Одна маленькая ложь: притворяясь собой

Глава 1. Это 21 век, детка.

Никогда, НИКОГДА не противьтесь воле отца своего.

«Книга откровений гг»

- Пожалуйста…

- Нет.

- Ну, я прошу тебя…

- Сказала: нет.

- Во имя светлой и чистой любви! – воспевает подруга.

- С грязным лохматым рокером? – осекаю её «полет».

- Это всего лишь имидж!

- А это всего лишь твой жених.

Ладно, каюсь, рокер был вовсе даже и не грязным, и совсем не лохматым: его бородка была подстрижена в Барбершоп и имела идеальную форму, волосы уложены в стильную причёску - там же, а туалетная вода этого представителя современной рок культуры была дороже моей на один нолик. К слову, пару его маек и ту кожаную куртку, в которой он заявился к подруге на первое свидание, я бы с удовольствием забрала к себе в гардероб…

- У тебя же имя - Мира! – всплеснув руками, театрально восклицает Ангелина.

- И что? – на моём лице даже бровь не дергается.

- Ты должна быть миротворцем в любом деле! – она устремляет на меня указательный перст с идеальным маникюром.

Кстати, пора свои когти подрезать: они уже мешают быстро печатать и попадать по кнопкам.

- Нет, - непреклонно отрезаю.

- Ну, пожалуйста!!! Мирочкааааа!!! – тянет это хитрющее создание, изобразив на лице скорбь вселенского масштаба, - Ты вообще понимаешь, насколько это архаично? Нет?.. Такие договорённости до сих пор существуют, ну, разве что в Японии! Ну, кто сейчас, в двадцать первом веке, будет договариваться о свадьбе детей – при том, что последние друг друга в глаза не видели?!?! Да если я соглашусь – я тут же плесенью покроюсь от этих древних средневековых традиций!!!! Ты же не хочешь, чтобы я плесенью покрылась? Да?..

- Да, - сдерживая улыбку, отвечаю.

Привычка подруги использовать наводящие «Да» и «Нет» везде, где ни попадя, очень меня веселила. Особенно, когда она путала собеседника с ожидаемым ответом.

- Да? – обрадовалась Ангелина, сложив ладони перед лицом.

- Да и нет, - отрезаю ровно, возвращая её на землю.

Черноволосая красавица, что порой слишком сильно напоминала куклу Барби и своей внешностью, и своим поведением, изображает гнев всем своим телом (это был прям целый танцевальный номер!), а потом её резко озаряет идеей.

- Я тебя уволю! – радостно восклицает Ангелина.

- Тогда дела сама вести будешь, - легко парирую.

Геля надувает губы и сводит брови к переносице.

- Я заберу у тебя свой кабинет! – всё же не сдаётся она.

- Ок, тогда статьи в раздел сама писать будешь. Про мои бумажные стены тебе известно не понаслышке, - отбиваю, не напрягаясь.

- Боже, они реально - бумага! Этих строителей нужно на кол посадить за такую работу, - Геля трёт виски и прикладывается к стаканчику капучино, купленному в кафешке третьего этажа.

Сегодня она ночевала у меня, поздно вернувшись с очередной тусовки, в то время как я дописывала статью для нового номера здесь, в её кабинете. Заснула я тоже прямо здесь, в издательстве – благо, что кабинет директора был полностью в моём распоряжении…

- Ну, мы с Арти вчера пошумели немного… чтоб твоим соседям тоже жизнь медом не казалась, - разглядывая ноготок, протягивает Геля, а у меня закрадывается подозрение, что вчера мои соседи не спали. От слова вообще.

Но почему-то мне их не было жалко. Может, всё дело в том, что им всем совсем не было жалко меня – когда они сверлили мой мозг с восьми утра и топтали нервы своими перемещениями и перестановкой мебели после десяти часов вечера?..

- Почему тебе просто не встретиться с ним? – предлагаю, возвращая подругу к насущной проблеме, а сама опускаю взгляд на экран и мгновенно ухожу в содержимое письма с правками редактора.

- Я не могу с ним встретиться! – глаза Гели тут же наполняются ужасом, - Мой Арти ужасно ревнивый! Он ведь сразу же обо всем узнает и бросит меня! И ему неважно будет, что этого женишка мне сосватали чуть ли не в первый месяц моего рождения! У него, знаешь, сколько девчонок под дверью ночует?!

Тут следует объяснить свою позицию. То, что Артур-Арти ревнивый – мне нравится. Значит Гельку ценит при всей своей популярности. А то, что у него перед квартирой ковер из фанаток – совсем не нравится. Так ведь можно пробираться к своей двери, запнуться случайно о чью-нибудь голову, упасть и встретиться глазами с очередным подарком судьбы…

Опасное это дело – быть девушкой начинающей звезды. Но я задумалась, а Геля продолжала распаляться…

- И, в конце концов, это моя жизнь! И моё свободное плавание!

- Твоё «плавание» обеспечивают твои родители, - замечаю, прищурив глаза и внимательно вглядываясь в экран.

- Естественно, что на моей свободе мне нужны деньги! А чего ты ожидала? Они всю жизнь растили меня, как принцессу! С чего бы мне обладать навыками выживания в этом страшном и недружелюбном мире?! – искренне возмущается подруга, которой сейчас только Оскара не хватает. И мамы с папой в зале.

- Этот недружелюбный мир подарил тебе твоего бородатого рокера и меня, неблагодарное ты существо, - произношу спокойно, поднимаю трубку и звоню редактору.

- Мира? – тут же отвечает Зоя Эдуардовна.

- В псевдониме BadComedian буква «c» заглавная, - сухо произношу, подавляя в себе желание пойти и объяснить вживую, где редактор был не прав.

- И что? – «не понимает» Зоя Эдуардовна.

- То, что её не нужно было исправлять. Ошибками у нас занимается корректор – это не ваша обязанность, - холодно отвечаю.

- Да кто заметит эту твою заглавную? – начинает старую песню редактор.

Глава 2. Наречённый из Сан-Франциско.

Будьте стойкими! Проявляйте стойкость! СТОЙКОСТЬ!

(И - самое главное - не врите себе)

«Книга откровений гг»

Этот день не просто долгий, он бесконечный!!! Встаю, плетусь к кофейному автомату, провожаю усталым взглядом спину последнего работника. Да, все ушли, а я осталась.

И почему? Потому что Зоя Эдуардовна так просто не сдается! Ей жизненно необходимо доказать мне свою правоту!

Короче, звонок «папе» обошелся мне дорого – и теперь я вынуждена была сравнивать отчеты по продажам номеров журнала, где разворот делала я, и где разворот создавался под присмотром Зои Эдуардовны… Это при том, что верстка – вообще не моё занятие! Моё дело – подобрать актуальную тему для статьи на разворот и написать её! Всё!!!

Но раз монстр-редактор хочет соперничества – будет ей соперничество…

Тру лицо, боясь даже представить, сколько времени это займёт. А я ещё хотела завтра успеть в зал до работы… да мне бы к обеду проснуться.

Беру кружку кофе, бросаю туда целых три кубика сахара, бреду к кабинету. Хорошо, хоть, что этой пиранье не разрешено покушаться на кабинет Гели… а то бы она меня давно оттуда выперла - ведь все остальные сотрудники работают в офисной зоне. Но статус подруги директора, а также – подруги дочери Вячеслава Игоревича, оберегает меня от притеснений в этом плане. В отличие от притеснений в выборе материалов и в моём общем видении будущего журнала…

Но…

Работа, как говорит папа Гели, отдельно, а дружба – отдельно.

Вот и приходится терпеть недальновидность редактора, и при этом злить её своим наличием в директорском кабинете – каждый день.

Усаживаюсь в кресло перед компьютером и распечатываю очередной отчет. Пока принтер работает, грею руки о чашку с кофе. Батареи ещё не включили, хотя на улице уже давно не так тепло, как в начале сентября…

- Я не такой тебя представлял.

Вздрагиваю.

Поднимаю взгляд от бумаг и застываю, с легкой растерянностью глядя на… идеал всех моих идеалов, стоящий в проёме двери.

Темноволосый, гибкий, высокий… всё, как я люблю. Поза расслабленная, голова чуть склонена набок. Черные зауженные брюки сидят превосходно, как и черная кашемировая водолазка, – и я даже с расстояния могу сказать, что стоимость его одежды была равна пятизначной сумме. Чуть прищуренные хитрые глаза смотрят из-под густой челки, падающей на часть лица. А его волосы… этакий легкий беспорядок – но не искусственно наведенный и залитый лаком насмерть, а… естественный…

Таааак!!! Партнёр Вячеслава Игоревича? Новый арт-директор? Доставщик суши из дорогого ресторана? Фу, ты! Мира! Какой доставщик суши? Скорее – владелец ресторана!

Сжимаю чашку с кофе, быстро соображая, что на мне надето? Чёрт… это ведь не тот серый безразмерный свитер?..

Кажется, он.

- А? – выдавливаю из себя, впадая в лёгкий ступор.

Чертов свитер!

- Почему-то мне казалось, что ты выглядишь иначе, - с мягкой улыбкой замечает черноволосый красавец, владелец идеальных роста, веса, тела, загара (да, у него ещё и легкий загар был!) и, уверена, знака зодиака… и не спеша осматривает кабинет.

- Я - это я, - изрекаю полнейшую глупость, глядя на молодого человека широко раскрытыми глазами.

- Да. Маленький Ангел. Так, кажется, тебя называл твой папа, когда мы были детьми?..

Большой Взрыв! Крушение города Надежд. Одиноко летящий по пространству моего сознания снимок Гели…

Так, стоп! Почему он спутал меня с Ангелиной? Мы, конечно, обе брюнетки, но у меня волосы по плечи, а у неё длинные локоны чуть ли не до попы. У меня среднестатистическое лицо, а у неё – кукольная мордашка с огромными глазами… ладно, у меня глаза тоже большие, но я их не так крашу…

К тому же, у нас совершенно разные формы: Геля - идеал с тонкой талией, покатыми бедрами и грудью третьего размера. Я же… простая. Не модель, короче. Как нас вообще можно спутать?!

И вообще - у меня глаза зелено карие! А у Гельки – голубые!

Или он не разглядел их с такого расстояния?..

- Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, - произношу сосредоточенно; встаю на ноги, не выпуская из рук чашки с кофе; уже хочу сказать, что носитель лучшего (по моей собственной версии) в мире гена красоты ошибся, как…

- Я знаю, что вы с отцом не ладите, - легко переводит тему геноносец, от которого сто процентов будут красивые дети, - Уверен, это не отразится на наших отношениях. Кстати, я оставил тебе три сообщения…

Он ещё и такой уверенный в себе!..

Так, стоп!

Смотрю на телефон Гели, оставленный хозяйкой на краю моего стола этим утром… и выдыхаю, прикрыв глаза. И впрямь – три непрочитанных…

- Заработалась?

Ох, это только в мечтах бывает, когда такой красавчик спрашивает нечто подобное мягким голосом, затем медленно подходит к своей избраннице и…

Встряхиваю головой, отгоняя наваждение. Это жених Гели. Тот самый, которого я должна отшить. За неё.

- Извини, как тебя зовут? – устало спрашиваю, опускаю кружку на стол и протираю глаза.

Молодой человек улыбается, складывает руки на груди и упирается спиной в косяк двери.

- А ты забавная. И вся такая деловая. Не такой мне тебя описывали, - отвечает он, сверкая на меня своей идеальной улыбкой и демонстрируя небольшие ямочки на щеках. ЯМОЧКИ-ТО ЕМУ ЗА ЧТО?!

Черт, а ведь со всем этим своим совершенством ему, наверное, очень сложно живётся…

Но это уже не моё дело!

Глава 3. Капелька недопонимания.

Oh my dear

Heaven is a big band now

Gotta get to sleep somehow

Bangin' on the ceiling

Bangin' on the ceiling

Keep it down

(Из песни Foo Fighters “The Sky Is A Neighborhood”, прослушанной гг раз сто)

На следующий день иду на работу откровенно злая. И почему я позволила этому наглому темноволосому «женишку» так смутить меня? Меня?! Я же имею иммунитет ко всем красавчикам – долгие годы дружбы с Гелей закалили, знаете ли! А из-за этого Кита я растеклась лужицей, да ещё и после его ухода ничего сделать не смогла! Голова просто отказалась работать! Потому пошла домой и выспалась – на зло всему миру! Ладно, сегодня расставлю все точки над «ё» и продолжу воевать с Зоей Эдуардовной. Старый враг лучше нового-не-моего жениха. Как-то так.

Вхожу в здание, поднимаюсь на лифте, стаскиваю с себя пальто, поправляю укладку волос и выхожу на нашем этаже.

- Доброе утро, - здоровается со мной сотрудница по имени Маша.

- Доброе, - чуть нахмурившись, отвечаю.

Хм… А где обычное «привет»? И почему я чувствую, что если бы она знала моё отчество – она бы сказала мне: «Доброе утро, Мира Александровна»?..

- Доброе утро, Босс!

- Доброе утро!

Официальные приветствия сыпались отовсюду, пока я шла к кабинету Гели.

Что не так со всеми?! Да, на мне хорошенький черный комбинезон, а на ногах каблуки, но что-то я не припомню своего перевоплощения в Миранду Пристли. Да и у нас здесь не офис журнала о высокой моде... Тогда что творится?

Вхожу в кабинет, чтобы закинуть сумку и с легким раздражением обнаруживаю Кита, разглядывающего один из номеров рядом с моим столом.

- Доброе утро, Босс, - усмехается он.

Прищуриваю глаза, оставляю сумку на крючке у двери, и со словом «Секундочку», иду обратно в офисную часть. Поднимаю сотрудницу по имени Маша с её места и веду её в угол, к кофейному автомату.

- Маша, что происходит?

- Вы о чем, Мира? – удивленно спрашивает та.

- Вот об этом! – шиплю на неё, - С каких пор ты зовешь меня на «вы»?

- Так ведь Ангелина Вячеславовна вчера всех предупредила перед отъездом, что вы остаётесь за главную. Что всю неделю вы официально считаетесь её заместительницей, и ваше слово - закон. Мы ещё вчера ждали, что вы выйдете и что-нибудь скажете нам…

Но я вчера сидела в кабинете до позднего вечера и как дура выполняла задание Вячеслава Игоревича! И почему Гельке не пришло на ум объявить о своём решении позавчера вечером?!

Ладно, спокойствие. И на том подруге спасибо. Огромное. У меня на руках все карты и неделя на то, чтобы доказать жизнеспособность своей идеи! И никакая Зоя Эдуардовна мне не помешает!

А все их благодарности в будущем - за увеличение тиража журнала, буду принимать с тотальным спокойствием и улыбкой Джоконды на губах.

Поднимаю глаза и окидываю взглядом всех сотрудников.

Это будет оооочень плодотворная неделя…

Не спеша иду обратно в кабинет – точнее, хочу туда пойти, как сотрудница Маша хватает меня за руку и начинает взволнованно шептать едва ли не во весь голос:

- А что это за красивый молодой человек у вас в кабинете?

Все сотрудницы мгновенно оборачиваются на меня, как в каком-то фильме ужасов, а я стою и хвалю Бога за то, что двери моего кабинета защищают Кита от подобного внимания…

- Это наш гость, - поясняю негромко, но так – чтобы слышали все, - прилетел из Америки, так что постарайтесь не напугать его своим дружелюбием, - последние слова произношу с откровенным нажимом.

Девушки тут же понуро опускают головы. А Зоя Эдуардовна – напротив, отрывается от стола единственного парня нашей женской компании (дизайнера нашего журнала) и смотрит на меня пристальным взглядом. Наверняка думает, что Кит – новый арт-директор! Вот прям нутром чувствую! Ха! А я не буду разубеждать её в этом! Я понятия не имею, когда придёт очередной ставленник Вячеслава Игоревича, но мы ждём его уже целую неделю. Наш предыдущий арт-директор был отправлен в утиль единственным совместным решением меня и Зои Эдуардовны (ну, и Ангелины, которая кивнула). Хоть в чём-то сошлись… Собственно это увольнение и стало отправной точкой нашего соперничества с этой пираньей.

Так что выпрямляюсь и медленно иду в свой (СВОЙ! - на эту неделю!) кабинет, а затем также не спеша закрываю за собой дверь.

- Сегодня ты другая, - замечает Кит, откладывая журнал.

- Сегодня я выспалась, - отвечаю правду, обхожу стол и сажусь в кресло, - Итак, Кит, насколько я помню, мы договаривались на обеденное время? – говорю ему по-деловому.

- Я решил понаблюдать за тем, как ты работаешь, - произносит темноволосый так, словно это было чем-то само-собой разумеющимся.

- Тогда у нас возникает проблема, - отвечаю сухо, - я не могу работать в чьем-то присутствии. А работать мне нужно.

Кит присаживается на край моего стола и с легкой улыбкой смотрит на меня.

- А мне нужно понять, что ты за человек, - отвечает он.

- Не подходящий для тебя, - отрезаю и на этот раз - уверенно, - так что можешь не тратить время.

- Такая воинствующая ты нравишься мне даже больше, - усмехается темноволосый; сегодня он был одет в синий пуловер и черные джинсы. Я заметила, он отдаёт предпочтение темным цветам.

- Я тебе вообще не должна нравиться, Кит, - произношу на волне желания, наконец, разъясниться: кажется, он так и не понял, что я - это не Глеля, а если я хочу воплотить свой план в жизнь, то у меня каждая секунда на счету, – Я же ещё вчера сказала тебе! Я – не твоя подруга из детства! И сейчас у меня совсем нет на тебя времени. Так что, пожалуйста, внемли моим словам и отправляйся домой в солнечную Америку.

Глава 4. Одна огромная проблема.

Никогда не лгите. Вообще. Говорите правду. 

В противном случае - пеняйте на себя...

("Книга откровений гг")

Кит смотрит мне в глаза, а затем спокойно отвечает:

- Я сказал: ты мне интересна. Как человек.

И получается же у него так складно врать!

- Тех, кто "просто интересен", не целуют во вторую встречу, - терпеливо напоминаю, стараясь при этом не краснеть, - и уж точно тех, кто "просто интересен", не просят о неделе общения.

- Общения? – неожиданно усмехается Кит, - Ты это так называешь?

Хмурюсь:

- А как я должна это называть?

- Налаживанием контактов, - он откидывается на спинку стула, не отрывая от меня глаз, - Думаю – это самый правильный вариант.

Таааак… вот мы и подобрались к главной теме. А то все эти «ты мне просто интересна» начали сбивать с толку.

- Ты хочешь наладить контакт с Вячеславом Игоревичем? – задаю конкретный вопрос.

Это было бы логично. От Гели он вряд ли сможет получить что-то ценное – значит, он подбирается к её отцу.

Кит смотрит на меня, не моргая, а затем опускает взгляд на свои ладони, усмехается и вновь поднимает взгляд на меня.

- Когда ты начинаешь включать режим «Бизнес-леди», от тебя просто глаз не оторвать, - произносит он, - Даже удивительно, как две такие разные личности уживаются в одном человеке.

- Какие такие две личности? – напрягаюсь я.

Но Кит лишь загадочно улыбается, не торопясь отвечать на мой вопрос.

- И давно ты увлеклась издательством? – вместо этого спрашивает он.

- Ты игнорируешь мои вопросы, - хмурюсь.

- Я уже говорил – я хочу узнать тебя. Узнать меня тебе, как я заметил, не особо интересно: так что пока будем обходиться односторонней связью, - усмехаясь, отвечает Кит.

Он что, специально уводит разговор от важной темы?

- Причём здесь это… Объясни, зачем ты приехал? – не выдерживаю я.

И, судя по лицу брюнета, явно перебарщиваю с командными интонациями: Кит совершенно точно не привык, когда кто-то повышает голос в его присутствии.

- Я могу ответить на этот вопрос, - спустя несколько секунд холодно произносит он, - но для начала, ответь на мой: ты действительно хочешь во всё это вникать?.. Я в курсе, что ты самоустранилась из семейного бизнеса и теперь… как ты это называешь?.. В свободном плавании, - он склоняет голову и прищуривает глаза, поражая меня своей осведомленностью, - Так что подумай трижды – нужно ли тебе знать подробности? И так ли тебе интересна цель моего визита в Россию? Или проще просто закрыть глаза и принимать мои комплименты, позволяя ухаживать за собой?

Хороший вопрос. И, признаюсь честно, - он предлагает разумные вещи. Вот только… что-то мне всё это очень не нравится…

Может, ещё не поздно слиться тихонечко, сделав вид, что мы друг друга не поняли?

- Но какой смысл - ухаживать?.. – спрашиваю осторожно, - Что тебе это даст? Если ты сам сказал, что через семь дней уедешь обратно…

- Всё, что требуется от тебя – это принимать знаки внимания, - неожиданно властным голосом произносит Кит, перебивая меня, - это что, так сложно?

- Нет, - выдавливаю из себя, испугавшись не на шутку.

Валить! Валить отсюда надо! Но в следующее мгновение к нашему столику подходит официант…

- Ешь, - всё также властно произносит Кит, и я начинаю есть.

Даже не задумываясь над вкусом еды. Более того – не ощущая его вовсе.

Когда Кит расплачивается и поднимается – я поднимаюсь за ним вслед. Молча принимаю пальто в гардеробе, молча позволяю брюнету помочь мне одеться и также молча вхожу в лифт.

- Сотри эту помаду, - сухо распоряжается Кит.

Стираю её остатки влажной салфеткой, глядя в зеркало на стене кабины. Чувствую, как грохочет сердце - от настоящего страха.

Лифт останавливается, мы выходим, и тут я чувствую, как Кит останавливает меня за руку.

На деревянных ногах разворачиваюсь к нему.

А тот притягивает меня к себе и кладет две ладони на моё лицо.

- Ну, чего ты так испугалась? – шепчет, глядя в мои глаза, - Ты же такая смелая девочка.

- Я должна объяснить… - выдавливаю из себя, чувствуя, как дрожит голос; хочу сказать, что я – не Геля, и что мне очень стыдно, что я не стала переубеждать его, а ещё – что я совсем не хочу встречаться с ним вновь, но Кит меня опережает:

- Ты расскажешь обо всем Вячеславу Игоревичу? – спрашивает он таким голосом, что у меня замирает сердце.

Потому что в нём не было ни капли теплоты - лишь арктический холод и заточенная сталь.

- Нет, - с ужасом понимая, что он сжимает ладони на моём лице, заверяю его.

- Вот и умница, - его глаза смягчаются, а затем он притягивает меня и нежно целует в губы.

Что происходит? Почему он так ведёт себя? О чём я не знаю?! И какого черта Вячеслав Игоревич не заметил, какая акула заплыла в его домашний аквариум?!?!

Поцелуй не доставляет удовольствия, скорее заставляет испуганно сжаться. Кит замечает моё состояние, отстраняется, чтобы заглянуть в глаза, при этом его собственные - вновь сверкают холодом.

- Нет, так не пойдёт, - произносит он, затем берёт меня за руку и ведёт на выход к своей машине.

Кое-как перебираю ногами, пытаясь успевать за ним, сажусь в дорогое авто и с паникой слежу за поднятием разделительного стекла в салоне.

Я добиралась до ресторана на такси… Никто не знает, что я здесь…

Машина трогается с места, а Кит подтягивает меня к себе, расстёгивает моё пальто и властно стягивает вниз верх комбинезона.

Глава 5. Самая простая в мире работа.

Даже оказавшись в тупике, не переставайте искать выход. Он всегда есть, пусть и не сразу заметен.

(«Книга откровений гг»)

- Хорошо, Кит, - делаю вид, что я очень устала; подхожу к косяку и упираюсь в него боком, - я готова сотрудничать. Вы меня раскусили. Только поясни, что от меня требуется. Задания всегда были… разными.

Брюнет долго смотрит на меня, а затем прислоняется к косяку со стороны коридора.

- Надоело притворяться? – спрашивает он.

Хлопаю ресницами.

- Быстро ты. Я думал, ещё нервы потреплешь, - замечает он, глядя на меня сверху вниз.

- Не люблю, когда мою свободу передвижений ограничивают, - признаюсь честно, ощущая, как потеют ладони; приходится сложить их на груди и спрятать от глаз брюнета.

- Прости, но сегодня я тебя никуда не выпущу. Твоё досье говорит само за себя. Так что придётся пока посидеть взаперти, - Кит склоняет голову, зависая в считанных миллиметрах от меня.

Кончики его волос приятно ласкают лицо. Если бы я его не боялась, я бы могла его захотеть. Красивый парень… Жаль, что из другого мира. Из того самого мира, из которого мне необходимо выбраться в ближайшее время!

- Вернёмся к тому пункту, который тебя так возмутил, - напоминая ему о его же претензии, произношу мягко и негромко.

- Что, хочешь сказать, что страх прошёл? – усмехается Кит краешком губы.

- Проверишь? – предлагаю, надеясь, что не переигрываю.

Он должен меня выпустить. И если для этого мне придётся переспать с ним…

Черт, а не потому ли Геля сближалась со своими заказчиками?.. Ведь у нас, у женщин не так много способов влиять на мужчин…

Адреналин мгновенно хлынул в кровь, дыхание участилось.

Его губы оказались так близко, что у меня как-то разом опустела голова. Дотянись – и ощутишь их мягкость. Страх и желание сплелись так туго, что я уже их не отличала… Кит положил одну руку на мою спину… кончик его языка дотронулся до моей губы, провоцируя рваный вздох. Это вообще нормально, что я его хочу?.. При том, насколько я его боюсь... Стараюсь абстрагироваться от страха и сосредоточиться на желании… я смогу... я смогу это сделать! Уже сама тянусь к нему, желая запустить руки в мягкие волосы... Захват!

Открываю глаза и смотрю на свою руку, зависшую в воздухе. Руку, перехваченную за запястье. Руку, мелко трясущуюся от страха…

- Да ты же перепугана до смерти, - цедит Кит, со злостью глядя на меня.

Что сказать? Что это дрожь от желания?.. Или он сразу убьёт меня?..

Опускаю глаза и стараюсь выровнять дыхание.

- Чёрт, - Кит откидывает мою руку, невольно отталкивая меня вглубь комнаты, - я же сказал тебе, что не трону! И отец твой уже предупреждён, что с тебя ни один волосок не упадёт! Я помню все наши договорённости, мать вашу! Почему сложно поверить моему слову?!

Отступаю назад, испуганно пятясь от него и не зная, что сказать. То, что Кит крайне рассержен, было трудно не заметить.

- Кит! – Джесси быстро появляется в проёме двери и осторожно берёт брата за руку, - Иди проветрись. Сходи в клуб, сними какую-нибудь красотку. Можешь сегодня не возвращаться, - она ведёт его к выходу, и я с удивлением смотрю, как брюнет на автомате одевается, выходит из квартиры и запирает нас на ключ.

Джесси разворачивается ко мне и идёт в комнату.

- Ты зачем это делаешь? – серьёзно спрашивает она.

- Он реально пойдёт в клуб развлекаться? – глядя на входную дверь во все глаза, спрашиваю я.

- Естественно. Ему сейчас лучше выпить. И ещё лучше – если выпьет он не здесь. Драться здесь всё равно не с кем – ну, разве что тебе мозги вправит, - фыркает девчонка и настежь открывает дверь, - пойдём, я кофе заварила.

Не знаю, в который раз за день я спрашиваю об этом у небес, но…

Что происходит?

…

Иду за Джесси на кухню. Квартира шикарная, но мне не до этого. Я пытаюсь понять, где я оказалась? Зачем я здесь? И почему все так реагируют на мой естественный страх?!

- Почему он так разозлился? – аккуратно спрашиваю у Джесси.

- Ты же вроде как перестала притворяться? – девчонка поднимает бровь.

- Просто ответь на вопрос, пожалуйста, - глубоко вздыхая, прошу.

- Тебя бы тоже бесило, если бы твоя репутация бежала впереди тебя. Да, он вспылил в Сан-Франциско пару раз, но это естественно! Его мать убили! Кто бы на это не отреагировал?! Тем более, у их народа вообще горячая кровь… а его постоянно дергают то за его происхождение, то за его неспокойный характер – трудно вести дела, когда к тебе предвзятое отношение! Но вы же знакомы с детства. Почему не оказать услугу по старой памяти? Тем более Вячеслав Игоревич хотел отправить тебя в Америку – а наш папа как раз баллотируется в Сенат. Наши семьи могут так помочь друг другу! А от тебя всего-то требуется – перевезти документы в определённое место в определённое время! God! – она и сама не замечает, как переходит на английский, - Is this so difficult?!

- Постой! – вытягиваю руку вперёд.

Джесси смотрит на меня так, будто это ей здесь двадцать два, а не мне.

Но плевать! Нужно систематизировать знания.

Папа Джесси – конгрессмен, баллотирующийся в Сенат, если я ничего не напутала. Джесси, может, и официально признанная дочь, но вот Кит – вряд ли. Потому что в политике не стоит ждать быстрого карьерного роста после громкой криминальной истории. А мать Кита убили. Он, похоже, немножко съехал с катушек, отчего его высокопоставленный родитель отослал сыночка в Россию – чтобы тот выполнил какое-то простое задание. Для этого задания можно использовать дочь бизнес партнера, замешанного в тёмных делишках не меньше, чем известный политик… И, так понимаю, раз сам Вячеслав Игоревич сказал Геле, чтоб та не отказывала старым знакомым, у Кита сейчас проблемы с исполнителями. Бегут от него. Боятся.

Глава 6. Назвался груздем...

Нет худа без добра, всегда помните об этом… даже когда получаете пинок под попу от судьбы.

Особенно – когда его получаете.

(«Книга откровений гг»)

- Кристально ясно, - произношу холодно и накрываю его руку своей, а затем достаю её из-под одеяла, - спасибо за доставленное удовольствие. А сейчас я бы хотела поспать.

Взгляд Кита становится недоверчивым.

- Ты прогоняешь меня? – спрашивает он, вглядываясь в моё лицо.

- Да. Завтра день тяжелый – опять предстоит сидеть в четырёх стенах: так что надо, как следует, выспаться.

И сама не понимаю, откуда во мне столько дерзости проснулось, но почему-то за подругу стал обидно. Ну, не верю я, что она такая тварь бездушная, неспособная слово сдержать, какой её себе представляет Кит. Да, досье красноречиво, но я не имею права судить – я в этой игре новичок, и понятия не имею, какими качествами необходимо обладать для того, чтобы оставаться на плаву в этом бушующем море.

Но одно я теперь знаю точно – меня вытащат из этой квартиры. Геля не просто так попросила Арти созвониться со мной. Она поняла, что меня… ну, похищением это, конечно, сложно назвать, - но мне явно ограничили свободу, давая понять, что задание придётся выполнить.

А потому – делаю лицо кирпичом и натягиваю на себя одеяло.

- Ты серьёзно? – ещё недоверчивей спрашивает Кит.

И выглядит при этом так, словно ему вообще никогда не отказывали.

- Я сейчас так серьёзна, как никогда. Впервые в жизни испытываю такую абсолютную уверенность в своём решении, - отвечаю спокойно, хоть меня и слегка потряхивает от страха.

Насиловать он меня точно не будет. Ему же не нужны проблемы с Вячеславом Игоревичем? Сейчас, когда я знаю, в какие политические дебри залезла, стало намного легче. А разговор с Гелей/Арти прибавил уверенности в себе.

- Ты вообще понимаешь, отчего отказываешься? – так же спокойно спрашивает Кит.

От лучшего в жизни оргазма?.. Ничего, как-нибудь проживу без него. Жила же я как-то на протяжении двадцати двух лет.

- Даже знать не хочу, - произношу негромко, но уверенно.

Кит мгновенно поднимается на ноги, отступая от кровати так резко, словно на ней лежал кто-то очень заразный.

Я, то бишь…

- Я дважды не предлагаю, - сухо бросает брюнет, разворачивается и идёт к двери.

- На что и надеюсь, - ещё равнодушнее отзываюсь, наглея на глазах.

И почему меня так задела его реакция? Чего я добивалась? Чтобы он остановился? Или чтобы начал уважать хоть немного?

В любом случае – дело сделано, слова сказаны.

И Кит выходит из моей спальни, закрывая за собой дверь на ключ.

Просыпалась я с отличным настроением. Почему-то не покидало чувство, что я здесь – последний день. Уверенности добавил и Кит, который сообщил на завтраке (а завтракала я на кухне вместе с братом и сестрой), что меня сегодня отпустят на работу после обеда.

Это даже больше, чем я ожидала! Нет, это не больше… это какая-то феерия везения! С аппетитом поглощаю хлопья с молоком, стараясь не смотреть на красавца брюнета, который в домашней одежде выглядел так сексуально, что мне хотелось наплевать на все принципы и… сфотографировать его себе на память. Улыбаюсь Джесси, которая косится на меня с лёгким недоумением: вроде как, чего так радуюсь?..

А потом передо мной ставят ноутбук с включенным Face Time, с экрана которого на меня смотрит… Вячеслав Игоревич.

Непроизвольно задерживаю дыхание, понимая, что сейчас всё решится! Папа Гели не меняется в лице, когда видит меня, и произносит спокойным и собранным голосом:

- Ну, здравствуй… дочка.

Первая реакция – никакая.

Вторая реакция – едва слышный недоверчивый нервный смешок.

Третья реакция – осознание; сердце бухает в пятки.

Четвёртая реакция – страх.

- Я знаю, ты не этого ожидала, но сейчас ты должна очень хорошо уяснить, - в голосе Вячеслава Игоревича появляются те самые властные пугающие интонации, которые никогда не позволяли мне расслабиться рядом с этим человеком, даже когда он дарил мне платье на выпускной, даже когда с улыбкой здоровался со мной по утрам, когда я оставалась ночевать в их квартире… - что всё, что ты сейчас сделаешь, будет оценено в будущем. Понимаешь?

Поджимаю губы и киваю, едва сдерживая себя от того, чтобы позорно не разреветься при всех этих Больших Людях.

- Это хорошо, дочка, - мягко произносит Вячеслав Игоревич, взгляд которого становится таким пристальным, что желание показывать слабину мгновенно исчезает, - ты уже показала свой характер, теперь самое время показать, что Воронцовы держат своё слово. Я договорился с нашим американским коллегой – тебя отпустят на работу, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. А ты… - он выдерживает паузу, во время которой моё сердце в буквальном смысле останавливается – ожидая его приговора, - не подведи меня, мой ангел. Те, кто меня подводят, всегда получают своё наказание. Помни об этом.

Видео звонок прерывается, а я продолжаю смотреть на экран. Молча смотреть, ничего не комментируя.

- А у вас ничего семейка. Почти не уступает нашей, - замечает Джесси, подняв брови.

Поднимаюсь с табурета, разворачиваюсь и выхожу из кухни.

- Ты куда собралась? - на моём пути быстро появляется Кит.

Поднимаю голову и смотрю на него.

- В свою комнату. Мне нужно побыть одной, - бесцветным голосом отвечаю, обхожу брюнета и иду в спальню.

Когда дохожу, закрываю за собой дверь, замечая, что Кит продолжает стоять в коридоре, глядя мне вслед, потом бреду к постели, забираюсь на неё, сворачиваюсь в клубок и начинаю плакать. Беззвучно – чтобы никто не услышал.

Глава 7. Игра начинается...

Никогда не теряйте веру в себя. В жизни непременно настанет момент, когда только она у вас и останется…

("Книга откровений гг")

Просидев в кабинете до самого вечера, я так и не нашла способа связаться с Гелей. Выходить и просить телефон у первого встречного для срочного звонка – рискованно. Я уверена, что за мной следят. Не могут не следить. Выходит, самый простой способ связи – воспользоваться телефоном Кита или Джесси, попросив их не рассказывать о звонке отцу. Как это обыграть, нужно ещё придумать, но, думаю, после сеанса общения по видеосвязи эта парочка явно не примкнула к фанатам Вячеслава Игоревича. Главное, чтобы они не заподозрили, что звонок может помешать работе...

Смотрю на часы. Десять минут до конца рабочего дня. Сотрудники уже потихоньку начинают собираться, поглядывая на дверь моего кабинета – я сегодня так и не вышла к ним, чего обычно за мной не наблюдалось. Да, я веду себя странно. Но прикидываться и дальше, что эта работа для меня дорога, я не могу. Эта работа – ширма. Подарок от папочки за хорошую службу общему семейному делу: теперь это очевидно.

- Босс, - Зоя Эдуардовна появляется в проеме и произносит это слово так, что мне хочется захлопнуть перед ней дверь, - вы не торопитесь?

- Я уже ухожу, отпускайте всех. Десять минут погоды не сделают, - отмахиваюсь от неё, а сама иду за своим пальто.

Лицо редактора нужно было видеть. Она готова была прожечь меня взглядом, но вот незадача – своё прощание я озвучила довольно громко, и сотрудники за её спиной быстренько и радостно засобирались по домам.

Дарю Зое Эдуардовне вежливую улыбку и иду к компьютеру – выключать его.

Идея приходит внезапно… не то, чтобы это не было самой большой глупостью, которую я совершаю, но…

Создаю на рабочем столе текстовой документ и пишу в нём: «Я – это ты. Твоя работа - теперь моя работа. Твои проблемы – теперь мои проблемы. Что делать?». Закрываю файл и оставляю его на столе безымянным. Если у Гели есть свой человек в издательстве, он обязательно проверит компьютер, особенно, когда увидит, что тот не выключен, а оставлен в спящем режиме. Оставлять записку – слишком рискованно, но оставить текстовой документ на рабочем столе… Может сработать. Должно сработать. Боже, отчего так страшно-то?..

Дожидаюсь, когда экран погаснет, выключаю его и выхожу из кабинета, по пути одеваясь. Руки немного трясутся, но я себя успокаиваю: если послание найдёт кто-то другой, он вряд ли что-то поймёт... ну, стрессанула, сама себе вопрос задала, с кем не бывает?.. Для меня самое главное, чтобы до Гели дошло: я не в безопасности, как она считала. И обращение к Вячеславу Игоревичу, как предлагала подруга в первый раз, меня не спасёт: он сам припряг меня выполнять её работу. И никакие «ты – почти член семьи» не помогли… точнее, как раз наоборот – этот слоган сделал своё дело, и теперь я и впрямь член семьи. Почти по-настоящему. Только паспорта не хватает.

Выхожу из здания, иду к знакомой машине: Вячеслав Игоревич частенько отправлял за Гелей эту иномарку с «понтовыми» номерами. Водитель спокойно дожидается, когда я заберусь на заднее сиденье, и везёт в центр.

Салон, рядом с которым мы останавливаемся мне тоже знаком: Геля действительно бывала здесь пару раз в месяц, даже меня с собой звать пыталась, но я знаю местные цены. Эта красота мне не по карману.

Девушка администратор встречает меня у самой двери (похоже, водитель позвонил и предупредил, что мы на подходе) и ведёт вглубь салона.

- Иди сюда, крошка, будем делать из тебя леди, - усмехается ухоженный блондин, глядя на меня блестящими от азарта глазами.

Боже! Надеюсь, мне не к нему! Я его уже боюсь.

- Не бойся, милая, тебе ко мне, - кивает женщина лет тридцати пяти на свободное кресло.

Иду к ней, с беспокойством косясь на блондинчика.

- Меня зовут Мария, - представилась она.

- Я… - хотела сказать «Мира», но вовремя замолчала, - это уже неважно, - бормочу под нос, опуская взгляд.

Мария никак не реагирует на мои слова, лишь вежливо улыбается.

- У нас есть распоряжение… облагородить твои волосы, - приятным голосом произносит она, пропуская локоны между своих пальцев, - думаю, я знаю, что тебе подойдёт.

Не спорю. Раз Геля ходила в этот салон – в зелёный цвет меня точно не покрасят. Закрываю глаза, стараясь не думать о том, каким таким волшебным образом они сделают меня похожей на Гелю…

Как же я была наивна, когда полагала, что это невозможно!

И суть даже не в разрезе глаз или форме носа! Но всё по порядку…

После какого-то странного окрашивания я перестала понимать, что происходит. Волосы сушили, потом ещё чем-то мазали, потом накручивали, - в общем, творили над ними какую-то волшбу. Потом обмотали их полотенцем и отправили меня в другой кабинет, где я должна была пройти какие-то косметические процедуры. Наверное, это была чистка, но я впервые видела подобные аппараты, так что утверждать с уверенностью точно не буду... а в конце, после нанесения какой-то сказочной маски, напитавшей моё лицо, с удивлением обнаруживаю, что никаких покраснений на коже нет. Зато остался видимый эффект, как после гиалурона – лицо словно натянулось. Других слов подобрать не могу... Все микро-морщинки разгладились, кожа заблестела на свету. Улыбнулась косметологу, даже поблагодарила, но тут же осеклась, когда та озвучила следующую процедуру.

- Я не буду ничего колоть в губы! – мгновенно вскакивая на ноги, говорю серьёзно.

- Это указание Вячеслава Игоревича, - успокаивающе произносит косметолог.

- Да хоть самого господа Бога! Это мои губы, и они абсолютно нормальные! – отступая к выходу, замечаю.

Глава 8. Послание.

Сбились с пути - ищите знаки. Они укажут дорогу.

(«Книга откровений гг»)

Утро не задалось. Кит после вчерашнего твёрдо решил меня игнорировать, несмотря на то, что согласился пойти в клуб, а Джесси была так взвинчена из-за предстоящего свидания, что с ней вообще невозможно было находиться рядом. Так что завтрак проходил в напряженной атмосфере, если не в военной обстановке. Когда водитель Кита повёз меня в издательство, я даже радовалась: не то, чтобы мне хотелось работать, но там хотя бы не было этих двоих - что, верно, сговорились испортить мне настроение.

Поскольку я теперь каждый день должна была краситься в стиле Гели, на глаза пришлось надеть солнцезащитные очки. Сняла я их только в своём кабинете и только после того, как опустила жалюзи на стеклянной перегородке. Ни к чему мне шокировать сотрудников своей удивительной схожестью с Ангелиной Воронцовой - по крайней мере, так сразу. 

Быстро подхожу к компьютеру и обнаруживаю его выключенным.

Выключенным!

Нервно включаю устройство, жду, когда загрузится, ищу на рабочем столе текстовой документ и… не нахожу его.

Я его не нахожу!

Что это значит?! За мной придут?.. Вячеслав Игоревич всё понял и дал мне возможность отработать последний день?..

Кто вообще стёр моё послание?!?!?

- Вы здесь – главная?

Поднимаю голову, отрываясь от экрана компьютера, и смотрю на застывшего в моих дверях курьера, в руках которого был огромный букет цветов.

- Да, я, - выдавливаю из себя, выхожу из-за стола.

- Тогда это вам! Распишитесь, пожалуйста вот здесь, - парень подсовывает мне бланк; я, продолжая удивляться, ставлю подпись под строчкой «получено в руки», после чего, собственно, получаю тот самый букет.

- А от кого это? – спрашиваю напряженно.

- Понятия не имею, - весело сообщает курьер, идёт к двери, а затем разворачивается ко мне и также весело сообщает, - курьерская доставка – самая безопасная работа!

Чего?..

Смотрю вслед удаляющемуся молодому человеку, не очень понимая, зачем нужно было это говорить?

Разглядываю букет.

Бледно розовые розы. Небольшие не раскрывшиеся бутончики. Мои любимые. Внутри букета записка.

Кладу цветы на стол и с удивлением замечаю, что к ладони прилипли рекламные листовки, которыми была обёрнута нижняя часть букета. Это ещё что? Зачем? Смотрю на них и с замиранием сердца замечаю небольшие циферки на каждой бумажке. Что это?.. Какой-то знак? Или просто пронумерованные листки рекламы, идущие в комплекте с доставкой?..

Достаю записку из букета. «Мы – половинки одного целого!»

Чёрт, какая приторная ваниль. Кому вообще пришло в голову присылать мне… так, стоп! А может, это не мне букет? Курьер же спросил: «вы здесь – главная?»… Значит, вполне возможно, что эти цветы предназначались Геле!

- Боже, какая красотища! – сотрудница Маша заглядывает в мой кабинет и любуется шедевром флористов, - Это от кого? От того красавчика брюнета, да?..

- Маша, дверь закрой. Спасибо, - вежливо прошу, нисколько не терзаясь муками совести от своей грубости.

Мне сейчас не до офисных сплетен. Я тут с чужим романом разбираюсь. Переворачиваю записку и с удивлением нахожу в уголке цифру «три». А написано было на этой стороне: «Если ты теперь – это я…»

Сердце начинает стучать быстрее. Раньше мы с Гелей, когда оставались в её доме одни, любили играть в одну игру: писали друг другу записочки, посылая по своему следу; иногда их было трудно найти, и в таком случае оставлялся какой-то знак… порой – музыка с определёнными словами, реже – книга, открытая на определённой странице. В конце пути ту, что шла по следу, ждал приз – подарок на день рождения или бутылка с дорогим шампанским и несколько упаковок роллов в случае, когда нам просто нечего было делать. Самое счастливое время моей жизни: бокал с игристым в руке, улыбка на лице, крутой фильм на плазме, лучшая подруга под боком и тёплая кровать под попой.

Я любила оставаться у Гели.

Страшно подумать, но я и впрямь думала, что являюсь частью её семьи. Пусть маленькой… пусть даже не частью, а частицей… но именно в их доме и рядом с Ангелиной я чувствовала себя окруженной теплом и заботой. Я чувствовала, что я не одна.

Сжимаю ладони и беру себя в руки. Ни к чему сейчас ностальгировать по прошлому. Надо разбираться со своим настоящим и думать о будущем. Итак, на записке цифра "три", и она – эхо моих слов из удаленного текстового документа.

Выходит, это послание предназначалось мне.

А отправитель – Геля.

Чувствую, как руки начинают дрожать.

Ищу на рекламных листовках цифру «один», но её нет. Есть только цифра «два» - и это реклама сливочного масла американской компании… Самое крупное слово на этой листовке – «BUTTER», и возле него справа сверху ручкой нарисованы три запятые…

Это же не может быть?..

Быстро достаю записку из букета и кладу её на стол после листовки со сливочным маслом.

Выходит, вторая и третья часть послания – «но, если ты теперь – это я...»

Смотрю на слова и улыбаюсь. Геля…

Быстро пересматриваю оставшиеся листовки. На одной из них в углу была закорючка в виде цифры «четыре», и это была самая отвратительная реклама средства для потенции. Её слоган был написан жирно и курсивом: «Он будет брать тебя в самых разных позициях и столько, сколько тебе и не снилось». Фоном слогану была девушка в вызывающем красном платье, стоящая в позе того самого живого существа, которое никогда на горе не свистнет…

Глава 9. Случай.

... а порой необходимо просто плыть по течению и получать удовольствие...

(«Книга откровений гг»)

Через тридцать минут на сцене начали появляться участники группы, и я отставила свой коктейль на стол, жадно уставившись на этих невероятно талантливых музыкантов. Попасть к ним на концерт – было моей несбыточной мечтой. После феноменального взлёта их популярности несколько лет назад, они долго гастролировали, потом затихли, создавая новый альбом, потом выступали на рок-фестивалях… а затем меня устроили в издательство Гели, и о своей мечте попасть на их концерт я благополучно позабыла. Работы было невпроворот.

И вот теперь я любовалась этими легендарными красавцами…

Рыжий бугай - бас гитара; обладает невероятной харизмой и всегда привлекает к себе внимание своими забавными выходками на концертах.

Огромный бородатый мужик в солнцезащитных очках – барабанщик; забирает на себя все взгляды, как только ему достается соло - так мощно он играет и настолько забывает в такие моменты про реальность.

Сереброволосый худощавый уникум, похожий на эльфа – солист; обладает каким-то магическим голосом и приводит в восторг всех фанатов то своим гроулингом, то фантастически мелодичным вокалом.

И, наконец, соло-гитарист... Бес, как его звали свои; секс-идол группы и магнит для всех представительниц женского пола... Его внешность, его завораживающая игра на гитаре, его брутальная угрюмость - всё в нем буквально кричит: я – самец, и рядом со мной ты будешь чувствовать себя настоящей женщиной!

Так хочется верить…

Но, на форумах поговаривали, что Бес женат, и его суженная - та ещё стерва…

- Вам повторить?

Поднимаю голову, отрываясь от ребят на сцене, настраивающих свои инструменты, и киваю официантке.

Не заметила, как опустошила бокал. Но много я пить не собиралась: сегодня я на миссии.

Важной миссии… к которой я обязательно вернусь после просмотра выступления «Haron’s cry»!

Чувствую на себе пристальный взгляд и поворачиваюсь к брюнету.

- Что? – спрашиваю на голубом глазу.

- Тебе нравится тот гитарист? – голос Кита расслаблен, но что-то заставляет меня потратить время на подбор слов для ответа.

- Не обращай внимания, - качаю головой, мягко улыбаясь, - я просто фанатка их группы.

- Этого в досье не было, - ровно замечает Кит.

- А ты доверяешь всему, что там написано? – поднимаю бровь.

- Многие характеристики уже подтвердились, - сухо бросает брюнет, отворачиваясь и отпивая виски из стакана.

Пожимаю плечами и возвращаю внимание сцене. Плевать, что у него там подтвердилось, а что – нет. Он меня не знает. А если действительно захочет изучить – то быстро удивится, насколько разнится реальность с данными из досье.

Но все эти мысли быстро уходят на второй план, поскольку сереброволосый вокалист подходит к микрофону и здоровается с публикой…

Мгновенно подскакиваю на ноги!

- Куда? – останавливает меня властный голос брюнета.

- На их выступлениях нельзя сидеть! – с восторженной улыбкой отвечаю ему, на секунду отворачиваясь от сцены.

- Оставайся здесь, - короткая команда.

- Но…

- Если хочешь танцевать – у тебя достаточно места, - взгляд Кита становится таким опасным, что мне приходится выдавить из себя кивок и замереть у колонны.

Группа начинает с медленной композиции, и у меня мурашки бегут по коже… как же они хороши! Все! Каждый из них!!! Гости ночного клуба, как и я, один за другим начинают вставать, а затем подтягиваться к сцене: не проходит и пяти минут, как я понимаю – хорошо, что я осталась в нише. Меня бы там просто задавили!

Сама не замечаю, как начинаю покачиваться в такт музыке: уже давно обнаружила, что, когда эти ребята играют, ты вообще перестаёшь отвечать за своё тело! Медленная композиция сменяется более энергичной, и радости толпы перед сценой нет предела… Я сама радуюсь, хоть и понимаю, что меня от группы отделает по меньшей мере двенадцать метров…

Ловлю на себе взгляды мужчин у бара… ещё пара мужчин наблюдают за мной из ниши справа...

Чувствую, что Киту это не нравится: на его лице очень недовольное выражение. Но он сам виноват – незачем было брать центральную нишу! Он сам выставил нас напоказ! На всеобщее, так сказать, обозрение!

- Сядь, - звучит из-за спины холодный голос.

С удивлением оборачиваюсь. С чего это он мной командует? Я понимаю – к сцене не отпустить, но что это вообще за собачья дрессировка?

- Кит, я не твоя ручная болонка. Не нужно со мной так разговаривать, - замечаю громко: музыка вынуждает повышать голос.

- Я сказал: сядь на место, - повторяет брюнет, подняв на меня тяжелый взгляд.

Разворачиваюсь к нему всем телом.

- Ты меня, наверное, не услышал? – хмурясь, уточняю совершенно серьёзным голосом.

А затем отворачиваюсь от него, продолжая следить за выступлением.

Грубая рука мгновенно обвивается вокруг талии, заставляя испуганно замереть: вот уж, чего я не ожидала, так это, что он будет применять ко мне силу!

- Это ты, наверное, меня не услышала, - шепот на ухо заставляет меня покрыться мурашками уже совсем по другой причине: я слишком хорошо помню, как выглядит Кит без одежды; но брюнет быстро возвращает меня на землю хлёстким: - Опустила свою аппетитную задницу на диван. Быстро.

Беру себя в руки и обхожу мужчину, затем сажусь на диван. Как можно дальше от того места, где сидит он.

- Молодец, послушная девочка, - холодно усмехается Кит и тоже садится на место.

Естественно, после этого инцидента настроение было слегка подпорчено, но я решила не зацикливаться на странном поведении брюнета в данный момент – когда на сцене выступала моя любимая группа. И дала ребятам возможность унести меня на волнах своей музыки куда-то очень далеко, где не было проблем с Вячеславом Игоревичем и его сбежавшей дочерью, где моя жизнь и жизнь моих родителей не зависели от выполнения непонятного задания, - туда, где я была простой девушкой, наслаждающейся великолепным исполнением любимых композиций и новых песен, которые мне только предстояло закачать на телефон…

Глава 10. То, что не поддаётся контролю.

...

("Книга откровений гг")

- Это было ожидаемо, - холодно усмехается Кит.

Застываю, почувствовав, как холодеет внутри. Мне словно пощёчину дали.

- Что?.. – произношу слабым голосом, пытаюсь понять – не ошиблась ли я.

- Тебя только что чуть не изнасиловали, а ты лезешь ко мне. Так понимаю – с благодарностью? Ведь раньше подобной отзывчивости за тобой не наблюдалось, - язвительно продолжает Кит, а у меня вдруг ни с того, ни с сего, слёзы на глаза наворачиваются.

Он что вообще обо мне думает?..

Брюнета мой вид не то, чтобы смущает, скорее – озадачивает.

- Ты что, действительно такая гениальная актриса? – серьёзно спрашивает он.

Ударить? Убежать? Разреветься в голос? Или забиться в туалет и выждать, пока не наделала глупостей?

- Поверь, подобного больше не повторится, - сглотнув ком, вместо этого произношу я.

Прикрываю глаза, останавливая внутри волну слабости, а затем открываю их и обхожу мужчину по большому кругу. Развлечения на сегодня закончились. И, да… глупо было даже предполагать, что он сможет стать моим защитником. Просто зря возможность написать сообщение потратила…

Вхожу в нишу, подхватываю сумку, выбираюсь оттуда, иду на выход. В гардеробе быстро получаю вещи – Кит едва успевает подойти... Одеваюсь ещё быстрее, на улице оказываюсь раньше брюнета; позволяю холодному воздуху остудить пылающие щеки. Всё в порядке, всё нормально. Просто он – такой. Это ничего… он уедет быстрее, чем я успею привязаться к нему.

- Ты страх потеряла? – голос Кита заставляет открыть глаза и развернуться.

- Почему? – сама удивлена, как отстранённо звучит голос.

- Я не давал разрешения выходить из клуба, - чеканит брюнет.

Вдох-выдох. Мы спокойны. Мы в абсолютном спокойствии – я и моя душа.

- Прости. В следующий раз дождусь твоего разрешения, - ещё более отстраненным голосом произношу.

Кит смотрит на меня тяжелым взглядом. А затем запускает руку в волосы и с холодной злостью спрашивает, понизив голос и подходя вплотную:

- Ты рвёшь мой мозг! Почему я не могу понять: играешь ты или нет?! 

- Видимо, тебе это не дано… - отвечаю ровно, затем добавляю, - понимать меня.

Кит ничего не отвечает. Разворачивается, нажимая на брелок, и идёт к машине. Иду за ним.

Но сажусь не вперёд, а назад, чем сержу брюнета ещё сильнее. Наверное – зря, но в данный момент я не могу по-другому. Это выше моих сил. Правда.

Мы быстро добираемся до дома, и я даже не комментирую тот факт, что он сел за руль нетрезвым. Черт с ним. Это тоже – его проблемы, не мои.

Всё это – его проблемы.

Быстрее бы он уже уехал и оставил меня в покое.

Заходим в лифт, я привычно закрываю глаза. Чувствую, как рука Кита поднимается и нажимает на кнопку рядом со мной - после чего дверцы закрываются, оставляя нас в кабине одних. А в следующее мгновение на моей талии появляются горячие руки, а на моих губах – тёплые губы.

Что?

Зря: только открываю рот для вопроса, как чувствую его язык… и тут же рвусь навстречу! Понятия не имею, что со мной; даже не замечаю, как оказываюсь у стенки, прижатая сильным телом; могу контролировать лишь рост желания в теле… желания, растущего в геометрической прогрессии!.. чёрт, он слишком хорош… хочу чувствовать его - всего! Развожу в стороны полы его расстёгнутого пальто, забираюсь ладонями под пуловер… боже, его тело идеально… Пытаюсь сосредоточиться на ощущениях... и выпадаю из реальности: Кит буквально насилует мой рот, вбирая в себя все стоны – я даже вдохнуть, как следует, не могу… впервые в жизни узнаю не понаслышке – что такое «задыхаться во время поцелуя»…

Лифт останавливается, открывая дверцы за спиной брюнета...

И тот неожиданно замирает... отрывается от меня... - и я вижу, как пелена желания в его глазах медленно сходит, возвращая взгляду прежние спокойствие и холодность.

- Это было ошибкой, - только и произносит он, а затем рукой останавливает готовые вновь сойтись дверцы, и резко выходит из лифта.

Сердце… ты ещё там живое?..

Переставляю ноги вслед за ним… встаю позади, ожидая, когда тот откроет дверь…

Желание сорваться в сторону лифта и убраться отсюда - как можно скорее и как можно дальше, - появляется внезапно.

И так же внезапно осекается ледяным:

- Даже не вздумай.

Как он успел обернуться и прочитать в моих глазах эту решимость, я не знаю.

В очередной раз беру себя в руки, прохожу в квартиру, снимаю верхнюю одежду и ухожу в спальню, закрыв за собой дверь.

Кажется, я поняла, чем мне грозит встреча с Китом. Вовсе не кардинальным изменением моей жизни, которое уже случилось – нет, нет…

Она грозит мне уничтожением остатков моего прежнего «я».

Пожалуй, мне даже повезло, что, заняв место Гели, я пересеклась в первую очередь с Ним.

Он сделает из меня бездушное, не способное на проявление эмоций, существо, которое все удары судьбы принимает молча – и никак на них не реагирует.

Да…

Кажется, Кит разрушит меня.

Спалось плохо. Я несколько раз просыпалась, несколько раз ходила на кухню попить воды, и в итоге встала только в двенадцать часов дня, чувствуя себя абсолютно разбитой. Хорошо, что сегодня суббота, и на работу не надо. Мне. Как заместительнице Гели.

Мира Платова никогда не пропускала работу в шестой день недели, но Миры Платовой, похоже, больше нет в этом мире. Кажется, от неё осталась лишь тень, перемещающаяся по комнатам чужого пентхауса…

Глава 11. Полный хаос.

(*?*?:*?+%;№)

Сказать легко, а сделать – сложно. Кит после нашего разговора стал держаться обособленно, и как бы я ни старалась навести мосты, ничего не выходило. Он словно закрылся от меня, не желая идти на поводу. И субботний день, как и всё воскресенье, я провела в компании Джесси, обделённая вниманием её старшего брата. Я не стала спрашивать у мелкой, где пропадает брюнет, но по её виду было понятно: и где, и чем он занят.

Этот щелчок по носу пошёл мне на пользу. Я в очередной раз вспомнила, за кого меня здесь принимают.

За Ангелину. За девушку, к которой нет доверия. За исполнительницу поручений отца, привыкшую лгать, изворачиваться и приспосабливаться.

И, поскольку у меня не было шанса доказать обратное, я решила начать работать над планом по своему собственному спасению. И первым пунктом в нём было – сбежать из города и сделать себе новые документы. А здесь было два варианта решения: либо воспользоваться помощью Кита, либо попытаться объяснить в полиции, почему меня нужно занести в программу по защите свидетелей – а этой организации я верила даже меньше, чем своей сбежавшей подруге. Не знаю, в чём здесь дело, но не сложилось у меня с доверием к нашим правоохранительным органом… с самого детства не сложилось...

К тому же я не отрицала возможности, что Вячеслав Игоревич имеет свои связи и там…

Да и Ангелина ни разу за три сеанса нашего «общения» не говорила: «ищи защиту в полицейском участке»! Значит, туда мне идти не следует ни в коем случае. И раз Геля сама не вытащила меня из города – значит, у неё нет такой возможности.

То есть – возвращаемся к варианту с Китом. Мне в любом случае будет нужна его помощь. Или помощь Джесси…

Но если решение проблемы с моим побегом мне ещё как-то виделось, то как поступить с родителями – я не знала. Воронцов открыто угрожал им в моём присутствии. Он хотел, чтобы я знала – они под ударом, если я не буду послушной.

Напоминанием о том, что моя свобода отныне сильно ограничена, стал телефонный звонок в воскресенье днём - от моего заботливого «папаши». Он не стал ходить вокруг да около, и сразу спросил, успела ли я сблизиться с «нашим американским партнёром». Я заверила его, что Кит всем доволен и претензий иметь не будет… Врать было не сложно. Сложно было сдержаться и не выдать эмоций после звонка, за которым внимательно наблюдала Джесси.

- У тебя лицо изменяется, когда ты с ним разговариваешь, - замечает девчонка, когда я откладываю телефон в сторону и незаметно выдыхаю.

- Да? И как? – спрашиваю ровным голосом.

Надеюсь – что ровным.

- Ты знаешь такой термин «физиогномика»? – вопросом на вопрос отвечает Джесси.

- Это когда по лицу определяют черты характера? – припоминаю, разливая чай.

- Именно: по лицу, по внешнему виду, по поведению. Папа заставляет заниматься этим: в политике, как и в бизнесе, важно уметь считывать собеседника. Так вот, несмотря на все твои закидоны, я, кажется, начала понимать, что ты за личность. Но когда ты общаешься со своим отцом, ты словно каменеешь. Это вообще не поддаётся анализу, если только ты его не боишься… он что, бьет тебя? – напряженно заканчивает Джесси.

Нет, он угрожает моим родителям.

- Если я тебе расскажу, ты всё равно мне не поверишь, - невесело улыбаюсь я, отпивая из кружки.

- А ты испытай меня, - спокойно предлагает Джесси.

Задумываюсь ненадолго, а затем поворачиваю к ней голову.

- Кто, по-твоему, Вячеслав Игоревич? – спрашиваю у неё.

- Он – одно из главных лиц теневой экономики вашей страны: через него проходит большинство нелегальных сделок. Сейчас активно лезет в политику. Но к чему эти вопросы? – нахмурившись, уточняет Джесси.

А я бледнею. Всё хуже, чем я думала. Преступник – это одно. Криминальный авторитет – это хуже, но тоже – куда ни шло…

Но это…

- Эй, ты чего опять меня пугаешь? – напрягается Джесси, глядя на моё лицо.

- Я… я думаю, ты сама ответила на свой вопрос, - поспешно выдавливаю из себя, встаю и отхожу к окну, якобы – посмотреть на ясное небо.

- Ты не хочешь, чтобы твой отец имел какие-то дела с нашим? – задает вопрос Джесси, спустя пару секунд, - В этом дело? Ты поэтому не хотела браться за это задание? Не хочешь, чтобы твой старик лез в политику?

- Он уже в неё залез, - произношу едва слышно, стараясь успокоить сознание.

Всё хуже, чем я думала. Все настолько плохо, что нужно срочно прятать родителей и уезжать куда-нибудь в Таиланд. Можно даже уехать в Таиланд вместе с родителями – если они согласятся. Потому что, как выяснилось, в России мне вряд ли удастся скрыться…

- Ну, да, в таких делах обратной дороги нет. Странно только, что он использует тебя – обычно с подобной работой справляются…

- Такие, как Кит? – оборачиваюсь к ней.

Я уже поняла, что брюнет выполняет всю грязную работу своего папаши. И теперь вполне ясно, почему тот, в свою очередь, не торопится признавать внебрачного сына. Здесь моя догадка оказалась верна.

- Ну, да, - пожимает плечом Джесси.

- Потому что твой отец – лицо медийное. А Вячеслав Игоревич всегда был в тени, - поясняю скорее даже себе самой, - Ему не было необходимости находить кого-то на стороне для выполнения заданий. Всегда вполне хватало… сил семьи.

А затем меня осеняет:

- Скажи, Джесс, а наша помощь с документами сильно обяжет твоего отца перед моим? – вцепившись в кружку, напряженно спрашиваю.

- Ну… вообще там идёт очень сложный процесс. Я тебе так сразу не отвечу. Знаю только, что это может быть началом очень… мм… долговременного сотрудничества.