Огонёк

1

Она сияла. Там, далеко внизу, мерзли на белом покрывале маленькие человечки.

Хрупкие. Наивные. Глупые.

Они строили укрытия от холода. Стаскивали ветки. Прятались в темных дырах гор и холмов.

Обычно. Этих было всего несколько. И они отчего-то никуда не прятались.

Если бы она могла видеть эти земли днем, то знала бы, что люди изгнаны из племени.

Их было жаль. Но она могла лишь сиять. И смотреть.

И она смотрела. Смотрела, как жался к матери маленький ребенок. Девочка. Она что-то рассказывала, старательно, увлеченно. Не плакала. Не жаловалась. Но звуки дробились. Сыпались в холодный воздух мерзлыми ледышками. Дрожали маленькие руки. Не попадал зуб на зуб…

А она сияла. Она должна была равнодушно сиять с небосвода, высокого, темного, щедро сыпавшего на людей холодный белый снег.

Но этого ребенка было жаль. Жаль до слез. Горячих, пекущих глаза. Незнакомых и непонятных.

И слеза ее горячая упала, сорвалась вниз — на холодную детскую ладошку.

И упав, обернулась пламенем. Но тот огонь не обжигал, играя на маленькой ладошке: искрился, переливался горячим цветком. И согревшаяся девочка смеялась, глядя на игру рыжеватых языков пламени — лепестков небесного цветка.

Это были добрые люди. Они не спрятали, не укрыли чудо, а поделились им с собратьями. Много добра и волшебства принес людям тот огонь. И звезду в благодарность стали чтить и любить. Более всех. Даже более богов. Боги разгневались и изгнали звезду с небосклона, обратив огненным цветком.

Но ее невольный дар распространился уже по всему миру. И, потеряв небесный пьедестал, она получила весь мир.

С тех пор много воды утекло. Огонь потерял былую волшебную силу. Обратился уютным теплом в очаге, светом в окнах родного дома… А порой — непокорной, разрушительной стихией.

Но, говорят, с той далекой поры, когда с небосклона падает звезда, где-то на земле неизменно расцветает волшебный цветок. Необыкновенный. Алый-алый. Он исцеляет любые хвори. Исполняет любые желания…

Вот только найти его может далеко не каждый.

За спиной раздался глухой стон.

Молодая девушка вздрогнула, отвлекаясь от темного звездного неба за окном, задернула штору и поспешила к лежащей на кровати девочке.

Та, бледная, как известняк в карьере неподалеку, металась в бреду.

Какой злой дух потащил ее собирать цветы там, где еще вчера гремели выстрелы и боевые заклинания?

Старшая прикрыла глаза, сжала переносицу двумя пальцами, останавливая ненужные слезы. Боги, о чем она думает? Какая теперь-то разница?

Она весь день не отходила от Дары. Поила. Стирала липкий холодный пот…

А в голову лезли всякие глупости. То бессмысленные вопросы. То, вот, легенда.

Впервые сказку эту Злата услышала от их добросердечной соседки — бабы Веды. Старушка старалась тогда хоть как-то отвлечь осиротевших детей. Дара в то время была совсем крохой…

Сзади, чуть слышно скрипнув старыми половицами, подошел Ждан, спросил шепотом:

— Как она?

— Без изменений, — так же тихо откликнулась Злата, не отводя глаз от постели, привычно подавив зарождающийся всхлип. — Баба Веда говорит, что это тоже хорошо.

Ждан молча обнял сестру за плечи.

2

Утром брат снова ушел на промысел. Охота и рыбалка позволяли не умереть с голоду.

До гибели родителей, они даже могли учиться. Да и после удавалось. Пока Дара не наткнулась на то неразвеянное проклятье.

Злата старалась об этом не думать. Временами, когда одолевали тяжкие мысли, заставляла себя мечтать. Представлять, как все наладится. Заставляла себя думать о том, что Даря все еще жива. Слава богам.

Когда пришла старушка-соседка, девушка засобиралась за покупками.

На рынке было шумно и людно. Снова. Людям понадобилось несколько месяцев, чтобы немного прийти в себя. Постепенно возвращалась привычная жизнь.

Пока лишь блеклая тень того, что было прежде. Но даже это вселяло надежду.

— Как ты, девочка? — участливо спросила дородная торговка, старая знакомая, когда очередь дошла до Златы.

Сюда, на рынок, они со Жданом бегали еще в детстве, по мере сил помогая родителям. И здесь об их беде знал, наверное, даже глухой. Настоящий, а не дядя Михей, которого каждый день можно было встретить у самого рынка. Весть эта облетела весь городок уже пару дней спустя. На полях поставили заграждения.

Злата, конечно, была этому рада. Только Даре это помочь не могло.

— По-прежнему, — блекло улыбнулась девушка, стараясь не обращать внимания на двух бабулек в цветастых платках.

Те очень активно и, как им казалось, вполголоса обсуждали Златкину историю.

Торговка, добрая душа, покачала головой. Забрала у девушки корзинку, наполнила ее доверху и категорически отказалась принимать плату.

— Вам одни артехакты, небось, чего стоят, — фыркнула женщина. — Бери. И не вздумай отказываться.

Поблагодарив, Злата еще раз проверила список покупок и, не глядя по сторонам, заторопилась домой. Она бы даже себе никогда не призналась, но боялась опоздать. Боялась, что однажды вернется с рынка и не успеет…

Тряхнула головой. Подобрала длинную юбку, переступая через очередную лужу. Чуть замешкалась.

— Бедная девчушка, — коснулся ее чей-то тихий разговор.

Знакомый лавочник скорбно качал головой, не подозревая, что Злата его слышит.

— Сколь они с братом меньшую сестру выхаживают! А все без толку. Чародейка наша — и та бессильна… А на портал им даже с нашей помощью не наскрести. Да и помогут ли в столице? Эх…

Злата сдвинулась в сторону, давая дорогу молодой женщине с сыном. Мальчуган самозабвенно топал по лужам. Но мать терпеливо молчала. Видимо, сапожки были новые, заговоренные.

— Вчерась оттуда маг был. Говорят, посмотрел, повздыхал, развел руками и смылся.

— А случилось-то что? — полюбопытствовал его собеседник, видимо, пришлый, лица которого девушке видно не было — только плащ с капюшоном да рост высокий.

— Сказывают, в боевое проклятие Дарёна попала.

— И жива осталась? — так и виделось, как этот любопытный скептически брови выгибает.

— Мож, и след-то был… Я в магии не кумекаю.

— А эльфы?

Лавочник фыркнул презрительно.

— Есть тут у нас в дне пути ельф, — сплюнул, намеренно коверкая слово. — Да его служки Ждана и на порог не пустили!

Мимо шли люди. Шагали, топали, шаркали по-стариковски, шлепали вприпрыжку, а Злата напряженно прислушивалась, боясь упустить хоть слово.

— Так уж и не пустили? — засомневался гость, видать, в эльфах сведущий.

— Сам-то я не был, — признал мужчина, не смутившись. — Да только Сом хромой зря болтать не станет.

— Вот как… — задумчиво протянул пришлец.

А Злата, прикусив губу, сжала кулаки, чтобы не набросится на Потапыча с вопросами. Так вот куда Ждан пропадал! А она-то его печаль на отсутствие добычи списала… дуреха.

— Так… Вот и думаешь, что легче огненный цветок найти, чем помощи от кого из земных дождаться.

Собеседник промолчал. А Потапыч махнул рукой.

— Лучше б уж насмерть, что ль! Схоронили, поплакали б, да и… — лавочник нервно поправил любовно вырезанные из дерева свистульки. — А это? Златка, вон, сама как бледная немочь ходит!

Злата поморщилась и заторопилась домой. Ей чужая жалость уже поперек горла стояла. Да всем рты ведь не заткнешь. Да и говорил Харлам Потапыч от чистого сердца. И, что для лавочника удивительно, никогда не врал.

А раз не врал, значит, ей с братцем переговорить надобно. И Даря дома ждет. Да, ждет. Вот и нечего слухи по углам собирать да попусту душу бередить.

— Златка, домой? Прокатить? — рядом остановилась двуколка.

Красавец Ладко, держа одной рукой поводья, подмигнул и белозубо улыбнулся. Девушка невольно улыбнулась в ответ:

— Прокати.

Решение пришло еще до того, как она забралась в двуколку и села рядом.

Злата с трудом дождалась вечера. Когда Ждан вернулся, на небе уже высыпали звезды. И девушка, не желая тревожить брата разговорами, пока он ест, всё смотрела в окно.

Сама она недавно впихнула в себя несколько ложек под строгим взглядом бабы Веды. Да и Ждан, если б не убедился, что она поела, ни за что бы не отстал.

Улыбнулась.

И, вздрогнув, почти уткнулась носом в оконное стекло. Звезда упала!

Впервые, наверное, за всю свою жизнь Злата загадала желание.

— Ложись, я побуду с Дарей, — вполголоса посоветовал Ждан, встав рядом и тоже глядя в окно.

— Баба Веда ушла?

— Нет. Говорит, сегодня у нас заночует.

— Тебя тоже спать прогонит, — убежденно улыбнулась девушка. — Почему про Эльфа не сказал?

Он пожал плечами:

— Нечего говорить.

— Я хочу завтра съездить. Вы с бабушкой за Дарей присмотрите. А меня Лад свезет. Артефакт только вчера зарядили, седмицы на две должно хватить.

— Нечего там делать, Златка.

— Давай попробуем! — девушка повернулась, заглядывая в глаза брату. — Что нам терять?

— Да вас даже на порог не пустят. Только душу бередить.

— Так то слуги… — упрямо качнула головой девушка. — Вдруг с хозяином поговорить удастся?

— Как?

— Не знаю, Ждан, — Злата снова отвернулась к окну, к ночи, где только что упала звезда. — Но я себя не прощу, если не попытаюсь.