Очешуенная история, или Драконья распродажа в Аргарии

Пролог

В котором мне сделали подарок, и я с тех пор боюсь слов «выгодное вложение».

Когда утром меня разбудили по королевскому распоряжению — и это была не фигура речи, а прямое указание, заверенное печатью и личной подписью, — я уже заподозрила неладное.

Во-первых, было не просто рано, а возмутительно рано. Где-то между «ещё ночь» и «совы только собрались на перекур». Во-вторых, меня подняли не на тренировку, не к урокам и не на аудиенцию, а в карету. При этом сказали надеть что-нибудь "парадное, но практичное". Это, на секундочку, инструкция уровня «построй храм из марципана — но чтобы он был пригоден для боевых действий».

Мы мчались по почти пустым улицам столицы, колёса громыхали по булыжнику, словно катапульта по нервам. Я пыталась выудить из сонного разума хоть какую-то догадку — что за безумие задумано на этот раз? Книжный рынок? Магическая ярмарка?

Я до последнего надеялась: может, отец вспомнил, как я мечтала о первом издании «Слои реальности: практика и обман», том в коже из иллюзии, где закладки переливаются в зависимости от настроения. Ну, или хотя бы о скакуне — нормальном, с четырьмя конечностями и без философского взгляда в вечность, как у предыдущего.

Но в тот момент, когда карета должна была повернуть направо — к лавкам заклинателей и уважаемым поставщикам учебников, — мы свернули налево. Куда? В самую пыльную, шумную и, если честно, тревожную часть рынка. Там, где запах серы был сильнее запаха специй, а товар не лежал на прилавках — он дышал, пыхтел и иногда громко выл.

Толпа уже собиралась, несмотря на ранний час. Кто-то продавал приворотные эликсиры «с гарантией», кто-то пытался всучить прохожему боевого курящего гнома в банке. Атмосфера была не то чтобы праздничной — скорее, напряжённо-оживлённой, как перед распродажей на артефакты, где последний амулет самонаведения делят пять колдуний с острыми локтями.

И тут я увидела ряды клеток. Больших. Громоздких. С защитными печатями и заклинаниями от поджога. А внутри — они. Драконы. Огромные, но грациозные, испуганные, но гордые. Они дымели, чихали искрами и сверкали чешуёй, отливающей всеми цветами опасности. Некоторые лежали молча, будто смирившись со своей участью. Другие оскаливались на покупателей. А один демонстративно сжевал ценник.

— Ты же давно хотела что-то необычное, — сказал мой родитель, сияя, как будто только что сам себя наградил орденом.

— Я просила книгу, — напомнила я, не отрывая взгляда от дракона, который выглядел так, будто уже прикидывает мою калорийность.

— Так вот. Книга — это вложение в ум. А дракон — в будущее. Ум можно потерять, а будущее — никуда не денется, — философски изрёк мой родитель, прежде чем шагнуть к прилавку с табличкой «Лучшие экземпляры! Гарантия некусания!».

В тот момент я поняла две вещи. Во-первых, день будет долгим. Во-вторых, если этот подарок действительно "приручен (по документам)", мне стоит срочно узнать, что это за документы — и кто их подписал.

Пока я размышляла над жизнью насущной, социальным неравенством и судьбой книжек, получение которых мне явно не светит, Его Величество (возможно, единственный в стране человек, способный всерьёз называть покупку дракона «удивительным способом укрепить семейную связь») подошёл к одной из клеток.

Сначала я не обратила внимания. Ну, клетка и клетка. Большая, с замком, магической меткой на полу и стандартным набором предосторожностей, включая висящую на прутьях табличку:

"Огнеопасно. Не кормить. Не дразнить. Не влюбляться."

Последнее выглядело особенно тревожно. Я приблизилась. И вот тогда увидела его.

Внутри сидел мужчина. На вид — лет двадцать с хвостиком, если хвост считать метафорически. Одет... ну, если обгоревшие штаны можно считать одеждой. Голый торс был покрыт следами заклинаний, ожогами и явной нехваткой смирения. Он сидел, привалившись к прутьям, вольготно, как будто это он выбирает нас, а не наоборот.

На шее — магический ошейник с печатью контроля. Сложный, дорогой, светящийся неприятно-фиолетовым. Такой выдают только особо ценной опасности. Или особо заносчивой. В его случае — возможно, и то и другое.

Незнакомец поднял взгляд, и нашлись в нём одновременно скука, презрение и лёгкий интерес. Так смотрит кот, которого ты разбудила среди ночи со словами: «Поиграй со мной».

— Он не совсем то, что мы обычно предлагаем, — с заметным беспокойством начал торговец, подходя к отцу. — Экземпляр... нестандартный. Оборачивается. Разговаривает. Умный. Возможно, слишком.

— Идеально, — сказал мой родитель с тем самым вдохновлённым лицом, каким он обычно сопровождает дипломатические катастрофы. — Беру.

— Прошу прощения, — я вмешалась, стараясь держать голос ровным, — берёте кого?

— Тебя, очевидно, — лениво протянул мужчина из клетки. Голос у него был бархатисто-насмешливый, с той самой интонацией, из-за которой героини романов теряют наследство, голову и репутацию примерно за три главы.

— Он — дракон, — пояснил отец. — Редкий вид. Обращённый. Прирученный.

— По документам, — уточнил торговец с таким выражением лица, будто он и сам бы рад их потерять.

— Подарок тебе, дорогая. На совершеннолетие, — повторил отец, явно гордый собой.
И это была та редкая минута, когда мне действительно хотелось не подарков, а усыновления в другой семье.

— Он ведь... человек. Ну, по крайней мере внешне. А внутри, как я понимаю, вы предлагаете мне огненную катастрофу в комплекте с характером, — я попыталась звучать разумно, но подозреваю, что голос у меня дрожал от смеси шока и нервного смеха.

— О, внутри я ещё интереснее, — любезно подмигнул заключённый. — Но, пожалуйста, продолжай. Мне нравится, когда меня обсуждают в третьем лице при мне же. Очень драконье развлечение.

— Мы не продаём его как человека, — начал было торговец, — официально он числится как редкий трансформируемый магический артефакт с поведенческими особенностями.

Визуализация

А вот и наша дорогая Алисандра всего за день до знаменательной даты в ее жизни:

Дорогие мои читатели! Рада видеть вас с моей “Очешуительной истории, или Драконьей распродаже в Аргарии”

Глава 1. В преддверии дня рождения

Раннее утро над замком было идеальным — настолько, что казалось, будто кто-то проплатил это небу. Лёгкий ветерок, солнце без фанатизма, никакой угрозы вторжения, пожара или визита тётушки с юга. Даже садовники, обычно кричащие друг на друга за недостриженные кусты, сегодня щебетали, словно зачарованные. Подозрительно.

Я шла по галерее, из которой открывался вид на восточное крыло, и вертела в пальцах сверкающий магический браслет. В нём пока не было ни силы, ни привязки — но уже завтра он должен был стать моим официальным каналом доступа к магии. Без ограничений. Без куратора. Без того надоедливого мага-наставника, который при каждом моём чихе хватался за амулет тревоги.

Свобода.

— Принцесса!

Я обернулась — и ощущение спокойного утра рассыпалось, как пыльца фей. Ко мне стремительно шла госпожа Риэлла — собранная, шелестящая тканями, благоухающая лавандой и глядящая на мой наряд так, будто он мог заразить интерьер безвкусицей.

— О, доброе утро, — попыталась я вежливо обратиться к женщине. — Или, точнее, просто "утро"?

— Ваше Высочество, вы снова босиком, — констатировала она, в упор не отвечая на приветствие. — И, если мне не изменяет зрение, без причёски. А в зале уже начались примерки занавесок.

— Для меня или для окон?

— Хотелось бы — для вас. Хоть что-то отвлекло бы от цвета вашего платья. Ведь оно... болотное.

— Спасибо. Я как раз мечтала о комплименте, напоминающем ботанический анализ, — сказала я, стараясь улыбаться. Не помогло.

Госпожа Риэлла была человеком, который мог бы организовать бал в аду — и всё равно след был бы идеально симметричным. Её причёска держалась так стойко, будто каждую ночь проходила магическую фиксацию. Она отвечала за праздники, приёмы, прижатые скатерти и моральную стабильность замка. Отца она обожала, меня — терпела.

— Его Величество распорядился, чтобы праздник прошёл на высшем уровне, — продолжила распорядительница, щёлкнув пальцами, словно дирижёр. — Список гостей на шесть страниц. Речи. Оркестр. Три фонтана — и, если успеют, шоколадный дракон.

— Надеюсь, хотя бы не живой?

— Пока не решено. Повар работает над устойчивостью крыльев. И ещё: вы должны выбрать финальный наряд для торжественного выхода.

— А могу я просто выйти в мантии и окутаться дымом?

Женщина посмотрела на меня так, как смотрят на закат, в котором подозревают нарушение этикета.

— Юмор? Просто прекрасно! Возможно, стоит его приберечь для вашей заключительной речи? Если, конечно, вы вообще собираетесь выступать.

— А если я хочу просто получить браслет и исчезнуть в туман?

— То туман должен быть расписан по регламенту. Вижу, придётся добавить репетицию исчезновения в график.

Мы свернули во внутренний дворик, где шла напряжённая подготовка: флористы спорили с иллюзионистами о цветовой гамме и расположении арок. Воздух был наполнен запахом свежесрезанных цветов и тихими заклинаниями. Один участок сада уже был оформлен — аккуратные ряды лилий и магнолий сменялись каскадом вьющихся роз. Над соседней клумбой висела скромная табличка: Просьба не трогать. Оформление согласовано. Всё выглядело красиво, но создавалось ощущение, что ещё немного — и лепестки начнут сыпаться от стресса.

— И всё это — по воле Его Величества? — уточнила я, наблюдая за тем, как один из слуг едва не уронил башню из фарфоровых кувшинов.

— Абсолютно всё. И подарок — тоже его идея, — сказала Риэлла вскользь и тут же спохватилась. — Простите, этого вам пока не нужно было слышать.

— О, наоборот. Теперь я даже больше хочу исчезнуть.

Моя собеседница остановилась, смерила меня с ног до головы — строго, но, пожалуй, не без сочувствия.

— Всё будет прекрасно, — произнесла она и пошла прочь, раздавая инструкции одновременно трем слугам. — ...было бы блестяще, если бы они смогли зафейлиться на фоне оркестра.

А я осталась стоять среди цветов и летающей суеты, с браслетом в руках и странным ощущением, будто всё вокруг готовится к чему-то большему, чем просто праздник. Как будто я — лишь часть тщательно спланированной декорации, а главный сюжет ещё только собирается войти на сцену. Надеюсь, хотя бы с репетицией.

Кристоф Драгонийский

— Ваше Высочество, но ведь это неправильно... Если об этом узнает ваш отец — мне несдобровать, — Ольгаф мешал моей тренировке, то и дело приближаясь и не давая мне как следует прочувствовать свободу, которую даровало владение обоюдоострой катаной. Я недавно приобрёл её у знакомого оружейника и теперь наслаждался каждым движением.

— А мы ему ничего не скажем, — спокойно ответил я, не прекращая упражнений. — Я всего лишь слетаю проверить, как обстоят дела. Я не собираюсь нападать на ловцов...

В последнее время люди окончательно распоясались. Хватают наших диких собратьев и используют в своих целях. Я уже поднимал этот вопрос перед отцом, но Его Величество решительно против любого намёка на войну. Всё, что он сделал — запретил нам появляться на пустынных землях. А тем временем диких драконов потихоньку выводят из долины, якобы чтобы уберечь от нападений со стороны людей.

— Я всё равно пойду, — спокойно сказал я, хотя внутри всё ещё кипело. — И, поверь, в твоих же интересах не мешать мне. Целее останешься.

Не дожидаясь ответа, с шумом откинул катану на ближайший стол. Лезвие с глухим стуком ударилось о дерево, задело какой-то неудачно стоявший подсвечник, и тот обиженно звякнул.

Я тяжело выдохнул, тут же развернулся, подошёл и аккуратно поднял оружие. Пальцами нежно стёр невидимую пылинку с клинка, словно прося прощения за свою резкость, и, обойдя Ольгафа, подошёл к стене, где на подставках ровными рядами покоились его собратья.

Катана заняла своё место — с достоинством, в компании тех, кто уже был свидетелем не одной моей вспышки характера.

— В следующий раз постарайся не лезть под горячую руку. Особенно когда в ней сталь, — бросил я через плечо и направился к выходу.

Глава 2. Рынок

Ловцы начали приближаться — неспешно, размеренно, как будто уже всё решили. Их было пятеро. Все в одинаковых тёмных плащах, лица скрыты, шаги уверенные. Один держал наготове артефакт, второй — арбалет, да и остальные явно не собирались мирно беседовать.

Я зарычал сквозь стиснутые зубы. Притворяться дальше не имело смысла. Конспирация? Да какая к лешему конспирация, если тебя тащат, как последнего дикаря, на верёвке? Значит, пора перестать играть в невинного и показать наглецам с кем они связались.

Я рванулся вперёд и тут же начал преображение. Крылья сжались, чешуя поплыла, плавно втягиваясь в кожу, лапы вытянулись в руки, и в следующий миг перед ними оказался я — человек. Почти. Всё ещё со следами драконьей ярости в глазах и с дымком, идущим из пальцев.

Мгновение — и мои противники замерли. Один даже оступился, когда понял, что перед ним вовсе не дикий зверь, а нечто посерьёзнее. Тем временем я перехватил лассо, уже впивающееся в шею, и дёрнул со всей силы, пытаясь сорвать заклинание. Верёвка вздрогнула, будто не хотела отпускать, — проклятая магия. Но на один вдох свободы мне всё же хватило.

— Это был последний шанс, господа, — процедил я и шагнул вперёд.

— Ага! — выкрикнул один из них и взмахнул рукой. В тот же миг в мою сторону полетело сразу несколько заклинаний — резкие, как удар плетью. Одно с шипением пронёслось в волосах, второе — врезалось в землю у моих ног, оставляя после себя воронку с паром и запахом жжёного.

Началось.

Секунда — и всё пришло в движение. Воздух наполнился жаром, свистом заклинаний и тяжёлой магической вибрацией. Я отбросил с шеи остатки аркана и метнулся вбок, едва увернувшись от очередного сгустка энергии, который с треском разнёс полкуста и оставил в земле дымящуюся воронку.

Жаль, я катану не прихватил. Прямо-таки чувствую, как где-то в замке она лежит, скучает и тихо обижается на меня. Но да ладно. Значит, будем по старинке — с кулаками и магией.

Я двигался быстро, методично, почти хладнокровно. Один ловец попытался зайти сбоку, но я рванулся навстречу и ударил кулаком в грудь. С хрустом. Он отлетел назад, как мешок с углём, впечатавшись в дерево. Второй тут же метнул в меня сноп льда — я закрылся рукой и проклял всё на свете: больно, зараза. Даже для дракона.

Их было пятеро, и каждый знал, что делал. Работали слаженно. Давили с разных сторон, не давая мне времени на нормальную контратаку. Магия летела плотной стеной — огонь, лёд, молнии, всё вперемешку. Один попытался заморозить мне ноги, другой тут же пустил ослепляющий свет в лицо.

Я прижался к земле, перекатился, схватил горсть пыли и метнул в глаза ближайшему — не сказать, что благородно, но сработало. Пока тот ослеплённо матерился, я пинком отправил его вслед за первым.

"Превосходство в численности", — как бы одобрительно отметил кто-нибудь из наставников. — "Преимущество в позиции".

Да уж. Особенно когда это не у тебя. Я чувствовал, как тело перегревается. В груди закипала первородная ярость, подсказывая, что пора перестать сдерживаться. Но пока — нет. Пока нужно было выжить, прощупать слабые места. И понять, кто тут главный. Потому что главный, судя по всему, пока ещё не показался.

Атаки участились — будто кто-то дал сигнал: «Жмём!». Магические снаряды летели уже не по очереди, а почти стеной. Один — в грудь, другой — в бок, третий — на подлёте, чтобы сбить с толку. Я едва успевал парировать, отскакивать, отклоняться. Каждое движение становилось всё более натужным — не от усталости, от перегрузки. Им плевать, кто я такой. Главное — чтобы не вырвался.

Я ушёл в глухую оборону. Максимум блоков, минимум риска. Даже контратаковать уже было некогда — просто ловил темп и ждал просчёта. Но просчитался я. В следующую секунду что-то холодное, магическое и неприятное сжало мою правую руку. Аркан. Проклятье. Дёрнулся — бесполезно. Тут же с другой стороны появилась вторая петля. Меня тянуло в стороны, будто эти мерзавцы решили поиграть в драконью растяжку.

Я выругался и попытался вырваться, но было уже слишком поздно. Третье лассо сомкнулось на корпусе, словно удавка. Ноги мои подкосились, земля резко пошла вверх, а потом вниз. Повалили. Я рухнул с глухим грохотом, поднимая облако пыли. Лежал, вжимаясь в землю, ощущая, как остатки силы беспомощно гудят под кожей.

Тем временем незнакомцы медленно приблизились, переговариваясь между собой на приподнятых тонах. Радость в голосах — та самая мерзкая, когда "шакалы" думают, что победили кого-то, кто казался круче. Один хлопнул сообщника по плечу, другой уже расписывал, куда «этого» можно будет продать. Словно я трофей.

А вот и главный момент шоу. Один изнападающих вытащил из сумки массивный артефакт — металлический обод с рунами. Ошейник. Я дёрнулся, хотел рвануться в сторону, рывком хотя бы сбить их с ног. Но ловец только криво усмехнулся и, поворачивая в руках артефакт, довольно произнес:

— Я как чувствовал, что он понадобится.

Его подельники слаженно опустились надо мной. Холодный металл коснулся кожи — и тут же сомкнулся на шее. Глухой щелчок. А сразу после этого по телу пошла дрожь, точно ледяной кулак сомкнулся на внутренней магии. Арканы сразу же исчезли, а вместо них появились прочные путы на запястьях. Сдерживающие.

Потянулся к источнику — пусто. Ни отклика, ни дрожи силы, будто всё оборвалось. Что за…? Я рыкнул, чувствуя, как внутри поднимается злость. Магии не было. Совсем. И тогда до меня дошло: теперь я в их власти.

Меня потащили, не особенно церемонясь — волоком, будто мешок картошки, а не гордого наследника Ролании. К чёрту достоинство — путы жгли, магия молчала, а тело ныло от ударов и заклинаний. На краю долины стоял транспорт, который точно не был предназначен для прогулок по городу.

Двух моих диких собратьев с перевязанными крыльями тоже поволокли туда. Один еле шевелился, второй пытался сопротивляться, но безуспешно — его просто подбили парой чар, после чего сгрузили в клетку.

Глава 3. Подарок

А когда утром меня разбудили по королевскому распоряжению — и это была не фигура речи, а прямое указание, заверенное печатью и личной подписью, — я уже заподозрила неладное.

Во-первых, было не просто рано, а возмутительно рано. Где-то между «ещё ночь» и «совы только собрались на перекур». Во-вторых, меня подняли не на тренировку, не к урокам и не на аудиенцию, а в карету. При этом сказали надеть что-нибудь "парадное, но практичное". Это, на секундочку, инструкция уровня «построй храм из марципана — но чтобы он был пригоден для боевых действий».

Мы мчались по почти пустым улицам столицы, колёса громыхали по булыжнику, словно катапульта по нервам. Я пыталась выудить из сонного разума хоть какую-то догадку — что за безумие задумано на этот раз? Книжный рынок? Магическая ярмарка?

Я до последнего надеялась: может, отец вспомнил, как я мечтала о первом издании «Слои реальности: практика и обман», том в коже из иллюзии, где закладки переливаются в зависимости от настроения. Ну, или хотя бы о скакуне — нормальном, с четырьмя конечностями и без философского взгляда в вечность, как у предыдущего.

Но в тот момент, когда карета должна была повернуть направо — к лавкам заклинателей и уважаемым поставщикам учебников, — мы свернули налево. Куда? В самую пыльную, шумную и, если честно, тревожную часть рынка. Там, где запах серы был сильнее запаха специй, а товар не лежал на прилавках — он дышал, пыхтел и иногда громко выл.

Толпа уже собиралась, несмотря на ранний час. Кто-то продавал приворотные эликсиры «с гарантией», кто-то пытался всучить прохожему боевого курящего гнома в банке. Атмосфера была не то чтобы праздничной — скорее, напряжённо-оживлённой, как перед распродажей на артефакты, где последний амулет самонаведения делят пять колдуний с острыми локтями.

И тут я увидела ряды клеток. Больших. Громоздких. С защитными печатями и заклинаниями от поджога. А внутри — они. Драконы. Огромные, но грациозные, испуганные, но гордые. Они дымели, чихали искрами и сверкали чешуёй, отливающей всеми цветами опасности. Некоторые лежали молча, будто смирившись со своей участью. Другие оскаливались на покупателей. А один демонстративно сжевал ценник.

— Ты же давно хотела что-то необычное, — сказал мой родитель, сияя, как будто только что сам себя наградил орденом.

— Я просила книгу, — напомнила я, не отрывая взгляда от дракона, который выглядел так, будто уже прикидывает мою калорийность.

— Так вот. Книга — это вложение в ум. А дракон — в будущее. Ум можно потерять, а будущее — никуда не денется, — философски изрёк мой родитель, прежде чем шагнуть к прилавку с табличкой «Лучшие экземпляры! Гарантия некусания!».

В тот момент я поняла две вещи. Во-первых, день будет долгим. Во-вторых, если этот подарок действительно "приручен (по документам)", мне стоит срочно узнать, что это за документы — и кто их подписал.

Пока я размышляла над жизнью насущной, социальным неравенством и судьбой книжек, получение которых мне явно не светит, Его Величество (возможно, единственный в стране человек, способный всерьёз называть покупку дракона «удивительным способом укрепить семейную связь») подошёл к одной из клеток.

Сначала я не обратила внимания. Ну, клетка и клетка. Большая, с замком, магической меткой на полу и стандартным набором предосторожностей, включая висящую на прутьях табличку:

"Огнеопасно. Не кормить. Не дразнить. Не влюбляться."

Последнее выглядело особенно тревожно. Я приблизилась. И вот тогда увидела его.

Внутри сидел мужчина. На вид — лет двадцать с хвостиком, если хвост считать метафорически. Одет... ну, если обгоревшие штаны можно считать одеждой. Голый торс был покрыт следами заклинаний, ожогами и явной нехваткой смирения. Он сидел, привалившись к прутьям, вольготно, как будто это он выбирает нас, а не наоборот.
На шее — магический ошейник с печатью контроля. Сложный, дорогой, светящийся неприятно-фиолетовым. Такой выдают только особо ценной опасности. Или особо заносчивой. В его случае — возможно, и то и другое.

Незнакомец поднял взгляд, и нашлись в нём одновременно скука, презрение и лёгкий интерес. Так смотрит кот, которого ты разбудила среди ночи со словами: «Поиграй со мной».

— Он не совсем то, что мы обычно предлагаем, — с заметным беспокойством начал торговец, подходя к отцу. — Экземпляр... нестандартный. Оборачивается. Разговаривает. Умный. Возможно, слишком.

— Идеально, — сказал мой родитель с тем самым вдохновлённым лицом, каким он обычно сопровождает дипломатические катастрофы. — Беру.

— Прошу прощения, — я вмешалась, стараясь держать голос ровным, — берёте кого?

— Тебя, очевидно, — лениво протянул мужчина из клетки. Голос у него был бархатисто-насмешливый, с той самой интонацией, из-за которой героини романов теряют наследство, голову и репутацию примерно за три главы.

— Он — дракон, — пояснил отец. — Редкий вид. Обращённый. Прирученный.

— По документам, — уточнил торговец с таким выражением лица, будто он и сам бы рад их потерять.

— Подарок тебе, дорогая. На совершеннолетие, — повторил отец, явно гордый собой.
И это была та редкая минута, когда мне действительно хотелось не подарков, а усыновления в другой семье.

— Он ведь... человек. Ну, по крайней мере внешне. А внутри, как я понимаю, вы предлагаете мне огненную катастрофу в комплекте с характером, — я попыталась звучать разумно, но подозреваю, что голос у меня дрожал от смеси шока и нервного смеха.

— О, внутри я ещё интереснее, — любезно подмигнул заключённый. — Но, пожалуйста, продолжай. Мне нравится, когда меня обсуждают в третьем лице при мне же. Очень драконье развлечение.

— Мы не продаём его как человека, — начал было торговец, — официально он числится как редкий трансформируемый магический артефакт с поведенческими особенностями.

— В комплект входит сарказм, полёт и, возможно, мелкое пироманство, — добавил "артефакт", удобно устроившись на полу клетки.

Глава 4. Хит сезона: ГАДИНА-М

Кристоф Драгонийский

Кажется, я попал. Мало того, что меня купили — меня, величественного, опасного, безупречно чешуйчатого (в неполной форме, конечно), — так ещё и владельцем оказался никто иной, как король. Причём не просто правитель, а глава того самого соседнего королевства, где драконов любят только в двух видах: на гербе и в воспоминаниях о том, как их героически уничтожали. Отличная перспектива, что уж.

Тем не менее, я уже сидел в запасном экипаже в качестве "гениального" подарка для монаршьей дочери.

Кстати, карета была на удивление удобной. В смысле, если сравнивать с клеткой, в которой меня держали до этого, то тут и сиденье мягкое, и никто не лупит плёткой, если ты чешешься не с той стороны. Разве что двери — запечатанные изнутри, да арбалетчик в углу дремлет с профессиональной настороженностью. Ну и, конечно, ошейник — эта радость волшебной инженерии, который только слегка зудит, когда я начинаю думать слишком свободно.

Повозка дёрнулась, затем мягко тронулась с места. Лошади заскрипели упряжью, и мы покатили по булыжной мостовой.

Я устроился поудобнее, разглядывая улицы сквозь шторку. Столица, как ни крути, красивая. Башни, площади, каменные арки, и повсюду толпы людей. Людей, не знающих, что прямо сейчас по их городу везут проблему в кожаных штанах, обгоревших в районе колен. Проблему, которая, при удачном стечении обстоятельств и ослаблении печати, может за один вдох испепелить половину верхнего квартала. Теоретически, конечно. Практически — я пока был не в форме. И особенно не в настроении.

Когда мы остановились у очередного поворота, я выглянул в окно и сдержал усмешку. Первая карета — та, где ехала она, — чуть впереди. Да-да, моя владелица. Девчонка с таким взглядом, будто ей одновременно хочется меня пристрелить, обнять и вернуть обратно с припиской "ошибка поставки". Симпатичная, надо признать. Хрупкая, с гордо поднятым подбородком и яростью в глазах, которую я давно не видел у людей. Вряд ли она понимает, что делает, но при этом уже успела купить хомяка. Видимо, инстинкт спасения более мелких существ сработал. Надеюсь, этот инстинкт сработает и на меня.

Когда мы въехали на территорию дворца, я лениво огляделся. Ничего выдающегося — мраморные колонны, сверкающие фонтанчики, караул на каждом углу и щедрые порции позолоты. Всё это — не более чем напускная роскошь. Лично мне такие места никогда не нравились: за парадной красотой здесь обычно пряталась опасность и слишком сильный аромат дорогих духов.

В этот момент из передней кареты донёсся голос — глухой, но легко различимый. Королевский, между прочим. Преимущества тонкого драконьего слуха, как-никак.

— Да где же они?.. — бормотал Его Величество, будто выискивая кого-то за окном.

Я приподнял бровь. "Они"? Кто именно? Надеюсь, не моя фан-группа с факелами и вилами.

— Не нравится мне это «они», — пробормотал я себе под нос. Охранник в углу кареты кашлянул, но ничего не сказал. Умный мужчина.

Я откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Планов у меня не было. Но предчувствие — о, оно было. И оно определённо чесалось там же, где ошейник. Тем временем наш транспорт сделал плавный поворот, и... ну конечно. Вот о ком шла речь... Похоже, Его Величество решил устроить из нашего прибытия шоу королевского масштаба.

На подъездной аллее уже суетились слуги, вокруг топтались гости — пёстрые, оживлённые, с бокалами и улыбками. Фонтаны играли на максимум, повара крутили на вертеле что-то с рожками (надеюсь, не намёк), а между клумб метались вездесущие папарацци, ловя кадры с такой жадностью, будто мы были свежей сплетней, а не потенциальной катастрофой.

Из соседней кареты донёсся тяжёлый, искренне горестный вздох. Похоже, не одному мне это всё не нравилось. Принцесска, судя по всему, тоже была не в восторге от происходящего. Подтверждением моим мыслям стали её негромкие слова, проронившиеся в аккуратной аристократической интонации:

— Папа, ты ведь обещал, что там практически никого не будет...

Вот наивная! И она поверила...

— Но ведь это твоё совершеннолетие! Пришлось пригласить несколько знакомых и друзей...

— Ты хотел сказать несколько сотен?! — возмутилась девчонка, и тут я мысленно хлопнул в ладоши. Ну надо же. А у неё, оказывается, есть характер.

Что ж, похоже, скучно не будет. Особенно мне. Особенно если кто-то ещё решит, что меня можно гладить.

Кареты медленно подкатывали к арке, щедро увитой цветами. Слишком щедро. Цветы были повсюду — свисали гирляндами, торчали из колонн, даже на фонарях кто-то с маниакальной настойчивостью завязал букеты. Казалось, вся флористика королевства была мобилизована ради этого зрелища.

Мы остановились. Я лениво приподнял шторку и взглянул вперёд. Из первой кареты уже вышел Его Величество — важно, с чувством собственной значимости. Он подал руку своей дочери, помогая ей выбраться наружу. Элегантный жест, безукоризненный. А я тем временем задумался...

Кстати, а что насчёт королевы? Мы, конечно, изучали составы всех монарших семей в пределах трёхсот лиг от Ролании, но вот почему правитель Аргарии один — загадка. То ли вдовец, то ли развёлся, то ли съела какая-нибудь драконья сватья на дипломатическом банкете. Хотя, скорее всего, всё банальнее. Но факт остаётся фактом — рядом с ним никого.

Пока я пытался вспомнить хоть кроху информации по этому вопросу, дверца моей кареты внезапно распахнулась, и меня буквально вытолкали наружу. Вежливо, но твёрдо — в духе «ну давай, красавчик, твой выход».

Я ступил на мостовую. На секунду — тишина. Та самая, густая, с привкусом неловкости. Сотни глаз вперились в меня, словно в диковинного зверя, хотя, по сути, именно им я и являлся. Потом послышались хлопки. Сначала несогласованные и неуверенные, будто половина публики ещё решала, стоит ли аплодировать монаршему капризу.

А через пару мгновений кто-то хлопнул чуть громче и за ним подхватили остальные. Не из энтузиазма, конечно — из чувства долга. Такие уж эти придворные: хлопают не сердцем, а должностной инструкцией.

Глава 5. Моя новая жизнь

Алисандра

Я стояла на сцене, стараясь не выглядеть слишком ошарашенной происходящим, хотя на самом деле была именно такой. Гостей оказалось подозрительно много — особенно учитывая, что на дворе стояло раннее утро. Причём не просто «много», а «слишком» — с родовыми мантиями, фамильными перстнями, гербами и прочими атрибутами, которыми приличные аристократы обычно щеголяют ближе к обеду, а не в то время, когда нормальные люди ещё спят. У кого-то лицо выражало сдержанное благородное одобрение, у кого-то — любопытство, у кого-то — тоску по завтраку. Но все они были здесь. Ради нас. Ради меня.

И только теперь всё окончательно сходилось.

И наряд, в который меня облачили «на рынок» — слишком нарядный, чтобы быть случайным, но не настолько парадный, чтобы я заподозрила подвох. И поведение отца — неспешное, нарочито неторопливое, как будто он внезапно стал самым рассеянным покупателем в истории Аргарии. Он тянул время. Давал дворцу возможность нанести последние штрихи, подготовить гостей, украсить сцену, проверить звук фанфар. Они всё продумали. Всё рассчитали до мелочей.

Даже сам ритуал — тот самый, которого я боялась больше всего.

Я опустила взгляд на браслет. Металл, тонкий, холодный, до сих пор пустой — как и положено запечатанному артефакту до пробуждения. Но внутри, я знала, что-то скрывалось. Что-то моё. Или, хуже того, что-то, что мне предстояло унаследовать, независимо от желания. И это внушало тревогу: мне хотелось отступить, отказаться или задержать этот момент на ещё одну минуту. Но, как обычно, выбора мне никто не оставил.

Я стояла под утренним солнцем, окружённая наследниками и наследницами знатных домов, все — как на подбор, в нарядах из модных каталогов и с выражением «я не нервничаю, это просто моя естественная дрожь». Одни пытались держаться с достоинством, другие — с равнодушием, третьи просто ждали своей очереди, сжав кулаки. Мы все стояли на пороге нового этапа жизни, магии и ответственности.

И я — среди них. Готовилась не просто получить свою силу. Я готовилась получить свободу. Ту самую, о которой мечтала слишком долго, чтобы она могла оказаться простой иллюзией. Пусть они зовут это церемонией, пусть играют в древние традиции, пусть улыбаются и аплодируют. Но я знала: всё это — красивый фасад. А за ним — решающий шаг.

Рядом со мной стояла Лаванда Кренийская — высокая, светловолосая, с выражением почти неприлично спокойного достоинства. Она держалась так, будто не сомневалась ни в чём, даже в погоде. Дочь первого советника, будущая хозяйка половины виноградников Аргарии, а возможно, и всей кренийской долины, если судить по амбициям её семьи. Все знали, чего она хочет — и, кажется, магия это тоже знала.

Когда к её браслету прикоснулся магистр, золотистые нити вспыхнули, словно солнечные блики на листьях. Из воздуха потянуло свежескошенной травой, влажной землёй и чем-то терпким, цветочным. А на мгновение прямо у её ног проросли побеги — тонкие, юные, но такие живые, будто сама земля ответила на её зов. Лаванда, разумеется, не дрогнула. Сдержанно кивнула, как будто всё это было заранее спланировано — и сошла со сцены с видом человека, получившего именно то, на что рассчитывал.

И тут магистр поднял взгляд на меня.

Я чуть пошатнулась, словно земля под ногами вдруг перестала быть до конца реальной. Горло пересохло, а руки вспотели. Всё во мне знало: вот оно. Мгновение, которого я боялась, о котором столько думала — и всё равно была не готова.

Магистр шагнул ближе. Моя рука сама потянулась вперёд, как будто жила отдельно от меня. Прикосновение было лёгким. Почти невесомым. Но именно с него всё началось.

Сначала - ничего, полсекунды абсолютной тишины. И вдруг мир вокруг дрогнул. Словно кто-то едва слышно, но настойчиво ударил в невиданный колокол где-то внутри меня. Воздух стал вязким, как густой мёд. Всё замедлилось — голоса, движения, даже ветер. А потом... потом я почувствовала.

Нечто неизвестное. Сильное. Живое. Словно во мне открылась дверь, о существовании которой я даже не подозревала. И за этой дверью бушевала целая стихия — не яркая и пышущая, как огонь, не мягкая, как вода, не зовущая, как свет. Нет. Она была глубокой, тягучей и сложной. А самое главное — моей.

Я хотела сделать шаг назад, но тело не слушалось. Пальцы дрожали. Браслет, мгновение назад холодный, теперь налился теплом, как будто в него вливалось что-то — не извне, изнутри. Он засветился, и на поверхности проступили новые линии, которых раньше не было — узор, пульсирующий в такт моему сердцу.

Это было не похоже ни на один рассказ о даре, который я слышала ранее. Не магическое озарение и не мягкое пробуждение. Это было... будто кто-то вложил в меня огромную силу, не спросив разрешения. И она теперь пыталась расправиться в груди, в разуме, в самой моей сути.

Где-то в глубине себя я запомнила это странное чувство — напряжения, тревоги и непрошеной силы. Потому что оно наверняка ещё вернётся. А еще с ним пришел интересный эффект: стоишь себе на сцене: вокруг торжественный момент, толпа нарядных гостей, цветы везде и вдруг очень чётко осознаёшь, что у тебя за спиной кто-то есть. Он не просто стоит, а именно есть. Как будто дракон решил, что теперь он ещё и телепат-любитель, и начал морально обнимать меня, заполняя все пространство вокруг.

Я даже пошевелиться побоялась. Не потому что страшно — скорее… странно. Он ведь даже не двигался, не смотрел в упор, не дышал в ухо, но ощущался настолько ясно, будто прямо сейчас собирался произнести что-то пафосное и драматичное. Или выдать свой фирменный многозначительный взгляд с прищуром на три балла по шкале «Скоро будет весело, держись».

Может, это из-за действия привязки? Я раньше её почти не замечала — максимум лёгкий зуд в районе интуиции, когда он приближался. А тут вдруг — бах! — и ощущение, будто между нами натянулась нить. Никаких сантиментов, просто прямая линия из магии, осознания и лёгкой неловкости.

Глава 6. Тайны моего «подарка»

Алисандра

Бесит!

Вот как можно быть одновременно таким… притягательным и таким невыносимо раздражающим? Это ведь почти искусство. У меня, на минуточку, зрение отличное — и я, конечно, замечала, насколько приятной внешности оказался мой "подарочек". Даже, пожалуй, чересчур. Им вполне можно было бы восхищаться… ровно до той секунды, пока он не улыбнётся.

Эта его "фирменная" ухмылочка, в которой сарказм был не просто ноткой — он был основной партией, приправленной самодовольством, изюминкой наглости и лёгким привкусом «я знаю, что ты злишься, и мне это нравится». И ведь это он ещё рот не открывал.

Я почти прониклась. Почти хотела сказать что-то доброе. Даже, возможно, поблагодарить за то, как он эффектно и абсолютно не церемонясь избавлялся от самых надоедливых представителей знати, тех, кто ко мне лип, словно мед к булке. Он ловко обрывал попытки прикосновений, ставил на место зубоскалов, а особо упорным дарил такой взгляд, что они сами забывали, зачем подошли. В какой-то момент дракон начал действовать как телохранитель, дрессировщик и социальный фильтр в одном лице. Прямо-таки сервис.

Но всё изменилось в тот момент, когда нам удалось скрыться от вездесущих гостей этого невообразимого мероприятия в мою честь. Тут-то весь сарказм моего спутника обратился ко мне:

— Не терпится остаться наедине? — усмехнулся этот… этот… гад чешуйчатый!!!

Слышал бы он сейчас мои мысли — пожалуй, его впечатлил бы мой словарный запас. Или как минимум напугал. Но я же воспитанная и сдержанная аристократическая леди. Поэтому вместо того чтобы высказать всё, что вертелось на языке, я прищурилась и сладко поинтересовалась:

— Тебе не кажется, что ты слишком высокого мнения о себе?

Улыбка на его лице чуть расползлась. Парень явно не считал это упрёком. Скорее, приглашением к следующему раунду.

— Ты тоже заметила, что я красавчик? — хмыкнул мой странный раб, будто его ни капли не смущали ни ошейник, ни кандалы, ни обгоревшие по колено штаны, которые явно видели жизнь похлеще, чем вся моя придворная знать за последние два столетия.

Я невольно задержала на них взгляд. Что это? Новый тренд в драконьем безумии? Или он так эффектно входил в атмосферу, что зацепил ногой магический фейерверк?

— Пффф... Мне кажется, тебя в детстве слишком баловали, — протянула я, делая вид, что разглядываю потолок. — И ты вырос с явным дефицитом адекватного восприятия действительности.

Кажется, мои слова попали в цель. Крылатый чуть скосил глаза, на мгновение эмоция скользнула по лицу, как лёгкая тень — то ли обида, то ли сарказм, собравшийся в контратаку. Я даже приготовилась к колкости в ответ, но… Внезапно всё изменилось.

Парень резко напрягся, словно охотник, почуявший опасность, и прежде чем я поняла, что вообще происходит, схватил меня за ладонь, потянул вперёд и буквально втолкнул в ближайшую комнату, хлопнув за нами дверью. Не громко, но решительно. Я даже не успела возмутиться, как вдруг он шагнул ближе, и — ни с того ни с сего — приложил палец к моим губам.

А потом я услышала голоса. Снаружи кто-то проходил, и, судя по звону шпор, шелесту мантий и уровню пафоса в голосах — это явно были не дворцовые садовники.

— Ты всё проверил? Ошибки быть не должно. Иначе Легарий быстро догадается, откуда у этой истории растут ноги, — голос резкий и уверенный. Узнать его было несложно: советник короны, отец Лаванды и, по совместительству, человек, чьё присутствие вызывало устойчивое желание оказаться как можно дальше от него.

— Мои люди перепроверили всё трижды. Они выяснили, что приобретённый дракон принадлежит… — голос второго мужчины был тише, но не менее настороженным. Он не успел договорить. Его прервало резкое «Тсс!» от Кренийского. Короткое, но исполненное той самой важности, которой обычно хватает, чтобы сразу захотелось сбежать через ближайшее окно. Желательно — незаметно.

Вот только я не обратила внимания на дверь, а продолжала смотрела на него. Мой обычно язвительный и не в меру разговорчивый спутник в этот миг изменился. Внешне он оставался спокойным и даже почти неподвижным. Но в глазах его вспыхнул огонь. Я уловила в них настороженность, сдержанную злость... и нечто ещё, что не успела понять, но ощутила интуитивно.

Он прекрасно знал о чем говорят эти мужчины. И судя по тому, как незаметно напряглись его плечи, это было совсем не то, что дракон хотел услышать.

— В любом случае нам стоит подсказать нашим "друзьям", где им искать сыночка, — голос Кренийского скользнул по воздуху, будто змея по мрамору. В нём явно слышалась усмешка — я уловила её, несмотря на приглушённый тон.

— Прикажете подбросить весточку? — отозвался второй мне незнакомый голос. Холодный, безэмоциональный. Слишком ровный, чтобы не быть натренированным.

— Не сейчас. Чуточку позже, — ответил советник. — Пускай эта чешуйчатая пародия на благородство поразвлекает нашу недалекую принцесску и займёт её внимание.

На последних словах я нахмурилась. Слова задели, но выскочить из укрытия и надавать по щекам отцу Лаванды — не лучшая идея. Это была бы слишком удобная реакция для человека, считающего меня «не особенно умной». Я осталась на месте. Дождалась, пока шаги отдалятся и голоса окончательно не растворятся в коридоре.

Лишь тогда я повернулась к дракону. Он стоял напротив: напряжённый, внимательный, но внешне спокойный. Только взгляд выдавал: всё услышал. И, судя по тому, как крепко он сжал челюсти, ещё до начала разговора понимал, о чём пойдёт речь.

— Откуда ты знал? — начала я тихо, но резко. — Ты услышал их? Но как ты понял, что разговор мне не понравится, и при этом — что я должна его услышать?

Я почти не контролировала поток собственных слов — раздражение, растерянность, подозрение... Всё вперемешку. А он продолжал смотреть прямо на меня спокойно, почти без выражения.

— Ты в порядке? — спросил он неожиданно.

Я замолчала, будто сбившись с шага. Вопрос прозвучал не как ирония. Не как дежурная реплика. А просто... по-настоящему.

Глава 7. Моя тайна, твой секрет

Кристоф Драгонийский

— То есть... — я прищурился, поочерёдно глядя то на дымящийся манекен, то на девушку. — Тебя сейчас совершенно не волнует, что ты едва не разнесла, на минуточку, защищённый тренировочный зал? А заботит исключительно моя частичная трансформация?

Она даже не моргнула. Просто смотрела на меня, хмурясь, будто я только что признался в каком-то преступлении. Удивительно. Хоть бы спасибо сказала за то, что не позволил ей спалить саму себя.

Я подвигал плечом, ощущения в котором отзывались лёгким побаливанием, сбросив с него остатки чешуи, и невольно вздохнул. Да, спалился. Показал то, что не должен был показывать. Особенно сейчас. Особенно ей. Но, с другой стороны... кто ж знал, что она вздумает запускать огненные шары, едва сбросив мантию.

Инстинкты сработали быстрее, чем я успел подумать. Годами отточенная реакция — защищать, укрыть, заслонить. Даже если разум приказывал держаться в тени. Даже если это ставило под угрозу всё, что я старательно скрывал.

Впрочем, если уж быть честным, я не был уверен, чего именно мне стоило бояться сильнее: её огня… или её вопросов.

— Думаешь, это менее важно? — спросила принцесса, подходя слишком близко, что вызывало у меня легкий дискомфорт.

Я не отступил. Прежде всего потому, что драконы не пятятся. Даже если в них сверлит взглядом девушка с огнём в руках и внезапно обострённым чувством уверенности в себе.

— Ну… — я чуть наклонил голову, словно задумавшись. — Вопрос спорный. Смотря что считать более опасным: твой фаерболл или мою харизму.

Она фыркнула, и в уголке её губ мелькнула почти-улыбка. Едва заметная, но настоящая.

— Харизма? Так ты это называешь? — хмыкнула она, скрестив руки на груди. — А я думала, это хроническое самодовольство.

— Принцесса, я бы обиделся, да только у меня в запасе ещё с десяток подобных диагнозов. И все неизлечимы, — отозвался лениво и, как бы между делом, сделал полшага вбок, чуть сбив темп её напора.

Но моя собеседница не дала себя запутать.

— Что ты умеешь? — спросила неожиданно, в упор. — Помимо того, как раздражать, оскаливаться и прятаться за сарказмом?

— Очаровывать, спасать от скучных разговоров, демонстративно молчать в нужные моменты... — загибал пальцы я. — Ах да. Ещё умею избегать вопросов. Особенно таких.

— Значит, скрываешь... — её голос стал чуть ниже и внимательнее. — Ты знал, что это случится или понял, что ограничение снято? Почему ты не удивился? Откуда ты...

— Ты мне льстишь, — перебил спокойно. — Возможно, я просто хорошо прикидываюсь умным? Или ты, принцесса, переоцениваешь мои аналитические способности.

— Или ты врёшь, — не отставала она. — И врёшь довольно уверенно.

— Привычка, — пожал плечами. — Врать, когда задают слишком личные вопросы. Особенно если я связан и в ошейнике.

Алисандра замерла, и на миг между нами повисла тишина. Её глаза не отрывались от моих. Не гнев. Не страх. Интерес. Опасно глубокий. Такой, в который лучше не нырять без страховки.

Я почувствовал, как между нами сгустилось напряжение. Будто весь воздух вокруг стал чуть плотнее и чуть горячее. Она шагнула ближе. Я не отступил.

— Ты ведь не просто дракон, — сказала девушка тихо.

— А ты не просто принцесса, — парировал я.

Мы замолчали. Наши взгляды сцепились — слишком плотно, слишком остро. Лица оказались опасно близко. Ещё чуть-чуть — и... Ну вот. А ведь день начинался так скучно.

— Ты слишком много хочешь знать. Порой это бывает опасно, — усмехнулся я и, прежде чем она успела задать ещё один свой колкий вопрос, щёлкнул собеседницу по носу.

Для неё, скорее всего, это было высшей формой наглости. Для меня — попыткой сбежать.

Да, я отступил. Не выдержал этого взгляда в упор. Не смог противостоять, когда она стояла так близко, дышала почти в унисон. Аромат трав, смешанный с магией и вызовом, стучал в голову куда сильнее здравого смысла.

Странная она какая-то. По всем правилам, должна быть надменной, холодной, сдержанной, как положено юной аристократке. Как все те, что в королевствах — и в этом, и в моём родном. Но вместо этого я увидел смелую и любознательную девчонку, которая не побоялась ткнуть пальцем туда, куда не стоит. Подобралась опасно близко. Слишком близко к моей тайне.

Будто мало мне было того, что некоторые аргарийцы уже подозревают, кто я. Будто мало ошейника, заклятий и этой идиотской клятвы молчания, которую я сам себе навязал. И вот теперь ещё она — принцесса, мелкая хитрюга, которая рвёт защиту не силой, а простым: «А почему ты не удивился?»

Нужно срочно придумать, как её отвлечь или сбежать, пока не стало ещё хуже. Пока я не сломался — не перед властью пленивших меня людей, а перед ней.

Я уже всерьёз подумывал притвориться глухонемым. Мало ли — авось сработает.

Как вдруг… сухой, отрывистый звук, словно кто-то изнутри приложился всем телом к стене, раздался прямо над головой. Мы с принцесской синхронно дёрнулись и уставились на витражное окно, выходящее в сад. Всё бы ничего, но вибрация явно пришла не снаружи, а изнутри. Воздух дрогнул, как будто магия решила резко покашлять.

Мгновение — и прямо посреди зала с тихим, но гордым хлоп материализовался вестник. Ну, точнее… то, что издали могло сойти за вестника. Потому что вместо грозного магического посланника перед нами возникло что-то… округлое. С коротенькими ножками, маслянистой лысиной и выражением лица, будто его выдернули из постели ровно за минуту до завтрака.

Он отфыркнулся, пригладил балахон, изо всех сил попытался изобразить важность, но это получалось у него с той же грацией, с какой бегемот изображает балерину.

— Ваше Высочество, вы должны немедленно прибыть в малый тронный зал. Срочно. Вопрос государственной важности, — торжественно объявил он, будто не срочное сообщение передавал, а новость о дефиците булочек в королевской пекарне.

Я едва удержался, чтобы не захохотать, но Алисандра оказалась быстрее и более искрометной:

Глава 8. Я не виноват, правда!

Кристоф Драгонийский

Меня наконец-то накормили. А ведь ещё несколько минут назад я и не подозревал, насколько успел проголодаться. Еда была простой, но вкусной — ни следа привычных аристократических излишеств, никаких странных специй, вызывающих подозрение, и, к счастью, никаких попыток меня отравить. Я ел молча, сосредоточенно, как будто каждую ложку нужно было заслужить. Слуга стоял неподалёку, бесшумный и терпеливый, дожидаясь, пока я доем.

А стоило мне отложить приборы, как он бесстрастно кивнул и жестом указал следовать за ним. Мы пересекли несколько коридоров и остановились у двери, за которой скрывалось помещение, внешне напоминавшее душевую кабинку. Только вот душ оказался не совсем обычным, а магическим. Видимо, кто-то особо умный решил не рисковать и не поручать моё омовение обычному слуге. Ошейник, кандалы — всё ещё при мне, но они не могли полностью защитить не владеющего магией трудягу.

Я шагнул внутрь и на мгновение застыл, не зная, чего ожидать. Но магия окутала меня мягко, словно тёплый пар. Лёгкие потоки энергии скользнули по коже, убирая грязь, пыль и усталость. Не просто чисто — свежо. Словно я не мылся, а подремал пару часов в уютной постели. Тело стало лёгким, и даже мыслей в голове поубавилось — настолько, что я чуть не заулыбался от неожиданного облегчения.

А когда я вышел, меня уже ждали с одеждой. Кожаные штаны, мягкая светлая рубаха — ничего лишнего, но на удивление удобно и, как по волшебству, в точности моего размера. Всё, как приказывала принцесса.

Я усмехнулся. Конечно, Алисандра не могла допустить, чтобы её подарок выглядел неряшливо. Представил её в очередной раз с этим её вычурно приподнятым подбородком и лёгкой, почти ленивой ноткой в голосе, когда она произносит приказы. Даже это, как ни странно, внушало определённую уверенность.

Ну а когда с "облагораживанием" подарка было покончено, меня снова повели по коридорам, которые ожидаемо меняли цвета — стены, ковры, мозаики на полу. Они переливались от одной цветовой гаммы к другой, как будто весь дворец был расписан в зависимости от ранга или принадлежности. И в тот момент, когда стены окрасились в бирюзовые оттенки, я понял: мы приближаемся к крылу Алисандры. Здесь я уже бывал — пусть и недолго, но успел кое-что запомнить.

Слуга не сказал ни слова. Открыл двойные двери, жестом приглашая внутрь, и бросил короткое:

— Ждите здесь. Никуда не выходить.

После чего скрылся так быстро, что мне показалось — он просто растворился в воздухе.

Так я и оказался в просторной гостиной. В ней не было ничего лишнего — и при этом всё казалось избыточным. Бирюзовые шторы, подушки, ковёр, мраморные стены, инкрустированная мебель, лёгкий запах чего-то сладковатого и дорогого в воздухе. Здесь я ещё не был, но всё говорило о том, что стиль — тот же, что и в остальной части крыла, продуманный до мелочей. Даже огонь в камине не горел — он сиял, тихо переливаясь иллюзорными искрами.

А посреди всей этой красоты — я и… подарки. Очень много подарков. Ящики, коробки, свёртки, вазы, драгоценные шкатулки. В углу — клетка, прикрытая тканью, из-под которой доносилось редкое фырканье. Надеюсь, там не очередной хищник.

Я прошёлся по комнате, не торопясь и разглядывая убранство. Утопающая в бирюзе роскошь начала утомлять спустя пару минут. Я подошёл к ближайшей коробке и приподнял крышку — внутри что-то блестело. Украшения? Сувениры? Конкуренты!

Кажется, я оказался в компании остальных «подарков».

На столе стояла небольшая клетка. Решётка блестела, будто её отполировали специально к визиту высоких гостей. Я наклонился и заглянул внутрь. Ну разумеется. Тот самый хомяк, о котором утром с таким пафосом упоминала Алисандра. Он сидел на опилках, грыз что-то с ленивой деловитостью и делал вид, что я его абсолютно не интересую.

— Ну как ты поживаешь, мой несостоявшийся завтрак? — усмехнулся и постучал пальцами по прутьям.

Ответом мне стало наглое фыркание. Этот мелкий комок шерсти действительно фыркнул. Не взвизгнул, не спрятался, не побежал по кругу от страха — фыркнул.

— Он ещё и возмущается, — пробормотал я, приподнимая бровь.

Но не успел я даже пальцем погрозить наглецу, как вдруг где-то внизу у другой клетки, что стояла на полу, что-то тихо щёлкнуло. Я обернулся — и успел заметить, как кошачья лапа с завидной ловкостью отщёлкивает замок.

А вот это уже интересно.

Я аккуратно отставил хомячью переноску подальше — на всякий случай — и сделал шаг в сторону, оставив себе хороший обзор. Из клетки выскользнула тень. Плавная, грациозная и слишком уверенная в себе. Полосатая кошка — крупная и явно не домашняя — вышла, потянулась с неприличным удовольствием и совершенно без стеснения осмотрела гостиную, как будто решая, на каком диване будет дремать после полдника.

Я наблюдал молча. Нет, ну правда — у меня тут не просто конкуренты появляются. У меня тут целая делегация самоуверенных даров, и каждый при этом с характером.

Все случилось в один миг. Я даже глазом моргнуть не успел, а ведь при моих-то драконьих способностях это, мягко говоря, тревожный звоночек. Неужели старею?

Наглая кошачья морда метнулась вперёд, мгновенно засёкшая грызуна на столе. Мышечный рывок, распахнутая пасть — и я уже понял, что не успеваю. Хомяк был обречён. Я, честно говоря, даже слегка приуныл: он-то фыркал с таким достоинством, почти как настоящий вельможа… жаль кроху. Не заслужил он такой бесславной участи.

Комок шерсти взвился в воздух, целясь прямо в клетку. Щёлк — крышка открыта, ещё секунда — и пухляша не станет. Как вдруг — вспышка. Что-то мигнуло в воздухе, сорвавшись с интонацией недовольного возмездия, и в следующую секунду в кота врезался настоящий сгусток пламени. Тот взвизгнул и отлетел назад, врезаясь в подушку, где и остался лежать с выражением глубокой душевной травмы на обгорелой морде.

Помещение моментально наполнилось запахом горелой шерсти. Да уж. Аромат королевских покоев.