Охота на Велеса

ГЛАВА 1. ОСТАП

{Я просыпаюсь в холодном поту,

Я просыпаюсь в кошмарном бреду.

Как будто дом наш залило водой,

И что в живых остались только мы с тобой.

И что над нами километры воды,

И что над нами бьют хвостами киты,

И кислорода не хватит на двоих.

Я лежу в темноте,

Слушая наше дыхание.

Я слушаю наше дыхание.

Я раньше и не думал, что у нас

На двоих с тобой одно лишь дыхание…}

{«Наутилус Помпилиус» (В.Бутусов / И.Кормильцев)}

Алина шла впереди, раздвигая прутья деревьев и кустарников руками. В какой-то момент задела туеском для ягод, висящим у неё на руке, куст с тяжёлыми ветвями, и они больно хлестнули меня по груди. От неожиданности я зажмурился, а когда открыл глаза, рядом стояла она.

– Прости, не хотела.

– Я привычный, – кивнул, а Алинка развернулась и поплелась дальше.

Пришлось следовать за стройной фигуркой в камуфлированном костюме и армейских высоких ботинках. Из снаряжения, что взяла с собой Лина, у неё остался только туесок – захотела собрать ягод для компота и так, покушать. Я тащил оба рюкзака с привычной экипировкой для тайги: фонарик, спички, складной нож, всякая другая мелочёвка, что может пригодиться. Никто долго бродить не собирался, но на то и Россия-матушка, чтобы в самый неожиданный момент преподать урок и проверить человека на прочность.

Лето в этом году расстаралось, и тёплые дни, установившиеся в последней декаде июля, сохранились на весь август. Я взял на работе отпуск, у меня там ещё выпали дни сверхурочки. Короче: отдыхал, как никогда долго. Следующий год предстоял напряжённый – защита дипломной работы, а её ещё написать нужно. М-да…

Да, ладно, что там о грядущем, сейчас наслаждался жизнью, радовался каждому моменту. Впервые с детских лет съездил на юг. Поплавал в Чёрном море, позагорал. Но две недели, что там пробыл, показались слишком длинными. Рад был вернуться домой. А тут вдруг Алинка нарисовалась, да ещё так срочно. Точно: родители решили её сплавить ненадолго. Разговор по интернету с дядей Борей – отцом Линки – и нате вам, езжайте и забирайте: посылка упакована и штемпель проставлен! По срокам даже подготовиться не успевали, а рванули сразу за подругой дней моих суровых*.

Да-а-а…

С Алиной мы знакомы с самого детства. Мне, наверное, лет пять было, когда приехали дорогие гости из Латвии. Наши отцы дружны, да ещё и заядлые охотники.

Я обрадовался переменам и тому, что у семейной пары – дяди Бори и тёти Светы – есть дочь всего на год старше меня. Очень надеялся, что подружимся с ней, и ждал с нетерпением. Но после получаса знакомства мы уже дрались. Я тогда впервые обозвал её «рыжей куклой», а она меня – «валенком». Но дети быстро ссорятся и так же быстро мирятся, потому две недели, что гостили Смородиновы, запомнились мне весьма ярко.

Ежегодно Алинка приезжала «поохотиться» с отцом, и жизнь превращалась в праздник. Ну кого я обманываю? Не каждый год был праздником. Пару лет придётся вычеркнуть. Мне тогда тринадцать исполнилось, а Алине – четырнадцать, вот тут-то и начались нестыковки в понимании друг друга. Через пару лет всё сравнялось, и снова возникли дружба и взаимопонимание, но, как говорится, осадочек-то остался.

Я улыбнулся воспоминаниям и глубоко вдохнул хвойный воздух. Над головой вдруг стала разоряться кукушка – другие птицы едва слышны на фоне её громких однотипных звуков.

Кто додумался спрашивать у неё годы жизни? И почему у неё, других птиц мало, что ли? Наверное, первая кукушка однажды нарвалась на романтика и с радостью предсказала ему долгую жизнь, а тот и растрепал всем подряд. Хм… Я всех гадалок и ясновидящих в кукушки записал бы: тоже громко сообщают, а по делу – ничего.

Мы с Алинкой пробирались «шаг в шаг» и я невольно любовался девушкой. Изменилась она. Всё вроде, как и раньше, на месте, не убрать – не прибавить, а подруга детства стала другой. Дядя Боря намекнул, что у неё какие-то проблемы или невроз – не знаю. Смысл понял только папа, а я так, рядом стоял и просто взял под козырёк, что за Алинкой требуется съездить.

Невроз у Линки, так невроз. Вон пусть лечится. Всё как в санатории: хвойный лес, речушка, общение с природой, старая компания. Пусть ягоды ест и экологически чистые продукты поглощает.

Из съедобных ягод в туеске у Алины только земляника. В тайге она появлялась одной из самых первых. Заблудиться в лесу Алина не боялась, шла бодро.

Вообще не похоже, чтобы у неё проблемы с головой были или с нервами, или ещё чем-то. Вглядывайся – не вглядывайся, а вполне здоровая на вид девушка, как и раньше: улыбчивая, временами язвительная. Уже успели мы друг с другом приветственными колкостями обменяться. Я был недоволен, что пришлось тащиться, а она – что вместо курорта к нам в глушь поехала.

ГЛАВА 2. АЛИНА

Остап, словно ужаленный, вылетел из бани, наскоро одевшись и едва вытерев волосы.

И чего, спрашивается, взвился? Ну, переспали, с кем не бывает? Хотя для Остапа «переспали» и «с кем не бывает» – дамоклов меч. Сразу все нормальные инстинкты в нём отрубает. Будет ходить, переживать, хмуриться. Знаю его как облупленного.

В мире толерантности, в котором жила, Оська мне роднее и ближе. С большим удовольствием приезжала в гости и словно душой очищалась. Как-то всё в его голове правильно, просто: «да», «нет», «не знаю». Дело не в предсказуемости, а именно в чистоте эмоций.

Ухмыльнувшись, сладко потянулась.

Эх, хорош он в деле! Сильный, напористый и в то же время внимательный. Надо же, а с виду не скажешь о нём, что мастер. Интересно, сколько девчонок до этого у него было?

Стоп! Что это я? Какая мне разница? Были и были у него подруги, подумаешь! Я же не замуж за него собралась. Впрочем, замуж в ближайшее время и не соберусь. Зигурд очень разозлился на меня, что отказалась ехать с ним на оплаченный курорт, и в тайгу со мной отправиться не пожелал. Характер у бывшего парня очень сложный, полгода отходить будет. Потом пройдёт ещё полгода, а там уже снова можно готовиться к его визиту с предложением сойтись в который раз.

Вообще странно, что я его терпела. Мы с Зигурдом около пяти лет вместе. Сначала всё хорошо было, но позже… Расставались, снова встречались – абсурд. Я пока сюда ехала, размышляла на тему наших отношений и пришла к выводу: изжили они себя.

Ха! Зигурд и не знает, что я его бросила. Ладно, через полгода узнает – не первый раз к свадьбе с ним готовилась.

В предбаннике пахло мятой и сушёной листвой брусники. На широкой лавке со спинкой лежало скомканное полотенце – Оська, видимо, оставил. Отодвинула ткань в сторону, уселась. Туго отжала волосы махровым полотенцем и теперь, тщательно расчёсывая их, размышляла над тем, что это на меня нашло. Похоже, давно не было ни с кем близости.

Приятель никогда не интересовал меня с интимной стороны дела. Я часто приезжала сюда раньше, и мы просто дурачились вместе – сорванцы-мальчишки, не иначе. А Оську спровоцировала сначала ради интереса, уж очень он жёсткий стал, такой прям настоящий мужик! Потом осознала, что хочу перевести наши отношения с ним из дружеских в партнёрские. Я, как только с поезда сошла, увидела встречавшего меня Остапа, так сразу и поняла: всему быть, а там посмотрим.

Воспоминания окунули меня в детство и погрузили в тёплую зыбкую колыбель.

Остап… Оська. Друг детства.

Помню его тощим угловатым пареньком, каких охапками в каждом городке или селе. Неприметный и молчаливый. Тем не менее, надёжный друг и заводила во всех наших вылазках. На меня он смотрел, как на сестру. Да и что во мне могло заинтересовать тогда хоть какого-нибудь мальчишку? Рыжее, лохматое, щуплое, длинное и несуразное, с веснушчатым лицом и розовыми крупными губами – Недоразумение. Единственной моей гордостью были зелёные, словно горный малахит, глаза. Конечно, про глаза со слов Оськи, но я ему верила, ведь многие про них говорили папе, когда приезжал со мной. Тётки деревенские пророчили, бог знает, какие страсти.

Встала со скамьи, посмотрелась в маленькое зеркальце, привинченное крупными шурупами к двери в баню. Оказывается, задумавшись, я снова заплела волосы в тугую косу и безотчетно теребила сейчас её кончик.

– Лина, чего там застряла? – в распахнувшуюся дверь предбанника просунулась голова Оськи.

При виде меня парень поморщился, поджал губы. Такой реакции не ожидала. Не особенно к чему-то готовилась, но чтобы так! Меня кинуло в жар от возмущения.

– Чего кривишься, сожалеешь о случившемся? – с досады, не подумав, ляпнула я.

– С чего бы это? – вызывающе спросил парень.

Он обдал меня огненным взглядом карих глаз из-под густой челки. Протиснулся в приоткрытую дверь и облокотился о притолоку, скрестив руки на груди, поигрывая крепкими бицепсами. Знала, что приобрёл он их не в «качалке» спортзала, а суровым мужским трудом. Дядя Семён устроил его разнорабочим на стройку в городе. Хотя какой там город – населённый пункт городского типа, вот это что.

Как хорош! Выше меня ростом. Каштановые, коротко стриженые волосы с рваной чёлкой, постоянно падающей на лоб. Крупные мягкие губы. Нос с горбинкой, вероятно, сломанный в какой-нибудь уличной драке в подростковом возрасте. К сожалению, этот момент биографии друга я упустила. Просто в один год приехала – нос был нормальный, на следующий – такой, как сейчас. Сколько ни спрашивала – не говорит.

Чёрт, да что это со мной?

Нервно выдохнув, я облизнулась. Увидев этот жест, Остап дёрнулся, как от удара и, быстро отлепившись от дверного косяка, тут же оказался возле меня. Его взор разгорался, как пламя из угольков.

– Я не жалею о случившимся, – произнёс друг. – Пойми: неправильно всё это.

– Ты – парень, я – девушка, и что неправильного? Вот если бы мы были однополыми, то тогда… Хотя возможны варианты.

Я хохотнула.