Огонь и Тьма

Глава 1

Я смотрела на возвышающийся густой лес впереди и зябко ёжилась. Плечо оттягивала сумка с добытым кувшином болотной гнили и травами, собранными на обратном пути. Мне страшно. Нутро буквально кричало, чтобы я развернулась и бежала отсюда как можно дальше.

Но мне некуда бежать.

Там, за стеной леса, в ущелье, мой единственный дом. Место, в котором я жила вот уже десять лет, после того, как люди, едва мне исполнилось семь, убили мою семью. И это место защищено сильнейшим заклинанием.

Я услышала, как за спиной что-то хрустнуло, тут же обернулась, но увидела лишь поле с высокой травой да голубое небо — никого живого, кроме меня.

Снова посмотрела на лес — опасность не настоящая, этот лес безобиден. Мощное заклинание, и только. Чтобы отпугивать людей. А во мне, как раз, больше человеческой, чем эльфийской крови. К сожалению. Поэтому и хочется бежать отсюда без оглядки.

Я перекинула свою длинную косу тёмных волос — ещё одно ненавистное отличие от чистокровных эльфов, у тех волосы светлые, как золотистый рассвет — за спину, и после её удара о поясницу сделала шаг вперёд. Как только войду в лес, мне будут мерещиться разнообразные ужасы. Например, голодная стая кирисов, хищников эльфийских земель, преследующая меня по пятам. Или же летающие коктезубы, обитающие лишь в Топях к югу отсюда. А то и драконы, сотнями лет не покидавшие Парящих скал. Драконы, к слову, к настоящему времени могли уже давно вымереть.

Но заклинанию эльфов это неважно. Важно лишь то, чтобы человек не добрался до Ущелья Надежды — всего того, что осталось от некогда сильной расы.

Каждый следующий шаг давался мне с большим трудом. Живот сводило от животного страха; на лбу собрался пот, холодные капельки скатывались по вискам к скулам; дрожали ноги. Глаза я держала закрытыми и шла на ощупь. Дорога привычная, я ходила ею не раз.

Вот бы скорее появился Тиариин и избавил меня от пожирающего нутро ужаса!

За спиной, чуть правее от меня, снова раздался треск сухого дерева. Я замерла. Началось? Какой из ужасов заклинание подкинет мне на этот раз? Или это Тиариин? Открыть глаза или не стоит?

— Помоги!

Чей это голос? Раньше я никогда не слышала чужих голосов! Лишь рыки да грозное рычание…

— Они исцарапают мне лицо! Нога застряла… Отцепитесь вы от меня!

Любопытство победило: я развернулась на звук голоса и распахнула глаза. Молодой человек остервенело дергал свою ногу, попутно отмахиваясь от несуществующей угрозы. Его лицо покраснело и вспотело, в глазах читался тот же ужас, что я испытывала сама. Но как? Зачем? Что ему нужно в этом лесу? Без конкретной цели в эту чащу не сунется ни один человек!

— Я просто хотел её… Думал, если ты вошла… Пошли прочь! Ну же, помоги мне, умоляю!

Я ненавидела людей, ненавидела бесконечно длящуюся войну с ними, но не могла допустить, чтобы человек узнал об Ущелье Надежды. Я собралась с мыслями и сделала шаг вперёд…

— Стой на месте, Летавия!

Тиариин!

Эльф как всегда появился из неоткуда, как всегда был собран и спокоен, а на губах играл призрак доброй отеческой улыбки. Он мне как наставник, как заботливый, но себе на уме, дядя, если бы у меня была семья. Мой друг, насколько это возможно, которых у меня почти и нет.

— Но там человек, — негромко заметила я. — Нужно помочь ему, чтобы он ушёл отсюда. Что бы не узнал…

— Не продолжай, — оборвал меня эльф. — Помогать людям, не входит в мои привычки, но ты права.

Краем глаза я заметила, как ко мне, вырывая клочьями землю, мчался кирис. Острые зубы обнажены, из пасти капала запененная слюна. Но моё внимание было приковано к человеку, которого подкинуло в воздух от лёгкого движения руки эльфа и ударило спиной о ствол дерева, которых здесь великое множество. Человек прохрипел и ничком завалился на землю, оставшись на ней без движения. Я посмотрела на Тиариина.

— Перестарался. Впрочем, неважно, нам пора.

В следующий миг его губы начали читать заклинание, а пальцы коснулись моего лба. Я едва ли успела задуматься, жив ли человек, как провалилась в привычную темноту.

Война между эльфами и людьми длилась вот уже второе столетие. Насколько известно эльфам, тогдашнего короля Олазории привлекли необъятные земли Альи, единственного соседнего королевства. Он жаждал их завоевать, а его народ был изобретателен и жесток — так появились маги крови, люди, которые, пуская себе кровь, могли управлять стихиями наравне с эльфами. Отличало их друг от друга то, что маги не испытывали ни сочувствия, ни жалости к своему сопернику. Поэтому побеждали. Поэтому от некогда могущественной Альи осталось лишь Ущелье Надежды. Даже полукровки, дети эльфов и людей, вынуждены скрываться, потому что люди не терпели тех, кто хоть чем-то отличался от них самих.

Лично я от них не отличалась. Рождённая в четвёртом поколении, имеющая в роду далёкого чистокровного предка-эльфа, я не могла ни управлять стихиями, ни творить собственные заклинания. Даже мои уши были с едва заметным острым уголком — не отличить от человеческих. И я ненавидела это всё в себе. Поэтому изо всех сил искала способы добыть силу — помочь своему народу, эльфам.

И именно поэтому я сегодня отправилась в деревню к полукровкам, близ Ущелья, к старой полульфийке, у которой имелась болотная гниль. Я не спрашивала у Тиариина зачем она ему, но жаждала обменять её на старую рукопись с заклинанием силы, которую он мне пообещал.

Он же и делал мои исчезновения и появления незаметными — Совет Пяти, что правят эльфами в отсутствие короля или королевы, строго-настрого запрещал мне покидать пределы Ущелья. Очевидно, они считали это опасным для такой слабачки, как я.

— Уже очнулась? — заметил Тиариин. Склонившись надо мной, он улыбался, его руки отпустили тряпичный ремень сумки на моём плече. — Неужели так сильна жажда получить заклинание? Но, Литавия, я по-прежнему не уверен, что оно способно тебе помочь.

Мы были под сводом узкой пещеры, которая находилась на краю леса в пределах Ущелья, я использовала её для хранения трав, которые могла достать, лишь покинув это место. Удавалось это нечасто, и всегда по просьбе Тиариина, но у меня уже имелось внушительное собрание. И пахло здесь всегда свежестью и сладостью, от которой приятно кружилась голова.

Глава 2

Следующим днём я понуро вышагивала от одной канатной дороги к другой, спускаясь всё ниже и ниже — к хлеву с лошадьми. С животными я ладила гораздо лучше, чем с эльфами, поэтому с удовольствием помогала кормить их и ухаживать за ними. Смотритель, Ватериин, старый эльф, о древнем возрасте которого говорили лишь полностью поседевшие волосы да страсть поворчать, однажды заметил, что я, наверное, произошла на свет от пары диких лошадей, раз они принимают меня за свою.

Совет Пяти молчал.

Я была уверена, что им доложили о вчерашнем происшествии, и с содроганием ожидала приказа явиться к ним на разбирательство. И чем дольше они не давали о себе знать, тем сильнее я волновалась.

Ступив на верёвочную лестницу, которая прямиком вела на лужайку, где паслись кони, я услышала странный шум, доносившийся с другой стороны. Пришлось вернуться на дорожку и осторожно перегнуться через веревочное ограждение, чтобы увидеть то, что происходило у кромки леса недалеко от скалистого подножья замка.

Несколько эльфов, окружив животное, пытались его усмирить. Моё сердце забилось чаще — мне уже приходилось встречать дормуна, гордое и свободолюбивое животное, чем-то напоминавшее лошадь. Вот только у дормунов морды были у́же и хищнее, а их тело вплоть до острого кончика длинного змеевидного хвоста покрывала крепкая костяная чешуя зеленоватого-коричневого оттенка — защита от хищников и средство сливаться с окружающей природой в местах их обитания — холмах. Около пяти лет назад я столкнулась в лесах Ущелья всего лишь с детёнышем, и мы оба тогда сильно перепугались. А затем и подружились — я каким-то образом чувствовала, что он не причинит мне вреда, и постаралась показать ему, что и от меня не стоит ждать угрозы. Мы вместе собирали ягоды, чтобы полакомиться.

Позже я нашла в замковой библиотеке древний свиток об этих животных и выяснила, что они живут парами, пока не обзаводятся потомством. Подобно чистокровным эльфам, дормуны не могут завести более одного ребёнка, но и того в определённый момент приходится от себя отпустить, дабы он тоже смог найти свою пару.

Давным-давно эльфы могли быть им наездниками, но только если воспитывали их с младенчества, например, из-за того, что детёныш по тем или иным причинам лишился родителей. В иное время они никого к себе не подпускали.

Прямо как сейчас.

Я обратила внимание, что другие жители Ущелья стали стекаться к зрелищу ближе, как камешки, подхваченные водой в ручье. Многие из них видели дормуна впервые в жизни. Я тоже поспешила вниз. Внутри сидело предчувствие, что это тот самый дормун, встреченный мною в прошлом. Вдруг он решил не уходить далеко отсюда?

— Опять она, — раздалось за спиной. — Снова намерена нас угробить?

— Почему Совет позволяет ей разгуливать как ни в чём не бывало?

От стыда я вжала голову в плечи и постаралась отделиться от основной толпы. Приметив ветвистое дерево на краю леса, я поспешила за ним укрыться, а следом с болью на сердце стала наблюдать за происходящим.

По отрывкам фраз стало ясно, что один из эльфов вознамерился оседлать несчастное и напуганное животное.

— Ну же! — командовал он. — Прижмите его, как следует воздухом! Мне бы только подойти поближе...

Дормун пытался хлестать хвостом, царапал когтями чешую у горла — очевидно пытаясь разрубить невидимую петлю из воздуха, бесновался и издавал раздирающие душу звуки. Нутро буквально пожирало желание вмешаться, но я не могла решиться. Только не после вчерашнего. Да и кто из эльфов станет слушать какую-то полукровку?

Оттого я выдохнула с облегчением, когда до меня донёсся сердитый голос Изриина:

— Что вы делаете?!

— Изриин! — обернулся к нему тот, что ранее командовал. — Я стану наездником дормуна! Посмотри какой красавец!

— Ты станешь калекой, если немедленно не прекратишь издеваться над животным! — прорычал тот в ответ. — Отпустите его!

— Но... Он сам к нам вышел! С ним в бою нам не будет равных!

— Это взрослый самец, ты не сможешь его приручить.

— Не такой уж и взрослый. Он почти выдохся, у меня всё получится, смотри!

Я не знала имени этого молодого эльфа и не встречала раньше никого черствее и глупее него. Разве, если бы мы могли приручить всякого дормуна, не было бы у нас целого загона с ними? Потому что в бою, за счёт своей чешуйчатой шкуры, они и правда были бы незаменимы.

Тем временем пленённый дормун действительно выдохся — эльфы сумели утопить его лапы и хвост в земле. Грудная клетка животного ходила ходуном от частого и тяжёлого дыхания, он злобно фыркал, а его острые, как у эльфов, уши хищно прижимались к голове. Его глаз с моего места видно не было, но я догадывалась, что в них застыл страх.

Молодой эльф направлялся к нему. Я тоже обнаружила себя в движении — оказывается, сама того не заметив, я покинула своё укрытие. Что я хотела? Как могла помочь дормуну? Что могла предпринять против чистокровного эльфа? Не знаю. Но что-то двигало мои ноги вперёд. Что-то руководило мной, вместо меня самой. Может быть, это было всё то же упрямство, которое никогда не давало мне спокойно жить. Впрочем, обратив на это внимание и испугавшись, я тут же замерла на месте. Ещё свежи были в памяти воспоминания о жестокой неудаче вчерашнего вечера.

Эльф остановился рядом с дормуном, тот дёрнулся, зажатый со всех сторон плотным воздухом.

— Я не причиню тебе вреда, — уговаривал эльф. — Ты станешь помогать мне, а я — тебе. Мы станем друзьями. Не стоит меня бояться, пусть люди боятся нас обоих.

У дормуна едва заметно дёрнулся хвост. И отломился в том месте, где его удерживала земля. Отломился! Словно ветка, разломанная чьими-то сильными руками... Кончик, оставшийся в земле, в миг почернел, а живой обрубок удлинился, вновь став острым хвостом, как и прежде. Он взметнулся вверх и тут же вниз, к ноге эльфа, закрутился на ней кольцом и дёрнул в сторону.

Всё случилось за какое-то мгновение. Силы в хвосте дормуна было столько, что эльфа подкинуло в воздух и отбросило к лесу. Он пролетел у меня над головой и врезался спиной в ствол дерева. Совсем, как тот странный человек в лесу. Все эльфы, как один, ошарашенно выдохнули, их магия ослабла, и дормун не преминул этим воспользоваться, вырываясь из оков земли и поднимаясь на дыбы. А затем он хищно пригнулся к земле, кончик его хвоста метнулся к ближайшему эльфу...

Глава 3

Комната Витании выглядела пустой и брошенной без своей хозяйки. Я прошла вглубь и замерла посередине. Моё жилище не будет выглядеть так же, потому что меня не изгонят. Потому что эльфы добры. По крайней мере, большинство из них. Если бы решение о моей судьбе пришлось принимать Изриину, то…

Я с силой зажмурилась на мгновение, выдохнула и подхватила со стола лист с рецептом восстанавливающего отвара.

Ниирании не оказалось в своей комнате, и я предположила, что она сейчас находится рядом с пострадавшим эльфом, но и там её не было.

— Наш смельчак не сильно пострадал, — улыбнулся мне главный целитель, эльф с белоснежными от седины волосами. — Основной удар пришёлся на спину, полежит здесь до завтрашнего утра, попьёт отвара… За ненадобностью я отпустил Нииранию по своим делам.

Мне ничего не оставалось, кроме как отправиться в ту сторону, в которую эльфийка опасливо поглядывала, пока встречала глупого смельчака. Я заглядывала в каждую лечебную комнатку по пути, пока не добралась до той, из которой доносилось какое-то копошение и затруднённое дыхание. Мне казалось, что в целебном крыле больше нет пострадавших.

Я осторожно отодвинула полог из плотной ткани на входе и заглянула внутрь. Сердце забилось чаще: в полумраке комнаты на узкой койке у занавешенного окна лежал человек. Его тёмные короткие волосы закрывали лоб, а торс и одну из рук крепко стягивали полоски серой ткани, здоровой рукой человек пытался поправить подушку под спиной, на его шее болталась тонкая верёвочка с огромным клыком на конце. Он испуганно замер, когда встретился со мной взглядом, на его лице проступило узнавание.

— Я помню тебя, — тяжело выдохнул он. — Ты та, что смело шагнула в жуткий лес, а потом отказалась мне помочь. Но на мне нет ран от когтей тех ужасных птиц, это всё эльфийские уловки, да? А вот удар об дерево…

Я проскочила вовнутрь и задёрнула за собой полог. Сердце заходилось от страха: как? Как в Ущельи Надежды, в сердце жизни эльфов, оказался человек? Наш враг?!

— Как ты сюда попал? — едва слышно спросила я.

В моей поясной сумке есть отделение для ножа — некоторые травы невозможно собирать по-другому — я крепко обхватила его рукоять пальцами. И мгновенно выхватила нож, испугавшись шелеста полога, а в это время, мне на перерез, бросилась Ниирания. Она упала на колени пред койкой человека, закрывая его собой, и взмолилась, обращаясь ко мне:

— Летавия, нет! Шавион не представляет угрозы! Прошу тебя!

Они знакомы? Но… Как? Он же человек! А она чистокровная эльфийка, не покидавшая Ущелье! Или она всё же выходила за его приделы? Тайно, совсем как я?

— Ниирания…

— Он обычный человек, понимаешь? Пастух. Одна из его коз отбилась от стада, он отправился её искать, старейшина его деревни сказал ему не возвращаться без козы… Он блуждал по лесу три дня, у него кончилась еда и вода… Он далёк от войны, Летавия, Шавион рос в деревне, не зная ни сражений, ни магов крови. Для него это всё лишь рассказы стариков, которые больше выдумывают, чем знают. Он не хотел моей смерти, когда мы впервые встретились, и я не хотела его. Не все люди жаждут нас уничтожить, слышишь? Шавион точно не из таких.

— Я не встречал никого прекраснее Ниирании, — подал голос человек. — Я её люблю и никогда не причиню вреда.

Я посмотрела на эльфийку, она, после слов человека, смотрела на него, да с такой нежностью, что мне стало стыдно, будто я тайно подглядывала за тем, что не предназначено для чужих глаз. Я отвернулась, убирая нож обратно. Сердце постепенно успокаивалось, но тревога никуда не делась, обретая другое значение.

— Его же могут убить на месте, если узнают о том, что он здесь!

Нииарания тут же бросилась ко мне, вцепилась в край куртки пальцами, в её глазах стояли слёзы:

— Прошу тебя, Летавия, не рассказывай никому о нём! Его сильно ранили, у меня не было иного выбора! Я не могла бросить его в лесу! Должна была помочь! Я тоже! Тоже его люблю!

— Тогда зачем так рисковала? — с дрожью прошептала я. — Ты же знаешь, как эльфы относятся к людям. Знаешь, что здесь им не место. Тебя могут изгнать из-за этого, понимаешь? И меня точно изгонят, если узнают, что я обо всём знала.

После такого это неизбежно, я потеряю дом, если буду молчать — враг забрался в нашу обитель, последнее место, о котором не знают люди, где мы можем жить без страха и опасений. Это не шутки. Неужели Нииарания этого не понимает?

— Ещё несколько дней, Лета! Шавион почти восстановился, он не знает, где мы, я завяжу ему глаза, когда придёт время. Он согласен, он не желает нам зла.

— Не желаю, это правда, — кивнул человек и подхватил пальцами клык, лежащий на груди. — Клянусь памятью предков, покорителей драконов — она для нас священна.

— Это… — присмотрелась я к клыку. — Зуб дракона?

— Да, — гордо, но с долей усталости улыбнулся человек. — Много столетий назад люди умели укрощать драконов, их называли всадниками на ветру, мой далёкий предок был одним из таких. Мы чтим их память, потому что люди тоже могут быть могущественными, не обладая магией, но смелостью и сноровкой.

Не обладая магией, но силой дракона? Одного из самых опасных существ на свете? Разве такое возможно?

— Ты считаешь войну эльфов и людей сказкой, а покорение дракона обычным человеком — нет?

— Всадники на ветру не обычные люди! — похолодел голос человека. — Это смельчаки, рисковавшие жизнью, дабы обрести силу против тварей, наводнивших землю. Они наши спасители. Благодаря им наши земли стали безопасными.

— Ваши земли? — выдохнула я. — Безопасными? Если только для людей!

Человек мгновенно смутился и опустил глаза:

— Я имел в виду тварей. Жутких и кровожадных. Примерно таких же, каких на меня наслали уловки эльфов, там в лесу. Они были повсюду, и всадники на ветру с ними боролись.

Летающие когтезубы никогда не покидали Топи, это невозможно, они обитали только там. И так было всегда. То, что говорил человек, не могло быть правдой.

Глава 4

Мастерская Тиариина находилась чуть дальше ответвления с жилой зоной, она проникала прямо в гору, была просторной и захламлённой разнообразным сырьём — эльф создавал бытовые вещи: от обычных тарелок до королевских скамеек, которые украшали коридоры замка. На широких столах, помимо мелкого сырья, безпорядными стопками лежали листы пергаментов с чернильным рисунком той или иной вещи. Тиариин предпочитал трудиться в одиночестве, но недавно Совет Пяти приставил к нему подмастерье, мальчишку на года три младше меня, чтобы тот набирался знаний от мастера. И эльф едва его терпел.

Вот и сейчас мальчишка чуть не налетел на меня, спеша к выходу из мастерской со злыми слезами в глазах. Он остановился, бросил сначала за спину, а затем и на меня зло-испуганный взгляд и грубо выплюнул:

— Он уродлив внутри, как ты снаружи, чёрная виру! Только поэтому вы ладите!

Я с досадой поджала губы и промолчала, впрочем, маленькому эльфу и не требовался мой ответ — после своих жестоких слов, он сразу же ринулся в проход и был таков. Я соврала бы, если бы сказала, что спустя столько лет, привыкла к своему шраму и тому, как к нему относились окружающие. Нет, я по-прежнему не в восторге ни от презрительных взглядов на него, ни от жалостливых. Но мой шрам — это не только боль, он ещё и хорошее напоминание о том, какие люди и их маги крови жестокие. Он — это олицетворение всей войны, всех моих потерь и личной ненависти к людям. Память о том, что я пережила, и не хотела забывать, чтобы при встрече с врагом моя рука не дрогнула.

— Они просто не могли найти никого бездарнее него, — донеслось из глубины мастерской. — Но и этого оказалось мало — малец не сдержан, обидчив и совершенно не следит за языком. Проходи, моя красавица, и не обращай внимание на его слова.

Я улыбнулась, а затем отыскала Тиариина у его любимого стола: эльф рассматривал какой-то рисунок и вносил в него свои правки.

— Слышал о твоих подвигах, — мимолётно, с добрым весельем во взгляде, глянул на меня эльф. — Взорвать десять бочек — недурно, но пускать кровь… Лета-Лета.

— Я не хотела ни того, ни другого.

— А чего ты хотела?

— Подбросить всего одну бочку в воздух, как ты в лесу подбросил…

Того человека, который теперь находился здесь и таил в себе угрозу для эльфов Ущелья, самого себя и меня тоже. Я не могла сказать этого Тиариину, поэтому после неловкой паузы сменила тему:

— Это неважно — наказание я уже получила. Над чем ты трудишься?

Тиариин распрямился и посмотрел мне в глаза:

— Уверен, ты пришла сюда не за тем, чтобы узнать, что я мастерю на этот раз.

— Не за этим, — вынужденно кивнула я, опустила глаза в стол и согнула уголок одного из пергаментов. — Отряд эльво, который недавно вернулся, снова отправился сражаться. Мне тревожно за них.

— Ты так наивна, дитя.

Я вскинула глаза:

— О чём ты?

— Прекрати надеется, Летавия, Изриин давно определился с тем, как к тебе относится — он отказался от твоей дружбы. Поэтому не стоит твоих переживаний. Смирись с этим и отправляйся дальше, не держи его.

— Мне нельзя покидать Ущелье. Очевидно, меня поэтому и не изгнали — знают, что я не протяну и дня вне его границ. Жалеют.

— Ты знаешь, что я не об этом.

— Знаю.

Тиариин хмыкнул, отложил кусочек чёрного мела, которым делал пометки, и отошёл к чайному столику, чтобы наполнить напитком две кружки.

— Тогда, что на самом деле тебя беспокоит, красавица?

— Почему они ушли так скоро? Атаки магов крови увеличились?

— Даже ты, Лета, бываешь у Совета Пяти чаще меня, — улыбнулся эльф, протягивая мне кружку. — До меня и слухи-то доходят с трудом, поэтому и ответить тебе мне нечего.

— И тебе хоть капельку не интересно, как обстоят дела?

— Я доверяю нашей королеве.

— Которая, вероятнее всего, давно мертва? Иначе почему она отсутствует столько долгих лет?

Тиариин долго вглядывался в меня задумчивым взглядом, а после поставил кружку на стол и посмотрел в сторону:

— Я рассказывал тебе, что моя наречённая входила в ряды эльво? Будучи невероятно одарённой, она была и до последнего вздоха верной. Нашей королеве. В память о ней и я верю в дело королевы, чем бы не было вызвано её долгое отсутствие. В конце концов, мы продолжаем сражаться, верно?

Я снова согнула и распрямила уголок пергамента: больно осознавать, что люди лишили семьи многих из нас.

— Ты её знал? Королеву?

— Разумеется. Как не тяжело это признавать, но я много старше одной любопытной девчушки, стоящей передо мной.

Я непроизвольно улыбнулась и не стала сдерживать порыв:

— Может, ты и драконов видел?

— Неожиданная смена темы, — всмотрелся в меня эльф. — И по тому, как ты затаила дыхание в ожидании ответа, я могу предположить, что это не праздный интерес, как ты, вероятно, хотела это преподнести.

Я расправила плечи и выдохнула: Тиариин наблюдателен и хорошо меня знает. Но сказать правду я не могла.

— Так видел или нет?

Эльф мягко улыбнулся и кивнул:

— Видел.

— Как считаешь, их можно оседлать?

— Летавия, твои вопросы меня смущают. Ты задумала что-то опасное? Откуда такие идеи?

Забыв о чае, я отошла к заготовке для скамьи и присела на подлокотник. В глаза эльфу не смотрела, опасаясь, что он мгновенно распознает в моих словах обман:

— В деревне полукровок, в той самой, где добыла для тебя болотную гниль, я краем уха услышала, как детвора болтает о всадниках на драконах — сказки, не больше, но мне стало любопытно могло ли быть такое взаправду. Вот и спросила тебя.

— Это и правда любопытно, — хмыкнул эльф. — Понимаю. — Он помолчал некоторое время, а после как бы невзначай заметил: — В замковой библиотеке найдётся пара свитков о драконах.

— Да? — удивилась я. — Но я их…

— Ты их не встречала, потому что хранятся они под замком. Драконы существа опасные, много столетий назад они выбрали своим домом Парящие скалы и никого не трогают. Но только, если не трогать их самих. Поэтому решение Совета Пяти избавить свой народ от лишнего внимания к этим непредсказуемым существам вполне оправдано.

Глава 5

Ниирания не выполнила своего обещания: минуло три дня и настал четвёртый, а человек всё ещё находился в целебном крыле. И, кажется, я с этим смирилась, а однажды даже заслушалась его рассказом о всадниках на ветру, но продолжала убеждать эльфийку поторопиться с лечением.

Она же, к слову, расслабилась вовсе:

— Никому нет никакого дела до целебного крыла, а старший целитель выходит из своей комнаты лишь для того, чтобы навестить своего друга в жилой зоне и прогуляться с ним у озера. Надежнее будет, если Шавион полностью оправится после удара в спокойной обстановке, без лишней нагрузки на повреждённые кости. Так намного больше шансов, что мы уйдём отсюда никем незамеченными, понимаешь?

Ниирания отняла руку от цветка живиандра и посмотрела на меня. Я понимала и нет, но кивнула эльфийке. Мне нравилось наше недавно завязавшееся общение, и, вероятно, именно поэтому я настаивала на своём не так рьяно, как следовало бы. Я не хотела лишаться её внимания, тем более, теперь, когда замковая библиотека была для меня под запретом.

— Давай я тебе помогу, и мы вместе навестим моего пострадавшего?

Эльфийка звонко рассмеялась, когда вырвавшаяся из бочки вода обрызгала моё лицо и волосы, я тоже улыбнулась. Здорово, когда можешь вот так: запросто управлять стихиями — и не нужно ходить туда-сюда, чтобы наполнить водой лейку. Да и времени на полив растений уходит гораздо меньше.

— Спасибо, Ниирания.

— Глупости! Это я должна тебя благодарить!

— Я не смогла бы выдать чужую тайну — это подло.

Ниирания подхватила меня под руку и направила нас к выходу из стеклянной теплицы. Она выглядела задумчивой, произнося следующие слова:

— Так глупо со стороны остальных избегать тебя, Лета. Ещё это прозвище… На самом деле, ты верный и надёжный друг.

— Но совершенно бесполезный.

— Польза — это не обязательно участие в сражениях, — не согласилась девушка. — Я вот не участвую, но полезна, верно? И ты можешь так же.

Да, могу, но…

Я не успела додумать мысль, потому что по всему Ущелью раздался сигнал тревоги. На моей памяти такое было всего один раз: когда одного из эльво сильно ранили. Неужели и сейчас происходило тоже самое?..

Мы с Нииранией переглянулись, и я, утопая в тревоге, выдохнула:

— Изриин…

Я тут же со всех ног кинулась вперёд. Сигнал тревоги смолк, и до меня стали доносится крики со стороны леса. Я бежала на них. Сердце буквально разрывалось на части. Прошу, пусть всё будет не так, как я представила!

Но всё было именно так.

К двум слабым от ран эльво, которые из последних сил поддерживали третьего, бежала не я одна. Много, кто бежал, и даже члены Совета Пяти. Эльфы сработали слаженно: подхватили воздухом раненых и понесли их к целебному крылу.

— Где старший целитель? — кричал кто-то. — Срочно найдите его!

Изриин находился без сознания, его белокуро-золотистые волосы были в грязи, смешанной с кровью, на нём почти не осталось живого места: одежда в подпалинах, в некоторых местах огненные шары, которыми его били, добрались до плоти, и самая страшная рана чернела у сердца.

Его вид лишил меня всех сил, и я упала коленями в траву, провожая беспокойных эльфов взглядом.

Этого просто не может быть…

— Лета.

Посмотрев на запыхавшуюся Нииранию, которая с сочувствием сжала моё плечо, я вдруг закричала:

— Ты должна ему помочь! Найди старшего целителя!

— Он уже встречает раненных, всё в порядке.

В порядке? О каком порядке речь, когда за пределами Ущелья идёт война?!

Силы в миг вернулись, я сбросила с плеча руку эльфийки и вновь сорвалась с места, теперь уже в след за толпой эльфов. Догнав их, я услышала слабый голос одного из раненых:

— Эта была ловушка… Десяток магов крови… Больше сотни их псов! Мы сражались из всех сил, но… Ловушка, понимаете? Они… они знали, что мы придём… Знали…

— Тише, не трать силы. Обсудим всё, когда ты поправишься.

— Вносите их в любую из комнат! — командовал старший целитель. — Где Ниирания? Она мне нужна! Остальные не мешайте!

Эльфийка проскочила внутрь сразу за членами Совета, которые удерживали раненных, остальные замерли у дверей и стали беспокойно перешёптываться.

— Ловушка, но как?

— Откуда они могли знать?

— У них есть предсказатель? И он предал своих?

— Быть такого не может!

— Мы все слышали слова Луариина.

Я же не могла думать ни о чём, кроме того, что Изриин может умереть. И поэтому пообещала себе, что не сдвинусь с места, пока не станет ясно, что ему можно помочь. Я снова опустилась на землю у каменной стены помещения и обняла колени руками. Тревога пожирала внутренности, оставляя после себя лишь глухую пустоту.

Вскоре почти все жители Ущелья собрались у больничного крыла, они передавали новости от одного к другому, строили предположения, спорили и, конечно же, волновались за раненных эльво. Их родители, наплевав на указания целителя, прорвались внутрь, к детям. Я тоже могла проникнуть туда незаметно для остальных, но вдруг увидела в толпе смотрителя библиотеки. И не сразу сообразила, почему именно он вынудил меня остаться на месте.

А когда поняла…

Я сомневалась всего одно мгновение, а затем решительно поднялась на ноги и отправилась в сторону замка.

В этот раз я совершенно не беспокоилась о том, что встречу кого-нибудь по пути. Мне было всё равно. Я знала, что поступала верно. Чувствовала, что это поможет, если не Изриину, то всем нам. Потому что, если это правда… о всадниках…

Война почти проиграна! У людей, по всей видимости, есть чистокровный эльф с сильным даром предвиденья! Мне лишь оставалось надеяться, что это не Витания, и сделать хоть что-нибудь! Хотя бы знать!

Я завернула за последний угол перед библиотекой и решительно распахнула двери. Мне навстречу от окна спешили взволнованные эльфийка и эльф. Оба молодые, чуть старше меня.

— Черная виру… — выдохнула девушка.

— Что там, внизу, происходит? — не хотя, спросил эльф.

Глава 6

Закончив дела в теплице, я направилась прямиком в целебное крыло. Странно было думать о том, что там больше не находится человек, словно я к этому привыкла. И тревожно — потому что там находился Изриин. По-прежнему без сознания.

Я замерла перед проходом в комнату, где лежал эльф, и протянула руку к пологу. Зайти? Или не стоит? От меня ведь всё равно никакого толка.

— Летавия, — сухо раздалось позади меня.

Я обернулась и неловко кивнула отцу Изриина:

— Приветствую вас.

— Заходишь или нет?

— Нет.

Я сорвалась вперёд, мимо всех лечебных комнат — в жилую зону. Много времени на дорогу не ушло. За спиной привычно зашептал вьюн, когда я вошла в комнату Витании. Я замерла ровно посередине и уставилась на одеяло на кровати, под которым лежал заветный свиток о драконах. Отчего-то было боязно к нему прикасаться, словно, сделав это, у меня уже не будет пути назад.

А нужен ли он мне?

В свитке может и не оказаться того, что я жажду узнать.

Я собралась с мыслями, подошла к кровати и, вынув свиток, засунула его за пазуху. Возвращаться с ним тем же путём было боязно, поэтому я, недолго думая, выбралась на свежий воздух через окно и направилась к своему любимому месту — на берег озера. Весь путь мне казалось, что меня кто-то преследует; я шла слишком быстро, почти бежала, и постоянно оборачивалась себе за плечо. Это могло вызвать нежелательные подозрения у тех, кто меня видел. Пришлось уговаривать себя, что за мной никто не гонится, и стараться вести себя нормально.

Это было нелегко, но в итоге я выдохнула с облегчением, добравшись до места.

Здесь я уселась на свой любимый камень и долго смотрела на играющие блики солнца на воде. Знания — сила, верно? Они не могут причинить вреда, они делают тебя полнее и убирают пустоты в твоей голове.

С этой твёрдой мыслью я вынула сверток, развернула его и начала читать.

Драконы существовали на протяжении долгих столетий и всегда считались самими могущественными и опасными существами, — гласил свиток. Обладая невероятными размерами, дышащей огнём пастью и умением летать, драконы внушали страх. В основном они обитали в землях эльфов — та была огромной и без риска для королевства и его жителей умещала в себе даже таких огромных существ. Их нельзя было приручить, эльфы и не пытались. Но пытались люди.

Моё сердце забилось быстрее.

Алья никогда и ни для кого не закрывала своих границ, и люди этим пользовались. Они устраивали походы, рисковали своими жизнями в попытке добраться до дракона: приручить его или же убить, тем самым увековечив своё имя. Одни из них считали, что существует некая связь между ними и этими могущественными существами. Вторые жаждали славы и почёта. И те, и другие погибали. Пока однажды один человек не доказал: связь действительно существует.

Король эльфов запретил своему народу следовать примеру людей, и не зря. Эльфы, что его ослушались, сгорали заживо, пытаясь повторить то, что сумели сделать люди. А тем временем их, оседлавших драконов, становилось всё больше. Стало понятно, что драконы подпускали к себе лишь людей. Была ли это хитрость с их стороны, или же особенность — эльфам неизвестно. Люди предпочли не делиться своими знаниями. Впрочем, спустя время, это стало неважным — по неизвестным причинам драконов становилось всё меньше, и в кокой-то момент оставшиеся перебрались в одно место, которое в последствии получило название «Парящие скалы», и больше никогда не подпускали к себе ни людей, ни эльфов. Что не мешало ни тем, ни другим пытаться, пока их не остановила развязавшаяся война.

Драконы могли стать сильнейшим оружием в руках людей, и, вероятно, именно поэтому те отгородились от них за несколько столетий «до», ибо не хотели принимать участие в сражениях. По крайней мере, именно так склонны думать эльфы — потому что у всего в этом мире есть причины и последствия.

Я долго смотрела на рисунок дракона: на его когтистые крылья, на чешуйчатую тушу, на пасть, извергающую пламя, и на острые когти на всех четырёх лапах. А ещё этот длинный хвост с остроконечной пикой. Один только рисунок вызывал трепетный страх, а что будет, если увидеть его в живую?..

Где только люди или эльфы брали столько смелости, чтобы хотя бы к ним приблизиться? А уж, чтобы оседлать… Но, выходит, Шавион говорил правду? Его предок действительно мог быть наездником дракона. Вот только ни о каких чудовищах, с которыми те боролись, в свитке не сказано.

Впрочем, это не важно.

Люди могли седлать драконов.

Люди! Бездарные, ни на что не способные люди! Такие, как я! И я боялась в это поверить. Поэтому перечитывала свиток снова и снова, пока тревожно звенящее чувство в груди не подняло меня на ноги и не заставило отправиться вперёд. Но куда? С кем я могу обсудить прочитанное? Кто поможет разобраться во всем до конца? Кому я могу доверить тайну о том, что украла свиток из запертого сундука? Кто не осудит меня и не расскажет об этом Совету Пяти?

Вероятно, тот, кто и подсказал мне, где искать свитки!

Тиариин.

Я резко развернулась на месте и направилась обходить озеро с другой стороны — так будет быстрее. Барабанящее сердце подгоняло мои ноги, несло меня во весь опор. Это невероятно. Ведь я почти человек. Вдруг… Впрочем, думать об этом ещё рано. И потом, буду ли я настолько смелой?..

Я отбросила все беспокойные мысли и свернула к мастерской эльфа. Через пару мгновений меня встретила прохлада помещения, приятно освежая разгорячённую волнением кожу. Но эльф был не один. Недалеко от Тиариина, мальчик-подмастерье, сердито глядя на дощечку, пытался магией огня выжить на ней узор. Я поняла, что забыла убрать свиток за пазуху, и тут же исправилась, как раз, встречаясь глазами с Тиариином. Он тоже понял, что я заявилась сюда не просто так.

— Твои потуги смешны, Октариин, — насмешливо заметил мужчина. — Ты хоть на что-нибудь годишься? О чём только думал Совет, назначая именно тебя? Или может, его подговорил твой отец, не желая наблюдать за тем, как ты не справишься, если пойдёшь по его стопам? Даже нарезать овощи на суп для тебя слишком сложно, верно?

Глава 7

Мне удавалось избегать людей, да и вообще кого-либо, вот уже на протяжении двух дней. Местность, что я прошла, была мне более или менее знакомой — иногда по поручениям Тиариина я забиралась даже так далеко от Ущелья Надежды. Лес вокруг был привычным, успокаивал мои тревоги, давал ощущение защиты. Тот леденящий ужас, который сковывал моё тело в начале пути, постепенно сходил на нет. Я осваивалась.

С погодой вне Ущелья повезло, она была такой же летней и ласковой, как там. Спала я прямо на земле, у торчащих над ней корней деревьев. Ела в основном на ходу, но иногда останавливалась на какой-нибудь красивой полянке и любовалась цветением природы. Ко мне выходили мелкие звери, приглядывались и тут же сбегали. Их интерес забавлял.

Вот и сейчас из-за куста дикой ягоды показалась серая мордочка зайца, зверёк из истинных людских земель. Круглые глаза смотрели с опаской, смешанной с любопытством. Я ему улыбнулась, разворачивая карту, и он тут же шмыгнул обратно. Трусишка. Я продолжала улыбаться, сверяясь с картой. Совсем скоро мне предстоит встреча с полукровками — я была очень близка к их деревне — и меня волновало это. Я не знала, как они воспримут моё неожиданное появление, ведь я больше походила на человека, чем на полуэльфа.

Впрочем, среди них наверняка есть такие же, как я.

Я свернула карту, убрала её за пазуху и отправилась дальше. Мне предстояло выйти к узкому ручью реки и на следующем её повороте на восток углубиться в лес на западе. Доберусь до деревни, как раз, к вечеру и переночую среди своих.

Совсем скоро до меня стал доноситься переливчатый шум реки, а затем показалась и она сама: не слишком беспокойная вода в ней переливалась золотистым светом под лучами послеполуденного солнца. На другом берегу высились такие же ветвистые деревья, что и за моей спиной. Их сочно-зелёные листья шептались между собой, взволнованные лёгким ветерком.

Так я и шла вдоль реки, пока меня не насторожили иные звуки.

Я совершенно точно различала свирепое фырканье кого-то животного, треск коры, словно в дерево врезали что-то острое и скребли по нему вверх и вниз, и, кажется, я слышала чьё-то отчаянное шипение. В нём звучали слова. Неразборчивые, но всё же. Я испугалась. То ли за животное, то ли за того, кто на него шипел.

Что делать? Продолжить свой путь? Или же убедиться, что никому не угрожает опасность? Чем это может обернуться для меня самой? Вдруг там человек? Так близко от деревни полукровок? Что он здесь забыл? Куда держит путь? И как это связанно с тем, что на него рассердилось какое-то животное? Он нанёс ему вред?

Пока я задавала себе все эти тревожные вопросы, ноги сами несли меня на звуки. Опомнилась я лишь тогда, когда увидела лоснящуюся шкуру животного. Чёрного цвета. Он и правда намного крупнее обычных лесных виру, и его ветвистые рога едва ли уступали размерам молодого, но крепкого деревца. Вот, в честь кого меня прозвали ровесники-эльфы в Ущелье Надежды… И сейчас чёрный виру был очень рассержен. Я шмыгнула за ближайший куст, совсем, как недавно это сделал, заяц, выглянувший посмотреть на меня.

Виру по-прежнему свирепо фыркал, врезая копыта в землю и снова и снова нападая на дерево, словно надеялся вырвать его с корнями. Я посмотрела выше: там, на одной из веток, кто-то сидел, я видела колено и локоть среди листвы. А ещё я наконец смогла разобрать слова. Паренёк был напуган, а от того и зол на животное, которое от него никак не отставало.

Странно, виру ведь нападают только на тех, кто приблизился к их гнезду, которое способен различить любой знающий об этих животных. Неужели этот несчастный именно это и сделал? Случайно или намеренно? И кто он? Человек или полуэльф? Стоит ли мне ему помочь? И как?

Я припомнила, как действовала с взволнованными лошадьми, надеясь на схожесть в их характерах, и в первую очередь постаралась успокоиться сама. Животные чувствительны к настроению окружающих, они понимают гораздо больше, чем те, у кого вроде бы есть ум. Поэтому важно показывать им свою доброту, чтобы они убедились, что ты не представляешь для них угрозы. Сейчас я больше опасалась не разъярённого животного, а того, на кого оно злилось, поэтому выйти навстречу лесному виру без страха и с почти ровно бьющимся сердцем вышло без особого труда.

Но на меня не обратили никакого внимания.

— Эй… — осторожно позвала я. — Ты вероятно устал нападать на дерево. Может, стоит отправится домой и оставить этого глупца самому себе?

Звук моего голоса заставил виру замереть в неудобном положении: его рога впились в кору внизу дерева и там и остались, передние лапы широко расставлены, зад выше головы. Я едва сдержала улыбку. А, когда закончила говорить, виру медленно выпрямился и направил свой взор на меня. Его чёрные глаза излучали интерес, словно мгновение назад он и вовсе не злился. Я расслабилась окончательно и теперь не стала сдерживать улыбку. Виру фыркнул в последний раз и, не спеша, направился ко мне. Он был совершенно спокоен, а в таком состоянии они не опасны.

Я не дышала, когда чёрный виру остановился напротив меня, потому что сердце наполнилось восторгом — так он был великолепен. Выше меня на целую голову, витиеватое переплетение гладких, острых на кончиках, рогов, между которыми проглядывался заходящий тёплый свет солнца, гордая осанка и умный взгляд. Могущество природы в своём живом воплощении — потрясающе.

Я протянула руку, коснулась пальцами влажного носа и рассмеялась, когда в ладонь фыркнули. Виру в тот же миг качнул головой, словно принял моё недавнее предложение, развернулся и направился вон. Я провожала его по-прежнему восторженным взглядом. Ну как такое совершенное существо может олицетворять собой беду? Нет, встреча с ним должна означать лишь счастье.

Недалеко чьи-то ноги ударились в землю, отчего я мгновенно опомнилась и насторожилась.

— Как у тебя это вышло?..

На меня во все глаза смотрел нескладно-высокий и худой парнишка, примерно моего возраста. Из-под шляпы торчали вьющиеся светлые волосы, выражение лица испуганное, но в голубых глазах сквозило восхищение.

Глава 8

Большую часть плана нам доверили в ту же ночь.

Элар и его отряд вот уже около года путешествуют по бывшим эльфийским землям. Они посещают более или менее крупные города и находят в них союзников: людей, подобных им, или же полукровок. Все, кого они привлекают к своему сопротивлению, в нужный момент готовы сражаться. За жизнь или свободу действий.

Привлечение единомышленников, взятие городов и последний рубеж — Олазар, столица людей. Король либо согласится признать новый мир и лишить Орден Веры его полномочий, либо будет свергнут.

Орден Веры. Это большая группа людей, почитающих некое божество, которое они зовут Создателем. Почитают его и остальные люди, отстраивая храмы в каждом городе или деревушке, где живут. Оттого у Ордена почти столько же могущества, сколько у короны: их служители, носящие красные балахоны и знаки Ордена на груди, обязательно входят в советы крупных городов, а самый главный, Верховный, — в королевский совет. Именно они создали монастыри Воинов Крови, где взращивают магов — они их детище, их смертоносное оружие, направленное на всех, в ком есть хоть капля эльфийской крови.

Я знала далеко не обо всём этом и много думала, не в силах уснуть.

Всё поведанное нам казалось сном. В городах, прямо под носом у людей, живут полукровки? Невозможно! Люди, ненавидящие всё, что отличается от них самих, принимают таких, как я, и готовы за них сражаться? Сказка! Главный наш враг Орден Веры, а не сами люди? Сложно представить!

Но…

Я припомнила слова Ниирании: «Не мы, обычные эльфы или люди, выбрали воевать между собой, это решили короли». И решают до сих пор? Тогда, когда народ не согласен и устал от бесконечных сражений?

Верилось с трудом.

Я своими глазами видела, как обычные люди, облачённые в светлые доспехи, псы магов крови, с извращённым удовольствием убивали полукровок. А убийства не должны приносить злорадной радости. Смерть — это всегда скорбь и боль.

Элар не потребовал от нас с Сиариином мгновенного ответа и предложил пока присмотреться к ним, понять для себя нужно ли это нам, справимся ли. Но Сиариин не думал ни мгновения, тут же согласился. Я же поступить, как он, не могла по двум причинам. Во-первых, у меня была собственная цель, а во-вторых, я совершенно для них бесполезна. И это не считая того, что я в принципе сомневалась во всей этой затее. Но люди направлялись в ту же сторону, что и я, поэтому я решила пока оставаться с ними.

И это решение раздирало меня напополам…

Потому что я использовала их, чтобы выжить, и очень сильно этого стыдилась, ведь в душе я по-прежнему ненавидела всех людей. Я ощущала себя жалкой лицимеркой. Самозванкой, не достойной доброго отношения. Трусихой, которую уже давно стоило бросить на растерзание кирисам.

Мы остановились на обед у кромки леса перед тем, как доберёмся до маленького города, в котором нам предстояло переночевать, когда ко мне подошла Туара и едва не довела до слёз своим предложением.

Я старалась быть незаметной, не мешаться у людей под ногами, поэтому всегда держалась немного в стороне. Вот и сейчас сидела поближе к лошадям, а не к остальной компании, где то и дело раздавались взрывы смеха. Как я успела заметить, Элар, человек, предводитель целого сопротивления, беспокоился о каком-то полуэльфе и делал всё возможное, чтобы уменьшить боль Сиариина от потери близких. Впрочем, паренёк не был каким-то полуэльфом — он владел стихией воды и был весьма полезен в предстоящих сражениях. Что Элар не скрывал. Рассудок убеждал меня, что это главная причина его заботы, но сердце чувствовало, что дело не только в этом. Вот и Туара…

— Я родилась в семье свинопаса, — заговорила женщина, присаживаясь рядом. — И с детства отличалась от своих ровесников: была крупнее и выше мальчишек. Меня не любили за это, избегали. Зато отец обожал — я легко управлялась со свиньями и вспарывала им шеи без девчачьих слёз. Мама говорила, что он замучил её, желая, чтобы та родила ему сына, а когда я подросла, наконец, отстал. Никто из нас не грезил, что мы добьёмся чего-то большего, чем хлева со свиньями, но отец устроил меня в школу стражников. Стало ещё хуже: девчонка среди будущих мужчин, больно дерзкая и самоуверенная. Я не сдалась, доучилась. Отец едва не помер от счастья, узнав, что меня приняли в личный отряд принца…

— Ты служила человеческому принцу? — удивилась я.

Туара смутилась, бросила смешанный взгляд в сторону остальных и кивнула:

— Принц сильно отличается от короля, своего отца. Он не равнодушен к своему народу, ценит каждого из них, переживает… В общем, к чему я всё это рассказала? К тому, что и мне было страшно и страшно до сих пор. Вот только страх можно использовать себе на пользу: хочешь выжить — бей. Не умеешь бить — учись. — Туара опустила взгляд на мой пояс и снова посмотрела мне в глаза: — У тебя есть нож, я могу научить тебя пользоваться им по назначению. Хочешь?

Я не ответила сразу, но по прибытию в таверну, где нам предстояло ночевать, Туара принялась учить меня метать нож в деревянную стену здания на заднем дворе. Элар, понаблюдав за нами некоторое время, куда-то ушёл. Возможно, ему стало неинтересно, потому что получалось у меня из рук вон плохо. Но я не сдавалась. Туара тоже. Позже, когда мы все расселись за одним большим деревянным столом, чтобы поужинать, она объясняла мне, как и под каким углом использовать нож в прямой схватке. Я её внимательно слушала, но уже сейчас переживала, что однажды мне пригодятся эти знания.

Вернулся Элар.

Еду ещё не подали, на столе стояли лишь кружки с кисло пахнущим напитком, который, глотнув, я тут же от себя отставила, чем вызвала добрый смех братьев-здоровяков. Один из них и забрал себе мою кружку. А вот Сиариин свою порцию, пусть и морщась, но пил. За что получил одобрительный хлопок по спине, от силы которого едва не расплескал напиток. Люди всё продолжали и продолжали меня удивлять. И мне от этого было очень неловко — я не хотела испытывать по отношению к ним добрые чувства.

Глава 9

У меня было не больше пары мгновений, чтобы что-то сделать, и я не стала их терять: метнула в щупальце кинжал. Оно было огромным и мясистым, и совсем близко, поэтому мне удалось попасть, и я тут же отскочила в сторону, упав на землю. Шиен с задержкой, но развеял туман в том месте, где я стояла. Я села и тут же стала пятиться подальше от того места. Производя шум. Из-за тумана не было видно дальше руки. Мне нужно было вернуться назад, убраться от болот, как можно дальше, и я спешила изо всех сил.

Вот только я ошиблась с направлением.

Рука увязла в густой жиже, я испуганно охнула, и в тот же миг перед глазами, развивая туман, явилось щупальце. Я развернулась и упала лицом в жидкую грязь. Но это не помогло. Живот скрутило и от страха, и тугим кольцом щупальца шиена. Меня дёрнуло в сторону и тут же подбросило вверх. Мгновение я висла в воздухе, устремив взгляд в небо из чернильных ломанных веток, а затем стремительно полетела спиной вниз.

Вот и всё…

Или нет?

— Ну наконец-то! А то я потеряла тебя из виду!

Падение резко замедлилось, я повернулась в сторону голоса и увидела светловолосую девушку, воздух позади и над головой которой странно дрожал, а сама она делала какие-то пассы руками. Вот она сжала пальцы в кулак, а другой рукой резко дёрнула в сторону. Магия воздуха, поняла я, как только повисла вниз головой. Девушка за щиколотку выдернула меня из хватки шиена, душа его, чтобы ослабить. В следующий миг я полетела в её сторону и через пару ударов собственного сердца свалилась ей в ноги. Рёбра ныли от боли, нога горела огнём — вероятно, вывих. Я подняла голову и посмотрела в сторону шиена, но увидела лишь белесый туман, который словно волнами омывал низ стенок невидимого купола. Теперь он был замкнутым со всех сторон.

Девушка присела рядом со мной, дрожание воздуха опустилось вместе с ней:

— Ты как? Впервые спасаю живого человека!

Восторг в её голосе и глазах странно перебивал искреннее беспокойство. Мне стало не по себе.

— Я не человек.

— Да? А почему магией не пользовалась? — Её рука метнулась к моим волосам, пальцы подняли прядь возле уха. Девушка хмыкнула и пожала плечами: — А уши, как у человека. Впрочем, туман тебя не усыпил, значит, эльфийская кровь в тебе имеется.

— Вот именно.

Мы замолчали, разглядывая друг друга, и я, наконец, поняла, что шиен больше не пытается напасть. Я посмотрела вверх, на дрожание воздуха:

— Твой воздушный купол не пропускает звуки?

— Да, — широко улыбнулась она, присаживаясь на землю. — Понадобилось уйма времени, терпения и сил, чтобы добиться такого результата, и теперь для меня это проще простого. Как дышать.

— Кто ты?

— Меня зовут Анара, Топи — мой дом.

Что?.. Здесь можно жить?

Я попыталась сесть, и щиколотка тут же напомнила о себе, из горла вырвалось сдавленное «ох». Анара в тот же миг вновь вскочила на корточки и потянулась к моей ноге:

— Я всё же не рассчитала силу, верно? Мне так жаль!

— Прошу тебя, не трогай! — взмолилась я. — У меня есть с собой целебный порошок, всё будет в порядке. — И пока доставала его из своей сумки, я решила поблагодарить странную девушку: — Спасибо за то, что спасла мне жизнь.

Та мгновенно повернулась ко мне, её лицо буквально сияло от радости:

— Звучит очень впечатляюще, верно? Я очень-очень хотела однажды кого-нибудь спасти!

Её резкие движения и та непосредственность, с которой она выражала сиюминутные чувства, здорово смущали. А ещё её жизнерадостность совершенно не сочеталась с этим мрачным местом. Не верю, что здесь можно жить!

Я заставила себя отвести взгляд от девушки, оставив вопросы на потом, и занялась своей щиколоткой. Когда зеленоватый порошок коснулся кожи, я почувствовала почти мгновенное облегчение, мне даже дышать стало легче. Но на этом я не становилась: нанесла его и на повреждённые ребра. Анара всё это время наблюдала за мной с нескрываемым интересом.

— Целебные травы? — спросила она, как только я закупорила стеклянный бутылёк.

— Самые лучшие, — кивнула я. — Из Ущелья Надежды.

— Столица эльфов? — загорелись тёмные глаза. — Отец обещал однажды мне её показать! Как там? Наверное, очень красиво!

— Особенно, если сравнивать с этим местом. Ты правда здесь живёшь?

— Здесь я в безопасности от магов крови, — вновь пожала она плечами. — Никто сюда не суётся без особой надобности. И так, — она указательным пальцем обвела воздух, подразумевая обстановку вокруг, — не везде. Тут есть живой островок, где погода меняется так же, как и в остальном мире. Правда показать свой дом я тебе не могу, не проси.

Она не шутит? Островок? Здесь? Впрочем, Топи — место огромное, таинственное и неизученное до конца. Что неудивительно, учитывая тех, кто тут обитает.

— Но что ты делаешь тут? Вдали от дома?

— Развлекаю себя! Тяжело быть одной большую часть времени, вот я и изучаю местность. Заметила тебя на входе, наблюдала. Словно чувствовала, что тебе пригодится моя помощь! Что, кстати, тебя заставило зайти в Топи? Да ещё и без магии!

— Хотела срезать путь.

— С риском для жизни? — восхитилась она. — Ты очень смелая!

— Или очень глупая, — опустила я глаза.

Нет, правда, на что я рассчитывала?

— Или это, — не стала спорить девушка. Она улыбнулась и поднялась на ноги: — Впрочем, ты на редкость везучая, раз встретила меня. Можешь идти? Я выведу тебя на другую сторону. Или хочешь отдохнуть? Здесь мы, конечно, спать лечь не сможем: во сне я купол держать ещё не научилась, но дальше есть прогалина, на которой более или менее безопасно.

— Я не устала.

— Странно. Знаешь, что означает туман? Наступившую ночь. Ты шла без остановки большую часть дня, как ты могла не устать?

— Съеденная горсть силмары.

— Ого! И ты выжила после встречи с лесным виру? Какие они? Такие же величественные, как на картинках? Поднимайся, — протянула она мне руку, — и расскажи мне всё-всё по дороге!

Глава 10

Если в моём сердце и присутствовал страх из-за предстоящей встречи с драконами, то спустя несколько часов непростого путешествия по островкам Парящих скал он заменился отчаянием не встретить здесь ни одного из могущественных существ.

Неужели я хотела выдать желаемое за действительное, когда на холме у Топей увидела летящую чёрную точку?..

Как только я миновала проход в горах, пришла в восторг оттого, что поняла значение названия этого необычного места: большие и маленькие острова удерживали над водой узкие каменистые основания; они походили на грибы, на шапках которых мог разрастаться целый лес или же одно-единственное деревце. Скалистые острова и правда словно парили в воздухе, где соединённые между собой узкими каменистыми «мостиками», а где нет. Восторг сменили опасения, я долго вглядывалась в местность, ища то, за чем сюда пришла. Не нашла. И поэтому приняла решение не уходить отсюда, пока не исследую каждый остров, каждую пещеру, трещинку или впадину на нём. Я собиралась заглянуть за каждое деревце, словно оно было способно спрятать за собой что-то настолько же огромное, как дракон.

Но отчаяние с каждым новым мгновением становилось всё больше и больше.

Я устала: некоторые переходы с острова на остров давались слишком тяжело, приходилось изо всех сил цепляться за острые камни, долго искать место, куда приткнуть ноги, и надеяться не упасть в воду. В первой из пещер я бродила около часа, а в награду мне доставались лишь очередной тупик за тупиком. Затем был огромный холмистый лес, деревья росли так близко друг к другу, что казались одной сплошной стеной, которую не пройти. Животных не было, что давало некоторую надежду — значит, им есть кого здесь бояться, но и драконов тоже не было.

Я не знала, что думать, но вполне может статься так, что я проведу в Парящих скалах ни один день лишь для того, чтобы никого и ничего здесь не найти.

Я остановилась на краю острова, недалеко от узкого и неровного перехода на следующий, и буквально свалилась с ног. Ладони упёрлись в тёплый, нагретый ещё дневным солнцем камень, сидеть было не удобно, но решимость, с которой я начинала поход, неумолимо гасла, как и этот день. Я не хотела верить, что весть мой проделанный путь был в пустую, но эта мысль всё чаще стучала в сердце, как не желанный, но настойчивый гость в дверь. Неужели всё напрасно? Неужели драконы вымерли? Все до одного? Но, а как же то, что их видел Тиариин? Сколько лет прошло с тех пор? Был ли это последний из живых, который вскоре тоже умер?

Я вздохнула и в который раз оглядела череду парящих над водой островов, их было бесконечное множество: голых и заросших, узких и широких, с пещерами, озерцами, лесами и без. Холмистые и ровные, они парили на разной высоте от воды, которая негромко шепталась внизу, отёсывая скалистые наросты. Впечатляюще и красиво, но ужасно утомительно и местами опасно.

Я не могла вернуться назад ни с чем. Не имела права. А иначе попросту рисковала прослыть среди эльфов не только бесполезным членом общества, но и неудачницей, возомнившей о себе невесть что.

Черная виру вознамерилась оседлать несуществующего дракона и, разумеется, оплошала. А как иначе? Она всегда прыгала выше своей головы, чтобы затем валяться в грязи, в которой ей самое место.

На глаза навернулись слёзы беспомощности, а в груди заболело, и именно в этот момент я услышала нечто необычное. Ритмичное, объёмное и тяжёлое гудение воздуха. Медленно вверх и чуть быстрее вниз. Словно крылья огромной, просто невероятных размеров, птицы...

Я резко развернулась на звук, едва не подвернув ногу, и во все глаза уставилась на то, что ко мне приближалось.

Крепкая даже на вид чешуя болотного цвета переливалась оттенками ярко-зелёного на вечернем солнце; грязно-белые шипы разных размеров вдоль хребта переходили на остро-конечный хвост, закручиваясь там смертоносной спиралью; на огромной устрашающей морде тоже виднелись треугольные шипы. И когти. Длинные и острые, они торчали из всех четырёх мощных лап. Огромную тушу удерживали на весу не менее огромные кожистые крылья, готовые закрыть собой половину неба.

Дракон был великолепен: мощный и смертоносный, он стоил десятков, а то и сотни, магов крови. Даже, если бы не умел выпускать из своей пасти огонь. Но что-то мне подсказывало, что он очень даже умел. Да такой силы, что после людей останется лишь кучка голых обгорелых костей.

Или после меня.

Время действовать.

Я поднялась на дрожащих ногах и сделала шаг вперёд. В груди отчаянно стучало сердце. Глаза жёлто-хищного цвета с вертикальным зрачком лениво обратились в мою сторону, замерли на мне, и через мгновение начали чернеть. Прямо сейчас я стала для него добычей. Жертвой. Ужином перед сном. На который, возможно, он и не надеялся.

Казалось, бояться больше некуда, но мне стало ещё страшнее. От ужаса я не чувствовала боли, но знала, что на ладонях останутся кровавые полумесяцы от моих ногтей — с такой силой я сжимала кулаки, чтобы не струсить в последний момент и не сбежать. Пусть и сбегать мне было некуда: я находилась на голом островке, состоявшем из ломанных углов камней.

Связь. У нас с тобой есть связь. Почувствуй и дай ощутить её и мне. Умоляю.

Но ничего не происходило.

Дракон в пару взмахов своих мощных крыльев достиг островка и устремился над ним ко мне. Гул, исходивший от его крыльев, нарастал в моих ушах, я никак не могла оторвать взгляд от острых когтей, которые едва не царапали камни. Но вот он тяжело приземлился. Земля под ногами пошла волной. Я не устояла. А дракон, видимо, решив, что я обрела разум и задумала сбежать, рванул ко мне.

Связь! У нас есть связь!

Я поднялась на корточки. Шипастый хвост взял замах. Встала на колени. Должно быть, мне нужно пустить кровь. Пойти против природы эльфов. Если это так, то мне никак не стать своей среди них. Островок подо мной дрожал, я была его продолжением или он — моим. Я выхватила нож одновременно с тем, как хвост дракона со свистом воздуха устремился ко мне. Я приложила нож к ладони. Что-то меня отвлекло. Снова нарастающий гул, но не крыльев — слишком острый, неминуемый, словно клином или камнем. Сверху. Я задрала голову. Рука с ножом дрогнула, острая сталь впилась в ладонь. Ещё один дракон. Чуть крупнее первого, жёлтые глаза горят голодом. Боль от пореза и ужас были такими сильными, словно нож прошёлся не по руке, а воткнулся прямо в сердце — оно ощутимо сжалось, а в глазах на мгновение потемнело. А может, нестерпимая боль была вовсе не от крохотного пореза. Может, она была оттого, что в тело вонзился десяток шипов и ударил меня об острые камни. Теперь боль взорвала голову.