Он больше не мажор

Пролог

– Ты разрушил всё, что у меня было! Теперь я не живу как нормальный человек!

—– Ты права, я во всем виноват. Позволь мне остаться рядом. Дай шанс загладить свою вину перед тобой.

– И чем ты намерен это сделать? Деньгами откупиться? – произнесла она с усмешкой.

– Нет, своей любовью.

Глава 1

— Возьму тебе лимонада, – говорит мама, пока платит. Мы после операции едем из города в деревню. Врачи сказали, теперь я в коляске навсегда. – Ну не молчи, поговори со мной.

— А что говорить-то? – спрашиваю и вижу, как ОН идёт к нам. – Ему-то чего надо?!

— Он поможет тебе, дочка.

— Да с чем он поможет, мам?! Это из-за НЕГО я в коляске, только из-за него! Он меня доставал! Он ужасный. Я домой из-за него и хотела свалить!

Максим подошёл и присел передо мной.

— Ну что, красотка, готова? – спрашивает с улыбочкой. Меня это жутко бесит, я залепила ему пощёчину.

— Ты чего творишь, дочь?! Прекрати!

— Уйди, ты мне не нужен! Пшёл вон! – ору что есть силы.

Он будто не слышит.

— Тёть, а подскажите, какой автобус до вашей деревни идёт?

Что он себе думает? Хочет меня обмануть?

— Тринадцатый.

— Отлично. Скоро будет. Спасибо.

Мама вдруг как захохочет, я чуть не взрываюсь. Хочу прибить этого гада, эту сволочь!

— Гости у нас живи сколько хочешь. Ты такой хороший парень.

— Чего? Издеваешься? – ору, ненависть захлёстывает.

Максим вытер лицо и посмотрел на меня с какой-то тоской. Ни злости, ни обиды, одна грусть. Бесит ещё больше.

— Дома поговорим.

— Не буду я с тобой трепаться! Не ясно? Домой? С тобой? Ни за что!

Глава 2

Милана

В автобусе слегка прикорнула, а как глаза открыла – обалдела! Стою на руках у того, кто мне жизнь сломал. И он еще коляску ждет, как ни в чем не бывало.

– Отпусти сейчас же! Эй, ты… с деньгами, руки прочь!

Максим меня игнорирует. Да ещё и мама, вот это вообще странно, хочет, чтобы этот чел, который мне жизнь поломал, жил с нами?

Но больше всего меня убивает мама. Как она вообще может его поддерживать после всего, что он натворил? Мечты в труху, возможности упущены, годы коту под хвост – и всё из-за него. И теперь она хочет, чтобы он остался? Типа чтобы я каждый день видела напоминание о боли, о том, как моя судьба сломалась?

Чувствую, что меня предали. Предала самая близкая. Мама, которая всегда меня поддерживала, была лучшей подругой, теперь, кажется, за него. Говорит, надо прощать, давать второй шанс, что люди меняются. Но разве такое можно простить? Забыть то, что он сделал?

Мне кажется, я схожу с ума. В голове каша, чувства так и прут, а сказать ничего не могу. Больше молчать не буду, надо высказаться. Надо объяснить маме, что это не прощается, что он тут лишний, что я просто задыхаюсь в этом доме, где одна ложь и притворство.

Но хватит ли сил? Смогу ли я переубедить её, выстоять перед её мягким напором? Или опять сломаюсь и позволю решать за меня? Не знаю. Но попробую. Ради себя. Ради своего будущего.

Дома увидела папу.

— С приездом, дочка.

Я просто кивнула. В моей комнате всё по-старому. Те же вещи. Как только Максим зашёл, я выпалила:

— Уходи. Ты мне жизнь сломал, а ведёшь себя, как ни в чём не бывало.

— Прости, Милана. Я виноват. Клянусь, сделаю всё, чтобы загладить вину.

— Вернёшь мои здоровые ноги? Тогда прощу. А раз нет, то пошёл вон!

— Дай мне быть рядом.

— Ты уничтожил всё, что я любила! Теперь я живу как инвалид!

— Ты права, это всё я. Дай шанс побыть рядом. Дай шанс исправиться.

— И как ты это сделаешь? Деньгами откупишься? – съязвила я.

— Нет, любовью.

Я усмехнулась.

— А ты вообще способен любить? Я для тебя просто трофей, который надо было завоевать.

— Не говори так, прошу, Милана.

Он аж перекосился от боли, и мне на миг показалось, что он и правда раскаивается. Но я тут же отогнала эту мысль. Максим всегда умел притворяться.

— Любовь? После всего этого? Не смеши меня, — я отвернулась к окну, чтобы слёзы не было видно. — Видеть тебя – это пытка. Каждое слово, каждый взгляд – напоминание о том, что я потеряла.

Глава 3

Макс

Несколько часов назад

— Ты что, совсем с головой не дружишь? — возмущается мать, наблюдая, как я пакую вещи. — Что ты творишь?! Никакой поездки не будет! Я тебе этого не разрешу!

— Мам, неужели ты не понимаешь, что из-за меня девчонка из университета теперь инвалид! Её семья получила от вас деньги, чтобы избежать обращения в правоохранительные органы. Считаешь, я ничего не понимаю? Я не намерен оплачивать её молчание. Если она решит сообщить обо мне в полицию, это будет исключительно её выбор. А пока я намерен быть рядом с ней.

Мать замолчала, ее лицо исказилось от смеси гнева и отчаяния. Она тяжело опустилась на край кровати, словно подкошенная.

— Ты… ты все знаешь? — прошептала она, словно боясь услышать собственный голос. — Кто тебе рассказал?

— Это не имеет значения, — ответил я, стараясь сохранить твердость в голосе, хотя внутри все дрожало. — Важно то, что я знаю правду. И я не могу больше жить с этим.

— Но куда ты поедешь? Что ты собираешься делать? — в ее голосе слышалось искреннее беспокойство.

— Я поеду к ней. Я хочу лично попросить прощения. Хочу узнать, чем я могу помочь. И если она захочет, чтобы я понес наказание, я приму это.

Мать закрыла лицо руками и заплакала. Я знал, что ей больно. Но мне было больно тоже. Больно от осознания того, что мои родители, пытаясь защитить меня, совершили чудовищную ошибку. И я должен был ее исправить.

Я подошел к ней и опустился на колени, взял ее руки в свои. Они были холодными и дрожали. Я смотрел в ее заплаканные глаза, пытаясь найти там хоть каплю понимания.

– Мама, я знаю, что вам было тяжело. Вы хотели как лучше. Но это неправильно. Я не могу позволить себе жить дальше, зная, что моя жизнь построена на лжи и чужом горе.

Она убрала руки от лица и посмотрела на меня с мольбой.

– Пожалуйста, не делай этого, – сказала она тихо. – Подумай о нас, о своем отце. Это убьет его.

– Я думал о вас все эти годы, – ответил я. – Но я сейчас думаю о ней, о той, чью жизнь я сломал. Я должен сделать это. Это единственный способ, которым я могу хоть немного искупить свою вину.

Я поднялся и направился к двери. Обернувшись, я увидел, что мать все еще сидит на кровати, неподвижная и сломленная. Я знал, что оставляю ее в глубокой печали, но я должен был сделать это. Ради себя, ради нее и ради той, чью жизнь мы разрушили. Я вышел из комнаты, оставив за собой тишину и боль, решительно настроенный на то, чтобы встретить свою судьбу лицом к лицу.

***

В доме Миланы жил ее отец и мама. Сестра и брата у неё не было. Когда вошла в дом чуть от стыда не вышла оттуда сразу. Из-за меня…из-за меня сейчас их единственная дочь не сможет ходить…а мой близкий друг видеть меня не хочет.