Евгения
2020 год
Несколько часов пути, и вот военный борт зашел на посадку и вскоре приземлился на военном аэродроме. Его уже встречали, и, спустившись с ребятами на родную землю, я сразу увидела подполковника медицинской службы Самохватова Андрея Ивановича – старого друга моего приемного отца.
Увидев меня, он заключил меня в объятия и перехватил мою сумку.
- С возвращением, девочка. Я, как узнал, что ты сегодня возвращаешься, решил сам тебя встретить и домой отвезти. А заодно и поговорим по дороге.
- Здравствуйте, Андрей Иванович! Рада Вас видеть, но не стоило беспокоиться. До города нас бы подбросили, а там ребятам со мной в одну сторону.
- Ты мне это брось, не стоило! Чай не чужие люди. Там супружница моя уже пироги напекла, вся машина пропахла, да и так, по мелочи собрала тебе, чтобы не пришлось после перелета еще и по магазинам бегать. Мог бы тебя сразу к нам забрать, она бы обрадовалась, но, думаю, к себе захочешь, так что не расстраивай мою Петровну.
Услышав это, я рассмеялась, звонко и легко.
Шутя и переговариваясь, мы вышли с аэродрома и подошли к машине Андрея Ивановича. Он забросил мой рюкзак в багажник и бросил неодобрительный взгляд в мою сторону, увидев, что я затянулась сигаретой.
- Бросай ты это, девочка, ты уже дома, тут спокойно, а мужчины, поверь мне, не любят девушек, от которых воняет как от пепельницы.
- А я, Андрей Иванович, и не спешу никого заводить себе, мне и одной хорошо! А это… - покрутила в руках сигарету, - брошу! Сама себе слово дала, что выкурю последнюю на родной земле и забуду об этой привычке.
Андрей Иванович, разобравшись с моим рюкзаком, встал рядом, опершись на капот своей «ласточки». Достав сигарету, прикурил, и некоторое время мы молча курили. А потом он заговорил:
- Какие планы дальше?
- Ну, для начала, завтра на кладбище съезжу к родителям, а потом психолог, как нам объявили, в обязательном порядке и поиски работы.
- Вот об этом я и хочу с тобой поговорить. Заскакивай после психолога ко мне, я с руководством говорил, тебя, после такой практики в Сирии, согласны к нам взять. Месяц, так и быть, отпуска, а потом будешь работать под моим руководством, грамотных спецов нам не хватает.
Помолчали, пока я обдумывала предложение. Работать в «Центре медицины и катастроф», как мой приемный отец, это было … заманчиво! Но я уже знала на собственном опыте, что с любой идеей надо сначала переспать, а потом уже и принимать по ней решение, о чем и сказала Андрею Ивановичу.
Тот согласно кивнул, и мы, выкинув окурки, а я еще и початую пачку сирийских сигарет, сели в машину.
Ну, здравствуй, Родина, принимай свою блудную дочь.
________________________
Дорогие читатели! Приглашаю вас в первую часть моей законченной истории "Опальная фаворитка наследного принца или вторая жизнб Женьки". Книга получилась очень объемной, поэтому было принято решение по настоятельной рекомендации админов, разделить её на две части. Поэтому, первую часть книги, которая останется навсегда бесплатной, я выделила в отдельную и именно её вы сейчас и открыли. В течении 14.10.25 г. в ней будут выложены все главы, а в дальнейшем, до конца этой недели, она будет дополнена визуалами. Но на сайте в настоящее время есть полная версия этой книги и 14.10.25 г. по ней будут выложены последние главы. В дальнейшем вторая, полная книга будет разделена и там останется только вторая часть и она также будет дополнена визуалами. Так что, если моя книга вам понравилась, не забудьте добавить её в библиотеку, чтобы не потерять. Приятного чтения!
Женя, год спустя
Открыла глаза, лениво потянулась на кровати и только после этого отключила будильник на телефоне.
Посмотрела на часы и от души выругалась на свою забывчивость. Меня же вчера Андрей Иванович попросил заступить на смену пораньше, так как Алёне Николаевне надо было раньше уйти домой. Я согласилась, а вот будильник перевести забыла, и теперь у меня почти не осталось времени на ежедневную зарядку, пропускать которую я себе никогда не позволяла.
Да, спортивное прошлое осталось в прошлом, так же, как и Сирия, где нас гоняли по полигону, а вот привычка делать упражнения по утрам на гибкость и на растяжку осталась. Поэтому я быстро подскочила с кровати, сделала минимум упражнений, достала любимые джинсы и стала одеваться, прыгая на одной ноге и одновременно чистя зубы.
Ожил телефон, звонила Алёна Николаевна, уточняла, не забыла ли я, что обещала прийти пораньше. Промычала в ответ, что скоро буду, и отключила звонок.
Завтракать уже времени не оставалось, а поэтому схватила из пустого холодильника два яблока, сделав в уме пометку зайти за продуктами, и закинула в сумку, намереваясь сгрызть хоть одно по пути в клинику. Надела свои любимые, хоть уже и изрядно потрёпанные кроссовки и выскочила из квартиры.
Город только просыпался, то тут, то там дворники мели опавшую листву, сонные прохожие спешили на остановку транспорта. Ночью прошёл дождь, и кое-где на тротуаре образовались лужи, наглядно показывая, как хорошо поработала дорожная служба пару месяцев назад, укладывая асфальт.
Пробегая мимо старика в потрёпанном свитере, пытавшегося вымести мусор из-под детской качели, притормозила:
- Дядь Мить, здравствуй, как здоровье? Сердце больше не шалит?
Он поднял голову и расплылся в улыбке:
- Здравствуй, Женечка! Спасибо, пилюли твои помогли, пока бог миловал.
- Ну и отлично! Только ты же помнишь, что на горячительное у тебя табу?
- Да как забыть такое-то? Иван с Николаем вчера приходили, но я ни-ни, как и обещал. Испугался я тогда знатно, дочка, хорошо, что ты рядом оказалась. Век молить за тебя всех святых буду!
- Да ладно тебе, дядь Мить! Ты это, главное, не пугай так больше. Помни о внуках, которые тебя любят.
Махнув на прощание рукой, я припустила дальше. Если я правильно помнила расписание, то нужный мне автобус скоро подойдёт на остановку, а мне до неё ещё бежать полквартала. Если не успею, придётся брать частника, а на это мой, потрёпанный за этот месяц, кошелёк не был рассчитан.
Нет, деньги, полученные от командировки в Сирию, были, но я сама себе запретила их снимать, откладывая на ремонт квартиры и на машину, о которой всегда мечтала.
Но мне повезло: автобус задержался на пару минут, и я благополучно на него успела. Влетела в здание клиники за десять минут до обещанного времени и сразу бросилась в ординаторскую, где меня ждала Алёна Николаевна, уже переодевшаяся на выход.
Пока я быстро меняла обувь и переодевалась, она мне коротко рассказала о поступивших пациентах за вчерашний день и положила на стол их медицинские карты. Облачившись в бриджи и короткий халат, надев шапочку на голову, я взяла медкарты и пробежалась по ним взглядом. Понятно: трое за вчерашний день, но их уже осмотрели и назначили лечение. Андрей Иванович постарался, а вот к двоим придётся зайти самой. Привезли недавно, и к ним ещё никто не подходил.
Но это мелочи, главное, чтобы не случилось чего чрезвычайного, после чего всех пострадавших везут к нам. Нет, от работы я не бегала, просто каждое ЧП- это чьи-то покалеченные судьбы, а вот это принять сложнее всего.
***
Ближе к ночи наступило относительное затишье. Решила воспользоваться минутами покоя и немного отдохнуть. Предупредив медсестричку на посту, прошла в ординаторскую и растянулась на маленьком продавленном диване, стоящем тут. Скольких этот диван повидал на своём веку, даже представить боюсь.
Закрыла глаза и провалилась в сон. А во сне опять увидела странные картинки: богато обставленная комната и потрясающий красавчик, который страстно прижимал меня к себе и творил со мной такие вещи, что даже во сне мне было стыдно.
Хлопнула дверь ординаторской, и я испуганно подскочила на диване. Иван и Андрей – два медбрата решили перекусить и невольно разбудили меня. Кивнула им и посмотрела на часы. Поспать мне удалось полчаса, и опять этот сон, который я вижу уже на протяжении пары месяцев.
Вернее, не так… Два месяца назад мне первый раз приснился сон, в котором я перенеслась в какое-то другое время. Во сне я была аристократкой и крутила любовь с потрясающим мужчиной.
Верите в любовь с первого взгляда? Я тоже не верила, пока не увидела его во сне, и теперь все мужчины на его фоне для меня с каким-нибудь изъяном, прямо как приворожили на расстоянии, да ещё и в вымышленного персонажа. Тряхнула головой, прогоняя наваждение. Хватит, Женька, тебе просто пора завести мужика, тогда и эротические сны по ночам видеть не будешь.
Успокаивая себя этой мыслью, я поправила выбившуюся из косы, которую не состригаю в память о маме, прядку волос и решила выпить кофе.
Иван с Андреем уже схватили по бутерброду и вышли, обсуждая просмотренный футбольный матч, и я спокойно включила электрический чайник, достала банку кофе и свою кружку. Понятно, что натуральный кофе и вкуснее, и полезнее, но где на работе взять кофемашину? А спускаться в фойе, где стоит кофейный аппарат, желания не было. Вот и травимся этой сублимированной бурдой, по ошибке носящей гордое название «кофе», подаренной кому-то из медсестёр выздоровевшим пациентом.
Женя
Утром, после отработанной смены, я шла домой уставшая, но довольная. Да, две операции за прошлый день, дежурство, потом бессонная ночь, если не считать получасового сна, отчего дико хотелось упасть в кроватку и проспать до вечера. Но настроение тут же поднималось, стоило вспомнить, как скрежетала зубами Хель, после того как три раза подряд проиграла.
Да, я играла грязно, но угрызений совести по этому поводу не чувствовала. Зато теперь имею её у себя в должниках, а это дорогого стоит. А уж как потом сформулировать своё желание, чтобы получить желаемое, я придумаю. Заскочила по пути домой в супермаркет, где немного закупилась продуктами, после чего отправилась домой, предвкушая, как наварю пельменей, а потом завалюсь спать.
Консьержка, тётя Валя, приветливо мне улыбнулась, когда я проходила мимо. Хотела мне ещё что-то сказать, но я уже юркнула в открытые двери лифта. Она была одинокой, очень любила поговорить, а я сейчас была не в том состоянии, чтобы выслушивать её рассказы.
Вся в предвкушении я поднялась на свой этаж и чуть не выругалась, увидев, как около входной двери стоит Илья с букетом красных роз. Когда-то я любила эти цветы, и он прекрасно знает об этом, только не знает того, что сейчас красные розы у меня ассоциируются с его личностью, отчего вызывают только отторжение.
Ну вот и какого лешего его принесло ко мне? Когда давно всё сказано?
Прошла к двери, а он отодвинулся в сторону, пропуская меня и расплывшись в голливудской улыбке.
- Здравствуй, солнышко! Так и подумал, что ты на работе, заходил к тебе вчера, не застал, а трубку ты не берёшь, когда звоню.
Открыла входную дверь и встала на пороге, не пуская своего бывшего войти. Понимала, что даже если закрою дверь перед его носом, он будет названивать в дверь и шуметь, поэтому повернулась к нему и спросила:
- Послушай, какого чёрта ты припёрся? Тебе делать больше нечего?
- Нам надо поговорить, а дозвониться к тебе я не могу.
- Правильно, ты у меня в чёрном списке, разве я тебе этого не говорила?
- Зая, ну хватит дуться! Ты меня уже достаточно наказала, уже три месяца прошло, я всё осознал, раскаялся и клятвенно заверяю, что встал на путь исправления! Котик, ну ты же понимаешь, что это было так… несерьёзно. Да и неправильно ты тогда поняла разговор. А люблю я только тебя. Хватит дуться, пусти меня уже домой.
От такой наглости я аж опешила, и сон как рукой сняло. А ещё жутко захотелось выхватить из его рук этот веник и гнать его этим букетом до самого выхода из подъезда, чтобы и дорогу сюда забыл. Но я девушка приличная, надо мной моя приёмная мама долго билась, вдалбливая в меня этикет и пытаясь сделать из меня «аристократку», а потому смерила его презрительным взглядом и заявила:
- Слушай, я тебе всё сказала еще тогда, хватит уже сюда ходить. Иди-ка ты лучше к своей, как её там… Маша, Саша или ещё как, а сюда дорогу забудь.
- Ты не можешь меня не пускать домой, я до сих пор твой муж и тут прописан.
- Да, спасибо, что напомнил, завтра же и займусь этим вопросом. Как-то забыла я про балласт в виде тебя. Всего хорошего!
Отступила в квартиру и захлопнула дверь прямо перед носом горе-мужа. И где были мои глаза раньше, когда повелась на сладкие речи и на красивую мордашку? Как не рассмотрела под красивой обёрткой гнилое нутро альфонса? А ещё и бабника?
Невольно вспомнилось то время, когда я вернулась из командировки. Приёмные родители погибли в автокатастрофе за четыре месяца до моего возвращения, а я даже не смогла их проводить в последний путь, и всем занимался Андрей Иванович, поддерживая со мной видеосвязь.
А когда я вернулась, тут же объявились родственнички, которых при жизни родителей я ни разу не видела. И началась грызня за наследство.
Да, семья профессора Мильского, перешагнув далеко за четвертый десяток, решила усыновить ребенка и пришла в детский дом, в котором я «воспитывалась». Мне на тот момент было четырнадцать, и в этом «трудном» возрасте уже никто никогда детей не выбирал.
Я тоже ни на что в тот день не рассчитывала, просто несла Юльку, четырехлетку, которая подвернула ногу, в медпункт, а в коридоре столкнулась с ними. Эдуард Васильевич увидел хныкающего ребенка и поинтересовался, что случилось, а потом стал ощупывать лодыжку и давать рекомендации, что надо сделать.
Так мы и познакомились, а я, узнав, что он врач, возьми да ляпни, что, когда вырасту, тоже на медицинский пойду учиться. А потом проводила их к нашей директрисе и пошла своей дорогой, гадая, кому из наших повезет и им достанутся такие интеллигентные родители. Оказалось, что они выбрали меня, и когда Марина Дмитриевна вызвала меня и спросила, хочу ли я пойти к ним жить, я ни минуты не колебалась. В тот день я обрела не только дом, где для меня были созданы все условия для проживания, но и внимательных и заботливых родителей.
Как мне потом стало известно, их сын, Дмитрий, погиб, и они долго жили одни, пока не решились на усыновление. Я, получив от Эдуарда и Софьи Мильских заботу и внимание, старалась отплатить им тем же, старалась не расстраивать их и делать все, чтобы они мной гордились.
Учеба давалась мне легко, и единственное, единственное, на что периодически жаловались мои преподаватели приемной маме, - это на мой трудный характер. Да, я с детства не любила подлость, не любила лицемеров, стукачей. Таким, в нашем детдоме, устраивали «темную», чтобы вправить мозги.