Опасный защитник

Глава 1

Когда-то в моей жизни была небольшая двухкомнатная квартира и даже комната, которую я впоследствии делила с младшим братом. Так ругалась насчет этого на отца, не понимая, что в скором времени меня ждет не то, чтобы комната, а коврик в убитом вагончике на окраине города.

После его смерти все скатилось в тартарары.

Мачеха, которая слетела с катушек и ушла во все тяжкие. Раньше мне казалось, что она делала это ради того, чтобы у нас был хлеб. Однако, очень быстро все мои иллюзии развеялись прахом.

Мне пришлось оставить учебу только в мечтах, иначе бы мой брат, уверена, даже не дожил бы этого возраста. Нет, первое время после смерти папы все было относительно неплохо. Относительно настоящего времени.

Да, горе переживать было трудно, но я надеялась, что Алла придет в себя, и мы сможем преодолеть вместе.

Но не каждому человеку в этом нужна компания.

Сейчас каждое ее движение только ради того, чтобы хоть что-то ей перепадало. Причем перепадало не от самых хороших людей в городе. Я не знаю, в какой момент она стала такой. Просто потеряла из виду, занимаясь братом, да и отношения наши, мягко говоря, не очень.

Как порой сейчас она кричит, я лишний рот в их семье, прищепенец. И в целом, она права. Только семьей нас троих назвать крайне сложно.

Однажды, я даже пыталась забрать Тему и сбежать. Накопила денег от всяческих подработок, думала устроюсь на нормальную работу где-нибудь подальше отсюда, буду его содержать. Как уже совершеннолетняя сестра стану опекуном.

Но все совсем не так просто, как я себе рисовала.

Без денег, без помощи кого-то более влиятельного, сиротка с улицы ничего не сможет добиться. Поэтому план рухнул едва только мы оказались на вокзале. И не только потому что, зайдя в органы опеки просто поинтересоваться, я получила тонну информации о нужных подписях, документах и прочем.

Нашли нас совсем не органы опеки, что изредка даже звонили Алле и интересовались нашей жизнью.

Это была группа явно не законопослушных людей, которые фактически тащили нас по асфальту обратно. Я помню, как кричала и брыкалась, помню, как звала Артема без остановки, пытаясь понять где он.

А когда меня швырнули в какой-то автомобиль, там нас ждал мужчина.
На первый взгляд, лет сорока, неприятный, худощавый, с сединой, а черты лица острые. В купе с наглым и холодным выражением, это пугало до чертиков.

В тот момент я не знала, кто он такой. Помню только, как он медленно проговаривая слова, озвучил мне:

— А твоя мама не говорила, что ты хорошенькая…

После этого нас молча доставили домой, всю дорогу не сводя взгляда.

Именно в тот вечер я узнала, что наша драгоценная Алла Сергеевна в лице мачехи, теперь должна этому мужчине. А он бандит со стажем - Макар Ветров, что держит часть города в страхе. И лучше бы, чтобы я смирилась со своей участью, потому как произошло все только по моей вине. То есть все, что я могу это молча согласиться на все его условия.

Тогда я взяла брата и пошла гулять по улицам, как делаю всегда после общения с ней. Это просто невыносимо…

Иногда мне кажется, что меня просто забыли в этом балагане и скоро кто-нибудь заберет. Но нет, никто не поможет, и никуда я не денусь. Пока не найду способ заработать достаточно денег для нашего с братом существования или не найду того, кто сможет нас защитить от этого мужчины.

И теперь, я стою перед невзрачной металлической дверью, ожидая, когда мне позволят войти.

Все, что мне удалось выяснить, что единственного человека, способного мне помочь зовут Родион Юматов. Сейчас он глава одной из городских банд по прозвищу Алый. Он сможет взять под свое крыло и тогда тот мужчина оставит нас в покое.

Осталось только договориться...

— Входи. — лязг замка заставляет вздрогнуть, а голос двухметрового шкафа в проеме застыть.

Смотрит так, будто я потерялась. Да я и сама чувствую, что это место может понравиться мне не больше того, где меня ждут.

Медлю, но все же делаю несмелый шаг внутрь. Музыка, сигаретный дым и запах тут же проникают в каждую пору. Оборачиваюсь на бугая, и тот с непроницаемым лицом кивает вперед.

Сглатываю.

Я не сильна во всех этих уличных стычках, несмотря на образ жизни последних лет. И сейчас, чувствую себя каким-то загнанным зверьком, причем ловушка даже не одна.

Бугай уводит куда-то в сторону, спешно следую за ним, озираясь по сторонам. Обстановка прямо скажем навевает шок. Немеренное количество мужчин, все выглядят устрашающе. А полуголые девушки, извивающиеся на коленях мужчин, кажется по-настоящему получают кайф от своих действий.

Лысый амбал открывает дверь на втором этаже, указывая подбородком пройти внутрь.

Соберись, ты знаешь, что на кону.

Поднимая подбородок с глубоким вздохом вхожу в помещение. Приглушенный свет, музыки почти не слышно. Здесь не меньше пятнадцати человек, такая а-ля вип-зона. Прямо напротив входа у стены стоят диваны, будто намеренно оставленные без освещения. Видны лишь силуэты девушек и кого-то посередине.

Ощущаю на себе взгляды, но стараюсь держаться уверенно, я репетировала это поход.

— И что же за слезную историю ты нам хотела поведать?! — раздается жуткий баритон откуда-то со стороны темноты.

Замираю.

— Я…мне нужна помощь.

Не знаю, куда смотреть, поэтому вожу глазами по каждому в этой комнате.

— Набери сто двенадцать. – насмешливо звучит незнакомый голос.

Часть реагирует смешками, часть снисходительно смотрит. И это те, кого я хотя бы вижу.

— Я должна одному человеку… — нервно переминаюсь с ноги на ногу: — Мы…так будем говорить? — не выдерживаю.

Я не особо вспыльчива, но тогда, когда паника захватывает, могу и лишнего сказать.

Пауза, которая словно делит мою жизнь до и после. И…подсознательно я уже готовлю себя к тому, что Ветров просто заберет меня и сделает все, что захочет. А потом возьмется и за Тему.

Вдруг резко включается яркий свет, будто по щелчку пальцев сработало основное освещение. Немного жмурюсь, но тут же раскрываю глаза. Легкие словно скручивает, а сердце продолжает тарахтеть на полных мощностях.

Глава 2

Не понимаю, что со мной происходит.

— Как зовут?

Темноволосый мужчина, что вальяжно раскинулся на диване, а по обе стороны от него эффектные девушки поглаживают то грудь, то ноги. Даже в сидячем положении понятно, что мужчина крупного телосложения и несмотря на расстояние, я чувствую насколько у него тяжелый и давящий взгляд.

— София. — отвечаю сглотнув.

— И почему ты пришла сюда?

— Мне сказали, что только вы сможете помочь, потому что тот человек - Макар Ветров.

Он вскидывает бровь, но пристально разглядывая, молчит.

— Никаких проблем со мной не будет, сделаю то, что скажете… Это, правда, вопрос жизни и смерти. — пытаюсь глазами убедить этого халка.

Сейчас даже плевать, что от унижения у меня горят щеки и просыпается ненависть. К себе, к мачехе, к чертовому Ветрову и к этим людям.

Мужчина кривит губы в какой-то полу ухмылке, а затем снисходительно спрашивает.

— Должна за что?

Не хочу вот так озвучивать истинную причину. Это поведет за собой новые расспросы, а рассказывать все при этих незнакомых людях…

Вся эта ситуация изъедает остатки моего самообладания.

— Можно сказать… От меня требуют ответа за то, за что я не должна отвечать. — уклончиво озвучиваю, а мужчина, наклонив голову, прищуривается.

Жизнь в условиях постоянного страха сделала свое дело. И не могу назвать себя пугливой, однако, этот человек ломает всю ту броню, что пришлось приобрести.

— Врешь. — выдает он, вставая.

Подходит ближе, и теперь я могу увидеть, боже, его в полный рост.

Высокий, крупный, словно мул. Темные брови, прямой нос, идеально очерченная щетина, явно ухоженная. Он, в принципе, выглядит так, что не скажешь, что этот человек что-то проворачивает на улицах. Одет во все черное, куртка небрежно распахнута. Двигается и решительно, и в то же время, будто крадется.

Это заставляет сделать пару шагов назад.

Вижу как его глаза, которые оказываются ярко-голубыми вблизи, молниеносно уходят к моим ногам и также возвращаются.

— Поговорим о моей выгоде, да? — даже как-то насмешливо звучит он.

Напряжение возрастает.

Я думала самым сложным будет вымолить возможность попасть сюда.

До последнего не знаю, что вообще значит "защита" этого человека. Но вариантов у меня не густо, поэтому я попробую любой, который подвернется, только, чтобы спасти себя и брата.

Если я не сделаю того, о чем сказала мачеха, то уверена, что Ветров заберет его. Если, мне надо работать на Юматова, чтобы нас не тронули... если он озвучит свои требования и после…мы будем хотя бы в относительной безопасности, значит, я соглашусь.

— Буду работать. — несмело звучу, втягивая носом странный терпкий аромат.

Он не сводит взгляда, и буквально смотрит прямо в душу.

Волоски на коже встают дыбом.

Стоя вот так, мне приходится задирать голову, а он будто намеренно давит своей энергетикой и мощью.

— Хм. — деловито поджимает губы: — Кем?

Стойкое ощущение, что он смеется надо мной.

И, честно сказать, от этого становится обидно. Конечно, я ни в коем случае не ждала, что эти люди с оружием будут обнимать на входе и приветствовать. Однако, я надеялась на какой-то конструктивный разговор тет-а-тет, где спокойно объясню свое положение.

— Я могу уборщицей, официанткой, домработницей…не боюсь любой работы. — отвечаю, как бы имея в виду, что это плюс.

А мужчина тем временем резко хмурится.

— Все вышли. — вдруг грозно звучит.

Рев баритона вызывает новую порцию страха. Сглатываю, наблюдая, как беспрекословно люди выходят из помещения, оставляя меня наедине с ним.

Грудная клетка ходит ходуном, и я нервно заламываю пальцы. Может быть это все таки плохая идея и он такой же, как и тот, от кого я хочу защититься?

— Три правила. — начинает, вставая ближе и касаясь каштановой прядки моих волос.

Теперь же в груди будто работает винт самолета.

Он видит, фиксирует, наблюдает.

Молча, даже как-то аккуратно, что никак не вяжется с его агрессивной внешностью.

— К…какие? — смотрю снизу вверх.

— Вот этот взгляд. — облизывая нижнюю губу говорит: — мне нравится.

Хочу увести глаза, но крепкие пальцы, что в секунду удерживают за подбородок, не дают.

— На меня смотреть всегда, когда я с тобой говорю. — пытаюсь кивнуть, но хватка слишком крепкая: — Это первое.

Снова попытка, но понимая, что она будет неудачной, одними губами говорю “поняла”.

— Не перечить. — с ощутимым наслаждением выдает: — Никогда и ни в чем. Второе.

Ждет реакции, а я не могу.

Я ведь еще не все объяснила, пусть и не совсем ту правду, которую должна. И ведь ни о чем не договорились...

— То-то и оно. — тянет, поглаживая неряшливым движением кожу на подбородке: — По глазам видно. Не сечешь, что такое покорность, Умница.

Отпускает, вальяжно разворачиваясь к своему дивану. Наконец, могу вздохнуть и успокоить сердце, что ускакало куда-то прочь.

— Я ведь человек…а не безвольная субстанция… — тихо отвечаю, исполняя первое правило.

Он усмехается так открыто, и вроде бы можно увидеть отголосок улыбки что ли. Только по правде, это походит на хищный оскал.

Не понимаю свои ощущения.

Мужчина красив. По своему, конечно. Скорее холодной, жестокой и опасной красотой. Но вместе с тем, один взгляд на него вызывает очумевший страх.

И не такой, как тот, кому я должна принадлежать.

Я собрала разные слухи об обоих. Стараюсь не верить вслепую и не сплетничать, потому как своего дерьма хватает. Но встретившись и увидев воочию обоих, соглашусь. И Ветров и Юматов, это те люди, которых я бы не хотела встречать в своей жизни. Никогда.

— Если хочешь быть в безопасности, смиришься. — коротко выдает он, прожигая голубыми глазами.

Глубоко вдыхаю.

На первый миг даже кажется, что он расслаблен. Но, убеждена, эта та иллюзия, которую он позволяет видеть.

Я была готова к тому, что в мире нет помощи за спасибо. В моем так точно.

Глава 3

Прикрываю глаза, стараясь удержаться на той волне, которую отчаянно репетировала. На кону гораздо большее, чем моя честь и гордость. Впрочем, если я окажусь у Ветрова, пострадает гораздо большее.

— Хорошо, я согласна. — вскидываю подбородок, убеждая скорее себя, чем его.

Он засовывает руки в карманы брюк, не реагируя на мои слова.

— Раздевайся. — раздается бескомпромиссный приказ.

А у меня трясутся поджилки.

— Что?!

Вожу глазами по его лицу, в поисках хотя бы намека на то, что это не будет так. Только в глазах вижу лишь холодное равнодушие и ожидание полной, безоговорочной покорности.

Слезы катятся по лицу, а я даже не замечаю. Снимаю свитер, оставаясь в майке, и дрожащими пальцами расстегиваю джинсы. Легкие потрепанные кеды отставляю в сторону и одним движением спускаю штаны, ощущая себя на каком-то аукционе прошлого времени.

Стыд, смущение, унижение.

Все в одном флаконе коррелирует собственную ярость на эту жизнь, а особенно на Аллу.

Но стиснув зубы продолжаю.

Остаюсь в белье и майке, не смея оторвать взгляд от пола. Слышу тяжелые шаги, а затем и вижу носки его ботинок.

— Я говорил остановиться?

Сдерживаю всхлип.

В эту минуту хочется провалиться сквозь землю, исчезнуть и забыть этот момент.

Давай, Сонь, ты сможешь.

Стягиваю майку, а затем и белье.

— В глаза смотри.

Капли соленой влаги оставляют отметины на полу, но я не могу подчиниться. Я впервые отчетливо чувствую себя так, будто я вещь.

Неприятно, обидно и уязвимо.

Мужчина хватает мой подбородок, рывком дергая вверх и смотрит в глаза. Из-за пелены слез он размыт, но это даже и к лучшему.

Я оправлюсь, сотру из памяти этот момент, как и все плохие, что прячу в закромах своей души.

И буду гордо смотреть ему в лицо.
Просто для этого нужно время.

Юматов рассматривает, наблюдая как текут слезы с каким-то больным триумфом и наслаждением.

Изверг, которому нравится показывать свою власть, унижая людей. Изверг, к которому я сама обратилась за помощью.

— Несмотря на то, что ты лжешь…уж слишком ладная ты, Умница. — чеканит отпуская подбородок: — А сейчас свободна.

Хватаю вещи с пола, принимаясь одеваться. Если бы только у меня были другие варианты...

Показательное выступление открыло его лицо во всей красе. Жестокий и циничный мерзавец. Наверное, моя ошибка, что я хочу видеть в людях лучшее.

Без слов вылетаю из помещения, толкаясь сквозь толпу в клубе. Слезы не останавливаются, но мне плевать.

Сейчас хочется лишь одного, отмыться от этого чувства. Чувства того, что я продалась, чувства того, что меня будут защищать, только если я отплачу телом. Чувства того, что моя жизнь теперь до конца потеряна.

Искалеченная душа, мечтающая вырваться из трясины сейчас надрывно воет, не желая быть собственностью еще одного ублюдка.

Наивно было рассчитывать, что Юматов окажется лучше того, кому должна Алла. Не представляю, что значили его последние слова для меня.

Когда оказываюсь на улице, пытаюсь вдохнуть воздуха. Мне нельзя, чтобы Тема видел меня в таком состоянии.

Ковыляю в сторону остановки, когда рядом оказывается автомобиль, что сопровождает меня.

— Садись. — чеканит бритоголовый парень с сидения водителя.

Страх выходит на новый уровень. Достаю из кармана маленький перочинный ножик.

— Кто ты такой?!

Слезы высыхают за секунду и я напоминаю человека не в себе.

— От Алого.

Рявкает мужчина, со скепсисом глядя на то, что у меня в руке.

— От кого? — хмурюсь.

— Юматов.

Наконец, до меня доходит.

— Я доеду сама. Спасибо.

Отвечаю, двигаясь дальше и убирая нож, но автомобиль следует за мной.

— Приказ.

Многозначительно глядя на меня отвечает незнакомец.

Правило номер два.

Чертыхаясь про себя, рывком открываю дверь и сажусь на заднее сидение.

— Куда?
— Вагончики на холме, знаешь? — говорю в окно.

Мужчина кивает и разгоняет автомобиль.

Через двадцать минут я уже оказываюсь на территории, здороваясь с местными отбросами. А когда подхожу к потрепанному дому, вижу, что там горит свет. Наверно меня ждёт.

Заглядываю внутрь, улыбаясь так, будто все хорошо.

— Привет.

Насупленный сидит и щелкает на маленьком телевизоре каналы в поисках мультиков.

— Ты долго.
— Прости, Тем, были дела. — сажусь рядом: — Что делал? Где мать?
— Ушла, давно уже.
— Куда? — снова начинаю злиться.

Ему хоть и восемь, но это не значит…
Тормози, Соня.

— Не знаю.
— Ты кушал?

Отрицательно качает головой. Скриплю зубами, молотя внутри себя коктейль из ярости, горечи, и все еще унижения.

— Пошли, я тоже голодна.

Целую его в макушку.

В голове ворох мыслей и я не могу завершить ни одну из них. Но даю себе обещание, что вытяну его из этого дерьма.

И себя, и его. Когда-нибудь обязательно.

— А что будем? — немного оттаивает, пока я кипячу воду.
— У нас есть каша, макароны и рис.

Поворачиваясь изображаю нарочито веселое лицо. Мальчик кривится, и я могу его понять.

— Завтра купим что-нибудь вкусненькое, договорились? — хитро играю бровями.

Я достану денег. А на последние куплю что-нибудь мясное и шоколадку ребенку.

— Правда? — хлопает в ладоши: — Тогда сегодня можно макарон.

Смеюсь, скрывая истинные эмоции и глубоко вдыхаю отворачиваясь.

Через тридцать минут мы находим кетчуп в стареньком низком холодильнике и вполне неплохо ужинаем.
А дальше я укладываю Артема спать, рассказывая сказку о том, как сильный принц вызволяет бедных потерявшихся брата и сестру из лап чудовища.

Он засыпает, а я долго сижу, сложив голову на колени и наблюдая за безмятежным сном ребенка.

Встреча с Юматовым крутится перед глазами нескончаемо. Нужен план Б, об Артеме он так и не узнал. А эмоции, которые я благодаря ему сегодня испытала, станут моим топливом.

Глава 4

Просыпаюсь от резких звуков и криков. Сердце отбивает чечетку и я бросаюсь к маленькому окну, зашторенному тряпкой вместо занавески.

Группа каких-то головорезов заглядывает в каждый вагончик.

Черт! Черт! Черт!

— Тем! Темочка, давай просыпайся! Нам надо уходить! — попутно захватываю рюкзак, в котором всегда самое важное.

Несколько смятых сотен, телефон, свидетельство о рождении, паспорт.

Одеваю на ребенка куртку.

— Куда мы? — смотрит спросонья, растирая глазки.

— В одно место. Нам надо очень быстро выйти и идти в другую сторону, ладно? — судорожно пытаюсь застегнуть толстовку.

Он кивает, двигаясь за кроссовками.

Снова подрываюсь к окну, хватая пару футболок, и на всякий случай еще одну кофту. Сама накидываю кожаную куртку, прямо наподобие пижамной майки.

Люди приближаются, и один явно двигается в нашу сторону.

Так…нет, мы не успеем.

Оглядываюсь, пытаясь откинуть панику и мыслить более менее здраво в такой ситуации.

Маленькая банкетка у стола… она ведь открывается?

Сажусь на колени перед ней, дергая вверх. Куча каких-то пакетов, барахла, которое я одной массой вытаскиваю.

— Тем… — не представляю какие слова надо подобрать.

— Это за нами? — смотрит так понимающе, и вместе с тем, смиренно.

Поджимаю губы, кивая.

— Тем, если меня не будет…если мне придется поехать с ними, то тебе нужно будет доехать на автобусе в одно место. Деньги и адрес я запрятала в твоей книжке. Там все подробно расписано, у тебя получится прочесть. А как только я освобожусь, я за тобой приду, ладно?

Брат молча кивает и сам лезет в свое временное укрытие.

— Как только они уйдут, можно вылезать. — даю указания, добавляя: — Я люблю тебя, Тем.

Влага собирается в глазах. Но сейчас не время. Потом вдоволь смогу ощутить себя ничтожной.

Сама оглядываюсь, все же снимая куртку и забираюсь в кровать.

Сделать вид,что сплю.

Достаю свой ножик, пряча его под одеялом.

— В этом скорее всего. — слышу голоса.

— Если не привезем, Босс голову оторвет.

— Знаю, я, знаю. — недовольно отвечает второй.

Прикрываю глаза, стараясь успокоить дыхание. Проще, конечно, его задержать, потому что иначе усмирить грудную клетку не удается.

Через секунду слышу грохот двери, и чувствую приближение постороннего человека.

— Нашел. — довольно тянет один из них.

—- Эй, принцесса, подъем! — тормошит меня: — Пора прокатиться…

— И не только на машине.

Как только они начинают смеяться, понимаю, что: либо сейчас, либо никогда.

Резко открываю глаза, отбрасывая одеяло, и вонзаю нож в ногу тому, что стоит ближе ко мне.

— Ах ты, сука! — воет он, хватая за волосы и останавливая мою попытку вскочить.

Удар прилетает по лицу, но я глушу тот вскрик, что хочет вырваться от боли.

— Ты пожалеешь, тварь! — басит урод.

— Не дождешься! — сиплю, посылая яростный взгляд и стирая кровь с губы.

— Ты смотри, а сучка то из смелых! — подает голос второй, двигаясь ближе: — Посмотрим, как заговоришь у Макара. — с триумфом заявляет.

Не знаю как, но сразу поняла, что это его люди. Наверное, потому что и мачехи не наблюдаю, догадывалась, что вчера она вновь пошла к нему.

Они оба хватают меня, пока я брыкаюсь и практически выкидывают из вагона. Валюсь на землю, молясь только о том, чтобы Тема выполнил мое наставление.

Уверена, они уже знают о брате, но раз не ищут его, есть вероятность, что недомамаша его им еще не пообещала.

Встаю с земли, как раз когда тот, что получил от меня в ногу оказывается рядом.

Кулак, что прилетает в ребра, заставляет скрючиться и задыхаться. На глазах проступают слезы, но они не дождутся.

— Это тебе на разминку. — противно шепчет, наклоняясь и дергая за волосы, чтобы сказать на ухо.

— Эй, ты че?! Нам же крышка будет! — орет второй.

Судорожно мозгую, но не нахожу ничего лучше, чем провоцировать, чтобы потом досталось и этим ублюдкам.

— Это все на что ты способен?! — заявляю хрипло.

Знаю ведь, что таким отморозкам важно чувствовать свою силу и опасность. А если им не показать страха, то срыв башни обеспечен.

Он стискивает зубы, дергая сильнее.

— Не нарывайся, принцесса! Дорого заплатишь! — играет бровями.

Фраза заставляет нервно сглотнуть.

Пусть бы уже забрали, чтобы Артем мог вылезти. Там ведь наверняка мало места…

Тот урод, что держит меня, буквально тащит по земле с территории.

Наши соседи, что переполошились от такого резкого пробуждения, смотрят вслед. Наверное я могла бы вырываться и кричать, чтобы кто-нибудь помог. Но есть ли в этом смысл или это трата моих же сил. Надо думать наперед, чтобы быть в состоянии убежать от Ветрова.

К тому же, знаю, что здешние люди не отличаются отзывчивостью. Может быть есть парочка, как например Олька, что в ужасе наблюдает за этой картиной. Одними губами говорю ей “Тема” и она судорожно кивает.

Я предупредила ее еще до того, как унижалась перед Юматовым.

Не знаю, как она докатилась до такой жизни. Очевидно, что тоже что-то произошло, но, по крайней мере, она единственная с кем я здесь могу поговорить.

В тот момент, когда мы оказываемся у старого пикапа на меня натягивают мешок, завязывают руки и бросают в кузов.

Наверное, только сейчас у меня есть минутка пожаловаться самой себе на судьбу.

На то, что не сразу поверила в слова Ветрова, за то, что тянула с походом к Юматову.

Может быть удалось бы предотвратить событие сегодняшнего дня.

По сравнению с этим днем, вчерашний кажется сносным. Относительно того, что меня ждет.

Потому что вчера, даже несмотря на то, что было, мужчина, как минимум, хоть что-то говорил.

Ветров же без зазрения совести возьмет то, что было ему обещано.

Ну, и если быть до конца откровенной, внешность Юматова способна сразить. Как бы я его ненавидела и не относилась, как к сделке с дьяволом, мужчина более, чем привлекателен.. А что касается Ветрова, то этот возрастной мужчина, который старается казаться моложе, вызывает лишь тошноту и отторжение.

Глава 5

Смотрю на то, как он расстегивает рубашку, пятясь к стене.

— Не трогай меня! — злостно выкрикиваю, хотя внутри застыла кровь.

Я не стану.

Оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять куда смогу отойти. Но он слишком близко, чтобы я успела.

— Можешь кричать сколько угодно, конфета. — лениво говорит Ветров.

Сам же смотрит сально и противно.

Когда на нем остаются только брюки, он подходит вплотную.

Черт!

Расстегивает ремень.

— Разденьте ее.

Говорит кому-то, хотя мне казалось нас здесь двое. Но дверь тут же открывается и кто-то входит. Молниеносно рывком дергаюсь в сторону. Но мужская рука, что хватает меня, пригвождает к месту, заставляя опуститься на пол.

Пистолет, что он держит в руке, намеренно демонстрирует мне, что может произойти.

Двое других идут в мою сторону. А когда они оказываются ближе, отбиваюсь ногами, извиваясь как уж.

Пытаюсь ударить ногой.

Только один крепко хватает ноги, второй же одним движением рвет свитер на мне, а потом не вытаскивая рук тянет тряпку за голову.

Адреналин бушует, вытесняя боль, а страх подобно двигателю несет меня куда-то, где я должна бороться.

Майка рвется следом, и спортивный бра грубо стягивают вниз.

— Худосочная, конечно. — сквозь пряди волос вижу как оценивающим взглядом этот отмороженный разглядывает меня: — Продолжайте, продолжайте.

Приказывает своим псам, и руки одного из них опускаются к пуговице джинс.

Нет!

Рычу, кричу, бросаюсь по полу, как рыба без воды. Слезы уже текут, но я не могу просто принять все то, что они со мной делают.

Мне страшно, мне больно, мне тяжело. Паника накрывает, и я в несознанке что-то шепчу, ощущая удушье.

— Тормози. — сквозь вату слышу чьи-то слова.

— Какого хрена он тут делает?!

Задыхаюсь, не в силах сделать вдох. Тело будто обмякает, и я кажется, теряю себя.

— Макар, Макар… Ну разве можно…

Сквозь потерянное сознание прорывается хриплый баритон.

Я его слышала где-то.

— Какого лысого ты здесь забыл?!

— Пришел навестить старого друга…

Голос будто насмехается.

И именно эта насмешка приводит меня в чувство.

— Ты кое-что забрал. — вдруг насмешка пропадает, а я приоткрыв один глаз и еле сфокусировав зрение узнаю его: — То, что уже мое.

— Ты попутал, Алый?!

Если я еще стану свидетелем и причиной этой стычки, меня точно не оставят в покое.

Мозг постепенно приходит в рабочее состояние и пока все заняты друг другом пытаюсь пошевелиться.

— Увози ее. — приказ раздается громогласно и бескомпромиссно.

Юматов на меня даже не смотрит, как он понял, что я пришла в себя.

Парень, что вчера был моим водителем тут же оказывается рядом со мной. Сдергивает свитер, прикрывая. И это движение отдается противоречивой благодарностью.

— Стой, где стоишь. — вижу направленное оружие в нашу сторону.

Изверг номер один стоит спокойно даже не двигаясь, руки так и в замке сзади. Однако, сама фигура, что превосходит изверга номер два в габаритах уже говорит о том, что одно лишнее движение, и тот даже не успеет выстрелить.

— Мои люди повсюду, Ветер. А как ты знаешь, после нас остается лишь пыль. — снова надменная усмешка: — Я забираю свое, и ухожу. Когда захочешь рассчитаться буду ждать тебя.

Говорит он, и я не понимаю, почему Ветров молчит, прожигая его яростным взглядом. Я как минимум, ожидала громкую вакханалию. Ведь тот, кто пришел за мной отобрал власть у того, кто меня похитил.

А если быть вообще предельно откровенной, придя к Юматову, мачеха уже продала меня.

Так почему такая тишина?!

— Я приду, даже не сомневайся, Алый.

Опускает пистолет, бросая на меня какой-то нездоровый взгляд. Он явно обещает что-то, чего я должна бояться.

И я боюсь. Правда.

Теперь еще больше.

Но лишь за Тему.

Потому что после сегодняшнего любая кровь, его, моя, нужна только кровь.

Бритоголовый помогает мне подняться и выводит первой. В этот момент «защитник» даже не смотрит в нашу сторону. И это выводит уровень опасности на немыслимую планку.

Знала ли я на что шла?! Да.

Могла ли сказать ему правду?! Да.

Однако, я должна была услышать условия, должна была понять. А если бы сказала еще и про ребенка, который является балластом, то не получила бы сегодняшнего эффектного появления.

Возможно, план и провальный, но другого выхода я не нашла.

Буквально за пару минут мы оказываемся в машине и я нервно грызу ноготь. Сейчас, судя по всему, предстоит расплата.

Как много плат и все от меня…

Хочется кричать в воздух извечный вопрос - почему? Что я сделала не так?

Да только в ответ будет лишь тишина.

Сейчас, по крайней мере, плата должна быть в каком-то смысле мягче.

Я сама согласилась на это. Данность, которую голова должна принять.

Меньшее из двух зол.

Не знаю, сколько мы едем, руки ноют от боли. Но меня не освободят, ведь приказа не было. А какой будет следующий, кроме того, что я должна буду раздеться, я не представляю.

Когда мы подъезжаем к огромному дому, нервы совсем не в порядке. Бритоголовый открывает дверь, молча указывая на выход. Как могу карабкаюсь с джипа и не двигаюсь с места.

— Внутрь иди. — чеканит он, стоя за мной.

Киваю, и на дрожащих ногах двигаюсь в сторону входа.

Дверь открывается сама еще до того, как я успеваю коснуться ручки.

А посередине большого светлого холла я вижу его.

Руки скрещены на груди, взгляд горит, а на щеках отчетливо проглядываются желваки.

Дверь тут же захлопывается, отрезая меня от внешнего мира, вздрагиваю.

— Говори. — буравит глазами, приказывая металлическим тоном.
— Моя мачеха, она тесно общается с ним и обращалась за помощью. А это оказалось не бесплатно. — не свожу взгляда робко начиная: — Я не знаю, почему я, но уговор был в том, что она…
— Это ясно. — перебивает, не дергаясь: — Пацан?

Глава 6

Кажется, что я уже и сама двигаюсь навстречу его пальцам, но он останавливается резко отрываясь.

— На колени. — сипит, скидывая с меня морок.

А я под воздействием неведомых ощущений послушно опускаюсь ниже, согласная на то, что должна сделать.

Довольная ухмылка расползается на его лице. И будто просыпается рассудок, борются две сущности.

Одна, которой хочется кричать и ломать все вокруг, и другая, которая на секунду даже хочет увидеть то, что предстоит.

Юматов, не спуская взгляда, расстегивает пуговицу своих брюк, которые слишком заметно оттопыриваются в районе паха.

И четко в этот момент звучит звонок в дверь.

Буквально выдыхаю и сгибаюсь пополам, прикрывая глаза.

— Уйди! — грозный рык раздается так громко, что я вздрагиваю.

— Милый…— глухо слышится томный голос: — Это срочно.

Чувствую как мужчина смотрит, и опасливо поднимаю взгляд. Сжатая челюсть, кажется, что даже слышен скрежет зубов.

— Повезло тебе, Умница. — чеканит с чувствуемой злостью.

Остаюсь также на полу, стараясь прикрыться.

— Не трогай! — раздается тут же, как только рука касается порванной ткани.

В холл входит эффектная брюнетка в полностью обтянутых джинсах и серой кофте, подвязанной под высокой грудью. Вышагивает на каблуках, как на подиуме. А я испытываю жгучий стыд, находясь в таком положении.

Но нет, я не покажу им. И тем не менее спешно поправляю бра и сдергиваю полы кофты, закрывая оголенные участки тела.

Провожаю девушку взглядом в ответ, а она выпячивая губы, прищуривается.

Смотрит на меня как на мусор.

Да, очевидно, друзей среди них у меня не будет. Мысль заставляет печально усмехнуться.

— Родной, там мальчишка все нервы съел…— льнет к нему, пока он облокотившись на светлую тумбу слушает то, что она ему говорит.

Понимаю, что речь о Теме, и даже немного привстаю, однако, неприязненный взгляд мужчины буквально пригвождает меня к месту.

— Что с ним? — незаинтересованно спрашивает в ответ, проводя рукой по ее бедру.

Она тут же будто загорается, и взмахивая волосами проходит по мне снисходительным взглядом.

— Орет, ревет, задолбалась с ним сидеть….Может быть есть что-то…— шепчет, проводя по его щеке кончиками пальцев.

В шоке наблюдаю за тем, что они делают, и увожу взгляд.

Вот бы сейчас на минутку увидеть брата. Но если я скажу слово, он ведь может вернуть меня обратно. Я солгала ему, специально и, держу пари, масштабов моей лжи я еще даже не осознаю.

— Что предлагаешь? — ухмыляется мужчина.
— Хочешь со зрителями? — в ответ спрашивает она, прижимаясь к нему между ног.

Придерживает ее за ягодицы, и я наблюдаю, как она тянется к нему.

Эти двое целуются так, что это вызывает иррациональное желание наблюдать.

Унижение, хорошо.

Я вытерплю.

И даже несмотря на то, что довелось мне видеть многое, но это наблюдать я не намерена. Тошнота тут же подкатывает к горлу, а адреналин, что видимо автоматически образовывается в крови не дает прикусить язык.

— Извините, что отрываю! Но может быть я увижусь с братом, а потом вы продолжите здесь трахаться! Если вас больше возбуждает, что я смотрю, могу вернуться…

Выдаю на одном дыхании, потеряв страх. Все то, что происходит со мной не успевает выражаться в собственных законченных мыслях.

Но искрометное желание стереть с себя его прикосновения я чувствую очень ярко.

Ощущаю себя грязной, испорченной, а в дополнение адски злюсь, что реагировала.

Смотрю прямо, выражая все то, что поднимается внутри. А мужчина медленно переводит на меня льдистые глаза, чуть наклонив голову из-за плеча своей девки, слегка швыряя ее в сторону.

Наблюдает так, словно готов убить. Выдерживаю взгляд, исполняя первое правило, и да, осознаю, что нарушила второе, и в общем-то, наверное третье.

Но там мой брат, и пусть хоть изобьет меня, использует, принудит к чему угодно, уничтожит, но Тема еще маленький и сейчас страдает.

А я ему обещала. И я сдержу слово.

— Я обещала брату. — голос звучит уверенно и звонко, как никогда.

Вряд ли мое положение выигрышное, но пусть не думает, что я очередная из вот таких, подобных этой, девушек.

— И я сдержу слово. Все, что вы мне говорили и делали за пару минут до этого…будет тогда, когда я буду знать, что он в безопасности.

Очевидно, что у меня потекла крыша после произошедшего. Или я резко стала бесстрашной.

Однако, всегда ведь, когда тебе есть за что бороться, кроме себя, ты готов положить лицом к земле любого.

Даже того, кого отчаянно боишься.

Алый прищуривается, а в глазах, без сомнений, считывается холодная ярость.

Голубые зрачки словно испепеляют.

— Ты позволишь ей…? — недоуменно шепчет девчонка.

Тот в ответ молча хрустит шеей и сжимает челюсть.

А затем все происходит очень быстро. Буквально в секунду я вижу, направленное в меня, дуло пистолета.

Страх затмевает все то, что было раньше. Во рту резко становится сухо. А в мозгу одна лишь мысль, как я оставлю Артема…

Юматов кривит губы в гримасе ненависти.

Секунда.

И он нажимает на курок.

Выстрел звучит оглушительно громко.

Взвизгиваю и прячу голову в руках.

Сердце кажется где-то в горле, а на глаза наворачиваются слезы.

— Два часа на то, чтобы успокоить своего недоноска. — металлическим тоном режет пространство: — А после…посмотрим, что с тобой делать.

Выдыхаю слышно и, осторожно поднимаю голову. Кажется, все то время, что ждала продолжения фразы и не дышала вовсе.

Хаос внутри, во всех органах, голове…невозможно усмирить.

Синяк у ребер вдруг резко ноет. Из раны на губе, что от страха прикусила, идет кровь. Чувствую привкус металла.
Но это ничто по сравнению с тем, какой ком эмоций сейчас нарастает во мне.

Прихватываясь за бок, стремительно выхожу.

Спрашиваю у первого попавшегося, прикрывая кофту, где держат мальчика, и ускоряя шаг, бегу туда.

Глава 7

Смотрю на заснувшего Тему, не представляя, что дальше. Пришлось увиливать и говорить мальчику, что это дом моих знакомых.

Перед глазами пробегают картинки этого дня, и хочется выключить этот калейдоскоп.

Завязанный узел кофты напоминает о том, что происходило, и хочется тереть кожу до красноты.

Но, вероятно, это только начало.
Даю себе еще минутку, чтобы выйти из этого маленького домика.

Здесь неплохо. Наверняка выделенное жилье для прислуги. Пусть мебели немного, но удобная большая кровать, тумба с зеркалом и шкаф кажутся уже чем-то вроде пятизвездочного отеля.

Аккуратно встаю и выхожу из комнаты, а в небольшой гостиной стоит все тот же бритоголовый парень.

— Конвой? — спрашиваю усмехаясь.

Он не реагирует, а лишь подбородком указывает на выход.

Хмыкаю, прежде, чем развернуться и пойти. Слыша шаги за спиной, наконец, даю себе возможность рассмотреть, где вообще нахожусь.

Огромная зеленая территория оцеплена от мира высоким кирпичным забором. Несколько гравийных дорожек подсвечены уличными фонариками. А по левую руку от самого дома беседка, в середине которой горит огонь.

На первый взгляд может показаться, что это сказка…

Завороженно наблюдаю, представив на миг, что вся моя жизнь…ее просто не существует.
Однако, быстро возвращаюсь в реальность, когда чувствую, как меня сзади подгоняют.

Подходим к дому и внутри мой конвоир ведет меня сразу к лестнице на второй этаж.

Обстановка с каждым шагом вглубь сменяется на довольно темную, по сравнению с холлом.

Кажется, что здесь, в принципе, никто не живет, кроме нашего движения не слышно и звука.

На полу темная паркетная доска, голые стены цвета мокрого асфальта, даже и не разбавлены ничем.

Когда оказываемся на втором этаже он указывает пальцем на самую дальнюю дверь в конце коридора.

Нервно сглатываю, не представляя, что меня там ожидает и несмело ступаю. Шагов позади не слышу, поэтому резко оборачиваюсь, но этот молчаливый телохранитель даже не смотрит на меня, стоя спиной и скрестив руки на груди.

Интересно, он здесь, чтобы только я не сбежала?

Несколько дверей по бокам, вероятно комнаты, но ни одной возможности свернуть с пути.

Останавливаюсь у места назначения неловко стуча по полотну дверного проема.

— Входи. — глухой голос тут же реагирует.

Выдох, в попытке успокоить неровный и частый стук сердца.

Открываю, и в меня тут же ударяет его аромат. Именно тот, который почувствовала, когда пришла впервые. Только здесь он такой насыщенный, будто застоявшийся, словно въелся в стены, мебель.

Очевидно, Юматов не любит яркий свет, потому что горит только настольная лампа и высокий торшер у кресла, в котором он величественно восседает.

Кабинет тоже в темных тонах, а мебель из дорогого дерева. Дверь сама собой закрывается, заставляя меня нервно оглянуться.

Его выстрел, судя по всему, оставит травму на всю жизнь, ведь была уверена, что пуля не пролетит мимо.

— Успокоила? — звучит грубо.

Алый, облокотившись на подлокотник кресла, рукой потирает подбородок.

— Да.

Уговариваю себя вспомнить о Теме, об условиях, которые сама же и озвучила. А страх засунуть подальше.

— Подойди ближе.

То равнодушие, сопряженное, как мне кажется с озлобленностью, которой он говорит, не дает сдвинуться с места.

Смотрю на него во все глаза, замерев как неживая. Он вздергивает бровь и прищуривает глаза.

— Тебе не кажется, что ты забыла правила, Умница? — вкрадчиво спрашивает.
— Я…помню.

Мужчина хмыкает, переставляя локти на колени и подаваясь вперед.

— Сюда. Подошла. Живо. — чеканит сталью каждое слово с паузами.

Прикрывая кофту от нервного озноба и страха того, что он со мной сделает, все же делаю шаг.

Один. Два. Три.

Останавливаюсь в метре от кресла. А он, откидывается на спинку, равнодушно рассматривая.

— Пугаешься…— начинает он: — Где же свою смелость оставила?! — ухмыляется.

Но в этой ухмылке нет ничего, кроме хладнокровия.

— Я сказала свои условия… — шепчу, крепче обнимая себя и опуская взгляд.

Наедине с ним со мной что-то происходит. Стоит только кому-то появиться, как я чувствую меньшую угрозу, но вот так наедине, близко… будто умирает все то, что есть во мне. Остается только противоестественное желание подчиниться.

— Я слышал.
— Я готова, правда, — сама не понимаю, почему продолжаю говорить: — готова на все. Только мальчик, он ни в чем не виноват. И, благодаря его безопасности, вы…— вновь поднимаю глаза: — …получите безвольную куклу, как того и хотели.

Он задумчиво прищуривается, и вновь чуть наклоняет голову.

— Готова, говоришь… Я не верю в это, Умница. — выдает с насмешкой: — Свой шанс ты, увы, упустила. — последнее звучит с особым смаком.

Ошарашено вожу глазами по его лицу, надеясь увидеть там намек на шутку… Что-нибудь, что подскажет, что это неправда.

— Нет!— трясу головой с отчаянным шепотом: — Нет!

Прикрыв рот ладонью, дергаю волосы. Грудная клетка рвано двигается, а я не могу сделать вдох. Просто не чувствую кислорода.

Суматошные движения переходят на шею, потому как отчетливо ощущаю удушье.

Нет. Я говорила ему, что все будет хорошо.

Слезы уже катятся по щекам и я не представляю, как решить, что делать… Понимала ведь, что ни о какой человечности и морали нет речи…

Дура. Если его вернут Алле, это конец.

— Прошу, вы ведь можете защитить его… — безумно тараторю в агонии: — Оставить себе, а я…я уйду, и больше никогда не появлюсь! Или отправьте в место, где о нем позаботятся, чтобы он был в безопасности!

Вскрываю то, что от всех прячу.
Реальность того, что ради этого мальчика я готова убивать.

— Хотите… — мелькает, как мне кажется нужная мысль.

Судорожно развязываю узел на кофте.

— Вы же хотели…— сдергиваю ее, оставаясь в бра: — …берите! Я лишусь себя, но он должен быть в порядке!

Принимаюсь за пуговицу, но дрожащими пальцами ничего не могу сделать.

Глава 8

Родион

— Босс.

В кабинет входит мой завсегдатай.

— Малого к ней в комнату пусть приведут.

Он явно не ожидал, но кивает.

— С девчонкой что? — задумчиво затягиваясь табачным дымом, не тороплюсь отвечать.

А что с девчонкой…

Хотела вокруг пальца обвести, но полагаю, сегодня поняла, насколько это была хреновая идея.

Сам не поясню, какого черта держу самообладание, с рук спускаю и не забрал еще свое.

Но это слишком просто. Приходится осекать себя.

Слишком легко взять ее и лишить девственности, что, к слову, является приятным бонусом. Несмотря на клокочущий гнев, надо просчитывать ходы.

Здесь хочется сыграть, и пусть возможно даже считает, что она победила в этой битве, но никак не дошла до победы в войне.

Подчинить Умницу и превратить в тех, кого наблюдаю уже долгое время.

Можно даже сказать, что она восхищает своим рвением защитить брата. Учитывая кукольную внешность, что совершенно не вяжется с той смелостью, что она демонстрирует. Хотя, с какой стороны посмотреть, может быть это все же глупость.

Давненько такого не видел в своем мире. От того вероятно и хочу ее до одури.

Когда увидел ее тело в первый раз задымило так, что думал, не успокоюсь и накинусь тут же. Ту поволоку в глазах, когда мял ее сочную грудь, не выкинуть из башки. А то, что возбудилась, несмотря на тотальный страх, только распаляло сильнее.

Вместо привычного равнодушия иррациональная одержимость склонить ее голову к ногам и попробовать на вкус.

Она ведь и сама не представляет, как хочет оказаться подо мной…

Аккуратные изгибы тела прячет под свободной одеждой. Хрупкая и миниатюрная, готовая кусаться если только кто-то нарушает ее пространство.

Все остальное кажется слишком пресным, по сравнению с ней. Не вызывает ни одной эмоции, тогда как тут долбанный фейерверк.

Это как глоток чистого воздуха, находясь рядом с мусором.

Усмехаюсь мыслям, пока Серый молчаливо ждет ответа.

— Воспитывать будем. — выдаю не пряча больного предвкушения.
— А Ветер?

Это конечно озадачивает.

Вновь судьба столкнула нас лбами, да только теперь я не тот одинокий пацан, а он не тот король улиц, коим был раньше.

— Поглядим, но ухо в остро. — возвращаю взгляд на подопечного: — Ее устрой куда-нибудь в клуб. Желательно что-нибудь вроде уборщицы. Забавно будет наблюдать. — Серый вскидывает бровь, но все же молчит.
— С пацаном что? — хмурится.
— В школу ходить буде…так что закройте со всех сторон, на случай, если Макар выкинет глупость.

Рассуждаю вслух, чего, как правило, кроме этого человека никто не знает.

— Там, ждет вас... — понимаю о ком речь, и сам догадываюсь, что Юля от секса не откажется.

Но после выступления одной юной девицы и желания нет.

В голове выстраивается план, и я уже вижу, как она сама раздвигает ноги, моля коснуться бронзовой кожи.

Черт, ее непокорность возбуждает и тут же вызывает ярость. Второе гораздо привычнее, но в купе с тем, как она сопротивляется, это вызывает жгучую ядерную смесь.

Еще никто не смел отказывать, никогда. А если даже и намеревались, быстро понимали, что это хреновая идея.

Но она иная.

Глаза такие, мать его, искренние. Не скрывают ни единой мысли.

Может быть это и мои иллюзии, но убежден, раскрыв ее чувственность из нее получится шикарная, на все согласная, любовница. Выделю ей даже пару дней в неделю.

— Подождет. Я не в настроении.

Серый усмехается и кивает.

Не шибко доволен этой выскочкой, слишком. Эти телячьи нежности, что якобы делают ее более значимой, уже поперек горла.

Нужны ведь лишь бабки, статус и секс. В остальном, девка уже потеряна для нормальной жизни.

Если бы раньше встретил Умницу, может быть и не был бы таким циничным и ей повезло больше. Но жизнь требовала подстроиться под свои реалии. Теперь уже и не вспомню, когда думал о чем-либо и о ком-либо, как не о товаре.

В данном случае, она со своим пацаном - приобретение, в котором не особо и нуждался. Впрочем, раз уж виток моей судьбы завернул сюда, почему бы не воспользоваться.

— Она малому говорила, что поедет за шмотками... — выдает «правая рука».
— Хм… Наивная. — усмехаюсь: — Но пусть считает, что мы лояльны. — для моего плана это сработает как нельзя лучше.
— Уверены?

Киваю, указывая подбородком на выход.

Она еще не поняла, как будет расплачиваться со мной, а работа - идеальный план, для того, чтобы она приняла эту, нарисованную мной, реальность. А дальше, поймет то, что с такими как я, играть ей не по силам.

Пару раз показать, что ее слышат, и дело в шляпе. После, ее умная и милая головка сделает все сама. Даже пальцем о палец не придется ударить.

Телефон издает сигнал, но не глядя сбрасываю звонок.

К размышлениям всплывает та информация, что узнал о ней.

Жила с отцом все детство, а затем и появилась мачеха, которую никому не пожелаешь. Про мать ни слова не накопали, но думается мне, что та исчезла, как только младенец появился на свет.

Как ни странно, наша жизнь в какой-то степени похожа, разница лишь в том, что я в свое время остался с отцом.

После смерти папаши Соболева семейство резво лишилось квартиры, потому что его жена не могла справиться с горем без допинга. И затем, так под откос и поехали, оказавшись в дрянном вагончике.

Пацана во всем этом дерьме жаль. Каким бы отмороженным ублюдком я не был, он ни в чем не виноват. А его визит заставил удостовериться, что сестра для него авторитет.

Притащила его какая-то девица, и откровенно, первым делом хотелось выставить обоих.

Пожалуй, так бы и сделал, если бы малой не заговорил. Не стушевался и даже взгляда не увел, хотя, тут есть в кого.

Показал письмо сестры, что-то вроде инструкции с припиской о любви.

Как сейчас помню звериную злость на девчонку, и вместе с тем, дикое удивление.

Одна деталь, которую поведал малой, когда я запретил ему реветь с фразой «оставь слезы для сестры» прочно зафиксировалась.

Глава 9

Просыпаюсь от резких стуков в дверь, судорожно подскакивая на кровати. Оглядываюсь на спящего Тему и пытаюсь сообразить, что происходит.

После изматывающей истерики, что продолжилась после разговора с Юматовым, пришлось резко брать себя в руки.
Хотя сомневаюсь, что Тема не заметил, но вряд ли понимает все то, что творится с нами.

Как бы то ни было, я уяснила. Для себя все поняла. И самое главное, что сейчас я буду той, кого он хочет видеть, а потом…потом исчезну.

Время.

Та валюта, которая мне нужна.

Аккуратно подхожу к двери, тихонько приоткрывая. Судя по всему, мой личный телохранитель, что сейчас беспристрастно смотрит на меня, получил очередной приказ.

— Двадцать минут на сборы. — грубо голосит: — Пацана оставь пока.

Тут же хмурюсь, но этот вышибала даже и не думает отвечать, разворачиваясь по направлению к лестнице.

Робот, честное слово.

Закрываю дверь, осматривая комнату.

Вчера было не до восторгов, а здесь, на удивление уютно.

В отличие от коридора и кабинета изверга вполне светло, с серым подтоном стены, большая кровать, шкафы, тумба и своя ванная комната.

Даже, несмотря на то, каким был наш разговор, мне удалось здесь поспать. Поспать так, чтобы было удобно.

Странно, что и кошмары на эту ночь меня оставили. И все же, выдохшийся организм возможно этого просто не пережил. Да и хоть сон был почти здоровым, эмоционально я выжата как лимон.

Стойкое ощущение усталости не отпускает. В купе с неизвестностью вызывают апатию, которую я не имею возможности кому-либо показать.

Легко ли быть сильной? Нет.
А сильной ли я являюсь?

Вопрос, на который сама ответить не могу.

Была бы сильная, увезла бы брата давно. Была бы сильная, остановила бы Аллу. Была бы сильная…жила бы той своей жизнью, которую когда-то хотела.

Только считала, что Алла, это моя драма. Как дань отцу, что мы друг о друге заботимся… увы, моя жизнь совсем не была ее драмой.

— Соня…— сонный голос брата прорывается сквозь мысли.
— Доброе утро. — нарочито весело звучу: — Выспался? — подхожу ближе, присаживаясь на край кровати.
— Тут классно. — расслабленно улыбается ребенок.

Хотела бы и я так думать.

— Да, удобно. — подтверждаю, хлопая по кровати: — Тем, мне надо отъехать. По времени пока не знаю. Я постараюсь сейчас раздобыть тебе еды, но из комнаты не выходи. — делаю строгий взгляд, чтобы понял.
— Ты за нашими вещами? — с надеждой спрашивает.
— Я постараюсь и туда успеть.

Портить сейчас его настроение я не хочу. К тому же необходимо понимать, чего от меня хотят.

— Ладно. — пожимает плечами: — Но я бы и не вышел отсюда, тут круто, места много. — в глазах просыпается восторг: — Построю шалаш, можно?

Усмехаюсь глядя на него и киваю. Игрушек у него все равно нет. Да и, даже если кто-то будет против, я не лишу ребенка этой маленькой радости.

Ухожу в ванную, из одежды вариантов нет, поэтому в чем была, в чем спала, в том и есть.

Наспех сооружаю нечто небрежное на голове, оставляя несколько выпущенных прядок. Чищу зубы и прежде чем уйти, еще раз наказываю Артему правила.

Когда уже касаюсь ручки двери, чтобы выйти, слышу тихий голос ребенка.

— Если увидишь маму, передай ей, что я скучаю…

Сердце кровью обливается, но я не поворачивая головы, киваю и стремительно выхожу.

Не хватает смелости сказать ребенку все, по крайней мере, сейчас. Вместе с тем, откровенно болит душа, когда он страдает.

— Здесь есть домработница. — только завидев меня начинает бритый: — Зовут Люба. Она присмотрит за пацаном.

Удивляюсь словам и даже готова поблагодарить.

— Ты работать будешь в клубе. — выдает следом: — Сутки через двое, убирать, мыть, иногда официантам помогать.

Это тоже вполне звучит неплохо.

— Говорила, что не боишься любой работы, так что начнешь с сартиров. — а на этой фразе все становится понятно.

И не потому, что это механическое существо вдруг показывает, что мимика у него есть. А потому что это еще один удар по мне.

— Не переживай, с ёршиками я на ты. — язвлю в ответ, не собираясь пресмыкаться.

Даже если Юматов имеет иное воздействие. Это не относится ко всем его людям.

Мы выходим из дома и бритый вновь садится в тот же автомобиль, что когда-то меня преследовал. А я немного притормаживаю, пытаясь рассмотреть территорию при дневном свете.

Здесь, действительно, очень красиво. Даже намек на улыбку прорывается сквозь то существование, в котором мне придется жить.

Открываю заднюю дверь, но прежде чем сесть в автомобиль, чувствую что-то странное. Оглядываюсь по сторонам и не замечаю ничего такого, на что могла бы среагировать.

Так, ладно, это уже паранойя.

Спустя час я уже сижу в том клубе, в который пришла почти неделю назад.

Без людей выглядит слишком большим открытым пространством, еще и стулья все на столах. Нет сигаретного дыма, от которого режет глаза, и музыки, что рвет перепонки.

Вполне неплохо.

Совсем не похоже на дешевые забегаловки из которых мне порой приходилось вытаскивать Аллу.

Бритоголовый оставил меня у бара ждать, когда придет управляющая. И все ведь не могло быть чуточку лучше, чем вся моя жизнь...

Ко мне вышагивает пантера из кабинета Алого, что готова была устроить порно на моих глазах.

Вот черт!

— Юля. — говорит она сквозь губу, вновь проходясь оценивающим взглядом.
— София. — представляюсь держа нейтральное лицо. — Уборка утром и после смены. В будни во время вечерних посиделок тоже. А на выходных, чтобы не мешалась со шваброй перед людьми. Наплыв с одиннадцати до трех, дальше спокойнее. — удивляюсь тому, как она говорит.

Честно сказать, ожидала худшего.

— Туалеты утром и вечером. — вот только здесь прорывается усмешка.

И это забавляет.
Насколько же они считают себя властителями.

— Поняла. — спокойно отвечаю: — Инвентарь где?
— Инга! — окликает кого-то брюнетка: — Покажи новенькой!

Глава 10

Выхожу из здания клуба, видя перед собой большую черную махину. Окно пассажирского сидения медленно опускается, и на меня смотрят голубые глаза.

— Долго стоять будешь? — вздергивает бровь, кажется, раздраженно.

Спохватываюсь, но с опаской подхожу к джипу, больше похожему на катафалк. Как только дверь закрывается, машина, взвизгивая тормозами, срывается с места. Приходится схватиться за держатель, иначе мотает по салону, то к панели, то наоборот вжимает в сидение.

— Водитель, конечно, так себе... — бурчу себе под нос, надеясь, что он не разберет.

Однако, мужчина усмехается, отрывая взгляд от дороги и переводя его на меня. Округляю глаза и дергаюсь к ремню безопасности.

А когда мы выезжаем на полупустую дорогу Юматов разгоняет авто до скорости света. Внутри испытываю целый набор ощущений. Страх будто куда-то ушел, оставив на своем месте адреналин и восторг.

Он несется на всей скорости, лавируя по полосам. Окно в салоне до сих пор открыто, и ветер порывами врывается в салон, разбавляя терпкий запах дерева и табака.

Точно. Вот чем от него пахнет. Дерево и табак.

— В какую школу ходит пацан?

Вдруг раздается вопрос.

— В пятнадцатую, на Королева. — отвечаю тихо, не надеясь даже что-то и спрашивать.

Он никак не реагирует на слова, а я даже и не знаю, стоит ли начинать разговор. Вроде бы я та, которой нельзя двигаться без разрешения.

Но…

— Куда мы едем? — все же спрашиваю через минуту, после того, как искусала губу в сомнениях.
— Увидишь.

Коротко отвечает, и логично, что разговор между нами не клеится. Да и какие беседы у меня могут быть с этим человеком.

Только спустя тридцать минут я понимаю и ошарашенно бросаю взгляд на мужчину.

— Мы едем на Холмы…

Отчего-то наступает паника. Неужели, он решил отправить меня обратно? К тому же отвозит лично, явно не за тем, чтобы я взяла игрушки Артема…

Юматов делает вид, что меня рядом нет и от этого становится страшнее. Было бы куда проще, если бы он вел себя также как Ветров.

Но он как пазл, который я не представляю как собрать. А если и соберу, боюсь то, что увижу, сравняет меня с землей.

Так, соберись, Соня.
Еще ничего не понятно.
Ты знаешь, где его дом.

Опрометчиво было не использовать мешок, как это сделал соперник. В любом случае, если надо будет, найду лазейку, чтобы вытащить Тему.

Когда он останавливается перед входом на территорию у обветшалого забора, тахикардия уже душит. Сжимаю до побелевших костяшек ремень безопасности, но с места не двигаюсь.

Алый поворачивает голову.

— Домой зайти не желаешь? — прищуривается.

Сжимаю челюсть, смотря прямо перед собой. Он ведь не поступит так.

Было достаточно моих унижений, я услышала все приказы и правила.

Абсурдно ведь…отправил работать, если бы собирался от меня избавиться, разве так бы действовал?

— Громко думаешь, Умница. — выдает с насмешкой: — Виски даже у меня сводит.

Оборачиваюсь с ужасом в глазах.

— Вы передумали? — задаю в лоб, пытаясь прочесть в равнодушном взгляде хоть что-то.

Он долго смотрит, ничего не отвечая, а затем открывает водительскую дверь.

— Выходи.

Какая же я дура…еще и Артема там оставила.

Ругая себя отборным матом, который когда-либо слышала, все же медленно отстегиваю чертов ремень и выхожу из катафалка.

Вероятно, на нем же меня когда-нибудь и вывезут.

Мысль заставляет издать нелепый смешок, и мужчина, что шагает впереди, оборачивается с явным замешательством.

— Да так… — пытаясь сдержать истерический смех, отвечаю на его взгляд.

Наверняка думает, что я сумасшедшая, но плевать.

С замершим сердцем иду по территории. Юматов уверенным шагом идет первым, я же двигаюсь сзади.

Казалось бы идеальная возможность убежать. Да только, он далеко не дурак и прекрасно знает, что я никуда не денусь.

Сама же загнала себя в кандалы.

Вижу, как наши соседи нет, нет, да одергивают грязные шторки изнутри. По крайней мере, никто не вылезает на улицу. Хотя, сейчас день, можно даже сказать, позднее утро, поэтому не мудрено.

Эти люди выползают из своих железных шалашей только к вечеру. Половина, потому что днем им плохо после вчерашнего. Остальные только по причине того, что слышат движения первых.

Нахлебников достаточно, поэтому если кто-то жарит в бочке черствый хлеб, тут же коршунами собирается большая часть здесь живущих. А если в придачу к этому еще есть спиртное, так вообще благодать.

Когда до нашего вагончика остается около пяти метров, он останавливается, а я осторожно ступая, продолжаю идти дальше.

— Пять минут на сбор барахла.

Киваю, не останавливаясь.
Спасибо и на этом.

В момент как оказываюсь у двери, слышу тарахтящий телевизор, значит Алла дома. Оборачиваюсь на Юматова, а тот в ожидании наклоняет голову, глядя исподлобья.

Не знаю, зачем я это делаю. Помощи от него ждать, это что-то из рода фантастики. Теперь.

Да и справлялась же как-то одна…

Прикрываю глаза вдыхая воздух и дергаю хиленькую дверь.

— Кто?! — тут же рявкает сиплый голос Аллы.

Не отвечаю, поднимаясь по ступенькам и показываясь перед ней.

Вид у женщины, конечно, тот еще. Под глазом фингал, в руке сигарета, а сама будто не просыхала без году неделю.

— Явилась, пропащая?! — с ощущаемой злостью выдает.

Стараюсь не реагировать, и быстро осматриваю помещение на предмет наших с Темой вещей. Рюкзак, который я бросила, когда меня забрали, так и валяется около маленькой мойки на полу.

Хватаю его, принимаясь проверять. Документы, телефон….только денег нет.

Черт!

— Чего молчишь, дрянь?! — слышу шорох, и понимаю, что она пытается подняться: — А?! Думаешь избавилась от Макара?! Думаешь, что так просто уйдешь?! — она прямо злорадствует, озвучивая эти фразы.

Терпение на исходе, и заталкивая спортивные штаны Артема в рюкзак я резко оборачиваюсь.

— Проспись, Алла. Потом поговорим. — пытаюсь быть не грубой.