Опасная стажировка магички Евы

1

Паровоз издал протяжный гудок, от которого голова разразилась новым потоком боли.

Недовольно морщась и крепко прижимая к себе саквояж, я ступила на перрон. И надо же было умудриться отметить выпускной так, что голова не проходит уже третий день!

Никогда! Никогда больше не буду употреблять алкогольные напитки. Это был первый и последний раз. Сколько же проблем от них! Вот, например, эта стажировка.

Да разорви ее болотный!

Меня, саму, Еву Брон, отправили в тьмутаракань, к рогатому на куличики! А ведь я должна была проходить ее в центре столице, в самом Министерстве Магических Исследований. Меня там уже ждал личный кабинет с видом на центральный парк.

А что теперь? Пришлось ехать в Прислонь. Да я до вчерашнего дня даже не знала о существовании этого городка.

И все госпожа ректор накануне не поленилась переписать мое распределение лично. И это потому, что она не любит розовый цвет! Вы можете себе такое представить?

За все пять лет учебы в Академии никто не видел на ней платьев другого цвета, кроме, как черных. Нет, ради нашего выпускного она все же сделала исключение и пришла в темно-сером платье с воротом под горло. И все же…

Как я выяснила опытным путем, другие цвета она не любила. Особенно розовый.

Я тяжело вздохнула.

Нет, признаться, моя вина в этом тоже была. А еще вина принятого мной алкоголя. Напоследок я решила окрасить башню Академии поочередно во все цвета радуги. Магически, разумеется.

На выпускном я была так счастлива, и мне хотелось сделать нечто особенное. Что-то такое, что все запомнят надолго. И я сделала. Но что-то пошло не так…

И башня стала розовой. На мой взгляд, этот цвет шел ей гораздо больше, чем мрачно-серый. Но госпожа ректор оказалась с этим категорически не согласна.

И хуже всего, я что-то там намудрила с заклинанием, и теперь башня останется розовой на целую неделю. Ну, ладно… на месяц в худшем случае. И что тут такого?

Но имеем, что имеем. И вот я, лучшая ученица своего курса, не в шикарном кабинете в Министерстве, а в богами забытой Прислони. На целых полгода!

За грустными мыслями я дошла до площади, радуясь, что здравый смысл заставил меня надеть не новенькие розовые туфельки, а удобные дорожные ботинки. Как чувствовала, что идеально ровных дорог тут не будет.

Впрочем, площадь, которая, по всей видимости, была здесь центральной и единственной, выглядела вполне себе прилично.

Мостовая была вымощена крупным булыжником. Вдоль нее выстроились двухэтажные аккуратные домики, выкрашенные в пастельные тона. Разноцветные ставни и резные балкончики радовали глаз, добавляя особого шарма. Некоторые дома были густо увиты плющом, который словно мягкий ковер, укрывал стены, а иногда даже крыши.

Сама же площадь оказалась весьма оживленной. Здесь и там сновали повозки, кричали торговцы, резвились дети.

Перекинув саквояж с одного локтя на другой, я осмотрелась. Весила моя поклажа прилично и уже начинала тяготить. И это несмотря на заклинание по уменьшению веса.

Хотя справедливости ради стоит заметить, что к ней было применено и заклинание по увеличению объема, поэтому в небольшой кожаный саквояж поместился едва ли не весь мой гардероб. А он у меня был весьма и весьма внушительный…

Да где же он? Взглядом я искала бургомистра. Ну, или того, кто, по моему мнению, на него походил, так как я понятия не имела, как он выглядит. Знала лишь, что его зовут Жорж.

Но никого похожего пока на глаза не попадалось.

Накануне вечером мне пришло от него магописьмо. В нем была всего одна строчка. «Брон, встречу вас на центральной площади в полдень. Бургомистр Жорж».

И вот в оговоренный час. Я стояла в оговоренном месте, уставшая после многочасовой поездки на паровозе, и озадаченно крутила головой.

Я потерла ноющий висок.

Бургомистр. Что вообще за архаизм такой? У нас в столице градоначальника называли модным, современным словом «мэр». Здесь же, в глухой провинции, по старинке использовали «бургомистр».

Собственно, самого бургомистра я представляла себе точно таким же, каким было это слово. Несовременным, пузатым и почему-то усатым. Причем усы обязательно должны были быть длинными и седыми, подкрученными на кончиках.

Но, как назло, никого усатого в поле моего зрения не попадалось. Как, собственно, и никого, кто бы мог бы хоть как-то походить на встречающего. Все горожане были заняты своими делами, а большинство из них и вовсе не задерживались на площади, торопливо проходя мимо.

Что ж, придется опять все взять в свои руки!

Я решительно направилась к небольшой лавке, где торговали пирожками. Оттуда доносился такой умопомрачительный запах, что ноги сами понесли меня к ней.

За прилавком стояла очаровательная старушка с аккуратным пучком из седых волос, круглыми очками на кончике носа и в милом платье в горох с синим фартуком.

– О! Гостья города! ­– воскликнула она с широкой улыбкой.

– Как вы поняли? – удивилась я.

– Ну, что вы, дорогая. Я в Прислони всю жизнь прожила и всех знаю. Вас бы я точно запомнила. Надолго к нам?

– На полгода, – призналась я, непроизвольно вздыхая. – На стажировку приехала.

– И кем же вы будете стажироваться?

– Помощницей бургомистра.

– Ооо, – почти благоговейно протянула старушка. – Помощница господина Жоржа. Как же вам повезло! С таким золотым человеком предстоит работать.

– Ну да, ну да, – пробубнила я. – Этот «золотой человек» даже не удосужился меня встретить.

2

Я бодро шагала в указанном направлении, развлекая себя разглядыванием чужих садов и огородов, что мирно тянулись вдоль дороги.

Здесь все было так, как я себе и представляла – тихая, скучная, провинциальная жизнь во всей своей красе. Мне то и дело попадались козы, лениво пережевывающие траву, суетливо кудахтающие куры и их хозяйки, в основном пожилые женщины, которые с деловитым видом хлопотали в своих владениях. Иногда они подозрительно косились на меня, скупо кивая. Я широко улыбалась в ответ, приветственно махая.

Воздух здесь пах совсем никак в столице. Тут улавливалась свежесть, смешанная с запахом сырой земли и свежескошенной травы. А еще изредка доносились ароматы цветов, свежеиспеченного хлеба и дымка из дровяных печей. И, как ни странно, мне это понравилось.

Я глубоко вдыхала полной грудью, довольно щурясь на солнце. Совсем как местные коты на заборах.

Но моего мнения относительно этой сомнительной стажировки это, естественно, не меняло. Это не мое место. Моя жизнь должна протекать в столице с ее благами цивилизации. С дорогими ресторанами, роскошными магомобилями и изящными нарядами.

А еще в столице был Оливер. Мускулистый красавчик с белокурыми локонами и голубыми глазами. Он был настоящей звездой нашего курса, капитаном команды по воздушному футболу и организатором лучших вечеринок.

Оливер был душой любой компании и объектом тайных, а иногда и явных, желаний почти всех девушек академии.

При этом Оливер был моим парнем! Стал им как раз незадолго до выпускного.

Можете себе представить, как я целый час кричала в подушку, в тот день, когда он прислал мне магописьмо. «Детка, ты станешь моей девушкой?»

Ну, конечно, стану! О таком можно было даже не спрашивать! Я мечтала об этом несколько лет!

И вот теперь – он в столице, а я здесь. В этой… как ее там… в Прислони. Мне показалось, Оливер болезненно воспринял информацию о том, что моя стажировка будет проходить не в Министерстве.

Он до сих пор не ответил на мое утреннее магописьмо.

Я тяжело вздохнула. Ну, ничего! Я что-нибудь обязательно придумаю. Торчать полгода я здесь точно не собиралась. Сейчас очарую усатого бургомистра Жоржа, получу от него хорошие рекомендации для резюме и уеду обратно в столицу под предлогом ухода за больной бабулей. Которой у меня никогда не было, разумеется.

Да, я знаю, врать нехорошо. Но Ева Брон и Прислонь – несочетаемые вещи.

Дорога, извиваясь, как лента, сделала очередной поворот и вывела меня на улицу, которая разительно отличалась от предыдущих.

А вот и менее приветливая часть города!

Фасады кособоких домов здесь облупились, крыши выглядели так, как будто сейчас обвалятся, а большинство огородов давно заросли бурьяном.

Я прибавила шагу, прижав саквояж поближе к себе. Мне не было страшно. Я была магичкой и знала парочку неплохих защитных заклинаний. Но все же задерживаться в этом месте не хотелось.

Внезапно передо мной возник парень. Словно вырос из-под земли. Что, конечно, было маловероятно. Скорее всего, он просто спрыгнул с забора, где я его не заметила.

– Какая цаца в наших краях, – лениво проговорил он, преграждая мне путь.

– Какая? – решила уточнить я, резко останавливаясь.

Парень на секунду опешил от вопроса, но быстро нашелся с ответом.

– Яркая, – он указал на мое нежно-васильковое платье.

Я тяжело вздохнула.

– Ну вот! Опять у меня намечаются проблемы из-за моей любви к ярким цветам.

Парень снова ненадолго замолчал. Кажется, разговор пошел не по намеченному им плану. Я тем временем успела его рассмотреть.

Долговязый, с лохматой шевелюрой, в поношенной, плохо залатанной одежде. На вид ему было лет семнадцать, но в глазах, помимо юношеской наглости, горел и взрослый цинизм, говорящий о том, что в жизни ему приходилось нелегко.

– Ненормальная, да? – Наконец, пробасил парень. – Давай сюда свои вещи. – Он кивнул на мой саквояж. – И отпущу тебя с миром.

– Отпустишь? – фыркнула я. – Надо же, какое благородство. – А потом вдруг решила подыграть ему. Так будет веселее! – А точно отпустишь? – Добавила я, придав голосу трепета и дрожи.

Парень моментально расслабился, наконец добившись нужно реакции. Даже выдал широкую, щербатую улыбку.

– Точно, – протянул он. – Вещи мне и иди, куда ты там шла.

– А если я к полицмейстерам пойду? – осторожно уточнила я, не забывая изображать страх, чтобы притупить бдительность юного воришки.

– Каким еще полицмейстерам? – парень глянул на меня как на ненормальную. – Нет в нашем городе никаких полицмейстеров. Городок маленький, тут все тихо-мирно. Ни к чему нам они.

«Ага, вижу я как «тихо-мирно», – мысленно хмыкнула я. А сама уже решала, что с этим наглецом делать.

Нет, можно, конечно, и заклинанием приложить. Да вот только, боюсь, что голова после этого заболит с новой силой. Все-таки боевое заклинание – это мощный выплеск энергии, а я не в своей лучшей форме.

Справлюсь и по старинке. Благо неплохо владею рукопашным боем, а этот долговязый мне явно не противник.

Нет, на моем факультете ничего такого не преподавали.

А вот мой горячо любимый старший братец, который мечтал стать полицмейстером, изучал в Академии не только магические заклинания, но и целый ряд рукопашных боевых искусств. А на ком их тренировать, как не на младшей сестренке?

Пришлось и мне выучить парочку приемчиков. За что сейчас я была братцу весьма благодарна. Впрочем, я на самом деле горячо его любила и была рада, что он у меня есть.

– Эй, ненормальная! Отдавай саквояж! – вырвал меня из размышлений голос долговязого.

Ах да. Меня же грабят! Уже успела забыть.

– М-может, все-таки не стоит? – проскулила я, окончательно входя в роль жертвы.

– Стоит, – как-то даже грустно вздохнул парень.

– Ну раз так...

Я наклонилась и, выбрав местечко почище, любовно поставила вещи на обочину дороги.

А потом резко выкинула руку вперед…

От автора

Мои дорогие читатели!

С радостью приветствую вас в своей новой книге, которая погрузит вас в мир приключений и юмора! В центре сюжета – наша героиня, Ева, которая приезжает на стажировку в захолустный город.

Здесь ей не только предстоит привести в порядок местные дела и раскрыть тайны краж, но и наладить отношения с вредным котом и нахальным начальником.

Конечно, найдется место и для любви!

Знакомьтесь с нашими героями.

Ева

Жорж. С ним мы познакомимся уже в следущей главе

3

– Спокойно, Ева, спокойно, – успокаивала я себя, потихоньку пятясь назад на ватных ногах. Но тут же уткнулась в стену.

Три глубоких вдоха позволили мне немного прийти в себя. Я еще раз осмотрела разбросанные повсюду бумаги, разлитые чернила, неподвижное тело.

Так, стоп! А почему это неподвижное?

Спина мужчины спокойно поднималась и отпускалась, выдавая равномерное дыхание. Стало быть – очень даже подвижное!

Да, он просто спит! Устроился в удобном широком кресле, положил голову на пачку бумаг, используя ее вместо подушки... и спокойненько так дремлет.

А я уже успела напридумывать себе невесть что… Может, это неудавшееся ограбление на меня так повлияло? Теперь везде мерещатся преступления.

Я опустила саквояж на пол, потерла затекший локоть и сделала пару шагов ближе, с интересом разглядывая спящего мужчину.

Его лицо выглядело неожиданно молодым и симпатичным. Никаких тебе длинных, седых усов с закрученными кончиками.

Имелась лишь легкая, небрежная щетина, которая только подчеркивала благородные, правильные черты лица. Прямой нос, темные, слегка растрепанные волосы, волевой подбородок. На руке, что лежала рядом с головой, виднелись ручные хроносы последней модели. Такие были у моего отца. И я отлично знала их цену.

Она равнялась годовой зарплате на должности бургомистра в этом захолустном городишке.

Интересно, что такой человек здесь забыл?

Ладно, это я еще успею выяснить. А сейчас нужно понять, почему он сладко спит вместо того, чтобы встречать меня на площади?

– Кхе, кхе, кхе, – в попытке разбудить бургомистра, ­– а судя по всему, это был именно он, – я нарочито громко покашляла.

Как вообще будят мужчин? Признаться, у меня не было подобного опыта. Рядом со мной еще ни один не засыпал.

Хотя нет. Однажды все же был такой опыт, на лекции по магической философии.

Девяностолетний профессор так монотонно рассказывал о влиянии древних заклинаний на мироздание, что, в конце концов, облокотился на спинку кресла, прикрыл глаза и заснул прямо на полуслове.

Но тогда его никто будить не собирался. Все продолжили заниматься своими делами. Одни – списывать домашку, другие – болтать, третьи – тренировать нехитрые заклинания. В общем, делали все то, что и раньше, пока профессор рассуждал о мироздании.

Тем временем бургомистр на мои покашливания не реагировал.

– Извините, пожалуйста! – Громко произнесла я.

Итогом стало лишь, то, что бургомистр перевернул голову, укладываясь на стопку бумаг другой щекой, демонстрируя небольшой отпечаток от чернил на шее.

Да кто вообще ими пользуется в современном мире? Лично я предпочитаю ручки.

– Жорж! Добрый день! – вот тут я не пожалела дыхания и практически выкрикнула приветствие.

– А? Что?

Мужчина наконец-то встрепенулся и резко сел, устало потирая сонное лицо. Я с легким ехидством наблюдала за его действиями.

– Добрый день, говорю! – повторила я, широко улыбаясь.

– Добрый, – буркнул Жорж, но его тон намекал, что это не совсем так. Вернее, совсем не так. – Вы кто? И по какому вопросу?

Бургомистр расправил плечи, облокотился на спинку кресла и принял такой вид, словно не он только что спал, уткнувшись лицом в бумаги. Внимательный взгляд прошелся по мне снизу вверх.

– Стажерка, – ответила я. – Та самая, которую вы должны были встретить примерно час назад. – Не удержалась я от справедливой претензии.

– Нет, нет, нет, – воскликнул Жорж, устало потирая виски.

Его взгляд снова скользнул по мне, остановившись почему-то на васильковом платье. Неужели мне попался еще один не любитель ярких цветов?

– Да, да, да, – в тон ему ответила я. – Вам должен был прийти приказ от ректора о моем распределении. И, судя по тому, что я вчера получила от вас магописьмо, вы его получили. Или скажете, что это не так?

Бургомистр нахмурился. Опустил взгляд на стол, заваленный бумагами, словно пытался отыскать на ней «ту самую». Но тщетно. Я вообще не представляла, как в таком хаосе можно было найти хоть что-то.

– Да, отвечал, – наконец сознался он. Правда, как-то неуверенно. – А вы, получается, Брон?

– Все верно, – я улыбнулась как можно лучезарнее. – Ева Брон собственной персоной.

Мне показалось, или губы бургомистра прошептали какое-то очень нехорошее ругательство? Нет, он определенно нравился мне больше, пока спал.

– Да, я подавал прошение на стажера. Но я думал, это будет юноша. И в письме значилось, что приедет некий Брон. В общем, я никак не ожидал, что стажером будет какая-то… девчонка.

Девчонка? Внутри меня моментально все вспыхнуло. Он назвал меня «какой-то девчонкой»? Да, что он о себе возомнил?

Я скрестила на груди руки.

– Вообще-то, я лучшая выпускница факультета Магической Документации и Архивной Интеграции. И у меня наивысший магический потенциал. – Сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

Ладно, про потенциал я немного приврала. Он у меня был всего лишь чуть выше среднего. Но не будет же этот нахал его проверять? Не известно, есть ли у него вообще магия!

Жорж, словно зеркаля мою позу, тоже скрестил руки и насмешливо приподнял левую бровь.

– И что же лучшая выпускница с наивысшим даром делает в Прислони?

Мое возмущение кипело, как чайник на плите. Как он смеет во мне сомневаться? Сразу захотелось доказать этому нахалу, что я отличный профессионал.

– Так получилось, – сквозь зубы процедила я.

– Вот как, – глаза Жоржа смеялись. – Интересно, однако, получилось. Я был уверен, что сюда пришлют того, кто едва справился с программой. А то и вовсе проигнорируют мою просьбу. Судьба таких городов, как Прислонь, никого не интересует.

– От всей души сочувствую, что вам не прислали лодыря и двоечника. Я поняла, вам любой бы сгодился, лишь бы не женщина!

– Тебе.

– Что тебе? – я опешила от нелогичного ответа.

– Нужно говорить «тебе бы любой сгодился». Называй меня на «ты».

4

Жорж проводил меня на второй этаж, указав на дверь справа по коридору.

– Вот твоя комната, располагайся. Как только закончишь, спускайся на кухню. Она напротив кабинета. Не заблудишься.

С этими словами он поспешил на первый этаж, не став смущать меня своим присутствием.

Толкнув деревянную дверь, я с трепетом переступила порог своего временного жилища. Комната мне понравилась сразу. Просторная, с обоями в мелкий цветочек, натуральным деревянным паркетом и тяжелыми темно-зелеными портьерами.

Здесь не было лишних деталей или декора, но зато было все, что нужно для жизни: широкая кровать, застеленная свежим постельным бельем, вместительный платяной шкаф, небольшой комод и письменный стол с креслом.

Приятным дополнением стал выход на балкон. Я шагнула наружу и замерла от восторга. Балкончик был небольшим, но на нем умещался изящный столик с двумя стульями. Но самым главным был – вид.

Передо мной раскинулся густой, еловый лес. Воздух наполняла свежесть и аромат хвои. Я вдохнула полной грудью. Да, он тут совсем не как в столице.

Задерживаться в комнате я не стала, решив, что заставлять ждать моего нового начальника не лучшая идея. Наше знакомство и так вышло сомнительным.

Саквояж разберу после. Я бросила последний взгляд на вид из окна и поспешила вниз.

По первому этажу уже тянулись ароматы кофе. Войдя на небольшую, но современно обставленную кухню, я увидела Жоржа, который занимался приготовлением напитка.

Он использовал медную турку, поблескивающую в солнечном свете, совсем как старинный артефакт.

– Как тебе комната? – спросил он, не оборачиваясь, продолжая медленно помешивать кофе ложечкой. Признаться, это оказалось весьма завораживающим зрелищем.

В моем окружении давно никто не варил кофе сам, предпочитая использовать для этого специальные кофе-машины. И судя по хорошо оборудованной кухне, – где имелся даже холодильный шкаф, который стоил внушительную сумму и был далеко не в каждом доме столицы, – отсутствие кофе-машины было обусловлено не ее ценой. Жоржу нравился сам процесс, и это было видно.

– Комната чудесна, – призналась я и без приглашения уселась за столик у окна.

– Туалет и душ у нас с тобой один на двоих. Небольшая дверь в конце коридора.

– Хорошо.

За годы жизни в общежитии Академии я привыкла делить ванную комнату с соседками. Тут, конечно, речь шла о совершенно постороннем мужчине, но уверена, что проблем тоже не возникнет.

– Полотенца и прочие средства гигиены ты найдешь там же, в деревянном шкафчике. – Сухим тоном продолжил инструктировать бургомистр, так ни разу и не взглянув в мою сторону. – Если будут какие-то вопросы – обращайся.

Наконец, он подхватил турку с плиты и разлил содержимое по кружкам. Умопомрачительный аромат с новой силой ударил в нос.

– На кухне можешь пользоваться всем, чем пожелаешь, – продолжил Жорж, ставя передо мной кружку. – Только не забывай мыть за собой посуду.

Щеки моментально вспыхнули. Да за кого он меня принимает? Хоть, признаться, я ни разу это не делала. Но мне бы и в голову не пришло оставить в раковине грязную посуду.

– Не забуду, – процедила я.

– Если желаешь, в холодильном шкафу есть молоко. – Продолжил он, кивая на кофе.

– Предпочитаю черный, – ответила я и демонстративно сделала первый глоток.

И тут же зажмурилась от удовольствия, кофе оказался безупречным. Крепким, с легкой горчинкой. Именно такой я и любила.

А у Жоржа определенно талант. Сразу захотелось сбегать наверх за пирожками, которые я купила у старушек-близняшек на площади. Чтобы это кофепитие стало настоящим праздником для живота. Но при бургомистре я постеснялась это сделать.

– Итак, перейду к твоим обязанностям, – продолжил он, не дав мне вдоволь насладиться напитком. – Ты будешь моим помощником и секретарем. В первую очередь я бы хотел, чтобы ты разобралась с бумагами для казначейства. Городу выделяется государственное финансирование. Весьма скромное, стоит заметить. Но в любом случае надо отчитаться, на что оно пошло. Все чеки, договоры и квитанции за последний год лежат в кабинете на подоконнике.

– Год? – я едва не подавилась кофе. – Ты целый год не отчитывался перед казначеями?

– Умение работать с документами не входит в мои сильные стороны. – Как-то обезоруживающе проговорил Жорж и даже извиняюще улыбнулся. – Но я сохранил все расходы. – Быстро добавил он. – И ты лучшая ученица на курсе. Так что справишься!

Еще и ехидничает!

– На следующий год я хочу отправить запрос на увеличение финансирования, поэтому нужно тщательно отчитаться за этот. По документам будет понятно, что денег, выделяемых для Прислони, катастрофически не хватает.

– Что ж, ладно, – я кивнула. – Сегодня же займусь документами для казначеев. Что еще будет входить в мои обязанности?

– Бумажная работа в первую очередь. А в целом быть у меня на подхвате. Должность бургомистра в подобном городке означает, что на тебя возложена почти вся работа в городе. Здесь я немного полицмейстер, кто следит за порядком, немного миротворец, кто участвует в споре соседей. Иногда немного архитектор, когда нужно утвердить какой-нибудь проект. Или временами даже дворник.

– Дворник, значит? – я приподняла бровь, не скрывая сарказма. – Ну-ну.

Этот холеный мужчина в белоснежной рубашке с небрежно закатанными рукавами и метла ­– вещи определенно несочетаемые.

– Здесь, в маленьком городке, приходится быть гибким. Но в этом есть свое очарование. Не надо становиться заложником одной роли.

Я поймала задумчивый и какой-то слегка печальный взгляд бургомистра. Не знаю, зачем он обосновался в этом захолустье, но уже точно не из-за возможности мести улицы.

– Что ж, Ева, приступай, – Жорж рывком поднялся из-за стола, залпом допивая свой кофе. – Мне нужно уехать на какое-то время по делам. А ты пока располагайся в моем кабинете. Займи мой стол.

– Но… – я надеялась, что бургомистр расскажет мне чуть больше.

5

Нужные документы, как и говорил Жорж, нашлись на подоконнике. Правда, часть оказалась под ним, пожелтевшие, с погрызенными краями.

Бумаг было столько, что пришлось перебираться работать на пол. Прямо на паркете, выбрав пятачок побольше, я принялась рассортировывать документы, раскладывая их в хронологическом порядке. К счастью, все они оказались датированы.

Шаг за шагом, стараясь, не пропустить ничего важного, я из хаоса создавала стройную систему. Одновременно делала пометки о доходах и расходах, чтобы получить полное представление о тратах города.

И надо заметить, расходов оказалось гораздо больше. На ремонт центральной площади была потрачена внушительная сумма. Укладка брусчатки, реставрация фасадов, строительство перрона. Новые чеки, договоры и расписки только прибывали.

А вот приход оказался более, чем скромным. Казначейство за прошлый год отправило городу такую сумму, какую моя матушка тратила за один поход по магазинам. Ну ладно, за два.

Что ж, надо будет уточнить у Жоржа, откуда взялись деньги на работы. Может, я что-то упустила?

Даже текущие траты Прислони, такие как покос травы летом, уборка снега зимой, оплата жалования городскому лекарю и дворнику, – который все же был в городе, – были больше, чем бюджет от казначея. Вот жмоты! А потом еще жалуются: почему же все из маленьких городов перебираются в столицу?

Я тщательно продолжала записывать, какие суммы и на что были потрачены, и где не хватает актов о проделанной работе, когда в кабинет вальяжно вошел уже знакомый мне кот.

– Ага, вылез все-таки из-под шкафа! – констатировала я.

Зверь бросил на меня уничижительный взгляд.

Теперь я могла как следует его рассмотреть. Он действительно оказался полностью черным. Ни единого белого пятнышка. А еще он был аномально большим и скорее напоминал небольшую пантеру, чем домашнего любимца.

Черныш, – так я назвала кота про себя, – двигался с грацией и уверенностью, вальяжно ступая по документам, всюду разложенными на полу.

Наконец, достигнув противоположной стороны кабинета, он запрыгнул на подоконник и уставил на меня свои янтарные глаза.

– Для тебя все оттуда убрала, – пробормотала я, ненадолго отвлекаясь от изучения бумаг, – наслаждайся.

«Наслаждался» кот недолго, очень скоро ему это надоело, и он спрыгнул с подоконника. Да не просто спрыгнул, а прямиком на высокую стопку из договоров, которые я складывала аккуратной башенкой после того, как вносила информацию о них в свои заметки.

Башенка, справедливо не выдержав такого посягательства, опасливо покосилась, а потом рухнула. Листы взмыли в разные стороны.

Янтарные глаза уставились на меня с насмешкой.

– Ах ты маленький паршивец! – Вскрикнула я, вскакивая с колен на ноги. – Там же было все по датам разложено! А теперь надо собирать все заново!

Кот, устроившись в углу, принялся вылизывать лапу, поглядывая на меня с выражением «так все и задумывалось».

И чего он на меня взъелся? Ведь я ничего плохого ему не сделала. Даже пирожком накормила. Пусть и не совсем добровольно.

– Будешь безобразничать, я тебя выгоню, – прошипела я нахалу. – Мне проблемы не нужны.

Кот на мгновение остановился от вылезания, задумался. Взгляд янтарных глаз казался умным, почти осмысленным.

Но, кажется, он принял мою угрозу как вызов.

В следующую секунду черныш изящно подскочил и всеми четырьмя лапами приземлился на документ, лежащий прямо передо мной. Лист заскользил по паркету, вместе с котом, гордо восседающим верхом на нем. Он словно катился на санках с горы. Бумаги, разложенные вокруг, хаотично взлетали в воздух, разлетаясь в разные стороны. Та система, которую я уже успела для себя наметить, была полностью разрушена. Теперь предстояло заново раскладывать всю эту мешанину из бумаг. Часы работы насмарку!

– Ах, ты негодник! – Я была в ярости. – Невоспитанное создание! Пошел вон отсюда!

Кот смерил меня презрительным взглядом, а затем вальяжно, высоко задрав хвост, пошел к двери, которую я тут же с грохотом за ним и захлопнула. На мгновение вновь подняв бумаги в воздух. Впрочем, хуже уже все равно не станет.

Я выругалась себе под нос, а потом вернулась к работе. Но, кажется, этот наглец поставил перед собой цель проверить мои нервы на прочность.

Он уселся возле двери и начал орать.

– Мяу! Мяу! Мяяяу!

Затем послышались звуки когтей, скребущих по двери.

Нет, я что-то слышала о том, что коты не любят закрытых помещений. Но не до такой же степени!

Я стиснула зубы, но на провокации не поддавалась. Устанет же он рано или поздно.

Поздно. Он устал поздно.

Мявканье за дверью продолжалось больше часа, изводя меня и мешая сконцентрироваться.

Иногда звуки ненадолго прекращались, но затем возобновлялись с новой силой. Там было все – от визгливых «муррмяу» до бархатистых «мрряф». В результате у меня начала раскалываться голова.

Я устало потерла виски. А может, это от голода? На обед был крошечный пирожок. Надо бы сходить куда-то и хорошенечко поужинать. Должно же быть в этом захолустье хоть одно приличное заведение?

Но сперва стоит дождаться Жоржа. Я не могла оставить дом открытым, а ключей он мне не дал. Или могла? Слышала, в маленьких городках дверей не запирают.

Но потом вспомнила свое утреннее неудавшееся ограбление и хмыкнула. Нет, пожалуй, оставлять дом открытым все же не стоит.

Словно подслушав мои мысли, входная дверь хлопнула. Жорж вернулся! Я неуклюже поднялась с пола, разминая затекшие ноги. Нет, на полу определенно неудобно работать. Стоит побыстрее разобрать бумаги, освободить стол и перебраться туда.

Звук, так обрадовавший меня, внезапно заставил нахмуриться. Из коридора донеслось звонкое цоканье каблуков. Это определенно был не бургомистр.

– Тук-тук-тууук, – послышался протяжный, слащавый голос из-за двери, от которого у меня непроизвольно закатились глаза. – Жорж, это я!

Голос был таким жеманным и приторным, будто его опустили в бочку с медом.

6

– Убийство? – я ахнула. – Вы вызывали полицмейстеров?

– Нет, – рявкнул Жорж, – и хватит об этом.

Вот теперь я точно поняла, что нас подслушивали. В столовой повисла такая тишина, что было слышно, как несчастная муха бьется в стекло.

– Что значит хватит? Я хочу знать подробности.

Милли и Вилли синхронно закивали. Им определенно не терпелось посплетничать и поделиться со мной всеми деталями, чем я и воспользовалась.

– Кого убили?

– Гончара, – выдохнула Вилли. – А он такие кувшины делал. Изящные. С узким горлышком. В них прекрасно хранилось молоко. – Она сокрушенно поцокала, качая головой.

– Да и миски неплохие, – добавила Милли со всхлипом.

– Так, ближе к делу, – подогнала я старушек, нетерпеливо елозя на стуле.

Бургомистр недовольно скрипнул зубами, ему явно не нравились наши разговоры, но тем не менее прерывать он их не стал.

– И была у него небольшая шарманка. Ах, какие мелодии он на ней играл! Словно ветер пел среди деревьев, а соловей ему подпевал…

– Милли, ближе к делу!

– Я Вилли!

– Простите! – Я на секунду смутилась. Даже щеки заалели. – Так что там с убийством?

– Ну, я же тебе и рассказываю… Так вот, он с этой шарманкой практически не расставался. И однажды она пропала… – Вилли сделала драматическую паузу.

– Дальше-то что? – не выдержала я.

– Он ходил по городу как в воду опущенный. Страдал из-за кражи. А спустя несколько дней его нашли мертвым в лесу на болотах. Он лежал в обнимку с этой самой шарманкой и с жуткой раной на голове.

– Вот так он нашел свою пропажу, но потерял жизнь, – в тон сестре прошептала Милли.

– Ужас какой, – я поежилась. – А что он в лесу-то делал? За грибами ходил?

– Да какие грибы, – Вилли взглянула на меня, как на неразумное дитя, – рано еще для них. Даже ягоды еще не пошли. Да, и в лес этот никто не ходит. – Она снова зловеще понизила голос. – Ели эти мрачные, нехорошие стоят как истуканы. Да еще болота местные, не один бедолага в них свой покой отыскал. И туман этот, который никогда не пропадает. Так и стелется по земле молоком.

Вилли удалось меня впечатлить, я снова поежилась, представляя глухие, непроходимые места.

– Не тот ли этот лес, что возле дома бургомистра? – Я перевела взгляд на Жоржа, который равнодушно смотрел в окно. Ну или делал вид, что равнодушно.

– Тот самый, – старушки отчего-то довольно закивали. – И тело нашли как раз недалеко от вас.

– Миленько, – пробормотала я. – И что ни одного подозреваемого?

Все взгляды моментально устремились к бургомистру, словно намекая, что отвечать должен он.

– Я не обязан отчитываться, как проходит расследование, – прорычал он и с шумом отпустил пустой стакан из-под компота на стол.

А потом поднялся, давая понять, что ужин закончен, а вместе с ним и наши сплетни. Я и правда все давно доела и, поглощенная разговором, даже не заметила, как шустрая подавальщица унесла пустую посуду.

Мы попрощались со старушками, расплатились за ужин, – точнее, расплатился Жорж, так как я забыла деньги дома, – и под любопытствующие взгляды горожан вышли из столовой.

Мари по сотому кругу что-то говорила о своем крыльце. К счастью, на первом перекрестке цирюльница покинула нас, так как ей нужно было в другую сторону.

– Так что там с убийством? – полюбопытствовала я, в надежде, что наедине Жорж станет более разговорчивым и открытым.

Не стал.

– Тебе лучше в это не вникать. И от леса, как ты поняла, стоит держаться подальше.

Я фыркнула на его предостережения. Я столичный житель и уж куда-куда, а в лес точно не собиралась, особенно теперь. Полюбуюсь на него с балкона своей новой комнаты и ладно.

Решив поменять тему на более нейтральную, я спросила про черного наглеца. И вот тут Жорж действительно изменился. Поперечная морщинка между бровей разгладилась, а в глазах появилась теплота. Даже голос стал мягче.

– О! Это Чао. Самый лучший кот в мире.

– А мы точно сейчас про одного кота разговариваем? – усомнилась я. – Я говорю, про такого здорового, черного, который орет так, что сводит зубы.

– Он самый, – хмыкнул Жорж. – Чао бывает иногда капризным. А сегодня с утра, в связи с твоим приездом, я забыл его покормить. Вот он и не в настроении.

– Можешь не переживать, он съел мой пирожок, поэтому голодным не остался.

Жорж снова хмыкнул.

– Чао прибился ко мне полгода назад. Не знаю, откуда он взялся. Я поспрашивал местных, но никто раньше его не видел. Поэтому решил оставить его себе. Даже не так. Чао сам решил, что останется у меня. Я сперва пытался его выгонять, но он всегда возвращался, успевая прошмыгнуть в дом, когда я туда заходил. И я сдался. Так и живем на пару.

Я снова окинула бургомистра подозрительным взглядом. В его возрасте жить на пару с котом было как минимум… странно. А если добавить к этому его приятную… я бы даже сказала красивую внешность и явное материальное благополучие, то все и вовсе становится подозрительно.

Зачем, такой как он, поселился практически в глуши, на краю крошечного захолустного городка?

А вдруг он маньяк? И это он убил того самого гончара? А теперь делает вид, что расследует его убийство. От внезапной догадки у меня едва не подкосились ноги, и я запнулась.

– Ева! – Жорж потянул ко мне руку, чтобы помочь восстановить равновесие. Отчего я шарахнулась еще больше, едва окончательно не упав. – Ты в порядке? – В голосе бургомистра прозвучала тревога.

– Да! – ответила я, восстановив баланс, а вместе с тем и рваное дыхание.

Нет, непохож Жорж на маньяка. Я снова покосилась на бургомистра, который уверенным шагом шел вперед. Идеальная осанка, точеный профиль.

Просто я сегодня излишне мнительная. Незнакомый город, попытка ограбления, еще эта история про убийство. Вот и лезут нехорошие мысли.

– Давно ты работаешь здесь бургомистром? – продолжила я поддерживать разговор. Ну, и заодно добывать информацию, которая все же была не лишней.

7

Картина на кухне оказалась завораживающей. Жорж стоял возле плиты спиной ко мне в одних темно-синих пижамных штанах.

Продолжая насвистывать мелодию, он крутил в руках сковородку, ловко распределяя тесто по ее поверхности.

Он что, готовит блинчики? Ну, ничего себе! Не удержавшись, я облизнулась, вдыхая аромат с нотками ванили.

В ногах бургомистра крутился Чао. Кот с обожанием поглядывал на хозяина, то и дело потираясь об него. Этим двоим определенно было комфортно друг с другом. Они двигались в едином ритме, в такт веселой, насвистываемой мелодии.

Я бы назвала происходящую сцену идеальной, если бы не спина Жоржа. Нет, бургомистр был в великолепной форме: широкие, мощные плечи, мускулистые руки. Ни намека на лишний вес. Признаться, фигура у него была не хуже, – а может, даже и лучше, – чем у Оливера. А у того были каждодневные тренировки по воздушному футболу, диета и жесткая дисциплина.

Но красота идеальной фигуры Жоржа была перечеркнута другим – спина бургомистра была испещрена шрамами. Старыми, давно зажившими и побледневшими. Но их количество ужасало. Сотни тонких и грубых линий пересекали друг друга в хаотичном, варварском узоре.

Первым мое присутствие обнаружил Чао. Заметив меня, кот вздыбил спину и зашипел. За ним обернулся Жорж.

Мелодия, которую он насвистывал, резко оборвалась, погружая кухню в неудобную тишину. Было слышно лишь, как шипит на раскаленной сковороде масло, словно тоже злясь на мое внезапное вторжение.

Бургомистр посмотрел на меня недовольно, резко. Но было в его взгляде что-то еще… смущение? Неужели он стыдится своих шрамов?

У меня же, напротив, появилось странное, необъяснимое желание подойти к нему поближе и провести по этим жутким узорам пальцем. Пересчитать, сколько же их…

Ерунда какая-то! Я тряхнула головой, заставив хвост качнуться в разные стороны.

– Не думал, что ты проснешься так рано, – хрипло произнес Жорж. – Надеюсь, это не я тебя разбудил?

– Нет... Просто я уже выспалась. Да и солнце светило так ярко прямо в окно. – Я отчего-то смутилась и начала оправдываться.

Теперь, когда Жорж стоял ко мне лицом, я видела, что не только его спина, но и грудь была покрыта шрамами.

– Откуда они? – вырвалось у меня еле слышно, почти шепотом.

– Несчастный случай, – хрипло проговорил Жорж.

Не сказав больше ни слова, бургомистр вышел из кухни. Я слышала его легкие шаги вверх по лестнице. Он вернулся через пару минут, уже в рубашке, застегнутой до самой шее.

Чао продолжал косить на меня свои янтарные глаза.

«Вот пришла и все испортила», – явственно читалось в них.

Впрочем, с появлением рубашки, Жорж снова повеселел.

– Как насчет кофе с блинчиками?

Я активно закивала головой.

– Пахнет просто божественно, – призналась я.

– Тогда садись за стол.

Вскоре мы уже сидели друг напротив друга, с аппетитом уплетая блинчики с вишневым сиропом и запивая их черным кофе. Чао, успев забыть о своем возмущении, вальяжно устроился у окна, наблюдая за птицами.

– Удалось вчера разобраться с документами? – спросил Жорж.

– Да, но работы еще немало. Хотя я уже вижу, что суммы не сходятся. Расходы во много раз превышают поступления из казны.

Бургомистр кивнул. Эта проблема явно была ему хорошо известна.

– Иии? – протянула я, так и не дождавшись ответа. – Где Прислонь нашла деньги на ремонт центральной площади?

Жорж поставил кружку на стол с глухим стуком.

– Тайный благотворитель. Ты найдешь его документы… кажется, на книжных полках.

Я замерла, приподняв брови.

– Тайный благотворитель? Кто вообще мог пожертвовать такую внушительную сумму в такой…, – я старательно подбирала синоним слову «захолустный», – крохотный городишко?

Жорж пожал плечами, с энтузиазмом макая блинчик в сироп.

– Мир не без добрых людей.

Я задумчиво посмотрела на бургомистра. Что-то мне подсказывало, этих «людей», а точнее, одного конкретного человека, я знала. И сейчас он сидел передо мной.

– А кем ты работал до того, как приехал сюда? – не удержалась я от вопроса.

– Никем. Я просто путешествовал по стране.

– Один?

– Один, – Жорж отодвинул пустую тарелку, давая понять, что разговор окончен. – Помоешь посуду? – Спросил он поднимаясь.

Я рассеянно кивнула, все еще думая о прошлом Жоржа. И о его шрамах. Что за чудовищный «несчастный случай» произошел в его жизни?

– Хорошо. Мне нужно уехать. Когда вернусь – не знаю. Продолжай готовить отчет для казны.

После этих слов под грустный взгляд Чао, бургомистр удалился.

С посудой я справилась быстро. Это оказалось не так уж и сложно. Хоть сковороду пришлось отскребать с помощью заклинания. Зато теперь блестела как новенькая.

В кабинете первым делом я начала искать документы от благотворителя. И действительно нашла их там, где и сказал Жорж. На книжных полках. Они лежали прямо поверх пузатых томиков какого-то неизвестного мне поэта.

Я пролистала бумаги. Человек, решивший остаться неназванным, перевел крупную сумму в фонд Прислони.

Мгновение поколебавшись я снова полезла в документы.

Я должна знать наверняка! Иначе любопытство сожрет меня изнутри. Пусть и говорят, что оно сгубило кошку!

Я долго перебирала бумаги в разных углах кабинета, прежде чем нашла его – договор Жоржа о приеме на работу. Как ни странно, оказался он в весьма логичном месте – в ящике стола.

В этом договоре был указан номер счета, куда казна перечисляла бургомистру жалование. Я сверилась с банковской выпиской от тайного мецената. Так и есть. Счет совпадал.

Значит, это Жорж отправил Прислони внушительную сумму. Но зачем? Неужели он действительно так впечатлился этим местом, что готов тратить на него подобные суммы? Или бургомистр настолько богат, что это для него не деньги? Тогда откуда взялось его состояние? И опять же, я вернулась к вопросу – зачем настолько состоятельный человек живет в подобном месте?

8

Парк производил гнетущее впечатление. Лавочки стояли покосившиеся, некоторые и вовсе были сломаны. Каменные дорожки почти скрылись под травой и мхом, а кое-где прямо посреди тропинки пробивалась крапива.

Фонари, некогда изящные, давно заржавели и, судя по угрюмому виду, не горели уже несколько лет. Некоторые из них были странно перекошены, как будто пытались устроить побег из этого запустения. Что ж, их можно понять!

– Он раньше был красивым, – со вздохом сказала Милли, словно прочитав мои мысли. – Здесь бегали дети, гуляли мамочки с колясками, а на лавочках целовались влюбленные пары.

– Да, были времена, – согласно протянула Вилли. – Мы с Милли тут прятались от многочисленных поклонников.

Старушки переглянулись с ностальгическими улыбками. А я вспомнила свой внезапный вчерашний порыв. Теперь, когда я видела запустение собственными глазами, желание написать казначею только увеличилось. Да, они просто обязаны выделить деньги! Что это такое? Город без парка?

Вот закончу с отчетом и напишу! Пусть видят, какие крохи они сюда выделяют. Может, им хоть стыдно станет?

Сам парк, так же как и дом бургомистра, располагался на окраине города, почти вплотную к лесу. Именно в его сторону мы сейчас и шагали. Вилли и Милли двигались с поразительной для их возраста энергией. Еще и меня подгоняли!

Лес возник будто внезапно. Казалось, что он был где-то там, далеко. Но вот легкий поворот тропы, и он словно вырос перед нами.

Высокий, еловый, окутанный легкой, колышущейся дымкой. Сизые стволы поднимались к небу, строго и торжественно, будто колонны в храме богини Шу.

В груди разлилось странное чувство тревоги, смешанное с восхищением. Наверно так на лес смотрели все, кто родился в городах и почти никогда не бывал на природе. Такие, как я.

На миг я остановилась.

– Мы же не пойдем в него? – уточнила я у прытких старушек, не отрывая взгляда от елей.

– Конечно, нет. Вон он пруд. За лопухами. – Милли махнула куда-то в сторону зарослей. – Ты не бойся, тут тропка есть.

Тропка и правда была, если тропкой можно было назвать узкое, едва заметное пространство, между высокого разнотравья.

Бросив еще один взгляд на лес, я начала осторожно пробираться за старушками, стараясь не вступить в очередную грязную лужу и при этом не коснуться крапивы.

Травы щекотали лицо и цеплялись за подол. Мысленно я уже сотый раз пожалела, что согласилась на эту сомнительную авантюру. Дождались бы Жоржа. Пусть бы сам козла вытаскивал. А то уехал не пойми куда, а мне отдуваться!

Наконец, мы вышли к пруду.

Тусклая, мутная вода лениво колыхалась от легкого ветра. На ее поверхности плавали клочья водорослей и сухие листья, а с краю, там, где раньше, видимо, была аккуратная береговая линия, теперь буйствовали камыши. Здесь тоже все дышало запустением: от ив, чьи длинные ветки спускались в воду, до полусгнившей лавки, накренившейся набок.

А в самом центре пруда, действительно, стоял козел. Огромный, серо-белый, с закрученными рогами. Жорик был в воде по самое брюхо, он то и дело недовольно потряхивал бородой и фыркал. Выражение его морды недвусмысленно говорило: все происходящее ему не по нраву. И тут я была с ним солидарна!

– Зачем он в воду-то полез? – удивилась я.

– Да, кто ж его знает! – Всплеснула руками Вилли. – Он у нас буйный. Временами выкидывает чего-нибудь эдакое…

Я снова с сомнением посмотрела на козла.

– И что мне с ним делать?

– Ты в пруд зайди, за рога его схвати и вытащи. – С азартом отозвалась Милли. – Тут мелко, не переживай!

Не удержавшись, я фыркнула. Да уж, и правда – какие переживания могут быть? Внезапно в соседних кустах что-то зашуршало. Камыши затрепетали. И прежде, чем я успела испугаться, из зарослей поднялся человек.

Парень.

По взъерошенной, нечесаной шевелюре, я сразу узнала моего несостоявшегося грабителя. Память услужливо подкинула его имя, услышанное от бургомистра. Майлз.

В руках Майлза была старая, самодельная удочка. Похоже, он тут рыбачил, пока наш приход его не потревожил. Мы уставились друг на друга.

В глазах паренька мелькнуло удивление, но оно быстро исчезло. На смену ему пришел деланно ленивый взгляд и надменное выражение лица.

– Вот это подмога к козлу привалила, – сказал он, срывая травинку и, не торопясь, засовывая ее в уголок рта.

Я уперла руки в бока, чувствуя, как поднимается разрежение.

– То есть ты все это время был здесь и не помог ему?

Майлз распахнул глаза, изобразив крайнюю степень недоумения.

– Мне что заняться нечем? Ваш козел, вы и помогайте. Я тут вообще-то рыбачу.

– Рыбачит он. В этой луже никого не выловить!

– Неправда! – возмутился он. – Я уже пять окуней поймал.

Он ткнул пальцем куда-то вниз. Должно быть, там стояло ведро с упомянутыми окунями.

Признаться, появлению Майлза я оказалась рада. Что-то мне подсказывало, что сама я Жорика не вытащу. Не потяну. Ни по весу, ни по нраву. Нужны были руки. Желательно мужские.

И руки Майлза мне бы вполне сгодились.

– Будешь мне помогать тащить козла! – решила я.

– Еще чего! – ожидаемо вскинулся Майлз. – Даже не подумаю.

Так, по-хорошему не получилось. Придется шантажом.

– Тогда я скажу бургомистру передать полицмейстерам о том, что ты меня ограбил.

– Я не ограбил!

– Но пытался!

Парень буравил меня недовольным взглядом.

– Жорж не станет этого делать, – упрямо проговорил он. – У него других проблем хватаем.

– Ради меня станет, – как можно увереннее сказала я.

– Ради нее станет, – в унисон закивали старушки. То ли решив мне подыграть, то ли действительно так считали.

– Она же его помощница, – многозначительно добавила Милли.

– Помощница? – Майлз удивленно вытаращил глаза.

– Именно.

Парень еще мгновение смотрел на меня, будто размышляя, стоит ли упираться дальше или проще помочь и, похоже, решил второе.

9

На полу в коридоре царил настоящий бумажный апокалипсис. Я простонала.

Кажется, старушки так быстро увели меня спасать Жорика, что я забыла не только запереть входную дверь, но даже закрыть дверь в кабинет. И там похозяйничал Чао.

Что это было дело лап черного нахала, сомнений не было. Да и он этого не скрывал. Вышел встречать меня в коридор с делано равнодушной мордой. Но я видела, как хитро горят его янтарные глаза!

– Ну за что? – протянула я. Ругаться не было сил. – Я понимаю, что ты не рад, что я теперь живу с вами. Но, знаешь ли, я тоже не рада. Я даже не рада, что нахожусь в этом городе! У меня были на жизнь планы получше!

Чао в ответ лишь гордо вскинул хвост и неторопливо пошел на кухню.

– А я слышала, что котики – милые создания! – Крикнула я вдогонку. – Выходит, врут!

Письма, договоры, квитанции, даже аккуратно подшитый отчет о ремонте городской крыши – все это было разбросано и местами даже пожевано. Один лист с моими заметками о расходах и вовсе был порван в клочья.

Я медленно прикрыла глаза. Значит, душ откладывается. И чаепитие тоже.

Пока я на четвереньках собирала документы, выуживая их из самых дальних уголков, в голове у меня созревал план.

Жизнь показала, что воевать с котом было делом безнадежным. Да и смысла не было, нам предстояло жить вместе неизвестно сколько. Значит, стоило как-то подружиться.

Мне почему-то вспомнилось, как наша повариха любила поговаривать: «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок!»

Чао, конечно, не мужчина, а усатый хаос на четырех лапках. Но, судя по тому, с каким энтузиазмом он вчера стащил у меня пирожок, сомнений почти не осталось: есть он любит.

Да, и Жорж, судя по всему, временами забывает его накормить.

Итак, стратегия выбрана. Осталось понять, чем бургомистр балует этого черного монстра.

Закончив с бумагами, я пошла на кухню, распахнула дверку холодильного шкафа и… уставилась на пустоту.

Заглянула в миски Чао. Они тоже оказались пустыми. Может, это он от голода так бесится?

– Пойду в продуктовую лавку, – громко объявила я. – Куплю себе что-нибудь на обед и тебе заодно!

Из-под кухонного шкафа донеслось тихое «мрр». Интересно, значило ли это, что Чао понравилось мое предложение?

Не забыв прихватить сумку, я направилась в сторону продуктовой лавки, что заприметила еще накануне.

Лавка, конечно, ничуть не походила на привычные мне столичные магазины. Ни глянцевых витрин, ни чистеньких рядов с подписями, ни продавцов в накрахмаленных фартуках.

Мой приход ознаменовался звоном дверного колокольчика. Воздух внутри оказался густым и теплым. Он пах одновременно чем-то вкусным и подозрительным, похожим, на смесь перекопченного мяса, сушеных трав и маринованных огурчиков.

Прилавок был заставлен десятком корзин, горшков и холщевых мешочков. И за всем этим хозяйством стояла пышнотелая женщина в выцветшем платье.

Сперва она недовольно прищурила на меня глаза, но быстро сменила гнев на милость. Щечки-яблочки поползли вверх.

– Ева, добро пожаловать!

– Мы знакомы? – осторожно уточнила я, понимая, что конечно же, нет. Но откуда-то она знала мое имя.

– Так, уже все знают, кто ты! Новая помощница бургомистра. Я же не ошиблась?

– Не ошиблись, – вздохнула я.

Вот что значит маленький городок. Не успела приехать, тебя уже все знают.

– А я Сильвия. Ну, так что ищешь? Чего душа просит?

Душа просила обратно в столицу, но вслух я сказала не это.

– Что-то такое, из чего легко приготовить обед. И еще что-нибудь для кота. Чего там они вообще едят?

– Начнем с обеда… – энергично заявила женщина. – Сначала нужно решить, что именно ты хочешь приготовить.

– Что-нибудь очень простое…

– Простое… – Сильвия ненадолго задумалась, а потом понеслись перечисления…

Сначала было овощное рагу с сыром, потом картофельный пирог с мясом, а закончила она печеными свекольными клецками. С каждой новой рекомендацией, к которой сразу же предлагался развернутый рецепт, мои брови взлетали все выше.

И это у нее простое? Да, судя по описанию, даже заклинания по архивации древних документов и те были легче.

Я категорично отсекала предложения, а Сильвия все грустнела да хмурилась. В итоге мы сошлись на яйцах.

– С яйцами точно справишься, – заверила меня продавщица. – На сковородку разбила – и все готово. А если солью посыпать и зеленью сдобрить – вообще шедевр.

– С этим я должна справиться! – обрадовалась я, соглашаясь.

Но на всякий случай, – если яйца все же мне не поддадутся, – попросила завернуть еще творога и банку варенья.

– Так – теперь кот! – возвестила Сильвия с новой волной энтузиазма. – Что у вас за кот? Домашний или гулящий?

– Характерный и вредный, – мрачно заявила я. – Остального не знаю.

– Поняла…

Продавщица ненадолго скрылась под прилавком и вынырнула с целой охапкой… всего.

– Вот, значит: печень куриная с потрошками. Любой кот за нее душу продаст. Дальше, колбаса ливерная. Очень нежная. Так, еще держи, кусочек карпа. Он воняет, конечно. Но многие коты рыбу любят. Еще…

– Пожалуй, хватит, – быстро остановила я продавщицу. – Думаю, пока на этом остановимся.

– Конечно, – она понятливо кивнула. ­– Если коту понравится карп, я ему целого отложу. С усами.

Рассчитавшись и сложив покупки в холщовую сумку, я поспешила домой. Пора было и самой перекусить, и черного монстра накормить, пока тот еще чего-нибудь гаденького в мое отсутствие не придумал.

– Я вернулась, – объявила я в пустоту, переступая порог дома.

Интересно, считается нормальным сообщать коту о своем прибытии?

Ответа не последовало. Но стоило мне распахнуть сумку и начать выкладывать содержимое на кухонный стол, как Чао невесть откуда материализовался.

Высоко задрав хвост, он прошелся по кухне, запрыгнул на подоконник и теперь забавно шевелил носом, втягивая ароматы, идущие со стола.

10

Жорж, сопровождаемый хвойным шлейфом, вошел в кабинет. Окинул взглядом бумаги у моих ног, задержавшись на письме от Карла, которое я тут же схватила и, быстро сложив, сунула в карман.

– Смотрю, вы подружились? – с нотками ревности он кивнул на Чао, который снова устраивался у меня на коленях.

– Да, нашла к нему подход, – призналась я, почесав кота за ухом.

– И какой же?

– Ливерная колбаса.

– Ооо, – бургомистр расплылся в улыбке, – это беспроигрышный вариант.

Я задумчиво смотрела на Жоржа снизу вверх. Нет, ну какой из него убийца? Сегодня он прибыл в особенно хорошем настроении. В глазах плясали искорки задора. Ни малейшего намека на мрачность или скрытую угрозу.

– Ты обедала? Хочешь, сварю кофе?

– Обедала. Но кофе хочу. – Согласно закивала я, понимая, что перерыв мне необходим.

Мы переместились на кухню. Чао увязался за нами хвостиком.

Жорж занялся кофе с тем же усердием, с каким я обычно сортировала бумаги. Он снял с полки турку, насыпал в нее молотые зерна из старой жестяной банки, добавил туда воды и поставил на плиту.

Я уселась за кухонный стол, Чао улегся на подоконник.

– Ты сегодня рано уехал, – как бы невзначай заметила я. – Где был?

Жорж бросил рассеянный взгляд через плечо.

– Да где только не был. Пара личных встреч и кое-какие дела. Ничего интересного.

Увильнул – отметила я про себя, но не сдалась, переходя к следующему каверзному вопросу.

– У тебя такая интересная фамилия. Калновски. Откуда она?

– От мамы с папой, – Жорж обезоруживающе улыбнулся, снял турку с огня и осторожно перелил напиток в чашки.

– А где они сейчас? Они приезжают сюда к тебе?

– Умерли, – тихо ответил Жорж, ставя передо мной кружку.

Настроение в комнате сразу поменялось. К бургомистру вернулась поперечная морщина между бровей, вместе с мрачным выражением лица.

– О! Прости, я не знала.

– Ничего. Этого не твоя вина.

Какое-то время мы молчали.

– Я сегодня спасла козла из пруда, – первой прервала я молчание, стараясь вернуть Жоржу былое жизнелюбие.

– Жорика? – бургомистр понимающе хмыкнул.

– Ага. Тебе тоже приходилось?

– Из пруда еще не нет. Но как-то раз я его стаскивал с крыши мельницы.

– Откуда? – я едва не подавилась напитком. – Как он туда попал?

Жорж пожал плечами, а уголки его губ поднялись в полуулыбке.

– Должно быть, вообразил себя горным козлом. Только представь. Стоит на вершине крыши, задумчиво смотрит вдаль, ветер развивает его бороду… А вокруг мельницы с криками носятся обезумившие Вилли и Милли.

Мы рассмеялись.

– Ты сейчас снова уедешь? – спросила я, когда мои плечи, наконец, закончили сотрясаться.

– Прогоняешь?

– Нет, что ты! – смутилась я, но тут же наткнулась на лукавый взгляд бургомистра. – Просто переживаю, что вместо отчета мне снова придется кого-то спасать. – Свела я все к шутке.

– Я останусь дома. Но не буду тебя отвлекать, поработаю здесь, на кухне. Нужно изучить кое-какие документы.

Мы закончили с кофе, и я вернулась в кабинет, вновь погружаясь в мир цифр и бумаг. Чао недовольно слонялся туда-сюда. Ему определенно не нравилось, что мы расселись в разных комнатах. Но не безобразил и то хорошо!

Ужинать мы отправились все в ту же столовую – «Ложки и Вилы». Как и накануне, все оказалось безупречным: теплая атмосфера, ароматы свежей выпечки и восхитительная еда. Надо бы познакомиться с этой кухаркой Афиной и взять у нее пару простеньких рецептов!

В этот раз заведение оказалось еще более многолюдным. Оно шумело и вибрировало, как улей. Мне показалось удивительным, многие посетители теперь здоровались и со мной, кто-то даже называл по имени и доброжелательно улыбался.

Это было странное, но приятное чувство, будто я уже стала частью чего-то общего. Будто все меня здесь знают, а вот я… Я пока знала едва ли десяток лиц. Но это поправимо…

Только к вечеру, оставшись один на один с собой и со своими мыслями, я вспомнила об Оливере и своей обиде на него.

Это было так странно. Когда я уезжала из столицы, мне казалось, что без него все потеряет смысл. Я была уверена, что буду терзаться, страдать, считать дни. Да даже минуты! А теперь… прошло всего два дня, а его образ словно покрылся дымкой, как те ели, что виднеются из моего окна.

Да, мне все еще было неприятно, что он мне не отвечал. Это задевало. Но не разрывало изнутри, как я ожидала. И все же чувство упрямства, а может, привычка – подтолкнули меня сделать еще одну попытку.

Я взяла лист бумаги, ручку. Несколько секунд сидела, глядя в пустоту, а потом, старательно выводя буквы, начала писать.

«Оли, давно от тебя ни строчки. Как проходит стажировка в Министерстве? Сегодня Карл написал, что ты устраиваешь вечеринку. Скучаю. Ева».

Ответ пришел практически моментально. Я с замиранием сердца схватила его и… нахмурилась.

Это был даже не лист. Это была салфетка. Тонкая, белоснежная, с витиеватыми тиснеными узорами, которые я сразу узнала.

Это была фирменная салфетка из ресторана «Золотая рыбка» – одного из самых пафосных заведений столицы. К слову, любимого места моей матушки.

Там все было покрыто позолотой – от приборов до меню. А официанты подавали еду так, будто приносили ее лично королю.

Интересно, с кем это там сейчас сидит Оливер? В будний день, в столь поздний час.

Наверное, сейчас должны были кольнуть – ревность, тоска, ощущение предательства. Но… вместо всего этого была лишь толика любопытства.

Я развернула салфетку и уставилась на корявый почерк. Оливер не умел писать красиво. Наверное, это был его единственный недостаток.

«Детка, привет! Все нормально. Совсем тут закрутился с делами, тренировками, стажировкой. Да еще эта вечеринка. Но она обещает быть грандиозной! Позвал туда полгорода! Жаль, тебя на ней не будет. Ты бы оценила».

Жаль ему! Скатав салфетку в комок, я швырнула ее в угол комнаты и отправилась спать. Даже отвечать не буду! Во всяком случае, пока… Может быть, утром.

11

После отправки письма с отчетом я почувствовала, как желудок подал голос. И, похоже, не только мой. Чао уже третий круг наворачивал вокруг меня, призывно поглядывая на кухню.

Ливерная колбаса закончилась еще утром, а сама я, признаться, уже устала от яичницы.

Столовая хоть и манила обещанием горячего обеда, но располагалась на другом конце города. Лень победила.

Так что я снова направилась в продуктовую лавку неподалеку, в надежде разжиться чем-то съедобным, и, может быть, снова выпытать у Сильвии какой-нибудь гениально простой рецепт, типа яичницы.

Сильвия снова оказалась в лавке. Правда, сегодня ее жизнерадостное лицо выглядело уставшим.

– Добрый день! Это снова я! ­– Бодро поздоровалась, привлекая ее затуманенный взгляд. – Мне нужна ливерная колбаса. Да побольше!

Сильвия растерянно кивнула.

– Конечно… Сколько палок?

– Давайте пять, чтобы я каждый день к вам не бегала.

Продавщица моргнула и нервно провела рукой по фартуку.

– У вас что-то стряслось? – не выдержала я.

– Да… Нет… – Она замялась. – Перстень у меня пропал.

– Дорогой?

– Нет. Камень ненастоящий, металл обычный. Но память от покойной матери. Понимаешь?

Я припомнила, что в прошлый раз на ее руке было необычное украшение.

– Понимаю, – я сочувственно вздохнула. ­– Может, закатился куда?

– Уже все перерыла. Сняла вечером, а к утру уже не было. А без него я сама не своя.

– Найдется! – подбодрила я Сильвию. Она в ответ выдавила улыбку.

– Ну так что тебе еще?

– Что-то такое, чтобы быстро и вкусно.

– Возьми пельменей. У меня свекровушка сама лепит. Просто пальчики оближешь.

– А я справлюсь? – засомневалась.

– Конечно! – Сильвия, наконец, действительно широко улыбнулась. – Кидаешь в кипящую воду, солишь и ждешь, пока всплывут.

– Убедили, – кивнула я. – Беру.

Так, я взяла пять палок колбасы, пельмени, свежих овощей для салата и отправилась домой, где, уверена, меня уже заждался один мохнатый голодающий.

С пельменями я и правда справилась с легкостью. Они действительно набухли и всплыли, как и обещала Сильвия. Чао тоже был накормлен до отвала колбасой. Он даже выпросил у меня один пельмень.

Но есть его не стал, а принялся гонять по кухне. В итоге пельмень был изъят, а Чао выдан строгий выговор о том, что с едой играть нельзя.

После обеда я снова перебралась в кабинет. Документы, разложенные на полу и столе, были аккуратно подшиты и теперь переселялись на книжные полки, расставленные в нужном порядке и аккуратно подписанные.

И вдруг – хлопок. Рядом со мной плавно опустился плотный сверток. По ярко-красной восковой печати я сразу поняла: это официальный ответ от казначейства.

Настроение сразу пошло вверх. Вот оно! Даже не думала, что они ответят так быстро!

Я потянулась к письму с предвкушением. Интересно, сколько они обещают выделить на парк? Хватит ли на модные фонари, как в столице?

Я сразу представила их: черные, изящные, металлические, с витой опорой и стеклянным плафоном в виде капли.

А на деревянные лежаки возле пруда? Чем больше я думала о парке, тем больше новых идей рождалось в голове.

Я не успела вскрыть письмо, когда раздался еще один хлопок. На этот раз это была входная дверь.

Через секунду по коридору понеслись синхронные, семенящие шаги. Мне и не смотреть было не нужно, я уже знала: ко мне опять спешили Вилли и Милли.

– Что? Опять что-то с Жориком? – Спросила я, когда старушки вошли в кабинет.

– Нет, с Жориком все в порядке, – успокоила меня Вилли, Милли согласно кивнула. – Мы по другому вопросу.

Они тревожно переглянулись.

– Ну что еще случилось? – спросила я, косясь на сверток из казначейства. Он лежал рядом, на столе, такой многообещающий и манящий. Визит близняшек был так не вовремя.

Вилли тяжело вздохнула, будто собираясь с духом, и выдала:

– У меня пропал гребень для волос!

– Пресвятая Тирана… – вырвалось у меня. – Вы что теперь ко мне по каждой мелочи будете ходить? Ну пропал и пропал, купите новый.

Я даже не старалась скрыть раздражения. Одно дело – помочь спасти козла из пруда, другое – искать гребень. Это уж точно не входило в мои обязанности.

– Ты не понимаешь, – обиженно вскинулась Милли. – Мы думаем, что началось...

– Что началось? – устало спросила я, сцепив пальцы на столе и с трудом удерживаясь от нового взгляда в сторону казначейского письма.

Тут старушки заговорили наперебой, путаясь и перебивая друг друга. Но суть начала проясняться.

– Наш еловый лес… – говорила Вилли, – это магическая аномальная зона, – заканчивала за нее Милли.

Я насторожилась. Конечно, я слышала об аномальных зонах. Нам в Академии рассказывали о них, но поверхностно, вскользь. Такие места были редки, почти легендарны и плохо изучены. В них магия могла не работать. Или, наоборот, искажаться самым непредсказуемым образом.

Я медленно повернула голову к окну. За стеклом, как всегда, стояли мрачные ели. Солнечный свет пытался пробиться сквозь ветви, но туман, вечный спутник леса, не пускал его.

Я поежилась. Неужели этот лес – одна из таких зон?

– Так что началось? – переспросила я, пытаясь сохранить спокойствие, но мой голос все равно прозвучал резче, чем хотелось бы.

– Ритуал, – почти одновременно прошептали Вилли и Милли.

– Какой еще ритуал? – я нахмурилась. – Вы когда-нибудь пробовали говорить прямо? Все приходится из вас вытаскивать клещами.

Они одновременно пожали плечами.

– И при чем тут ваш гребень? – добавила я.

– Не наш, а мой, – жалобно пискнула Вилли.

– Хорошо, твой.

Старушки снова переглянулись. Некоторое время в кабинете стояла тишина. Потом Вилли заговорила.

– Мы были тогда совсем детьми. Почти ничего не помним.

– Но кое-что в памяти все же осталось, – подхватила Милли.

– Много лет назад в городе прошла череда краж. Воровали по мелочи. Ни деньги, ни украшения. Просто вещи… личные. К которым у людей была… привязанность.

12

Жоржа я ждала с особым трепетом.

Несмотря на то что день выдался насыщенным, я ловила себя на том, что то и дело поглядываю на дверь. Надеюсь услышать шаги бургомистра по коридору и его: «Работаешь, Ева?» и увидеть полуулыбку, за которой никогда не было понятно, что скрыто – ирония или одобрение.

Мне так и не удалось разыскать никакой информации о Жорже. Что ж, оставался еще один способ, просто пообщаться с ним поближе и сделать так, чтоб он сам рассказал мне больше.

И сейчас появился отличный повод для общения – конкурс.

Единственное, что мне удалось выяснить наверняка, – Жорж действительно любил Прислонь, поэтому я была уверена, что он оценит мой порыв. А потом, заручившись его поддержкой, я смогу привлечь побольше горожан… Бургомистра здесь любили и уважали. Что его начинания поддержат, я даже не сомневалась.

Я подошла к окну и посмотрела на улицу. Вечер уже начал подсвечивать небо персиковым светом. Стая воронья кружила над еловым лесом.

– Да где же ты? – пробубнила я, прижимаясь лбом к прохладному стеклу.

И словно в ответ на мои призывы, на подъездную дорогу бесшумно ворвался магомобиль. Жорж уверенно распахнул дверь и вышел. Собранный, чем-то слегка озадаченный, но при этом выглядящий словно с обложки журнала, которые любила читать моя матушка.

Я поспешила ему навстречу.

Слишком быстро, пожалуй.

Выбегая из кабинета, споткнулась о Чао, – который издал недовольное «мррф» и перевернулся на другой бок.

– Извини, – пробормотала я.

Вылетела в коридор и замерла, делая вид, что оказалась тут совершенно случайно.

– О, Жорж, ты сегодня поздно, – бросила я, стараясь сохранить в голосе непринужденность.

Небрежно откинула волосы и поправила подол ярко-розового платья, которое было сегодня на мне. Бургомистр кинул на меня рассеянный взгляд и кивнул.

– Да, дела…

Какие именно дела, он, разумеется, не уточнил.

– Может, сходим в «Ложки и Вилы» поужинаем? – предложила я, решив, что разумнее будет поговорить в столовой.

– Иди одна, – он взъерошил волосы, явно еще прибывая в своих мыслях. – Я не голоден. Может быть, выпью чашку кофе. Или приготовлю что-нибудь по-быстрому. Не хочу никуда идти, нет настроения.

Я чуть нахмурилась.

– Я могу… приготовить что-нибудь для тебя, – внезапно выдала я и тут же сама удивилась своему щедрому предложению.

Жорж приподнял бровь. Медленно и выразительно.

– Ты? – спросил он с легким изумлением. Даже обидно стало.

– Да, между прочим, я уже научилась готовить яичницу и пельмени, – гордо заявила я.

Жорж на секунду замер, а потом, к моему удивлению, по-настоящему улыбнулся – не этим своим загадочным уголком рта, а тепло, с почти незаметной мягкостью в глазах.

– Это похвально. Ты растешь на глазах, Ева.

Мои щеки предательски вспыхнули. Это была похвала? Или его вечная ирония?

Хотелось бы верить, что первое.

– Ну так что? – поторопила я бургомистра, которому, как мне показалось, понадобилось слишком много времени для ответа.

Все это время он смотрел на меня с каким-то странным блуждающим взглядом. И на мгновение он даже задержался на моем декольте.

Вполне себе скромном декольте, между прочим. Не таком глубоком, как у цирюльницы Мари.

Пришел мой черед приподнимать бровь. Жорж смущенно кашлянул.

– Нет, пожалуй, от яичницы и пельменей я откажусь, – сказал он, заставив меня проглотить разочарованный вздох. Жорж сделал паузу, чуть наклонив голову. – Как насчет пасты с морепродуктами?

– Звучит вкусно, – согласилась я. – Только я ничего такого не умею. Можно, конечно, узнать рецепт у Сильвии из соседней лавки. Она просто кладезь с полезными советами.

– Не надо, – Жорж улыбнулся. – Я умею. Беру готовку на себя.

– Идем, – быстро проговорила я, пока он не передумал.

Первое время мы молчали.

На кухне было неожиданно уютно: мягкий свет лампы, запах базилика и чеснока, который уже плавился в масле на сковороде, и негромкое шипение воды в кастрюле, где скоро будет закипать будущий «ал денте».

Жорж, как ни в чем не бывало, сунул мне в руку доску, нож и миску с помидорами.

– Нарежешь?

– Зачем помидоры? – я прищурилась. – В названии «паста с морепродуктами» нет упоминаний о помидорах.

– Ну какая паста без помидоров? – снова улыбнулся Жорж.

Я лишь тихонько фыркнула и принялась за дело.

Нож легко прошелся по кожице первого томата. Кусочки получались идеально ровными. Я даже немного собой гордилась.

– Нашла варианты жилья получше? – вдруг спросил Жорж.

– Какие еще варианты? – Я нахмурилась, не отвлекаясь от нарезки.

Жорж бросил в сковороду лук. Шипение масла стало чуть громче.

– Я про комнату. Ты же сказала, что останешься у меня «лишь на первое время», а потом найдешь варианты получше. Помнишь?

Я моргнула. Ах да, что-то такое было. Теперь я вспомнила, что заявила это в нашу первую встречу. Впрочем, сразу же благополучно об этом забыв.

– Никаких вариантов нет, – соврала я с самым честным выражением лица.

– Совсем никаких?

Снова эта дурацкая полуулыбка. Только почему от нее так сложно отвести взгляд?

– Вообще не одного, – с трагическим видом подтвердила я. – В Прислони никто не сдает комнату.

Я сложила нарезанные помидоры обратно в миску и зачем-то посолила. Наверное, сработали советы Сильвии, что для вкуса главное ­– все не забывать солить.

На самом деле, я поняла, что никуда не хочу отсюда уезжать. И причин было много. До работы добираться не надо. Да и тайна Жоржа, хоть и могла оказаться темной и опасной, – отчаянно манила. А потом, я привязалась к черному нахалу Чао… Этот аргумент я и решила использовать:

– Да и Чао, – я кивнула в сторону подоконника, где развалился наш питомец, – кто кота будет кормить? Ты ведь все время где-то пропадаешь.

Чао, услышав, что говорят о нем, громко мяукнул и с важным видом потянулся.