Одинокий мужчина желает познакомиться

Часть I. Одинокий мужчина желает познакомиться. День первый. Утро

Я редко вижу сны. И раньше-то мне нечасто хоть что-то снилось, а уж последние годы вообще почти каждая ночь как чёрная угольная яма. Вечером туда плюхнулся, к утру по будильнику вынырнул. Говорят, сон отражает какую-то проблему, которую мозг никак не может решить, но считает её настолько важной, что продолжает обдумывать и ночью. Вот эта работа и пробивается сквозь расшатанный барьер сознания, измотанного за трудный день. Но у меня слишком крепкая нервная система, расшатать её можно разве что ядерным взрывом. Однако сегодняшний сон – особенный, потому что он и не совсем сон.

Машино лицо горело, буквально светилось от какого-то непонятного мне счастья. Она шла, постоянно поскальзываясь на гололёде, падала, хватаясь за мой рукав. И при этом каждый раз неожиданно весело смеялась. Она сегодня была особенно очаровательна, пусть даже такие вот девушки не совсем в моём вкусе. Я любил худеньких, а Маша из тех, кого нельзя назвать ни стройной, ни полной, есть и девичий стан, но и приятная «припухлость» всего остального. Из-под синей вязаной шапки выбивались несколько тёмных локонов… Я ещё отметил, что на Машу это не очень похоже, она всегда тщательно прятала волосы под шапку, а сегодня не заметила.

Мы добрались до её подъезда.

– Ну, ладно, я пойду…

Маша вдруг схватила меня за локоть:

– Пошли ко мне! – засмеялась она как-то особенно весело. – Успеешь ещё домой!

Я настолько опешил от такого предложения – Маша единственная в нашей компании вообще никого и никогда к себе не приглашала, что не успел и глазом моргнуть, как уже оказался у неё в квартире. Машка чуть ли не силой стянула с меня пальто, и затолкала в комнату, усадив на диван.

– Я сейчас, подожди минутку, – и ушла, кажется, в ванную.

Пока я пытался привести мысли в порядок и сообразить, что происходит, Маша вернулась. Она вошла в комнату… и то, как она вошла, так сильно ударило мне в голову, что я не сразу сообразил. Маша была нагая. Вообще голая. Я нервно сглотнул, пытаясь заставить себя отвести взгляд, и не мог. Первый раз я видел перед собой обнажённую девушку, да ещё и при ярком свете. Моргнул несколько раз. Обнажённая Маша никуда не пропала. Наоборот, она подошла и уселась ко мне на колени. Слишком настоящая, слишком упругая и горячая, чтобы всё это оказалось галлюцинацией. А кожа у Маши, оказывается, нежная, мягче и приятнее любого шёлка. Сердце бешено ускорилось, кровь запульсировала в голове, дыхание перехватило, а ещё ниже пояса в штанах набухло.

Маша что-то зашептала на ухо, я никак не мог сообразить, что именно, настолько в голове всё плыло. Потом взяла мою ладонь и положила на свою грудь. Грудь была мягкая, но одновременно твёрдая, так что я не удержался и сжал. Маша томно вздохнула, облизала губы языком и взялась за пряжку ремня у меня на брюках…

Маша как раз справилась с пряжкой и сумела расстегнуть мне ширинку, когда я сумел взять под контроль бурю гормонов в крови. Отец всегда требовал думать над любым шагом – ибо сделанного уже не воротишь. А сейчас всё это было… неправильно. Да, я сейчас хотел Машу, но как животное хочет другое животное. А не как человек должен любить человека. Ничем хорошим это не кончится, я был уверен.

Аккуратно пересадил Машу рядом с собой на диван, сам рывком встал и торопливо застегнул брюки.

– Эй! Ты чего?!

– Маша, ты потрясающая девушка, но… не надо так.

Горло сдавила непонятная боль и подступившие к горлу слёзы. А рука всё ещё чувствовала тепло возбуждённого девичьего тела.

– Дурак! – Маша вскочила и попыталась дать мне пощёчину, но я успел перехватить её руку.

– Маша, ты замечательная девушка и, наверное, лучшая на курсе. Но вот так… неправильно.

– Неправильно? Ты всё по Юльке сохнешь? Да чхать она на тебя хотела. Я для тебя готова была на всё, а она никогда тебе… А я тебя с первого курса люблю. Ты всё равно будешь моим! Любой ценой! Только со мной ты будешь счастлив.

И тут вожделение ушло. Совсем. Почему-то рядом с Машей стало находиться неприятно.

– Извини и прости, но – нет. Твоим я не буду. Никогда. Я прекрасно понимаю, что Юле неинтересен. Она мне про это сказала прямо. И знаешь, я уже почти это пережил. Вот только… Если бы ты и правда думала обо мне, ты просто подошла бы и помогла тогда, месяц назад. Не как сейчас, а просто по человечески. Но ты эгоистка, оказывается. Тогда все смеялись, со мной сразу после слов Юльки связаться – удар по репутации нашей королевы? А сейчас уже и в универе ничего не скажут, и я почти дозрел? Нет, нам с тобой не по пути. Я никогда не буду с тобой.

Чудовищным усилием я заставил себя не смотреть на голую Машу, вышел из комнаты. Накинул пальто, запрыгнул в сапоги, и, не застёгиваясь, ушёл. Лишь на пороге квартиры перевёл дух: всё-таки в двадцать лет и впрямь хочется обладать красивой девушкой, и плевать на последствия. Даже если умом понимаешь – нельзя. Уже в коридоре меня догнал отчаянный крик:

– А ты всё равно будешь моим! Любой ценой!

Если мне начала сниться Маша – это нехороший признак. Я торопливо встал перед зеркалом в ванной, тщательно всматриваясь в своё лицо. Ну точно. Рыжие кудри, обычно тускло-медного цвета сейчас понемногу начали золотиться. Карие глаза тоже еле заметно начали светлеть. Пока это почти незаметно, но... уже дело плохо. Я слишком затянул с прошлой охоты. Рискую сорваться в неконтролируемую жажду, а это с большой долей вероятности плохо закончится. Срочно надо искать жертву, а для этого брать отпуск на работе. Немного грима, опыт работы санитаром – я специально когда-то устроился работать в больницу, чтобы запомнить симптомы самых разных болезней. При сильной нужде мой организм сумеет большинство этих симптомов в том числе и изобразить, но надеюсь, до этого не дойдёт.

День второй. Полдень

Худощавая светло-русая девушка немного старше двадцати выбежала из подъезда. Поёжилась, весна только-только началась, сыро и слякотно. Зря она не стала пальто застёгивать. Ага, жмёт на брелок, неподалёку пищит сигнализацией старенький тёмно-синий «хёндай». Тогда понятно, с чего она легко одета. Ключ на старт! А это уже удача, аккумулятор, похоже, почти сел. Как всегда в самый неподходящий момент. Ну то есть смотря кому неподходящий. Машинка всё-таки чихнула выхлопными газами и загудела, но это ненадолго. Я на слух могу сказать, что генератор еле дышит и по дороге нормального заряда не даст. Можно закидывать наживку. Главное сейчас – не упустить рыбку, другой вариант знакомства не так хорош.

Это для работы у меня нет прав и машины. Моя вторая личность и в автомобилях разбирается, и водительский стаж имеет немалый, и «колёса» есть – причём несколько. На этот раз я выбрал из своего гаража чёрный «рено», причём от оригинала там осталось меньше половины. Моя машина в состоянии посоревноваться на гонках, а уж сегодняшнее старьё и в городском потоке я тем более не упущу. И кажется, сегодня удача на моей стороне. Девушка выехала не в сторону Варшавского шоссе, где случайно остановиться рядом в случае поломки намного сложнее, а свернула на Болотниковскую. Тут всего две полосы, так что держать нужное расстояние намного легче.

Как я и предполагал, «хёндай» заглох в самом неподходящем месте. Светофор, перекрёсток, толпы людей и машин вокруг. Какое-то время водитель ещё пыталась крутить стартером, пока остальные сигналили, орали или молча проезжали мимо. Наконец, девушка выбралась из машины, открыла капот. Всегда забавлял этот момент. Ты же в двигателе вообще ничего не понимаешь, не учат этому в современных автошколах. Но нет, каждый считает своим долгом попробовать двигатель загипнотизировать взглядом: авось заработает.

Я объехал заглохшую машину и встал перед ней. Под удивлённым взглядом девушки достал из багажника знак аварийной остановки и оставил на дороге. Улыбнулся девушке как можно теплее, а то смотрит она как-то настороженно и вроде испугалась даже.

– Здравствуйте, девушка. Вам помощь нужна?

– Да. Вот, – шмыгнула она носиком, — заглохла, зараза, и не заводится. А вы… можете помочь?

– Проверим, – и заглянул под капот. – Давайте-ка заводите, а я посмотрю, чего тут может быть.

Девушка зайцем метнулась в салон и попробовала завестись. Естественно, безуспешно. Рядом как раз проезжал какой-то мужик на дорогом внедорожнике. Снисходительно опустил стекло и крикнул:

– Овца! Дома сиди, раз водить не умеешь. Встала!

Девушка сдерживала слёзы из последних сил. Я и в обычной жизни такого хамства не терплю, а сейчас особенно.

– Пасть заткни. Права купил, на мозги денег не хватило? Чего пристал? Ну, сломалась машина, ну у всех бывает. Лучше бы за своим ведром с болтами следил.

– Ах ты!

Мужик уже приготовился выскочить и дать мне по морде, но тут заметил, как я ухмыляюсь и показываю: давай, у меня в руках как раз тяжёлый гаечный ключ, а на рекордер идёт запись. Картинка будет на загляденье. Остановился и первым полез в драку – ни один адвокат не отмажет. Потому обложив меня сверху донизу матом, мужик вдавил педаль газа в пол и рванул вперёд. Какие эти самоуверенные хамы всё-таки трусливые и предсказуемые. Зато у девушки аж глаза загорелись, за неё явно никто так не вступался ещё.

– Ладно, в чём-то этот боров прав. Мы и впрямь перекрёсток перекрыли. Давай я тебя на трос зацеплю, пока отъедем, а там посмотрим.

– Давай, – тихонько согласилась девушка.

– Трос есть?

Они замотала головой и виновато опустила глазки. Ну я и не сомневался…

– Ладно. У меня есть. Садись в машину, я сам всё сделаю. Попробуем заодно на ходу завести. Сумеешь? В бампер мне не впечатаешься?

– Я… Я сумею.

– Тогда поехали.

Мне с самого начала было понятно, что толку не будет никакого. Но когда мы проехали перекрёсток и остановились чуть дальше по улице на обочине, а машина у неё так и не завелась, то вышла девушка с таким виноватым видом, что хотелось аплодировать капризной фортуне в ладоши.

– Простите…

– Да ладно тебе. Короче, нам в ремонт надо. Там разберутся. Время у меня сегодня есть, давай-ка я тебя до сервиса оттащу?

– Давайте, – обрадовалась девушка. А дальше судя по хмурому лицу к ней в голову пришла мысль: а сколько это стоит? Бесплатно сейчас ничего не делается. – Ой, а что я буду вам должна?

– Да ты чего? – засмеялся я. – За что? За то, что я по дороге к себе домой дотащу твою машину на тросе до сервиса? Ничего не должна. Ну, поехали? Только держи трос натянутым.

Небольшая мастерская располагалась в гаражах затесавшегося с непонятных времён осколка промзоны, теперь окружённого многоэтажками. Но была и в самом деле хорошей. Вдобавок я заранее договорился, мол, ухаживаю за девушкой и надо ей «помочь». Типа, как у неё машина сломается – пока чинится, хочу вечером её домой увести и всё такое прочее. Мужики с пониманием ухмыльнулись, дополнительную таксу из мужской солидарности тоже задирать сильно не стали. Поэтому не удивились ни тому, что я прошу чужую машину сделать «по полной», ни тому, что ремонт необходимо затянуть до завтра.

– Ну всё. Сделают как надо, не переживай. И не обманут. Я здесь мужиков не первый год знаю, ни разу меня не надевали. Если говорят «менять» – значит, точно менять.

День третий. Закат

– Ало, привет. Не отвлекаю?

– Привет. Что-то случилось, Игорь? И не отговаривайся дежурным «всё в порядке». Что с тобой?

– Нет. То есть да. А как ты догадалась?

– Ты очень правильный и деликатный мужчина. – Я услышал, как она невесело усмехнулась. – За эти две с половиной недели, как и обещался, ты звонил всегда только в обед и никогда в выходные. И вообще, старался заботиться о моей репутации и чтобы Виталик не ревновал. А сегодня позвонил в субботу.

– Извини. Но я хотел спросить. Ты не занята? У тебя есть время? Составить мне компанию, прогуляться по городу. Я понимаю, это наглость, но… В общем, я действительно узнал сегодня очень нехорошую для меня новость. Без подробностей… но просто не могу сегодня один. Просто чтобы рядом была живая душа. Без долгих объяснений. А ты единственная, к кому я могу обратиться. Именно чтобы просто был кто-то рядом и не задавал вопросов. Извини, наглость, наверное. Зря я тебя…

– Стой, – она ненадолго запнулась, а потом сказала: – Тебе повезло, это судьба, наверное. Я действительно свободна и могу составить тебе компанию. Ты где?

– Я у тебя во дворе.

– Тогда подожди, сейчас спускаюсь.

Мне, наверное, и правда везёт, но везение и судьбу я предпочитаю ковать сам. Люба сегодня свободна потому, что вчера со своим парнем крупно поссорилась. Причём виноват был именно Виталик, не в первый раз по своей невнимательности сначала оскорбив девушку, а потом встав в позу: «Чего я такого, ты сама выдумала – сама обиделась». Из-за этого вместо запланированного выходного вдвоём Люба и ждала дома, одна, злая. И на моё предложение согласилась наполовину из жалости, а наполовину с тоски и нежелания сидеть в четырёх стенах. Но я всё равно улыбаюсь, увидев Любу. Она хорошая девушка, и провести с ней день будет приятно. Вся злость, которая неизбежно появляется в душе – мол, ты как хочешь, а я всё равно пойду гулять и без тебя отлично проведу время, а ты завтра будешь жалеть – она у Любы спрятана очень глубоко и никогда не вырвется наружу... Если ей не помочь.

А погода «на погулять» сегодня на редкость хорошая. Весна пришла к нам по-настоящему. Ярко светит солнце, и белые тучки задумчиво плывут по голубому небу. На асфальте снега нет совсем, и даже лужи застенчиво почти высохли. Снег если и остался, то стыдливыми ноздреватыми кучами в тени и немножко на газонах. Тепло, я вообще в лёгком джемпере поверх рубашки, а Люба из верхней одежды накинула одну ветровку.

– Что случилось? На тебе лица нет. У тебя… кто-то умер?

– Извини… я и в самом деле не могу пока сказать. Просто побудь рядом, пожалуйста?

– Хорошо. И куда ты предлагаешь побыть?

– Для начала…

Первым делом я заглянул в небольшое кафе неподалёку: сказал, что время уже к обеду, а у меня с утра кроме чашки крепкого кофе маковой росинки во рту не было. И я не зря тогда получил от Любы приглашение войти в её дом. Пока всё не закончится – я могу ощущать её настроение. Например, сейчас я точно знаю, какое пирожное ей понравится больше всего. Мой дар – и моё проклятие…

Едва к нам подошла официантка, я начал диктовать:

– Так, нам, пожалуйста, омлет, чашку шоколада, чай с чабрецом и тирамису «вишня в шоколаде», – а когда официантка отошла, то заранее предупредил Любу: – И чур не спорить, что плачу сегодня я.

– Но…

– Я сказал: не спорить. Раз именно я виноват, что мы с тобой ходим сегодня непонятно где, то и оплачиваю всё именно я, иначе как-то не по-мужски выходит.

– Хорошо, – глаза у неё всё-таки немного округлились от удивления. – Но откуда ты узнал? Что я хотела именно этот чай и соглашусь именно на это пирожное? Только честно, я ведь при тебе всегда эклеры брала.

– Ну я, вообще-то, не знал, просто угадал. Мне с чего-то показалось, что именно сегодня тебе больше подойдёт тирамису с вишней.

А дальше мы отправились в парк на Борисовские пруды. Сначала немного покататься на лодке: вода успокаивает и от неё всегда какое-то лирическое, меланхоличное настроение. Легонько дунет ветерок и погонит к берегу ветки и листочки, вода всколыхнётся, а на гладкой поверхности пруда пробежит рябь – прохладно. И девушка невольно пододвинется поближе к твоему тёплому боку… А ведь она ждала своего Виталика, я знаю, что апельсиновый аромат на волосы Люба брызгает лишь для своего парня, сама предпочитает вишнёвые. Дальше мы пошли на американские горки, причём Люба на самых резких провалах сначала невольно хватала меня за руку, потом отдёргивала и мило при этом смущалась. Закончив кататься, мы вышли за ограду «горок» на аллею, и я предложил:

– А не хочешь вон туда? – и указал на стенд, где были расположены воздушные шарики, которые необходимо лопнуть, чтобы получить приз.

– Не знаю. Я бросать не умею. Виталик тоже один раз попробовал, и у него не получилось.

– А мы всё равно попробуем.

За стойкой стенда стоял улыбчивый молодой студент. Парень явно скучал, так как к нему желающих подойти было немного. Сейчас в парке немало парочек, но бросать острые предметы в воздушные шары надо уметь, а вот опозориться в глазах девушки можно запросто.

– Добрый день, – обратился я к парню. – Подскажите, а что надо сделать, чтобы выиграть вот того тигрёнка? – указал я на большую мягкую игрушку.

Эпилог

После наших бурных прыжков на простынях моё лицо было всё в Машиной помаде, а на её красивом личике с моей «помощью» размазалась вся косметика, превратив лицо в подобие клоуна. Но нам было всё равно. Маша уже словила два или три оргазма, и наконец-то согласилась сделать мне минет. Сейчас я опирался спиной на стену, а передо мной на коленях стояла голая девушка, лаская мою вставшую плоть ртом и грудями. У Рустама давно уже были свои ключи, в Машину квартиру он зашёл без звонка. Как раз в тот момент, когда моя сперма бурно выливалась Маше в рот, на лицо и на грудь.

Немая сцена замерла на несколько мгновений, после чего Рустам бросил на пол огромный букет роз, который держал в руках. Следом в Машу полетела коробочка, из которой с жалобным звоном выскочили и покатились два обручальных кольца.

– Шлюха! – сквозь зубы процедил Рустам. –Хорошо я это узнал до свадьбы, а не после.

Он развернулся и ушёл. Маша с криком вскочила и бросилась было следом, но запнулась о мой взгляд.

– Ты знал. Игорь? Ты знал, что он будет мне делать предложение, и именно поэтому… всё… сегодня?!

Маша кинулась ко мне, собираясь расцарапать мне лицо – и отшатнулась, потому что зрачок из голубого стал красным, и там заискрилось самое настоящее пламя.

– Конечно. У тебя ведь был потрясающий секс. Ты сама этого когда-то хотела со мной, получила, а сейчас пришла оплата. Да, я знал и постарался, чтобы Рустам всё увидел. Зная его, вы с ним больше никогда не встретитесь, можешь за ним не бежать.

– Что ты за тварь, Игорь.

– Тварь. Которую, вообще-то, ты сама и создала. Ты хотела ночь со мной – и провела ритуал, я и стал инкубом. Демоном страсти. Немного не то, чего ты желала, но ровно как ты и просила.

Это воспоминание и спасло меня. Опять. Как всегда. Только стыд и воспоминание о той боли, которую я когда-то причинил, помогло вырваться из потока сегодняшнего горя и стыда, который я жадно лакал из Любы, стоя в коридоре. Это похоже на наркотический угар или опьянение, когда ты сначала пьёшь настоящие страсть и восторг, а потом боль и стыд. Поток энергии захлёстывает каждую клеточку тела, наполняя могуществом и дистиллированным счастьем. Очень трудно оторваться, впитать не больше чем нужно для твоего существования. Но иначе ты закончишь как обычный наркоман. Я несколько раз встречал подобных себе… Два – три года, десятки сломанных судеб, беспрерывный кайф… А дальше смерть от передозировки. Человеческий организм не выдержит колдовской переделки, ведь чем сильнее ты используешь способности, заменяя нервы и сосуды магическими потоками, тем больше тебе нужна доза, без которой начинается похмельное состояние наркомана. Или же, ещё чаще, инкуб и суккуба в состоянии опьянения магической силой теряют осторожность и гибнут от руки жертвы или обманутого ревнивца. Сегодня я сумел оторваться от потока, поглотив лишь необходимый для существования минимум, и чтобы организм успел восстановиться до следующего раза… Всё равно меня трясло как от наркотической ломки, ноги подкашивались, на лбу выступила испарина, с трудом получалось удержать рвотные позывы.

Я до сих пор жив только благодаря Маше, моему ангелу-хранителю… которой я дважды сломал жизнь. Первый раз тогда, когда она в отчаянии пыталась меня соблазнить. Я бросил ей в лицо обвинения, которые она ни капли не заслужила. Она ведь на самом деле поддерживала меня с первого дня, она вытащила меня из депрессии, а я как самовлюблённый идиот ничего не видел и думал исключительно о себе. Взбешённая женщина – страшное существо. Кто же знал, что в Маше дремлет настоящий дар? Такие люди встречаются дай-то бог один на несколько миллионов. И что она в припадке ярости попробует сделать вычитанный где-то ритуал приворота, а тот окажется на самом деле ритуалом создания инкуба, которого обязательно притянет к создателю. С год казалось – ничего не вышло, мы учились, как и раньше. Маша встретила Рустама, такое бывает раз в жизнь – две души, две половинки целого. А я всё разрушил… ибо такова природа демона похоти, сначала невероятное наслаждение, за которым идут стыд, боль и поломанные судьбы.

Рустам уехал из города на следующий день, не оставив обратного адреса, и я так и не знаю его судьбу. Маша осталась. Она всегда была сильной, намного сильнее меня. Выстояла, перенесла и отъезд Рустама, и порицание со стороны друзей и знакомых, потому что история всё равно выплыла наружу. В итоге вышла замуж за какого-то вдовца с ребёнком. Дальше слюбится-стерпится, родила ему дочку. Я за ней приглядываю и негласно помогаю, чем могу. Сейчас Маша уже бабушка с пятью внуками. Наверное, счастлива?

Наверное – да, время лечит, а сорок лет срок немалый… Бездна времени, сорок лет, а я до сих пор жив. Навечно застывший между двадцатью пятью и тридцатью пятью. Сразу как сегодняшняя ломка поутихла, и мне стало капельку получше – на всё ещё подгибающихся ногах я двинулся вниз по лестнице. Мы не можем иначе. Мне нужно хотя бы раз в полгода кого-то соблазнять, а потом нести ему боль. Без энергии голод затуманит разум, и я сорвусь. Всё равно кого-то выпью, но уже не смогу потом остановиться, да и пострадает случайный человек. Оклемавшись от первого в своей жизни соблазнения и вспомнив, чего натворил, я в ужасе поклялся, что никогда такое не повторится.

Я вышел из подъезда на улицу. Вокруг колыхалась и волновалась ночь, небо затянули серебряные облака. Город засыпал, устав от шума, суеты. В окнах одно за другим гаснет свет, улицы одеваются в тёмные наряды. В разрывах туч слало привет ночное звёздное небо, и Луна подмигивала ярким взглядом.