Оплата по договору

Глава 1. Собеседование

— Моей жене нужна подруга. Что конкретно вам непонятно в этой фразе? — серые, с металлическим отблеском глаза потенциального работодателя смотрели равнодушно.

Привлекательный. Очень даже. В любой толпе я бы выделила ладно сложенного, со вкусом одетого мужчину с волевым лицом и кричащей о самоуважении осанкой. Высокий и не сутулится — что редкость.

— Э-э-э… — я глотнула кофе, обожгла язык, звякнула донышком чашки о блюдце и снова протянула: — э-э-э… Дружба вроде как дело интимное… кхм, — смутилась. Подбор слов явно не моя сильная сторона.

— Придётся постараться.

— Ваша супруга сама не в состоянии найти друзей?

Я уже решила уходить, просто стало любопытно. У богатых свои заморочки — слыхала — и всё-таки.

— Таня — человек замкнутый.

Итак, она звалась Татьяна. Хорошо хоть я не Ольга. Хотя, там были сёстры, а не подруги. Интересно, как у Пушкина звали подруг Татьяны? Отвлеклась и едва не пропустила следующую фразу, сказанную красивым баритоном:

— Само собой, о нашем контракте никто не узнает ни при каких обстоятельствах.

Упс, ещё и тайная сделка. Предложение мне нравилось всё меньше и меньше. Опять схватилась за кофе. Соскучилась по сваренному на песке, дорогущему… Теперь уже не обжигалась, делала маленькие глоточки и поглядывала на мужчину. Он тоже взял чашку и макнул в эспрессо красиво очерченную яркую губу.

Вот почему мужики не малюются и при этом…

Вообще-то, интерес к боссу как к мужчине — это супер-непрофессионально. Тем более, к женатому, тем более, в должности подруги его жены. Пожалуй, это ещё один повод отказаться.

— Простите, — я отставила пустую чашку и выбралась из-за столика летней веранды крутого ресторана, жаль уходить, но раз уж решила, — должность меня не заинтересовала.

Лёгкое пожатие плеч. Всё? Даже не выскажет формальное сожаление? Или я ему не подхожу? Тьфу, не ему, а этой неведомой Тане. Сколько ей лет? По всей видимости, не сорок, как мужу, раз в объявлении о найме фигурировали цифры от двадцати двух до двадцати семи. Я ещё порадовалась, что попадаю в границы. Хотя, ему не сорок, конечно, это я со злости. Меньше, но не всё ли равно?

Прямо стало интересно: сколько. Не лет, а денег. Сделала шаг назад и спросила:

— И как вы оцениваете такую необычную работу? В объявлении сказано «по договорённости». Звучит расплывчато.

Он не смотрел на меня. Как его, кстати? Ведь представился при встрече. Вспомнила и окликнула

— Леонид Сергеевич!

Он так и не поднял взгляда. Рассматривал не тронутый мной эклер. После паузы раскрыл ладонь, указывая на стул. Я подчинилась. Села. Почувствовала лёгкий, приятный, немного щекотный аромат парфюма. Мамочки! Кажется, я начинаю таять. Схватила салфетку и стала совершенно неприлично обмахиваться.

Снова низкое, пробирающее до солнечного сплетения:

— Не обижу.

К чему это сказано? О жаловании или вообще? Голова даже закружилась, я тонула в пучине обаяния этого человека. Незаметного, исподволь окутывающего, цепкого обаяния.

— Как-то это двусмысленно…

— А? — словно вынырнул из своей задумчивости

— Так… ничего… Э-э-э… хотелось бы конкретнее.

Фух, нет, не согласилась. Здесь рулила природная любознательность. Или меркантильность, привитая в финансовой академии, где я обучалась целых три года. Выперли. О чём я ничуть не жалею… кажется. Что-то я в предлагаемых обстоятельствах потеряла способность здраво мыслить.

— В зависимости от времени, потраченного на личное общение. Телефонные звонки, мессенджеры и соцсети не в счёт.

Хм… а ничего, что друзья как раз таким образом и общаются сейчас?

— Могу целыми днями торчать в гостях у вашей жены! — мстительно заявила я.

— Буду только рад.

Неожиданно.

— Разоритесь.

— Вряд ли.

Я тоже стала смотреть на эклер. Аппетитный, а есть его не хотелось. Сама же сказала, что люблю эти пирожные, и сама не хочу. Какая-то я непредсказуемая, внезапная вся…

— Пожалуйста, перечислите конкретные требования, предъявляемые к работнику.

— Скорее, задачи, — Леонид, наконец, посмотрел на меня. Взгляд был оценивающий, словно мужчина пытался понять, дурочка перед ним или только прикидывается. — Первая задача: войти в доверие. Вторая: стать незаменимой. И третья…

Он замолчал. Я подождала, уже не сомневаясь, что третья задача самая сложная.

— И-и-и?

— С первыми двумя вы справитесь? — усмехнулся Леонид.

— Допустим. Можно сделать тестовый период. Получится — хорошо, нет — разбежимся.

— Логично.

— И всё-таки хотелось полностью представлять круг обязанностей. Так что там третье?

— Вы должны всё мне рассказывать.

— Что всё? — я растерялась.

— О чём говорили, что Таня собирается делать, что уже сделала.

— А у неё не проще спросить?

— Видите ли… э-э-э, Полина, — вспомнил-таки моё имя, — жёны мало что докладывают мужьям. У Тани может появиться поклонник или, хуже того… любимый человек. Я хочу узнать об этом первым.

— Вторым, если от меня.

— Да, — он снова усмехнулся.

Мамочка родненькая! Как сексуально он усмехается!

— То есть, я должна шпионить.

Леонид пожал плечами, мол, называй, как хочешь, я плачу деньги.

Такая работа мне не подходила. Хотя, деньги были нужны, что поделаешь! На скромную жизнь хватало — я подвязалась трудиться администратором нескольких пабликов по тематике моей несостоявшейся специальности. Ничего сложного: рисовала информативные и броские арты, подбирала цитаты, редактировала статьи настоящих финансистов. Заниматься этим можно в любой точке, где доступен эфирный интернет, даже в гостях у жены бизнесмена, если та способна болтать, не заботясь о том, слушают её или нет. Дополнительный заработок хорошо бы откладывать на ипотечный взнос. До тошноты надоело съёмное жильё! Однако заниматься стукачеством совсем не по душе.

— А если Таня, например, чем-то поделится и попросит никому не говорить?

Глава 2. Гениальный план

Аванс реально прибавляет энергии! До глубокой ночи сейферила интернет. С обычными постами в пабликах закончила быстро, и теперь искала полезную информацию о целях грядущей недели.

Татьяна Витальевна Арестова — она оставила девичью фамилию — оказалась человеком не публичным. На мероприятиях своего круга появлялась редко, выглядела на фоне других дам скромно. В этом был какой-то особый шик. Видно, что девушка с детства в обойме, нет необходимости выпячиваться и раздувать щёки. Не позировала одна, нигде не фотографировалась вдвоём с мужем, если они стояли рядом на массовых снимках, не брала его под руку и вообще держалась отстранённо. Мне это почему-то нравилось.

Хотя, почему «почему-то»? Я твёрдо убеждена, что выставлять счастье напоказ не стоит. Изображать его тоже. Чета Арестовых-Анжелиных ни тем, ни другим не грешила. В скандалах замечены не были, жёлтая пресса ими не интересовалась. Мне удалось найти лишь скупые сведения о бизнесе. Леонид Сергеевич владел сетью аптек и руководил известной клиникой. Пациенты отзывались о ней с восторгом. Даже если большая часть постов была куплена — я такие мигом вычисляла — в целом впечатление оставалось положительное.

Что же у вас не так? Любопытно, не стоит и притворяться!

Как не задремала прямо за компом, не понимаю. Глаза слипались, локтевой сустав ныл, требуя отдыха, а я всё рылась в «паутине», делала закладки, копировала в отдельный файл адреса и фотки мест, где можно было поймать мою мишень. Как не верти носом, а познакомиться нужно! Не возвращать же аванс? Даже если в случае провала никто не потребует деньги назад, меня очень привлекает полная обещанная сумма. Когда ещё вот так с неба свалится куча бабла?

Вообще-то, наниматель меня переоценил. Выключая комп и отправляясь в одинокую постель, я не имела ни малейшего представления, как знакомиться с Татьяной. Завидовала остальным участницам квеста, у них таких проблем нет. Эх, Лёня-Лёня, за что ты так со мной? Обаял, подкупил и бросил в пучину: выплывай, рыбка.

План мне приснился. Буквально. План посёлка, где проживает Татьяна Арестова. Довольно долго его рассматривала, неудивительно, что рисунок прочно запечатлелся в подсознании. Рассвет я встретила в твёрдом убеждении, что знаю, как действовать. Выспалась бы лучше, не поддалась на провокацию Вселенной. Неизвестно какие конкретно ангелы демонстрировали мне сны этой ночью. Какие бы ни были — тёмные или светлые — получили замечательную возможность вдоволь посмеяться над наивной участницей отбора.

Решила представиться риэлтором, благо в заветной коробке, где хранится всякий полезный хлам, нашла бейджик на имя Шимко Олеси Даниловны, консультанта фирмы по продаже квартир в новостройках. Помнится, эта самая риэлторша довольно долго обрабатывала меня, агитируя вложиться в строительство на этапе котлована, бейджик свой она обронила. Обнаружив его, я собиралась при случае вернуть. Случай пока не представился, что теперь было кстати. Конечно, на фотке красовалась дама пост-бальзаковского возраста с яркими, крашеными локонами, но кто смотрит на фотографии?

Таксист выгрузил меня около шлагбаума и огорчённый тем, что обратно придётся катить порожняком, взял двойной тариф. Я пожалела, что не стала связываться с общественным транспортом. Автобусная остановка оказалась неподалёку. Ну, теперь-то что ж? Заспанный охранник, выглянув из будки, поинтересовался, к кому, собственно, я пожаловала в такую рань. Изучив бейджик и выслушав бред о желании посмотреть выставленный на продажу дом, неопределённо пожал плечами и удалился. Миловидная девушка в потёртых джинсах и завязанной узлом рубахе поверх белой футболки не вызвала у него подозрений. Я бодро пошагала по улице.

Солнце ещё не пекло, хотя по прогнозу обещали жару. Над высокими заборами виднелись макушки пихт и молодых сосен, пахло свежевыструганным деревом и хвоей. Прямая, как спица, дорога сверкала новеньким асфальтом без выбоин и лежачих полицейских, на обочинах щетинилась постриженная трава. Ни единой лавочки! Лишь площадки красиво выложенных плит перед воротами.

Созерцая всё это, скрытое от случайного наблюдателя, великолепие, я впервые осознала, как просчиталась. Максимум чего можно достигнуть здесь — минутной беседы по домофону с кем-то из прислуги. Хотя… план-то был забраться на участок с тылу. Мол, заблудилась, перепутала, простите-извините… А нет ли у вас стакана воды, очень жарко, пить хочется. Ну, и далее, как в анекдоте. Дурацкий план, как теперь стало понятно.

Тем не менее, отступать, когда проделан почти весь путь, ещё глупее.

С тылу, так с тылу! Требовался обходной манёвр. К участку с коттеджем Аристовой — именно она числилась владелицей — почти вплотную примыкал большой пруд. Я готова поставить сто против одного, утверждая, что к воде должна вести калитка. Такая секретная дверца, через которую я смогу проникнуть на частную территорию. Поскольку дорог, бегущих к водоёму, на карте не значилось, я с уверенностью предполагала, что хозяева всех соседних участков попадали туда прямиком, а посторонних видеть не желали.

Тропа между заборами, обозначенная на плане посёлка тонкой, серой линией, на деле оказалась ещё уже. Олеся Даниловна, прибывшая со мной в виде фотографии на бейджике, в реальном теле уж точно не протиснулась бы. Мне узкого пространства хватало, однако прямо в апертуре щели торчал столбик со знаком «тупик».

Хм… гениальный план летел в тартарары. Хотя… На карте сквозного прохода тоже не было, серая линия утыкалась в пруд — чем не тупик? Я полезла.

Кто-то схватил меня за рюкзачок! Рванулась… Раздался треск раздираемой ткани. Нервно оглянулась, пусто. А, это я клапаном зацепилась за табличку. Всего-то! Высвободила рюкзак и стала протискиваться дальше.

По бокам высились плотно подогнанные листы евроштакетника. Забор здесь был ниже, чем во фронтальной части, но всё равно не перепрыгнешь, даже будучи олимпийской чемпионкой. Разве что с шестом. Я представила, как разбегаюсь, втыкаю в землю палку, взмываю в воздух, перемахивая преграду, и оказываюсь в объятиях… Хм… В чьих объятиях? Какого-нибудь седого садовника. Хозяин — в чьих объятиях я мечтала оказаться — наверняка в городе, а не здесь, я внимательно изучила график Леонида. Конечно, владелец клиники мог себе позволить выходной среди недели, но… Рассердилась на себя: что за мысли лезут в башку!

Глава 3. Знакомство

Аристова неторопливо обошла меня и встала, покачиваясь с пятки на носок и сунув руки в кармашки. Васильковый комбинезон из тонкого трикотажа смотрелся на ней идеально. Я невольно поймала себя на желании дотронуться до мягкой на вид ткани. Ничего себе домашний костюмчик! Некоторые знакомые девчонки передрались бы за право пойти в таком на корпоратив. Я засмотрелась и забыла о мнимой травме. Охранники настойчиво колдовали над моей голенью, укутывая холодящей повязкой.

— Как? — спросил Вениамин, распрямляясь, — легче?

Я не успела ответить, хозяйка опередила меня:

— Удалось выяснить, кто она такая?

Парень по имени Рома, почуяв надвигающуюся грозу, что-то пробормотал, схватил сундучок-аптечку и бросился прочь. Старший охранник наклонился, читая надпись на бейджике:

— Олеся… м-м-м… Даниловна.

— Что? Ой, — я постаралась изобразить удивление, трогая ламинированную картонку, — кажется, не тот схватила. — Села и потянулась за валявшимся на траве рюкзачком, — сейчас, покажу документы. Меня зовут Полина.

Вениамин рассердился, снова приняв тот вид, что напугал меня при встрече, выхватил рюкзак и сам стал в нём рыться. На разноцветный матрас посыпалось нехитрое содержимое. Я подняла скатившуюся на землю бутылку с минеральной водой. Решила отпить, чтобы некоторые не подумали, что там отрава или горючая смесь. Крутанула крышку, газ сильно зашипел, срывая пробку, пена полилась из горлышка, щедро украсив мою футболку на груди. Татьяна засмеялась:

— Ты, смотрю — человек-катастрофа!

Хорошо, что паспорт в руках у гиганта оказался на безопасном расстоянии. Вениамин отошёл в сторону и что-то кликал в телефоне, вероятно пробивая меня по базе.

— День какой-то сегодня неудачный, — совершенно серьёзно заметила я. Веселиться не хотелось. — Если бы ваш муж не устроил тут ловушек…

— Кто? — вытаращилась на меня Арестова, — кто устроил?

Я кивнула на охранника:

— Он сказал, что хозяин яму вырыл.

Теперь Татьяна хохотала по-настоящему. Она села на соседний лежак, согнулась пополам и даже всхлипывала от смеха.

Веселье прекратилось, когда из сада вышла женщина лет сорока пяти в зелёном ситцевом сарафане в пол. Она замерла в трёх шагах, скрестив руки на животе, покачала головой и спросила:

— Танечка, гостью будешь к столу приглашать? Я в беседке накрыла.

— Ой, не могу, ой, насмешила… — Арестова постепенно успокаивалась, вытирая батистовым платочком набежавшие слёзы, — …слышал бы Лёня, яму он вырыл, чтобы на девиц охотиться.

Не то чтобы я чувствовала себя идиоткой, просто не могла въехать, если не Леонид Сергеевич хозяин, кто же тогда? Отец Тани, насколько я успела разобраться в их семейных делах, три года как недееспособный.

Прежде чем ответить прислуге, Арестова вопросительно посмотрела на охранника. Тот глубокомысленно кивнул, спрятал мои документы в рюкзачок и бросил его на лежак.

— Всё чисто, Татьяна Витальевна.

— Ну, раз чисто… — она потёрла ладони, я успела обратить внимание на кисти рук, изящные и тонкие, как у пианистки, — …пойдём, позавтракаем, заодно покажу, кто тут настоящий Хозяин.

Я спешно собирала мелочи, высыпанные Вениамином из моего из рюкзачка, пытаясь сообразить, с кем меня собираются знакомить. Неужели, Леонид, подозревающий жену в изменах, прав?

Арестова тем временем раздавала указания:

— Тётя Надя, подбери девушке что-то из моих вещей, а то она вся вымокла.

— Не надо! — вскинулась я, — жарко, скоро высохнет.

Я опустила взгляд и, увидев, как эротично просвечивают сквозь мокрую футболку кружева бюстгальтера, стянула на груди рубаху. Правда, единственный присутствующий рядом мужчина, моими прелестями ничуть не интересовался, стоял в позе командора и осматривал окрестности, как будто злодеи могли вылезти из камышей и наброситься на маленькую Танюшку. Зато тётка в сарафане разглядывала меня без церемоний:

— В твоё она не влезет. Пойду, что-нибудь у Любаши поищу.

Она уплыла, как зелёная каравелла по зелёным же волнам, в глубину сада. Мы все потянулись за ней. От помощи я отказалась, заявив, что почти всё прошло. Немного прихрамывала для поддержания имиджа, хотя притворяться надоело. Меня накрыло впечатление, что я обманываю доверчивого ребёнка. Или подругу. Мамочка родная, о чём я? Слышала такое мнение, мол, когда вместе посмеялись, считай уже приятели. Правда, смеялась пока одна Арестова, но она обещала, что и мне станет весело, когда я узнаю, кто же вырыл яму.

Татьяна шла первой. Прежде чем свернуть к беседке, остановилась и свистнула, довольно звонко. Потом позвала:

— Хозяин! Хозяин, иди-ка сюда, паршивец! Полюбуйся на добычу.

Из декоративных кустов барбариса, обрамляющих выложенную гранитной плиткой дорожку, выбралась такса. Замерла, разглядывая нашу компанию, секунду постояла и бросилась к дому, смешно подскакивая на коротких ножках и размахивая ушами, как сигнальными флажками.

— Собака? — удивилась я. — Такую ямищу выкопала такая мелкая?

— Дай ему волю, — недовольно заметил Вениамин, всю округу перероет! Татьяна Витальевна, я попрошу Рому ликвидировать?

— Давно пора, — кивнула Арестова, жестом приглашая меня двигаться к беседке. — Не ровен час, кто-нибудь пострадает и в суд подаст за причинение вреда здоровью.

— Нормальные люди там не лазают, — буркнул охранник, удаляясь.

Спорить с этим я бы не взялась. Разве стала бы протискиваться между заборами, если б не обещанные две тысячи долларов?

Беседка в моём представлении — крытая площадка с лавочками. Сооружение, куда привела меня Татьяна, я бы назвала павильоном, где часть со столом и удобными стульями была без стен, как веранда, в глубине же имелась барная стойка с высокими табуретами, а за ней печь, жаровня, полки, уставленные разнообразными бутылками, небольшой, бежевый холодильник.

Пока мы мыли руки над раковиной-тюльпаном, Надежда успела вернуться с кофточкой, действительно подходящей мне по размеру. Я ещё раз попыталась возразить, но всё-таки послушалась и переоделась. Служанка — или тётка Татьяны, я пока не разобралась в этой иерархии — унесла мою футболку, обещав простирнуть и высушить. Я этому обрадовалась. Даже если меня выпроводят прямо сейчас, будет повод вернуться. Хотелось. Не только из-за отбора на должность. Мне здесь нравилось. Вроде как попала в чудесный мир, в сказку, где приятно побыть подольше.

Глава 4. Соблазн велик

Уже на следующий день получила остаток обещанной суммы. Судя по всему, Леонид узнал, что я смогла познакомиться с его супругой. Ещё бы! Наверняка Татьяна этим же вечером рассказала о смешной девице и её провале. Или Вениамин доложил — он изучал мои данные. А может быть, тётя Надя при хозяине посетовала, что забыла отдать футболку, когда я уезжала. Как именно Леонид выяснил подробности, неважно, главное, что меня отпустило. Уж очень переживала, не решаясь позвонить.

С одной стороны, глупо отказываться от вознаграждения. С другой…

…руки не держали смартфон, думала, услышу бархатный голос и окаменею.

Не довелось. Всё. Договор выполнен. Не прошло и трёх дней из отведённой недели, как я познакомилась с жертвой.

Мамочка родная! Как теперь отмыться?

Твёрдо решила — не иметь больше никаких дел с этим семейством.

Из-за симпатии, из-за чего ещё?

Я бы с удовольствием общалась с Арестовой, Татьяна произвела на меня приятное впечатление. Бывать в гостях у неё было бы здорово, но только не за жалование! Хотя, отказываться от деньжищ, плывущих прямо в руки, очень сложно. Я мечтала теперь только о том, чтобы кто-то другой выиграл отбор на сомнительную должность.

Вздрагивала от каждого звонка. Услышав кваканье sms-ки, не сразу открывала посмотреть. К выходным немного расслабилась. Кажется, обо мне забыли!

Ну, как — к выходным. Сама я вкалывала без суббот и воскресений, поскольку посты в пабликах нужны ежедневно, да и каналы забрасывать не стоит, контент всегда должен быть свеженьким.

Мне тоже не мешало сохранять бодрость. Утро начала с прогулки — каталась на роликах в ближайшем парке. Класс! Асфальт ещё не раскалился, листва берегла ночную прохладу, приятный запах постриженной накануне травы ласкал обоняние. Я впервые за неделю не думала ни об Арестовой, ни о муже несостоявшейся подруги. Ну, очень эффектном! Нет-нет… не думала! Любовалась яркими клумбами, приветствовала взмахом руки других любителей проводить эти часы на свежем воздухе.

Жизнь хороша! Даже если приходится снимать жильё. Так живут миллионы, и не пищат. Чем я лучше? Пожалуй, стоит прислушаться к совету моей двоюродной сестрицы Гельки, она любит повторять: «Радуйся тому, что дано, и получишь больше. Если же страдать о недостающем, то и прежнее отымается». Не знаю, где она это вычитала и следует ли сама этим правилам. У меня пока не очень получалось. Всё куда-то стремлюсь!

При этом попадаю во всякие ловушки! Даже хохотнула мысленно, вспомнив закорюку, в виде которой встретила Вениамина. Наверняка, выглядела я в тот момент далеко не грациозной ланью.

Нет-нет… не думать!

Я успела подкатить к подъезду девятиэтажного дома советской постройки, где обитала уже полтора года. Квартира находилась на третьем этаже. Обычно я пользовалась лестницей, но на роликах это было неудобно, поэтому сейчас вызвала лифт.

Двери разъехались, а я стояла в кабинке, не решаясь выйти. Знакомый голос!

Мужской баритон расспрашивал обо мне, соседская дамочка — довольно скандальная, по общему мнению — отвечала на удивление вежливо. Хотя, почему на удивление? Вряд ли существуют в мире женщины, устойчивые к обаянию Леонида. Разве что сумасшедшие какие…

Двери отсекли меня от площадки. Лифт не двигался. Я тоже. Свет погас. Я чувствовала себя довольно глупо. Что делать? Возвращаться в парк в надежде, что посетитель свалит? А если будет караулить? Фи… делать ему больше нечего, как пасти претендентку на должность, когда та больше ни на что не претендует. Что называется, баба с возу…

Я уже стала ощупывать пульт, отыскивая кнопку первого этажа, как лампочка в потолке вспыхнула, а двери поехали в стороны. Оу!

Леонид качнулся, намереваясь шагнуть в лифт, и отпрянул. Его брови удивлённо взметнулись, а лицо стало таким домашним, почти родным:

— Полина? Здравствуй, а я к тебе.

— Доброе утро, — формально ответила я, — чем обязана?

Забыла, что на роликах, шагнула и едва не рухнула. Собственно, почему не рухнула? Свалилась в объятия. Леонид довольно ловко меня удержал от падения. Теперь мы стояли в обнимку на лестничной площадке.

— Всё хорошо? — спросил он.

Очень хорошо. Никогда мне так хорошо не было. Крепкие мужские ладони придерживали за талию. Терпкий аромат знакомого парфюма заполнил грудь — кончик носа едва не касался гладко выбритой щеки. На роликах я была чуть-чуть ниже Леонида.

— Извините, — сипло проговорила, пытаясь отстраниться.

Меня отпустили не совсем. Леонид придерживал, помогая продвигаться мимо соседних квартир. Я чувствовала себя подвыпившей секретаршей, уходя с корпоратива под руку с начальником. Повезло ещё, что Виолетта Матвеевна убралась к себе!

— Вот, — Леонид указал на подарочную коробку из дорогой кондитерской, стоявшую на ящике у моей квартиры, — принёс твои любимые эклеры. Пригласишь на кофе?

Мамочка родненькая, что творится-то?

Поймав мой затравленный взгляд, уточнил:

— Ты не одна?

Весьма своевременный вопрос. Особенно, если учесть, что Леонид минут десять, наверное, трезвонил, раз соседка вышла. Что за бой-френд у меня такой невосприимчивый, если не открыл? Ленивец, не иначе.

Очень хотелось ответить утвердительно и распрощаться. Ну, как хотелось? Что-то такое подсказывал здравый смысл. А хотелось совсем другого. И я, делая вид, что рассуждаю логически, решила прояснить ситуацию. Открыла дверь и пригласила гостя в квартиру.

***

Плюхнулась задом на табуретку в прихожей, низко опустив голову, начала расшнуровывать ботинки. Леонид стоял, держа на весу коробку с эклерами.

— Проходите на кухню, — выдавила едва слышно. Прочистила горло и добавила громче: — мне нужно три минуты.

В ванной комнате возникло детское желание задвинуть щеколду и переждать. Может, уйдёт? Отмахнулась от малодушных мыслей, быстренько привела себя в порядок, благо на сушилке висело свежее платье, стилизованное под японское кимоно — мой домашний прикид. Съёмные углы — раньше делила квартиры с друзьями по академии — приучили не шастать по дому в перекошенных майках и замызганных трениках.

Глава 5. Так это совсем другое дело!

Леонид говорил долго. Мне стало казаться, что его свободно льющийся голос был всегда в моём сознании, что я слышала его едва ли не со школы: то в новостных программах по телевизору, то в радиоспектаклях, то на лекциях в академии. Все когда-либо говорившие со мной мужчины и парни будто исчезли, уступив место одному единственному.

Не имею представления, почему я вдруг превратилась в абсолютную тупицу. Анжелин объяснял своё предложение по третьему кругу, когда до меня, наконец, дошла его суть.

— Как, то есть, в клинике? Хочешь сказать, с Татьяной общаться не нужно? Тогда зачем всё это?

— Полин, ты вообще слушаешь? — Леонид подался вперёд, разыскивая в моём лице остатки разумности. — Я бы очень хотел, чтобы жена обрела подругу. Такую, как ты. Однако вмешиваться в это не буду. Сами как-нибудь. Я здесь, потому что Таня просила помочь тебе с трудоустройством.

— Постойте, но кем я могу работать в медицинском учреждении? Поломойкой? Санитаркой? У меня нет медицинского образования.

Вообще никакого нет образования, если уж быть точной.

— Я возьму тебя консультантом по финансовой части.

— Что? Меня? Консультантом? Смеётесь?

Он отклонился, провёл по голове пальцами обеих рук, сцепил их на затылке, разведя локти, посмотрел на меня лукаво:

— Давай уж определись, то тычешь, то выкаешь. — Я промолчала, хлопая глазами, он стал серьезным, опустил руки, облокотился на стол: — Золотых гор не обещаю. Обязанностями тоже не перегружу. Будешь подбирать для меня всё полезное по конкретным темам.

Мамочки… что делать-то?

«Босс» опять заговорил. Сухие, можно сказать, официальные фразы впечатывались в мозг куда лучше расплывчатых объяснений.

В понедельник явиться в отдел кадров клиники. При себе иметь паспорт, СНИЛС, ИНН, трудовую книжку. Нет? Сделают электронную. Изучить список должностных обязанностей. Прочесть, и, если всё устроит, подписать договор.

Нужно быть вообще чокнутой, чтобы отказаться от такого заманчивого предложения. Вместо несерьёзной самозанятости, официальное место работы со всеми примочками: социальные отчисления, отпуск, больничные… Доктора всегда под рукой, болеть вообще грех! Однако благодарности хлопотавшей за меня Арестовой я не испытывала, напротив — жуткую неловкость. Как, спрашивается, буду сталкиваться в коридорах с её супругом? Кем буду чувствовать себя в его кабинете, когда вызовет? Смогу ли делать равнодушное лицо и прятать эмоции?

В тумане сумбурных мыслей, словно яркая молния, сверкнула фраза:

— Всё. Уговаривать не буду. Думай, решай.

Леонид поднялся, я тоже рефлекторно вскочила.

Разминуться на крохотной кухне было непросто. Окутав меня облаком своего обалденного парфюма, Леонид просочился бочком. Я боялась поднять взгляд и посмотреть ему в глаза, уставилась на ямочку под кадыком. Заметила, что мужчина как-то нервно сглотнул. Или показалось?

Уже выходя в коридор, бросил мне:

— Провожать не нужно, я захлопну.

Честно говоря, соображала я плохо. О том, чтобы следовать за гостем, даже не подумала. Только щелчок замка немного меня взбодрил. Снова опустилась на табурет и уставилась на оставленные Анжелиным эклеры. Надо убрать в холодильник.

***

Утро понедельника приближалось неотвратимо.

Я раз двадцать мысленно посылала щедрого работодателя куда подальше, но каждое из решений не оказывалось окончательным. Повезло ещё, что в пабликах и каналах отложка была полнёхонька, дня на три хватало. Иначе, не представляю, что бы я там накреативила в состоянии полного раздрая. Дома тоже всё из рук валилось. В минуты просветления принималась за уборку, даже напевала, улыбаясь мыслям о том, как лихо я прошла отбор на должность. А что, разве нет? Вон, Анжелин сказал, что остальных претенденток Танюшка с ходу отшила. Или они сами сникли, поняв, что «звезда» не ведёт гламурную жизнь.

Кстати, почему Арестова такая необычная? Или это мы — простые, что называется, люди — напридумывали себе о богатых всяких небылиц, а в тех слоях тоже встречаются разнообразные персонажи.

Потом наступал откат, и я корила себя за неосмотрительность: не нужно было ввязываться в сомнительную историю. Как теперь поступить? Отказаться от работы не могу, согласиться тоже. Особенно теперь, когда убедилась, что Анжелин любит жену. Любит. А что, не так? Это я сначала решила, что у них какие-то тёрки. Мол, он её подозревает, хочет разоблачить и развестись. Что-то типа этого. Последний наш разговор расставил всё по полочкам. Любит, тревожится за неё, хочет уберечь от чего-то. С какой нежностью говорил о Татьяне! С каким уважением. Или я опять придумываю?

Ночью мои муки продолжились. Вертелась в постели, словно вознамерилась замотаться в одеяло и к утру превратиться в бабочку. Смогла уснуть, лишь озарённая мыслью: поеду в клинику, осмотрюсь, внимательно почитаю договор и уже тогда буду решать! Так сказать, отложенная публикация. Есть возможность редактировать.

***

Отделом кадров клиники руководил настоящий полковник. Именно так в моём представлении выглядит идеальный отставной военный. Подтянутый, молодцеватый, бодрый, уверенный обладатель командного голоса и цепкого взгляда.

Довольно наивно было предполагать, что я смогу кочевряжиться. Действовала, как новобранец под гипнозом. Выложила на стол свои документы, прочла и подписала договор, лишь мельком обратив внимание на сумму оклада, немногим превышавшую МРОТ. Зарплата скромная, зато отсиживать какое-либо время не нужно. Достаточно предоставлять руководителю материалы по интересующим его темам либо в распечатанном, либо в электронном виде, как потребует.

Получается, ходить на ковёр к Леониду незачем, общаться можно по сети.

— А где рабочее место? — спросила я, складывая документы в рюкзачок.

Полковник посмотрел озадаченно:

— Таких указаний не поступало. Есть тут одна коморка без окон. Сомневаюсь, что там будет удобно. — Он задумчиво поскрёб подбородок. — Опять же кабель придётся подводить, компьютер искать…

Глава 6. В узком кругу

И вот я иду по чистой московской улице — не слишком оживлённой, но и не пустынной — к скромному ресторану сербской кухни, где новая подруга отмечает свой праздник. Стоит чудесная погода: мягкое солнышко, приятный ветерок. Настроение мерзкое.

Я так долго переживала, столько раз принимала противоречащие друг другу решения, что совершенно потеряла сон и довела себя до мигрени. Теперь тащилась по тротуару, стараясь держаться в тени посаженных вдоль улицы каштанов. Чувствовала себя приговорённой к битью камнями на соборной площади.

Приглашение, полученное почти за две недели до события, не подразумевает отказа. Не скажешь: ой, простите, у меня другие планы! И больной не притворишься — вскоре после поступления на работу мне оформили медицинскую страховку в той же клинике. Да и как соблюсти элементарную вежливость? Номера мобильного телефона именинницы у меня не было, в соцсетях я её нее нашла. Могла лишь письмо отправить в «Певчие дрозды». Потом, ещё момент: соврала сестре, что игнорирую молодёжную тусовку из-за жены босса, теперь чревато оставаться дома. Кто-кто, а Геля выведет меня на чистую воду в два счёта. В конце концов, я уговорила себя пойти на праздник и чисто по-человечески поблагодарить Татьяну за помощь в трудоустройстве.

Легко сказать…

В предстоящем событии меня беспокоили два отягчающих обстоятельства: муж нечаянной «подруги» и неизвестные мне гости. Не то, чтобы я не бывала на светских тусовках. Знакомые бизнесмены частенько приглашали участвовать в крутых презентациях. Однако, это другое. На тех мероприятиях попадались и случайные посетители — сопутствующий шум в тени праздника. Что он есть, что его нет — не стоит и внимания. На день рождения зовут людей, давно знакомых друг с другом, и новое лицо привлекает взгляды. Я представляла, как из уст в уста будут передавать историю нашего знакомства с благодетельницей, а роль забавной зверушки меня не устраивала. Больше того, злила, особенно когда я воображала смеющиеся глаза Леонида. Как он будет говорить? «Да-да, вы правы, Танюша очень добрая, другая бы приказала гнать нахалку грязными тряпками».

Леонид — вообще отдельная песня! По работе мы практически не сталкивались, взаимодействуя по вотсапу, а здесь придётся дышать с ним одним воздухом. Вспоминая, что впервые увижу семейную пару вместе, я ощущала в груди почти нестерпимый холод. Не вынесу этого зрелища, вот и всё! Даже какая-то ревность подтачивала.

Я так себя накрутила, что два дня назад отменила оплаченные заказы. И вечернее платье, и лабутены вернула, не распаковав и не примерив. Не пожалела потерять двести рублей страховки.

Утром же, в назначенный день, чтобы не чувствовать себя полной свиньёй, написала боссу сообщение, мол, извинитесь за меня перед супругой, я не приду. Ответ булькнул незамедлительно, словно уже был набран: «Прошу не огорчать Таню, это не хорошо в такой день. Кстати, как раз сейчас к вам спешит курьер с подарком. Не пугайтесь».

Чего? С каким ещё подарком?

«Не поняла. От кого подарок и кому?»

«От Вас Татьяне. Я так и подумал, раз не знаете, что дарить, откажетесь поехать».

Не успела ни ответить, ни даже полностью усвоить информацию — раздался звонок домофона. Доставка из букинистического магазина.

Хм… книга — лучший подарок?

Разорвав и отбросив упаковку, я растеряла весь свой скепсис. Что за книга! «История мирового кинематографа» — подарочное издание. Отличная бумага, качественная печать, красочные иллюстрации. А пахнет! А шелестит! Вау! Даже не берусь прикидывать, сколько это может стоить.

Прижала огромную книгу к себе, сидела, раскачиваясь и заливаясь слезами. Трудно с уверенностью сказать, о чём именно я плакала. Было чувство, что обо мне позаботились. Хотя, понятно, что Леонид, в первую очередь, думал о Тане. Знал, чем порадовать её и воспользовался для этого мной, как своей подчинённой. Всё равно было приятно.

Нашла подходящую подарочную сумку, благо у меня их предостаточно — использую для оформления артов в статьях о бонусных и подарочных акциях. Упаковала книгу, положила на трюмо и замерла перед зеркалом.

Упс! Я же не знаю в чём идти! Ведь выбранный сестрой прикид отправился обратно в магазин.

Распахнула дверцы платяного шкафа, прошлась взглядом по немногочисленным платьям и блузкам. Хм… как-то всё банально. А! Выхватила упакованный в полиэтиленовый мешок брючный костюм. Мамуля прислала ещё на Новый год, а я так ни разу и не надевала. Не люблю чёрное, даже расстроилась тогда. В планах было выставить на Авито, тянула, чтобы утаить демарш от мамы.

Чёрные, сильно расклешенные от бёдер, слегка прозрачные, брюки. Блузон с блёстками, рассыпанными серебристыми полосами. А что? Смотрится эффектно. Так и пойду. На ноги? Белые кроссовки с брюликами вполне годятся. Кому не нравится, пусть не смотрят.

Как же хочется, чтобы он смотрел! Мама угадала, костюм выглядел богато, хотя пошит и куплен в нашей глубинке. И сел на меня отлично. Не сомневаюсь, что босс не только обратит внимание, но и оценит. С такими мыслями отправилась в путь.

По мере приближения к нужной точке остатки уверенности таяли со скоростью мороженого в июльский день. Походка стала вялой, в мозгу неприятно тянула тонкая ниточка. Попытки приободриться успеха не имели. Оставалось только уговаривать себя полушёпотом:

— Зайду, поздравлю, вручу подарок и смотаюсь, сославшись на важное дело. У сестры помолвка, чем не причина?

Ресторан понравился мне с первых шагов. Давно не была на курорте, а тут, словно на побережье попала. По правой стене тянулся огромный аквариум, левую занимали средиземноморские пейзажи. Я ускорила шаг из любопытства: интересно глянуть, как оформлен банкетный зал, однако в арке едва не натолкнулась на Леонида. Он — весь в белом — стоял спиной ко мне и разговаривал по телефону. Точнее, держал трубку около уха, а на другом конце провода бубнили что-то неразборчивое. И здесь мой босс вынужден решать дела.

Обойти, молча кивнув, или подождать окончания разговора?

Глава 7. Шире круг

Если я с кем и хотела поделиться впечатлениями, то точно не с Гелей. Однако, отперев дверь, услышала именно её голос. Галлюцинации что ли? Заглянула в комнату. Сестра в наушниках, с микрофоном в руке танцевала и пела, запустив систему караоке. Спасибо, не догадалась включить звук на полную, а то наряд полиции был бы уже на пороге — соседка ни за что не потерпит такого безобразия.

— Геля! — я подошла и похлопала незваную гостью по плечу: — Ты как сюда попала?

— А? — она сдёрнула наушники, отбросила их и полезла обниматься: — Полинка, как же всё плохо! Полный капец!

— Да что случилось? Почему ты так быстро?

Сестра потащила меня к дивану, мы уселись, обнявшись.

— Представляешь? Этот гад… Хочется крепче выразиться, но я знаю, ты не любишь.

— Гад — вполне достаточно. И что же он? Кого, кстати, имеешь в виду, своего нового?

— Всё! Забудь, нет никакого нового. — Геля отстранилась и посмотрела мне в глаза: — Как вечеринка? Хороший ресторан?

— Отличный. Очень вкусно кормят.

— Много было народу?

— Много.

— Танцевали?

— Некоторые танцевали.

— Неужели на тебя никто не запал? И почему, спрашивается, не надела платье?

— Никто не запал. Правда, я выбила у одного человека телефон из рук…

— Симпатичный?

— Последняя модель, как я успела…

— Мужик симпатичный?

— Вполне.

— Что же ты терялась?

— Говорю, — меня стал разбирать смех, — а ты не слушаешь. Обиделся он. Хорошо, хоть не разбила.

— Сердце?

— Мобильник. Гель, скажи, а то я спать не буду, как ты сюда вошла?

— Я-то уж думала, из-за чего спать не будешь, — усмехнулась сестра, — соседка пустила. Помнит меня.

— Виолетта Матвеевна?! Она дала тебе ключ?

Хозяйка квартиры нарочно оставила запасной комплект соседке, мало ли что может случиться в моё отсутствие: газ потребуется перекрыть, или батареи прорвёт, или ещё что… Однако представить, что Матвеевна доверит кому-то ключи было просто невозможно.

— Я плакала под дверью, вот она и открыла. Просто впустила, в руки не давала.

— А-а-а… А чего ты плакала?

Геля очень-очень протяжно вздохнула и призналась-таки:

— Туса наша сорвалась из-за тебя.

— В смысле?

— Оказывается, Даня для того лишь хотел собраться, чтобы дружка своего пристроить.

— Этого? Разведённого?

— Вот! Ты сразу въехала, а я-то губищи раскатала! Нарядилась, накрасилась. Глянь! Маникюр дорогущий сделала. Думала, колечко будет надевать, чтобы смотрелось…

Ноготки, действительно, были просто загляденье, каждый — произведение искусства.

Я не представляла, чем утешить сестру, во всяком случае, не рассказами о вечеринке, где мне посчастливилось побывать. Можно представить, как отреагирует Геля, узнав, что её помолвка сорвалась из-за подозрительного мероприятия. Расспросы никто не отменял, и сестру потихоньку начали раздражать мои невразумительные ответы. Меня спас звонок её мобильного.

— О! Лёгок на помине, — Геля, скорчив зверскую гримасу, сбросила вызов. Судя по всему, не в первый раз.

— Ответила бы, — я пихнула её локтем, — неужели, не хочешь услышать оправдания?

Сестра покусала губу, глядя на меня вопросительно. Хотела понять, искренне я советую или как. Я пожала плечами, мол, поступай, как хочешь. Отсела подальше, услышав новый звонок. На это раз Гелька приняла его, включив изображение, и сказала менторским тоном:

— Слушаю вас внимательно.

На экране показалось симпатичное лицо с милыми усиками:

— Рыба! На что ты обиделась? Я ведь не отменил, а перенёс. Разве ты не хотела, чтобы там была твоя сестра?

— Хотела, — призналась Геля, кинув на меня косой взгляд. — Только…

— Что, рыбонька?

— Нужно сразу говорить: собираемся при таком условии.

— Я же не знал, что твоя Полина не сможет! Ты рассказывала, что у неё свободный график…

— Не знал он! — сестра посмотрела на меня, выжидательно подняв брови. Я поспешно кивнула. Геля благодарно улыбнулась и ответила в трубку: — Ладно, на первый раз прощается. Назначим новую тусу.

— Обожаю тебя! — Даня изобразил смешной поцелуй: — Ты сейчас у неё? Я приеду.

— Приезжай. Встретимся в метро.

— Десять минут и я там!

— О кей! — Она завершила разговор и сунула мне под рёбра свой острый локоток: — Проводишь?

— Тебя?

— А что! Вдруг меня такую красивую по дороге перехватят?

— Тут спокойный район.

— Прогуляешься…

Я встала, прекрасно понимая, что с Гелькой спорить бесполезно, да и прогуляться перед сном не мешало, тут она права.

Настроение у сестрицы поменяло знак. Она и в лифте непрерывно тарахтела и, выйдя на улицу, продолжила. Я же изо всех сил старалась скрыть растущую неприязнь. Вообще не люблю сводничества, да ещё так… в открытую. Противно! Представляла, как меня нахваливают незнакомому парню, а тот плотоядно улыбается, рассчитывая на лёгкую добычу. Фу! Может, и зря себя накручивала, да только в последнее время с необычными знакомствами случился явный перебор.

Сестра взяла меня под руку и повела вдоль дома, продолжая рассказывать о своём Дане. Какой он, в общем-то, милый… Я же двигалась, подобно роботу-андроиду, попавшему на показ коллекции знаменитого кутюрье в качестве модели. Боковым зрением увидела подъехавший автомобиль. Фары погасли, дверца открылась, на асфальт шагнул мой босс. Я почувствовала, что это он ещё до того, как убедилась визуально.

Леонид стоял, положив руки на капот, и смотрел на нас. Не двигался. Мысли мои принялись галопировать. Зачем он здесь? Случайно или нет? К кому приехал? Неужели, ко мне? По делам? Почему сейчас, мог завтра встречу назначить в своём кабинете, если уж не хотел беседовать по вотсапу…

Сестра живо рассуждала, как будет здорово, если мы с Ником станем парой. Они с Даней — друзья, мы — подруги. Будем устраивать общие тусовки, отдыхать вместе, к родителям ездить. У Ника крутая тачка, всё лучше, чем в поезде трястись. Гелькины планы летели мимо моего сознания, заглушаемые звуками за спиной. Я слышала, как пискнула сигнализация, Леонид запер машину. Тут же послышались торопливые шаги. Догнал нас и пошёл медленнее. Жутко хотелось убедиться, я изо всех сил старалась не оборачиваться.

Глава 8. Друг друга подруги

Такой восхитительной погодой просто грех не воспользоваться. Даня — новый парень моей сестры — настаивал на пикнике. Очень уж хотел, чтобы Сокол, как он называл приятеля, произвёл на меня впечатление. Ник слыл непревзойдённым мастером шашлыка. Геля расстроилась. В её мечтах объявление о том, что они с Даней теперь пара, требовало изысканной обстановки. Столы, белые скатерти, красивая посуда, нарядные гости. Сама она собиралась блистать, что не совсем уместно у костра на брёвнышке среди одетых по-походному подруг.

Уловив слёзы в её голосе, я предложила:

— Давай не будем всё в одну кучу мешать!

— Чё? Не пойму тебя что-то, — сестра потёрла глаз, будто в него попала соринка, потом другой и шмыгнула носом. — Мешать?

— Ну, да… пикник — дело хорошее, тем более, летом. А объявитесь в другой раз, например, в именины[1]. Тогда-то уж точно, соберёшь народ там, где захочешь.

— Мысль хорошая… — рассуждала Геля, — только знаешь, я уже не уверена, что вообще хочу этого.

— В смысле?

— Какой-то он авторитарный Данька. Тебе не кажется?

— Моё мнение вообще неважно. Потом, я твоего Даню и не знаю совсем.

— Не говори. Важно. Ты всегда оказываешься права. — Я не успела возразить, сестра оборвала меня нетерпеливым жестом: — Короче, мы просто тусуемся на природе. Вы с Ником знакомитесь, а заодно ты приглядишься к Дане. Договорились?

Ну, вот… я вздохнула, откладывая телефон. Ненароком попала в эксперты. Разумеется, не собиралась выступать в такой роли, а пообещала лишь для того, чтобы Геля прекратила истерить. Она отвлекла меня от работы, а я спешила перепроверить размещаемые на трёх порталах статьи, да ещё хотела отправить свежий материал в клинику. Раз уж намечается полноценный выходной, нужно подстраховаться, показывая кипучую деятельность.

***

Автомобилисты — их в компании было трое — планировали выпивать. За исключением Ника, именно он вёз необходимую снедь, попутно захватив остальных девушек. Сокол намеревался сделать второй рейс, но мы с Гелькой добрались на такси, благо я теперь могла позволить себе такую роскошь. Сестра недолго спорила, она казалась непривычно покладистой, уступив мне принятие решений. Это стало первым маркером, заставившим предполагать сговор. Я чувствовала себя разведчиком, заманиваемым в сети вражеских спецслужб. Вот-вот предложат стать двойным агентом.

Даня встретил нас на стоянке. Я впервые увидела его не на экране смартфона и прикусила язык, чтобы не воскликнуть: «Какой мелкий!» Геля тоже не дылда, однако, нынешний кавалер был выше на пару сантиметров, не больше. Или это казалось с моей высоты? Дождавшись, когда парочка обнимется, полопочет и обернётся, я изобразила улыбку и формально сказала:

— Приятно познакомиться.

— Ну, девчонки, — объявил Даня бодро, — идёмте! Всё уже на мази.

Мы прошли по аллее, потом свернули на неприметную дорожку и довольно скоро оказались почти в лесу. Удивительно всё-таки, что в центре столицы можно найти такие уголки! С одной стороны, вполне себе дикая природа, с другой, оборудованные места для приготовления блюд на свежем воздухе.

С людьми из Гелиной компании я знакома в той или иной степени, это её однокашники по РГСУ. Новым лицом, кроме Дани, оказался только Ник. Я выделила его из толпы ещё на подходе: настоящий богатырь. Русые кудри средней длины, бородка и усы тоже светлые и красиво вьющиеся. Высокий рост, а фигура — умело подчёркнутая трикотажным спортивным костюмом фисташкового цвета — прямо-таки голливудский стандарт. Мужчина стоял около мангала, но, увидев нас, что-то шепнул напарнику и пошёл навстречу.

Взгляд светло-карих глаз уколол меня. Я невольно поёжилась и замедлила шаг. Не очень-то комфортно, когда тебя изучают, словно выставленный на витрине товар. Хорошо, что в остальном впечатления были приятными: залитая солнцем полянка посреди берёзовой рощицы, выложенная плиткой площадка с лавочками вокруг длинного, деревянного стола, вкусный аромат жареного на огне мяса, улыбчивые молодые лица, весёлые, приветственные возгласы.

Крепкое рукопожатие показалось лишним, будто меня проверяли на устойчивость. Выдавила из себя улыбку и уточнила:

— Ник, это Николай?

— Никита, — поправил меня новый знакомый, — Никита Высоколов, если формально. Для друзей предусмотрен сокращённый вариант.

— А почему Сокол? — растерянно глянула я на Даню.

— Это ещё со школы. Физрук вызывал Ника к снаряду исключительно: «Вы… соколов». С паузой посреди фамилии, заставляя вздрогнуть всех. Так и пошло.

Понятно, что сам Ник снарядов не опасался, я могла предположить, что он мастер спорта. Спрашивать не стала, по-прежнему смущаясь цепкого взгляда.

Не скажу, что молодой человек навязывался, просто постоянно присутствовал рядом, упреждая любое желание: будь то порция шашлыка, яблоко, кружка с чаем или кусочек шоколадно-вафельного торта. У Ника получалось главенствовать, хотя балагурил Даня, на гитаре играл Филипп, а пели почти все. В общем, было весело, но чувство, что меня препарируют, не исчезало.

А чего я, собственно, хотела? Прекрасно понимала, на что иду: одно дело знакомиться с неискушённым юношей, совсем другое — с мужчиной, за широкими плечами которого остался неудачный брак. Когда Никита предложил пройтись, я промолчала, делая вид, что не расслышала. Он и не ждал ответа. Встал и настойчиво потянул меня за локоть:

— Идём-идём! Здесь речка в двух шагах, очень красивое место, как раз для…

Не договорил, но я будто услышала мысль: для поцелуев. Затравленно посмотрела на Гелю. Сестра округлила глаза, напоминая о моём обещании, а её кавалер приободрил друга:

— Действуй, Сокол! Нельзя упускать такую девушку.

Слащавые интонации испугали меня, вдруг сестра заревнует. За ней водились такие грешки: предыдущего своего — Макса — она бросила после того, как тот восхитился моим умом и сообразительностью. Для своего парня она должна быть единственной и самой-самой. Гелька стерпела, едва заметно нахмурившись, я посчитала лучшим исчезнуть вместе с Ником из её поля зрения.

Глава 9. Объяснения

Поверить в байку о заблудившемся в парке человеке можно, только сильно захотев. Не знаю, поверила ли сестрица, вид сделала. Не стала мучить расспросами, лишь строго приказала:

— Стой здесь! Дождись, когда я Даню уведу подальше. Минут пять хотя бы, хорошо? Не нужно, чтобы он тебя увидел.

Я кивнула. Сама не хотела попадаться кому-либо на глаза.

— Ник тоже здесь? — указала на стену, за которой находились удобства для мужчин.

— Сокол девчонок по домам развозит. Остальные ребята к метро пошли, а я сюда попросилась. Мы недолго сидели после твоего ухода, чуть-чуть подождала бы и не плутала.

Я передёрнула плечами — что тут скажешь.

Геля не могла уйти, не спросив:

— Ну, как там у вас? Срослось?

— Да ничего вроде. В кино договорились сходить.

— А-а, — усмехнулась сестра, — рассчитываешь на конфетно-букетный период?

— Нельзя?

— Как знаешь. Только не очень-то ломайся, такой мужик в холостяках не засидится.

Геля обиделась, или мне кажется?

Она упорхнула, напомнив, чтобы я не торопилась выходить. Я и не торопилась. Как минимум, нужно было кабинку посетить. Потом долго отмывала руки с пахнущим киви жидким мылом и расчёсывалась, выпутывая из волос кленовые семена и крошечные веточки. Чернявая уборщица, пройдя мимо меня раза три, начала коситься. Пришлось выйти из сверкавшего чистотой местечка.

На аллее зажглись фонари. Рановато, небо ещё было светлым. Стало уютно и как-то по-особенному волшебно. Я села на ближайшую скамью и откинулась на спинку, вытянув ноги. Что-то устала. Мимо проходили флиртующие парочки, издалека доносилась плавная мелодия. Хорошо. Кстати, а что с интернетом?

Норм.

Открыла контакт Леонида, зависла. Как сформулировать? Несколько раз набирала и стирала текст. Уж не надеялась отправить. Отослала-таки: «За что премия? Не нужно». Стало весело. Почему бы и нет? Замечательный летний вечер, почти романтичное свидание, вкусные шашлыки в желудке. Чего ещё пожелать?

Домой я не спешила, а зря. Меня ждал сюрприз. На коробке — там, где Леонид однажды оставил эклеры — стоял умопомрачительный букет. Даже на расстоянии ощущался свежий аромат роз. Мама дорогая! В жизни ничего подобного не видела.

Ясное дело, цветы мне и раньше дарили. Ещё школьницей получала букетики мимоз, гвоздики, тюльпаны. В академии тоже отмечали восьмое марта, случались и розы. Но чтобы так! Композиция в плетёной корзинке оформлена с необыкновенным вкусом. Вот так Сокол! Когда только успел? Удивительно. И девчат по домам развёз, и цветы купил, и сюда прилетел… И улетел. Мог бы дождаться, чего уж.

Кстати, откуда Ник узнал адрес? Неужели, сестра дала? Вломить бы ей за это!

Любуясь крупными белыми бутонами в облаке голубеньких мелких цветочков, я и шагу не могла сделать, словно боялась разрушить магию момента. С лёгким шорохом отворилась соседняя дверь, в щели показалось любопытное лицо:

— Явилась…

— Здравствуйте, Виолетта Матвеевна, — напряглась, ожидая выволочки.

Не за что? Оу… моя креативная соседка найдёт, к чему прицепиться. Как ни странно, голос Матвеевны сочился мёдом:

— Твой приходил. Я предложила дверь открыть, чтобы в квартиру занёс, отказался, пусть, говорит, здесь.

— Мой?

О ком она? Ника я сама сегодня в первый раз увидела.

— Тот, что в прошлый раз, — с подозрением глянула на меня Виолетта Матвеевна. Сразу же улыбнулась, подобрев: — Такая красота! Бывает же! Долго простоят, там наполнение специальное.

Получается, Леонид? Ой, мамочки, что делать? Я, значит, шлю сообщение, чтобы премию отменял, а он мне за это презент? Вообще нет слов! Вздохнула, теребя в руке связку ключей, и предложила, внезапно осипнув:

— Виолетта Матвеевна, возьмите себе, пожалуйста. Если бы я здесь была, не стала принимать.

— Вот ещё выдумала! Почитай, там открытка. Я понюхать подошла и увидела.

— Да? — я всё-таки сделала шаг вперёд.

Соседка хитро усмехнулась и, закрывая свою дверь, попросила:

— Тогда потом корзинку отдашь, если не нужна. Я в неё горшок с геранью поставлю.

Ох-ох-ох-ох-ошеньки…

Надо бы рассердиться, да я не могла. Очень уж красиво!

Отнесла цветы на кухню. Хотелось бы в комнату, но тогда я точно не смогу работать, так и буду часами любоваться. Впрочем, любоваться можно и здесь. Я налила себе воды, села и пила маленькими глоточками, разглядывая букет. Надо как-то реагировать? Или забить? В конце концов, у богатых свои причуды. Пусть Леонид Сергеевич тешит своё эго, изображая щедрого работодателя. Я могу делать вид, что это меня не трогает. Враньё, конечно. Очень даже трогает, но притвориться-то могу. Даже спасибо не скажу! Пусть думает, что я невоспитанная.

Отставила стакан и вытянула из облака незабудок — или очень похожих на них цветочков — карточку с напечатанным текстом. «Примите искреннюю благодарность за качественно сделанную работу». О, как! Даже без имени. Без имён. Это чтобы я Татьяне не пожаловалась?

Вспомнив Арестову, ощутила волну печали. Как бы новая приятельница отнеслась к тому, что её супруг дарит подчинённой шикарные букеты? Представить в такой ситуации Гелю было страшно. Я? Я бы тоже ревновала, пусть и без битья посуды. А Татьяна… Любопытно даже. Проверять не стану, хотя очень хочется.

Тихо. Хорошо. Едва-едва слышны чужие голоса — за стеной кто-то спорит. По двору проезжают машины, освещая фарами потолок и ненавязчиво урча моторами. Где-то далеко в «Певчих дроздах» плачет наша Таня. Почему плачет? Не знаю, мне так кажется. Или я хочу, чтобы… Лукавые размышления оборвала мелодия — заиграл телефон.

О-па! Леонид. Я машинально тронула красную трубку. Даже секунды не сомневалась. Нет уж, к объяснениям нужно морально подготовиться. Сейчас я похожа на забытое вне холодильника сливочное масло: хоть пальцами намазывай! Нужно собраться, окрепнуть, подыскать аргументы.

Установила отмену звонков до восьми часов утра и отправилась спать. Спать! Ни о чём и ни о ком не думать!

Глава 10. Навязчивые идеи

Погасить радостное возбуждение, овладевшее мной после разговора с боссом, могла только Геля. Чего она и не преминула сделать. Сестрице хватило ума не звонить, однако держать в узде любопытство — подвиг неподъёмный. Прислала сообщения во всех мессенджерах с кучей смайликов и единственным вопросом: «Как?»

Почему бы, спрашивается, не сделать вид, что мне не до расспросов? К сожалению, праздничный настрой не позволил промолчать, а слово «отлично» завело мою сестрицу не хуже энергетика. Следом прилетел новый вопрос: «Ты одна???»

Сей факт не вписывался в грандиозные планы Ангелины. Пожелание спокойной ночи было злобно проигнорировано. Установить отмену вызовов до утра я не успела, вздохнула и с чувством полной обречённости подняла трубку.

Последовала эмоциональная встряска.

Почему, интересно, я не пила шампанского — ведь это помогло бы расслабиться, почему не отблагодарила обалденного ухажёра поцелуями при луне, хотя по большому счёту следовало либо пригласить его к себе, либо наведаться к нему — хата у Ника отдельная и, насколько Геля в курсе, — вполне приличная.

— Серьезно решила в монашки постричься?

— А ничего, что это наше первое свидание? — Мне совсем не нравился тон кузины. По какому праву она отчитывает меня, словно хозяйка дома терпимости неопытную «девочку».

— Не первое! Не первое, — взвизгнула Геля, — потом, ты не на улице познакомилась с Ником! Это друг моего парня!

— И что теперь? Прыгать к нему в койку с разбега?

— Не передёргивай! Никто не заставляет тебя прыгать, а вот презентовать парня малознакомой фифе не стоило!

— Да кто же его презентовал? — Гелькино воображение иногда удивляло, несмотря на многолетний опыт общения.

— Ты что? Настолько наивна, что не предполагаешь, чем закончится их совместная поездка?

— Погоди… — у меня в горле пересохло от возмущения. Отстранила трубку от уха, налила воды, выпила и прислонилась бедром к подоконнику, разглядывая темнеющее небо с одиноко сияющими звёздочками. Немного успокоившись, продолжила разговор: — …и чем, по-твоему, Ник займётся, после того как доставит замужнюю даму домой?

— Ха-ха-ха! — зло засмеялась сестра. — У твоей знакомой пояс верности? Сама подумай, если она на показ явилась без мужа, о чём это говорит?

— О чём же? Просвети меня.

— Поссорились! Вот о чём! А значит, она может отомстить своему благоверному, изменив с первым встречным.

— Мама дорогая, — едва слышно пробормотала я. Громче спросила: — Вообще слышишь себя? Твой Сокол настолько беспорядочен в связях?

— Он не мой, а твой! И тебе нужно быть внимательнее к нему, а не разбрасываться!

— Ладно. Давай не будем ссориться, в конце концов, ни один мужик не стоит…

— Полина! — сестра не дала договорить, — позвони хотя бы и узнай, как он.

— Нет! Я иду спать! На сегодня приключений достаточно.

— Полина! Пожалуйста! Умоляю!

— Отвяжись! Всё. Спокойной ночи. — Я повесила трубку и поспешно установила отмену вызовов.

Реально, переживаний мне хватало и без Гелькиных молений.

Разумеется, уснуть после такого я смогла далеко не сразу. Сначала думала о Никите. Сестра что-то знает о нём? Почему она решила, что Сокол способен воспользоваться ситуацией и попытается охмурить замужнюю даму: назвал Таню хорошенькой, это так, перья распушил, когда общался, и без разговоров согласился отвезти её за МКАД. Мог бы мне сказать, мол, без тебя не поеду — нет, никаких условий не выдвинул. Это благородство или…

Постепенно мысли переползли к Татьяне, а от неё — к Леониду. Понравится ли ему, что жену везёт домой незнакомец, и это не таксист, а парень подруги? Хм…

Леонид… Сергеевич… О чём он хочет поговорить? О чём? Не узнаю, пока не приеду в клинику. А это случится только утром. Значит, что? Надо поскорее заснуть!

***

В кабинете Анжелина я до сих пор не бывала. Вообще не поднималась на второй этаж, ограничившись посещением отдела кадров при входе в административную часть здания. Лестница вывела в широкий коридор с красивыми, полированными дверями. На ближайшей в свете от электрической лампы поблёскивала латунная табличка с именем владельца клиники.

Стучать? Не стала, мне ведь назначено! Толкнув податливое полотно, я шагнула в приёмную, заставленную ажурными, коваными подставками с цветочными горшками. Дама пенсионного возраста в дорогих очках и элегантном костюме сиреневого цвета застыла, держа не весу пластмассовую лейку:

— Полина Петровна?

— Д-да… здравствуйте. — Я скосила глаза, стараясь рассмотреть бейджик, прицепленный к лампе на спрятанном в глубине комнаты столе. Имени секретарши с такого расстояния увидеть не могла.

— Момент! Сейчас доложу.

Дама плеснула воды ещё в три горшка с цветами, называемыми в народе «Женским счастьем», и поплыла к рабочему месту. Там оказалось переговорное устройство, тихонько пискнувшее при нажатии кнопки:

— Леонид Сергеевич! Борисова здесь. Приглашать?

— Через пять минут в чайную комнату, — ответил немного искажённый голос Анжелина.

Я огляделась. Кресел для ожидания в приёмной не предусмотрено. Тумбы с ксероксом и сканером, между ними журнальный столик и скромный стул. Здесь что ли расположиться? Секретарша величественной поступью обошла меня и распахнула правую из двух дверей, за которой обнаружилась комната отдыха.

— Прошу, Полина Петровна, — формальная улыбка. — Что желаете? Чай или кофе? Рекомендую чай, у нас отличный сорт!

— Да, спасибо.

Я огляделась. Уютненько. Натюрморты на стенах. Светлая, изящная мебель. Два окна, на них полузакрытые жалюзи. Сквозь щели бьют яркие, утренние лучи. В арке ещё одна дверь, ведущая прямо в кабинет. Стоило мне подумать об этом, как она бесшумно отворилась. Хорошо, что я не успела сесть, иначе вскочила бы, как первоклашка при виде директора школы.

Секретарша слиняла. Мы с боссом остались вдвоём.

— Здравствуй, Полина, — обаятельно улыбнулся Леонид.

Я ответила сипло:

Глава 11. Ненужные откровения

Всю отведённую на решение текущих проблем неделю я вертелась, как барабан стиральной машины. Мало того, что предстояло восстанавливаться в академии, хотелось ещё и с каналами разобраться. Бросать их не стоит, какой-никакой, а кусок хлеба — не факт, что я приживусь в планово-финансовом отделе клиники. С другой стороны, работу и учёбу не совместить с просиживанием долгих часов в интернете. Пока накидала отложенных публикаций. На будущее для двух пабликов — тех, что не по специальности, начала искать покупателей, а для остальных — админов.

Жаль, конечно, расставаться со своим детищем, да делать нечего. Не потяну такую нагрузку. А ведь ещё личная жизнь! Геля уже основательно достала и не позволит дальше динамить Никиту. Да я и сама в курсе, что пора строить отношения, мне уже давно не восемнадцать.

«Настоящий полковник» в отделе кадров поглядывал на меня одобрительно:

— Наслышан-наслышан. Маргарита очень довольна!

Я отвлеклась от чтения документа:

— Она обсуждала с вами мою персону?

— А как же! — мужчина машинально тронул обручальное кольцо и по-доброму улыбнулся. — Рита считает, что ей очень повезло с новой сотрудницей, и не могла не поделиться.

Только теперь я обратила внимание на семейное фото под стеклом на столе. Точно! Рядом с полковником, держащим на руках двухлетнего малыша, замерла сияющая Маргоша! Вот кто её муженёк! Подумать только. Лет на пятнадцать старше. Хотя… кого это останавливает.

Мне почему-то стало неловко. Чувствовала себя новобранцем среди старослужащих, да ещё и связанных крепкой дружбой. Новичку не на кого опереться, а они все друг за друга горой. Бегло, уже не вчитываясь, пролистала доп. соглашение, подмахнула. Полковник посмотрел укоризненно и счёл необходимым озвучить основные пункты:

— Рабочий день с девяти до пятнадцати, перерыв на обед сорок минут. Суббота и воскресенье — выходные. Через полгода можно будет оформить ежегодный оплачиваемый отпуск. Для учебного понадобится справка из академии.

— Спасибо, я всё поняла.

— Пройдите в комнату двести два. Там готово рабочее место.

Сказка! Взяли под белы рученьки, повели по ковровой дорожке… Могла ли я, отправляясь на сомнительное собеседование к Анжелину, ожидать, что найду нормальную работу? Это тебе не за богатенькой дамочкой следить! Хотя, радоваться рановато, нужно глянуть ещё, каковы дамочки тут. С Марго сразу же непонятки возникли, знакомство с остальными может получиться не лучше.

Комната двести два встретила меня приятным, можно сказать, плюшевым ароматом парфюма. На подоконниках двух окон теснились горшки с декабристами, кактусами, алоэ вера и столетниками. Чуть слышно шумел кондиционер. В унисон шуршали компьютеры на четырёх столах. По два с каждой стороны. Около окна слева сидела очень полная дама, углубившаяся в работу и даже не поднявшая на меня глаз. Напротив неё встрепенулась молоденькая девушка, которую легко можно было принять за школьницу, если б не беременность. Люся. Она тут же подтвердила мою догадку. Вскочила, проворно обошла стол и бросилась мне навстречу:

— Привет! Я Люся. Ты Полина, правда же? Вот твоё место, — она указала на ближайший к двери стол справа. — Рядышком будем сидеть, правда, недолго, я уже через неделю в декретный отпуск ухожу! — Она погладила себя по животику и солнечно улыбнулась.

Из-под моего стола выбрался молодой человек смешной наружности. Рыжий, лохматый, с оттопыренными ушами и вздёрнутым носом:

— Всё готово.

— Спасибо, Мишенька! — отреагировала Люся и объяснила мне: — Это наш системный администратор. Сеть тебе подключал.

— Здравствуйте, — сказала я, наконец.

Миша, упорно глядя себе под ноги и ничего не комментируя, поспешил удалиться. Полная дама, так и не подняв головы, недовольно сказала:

— Потише, девочки. Мешаете.

Люся комично поморщилась и зашептала:

— Это Галина Ивановна. У неё отчёт квартальный. Лучше не трогать. А здесь, — указала на пустующий стол слева, — Наташа. Она сейчас отдыхает. На Алтае, прикинь! Приедет, расскажет. — На секунду погрустнев, Люся уточнила. — Правда, меня здесь уже не будет.

— А Маргарита Аркадьевна где? — спросила я.

— У неё свой кабинет. И ещё одна комната есть, там тоже четыре человека. Потом познакомишься, — Люся махнула рукой, демонстрируя пренебрежение, — там одни старухи.

Людмила Холщевая производила двоякое впечатление. Кажется, душа нараспашку — лёгкая, активная, приветливая. Однако за фасадом чувствовалось хорошо спрятанное нечто. Пока не удалось определиться, что именно меня смущает.

На Люсином столе зазвонил стационарный телефон. Девушка бросилась к нему, словно беременность ей вообще не мешала. Неудивительно, живот был аккуратным, высоким и, по всей видимости, поддерживался бандажом.

Я успела только обойти стол и пристроить на полочку под ним свою сумку. Даже ещё не села, как Люся, вернув трубку на рычаги, скомандовала:

— Полина! Тебя Маргарита Аркадьевна вызывает. Иди прямо сейчас.

— А где её кабинет?

— Двести четыре.

Выходя в коридор, я заметила, с каким облегчением вздохнула Галина Ивановна. Не думаю, что ей мешала работать новая сотрудница, скорее всё-таки раздражала непрерывная болтовня Люси. И вот что удивительно, женщина её не приструнила, терпела. Почему, спрашивается?

***

Кабинет Маргариты размерами не уступал комнате двести два. Тут, вероятно, устраивались летучки или что-то в этом роде — к огромному столу начальницы примыкал ещё один, с четырьмя креслами вдоль каждой длинной стороны. Подоконник пустовал. Из растений я заметила лишь пальму в дальнем углу. На стене за спиной хозяйки висели красочные постеры и всевозможные сертификаты в рамочках. Вдоль другой тянулись многочисленные полированные шкафы. Компьютер спал. Здесь пахло дорогими, резковатыми на мой вкус духами, впрочем, вполне соответствующими харизме и яркой внешности моей начальницы.

Я замерла на пороге, поздоровалась. Услышав мой голос, Маргарита Аркадьевна отвлеклась от мобильного телефона, в котором что-то искала, и повелительным жестом указала на ближайшее к ней кресло. Пришлось пересечь свободное пространство и протиснуться к столу.

Глава 12. Стрелки & разборки

В четверг сестра напросилась в гости. Хотелось её опередить. Я впервые, возвращаясь из клиники, села на трамвай. Экономия — всего лишь двадцать минут, зато успела забежать за пирогами с мясом и любимыми Гелькиными круассанами. Дома быстренько ополоснулась, надела домашнее платье — то самое, стилизованное кимоно, занялась уборкой на кухне. Утром торопилась на работу, всё бросила, теперь перемыла чашки-ложки, запустила режим очистки кофе-машины, приготовила новую пачку с зёрнами. Тут и раздался звонок домофона — еле расслышала за жужжанием. Пока сестра поднималась, я засыпала кофе и достала две сервизные чашечки: посидим красиво.

Пошла открывать дверь. Гелька не торопилась переступать порог, стояла, сияя, как новогодняя ёлка на детском утреннике:

— Привет! Пустишь? — посмотрела в сторону и театрально кивнула кому-то: — Ну, что тормозите? Нас ждут.

Нас? Я чуть не задохнулась, придерживая готовое сорваться словечко. Предупреждала же, чтобы Геля никого не тащила ко мне! С общением у меня явный перебор, дома хотелось тишины и спокойствия. Хотя бы относительного, если учесть саму Гелю, к ней-то я привыкла и умела ставить на место, когда сестра заиграется в сваху или ещё что-либо подобное. Ни Даню, ни, тем более, Ника, я видеть не хотела.

Секундную тишину взорвал Гелькин смех:

— Попалась! Да шучу, нет никого.

Я даже не поверила, выглянула за дверь. Действительно, площадка пустовала. Ух! Так бы и врезала!

— Заходи, юмористка.

Сестра скинула балетки, от тапочек отказалась, заявив, что летом предпочитает ходить по квартире босиком. Это что-то новенькое. Спорить не стала, полы, кажется, чистые.

— Полин, смотрю, ты совсем одичала! — начала воспитательную беседу Геля, оседлав табуретку. — Почему парней запретила приводить? Посидели бы, поболтали… Не хочешь здесь, могли бы в кафе отметить твой карьерный рост.

— Уже, — не сдержавшись, хмыкнула я.

— Отметила? Без меня? — вытаращила глаза сестрица.

— Sorry… Спонтанно получилось.

— Рассказывай!

— О, нет. Поверь, ничего весёлого.

— Тем более. Ещё интереснее, когда проблемы и конфликты.

— Тебе, может, интереснее, а я не хочу лишний раз ворошить.

О чём бы я могла рассказать? О том, что неумолимо приближается суббота, и, помня приключения первого дня в клинике, я без особой необходимости из комнаты не высовываюсь? О том, что в столовую хожу вместе с Хощевой, вынужденно терплю её трескотню, лишь бы не сталкиваться с Марго и Леонидом?

О нет, такую вкусняшку для Гелиной фантазии я предпочла утаить.

— Обедаешь в столовой клиники? — удивилась сестра. — Там, наверняка, всё безвкусное, несолёное и однообразное. При такой-то зарплате могла себе и ресторан позволить!

Пусть верхи обедают по ресторанам, нам — простым смертным — годится больничная столовая. Кормили там, кстати, вполне сносно. Жиденький супчик, пюрешка или макароны с гуляшом или тефтелями, компот. Люся для своего маленького дракончика докупала или приносила из дома что-нибудь дополнительно. Мне хватало порции. Раза два я встречалась в коридоре с боссом. Тихо млела от его приветливой улыбки и торопилась проскочить мимо. Он, что радует, не останавливал, ограничиваясь простым «Добрый день, Полина». Хорошо, хоть не «дружок».

Ничего не могла с собой поделать, даже полностью погрузившись в работу, подспудно ждала вызова к начальнице отдела. Должна же она поинтересоваться последствиями нашего разговора. Понятно, что ни на какой джазовый вечер я Ника не позвала. Вообще после куцего диалога в вотсапе с ним не контактировала. Он не пишет и не звонит, а я что? Не навязываться же! Вот и прокручивала в голове оправдания: что врать, если Марго спросит напрямую. То ли я забыла поговорить с парнем, то ли предложила, да он отказался, то ли ещё что. Пока меня не беспокоили. Вероятно, Маргарита следовала объявленному принципу соблюдения дистанции на работе, а вне клиники мы не виделись.

Гелька притихла. С аппетитом уминала пирожок с мясом, задумчиво рассматривала рисунок на обоях. Сестра прониклась моментом, осознала, что, пока я не привыкла к новому режиму, лучше меня не пинать.

Я и привыкала! Не так страшно всё оказалось. Во всяком случае, пока не началась учёба. Кулинарный канал с двумя тысячами подписчиков я довольно выгодно продала, а посвященный культурным событиям с пятью сотнями пока завис. Пользуясь моментом, я старательно его развивала. К сентябрю постараюсь сбыть. Для экономических и финансовых администраторы тоже постепенно набирались. Первое время буду контролировать новичков, пусть докажут свою состоятельность. Сама тоже размещала статьи — по материалам, найденным для Галины Ивановны. В результате некоторыми публикациями заинтересовались бухгалтера, и посещаемость резко выросла.

— Вот что я никак не могу понять, — Геля пожала плечами, потянулась за круассаном и пригубила кофе. Отставив чашку, продолжила мысль: — Неужели, тебе не хватит зарплаты? Бросила бы свои каналы, и занялась, наконец, строительством семьи.

Я пожала плечами. Будто не понимает, зачем нужны деньги.

— Надеюсь взять ипотеку и как можно скорее с ней расплатиться.

— Зачем?!

Мне показалось, или Геля говорит с осуждением?

— Надоело снимать жильё.

Как тут сдержать горестный вздох… Кузину вздохами не убедишь, она вытаскивает свои аргументы:

— У Ника есть квартира.

— Так… — Я встала из-за стола, взяла опустевшие чашки, унесла их к мойке. Стоя спиной к сестре, сказала: — …эта тема закрыта. Не собираюсь выходить замуж за квадратные метры.

Ага, остановишь Гелю строгим тоном, как же! Она вскочила, подлетела ко мне и защебетала, почти извиняясь:

— Полюшка! Послушай меня, пожалуйста! Ведь он тебе понравился, признайся. Ведь понравился же? Не может такой мужчина не понравиться.

— Мне многие мужчины нравятся…

— Не передёргивай! Ты ему тоже интересна. Это начало, понимаешь? Нужно расслабиться и дать волю чувствам. Что я тебя учу!