Офисный магнат

Глава 1. Таша

Я стояла у витрины магазина и с вожделением разглядывала купальник из новой коллекции на манекене. Не то чтобы мне было нечем заняться, просто комплект уж очень привлек мое внимание.

Лифчик пуш-ап цвета розовой пенки и струящееся вниз прозрачное парео на бедрах манекена так роскошно смотрелись, что я зависла. Потом взгляд упал на ценник, и я про себя тихо охнула. Нет, вчерашняя выпускница факультета дизайна никак не может позволить себе такую роскошь. Все, что хранилось у меня в сумочке этим знойным июньским вечером – синий диплом и остатки средств на кредитке. Спускать последние деньги на купальник, когда у тебя нет работы – верх безумия. Да и поездка к морю этим летом мне вряд ли светит.

Бросив последний отчаянный взгляд на потрясающее творение на манекене, я подавила вздох и снова вернулась к своему прежнему занятию. А занималась я тем, что рассматривала бесконечные вывески в тесных улочках в самом центре города. Я шла на встречу со старой подругой, и было очень важно не пропустить вывеску с крупными буквами «ЦЕНТР ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ».

Ритка окончила колледж и под чутким руководством своей матери уже год работала менеджером по подбору персонала в чахлом городском центре. Да-да, это именно то место, куда стекаются за пособием по безработице потерявшие надежду неудачники и несчастные выпускники вузов без связей. В нашем городе без связей никуда. Этот уклад существует со времени его основания, и без этого не приткнуться. Моя мама воспитывала меня одна. Папа умер очень давно, оставив нас один на один с бытовыми проблемами, так что все, на что маме хватило средств – это обучить меня в престижном институте на профессию мечты. А дальше… Дальше, по правилам нашей чисто женской семьи, я должна была пробиваться сама.

Вот я и пробивалась, как могла, изнемогая от июньской жары и тащась по раскаленному асфальту в сторону улицы Соколова. Светлое платье прилипло к телу, ноги гудели от непривычных после любимых кедов и джинсов каблуков элегантных туфель с открытым носиком, а очки от солнца то и дело съезжали с переносицы и путались в локонах цвета пережженной карамели.

Мне всегда нравился центр нашего города. Узкие дорожки улочек здесь бодро уживаются с дорогой плиткой, а первые этажи сверкающих новостроек пестрят модными магазинчиками. Фонтаны в городском парке и на площади бьют мощными струями, кафе и ресторанчики зазывают расслабиться и ни о чем не думать.

Но в три часа дня город невыносим. Пекло выжигает каменные джунгли, и даже воздух настолько горяч, что кажется, плавит легкие.

Я продолжала щуриться от солнца и выискивать глазами надпись «ЦЕНТР ЗАНЯТОСТИ НАСЕЛЕНИЯ».

«Мимо не пройдешь!» — убеждала меня накануне Рита. Совершив очередной поворот в проулок по уверенному приказу навигатора в любимом десятом айфоне, в первый момент я даже вздрогнула – так до неприличия уродливо резала глаз вывеска на старом доме из разряда культурного наследия. Она зазывала потерявших надежду горожан получить пособие по безработице и устроиться в какое-нибудь стандартное место с привычным набором обязанностей. Да, пройти мимо такого жуткого произведения искусства было сложно.

Что ж, по крайней мере, мои страдания на солнцепеке закончились. Толкнув тяжеленную дубовую дверь, я оказалась внутри. О, да! Прохлада! Вожделенная прохлада…

— Девушка, вы к кому? — раздался скрипучий голос дежурной старушки в будке у турникетов, и пара подозрительных глаз бабульки уставились на меня.

— В центр занятости, на собеседование, — неловко одергивая платье, сообщила я. — Прием у специалиста Кротовой Маргариты Валерьевны.

— Сейчас сообщу, и за вами спустятся. Паспорт покажите.

Деловито крякнув, бабулька принялась крутить диск на допотопном стационарном телефоне.

Торжественным голосом сообщив о моем прибытии, она с грохотом положила трубку на аппарат.

– Ожидайте, за вами сейчас спустятся!

Сглотнув, я забрала у нее свой паспорт и стала ждать Риту. Да, террорист не пройдет мимо такого дежурного. Только зачем в чахлом городском центре для неудавшихся специалистов без связей такой строгий отбор посетителей? Неужели каким-нибудь бандитам может понадобиться его захватывать?

Моя юная душа требовала романтики, красивых офисов, и от мысли о том, что можно работать в ТАКОМ ужасном месте, единственным плюсом которого является естественная прохлада помещения, по коже бежали мурашки.

К счастью, долго ждать не пришлось. Ритка порхала лебедем по старинным ступеням легкой походкой от бедра, и даже ее черные брюки и белоснежная блузка с рюшами не портили радости встречи.

— Таша! Приветик! Проходи скорее! — Под подозрительным взглядом бабульки подруга взяла меня за руку и потащила за собой следом на второй этаж.

Вскоре мы сидели в небольшой комнатке, буквально заваленной папками разных цветов и объемов, и на единственном свободном островке в середине стола добрая Рита ловко сооружала для нас кофе в пластиковых стаканчиках.

— И как тебе работается? — с недоумением посмотрела на подругу я. Окружающее пространство было мало похоже на то, о чем мы с Ритой мечтали в выпускном классе. Я хотела иметь престижную должность в процветающей компании, а Ритка – выйти замуж за богатого иностранца и уехать в Италию.

— Да нормально работается! — расцвела в улыбке подруга и с гордостью протянула мне свою изящную ручку. На правом пальце сверкало тоненькое золотое колечко с россыпью бриллиантов.

Глава 2. Таша

— Не знаю! Он не сказал. Просьба была очень деликатная. И аванс дал за работу – такой, что покроет половину расходов на нашу с Антошкой свадьбу.

— Извини, но нет…

Покачав головой, я бросилась прочь из кабинета. Сбежала по ступеням мимо бдящей посетителей бабульки у турникетов, и снова оказалась на раскаленной июнем улице.

Надела очки от солнца и побрела вперед. Мимо неслись прохожие, водители автомобилей ругали друг друга в тесных проулках, не скупясь на выражения, а я все шла куда глаза глядят. Перебежала дорогу на светофор и уткнулась в небольшой фонтан у сквера напротив театра. Присев на край фонтана, принялась мочить руки в прохладной воде. В голове шумело.

В моей жизни была одна очень большая проблема, которую я старалась загнать внутрь и никогда к ней не возвращаться. Почти всегда мне это удавалось. Но Ритка! Как она могла?

Воспоминания захлестнули с головой, и я зажмурилась.

…Мне едва исполнилось семнадцать, но я навсегда запомнила ту весну в выпускном классе. Что-то менялось во мне, и обычная угловатая девочка-подросток с волнистыми волосами цвета пережженной карамели вдруг превратилась в прекрасную девушку с пухлыми губками и большими мечтательными глазами цвета спелой вишни. Парни оборачивались вслед, подруги звали на вечеринки. А на одно из официальных школьных мероприятий, которое завуч по воспитательной работе поручила вести именно мне, приехал Стас Прохоров, бывший выпускник и звезда местной футбольной команды.

Я была ослеплена! Потеряла дар речи, когда он взбежал на школьный подиум по видавшим виды ступеням. Спортивный пиджак, модные джинсы, стильная стрижка, дорогой парфюм и глаза… кристально-серые глаза.

Я пропала! Влюбилась с первого взгляда. Симпатичная ведущая школьного мероприятия и звезда футбола. С чьей-то легкой руки интернет взорвался. Наши фотографии со школьного подиума облетели все городские газеты. Нас назвали самой красивой парой города.

Конечно, Стас начал за мной ухаживать. Подкатывал к подъезду десятиэтажки на своем новеньком «Форде», и я счастливо забиралась внутрь. А как он целовался! Для меня, неопытной глупышки, его поцелуи казались чем-то неземным.

Только очень скоро поцелуи сменились более откровенными ласками. То, что мне нет восемнадцати, Стаса не пугало.

«Малышка, я сделаю тебе хорошо…», «Ты даже не представляешь, каково это, когда тебя сжимает в объятиях любимый мужчина».

Он даже снял на вечер номер люкс в нашей гостинице «Турист». Меня глодали сомнения, но я согласилась. Влюбленная дурочка! Если бы я только знала, чем все закончится…

В номер доставили шампанское и клубнику со сливками. Стас, как благородный рыцарь, осторожно приспускал бретели моего ярко-желтого сарафана. Усыпал поцелуями шею и плечи, щедро подливал шампанское…

Сарафан соскользнул на пол. Мой герой осторожно уложил меня на постель и принялся ласкать мою обнаженную грудь. Его рука плавно скользила все ниже, дерзко преодолевала мое сопротивление и заставляла задыхаться от волнения.

Но что-то пошло не так. В самый разгар наших поцелуев и практически стянутых с меня кружевных трусиков в номер ввалилась толпа папарацци с камерами и микрофонами.

Оказалось, за отцом Стаса тщательно следил господин Янковский – криминальный авторитет и негласный хозяин нашего города. Что-то они не поделили на своем бизнес-поле, вот Янковский и взялся за неугодного соперника.

Янковского боялись. Он же курил свои сигары, максимально уклонялся от уплаты налогов и щедро прикармливал администрацию нашего маленького городка. Все были в шоколаде, никто не жаловался. Он был не просто звездой. Он был кем-то вроде дона Корлеоне из «Крестного отца». Даже внешне был на него похож. Зачесанные назад волосы, широкое волевое лицо, статная фигура и сигара, которую он не выпускал изо рта ни на минуту.

Никто не знал, сколько Янковскому лет, но он был человеком старой закалки, из тех мифических бандитов, что выползли из девяностых, и точно перешагнул рубеж своего пятидесятилетия.

Он любил топить строптивых с особой фееричностью. Падение очередного вставшего в позу бизнесмена было похоже на криминальный сериал и проходило с широкой оглаской – телевидение, СМИ, группа захвата, аресты, кровавые подробности дела.

В то лето Стасу пытались припаять уголовную ответственность по статье сто тридцать четвертой, а я просто попала под руку бессердечному Янковскому со всеми вытекающими последствиями.

Нас со Стасом затаскали по допросам. Фотографии, на которых он красиво укладывает меня на постель в том проклятом гостиничном номере, облетели весь интернет. Никакие мои рыдания и увещевания, что все происходило по обоюдному согласию и что мне уже давно есть шестнадцать, никого не трогали. Ведь, когда за спиной правосудия стоит Янковский, никому нет дела до влюбленной сопливой девчонки.

Надо ли говорить, что футбольная карьера Стаса завершилась в том жарком июле? Его отец проклял нас с мамой. Поклялся, что мама никогда не найдет нормальную работу в городе, а мне о поступлении можно и не мечтать.

Помню, как я перестала спать по ночам. Подушка на моей кровати не просыхала от слез. Позже я скатилась в тяжелую депрессию. Стас оказался совсем не героем.

Мама работала архитектором в строительной компании Янковского. Прохоров обвинил нас с мамой в сговоре с Янковским, и Стас вычеркнул меня из своей жизни.

Глава 3. Виктор

— Кажется, нам удалось выполнить ваш заказ, Виктор.

Антон Серегин стоял посреди кабинета племянника Анатолия Янковского, владельца знаменитого бизнес-центра «Черная Башня», и заискивающе улыбался. И было от чего улыбаться: еще немного – и на его счете в банке окажется приличная сумма. Ведь, судя по заинтересованному блеску в глазах Виктора, девушка требовалась немедленно.

— Вы уверены в ее качествах? — Вальяжно откинувшись назад в кресле из черной кожи, тот пронзил посетителя колючим взглядом . — Порядочная, скромная девушка?

— В наличии все, что вам необходимо, клянусь!

— Хм… — Хозяин «Черной Башни» задумчиво покрутил браслетку золотых часов. — Надеюсь, вы знаете, что вас ждет в случае обмана?

— Никакого обмана нет. Девушка обладает всеми заявленными качествами. Из нее получится идеальный сотрудник для вашей компании.

— Хорошо. Покажите мне фотографию.

— У нас нашлась только одна фотография.

Антон услужливо подскочил к огромному столу и достал из серой папки фотографию.

Виктор подхватил ее ухоженными аристократическими пальцами и с любопытством впился глазами в картинку.

Большие, мечтательные глаза. Сочные пухлые губки. Выразительные брови, особая утонченность… но больше всего ему приглянулись волосы. Цвета пережженной карамели, с трудом собранные в прическу, они вызывали желание освободить их от плена жесткой заколки и распустить по плечам.

Такие волосы были у его матери. Что-то неприятно заныло внутри.

— Я изучу ее личное дело и перезвоню.

— Буду ждать.

Антон засеменил прочь из кабинета.

Виктор с презрением откинулся в кресле. Мелкая сошка! Нашел претендентку и радуется!

Он сложил руки домиком и впился взглядом в фотографию. На него смотрела очаровательная особа. Видимо, фотограф запечатлел ее летом, в платье стиля бандо. Хрупкие плечи девушки были обнажены, и она немного смущенно касалась их руками.

«Но как? — потрясенный до глубины души, размышлял он. — Откуда взялось такое сходство?»

Виктор отложил картинку в сторону. Сердце сковала ледяная тоска. С того дня, как умерла мама, он ни разу не доставал ее фотографии. И вдруг –такое напоминание.

Хищный инстинкт медленно шевельнулся внутри. Ему захотелось увидеть девушку, которая идеально повторяла черты лица его матери.

Вальяжно откинувшись в огромном кожаном кресле, Виктор размышлял. Девушку для работы в офисе искала сестра, и ему с самого начала не нравился ее замысел.

Он нажал переговорное устройство.

— Вера, принесите кофе.

— Уже бегу, — пропел сладкий голосок на другом конце провода.

Вскоре в его кабинет вплыла блондинка в безупречном черном костюме с подносом, на котором дымилась чашка ароматного черного кофе. Мило улыбнувшись и качнув бедрами, Вера поставила перед боссом кофе.

Он чуть склонил голову вперед, давая понять, что она свободна, и девушка быстро удалилась.

Трель дорогого сотового телефона заставила Виктора отодвинуть кофе в сторону.

Он взглянул на экран и скривился: Нонна, дочь мэра. Как же он устал от ее назойливой компании! Но от благосклонности мэра зависели два важных деловых проекта городского масштаба, и просто так отделаться от Нонны не представлялось возможным.

— Виктор, приветик, — с придыханием начала свою болтовню полногрудая брюнетка. — Папа на этой неделе устраивает деловой прием по поводу проекта. Я забронировала столик для двоих. Ты не против?

— Отчего же я должен быть против? — усмехнулся он. — Заказывай столик.

На самом деле он терпеть не мог, когда женщины навязывали ему свою компанию. Но проекты… Они зависели от благосклонности мэра. А Виктор хотел, чтобы весь центр города и набережную выложили его гранитной плиткой – точно такой же, как у входа в знаменитую «Черную Башню». А фонтаны на набережной будут сделаны из его мрамора, потому что в городе нет бизнесмена влиятельнее, чем Виктор Янковский.

— Хорошо! — взорвался радостью женский голос на другом конце провода. — Папа будет несказанно рад видеть нас с тобой вместе!

— До встречи, Нонна!

Со злостью отодвинув от себя кофе, Янковский поднялся из-за стола и подошел к встроенному в стену искусственному камину.

Что напридумывала себе Нонна? Что он станет за ней ухаживать?

Искусственное пламя понемногу успокаивало, но даже оно не могло избавить его от воспоминаний. У Виктора не может быть личной жизни. Свою последнюю любовницу он выгнал два месяца назад, после того как она посчитала, что ее фигура важнее беременности, и избавилась от их общего ребенка, даже не спросив у него разрешения.

Широкий стол внезапно начал раздражать. Воспоминания о не рожденном наследнике эхом отозвались в груди. Виктор хотел наследника. С тех пор, как ему исполнилось тридцать, вопрос о наследнике встал ребром – Виктор, как и его дядя, очень щепетильно относился к этому вопросу. И ему не хотелось повторить ошибок своего родственника. У него должен родиться сын! Иначе кому достанется бизнес?

Глава 4. Таша

Дома процветала стандартно кислая картина. Сплит-система сломалась, и теперь спастись от жары в квартире не помогали даже распахнутые настежь окна. Огромный вислоухий шотландец по кличке Котофей растянулся на спине в прихожей. Он всунул голову под мягкий пуф и свесил набок язык.

В первый момент мне даже показалось, что кот отбросил коньки от высокой температуры.

Склонившись над гордостью нашей семьи, я судорожно попыталась нащупать у него на шее пульс. Недовольно открыв один глаз, кот муркнул что-то невнятное и снова завалил голову набок. Ага, жив, мерзавец!

Кот – личная мамина слабость. Это известно всем многочисленным маминым друзьям. И даже наша властная бабушка прежде всего громогласно спрашивает в телефонную трубку, как чувствует себя Котенька, а уже только потом – обо всем остальном.

Звонок телефона в моей сумочке взорвался внезапной трелью в тот самый момент, когда я выясняла, все ли в порядке с всеобщим любимцем. Кот вскочил с пола с таким рвением, что едва не сбил меня с ног.

Сдавленно вскрикнув от неожиданных махинаций еще мгновение назад лежавшего без сознания увальня, я судорожно принялась нащупывать на дне сумочки сотовый.

Снова Рита на связи. Я закатила глаза. Что, интересно, ей нужно? У странного работодателя есть еще парочка требований к кандидаткам?

— Таша, ты дома уже?

— Дома, да.

— Ну, не уходи никуда, мы с Антоном через полчаса к тебе заедем.

— Зачем это? — напряглась я.

— Дело не терпит отлагательства.

Я вздохнула и отложила телефон в сторону. Отчего-то засосало под ложечкой. Какое-то предчувствие опасности. Как тогда, четыре года назад. Каждый раз, когда упоминались фамилии Прохорова и Янковского, даже по телевизору, у меня сосало под ложечкой, и мне становилось нехорошо.

Убедившись, что входная дверь заперта, я закрылась в ванной комнате. После уличной жары жутко хотелось принять контрастный душ, и я с наслаждением окунулась в его прохладные струи.

Только успела переодеться в майку и коротенькие джинсовые шортики и засунула беспроводные наушники в уши, чтобы послушать музыку, как дверной звонок ударил в барабанные перепонки. Пронзительный звук заставил устроившегося на боку кота произвести в воздухе двойное сальто и приземлиться на все четыре лапы.

Я отодвинула ногой нервно дергающего хвостом увальня от прохода и припала к дверному глазку.

Ритка с Антоном стояли снаружи. Да, долговязый неудачник похорошел. Даже выглядеть стал стильно, по-деловому – почти как процветающий итальянец на русский лад. Ритка в своей блузке с рюшами смотрелась рядом с будущим супругом, как курица-наседка.

Вздохнув, я щелкнула замком.

— Таша, ну ты, как маленькая, честное слово! — врываясь в квартиру, замахала руками Ритка. — И чего убежала? Говорю же тебе, мужик себя оградить от посягательств хочет, вот и выставил требования!

— А что, есть что ограждать? — насупившись, фыркнула я.

— Ему – да, кудряшка, — уверенно кивнул Антон. — Приветик, кстати! Сколько это лет мы не виделись после выпускного?

— Четыре.— Я закатила глаза и пропустила горе-друзей из прошлого в гостиную.

— Вот скажи, Таша, тебе деньги нужны? — не отступал от меня Антон.

— А есть кто-то, кому они не нужны? — Я приподняла бровь.

— Вот! — довольно потирая руки, улыбнулся он. — И нам с Ритулей нужны. Позарез. Заказчик платит прилично. Сходи на собеседование, и если дело выгорит, получишь от нас половину суммы.

Сердце застыло, а потом застучало гулко-гулко. Да что ж такое-то, а?

— Не думаю, что деньги, которые вы собираетесь потратить на свадьбу, помогут мне избежать неприятностей со странным работодателем.

— Да не странный он! Просто осторожный! Ему проблемы не нужны! — начал закипать Антон.

— О маме подумай! Кредит на твое обучение еще три года выплачивать! А мы тебе половину задолженности точно погасить поможем! — Ритка тут же ударила по моему больному месту.

— Сколько? — понуро взглянула на друзей я.

— Сто пятьдесят.

— Чего?

— Сто пятьдесят тебе и двести нам.

У меня даже руки задрожали. Для кого-то может, и копейки, а вот моя мама, после того как ушла с должности, вынуждена была триста тысяч взять в кредит на пять лет. Дела в магазинчике сувениров идут не очень шибко. Когда ты прирожденный дизайнер, продавец из тебя так себе. Еще полгода назад она взяла кредит на расширение магазина, почти миллион, и эти долги сжирали практически весь доход.

— Ладно, по рукам, — судорожно сглотнув, согласилась я. Сто пятьдесят тысяч – это не миллион, но половина долга на обучение будет списана.

Ритка выдохнула. Даже слезу пустила.

— Спасибо, Таша! – Она вскочила с дивана и прижала меня к себе, крепко-крепко.

— Платье в деловом стиле у тебя есть? Там дресс-код, — лениво развалившись на диване, вещал Антон.

— А хотя бы фото моего будущего босса можно увидеть? Что там за сокровище? — нервно усмехнулась я.

Глава 5. Таша

Ранним утром я собиралась на собеседование, и любопытство подтачивало меня изнутри. Как выглядит работодатель, пожелавший оградиться от всего женского мира странным требованием? Я вдруг поймала себя на мысли, что не уточнила у Ритки возраст нанимателя. Сколько ему, если он так опасается посягательств? Двадцать пять, тридцать? Наверное, около того. Вряд ли старик принялся бы ограждать себя от юных охотниц за его кошельком.

«Какой-нибудь благородный Билл Гейтс в очках с дорогой оправой и стильном костюме», — подтрунивала над неизвестностью я.

А ведь костюм делает из мужчины не просто человека. Вон, на Антона раньше без слез взглянуть нельзя было. А теперь что? Надел костюмчик и выглядит, как процветающий бизнесмен с обложки «Форбс». Даже я растерялась накануне. А я-то знаю Антошу как облупленного.

Афера захватила мое сознание, и я постаралась выглядеть на все сто. Летом не сложно подобрать дресс-код, но всегда есть опасность увлечься не теми оттенками. А Таша Шторм очень любит яркость и нестандартность. Таша Шторм – это я. Недаром же у меня такая нестандартная фамилия. Как псевдоним. Фамилия досталась бабушке от какого-то немецкого предка, и она ею очень гордилась. Мне тоже всегда нравилось сочетание Таша Шторм. Я представляла, как буду подписывать свои авторские проекты, и млела от удовольствия.

Немного поразмышляв над гардеробом, я выбрала светлую блузку без рукавов и широкую, струящуюся юбку-трапецию из хлопка цвета лайм. Юбка ладно облегала мои бедра, а блузка выгодно оттеняла непослушные кудряшки цвета пережженной карамели. Яркие лодочки на шпильке в тон юбке, яркая помада, очки от солнца, и – вперед. В конце концов, я дизайнер. А дизайнер должен выглядеть ярко. И плевать на их дресс-код. Я не собираюсь надолго задерживаться у странного работодателя. Получу от Риты и Антона денежки и подам заявление об уходе.

Ах, да, не забыть положить в сумочку документы и беспроводные наушники! Стоп, духи! Самое главное в жизни современной женщины, впрочем, как и хороший маникюр. В моей жизни в избытке было и того, и другого. На всякие женские прелести для любимой дочери моя мама не скупилась. Наверное, именно поэтому нам было так сложно выплатить кредит. Мы предпочитали жить здесь и сейчас и тратили средства на удовольствия – хороший ремонт в новой квартире, поездки заграницу, шопинг, содержание маминого автомобиля марки «Форд». Все это требовало немалых вложений.

Аромат свежих цветов от Кристиан Диор очень подойдет для встречи с магнатом женоненавистником.

Улыбнувшись, я нанесла приятный розовый аромат на шею и запястье. Что ж, если магнат и ненавидит женщин, то меня он точно запомнит. Такую яркую штучку сложно забыть!

— Ты куда так рано, Таша? — удивилась мама, высунувшись из спальни, когда я воровато засовывала свои аккуратные ножки с идеальным бежевым педикюром в туфли.

Упс, упорхнуть от маминого бдительного взгляда, кажется, не удалось!

Не рассказывать же ей о нашей афере!

— Рита вчера подогнала собеседование.

— А что за компания?

— В центре на Чехова, какой-то новый офис. Недвижимость, все такое. Требуется помощник дизайнера.

— А платят сколько?

— Вроде, прилично. Но Рита сказала, все на месте. А потом ей отзвониться. Я, кстати, Котю покормила.

Лоснящийся Котя восседал на кухонном окне и чинно вылизывал заднюю ногу, подтверждая свою сытость.

— Ладно… Заходи в магазин после собеседования, я там буду. Сегодня новый товар привезут.

— Заскочу, — пообещала я и поспешила ретироваться из квартиры, потому что долго водить маму за нос у меня никогда не получалось.

До внушительной двадцатиэтажной башни на Соловьева я добралась за пятнадцать минут до назначенного времени. Бьющие у входа фонтаны, роскошная черная лестница с золотыми перилами, затемненное стекло в панорамных окнах. Черт, да это же знаменитая «Черная Башня»!

Я потрясенно стянула очки от солнца на нос и задрала голову вверх.

В нашем городе не было ни одного человека, который не знал бы эту башню. Ее создавали как элитный бизнес-центр, и СМИ широко освещали его открытие в прошлом году. «Черная Башня» стала одной из главных достопримечательностей города. На ее фоне постоянно делали селфи, ее с гордостью выкладывали в инстаграм. Все важные мероприятия проходили в стенах «Черной Башни».

Вдохнув воздух полной грудью и постаравшись подавить внезапно подкатившее к горлу волнение, я толкнула стеклянную дверь и оказалась внутри сверкающего мрамором помещения.

Сонный охранник на входе окинул меня скучающим взглядом. «Даже не спросил ничего, надо же! — нажимая кнопку вызова сверкающего новенького лифта, подумала я. — Видимо, моя яркая юбка не несет террористической угрозы процветающей «Черной Башне»».

Лифт плавно остановился на третьем этаже. Просторный холл, стены из черного мрамора. Золотистые прожилки на темном фоне придавали помещению поистине богемный шик. Строители называют такой мрамор «блэк энд голд».

Мой взгляд зацепил большие черные двери с золотой эмблемой – фирменным знаком компании, а потом уперся в некое подобие ресепшена, тоже из мрамора. Блондинка в безупречном черном брючном костюме приветливо улыбнулась мне из-за стекла.

Я нервно сглотнула. Мой чудесный кремово-фисташково-цветочный образ дико контрастировал с окружающим темным фоном, и от этого контраста становилось нехорошо.

Глава 6. Таша

Я тут же утонула в роскоши, смешанной с потрясающим кофейным ароматом, и застыла в растерянности: кабинет был огромен. Мрамор, мрамор, мрамор… владелец башни поклоняется богу мрамора? Но больше всего меня поразила не шикарная отделка помещения, а очень большой аквариум с яркими тропическими рыбами, встроенный в одну из стен напротив панорамного окна. На фоне аквариума вся остальная мебель казалась карликовой.

Облокотившись на добротный стол из темного дуба, с чашкой ароматного кофе в руке на меня с любопытством взирал хозяин помещения.

Пройдя еще пару шагов, я застыла.

Виктор. Мужчина с пронзительно голубыми глазами. Нет, в нем не было ничего красивого. Коротко остриженные русые волосы, широкие прямые брови, волевое лицо, статная фигура и тонкая линия губ. Идеальное лицо руководителя, который привык управлять. Но глаза… Потрясающий цвет!

Ему очень шел шикарный серый костюм, а чуть ослабленный галстук на белоснежной шелковой рубашке придавал образу легкую небрежность, от которой сердце на миг замирает, чтобы потом начать биться быстрее… Да, однозначно, этот уверенный в себе мужчина привык получать от жизни все. Судя по костюмчику от знаменитого ателье как минимум на Сэвил Роу и золотым часам на запястье, он далеко не беден.

Его аура завораживала. Вальяжность, блеск в голубых глазах, расслабленность и едва подернутые приветливой улыбкой губы вызывали странный трепет. Дерзкий, цепкий взгляд прирожденного хищника вмиг уничтожал все напускное очарование. Передо мной стоял безжалостный магнат, который никогда ни перед чем не остановится.

— Здравствуйте, я от Маргариты Кротовой на собеседование.

— Доброе утро.

От его голоса с низкими бархатными нотками моя кожа взорвалась россыпью странных мурашек на коже.

Он медленно отставил кофе в сторону и окинул меня оценивающим взглядом.

— Как вас зовут?

— Т-Таша… — пытаясь справиться со смущением, запнулась я.

Стремительно преодолев расстояние между нами, он коснулся моего подбородка и заглянул в мои глаза.

— С ума сойти… какие огромные, мечтательные глаза! Кажется, в них можно утонуть… Эти глаза я хочу видеть каждое утро. Вы приняты!

— Ч-что? — снова заикнулась я – теперь уже от странного страха, который сковал тело в тот момент, когда голубоглазый хозяин помещения грубо нарушил мое личное пространство. Аромат его туалетной воды, ледяной, замораживающий мозг и мешающий ясно мыслить, тут же ударил в нос. Прохлада в помещении и леденящий аквариум на всю стену – этот коктейль из новых ощущений сковывал и сбивал с толка после уличной жары.

Интуиция не подводила – она слабо стонала об опасности.

— Наша компания примет вас на работу. — Виктор улыбнулся и отодвинул мне мягкий стул для посетителей. — Присаживайтесь. Вы же дизайнер?

— Дизайнер, да. Только… без опыта работы.

Я послушно устроилась на стуле и достала свои документы. «Помни о деньгах, которые тебе заплатят Рита и Антон!» — шикнула на интуицию.

Виктор обогнул стол и сел в кресло. Открыл мой диплом.

— Какая у вас интересная фамилия! В жизни вы тоже сплошной шторм? — усмехнулся он. В его глазах сверкнул лукавый огонек.

— Нет, что вы… я ответственна. Но в интерьерах предпочитаю яркие, креативные решения.

— Изящный камешек в мой огород?

— Нет, что вы! Просто люблю все яркое.

Его насмешливый взгляд скользнул по мне.

— Это заметно.

В следующий миг его глаза сверкнули вызовом.

— Я люблю шик и роскошь. Эту башню создавали по моему собственному проекту. Я ее хозяин. Говорят, интерьер отражает внутреннюю сущность человека, но черный мрамор не означает, что у меня мрачная душа. Скорее, тяжелый характер. А еще я беспощаден к врагам и ненавижу предательство.

На миг я застыла с широко распахнутыми глазами.

Хозяин двадцатиэтажной «Черной Башни» в самом центре города сидит передо мной?! С ума сойти! Я нервно сглотнула. В горле пересохло. Чтобы отделать мрамором двадцать этажей в угоду своему капризу, надо ворочать огромными суммами. Кто он такой, этот Виктор? Не иначе, как один из соратников Янковского.

При мысли о Янковском мне стало так страшно, что язык прилип к небу. Я растерянно обернулась в сторону выхода.

Как же дешево я продалась! За сто пятьдесят тысяч рублей в помощь маминому кредиту.

— Как вы уже успели заметить, Таша, моя компания занимается мрамором, — подавшись вперед и сложив руки домиком, с гордостью продолжил вещать мой наниматель. — Этим роскошным материалом мы предпочитаем не только отделывать помещения. Из него создаются настоящие произведения искусства. Вам придется очень хорошо изучить мрамор и его свойства. Ведь дизайнерские решения для наших клиентов мы создаем, основываясь на качествах и особенностях этого дорогостоящего материала. У нас есть поставщики в Тоскане, мы сотрудничаем с Грецией. Конечно, добывать мрамор в России выгоднее, чем за рубежом. Но у некоторых видов мрамора нет аналогов в нашей стране… Вы справитесь с кофемашиной, Таша? — продолжая сверлить меня вальяжно-расслабленным взглядом, внезапно сменил тему Виктор.

— Если к ней прилагается инструкция – конечно. — Я оторопело захлопала глазами после лекции о мраморе.

Он усмехнулся. Судя по блеску в глазах, шутка ему пришлась по душе.

— Ваши глаза – это нечто! Именно такую ассистентку я желаю видеть рядом с собой на всех публичных мероприятиях. Единственное, Таша, придется немного поработать не только с каталогом изделий, но и с вашим образом. Об этом позаботятся стилисты, не волнуйтесь.

Он снял трубку с переговорного устройства и нажал две кнопки.

— Вера, сообщите в отдел кадров, что мы нашли сотрудника. И проводите девушку для оформления документов.

— Постойте! Вы… серьезно нанимаете меня на работу? — испуганно распахнула глаза я.

— А разве вы не за этим сюда пришли?

Я растерянно поднялась из-за стола. Шторм внутри меня бушевал темными, тревожными волнами. На языке крутился предательский вопрос, и я не могла его не задать.

Глава 7. Виктор

Двери в приемную захлопнулись. Вальяжно усмехнувшись, Виктор Янковский вернулся к своей утренней чашке кофе. Увы, кофе безнадежно остыл. Но зато Виктор успел увести из-под носа у ненавистной двоюродной сестры чудесную ассистентку. Конечно, та раздражена: это ей требовался помощник в отдел дизайна интерьеров.

«Может, Женя научится вовремя просыпаться?» — презрительно ухмыльнулся Виктор.

Евгения была внебрачной дочерью его родного дяди, ставшего опекуном Виктора после смерти матери. Дядя слишком долго ее сторонился и признал только по исполнении шестнадцати лет, после тщательной процедуры сравнения ДНК. С того самого дня Женю Котлярову забрали из приюта и поселили под одной крышей с Виктором, в роскошном особняке Анатолия Янковского.

Власть и деньги не всем идут на пользу. Его сестре они точно повредили мозг. Только идиотка с поврежденным мозгом может потребовать от соискательницы кроме диплома и порядочности такую глупость, как невинность.

Евгения тянулась к себе подобным, являясь мужененавистницей в прямом смысле этого слова. Свою лучшую подругу из приюта, которую считал сестрой, Евгения везде таскала за собой, и от наглой девицы едва удалось избавиться. Дядя позаботился, чтобы подружку Евгении заперли в клинике без права возвращения в город. Дядя думал, что так ограждает свою единственную дочь от ошибок. Куда там! Женя выждала пару месяцев и теперь искала новую компаньонку.

«Видимо, на этот раз ее мозг окончательно повредился», — отхлебывая холодный кофе, размышлял Виктор. Ему бы и дела никакого не было до странностей сестры, если бы девушка, пришедшая на собеседование на десять минут раньше не оказалась такой хорошенькой. Большие мечтательные глаза, сочные губы, волосы цвета спелой корицы, с трудом собранные в прическу и вызывающие желание освободить их от плена жесткой заколки и распустить по плечам.

Девушка оказалась не просто хорошенькой. Рыжие кудряшки и огромные мечтательные глаза напомнили ему кое-что из прошлого. Они напомнили ему мать – единственную женщину, которую он боготворил до сих пор. Мечтательная, нежная, мама обожала рисовать картины и учила этому Виктора. Он потерял маму в тринадцать лет. Боль от потери Виктор похоронил глубоко внутри и никогда не показывал, но она оживала каждое Рождество и каждую Пасху, покалывая воспоминаниями о счастливом детстве. После смерти мамы праздники потеряли для него свое очарование. Они стали днями траура.

Виктору не хотелось, чтобы девушка, так напомнившая мать, стала игрушкой в руках Евгении. Если она действительно сохранила свою чистую душу, ей не место рядом с этой истеричкой. Он не нуждался в ассистентке – Вера отлично справлялась с работой, но отпустить восвояси ту, которая внезапно оживила его воспоминания, он не мог. Ведь после смерти мамы в его жизни было мало хорошего.

Его дядя Анатолий Янковский слыл человеком жестоким и беспощадным, но наследники имели для него значение. Родного сына он не получил, поэтому все привилегии наследника достались племяннику. Виктор рос под его надзором, и у него не спрашивали, чего он хочет на самом деле. Рисовать ему запретили, заменив это бесполезное, по мнению дяди, увлечение спортивными секциями и занятиями по экономике, и Виктору, сломленному потерей самого дорогого на свете человека, не оставалось ничего другого, кроме как смириться.

За годы совместной деятельности он многое перенял у дядюшки. Махинации, подавление неугодных – к тридцати годам Виктор в совершенстве овладел всеми дядиными премудростями ведения бизнеса их чудесного городка. Более того, влиятельного дядю он умудрился переплюнуть, создав компанию, которая занималась добычей и производством мрамора.

Двадцатиэтажная башня действительно являлась его детищем. Он сам руководил строительными работами и создавал интерьер помещений. Знаменитый бизнес-центр будто в точности повторял его опаленную горечью душу. Весь двадцатый этаж занимали его личные апартаменты, а остальные этажи были отведены под бизнес-центр. В его личных апартаментах было легко затеряться: бесконечные спальни, несколько гостиных, два рабочих кабинета, сверкающая роскошью огромная столовая с уютным камином. Виктор любил одиночество и простор.

На крыше здания по его приказу была создана зона отдыха с бассейном и смотровой площадкой. С площадки был виден весь город и даже мигающая ночными огнями набережная со снующими туда-сюда прогулочными катерами и баржами.

Виктор процветал, но больше всего на свете его раздражала двоюродная сестра, оставшаяся жить в отцовском особняке. Казалось, Евгения, дорвавшись до миллионов Янковских, никак не могла насытиться и мстила за свое несчастное детство в приюте.

«Идиотка!» — покачал головой Виктор и отставил кофе в сторону.

Теперь у него будет своя личная ассистентка, так похожая на маму. Он никому ее не отдаст. Она будет его. Только его. Юная и невинная. Он научит ее правильно работать с дорогим мрамором, и из нее получится отличный дизайнер.

Возможно, капля искренности в ее душе поможет растопить черный пепел его погрязшей в незаконных махинациях и одиночестве души.

Впрочем, хватит лирических отступлений

Глава 8. Таша

Милая дама средних лет в строгом черном костюме, почти как у Веры, усердно сканировала мои документы. Я сидела за столом и гипнотизировала взглядом подсунутые на подпись бумаги. В договоре не было ничего подозрительного, но почему-то мне очень не хотелось его подписывать. Обязанности ассистента отличаются от обязанностей дизайнера. Никаких проектов, никакого творчества. Только быть тенью руководителя (в моем случае – неотъемлемой частью мраморных угодий Виктора). Будет ли это учитываться как стаж по специальности? Конечно же, нет.

«Но сто пятьдесят тысяч на дороге не валяются! В конце концов, избавлюсь от этой работы через две недели, и все», — уговаривала я себя.

Взяв ручку, я уже хотела поставить подпись на трудовом договоре, и тут мой взгляд упал на его левый край, где обычно пропечатываются данные руководителя организации.

«Янковский В. А».

Меня будто резко ударило молнией в самое сердце. По спине побежал холодок. Страх сковал все тело, и перед глазами запрыгали черные точки. Виктор никакой не приближенный к окружению Янковского. Он сам – Янковский!

Я вскочила со своего места.

— Простите! Я не могу у вас работать…

Обе женщины растерянно обернулись. Вера попыталась что-то сказать, но я схватила со стола свой диплом и паспорт и бросилась прочь из кабинета.

Так быстро я еще никогда не бегала. Наверное, испугайся я чуточку меньше, сломала бы ногу. Но страх толкал меня вперед и только вперед.
Лифт... Как же медленно он едет! Третий этаж сменяется вторым, вот и первый.

Я буквально вывалилась из лифта и пролетела мимо охранника с такой скоростью, что он даже не понял, что произошло.

На улице я немного отдышалась. Спрятала документы в сумку, натянула на глаза очки от солнца, воровато оглянулась на «Черную Башню» и пошла медленнее.

Как такое возможно – чтобы твой кошмар вдруг оказался перед тобой и решил сделать тебя своей личной ассистенткой?!

Остановившись у небольшого сквера, я присела на лавочку и достала сотовый телефон.

«Я провалила собеседование. Найдите с Антоном другую кандидатуру. Мне ничего не нужно», — отправила Рите сообщение и следом заблокировала ее номер.

Все. Пусть идут куда подальше! Не хватало в моей жизни еще одного Янковского!

Придя в себя, я побрела в сторону остановки. Лучше заеду домой, переоденусь, а потом отправлюсь к маме и помогу ей в магазине с товаром. Найдется для меня другая работа. А если запустить рекламу магазина в городских интернет-сообществах, у нас будет больше покупателей.

До самого обеда я возилась с настройкой рекламы маминого магазина. Наконец, удалось загрузить картинки и рекламный лозунг. Перекусив на скорую руку, я переоделась в удобные джинсовые шортики и майку, собрала непослушные кудри в пучок и отправилась в сувенирный магазин.

— Ты как раз вовремя! — оживилась мама. Она перетаскивала коробки с товаром в подсобное помещение. — Товар только подвезли. Правда, придется повозиться: у нас брелки и магнитики, на каждый придется клеить ценник.

— Мне сегодня все равно некуда спешить.

— Как прошло собеседование?

— Ужасно! Мне не понравилось. Вместо дизайнера мне предложили место ассистентки руководителя.

— Какие обманщики! — сочувственно покачала головой мама. — Ну, ничего. Просто место не твое. Думаю, обязательно найдется то, которое придется тебе по душе.

— Было бы хорошо.

Я включила музыку в сотовом, вставила наушники в уши и принялась расставлять товар за прилавком. У нас прилавок и касса заставлены стойками с небольшими сувенирчиками-кулонами и вазочками с магнитиками. Наклеить маленький ценник на каждый товар – та еще проблема! Без музыки не справиться с рутиной.

Посетителей не было, и я увлеклась. Не знаю, сколько прошло времени. Может, даже час.

Очнулась от того, что в нос ударил знакомый ледяной аромат мужской туалетной воды. На прилавок легла мужская рука.

Вздрогнув, я подняла голову и столкнулась с хищным взглядом голубых глаз Виктора. Тут же включился инстинкт самосохранения, и я отпрянула к стеклянному стеллажу.

Сердце бешено колотилось в груди. Как будто проклятый ледяной аромат заморозил мое тело и мозг, не оставляя ни единого шанса пошевелиться.

Виктор был одет совсем не так, как утром. Легкие джинсы, майка и кеды от ведущего бренда делали его не таким опасным, как в мраморной обители. Но это был все тот же Виктор Янковский. Его голубые глаза изучали меня так тщательно, будто сканировали.

— Мне вот этот, — услышала я его низкий бархатный голос, от которого сердце заколотилось еще сильнее. В руке – кулончик с подковой, а в глазах – все тот же хищный блеск, что и утром. — Пробьете, Таша?

— Д-да... —Я запнулась и выхватила кулончик.

Его ладонь оказалась неожиданно теплой. Меня будто током ударило, только теплым. Никогда раньше не обращала внимания на мужские руки, но эти запомню на всю жизнь.

Пока упаковывала кулончик за триста рублей в маленький пакетик с эмблемой нашего магазинчика, меня трясло крупной дрожью: ведь передо мной снова стоял один из Янковских.

Глава 9. Виктор

Виктор сидел в своем рабочем кресле из черной кожи и любовался видом из окна. Яркий солнечный свет раннего утра играл с мрамором и слепил глаза. Внизу по выложенным плиткой дорожкам бежали на работу в бизнес-центр одетые в строгом деловом стиле мужчины и женщины. Они торопились в ЕГО бизнес-центр. Работать в «Черной Башне» Янковского было очень престижно. Недаром почти десять этажей были забиты под завязку: процветающие бизнесмены почитали за честь арендовать офисы в «Черной Башне» – ведь, если твой офис находится там, значит, ты успешен, а если ты успешен, у тебя обязательно будут клиенты. Кого здесь только не было! И психоаналитики, и торговцы цветным металлом, и строители. Первый этаж оккупировали уютные кофейни и сувенирные магазинчики. Даже книжный магазин «Читай-город», и тот переехал в «Черную Башню». Все хотели быть поближе к Виктору, и ему это нравилось.

«Все, кроме Таши Шторм!» — потягивая ароматный кофе из фарфоровой чашки, оскорблено фыркнул он.

Возможно, ее подвела пылкая натура и совершенное отсутствие опыта. Красотка просто не знает, что Виктору нельзя отказывать. Он отнесся к ней со всей душой, желая видеть рядом с собой, а она вздумала упираться.

Виктор взглянул на часы на своей руке. До девяти часов еще пятнадцать минут. Придет или нет?

«В ее интересах прийти», — невесело усмехнулся он. Потому что тех, кто отказывался от его широких жестов, Виктор сразу же причислял к предателям. А предательства он не терпел.

Почему же Таша, глаза которой так напомнили ему глаза его матери, решила от него сбежать? Чем он так оттолкнул ее?

«Не иначе, как девушку напугала моя сестрица», — поморщился Виктор.

Сотовый телефон завибрировал на столе, прерывая его размышления.

Звонил Рустам, управляющий стриптиз-клубом дяди.

— Виктор, когда Анатолий Филиппович вернется из свадебного путешествия?

— Не знаю. А тебе он зачем? Не можешь шлюшек у шеста построить?

— Смешно, да? — Рустам презрительно фыркнул.

— Очень.

Виктор представил, как грузный Рустам с плеткой гоняется за танцовщицами вокруг шеста, но никак не может догнать, и его действительно начал разбирать смех.

— Если без шуток, тут появился борзый какой-то. Требует долю с клуба. Говорит, дядя твой ему обязан. Что бизнес его отца разорил.

— Кто такой? — поморщился Виктор.

Он терпеть не мог дядюшкин клуб и связанные с ним неприятности. А неприятности в таком заведении процветали всегда: то кто-то перебирал спиртного, то пальбу открывали без предупреждения, то проносили наркоту и предлагали всем купить дозу. А чего стоили эти стриптизерши! Вечно заразу цепляли и на себя озабоченных притягивали. На одной из них, блондинке Софи, которой едва исполнилось двадцать, Анатолий Янковский недавно женился.

Если бы не дядя, Виктор избавился бы от такого порочащего честь бизнесмена заведения. Уже давно не модно владеть клубами, разносящими всякую заразу. Но дядя устраивал в подвале клуба бои без правил по воскресеньям, и прикрывать развратное заведение не собирался. Бои, как ни странно, приносили баснословную прибыль. А с появлением расточительной юной женушки доходы были обязаны расти. Иначе чем еще шестидесятилетнему старику удержать при себе юную стриптизершу?

— Кто-кто, — буркнул Рустам. — Футболист какой-то из Москвы нарисовался. Прохоров его фамилия. Сказал, приедет вечером со своими ребятами. И разговаривать будет серьезно.

— С кем? — презрительно поморщился Виктор.

— С дядей, вроде. Но его нет на месте. Мне что делать?

Виктор на миг призадумался. Может, проучить наглеца, чтобы знал, как соваться на чужие территории? Залетный, наверное. Не знает местных правил, если решил на дядю бочку катить.

— Пойди к бухгалтерше, она в компьютере держит всю информацию по дядиным должникам. Пусть найдет этого Прохорова. Папка должна лежать у меня на столе к вечеру. А футболисту скажи, что, если у него припекло в одном месте поговорить, пусть приходит ко мне в кабинет. В противном случае следует дождаться хозяина клуба.

— Хорошо, Виктор. Папку привезут.

Рустам отключился.

Виктор презрительно качнул головой. Он терпеть не мог русский футбол и всех футболистов без исключения. Клоуны в полосатых пижамах! То ли дело силовые виды спорта!

Замигало переговорное устройство.

— Виктор, к вам пришли. — Мягкий голос Веры прорезал тишину мраморного помещения.

Хищник внутри него замер.

— Пусть заходит, — мягко произнес он. На его губах заиграла победная улыбка.

Таша шла в его сторону, засунув руки в карманы платья, и он невольно откинулся назад в своем кресле. Вчерашняя светлая сумочка и лодочки уже казались знакомыми, но платье-рубашка из нежно-розового льна была выше всяких похвал. Перламутровые пуговицы поблескивали в солнечных лучах и соблазнительно подчеркивали вздымающуюся от волнения грудь. Алая помада отсутствовала. Сегодня его будущая ассистентка подчеркнула только свои большие глаза. Бледно-розовая помада и нежный румянец на фоне черного мрамора делали ее особенно привлекательной. Если она была невинной, то сейчас эта невинность предстала перед ним во всей красе. Как же она его будоражила! Будто капля утренней росы, еще не тронутой горячим солнцем и пылью. Да, Таша притягивала, словно магнит.

Виктор ощутил, как внутри ярким всполохом загорелось желание обладать ею, и осторожно втянул грудью воздух. Надо подавить собственническое желание сейчас же сгрести ее в охапку и отнести в свои владения на верхних этажах. Он сделает это, обязательно сделает. Но не сейчас. Он не хотел получить в свои объятия недоверие.

Их глаза встретились. Таша отчего-то вздрогнула. Как будто прочла его мысли и испугалась.

— Все же пришла? Присаживайся, — улыбнувшись, мягко произнес он и указал на одно из кресел для посетителей.

Она рухнула в кресло и прижала к себе сумочку. Вся ее напускная уверенность рассеялась в один миг.

— Я подпишу договор, — выдохнула она, — только с одним условием: вы не тронете мою маму и наш магазин.

Глава 10. Виктор

Ближе к обеду Рустам завез серую папку от бухгалтера из дядиного ночного клуба.

— Не хочешь спуститься в ресторан? Как раз и обсудим содержимое, — поглаживая огромный живот, предложил он Виктору.

Виктор согласился. В самом деле, отчего бы и не пообедать?

Пока Рустам справлял малую нужду в роскошном сортире ресторана, Виктор листал ленту новостей.

В айфоне мелькали пропущенные вызовы – почти десять. Три из них было от Нонны.

Подхватив с тарелки лист салата, Виктор отправил его в рот и запил глотком томатного сока. Нет, Нонна его совсем не устраивала.

Накануне банкет дома у мэра затянулся, а Нонна никак не хотела отпускать его от себя. Она умоляла его танцевать с ней и оттоптала ему все ноги (а вес у неё был внушительный!). Виктору не нравилось ее поведение. Он не собирался играть на высоких чувствах мэра, но, кажется, по-другому не получится. Нонна была из разряда женщин, которые считают, что им все можно, и на этот раз прилипчивая стерва решила взять в оборот Виктора Янковского.

Но она не на того напала! Роксана была последней пассией, с которой он хотел связать свою жизнь. Она безжалостно сорвала с его глаз розовые очки. С него достаточно избалованных богатых идиоток, способных на убийство ребенка в угоду своим формам.

От Нонны он планировал избавиться в ближайшее время. Как только проект по гранитной плитке будет подписан, Виктор запретит пускать ее в свою башню.

Вспомнив о стриптиз-клубе и залетных, искавших встречи пару часов назад, Виктор открыл серую папку. Врага надо знать в лицо, а залетные не были исключением. Как знать, что таит в себе биография футболиста по фамилии Прохоров?

Удобно устроившись за столом, он открыл папку. Четыре года назад у дяди действительно был конфликт с бизнесменом Прохоровым. Геннадий Алексеевич хотел владеть фабрикой по производству шампанского. Анатолию Янковскому не нравился такой расклад.

Виктор закатил глаза. Конечно, дяде не нравилось, что кто-то хочет стать самостоятельным. Он использовал самые подлые методы, чтобы задавить Прохорова. С шиком и фееричным скандалом опорочил конкурента, да еще и сына его лишил карьеры, пытаясь пришить 134 статью.

Фотографии, фотографии…

— О, черт! — Виктор вскинул брови. На его лице мелькнуло удивление, и он откинулся назад на мягком диванчике. Лишить чести, судя по всему, собирались… его ассистентку? Но если она подошла под требования, то насилия не было? Да и судя по антуражу на фото, у голубков было свидание. Их просто подставили в самый неподходящий момент.

— Какая бурная личная жизнь была у Таши четыре года назад! — холодно усмехнулся он.

Внутри темными волнами поднималась ревность. Это его Таша. Его, и ничья больше. Если клоун в полосатой пижаме приехал, чтобы получить то, что не удалось четыре года назад, Виктор ему не позволит.

«Надо выставить его из города, и дело с концом».

Айфон завибрировал вызовом от Веры.

— Что там еще? — приподнял бровь Виктор.

— Ваши утренние посетители. Насчет клуба. Они вернулись. Что им передать?

— Вера, возьмите Ташу и немедленно отправляйтесь в кондитерскую на другой стороне улицы. Купите в приемную пирожных. Вернетесь минут через сорок, не раньше. И, да, попросите уборщицу через двадцать минут подняться наверх. Надо будет убрать помещение.

— Да, Виктор.

Нет, все же Вера незаменима в некоторых случаях. Виктор набрал номер своих специальных сотрудников из службы охраны.

— Георгий, возьмите коллегу и поднимитесь на третий этаж. В холле надо убрать мусор.

Он отключил сотовый телефон и удовлетворенно выдохнул.

Рустам вернулся за стол как раз к тому времени, как принесли горячее. Управляющий клубом начал поглощать пищу с такой скоростью, будто её могли отнять у него в любой момент.

— Ну что, нашел что-нибудь в папке? — бодро спросил он Виктора.

— Много чего, — задумчиво произнес Виктор и тоже принялся за обед.

— Твой дядя вчера сказал, чтобы мы не отвлекали его по мелочам. У него, видите ли, медовый месяц, и он не хочет портить его грязными делами.

— Беспечность никогда не приводила ни к чему хорошему.

Виктора до сих пор коробило от пепельной блондинки Софи, две недели назад ставшей женой его дяди. Нет, конечно, седина в голову и все такое, но ей двадцать один! Зачем было устраивать свадьбу со шлюхой, которая и Виктора утешала в своих сладких объятиях, после того как он вышвырнул из дома Роксану?!

В холле башни послышался звон битого стекла. Кажется, мусор вынесли. Осталось дождаться, когда уборщица уберет холл.

Виктор терпеть не мог, когда его мраморную обитель оскверняли вторжением непонятливые люди.

Завибрировал вызов от Георгия.

— Мусор убрали, Виктор.

— Кто такие?

— Какие-то управляющие делами из приемной Стаса Прохорова.

— Всего лишь управляющие делами? А самого Прохорова не было?

— Нет. Только управляющий и его охрана.

Губы Виктора от негодования сжались в тонкую линию. Клоун в полосатой пижаме не пришел? То есть, время его сотрудников из службы безопасности было потрачено зря?

Он посмотрел на уминающего ачму Рустама, подумал еще немного и набрал номер телефона начальника городской полиции.

— Глеб Сергеевич? Доброго дня.

Глеб Сергеевич заведовал городским полицейским управлением и с уважаемыми людьми предпочитал дружить. Звонкам от Виктора Янковского он всегда был рад. В отличие от своего дяди Виктор платил налоги и занимался исключительно бизнесом, поэтому Глеб Сергеевич, поправив редкую шевелюру, прочистил мощное горло и весь обратился в слух.

— Я хотел бы кое-что узнать об одном человеке…

— Арест? Допрос? Состряпать обвинение?

— Нет, пока арестовывать его не за что. На данном этапе я просто хочу знать, что он из себя представляет.

— С удовольствием поделюсь с вами информацией, Виктор!

— Огромное спасибо!

Виктор удовлетворенно кивнул. Продиктовал информацию из папки и отложил телефон в сторону.

Глава 11. Таша

Я сидела за столом в небольшой уютной приемной и изучала образцы мрамора. Рядом дымилась чашечка ароматного кофе, а на плоском экране компьютера проплывали туда-сюда тропические рыбки.

Как же хотелось оказаться на каком-нибудь тропическом острове и понырять с аквалангом! Увы, этим летом мама едва сводит концы с концами. Торговля идет плохо, а значит, море мне не светит. Да и какое море, если я только что устроилась на работу?

Сегодня утром я приехала в «Башню» Виктора на сорок минут раньше. Просто терпеть не могу пробки и жару, а с половины девятого на улице уже не продохнуть.

— Ты тоже жаворонок? — Остановившись у моего рабочего стола, Виктор удивленно приподнял бровь.

— Кажется, да. Что может быть лучше утренней прохлады жарким летом? — усмехнулась я.

В его глазах мелькнул лукавый вызов.

— Раз уж ты оказалась здесь так рано, может, выпьем кофе вместе?

Не давая мне ни единого шанса отказаться, Виктор скрылся за дверью. Я пожала плечами. Что ж, вместе так вместе.

Носить подносы, полные чашек с блюдцами, когда ты на шпильках, та еще задача. Но я справилась и ловко водрузила поднос с ароматным кофе, сахарницей и красивыми пирожными с вишенкой на креме из взбитых сливок на стол из темного дуба. По приказу Виктора мы с Верой вчера ходили в кондитерскую, и в холодильнике появились соблазнительные пирожные. Особенно вишенка.

— Присаживайся, — пригласил меня к столу босс.

Я робко опустилась на краешек кресла для посетителей, и он скользнул по мне вмиг потемневшим взглядом.

Я придвинула к себе кофе и ощутила, как грудь сковывает неясное смущение. Где-то глубоко внутри я инстинктивно ощущала, что передо мной хищник, который расслаблен лишь снаружи. На самом деле он готовится к прыжку. И как только хищник прыгнет, от него не будет никакого спасения.

Ненавижу такие откровенные мужские взгляды! Лучше что-то сказать, но в голове пусто.

Мой взгляд упал на аквариум, от которого было не скрыться, и вопрос вырвался у меня сам собой:

— Эти рыбки, Виктор? Они живые?

— Да. А почему ты спрашиваешь? — выкладывая пирожное с самой красивой вишенкой на фарфоровое блюдце, удивился он.

— Они такие яркие! Иногда мне кажется, что аквариум в вашем кабинете – это иллюзия.

— Вся наша жизнь сплошная иллюзия, — хмыкнул Виктор и протянул мне пирожное. — Но рыбки настоящие.

— А кто о них заботится?

— Я. Это же мои рыбки. Хочешь, покормим их вместе?

— А можно?

— Отчего же нельзя?

Он отодвинул кофе и поманил меня за собой. С сожалением покинув безопасное место, я двинулась за ним следом.

Мы оказались у огромного аквариума. Рыбки, заметив движение снаружи, заметались в ожидании завтрака.

Виктор коснулся панели, и справа выдвинулась кормушка.

— Нажми на синюю кнопку.

Я нерешительно зависла.

— Не бойся, она не бьется током, — улыбнулся он.

Наши взгляды на миг встретились, и по коже рассыпались мурашки.

Прикосновение его руки к моим пальцам – и на коже взрыв. Только теплый. Легкое нажатие – его рука на моих пальцах, – и в воду посыпался корм. Сердце отчего-то гулко застучало в груди.

— Кажется, получилось, — опасливо отдернув руку, чуть хрипло произнесла я.

— Браво! Твоя вторая победа! — подмигнул мне Виктор.

— А какая первая?

— Включить кофемашину без инструкции.

— Точно.

Я рассмеялась.

Выдержала его пронзительный взгляд всего несколько мгновений и снова уткнулась в аквариум. Иногда взгляд говорит намного больше, чем поцелуи. Больше, чем секс. В глазах отражается душа. Кажется, в тот миг я увидела кусочек его души. От этого мне стало не по себе.

Дверь в кабинет внезапно распахнулась, и я вздрогнула. На пороге стояла Евгения Котлярова. На этот раз она была в комбинезоне оливкового цвета. Снова роскошные босоножки и сумочка, и ни капли косметики на некрасивом лице.

— Воркуешь со своей новой подружкой, Виктор?

Зло ухмыльнувшись, она впилась в меня презрительным взглядом.

Волевое лицо моего босса вмиг стало жестким. Голубые глаза, в которых я едва успела заметить осколок живой души, тут же сверкнули ненавистью. Передо мной снова был настоящий Янковский.

— Тебя сюда не звали, — небрежно произнес он и будто невзначай подтолкнул меня к столу, загораживая собой.

—Где договоры по гостинице «Магнум»?

— Спроси у Веры. Она точно знает.

— Веры нет на месте!

— Само собой. Ее не может здесь быть. Сейчас только начало девятого. И к чему ты притащилась в такую рань? В очередной раз напортачила с заказчиком?

— Пусть твоя чудесная ассистентка, вместо того чтобы пить кофе с пирожными, немедленно отыщет договоры!

— Мне кажется, у тебя достаточно сотрудников, Женя. Рабочий день начинается в девять утра. Приходи в начале десятого, договоры будут ждать тебя на столе. Или их занесет Вера. Нечего баламутить воду в такую рань!

— Иногда я не могу решить, кого ненавижу больше, Виктор: тебя или твой гарем, который ты развел в своей приемной!

— Завидуешь? — подмигнул ей он.

Презрительно фыркнув, моя несостоявшаяся начальница, стуча каблуками, направилась к выходу.

Я совсем растерялась.

— Может, я должна была… пойти и найти нужные договоры?

— А ты знаешь, где лежат договоры на гостиницу «Магнум», Таша?

— Нет.

Виктор отодвинул мне стул, приглашая вернуться к кофе.

— Вот и я тоже не знаю. Потому что я не работаю с ее гостиницами.

— А почему она попросила их найти? — все недоумевала я.

— Потому, что встала не с той ноги.

— И часто она встает не с той ноги?

— Почти каждое утро. Радует только то, что она не живет в моей «Башне», иначе от нее не было бы никакого спасения.

— О… — Я сконфуженно уткнулась в чашку кофе.

— К сожалению, я не могу от нее избавиться: она моя родственница.

Глава 12. Таша

Первая неделя в «Черной Башне» была похожа на поле военных действий. Чего только стоили жаркие споры со стилистом Иваном, решившим напрочь лишить меня индивидуальности и запаковать в темные тона под стать Черной Башне! На счастье, вмешался мой босс и приказал оставить мою яркую индивидуальность в покое.

«Мне нравится ее стиль. Если Таша хочет выглядеть ярко, ни к чему портить ее!» — резко отрезал Виктор, и Иван обиженно удалился из приемной за новыми эскизами.

Евгения, будто белены объелась. Теперь она заходила в приемную по нескольку раз в день, и постоянно язвила в мой адрес.

— Тебе надо научиться твердо ее отшивать, — нахмурилась Вера, когда госпожа Котлярова в очередной раз устроила бурю в стакане у моего стола из-за пропавшего договора. — Что сказал Виктор? Что ты подчиняешься только ему. Верно? Значит, пусть ищет договоры через него.

— Попробую, — чувствуя себя жутко уязвимой, вздохнула я. Но как легко говорить, и как сложно делать… Евгения нащупала мою слабость и всласть этим пользовалась. Мне даже порой казалось, что ей доставляет особое наслаждение приход в приемную Виктора.

Вера оказалась довольно полезной не только в советах, как себя вести с агрессивной сестрой моего босса. Она хорошо знала, где лежат документы, как пользоваться почтой и в каких папках находятся договоры с важными клиентами.

Я немного плавала в понятиях, но от сумм, на которые были заключены договоры с клиентами, желающими видеть в своих апартаментах мрамор, шевелились волосы на голове. С такими не накосячишь. А накосячишь – вовек не расплатишься.

А еще меня очень напрягало, что я работаю у Янковских и ничего не сказала маме.

Виктор… Он пугал и притягивал одновременно. Аромат его туалетной воды, жгучей и ледяной, пробирался под кожу и вызывал желание забраться под стол, но от взгляда его голубых глаз, иногда слишком откровенного, кожа покрывалась мурашками. Ни один мужчина не обладал такой аурой, как Виктор.

Увы, все дни он был жутко занят, и мы больше не пили вместе кофе.

В его кабинете всю неделю крутилась полногрудая брюнетка, и мы с Верой предположили, что она его новая любовница.

— Это дочь мэра, — многозначительно шепнула Вера, когда брюнетка в очередной раз громко заявила о себе стуком каблучков, не удосужившись даже взглянуть в нашу сторону.

Сердце ёкнуло и болезненно сжалось. Стало понятно, отчего Виктор больше не пьет со мной кофе и не угощает меня пирожными с вишенкой. Куда мне до дочери мэра! Я могу быть в тысячу раз обаятельнее, но из-за её связей победа всё равно будет не на моей стороне.

Я отодвинула договоры со своего рабочего стола и взмахнула рукой, собираясь ее остановить. Но получила лишь презрительный взгляд.

— Виктор, я здесь, да! — минуя нас, громогласно вещала брюнетка в трубку своего сотового. — Готова увидеть новый проект. Сообщать обо мне твоей челяди, надеюсь, не обязательно?

— Это мы – челядь? — растерялась я.

— Похоже на то, — под громкий хлопок двери мраморного кабинета босса передернула плечами Вера. — Все же какое счастье, что Виктор выселил дизайнеров и стилистов на верхний этаж! Евгения раньше все время здесь ошивалась. Ей даже не надо было повода.

Я молча согласилась: власть и богатство часто портят людей. Видимо, дочь мэра и сестра Виктора были из той категории людей, которые считают, что им все можно.

Виктор уехал вместе с пафосной дочерью мэра, распоряжений не оставил, и от этого внутри поселилась тягостная пустота. Нет, конечно, я даже подумать не могла о том, чтобы ревновать его к невоспитанной дочери мэра, но он так восхищался моими глазами в нашу первую встречу, а, заполучив в сотрудницы, тут же позабыл о моем существовании. А еще эта ее фраза о челяди больно ударила по моему самолюбию.

Я была уязвлена хамкой из мэрии и равнодушием Виктора.

— Хочешь, сходим вечером в бар? — неожиданно предложила Вера. — Ребята из отдела маркетинга приглашали. У Ромы день рождения.

— Кто такой Рома? — оживилась я.

— Глава отдела маркетинга. У него волшебные руки.

— В каком смысле?

— Он готовит чудесные коктейли. Закачаешься! В прошлый раз мы ходили к нему домой, и он так нас напоил, просто улет! На этот раз шоу будет в баре на Набережной. Так что, идешь с нами?

Я раздумывала всего пару мгновений. Разгладила несуществующие складки на воздушной юбке цвета маренго и согласно кивнула:

— Иду.

Мне хотелось развеяться. Коллег из других отделов я видела только в лифте и в кофейне на первом этаже. Никто из них не предлагал познакомиться, и я чувствовала себя белой вороной в этой пронизанной темными тонами «Черной Башне». Вечеринка в баре у Набережной как раз то, что нужно. Там не будет невоспитанной сестры Виктора и его новой пассии из мэрии, и можно будет расслабиться.

В бар мы отправились на такси, подхватив с собой Алису и Киру из бухгалтерии.

К нашему приезду шоу барменов было в самом разгаре.

— Девчонки, приветик! Вы как раз вовремя! — весело помахал нам симпатичный высокий брюнет с греческим профилем и поманил к себе.

— Это Тигран! Он душка, — шепнула мне на ушко Вера.

Глава 13. Таша

В голове все смешалось. Что ему нужно?

Сглотнув, я взяла сотовый в руки. Грудь сдавило нехорошее предчувствие.

— Добрый вечер, Таша! — Бархатный голос резал слух – слишком мягкий для начальника.

— Добрый.

— Как у тебя со свободным временем?

— Надо выйти внеурочно?

— Один из заказчиков устраивает праздничное мероприятие, и он прислал два приглашения.

— А при чем здесь я?

— Я хочу пригласить тебя разделить со мной завтрашний вечер.

Мягко, тягуче и бархатно. Так, что по коже против воли побежали мурашки.

Я робко усмехнулась.

— Виктор… вы уверены, что именно я нужна вам завтра вечером?

— Более чем! Начало в девятнадцать часов. Опаздывать нельзя, катер отплывает от берега именно в это время. Потом можно будет догнать их разве что вплавь.

И снова тягуче-ленивый тон. Прямо чувствовала, как на губах Виктора играет вальяжная улыбка.

— А что с дресс-кодом?

— Надень какое-нибудь сногсшибательное платье. Думаю, на этом мероприятии твой яркий стиль ничто не заменит.

Я испуганно сглотнула, но не успела возразить, как Виктор снова заговорил:

— Я заеду в начале седьмого. Будь готова. Я очень не люблю ждать.

— Вам прислать адрес?

Мой вопрос прозвучал обреченно.

— Нет, Таша. Тебе надо будет просто спуститься вниз на лифте.

— Как скажете.

— Отлично! Встретимся завтра вечером.

Я положила телефон на тумбу и попыталась собраться с мыслями.

Виктор хочет видеть меня рядом завтра вечером? А что же с дочерью мэра? Не подходит по статусу?

Страх сковывал сознание, мешая ясно мыслить. Почему я? Осталась всего неделя испытательного срока. Я надеялась просидеть в приемной тихой мышкой и не высовываться. Мою музу раскрыть у него не получится (он для этого слишком занят дочерью мэра), и мы разойдемся, как в море корабли.

Нет же, ему вздумалось идти со мной на прием!

А платье? Где я возьму сногсшибательное платье?! У меня нет ничего подходящего для вечеринки у владельцев гостиниц и башен!

В общем, у меня была жутко бессонная ночь. Мне снился Виктор, его пронзительные голубые глаза и хищная улыбка. Во сне он целовал мою руку, а потом произнес: «У нас все будет по-настоящему, Таша». Руку обожгли его губы, и я отпрянула, да так сильно, что ударилась головой о спинку кровати.

— Черт подери! — схватившись за голову, проскулила я. Часы показывали начало четвертого утра.

Утром я все же решила позвонить в салон. «По-настоящему» из сна жутко напрягало, но нельзя же идти на вечеринку для богачей, не подготовившись! К счастью, у мастера нашлось свободное место на полдень.

Мне выпрямили волосы и сделали свежий маникюр и педикюр. Все так идеально сочеталось, что я даже с гордостью распрямила плечи. Пусть дочь мэра знает, что у меня тоже есть свой стиль! Только вот что делать с платьем?

— Не нравится мне твоя работа, Таша, — нахмурилась мама, когда я вернулась из салона.

Они с Котофеем пили кофе с зефиром в гостиной и смотрели по каналу «ТЛС» реалити-шоу о платьях для невест. Вернее, мама пила кофе с зефиром, а Котофей растянулся на журнальном столике между кружками и зефиром и лениво следил за действием на экране одним приоткрытым глазом.

— Работа как работа, — отмахнулась я. — Лучше скажи, где мне взять новое платье?

— Я позвоню Дарье. Возможно, она даст в долг.

— Все плохо, да?

— Не совсем, но платье-премиум для вечеринки у богачей мы не можем себе позволить, разве что в рассрочку. Что это за работа, когда от нее одни убытки?

Мне стало неловко. Опять я со своими расходами! Но нельзя же идти на вечеринку вместе с Виктором в простом платье!

— Звони. Я отдам ей долг сама, — сдалась я.

Мама покачала головой и взяла с журнального столика свой сотовый телефон.

— Дашуль, приветик! Слушай, ты мою Ташу не примешь? Ей платье для вечеринки нужно, желательно класса люкс, а средств, как всегда, в обрез… Можно, да? Ой, спасибо, дорогая! С меня шампанское!

Дашуля – мамина вечная подруга с белоснежными короткими волосами, которая присоветовала уволиться от Янковского и променять свою профессию архитектора на жизнь индивидуального предпринимателя.

— Возьми такси и поезжай к Даше в магазин! Она тебе отложит парочку вечерних платьев… — прикрыв трубку рукой, бросила мне мама и тут же продолжила болтать с подругой: — Даша, она едет!.. Магазин? Ничего хорошего расширение не принесло, только новые долги. Думаю, продавца придется уволить и выйти на кассу самой. Иначе концы с концами не сведешь… Слушай, а приезжай ко мне вечером? У меня в холодильнике шампанское стоит. Суши закажем, посидим. Приедешь с французским коньяком? Отлично!

Приложение «Яндекс-такси» в моем телефоне брякнуло о прибытии машины, и я, не дослушав мамину болтовню, бросилась к выходу.

Глава 14. Таша

Ворвавшись в квартиру, я бросила пакет с платьем на кровать в своей комнате и отправилась в душ. Главное – не намочить волосы. Уж не знаю, что там с ними наколдовала мастер в салоне, но испортить такое волшебство будет верхом неприличия.

Но, кажется, все прошло великолепно. Вода не задела собранные под резиновую шапочку волосы.

Взгляд упал на часы. Начало шестого. Час до приезда Виктора.

Завернувшись в полотенце, я устроилась на пуфе у красивого зеркала. Подвела глаза ярче, на губы нанесла помаду. Легкие румяна, цветочный аромат духов, золотистые босоножки на высокой шпильке. Кажется, для платья все готово. Я распечатала упаковку и осторожно надела на себя волшебство белого цвета.

— Ого! — послышался возглас мамы откуда-то из-за спины, и я вздрогнула.

— Подкрадываться не обязательно, — обиженно поджала губы.

— Ох, не нравится мне все это!

— Мам, перестань! Что плохого? Я составлю компанию своему начальнику, а потом вернусь домой.

— У меня нехорошее предчувствие насчет твоего начальника.

Сердце глухо стукнуло и остановилось. Я не сказала маме, что работаю у Янковского. У другого Янковского, но сути это не меняло. И если я не пойду на банкет, как знать, что придет в голову Виктору? Возьмет и закроет мамин магазин!

Часы показывали пять минут седьмого. Сердце болезненно сжалось. Как же мне не хотелось спускаться вниз!

«Я очень не люблю ждать»

Зажмурившись, я подхватила летнюю сумочку. Проверила, все ли на месте. Кредитная карта, деньги, сотовый телефон. Надо идти вниз. Потому что господин Янковский не любит ждать.

— Пока, мам!

Чмокнула ее в щеку, дернула ручку входной двери и только тут осознала до конца, что внизу меня ждет Янковский. Сердце сжалось от страха.

Лифт плавно спустил меня вниз. Я вышла из подъезда и окунулась в наступающий летний вечер. Жара понемногу отступала, но от этого было не легче. Мне предстояло провести вечер в компании Виктора Янковского.

Долго ждать не пришлось: хищный темно-серый «БМВ» плавно притормозил у обочины. Щелкнула сверкающая дверь.

Не знаю, отчего сердце дико заколотилось, но мне казалось, оно выпрыгнет из груди.

Виктор выглянул из машины и улыбнулся. Взгляд его внезапно потемнел. Передо мной снова появился тот самый хищник, который приходил в мамин магазин.

Сглотнув, я робко шагнула к машине.

— Потрясающее платье! — восхищенно выдохнул он.

Я шагнула ему навстречу.

Втянув грудью горячий воздух, чтобы хоть как-то унять биение сердца, юркнула в приоткрытую дверь и устроилась на переднем сиденье рядом с ним.

Дверь тут же захлопнулась. Меня обволокла приятная прохлада и ледяной аромат туалетной воды. По коже побежали мурашки.

Я притихла и из-под опущенных ресниц принялась осторожно изучать своего босса. Рубашка из тончайшего хлопка цвета «аква» обтягивала мощный торс, отчего я нервно сглатывала. Светлые брюки, летние туфли из мягкой кожи, солнцезащитные очки в тонкой золотой оправе от «Прада» на панели управления – Виктор был безупречен.

Будто чувствуя, что я его изучаю, он резко перехватил мой взгляд, и я опустила глаза.

— Поехали веселиться? Тебе понравится, обещаю.

— Почему вы позвали меня?

Черт, вырвалось! Это от нервного напряжения. Даже сердце на миг остановилось.

Я вжалась в сиденье, ожидая вспышки ярости из-за своего вопроса, и замерла.

Виктор уже собирался завести машину, но резко остановился.

— А почему я должен был звать кого-то другого? — недоуменно приподняв бровь, он пронзил меня взглядом.

— У вас есть женщина. — Меня затрясло, и я окончательно влипла в сидение.

— Женщина?! О чем ты говоришь, Таша?!

Боже, какая я дура! Внутри все застыло от ужаса. Это Янковский! Зачем я задаю вопросы?

— Ладно, давай начистоту! — спустя миг рыкнул Виктор, затем резко развернулся ко мне и вжал в спинку сиденья.

От его близости мне стало совсем плохо. Руки начали подрагивать. Казалось, я задохнусь от ледяного аромата его туалетной воды и хищного взгляда.

— Неужели ты думаешь, что я каждый день хожу по сувенирным магазинчикам и уговариваю вздорных девиц попробовать еще раз пройти у меня собеседование? Ты серьезно так решила?

Я закрыла глаза.

— Не знаю, с чего ты взяла, что у меня кто-то есть, но это полная ерунда. У меня нет никакой женщины. Мне нравишься ты, Таша. Или у тебя кто-то есть?

— Нет, — тихо прошептала я, но перед глазами против воли всплыл профиль повзрослевшего Стаса на фоне вечерней набережной. В груди противно заныло.

Виктор победоносно улыбнулся. Взял мою руку и поднес к губам, идеально повторяя мой яркий сон.

Мне казалось, что я теряю сознание от напряжения, но его губы оказались неожиданно теплыми.

Глава 15. Таша

Всю дорогу я молчала, пытаясь осознать сказанное Виктором. Летний вечер опускался на город, а в моей голове шумело от напряжения и страха.

Мне никогда не нравились такие мужчины, как мой сегодняшний спутник. Я предпочитала влюбляться в классических красавцев с серыми глазами и мягким характером. Виктора нельзя было причислить к этой категории. Волевые черты лица, плотно сжатые губы, вечная сосредоточенность на бизнесе – его спасали только глаза. Пронзительно голубые, они прожигали насквозь. Как?! Как можно полюбить мужчину из стали? Если у него когда-то и была душа, то она давно очерствела. Вряд ли Янковские способны на чувства. А вот на подлости в угоду своим интересам очень даже способны.

Виктор плавно притормозил у парковки рядом с пристанью, и я обмерла от изумления. Казалось, часть набережной превратилась в огромное телевизионное шоу. У пристани стояли большие рекламные щиты с информацией о новой гостинице у реки. Рекламный баннер был растянут даже на белоснежном катере и вовсю расписывал прелести гостиницы «Державин».

Повсюду сновали местные СМИ с микрофонами. Операторы настраивали профессиональные камеры. Разбитной ведущий в ярко-сиреневой рубашке и облегающих бедра брюках-дудочках горчичного цвета стоял у входа и чинно приветствовал медленно проходящую на борт разряженную публику.

Кого только здесь не было! Я даже узнала парочку звездочек из местных новостей и нескольких бизнесменов, которые заходили в приемную к Виктору. Все были при спутницах. Красавицы, казалось, соперничали между собой, кто выглядит лучше. Дамы постарше чинно прогуливались по палубе, обмахивались веерами и обменивались сплетнями.

Высшее общество нашего города пестрело яркими представителями, и я никак не вписывалась в их компанию. Платье-премиум от маминой Дашули очень хорошо выручило, но моя душа была далека от избалованных и испорченных деньгами бизнесменов и их пассий.

Виктор вышел из машины, галантно открыл мне дверь и протянул руку.

Его рука оказалась неожиданно теплой и приятной. Я подняла на него растерянный взгляд. Он ободряюще улыбнулся и кивком поманил меня наружу.

Сглотнув в горле противный ком, я выбралась из машины.

— Смотри внимательно на баннеры, — сказал Виктор. — Это наш с тобой будущий объект. На нем будет много работы.

Он привлек меня к себе за талию, и мы двинулись в сторону торжественного праздника.

Стоило кому-то заметить нашу пару, и набережная, казалось, взорвалась. Фотокамеры ослепляли нас беспрерывными вспышками.

Журналисты со всех ног бросились к Виктору и принялись сыпать вопросами.

— Виктор, вы будете руководить проектом по улучшению центральных улиц?

— Ваш гранит украсит главные проспекты нашего города?

— Центр и набережная засияют так же ярко, как и знаменитая «Черная Башня»?

— Слишком много вопросов, господа, — продолжая крепко прижимать меня к себе, с дежурной улыбкой отмахивался от вопросов мой влиятельный спутник. — Мы пришли отдохнуть. Все вопросы по реставрации можно задать в городской администрации.

— Вы не один, Виктор. Кто эта красивая незнакомка?

— Повторяю: мы пришли отдохнуть, а не отвечать на вопросы.

Вмешалась охрана. Нас быстро пропустили на палубу через металлоискатели, оставив журналистов бесноваться у турникетов.

Навстречу уже спешил хозяин гостиницы. Крупный, с сединой на висках, в светлом пиджаке и льняных брюках , он сладко улыбался.

— Виктор, дорогой! Добро пожаловать на борт! Вам с очаровательной спутницей выделят отдельную кабинку для отдыха. Никто не станет мешать…

Янковский не успел ответить, а нас уже вели на верхний этаж. Туда, где было расположено несколько уютных кабинок с мягкими диванчиками и столиками для вип-персон.

Виктор пропустил меня вперед.

Я опустилась на мягкий диванчик и украдкой осмотрелась вокруг. На нашем столике в ведерке со льдом охлаждалась бутылка дорогого шампанского.

Река отражала вечерние огни набережной и тихо плескалась о пристань. Из колонок лилась приятная музыка лаундж. Волнение постепенно отступало.

Виктор скользнул по мне взглядом.

— Тебе здесь нравится?

— Приятное место.

К нашей кабинке подошел официант с подносом.

Приветливо улыбнувшись, он ловко расставил угощения – нарезку из фруктов, канапе, украшенное сверху оливками, и тарелку сыров.

Подхватив бутылку шампанского, он открыл ее и аккуратно разлил шипящую жидкость по хрустальным бокалам на тонких ножках, после чего галантно удалился.

— Надо же, официант в белых перчатках! — отчего-то развеселилась я.

— У Федора Державина так принято.

Виктор улыбнулся и взял бокал шампанского.

— За приятный вечер?

— Хороший тост, — согласно кивнула я и тоже взяла шампанское.

Катер вздрогнул и медленно двинулся на разворот.

— Кажется, путешествие началось.

Глава 16. Таша

Виктор медленно склонился ко мне и подарил неожиданно нежный поцелуй. Я неосознанно подалась навстречу, и все вмиг изменилось. Ощутив отклик, теперь его губы сминали, манили прикосновениями, дерзко играли с моим ртом, и я беспомощно таяла в сильных руках своего босса.

В голове шумело. Я не знала, что мужские объятия и поцелуи могут подарить так много наслаждения за короткий миг.

Я даже не помнила, как мы поднимались обратно на верхнюю палубу. Виктор улыбался, крепче прижимал меня к себе, а я была слишком обескуражена, чтобы замечать что-то вокруг. Мысли тревожно метались – Виктор Янковский меня поцеловал, и мне безумно понравился его поцелуй.

Руки дрожали, щеки пылали адским румянцем, а королевские креветки совсем не лезли в горло. Оставалась лишь надежда на шампанское и его пьянящее расслабление. Хорошо, что музыка и яркое шоу заглушали все вокруг. Так было проще принять произошедшее во мне изменение.

Катер вернулся в город где-то около полуночи. Гости начали собираться и спускаться вниз.

Виктор уверенно вел меня за собой, не давая затеряться в не очень трезвой толпе. Его рука, сильная и теплая, была подобна маяку. Почему-то я знала: пока он крепко держит меня за руку, со мной не может случиться ничего плохого.

Набережная медленно засыпала. Гасли огни ресторанчиков и кафе на противоположной стороне дороги. Прохлада от воды приятно ласкала кожу.

Виктор привлек меня к себе, и мы медленно брели вдоль пустынной темной набережной к стоянке. Мы не говорили, и от нашего общего молчания мне было хорошо. Еще было хорошо от того, что я ощущала его сильную руку на своей талии.

«А что, если он повезет меня к себе домой? — зашевелились в моей голове пугливые мысли. — Как отказаться, чтобы не навредить маме?»

У машины Виктор внезапно притянул меня к себе. Сердце гулко стукнуло и остановилось. Обхватив мое лицо ладонями, он обрушился на мои губы новыми властными поцелуями. Его руки скользили по обнаженной спине, гладили и ласкали, губы продолжали целовать, не давая вздохнуть.

Так меня не целовал еще ни один мужчина. Дерзкие поцелуи захватывали, будоражили, вызывали томление. От близости его тела, от его запаха, замешанного на аромате ледяного парфюма, мозг окончательно перестал работать. Колени подогнулись, и я – бесхитростная, невинная – окончательно растаяла в сильных руках Виктора. С губ сорвался беспомощный стон.

Янковский отстранился и заглянул мне в глаза.

— Кажется, кому-то пора домой, — неожиданно улыбнулся он, и жесткое выражение его волевого лица смягчилось. Подушечки пальцев с нежностью коснулись моей щеки. В глазах снова мелькнул осколок живой души.

— Да… — закивала я, испытывая благодарность к нему за то, что он просто решил отвезти меня домой.

На обратном пути снова был джаз, на этот раз спокойный, и плавно проплывающие мимо темные многоэтажки на проспектах.

— Таша, у тебя есть загранпаспорт? — неожиданно поинтересовался Виктор.

— Да, конечно.

— В конце следующей недели мы отправимся в Тоскану. Там есть образцы мрамора, которые заказал один клиент для отделки своего особняка. Это деловая поездка, и я возьму тебя с собой. Хочу показать тебе, как добывают мрамор.

— Клиент заказал мрамор из Италии? — удивилась я.

— Да. Белый каррарский мрамор. Камень похож на сахар.

— Наверное, это безумно дорого – заказывать камень в Италии, чтобы выложить свой особняк?

— Конечно, дорого. Но белый мрамор очень красив. Из него получаются роскошные скульптуры. Мне кажется, он тебе понравится. В наши дни тосканский мрамор на горе извлекают из пяти карьеров. Многовековые месторождения образуют сюрреалистический пейзаж: перед глазами возникает множество перевернутых вверх ногами лестниц, как будто состоящих из сахара. С одним из карьеров у нас заключена договоренность на доставку. У тебя будет возможность увидеть своими глазами, как добывают мрамор.

— Я обязательно должна лететь?

— А разве ты не хочешь на несколько дней слетать в Италию?

Я насторожилась: лететь в Италию с Виктором означало все время быть рядом с ним.

— В Италии очень красивые пляжи. Можно будет вырваться на день, — продолжал соблазнять меня он.

Пляжи? Что-то досадно заныло внутри. Находиться в нашем городе все лето и не иметь возможности отправиться к морю – та еще пытка: пыль, пекло и загрязненный воздух… Но в Италию с Виктором – это слишком!

Он скользнул взглядом по моему страдальческому лицу и хмыкнул. Резко притормозил у моего подъезда, и повернулся ко мне.

— Ладно. Два дня на пляже, — подмигнул мне он.

Лениво коснувшись пальцами моего подбородка, он привлек меня к себе. Я задрожала. Увернуться от его губ и рук было невозможно. Губы жалили поцелуями шею, руки ласкали и гладили, доводили до исступления, и я медленно превращалась в мокрую лужицу. Мне было безумно хорошо от его умелых ласк и властных поцелуев. Им хотелось подчиниться. Впервые в жизни меня так откровенно ласкал и целовал настоящий мужчина, и у меня не было никаких сил вырваться из его сильных объятий.

— Только не забудь завтра утром принести загранпаспорт и отдать его Вере. Она оформит поездку, — на миг ослабив хватку, хрипло напомнил Виктор.

Глава 17. Таша

Пока я ехала в лифте, у меня началась настоящая паника. Ничего себе социофоб, который боится охотниц за кошельком! Целовал он меня совсем не как мужчина, мечтающий оградиться ото всех женщин разом, а очень даже наоборот!

А может, он маньяк? Ищет для работы ассистенткой приличных девушек, а потом забирает их к себе на верхний этаж и коллекционирует трупы, как в том фильме «Американский психопат»!

С другой стороны, почему он до сих пор не превратил в труп Веру? Она работает на него давно и кажется, довольна своим боссом.

«Он не любит блондинок! Точно, блондинки не в его вкусе! Он коллекционирует рыжих!» — атаковала паника мое сознание.

Двери лифта распахнулись и я, воровато осмотревшись по сторонам, принялась искать ключи в сумочке. Вряд ли мама не спит в такой поздний час.

Повернув ключ на два оборота, я проскользнула в прихожую. Удивленно вскинула бровь – из гостиной лилась приятная музыка, и слышались женские голоса.

«Дашуля пришла в гости», — вспомнила я.

— Таша, это ты? — громко спросила мама.

— Я, конечно.

— Все в порядке?

— Да.

Скинув босоножки, закрылась в ванной комнате, чтобы хоть немного привести себя в порядок, прежде чем увижу маму и ее подругу.

Из зеркала на меня взирала нимфа с растрепанными волосами и горящими глазами. Губы припухли от поцелуев Виктора, и от этого стало совсем нехорошо. Зачем он меня целовал? Ну зачем? Все же было хорошо! А моя реакция? До сих пор по коже мурашки летят, как только вспоминаю его властные губы и руки…

Это все Ритка и Антон виноваты! Нечего было соглашаться на их глупую аферу. А теперь… и денег нет, и от Виктора не знаю, как избавиться.

В гостиной витал аромат дорогого французского коньяка. Котофей с водруженной на голову картонной короной от производителей суши мирно дремал в самом центре журнального столика. Вокруг него стояли коробочки суши и роллов. Кажется, никого не волновало, что кот спит в самой середине стола.

— Ну что, твой босс оценил платье? — приподнимая хрустальную стопочку с коньяком, пьяно хихикнула Дашуля.

— Еще как оценил! — фыркнула я и села на свободный край дивана рядом с мамой.

— Так, может, надо его соблазнить? Глядишь, замуж позовет? — продолжала веселиться Дашуля. — Это в романах богатые боссы являются сексуальными маньяками. В реальной жизни бизнесмены обычно так сильно заняты работой, что не видят ничего вокруг. А тут – ты, в платье, красотка. Парочка поцелуев – и дело в шляпе.

– Мы не в кино, тетя Даша, — нахмурилась я.

—Вот именно! Говорю же, надо брать его по горячим следам. У меня в коллекции есть еще одно платье. Коротковато, правда, но цвет – огонь. Темная вишня. На следующее мероприятие возьмешь его. Если не заляпаешь, возьму обратно.

По спине побежал опасный холодок. О чем она говорит? Во-первых, я не его круга, во-вторых, он – Янковский. Янковский... Боже, эти наивные подружки на диване не знают, что я работаю на Янковского!

— Все, я – спать. Мне на работу утром.

И я опасливо попятилась к выходу, пока они ничего не заподозрили.

Увы, поспать в эту ночь мне не удалось. Я металась из стороны в сторону, пинала плюшевых единорогов и сходила с ума от тревоги. Мне совершенно не нравилась идея Виктора сделать из меня свою новую фаворитку. Он воспользуется моей неопытностью и доверчивостью, а потом выбросит, как ненужную вещь. Становиться игрушкой в руках мраморного магната я не планировала. А значит, выход один: завтра утром, когда он уедет по делам, написать заявление об уходе. У них останется моя трудовая книжка, но невелика беда: я заведу новую. Стаж работы – одна неделя, кому она нужна?

Надеюсь, Виктор не опустится так низко, чтобы мстить мне. Он – Янковский, но он не показался мне подлецом. Скорее – хищником, желающим получить свой лакомый приз. А решит надавить через маму – так у нее все равно дела идут из рук вон плохо. До разорения нам один шаг. В конце концов, продадим квартиру и уедем к бабушке в Волгоград.

При мысли о том, что нам с мамой снова придется скрываться от Янковских, мне стало совсем нехорошо. Хотела помочь маме выплатить долг, а влипла по самые уши…

Утром я приехала на работу, как всегда, к девяти. Я не сверкала яркостью. Почти не накрасилась, и платье выбрала темно-синее. Щеки пылали лихорадочным огнем, как будто Таша Шторм угасла, прикоснувшись к тому, кто всегда был врагом.

— Таша, привет! — оживилась Вера у ресепшена. — Там Виктор оставил тебе проект по гостинице «Державин». Сказал, чтобы ты посмотрела. В обед он вернется, вместе поедете на объект. Федор Державин обещал, что угостит тебя изысканным десертом.

Отчего-то засосало под ложечкой. Как будто я предам Виктора, если напишу заявление об уходе.

— Я посмотрю, — натянуто улыбнулась Вере и прошла в приемную. Там действительно лежал проект, а сверху – маленькая коробочка грильяжа в шоколаде. К коробочке была прикреплена красивая бабочка из сверкающей бумаги. Внутри – подпись: «Не знаю, любишь ли ты сладости. Надеюсь, они тебе понравятся. Виктор».

Янковский оставил мне маленький подарок. Как трогательно!

Глава 18. Таша

Дома никого не было. Только Котофей отсыпался на полу в прихожей после ночной вечеринки с мамой и ее подругой.

Я достала из шкафа объемную спортивную сумку и начала бросать в неё вещи. У бабушки придется пожить не одну неделю, так что все летние вещи надо взять с собой. Конечно, если Виктор надумает мне отомстить за побег, он отыщет меня и там, но все же лучше быть подальше отсюда. К тому же, у бабушки много подруг, глядишь, у кого-то можно будет переждать самое опасное время.

Я закидывала в сумку вещи и ощущала, как противно дрожит каждая клеточка моего тела. Еще никогда я не боялась Янковского так сильно.

Включила ноутбук, посмотрела расписание автобусов до Волгограда. Автобусы ходили два раза в день – в шесть утра и в девять вечера.

Я поговорю с мамой и завтра же уеду к бабушке.

На миг закрыла лицо руками. Что я делаю?! Еще неделю назад я жила спокойной жизнью, а теперь собираюсь бежать из города, прихватив деньги, которые мне должна Рита за проклятое собеседование у Янковского!

К маме я не поехала. Слишком страшно было ехать к ней в магазинчик. В половину шестого вызвала такси. На мне не было ничего нарядного – легкая блузка с короткими рукавами и облегающие красные брюки-чино. Волосы я собрала в «хвост», чтобы они не бросались в глаза, и надела очки от солнца.

— На Горького! — громко оповестила таксиста. — Только поскорее, пожалуйста!

Я ехала на день рождения Антона Серегина. Расплачусь за платье из денег, что отдаст Рита, и только потом поеду к маме. Надеюсь, мама меня поймет. А еще надеюсь, что Виктор не станет меня преследовать.

У кафе в парке громко играла музыка. Несколько мужчин курили у входа. Я сняла очки и проскользнула внутрь.

Внутри было не очень много народу: все же понедельник – день тяжелый. Но большой стол в углу, накрытый как минимум на пятнадцать персон, бросался в глаза сразу же. Он ломился от яств и дорогой выпивки.

Во главе стола сидел именинник Серегин. Он считал себя процветающим бизнесменом и был окружён деловыми партнерами. Рядом теснилась на углу стола Рита в платье цвета фуксии и с воланами, которые жутко портили ее образ. По правую и левую сторону чинно восседали родители будущих молодоженов, а остальных я просто не стала рассматривать.

— А вот и Таша пожаловала! — вскочила со своего места Рита.

Все обернулись. Началась суета – мне предлагали присесть, выпить за здоровье именинника, а я оторопело застыла. Среди гостей я увидела Стаса.

Он сидел вполоборота и чуть рассеянно посматривал в мою сторону. Безумно красивый, повзрослевший, в приталенной светлой рубашке навыпуск и облегающих темно-синих джинсах от ведущего бренда – да, это был тот самый Стас, по которому я сходила с ума четыре года назад.

— Видела, кто приехал? — возбужденно шепнула мне на ушко Рита. — Он теперь процветающий бизнесмен! У него целая сеть магазинов по продаже спортивных товаров в Москве! Какой он красавчик, да? Просто огонь! Может, у вас еще сложится что! Помнишь, как он за тобой ухлестывал?

— Давай сразу рассчитаемся. — Я сжала ее руку так сильно, что она ойкнула.

— Ладно, ладно! Пойдем…

Рита взяла клатч, подхватила меня под руку и ловко повела в дамскую комнату.

— Здесь вся сумма. Пересчитай. Никакого обмана.

Пачка купюр, перетянутая сиреневой резиночкой, перекочевала из ее клатча в мою светлую сумочку. Почему-то сразу стало противно.

— Как тебе на новом месте работается?

— Нормально.

— Ну вот, видишь! А ты боялась.

Я покачала головой. Делиться с Риткой своими проблемами не собиралась. Пусть думает, что все в порядке.

— Таш, ну, ты хоть посиди за столом с нами, — поманила меня подруга. — Полчасика хотя бы. А потом пойдешь. Я тебе, кстати, на свадьбу приглашение вышлю.

— Хорошо.

Я так волновалась, что к горлу то и дело подкатывала тошнота. Чувствовала себя мошенницей, предавшей Виктора, но ничего не могла поделать. Ясно, что Виктор не простит мне предательства. Он сделает все, чтобы додавить нас с мамой. Деньги, полученные от Риты, хотя бы помогут погасить часть долгов.

Я сидела за столом, как на иголках, не поднимая глаз. Нехорошее предчувствие сдавливало грудь.

«Надо уходить! Уходить!» — кричала интуиция.

Когда гости пошли в пляс под заказанную для именинника песню, я тихо поднялась из-за стола и заторопилась к выходу.

Уже в дверях с силой врезалась в мужскую грудь.

— Куда прешь, дура? — толкнул меня плечом мужчина.

— Извините, — растерялась я.

— Напьются, и не видят ничего вокруг! — продолжал напирать он.

В какой-то миг моя сумка с деньгами оказалась зажатой в его руке. Я инстинктивно дернула ее на себя, и он отступил. Просто развернулся и быстро вышел из кафе, оставив меня хлопать полными слез глазами.

— Таша, все в порядке?

Мягкая рука легла мне на плечо. Я замерла. Я узнала эту руку.

Стас обеспокоенно заглянул мне в глаза.

— Все нормально, спасибо.

Я уже хотела идти к выходу, но он перегородил мне путь.

— Я видел тебя на днях у набережной. Твои глаза, смех… Как будто в прошлое окунулся! — с горечью усмехнулся он. — Хотел разыскать тебя, но ты, оказывается, переехала. Хорошо, что удалось найти координаты Антона Серегина. Я сюда только ради тебя пришел.

— Зачем? — Я непонимающе посмотрела на него.

—Хотел попросить у тебя прощения. Я много думал о том, что произошло четыре года назад. И ты, и я – мы оба оказались втянуты в дурацкую игру. А потом уже было не остановиться…

Он тяжело вздохнул.

— Мой отец умер через год от сердечного приступа. Суд отклонил апелляцию, и он не выдержал. Проклятые Янковские!

Я смотрела на своего некогда любимого мужчину. Проклятые Янковские, да! Из-за одного из них моя жизнь снова пошла под откос.

Я с горечью посмотрела на Стаса. Скажи он это сутки назад, и я бы отдала все на свете за его слова. Сейчас же внутри меня пожирало чувство вины за совсем другой поступок: я предала Виктора. А теперь, когда в сумке лежали деньги, еще и продала его. Все, чего мне хотелось – это выбросить сумку с деньгами в урну и бежать прочь из кафе, в котором чествовали оперившегося бизнесмена и именинника Антона Серегина.

Глава 19. Виктор

— Простите, Виктор! Ради Бога, простите! — всхлипывал, ползая по мраморному полу, пьяный Антон Серегин. Пиджак и рубашка именинника были изорваны в клочья, глаз заплыл, а из носа сочилась кровь. Два громилы с презрением следили за ним немигающим взглядом, ожидая команды «фас» от своего хозяина.

— Это мы с Ритой уговорили ее пойти на собеседование! Договорились, что поделимся деньгами, а ее матери так нужны были средства! Вот она и согласилась!

Виктор стоял у панорамного окна, скрестив руки на груди. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Но сердце вмиг разлетелось вдребезги, образовав внутри пугающую пустоту и темноту: Таша его предала!

— Где девчонка? — Ледяной голос отразился эхом от мраморных стен.

— Не знаю… была в кафе… получила деньги и куда-то исчезла…

Антон подполз к Виктору и вцепился в его ногу.

— Простите…пожалуйста, простите… — завыл он.

Виктор с презрением отбросил его в сторону.

— Не смей пачкать кровью мой костюм, мразь!

— Что с ним делать, босс? —один из охранников приподнял густую бровь.

— Что с ним делать? — ядовито ухмыльнулся Янковский. — Бить еще. Пока не скажет, где девчонка. А потом пусть ищет деньги, которые получил от меня, и вернет все до единой копейки!

— Не надо… пожалуйста… я не знаю, где она! — зарыдал Антон, и его стоны потонули в глухих ударах.

— С днем рождения, именинничек! — вцепившись пальцами в его волосы, прошипел ему прямо в окровавленное лицо Янковский. — Деньги чтобы лежали у меня на столе через сутки!

— Да, Виктор! Я верну деньги, клянусь…

Виктор отшвырнул икающего от страха должника в сторону и повернулся к охранникам.

— Ищите девчонку! Чтобы немедленно была у меня в кабинете! Этот мусор заберите с собой! По дороге можете выбросить.

Охранники одновременно кивнули и подхватили Антона Серегина под руки.

— Вера! — раздраженно прикрикнул в переговорное устройство Виктор. — Вызови уборщицу, пусть вымоет пол в моем кабинете! Немедленно!

— Конечно, Виктор... — Голос девушки дрогнул испуганный.

Дверь за сотрудниками его личной охраны захлопнулась, и он, наконец, остался один.

В голове до сих пор не укладывалось, что Таша оказалась мошенницей.

«Как дешево она меня продала!» — с горечью думал он.

Взгляд упал на письмо с розовыми сердечками. Он даже не знал, что причинило ему большую боль – колкие фразы в письме или рассказ именинника Серегина, которого приволокли прямо из кафе. Девчонка изначально не планировала на него работать. Она просто хотела поделить деньги с этой парочкой мошенников, ведь у ее семьи долги по всем счетам.

Горечь охватила Виктора. В последний раз ему было так плохо в тот день, когда умерла мама. Сейчас в его душе умирал образ Таши – тот, который он себе нарисовал, увлекшись сходством. А ведь он только хотел, чтобы она его полюбила.

Он достал из стола золотую зажигалку и поджег письмо на розовой бумаге. Пламя пожирало буквы, медленно подбираясь к подписи «Таша Шторм». Дождавшись, когда пламя подберется к буквам вплотную, он разжал пальцы. Черный пепел полетел на стол.

Ему казалось, что в его душе все окончательно померкло. Неужели он просил так много? Он просто хотел, чтобы его полюбили. Виктора никто никогда не любил. Никто, кроме мамы. После ее смерти ему пришлось выживать рядом с жестоким дядей, перенимая его взгляды на жизнь. Женщины пользовались его именем и положением в обществе. Он оградился от всех «Черной Башней», но даже там, на самом верху, в своих апартаментах он не чувствовал себя счастливым.

Рука сама собой потянулась за карандашом и сломала его пополам.

«Я сломаю ее. Уничтожу. Не оставлю выбора. Пусть только отыщут и привезут ее ко мне!» — мелькали в его голове дикие мысли.

Но ночь сменил хмурый рассвет, а Ташу так и не удалось найти. Ее мать плакала навзрыд в телефонную трубку, умоляя Виктора сделать что-нибудь – ведь ни в больницы, ни в морги девушка не поступала. Сотовый находился вне зоны действия сети уже сутки. Последней ее видела парочка мерзких мошенников, а после выхода из кафе Таша пропала.

— Проверьте видеокамеры на входе в кафе! — уже не зная, от чего он в бешенстве – от предательства или от страха, что больше никогда не увидит Ташу, – орал в трубку на своих сотрудников охраны Виктор. — Нельзя быть такими тупыми!

— Хозяин кафе сказал, что мы не имеем права лезть к ним в камеры, — мычал на другом конце провода его сотрудник.

— Скажите хозяину, что я разнесу его кафе в щепки, если он не даст доступ к камерам!

Он швырнул телефон на стол и взглянул на пейзаж в панорамном окне. Как странно – с рассветом над городом нависли сизые тучи. По выложенному мраморной плиткой тротуару стучал дождь.

Таша пропала, и вместе с ней ушло солнце.

Звонок на секретной линии, используемой только для связи с начальником отдела полиции, внезапно прорвался в зловещую тишину пронзительной трелью.

— Виктор, доброе утро! — рявкнул Глеб Сергеевич. — А скажите-ка мне, у вас, случайно, не числилась в штате некая Таша Шторм?

Сердце перестало биться. Что, если…если Таши больше нет? Ведь Глеб Сергеевич никогда не звонит по пустякам. Ее могли просто запихнуть в машину и увезти куда угодно, а утром полиция обнаружила труп где-нибудь в камышах у реки.

— Она жива? — сжав телефон так, что побелели пальцы, выдавил из себя Виктор.

— Жива! — фыркнул начальник полиции.

От сердца вмиг отлегло. Даже дышать стало легче.

— Где она? — медленно произнес он.

— Была задержана вчера у кафе с краденым золотом.

— С каким еще золотом?

— У нее в сумке нашли деньги и украденные драгоценности. Допрашивали ее два раза, но она плачет и говорит, что работала только у одного человека. У вас.

— Вы же ее… не трогали?

— В каком смысле?

— Не смешите! Я ведь знаю, как вы выбиваете нужные показания.

— А, в этом смысле! Нет, почти не трогали. Блузку, правда, порвали при оказании сопротивления.

Глава 20. Таша

Дежурный полицейский открыл стальные двери.

— Поднимайся.

Я сжалась. Меня уже два раза вызывали на допрос. Я просидела на твердой лавке всю ночь, не сомкнув глаз. Мне запретили звонить маме. Мне даже не дали воды. Зато успели порвать блузку.

Неужели снова? Я не выдержу.

— Зачем? Я ведь все вам сказала! Это какая-то ошибка!

— Заткнись и просто двигай вперед!

— Я не пойду! Вы не имеете права так со мной обращаться!

— У меня нет ни малейшего желания препираться с тобой! Пошла!

Полицейский грубо схватил меня за локоть и под любопытными взглядами двух нетрезвых бомжей потащил к выходу.

— Куда вы меня ведете?! — визжала я, упираясь.

Но мне не ответили. Затолкнули в комнату для допросов с одним- единственным стулом, столом и маленьким окошком где-то под потолком, и тяжелая стальная дверь захлопнулась.

Я растерянно осмотрелась по сторонам и вздрогнула. Засохшие пятна крови на полу кричали, что в этом месте со мной не будут церемониться.

Прижалась к стене и закрыла лицо руками. Как же хочется пить! В горле так сухо, что невозможно глотать. Что они станут делать со мной? Избивать? Но я ничего не знаю о золоте, которое оказалось в моей сумке! Я им все рассказала!

Прошло полчаса, а за мной никто не пришел. Ноги и спина затекли, но я продолжала стоять у стены. Я боялась прикасаться к грязным стенам и садиться на стул. Все вокруг казалось пропитанным какой-то мерзостью. Прикоснешься к чему-нибудь и вовек не отмоешься.

Я осторожно сглотнула, но в горле было так сухо, будто его почистили наждачной бумагой. Сколько я не пила? Почти шестнадцать часов. А ела в последний раз сутки назад, как раз перед тем, как отправиться на работу и написать прощальное письмо Виктору. Еще немного, и я уже не смогу стоять. Мне придется присесть на этот жуткий стул или упасть на перемазанный чьей-то кровью пол.

Никто не шел. В голове шумело от изнеможения. Руки жалко дрожали, колени подгибались. Ну, сколько можно? Пусть уже приходят и начинают свой допрос! Может, хотя бы дадут глоток воды.

Я подумала о маме. Поверит ли хотя бы она, что меня держат здесь по ошибке?

Громыхнул замок с обратной стороны металлической двери, и я вздрогнула всем телом. Что со мной будут делать в этой комнате? Бить до потери сознания? Так это не требуется, я его и так сейчас потеряю от обезвоживания и голода.

Я заставила себя открыть глаза и пошатнулась. Сердце, которое едва стучало от усталости, взорвалось диким пульсированием в висках. Передо мной стоял Виктор. Взгляд его не предвещал ничего хорошего.

— Это твое, Таша? — без приветствия ткнул мне в лицо тонкую пачку пятитысячных купюр.

Я их узнала – они были перетянуты тонкой сиреневой резиночкой. Внутри все померкло. Он знает. Все знает. И то, что мне заплатили – тоже.

— Мое, да, – хрипло выдавила из себя. Не было никакого смысла лгать этому жуткому человеку в страшной комнате для допросов.

Он подошел ближе. Почти вплотную.

— За что ты получила эти деньги?

— За то, что согласилась пойти к тебе на собеседование.

— Ты продала меня за сто пятьдесят тысяч?!

Его взгляд колол меня тысячей игл. Резиночка лопнула, и деньги полетели мне в лицо. Я беспомощно вскинула руки и отпрянула.

— Нет, Виктор. Я не продавала тебя. Я получила деньги за риск. За то, что согласилась на страшные условия, выдвинутые в требованиях работодателя.

— Что в них страшного?!

— А девственность кандидатки?! — хрипло вскрикнула я. — Ты считаешь, это нормально?!

— Могла бы не идти, раз такая честная и трусливая!

— Я и не хотела! Сразу же отказалась наотрез! А они стали давить мамой! И пообещали поделиться тем, что получат от тебя! И из отдела кадров я тоже сразу ушла! Но ты... ты пришел в наш магазин и начал шантажировать меня мамой! Вы все одинаковые: ты, Рита и Антон!

Виктор провел рукой по лицу. На миг мне показалось, что он размахнется и ударит меня, и я вжалась в стену.

Нет, он не ударил. Просто с силой впился в мои плечи пальцами.

— А ты знаешь, что бывает с теми, кто ворует? — прорычал он мне в лицо он.

Я беспомощно зажмурилась.

— Я не ворую! Пусть посмотрят камеру из кафе! Мне кто-то подбросил в сумку эти драгоценности!

— Подбросил, да?! — с силой тряхнул меня Виктор. — А им тут плевать! У них марафон из Москвы! Они уже подали рапорт об успешном завершении операции! Тебя не выпустят! Ты здесь останешься надолго, если не сдохнешь в первые три года!

Я всхлипнула, и он меня отпустил. Не в силах больше стоять, я начала сползать по стене на пол.

— Они потребовали у меня десять миллионов, чтобы отозвать рапорт и замять дело на месте. Как тебе такая сумма, Таша?! — орал надо мной Виктор. — Десять миллионов против тех ста пятидесяти тысяч, что ты получила за меня?!

— Мама продаст квартиру, — прикрывая руками голову, пульсирующую болью от его крика, прохрипела я.

— Не продаст! Ее вот-вот отнимут за долги! Она не говорила? Не говорила, что не платит уже несколько месяцев?!

— Нет…

Я попыталась сглотнуть; не получилось. В горле стало еще суше. Сердце колотилось, в висках пульсировала дикая боль. Перед глазами пошли красные круги.

— Поднимайся!

— Что?..

— Поднимайся с этого грязного пола!

Видя, что я не могу подняться, Виктор вцепился в мой локоть и рванул на себя.

— Я выложил за тебя приличный залог. — Глаза Янковского сверкнули ледяным презрением. — Надеюсь, этого достаточно, чтобы ты уяснила раз и навсегда: твое место рядом со мной.

Дежурный полицейский на входе похотливо посматривал в сторону моей блузки, и я беспомощно вжалась в стену.

— Что тебе нужно, Виктор?

Он усмехнулся.

— Тебе повезло, что ты сохранила свою невинность. Из тебя получится хорошая супруга. И запомни: у нас все будет по-настоящему.

Он подтолкнул меня в спину к выходу, и я снова чуть не упала. Если бы он не удержал меня за локоть, наверное, я бы полетела лицом прямо в засохшие пятна крови.