Очарованный: Наваждение #2

***

Свет масляной лампы дрожал, заставляя тени метаться по стенам в такт тяжёлому тиканью напольных часов. Каждый щелчок маятника отдавался в висках Мисы. Проверяя новые отчёты, она периодически всматривалась в ещё тёмное окно, ожидая услышать под раннее утро знакомую мягкую поступь в коридоре гильдии.

Сегодня не её ночная смена, но Джин попросила поменяться. Миса была не против, да и она знала, что Ян с Озом, временно взяв обязанности егерей, сегодня должны вернуться с задания в районе четырёх утра. Ей это было на руку.

Февральский ветер периодически завывал, и Миса зябко поёжилась. Прижав ладонь к груди, словно пытаясь удержать сердце, готовое вырваться из клетки рёбер, она прислушалась. Тишина, если не считать стук в висках и тиканье. Миса заправила локон за ухо и снова уставилась на документ перед собой. Строки расплывались, превращаясь в чёрные закорючки. Внимание совсем не хотело концентрироваться на работе.

«Если получится с ним остаться наедине, надо попытаться поговорить. Наконец сказать, что уже знаю, кто он, и рискнуть, хотя бы намекнуть, что я тёмная», — Миса тяжело вздохнула, прохаживаясь по комнате, и снова перевела взгляд в глубь ночи за окном. Вся эта игра в молчанку ей уже порядком надоела, но страх перед реакцией Яна на её служение лунному Богу не оставлял ни на минуту.

Миса остановилась перед напольным зеркалом. Его резная рама, похожая на сплетение ветвей, обрамляла её отражение во весь рост. Она провела ладонью по волнистым волосам, иссиня-чёрным, как крыло ворона, поправляя непокорную прядь у виска. Крупные волны, будто застывшие в танце, даже не касались ключиц — достаточно коротко, чтобы подчеркнуть изящность шеи.

Белая блузка с запахом лежала идеально: бант под горлом, такой же белоснежный и чуть асимметричный. Она потянула за концы ленты, немного расслабив узел, чтобы ткань мягко обрисовала пышность груди. Юбка, сшитая из плотной костюмной ткани, облегала бёдра, словно вторая кожа, а разрез слева, ровно до середины бедра, открывал полоску кожи, бледной и гладкой. Не слишком откровенно. Но достаточно, чтобы при ходьбе мелькал шёлк чулка.

— Это на меня не похоже, — пробормотала она, ловя себя на том, что распрямляет складки уже в третий раз.

Но пальцы всё равно скользнули к губам, поправляя розовую помаду.

Повернувшись боком, она оценила силуэт: высокая, почти его роста, с женственными изгибами, подчёркнутыми строгим кроем. Зелёные глаза, яркие, как молодые листья, сузились — не от недовольства, а от расчёта. В них не было самолюбования, лишь холодноватая оценка.

«Достаточно», — Миса резко отступила от зеркала, и всё же через секунду уже поправляла манжету, пряча улыбку. Всё было готово. Оставалось лишь дождаться, когда он зайдёт сюда. И тогда она повернётся, слегка наклонив голову, чтобы свет упал на ту самую родинку, что всегда привлекает его взгляд.

Вдалеке хлопнула дверь, и на лестнице послышались шаги. Миса разочарованно сжала губы — Ян всё же поднимался не один. Когда дверь в комнату наставников открылась, первым на пороге оказался Оз. Удивившись и бегло оглядев комнату, эльф пропустил вперёд не менее удивлённого Яна:

— Здравствуй, Миса. Разве сегодня не смена Джин?

— Здравствуйте, — она встретила их с ехидной улыбкой. — Джин упорхнула с Сином на свидание.

— Вот как, — Оз встретился с Мисой взглядом и дёрнул ухом. — А знаешь, Ян, я, наверное, всё же воспользуюсь твоим ранним предложением взять на себя отчёты, а мне пойти уже спать под бок к жене.

— Хорошо, — только и смог ответить Ян, пожав на прощание товарищу руку и оборачиваясь снова к Мисе. — Не ожидал тебя увидеть.

— Не рад моей компании? — небольшой наклон головы, и её глаза снова смотрят с прищуром, привлекая внимание к родинке под глазом.

— Я этого не говорил. Удивлён, но рад, — низкий, будто вибрирующий, баритон всегда заставлял Мису прислушиваться к нему сильнее.

Ян встал у стола, внимательно следя, как его наставница подготавливает место и приборы для письма. Его пальцы нервно перебирали пряжку ремня на кожаной куртке, будто решая: скинуть её или нет. И всё же куртка оказалась на спинке стула, а Ян уже сел за стол, закатывая рукава тёмной льняной рубахи.

Миса потянула воздух: после зачистки гнездовья спрайтов от него ещё слабо пахло едкой гарью, а не жжёным миндалём и свежей горечью цитрусов, как в обычные дни.

Незаметно мотнув головой, Миса стала убирать разные стопки документов и свитков на полки стеллажа. Но взгляд её раз за разом скользил к нему, будто притягиваемый невидимой нитью. Ян сидел, согнувшись над столом из-за своего роста, с серьёзным выражением лица. Миса держалась поодаль, стараясь не выдать, как замирает сердце, когда свет лампы выхватывает профиль Яна из полумрака. Его кожу, смуглую до бронзового оттенка, рассекали светлые полоски шрамов не только на руках, но и на углублённой переносице. Пряди алых волос обрамляли лицо с высокими скулами.

«Опять хмурится», — подумала Миса, разглядывая нос с горбинкой и плотно сжатые губы Яна. Взгляд снова сместился на руки. Перо всё скользило по бумаге с тихим шуршанием. В отличие от Мисы, внимание Яна сейчас было всецело сконцентрировано на отчёте. Как бы невзначай, Миса подошла со спины и заглянула за его плечо.

«И всё же, какой у него аккуратный почерк», — лёгкая улыбка тронула её губы.

Ян вздрогнул, стоило её ладоням опуститься на его плечи, слегка сжимая пальцами.

— Расслабься немного, а то как каменная статуя, — ласково произнесла Миса, продолжая ощущать напряжение в мышцах. — Отчёт никуда не убежит.

Лампа потрескивала и всё так же отбрасывала тёплые блики на стены, как будто превращая комнату в лоскутное одеяло из света и теней. Её пальцы разминали мышцы, затвердевшие от недавней схватки. Перо было отложено, и Ян, закрыв глаза, сосредоточился на медленном танце её рук: круги, нажимы, скольжение к основанию шеи.

Миса чувствовала, как его тело постепенно сдаётся — плечи опускаются, дыхание становится глубже, но не спокойнее.