Одолень-трава.

Глава I. Сереброволосый воин

Глава I
В ту пору, когда мир ещё наполняли чудеса, а магия была самым обыденным делом, на берегу моря Забвения в королевстве под названием Аквилон раскинулся белокаменный Эдельвейс. Город стоял на перекрестке миров, в порты Эдельвейса приплывали летучие парусные корабли эльфов, на ярмарки часто захаживали горные гномы, а на нижних улицах города, невиданное дело, были даже их оружейные и ремонтные мастерские. По осени с востока приходили караваны торговцев-орков, они как никто понимали толк в редких специях и тканях, легче и ярче которых не было во всём Аквилоне. Но как только первые снежные мотыльки возвещали о грядущей зиме, орки снова отправлялись через горный перевал в свою далёкую жаркую страну, увозя с собой изделия мастеров Эдельвейса…
А в Серебряных Горах, что были чуть севернее этого перевала, процветало Королевство драконов, но о его делах в городе никто не слыхивал, потому что мало было желающих отправиться в драконовы земли. Впрочем, зачем вообще покидать высокие стены белокаменного Эдельвейса, ведь они веками защищали древний город от бед и потрясений. Но в эту весну он готовился к суровому испытанию – армия Властелина юга нагрянула на земли Аквилона.
Когда разведчики дальней заставы принесли весть о подходе армии неприятеля, городской Совет во главе с Правителем и дружиной приняли решение встретить врага на открытом поле за пределами городских стен.
Окружить Эдельвейс было попросту невозможно - город был высечен в огромной белой скале, располагался вертикальными ярусами, а с противоположной стороны его окружали воды моря Забвения. В порту стоял на якоре крепкий военный флот для защиты города. К тому же Владыка эльфов и Король гномов, с которыми у Эдельвейса испокон веков был дружественный союз, уже отправили на подмогу городу людей свои отряды лучников и тяжеловооруженных молотобойцев. К моменту, когда армия юга была в сутках перехода от города, соединенные силы людей, эльфов и гномов вышли на огромное поле перед главными городскими воротами, чтоб дать бой подошедшим к белым стенам многочисленным отрядам врага.
Простые горожане на стенах и в самом городе всячески готовились помогать славным воинам …
И неприятель пришел! И началась битва, о которой впоследствии трубадуры королевства и менестрели эльфийского Владыки сложили не одну балладу!..
Среди хаоса сражения маленькая хрупкая девушка в простом сером домотканом платье с травяными сумками на поясе ловко пробиралась между сражающимися. Она была известна всем как Рута, юная травница из ордена Целителей. Невысокая, с пепельными волосами и пронзительно-зелёными глазами, юркая девушка бесстрашно, невзирая на взрывающиеся по сторонам осколки метательных орудий врага, сновала по полю от раненого к раненому. Кармашки её плаща были туго забиты бинтами и склянками с целебными настоями, а корзина ломилась от лечебных трав и мазей.
Вдруг в авангарде нападающих её взгляд выхватил странного воина в чёрных доспехах, его серебряные волосы были собраны в хвост на затылке, непривычная прическа для Эдельвейса, здесь мужчины, как правило, стриглись очень коротко. Эти необычные волосы сияли луной даже в полумраке сумерек, которые нависли над двумя армиями. Сам воин двигался с завораживающей грацией хищника, будто танцевал, а не сражался, но его удары были точны и смертоносны. Рута залюбовалась им, однако быстро опомнилась и одёрнула себя – он был врагом. Она снова принялась бинтовать раненых защитников города, но глаза её всё время искали в кипящей волне сражающихся чёрный доспех и волосы цвета луны. Несомненно - это был великий воин! Как будто играючи разили противников его два слегка изогнутых меча... "Да что за напасть, зачем я смотрю на него! Помоги мне, пресветлая Мелиаса!" - рассерженно подумала девушка. В этот момент целебные припасы травницы закончились, а значит, нужно возвращаться.
Девушка поспешила к стенам города, где бушевало настоящее побоище. Проскользнув невидимкой за городские стены, она направилась к лекарне. Там её уже ждал сын городского Правителя. Несчастный юноша был пронзён коварной отравленной стрелой. Целый вечер и ночь девушка сражалась за его жизнь, и времени на посторонние мысли у нее просто не было. Нужно было выманить яд из тела, а этот сложный процесс требовал большой концентрации. К рассвету смерть отступила. Оказалось, что, пока Рута вела свою битву, сражение у стен города стало затихать. Объединенные отряды эльфов, гномов и людей стойко сдерживали неприятеля на подступах к Эдельвейсу. Радостная весть о том, что травница выходила сына Правителя быстро разнеслась по городу, доброго юношу все любили. В награду счастливый отец подарил юной Руте ларец драгоценных украшений, и девушка уже предвкушала, как продаст их и осуществит свою давнюю мечту. За городом, на опушке леса, она сможет создать свою здравницу. Там, в прохладе вечнозелёных елей бьёт из подножья гор целебный ключ …
К утру всё было кончено, армия юга так и не смогла прорваться к городу и отступила. Усталые люди, эльфы и гномы, ещё не осознавшие свою победу, бродили по улицам и старались помочь раненым. Кто-то пел боевую песнь, еще не отойдя от пыла битвы, кто-то подкреплялся, а некоторые, лишь только успев зайти за городские стены, падали и спали вповалку… Горожане тушили повсюду пламя, женщины готовили в котлах большие запасы еды, стирали бинты, оружейники подправляли сбитую в бою экипировку на случай, если враг вдруг вернётся… Но повсеместно уже витало в воздухе - опасность миновала. Прекрасный Эдельвейс выстоял, белые стены снова давали надежду и чувство защиты и гордости.
Усталая девушка вышла на центральную городскую площадь – отовсюду сюда свозили пострадавших и наспех сооружали шатры новых лекарен.
Но тут она увидела у столба пленников, которых захватили или подобрали на поле боя. И среди них лежал без сознания тот сереброволосый воин, и было видно, что он сильно изранен. Сердце Руты вдруг замерло ... Лицо воина было залито кровью, и девушку вмиг накрыла такая волна боли, как будто это она лежала там, на площади, как будто это её кровь вытекала из ран… «Мелиаса, что это, колдовство? Наваждение?..» Повинуясь невидимой силе притяжения она подбежала и опустилась на колени перед сереброволосым. «Как жаль, что я не ведунья! Одним заклинанием я бы уняла твою боль!.. Ты только живи, миленький, сейчас, сейчас…» Она коснулась его шеи, и радостно почувствовала, как сильно и мощно бьётся его сердце. Она точно сможет его выходить! Рута быстро влила ему в рот несколько капель настоя тысячелистника, и, пока городские стражники не отогнали её, наспех промокнула его лицо салфетками, выпаренными в ромашковом настое. А ещё…Руки её вдруг зажили собственной жизнью и потянулись к необыкновенным волосам... Даже выпачканные кровью и грязью, эти чудесные серебряные волосы больше напоминали лунные лучи, проникающие в окно ночью… И тут девушка поняла, что ей неважно, что за неведомая сила привязала её к этому воину, но она ни за что не сможет бросить его здесь. Вдруг, внезапно, прямо посреди городской мостовой, на границе войны и мира, среди смерти и боли, она обрела того, кто стал ей самым важным, самым нужным человеком. И стало абсолютно всё равно, кто он, и что он враг её города…Только его жизнь теперь имела значение.
А дальше полетела череда событий, которые и дали начало этой необыкновенной истории.
Девушка помчалась к своему давнему знакомому, командиру городской стражи, и выпалила, что готова прямо сейчас, сию же минуту выкупить жизнь пленника!
- Да зачем тебе это, Рута? Да, чтоб его захватить, потребовалась три десятка человек, из которых и в живых то осталось только пятеро! Не отдадут тебе его дешево, а, может, и вообще не отдадут. Ещё и позора не оберёшься! Ты посмотри, сколько он народу нашего положил! Если выживет, даже не представляю, какую цену назовёт Правитель за его свободу! У тебя и денег то таких нет! Может, ты на выкуп за него рассчитываешь? Так это вряд ли, никогда эти проклятые южане выкуп за своих не платили,- сказал её капитан.
- Нет, нет! Какой выкуп… Дядюшка Риаф, помоги мне! Мне нужна его жизнь! Я готова за неё заплатить! Вот, смотри!- и девушка протянула ларец с драгоценностями, которые ей преподнес Правитель.
- Рута, ты уверена? - спросил капитан, забирая ларец и хмуро глядя на девушку.
- Да, - твёрдо ответила она. - Он сильно изранен. Я должна его спасти.
- Спасти врага? Что это ещё за блажь?
- Враг тоже человек, и он ранен! А я – целитель. Я спасу его,- продолжала одно и то же твердить девушка.
-Ну, будь по твоему…
Стражники помогли ей закинуть бездыханного воина на телегу, но в их глазах девушка уловила налёт презрения и поспешила выехать с раненым из города, понимая, что не сможет спасти его, если вдруг они передумают... «Великая Мелиаса, что со мной…Я ведь должна бояться его, а я боюсь за него… Что же я делаю? Да всё равно!… Помоги мне… Нет, помоги нам! » - мысленно обратилась девушка к богине-матери всего сущего. Но куда держать путь? Не в южные же земли его вести? Девушка посмотрела в сторону Серебряных гор … Что - то тянуло её туда … Может, это премудрая Мелиаса указывает ей путь? Так тому и быть! Рута направила лошадь в сторону виднеющихся в синей дымке вершин Королевства драконов. Послушная лошадь шла по широкому, хорошо утоптанному тракту, и Рута принялась за дело. Вначале она влила в рот раненому воину свой целебный отвар, он поможет унять жар и боль, потом осмотрела раны. И хотя все они были неопасными, но их было так много, что простая кровопотеря вконец обессилила его. Да и от заразы нужно было всё срочно обработать. Только перевязав все раны и наложив заживляющие кровоостанавливающие мази, Рута успокоилась. Воин вдруг что-то резко заговорил в бреду на непонятном языке. Рута приобняла его за плечи и стала баюкать, успокаивая. Раненый утих, а она всё тихонько гладила его волшебные серебряные волосы и рассматривала каждую чёрточку его лица, каждую деталь его облика. Его хищный профиль с крупным носом и выступающим подбородком вряд ли можно было назвать красивым, но Руте он показался прекрасным. У тонких, сжатых от боли, губ была складка, брови и короткие ресницы оказались совершенно чёрными, а глаза глубоко посаженными. Кожа, что необычно для таких светлых волос, была смуглой, загорелой и заветренной. Сам воин был очень высоким, тонким в кости, сухощавым, но хорошо сложенным. Было совершенно понятно, этот человек всю жизнь связан с войной и сражениями. Кисти его рук говорили о том, что он никогда не знал изнуряющего тяжёлого физического труда в поле или ремесленных мастерских. Это были крепкие и искусные руки мечника.
Вдруг на мгновение раненый открыл глаза, и девушка ахнула. В его глазах плескалось расплавленное серебро …или сталь? Воин снова провалился в беспамятство.

Глава II. Проклятие болот.

Целый день Рута и Лютик шли по большому тракту. Лишь в полдень они свернули в поле и остановились на привал под раскидистым дубом. Путники не спеша подкрепились, и пока девушка рассматривала старую потёртую карту, Лютик весело охотился в траве на мошкару и бабочек. Поначалу навстречу им всё время попадались обозы крестьян и повозки торговцев, иногда встречались такие же одинокие пешие путники. Несколько раз их даже обгоняли вооруженные отряды рыцарей. Но чем дальше путешественники отходили от Эдельвейса, тем пустыннее становилась дорога, а после обеда перестали мелькать даже самые отдалённые возделываемые поля. Дорога свернула в лес. Вечерело. Пора было подумать и о ночёвке. Рута помнила, что где-то здесь в самом начале леса должно было быть большое село. Несколько лет назад они с бабушкой приезжали сюда с городскими лекарями по поручению Правителя. Бушевало поветрие оспы, и нужно было лечить жителей. Девушка сошла с тракта на протоптанную тропинку и вступила под густые кроны деревьев. В прошлый раз на подходе к селу были слышны звуки его жизни: голоса животных, колокол храма Мелиасы, стук топоров, смех детей, и, конечно, доносились запахи печных труб и ароматы пекущегося хлеба… Сейчас же царила мёртвая тишина. Вязкая и гнетущая, непривычная для леса, она висела в воздухе, как огромная паутина. Девушка остановилась и прислушалась. Так и есть, не слышно даже шелеста листвы или пения птиц, как будто все звуки увязли в невидимой преграде. Внезапно ели расступились, и путники оказались на околице заброшенной деревушки.
- Лютик, ты чувствуешь? – прошептала Рута, глядя на неприветливые слепые дома. – Здесь что-то не так…
Девушка медленно шла по безлюдной улице, крепко прижимая к груди притихшего Лютика. Всё же кое-кто здесь ещё жил, из печных труб нескольких домов тянулся дымок.
Немногочисленные обитатели в окнах оказались пугливыми и неприметными. Нигде не было видно детей. Единственный пёс, который встретился девушке, побоялся высунуть нос из своей будки и лишь тихо поскуливал. Руту снова поразило разлившееся вокруг безмолвие, как будто всё живое здесь в раз онемело, или боялось привлечь кого-то лишним звуком …

Так вот в чём дело! Страх! Вот чем пропитана вся эта странная деревня.
Каждый раз, когда девушка подходила к какому-нибудь дому, чтобы попроситься на ночлег, двери и окна перед ней тут же закрывались, задергивались занавески, а жильцы старательно делали вид, что дом необитаем.
После долгих скитаний по улицам, когда юная путешественница уже отчаялась найти в эту ночь крышу над головой, и даже подумывала зайти в один из явно пустующих домов, им попался старик, живущий на самой окраине, у границы с лесом. Он набирал из поленницы дрова, и, завидев приближающуюся травницу, всё силился разогнуться.
- Дедушка, не найдется ли у тебя места для путников? – спросила Рута, глядя на его сгорбленную спину.
- Есть у меня кой - какое местечко, – проворчал старик. – Но не бесплатно. Вроде лекарка ты, судя по виду, лечишь, может, недуги всякие? Спину у меня прихватило третьего дня…
- Лечу, – кивнула Рута. – Покажешь спину свою, так посмотрю, что можно сделать.
- Ну что ж, пошли…

Девушка опустила Лютика на землю, забрала поленья у старика, и они зашли в дом.
…Чудодейственная мазь на пчелином яде быстро сделала своё дело, и дед, как будто не веря самому себе, медленно разогнулся. Довольный и вмиг помолодевший, он радостно хмыкнул себе в бороду и стал собирать на стол, а потом пригласил Руту отужинать вместе с ним. И уж совсем неожиданно достал из подпола крынку со сметаной и угостил серого пушистого гостя. Лютик культурно лакал угощение из маленькой плошки, жмурился, пофыркивал и всем своим видом показывал полнейшее удовлетворение происходящим.
- Дедуля, а почему у вас в деревне столько пустых домов? И чего все так … будто боятся?

-Чёй-то боятся! Боятся, поди ж ты… Никто и не боится… Вишь ты, глазастая какая…
Дед посопел носом, подумал, потом медленно раскурил трубку и, склонившись к своей гостье, поведал ей шёпотом, как будто опасался, что их подслушают:
- Беда у нас, славутница! За околицей, сразу за озером, начинаются сухие болота. Так вот, там демон у нас поселился! Ага. Демон, как есть! Каждую ночь в полнолуние ребенка уносил. Детишек, понятно, потом находили, да только таким криком они заходились, что неделю сущие сёстры в храме Мелиасы их выхаживала. А потом и они сами исчезла куда-то. Вот все семьи, у кого детишки есть, значится, и поуезжали, кто куда мог, лишь бы подальше отсюда. А если к кому на двор залетит да завоет демон этот - жди покойника! Правда вот уже четыре седьмицы тихо, не вылазит с болот своих, ну а мы, дело ясное, туда и не суёмся. Раньше-то село большое было, а теперь вот и семи домов не осталось, эх… - было видно, что старику тяжело даётся эта история.
- Хм…странные дела у вас тут творятся, дедушка,- задумчиво произнесла Рута, чувствуя недосказанность в рассказе деда, но он замолчал и больше ничего не захотел говорить.

Пламя свечи подрагивало, в печке потрескивали прогоревшие дрова, и девушка сидела в полудрёме, наслаждаясь теплом и покоем после тяжелых событий последних дней. Да и бессонная ночь накануне ухода из Эдельвейса начала давать о себе знать… Она не заметила, как улеглась прямо на лавку и мгновенно уснула. Дед покряхтел, покачал головой, принес подушку, набитую гусиным пером и подложил под голову девушки. Потом укрыл её теплым вязаным одеялом. Лютик тут же запрыгнул поверх, потоптался и устроился в ногах хозяйки. Он подмигнул старику и начал старательно мурчать, изгоняя из спящей девушки усталость и все печали…
- Хороший котка, правильный! – тихо похвалил его дед, задул свечу и полез на полати.
Дом уснул.
…Рута открыла глаза, потому что чьи-то настойчивые усы щекотали ей лицо. - Фу, Лютик!
- Рмяу? - спросил её самый голодный на свете котёнок.
- Сейчас-сейчас, не лезть ты к ней, пусть поспит девчонка, получишь ты свою пайку, - услышала Рута голос старика. Лютик спрыгнул и убежал к деду, совершенно потеряв интерес к своей непонятливой хозяйке.
Рута улыбнулась. Спать больше совсем не хотелось. Было приятно поваляться, почувствовать истому отдохнувшего тела. Уже взошло солнце, и его лучи заглянули в дом через большое окно. Девушка очень любила такие окна, они впускали много света и воздуха. Именно такие большие, светлые окна, украшенные красивыми резными ставнями, были в их с бабушкой доме…
На стене, напротив лавки, висели сушёные травы, и это тоже напомнило ей дом в Эдельвейсе. Не порушили ли его снова…
«Пора вставать, нечего снова грустить!»,- отругала себя травница.
Дед подхватил на руки насытившегося котёнка и ласково его поглаживал, а пушистый малыш блаженно мурчал:
– Расскажи-ка мне, славутница, почему ты зовёшь своего котку Лютиком? Ведь он серый, а не рыжий, как лютики то у нас на лугах.
- Да его Люциус зовут, – улыбнулась Рута. – Однажды я нашла его в канаве за городом. Он был весь в крови и ранах, как будто его хотели забить камнями... Мальчишки, видать, на пути повстречались. Малыш уже не верил ни во что хорошее , он шипел как раскалённый уголь и пытался растопорщить намокшую шёрстку. Всё пугал меня! Ой, дедуля, не поверишь! В руки взять не могла по началу. Вёл себя люто! - засмеялась девушка. - Пришлось на него толстый полушалок накинуть, чтоб домой притащить, - Рута протянула руку к котенку и погладила его нежные ушки.
- Ну, вот, а дома заполз и спрятался на книжной полке, и сидел там за трудами великого травника и целителя Люциуса Подгорного. Книга большая, очень она ему приглянулась в качестве заслона и укрытия. Ну, я и назвала его Люциусом, или проще – Лютиком. Он долго не доверял мне, но теперь мы неразлучны.