Операция "Аист". Ищу Маму!

Глава 1.

– Вы что сошли с ума ? Зачем вы сюда ребенка привели, – налетает на меня директор холдинга, выскочив из своего кабинета. Я даже испуганно подпрыгнула, не ожидая, что он появится, как черт из табакерки и потому растерялась.

– Но это не мой ребенок, – хлопаю ресницами и смотрю на мальчугана, за которым меня только что попросили присмотреть, пока его мама отошла в дамскую комнату.

– А чей? Здесь больше никого нет, – разводит руками мужчина и я тоже окидываю недоуменным взглядом холл. У меня была надежда, что сейчас появится его мать, но ее и след простыл.

– Я думала ваш, – от неожиданности и свирепого тона начальства я не сообразила, что надо рассказать все с начала. Как я шла к нему и несла документы на подпись, которые приготовила начальница моего отдела. У нее сломана нога и она сама не могла отнести их боссу, а я у нее на посылках. Впрочем из-за ее сломанной ноги я и получила это место, но об этом потом. Я только собираюсь рассказать, все что мне сказала красотка с ногами от ушей, которая вручила мне мальчика, как из лифта выходит деловая делегация из Саудовской Аравии. Одеты колоритно, так что их ни с кем не перепутаешь. Именно для них я и готовила в спешке документы, папку с которыми держу сейчас в руках.

Баринов расплылся в улыбке изображая полную беспечность, уж было собрался шагнуть к ним, как мальчуган, который все это время деловито изучал моего босса снизу вверх, вдруг рванул к нему наперерез, обнял за ноги и огласил приемную криком “ПАПА!”

Баринов застыл, словно горгулья, приклеенная к средневековому собору. Улыбка сползла с его лица, обнажая растерянность, как отлив обнажает скользкие камни. Делегация из Саудовской Аравии замерла, словно изображали из себя окаменелости, при этом внимательно сканировали реакцию моего босса. А мальчуган, почувствовав себя в центре внимания продолжал дергать Баринова за штанины и заглядывать в глаза.

– Папа, я хочу мозю, – заявил маленький оккупант.

Именно слова мальчика вывели всех из растерянности и оцепенения.

– Что ты хочешь? – Марк нахмурился и склонился к малышу.

– Мозю, – повторил мальчуган и его подбородок задрожал, обещая скорейшие слезы, а возможно даже истерику.

Марк Баринов, казалось, потерял дар речи. Он смотрел на ребенка, как на инопланетное существо, внезапно высадившееся на его безупречно ухоженный холостяцкий газон жизни. Делегация застыла в ожидании, а я, как завороженная, наблюдала за разворачивающейся драмой. Все это напоминало плохо срежиссированный спектакль, в котором я неожиданно получила роль зрителя в первом ряду.

– Мозю? – переспросил Баринов, словно пытаясь расшифровать древний язык. Мальчик, почувствовав его замешательство, начал хныкать.

– Мозю! Я хочу мозю! – слезы уже стояли в его глазах, готовые пролиться в любой момент. Мой босс, видимо, не привык иметь дело с детскими капризами. Он нервно оглянулся на меня, будто прося о помощи, но я лишь пожала плечами, всем видом показывая, что понятия не имею, что такое “мозю” или “мозя”, хотя догадки конечно же имелись, но я решила оставить их при себе.

Наконец, переводчик, сопровождавший делегацию и по совместительству видимо, бывалый отец, не выдержал и перевел: “Он хочет мороженое”.

Вот уж и в самом деле профессионал своего дела, не только с арабского, но и с детского на русский язык смог перевести.

Лицо Баринова просветлело. Мороженое! Это уже было что-то понятное и осуществляемое.

– Ах, мороженое! – воскликнул он, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией. – Конечно, карапуз, ты обязательно сейчас получишь мороженое.

Он попытался отлепить от себя мальчика, но тот вцепился в его брюки мертвой хваткой. Марк, сохраняя на лице подобие улыбки, повернулся к делегации.

– Прошу прощения, господа. Небольшая заминка. Сейчас я улажу этот вопрос и вернусь к вам, – извинился мужчина, а переводчик перевел его слова мужчине с гутрой на голове. Видимо он был главным в этой делегации. Тот ответил что-то, мило улыбаясь Баринову и мы вопросительно посмотрели на переводчика.

– Господин Ахмад говорит, что семья превыше всего, – произнес переводчик, а глава делегации кивал глядя то на меня, то на Баринова с ребенком. Это, что, он думает, что мы семья Баринова? И что мне делать? Отнекиваться или подыгрывать? Или они сами поймут, что я никак не могу быть женой такого мужчины как Баринов?

Я не знаю по какой причине, но мой Босс не стал поправлять и уточнять ничего, лишь натянуто улыбнулся, и подхватив на руки мальчика, направился к лифту. Я снова удивленно приподняла брови, но благоразумно промолчала.

– Вы идете со мной, – еле слышно проговорил он одними губами. – Наташа, принеси угощение и кофе нашим гостям, – скомандовал он девушке с ресепшена, а мы шагнули в лифт, двери которого с характерным звуком закрылись.

– Это что сейчас было? – я не смогла не спросить и промолчать.

– Понятия не имею, но вы сейчас покормите мальчика мороженным, а потом найдете его маму, – говорит очень недовольный Баринов. – Если сорвется моя сделка с арабами, то можете искать себе другое место. Вам ясно?

– Ясно, – ответила еле слышно. – Только я здесь при чем? – мой язык не смог смолчать. Я вообще, сдержанностью не отличаюсь. Да и обидно стало. Я не виновата, а мне грозят увольнением. Не справедливо.

Визуалы

Добро пожаловать в мою историю.

Рада представить вам маленького Родиона. Как вам карапуз?

А это наша героиня. Девушка обаятельная, но ужасно стеснительная из-за лишнего веса и потому старается изо всех сил похудеть.

София Андреевна Лебедева

А это наш секси-босс Баринов Марк Евгеньевич

Глава 2.

– Я ее впервые вижу, – Марк смотрел уже в десятый раз видео с камеры видеонаблюдения, которое так услужливо записал нам дядя Саша. Я же говорю, настоящий супергерой, а не охранник.

– Ну может все же вы ее забыли? Ну там познакомились где-то, а потом забыли? – я с надеждой смотрела на начальника.

– Вы меня за кого принимаете? – мужчина хмуро посмотрел на меня, а я извиняюще улыбнулась.

– Ну не могла же женщина просто привести к совершенно постороннему мужчине ребенка и уйти, – на моей стороне логика.

– Я согласен, но несмотря на это я ее никогда не видел, – сприт Марк.

– Тогда надо обратиться в полицию, – я посмотрела на малыша, что мирно спал на диване в кабинете Баринова.

– Ни в коем случае, – мужчина даже вскрикнул, но потом увидев что малыш заворочался повторил уже значительно тише. – Ни в коем случае. Они устроят шумиху, пресса раздует скандал, а моя сделка с арабами сорвется. Вот покинут они страну, тогда и обратимся в полицию, если конечно к тому моменту не вернется его мать.

– А если его мать вернется? Что вы будете делать с вашими арабами? – я скептически посмотрела на мужчину. Все же это была ужасная идея врать ради контракта. – Отдадите ей ребенка или в аренду попросите? А или может попросите ее подыграть вам?

– Об этом я не подумал, – Баринов тоже понял о чем я говорю. – Теперь уже я и не хочу чтобы она находилась, – и мужчина нервно хохотнул.

Я лишь осуждающе покачала головой.

– Простите, но уговора, что я буду с вами обманывать ваших партнеров еще и все выходные не было, – напомнила я, что он просил всего лишь подыграть один день, а не все выходные.

– Я заплачу, – и мужчина с мольбой посмотрел на меня. – Проси что хочешь.

– Вы серьезно думаете, что деньги решают все? – я покачала головой.

– Только не говори, что тебя, они ни капли не интересуют? – и Марк лукаво посмотрел на меня. Да меня интересовали деньги, но не в том смысле в котором он имел ввиду. Моему младшему брату нужна операция на глазах. Операция сложная, и дорогая. Конечно можно ждать очереди на квоту, но к этому моменту он может потерять зрение полностью. Родители бегают по банкам и берут кредиты, и не исключено, что даже наскребут нужную сумму.

– Хорошо, я вам помогу, – соглашаюсь я, понимая что у меня нет выбора. Если мне дадут отворот поворот на этой работе, что родители просто не смогут выкрутиться с финансами. Им очень нужна моя зарплата. – Но только потому, что мне не все равно. И если вдруг появится мать Родиона, мы сразу же ей его возвращаем, никаких "чуть попозже". Договорились?

– Договорились, – облегченно выдохнул Марк. – Спасибо тебе, Соня. Ты меня спасла. А теперь давай думать, что мы будем делать на этих выходных. Ахмад говорил, что у него огромный дом, куча детей и… – он осекся. – И, кажется, несколько жен.

– Ну да, по нему видно, что привык к роскошной жизни, – я усмехнулась.

– Вот именно, поэтому надо срочно вас переодеть и мальчишке прикупить вещей на смену, – в глазах Баринова снова появился лихорадочный блеск.

– Вы когда вот так вот смотрите на меня, я вас начинаю боятся, – я натянуто улыбнулась.

– Ну хватит уже обращаться ко мне на “вы”, – хмурится мужчина. – Привыкай что ты моя жена.

– К такому сложно привыкнуть, – честно призналась.

– Ну что на шопинг? – энтузиазм босса разбился о правду жизни когда я отрицательно покачала головой. – Почему нет?

– Пока Родион не поспит, а потом нормально не поесть, мы никуда не поедем, – остудила я пыл Марка.

Пока Родя спал нам тоже удалось перевести немного дух. Марк отдал распоряжение своему начальнику безопасности видео с мамашей -кукушкой, рассказал все как произошло и попросил найти эту дамочку. Я же заказала обед в ресторане за счет компании. Эх, гулять так гулять, тем более не на свои. Да и заслужила я нормальную еду, потому что вечер предстоит утомительный. впрочем как и предстоящие дни.

Уже через час мы неслись по магазинам. Марк, словно наверстывая упущенное отцовство, с энтузиазмом выбирал Родиону одежду, игрушки и даже крошечные солнцезащитные очки. Я же, в свою очередь, старалась подобрать себе что-то приличное, но не слишком вычурное. Все-таки играть роль жены олигарха – задача не из легких. В итоге мы накупили столько всего, что в багажник машины едва поместилось.

Оказывается, что если у тебя есть деньги, то можно красиво и стильно одеваться и не важно какая у тебя фигура при этом.

После магазинов у нас возникла первая серьезная проблема.

– Я не могу у вас остаться ночевать, – у меня мама ужасно старомодна. Она считает что девушка должна блюсти себя до свадьбы. Она это так называет. И ее удар хватит, если она узнает, что я останусь ночевать у своего босса.

– А ты не говори что будешь у меня ночевать, скажи что у тебя командировка. Это же практически правда, – предлагает мужчина.

– Из-за тебя я за сегодняшний день наврала больше чем за всю свою жизнь, – я хмуро смотрю на Марка, а потом на уставшего за день Родиона и сдаюсь. Не могу я оставить заботам Баринова малыша. Он его чего доброго чипсами накормит или еще чего похуже, поэтому мне пришлось звонить маме и врать напропалую. Она повери, вернее сделала вид, что поверила.

Глава 3.

Мы обговорили кажется все что можно было предусмотреть, но отчего-то я была уверена, что что-то мы не угадаем. И я оказалась права. Мы не привезли подарки, а они были нужны. Нам даже неловко стало, когда дело до них дошло.

Прибыв в роскошную резиденцию, я невольно ахнула. Золото, мрамор, шелка – все кричало о богатстве и роскоши. Нас встретил высокий мужчина в белом одеянии и с широкой улыбкой на лице. Он что-то говорил Марку на арабском, поглядывая на меня с любопытством. Я старалась улыбаться как можно приветливее, но чувствовала себя не в своей тарелке.

Тут появился переводчик, который объяснил нам, что оказывается мне делают комплименты.

– У арабов очень ценится ваша красота, – объяснил нам мужчина.

– Что значит “ваша” красота, – я решила уточнить у переводчика, с которым могла говорить более по свойски, не боясь попасть впросак.

– Арабы ценят округлые женственные формы, – улыбнулся мужчина немного смутившись.

Я немного покраснела, но постаралась не подать виду. Марк незаметно сжал мою руку, словно говоря: "Не волнуйся, все идет по плану".

– Но не переживайте, ничего откровенного они говорить не будут, – объяснил нам переводчик. – Если возникнут вопросы то обязательно у меня спрашиваете, но я и сам буду пытаться все объяснить.

Дальше все развивалось стремительно. Нас провели в огромную залу, где уже были накрыты столы, ломившиеся от яств. Чего там только не было: и диковинные фрукты, и жареные ягнята, и горы сладостей. Ароматы стояли такие, что у меня снова предательски заурчало в животе. Я старалась держаться с достоинством, улыбалась и кивала в ответ на приветствия.

– Можно тебя попросить кое о чем? – Марк говорил очень тихо, присев перед Родионом, и поправляя на нем туфельки.

– Конечно, – я тоже присела и тоже вцепилась в одежду Родиона, который не мог понять причину такого внимания к себе.

– Забудь на время о диете, прошу, – произносит так же тихо мужчина, а я смущенно покраснела.

– С чего ты взял? – щеки уже стали алыми, но я героически отрицаю столько постыдный факт.

– Я вижу, как ты смотришь на еду, – усмехнулся Марк, а я отвернулась, чтобы Марк не видел моего смущения. – Просто ешь, что хочешь, и наслаждайся и проводи хорошо время. Иначе они решат, что я тебя голодом морю.

Я вздохнула. Ладно, один денечек можно и расслабиться. Тем более, Марк прав, не хочется показаться невежливой.

К нам вышел Ахмад в сопровождении жен, а рядом с женщинами были дети. Непроизвольно мои брови поползли вверх, когда я невольно пересчитала количество его детей. Плодовитый однако дяденька, ничего не скажешь.

Ахмад представил мне своих жен. Они были очень приветливы, улыбались и что-то говорили на арабском. Переводчик, как всегда, был начеку и переводил их комплименты. Оказывается, им понравились мои глаза и платье. Я в ответ поблагодарила их и похвалила их красивые украшения. Дети Ахмада, увидев Родиона, тут же окружили его, щебеча что-то на своем языке. Родя, к моему удивлению, не растерялся и начал с ними играть. Как оказалась одна из жен Ахмада великолепно знала русский язык. А в ответ на мое удивленное лицо рассмеялась, и объяснила, что русская, просто уже десять лет замужем за Ахмадом. Она вызвалась быть переводчиком за женским столом. Стол за который нас усадили был очень необычен. В два уровня. На верхнем располагались мужчины, на нижнем женщины и дети.

За столом я старалась следовать инструкциям Марка. Ела умеренно, не чавкала, не разговаривала с набитым ртом. Ахмад все время поглядывал на меня, одобрительно кивая головой. Казалось, я прошла проверку. Марк тоже выглядел довольным. Он то и дело подмигивал мне, и эти переглядки смущали меня больше всего. Нам все время подливали напитки и меняли блюда, и постепенно мне удалось расслабиться и я начала получать удовольствие от общения. Жена Ахмада оказалась очень интересной собеседницей. Она рассказывала мне про свою жизнь в Эмиратах, про их традиции и обычаи. Я слушала ее с интересом, задавала вопросы.

После обеда нас пригласили в сад. Там были расставлены шатры с мягкими подушками и кальянами. Ахмад предложил Марку обсудить дела, а я осталась в женско-детском коллективе. Я немного напряглась, из-за того, что буду отдельно от Марка, но делать было нечего, таковы обычаи. Мы уселись в шатре, и жены Ахмада начали расспрашивать меня о моей жизни. Я рассказала им про свою работу, про свои увлечения. Они слушали меня с любопытством, задавали вопросы. Несколько раз чуть не проболталась, но вовремя прикусывала язык, а на вопросы касающиеся Марка или нашей семейной жизни старалась отвечать максимально обтекаемо и расплывчато.

К концу дня я чувствовала себя совершенно вымотанной. Эмоций было столько, что голова шла кругом. Но в целом, день прошел удачно. Я справилась со своей ролью, не напортачила и даже произвела хорошее впечатление на арабскую делегацию. Оставалось только вечер продержаться и ночь пережить. Отчего-то мысли, что нам выделена совместная комната очень смущала.

Перед ужином нас проводили в нашу комнату, чтобы мы отдохнули и привели себя в порядок.

Комната оказалась просторной, с огромной кроватью под балдахином и видом на цветущий сад. Я облегченно вздохнула, ощущая, как напряжение постепенно покидает мое тело. Марк, казалось, тоже был доволен исходом дня. Он присел на край кровати и посмотрел на меня с улыбкой.

Глава 4.

Всю ночь я ворочалась. Несколько раз просыпалась и с тревогой вслушивались в тишину.

– Не спишь? – видимо я разбудила Марка своим ворчаньем.

– Не могу уснуть, – призналась. – Несколько раз уже засыпала и просыпалась.

– Если хочешь я могу лечь к вам, – предложил Баринов, а я смутилась от его слов. Первым порывом было отказаться, но что-то остановило и Марк расценил мое молчание за согласие.

Марк лег по другую сторону от Родиона, и я облегченно выдохнула.

Я чувствовала себя намного спокойнее, зная, что Марк рядом. Его присутствие действовало успокаивающе, будто стена, защищающая от всех невзгод. Под утро все-таки смогла уснуть, провалившись в беспокойный сон, где смешались восточные сладости, надменный взгляд шейха и тревожное ожидание, что не все самое страшное было позади.

Проснулась я от щекотки в лице. Родион сидел рядом и смеялся, тыкая в меня пальчиком. Марка в комнате не было. Поднявшись, я привела себя в порядок и вышла в соседнюю комнату. Марк стоял у окна, смотрел в сад и видимо о чем-то напряженно думал.

– Доброе утро, – сказал он, стараясь казаться бодрым, но я видела, что он не выспался. – Как спалось?

– Лучше, чем я ожидала, – ответила я, стараясь не вспоминать ночные кошмары. – Что в планах на сегодня?

– Сегодня у нас свободный день, – сообщил Марк. – Ахмад предлагал остаться на весь день, но я отказался, сославшись на неотложные дела. Так что сегодня мы завтракаем с Ахмадом, заканчиваем обсуждение деталей контракта и может уезжать, – обрадовал меня мужчина.

– Это замечательные новости, – призналась я честно. – Никогда не думала, что буду хотеть сбежать из дома арабского шейха.

– Да уж, ты покорила его сердце своей неприступностью, – ответил мужчина слегка улыбнувшись.

– Что-то меня это ни капли не радует, – бурчу себе под нос. – Ладно. Пошла собираться.

– Не переусердствуй, а то Ахмад решится на похищение, – пошутил мне в спину Марк, но мне было не смешно.

За завтраком Ахмад был как никогда любезен. Осыпал меня комплиментами, расспрашивал о планах на будущее и всячески старался произвести впечатление. Я отвечала односложно, стараясь избегать зрительного контакта. Марк сидел рядом, внимательно наблюдая за каждым его движением, и мне становилось немного спокойнее от его присутствия. Родион, к счастью, увлеченно рассматривал диковинных птиц в саду и не принимал участия в этой напряженной беседе.

Когда завтрак подошел к концу, Марк перешел к делу. Они с Ахмадом углубились в обсуждение деталей контракта, терминов и условий. Я же воспользовалась возможностью и вышла прогуляться в сад вместе с Родионом. Мне нужно было немного развеяться и прийти в себя после этого тягостного завтрака. Мы бродили по тенистым аллеям, разглядывали экзотические цветы и слушали пение птиц. Родион был в восторге от всего увиденного, а я просто старалась не думать о том, что происходит в доме.

Ближе к обеду Марк сообщил, что все вопросы улажены и мы можем собираться в дорогу. Я выдохнула с облегчением. Наконец-то этот кошмар закончится. Мы попрощались с Ахмадом, который проводил нас до самой машины, и пообещали поддерживать связь.

Вдруг откуда не возьмись к нам подскочили репортеры и начали фотографировать. Ахмад довольно спокойно отнесся к этому, а вот Родион испугался и заплакал, и Марк взял его на руки, прижав к себе поближе. Малыш доверчиво прижался к нему обняв за шею. Ахмад, вернее его охрана призвала всех к порядку, и нам пришлось даже попозировать немного. После такой неожиданной фотосессии мы скрылись в машине и я прижала к себе испуганного мальчика, который успокоится успокоился, но от Марка не отлипал.

– Наконец-то все позади, – я облегченно выдохнула.

– Останешься сегодня у меня? – Баринов выжидательно смотрел на меня.

– Я боюсь мама будет очень недовольна, но я боюсь ты ребенка чипсами накормишь, – усмехнулась вспомнив как Марк вместе с Родионом уминали мой суп. – Да и суп ребенку нужен, после такой тяжелой еды, что была у в гостях.

– О да, – рассмеялся мужчина. – Супчик бы пригодился.

Всю дорогу до дома я не могла отделаться от ощущения, что за нами кто-то следит. Постоянно поглядывала в зеркало заднего вида, но ничего подозрительного не замечала. Может, просто разыгралось воображение после всего пережитого. Родион уснул у меня на руках, утомленный впечатлениями дня.

Когда вошли в квартиру Марка и уложили Родиона в комнате спать, я позвонила маме. Она ворчала и была недовольна, но смирилась, что я не приеду сегодня домой. Но смирилась и пожелала мне хорошо провести время. Мне и самой не хотелось уезжать от Марка.

Оставшись наедине с Марком, я почувствовала странное волнение. Вроде бы ничего особенного не произошло, но что-то изменилось. Казалось, мы стали ближе друг к другу, как будто вместе пережитое приключение нас сблизило.

Вечер прошел в уютной домашней обстановке. Марк заказал пиццу, и мы, как обычная семья, уселись у телевизора смотреть какой-то комедийный сериал. Родион проснулся бодрым и веселым, активно участвовал в просмотре, комментировал происходящее на экране и заставлял нас смеяться до слез. Я поймала себя на мысли, что мне очень хорошо и спокойно здесь.

Когда Родион снова уснул, Марк предложил выпить чаю на балконе. Ночной город сиял огнями, и тихий разговор лился непринужденно. Мы говорили обо всем и ни о чем: о работе, о планах на будущее, о детстве. В какой-то момент я почувствовала его взгляд на себе, и наши глаза встретились. В его глазах я увидела что-то новое – нежность, теплоту, заботу. Сердце забилось быстрее.

Глава 5.

Нет, нас никто не встретил с транспарантами, и в спину мне не кричали проклятия, но я кожей чувствовала, как что-то неуловимо изменилось в атмосфере офиса. Люди смотрели с любопытством, смешанным с… завистью, или даже презрением? Все прояснилось, когда в кабинет Марка вошел его заместитель, Василий Петрович. Его обычно непроницаемое лицо расплылось в маслянистой, какой-то по-свойски хитроумной улыбке.

– А я знал, что Софья не просто так на повышение пошла, – протянул он, одаривая нас обезоруживающе отеческим взглядом. – Но зачем же вы такой секрет из этого делали?

Кровь отлила от моего лица. Секрет? Какой секрет? На губах Марка появилась натянутая, неестественная улыбка, зеркально отражающая мою собственную внутреннюю панику. Сердце болезненно сжалось в предчувствии неминуемой катастрофы.

– Из чего секрет? – как можно небрежнее переспросил Марк, стараясь сохранить видимость спокойствия.

– Да что вы женаты, и ребенок даже есть, – ответил Василий Петрович немного растерянно, будто ожидая бурной реакции. – Все гадали, что вас связывает, а тут вон оно что…

– Ах, вот оно в чем дело, – тихо выдохнул Марк, и я почувствовала, как ледяной ужас сковывает каждый мой позвонок. Наша маленькая афера, похоже, вышла на совершенно новый, пугающий уровень.

– Вы что-то еще хотели, Василий Петрович? – отрезал Марк, стараясь закончить разговор.

– Да нет, что вы, – замялся тот. – Зашел исключительно поздравить, пусть и немного поздновато, – и мужчина самодовольно рассмеялся собственной шутке, прежде чем закрыть за собой дверь.

Я испуганно уставилась на Марка, не в силах произнести ни слова. В голове пульсировала только одна мысль: "Это конец".

– И что теперь делать? – одними губами прошептала я, чувствуя, как дрожат колени.

– Главное, чтобы это не дошло до моих родителей, – сдвинув сурово брови, ответил Марк. В его голосе слышалось неприкрытое беспокойство.

– И моих, – пробормотала я, представив лицо моей мамы, когда она узнает "новость". Мама, которая всегда мечтала о внуках… Меня замутило от одной мысли о грядущем разговоре.

Тишину кабинета внезапно разорвал телефонный звонок. Марк вздрогнул, словно от удара, и его лицо мгновенно изменилось, помрачнев. Он посмотрел на экран телефона, и губы его дрогнули.

– Это мама. И, кажется, она уже все знает, – проговорил он обреченно, беря трубку. – Алло, мам, как дела?

Марк говорил с мамой сдержанно, стараясь не выдать своего волнения. Он осторожно выспрашивал, откуда она узнала "новость", пытаясь понять масштаб бедствия. Я сидела, как на иголках, боясь пошевелиться и даже дышать. До меня долетали лишь обрывки его фраз: "Мам, это не совсем так…", "Да, ребенок сейчас с нами…", "Ну, зачем же сразу такие выводы делать?", "Нет, это не мой родной сын". Каждое его слово, словно удар хлыста, обрушивалось на мою и без того расшатанную нервную систему.

Закончив разговор, Марк тяжело вздохнул и посмотрел на меня виновато. В его глазах плескалась растерянность.

– Мама уверена, что мы женаты и скрывали это от нее. Говорит, что видела наши фотографии в какой-то новостной ленте. Я скажу больше, их видели и все наши родственники, которые уже обзвонили ее с кучей вопросов. Боже мой, какой кошмар! – он потер переносицу, словно пытаясь прогнать надвигающуюся головную боль. – Что теперь делать?

Я задавала сама себе точно такой же вопрос. Что теперь делать? Признаться во всем? Но тогда наша афера точно провалится, и о контракте с арабами можно будет забыть. А что я скажу маме? Как объяснить весь этот абсурд?

– Нам нужно что-то придумать, – тихо сказала я, чувствуя, как нарастает паника. – Иначе слухи разрастутся, как снежный ком, и нас просто раздавит. Может, стоит поговорить с твоей мамой и все объяснить? Или… придумать какую-нибудь правдоподобную историю? Ну, хоть что-нибудь!

– Или сказать правду? – безнадежно предложил Марк, глядя в пустоту.

– Нет! – выпалила я, резко вскинув голову. – Надо найти мать Родиона. Немедленно.

Я с безумной надеждой во взгляде смотрела на Марка, как на единственную соломинку, за которую можно ухватиться. В этот самый момент мой телефон разразился оглушительной трелью, и на экране высветилось имя: “Мамочка”.

– Кажется мне пришел конец, – тихо прошептала боясь брать трубку. – Она меня убьет просто.

Я смотрела на телефон, как на гремучую змею. Звонок оборвался, но я знала, что это лишь затишье перед бурей. Вторая трель не заставила себя долго ждать. Марк сочувственно смотрел на меня, прекрасно понимая, что сейчас мне предстоит выдержать самый сложный разговор в моей жизни. Сглотнув ком в горле, я нажала на кнопку ответа.

– Алло, мамуль, привет… – пролепетала я, стараясь придать голосу как можно более невинное звучание.

– Привет?! Софья! – в голосе матери слышались стальные нотки обиды и едва сдерживаемого гнева. – Это все, что ты можешь мне сказать? Ответь мне, только не лги! – каждое слово резало слух, а в конце фразы голос сорвался, выдавая бурю эмоций, клокочущую внутри. – Ты вышла замуж? Тайком?!

Ком подступил к горлу, сердце бешено заколотилось.

– Мам, я сейчас все объясню, – пролепетала я, чувствуя, как предательская дрожь сковывает тело. Головой понимала, что это не телефонный разговор, что нужно все отложить до личной встречи, но язык не поворачивался отложить этот взрывоопасный разговор. – Мам, ну… это… все не так, как кажется, – попыталась оправдаться, но слова звучали жалко и неубедительно, как лепет испуганного ребенка.