Она пришла с Земли - 2. Студентка

Глава 1. Жизнь читера

Если возникли какие-то проблемы, положи руку на сердце и скажи ему: «Все хорошо!».

К/ф "Три идиота" (2009)

Со дня поступления прошло уже две недели, но за это время Лера освоила лишь один навык — ношение ведер с водой. Да уж, не так она представляла себе жизнь в академии, но что поделать, если после испытаний началась не учеба, а каникулы. Целый месяц каникул!

Чтобы не оказаться на улице, да без денег, Лера попросила о подработке, и ей пошли навстречу: поручили поливать все эти чёртовы растения во всех этих чёртовых внутренних дворах, накрытых чёртовыми магическими куполами!

Дэр Флавий, садовник, к которому Леру прикрепили помощницей, при первом взгляде на неё закатил глаза и пошёл к секретарю — разбираться. А Лера присела на лавочку — ждать. Она тогда еще ехидно подумала, что разборок скорее всего не будет, и двое горемык будут жаловаться друг другу на вырождение магов, на то, что их академию уже на горсть песка не ценят и тому подобное.

Во всяком случае, именно так причитал лэр Овидиус ван Притт, секретарь, к которому она пришла прямиком с испытания. Всё не верил, что такая «бессильная» поступить смогла. Но бумаги-с...

На этой лавочке легкая жизнь и закончилась. С кислым лицом и сетуя, что никто из нормальных студентов не остался на каникулы подработать, дэр Флавий вручил Лере два ведра и велел таскать воду: десять ведер под дерево, четыре под куст, ну и на газоны поплескать. А сам, взрослый мужик, наблюдал, как она справляется, да покрикивал, подгоняя. Вот и батрачила Лера, как раб на плантациях.

Адский труд!

В первый день от усталости ей казалось, где упадет, там и вырубится, но нет — мышцы и суставы так ломало, так выворачивало, что вместо сна всю ночь она вертелась и массировала ноги, стараясь унять боль. На второй день и вовсе встать не смогла. Только к обеду раскачалась и выползла из общаги...

В общем, радость от лета посреди зимы быстро поутихла. Вроде всё здорово: зелень, тепло, птички, — но эта уйма деревьев! И парочки бы хватило!

Зато на остальное грех было жаловаться.

Во-первых, заплатят. Обещали за месяц золотой, что по меркам магов и патрициев — гроши, не стоящие внимания, зато для деревенских — офигенный заработок.

Во-вторых, кормят бесплатно. Невкусно, правда, будто конкурс проводят на самое противное блюдо.

В-третьих, не надо выходить в город. Сиди себе за крепкими стенами, куда посторонним, вроде всяких там сутенеров, путь заказан. Красота!

В-четвертых, это же академия! Книги!

Немного попривыкнув к нагрузке, Лера выкроила время и сходила в библиотеку. Жаль только, что никаких учебников не выдали. Здесь вообще на руки ничего не выдавали. Зато хочешь заниматься — сиди в зале и читай, благо зал был шикарен: мощеный дворик под куполом, укромные уголки с мягкими креслами и диванчиками и повсюду кадки с цветами. Только обожаемый римлянами бассейн не выкопали, наверное, чтобы влага не испортила книги.

А местные-то и впрямь оказались римлянами вперемешку с бриттами.

Библиотекарь, син Кэмиллус Витлин, — высокий старик с худыми высохшими руками и длинным носом-клювом, проворчал, что и на каникулах ему не дают покоя, однако внимательно выслушал пожелания Леры о «легкой» книжице и принес «Начала истории».

Латиница изменилась за века, прошедшие с переселения людей на Эйлун, но не сильно, и Лера быстро разобралась с чтением. «Начала истории» она одолела за несколько вечеров. Пополнила словарный запас и наконец-то узнала факты.

То, что нынешние эйлунцы жили когда-то на Земле, она уже поняла и даже предположила, что они из Древнего Рима. И не ошиблась!

Переселенцами оказались воины римского девятого легиона, в книге даже его символ — орёл — изобразили в мельчайших деталях. Кроме легиона, маги-основатели захватили с Земли еще и несколько племен то ли бриттов, то ли шотландцев, в общем, варваров. Историю тогда писали образованные легионеры, так что — варвары, да и все.

Вначале римляне бунтовали, требовали вернуть их в родной мир, где они продолжили бы служить Риму, однако маги быстро показали свою силу и утихомирили буянов. Легионеры смирились, стали осваиваться.

А вот варвары домой не просились. Эти ушлые бритты сразу оценили прелесть новой родины.

И не удивительно. Эйлун описывался настоящей землей обетованной. Здесь все было для жизни: красивый каменный город, готовый к заселению; вековые леса, кишащие живностью; реки, сверкающие от рыбы; поля и сады, полные пищи. Многие растения и животные были знакомы и привычны, а некоторые уже исчезли с Земли, но процветали здесь. Маги давно подготавливали этот мир и перенесли даже мамонтов, саблезубых тигров и пещерных медведей, не говоря уж о прочей «мелочевке».

Сами маги-основатели называли себя «си-ши» и по мнению землян были похожи на демонов. Насчитывалось их всего несколько сотен, но жили си-ши так долго, что казались вечными. Более трехсот лет они провели бок о бок с переселенцами, обучили их магии, помогли выстроить города вокруг разбросанных по материку порталов, а потом исчезли. Умерли один за другим. Все же они были смертны, а потомства почему-то не оставляли.

Скорее всего, маги знали о собственном вырождении и неминуемой гибели и именно поэтому привели сюда людей. Но вот зачем? Генетически-то си-ши и земляне не совместимы. Может не хотели, чтобы мир, взлелеянный ими, пропал? Так зачем тут люди? С ними только быстрее все пропадает.

Впрочем, загадка эта Леру не особо интересовала. Жадно глотая страницу за страницей, она искала сведения о порталах, но пока кроме упоминания их как средств перехода, ничего не нашла: ни принципов действия, ни рецепта «сделай сам» — глухо. Однако, книг было еще много, вот и сидела Лера до ночи в библиотеке, а днем поливала, поливала, поливала...

Глава 2. Бог не выдаст, свинья не съест

— Вэлэри?!

Знакомый голос прозвучал неожиданно. Лера бухнула ведра на землю и чертыхнулась — чуть не половину выплеснула на подол. Как все-таки глупо — рабочее платье! Платье, Карл! А почему не смирительная рубашка? Сам-то дэр Флавий пробовал в платье воду таскать? Или дело в том, что нет здесь дураков руками работать? Всё магией да магией...

А позади стоял рыжий спасатель. Не веря своему счастью, Лера спросила:

— Дилан, ты?

— Я! — ухмыльнулся Дилан. — Да пребудет с тобой сила!

Лера подумала, что лучше бы сила прибыла, и рассмеялась:

— И с тобой... пусть пребудет. Я так рада! — не находя слов, она схватила Дилана за руку и потрясла. — Очень рада!

— Эй, ты чего? — Дилан смутился и отобрал руку. — Не виделись-то пару недель.

Лера кивнула и часто заморгала, прогоняя внезапно подступившие слезы. И правда, чего это она? Но как же потеплело на душе при виде рыжика!

— Ты здесь какими судьбами?

— Свободный денёк выдался и вот... — Дилан помахал сумкой. —Записываться пришёл.

— Куда записываться? Зачем?

Дилан закатил глаза:

— Сюда. Учиться.

— Сюда?!

Лера на мгновенье даже задохнулась от радости. У нее будет друг?! Он ведь друг? Боясь, что все-таки не правильно поняла и Дилан скоро уйдет, она осторожно спросила:

— Ты же двадцать три кристалла набрал... Разве их не хватило на хорошую академию?

Дилан оглядел залитые солнцем площадь и здания и снял подбитый мехом плащ.

— Жарко тут... Заметила, день прибывает?

— Заметила... Ты говорил, что здесь отстой и ссылка для слабаков...

Лера продолжала выжидающе смотреть на Дилана, а тот вдруг взорвался:

— Ну отстой, ну ссылка! Что ж теперь?! Тоже ведь на магов учат!

Слишком бурная реакция сбила с толку, и Лера забормотала:

— Должна же быть причина, по которой...

— Да есть у меня причина! Есть! — прервал её Дилан и, отвернувшись, мрачно буркнул: — Личная.

Лера обиженно прищурилась и, подхватив ведра, отправилась к очередному дереву. Не хочет говорить, ну и пускай, а у неё — работа!

Дилан еще потоптался на месте, потом крикнул:

— Я скоро! Ты не уходи никуда! — и побежал к администрации.

— Куда я уйду? — проворчала Лера, выливая воду.

Посмотрев на захлопнувшуюся за Диланом дверь, Лера снова широко улыбнулась. Как же здорово, что он здесь! И он — друг! Конечно, друг! Защищал от богатеньких отморозков, не морщится, глядя на шрамы, и спокойно воспринимает её несчастные двадцать единиц силы. Только друг может так!

Был, конечно, еще один человек, который вступился за неё и не обратил внимания на её уродство и слабость, и она даже несколько раз вспоминала о нём. О том самом, бритоголовом. Но тут же одергивала себя, ведь она для него, аристократа, — букашка, не стоящая лишнего взгляда. К тому же, он — в столице, а она — в провинциальной Альтии.

Теперь и Дилан здесь.

Лера перевернула ведро и села на него. А рыжик вроде хороший парень — добродушный, открытый. Что если расспросить его о магии и потоках? Как он отреагирует?

На его месте она была бы шокирована, что человек, поступивший в академию, не знает элементарных вещей, но докладывать начальству не стала бы. Да, точно не стала бы. Мошенник ведь все равно не сможет учиться, и его отчислят. Ну, а если сможет... то и флаг ему в руки!

Однако, неизвестно, как Дилан отнесется к такому. Вдруг он настолько законопослушный, что настучит на неё или, вообще, донесёт в Магический Контроль! И ее казнят...

По спине скользнул холодок.

Сцена казни никак не желала забываться. Память в мельчайших деталях хранила взгляд осужденного мужчины, его скованные запястья и сжатые кулаки... Его улыбку... И звук упавшей головы...

От страшных воспоминаний отвлек голос Дилана:

— Вэлэри, айда в город! Прогуляемся, пообедаем!

Дилан весело прыгал вниз по ступеням. Солнце золотило его рыжую шевелюру, а от легких шагов и улыбки веяло беззаботностью.

Аж сердце защемило при мысли, что он сейчас уйдет, и она опять останется одна. Да и пообедать хотелось. Но лишний раз высовывать нос из безопасного студгородка... На кой леший? Хотя... они ведь вдвоем будут. И можно узнать что-нибудь полезное.

Лера медленно встала.

— Ну давай, прогуляемся.

До города добрались быстрым шагом, Лера даже вспотела в своей шубе.

— Здесь есть неплохое местечко, — сказал Дилан. — «Сыто-пьяно» называется. Не против?

— Спрашиваешь! Да я мечтаю быть сытой! Знал бы ты какой гадостью в академии кормят, как будто в «отстойнике» и продукты чем-то провинились и повар над ними издевается.

Узкими неприметными переулками они вышли к полуподвалу, источающему обалденные ароматы.

Полутемное помещение с маленькими окнами и пылающим камином, запахи жареного мяса и лука, невнятное гудение голосов — в таких местах Лере еще не приходилось бывать.

Они устроились за угловым столиком и заказали парнишке-официанту сегодняшнее блюдо. Лера вначале попросила меню, но на нее так удивленно посмотрели — и Дилан, и официант, — что она примолкла и предоставила все рыжику. Лишь уточнила, сколько будет стоить обед. Удовлетворившись названной ценой в одну серебрушку — на двоих! — расслабилась.

Дилан с затаенным весельем наблюдал за ней, а когда официант отошел, спросил:

— Ты вообще из деревни не выезжала?

— М-м, нет.

Лера еле сдержала ухмылку. Ха, знал бы он, из какой она «деревни»!

Разговор не клеился. Дилан задумался о чем-то своем, и лицо его стало непривычно угрюмым. Лера же, околдованная витающими ароматами, ни о чём, кроме еды, думать не могла и не хотела.

Вскоре принесли жареные бараньи ребрышки с печеными овощами, пару пресных лепешек и кувшин травяного отвара.

За едой Дилан оттаял. Смеясь, рассказал, как секретарь изумился его «опрометчивому поступку» — прийти в Альтийскую академию с двадцатью тремя кристаллами.

— Жаль, нельзя продать лишние три кристалла какому-нибудь бедолаге, — пробубнил он полным ртом. — Мне бы золотишко не помешало.

Глава 3. У всех свои проблемы

Дэр Флавий бушевал. Нет, он не размахивал руками, не выворачивал землю своей магией и даже не кричал. Главный садовник бушевал внутри. А наружу холодным, ядовитым туманом сочились фразы:

— Вы что же, лиа Дартс, считаете, что за сон до обеда вам заплатят в двойном размере?

— Посмотрите, лиа Дартс, на политые вами два дерева. А теперь на те двадцать, которые еще осталось полить. Что вы чувствуете? Надеюсь, собственную бесполезность.

Лера чувствовала лишь голод, усталость в напряженных руках и то, как липнет платье к потному телу.

А дэр Флавий не просто смотрел, как она таскает воду. Этот... нехороший человек ходил следом и нудел-нудел-нудел... Еще и каждое его «лиа» звучало особо презрительно. Похоже, не давал ему покоя тот факт, что Лера, с ее-то силенками, смеет называть себя одаренной.

Впрочем, Лера на садовника не злилась. И без того несчастный дэр Флавий переживал за своих зеленых подопечных и каждое утро бегал к секретарю в надежде на радостную весть о студенте-«воднике». Однако очередь из желающих почему-то не выстраивалась, и срывался дэр Флавий на безответной первокурснице.

А сегодня Лера еще и проспала. Какому же начальнику это понравится?

Вечером она села медитировать, сделала все, как советовал Дилан, и у нее получилось! Магия тёплым клубком воздуха крутилась прямо в груди!

Наверное, крутись там что-то другое, то впечатления были бы отнюдь не радостными. Как минимум затошнило бы. Но воздух... Невесомый, ласковый, он щекотал, играл на невидимых струнах и звал в полёт. Вот счастья-то было! И не так уж сложно оказалось почувствовать магию — всего-то перетаскать пару сотен ведер воды да съесть на ужин черствую булку, и усталый организм отключил мозг. Хоть патентуй способ, ведь Дилан-то говорил, что обычно на это уходят пара-тройка недель.

Лера тут же кинулась к изображению на полу — выпускать поток и греть комнату. Но ничего у нее не вышло. Чуть не до утра билась — всё без толку, лишь устала еще больше и проспала.

Вот и надрывался дэр Флавий, воображая, наверное, будто именно его тирады так печалят Леру. Её же больше угнетали болезненные рези в пустом желудке. Завтрак-то она пропустила!

Будто вторя её думам, дэр Флавий запричитал:

— Лиа Дартс, розы уже вянут! Давайте мы и вас не будем кормить и поить, а? Долго ли вы проживете?

Неужели она пробудила в садовнике садистские наклонности? У-у, абориген, потомок римских рабовладельцев... А вообще-то, она ведь не рабыня. Что он себе позволяет?

Лера вылила воду под какое-то дерево — судя по готовым раскрыться бутонам, плодовое, — и, бросив ведра, обернулась к садовнику.

— Вы абсолютно правы, дэр Флавий, — «завяну» я быстро. Так не пойти ли мне пообедать? А то руки, вон, «подвяли» уже, ведра не держат.

В доказательство Лера безвольно опустила руки и поболтала ими, словно резиновыми.

Дэр Флавий на миг опешил, но тут же зло сощурился и отчеканил:

— Вот польете половину, тогда и пообедаете!

Напоследок он мазнул по ее шрамам брезгливым взглядом и удалился, горделиво выпятив грудь и заложив руки за спину.

Вот же... редиска!

Повздыхав и помечтав об обычном садовом шланге, Лера снова взялась за работу.

Половину она одолела, уже когда сгустились зимние сумерки.

Столовая была пуста, один лишь толстяк повар уминал что-то за обе щеки.

— Припозднились вы, лиа, — ехидно лыбясь полным ртом, прочавкал этот вредный дядька. — Но порцию вашу я сберег, и молоко еще не прокисло. Прошу... — С преувеличенной аккуратностью он выставил на поднос тарелку и кружку.

Остывшая каша, как будто покрытая склизкой кожицей, аппетита не вызывала. Как и молоко с морщинистой пенкой. Однако организм упрямо требовал еды, и Лера пошла на компромисс — взяла молоко, а кашу вернула повару.

— Благодарю за заботу, син Лидарий, но я не голодна.

Залпом выпив молоко, она отдала кружку повару и отправилась отдохнуть на одном из диванов. Спину прожёг недобрый взгляд толстяка. Потом по тарелке стукнула ложка и послышалось шмяканье вязкой субстанции. Да, да, син Лидарий, вашей каше самое место в помойном ведре.

Укрывшись за кадками с растениями, Лера с тихим вздохом растеклась по мягкому сиденью. Напряженные мышцы начали расслабляться, по телу пробежала приятная волна. Хорошо...

— Лиа Дартс! — раздался вдруг с улицы гневный вопль дэра Флавия.

Лера застонала и, не двигаясь с места, сонно проворчала:

— Да иду я, иду... И чего так орать? Будто на кактус сел...

Вечером от усталости она еле шевелилась, но даже мысли об отдыхе не допустила. Надо было во что бы то ни стало совладать с магией.

Закуклившись в шубу и одеяло, Лера устроилась в комнате на полу перед рисунком плетения. В скудном свете звезд примерилась, по какой траектории посылать поток и, закрыв глаза, сконцентрировалась.

Воздушный клубок был все там же — в груди. Он вертелся и подбивал на шалости, будто игривый котенок.

— Буду звать тебя Мурзиком, — пробормотала Лера на русском.

Как и в предыдущую ночь, она попыталась вытянуть из него щуп, потом пробовала вообразить, что из воздушного клубка бьет луч, что между полом и клубком протянут туннель, пробовала даже «оторвать» кусочек своей магии и отправить на рисунок — ничего не выходило.

Надо было подробней выспросить Дилана! Но как? И без того он заподозрил неладное.

— Двадцать кристаллов... Как ты их набрала? — повторяет Дилан.

В голове звенящая пустота: ни одного правдоподобного объяснения, ни шутки, — и Лера молчит. Смотрит на Дилана и молчит. Ноги словно вросли в землю и невозможно даже пошевелиться — все тело затопил страх. Не столько перед Диланом, сколько от кошмарной мысли, что у комиссии тоже мог возникнуть такой вопрос. Но почему они не задали его? Или еще зададут?

— Ладно, можешь не отвечать.

Дилан разворачивается, чтобы уйти. Уйти навсегда и забыть о несостоявшейся дружбе.

Глава 4. На рынке

На рыночной площади было шумно и суетно, казалось, будто сегодня здесь собрался весь город.

Потоптавшись у крайнего ряда, Лера решила, что тихие магазинчики все-таки лучшее место для покупок, и уже собралась уходить, как вдруг кто-то толкнул ее, и звонкий девичий голос воскликнул:

— Вэлэри?!

Лера присмотрелась к налетевшей на нее девушке.

— Клири?

Да, точно! Та самая круглолицая болтушка из общежития магических служанок. Клири смерила Леру любопытным взглядом, а потом оглянулась и крикнула:

— Ани, Петра, идите сюда! Здесь страшненькая!

На крик обернулись все вокруг, и Лера, ругаясь сквозь зубы, опустила лицо и глубже натянула шаль. Ну, Клири, спасибо! Удружила! И за такт спасибо!

Она отступила, мечтая поскорее скрыться, но беспардонная девица вцепилась в рукав ее шубки и затараторила:

— Зря ты сбежала! Мы такому там учимся! Такому учимся!

Лера замерла. Ладони вдруг вспотели от нахлынувшего волнения, а в воздухе словно зависла невысказанная фраза: «Болтун — находка для шпиона».

Клири, довольная, что ее внимательно слушают, гордо добавила:

— Петра даже говорит, что наши курсы лучше обычных.

— Не лучше, — с досадой сказала подошедшая Петра. — Просто служанок не учат грамоте и счету и все время уделяют управлению потоком.

— Да! Самому главному учат! А ты чего сбежала-то? — Не дожидаясь ответа, Клири подхватила Леру и Ани под руки и потащила вглубь рынка: — Поговорим по пути, а то нам к обеду вернуться надо. И чего столь народу? Толкаются еще, у-у, толстожопые.

— Клири! — Ани с укором посмотрела на подругу.

— Ой, да ладно! Не строй из себя дию Собер, дай хоть немножко свободы глотнуть. Вон, даже Вэлэри не обижается, что я ее страшненькой называю. Не обижаешься ведь?

Лера покосилась на хитрую моську Клири и спокойно ответила:

— Не обижаюсь, но мне неприятно.

Клири фыркнула:

— Всем приятности говорить — язык отсохнет! Нет, правда, праздник, что ли, какой? А, Петра? Ты же все знаешь.

— Мне не докладывают, — сухо ответила Петра. — Но на праздник не похоже. Давайте побыстрее купим, что надо, и уйдем. Не нравится мне тут.

— Тебе нигде не нравится, разве что в академии. Вот там-то ты уж была бы счастлива.

— Клири! — опять одернула Ани.

Клири демонстративно закатила глаза и сжала губы. Лера воспользовалась паузой и спросила:

— И что, многому вас научили?

— Конечно! — прервала Клири свой недолгий обет молчания. — Я уже магию свою чувствую и ауры вижу. Постой, твою гляну!

Они остановились у ближайшего прилавка, и Клири, закусив губу, сосредоточила взгляд где-то позади Леры. Захотелось оглянуться.

— Не вертись! — возмутилась Клири. — Я не могу пока у движущихся людей видеть.

— Нам пора, — напомнила Петра.

Ани же только вздохнула. Она, видимо, лучше знала нрав своей подруги. И верно, Клири не шелохнулась, зато таращилась так, что даже глаза у нее заслезились. Петра не выдержала:

— Да расслабься ты! Взгляд должен быть рассеянным. Как будто ты задумалась и смотришь сквозь предмет, но при этом не стараешься его увидеть.

— Да-да... — Клири выдохнула, моргнула, и глаза ее приобрели доброе телячье выражение.

В другой раз Лере стало бы смешно от такой метаморфозы, но сейчас было не до смеха. Сердце выдавало торопливую дробь, а мозг лихорадочно тасовал все раздобытые сведения.

Дилан упоминал о каком-то магзрении. Именно с помощью него видят ауры, потоки и плетения, и, судя по всему, именно на магзрение и настраивается Клири. А когда Петра пустилась в объяснения, Леру и вовсе бросило в жар — очень уж рекомендации напоминали о том, как смотреть стереокартинку: тоже «сквозь», не фокусируясь, и тогда откроется объемное изображение.

Пряча возбуждение, Лера повернулась к прилавку. Мимоходом отметила, что продаются тут специи, и глянула на торговца.

Торговец, кряжистый дядька в шубе и мохнатой шапке, сидел неподвижно и бесстрастно наблюдал за проходящими мимо людьми. Хороший объект. Лера расфокусировала взгляд.

— Клири, ты опять напрягаешься! — воскликнула Петра. — Скажи, пожалуйста, что ты пытаешься разглядеть? Внутренности?

Клири недовольно запыхтела и махнула рукой:

— Ай, ладно! В такой толпе разве получится? Прут все, как коровы на водопой.

Лере же, наоборот, уходить расхотелось. Ей казалось, что она вот-вот ухватит нужное состояние. Только еще немного постоять здесь...

— Попробуй снова, — предложила она Клири. — Нельзя же так быстро сдаваться.

Но та вдруг выпучила глаза и негодующе воскликнула:

— Ну уж нет! Чтоб я первый же выходной занятиями угробила?! Как бы не так! Девчонки, идем! Нас ждут ленты, шпильки и пуговицы.

Лера поспешила за девушками.

— А ты, Петра, — спросила она. — Уже готовь- и грей-камни научилась активировать?

Петра с неохотой, но ответила. Побоялась, наверное, что иначе за нее Клири чушь какую-нибудь сморозит.

— Ничего сложного в активации нет. Главное знать, как долго будет работать камень, и соответствующее время заряжать его.

Клири все же не утерпела, вмешалась:

— Вот что мне больше всего и не нравится. Это ж битый час придется сидеть и на грей-камень пялиться! Бр-р-р, не представляю, как я смогу высидеть. Сразу вспоминается карликовое дерево, которое сосед вырастил у себя дома. Буду такой же сгорбленной...

— Неужели целый час? — перебила ее Лера.

— Так ведь на день чтоб хватило! Эх, по-другому я службу нашу представляла... Думала, буду жить в красивом особняке, вкусно есть, ну и вроде как магией одаривать патрициев, которым, видишь ли, лень с артефактами возиться.

— Клири, замолчи, — Ани дернула подругу за руку и настороженно огляделась.

Но никто не слушал болтовню каких-то девиц. Женщины с корзинами и холщовыми сумками толкались у прилавков и громко торговались, сетуя на дороговизну. А вот мужчины больше молчали и, как показалось Лере, куда-то целенаправленно шли. Не все, конечно, но многие. Словно посреди броуновского движения вдруг появились заряженные частицы и начали двигаться в одном направлении.

Глава 5. Я Вэлэри Дартс, и я хочу дружить

Придя в себя после ужасного похода на рынок, следующие два дня Лера тренировалась на единственном человеке, за которым можно было достаточно долго наблюдать, — на поваре. Правда, син Лидарий ее внимания не оценил: нервничал под пронизывающим взглядом, вертелся и сбивал с настроя. Но Лера справилась и теперь улавливала нужное состояние магзрения за секунду. Син Лидарий оказался одаренным магией земли — его ауру окружала темно-фиолетовая окаёмка. У дэра Флавия обнаружилась такая же, только намного шире, насыщенней, и стало ясно, как одаренные «на глазок» определяют силу мага.

К концу тренировок до неё дошло, что можно было не смущать сина Лидария, а практиковаться на себе. К сожалению, вид собственной ауры не порадовал: голубая окаёмка была совсем тоненькой, словно вот-вот растворится.

А вот с активацией артефактов ничего не получилось. Ну никак не выходил поток «тоне-е-енько» и длительно! Выплескивался махом, да и все. Пришлось смириться и ждать начала занятий, уповая на то, что в качестве повторения преподаватели дадут какие-то азы.

***

Глаза у родителей сияют от радости, но Лера видит усталые морщинки на их лицах, поседевшие волосы и дрожащие уголки губ. И Димка с Санькой повзрослели. Внешне — те же подростки, а взгляды серьезные, движения сдержанные. Мужчины.

Они сидят за праздничным столом, но никто не ест: родители и братья смотрят на Леру, Лера — на них, и говорят, говорят...

Только все равно наговориться не успевают. Сквозь дурман счастья черным туманом подбирается ощущение, что скоро все закончится. Отгоняя его, Лера держит маму с папой за руки, только чернота все приближается, окружает. Наконец в пятачке света остается лишь стол. Все замолкают.

Папа тихо спрашивает:

— Ты же вернешься?

Сердце сжимается от боли.

Лера всхлипнула и проснулась, так и не ответив.

Все утро она ходила как сомнамбула: не заметила, как оделась, как позавтракала и как приступила к работе. Очнулась только, вытаскивая из бассейна ведро с водой.

— Конечно, я вернусь, — сказала она своему прыгающему, разлетающемуся в ряби отражению. — Найду путь на Землю и вернусь.

В книгах, по крайней мере, в тех, что пересмотрела, информации о порталах обнаружить не удалось, но окончательно этот источник она не отмела. Просто решила добавить еще один: разговоры. Если держать ушки на макушке, то выведать можно многое. Вон как замечательно вышло, когда она встретила на рынке девчонок (кстати, в порядке ли они?).

Зачерпнув второе ведро и убедившись, что во дворе никого нет, Лера снова обратилась к своему отражению:

— Тебе не помешало бы подружиться с кем-нибудь.

От одиночества и желания услышать русскую речь она частенько говорила сама с собой, читала стихи и напевала. Так становилось легче. Жаль только, что скоро с этим придется «завязать»: до учебы осталось лишь два дня и уже начали появляться студенты.

— Если влиться в компанию девушек, информацию можно лопатой грести, — продолжила она рассуждать, направляясь к розовым кустам. — Главное, вопросы правильные задавать, например, «Вы хотели бы побывать на другой планете?». Не, как рекламный агент... «Вот бы узнать, что стало с нашими предками на Земле». Тоже не то. Может, всем плевать на этих самых предков. Обсуждать не станут, да еще посмотрят как на дурочку... И кстати, как подружиться? Как, вообще, люди знакомятся? — Она вылила воду и в задумчивости понюхала цветок. — «Здрасьте, я Вэлэри Дартс, и я хочу дружить»... Интересно, бывают ли клубы анонимных друзей?

Ведь, если подумать, в деревне знакомства как такового не вышло: местные просто любопытничали. А Дилан... Дилан скорее всего обратил на нее внимание как не сильно одаренный на еще более слабую. Поди, глядя на нее, успокаивал себя и убеждал, что сможет поступить. А что? Вполне вероятно... Только почему спасать бросился? Синдром защитника? Впрочем, не важно. Главное, чтобы он не отвернулся, когда учеба начнется.

Лера в очередной раз наполнила ведра и поставила их на бортик. А хорошо же накачалась за месяц работы: пульс спокойный, и мышцы окрепли. Приятное ощущение...

Но вернемся к нашим баранам, то есть девушкам. Что им предложить? Чем заинтересовать?

Разворачиваясь и одновременно шагая вперед, Лера уловила перед собой движение. Задумчивость тому виной или невнимательность, но появление людей было до того внезапным, что притормозить она не успела и всем телом врезалась в нарядную девушку. Вода выплеснулась. Девушка с визгом отскочила и замерла, глядя широко раскрытыми глазами на свой подол, обвисший мокрой тряпкой.

— Простите, — растерянно пробормотала Лера. — Я вас не заметила.

— Не заметила? — прошипела девушка, поднимая взбешенный взгляд. — Ты...

Не договорив и снова взвизгнув, она отпрыгнула к столпившимся позади подружкам, и вся их компания с отвращением уставилась на Леру.

— До чего же кошмарно, — простонала пухленькая брюнетка.

Ее слова будто предохранитель сорвали — девицы разом заохали:

— Какая уродина!

— Меня тошнит от ее вида!

— Разве можно такую на улицу выпускать?

От фонтана гадостей Лера ошалела и рявкнула:

— Хожу, где хочу! А кому дурно, могу освежить! — Она вскинула ведро с остатками воды. — Ну, есть желающие?!

Девицы попятились, таращась на нее, как на сумасшедшую. Только облитая блондинка, похожая на куклу Барби, вскинула голову и процедила:

— Сегодня ты работаешь последний день. Слепая курица...

Резко развернувшись, она чуть не бегом рванула к администрации, но сырое платье, липнущее к ногам, поумерило ее пыл. Остальные девушки, оглядываясь и все громче и громче тараторя, двинулись за «Барби».

Лера с досадой и злостью смотрела им вслед. Хотела что-нибудь предложить девушкам, заинтересовать? Вот, пожалуйста, «заинтересовала» по самое не могу! А уж какое предложение сделала... Освежить! Ну разве кто-нибудь от такого откажется? Уж теперь-то они точно подружатся. Бли-и-ин...

Глава 6. Мечта студенток

В последний день каникул столовая гостеприимно распахнула двери перед студентами. Впрочем, на завтрак заманили туда немногих: лишь первокурсников, еще не знающих о местной, «отстойной», кухне, и потому занятыми оказались не больше полутора десятков столиков.

Взяв на раздаче свои порции, Лера с Диланом сели у окна.

— Это что за гадость? — ковырнул рыжик в тарелке.

Лера тоже потыкала вилкой в слипшуюся лапшу. Н-да... Еще наивных перваков «осчастливили» теплым, чуть подкрашенным чаем и черствой лепешкой.

— Здесь всегда гадость, — она вздохнула. — Но, как говорится, сытое брюхо к ученью глухо, так что...

— Где это такое говорится?! — перебил Дилан и постучал лепёшкой по столу. — Я съесть её хочу, а не гвозди заколачивать!

На их столик вдруг опустился еще один поднос, и знакомый «ботаник», усевшись напротив Леры, наставительно произнес:

— Мы едим, для того чтобы жить, но мы не живём для того, чтобы есть.

— Опять ты! — Дилан схватился за голову. — И опять со своими глупостями. А мне вот дед всегда говорил: «Ешьте, пейте, после смерти нет никакого наслаждения»! И дедов завет нравится мне больше ваших!

«Ботаник» подцепил лапшу, осмотрел и, когда та смачно шлепнулась обратно в тарелку, перевел взгляд на Леру:

— Дилан слишком недогадлив, поэтому не сочтите за дерзость, если я представлюсь сам.

Лера, не привыкшая к таким политесам, робко кивнула. Тогда «ботаник» привстал и, слегка поклонившись, сказал:

— Лэр Шоннери ван Терон. Рад знакомству. И буду рад, если мы перейдем на «ты».

— Да, конечно... — Было так неожиданно, что кто-то рад знакомству с ней, что Лера растерялась. — То есть... Я Вэлэри Дартс. Мне тоже очень приятно.

— Ну, расшаркались! — проворчал Дилан. — Лучше давайте покончим с этой размазней и пойдем расписание смотреть, его с утра обещали вывесить.

По пути в учебный корпус рыжик ехидно поинтересовался у «ботаника»:

— А чего это, лэр Шоннери ван Терон, вы за нами увязались? Вокруг столько молодых людей, соответствующих вашему статусу, а вы к каким-то плебеям прибились.

Шоннери посмотрел на Дилана свысока и скорбно вздохнул:

— Добродетель возрастает, если ее подвергают испытаниям.

— Чего? — Дилан остановился, недоуменно хлопая короткими ресницами.

Лера прыснула от смеха.

— Нет, Вэлэри, ты слышала?! — отмер Дилан. — Мы для него — испытания! Мы его мучиться заставляем, трудности преодолевать!

Шоннери порозовел и, покосившись на Леру, без всякого пафоса буркнул:

— На самом деле, мне с вами легче. — Потом он глянул на шедшую впереди компанию аристократов и тихо добавил: — Не привык я... с ними.

Дилан впервые с любопытством посмотрел на своего соседа, но ничего не сказал, и они пошли дальше.

Лера плотнее запахнула жилет, накинутый поверх платья. Утром было еще прохладно, но к обеду воздух под куполом прогреется и будет самое то. А хорошо все-таки эти римляне придумали: по периметру поставить здания и не только в каждом из них свой атриум сделать, но и обустроить общий двор с вечным летом. Целый год можно прожить, не надевая верхнюю одежду и не выходя наружу, — всё же есть: и жильё, и учебные корпуса, и столовая, и библиотека, и целительская. Только тренировочные полигоны под открытым небом. А так, кампус-мечта!

У расписания кучковался народ, и Лера придержала Дилана, хотевшего ввинтится в толпу.

— Подождём. Куда спешить?

Дилан недовольно засопел, но согласился и тут же, обнаружив свободный диван, плюхнулся на него. Шоннери же отошел к неизменному водоему в центре атриума.

Приглядевшись к студентам, Лера заметила, что девушки в среднем моложе парней, даже не парней, а скорее, молодых мужчин. Навскидку возраст студенток колебался от шестнадцати до двадцати лет, а вот мужская часть была года на четыре-пять старше. Лера поинтересовалась у Дилана, отчего так. Пожав плечами, тот ответил:

— У девушек же дар раньше просыпается, — и чуть погодя, хмуро добавил: — Вообще-то, все об этом знают.

Он выжидающе уставился на Леру, словно спрашивая, когда же она расскажет правду об испытании в лабиринте, но она сделала вид, что не заметила и пробормотав:

— Понятно... — отвернулась.

На соседний угловой диван запорхнула стайка девушек в ярких нарядах. Увидев среди них «Барби», которую она недавно облила, Лера поспешно села рядом с Диланом и укрылась за большим фикусом.

А девушки защебетали о предстоящих занятиях. Пение, танцы, этикет... Что? Лера в шоке посмотрела на Дилана. Тот задумчиво изучал мозоли на руках, и его, кажется, нисколько не удивляли ни пение, ни танцы. Но как же так? Разве это институт благородных девиц, а не академия магии? Или тут два в одном? Возможно. Все-таки элитное учебное заведение, в основном аристократия учится, а им это надо.

Лера протяжно выдохнула. Вот это она попала! Боялась магической практики, а оказывается, тут еще куча всего. Она ж не певица и не танцор, а уж местный этикет... Хотя его-то ладно, выучить можно, если учебник есть. А вот как быть со слухом и голосом? Их-то с детства тренировать нужно. Мамма миа!

Вдруг к соседкам простучали каблучки, и запыхавшийся девичий голос ликующе провозгласил:

— Ван Сатор приехал! Лэр Маркус ван Сатор!

Лера прислушалась. Конечно, мало ли кого так зовут, но пока она знала лишь одного Маркуса — того бритоголового. Тем временем за фикусом повисла пораженная тишина.

— Неужели тот самый? — несмело спросил кто-то.

И девушек прорвало.

— Конечно тот самый! Он же единственный!

– Но зачем он здесь? Вдруг невесту ищет?

– Размечталась! Его невесты в столице.

– Так он же у нас учиться будет! Я в «Магическом вестнике» читала.

— Я тоже слышала, что его в Альтию сослали. И знаете за что? За пьянство и драку!

Лера прижала ладонь ко рту и оглянулась на Дилана. Тот в ответ округлил глаза. Тоже считает, что их пьяный спаситель и Маркус ван Сатор, так всполошивший девиц, — один человек? А она ему бутылкой...