетнетнет. Это не правда, он не мог меня оставить. Пожалуйста, не тогда, когда я так сильно нуждаюсь в тебе. Подожди меня, Костя! Я всё ещё могу идти с тобой вровень.

— Костя! — выкрикнула, захлёбываясь воздухом.

Перевернувшись на бок, судорожно закашляла, стараясь прийти в себя. Это просто сон. Приподнявшись на локтях, огляделась, продолжая наблюдать вокруг всё такую же полупустую комнату. А вот это сном не оказалось.

Даже не знаю, следовало радоваться или пугаться. Осторожно слезла с постели, подойдя к окнам, раздвинув шторы в разные стороны.

Насыщенное голубое небо понемногу темнело и приобретало розово-золотистые тона у самой кромки. Жёлтый диск опускался к горизонту, освещая огромный парк, раскинутый там, внизу. Однако больше всего меня поразило два серебристых круга, находящихся с другой стороны от солнца.

Две луны? Это точно не Земля.

Нет, я не сомневалась в этом, не после эльфиек, но всё же окончательно поверить было трудно. Соберись, Настя! От твоих действий зависит твоя дальнейшая жизнь, нельзя профукать второй шанс.

Что мне там говорили? Просто постучать? С неохотой отвернулась от окна, направившись к двери, старательно избегая взглядов в зеркало, хотя меня всё так и подмывало посмотреть туда ещё раз. Может, это просто была галлюцинация на фоне массового помешательства?

Не выдержав, всё же сделала шаг в сторону, но исхудавшая эльфийка никуда не делась. В свете заходящего солнца она вовсе просвечивалась, отчего выглядела намного страшнее.

Чур меня!
Нет, хватит, насмотрелась.

Помотала головой, стараясь забыть увиденное, всё же добралась до двери, постучавшись. Готовясь ещё какое-то время ждать, сильно удивилась, когда почти в ту же секунду на пороге вновь показалась незнакомая эльфийка.

3

У лекаря были жиденькие светлые волосики над верхней губой, которые он, наверное, гордо именовал усами, изредка проводя по ним пальцами. Взгляд его невзрачных, по-рыбьи пустых глаз то и дело останавливался на мне.

Неловкость понемногу нарастала. Я смотрела на него вскользь, не забывая делать важный и величественный вид. Надеюсь, со стороны смотрелось лучше, чем ощущалось на самом деле.

Оказалось, что вызвать врача для младшей принцессы — целое искусство. Во-первых, сам по себе он прийти не мог, даже если тебе ну прямо о-очень плохо. Во-вторых, это специальный лекарь для имперской семьи, начиная с десятого ребёнка. То есть если случается какая-то эпидемия, и он нужен всем и сразу, то посещение начнётся от самого важного ребёнка к самому неважному.

Хоть помри пока ждёшь, честное слово.

Именно поэтому этот странноватый мужчина дошёл до меня спустя одну утомительную неделю пребывания в царских хоромах.

Зато за эти дни я успела многое осознать. Первые три ночи так вовсе значились самыми сложными из всевозможных. Наконец, оказавшись наедине с собой и собственными мыслями, я поняла, что осталась одна. Абсолютно.

Это не мой мир.

У меня нет ни союзников, ни знаний, ни малейших представлениях хоть о чём-то. Полнейшая пустота. Зато мгновенно появились сто и одна обязанность, которым нужно следовать.

И пусть днём при служанках я старалась вести себя нейтрально, улыбаясь и иногда мило с ними разговаривая, обманываться не приходило. Эльфийка вежливо разговаривали и помогали при любом удобном случае, но стоило отвернуться, как их взгляды становились до безумия пронзительными.

Не нужно иметь великий ум, чтобы осознать глубину пропасти, разделяющей нас. Не думаю, что они работали прямиком на императора. Судя по болтливости Мираэль, собирающейся слухи по разным закромам, Его Величество вряд ли вообще догадывался о моём существовании.

А, нет, извиняюсь, всё же догадался, когда решил спихнуть неугодную дочь в неизвестные руки. Если взирать трезво на ситуацию, то его логика вполне ясна. На содержание Лиллиан какие-то траты всё же уходят. Нет дочери — нет проблем.

Однако даже осознание этого факта не заставляло свободно выдохнуть. Служанки не просто ухаживали за мной, а конкретно так следили.

Может, до верхов дошла новость о попытке принцессы распрощаться с жизнью? Это бы многое объяснило. Судя по слухам, будущий муж — не последняя шишка у демонов, и внезапная смерть невесты не сыграет благоприятно на политических отношениях.

Лично для меня это ничего не значило. Наблюдения помогали окончательно не увязнуть в этом дерьме, но не спасали.

Ночью накатывалась истерика. Я жевала подушку, задушевно ревела, скрываясь под одеялом и сжимаясь в комочек, стараясь уменьшиться. Сны несли с собой воспоминания о прошлой жизни, порой превращаясь в сущие кошмары.

Я скучала по Косте. Только сейчас до конца осознав, насколько же сильно он мне помогал. Словно без него я потеряла опору и теперь находилась в бесконечном падении, подсознательно в любое мгновение ожидая смертельного столкновения с твёрдой поверхностью.

Поэтому трое суток просто варилась в кислоте из мыслей и чувств, раз за разом переживая последние мгновения прошлой жизни. В какой-то момент это надоело.

Нет, разумеется, у меня был выбор. Можно было и дальше морально разлагаться, лелея воспоминания и не забывая периодически гладить себя по головке. Я считала, что заслуживаю сочувствия хотя бы от самой себя.

Чёрт подери, я умерла! А потом проснулась в этом измученном теле, чтобы почти умереть во второй раз!

Ау, Господи, если ты здесь есть, то знай, что я на такое не подписывалась!

Депрессия пожирала с костями, не пережёвывая. И я, находясь в подавленном и измученном состояния, почти сдалась, но тут на глаза попался портрет.

Он был ничем непримечательным и висел на стене, как другие десятки портретов. Однако нечто в нём всё же зацепило, заставляя остановиться и присмотреться. Помнится, это был четвёртый день моего пребывания в особняке, в течение которого я безвольно прогуливалась по коридорам.

На холсте изображена прекрасная и величественная эльфийка со светлыми вьющимися локонами и волевым взглядом небесно-голубых глаз. Её красота была неоспоримым фактом, не требующим доказательств. Она воспринималась как данность.

И чем дольше я на неё смотрела, тем сильнее ощущала странное свербящее чувство боли, исходящее из самой души. Только вот ощущения не принадлежали мне.

— Кто это? — спросила задумчиво, не отводя взгляда.

— Это ваша старшая сестра, — спешно произнесла Мираэль, которая всегда сопровождала меня в прогулках. — Винетта. Вы её не помните, госпожа?

— Какая она по счёту? — проигнорировав вопрос, стала расспрашивать дальше.

— Простите?

— Какой она по счёту ребёнок в семье?

— Пятая, госпожа. Если я правильно помню, то принцесса часто навещала вас в детстве, хоть это и не поощрялось дворцом.

Боль почти стала физической.

Подобное я ощущала лишь ночами, когда окончательно проваливалась в истерику и не могла контролировать поток слёз.

— Когда она приедет?

— О, мне жаль, госпожа, но принцесса умерла три года назад, — тихо протянула Мираэль, после добавив шепотом. — Говорят, что её отравили, но в стране это известно, как несчастный случай.

— Ясно.

Наверное, тот разговор послужил толком.

Я всё старалась о нём забыть, но получалось не очень. Перед глазами то и дело вставал портрет, вызывая тянущуюся тоску и боль. Похоже, Лиллиан её любила, раз даже после смерти так сильно скорбила.

Той ночью никак не получалось сомкнуть глаз. А ведь меня тоже могут отравить, например, тот же жених. Если наш брак ему чисто для галочки, мол, посмотрите-ка, демоны соблюдают договорённости и продолжают уважать вас, то ему ничего не мешает разделаться со мной на своей территории.

Возьмёт в жёны, привезет домой, покрутится рядом немного, сделает вид семейной жизни, а потом подмешает яд в бокал или еду. И всё. Вот была Настя, а вот её больше нет. Поминай как звали.

4

— Ты не можешь делать вид, будто ты меня не слышишь.

Чисто теоретически я могла. 
И делала это прямо сейчас.

Первым желанием было дать дёру, не оглядываясь. Пусть до этого я и сетовала на скучную жизнь в золотой клетке, желая на личном опыте больше узнавать о мире и заводить новые знакомства, столкнувшись лицом к лицу с неизвестным парнем, оказалась к этому совершенно не готова.

В руках незнакомца на ветру покачивался увесистый фонарь, отбрасывающий неровный оранжевый свет вокруг. Впрочем, даже его сил не хватало, чтобы осветить хотя бы половину балкона.

Щурясь, всё силилась разглядеть его лицо, при этом не подходя слишком близко. И пусть мы больше не поднимали со служанками вопросы на подобие: «так, а почему я всё-таки не могу выходить на улицу?» и «неужели в другой части особняка живёт монстр, способный меня съесть?», это не означало, что я перестала об этом думать.

Мысли всё чаще заходили в тупик, носящий гордое название «так нужно, не спрашивайте».

— Знаешь, не вежливо молчать, когда к тебе обращаются, — вновь заговорил парень недовольным голосом. — Впрочем, твоё удивление понятно, не каждому дано лично встретиться с принцем.

— Что? — выпалила удивлённо.

Принц? 

То есть тот самый принц, проживающий в центральной части особняка, с которым мне ну вот вообще не стоит видеться? Одиннадцатый, вроде как.

Паренёк закатил глаза, раздражённо вдохнув. Похоже, мои излишняя молчаливость и тугодумие ему претили. 

— Подойди ближе, я устал ждать! — скомандовал принц. — Я мог бы вздёрнуть тебя за непослушание, — он осёкся, изумлённо округлив глаза, стоило мне сделать пару коротких шагов, став почти вплотную к ограждению. — Что с тобой? Тебя избивают? Выглядишь отвратительно.

От волнения он аж повысил голос, практически крича мне в лицо. Настолько сильно испугался моей внешности? Да, понимаю, выгляжу не как модель с гламурного журнала для мужчин, но это же не повод так орать.

Склонила голову к плечу, с нескрытым любопытством окинув его с ног до головы взглядом. А он чем-то был похож на мужскую версию Лиллиан. Разве что чуть выше и шире в плечах, да черты лица куда крупнее и сглаженнее.

— Знаешь, для принца ты очень громкий, — призналась, выдержав небольшую паузу.

Не так давно в библиотеке мне довелось наткнуться на книгу об имперской семье. Несмотря на её потрёпанный вид и пожелтевшие страницы, там велась запись о правящей паре и обо всех их детях. Правда, после десятого принца следовали только имена, титулы и даты рождения, но уже хоть что-то.

Над ней пришлось посидеть чуть дольше, чем требовалось, но зато мне всё же удалось выучить имена всех. По крайней мере, я надеюсь, что не забыла их за это время.

А это значит, что имя одиннадцатого принца Освальд.

— Для служанки в тебе мало почтения, — фыркнул Освальд, порываясь было сложить руки на груди, но вовремя вспомнил про фонарь. — Назови своё имя, чтобы я мог вздёрнуть тебя завтра утром за пренебрежительное отношение.

— Почему утром?

— Ты из-под земли появилась, что ли? — недоумённо протянул эльф. — Уже ночь. Чтобы наказать тебя, мне потребуется разбудить слуг, огласить приказ, подождать, пока они его исполнят и проследить за тем, чтобы это было сделано правильно, а ещё…

— Тебе самому нельзя здесь находиться, так? — догадалась.

Лицо у принца красочно передавало все эмоция, начиная от «как ты догадалась?!» и заканчивая «вообще-то, это не твоё дело». Невольно усмехнулась, запахнув халат посильнее, так как прохладный ветер периодически забирался под одежду.

Этот парнишка чем-то напоминал моего племянника. Тот тоже был чист, как слезинка, поэтому наблюдать за его попытками солгать — одно удовольствие.

Неожиданные воспоминания принесли глухую боль в сердце, немного испортив настроение. Впившись пальцами в тёплую ткань, постаралась дышать глубже, чтобы успокоиться. Эмоции всё ещё тяжело поддавались контролю, всякий раз балансируя над пропастью.

— Ты не имеешь права так со мной говорить! — наконец, принц вспомнил, что он так-то титулованная особа, да и к тому же не последняя в списке. — Имя.

— Лиллиан, пятнадцатая принцесса Хаскарии. 

— Ты моя сестра?!

— Эм, — немного опешила от такой прыти. — Да, получается так. 

Конечно, я могла бы прикидываться служанкой и дальше, оставив Освальда в неведение, но зачем? Возможно, только у меня в этом особняке птичьи права, из-за которых нельзя  знать больше положенного.

В отличие от меня принц мог действительно поинтересоваться, что там за наглая служанка проживает в таком-то крыле, а потом нагрянуть с визитом. 

Хотя-я… даже если ему нельзя здесь находиться, то не думаю, что это так. Однако лучше перебдеть, чем недобдеть. 

— Вау, — восхищённо выдохнул Освальд, понизив голос. Ладно, это явно не та реакция, которую я представляла. — Я знал, что в этом особняке проживает моя сестра, но я никогда не видел её! Это так волнительно, — тараторил он по-детски смущённо. — Но почему ты так выглядишь? С тобой плохо обращаются?

— Не совсем, — протянула уклончиво.

— Если так, то расскажи мне, я напишу Индису, и он вздёрнет тех, кто посмел сделать это с тобой!

Ох как пламенно.

Я ждала любой реакции, но не такой добродушной. Не знаю почему, но по мимолётным разговорам служанок и прочитанному в книге, образ имперской семьи предстал предо мной жестоким и надменными. Особенно после произошедшего с Лиллиан.

И теперь, столкнувшись лицом к лицу со своим «братом», построенный мир в голове рушился, как карточный домик. Он точно не вписывался в понятие «жестокий и надменный».

— Не лучшее решение, — от удивление аж забыла, как разговаривать.

— Почему?

— Я сама это с собой сделала, — хмыкнула, заметив изумлённый взгляд Освальда. — Да-а, понимаю, долгая история и неинтересная. Тебе не следует её знать. 

— Нет, — пылко возразил принц, подойдя вплотную к перегородке, положив на неё ладонь. — Я хочу. Пусть мы видимся впервые, но ты моя семья… и мне должно быть не всё равно на тебя. 

5

Дворец императора эльфов полностью состоял из белого камня с золотистыми вставками. Казалось, одного взгляда хватит, чтобы порезаться, настолько он был острым. Переполненный шпилями башен, стрельчатыми окнами и аркообразными проходами, смыкающимися над головой.

Обманчиво дружелюбный, он распахивал мощные ворота, покрытые искусной резьбой, погружая в мир бесконечно высоких потолков и многоцветных витражей. Но не стоило обманываться, влекущий обилием света и причудливыми красотами, дворец в любой момент мог обратиться могилой.

По сравнению с этим местом особняк казался до ничтожного маленьким, совсем несущественным. И я чувствовала себя так же. До безобразия нелепой в этом шёлковом платье с тугим пучком на затылке.

Мираэль постаралась на славу, с самого утра заковывая меня в одежды, словно в броню. Так вот как чувствуют себя рыцари перед боем? Отвратительно.

Ровно в девять утра на территорию особняка въехал экипаж, запряжённый четвёркой белоснежных коней. В такт их неспешным синхронным шагам билось моё серце. Вспотели ладони, и я незаметно вытерла их об платье.

Служанка поспешила доделать причёску и сопроводить меня на лицу.

— Сегодня ваш день, госпожа, — прошептала Мираэль, скромно улыбаясь. — Высшие со всей страны соберутся во дворце, чтобы запечатлеть ваш дебют в качестве принцессы. Ох, меня даже сейчас дрожь берет! Но вам не за чем волноваться, вы ведь так хотели, чтобы этот день наступил.

Каждое её слово проходило через призму скептицизма. Единственное, что я хотела, так его выблевать весь своей желудок где-нибудь в уголке, но пока удалось держаться.

Экипаж оказался пуст. Должного трепетания от долгожданного выхода наружу так же не ощутила. Всю дорога проспала в одиночестве, изредка дёргаясь, если колесо попадало в яму.

Два месяца пронеслись, словно миг. И вот в начале осени я стою перед дворцом, щурясь от ослепительно яркого солнца.

В прошлой жизни я любила проводить отдых с пользой, поэтому, отправляясь на море или в другую страну, постоянно стремилась посетить как можно больше экскурсий.

Особенно любила старые замки и дворцы, хранящие в своих стенах историю, которая никогда не будет достоверно рассказана. Их нежилые коридоры были полны прохлады и благоговейной тишины, которую никто не мог нарушить.

— Меня зовут Мэврина, я буду вас сопровождать, — утончённая эльфийка, одетая в простое нежно-персиковое платье, коротко поклонилась. — Его Величество ожидает, следуйте за мной.

И мы пошли.

Сквозь могучие деревянные ворота, переполненные радужным светом коридоры и пустые залы, украшенные резной лепниной. Сколько же сюда было вбухано денег? Судя по дорогим сверкающим камням, отдалённо напоминающие изумруды, торчащим прямиком из оконных рам, много золота. Безмерно много.

Мэврина вышагивала подобно солдату на Красной площади, настолько стремительно, что я с трудом за ней поспевая, стараясь к тому же не наступить на подол платья. 

И хоть воспоминания Лиллиан здоровски помогали не ударить в грязь лицом, внутри я паниковала так, будто впервые шла на собеседование в приличную компанию. Только здесь собеседование именовалось засвидетельствованием почтения перед императором, и в случае чего мне никто не даст подглядеть в листочек.

Мы остановились настолько резко, что я по инерции прошла ещё парочку шагов. Стражники продолжили безмолвно стоять, успешно делая вид, будто всё происходящее в порядке вещей.

Что ж, здесь действительно все эльфы. Ушастые, тонкие и невыносимо безучастные. Словно я попала в дурацкий спектакль, в которым актёры из-под палки играли отведенные им роли, даже не задумываясь о чём-то другом.

Мэврина, скрывшаяся за приоткрытой дверью, достаточно быстро вернулась, кивнув:

— Его Величество желает вас видеть!

Радость-то какая!

Хмыкнула, подхватив подол платье, гордо вскинув голову. Двери отворились, и я уверенной походкой вошла в тронный зал, демонстративно не замечая ни стражников, стоявших через каждые десять шаг у ковровой дорожки, ни внимательные взгляды.

Император оказался обычным.

Ну, конечно, он был сногсшибательно красивым с этой своей чистой белой кожей, тёмно-русыми зачёсанными волосами с паутиной седины и мудрыми тёмными глазами, взирающими на меня с предельной серьёзностью. Такого можно не умывая на обложку журнала.

Проблема в том, что все эльфы, которые встречались на пути, так или иначе были симпатичными. И на фоне них император особо ничем не выделялся.

Украдкой огляделась, заприметив разношёрстую толпу неизвестных юношей и девушек, стоявших ближе к трону. С каждой стороны по семь человек. Среди них я сразу узнала Освальда, который мне подвигнул, стоило лишь нашим взглядам пересечься.

Значит, это дети.

Что ж, теперь имея перед глазами лица на сравнения, стоило признаться, что все они однозначно являлись родственниками. 

Однако теперь виделись отличия между Лиллиан и этой компанией. Во-первых, цвет волос, который принцесса явно унаследовала от матери. Во-вторых, бездонно синие глаза, которыми здесь не обладал ни один эльф. Удивительно, что Освальд никак не отреагировал на это в первую нашу встречу.

Хотя-я, наверное, это стоило списать на то, что мы постоянно виделись с ним либо при свете лун, либо при свете фонаря. 

— Долгих лет процветания империи, Ваше Величество, — протянула, вспомнив о правилах приличия, склонившись в реверансе. — Для меня большая честь встретиться с вами.

Да, с уродом, который забросил собственную дочь в особняк, выделив всего двух служанок, да огородив от любого внешнего мира. Хорош отец, ничего не скажешь. 

— Подними голову, — приказал император.

Выпрямилась, без стеснения взглянув в тёмные глаза. На зрения я не жаловалась, но отсюда их цвет разобрать сложновато. 

На остальных старалась не смотреть. Полагаю, мне требовалось трепетать перед отцом, так как это первая и долгожданная наша встреча, которая решит многое, но в душе царило удивительное спокойствие.

6

Наслушавшись о тяжёлых бальных платьях, которые на своих плечах могла утащить лишь волевая особа, оказалась приятно удивлена их неправдивостью. Служанки в три пары рук соорудили из меня подобие принцессы, перед этим хорошенько помучив несколько часов.

Теперь я была обладательницей шикарного пышного платья, высокой причёски в виде громоздких косичек, тонны макияжа на лице и безмерного голода, пожирающего внутренности изнутри.

За все эти восемь часов я пропустила все мыслимые и немыслимые приёмы пищи, тихонько страдая наедине с собой. Пару раз всё же порывалась напомнить о еде, но служанки были столь увлечены игрой в переодевания, что мой голос тонул в их восхищённом лепете.

Неизвестный мужчина, облачённый в светло-персиковый костюм, громко проорал имя младшей принцессы. По завершению его речи двери распахнулись, впуская меня в пёструю эльфийскую толпу.

Одетые в дорогие одёжки и нацепившие на лица чопорные маски, они поглядывали с любопытством и некой степенью брезгливости. Словно то, что никогда не должно было снизойти до них, резко появилось, нарушив все правила.

Стараясь не кривить лицо от переполняющего душу раздражение, важно прошествовала к императору, ожидающего в центре зала.

Лёгкое волнение заставило дрогнуть кончики пальцев. Искоса оглядев собравшихся вокруг, не увидела ни одного знакомого лица. Уверенности это не прибавило, но я постаралась глубоко вдохнуть и изобразить улыбку. Надеюсь, вышло не слишком криво.

Как только между нами осталось меньше трёх метров, мужчина склонился в вежливом поклоне, протянув раскрытую ладонь.

С трудом проглотив вязкую слюну, внезапно застрявшую в горле, вложила пальцы в протянутую руку, оказавшись в цепкой хватке. 

Меня тут же притянули ближе, буквально впечатав в мужское тело. Откуда-то сверху прогремела музыка, мгновенно заполняя зал без остатка. И император начал танцевать. Вначале неспешно вальсируя почти на одном месте, но чем дальше, тем агрессивнее становились его движения.

Я совсем не разбиралась в этих бальных танцах. Вот ни грама. Всё это казалось таким сложным и вычурным, что аж голова болела. Однако мышечная память Лиллиан и здесь помогла, почти с первым секунд подстраиваясь под манеру отца, ни чуть не отставая. 

В какой-то момент музыка резко завершилась, и мы застали, тесно прижатые друг к другу. Запрокинув голову, я без стеснения смотрела в тёмно-серые глаза, не излучавшие ничего, кроме глухого спокойствия.

— Прекрасно танцуешь, — выдал он, прежде чем разжать ладони, выпуская из объятий.

Эм, это комплимент?

— Благодарю, Ваше Величество, — произнесла немного придушённо, поспешив склониться в реверансе.

Лёгкие жгло от нехватки кислорода, щёки раскраснелись. Нестерпимый жар охватил тело, сконцентрировавшись глухим зудением усталости в ногах. 

А ведь это только начало.
О, ужас.

— Я хочу тебя представить кое-кому, — холодно произнёс император, вновь став абсолютно безучастным к происходящему.

Хотя я могла поклясться, что вовремя танца он немного раскрепостился и даже стал смотреть на Лиллиан более ласково. О, нет, Настя, брось, больше нет никакой Лиллиан. Император смотрел на тебя, теперь я — хозяйка этого тела.

Отец подставил локоть, за который с некой заминкой пришлось ухватиться. Этот мужчина был странным. Возможно, внушающим своему окружению страх, для меня он оставался полнейшей загадкой, скрытой за железными стенами.

Перед нами расступались, уважительно склоняя головы.

Император успешно делал вид, будто ему всегда на всех плевать. На него можно было предупреждающую табличку вешать: «не подходи — убьёт». Боже, дай мне сил.

В конечном итоге, перед нами предстала странная группа из пяти мужчин. Они явно выбивались из утончённого общества эльфов парадно военным видом, каменными лицами и длинными тёмными волосами.

Демоны?

Судя по тому, с каким пренебрежением они отнеслись к подошедшему правителю, то да, они самые. Значит, среди этой разношёрстой толпы был мой женишок? Окинула их куда более внимательным взглядом. Ну, не всё так плохо, как казалось. Если убрать их кирпичные рожи, то вообще красота.

По лицам эльфов хоть сразу было видно, что они о тебе думали. Здесь же полнейшая пустота, приправленная идеальной выправкой.

— Делегация Прарус приветствует Ваше Величество и Ваше Высочество, — проронил один из них, сделав шаг вперёд, — и желает долгих лет и процветания империи Хаскария. 

Он мой жених?

Украдкой покосилась на императора, но тот оставался безучастным. 

— Приносим глубочайшие извинения, лорд Циммерман не смог прибыть на дебют Её Высочества, письмо темного императора застало его в момент сборов, — продолжил демон, — однако он просил принять скромные дары в знак искренности.

Неизвестный отступил в сторону, позволяя двум мужчинам в масках сделать шаг вперёд, протягивая ветхую книгу, инкрустированную россыпью тёмно-фиолетовых камней, для Его Величества и деревянную шкатулку с причудливым узором для меня.

Усыпанная дорогими камнями-капельками шкатулка блестела в светло-жёлтых магических лучах. Незнакомец в маске ловко открыл крышку, внутри оказался каплевидный кулон темно-оранжевого цвета. Казалось, будто внутри него, за тонкими прозрачными стенками, бурлил настоящий огонь. 

Эм-м.

Беспомощно взглянула на императора, но тот продолжал выглядеть максимально безучастным. Прекрасно, никакой помощи!

Метнула неуверенный взгляд обратно к демону, рассуждая, стоило ли просто поблагодарить или надеть подвеску сейчас же. Благо, незнакомец понял заминку, поэтому вежливо поинтересовался:

— Могу ли я помочь вам с украшением? — его утробный голос проник под кожу, заставляя сердце напряжённо замереть, прежде чем ускоренно забиться.

— Д-да, благодарю, — промямли невнятно.

Демон послушно достал кулон из шкатулки, отдав ту в руки другого мужчины. Сам же он сделал шаг в сторону, заходя за меня. Прикосновение холодного металла к коже было ожидаемым, но всё равно заставило еле заметно дёрнуться.

7

Прячась за огромными колоннами, расположенными по периметру зала, я наслаждалась недолгим спокойствием. Хотелось сбежать как можно дальше и не оглядываться. Незнакомое общество душило, безжалостно накидывая петлю на шею, затягивая с маниакальной улыбкой.

Читать о дворце оказалось намного интереснее, чем лично здесь присутствовать. Я была уверена, что большая часть здешней знати плевать хотели на принцессу и на дебют в целом.

Они пришли на арену в поисках союзников, которым могла стать императорская семья, стоило лишь втереться в доверие самому глупому их члену. Несложно догадаться, что лёгкой мишенью считали именно меня. Отстой.

Виски сдавило болью, на языке осела горечь подступающей тошноты.

Осторожно передвигаясь вдоль стеночки, стараясь особо не привлекать внимания, выскользнула через полуприкрытые двери наружу. На мгновение свежий ночной ветер вскружил голову, заставив пошатнуться.

Помимо меня здесь присутствовала ещё парочка эльфов, так что пришлось забиться в угол и сделать отсутствующий вид. Благо они были увлечены друг другом намного больше, чем окружающими.

Облокотившись о широкие перила, устремила взгляд на сад, простирающий далёко за горизонт. Последний раз я себя чувствовала так скверно, когда впервые оказалась на корпоративе и перепела отвратительного на вкус шампанского. Только вот сейчас разум оставался до отвращения трезвым.

Правда, остаться надолго в одиночестве всё равно не вышло. Парочка эльфов ушла минут через десять, их место занял неизвестный мужчина, который из всего большого балкона выбрал место рядом со мной.

Недовольно покосилась на него, собираясь высказать всё, что думаю, наплевав на весь этот этикет, но осеклась.

Уперевшись ладонями о перила, неподалёку стоял тот самый демон в маске. Что ж… план «избегать встреч» с треском провалился, стоило его жёлтым глазам скользнуть по моему лицу в коротком мазке.

— Вы настырный, — не сдержавшись, усмехнулась.

— Любопытный, — поправили меня, — предпочитаю, чтобы меня называли так.

Покачала головой, отвернувшись, вновь уткнувшись взглядом в тёмную, местами пожелтевшую листву ближайших кустов.

— Как вас зовут? — поинтересовалась с неким опозданием. Это считалось дурным тоном? Возможно, здесь были какие-то предрассудки на личное знакомство.

Ладно, плевать.

Уже завтра я поеду в академию и вернусь во дворец примерно никогда. Это невольно внушало уверенность, но в то же время явную опаску. Не люблю незнакомые места и незнакомых людей… и нелюдей теперь тоже.

— Ал.

— Это ведь сокращенное имя, так? — хмыкнула. — А полное?

— Зачем оно вам, Ваше Высочество?

Его голос сладок, подобно кружки с горячим молоком и мёдом. Вроде вкусно, но после третий начинает тошнить. И ещё этот снисходительный тон, словно с ребёнком разговаривает.

Вновь украдкой окинула его мощную фигуру взглядом.Сколько ему лет? Судя по всему, намного больше, чем мне. Выглядел не старше тридцати пяти, если бы не дурацкая маска, то можно было бы сказать точнее.

— Низменное любопытство, лорд…

— Просто Ал.

— Лорд просто Ал.

Могла поклясться, что губы демона на мгновение изогнулись в усмешке, которая тут же исчезла. Рядом с ним я чувствовала себя до странного ничтожной. Действительно как ребёнок.

Казалось, весь мой яд и выкрутасы лишь смешили его, нежели раздражали. Надеюсь, не все демоны такие.

— И всё же мне хотелось бы вернуться к нашему прерванному разговору, Ваше Высочество, — надолго его не хватило.

— Про академию?

— Верно.

С трудом удержалась от того, чтобы недовольно скукситься. Мне не хотелось говорить про академию сейчас, по крайней мере, потому что с моральной точки зрения я была к ней совершенно не готова.

Вновь эти общежития, пары, да постоянно зубрёжка. Конечно, в моей ситуации выбирать не приходилось, всё же это отличное место, чтобы перевести дух и вникнуть в этот новый дивный мир.

Осознав, что я не особо спешу продолжать разговор, Ал заговорил сам:

— Если хотите, я могу поговорить с ректором, чтобы у вас с поступлением не было проблем. Он — хороший друг моей семьи.

Какая щедрость, вы только посмотрите.
Мне уже стоит бояться?

Резко развернулась к нему, смерив взглядом от головы до пят. Этот демон внешне совсем не походил на демона. Ни тебе классических рогов, ни хвоста и копыт вместо ног. Почти человек, если бы не заострённые, чуть вытянутые уши.

Я ему лбом успешно в грудь могла бы уткнуться, вовсе спрятавшись от всего мира. Он не был подавляюще огромным, но по-военному мощным и статным.

— Знаете, я могла бы оскорбиться, приняв подобное предложение за неверие, — усмехнулась, чуть склонив голову к левому плечу.

— Могли бы, — не стал увиливать лорд, — но я не ставил перед собой цель каким-либо образом оскорбить вас, прошу прощения.

— Забудьте, — отмахнулась. — Я всё равно не приму это предложение, хочу сама попробовать справиться.

И облажаться.

А может и нет, нужно прекратить мысленно настраиваться на плохой лад. Я до сих пор жива и даже строю планы на будущее, неплохое начало для новой истории. К тому же, эта отвратительная худоба только начала отступать.

Я полноправно считала это огромным прогрессом.

— Похвально…

— Но если вы хотите мне помочь, то я всё же этим воспользуюсь, — прервала его.

— Конечно, я вас слушаю.

Мужчина мало внушал доверия. От него несло лицемерием на многие километры, но я постаралась закрыть на это глаза. Не думаю, что мы когда-нибудь ещё встретимся. По крайней мере, не в ближайшие годы.

Попыталась сформулировать в голове красивую просьбу, но вдохновение ушло на покой, оттеснённое голодом.

Пришлось импровизировать.

— Можете ли вы передать будущему супругу, лорду, — осеклась. Лорд Цир… Цире… Цимер… как же его? — лорду Циммерманну, моё пожелание? — да-а, я всё же вспомнила эту замудрённую фамилию. Ура!

8

— Студентка Келенберг, вас вызывает ректор.

Я вздохнула, с тоской окинув аудиторию долгим взглядом. Преподаватель всё так же требовательно поглядывал со сцены, как бы намекая, что шутить он не настроен и всё до беспредела серьёзно.

Пришлось всё же подняться с места и спуститься вниз, послушно покинув кабинет. И только обречённо бредя по коридору, наконец, осознала, что услышанное действительно не шутка.

Но что успело произойти? В академии я училась чуть больше месяца, за это время толком ничего не изменилось, разве что прибавилось пару килограммов и закрылись некоторые проблемы в базовых знаниях, да синяки под глазами увеличились.

Не знаю, что уж там задвигал мне тот странный демон в маске с бала, когда предлагал пообщаться с ректором, чтобы легче поступить в академию, но отбор поразил простотой.

Стоишь в огромной очереди вначале, после заполняешь бланк под чётким контролем неизвестных длинноухих, дальше ещё одна очередь и, наконец, камень, измеряющий уровень магии.

Честно? Когда услышала об этом, то хотела прямо там развернуться и обречённо отправиться в ЗАГС. Или где здесь браки заключались? Храм? Не суть. Помня слова лекаря о пустом магическом резерве, я осознала, что идея потерпела полнейший крах.

Накатилась грусть-тоска-печаль, захотелось забиться в уголок и пустить слезу, но мне всё же удалось удержать спокойное лицо и дождаться собственной очереди. Я не для этого кланялась в реверансах перед императором и отплясывала на балу, нужно хотя бы попытаться. Чтобы потом с чувством выполненного долга страдать.

Полностью готовая к позору я всё же зашла в тот полутёмный зал, представ перед двумя деканами, сидящими за одним столом.

В центре стоял абсолютно прозрачный камень в форме октаэдра на утончённой серебристой подставке. В общем, отбор был прост. Подойди и положи ладони, мысленно воззвав к магии, если камень не засветится или засветится очень тускло, то, увы, вы бездарь, до свидания.

Поборов дрожь в коленях и нервно сглотнув слюну, на ватных ногах подошла к указанному предмету, положив ладони.

К магии не звала, ибо прекрасно осознавала положение дел, но камень удивил. Неспешно он начал заполняться изнутри некой красной светящейся жидкостью, остановившейся почти у центра.

Сердце гулко забилось в ушах, слова экзаменаторов доносились через толщу воды.

— Вы приняты.

— Ч-что? — слабо переспросила.

— Вы приняты, подойдите к стойке информации, чтобы получить подробную информацию, — спокойно и терпеливо проинформировал эльф, прежде чем опустить взгляд к лежащим перед ним бумажкам.

Из кабинета я не вышла — вылетела!
Прошла! Про-о-ошла!

Обучение оказалось платным. Но что удивительно, я узнала об этом лишь вскользь, ибо император проспонсировал меня вплоть до последнего курса. Странно, но грех отказываться.

После отбора нас собрались в стайку по двадцать человек, отправив на небольшую экскурсию, выдав пару комплектов формы, да распихав по комнатах.

Поскольку большинство студентов поступили сюда ещё летом, а учёбу начали как положено с первого числа сентября, то выбирать не пришлось. В соседки мне досталась такая же первокурсница с демонического факультета.

Первые две недели мы воевали, после удалось притереться.

И вроде казалось всё не так уж и плохо, я обживалась, ходила на пары, общалась с такими же первокурсницами и пропадала в библиотеках, но нечто мешало до конца расслабиться. Почувствовать эти мирные учебные будни.

И это мои оценки.

— Извините, можно? — заглянула в секретарскую, перед этим постучав.

— Студентка Келенберг? — холодно уточнила статная женщина, не отвлекаясь от документов.

— Эм. Да.

— Ректор ожидает вас.

Легче не стало.

Трусцой преодолела секретарскую, подкравшись к двери из чёрного дерева, пытаясь собрать в кучу мысли и силы. Давай, Лилли, тебе ведь не пятнадцать. Но фактически мне восемнадцать по здешним меркам, но я не об этом!

Отчаянно покачала головой, тяжело вздохнув.

— Не заставляйте ректора ждать, — напомнила о своём присутствии секретарша.

Да-да, конечно.

Зажмурившись, пару раз стукнула кулаком по лакированной поверхности и, не дождавшись ответа, влетела внутрь.

Кабинет был просторным и светлым. По бокам располагались увесистые книжные шкафы со стеклянными дверцами, некоторые полки хранили кубки и светящиеся статуэтки. Посредине расположился мощный стол с аккуратными стопками листов по краям, перед ним стояли два кресла, оббитые бордовой кожей.

В противоположной стороне от двери почти всю стену занимали окна, со сдвинутыми в разные стороны бордовыми шторами. Да и в целом кабинет был оформлен в красно-белых тонах. Пробегаясь взглядом ещё раз, слева заметила дверь, скрытую меж двух шкафов.

И только оглядевшись, решила посмотреть на ректора.

— Здравствуйте, — неуютную тишину пришлось прервать первой.

— Студентка Келенберг, — хмыкнул мужчина, доставая один из множества листочков. — В списки десяти худших студентов на всём первом потоке. Пять предметов с отметкой неудовлетворительно, остальные с удовлетворительно.

Стойко смотрела куда угодно, но не на ректора.

Да, я плохо училась, точнее говоря ужасно. У меня не было базовых знаний, имеющих у остальных. Всё это время я честно старалась совмещать учёбу и вечерне-ночные зубрёжки, но вместо знаний получила вечную головную боль и недосып.

Тогда, сидя на балконе с Освальдом, я действительно в себя поверила. Обычно попаданки в книгах с лёгкостью нагоняли общую программу, не испытывая особых трудностей. Если они могли, значит, я тоже смогу! Ага, конечно.

Теперь, стоя в кабинете под изучающим взглядом ректора, стоило признаться хотя бы себе: не справляюсь. Совсем.

— Вы меня отчислите? — с трудом проглотив вязкую слюну, поинтересовалась до ужаса жалким голосом.

Замуж не хотелось, так же как и вылетать из академии.

9

Незаметно подкрались выходные.

Я с упорством барана таскалась за Бенджамином, садясь рядом с ним на каждой паре. Поначалу парень ворчал или вовсе делал отрешённый вид, будто всё идёт так, как задумано изначально.

О нас шептались. Пару раз одногруппники шутки ради предлагали пересесть к ним, но получали отказы. От собственного поведения немного тошнило. Не люблю назойливых людей, не понимающих слова «нет», но иного выхода не оставалось.

Мне нужна была его помощь. И ради этого я готова поступиться принципами.

Жизнь проходила под знаменем уроборос. Я засыпала с книгами в обнимку и просыпалась с ними же, пока одевалась под нос бубнила выученный материал и даже ела с конспектами. Соседка странно косилась и многозначительно закатывала глаза, почитывая очередной роман.

Недосып сказывался на занятиях. И если до этого я сидела на задних рядах и могла спокойно подремать минут десять, то теперь эта привилегия стала невозможной.

— Твой кислый вид меня отвлекает, — хмыкнул Бенджамин в одно из тех занятий, когда преподаватель тыкал нам на главу в учебнике, говорил сделать конспект, а сам укатывал в неизвестном направлении.

Такие моменты были по своему прекрасны, так как можно было немного подремать под гудёж остальных.

— А ты не смотри, — зевнула, опустив взгляд на девственной чистый лист. — Никто ведь не заставляет.

— Ты заставляешь.

Хмыкнув, искоса посмотрела на нахохлившегося эльфа.

— На самом деле, тебе нравится сидеть со мной, — протянула лениво, после недолгой дремоты мысли лениво текли, с трудом связываясь в нечто цельное. — Из-за своего ума и высокого происхождения ты одинок и социально неуклюж, поэтому не можешь завести друзей. Просто не знаешь, как это можно сделать. Ты недоволен моим присутствие только потому, что я не вписываюсь в твою повседневность, но в глубине души ты этому даже рад, потому что больше не одинок.

Замолкла и мысленно застонала. И вот кто за язык только тянул? Могла бы дальше помалкивать, а лучше бы конспектированием занялась, но ведь нет.

Бенджамин выглядел так, словно я на него ведро льда сверху высыпала, а после ещё и в прорубь столкнула для достоверности. В общем, крайняя степень изумления пополам с негодованием.

— С чего ты это вообще взяла?! — возмущённо ахнул собеседник, с трудом справившись с эмоциями.

Потому что я такая же.

Ответ вертелся на языке, но так и не был озвучен. В прошлой жизни я не ходила в детский сад. Родители считали это бесполезным занятием, очередным ненужным этапом жизни. В какой-то мере они даже презирали тех, кто делал «как все», поэтому до шести лет я гостила у бабушки.

Отец постоянно в разъездах, мать по шею в документах, пытаясь поднять собственное ИП с колен. Они высказали веское «фи», но на этом их воспитание закончилось.

Бабушка же была строгой и неразговорчивой. В её квартире почти не было игрушек, зато стоял огромный книжный шкаф и старенький телевизор. Она учила меня считать, писать и читать, но на этом всё. Почти весь день я была предоставлена сама себе, пока она смотрела телевизор или вязала, так что не было ничего удивительного в том, что придя первого сентября в первый класс, я не смогла найти себе друзей.

В таком темпе текла жизнь вплоть до седьмого класса. Я хорошо училась, но при этом сидела одна, почти ни с кем не разговаривая и не играя. И только потом взяла себя в руки, решив, что так нельзя.

Поэтому Бенджамин чем-то напоминал шестилетнюю меня.

— Ну-у, — протянула вместо этого, — за все эти дни ты даже не попытался отсесть за другой стол.

— Это не показатель!

— Да, конечно, — покивала для достоверности.

Бенджамин не поверил, демонстративно отвернулся и продолжил писать, как бы показывая, что наш разговор был ошибкой.

Не удержавшись, усмехнулась, но последовала его примеру. До конца пары оставалось не так уж и много времени, а я даже не начала писать. Такими темпами вылечу из академии быстрее, чем успею это осознать.

Следующей парой стояла история, которую вёл старый как весь мир мужчина, периодически берущий очень длинные паузы, кажется вовсе забывая, о чём пытался рассказать.

Однако стоило отдать ему должно. Если читал лекцию, то изумительно понятными словами. Интереса к предмету это не добавляло, но конспекты выходили понятными и лёгкими для учения.

В целом, преподавателя мало кто слушал.
Почти на каждом занятии стоял гул, состоящий из шепота. Порой это невероятно бесило.

— Что ты делаешь ночами? — не выдержал Бенджамина, после десятого зевка с моей стороны.

— Учусь.

— Спать надо, — огрызнулся эльф.

— Надо, — покладисто согласилась, — но если я буду спать, то точно вылечу из академии.

На пару секунд между нами воцарила тишина.

С тоской пронаблюдала за преподавателем, расхаживающим из стороны в сторону, периодически замирая на одном месте. У него была длинная седая борода и блеклые оранжевые глаза, словно заволоченные тонкой мутной плёнкой.

Кого-то он напоминал… Мерлина из мультфильма! Ну, точно он.

Бенджамин нетерпеливо развернулся ко мне, явно собираясь продолжить разговор. Похоже, игра в молчанку ему порядком поднадоела.

— Ты же принцесса.

— Младшая, — напомнила скучающим тоном. — И я не вижу связи между титулом и академией.

— Тебя не могут просто так выгнать, — продолжил гнуть своё эльф. — Ты всё равно дочь императора… и не важно, какая по счёту.

Боже, он такой наивный.

Прикрыла глаза, вспоминая исхудавший образ неизвестной девчонки в зеркале. Лиллиан больше походила на ходячий скелет, нежели на принцессу. Запертая в особняке, без возможности выйти наружу и поговорить со сверстниками, она варилась в котле с собственными эмоциями и переживаниями, медленно разъедая саму себя.

Она медленно умирала, но никому не было до неё никакого дела. Ни её семьей. Ни её народу.

— Дворец ждёт, когда я облажаюсь, — произнесла неожиданно искренне, — и как только это случится, то я тут же окажусь в брачных оковах.

10

В первый раз не особо удалось разглядеть приёмную. Первый вызов выбил почву из-под ног, погружая по шею в сумбурные мысли. Здесь уж как-то не до разглядываний было, я хаотично пыталась осознать собственные ошибки. Сейчас же всё обстояло несколько иначе.

В кабинет сразу же попасть не смогла. Ректор был занят, и статная секретарша с полными розовыми губами приказала ожидать.

С тоской оглядев пространство вокруг, отошла в уголок, плюхнувшись на кожаный диванчик, чинно сложив руки на коленках. Приёмная чем-то отдалённо походила на сам кабинет ректора, так же ничего лишнего. Минимализм процветал.

В красно-белых тонах с парой диванов для ожидания, обильным количеством книжных шкафов, да отдельно отведённого места для секретаря. Словно вернулась на пару лет назад, когда точно так же сидела в ожидании очередного собеседования, разглядывая интерьер вокруг, чтобы хоть как-то занять мысли.

Происходящее в высшей степени выглядело несправедливо. Я чувствовала, что за прошедшую неделю стала намного лучше понимать материал, да и в целом учёба стала немного легче.

Стоило поблагодарить Бенджамина за его сдержанность и понимание. Порой вовсе становилось стыдно за собственные глупые вопросы, которые порой вырывались сами собой.

Прошло минут пять.

Секретарша неспешно поднялась на ноги и, прижав увесистую папку к груди, гордо продефилировала в сторону выхода на шикарных шпильках. Здесь следовало упомянуть, что она так же являлась демоном.

Как удалось выяснить, демоны отличались от эльфов внешне длинной ушей. Если у нас это были полноценные локаторы, то у них почти человеческие, самую малость заострённые на концах.

Я осталась в гордом одиночестве. Ещё минуты три ушло на честное ожидание и рассматривание противоположной стены, на которой весела картина с пёстрыми цветами. Тишина давила на разум, заставляя недовольно постукивать носком ботинка по полу.

В конечном итоге, не выдержала, поднявшись на ноги. Неспешно приблизилась к полкам, разглядывая корешки книг, осторожно проводя по ним кончиками пальцев. В самом начале мне сильно повезло с тем, что я могла читать и писать на здешнем языке, но названия данных книг оставались сущей загадкой.

Непонятные витиеватые иероглифы, перетекающие в отдалённо схожие с английским буквы и обратно в иероглифы.

Полистав ещё немного, осознала, что это абсолютно бесполезно. Пришлось вернуть книгу на место и пройтись немного дальше, не отрывая взгляда от полок. Как раз в тот момент, когда до входа в кабинет оставалось пару несчастных метров, дверь резко распахнулась.

Выскочивший парень наградил приёмную раздражённым взглядом светлых глаз, чуть не столкнув меня с ног.

— Уйди с дороги! — рыкнул он, проносясь мимо.

— Да пожалуйста, — примирительно подняла раскрытые ладони, посмотрев на идеально прямую спину.

После развернулась и заглянула в полуоткрытую дверь, завидев хмурого ректора, сидящего в кресле за столом. На моё появление он никак не отреагировал, даже головы не поднял.

Пришлось неловко потоптаться на пороге, постучав костяшками по деревянному косяку, неловко улыбаясь.

— Можно? — поинтересовалась.

— Да? — словно очнувшись ото сна, демон встрепенулся. — А, это вы. Проходите, присаживайтесь.

Послушно закрыла за собой дверь, сделав пару тяжёлых шагов, упав в объятия кожаного кресла, откинувшись на жёсткую спинку.

Ректор рылся в бумажках, выдерживая трагичную паузу. Я же разглядывала его исподтишка, пытаясь заметить какие-то отличительные черты, которые не удалось заприметить в первую встречу.

Он был хорош.
Объективно хорош.

Плечистый, мощный с породистым лицом и бронзовой кожей, с которой перекликались ярко-жёлтые глаза. На этот раз его длинные волосы были собраны в косу, перекинутую через плечо.

— Несмотря на улучшения в вашем табеле, общий показатель практически не изменился, — начал ректор строгим голосом.

— Со всем моим уважением, неделя — это слишком маленький срок, — уклончиво протянула, стараясь выглядеть невинно и вежливо.

— Для нашей академии этого срока было достаточно для того, чтобы исправить оценки, — отсёк демон.

Наши взгляды пересеклись.

Натянув растерянную улыбку на лицу, мысленно негодовала. В нашей академии? Это он меня так завуалированно назвал не слишком умной? Даже Бенджамин сказал, что семь дней недостаточно для исправления.

— Но подождите немного, за все эти дни на предметах не было такого большого количества работ, чтобы была возможность всё исправить, — поспешила объясниться, — а день для пересдач уже прошёл.

— Значит, до следующего дня пересдач вы должны повысить показатель успеваемости и в нужный день закрыть неуды

Ректор пошёл на попятную? Так просто?

В академии действительно раз в месяц назначался официальный день пересдач. Обычно он ставился в пятницу, когда пары заканчивались на час раньше, чем в другие дни. Можно было прийти к нужному преподавателю и сделать самостоятельную работу, либо что-то рассказать.

К сожалению, в этом месяце этот чудесный день был мною пропущен.

Однако если Аластор собирался немного отстрочить мою расправу и дать ещё шанс, то нужно этим воспользоваться.

— Я понимаю и постараюсь всё исправить, — поспешила его заверить со всей ответственностью, на которую только была способна.

Ректор кивнул столь же ответственно.
Приятно, когда мы друг друга понимаем.

Неловко кашлянула, отводя взгляд в сторону, мельком разглядывая разноцветные корешки книг, прежде чем поинтересоваться:

— Если на этом всё, то я могу идти?

— Для более углубленного изучения различного материала я мог бы дать вам доступ к личной библиотеке, — протянул он спокойно.

С трудом удержалась от бурной реакции, так и рвавшейся изнутри. Вместо этого удивленно посмотрела на демона, который выглядел так, словно он каждой второй студентке предлагает нечто подобное.