Опекун. По осколкам прошлого

Глава 1.

— Здравствуйте, Давид. Папы нет. Задерживается. Предложить вам кофе?

— Здравствуй, Диана, – смотрю в ее наивные светлые глаза цвета бирюзы и будто тугая удавка на шее затягивается. Дышать становится практически невозможно. – Можно воды?

Мы проходим в гостиную. Дочь моего друга и партнёра по бизнесу гостеприимно ухаживает, доставая стакан и предлагая закуски.

Я очень устал сегодня. Откидываюсь в кресле и наблюдаю за ней.

Диана очень красивая! Такая же красивая, как ее мать.

Женщина, которая больше всех была достойна жить долго и счастливо. Женщина, которая погибла в авиакатастрофе, когда ее дочери был всего год.

А сейчас я смотрю на ее копию и, непроизвольно, мужской сущностью отмечаю цепляющие детали: светлые брюки обтягивают упругие ягодицы, блузка оттопырилась на груди, пухлые губы сдувают непослушный локон с лица.

— У тебя был день рождения неделю назад, а я не смог поздравить. Держи. – передаю Диане футляр и, отпивая минералку из стакана, с интересом смотрю на неё исподлобья.

— Спасибо! – ее губы растягиваются в искренней широкой улыбке, а потом эмоционально округляются. – О! Не стоило! Это очень...

— Дорого? – коротко перебиваю, вставая и доставая из футляра изящную цепочку с бриллиантом в семь карат. – Прекрати. Тем более, восемнадцать лет! Давай примерим?

Руслан был хорошим отцом... Он так и не женился больше, хотя был окружён заинтересованными женщинами. Но, он всегда относился к дочери, как к ребенку без пола, а не как к будущей женщине. Тем удивительнее, что она выросла в прекрасного лебедя, от природы обладающего изяществом, женственностью и чувством стиля.

Надеваю на изящную шею цепочку, застегивая хитрый замок, помогаю поправить волосы.

Я, в отличии от друга, монашеский образ жизни никогда не вел и умею наслаждаться женской компанией. Правда, это все равно не сподвигло меня жениться и завести семью в свои тридцать девять. Слишком муторно для бизнесмена.

— Большое спасибо, Давид, – звонкий голос Дианы вырывает меня из размышлений. – Мне правда неловко.

Я улыбаюсь, разглядывая ее смущенный румянец и ямочки на щеках.

— А отец тебе что подарил?

— Гончарный круг, – смеётся Диана сдержанно.

— Ты хотела гончарный круг? – приподнимаю бровь.

— Нет, – хохочет Диана, не сдерживаясь больше, и машинально крутит изящными пальчиками кулон. – Это было крайне неожиданно.

Я вспоминаю, как Руслан подарил ей на четырнадцать лет каких-то дорогущих коллекционных кукол, хотя она просила квадроцикл...

И, хотя прошло всего четыре года, кажется, что это было где-то в другой жизни.

— Я не знаю, во сколько приедет папа, поэтому давайте все же поужинаем. – Диана делает пару шагов в сторону, но я резко подаюсь следом и ловлю ее за хрупкое запястье.

— Подожди, – отпускаю руку, предупреждая лишние эмоции, и девушка послушно замирает. Впервые в ее глазах я вижу испуг и недоверие.

А мне нужно ей сказать всего два слова, но они костью застряли в глотке и причиняют практически физическую боль.

— Диана, – выдыхаю ее имя в потолок с сиплым рыком, – Руслан умер. Ты должна собрать свои вещи и поехать со мной.

Она вздрагивает, как от пощёчины, медленно моргает и стоит, словно замороженная.

И, пока я думаю, как вывести ее из этого странного состояния, перебирая и отсеивая варианты, вдруг закрывает лицо руками, сползает по стене и взрывается горькими рыданиями.

Я давно разучился испытывать жалость к людям. К женщинам в том числе. Но, сейчас, я отдал бы все, чтобы не видеть этих слез.

Возможно, потому что Диана – продолжение тех людей, которые были мне дороги. Или потому, что я и сам испытываю сейчас горечь утраты.

— Что... Что произошло? – сквозь всхлипы произносит дочь моего друга, поднимая на меня красные от слез глаза.

По ее щекам при каждом взмахе ресниц катятся все новые и новые капли, срываясь на шёлковую блузку и расплываясь по ней влажными кляксами.

Я вздыхаю и все же разрешаю себе присесть перед ней и обнять за плечи.

Это больше не маленькая дочь моего друга. Это молодая женщина, которую нужно будет подготовить к самостоятельной жизни без отца. Прижимая Диану к груди, на автомате вдыхаю запах шелковистых волос и чувствую, что плыву, как от дурмана.

Ее сердце колотится так, что я ощущаю его биение об свои ребра, а приглушённые рыдания на плече и обжигающие сквозь ткань слезы заставляют болезненно морщиться от беспомощности.

— Его убили. Взорвали машину. Я должен был погибнуть вместе с ним, но мой рейс задержался, и я опоздал на встречу.

— Господи, за что?! – девушка начинает рыдать отчаяннее, вздрагивая всем телом и чувствительно впиваясь мне ногтями в плечи. Обнимаю и прижимаю ее хрупкую фигурку крепче, тоже кладу ей голову на плечо и успокаивающе глажу вдоль позвоночника.

Незаметно концентрируюсь на пересчёте позвонков.

Пальцы обрисовывают их то невесомо, то с нажимом, и меня плавно переключает на другие эмоции. Мужские, животные.

Я начинаю острее чувствовать едва уловимый аромат ее кожи. Он настолько притягателен, что появляется непреодолимое желание лизнуть нежную шею, а после прикусить, пробуя ее на вкус.

Вздрагиваю от спазма внизу живота и возвращаюсь в реальность.

С ужасом отмечаю, что у меня встал на дочку друга. Отстраняю ее от себя.

— Диана… Я не умею утешать. Ты же понимаешь, что тебе тоже может грозить опасность? Сейчас просто доверься мне. Возьми самое необходимое и поехали. Остальные вещи перевезем позже.

— Куда вы отвезёте меня? – с трудом шевелит она трясущимися губами, то и дело всхлипывая.

— К себе.

Глава 2.

Диана находится в таком потерянном состоянии, что просто ходит по дому, не понимая, что нужно делать.

Собрав все необходимые для меня документы в кабинете друга, останавливаю её, когда она в очередной раз проходит мимо, растерянно глядя по сторонам.

— Дианочка, – зову её, – поехали. Завтра всё, что необходимо, тебе привезут.

Я тяну её за руку, а она идёт, неуверенно спотыкаясь. Надевает туфли, покачиваясь.

Вздыхаю устало и подхватываю её на руки.

— Давай прокатимся, – говорю ей мягко и прижимаю крепче груди. Она устало кладёт голову мне на плечо и прикрывает глаза. Кажется, тут же вырубается, то и дело судорожно всхлипывая.

Моя охрана открывает дверь машины, и я аккуратно кладу Диану на заднее сидение. Накрываю своим пиджаком. Мне странно это все, но я обещал своему покойному другу, что, в случае его смерти, обязательно защищу его дочь.

Наш строительный бизнес всегда был лакомым кусочком для конкурентов. Сколько раз мы доказывали окружающим, что сильнее и предприимчивее всех их?

Сколько раз в молодости ходили по лезвию бритвы и выходили сухими из воды? В этот раз, увы, просчитались.

В той встрече, которую нам назначили, служба безопасности не заметила ровно никакой подставы. Партнёр уже проверенный, охрана тоже.

Однако, кто-то из людей Руслана оказался продажной тварью. Именно поэтому мне пришлось забрать Диану. После смерти своего отца она, как единственная наследница, станет очень желанной и ценной добычей для тех, кто мечтает подмять нашу строительную империю под себя.

То и дело отвлекаюсь от дороги, глядя в зеркало заднего вида. Я смотрю на дочь друга, уже такую взрослую по документам, но такую уязвимую и беззащитную без опеки отца. Её каштановые кудри разметались по сидению, закрывая лицо и плечи.

Диана лежит тихо. Даже не заметно, дышит ли. Из-за огромного пиджака её практически не видно.

Я везу её к себе и не понимаю, как мы будем жить вместе, потому что я – прожженный холостяк, привыкший коротать вечера в полном одиночестве.

У меня даже прислуги минимум. На постоянной основе в доме никого нет. Лишь дочь сестры и ее отец имеют возможность приходить в мой дом в любое время.

Чтобы не расплачиваться за доверие, нужно просто не доверять.

Просто убрать всех второстепенных людей из своей жизни и контактировать с ними только при необходимости.

Но, сейчас я буду жить с дочерью друга. Надеюсь, что моего огромного особняка хватит нам для того, чтобы не мешать друг другу.

Диана открывает глаза, осматривается по сторонам и садится, кутаясь в мой пиджак, как в плащ. Будто замерзла и пытается согреться.

Это выглядит очень женственно.

— Давид, – тихо зовет она и ловит мой взгляд в зеркале.

Смотрю на нее пристально. Жду, когда соберется с мыслями.

— Я боюсь, – добавляет еще тише, пряча глаза.

— Тебе нечего бояться, – коротко улыбаюсь, стараясь ее ободрить. – Рядом со мной ты в полной безопасности.

— Спасибо, – Диана откидывается на спинку сидения и задумчиво смотрит в окно, за которым уже давно стемнело.

Так и молчим до самого дома, не зная, что сказать друг другу в утешение. Я потерял друга и важного партнера по бизнесу, она – отца и оплот своей безопасности. Нам обоим плохо и ни одни слова в мире не принесут утешения.

Просто нужно время, чтобы принять и пережить этот страшный период.

Когда мы заворачиваем в лес, Диана испуганно озирается.

— Диана, не беспокойся. – зову я ее. – Мой дом в лесу. Тут все охраняется. За нами едет машина с телохранителями. Тебе ничего не угрожает.

— В лесу? – девушка сильнее кутается в мой пиджак. – Почему вы решили забраться так далеко?

— Захотелось спрятаться, – усмехаюсь расслабленно.

— От кого? – вижу на себе короткие тревожные взгляды.

— От врагов, – пожимаю плечами, выворачивая на большую стоянку перед массивными электрическими воротами, и останавливаюсь перед ними. Оборачиваюсь к Диане, смотрю на нее пристально.

— И от друзей, – добавляю с усмешкой. – От всего мира. Здесь хорошо. Тебе понравится.

Вижу на прекрасном лице горькую усмешку.

Припарковав машину с другой стороны забора, я открываю Диане дверь и веду в сторону дома, придерживая за плечи.

— Какой большой! – с благоговением выдыхает она.

Мысленно закатываю глаза. Обычно, эту восторженную фразу я слышу в отношении своего детородного органа.

Из ее невинных уст это словосочетание как похабщина не выглядит, но мое больное воображение тут же все перекручивает в незамысловатую эротическую сценку.

У тебя друг умер, ублюдок циничный. А ты его дочку на себя примеряешь!

На самом деле, я просто поверить не могу, что Руслана больше нет. Это все настолько далеко от реальности, которую я себе представлял еще утром, что просто не укладывается в голове.

— Проходи, – галантно пропускаю Диану вперед. Она несмело шагает внутрь, задерживая дыхание, как перед прыжком в воду.

— Невероятно, – выдыхает, когда загорается свет, разглядывая библиотеку, занимающую стены всего огромного холла. – Вы коллекционер?

— Да нет, – аккуратно снимаю с ее плеч пиджак, – просто люблю читать.

Показываю девушке дом. Не ставлю цель провести везде, он слишком огромен. Пусть запомнит основное, что потребуется ей в ближайшие дни: кухня, спальни, мой кабинет.

— Завтра у нас с тобой сложный день, – провожаю Диану обратно к спальне после того, как она отказывается от ужина.

— Похороны? – девушка становится бледнее белой стены, и мне приходится придержать ее на всякий случай.

— Хуже, Диана. Опознание.

— О, нет, – выдыхает она и с выдохом пытается осесть на пол, но я подхватываю ее на руки, заношу в спальню и аккуратно кладу на кровать.

— Я буду рядом, – укрываю ее одеялом. – Мы все сможем преодолеть.

Глава 3.

Я остаюсь.

Ложусь рядом, притягивая Диану к себе на грудь.Она жмется к ней ладонями и лбом, дышит тяжело. И, чувствую, что плачет.

Не останавливаю, это бессмысленно. Пусть выплеснет эмоции.

Ведь она осталась абсолютно одна. Ее, кроме меня, больше и поддержать-то особо и некому.

Лежу, поглаживая Диану по волосам, массируя шею и затылок, и чувствую, как всхлипы становятся реже, а дыхание – ровнее.

Засыпает.

Полежу еще пару минут, чтобы крепче заснула, и пойду к себе. Решаю так и, кажется, тут же вырубаюсь следом.

Просыпаюсь от вибрации смарт-браслета.

Уже утро. Охрана запустила повара и горничную. Отлично.

Диана спит, свернувшись калачиком на другом краю кровати. Ее красивые волосы разметались по подушке и сейчас бликуют на восходящем солнце.

Делаю себе поблажку и разрешаю пару минут понежиться в кровати, разглядывая прекрасную нимфу, лежащую рядом.

Вообще, никогда не понимал своих ровесников, которые стремились заводить отношения с молодыми девочками. Нам всем к сорока. Что изменится, когда рядом будет не опытная, созревшая женщина твоего возраста, а юная двадцатилетняя студентка, я не понимал. Свои двадцать – двадцать пять все равно не вернешь, как ни крути. А променять качество на юность… ну, так себе, если честно. Обожаю, когда женщина знает, чего хочет и знает, как доставить мужчине удовольствие.

А вот сейчас разглядываю Диану и понимаю, что она настолько прелестна, что да, пожалуй, есть в том, что она лежит рядом, какое-то волшебство. Инь и ян. Белое и черное. Невинность и опыт.

Здесь, на этой кровати.

Если бы ты знала, сколько я всего умею, девочка…

Это странно, что я так на нее реагирую. Так как женское внимание вообще для меня не проблема и я могу заполучить практически любую женщину, не вижу смысла зацикливаться на этой. Усмехнувшись, встаю с кровати. По традиции перед завтраком иду сначала в бассейн, а затем принимаю контрастный душ. Это помогает привести тело и мысли в порядок.

Выхожу нагишом из ванной и слышу робкий стук в дверь.

— Да, – отвечаю громко, накидывая халат. Пора привыкать к тому, что теперь нужно тщательнее следить за своими привычками. Спасибо, что постучалась.

В комнату заглядывает Диана, в таком же черном халате, что и я. Она подходит, смущенно опуская глазки, теребит пояс. Вижу на ее лице припухлости от недавних слез.

— Извините, Давид. Я бы хотела узнать, где можно погладить. Моя одежда помялась после сна.

Смотрю на ее темные от влаги локоны. Увлекаюсь и молчу чуть дольше, чем, наверное, следовало бы, потому что Диана поднимает на меня растерянный взгляд. Я улавливаю ее удивление, стараюсь непринужденно улыбнуться, глядя в зеленые глаза.

— Я вызову горничную, она погладит. Как ты себя чувствуешь?

— Давайте я сама, – смущается девушка, не привыкшая к такому сервису. Руслан не баловал дочь прислугой. Не баловал в принципе. Максимум – еда из ресторана. Миллиардер с причудами.

— Пойдем, позавтракаем. – жестом показываю Диане на дверь, но она морщится и отрицательно мотает головой, направляясь к выходу. Придерживаю ее за локоть, разворачиваю к себе. Второй рукой аккуратно приподнимаю ее лицо за подбородок и смотрю пристально.

— Диана, – говорю тихо, но четко и убедительно. – Нужно позавтракать. Ты вчера ничего не ела. Так нельзя. Хотя бы чай и сырник. Я понимаю, что у тебя горе. Но, я не готов наблюдать, как ты моришь себя голодом. Руслан бы мне этого не простил.

Девушка тяжело вздыхает и поддается на мои уговоры, кивает.

Мы выходим из спальни, спускаемся в столовую, где уже сервирован стол и подогревается мармит с кофе.

Ухаживая за Дианой, пододвигаю ей стул, кладу на тарелки сырники и разливаю по чашкам кофе.

Девушка вяло жует вкуснейшее блюдо моего шеф-повара, но я благодарен и за это. Наблюдать голодные обмороки мне совершенно не хочется.

Читаю новости в телефоне, но взгляд то и дело цепляется за широкий воротник черного халата, который оттопыривается при движении и открывает молочную кожу зоны декольте. Мозг будто нарочно вырывает эти детали из образа и рисует красочные картины.

То ли эти первые дни кажутся особенно острыми с непривычки, то ли наше совместное проживание будет тем еще испытанием на мою выдержку.

Вспоминаю, когда трахался последний раз. Получается, до командировки, недели три назад. Вот, видимо, организм и мстит за длительное воздержание, подкидывая мозгу яркие дофаминовые образы.

Все быстро меняется, когда мы садимся в машину и едем на опознание. Я переключаюсь на мысли о произошедшем и думаю, как лучше поступить.

Мне тридцать девять, я много лет отдал военной карьере и был в нескольких горячих точках нашей планеты. Я видел смерть не в самом красивом ее обличии. Изуродованный труп – это то, что может испортить мне аппетит, но не будет сниться в кошмарах из года в год. На счет Дианы я так поручиться не могу. Но, она – дочь. И ей придется участвовать в этой процедуре.

Помимо нас, в помещении еще присутствуют семейный врач Абакаровых, патологоанатом и следователь.

— Готовы? – уточняет последний и кивает работнику морга. Тот открывает рефрижератор, и я предупредительно обнимаю Диану за талию. Делаю это довольно своевременно, так как чувствую, что ее бьет крупная дрожь.

Наплевав на рамки приличия, резко притягиваю девушку к себе и разворачиваю лицом к груди.

— Не смотри пока, – говорю довольно грубо, пытаясь удержать ее сознание на поверхности. – Я скажу, когда нужно. Слышишь меня?

— Да, – выдыхает она в ответ, вжимаясь в меня.

Патологоанатом открывает простыню. Резко втягиваю носом воздух и не могу выдохнуть.

Руслан… Друг… Брат…

Следователь смотрит на меня, ожидая реакции. Киваю ему и с трудом сглатываю комок в горле. К сожалению, это Руслан. Тело истерзано взрывом, но я без сомнения узнаю черты лица, татуировки.

Глава 4.

Диана не ест и не пьет. Лежит в своей спальне и безразлично смотрит в потолок. Я боюсь оставить ее даже на минуту, поэтому сижу рядом. У меня на коленях расположился ноутбук, рядом на тумбочке – остывший чай и бутерброды.

— Поешь, – предлагаю в очередной раз, но она едва заметно качает головой, и я обреченно вздыхаю, закрывая ноут. – Диана, так нельзя.

— Ему… наверное… было очень больно! – сдавленно говорит Диана, ее снова начинает колотить. Она жмурится, пытаясь сдержаться, но, сквозь сжатые зубы, все равно прорываются рыдания. Обнимаю ее, прижимая к себе.

— Он не успел ничего почувствовать. – возражаю мягко, глажу по голове. Утешать безутешного человека – миссия, обреченная на провал. – Руслан рассказывал, что ты очень послушная девочка. А меня не слушаешься.

— Удобная, – Диана с горечью смотрит на меня. – Я просто старалась быть удобной. Извините, Давид, я понимаю, что вам сейчас нужно работать за двоих, а, вместо этого, вам приходится нянчиться со мной. Я посплю немного. Не буду вас отвлекать. А потом поем. Хорошо?

Поддаюсь какому-то несвойственному для меня порыву чувств и целую ее в лоб. Встаю с кровати, выхожу из спальни.

— Не закрывайся, – прошу в дверях, мешкая. – Я волнуюсь.

То, что Диана меня отпустила, облегчает мне рабочий день, ведь теперь я могу свободно говорить по телефону, не стесняясь в выражениях, если это потребуется. Да и про похороны при ней обсуждать мне совершенно не хочется.

Пью кофе, решаю максимум рабочих вопросов, которые могу решить удаленно. Все остальное подождет пару дней. В конце концов, именно для этого мы с Русланом и собрали команду профессионалов. Только есть одно “но”.

Теперь нужно быть особенно внимательным к мелочам. К любым малейшим изменениям в рабочей атмосфере, во взаимодействии сотрудников. И отслеживать, какие телодвижения совершаются на внешнем поле.

Вариантов всего два: либо сейчас будет затишье на неопределенный срок. Дождутся, когда Диана вступит в наследство и попробуют на нее воздействовать. Значит, это не самые мощные игроки в этой игре и будут играть по-тихому, неспеша.

Либо… либо это работают те, которые ничего не боятся.

Тогда опасность может подстерегать в любой момент. Будут брать нахрапом. Но, показывать вид, что я напряжен и жду их нападения, я не собираюсь. Лучше через доверенных людей подготовить рубежи и держать врагов в поле зрения.

Отвлекаюсь от своих забот только когда замечаю, что за окном темнеет. Уже прошло несколько часов, а Диана так и не выходила.

Поднимаюсь по лестнице, испытывая неясное чувство тревоги, аккуратно заглядываю в комнату.

Тело пробивает током от макушки до ног. Дианы нет!

Глаза машинально выхватывают важные детали: кровать заправлена, бутерброды все так же лежат на подносе на тумбочке. Окно открыто на проветривание.

Быстрым шагом иду к ванной комнате, дергаю дверь. Она поддается.

В ванной темно, но я вижу, что Диана лежит в чаше, широко раскинув руки. И сейчас меня накрывает волной страха. Он, будто крутой кипяток, пробегает по позвоночнику, оседая в ногах. Я уже давно забыл это чувство. Даже смерть друга не вызвала такой реакции. Боль и горечь утраты – да, но не страх.

Теперь я понимаю, что сразу же чувствовал подвох. Просто не ожидал его от Дианы. А теперь корю себя в том, что она что-то сделала с собой! Слишком подозрительно быстро девушка спровадила меня из комнаты.

— Диана! – бросаюсь к ней, наклоняюсь над чашей.

Крови не видно, тело окутывает белая пена. Замочив рукава, подхватываю девушку за талию и колени, вытаскиваю из воды. Диана вдруг вскрикивает и начинает брыкаться, а потом обхватывает меня за шею и замирает. И я замираю.

Стою, прижимая ее, скользкую и обнаженную, к себе. На теле Дианы сейчас лишь тот кулон, что я подарил. Смотрим друг на друга ошарашенно.

— Что вы делаете? – выдыхает она, вытаскивая из уха наушник и прижимая руку к груди. Я слышу в ее голосе панические нотки. Вижу, как длинные ресницы трепещут от волнения.

— Спасаю тебя. Почему ты в темноте? – усмехаюсь, но чувствую, как бешено колотится сердце.

— Было светло… Видимо, заснула. – девушка напряжена, как сжатая пружина.

— Ты напугала меня, – признаюсь ей честно и ставлю на ноги. Руки непроизвольно скользят по влажной гладкой коже и кончики пальцев, кажется, пробивает электричеством. Отворачиваюсь тут же, чтобы не провоцировать дальнейшее напряжение.

— Извините, Давид. – доносится в спину.

— Нет это ты меня извини. – выдыхаю. – Будешь ужинать?

Диана молчит, а я чувствую, как начинаю злиться. С одной стороны, я понимаю, что это временно, пока боль утраты особенно острая. Завтра состоятся похороны, потом ее немного отпустит. С другой – так нельзя, она уже не ребенок.

Останавливаюсь в ожидании ответа.

— Я бы съела что-нибудь легкое. Хотите, приготовлю вам ужин? – наконец отзывается Диана.

— Ну, если тебе хочется. Если нет, то через час придет повар.

— Приготовить вам… хочется.

Забывшись, удивленно оборачиваюсь и тут же снова отворачиваюсь обратно.

— Мне приятно, – озвучиваю вслух свои чувства. – Мне давно никто не готовил просто так.

— Это странно, если честно, – слышу искреннее удивление в голосе Дианы.

— Жду тебя внизу, – прерываю наш теплый диалог и щелкаю выключателем, включая свет.

Выхожу из комнаты. Слишком яркие эмоции вызывает у меня наше общение. Надо дозировать.

Глава 5.

— Только мне бы надеть что-нибудь поудобнее, чем халат. Может, у вас есть футболка? – доносится в спину.

— Сейчас принесу что-нибудь, – закрываю дверь и выдыхаю напряжение. Это тяжелее, чем мне казалось.

Выбираю в шкафу пару футболок побольше и отношу к Диане в комнату, возвращаюсь на первый этаж. Отменяю повара. Даже интересно, чем меня будут кормить сегодня. Хотя, это не столь важно, в отличии от внимания, которое Диана мне уделит.

Приятно ли? Безумно приятно. И то, что она пытается взять себя в руки. И то, что она проявляет заботу.

Специально сажусь с ноутбуком на кухне за барную стойку возле окна, чтобы иметь возможность наблюдать за процессом.

Минут пять спустя заходит Диана.

Коротко улыбается мне. В моей футболке, с влажными темными кудрями, она выглядит безумно притягательно. Пытаюсь сосредоточиться на работе, но взгляд то и дело скользит по стройной фигуре. Футболка ей прилично велика. Но тем самым лишь подчеркивает хрупкость и нежность образа.

Диана заглядывает в холодильник, встает на цыпочки и тянется к верхней полке.

Бедра оголяются сильнее. Не могу отвести взгляда и нагло залипаю на красивых ногах.

Каждой клеткой тела понимаю – хочу. Это что-то животное, на уровне инстинктов. И чем дольше я рядом, тем меньше остается человеческого в сознании.

Отодвигаю ноутбук, молча выхожу из кухни и быстро поднимаюсь в свою комнату. На ходу стягивая футболку, швыряю на кровать. Захожу в ванную. Звоню по видеосвязи своей давней знакомой. Мы по возможности встречаемся, чтобы расслабиться и хорошо провести время. Я даже брал ее с собой в отпуск. Этакая подруга по сексу. Для меня. Не знаю, как она относится к нашим отношениям. Возможно, воспринимает их как что-то большее, не спрашивал никогда. И она никогда не поднимала эту тему. Очень тактичная. Удобная, как сказала Диана.

— Привет, – усмехаюсь, когда вижу ее приветливое лицо с идеальным макияжем. – Иди в ванную.

— Привет, – улыбается она растерянно. – Не ожидала твоего звонка. Слышала, что с твоим партнером произошла беда.

— Ольга, – злюсь и сжимаю челюсти, – помолчи. Мы с тобой встречаемся не для того, чтобы такое обсуждать. Раздевайся.

— Что? – Ольга мешкает. Вижу на ее лице явное удивление. – Это так неожиданно.

— Окей, я сам, – сбрасываю вызов. Она тут же перезванивает.

— Извини, я просто растерялась. Я думала, мы встретимся на днях.

— Вряд ли. Тем более, ты сама сказала, что в курсе, что произошло. У меня сейчас дел невпроворот. Пока не разберусь, не увидимся. Покажи, как ты ласкаешь себя.

— Давид, – вижу, что Ольга смущается такого поворота отношений. – А вдруг к твоему телефону есть доступ и кто-то увидит?

— Хорошего вечера, Оль, – сбрасываю звонок.

Чувствую, что возбуждение сменяется раздражением. Но понимаю, что, как только вернусь к Диане, все повторится по новой. Видит всевышний, что я пытался.

Закрываю глаза и представляю, как захожу к ней в ванную, вижу обнаженную фигуру в чаше с пеной. Фантазия моментально включается на полную катушку и сама дорисовывает нужные образы. Даже присутствия объекта не требуется.

Мне остается только отпустить свои желания на волю. Нужно разрядиться по-быстрому.

Сжимаю ствол рукой и яростно толкаюсь бедрами вперед. Меня сразу же накрывает предвестниками оргазма. Я рычу от удовольствия и долгожданной разрядки. Но, опустошившись физически, не чувствую морального удовлетворения. Ведь, если бы между мной и Дианой была возможна близость, я бы вел себя совершенно иначе.

На секунду представляю, как медленно ласкаю юную обольстительницу, и по позвоночнику вновь прошибает импульс, заставляя пах снова напрячься.

– Твою мать, - шиплю от досады. Намечается второй круг. По-быстренькому не получилось.

Когда спускаюсь на первый этаж, чувствую себя более расслабленным и одновременно собранным. Одна из физических потребностей удовлетворена и не зудит назойливой мухой на фоне важных задач.

Диана стоит возле варочной панели и что-то помешивает.

— С лёгким паром? – кротко улыбается она, бросив на меня быстрый взгляд. В ее улыбке сквозит горечь, но она хорошо держится.

— Спасибо, – киваю. Надо бы пройти мимо, но я останавливаюсь рядом и с любопытством заглядываю ей через плечо. – Паста?

— Любите?

— Да. А с чем?

— Семга.

— Ммм, – одобрительно тяну, – выглядит аппетитно.

— Уже почти готово, садитесь за стол. – Диана выключает панель и берет тарелки.

— Ты будешь вино? Мне кажется, белое сюда будет хорошо. И для сна не повредит. Завтра сложный день.

— Да, можно, – пожимает девушка плечами и накладывает пасту.

Пока я достаю бокалы и открываю вино, она успевает сервировать стол и нарезать овощи. Садимся. Я смотрю на простую, но изящную, сервировку и улыбаюсь.

— Красиво.

— Ну, не как в ресторане, – вздыхает Диана и отпивает глоток вина. – Но я старалась.

— Спасибо, мне очень приятно, – улыбаюсь и пробую ужин. Паста очень нежная и сливочная на вкус. – Божественно.

— Спасибо, вы мне льстите, – усмехается девушка невесело, без аппетита накручивая пасту на вилку. Старается держаться непринужденно, а в глазах вселенская тоска.

— Диана, я не понимаю, тебя Руслан вообще не хвалил? Или ты просто не умеешь принимать комплименты? – зову ее и жду, когда поднимет на меня свои колдовские глазищи. Она смотрит на меня задумчиво, потом снова переводит взгляд на тарелку и молча ест.

— Диана, – зову опять, и она снова переводит на меня взгляд. Насупленная, будто колючий ежик. – Не надо быть для меня удобной. Будь собой, ладно?

— Хорошо, – Диана откладывает вилку и тяжело сглатывает. – Да, папа меня часто критиковал, но я понимаю, что это было не со зла. А теперь вы мне ответьте честно… За что убили отца, Давид? Только не врите, пожалуйста. Честных людей в машинах не взрывают.