Охотник за сновидениями

I Дженни

Дженни брела по заснеженному переулку. Местность была отдаленной и незнакомой. Если бы кто-то ее спросил, как она здесь оказалась, она бы не ответила. Она даже не заметила, как в какой-то момент высокие строения сменились низкими, низкие - маленькими, маленькие - ветхими и, в конце концов, местность стала совершенно безлюдной. Она вышла к пустынному, заброшенному парку. Ей было холодно. Зимний, промозглый ветер проникал под пальто, заставляя тело зябко вздрагивать. Но холода Дженни не чувствовала. Когда ты глубоко несчастен, внешние обстоятельства становятся не так уж и важны. Осознав, что идет уже достаточно долго, Дженни села на скамейку и предалась своим невеселым мыслям.

Когда-то ее жизнь была совершенно другой. Дженни росла милым ребенком, обожаемым своими родителями. Ее детство было веселым и беззаботным, и именно о нем у нее сохранились самые радужные воспоминания. Она помнила сильные руки отца, которые легко подхватывали ее, сажали себе на плечи и несли куда-то вдаль. Она помнила маму, которая заплетала в косы ее непослушные рыжие волосы и целовала детские пухлые щечки, усыпанные милыми веснушками. С самого раннего детства она чувствовала, что для них она значима и любима. Каждая ее победа, какой бы незначительной она ни была, вызывала у мамы неподдельную гордость, и эта гордость заставляла Дженни думать, что она – особенная. Даже простое имя Женя мама переделала в Дженни. Она так и называла ее – принцесса Дженни, и Дженни нравилось понимать, что пусть даже для единственного человека, но она была принцессой. В те времена она была необыкновенно счастлива. Ее жизнь текла ровно и спокойно. В ней не было грандиозных событий и потрясений, но ведь счастье может складываться и из мелочей. Только, к сожалению, понимать это начинаешь тогда, когда оно уже безвозвратно утрачено.

Череда несчастий началась шесть лет назад. Ей было девять, когда однажды ночную тишину разорвал телефонный звонок, и безжизненный голос официально сообщил об автомобильной аварии, в которой погибла ее мама. Всего несколько коротких слов, но они с ног на голову перевернули всю ее жизнь. Что происходило дальше, Дженни помнила смутно. Наверное, просто не хотела помнить. Не желала, чтобы в памяти остались перешептывания взрослых за ее спиной: «Бедный ребенок!», «Что же теперь будет?». Несмотря на детский возраст, краем сознания она понимала, что искреннего сочувствия в этих словах мало. Она будто стала персонажем жестокого, жуткого фильма, но этот фильм был ужасом только для нее. Остальные были всего лишь посторонними зрителями, которых волнует только то, как дальше будет развиваться сюжет.

А сюжет начал развиваться непредсказуемо. Ровно через год в их доме появилась эта женщина. Ее звали Анна. Но ни мамой, ни просто по имени Дженни назвать ее так и не смогла. Даже в телефоне до сих пор ее контакт был записан как «Эта женщина». Она была красива, образована, обладала изящными манерами и изысканным вкусом. Дженни она напоминала одну из тех светских львиц, которые так часто мелькают на обложках журналов. Яркая блондинка с необыкновенными зелеными глазами, стройной фигурой и идеальной кожей, она будто была живым воплощением красивой и успешной жизни. Вся, от стильной прически до идеального маникюра, она была безупречной. Но именно эта безупречность делала ее абсолютно безжизненной. Дженни казалось, что ее мачеха похожа на фарфоровую куклу, которую она как-то видела в магазине игрушек. Такую же прекрасную, но совершенно бездушную.

Нет, Дженни нисколько не винила отца. Скорее всего, он хотел как лучше. Наверное, понимал, что ребенку нужна женская забота и внимание, и должен появиться кто-то, кто мог бы заменить ей мать. Много позже Дженни поняла, что забота и внимание были нужны не ей, а ему самому. Но с женщиной он ошибся. Она была просто не способна на заботу. На всем белом свете она любила только одного человека – себя.

Тем не менее, Дженни приняла выбор отца. Маму ведь все равно не вернешь, поэтому, чтобы нормально существовать в этом доме, надо сделать все возможное, чтобы эта женщина ее полюбила. Совсем недетское решение, но дети, пережившие трагедию, взрослеют намного быстрее своих сверстников.

По мнению маленькой Дженни, для того чтобы заслужить любовь взрослых, нужно было совсем немного: хорошо учиться, быть воспитанным и послушным. И Дженни решила стараться изо всех сил.

А постараться было над чем. Безупречная женщина должна иметь такую же безупречную дочь. Даже если эта дочь приемная. А Дженни, по мнению мачехи, до идеала явно не дотягивала. Впервые увидев Дженни с рыжими волосами и рассыпанными по щекам веснушками, она сморщила нос, отвернулась и брезгливо произнесла:

- Боже! Как можно жить с таким лицом!

Дженни не обиделась. Она просто решила измениться, чтобы соответствовать высоким стандартам Анны. Из озорной и смешливой девчонки-сорванца, обожающей веселые игры и порвавшей в них не одну пару джинсов, она превратилась в некое подобие куклы Пуллип. (Прим. ав. кукла Пуллип - коллекционная шарнирная фешн кукла. Создана корейской компанией Cheonsang Cheonha. У каждого выпуска пуллип своё имя, уникальный макияж, причёска, аутфиты, аксессуары и своя «легенда»)

Чтобы не раздражать Анну, она всегда была опрятно одета, бесконечно мила и исключительно вежлива. Но Анне этого было мало, и у Дженни началась бесконечная череда занятий и репетиторов. Она занималась вокалом, рисованием, танцами, иностранными языками и еще массой разных вещей. Какое-то время была даже верховая езда, но в один прекрасный день обессиленная Дженни упала с лошади, получила травму, и с верховой ездой было покончено. Ребенок-инвалид в планы Анны не входил. С трудом дожив до вечера, Дженни без сил добиралась до подушки, чтобы завтра опять начать эту гонку за звание если не лучшей, то хотя бы достойной дочери своей новой родительницы.

II Таинственный незнакомец

Какое-то время Дженни сидела, боясь пошевелиться. Но к ее удивлению неизбежного столкновения так и не произошло. Дженни осторожно открыла глаза и оглянулась по сторонам. Вокруг по-прежнему не было ни души, только на скамейке рядом с ней сидел ворон. Самый обыкновенный черный ворон. Он был чуть крупнее обычного, но не та зловещая птица с двухметровыми крыльями и хищным клювом. «Привидится же такое!», - усмехнувшись, подумала Дженни. Чуть наклонив голову на бок, ворон внимательно, словно изучая, смотрел на Дженни. А Дженни так же внимательно смотрела на него.

Ворон был так близко, что в его черных, умных глазах Дженни могла видеть свое отражение. Больше всего ее поразили его перья. Они казались такими жесткими, будто были сплетены из тонкой металлической проволоки и выкрашены в иссиня-черный цвет. Дженни даже захотелось до них дотронуться. Она уже было подняла руку, чтобы проверить свою догадку, но увидев ее движение, ворон осторожно сделал два шага в сторону.

— Ну, надо же, какая недотрога! – фыркнула Дженни, но смягчившись, уже более примирительно добавила: — Ладно-ладно! Не буду тебя трогать.

В этот момент за ее спиной раздался тихий мужской голос:

— Привет!

От неожиданности Дженни вздрогнула и резко повернулась. Рядом с ней на скамейке сидел молодой человек и пристально ее разглядывал. Это был высокий, красивый блондин, примерно, двадцати пяти лет. Он имел спортивное телосложение, хотя сейчас стиль его одежды был скорее классическим. И именно эта классика подчеркивала в нем некую аристократичность. На незнакомце была надета черная кашемировая водолазка, безукоризненно отглаженные такого же цвета брюки, начищенные до блеска ботинки и светло-серое легкое пальто. Дженни подумала, что так, скорее всего, выглядят модели, артисты или художники.

Каким-то внутренним чутьем Дженни ощущала, что он необыкновенно, просто чертовски силен. Нет, перед ней не сидела гора мускулов. Напротив, он был очень строен, даже скорее худощав. Но за этой утонченностью чувствовалась какая-то скрытая внутренняя мощь. Будто внутри него спрятана донельзя сжатая металлическая пружина, которая в любой момент может со свистом раскрутиться, сметая все на своем пути. Но, несмотря на эту скрытую силу, в его взгляде не читалось ни капли недоброжелательности или враждебности, а в выражении лица не было хоть малой толики неприязни и надменности. Напротив, он смотрел на Дженни спокойно-уверенным взглядом, которым обладают только те, кто может защитить и прийти на помощь. Он был безобиден и опасен одновременно. И это сбивало с толку. Незнакомец напоминал ей снежного барса, сейчас сладко мурлыкающего, но в любой момент готового к прыжку. Вроде и кошка, которую можно погладить, но чувство самосохранения отчетливо сигнализировало, что лучше держаться подальше.

Больше всего поражали его глаза. Они были абсолютно черными. Настолько темными, что радужка сливалась со зрачками, и их невозможно было рассмотреть. Это и пугало, и завораживало. От них хотелось спрятаться, но и отвести взгляд было невозможно.

Дженни была в замешательстве. Она не могла понять, как он здесь оказался. Она не слышала звука приближающихся шагов, поэтому казалось, что он просто материализовался из ниоткуда.

Несмотря на пугающую внутреннюю силу, его по-юношески открытая улыбка была настолько обезоруживающей, что Дженни решилась ответить и вежливо кивнула:

— Добрый вечер.

— Давно сидишь? — Незнакомец не сводил с нее своих удивительных глаз.

— Не очень, - зачем-то соврала Дженни.

— А мне кажется, что ты здесь уже так давно, что порядком окоченела.

— Вы что, следили за мной?

Незнакомец неопределенно пожал плечами:

— Нет. Наблюдал. Это не одно и то же.

— Зачем?

Незнакомец задумался на мгновение и бесхитростно ответил:

— Мне нравится наблюдать за людьми. Когда они думают, что их никто не видит, они становятся сами собой.

Возразить было нечего, и Дженни внутренне с ним согласилась, хотя ей категорически не нравилось выступать в качестве объекта чьего-либо любопытства. Она даже поежилась от внезапно охватившего ее тревожного чувства.

Не обращая внимания на ее реакцию, незнакомец продолжил:

— Да тут и наблюдать-то особо не пришлось. У тебя пальцы побелели и губы совсем синие.

Дженни окинула молодого человека взглядом с ног до головы.

— А Вы сами-то не замерзли? Я смотрю, одеты Вы не по погоде.

Незнакомец озадаченно посмотрел на Дженни, затем оглядел свое легкое пальто и улыбнулся:

— Ах, ты об этом! Я вышел всего на минуту. Надел первое, что подвернулось под руку.

Дженни в недоумении огляделась. Вокруг не было ни одного строения, откуда можно было бы выйти или наоборот войти.

— Вышли на минуту? Откуда?

— Из магазина, - как ни в чем не бывало ответил он. И, взглянув на удивленную Дженни, добавил - У меня здесь магазин.

— Магазин?! Здесь?! В этой глуши?!

— Да. А что в этом странного? И чем тебе не нравится это место? – Казалось, он и в самом деле не понимал ее недоумения.

— Ндаааа, - с сарказмом протянула Дженни, - я вижу, с основами маркетинга Вы явно не знакомы.

III Магазин снов

Дверь с тихим скрипом отворилась, и Дженни осторожно вошла внутрь. Представшая перед ней картина была настолько удивительной, что Дженни широко раскрыла глаза и невольно ахнула.

Перед ней открылось просторное помещение, архитектурой напоминающее старинный готический собор. Прямо напротив нее все пространство от пола до потолка занимало большое витражное окно, в погожий день отбрасывающее на начищенный паркетный пол сотню разноцветных солнечных зайчиков, а сейчас тускло мерцающее радужными стеклами. Вдоль стен тянулись деревянные стрельчатые арки, которые, устремляясь ввысь, поддерживали высокие потолочные своды. Пространства между арками покрывали длинные деревянные панно с вырезанными на них строгими кельтскими узорами. Точно такими же панно были задекорированы потолочные балки, тянувшиеся по периметру всего помещения. Внутри арок располагались массивные дубовые стеллажи. С одной стороны зала они были полностью заставлены книгами, тускло поблескивающими корешками в мягком, приглушенном свете старинных ламп. С другой - разделены на отделения, образующие небольшие ниши, в каждой из которых стояла небольшая стеклянная бутылочка, запечатанная красным сургучом. Прямо посередине зала располагался прямоугольный резной стол из массива дуба, перед которым возвышалось похожее на королевский трон обитое красным бархатом кресло. За стеллажами с книгами на второй этаж уходила деревянная лестница с резными перилами, покрытая красной ковровой дорожкой. В воздухе витал запах книг, смешанный с чуть уловимым ароматом сандалового дерева. Запах был необыкновенно приятный и смутно знакомый.

Когда-то, очень давно, на летних каникулах они с мамой путешествовали по Португалии. В один из дней, бродя по узким средневековым улочкам Порту, они набрели на старинный книжный магазин. Именно тогда, войдя внутрь, Дженни впервые почувствовала этот удивительный запах. Там точно так же пахло книгами, и в воздухе витал необыкновенный аромат с легкими нотками сандала. В тот день, разглядывая удивительные интерьеры магазина, маленькая Дженни думала, что попала в настоящую сказку. Сейчас это ощущение вернулось. Стоя посреди просторного зала и вдыхая знакомый аромат, Дженни не могла избавиться от ощущения нереальности происходящего. Ей даже показалось, что сейчас из-за какого-нибудь дальнего стеллажа выйдут волшебные человечки в зеленых старомодных камзолах, толкая впереди себя тележку с тяжёлыми фолиантами, которые нужно расставить по своим местам.

Дженни была настолько поражена увиденным, что не сразу обратила внимание на шум за своей спиной. Шум походил на звуки борьбы и до ее уха долетел сдавленный шепот Януша:

— Не вздумай этого делать! Слышишь, не смей!

Дженни обернулась на звук. Обхватив ворона с обеих сторон сильными, словно стальные прутья, руками, Януш пытался удержать вырывающегося Карека. Ворон отчаянно рвался на свободу, недовольно вертел головой, пытался взмахнуть крыльями и дергал в воздухе когтистыми лапами. Дженни показалось, что он заметно увеличился в размерах. Сейчас он напоминал скорее откормленного индюка, чем обычного ворона, и Янушу приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сдерживать упирающуюся птицу. Запыхавшись от этой схватки, он злобно шипел Кареку в ухо:

— Я сказал, не смей! Ты только напугаешь ее!

Заметив ее взгляд, Януш поспешно изобразил одну из своих самых невинных улыбок и, еще сильнее стиснув ворона, как ни в чем ни бывало произнес:

— Не обращай внимания. У нас тут небольшое …... ээээээ........ недопонимание.

Дженни и правда решила не обращать внимания на эту странную парочку. Уж слишком много интересного было вокруг. Она спустилась вниз на пару ступенек, отделявших вход в магазин от основного зала, и медленно двинулась вдоль стеллажей.

Пытаясь совладать с разбушевавшейся птицей, Януш прошипел последний аргумент:

— Так и знай, я посажу тебя в клетку!

Слова подействовали, как магическое заклинание. Ворон перестал трепыхаться, лишь с силой клюнул Януша в обхватившую его руку.

— Ай! - вскрикнул Януш, затряс рукой и ослабил хватку.

Карек тут же выскользнул у него из рук, перелетел на стол и стал гневно по нему расхаживать, бросая на Януша возмущенные взгляды. Он даже дважды в сердцах клюнул ровную, гладкую поверхность. Пройдя пару раз туда и обратно, ворон немного успокоился, остановился и демонстративно отвернулся. Сейчас он был похож на обиженного ребенка, которому показали конфету, но так и не разрешили ее съесть.

В последний раз бросив строгий взгляд на Карека, Януш подошел к столу и сел в высокое кресло. Его лицо приобрело свою привычную невозмутимость. Взяв со стола книгу, Януш открыл ее и углубился в чтение. Время от времени он вскидывал глаза и внимательно наблюдал за Дженни. Она переходила от стеллажа к стеллажу, рассматривая треугольные бутылочки. По форме они напоминали лабораторные колбы, которыми она пользовалась в школе на уроках химии. Внутри каждой из них помещался небольшой сгусток света, похожий на маленький светящийся шарик. Свет то становился ярче, то слегка угасал, создавая впечатление, что внутри бутылочек спят неведомые живые существа и, казалось, если прислушаться, можно услышать их спокойное, ровное дыхание.

Содержимое бутылочек было разного цвета и на темных стеллажах они казались мерцающими в небе разноцветными звездами. Рассортированные строго по цветам, они будто бы были собраны в особенные, никому неизвестные созвездия.

— Это и есть сны? - тихо, почти шепотом, спросила Дженни.

IV Карек ч.1

Януш сидел в своем кресле и по обыкновению читал. Услышав тихий шорох крыльев, он отложил книгу и поднял голову. В ту же минуту в маленькое окно над дверью влетел ворон. Стоило ему пересечь порог магазина и взмахнуть крыльями, черное оперение распалось на тысячу мельчайших частиц, которые на мгновение неподвижно зависли в воздухе и, подхваченные невидимым порывом ветра, бесследно рассеялись. Вместо ворона перед Янушем появился человек. Он медленно, словно в замедленной съемке, приземлился на одно колено и поднял взгляд на Януша.

— Проводил?

— Да, господин. - Человек поднялся и коротко доложил. — Обошлось без происшествий.

— Видимо от «господина» я тебя буду отучать до конца своих дней. - Януш чуть сморщился и укоризненно покачал головой: — Ну, сколько раз объяснять? Януш я! Просто Януш!

Карек склонился в почтительном поклоне:

— Простите, господин. Но ритуал приветствия должен быть соблюден.

Янушу осталось только вздохнуть и бессильно махнуть рукой.

Он поднял взгляд на того, кто еще минуту назад был вороном. Перед ним стоял молодой азиат, словно сошедший с экрана исторического фильма. Он даже одет был в традиционное китайское ханьфу, мягкими волнами струящееся по стройной фигуре и перехваченное на тонкой талии широким поясом.

Молодой человек был физически крепок и под мягкой тканью угадывались натренированные ежедневными упражнениями стальные мускулы. Он был высок и статен. Во всей его полной достоинства осанке и гордой посадке головы чувствовалась вымуштрованная годами военная выправка. Крупные черты лица притягивали к себе взгляд экзотической восточной красотой. Карие миндалевидные глаза смотрели спокойно и серьезно, а длинные иссиня-черные волосы были собраны в высокий хвост и сколоты на затылке двумя деревянными палочками. На вид ему было не больше двадцати пяти, и похоже они с Янушем были ровесники.

Скинув сапоги, Карек подошел к столу, лег на стоящий рядом диван и расслабленно вытянулся.

— О, даааа! - только и смог выдохнуть он.

— Блаженствуешь? - усмехнулся Януш.

— Я мог бы сделать это еще пару часов назад. Только кое-кто грозился посадить меня в клетку, - огрызнулся в ответ Карек.

— То есть ты хотел продемонстрировать трюк с превращением прямо при ней? - Януш, как всегда, оставался невозмутим. — Боюсь, заикание ей было бы обеспечено. Сегодня для нее и так было достаточно потрясений.

— Все равно не понимаю, почему я должен страдать из-за какой-то девчонки, - продолжал ворчать Карек, разминая затекшие конечности.

Януш строго посмотрел на него:

— Во-первых, она - не какая-то девчонка. И ты это прекрасно знаешь. А во-вторых, ты, если мне не изменяет память, - военный. Тебе с детства прививали способность стойко переносить лишения. - Но увидев мученическое выражение на лице Карека, смягчился и уже совсем другим тоном спросил: — Ужинать будешь?

Карек зевнул и покачал головой:

— Нет. Склевал что-то невразумительное по дороге. Хочу только спать.

— И когда ты отучишься есть на улице всякую дрянь?

— Привык за пятьсот лет, - сонно пробормотал он, закрывая глаза.

Последнюю фразу он произнес уже в полудреме. С каждой секундой все больше проваливаясь в глубокий сон, он не почувствовал, как Януш встал и заботливо укрыл его пледом.

Укрыв Карека, Януш вновь опустился в свое кресло. Он попытался вернуться к чтению, но так и не смог сосредоточиться, постоянно отвлекаясь на спящего друга. Карек то начинал метаться во сне, то ненадолго затихал, то взмахивал руками, будто бы все ещё находился в обличье птицы. «Опять его старый кошмар», – покачав головой, подумал Януш. Он видел сон Карека сотню раз и знал наизусть, но, к сожалению, все, что ему оставалось, это наблюдать за страданиями Карека со стороны. Помочь ему он ничем не мог.

Кареку снилась его прошлая жизнь. Доблестная, блестящая, счастливая, но, к сожалению, недолгая. В один короткий миг она внезапно оборвалась для него навсегда. В той жизни, при дворе императора династии Мин, Карек был военным генералом. Тогда его звали Му Шэн. Рожденный в семье военного, он, следуя семейной традиции, с ранних лет обучался боевым искусствам и военному мастерству. Приложив к обучению немало усилий и, работая над собой не покладая рук, он достиг на этом поприще невероятных успехов. Едва достигнув совершеннолетия, он возглавил небольшое войско, милостиво доверенное ему императором, и, лично обучив своих бойцов и продемонстрировав недюжинный военный талант, выиграл несколько крупных сражений, которые принесли ему любовь народа и прославили его имя. За свои заслуги Му Шэну было поручено командование армией, и милостью императора он стал при дворе самым молодым военным генералом. Карьера складывалась блестяще и Му Шэн начал подумывать о семье. Недавно ему исполнилось двадцать пять, самое время для женитьбы, и его мать сбивалась с ног в поисках достойной невесты из богатого, знатного рода. Будущее представлялось надежным и безоблачным, жизнь - прекрасной и удивительной и, казалось, ничто не сможет этого изменить.

Все перевернулось в тот день, когда, едва вернувшись из очередного похода, Му Шэн немедленно был призван к императору. Даже не успев перевести дух и увидеться с семьей, он поспешил во дворец.

Войдя в просторный зал, он сразу увидел императора. Тот сидел на позолоченном троне, возвышающемся в центре зала, в глубокой задумчивости. На его серьезном, озадаченном лице читалось смутное беспокойство.

IV Карек ч. 2

Стоял холодный, промозглый ноябрьский день. Небо уже несколько дней было затянуто тяжелыми, свинцовыми тучами и время от времени проливалось на серый город мелким, колючим дождем. С самого раннего утра летая в поисках пропитания, и, наконец, устав от нескончаемого шума кишащего, словно муравейник, огромного города, Му Шэн повернул прочь от центра. Тяжело взмахивая уставшими крыльями, отчаянно ища тишины и покоя, он все дальше удалялся от серых домов, шумных площадей и улиц, пока, наконец, не оказался в старом заброшенном парке. Измученный усталостью, голодом и никогда не прекращающейся болью, он обессиленно опустился на землю. Чтобы хоть немного прийти в себя, он сложил уставшие крылья, еле переставляя ноги, добрел до ближайшего дерева, привалился к шершавому стволу и на несколько мгновений прикрыл глаза. Вокруг было необыкновенно тихо, и Му Шэн с наслаждением вслушивался в долгожданную, ничем не нарушаемую тишину. Пытаясь унять накатывающую волнами боль, он замер, стараясь не шевелиться. Он сидел так уже довольно долго, когда до его слуха вдруг донесся хруст сломанной под ногой ветки. От резкого звука он вздрогнул, открыл глаза и торопливо повернулся. Прямо перед ним, сжимая в руке увесистый камень, стоял долговязый подросток. Тонкие, потрескавшиеся губы были растянуты в злорадную, язвительную усмешку. Маленькие глазки смотрели на ворона с нескрываемым презрением и превосходством. Не отводя от ворона прищуренных глаз, пацан перебросил камень с руки на руку. Почувствовав недоброе, Му Шэн попятился, расправил крылья и оттолкнулся ногами от земли, пытаясь взлететь.

Он успел подняться лишь на несколько сантиметров, когда вдруг почувствовал пронзившую крыло резкую боль. Му Шэн вскрикнул, на мгновение застыл в воздухе и тяжело упал на землю. Рядом с ним с глухим стуком упал попавший в него камень. Прижав голову к земле, Му Шэн тяжело дышал. Перебитое крыло не двигалось и нестерпимо болело. Боль была такой острой, что у Му Шэна темнело в глазах. Собрав все свои силы, он оглянулся. Подросток стоял в нескольких шагах от него и мерно подбрасывал в руке еще один камень. С губ не сходила презрительная улыбка. В маленьких, злых глазах отчетливо читалась жажда крови и смерти. Ворон дернулся, попытался подняться, чтобы взлететь, но не смог. Крыло было обездвижено и беспомощно волочилось по земле.

Му Шэн понял, что ни улететь, ни скрыться от гнусного подростка у него не получится. Будь он сейчас в обличии человека, ему даже со сломанной рукой не составило бы труда скрутить этого живодера в один присест. Боевых приемов и навыков он не забыл и не растерял. Но сейчас, в обличии птицы, с перебитым крылом, он был абсолютно беспомощен. Все что ему оставалось, это лишь каркать и опасливо отступать назад, волоча по земле перебитое крыло.

Мальчишка поднял с земли еще один камень. Не отводя от ворона горящих злобой глаз, он широко замахнулся. Удар сбил Му Шэна с ног. Он подлетел вверх, всем телом ударился о ствол дерева, снова рухнул на землю и замер. Шевелиться Му Шэн больше уже не мог. Глядя на неподвижное тело птицы, подросток нетерпеливо перемялся с ноги на ногу и, чтобы проверить, жив ворон или нет, подошел к нему и пнул носком ботинка. Тот слабо шевельнул крылом. Беспомощность ворона пацана еще больше развеселила и раззадорила. Набрав камней, он сложил их горкой возле своих ног. «Добить решил, гаденыш», - слабо подумал Му Шэн, и тут же, словно в подтверждение его догадки, на него один за другим посыпались удары. Пытаясь хоть как-то защититься, ворон пытался отползти в сторону, закрывался крыльями, но это не помогало. Камни сыпались, не переставая, и не было ни единой возможности куда-то от них спрятаться или где-то укрыться. Когда Му Шэн уже едва дышал, камнепад вдруг прекратился. В голове вдруг промелькнула мысль, что у пацана все-таки взыграла совесть, и его мучения сейчас прекратятся, но он ошибся. Тот прервался лишь для того, чтобы в очередной раз проверить, жив ворон или нет. Пнув ногой ворона еще раз и убедившись, что тот все еще жив, он поднял с земли самый увесистый камень, прищурив один глаз, тщательно прицелился и хлестким броском запустил им ворону в голову. Ни на что уже не надеясь, Му Шэн прижался к земле, закрылся крылом и в ожидании последнего смертоносного удара закрыл глаза.

Но удара не последовало. Му Шэн лишь почувствовал рядом с собой слабое дуновение, словно на него налетел неожиданный порыв ветра. Не понимая, что произошло, он тихо выдохнул и медленно открыл глаза. Прямо перед ним возвышалась высокая мужская фигура. Она появилась настолько неожиданно, что Му Шэн никак не мог понять, откуда этот человек здесь взялся. Даже своим чутким вороньим слухом он не уловил ни шороха мокрой, пожухлой травы, ни звука приближающихся шагов, ни хруста веток под ногами, и поэтому казалось, что этот странный человек буквально вырос из-под земли.

Незнакомец между тем стоял прямо напротив долговязого подростка и, ни слова не говоря, будто проверяя на вес, мерно подбрасывал в руке перехваченный камень. Его глаза были надежно спрятаны под темными солнцезащитными очками, но мальчишка чувствовал, что они смотрят прямо ему в глаза и этот взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Развлекаешься? – Молодой человек, наконец, заговорил. Его голос был тихим и ровным, но от таящейся в нем опасности у подростка перехватило дыхание, и по спине пробежал холодок. Незнакомец же, напротив, был невозмутим. Он все так же стоял, закрыв собой ворона, медленно и размеренно подбрасывая камень.

Подавив подкативший к горлу страх, мальчишка криво усмехнулся.

— А тебе не все равно? – он нагло взглянул незнакомцу в лицо и сплюнул сквозь зубы. — Ты из общества защиты животных, что ли?

Молодой человек уверено кивнул.

IV Карек ч. 3

Вырвавшийся из плена серых осенних облаков проворный солнечный луч скользнул сквозь стекло и упал Му Шэну на лицо. Он зажмурился, чуть поморщился и медленно открыл глаза. Взгляд уперся в высокий сводчатый потолок. Му Шэн удивленно распахнул глаза и, словно отгоняя от себя призрачное видение, снова зажмурился. Привыкший посыпаться в заброшенных домах, старых развалинах, а то и вовсе под открытым небом, он никак не мог понять, откуда мог взяться над его головой потолок. Му Шэн осторожно открыл глаза и оглянулся вокруг. Он находился в светлой, просторной комнате, но вспомнить, как он здесь оказался, не мог. Му Шэн прислушался. Вокруг было удивительно тихо, и сколько бы он ни вслушивался, уловить никаких звуков не мог. Му Шэн окинул взглядом кровать, на которой лежал и скользнул ладонью по идеально чистому постельному белью. Он не знал, сколько времени пролежал в беспамятстве, но, определенно, все это время о нем кто-то заботился.

Решив осмотреться и найти невидимого хозяина дома, Му Шэн сделал резкое движение, чтобы подняться, но, вскрикнув, упал на подушку. И тут же перед глазами короткими вспышками начали мелькать разрозненные кадры: злые, жестокие глаза, летящие камни и выросшая, словно из-под земли, и закрывшая его собой высокая фигура.

Вместе с памятью вернулась боль. Му Шэн почувствовал, что все тело нещадно ноет. В руке поселилась дергающая боль, будто кто-то невидимый перебирал натянутые внутри нее тугие струны. Му Шэн опустил глаза. Рука была надежно зафиксирована, на плечо кем-то заботливо наложена повязка.

— Очухался, наконец! – донесся до него спокойный, ровный голос.

От неожиданности Му Шэн вздрогнул, повернул голову на звук и увидел своего спасителя. На Му Шэна внимательно смотрели черные глаза.

— Я уж начал было волноваться, - продолжил молодой человек. — Третий день спишь, не просыпаясь.

«Выходит, я здесь уже третий день, - подумал Му Шэн и невесело усмехнулся. — Напугал я его, наверное, своими превращениями». Внезапно он оторопел. Му Шэн бросил быстрый взгляд в окно. Сквозь стекла бил яркий солнечный свет, а он все еще оставался человеком. Му Шэн с удивлением осматривал себя и, не веря глазам, ощупывал руками. Все тело еще нещадно ныло, но он больше не был заточен в маленькое тельце птицы. Не в силах в это поверить, он в недоумении оглядывал себя с головы до ног.

— Да человек ты, человек! - раздался знакомый голос.

Му Шэн взглянул на него и хрипло спросил:

— Но почему? Проклятье здесь не работает? - Он еще не оправился. Каждое слово давалось с трудом.

Молодой человек пожал плечами.

— Ну, откуда же мне знать! – Он огляделся по сторонам так, будто видел это место впервые. — Видно, атмосфера здесь такая. - Высокая фигура отошла от окна, двинулась к кровати и встала прямо напротив Му Шэна. — Смотрю, ты удивлен. А знаешь, в каком я был шоке, когда ворон у меня на руках вдруг превратился в здорового мужика? Еле допер тебя до второго этажа. – Молодой человек усмехнулся. — Меня, знаешь ли, жизнь к такому не готовила. Ты же не моя дама сердца, чтобы я тебя на руках носил. - Он усмехнулся еще раз и, будто вспомнив что-то, добавил: — Да, кстати, меня зовут Януш.

Му Шэн низко склонил голову и торжественно произнес:

— Благодарю Вас за свое спасение. Я обязан господину жизнью и буду верно служить ему до конца своих дней.

Януш поперхнулся.

— Кому-кому? Господину? – Он слегка нахмурился. — Ты эти свои средневековые штучки брось! Какой я тебе господин?! На дворе двадцать первый век. Это же надо было такое придумать?! Служить он мне будет! Насколько мне помнится, присягу на верность ты мне не давал!

Му Шэн не заставил себя ждать.

— Я могу присягнуть прямо сейчас. - Он сделал резкое движение, чтобы подняться, но снова вскрикнул и со стоном упал на подушку.

— Лежи уж, - усмехнулся Януш. — Обойдусь без твоей присяги. И давай без этих твоих расшаркиваний. Будем просто на “ты”. Не люблю условностей.

Му Шэн помолчал немного и неуверенно произнес:

— Господин, наверное, ждет объяснений?

Януш нахмурил брови:

— Еще раз назовешь меня господином - сломаю вторую руку. А насчет объяснений….. Можешь не утруждаться. Я видел твой сон.

Му Шэн вскинул на Януша удивленный взгляд. Глаза смотрели растерянно и недоверчиво.

— Как госпо…. – Брови Януша вмиг сдвинулись к переносице, и Му Шэн поспешил исправиться. — Как ты мог его видеть?

— А как ты можешь превращаться в ворона? - вопросом на вопрос ответил Януш. Он немного помолчал и добавил: — На свете есть вещи, которые невозможно объяснить. Но даже если ты в них не веришь, это не значит, что их не существует.

Он на какое-то время задумался. Не смея нарушать ход его мыслей, Му Шэн почтительно молчал. Януш мотнул головой, словно стряхивая с себя задумчивость, посмотрел на Му Шэна и улыбнулся:

— Ты уж извини, но я буду звать тебя Кареком. Как по мне, имя Му Шэн ворону совсем не подходит.

— Почему именно Кареком? - Му Шэн тоже попытался улыбнуться. — У тебя с этим именем что-то связано?

В одно мгновение Януш стал серьезным.

— Потому что вороны каркают. Только и всего. Ничего личного, - сухо бросил он и, словно отгоняя от себя ненужные мысли, нетерпеливо мотнул головой. Чтобы уйти от темы, он снова окинул Карека внимательным взглядом. — Очень советую сменить одежду. Твоя за пятьсот лет порядком поизносилась. – Он скользнул взглядом по изношенному ханьфу. — Да и не носят такое в наших краях. Если хочешь, можешь выбрать что-нибудь мое. Мы с тобой вроде одного размера.

V Опасные сны (ч.1)

Дженни, запыхавшись, вбежала домой. Не успела она переступить через порог, как наткнулась на Анну. Она уже было хотела прошмыгнуть свою комнату, но Анна вцепилась в нее мертвой хваткой. Выслушивая нравоучительную лекцию о том, что таким молодым девушкам, как она, следует гораздо раньше возвращаться домой, она переминалась с ноги на ногу, думая лишь о том, как бы побыстрее оказаться в своей комнате. Заверив, что это было в последний раз, Дженни тихонечко прокралась на кухню, взяла нож и, пряча под свитером цветную бутылочку, проскользнула в комнату. Дрожащими пальцами она аккуратно поддела сургуч, отколола кусочки печати и вынула стеклянную пробку. Тотчас из бутылочки тонкой змейкой вылетел прозрачный дымок, который медленно поднялся к потолку и бесследно растаял в воздухе. Больше ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Дженни подождала немного, покрутила головой, озираясь по сторонам, в надежде, что сейчас все-таки что-нибудь да случится. Но нет. Все осталось по-прежнему.

Дженни сидела на кровати с пустой бутылочкой в руках. Внутри закипали слезы. Она чувствовала себя обманутой. Ведь она почти поверила этому человеку, а он, оказывается, все это время выставлял ее полной идиоткой и откровенно над ней потешался. Дженни подняла голову, в зеркале напротив увидела свое несчастное лицо и грустно усмехнулась своему отражению.

— Сама виновата! Нашла, кому верить! С самого начала было ясно, что он - обыкновенный мошенник.

Все еще злясь на себя, на Януша и на весь белый свет, она упала на подушку, рывком повернулась на бок и резко натянула на голову одеяло.

— Чтобы тебе самому всю жизнь кошмары снились! - уже засыпая, в сердцах пробормотала она.

Утром она проснулась от давно забытого звука: на кухне кто-то что-то жарил. Масло шипело на сковороде, и до ее комнаты доносился безумно вкусный и отдаленно знакомый запах. Это было настолько удивительно, что с Дженни немедленно слетел весь сон. Она в недоумении села на кровати, соображая, кто бы это мог быть. Анна не готовила никогда. Попросту не умела. Максимум, на что она была способна, это заказать доставку еды. Если бы не Дженины кулинарные навыки, полученные на уроках технологии и периодически применяемые дома, она вообще не знала бы, зачем им нужны кастрюли и сковородки. Отца вечно не было дома, да и даже в старые времена на кухне она его никогда не видела. Недоумевая, Дженни босыми ногами протопала в сторону доносившегося до ее обоняния запаха. Войдя на кухню, она подняла глаза и окаменела. У плиты, переворачивая на сковороде золотистые тосты, стояла мама.

Услышав шаги, мама обернулась.

— Моя принцесса, - она ласково улыбнулась. — Уже проснулась? Что-то ты сегодня рано.

Дженни на негнущихся ногах сделала шаг ей навстречу:

— Мама...., - в ее лице что-то дрогнуло, — это, правда, ты?

Мама недоуменно взглянула на Дженни:

— А кого ты еще ожидала увидеть?

Дженни все еще не веря в происходящее, оглянулась по сторонам.

— А где Анна?

— Какая Анна? - мама непонимающе взглянула на нее и вдруг улыбнулась. — Боже! Ты опять притащила домой бездомную кошку?!

Осознав, что все это не сон, Дженни бросилась к ней навстречу. Схватив ее руки и уткнувшись лицом в теплые, мягкие ладони, она вдыхала до боли знакомый запах и, не в силах больше сдерживаться, расплакалась. Не на шутку испугавшись, мама гладила ее по волосам и пыталась успокоить:

— Дженни..... Ну, что с тобой, моя девочка? Может вызвать врача?

Дженни только мотала головой и, не в силах от нее оторваться, цеплялась за ее руки. Обеспокоенно глядя на Дженни и не понимая, что происходит, мама обхватила ладонями ее лицо.

— Знаешь что. По-моему, ты перезанималась. Давай-ка прогуляемся. Только сначала поешь. Без завтрака я тебя из дома не выпущу.

С этими словами она поставила перед ней тарелку с горкой золотистых тостов. Именно тех, которые так умела готовить только она, и которые Дженни не ела уже несколько лет.

Вытерев слезы и поняв, насколько сильно проголодалась, Дженни набросилась на еду. Уплетая за обе щеки хрустящие кусочки, густо намазанные джемом, Дженни жмурилась от удовольствия. При Анне такое удовольствие входило в состав запретных, и было абсолютно невозможно. По глубокому убеждению Анна подобные продукты плохо влияет на фигуру, поэтому и хлеб, и джем были безжалостно исключены из рациона. Вволю наевшись, Дженни наскоро оделась, и они с мамой вышли на залитую солнцем улицу. Неспешно прогуливаясь, Дженни крепко держала ее за руку, словно боялась, что внезапно свалившееся на нее счастье вдруг предательски испарится в воздухе.

Наконец-то у неё было то, о чем она так долго мечтала. Все то, что ежедневно имели другие дети, и что было для них самым обыденным, теперь стало доступно и ей. Она с мамой могла ходить по магазинам, сидеть в кафешках, смотреть какие-нибудь фильмы и просто разговаривать. И она разговаривала. Слова лились нескончаемым потоком, будто она пыталась наверстать упущенное за все прошедшие годы. По сути, она пересказывала все то, о чем уже когда-то говорила перед ее фотографией. Только сейчас перед ней было не безмолвное изображение, а живой человек, который вместе с ней смеялся, переживал и временами давал советы.

Вдоволь нагулявшись по улицам, чтобы чуть согреться и перекусить, они зашли в торговый центр. Двигаясь по длинным рядам сверкающих магазинов, Дженни вдруг замерла перед одной из витрин. Перед ней было небесно-голубое платье, перехваченное на талии широким поясом. Разглядывая переливы струящейся ткани, Дженни не могла оторвать от него глаз.

V Опасные сны (ч.2)

Резко распахнув дверь, Дженни влетела в магазин и остановилась, торопливо оглядываясь по сторонам, пока не наткнулась взглядом на Януша. Он стоял у стеллажа с книгой в руках и неспешно переворачивал страницы. Увидев ее, он не смог сдержать удивление.

— Доброе утро, юная леди. Я, конечно, знал, что ты снова здесь появишься, но не предполагал, что это случится так скоро.

— Никакое оно не доброе! - Дженни гневно двинулась к нему навстречу. Ее глаза неотрывно смотрели на Януша. Если бы она могла испепелить его своим взглядом, то с удовольствием бы это сделала. Она подошла к столу и с грохотом водрузила на него пустую бутылочку. — Зачем ты это сделал?

— А что такого я сделал? - в словах Януша сквозило откровенное недоумение.

Дженни кивнула на бутылочку:

— Зачем ты мне это дал?

— Я? - Януш удивленно хмыкнул. — По-моему ты сама это взяла. Я лишь предоставил тебе выбор. Решение было за тобой. - Он взглянул ей в лицо своими страшными черными глазами. — И ты его приняла. Так что не надо перекладывать на меня ответственность.

Дженни вспыхнула.

— А на себя долю ответственности ты взять не хочешь?

Януш недоуменно на нее посмотрел.

— За что? За твой поступок? Мне всегда казалось, что за свои поступки люди должны отвечать сами.

Дженни задохнулась от негодования.

— То есть во всем виновата я?

Януш удивленно поднял бровь.

— А в чем виноват я? Разве я не выполнил условия сделки? Я обещал тебе встречу с твоей мамой, я ее устроил. Твои переживания после этой встречи в условия договора не входили.

Глаза Дженни широко распахнулись. Больше всего на свете ей сейчас хотелось его ударить.

— Так для тебя это не больше, чем сделка? - горько усмехнулась и проглотила навернувшиеся на глаза слезы. — А о чувствах людей ты думать не пробовал?

— А я должен о них думать? - Януш пожал плечами. — Это мой бизнес. И веду я его честно. Свои обязательства перед тобой я выполнил в полном объеме. Так что не понимаю причины твоего недовольства. - Он пристально посмотрел ей в глаза. — Возможно, тебя это удивит, но кроме тебя еще никто не жаловался. Люди возвращаются сюда снова и снова. И, заметь, даже платят деньги.

— Странное у тебя мировосприятие! Сначала, как на наркотики, подсаживаешь людей на свои сны, а потом говоришь, что это - их выбор.

— Что ж, - Януш согласно кивнул. — Доля смысла в твоих словах есть. Только я никого ни на что не подсаживаю. Приходить сюда или нет, это - их решение. Возвращаться ли сюда снова, это тоже - исключительно их выбор.

Дженни шагнула к нему навстречу. С трудом сдерживаясь, чтобы не дать все-таки волю рукам, она почти закричала.

— А ты, значит, белый и пушистый! Все вокруг погрязли в своих пороках, и только ты один - благородный, сказочный принц.

Януш остался невозмутим. Хладнокровный и безучастный, сейчас он был похож на Ледяного принца как никогда. Его черные, сверкающие холодными искорками глаза, неотрывно смотрели на Дженни.

— Нет, я совсем не белый и далеко не пушистый. Но и своей вины я, к глубокому твоему сожалению, не чувствую. Потому что ничего плохого не сделал. Я лишь предлагаю людям то, что они хотят. Заметь, не навязываю, не заставляю, а всего лишь предлагаю. Дальше все зависит от них.

Поняв, что спорить бесполезно, Дженни опустила голову и чуть слышно выдохнула.

— А ты хоть знаешь, каково потом просыпаться?

Януш тоже сделал шаг ей навстречу. Теперь он стоял так близко, что Дженни могла ощущать его горячее дыхание. Неожиданно он обнял ее за плечи, прижал ее голову к своей груди, погладил по волосам и, склоняясь к самому уху, тихо произнес.

— Хочешь ты этого или нет, но у каждого поступка есть своя цена. Только временами мы настолько сильно хотим получить желаемое, что не задумываемся о последствиях. - Он печально вздохнул, обжигая ее ухо своим дыханием. — Ты совершила свой поступок и теперь за него платишь.

Дженни стояла, прижавшись к этому опасному, сильному человеку, и тихо плакала. А он, склонив голову, вдыхал аромат ее волос и продолжал гладить по волосам, успокаивая словно испуганного ребенка.

Вдруг за его спиной послышался тихий шорох крыльев. Дженни подняла глаза и через плечо Януша увидела влетающего в окно над дверью ворона. Все еще не разжимая своих объятий, Януш обернулся, проследил за ее взглядом и, сообразив, что сейчас произойдет, отчаянно крикнул.

— Стой!

Но опоздал.

V Опасные сны (ч.3)

Ворон взмахнул крыльями. Черное оперение прямо на глазах у Дженни рассеивалось в воздухе, и на землю медленно опускалась человеческая фигура. Дженни в ужасе распахнула глаза, резко оттолкнула Януша и попятилась. Почти не дыша, она, не отрываясь, смотрела на ворона, на ее глазах превратившегося в человека.

Карек тем временем склонился в низком поклоне и по-военному коротко сообщил:

— Приветствую Вас, господин! Я нашел их.

Дженни перевела взгляд на Януша.

— Господин?!

Януш схватился за голову и простонал:

— Боже, ты мог обойтись без этого хотя бы сегодня?

Между тем Карек выпрямился и двинулся к Янушу. Но чем ближе он подходил, тем дальше отступала Дженни. Не сводя с Карека полных ужаса глаз, выставив вперед руку, будто пытаясь обозначить границу, которую ни в коем случае нельзя пересекать, она мелкими шажками пятилась к стеллажам и отрицательно мотала головой.

Когда Карек поравнялся с Янушем, тот, не поворачивая к нему головы, чуть заметно кивнул в сторону Дженни и сквозь зубы прошептал:

— Ну что? Доволен?

— Да не видел я ее! - также сквозь зубы шепнул Карек. — Ты же не думаешь, что я специально это сделал? - Не сводя глаз с Дженни, он чуть склонился к Янушу. — Кстати, а чем это вы тут занимались?

Януш ощутимо пнул его в бок.

— Сделай одолжение, заткнись! И не мешай.

Сложив руки в примирительном жесте, Януш попытался исправить ситуацию.

— Дженни, давай успокоимся, хорошо? Ничего плохого же не произошло, ведь так?

Он попытался сделать шаг ей навстречу, но Дженни еще дальше отступила назад и сильнее замотала головой.

— Кто вы такие? - Ее голос дрожал. — Что здесь происходит?

— Дженни, давай я тебе все объясню. - Януш пытался говорить как можно мягче и спокойнее, но почему-то это у него не получалось. От его обычной невозмутимости не осталось и следа, и выглядел он крайне обеспокоенно. — Только, пожалуйста, выслушай меня, - попытался продолжить он. — И ничего не бойся. Уж нас-то тебе точно не надо бояться.

Немного взяв себя в руки, Дженни согласно кивнула. Но на всякий случай сделала назад еще пару шагов.

— Хорошо. Я выслушаю. Объясняй.

Дженни ждала ответа, но Януш молчал. Он то ли не знал, что сказать, то ли думал, как начать. Видя его замешательство, Дженни начала сама. Она вытянула руку и указала на Карека.

— Это кто?

— Это мой друг, Карек.

Дженни сощурила глаза:

— Друг значит. Тогда почему ты - господин?

Януш вздохнул:

— Считай это огрехами его воспитания.

Карек резко повернул голову и посмотрел на Януша. Его брови недоуменно поползли вверх.

— Я был генералом при императорском дворе. У меня просто не может быть плохого воспитания!

Януш, не глядя на него, пнул его в бок еще раз и процедил.

— Я тебе точно когда-нибудь руку сломаю! Если не хочешь, чтобы все стало еще хуже, просто заткнись!

Дженни еще раз окинула взглядом Карека с головы до ног:

— Так кто же он на самом деле? Ворон или человек?

— Внутри этого дома - человек, снаружи - ворон.

— Так не бывает.

Януш усмехнулся.

— Как видишь, бывает. - Глядя на ее недоверчивое выражение лица, он вздохнул. — Есть вещи, которые невозможно объяснить. В них надо просто верить.

Дженни чуть подумала и задала главный вопрос

— Скажи честно, я ведь встретилась с тобой неслучайно?

Януш нехотя кивнул.

— Да, неслучайно. - Он взглянул ей в глаза и решил быть честным до конца. — Скажу больше, ты даже в этом парке оказалось не по своей воле. Это я привел тебя сюда. - Он кивнул в сторону Карека. — Вернее, он.

Дженни испуганно распахнула глаза.

— Значит, ты все-таки следил за мной!

Януш поморщился.

— Не следил. Наблюдал.

— И зачем же? Не такой уж я интересный персонаж.

"Еще какой интересный!", - про себя подумал Януш, но вслух произнес:

— Просто ты можешь нам помочь.

У Дженни округлились глаза.

— Я?! И чем же, интересно, я могу вам помочь?

— Это долго объяснять. – Януш усмехнулся. — Да ты и не поверишь.

Дженни горько усмехнулась.

— То есть с самого начала ты мне врал?

Януш удивленно приподнял бровь.

— Когда я тебе врал? Все, что я рассказал, - чистая правда. Просто я кое о чем умолчал. Иногда нельзя говорить правду только лишь потому, что в нее невозможно поверить.

Взгляд Дженни упал на стоящую на столе треугольную бутылочку.

VI Януш ч. 1

Дженни очнулась лишь спустя несколько часов. Она пошевелилась и с трудом разлепила глаза. Первое, что она увидела, это Карека, сидящего прямо пред ней на стуле и дремавшего после тревожных событий этого долгого, трудного дня. Пытаясь вспомнить, как она здесь оказалась, Дженни оглянулась по сторонам. Она находилась в просторной, светлой комнате. В углу были сложены какие-то сети, сачки, крюки и еще куча всяких непонятных вещей. По этим странным предметам, отдаленно напоминающим рыболовные снасти, Дженни поняла, что это комната Януша. Комната выглядела строго, скорее даже аскетично. Она больше походила на монашескую келью, чем на жилище молодого человека. Из мебели в ней имелись только кровать, стол, стул и шкаф. Никаких украшений, фотографий и безделушек, которые создают интерьер и позволяют составить мнение о хозяине, не было и в помине. Казалось, никто даже не пытался сделать это жилище комфортным и уютным. Единственным излишеством, если, конечно, это можно так назвать, был стоящий на столе ноутбук. По сравнению с кричащей помпезностью магазина разница была настолько разительной, что Дженни задумчиво произнесла:

— А говорил, что эстет и окружает себя красивыми вещами.

Услышав звук ее голоса, Карек как по команде открыл глаза, посмотрел на Дженни и улыбнулся.

— Проснулась?

Сцепив пальцы, он вскинул руки вверх и потянулся, чтобы размять уставшую от долгого сидения спину. Широкие рукава ханьфу соскользнули вниз, оголяя по локоть руки. В глаза Дженни бросились белые бинты с местами проступающими сквозь них узкими багровыми полосками. Вмиг вспомнив, что произошло, Дженни сползла вниз по подушке, по самые глаза натянула на себя одеяло и испуганно взглянула на Карека.

Быстрым движением он опустил рукава и посмотрел на нее долгим, насмешливым взглядом.

— Что, стыдно?

Дженни отвела глаза и кивнула.

— Позволь мне дать тебе один совет. - Улыбка сошла с лица Карека, и теперь он был совершенно серьезным. — Это не совсем обычное место. Здесь нельзя делать все, что заблагорассудится. Последствия ты сама видела. Обещай, что в следующий раз ты не будешь трогать сны. Не такие уж они и безобидные, как может показаться на первый взгляд. Обещаешь?

Дженни подняла на него глаза и кивнула еще раз.

— Ну, вот и ладненько. - Карек снова улыбнулся. — Смотри! Ты обещала.

Дженни тоже попыталась улыбнуться, но улыбка получилась натянутая и ненастоящая. В голове засел единственный вопрос, который неугомонно крутился в голове и не давал ей покоя. Ей просто необходимо было знать, где сейчас находится Януш. После всего случившегося она безумно за него волновалась и так же безумно боялась того, как он отреагирует на то, что она с утра здесь устроила. Вспомнив его холодные черные глаза, она поежилась и беспокойно заерзала на кровати. Чтобы избавится от охватившей ее тревоги, она напрягла слух, изо всех сил пытаясь расслышать, что происходит на первом этаже. Но там было тихо. Наконец, набравшись смелости, она спросила:

— А где Януш?

— Он вышел ненадолго. – Карек вздохнул. — Сказал, что ему нужно побыть одному.

Дженни бросила быстрый взгляд на перебинтованные руки Карека и осторожно спросила:

— С ним все нормально?

— Да, у него все хорошо, - поспешно ответил он.

Ответ прозвучал, пожалуй, даже слишком поспешно, и Дженни это сразу показалось подозрительным. Она подняла на Карека свои большие серые глаза, чуть прищурилась и еще раз спросила:

— С ним точно все в порядке?

Глядя куда-то в сторону, Карек промолчал. Дженни почувствовала, что от нее что-то скрывают, но отчетливо понимала, что правды она не добьется. Сейчас верный друг и слуга Януша выглядел так, будто пытался умолчать что-то очень важное, или придумывал, как правдоподобнее соврать. Дженни продолжала сверлить его взглядом, и чтобы сменить неудобную для себя тему, Карек нарочито веселым тоном произнес:

— Да, кстати, хотел спросить. И что же это тебя так разозлило, что ты начала бить посуду как ревнивая итальянская жена во время семейной ссоры?

Дженни вспыхнула и буркнула себе под нос:

— Да так. Были причины.

— И какие же, если не секрет? Что же такого он мог тебе сказать, что ты устроила такой погром?

Дженни снова отвела глаза в сторону.

— Он сказал, что мои чувства его не интересуют. Для него это всего лишь бизнес.

Карек снова замолчал. Он долго не сводил с Дженни глаз, внимательно ее разглядывая, и, наконец, усмехнулся.

— И ты поверила?! По-моему, он только и делает, что заботится о чувствах других. - Он немного помолчал, вздохнул и добавил: — Забывая о своих собственных.

— Откуда мне это знать, - пробурчала Дженни. — Я знакома с ним всего два дня. – Она опустила голову и, не глядя на Карека, тихо попросила: — Расскажи мне о нем.

Карек бросил на нее быстрый взгляд.

— Боюсь, я не могу этого сделать. Он должен рассказать тебе сам. Если захочет.

— Так в том то и дело, что он не захочет! – Дженни недовольно мотнула головой. – Я даже знаю, что он скажет. - Она нахмурила брови, состроила непроницаемое выражение лица и, переняв тон Януша, передразнила: — Столь юной леди не стоит интересоваться подобного рода вещами.