Он, мой друг детства

Глава 1. Будет тут

Внимание! Данная книга предназначена только для лиц старше 18 лет.

В книге содержатся: ненормативная лексика, сцены употребления алкоголя, откровенные сексуальные сцены и эпизоды психологического-физического насилия.

Автор не стремился оскорбить или задеть чьи-либо чувства, взгляды, убеждения. Все события, описанные в книге, являются вымышленными, и любое совпадение с реальностью случайно.

Эта книга предназначена исключительно для развлекательного чтения.

****

С самого детства я мечтала о безграничной и настоящей любви. Когда мы с мамой смотрели очередной турецкий сериал, я постоянно твердила: «Мама, у меня будет так же!»

Она всегда отвечала одно и то же: «Сначала подрасти!»

Я подросла, но ничего не изменилось. Мне уже двадцать один, а я до сих пор без отношений. Ладно отношения — но ведь я даже ни разу не целовалась!

— Настя! Вынеси, пожалуйста, мусор, — кричит мама с кухни.

— Чёрт возьми, ты же знаешь, что я приехала всего на пару дней, а ты уже грузишь! — ворчу, выползая из комнаты в растянутой пижаме и с растрёпанными волосами. — Совсем не скучала что ли?

— Ой давай не ленись, — отвечает она, закатывая глаза. — Приехала на праздничные выходные, чтобы просидеть в комнате? И вообще не ругайся тут! Мусор вынеси, пожалуйста.

— Ааа, сейчас, — вздыхаю и подхватываю небольшой мешок с порога.

Что за напасть — и дома не удаётся быть отшельницей. Я учусь в другом городе и постоянно пропадаю то на парах, то на работе, поэтому приезжаю к маме только на каникулы. Она — любительница активного отдыха, так что после её энергичных затей мне ещё неделю приходится отсыпаться. А в институте не даёт заскучать подруга Маша, которая без конца таскается по клубам.

Открываю крышку мусорного бака и кидаю мешок. Свет подъезжающей машины на пару секунд ослепляет меня. К соседнему дому подъехала машина… Странно — там живёт тётя Света, мамина лучшая подруга, а у неё точно нет машины.

Мне, как всегда, лень вникать в чужие дела, поэтому возвращаюсь в дом.

— Всё, твой мусор вынесен! — бросаю тапки у порога и иду на кухню, где уже шкварчит ужин.

Мама держит в руках телефон, прислонившись к плите.

— Насть, — говорит она, улыбаясь.

— Что? — тяжело выдыхаю.

— Ваня приехал!

Я не верю своим ушам. Ваня — мой лучший друг (по крайней мере когда‑то таковым был). Мы росли вместе: детский сад, школа. Потом поступили в разные институты. Ване предложили уехать за границу учиться и играть за молодёжную сборную по баскетболу. Он мечтал об этом с детства, поэтому согласился почти сразу.

Было тяжело отпускать человека, который меня понимал, но я отпустила. Мы клялись, что расстояние нас не разлучит, но у каждого появились свои планы, мечты и заботы. Мы не виделись ровно пять лет. Интересно, помнит ли он меня? Конечно помнит — как он мог забыть?

— И надолго он? — пытаюсь скрыть интерес равнодушной интонацией.

— Вроде на пару недель, — отвечает мама и расплывается в широкой улыбке. — Я их завтра пригласила к нам!

— Ты что?! — моё спокойствие испаряется мгновенно.

— Насть, прекрати, — снова повышает голос мама. — Дружба кончается, но это не повод вечно обижаться!

— Ла‑ла‑ла! — закидываю капюшон на голову и шагами удаляюсь в комнату. — Я тебя не слышу!

— Коза! — кричит мама.

— Сама такая! — отвечаю я, захлопывая дверь.

Лежу на кровати и пристально смотрю в потолок. Чёрт, он приезжает спустя столько лет, и я увижу его уже завтра. Интересно, помнит ли он меня? Да нет, конечно помнит — он не мог забыть.

Фух. Надо просто выдохнуть. Завтра, когда он придёт, я не буду показывать, что он мне не безразличен. Да, так и сделаю.

Ладно бы он мне просто не писал, но этот гад игнорировал мои сообщения неделями, а потом отвечал одним коротким сообщением.

А когда я перестала ему писать, он и вовсе забыл обо мне. Я решила делать вид, будто не помню его. Конечно, это ложь. Можно сказать, я даже скучаю по нему.

Тяжело выдыхаю и накидываю на себя одеяло. Есть после такой новости я уж точно не собираюсь, так что ложусь спать.

***

— Настя, вставай, кому говорю! — слышу я сквозь сон.

Мягкое одеяло силой выдёргивают из‑под меня. Холодно.

— Ну хватит кричать, — сонно отмахиваюсь я.

— Я же говорю, что через час придут гости! А ты всё так и лежишь. Никакой совести.

Через час придут гости. Кто?

Осознание тут же бьёт мне в голову. Ваня. Он придёт через час.

Я подпрыгиваю и рвусь в ванную. Смотрю в зеркало в надежде увидеть там человека, а не гоблина. Нужно привести себя в порядок как можно лучше — я не должна проиграть в этой невидимой схватке «кто больше похорошел за эти годы». Но, помня Ваню подростком, понимаю: сейчас я, наверное, уже проигрываю. Карие глаза, высокий — нет, очень высокий рост, широкие плечи и накачанные руки — всё это у него уже было в юности. Страшно представить, что с ним сейчас. Наверное, девчонки до сих пор за ним бегают. Хотя может он и сейчас одинок, ведь раньше он обычно никак не реагировал на комплименты, вечно бубнил что‑то вроде «У них в голове вата».

Пф. Надо собраться.

Хлопаю себя ладонями по щекам и приступаю к макияжу. Немного тонального, тушь, помада, распущенные волосы — вроде бы ничего не меняется. Как ни стараюсь, всё равно кажется, что выгляжу нелепо, будто ребёнку дали косметичку. Ладно. Ничего страшного, просто оденусь нормально.

Натягиваю джинсы и надеваю белый топ. С фигурой у меня всё в порядке — спасибо материнским генам. Вываливаюсь из комнаты и краем глаза вижу, как мама накрывает на стол.

Глава 2. Знал ли он тогда? Он знал?..

Тёмные густые волосы, рост такой, что я буквально смотрю на него снизу вверх. Он стоит в дверях, без спешки, с равнодушным выражением лица.

— Привет, — говорит он спокойно.

На секунду мне показалось, что он тоже застыл, но уже через миг вернулся в себя.

Я откашливаться не стала, просто открыла дверь шире.

— Кхем… привет, — опускаю глаза и делаю шаг в сторону. — Проходи.

Он входит в небольшую прихожую, и его силуэт заполняет пространство так, что мне становится тесно.

— Ванечка! — из кухни раздаётся радостный голос мамы.

Боже, она радуется ему больше чем мне. Обидно — да, это как удар ниже живота.

— Настя, привет! — в проеме появилась она, моя спасительница по жизни.

— Тётя Света! — я бросаюсь ей на шею.

Мать Вани — женщина с добрым лицом, я её искренне люблю. Мы часто виделись, когда я приезжала на каникулы, но в этот раз встреча в доме случилась впервые.

— Ты так похудела! Неужели тебя мать не кормит? — с тревогой оглядывает меня тётя Света с ног до головы.

— О, да кто бы говорил, — мамин голос резкий, но в голосе слышится улыбка. — Ты лучше расскажи, чем его кормили, что он таким вырос!

Я снова переводя взгляд на Ваню, застыла. Он смотрит прямо на меня — нет, не просто смотрит, а как будто прожигает взглядом. Холод и наглость в одном.

— Ой да бросьте, давайте за стол! — тётя Света мигом подгоняет всех к кухонному столу.

По иронии судьбы я села прямо напротив Вани. В комнате гулко и весело, разговоры льются словно ручей, а мне всё это проходит мимо ушей. Он будто бы рядом, но совершенно не интересуется тем, как я жила всё это время. И это ранит сильнее, чем хотелось бы признать.

Он вырос. Больше не тот парень, с которым мы бегали в школу босиком летом и делили конфеты. Передо мной — мужчина: широкоплечий, с большими руками и спокойным, строгим взглядом.

— О, Настя, — голос мамы снова возвращает меня в реальность. — Не хочешь рассказать, как дела в институте?

— Да… — я неловко выдохнула. — Всё нормально, скоро защита диплома, готовлюсь.

Как же неловко звучат слова в таком шумном доме! Хочется просто уйти в свою комнату и спрятаться от взглядов.

Неожиданно Ваня встаёт и смотрит на меня.

— Насть, давай пройдёмся, — говорит он и прямо встаёт из‑за стола.

Я перевожу взгляд на маму и ловлю её выразительный взгляд: «Не стой как дура, вставай и иди». Я собираюсь и медленно поднимаюсь.

На пороге женщины шепчутся. Мне хочется зашипеть в ответ, но я сдерживаюсь: не время для сцен.

Руки немного потеют. Мы так давно не общались, а он совсем не стеснялся пригласить меня выйти. Что мы будем говорить? О том, как жили? О том, что между нами изменилось? Я не уверена, что разговор будет таким же лёгким, как раньше.

****

Пять лет назад

— Настя! — он буквально врезается в меня, как обычно, с широкой ухмылкой.

— Прекрати вешаться мне на шею, ты меня сломаешь, — ляпаю я и отталкиваю его руку.

Он прыгает вокруг меня, как весёлая обезьяна, и это раздражает в плохом настроении ещё больше.

— Воу, кажется, у нас тут кто‑то в плохом настроении, — он делает вид, что серьёзен, и останавливается прямо передо мной.

— Вань, сейчас совсем не время для твоих шуток, — тороплюсь я.

— Что случилось? Положись на меня, я улажу всё! — он гордо поднимает подбородок и показывает самую сияющую улыбку, какую только умеет.

Я вздыхаю и говорю честно:

— Максим опять не отвечает на мои сигналы.

— Ох, этот Максим, — он закатывает глаза и уступает мне путь, как всегда. — Скажи честно, чем он тебя так привлёк?

— Он самый красивый парень в школе, — отвечаю я, медленно идя к калитке. — И не только этим. Он обаятельный.

— Самый красивый парень в школе после кого? — он подмигивает, намекая на себя.

— После тебя, — я морщусь и показываю ему дулю.

Он дует губы и притворно обижается.

Мы останавливаемся у ларька и берём по палочке фруктового льда. Мне кажется, весь мир тогда был проще: мороженое, смех и вечный Ваня рядом.

— Знаешь, тебе пора забить на него, — говорит он, откусывая лёд.

— Может это мой единственный шанс найти нормального мужика, — жалобно произношу я, сползая по спинке стула. — Тебе не понять, за тобой каждая вторая бегает. Все хотят быть с тобой!

— Ты нет, значит не все!

— Пф, я та самая первая! Пошли домой, поиграем в приставку.

****

Тогда мне казалось, будто так будет вечно. Как будто фруктовый лёд и пара дурацких шуток будут спасать моё неугомонное сердце каждый раз.

Но каким же было моё удивление, когда всё поменялось в тот злополучный день.

****

— Ты смеёшься?! — я подскакиваю с кровати от удивления.

— Нет, мне предложили хорошее место. Да и от общаги до института недалеко, — откидывает он волосы назад.

— Да потому что это другая страна! Вдруг не получится, и они тебя вышвырнут, — пытаюсь выразить все свои самые страшные опасения.

— Я понимаю, — он немного мнётся. — Но я мечтал об этом. Когда ещё выпадет такой шанс?

Ком в горле заставляет голос дрогнуть.

— А что будет с нашей дружбой? — поднимаю на него глаза; они вот‑вот зальются слезами обиды.

— Всё будет как прежде. Как ты сама говорила: «Была бы возможность — улетела бы от твоей наглой морды на тысячу километров»! — пытается пошутить он, но шутка звучит хрупко.

Я выдавливаю что‑то похожее на смешок и снова перебираю в голове все свои страхи.