Омут его глаз

1

Отпирая дверь, я ожидала увидеть, кого угодно: как благодарных селян с кринками сливок и кругами ноздреватого сыра, так и недовольных жрецов с вилами и топорами наперевес. Для одних поселившаяся в ветхой избушке ведьма, то есть я, стала благом, для других — поводом посетовать на засилье нечисти в зачарованном лесу и начать против нее священный поход.

За две недели, что прожила на краю Изумрудного леса, я успела подлечить пять коров, небольшое стадо коз, трех свиней и четверых подростков, отведавших волчьих ягод. Еще удалось спасти молодого дровосека. Он, должна сказать, пришел не сам — я нашла его на окраине леса, когда возвращалась с ярмарки. Молодой мужчина истекал кровью, придавленный деревом, и я не смогла пройти мимо.

Послав Мирочку в деревню с недоброй вестью, что один из местных в лесу при смерти, я сильно рисковала: помощницу мою не любили, опасаясь, что она передавит всю птицу в округе. Но обошлось — староста и крепкие мужики пришли за пострадавшим и со всеми предосторожностями отнесли домой. Оставив мази, травяные сборы матери дровосека, я ушла в лес. Утром за мной послали, попросив еще раз взглянуть на парня. Он шел на поправку — еще бы, я столько силы с перепугу в него влила!..

И вот теперь в мою дверь постучали — быстро, тревожно.

На всякий случай приготовившись к самому страшному, я опешила — на крыльце никого. Пусто. Постучали и сбежали?.. Неужели это дети шалят, проверяя друг друга на смелость?

Ан нет, не туда смотрела — у подножия ступенек примостилось лукошко, полное грибов. И каких!.. И обычные, только гигантские мухоморы, и розовый бородавочник (прыщи и нарывы не вывести даже чарами), черный моховик (смерть от удушья через час), и изжелта-зеленый мрун (крохотный кусочек в колодец — и целой деревни нет). Прелесть!.. Какое щедрое подношение, признак истинного доверия.

Я спрятала довольную улыбку и медленно огляделась, выискивая гонца.

Принесший лукошко волк затаился под пышной калиной.

— Иди сюда, я передам послание для твоего хозяина.

Серый безбоязненно подставил лобастую с умными глазами голову под мои пальцы, позволяя почесать за ушком.

Достав из кармана передника давно заготовленной листик и самописец, я черканула несколько строк: «Весьма признательна за чудесный подарок! Буду счастлива, если посетите мою скромную обитель и отведаете пирогов. С уважением, Светозара».

Сложив листочек дважды, подписала — «Дубраву, хозяину Изумрудного леса».

Погладив волка по жесткой холке, я всунула в клыкастую пасть краешек записки. Удобнее было бы за плетенный из кожаных полосок ошейник, как у моей Мирочки, но такого зверь не носил — местный хозяин не посягал на свободу своих подданных даже в мелочах.

— Можешь идти, лукошко я верну позже.

Тесто я поставила еще в обед, хоть не была твердо уверена, что Дубрав, наконец-то, решит почтить своим визитом. Потратив не слишком много времени на уже подготовленную начинку, я налепила три листа пирогов и поставила в хорошенько протопленную печь.

Теперь можно и собой заняться.

Вымытые вчера на реке волосы я смочила отваром любистка и расчесала до потрескивания. Белое платье из тонкого полотна, вышитое красными и зелеными рунами, почти не натирало тело — то ли настолько замечательно пошито, то ли я привыкла за две недели к подобным нарядам. Однотонный зеленый платок на плечи — не слишком нарядно, но видно, что готовилась к встрече с дорогим гостем. Переплетая высохшие косы, смотрелась в крохотное зеркальце, выискивая в своем облике недостатки. И не зря. Изумрудный лес действовал на принесенные извне чары непредсказуемо, вот и сейчас глоток-другой эликсира мне не помешал бы.

Достав из сундука розовый флакон, уже привычно выдернула пробку. Бледно-фиолетовый дымок, вылетевший из склянки, показал, что зелье еще годное, и я выпила его до последней капли — чего мелочиться? Если прихорашиваться для правителя местной нечисти, значит так, чтобы он ослеп от моей красоты и не мог связно думать.

Теперь зеркало отображало настоящую ведьму: темные волосы, бледная кожа, густые брови и ресницы, алые, будто измазанные кровью, губы и зеленющие, словно молодая хвоя, глаза. Моя настоящая внешность, к сожалению, не настолько яркая, вот и пришлось использовать чары.

Я готовилась, не зная, придет ли хозяин леса, и была вознаграждена за веру. Что-то стукнуло в стекло — отдернув занавеску, увидела очередной орех, который четко попал по окну. Оригинально меня вызывают!

Записку принесла белочка — огненно-рыжая и безгранично наглая — стоило открыть окно, как она сразу прыгнула на плечо и что-то важно зацокала. Спящая на сундуке Мира высунула нос из пухового платка, чтобы посмотреть, кто нас побеспокоил. Белка увидела мою куницу, своего извечного противника, и, встопорщив шерстку, воинственно заверещала.

— Тихо-тихо, это моя помощница! Она не будет покушаться на твое гайно.

Магически измененная куница фыркнула, подтверждая, что ее не интересуют чужие гнезда с детишками.

Когда вопрос между зверьками прояснился, я развернула послание. Крупный, хорошо читаемый почерк, буквы аккуратные, с легким наклоном вправо.

«Благодарю за приглашение. Пироги люблю. Прибуду на закате».

Четкое и деловитое сообщение, как и сам Дубрав.

2

Готовя праздничный стол, я невольно перебирала в памяти, как янтарные бусы, воспоминания, которые у меня появились за дни, что я провела в зачарованном лесу.

Когда нашла избушку, я едва не расплакалась. Она держалась из последних сил: стропила, на которых стояла, атаковали древоточцы, кровля прохудилась, труба начала обваливаться. Если затопить печь, значит, гарантированно угореть ночью. Хорошо, что сейчас тепло, лето уже вступает в свои права…

О слое пыли и лохмотьях паутины и говорить не стоит — в домике никто не жил десятилетиями.

Припомнив несколько бытовых заклинаний, я изгнала из бревен жуков, выдула пыль и паутину из домика. Отыскав явно древнее ведро из вербы, очистила его заклинанием и отправилась на реку, разделяющую лес на две неровные части. Местами это был очень бурный поток с каменными порогами, но имелись и тихие глубокие заводи. В одной из них я и наплавалась вдоволь. Чтобы набрать воды, решила пройти по течению выше — там могли быть и родники, питающие реку, да и следовало потихоньку знакомиться с местом своего временного обитания.

Не зря отправилась на разведку — небольшой отрезок пути оказался с ловушками: четырьмя быстрыми омутами, которые сколачивали воду, затягивая внутрь веточки, кору и целые бревна. Опасная река, недаром протекала через зачарованный лес.

Чем выше поднималась, тем спокойнее, на первый взгляд, становился поток, но коварное течение оставалось быстрым. Я уже присматривала пологий бережок, чтобы набрать воды, как за зарослями лозняка моим глазам предстала новая уютная заводь, притом занятая.

Сидя на плоском камне, один енот-полоскун быстро-быстро перебирал лапками, стирая белую рубашку, второй — зеленые портки.

Поразившись увиденному, я не сразу заметила того, кому принадлежала одежда. К счастью, он не почувствовал мой приход.

Дуб в человеческом облике — первая ассоциация, которая возникла у меня при виде мужчины. Широкоплечий, с мощной грудью и узкой талией, он казался выточенным из камня. Канаты мускулов перекатывались под смуглой кожей. Мужчина плавал, широкими гребками рассекая воду. Разноцветные волосы — черные, красные и белые пряди — намокли, облепили крепкую шею и лицо с резкими чертами.

Каким я представляла себе лесного хозяина? Высшую нечисть, которой подчинялись силы природы и слушались все звери и птицы? В первую очередь он виделся мне полупрозрачным духом, во вторую — замшелым пеньком с корявыми ручками-ножками…

Мужчина же в реке был из плоти и крови и уж точно не напоминал ожившую деревяшку. И если бы не шевелюра, я в жизни бы не подумала, что это тот, ради которого я проникла в лес. Но трехцветные волосы и еноты в роли прачек помогли поверить в невероятное — передо мной беззаботно плескался лесной хозяин или, как его называют люди, леший.

Испугавшись, я попятилась. Не самое лучшее время для знакомства, когда мужчина без штанов.

Увы, судьба решила иначе: я поскользнулась на мокрой глине.

— Боги!.. — вскрикнув, я упала на зад и съехала в темную реку.

Холодная, дико холодная вода!.. Я окунулась в нее с головой и от неожиданности щедро отхлебнула. За кашлем и испугом не совладала с паникой и начала тонуть — у самого берега оказался обрыв. Течение дернуло, потянуло вниз… там же омуты!

Новый крик — и я начала захлебываться. Как ни барахталась, нащупать ногами дно не могла.

Неужели это конец? Я столько сделала, чтобы попасть сюда, тем самым приблизила свою смерть?

Мысли, полные обреченности и паники, пронеслись в голове. А потом меня дернули за плечи, вытаскивая из воды.

Я невольно мешала своему спасителю: кашляла, фыркала, отплевывалась, размахивая руками. Но он, будто не замечая моих трепыханий, вынес на берег.

Опустив в высокую траву, сурово спросил:

— Ты кто? Почему тут топишься?

— Я не… не топилась, — прохрипела я, хотя говорить совсем не хотелось. Ужасно хотелось плакать.

Пришлось через силу объяснять, кто я, что здесь делала, как оказалась в реке.

Хозяин Изумрудного леса, как утверждали слухи, скор на принятие решений: с тем, кто кажется ему подозрительным, опасным для леса, он расправлялся быстро и просто — вышвыривал тайной тропой в ближайшее человеческое поселение. Я плохо переношу порталы, даже боюсь их, а что уж говорить о загадочных тропах мертвых богов и здравствующей ныне нечисти?

— В Изумрудном лесу нет ведьмы, которую вы могли бы обучить на свою помощницу. Меня прислали из ковена.

Ни слова лжи. Но я заикалась, как какая-то малолетняя знахарка, которую несколько недель назад забрали из родного села на обучение в столицу, где находился главный ковен королевства. В общем, вела себя, как пять лет назад, когда меня нашел наставник…

— Я не просил ученицу, — сухо возразил хозяин леса. — Покажи знак.

Дрожащими руками я вытащила из-за ворота платья амулет — простой серебряный кругляш с желтым камнем в центре, вокруг которого выплясывали дикий танец руны, не известные мне, хотя я и любила древние языки. Не представляю, как добыл наставник символ ковена. Возможно, молва не врет, и он, действительно, когда-то был любовником верховной ведьмы? А что, видный мужчина, магически одарен сверх меры, да и внешне привлекателен — недаром девицы ходят за ним косяками и заглядывают в рот. Даже самая сильная ведьма повелась бы на обаятельного, умного красавца.

3

Сняв сарафан и лапти, я полезла в воду в одной рубахе. Осока сразу порезала босые ноги, а стоило ступить в воду, как к щиколоткам присосались четыре пиявки. Мне бы понять, что сама судьба подает знаки не лезть, остановиться, отказаться от несвоевременной затеи, но я ведь упряма, да и за азартом толком и не обратила внимания на подобные весточки.

Там, где росли лилии, оказалась яма — я провалилась в нее и от неожиданности чуть не наглоталась воды. К счастью, я все детство и юность росла неподалеку от бурной реки, и сумела совладать со страхом, не позволим ему лишить меня сил.

Нырять я не люблю, но приготовить зелье из этих лилий очень хотелось. Первый заход — я смогла выдернуть всего один корешок. Вынырнула, чуть подплыла ближе к берегу, чтобы ноги коснулись дна, и швырнула свою добычу на траву. Крепенький, толстенький корень прямо-таки искрил от силы — выходит, источник магии совсем рядом.

Подгоняемая жаждой наживы, я вернулась к лилиям. Набрала воздуха побольше, нырнула с твердым намерением выдрать два, а то и три корешка — этого мне хватит надолго.

Темная, всколоченная вода. Шум в ушах. И соблазнительная желание вдохнуть воздуха. Я нащупала два длинных стебля и потянула на себя.

Цветки не поддавались, но я не собиралась отступать. Ничего, еще пару рывков — и желаемое у меня в руках!

Что-то холодное мазнуло по голени — вздрогнув, я выпустила стебли.

Неповоротливо обернулась, но ничего не увидела в мутной воде. Вьюн? Змея? Просто рыба?..

Следующее касание досталось коленкам. А затем их обвило, резко стиснуло — и дернуло вниз.

Я забила руками и закричала. Выпуская воздух, глотая воду — и захлебываясь.

Больше ничего не помню. Вместо воспоминаний — темнота и ужас.

А потом — свет. Крепкие руки и сладкий живительный воздух.

Я кашляла и отплевывалась, пока меня несли на берег.

— Цела? Дышишь сама?.. — встряхнув, требовательно спросил спаситель.

Когда кивнула, он отпустил меня и бросился назад в реку.

Темнота отступила — я осознала, что произошло. Меня чуть не утопили!..

Что за существо напало, и кто меня спас, я не увидела.

Пена грязно-белого цвета… Река бурлила, черный ил чернилами растекся по ее поверхности. Здоровенная змея кольцами взбивала воду — и в этом водовороте крутила мужчину, моего спасителя.

Выберется ли он?.. Или спас меня ценой своей жизни?

Я закусила губу в ожидании исхода поединка. Как-то помочь не могла — не потому что боялась рассекретить себя, просто не знала, как не попасть в человека. Кто же ты, неизвестный смельчак? Откуда у тебя столько отваги, чтобы полезть в воду и отобрать добычу у страшной твари?..

Секунды неумолимо летели, превращаясь в минуты. Человек держался, а вот гигантская змея внезапно обмякла — хотя даже побежденная, она должна еще биться в агонии. Но ее словно что-то заморозило в один миг — кольца расслабились, гадина вытянулась в струну. Еще несколько секунд — и она напоминала потрепанную ленту, которую понесло потоком.

Мой спаситель без спешки, твердым шагом вышел на берег. Его некогда светлая одежда была заляпана грязью и тиной, но по удивительному цвету волос я быстро опознала в нем Дубрава.

Лесной хозяин окинул меня мрачным взглядом и выдал грубо:

— Ну вот, из-за тебя, гостья, пришлось убить последнего грызня. Покусился на человечину — пришлось устранить.

Что?.. Он сожалеет, что спас меня от монстра?

В глазах потемнело.

— Да как ты смеешь чурбан бесчувственный, сравнивать меня, разумного человека, с каким-то монстром?! — Меня переполняло негодование.

Гнев кипел внутри — я сама себе напоминала котелок, в котором бурлило зелье, притом зелье с опасными ингредиентами, такими, что могут взорвать посуду, да и вообще снести стены лаборатории.

— Сомнительно, что ты разумное существо, — проворчал Дубрав. — Скорее, глупая девчонка, которая поздним вечером полезла в опасное место. Разве у тебя есть мозги? А змей последний в своем роду. Усекла?

Похоже, он не увидел на моем лице сочувствия и ясного понимания ситуации, потому что продолжил отчитывать:

— Он древний, больше таких нет. И мне пришлось его из-за тебя, любопытной дурочки, уничтожить!

За гневом пришла слепая ярость — я забыла обо всем на свете:

— Вы беситесь, потому что он был таким же, как вы! Одиночкой, до которого никому нет дела! Змей был последним, все равно не мог продолжить род, так зачем ему вообще жить?

— Глупая девчонка! — прошипел Дубрав. — Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?

— Прекрасно все понимаю, пенек замшелый!

Не дожидаясь ответа, я подхватила сарафан, нацепила лапти и похромала к себе в избушку — нет, я не подвернула ногу, хотя, конечно, она немного болела в том месте, где обвился змей. Просто мокрая нога скользила в не слишком удобной обувке.

Уже в избушке, переодеваюсь в сухую, чистую одежду, я сообразила, как сильно сглупила, наломала дров. Да еще каких!.. Вполне вероятно, что завтра придется уехать из зачарованного леса: я оскорбила его хозяина, обозвала последним в роду и недостойным жизни, ведь он тоже одиночка. Понятно, что я говорила лишь о грызне, но параллель провести и с местным представителем нечисти несложно. Если Дубраву сотни лет, а он не обзавелся парой и семьей, то их у него, скорее всего, и не будет — так утверждают умные книги. Видать, для слишком могущественных существ не находится подходящих спутниц жизни.

4

Дальнейшие дни моего вынужденного пребывания в зачарованном лесу текли спокойной рекой. Лесной хозяин не ограничился присмотром за навязанной ковеном ведьмой — он помогал всем, кто угодил в беду в его владениях. Выводил перепуганных детей из трясины, не позволял волкам задирать коров, сбегавших из деревенского стада. А когда на торговом тракте, проходившем через лес, появилась разбойничья банда, быстро с ними расправился.

Каждый раз, когда мы пересекались с Дубравом, я отмечала, насколько он хорош, как человек… точнее нечисть мужского пола.

Изумрудный лес, в котором сто лет назад состоялась великая магическая битва, всегда имел дурную славу. Сколько здесь бесследно пропало людей — не счесть. Да и собравшаяся со всего королевства нечисть шалила — два-три раза в год вылезала к ближайшим селениям. С появлением Дубрава нападения прекратились. Он навел порядок, повывел охочих до человечины тварей.

Вот только он оказался нелюдим и не подпускал к себе никого близко, лишь когда иного выхода не было. А еще ему ставили в вину отказ сотрудничать с магами.

Сегодня же все изменится…

Когда первые лучи закатного солнца лизнули верхушки деревьев, я вышла на крыльцо. Лесного владыку следовало встречать со всем уважением, и я стояла, облокотившись о перила. Ветер играл с подвесками на моем сдвоенном серебряном браслете: звезды и совы тонко звенели, ударяясь друг о друга. На обереге настоял наставник, заявив, что не пустит в зачарованный лес, если не получу дополнительный шанс выбраться из передряги невредимой.

Когда ждешь чего-то важного, время тянется долго, а то и вовсе кажется застывшим. Чтобы перестать нервничать, я спустилась вниз и принялась плести венок из цветов, которые росли возле избушки. Ромашки, бессмертник, одуванчик, пижма, листья папоротника, дикий лук — в ход шло все. Получилось здорово — красиво, ярко и величественно.

Водрузив его на голову с удовольствием, почему-то почувствовала себя уверенней — в таком венке я словно королевишна лесная!

Приход хозяина леса я почувствовала всей кожей, по которой побежали мурашки, увы, не могу сказать, что страха или холода. Меня тянуло к Дубраву — и это несказанно пугало.

Я подняла голову и ахнула. Из-за пышных зарослей можжевельника вышел бурый медведь. Гигантский зверь, на спине которого восседал Дубрав, степенно вышагивал к моему жилищу.

На какое-то мгновение мне захотелось сбежать и закрыться в избушке. Чутье, которое еще никогда не подводило, вопило, что сегодня произойдет нечто, о чем я пожалею. Не из-за скорого же выполнения задания меня начинает мучить совесть?..

Усилием воли я подавила панику и приветливой улыбкой встретила гостя.

Дубрав спешился и, погладив косолапого по морде, уверенно направился ко мне.

— Здравствуй, Светозара. — Он пытливо всмотрелся в мое лицо.

Я чудом не отвела взгляд, когда поприветствовала в ответ:

— Здравствуй, Дубрав, и добро пожаловать!

Ужин состоял не только с традиционных яств, которыми могла похвастаться любая хозяйка в деревне, я приготовила и особые деликатесы: маринованные пиявки, гадючьи сердечки в меду, соус из белены и белых грибов, жареных ужей. Поставила и свежую мухоморовку, а к ней крохотные чарки. Я не пила, Дубрав не злоупотреблял — лишь пригубил.

Пироги удались на славу — высокие, мягкие, с золотисто-коричневой корочкой. А аромат какой! Топленого молока и особых травок, о которых не всякий человеческий повар знает, я не пожалела.

— Молода ты, Светозара, да хозяйка справная! — искренне похвалил Дубрав — и я мысленно поблагодарила строгую женщину, научившую меня готовить.

Лесной хозяин ел с аппетитом, но без спешки, аккуратные движения сильных пальцев завораживали. Нож, которым он порезал запеченного гуся, удивил рунным рисунком — оружие старше своего хозяина не на одну сотню лет. Нож, которым древние боги запирали иные миры, когда случались Прорывы. А точно ли лесного царька я пригласила в гости?.. А не скрывается ли за маской древнего нелюдя какой-нибудь позабытый, еще более древний бог?..

От этого предположения в животе стало холодно. Я постаралась загнать пугающие мысли подальше, и так сомнения одолевают который день. Правильно ли поступаю, предавая доверие хозяина Изумрудного леса? Муторно, тоскливо на душе, что даже сладкая земляника, которую принес Дубрав на гостинец, отдавала горечью.

— Что-то закручинилась ты, хозяюшка, — заметил мимоходом он.

Неужели от его внимательного взгляда ничто не укроется? И столько понимания и грусти… Что я опустила глаза, больше всего на свете желая оказаться на другом конце королевства.

Поужинав, мы говорили о прошлом и будущем Изумрудного леса.

В какое-то мгновение Дубрав коснулся моей ладони — я не ожидала и, вздрогнув, отдернула руку, тревожно звеня браслетами.

Потемнел ликом лесной владыка, а я губу закусила. Надо же, испортила... И ведь не сказать, что прикосновение неприятно, наоборот, сухая, горячая рука бывает не у всякого человека — обычно мне «везет» на липкие прикосновения.

Я попыталась исправить впечатление, заведя новый разговор, но помрачневший мужчина засобирался домой, сделав какие-то выводы, явно не выгодные для меня.

5

Я всегда считала, что нет ничего хуже портала, через который проходишь экстренно, морально не подготовившись. Я ошибалась. Хуже всего после срочного портала оказаться в кабинете лютующего декана.

Магистр Ярн дышал злобой. Седые брови сдвинуты, короткие черные с щедрой проседью волосы напоминали встопорщенные колючки ядовитого иглозавра. Он выглядел так, будто готов снять со стены за своей спиной коллекционный меч и пойти убивать.

И я его понимала: все-таки задание мне дали в обход него, декана факультета целителей, зельеваров и травников.

— Последний год обучения, мы могли потерять перспективную адептку! Чем вы думали, когда отправляли лучшую ученицу курса в зачарованный лес?

Гнев главы факультета направлен на руководителя практики, заведующего кафедрой зельеваров, но и мне физически больно от эмоций, которые излучает магистр Ярн. Сильный маг в гневе — удар по самообладанию тех, у кого дар слабее.

— Университет получил повторный запрос от друга короля, — напомнил магистр Шемсон. — Вы не хуже меня знаете, что от просьб подобных людей не отмахиваются. Мы и так пять лет не можем выполнить заказ, вместо поставленной задачи наши выпускники находят новые лекарства и артефакты, но только не то, о чем их просят.

Я с восхищением взглянула на наставника — он мог спорить с магистром Ярном и, не морщась, выдерживать давление силой. Остальные преподаватели цепенели, как кролики, заглянувшие в глаза огромной змеи.

Грустно, но я стала третьей адепткой с отделения зельеваров, которой поручили создать нужное зелье. Не справились также два целителя и три артефактора — и это за пять лет!.. Хотя задание оказалось не по зубам, все студенты получили свои дипломы за другие достижения: новые заклинания, эликсиры или амулеты. И только я не готовила отступных путей — выбрала темой диплома родовые проклятия, которые снимались при помощи зелья с многоступенчатым составом. Что ж, я прогадала, переоценила свои силы. Не видать мне диплома, придется работать на кафедре, чтобы защититься в следующем году с новым курсом.

Нет, лучше не думать о провале, иначе я расплачусь и окончательно потеряю уважение преподавателей. Потом… потом будет слезоразлив…

Вынырнул из невеселых размышлений, я прислушалась к тому, что говорили магистры.

— Когда вы заявили, что для декокта нужен волосок высшей нечисти, я не думал, что добывать его отправите свою же адептку!

Странная претензия. А кого нужно было отправлять? Команду магов-боевиков? Решение наставника продиктовано здравым смыслом: не всегда зельевар может купить нужные ингредиенты в лавках, что-то приходится доставать и самостоятельно. Так почему не сейчас, для диплома?

Для моего зелья требовался волосок с головы древнего лешего, который, как и мой будущий клиент, управлял стихией Земли. Такой опасный индивид находился в нашем королевстве лишь в зачарованном лесу, остальные или сбежали в другие страны, или погибли лет сто назад во время противостояния магов с теми, кто не похож на людей.

Жаль, что я не справилась с поручением.

— Я дал задание лучшей адептке курса, и оно оказалось ей по силам.

— Что?! — в один голос воскликнули мы с деканом.

Каюсь, я посмотрела на наставника, как на сумасшедшего. Ну, как же, он сам сказал, выйдя из портала, что я провалилась, разочаровав его! Проиграла изначально, попав под обаяние высшей нечисти.

Магистр Шемсон не преувеличивал, я и впрямь забыла незаметно выдернуть несколько волосков из разноцветной шевелюры хозяина зачарованного леса. Хотя столько удобных моментов было!.. Наваждение… Я видела не лешего, а приятного мужчину, который мне ужасно понравился.

— Светозара, продемонстрируйте магистру Ярну свой улов, — усмехаясь, попросил наставник.

Издевается?.. Да еще в присутствии декана!

Стало обидно до слез. Я привыкла к подколкам наставника, его едким комментариями, которые спокойно выдерживал не всякий адепт. Знаю точно, убить его мечтал каждый третий первокурсник после парочки лекций — магистр Шемсон никогда не отличался деликатностью, не умел щадить чувства других людей, наоборот, он специально находил уязвимые места и топтался по ним, как медведь. Я же отличалась терпением — готова на многое закрыть глаза в обмен на знания, но главное, буду до конца жизни благодарна ему за поступление в университет. Нас многое связывало с магистром, неудивительно, что он предложил мне дипломный проект под своим началом.

Ох, и все же я не ожидала, что именно сейчас он станет издеваться! Последнее, что мне нужно, это слава магички, которая влюбилась в нечисть.

— Светозара, хватит хлопать ресницами! — рявкнул наставник. — Снимите улов с артефакта.

Артефакта?.. Надеюсь, я смогла сохранить невозмутимость.

Опустив взгляд, я увидела черную и рыжую волосинки, запутавшиеся вокруг звезды на браслете, который нечаянно стал ловчим артефактом… Когда его вручал магистр, он предупредил, что это маяк, помогающий открыть портал прямиком ко мне в случае смертельной опасности. Доверяй, но проверяй. Я отнесла браслет к старшекурснику с артефакторики, и он подтвердил, что это спящий артефакт, мощный, с единственной функцией: направлять портал с точностью до одного метра.

Волосы Дубрава попали на браслет случайно, но наставник, получается, сделал вид, что это умышленно. Он не глумился надо мной, он дал возможность сохранить лицо.

6

Надежда хоть немного поспать увяла на корню — в коридоре я повстречала Витольда, старосту своей группы. Высокий, крепкого сложения парень вызывал симпатию даже у придирчивых боевичек. Светло-песочные волосы, хитрющие зеленые глаза и обаятельная белозубая улыбка на симпатичном загорелом лице — как такой может не понравиться? И он нравился многим, отчего и не мог устоять перед соблазном перевстречаться с большим количеством девушек. Ни одна из них не могла похвастаться особенным статусом больше месяца-двух.

— Зарочка! — весело мурлыкнул Витольд и попытался облапить. — Ты-то мне и надо!

Привычно уклонившись от якобы дружеских объятий, со вздохом спросила:

— Что еще?

— Хочу пригласить прекрасную девушку к себе в комнату.

— А ничего, что я в таком виде? — Я ткнула пальцем в расшитое платье вместо формы.

Староста окинул быстрым взглядом с головы до ног — и расплылся в довольной улыбке.

— Ничего. Так даже пикантнее будет, что-то новенькое в наших интимных отношениях. Надо же их иногда освежать?

Я шутливо шлепнула парня по плечу.

— Умеешь ты даже невинные вещи перевернуть с ног на голову.

— Зарочка, где ты была, когда я был невинным?

Наверное, гусей пасла…

— Пойдем уже, — обреченно махнула я. Витольд не отстанет, поэтому проще дать ему то, что он хочет. — Я устала и ужасно хочу спать.

— Тогда мы сделаем это по-быстрому! — весело пообещал староста.

А я только головой покачала — ну, не мог человек без странных шуток.

Войдя в комнату Витольда, я сразу была освистана. Освистана восхищенно.

— Зара! Да ты не только в душе ведьма! — воскликнул Иллек, рыжий сосед Витольда. — Как тебе идет платье!

— Светозара, если меня бросит невеста, я буду просить твоей руки, — в шутку пообещал еще один мой сокурсник, широкоплечий Урслан.

— Урсик, если тебя бросит терпеливая подруга, то зачем ты мне такой несовершенный?

Парни загоготали.

— Светозара, тебе действительно идет наряд лесной ведьмы, смотришься гармонично, — прозвучал, на удивление, приемлемый комплимент.

— Спасибо, Кирк, — поблагодарила я адепта на курс младше моего.

Посерьезневший Витольд поинтересовался напряженно:

— Слушай, я сразу не спросил: как твое задание? Удалось добыть нужные ингредиенты?

— Мне повезло: чуть не сожрал грызень, но недостающий материал я нашла.

— Водный змей чуть не сожрал?! — восхищенно воскликнул Иллек, привычным жестом заправляя за ухо рыжую челку. — Я слышал, что всех истребили во время войны.

— Похоже, последний специально выжил, чтобы задушить меня в реке.

— А это точно был грызень? — и себе засомневался Урслан.

— Грызень легко мог укрыться в Изумрудном лесу — там протекает глубокая и быстрая река, — сообщил Кирк.

Парни загалдели, заспорили, пытаясь выяснить, кто из нас прав и, возможно ли, что где-то еще водятся гигантские водяные змеи.

Я же повернулась к задумчивому старосте и с осуждением произнесла:

— Ты не говорил, что тут будет несколько зельеваров.

— А ты имеешь что-то против коллектива? Больше народа — веселее.

— Кому? Уж не мне точно.

Я подошла к обеденному столу, за которым адепты выполняли домашние задания. Сейчас столешница была завалена охапками травы, притом неопрятной кучей, часто с ненужными корнями. А вот ценные корневища больше напоминали огрызки. Как будто травы кто-то выбирал по принципу «в хозяйстве все сгодится и в любом виде». Мужики…

— Парни, да вы обалдели! Я этот стог буду разбирать до утра.

— Зара, Зарочка… — заныли парни.

— Что — Зара? Чуть что — так сразу Зара! — забубнила я сварливо. — Уже лучше бы вы учили, как собирать травы на зелья, а не эксплуатировали соседок.

Хитрый лис Иллек заискивающе возразил:

— Зара, мы только к тебе и обращаемся, ты лучшая!

Витольд тоже польстил:

— Зара, он прав: ты единственная на курсе, кто чувствует, какая трава лучше. Даже преподаватели определяют с помощью чар. Ты же у нас истинная ведьма!

Ведьма… вспомнилось, что именно ее я играла перед хозяином Изумрудного леса. И такая тоска накатила, что я почти расплакалась. Не умею я обманывать, и почему я посчитала, что задание будет легким? Вроде бы, что тут такого — вырвать из шевелюры лешего парочку волосинок?.. Откуда же я знала, что он окажется человечнее многих знакомых магов?

Загрустив, я машинально принялась перебирать траву.

Я действительно не присматривалась и не нюхала. Беря былинку в руки, я уже понимала хорошая она или нет, правильно собрана или не в тот час сорвана, высушена в тени по правилам или кое-как.

Ведьмы… говорят, что у них особая интуиция: все без исключения чувствуют внутреннюю суть, видят скрытое. И почему я не ведьма? Хотя, вполне вероятно, я могла ею стать, если бы меня не увидел магистр.