Осень, когда я всё узнала

Глава 1

В тексте могут присутствовать сцены курения и распития алкоголя. Книга не имеет намерения оскорбить или задеть чьи-либо чувства, взгляды или убеждения.

Все герои и события в данном произведении вымышлены. Любое совпадениесреальными людьми или ситуациямислучайно.

Я ушла в спальню, стянула с себя ненавистное платье и, стараясь не смотреть в зеркало, сняла легкомысленные кружавчики и чулки. Влезала в домашние удобные штаны и майку оверсайз. Профессионально сложив мерцающую серебром ткань, закрыла коробку. Завтра верну в салон.

Вспомнила, как выбирала наряд, как вертелась перед зеркалом, ходила по подиуму не хуже тех, кто приезжал к нам за прокатом. Стоимость, как правило, никого не смущала. Потому что модели наша хозяйка заказывала эксклюзивные, и женщины могли смело идти на прием или свадьбу, не рискуя наткнуться на своего двойника.

Вырядилась, как дура! – шептала я, убирая коробку в большой пакет.

Из кухни доносилось едва слышное бряцанье посуды. Хлопнула дверца духовки, глухо звякнула о стекло лопатка, следом раздалось гудение микроволновки. Отказываться от ужина Дима явно не собирался. Может, еще и шампусик откроет?

Выходить к нему я не стану. Ни цветов, ни подарка, ни романтического ужина, ни страстной ночи или хотя бы вечера – ни-че-го мне не досталось. В носу защипало.

Капризничаю? Нисколько! В последние месяцы я только и делала, что ждала. Ждала его с совещаний, которые назначались всё позже и позже, ждала, когда он перезвонит, ждала, когда станет меньше работы, ждала с выездных корпоративов, а потом и из командировок.

И вот дождалась. Он просто-напросто забыл о дне нашей свадьбы. Ну, правильно, что об этих восемнадцати годах помнить!

Спать легла расстроенная. Димка долго не шел. Наверное, тоже обиделся. Ходил, чем-то гремел, потом стоял на балконе и, кажется, разговаривал по телефону. С кем на ночь глядя?

По работе, конечно, - снова разозлилась я. Я уже ненавидела эту его работу. И все плюшки, которые светили в связи с его повышением стали мне не нужны.

Верните мне мужа! Того самого, который приезжал вовремя из офиса, ужинал, брал меня за руку и вел гулять вокруг пруда в ближайшем парке. Или вез на залив и показывал маяк. Или тянул на диван и включал интересный сериал. Или прижимал к себе и нежно целовал в ушко.

О последнем теперь только мечтать. Вечно уставший, вечно занят, вечно недовольный.

Утром я обнаружила, что Дима в спальню так и не пришел. Его половина кровати оказалась нетронутой. В гостиной на полу валялись сброшенные с дивана декоративные подушки и скомканный плед. На столе стояла кружка с остатками кофе.

Обиделся. Что ж, может, я и правда, погорячилась. Хотя что-то внутри подсказывало – нет, Лида, ты была права.

Если не обращать внимания на такие вещи, то сначала исчезнут поздравления в день свадьбы, затем с днем рождения, а там и до равнодушного безразличия недалеко. Многие пары живут потом, как соседи и даже спят в разных комнатах. И связывают их только дети, да квадратные метры и имущество. Меньше всего я бы хотела такого финала.

На работу я немного опоздала. Задумалась в метро и проехала свою станцию. Пришлось возвращаться. Еще и дождь начался, а я забыла зонтик. Влетела в салон, когда напарница Ниночка уже щебетала вокруг первой клиентки.

Ранняя пташка явилась с тремя подружками. Сидя на удобном диванчике, они листали каталог, трогательно склоняясь головками над глянцевыми страницами. На столике перед ними в крошечных чашечках костяного фарфора остывал кофе.

На меня три грации никакого внимания не обратили. Пробежала и пробежала мимо тетка с мокрыми волосами и в неприметном плаще.

Ниночка же сделала страшные глаза и выразительно посмотрела на большие круглые часы на стене. Знаю, знаю, на целых двадцать минут опоздала. Хорошо, Марины Михайловны еще нет. В такую рань хозяйка приезжает, только если в салон пожалует чересчур важная персона. Тогда она обслуживает ее сама.

Для остальных сгодимся мы с Ниночкой и наши сменщицы Оля-Оля. Обеих звали Ольгами, поэтому мы и придумали это смешное Оля-Оля. Тон задала Марина Михайловна. Увидев перспективную гостью, она обычно громко хлопала в ладоши и кричала: Оля-Оля, подзывая обеих. В этом было даже что-то французское.

Я прошмыгнула в комнатку для персонала, скинула плащ и, выхватив из коробки салфетки, промокнула лицо. Раздобыв в нижнем ящике фен, прошлась над волосами теплым воздухом и собрала их повыше. Немножко румян на скулы, и серые глаза заиграли ярче, нюдовая помада подчеркнула губы, консилер скрыл следы вчерашних переживаний.

Оправила пиджак, переобулась в удобные туфли на небольшом квадратном каблуке и улыбнулась своему отражению. Наши клиентки должны видеть нас ухоженными и приветливыми. Мы лицо салона. Как любила говорить Марина Михайловна.

Выйдя в зал, оценила ситуацию. Девушки по-прежнему стрекотали над каталогом, но Ниночка уже принесла и повесила на штангу парочку платьев. До меня долетели обрывки разговора, и как я поняла, у одной из посетительниц скоро какой-то праздник, и она пришла с подружками, чтобы выбрать платья для вечеринки.

Что ж, если они возьмут сразу три платья, мы с Ниночкой заработаем неплохой процент. Я придвинулась к ним ближе и нацепила профессиональную улыбку.

Глава 2

К часу дня дождь стих. Я встала перед витриной, рассеянно рассматривая прохожих. Все бежали по своим делам. Автомобили порциями проносились от перекрестка к перекрестку. Посетителей не было, а по записи придут только к пяти часам.

– Ты идешь обедать? – спросила Ниночка.

Развалившись на диване, она сбросила туфли и начала разминать одной ступней другую. Я неодобрительно на нее покосилась. Вдруг сейчас залетит, как ведьма на помеле хозяйка, и устроит нам за такие вольности. И пофиг ей, что я в туфлях. Достанется обеим. Лишит премии, как делать нечего. За Мариной Михайловной не заржавеет.

– Нет, пока не хочу. Ты иди, а я потом сбегаю в «Здоровые продукты», йогурт себе возьму.

Через пять минут Ниночка выскочила из салона и направилась к торговому центру, где обычно обедала. А мне вот что-то и кусок в горло не идет. Я взяла в руку телефон. Нет, Дима не звонил.

Вот так и будем сидеть в разных концах города, и дуться друг на друга.

А может… От посетившей меня мысли, я улыбнулась. Мы же можем устроить перемирие. Куплю пирожные, которые Димка любит, заварим вкусный чаек, вытащу плед, сядем перед плазмой на пол и будем объедаться вкусняшкой и смотреть сериал. Лёнька в английский лагерь на каникулы уехал. Никто не помешает.

И тогда все обиды отступят.

Да, он, конечно, накосячил. Но я-то мудрая женщина или где? Нужно дать второй шанс. Во-о-от!

Я даже подняла в потолок палец. Прекрасно! Сейчас дождусь Ниночку и сбегаю в магазин. Себе куплю малиновый йогурт с отрубями, и тогда вечером можно и побаловать себя сладеньким. Глядишь, во всех смыслах сладенькое выгорит, - хмыкнула я игриво.

Повезло моему мужу, я отходчивая.

Пришла довольная Ниночка. Мало того пообедала, так еще и по распродаже ухватила три сковородки.

– Одну дочке отдам, одну невестке и одну себе оставлю, - отчиталась она, прижимая к груди пакет с покупками. – Невестке это, правда, не поможет. Не знаю, как Борька еще ноги таскает. Эта цаца совершенно не умеет готовить. Суши-смуши – мисо – кисо… тьфу! А блины нормальные пожарить не может! Ничему ее мать не научила.

Понимая, что Ниночка завела любимую присказку (невестка для нее была красной тряпкой), я быстро ее прервала:

– Сбегаю-ка я до дождя в магазин! Сковородки супер! Это же в «Хоффе»? Заскочу, может, еще остались…

Ниночка одобрительно кивнула. Дамой она была весьма хозяйственной, до сих пор удивляется, как это я закатки на зиму не делаю? Будь Ниночкина невестка постарше да помудрее, она бы к приходу свекрови не доставку демонстративно заказывала, а сама готовила что-нибудь несложное.

«Подожди, подожди, и тебя коснется скоро…» - пристыдила себя я, подумав о сыне. Дети быстро растут. Вот еще недавно лежал сопел под боком, розовые пяточки задирал в потолок, а сейчас зайдешь в комнату, а там с кровати лапа сорок второго размера свисает.

Накинув плащ, я припустила в сторону торгового центра. Магазин, в котором я затоваривалась, когда хотела немножко похудеть, находился на первом этаже. Сюда обыкновенно захаживали мамочки с детьми, помешанные на правильном питании ЗОЖники из фитнес-центра, вегетарианцы и те, кто утешал себя сладостями без вредного сахара.

Были здесь и полки с тортами и пирожными. Причем обыкновенными. Наверное, их выставляли для того, чтобы проверить твердость намерений публики. Чтобы прежде чем цапнуть упаковку с высококалорийным «тирамису», покупатель задумался бы, и попробовал уговорить себя на конфеты со стевией.

Но мне сегодня терзаться ни к чему. Я твердо знала, что куплю профитроли. Нежные, воздушные с заварным и творожным кремом. А еще возьму упаковку клубники. Чтобы разрезать ягодку пополам и вложить внутрь хрустящего теста. М-м-м! – чуть не замычала я в голос.

Рот немедленно наполнился слюной. Нет, нельзя голодной заходить в кондитерский отдел. Даже не взглянув на неполноценные десерты, я протянула руку к коробочке с пирожными.

– Ну, Ми-и-и-тя! Ну не дуйся, лапа… - раздался девичий голосок за стеллажом.

Голос, который я, кажется, уже сегодня слышала. Капризный. Косящий под девочку. Мне стало интересно взглянуть, с кем это юная нимфа пожаловала в магазин. Неужели с тем самым, кто должен сообщить о разводе своей старой, с кольцами Венеры жене.

– Алиса! Но тебе же русским языком доктор сегодня объяснил - тебе нельзя сладкое. Потерпи ты чуть-чуть! Ты что, хочешь навредить ребенку?

Меня обдало ознобом с головы до пят. И дело было не в холодильнике, в котором стояли торты. А в том, что это был голос моего мужа. Димы. Того самого, для кого я выбираю сладенькое, чтобы вечером помириться.

Этого не может быть, - ухватилась я за спасительную мысль. – Мне показалось!

– Ага, чуть-чуть… - обиделась нимфа. – Сам бы попробовал вот это вот всё терпеть! То тошнит, то изжога бесконечная… Я же не виновата, что мне только шоколадка помогает!

– Ну, Лисонька, солнышко… Давай я тебе взамен виноград куплю? Хочешь? Нет? А вот там я видел голубику. Малину? Тоже нет?

– Ты, Митенька, не понимаешь. Я хочу шоколад. И не нужны мне твои голубики и черники. Понятно? Ладно. Целуй. И больше на меня не кричи. Потерплю без шоколада. Только знаешь тогда что?

Знакомимся с героями

Лидия, 45 лет, продавец в салоне вечерних платьев.

Знакомимся с героями еще

Дмитрий, 48 лет и его любовница Алиса, 28 лет

Глава 3

(накануне)

Я еще раз поправила на столе льняные салфетки и присела на краешек стула. Серебристое платье с глубоким вырезом на спине приятно льнуло к коже. Хозяйка салона, в котором я работаю, разрешила взять на вечер за полцены. Она знает, что проблем не будет – я очень аккуратна. Завтра верну.

Если только Дима не разорвет его на мне от страсти, - тихонько хихикнула себе под нос. Но это, скорее, мечты. Всё-таки восемнадцать лет брака сделали свое дело. Многое приелось, стало обыденным, вместо задушевных разговоров всё чаще стали мелькать дежурные фразы: постригись, не забудь, что завтра платеж по кредиту, в воскресенье у Лёньки соревнования, надо переобуть резину…

Всё как у всех. Заботы, усталость, быт. Правда, бывали еще и прогулки, и выезды на природу, и даже болтовня в кафешке, когда глаза в глаза, а не в телефоне. Да и ночи бывали вполне себе нескучными. Не как в молодости, конечно, но тоже ничего.

Тут я почувствовала, как приятно потеплело внизу живота. Шампанское в ведерке со льдом ждет своего часа, Лёнька в лагере на сборах, сегодня мы можем, как в былые времена заниматься любовью, где захотим, а потом голыми ходить по квартире.

Как раньше. Я очень скучала по этим моментам. Но их пожирала реальность. Дима пошел на повышение, работы стало больше, но и годовые бонусы вкусные. Может быть, дачу, наконец, купим или Лёньке однокомнатную квартиру на будущее.

Вспомнила, что не достала спички. Две свечи застыли на столе, ожидая своего часа. Я улыбнулась, предвкушая романтический вечер.

Время шло, а Дима всё не появлялся. В духовке остывала запеченная с овощами говядина. Муж любит со стручковой фасолью, я специально сходила в дальний магазин, где ее можно купить россыпью.

Утром Дима уехал рано. Я еще спала. А в обед я послала ему сообщение.

– Не задерживайся, любимый. Тебя ждет сюрприз.

Захотелось удивить. Поэтому и платье, и чулки, и новое белье. Мы же еще не старики. Мне сорок пять, Дима на три года старше. Маленьких детей нет, сыну шестнадцать, а значит, можно уже перестать вариться в быте и понемножку начать наслаждаться свободой. Зрелой, комфортной, осознанной. Когда можешь позволить себе хороший отель, интересную поездку или авторский тур.

Я взяла телефон, провела по экрану, полились длинные гудки. Дождалась, когда механический голос сообщит мне, что абонент не отвечает, и попробовала снова. Результат оказался тем же. Странно.

Дима сказал, что на сегодня у него не планируется никаких совещаний или выездных встреч. Я взглянула на время. Даже учитывая вечерние пробки, он давно уже добрался бы до дома.

Я вздохнула, поправила волосы и подошла к окну. Вдалеке над заливом вспухла багрово-сизая полоса заката, предвещая скорый приход вечера. Внизу словно россыпь бриллиантов мерцали городские огни.

Вид с тринадцатого этажа был потрясающий. Обычно это зрелище завораживало и умиротворяло, но сегодня тревожные краски заката лишь усилили нарастающее беспокойство.

Повертела телефон в руке. Бывало, что муж не отвечал на звонок, но это лишь во время важной встречи. На сегодня ничего такого запланировано, как я поняла, не было. Может, села батарея, и Дима не может меня предупредить о задержке?

Нелепо, конечно, что Дима бы этого не предусмотрел, но мало ли… Всё-таки мы договаривались, что сегодня особенный вечер.

А вдруг что-то случилось? – сжала сердце ледяная лапа тревоги.

Руки похолодели. Я представила себе десятки сценариев – от банальной задержки в пробке до серьезной аварии или поломки.

Окинула взглядом гостиную, одинокие свечи на столе, прозрачные бокалы, бутылку шампанского с блестящей шапочкой. Говядина безнадежно остыла, а фасоль потеряла свою хрусткость. Лед в ведерке почти растаял, и даже платье показалось колючим и неудобным.

Набухшая малиновая полоска на небе стала совсем узкой. Совсем скоро темная гладь неба сольется с водой, превратится в купол, в котором изредка будут мерцать огни пролетающих самолетов.

Как я ни прислушивалась, а Дима появился неожиданно. Я как раз решила заварить себе мятного чая, когда в прихожей хлопнула дверь. Отставив чайник, поспешила навстречу.

Скинув ботинки, муж вынул из кармана брюк ключ от автомобиля и как обычно бросил его в медную чашечку на полке.

– Привет, - сказала я, придерживаясь рукой за косяк.

– Фу-ух, напугала… - выдохнул Дима и расплылся в улыбке. – Ого! Ничего себе, - восхитился он, оглядывая меня с ног до головы. – По какому поводу?

Он мог бы и не спрашивать. Я уже всё поняла. По тому, что пришел он без цветов, по тому, что задержался и не предупредил, по тому, что в глазах его светилось искреннее недоумение. Еще и этот дурацкий вопрос: по какому поводу?

– Ты забыл, - смогла сказать я, развернулась и пошла в гостиную.

По пути сбросила ненавистные туфли. Они сжимали тисками пальцы, и мизинец уже начал поднывать.

Я села на диван, обхватив подушку в виде пончика.

– Лид, ну прости, - промычал примирительно муж. – День суматошный. Видишь, совещание в последний момент назначили.

Я молчала, понимая, что все мои мечты насчет романтического вечера только что пошли прахом.

Глава 4

– Что с тобой? - испугалась Ниночка, когда я вернулась в салон. – Сковородок не хватило?

– Ничего, - пробормотала я и пробежала в служебную нашу комнатку.

Душили слезы, но реветь было нельзя. Скоро придут на примерку и мне нужно выпорхнуть навстречу с неомраченным лицом. Если удастся продать намеченные платья, то получу хороший процент.

Боже, о чем ты думаешь, - поморщилась я, хватаясь пальцами за переносицу. – Какой процент? Какой еще может быть процент, когда твой муж влюблен в юную нимфу, а ты вилась вокруг нее, подавая тряпки? Каким процентом можно оценить то, что он успел заделать ей ребенка?

Из всей этой бухгалтерии следует только развод, слезы, одинокие вечера с сыном, который еще неизвестно как воспримет это известие. Ах, да! Можно еще начать усиленно делать массаж и мазать шею кремом, чтобы кольца Венеры разгладить. Или усердно работать, чтобы хватало на косметолога. Хотя это не поможет…

А я ведь гордилась своим возрастом. Думала, что это драгоценный камень, который при умелой огранке способен засверкать светом сдержанным и достойным. И вовсе не пластического хирурга я имела в виду. А близкого родного человека рядом. И свободу, что получаешь. Пусть кожа уже не такая молодая и упругая, но зато можно позволить себе просто быть вместе, рядом, слушать себя и не пытаться соответствовать придуманным канонам.

Однако вышло, что вот эти вот общепринятые каноны для некоторых оказались важнее.

– Лида… Они раньше пришли, - приоткрыла дверь Ниночка.

В глазах ее по-прежнему читался вопрос: что случилось-то? Неужели всё-таки из-за сковородок? Если да, так она может поделиться. Обойдется невестка. Всё-равно сунет куда-нибудь подальше в ящик и опять доставку с отравой закажет.

Кое-как отработала. Вышла в холодный ноябрь. Противная морось окропила лицо, будто брызнули из пульверизатора. Я поправила на голове платок из эко-кожи и шелка и зашагала к метро.

Покачиваясь в вагоне, думала, когда Дима планирует сообщить мне об изменениях в своей жизни. В нашей жизни. Нимфа пищала, что на этой неделе. Перед глазами вдруг запрыгали яркие точки. Мне стало душно и одновременно страшно. Это уже не наша жизнь. Дима разломил ее на две части, как будто поделил апельсин. А я ведь думала, что у нас идеальный брак…

Была уверена, что нас-то эта гадость обойдет стороной. Мы же любим друг друга, и это должно было, как амулет отпугнуть любую заразу. Не отпугнуло. Нимфа Алиса разрушила мои бастионы одним взмахом длинных ресниц. Одним упоминанием, что она моложе меня лет на двадцать.

Я представила, как захожу домой, потом приходит муж, молча ужинает, долго пьет свой обычный вечерний чай с медом, а потом отодвигает кружку и рубит с плеча:

– Лида, я люблю другую женщину. Она ждет ребенка. Я ухожу к ней.

Я покачнулась, толкнув мужчину рядом, и вцепилась в поручень. То ли вагон сильно колыхнулся, то ли меня повело от переживаний. На коже проступили сильнее вены, и я неожиданно вспомнила слова Льва Толстого: «Когда тебя предали – это всё равно, что руки сломали…Простить можно, но вот обнять уже никогда не получится».

Да нет, - дернула я головой, словно судорогой стянуло шею. – И простить такое невозможно. Как жить-то потом? Мне захотелось срочно под душ. Несмотря на духоту, знобило, а больше я нуждалась в горячих струях, которые смыли бы с меня липкую грязь.

Щеки загорелись от стыда, когда вспомнила, как натягивала вчера чулочки, накрывала стол, упаковывала свои увядающие прелести в вечернее платье, мечтала о необычной ночи… А в это время Дима нежился в объятиях юной нимфы или, как герой О. Генри бегал по городу в поисках персика, который возжелала его возлюбленная.

Я вспомнила его поздние возвращения с работы, уставший вид, отговорки о внеплановых совещаниях, внезапное увлечение фитнесом… Все это были сигналы, которые я, слепая дура, не замечала, заглушая их сладким пением сирены «идеального брака».

Не видя никого и ничего, дошла до дома, машинально заглянула в почтовый ящик и забрала квитанции. Ожидая лифт, усмехнулась: что бы ни случилось, а женщина до последнего будет беспокоиться, оплачены ли счета, куплены ли продукты и не подцепили ли вирус домочадцы. Обычная женщина, конечно. Не бизнес-леди, у которой есть прислуга и личный водитель.

Интересно, где работает нимфа? Если вообще работает. И где ее Дима нашел?

Извечные вопросы, которые мучают обманутых жен. Глупые вопросы. Ничего не значащие вопросы.

– Наконец-то! – услышала я, как только вошла в прихожую.

Голос мужа звучал с укоризной. Он поцеловал меня в холодную щеку, помог снять плащ. Я, не понимая, что происходит, невольно подчинилась. Это что?.. Это получается, сейчас всё произойдет. Ни ужина, ни чая, ни гнетущего молчания и вздоха, а вот так? Между делом, в прихожей? Но я не готова. Подождите, - мысленно взмолилась я, - дайте мне еще чуть-чуть времени.

– А я звоню, звоню… Хотел забрать тебя. Там дождь. А ты не отвечаешь.

Дима справился с плечиками и пристроил влажный плащ в шкафу. Одернув пиджак, он метнулся куда-то вбок и торжественно произнес:

– Прости меня за вчерашнее, Лида! Вот! Это тебе!

К моему лицу угрожающе придвинулись алые розы. Много. Огромный букет.

Глава 5

– Может чаю? - Дима поправил на мне одеяло.

– Нет. Я посплю.

Щелкнул выключатель, оставив меня в желтом полумраке. Застучали градом по стеклу крупные капли. Как там Лёнька? – подумала я. – Не простыл бы…

Посплю… Если бы. Сомневаюсь, что я вообще смогу сегодня заснуть. Господи, я же столько раз натыкалась в интернете на статьи об изменах и разводах, пробегала глазами примерно с тем же интересом, как просматривают сводку погоды. Нет, на прогноз я внимательнее смотрела, это меня напрямую касается – дождь, снег, осадки. А вот измены и разводы – это для других. Несчастливых, попавших под раздачу, но для других. Меня среди них никогда не будет. Так думала я. Наивная клуша.

И про кризис среднего возраста читала. И слушала, как Ниночка два года назад жалилась, что ее Костя загулял. Не знала, что делать, только и голосила, что перед детьми стыдно.

– Может, развод, Нинуля? – осторожно спросила тогда я.

– Ты что? С ума сошла? – Ниночка отпрянула от меня, будто я прокаженная. – Как же можно развод? Все гуляют. Перебесится.

Перебесится… Я вспомнила, с какой нежностью и заботой крутился Дима вокруг нимфы. Скоро-скоро у них будет праздник. Новомодное гендер-пати. Врач на УЗИ запечатывает конверт, его отдают организаторам, и те устраивают торжество, на котором счастливые родители и гости узнают, кто у них родится – мальчик или девочка.

Почти семнадцать лет назад я о таком и не слыхала. Димку в консультации в кабинет не пустили. Он ждал меня на деревянной скамье в коридоре. А я торопливо оделась, подхватила заключение и выскочила со счастливыми глазами.

– Мальчик, - почему-то прошептала и прислонилась к двери.

Димка вскочил, растерянно огляделся, будто искал, с кем еще разделить радость и, схватив меня за руку, потащил к выходу. На улице шел дождь. Мы остановились под белоснежной черемухой, он обхватил мое лицо ладонями и поцеловал. Раз, другой, покрыл поцелуями щеки, губы, лоб, а я смеялась и видела, как с веток осыпаются на нас душистые лепестки.

Странно стукнуло сердце. Сначала ударилось о грудную клетку, потом замерло, будто размышляя, нужно ли дальше биться, задрожало тонко на ниточке, и всё же продолжило работать. Я тихо выдохнула.

Что же мне делать? Надо ведь что-то предпринять. Нельзя же вот так просто прятаться под одеялом, как маленький ребенок в грозу.

Развод. Конечно, развод. Как Ниночка я не смогу. С ума сойду. Потому что, даже если отвоюю мужа (три раза ха-ха), то потом стану параноиком и буду вздрагивать от каждого сообщения, звонка или задержки на работе.

Я шевельнулась. Пойти, самой сказать? Что лежать тут, как на плахе? Поднялась, попыталась выбраться из клубка одеяла, но тут же потеряла силы. Нет. Не сейчас.

Трусиха, - издевательски запел кто-то внутри. – Струсила.

Да! Струсила. А как не струсить, когда под ногами исчезла земля. Болтаешься в невесомости, и несет тебя неизвестно куда. Да как же неизвестно? На погибель. В ледяной космос одиночества. На безлюдную планету слез. К отчаянию. Потому что, как там вещала нимфина подружка? Возраст под полтос, климакс и кольца Венеры.

Рука машинально обхватила шею. Склизкий ком прополз, раздвигая пальцы. Я уткнулась в подушку, зажмурившись. Перед глазами появилась любимая бабулечка. Поправила, как всегда иссиня-белый платок, коснулась жесткими пальцами моей щеки и пропела:

– Жизнь – это река, Лидушка, иногда она бурная, иногда спокойная, но течение всегда продолжается.

Стой, бабулечка, стой, - напрасно взмолилась я и даже рукой попыталась схватить воздух. Но бабушка уже растаяла, исчезла, как сон.

Утром проснулась до будильника. Димы снова рядом не оказалось. И это выглядело еще унизительнее: он что, мною брезгует? Спит отдельно, будто я постыдной болезнью заболела. Боже мой! - чуть не вскрикнула я. Болезни! Мы же…

Меня затошнило, словно я угодила на огород к бабушке, где на капусту напали гусеницы. Жирные, зелено-коричневые, с толстыми присосками на пузе, они извивались и цеплялись за листья, не желая расставаться с лакомством. А мне нужно было бабушке помочь. Обобрать, бросая в ведро с водой.

До сих пор помню, стоящую у горла муть: и гусениц не выносила, и жалко их было топить. Бабушка увидела мое лицо под стать цвету капусты и отправила с девчонками деревенскими играть. Они утащили меня через лопухи к забору, где, оборвав разноцветную космею, устроили маникюрный салон.

Вот бы сейчас так просто решить все проблемы. Сидеть на вязаном из тряпочек половике, шевелить на солнце босыми пальцами ног и любоваться розовыми и белыми лепестками на ногтях.

Мысль о том, что нимфа беременна, а значит, проверена-перепроверена меня нисколько не успокоила. Наоборот, стало только гаже, что мое тело использовали, как акробатический снаряд, а то, молодое и упругое было предназначено для наслаждений.

Раздался стук в дверь. Я как улитка вползла под одеяло, натянув его по глаза.

– Лида? Ты не спишь? Как голова? Прошла?

Сколько вопросов, - поморщилась я. Мысленно продолжила за Диму: ты не возражаешь, если я уйду к молодой, красивой и беременной?

– А у меня для тебя сюрприз.

Глава 6

– Конечно, поезжай. С поганой овцы, как говорится…

Я грустно улыбнулась. Другого я и не ожидала. Это же Светка. Торнадо. Налетит, подхватит, утащит, и подумать ничего не успеешь. И даром, что весит под девяносто килограммов. Двигается легко, пластично. Тут еще на танцы бразильские пошла – самба, джонго, форро. Сгоняла на карнавал в Рио, вернулась со смуглым юношей, которому дала от ворот поворот спустя неделю.

– Бездельник, - коротко пояснила.

Светка овдовела два года назад. Ее муж – Валентин Петрович был много старше. Светка оказалась его лебединой песней. Познакомились они, когда она явилась в качестве репетитора к его сыну. Светка преподавала французский. Валентин Петрович к тому времени похоронил жену, которую никогда особенно и не любил и собирался доживать в одиночестве.

Скрепя сердце, пригласил даму в свою холостяцкую берлогу обсудить условия занятий и пропал. Светка его ослепила, закружила, унесла в страну под названием любовь. Сама она от кавалера долго отбивалась, но всё же крепость пала.

Со скрежетом опустились над рвами мосты, распахнулись тяжелые ворота, а из бойниц свесились белые флаги. Валентин Петрович, применяя разные тактики, победил.

Я еще успела застать этого сухого, прямого, как палка мужчину. Стариком назвать его было сложно, выправка, как у молодого, живой, ясный ум. А глаза… Глаза светились, потому что в каждом пламенела то оранжевым, то красным Светка. Они были идеальной парой.

Взрывная, огнеопасная Светка, при этом мягкая и уютная, состоящая из валиков и складочек, но несущая себя, как Королева. И отставной служака, полжизни отдавший на благо страны, охраняя ее от шпионов-супостатов. Карьеру, впрочем, завершил в чине немалом, что позволили и привилегии разные иметь, и квартиру в статусном доме с потолками под три метра, и накопить кое-что на будущее.

Жаль только, что это будущее оказалось коротким.

Через год после смерти Валентина Петровича, Светку спрашивали: что мол, теперь-то.

– Не знаю, - мрачно отвечала она. – Одна буду. Четвертый раз я не вынесу. Два развода. Потом пять лет счастья… И Валечка мой вечером лег спать, а утром не проснулся. Сердце. Я какая-то черная вдова. Нет. Хватит. Больше никаких замужеств.

Познакомились мы в салоне. Тоже осенью. Я вообще заметила, что все значимые события случались со мной в это время года. Осенью я впервые полетела заграницу и в самолете познакомилась с Димой. Он помог мне запихать ручную кладь на верхнюю полку.

Через год осенью мы поженились. Лёня тоже родился осенью. Теперь опять осень и… Не буду об этом.

Так вот, в один из стылых ноябрьских дней дверь в наш салон распахнулась, и на пороге возникло нечто круглое и ужасно шумное.

– Вот здесь, Таська! Здесь мы точно найдем тебе шикарное платье…

За спиной дамы оказалась худенькая с большими серыми глазами девушка. Она испуганно ступила на блестящий пол и обвела взглядом ряды платьев на безголовых манекенах.

– У нас только по записи, - вежливо улыбнулась Ниночка.

– Ничего. Я думаю, всегда можно сделать исключение, - уверенно сказала дама в терракотовом пальто-разлетайке с ярко-зеленым беретом на голове. На груди переливалась янтарно-желтым большая пчела. – Тася, проходи! – и подтащила свою скромную спутницу ближе к себе.

– Я сама, - шепнула я Ниночке. – Иди, кофе попей.

Ниночка пожала плечами, мол, охота тебе возиться, и скрылась в служебной комнатке.

– У нас свадьба! – торжественно объявила дама в зеленом. – То есть у нее.

Отставив ножку в рыжеватом, как кленовые листья ботинке, она указала на оробевшую в зеркалах подругу.

Через пятнадцать минут мы со Светкой уже горячо спорили, доказывая друг другу, какой цвет лучше всего подойдет невесте. Классический белый она не хотела, бойкая Светлана настаивала на насыщенном голубом, а я предлагала пудровый с отделкой белыми кружевами. Тася спокойно пила чай, потешаясь над нашей битвой титанов.

В конце концов, Светка шумно вздохнула, откинулась на спинку дивана и махнула аккуратной с мягкими ямочками ручкой.

– Пускай. Пускай будет пудровый. А еще конфетка с инжиром есть?

На следующий день Светка заявилась снова. Теперь уже в одиночестве и за золотистым поясом, который для себя присмотрела. А еще через неделю мы сидели с ней во французской кофейне и взахлёб обсуждали один из последних нашумевших триллеров, к которым у нас оказалась у обеих тяга.

А теперь триллер разыгрывается в моем собственном доме.

– Поезжай! – с нажимом повторила Светка. – Лучше бы, конечно, без этого козлодоя. Но тем и хорош отель. Уйдешь подальше и будешь глазки строить молодым туркам. Хамам, массаж, то да сё…

– Света! Ну, какие то да сё? Ты о чем? Я утопить его хочу. В море или бассейне.

– Оно не тонет, - на полном серьезе сообщила Светка. – И руки марать не стоит.

– А если он мне там скажет?

– И прекрасно, - зарокотала, как морской прибой Светлана. – Прекрасно! Тогда вообще можно объявить себя свободной женщиной. Советую на этот случай припасти купальник пооткровеннее.

Визуал Светы

А это наша фантастическая Светлана! Дождалась своего часа!

Прошу любить и жаловать!

Глава 7

В самолете натянула на глаза маску, нацепила на шею подушку-подкову и, закутавшись в плед, сделала вид, что сплю. От обеда отказалась, выпила воды и снова прислонилась к иллюминатору. Дима немного поболтал о Чемпионате мира с мужчиной рядом, а потом тоже прикорнул.

Во сне его голова несколько раз падала мне на плечо, и всякий раз я, вжимаясь в кресло, отпихивала ее обратно. Димка выпрямлялся, но вскоре снова начинал клевать носом.

Зря я послушала Светку, - думала я, стараясь как можно дальше отодвинуться от мужа. – Ничего хорошего из этого не выйдет.

И не хотелось уже сидеть под соснами в лучах теплого, осеннего солнца, не хотелось встречать закат с его буйными красками, не хотелось гулять вдоволь по бесконечному пляжу, не хотелось спать в кровати с мужчиной, который много месяцев (или даже лет?) обманывает меня и живет двойной жизнью.

В носу защипало, чувствительная стала до ужаса. Хотя почему стала? Я и всегда была такой. Могла расплакаться, читая книгу, никогда не смотрела фильмы, где сильный бьет слабого, физически ощущая их боль и унижение.

– Крепче надо быть. Сильнее, - говорила мне мама. – От всего не спрячешься.

А я и не пряталась. Просто жила. Любила мужа и сына, хотела дачу, где не было бы грядок, а только цветы, радовалась, что все здоровы и на своих ногах. Разве это возбраняется? Разве преступление не мечтать о карьере, а хотеть обычного женского счастья? В том понимании, каким я себе его представляла.

Отель оказался шикарным.

Просторное лобби встречало ароматом свежих цветов и едва уловимой цитрусовой ноткой, сквозь панорамные окна лился солнечный свет, играя на мраморных полах. Мебель из тёмного, благородного дерева, мягкие диваны, обитые бежевым бархатом – всё дышало роскошью. На ресепшене, за стойкой из полированного оникса, улыбчивый юноша быстро оформил документы и выдал ключи.

Прозрачный лифт поднял нас на четвертый этаж. Провез мимо двух ярусов огромной сверкающей, как новогодняя елка люстры.

– Ну как тебе?

Димка кивнул на остающийся внизу шик. Было видно, что он ждет от меня восторженных восхищений, но я лишь скупо улыбнулась. Никак не могла понять, зачем он так потратился. Неужели из чувства вины?

Радуйся, - сказала бы мне Светка, - его нимфа сдохла бы от зависти, если бы видела.

Но никакой радости у меня не было. Наоборот, воспринимала всё это, как подачку из милости. Лучше бы я не знала, что это последнее наше путешествие.

Номер превзошёл все ожидания. Просторный, с высокими потолками, он был наполнен светом. Из панорамного окна открывался завораживающий вид на море – синее, спокойное, с белыми частоколами волн, лениво накатывающихся на берег.

Я с неприязнью посмотрела на огромную, с белоснежным бельем кровать. Заглянула в выложенную мрамором цвета слоновой кости ванную. Внутри стояла джакузи и был обустроен просторный уголок с тропическим душем. На полочке натуральная косметика известных марок. Тапочки на полу – мягкие, пушистые, словно облачка.

Что ж, мой муж может давать мастер-класс: как прощаться с постылыми старыми женами. Без скандалов, достойно, с подарками. Будто на пенсию заслуженного работника провожает. Интересно, если я сейчас скажу ему, что всё знаю, как он отреагирует?

– Лид, смотри какая кровать! – муж упал на спину и раскинул руки. – Иди сюда…

Еще два дня назад я с радостью пристроилась бы рядом.

– Мне надо умыться, - пискнула я и закрылась в ванной.

И как теперь быть? Чем объяснить ему мое нежелание. Особенно после того, как я тут недавно наряжалась для него. Чем-чем? Единственно женским ответом. Слава Богу, у меня еще эта функция не отказала, несмотря на домыслы всяких там нимф.

Еще минут пять я рассматривала бутылочки и флаконы с лосьонами и шампунями. Яркая подсветка над зеркалом безжалостно подсветила морщинки, складки у рта и синеву под глазами. Нервы, плохой сон и перелет сделали свое дело.

Вот тут нимфы могут порадоваться. Мне, конечно, с ними не сравниться. Они и после бессонной ночи будут порхать, как эльфы над цветочками. А нам, которым под полтос, - тут я поморщилась, - уже чревато.

Ладно, отговорка придумана, причем сразу на все пять дней вперед. В море вода уже прохладная, бассейны я не люблю, без хамама обойдусь тоже. А греться на солнышке не возбраняется. И потом, не будет же Дима ходить за мной по пятам? Территория огромная, можно затеряться.

Я распылила на лицо термальную воду и вышла в номер.

– Бабах! – раздалось в тот же момент.

Господи! – схватилась я за сердце. Улыбаясь во все тридцать два зуба (кстати, кто нашел хорошего протезиста? конечно, просроченная жена. Кто варил кашки и протирал супы, пока ипланты не вживили? она же), Дима потряс бутылкой шампанского.

– По бокальчику? За нас? А потом… - он игриво подмигнул, указывая на кровать.

– Ничего не выйдет, - сказала я. – В смысле, по бокальчику-то можно, а вот со всем остальным загвоздка.

Я развела руками, показывая, как я опечалена. Дима некоторое время переваривал информацию. Наконец сообразил.

– А-а-а, ты про это? – глаза переместились на мою нижнюю часть. – Так вроде недавно было же…

Глава 8

Я пригубила шампанское и вышла на балкон. Зажмурилась от яркого, но не жгучего солнца, вдохнула запах эвкалипта и соли и замерла, как ящерица на камне весной. Хмыкнула про себя. Ящерица. Именно так я и выгляжу в глазах Лисоньки и ее подружек. Интересно, что Дима наврал нимфе, прежде чем улететь с женой на курорт? Командировка, наверное… Такую же лапшу он вешал на уши мне. И я верила.

– Ты какая-то странная, - раздалось за спиной.

– Да? И в чем это проявляется? – я развернулась и оперлась локтями о перила.

На мужа не смотрела, не могла, боялась сорваться и наговорить лишнего. И снова кольнула мысль: зачем? Зачем я согласилась поехать с ним? Если уж приспичило на солнце понежиться, ехала бы одна. Высказала всё и уехала.

Так поступают разумные женщины. Особенно, если узнают об измене мужа. Первым делом бегут к парикмахеру, потом наводят яркий маникюр. Это обязательно. Даже те, кто сроду ногти не красил. Или судорожно регистрируются на сайте знакомств, пьют с подружкой вино и плачут, а потом пишут проклятия вперемешку с признаниями в любви тому самому мужу-козлу. Всё еще любимому козлу.

Может быть, я поехала, потому что цепляюсь за соломинку? Цепляюсь… да, наверное, цепляюсь. За прошлое. За то, как было раньше. Не смирилась еще, не привыкла. Трудно осознать, что проект семейная жизнь обанкротился и подлежит закрытию. А у меня начнется какая-то другая жизнь.

Я с трудом воспринимаю перемены. Не люблю менять марки шампуней, злюсь, когда исчезает из продажи любимый сыр, что уж говорить о смене статуса.

Родители, вы с ума сошли? – спросит Ленька.

В его картине мира мы с Димой два динозавра – эдакие диплодоки. Старые, мудрые, сросшиеся друг с другом. Разве у стариков могут быть разные там любови и разводы. Нет и еще раз нет.

Лида, нужно бороться за семью. Подумай о ребенке, - категорично скажет мама.

Вот гад, - выдаст Ниночка, но в глазах я увижу затаенную радость.

Не мне одной, - будет думать Ниночка, - вот и ее эта чаша не миновала. А то ишь, сидела уверенная, что какая-то особенная. Нет, дорогуша, ты теперь одна из нас. И пути только два – либо смириться, как это сделала Нина, либо пополнить ряды одиноких стареющих теток. Разведенок, как презрительно цедят мужчины.

– Так что со мной не так? – повторила я, разглядывая яркие узоры плитки на полу.

– Ты всё еще злишься…

Дима поставил бокал на столик и попытался обнять меня. Я шарахнулась в сторону, недопитое шампанское выплеснулось на майку, расплылось безобразным пятном. И это было мое спасение.

– Ну вот… Пойду переоденусь.

– Я, пожалуй, тоже. И схожу всё-таки окунусь в море.

Димка одним глотком осушил бокал и довольно крякнул, глядя поверх пальм на синюю полоску моря. А я вытащила из чемодана льняную свободную блузку и бриджи заперлась в ванной. Переодеваться перед собственным мужем мне теперь было неловко. Будто в номере незнакомый мужчина поселился.

Нет, - качнула я головой, - определенно, это была глупая идея поехать с изменником на курорт. Хотя, как говаривала бабулечка: что ни делается, то к лучшему. Правда, где тут это лучшее, я пока не понимала. Если только посчитать за благо пополнение витамином Д в преддверии темной зимы?

Дима, прихватив полотенце, пошел на пляж. Раньше я бы обязательно отправилась с ним. В воду, конечно, не полезла бы – для меня холодно. Но с удовольствием полежала на шезлонге, слушая шум волн и греясь на солнышке.

Опять это «раньше». Отвыкай, матушка. Забудь. Теперь всё по-другому.

Я проследила за мужем взглядом. Он шел не спеша, руки в карманах шорт, на плече полотенце, телефон даже не доставал.

Не переживай, - ехидно шепнул внутренний голос, - сейчас останется один и кинется звонить Лисоньке-Алисоньке.

– Ну как? – поинтересовалась Светка.

Я набрала ее, когда нагулявшись, устроилась на скамеечке под мандариновым деревом. Огромные оранжевые плоды тяжело свисали с веток. От пористой корки шел горьковатый аромат.

– Никак. Зря я тебя послушала…

– О-о-о, чего это? Плохо кормят?

– Света! Я мужа с любовницей застукала, а ты о еде!

– Ну не знаю… Если вкусно поесть, то любую проблему можно решить,- фыркнула она.

Я уныло молчала, разглядывая проходящих мимо людей. Почему-то это всё были парочки. Наверное, так всегда. Что болит, на то и натыкаешься.

– А козлодой как себя ведет? – поинтересовалась Светка.

Я пожала плечами:

– Да, хорошо себя ведет. Как обычно. Говорит, что я самая лучшая женщина. Честно смотрит в глаза. Знаешь, это какой-то бред! Он притворяется, что всё как прежде, а я притворяюсь, что не знаю о любовнице. Дурдом какой-то!

– Так правильно. У него всё и осталось, как прежде. Сдается мне, наш Ромео на двух стульях собирается и дальше сидеть. А все эти влажные нимфины мечты, так и останутся мечтами… Димасик разводиться, судя по всему, не планирует. Его всё устраивает. Фигаро здесь, Фигаро там. Только как бы штаны не треснули, если так широко шагать.

Глава 9

Застукала я их на следующий день. Случайно, конечно.

– Слушай, Свет, я устала, как заяц от него бегать. Вообще не понимаю, зачем я сюда поехала, - сердито выговаривала я подруге. – Лучше бы на развод подала, пока он тут пузо греет и с нимфой курлыкает по телефону.

– На развод тоже надо красиво подать, - отозвалась Светка, отправив в рот крошечное канапе. – А что это? Что это там?

Мы разговаривали по видеозвонку, и Светка узрела магазинчик с украшениями при отеле. Я медленно провела телефоном перед витринами. За кадром послышался сдавленный стон. Кулоны, серьги, броши, браслеты, бусы – всё это искрилось, переливалось и самым бесстыдным способом манило к себе. Особенно хорош был комплект с желтым, похожим на лимон агатом. Внутри камня, будто молнии пробегают. Под стать Светкиному характеру.

– Купи мне это, Лида,- жалобно и смиренно попросила она.

При виде камней Светка становилась мямлей. Любые крупные камни влияли на нее магически. Дома уже залежи, которые потянут на небольшой музей, но каждый раз подруга хватала всё новое и новое.

– С ума сошла? – фыркнула я. – В этом отеле ценник космический. Я лучше в город схожу. Заодно и прогуляюсь.

– А козлодой где? – деловито поинтересовалась Света.

– На экскурсию поехал. На квадроциклах.

– Надеюсь, ему в трусы залезет тарантул…

– Света! Прекрати. Всё, я пошла искать твои опалы с рубинами. Наберу тебя в магазине.

Спустя десять минут, я вышла из отеля и направилась по узкому тротуару в сторону городского квартала, где громоздились сувенирные магазины и лавки. Проплывали витрины с одетыми в яркие одежды манекенами, преграждали путь столики с наваленной дешевой бижутерией и магнитиками, манили ароматом кофейни и крохотные пекарни, где женщины в белых чепцах пекли гёзлеме.

Раньше мы с Димой так любили их, откусывали от еще горячих лепешек, мычали от удовольствия, смакуя. Я поморщилась – опять внутри задрожало это горькое «как раньше».

Нет, всё-таки я начинаю понимать жен, которые не готовы узнать об измене. И если бы мне предложили остаться в неведении или узнать правду, я бы выбрала первое. Потому что неведение оставляет в иллюзии. А правда сдирает с тебя живьем кожу и поливает каждый день кислотой оголившуюся плоть. И длится это, порой, годами.

– Девушка! Красавица! – я вынырнула из своих тоскливых мыслей.

Недоверчиво обернулась. Девушка и красавица – это точно я? За мной стоял средних лет турок с щеточкой седых усов, улыбался радушно, смотрел на меня, как на любимую родственницу, которую встретил после многих лет разлуки.

– Всё для тебя, красавица, есть! Проходи! Только для тебя скидку сделаю.

Я мельком взглянула, куда он меня зазывал.

– Ой, нет, мне дубленка не нужна… Спасибо!

– А что ищешь? – вцепился в меня неугомонный торговец.

– Украшения. Из камней. Только не золото, не серебро…

– Есть! Есть такое! Глаз не оторвешь! – турок поцеловал сложенные в щепотку пальцы и потащил меня за собой.

Пропетляв между витринами, прилавками, манекенами и корзинами с мячами, мы оказались в небольшом магазинчике. Я с любопытством огляделась. Так-то это и правда, Светкин рай, только вот сразу лавку не найдешь. Зато из нее есть выход прямо на территорию какого-то небольшого отельчика. Буквально в двух шагах от дверей стояли шезлонги, и плескался голубым небольшой бассейн.

– Вот! Смотри, выбирай! – щедро повел рукой хозяин.

Я огляделась. Вдоль стены расположились стойки с солнцезащитными очками, над ними висели шляпы и кепки, всё остальное пространство было занято украшениями. Они были повсюду. Лежали на этажерках и полках, гроздями свисали с крючков и подставок, били янтарным, лимонным, красным, бирюзовым и алым в глаза.

Я рассматривала эти сокровища, пытаясь выцепить, что придется Светке по нраву. Взгляд упал на комплект с крупными желтыми камнями. Заметив, что я заинтересовалась товаром, хозяин лавки закружил возле меня с удвоенной силой.

– Как раз для тебя! Единственный экземпляр! Недорого отдам…

Но я его уже не слушала. Потому что во все глаза смотрела не на золоченую чеканку, а на нимфу Алису. На секунду мне показалось, что я ошиблась. Откуда она могла здесь появиться?

Тем временем, девушка подошла к шезлонгу, разложила полотенце и сбросила тунику. Под ней оказался слитный купальник. Я уставилась на ее живот. Ничего. Ничего пока не видно.

– Вот зеркало! – попытался развернуть меня неугомонный продавец.

И только я собралась ему подчиниться, как из отеля вышел Дима. С довольной улыбкой он шел к бассейну, удерживая в руках по стакану сока. Я вытаращила глаза – так вот как ты на квадроциклах катаешься! Это ж кем себя надо было возомнить, чтобы вместе с женой прихватить на моря и любовницу. Уж не одним ли рейсом мы летели?!

Руки зачесались выхватить из витрины кривой сувенирный ятаган и отрубить мужу причинное место, которое завело меня в этот гарем. Наверное, поэтому и выбрал поехать в Турцию! Чтоб, так сказать, атмосферно всё получилось.

– Посмотри, как играет камень! – заголосил торговец, видя, что я потеряла интерес к украшениям.

Глава 10

– Н-да… Оказывается, козлодой еще хуже, чем я думала, - с мрачным лицом констатировала Светка.

Я уныло ковыряла плетеную обивку дивана в лаунж-зоне. На небольшом пятачке, который задумывался, как место отдыха от детей, никого не было. Только молодой бармен в белой рубашке, гремя посудой, готовил для меня кофе. Я не просила, но он, увидев мое лицо, вызвался сварить с гвоздикой и кардамоном.

– И как тебя угораздило, Лида? Хотя… после Таськиного Вадюши я уже ничему не удивляюсь. Они, как клопы заводятся. Присасываются к приличным людям.

– Да он нормальный был, Свет… - попыталась я вяло защитить мужа. – Это-то и обидно. Я всегда думала, что он… умный, с чувством собственного достоинства, а он… Стелется перед ней, как лакей какой-то… Я прям не узнаю его!

– Ой, только вот не начинай! Сейчас еще скажешь, что его приворожили, околдовали… А всё просто. Мужики, когда старость в спину начинает дышать, дуреют. Не все, конечно. Но твой Димасик поплыл. Не он первый, не он последний. Только знаешь что? Он теперь опасный и заразный. Как больной кобель в колючках и репейнике.

Я грустно усмехнулась – Светка верно подобрала сравнение. Кобель с репейниками на хвосте. И эти колючки уже впились мне в сердце.

– В общем, так! – Светка прихлопнула по ручкам кресла. – Я лечу к тебе!

– Сюда?! С ума сошла? Осталось-то четыре дня всего… Зачем?

– Не всего четыре, а целых четыре! – значительно подчеркнула Света. – Знаешь, какая тут холодрыга? Арктический циклон пришел. Мокрый снег. Вот я и поеду немножко погреться. Тепло же там у вас? Да?

– Да. Тепло. Но Света…

Однако Светка нетерпеливо взмахнула рукой.

– Всё! Пошла билеты покупать. Тем более у меня бонусы накопились. Как отель называется?

– Джакаранда спа Резорт.

– Жди. Приеду.

О, в этом я нисколько не сомневалась! Даже если завтра все авиакомпании поголовно отменят рейс в Анталью, Светка поднимает аэропорт на уши и всё равно прилетит. Только вот, что она задумала? Эти ее сказочки про «погреться» можно не слушать. Подруга явно настроена по-боевому. И это пугает.

Ароматный кофе в крошечной чашечке манил густой пенкой, распространяя чуть островатый запах специй. На темно-синем с красным орнаментом блюдце нежился воздушный рахат-лукум. Я сделала маленький глоток и перевела взгляд на море. Оно шумело, словно нашептывало свои тайны. А я не к месту вспомнила, как впервые повезли к морю Лёньку, и какая я была гордая и счастливая, когда видела, как играют с волнами двое моих самых любимых мужчин.

Когда я вернулась в номер, в душе шумела вода. Немного приоткрыв дверь, я постучала костяшками пальцев.

– Ты уже вернулся? А что так рано? Говорил же, что до ночи.

– Автобус сломался. Не смогли доехать.

Я усмехнулась: сколько лжи он уже нагромоздил. Еще чуть-чуть и эта наспех вылепленная конструкция обвалится и погребет его под собой. Да и меня заодно. Потому что я зачем-то в этом фарсе участвую.

– Я возьму твой ноутбук? Почту проверить.

Вытащив из-под стола рюкзак, вынула компьютер и поставила на стол. Входящих было немного, в основном реклама, которую я тут же отправила в спам. От Марины Михайловны ничего, хотя она любит даже в отпуске рассылать поручения. Курсор сдвинулся к очередному письму, сместился на значок урны и замер. Не понимая, что меня остановило, я зацепилась глазом за адрес: Allisso_Kisso.

Оглянувшись на дверь, щелкнула по письму.

«Неуважаемая жена моего самого близкого человека на земле!

Хочу вам сообщить, что мы с вашим мужем встречаемся. Уже довольно долго. Я жду от него ребенка. Я знаю, что у вас тоже есть сын. Но только вот беда – ваш муж вас больше не любит. Это он сам мне говорит. Он вас, конечно, уважает как мать и жену, даже немного жалеет. Но любит он теперь только меня одну. Извините, так получилось, это жизнь.

Митя не решается вам сказать, поэтому я пишу сама. Зачем вам страдать? Секса у вас давно с ним нет, по вечерам Митя со мной, мы строим планы на будущее. Отпустите его. Подайте сами на развод.

С моей стороны обещаю, что не буду препятствовать его общению с ребенком после развода. Выплату мужем алиментов буду контролировать лично. Подумайте об этом, очень вас прошу. А еще знайте: у нас с вашим мужем всегда отличный секс! И он возит меня на курорты».

Я еще раз перечитала письмо. Машинально отметила ошибки, например слово «алименты» было написано через о. Значит, после ссоры нимфа решила Диму позлить, и сочинила это послание. Расчет вполне простой: я прочитаю, устрою скандал и отправлю мужа навстречу своему счастью.

Вода в душе стихла. Парой кликов я пометила письмо непрочитанным и, оставив на экране, вышла на балкон. Посмотрим, что он сделает, когда увидит письмецо от своей Лисоньки. Дима не любит, когда рушат его планы и решают за него. Плохо же она знает Митеньку. Сделать что-то, не посоветовавшись с ним, это как помахать красной тряпкой перед быком.

– Ты всё? - спросила я, когда муж вышел из ванной. – Тогда я пойду, а то на ужин скоро. Тебе кстати деньги-то за экскурсию вернут? Раз отменилась…

Я с улыбкой ждала ответа. И снова на его лице не дрогнул ни один мускул. Дима потер полотенцем голову, отбросил его в сторону и, подвинув ноутбук, сел на край стола. Развел руками.

Глава 11

Дима

Лида ушла в душ, а я провел по панели, пробуждая мышку. Мельком глянул на экран, прежде чем свернуть и почувствовал, как пересохло во рту. Allisso_Kisso била в глаза, нахально светилось на самой верхней строчке, будто и здесь хотела показать: Я! Я тут главная! Будет по-моему!

– Вот же… - тихо ругнулся я.

Удалить сразу или прочитать? Решил всё-таки глянуть. Быстро пробежав глазами, выругался еще жестче. Нажал удалить навсегда и проверил корзину. Нет, вроде бы ничего не осталось.

По спине прополз холодок. Это ж какое-то дикое стечение обстоятельств. Везение из разряда чудес. Комп долго не грузил, я не стал мазаться лосьоном, Лида ушла на балкон, а потом сразу в душ. А если бы…

Во рту пересохло, и появился какой-то кисловатый оттенок. Алиса, Алиса, что же ты творишь? Понятно, что на эмоциях после нашей стычки в отеле. Понятно, что в ее положении всё обострено до предела, но надо же соображать! А если бы Лида сейчас это прочитала?!

Раздражение вспыхнуло махом, будто плеснули керосина в огонь. Куда она лезет? Зачем она лезет? Сказал же, что сам разберусь! Милые глупости, которые Алиса творила в быту, смотрятся совсем иначе, когда дело касается важных вопросов.

– А что такого? – любимое выражение и смотрит так, будто я желторотый мальчишка, а не взрослый, состоявшийся мужик.

Еле сдержавшись, чтобы не врезать кулаком по столешнице, начал одеваться. Натянул футболку, джинсы, сунул ноги в мокасины и, подхватив пиджак, выбежал из номера.

Сейчас я ей устрою, - сжал зубы, отмеряя шаги по мостовой. Она думает, что всё позволено, что стоит похлопать ресничками и протянуть руку к ширинке, как я приму любые ее выходки.

Плохо же она меня знает!

Да откуда ей тебя знать? – откликнулся в голове удивленный голос.

Познакомились на сайте знакомств почти восемь месяцев назад. Залез туда от скуки. Интересно стало, кто там обитает. Сообщения, которые посыпались в первые же минуты, оттолкнули. Нисколько не стесняясь, девушки предлагали себя, перечисляя, что именно хотят получить взамен.

Это удивило. Конечно, целомудренную деву, читающую Блока, встретить не надеялся, но такая незамутненная откровенность всё же покоробила. И тут, словно луч света в темном царстве. Алисочка.

Обращалась на «вы», робко интересовалась, не отрывает ли от важных дел. Пришлось рассказать и о своей работе, и о том, что я могу иной раз и отвлечься. Я же не рядовой клерк. Услышав название корпорации, наивно заметила, что я, наверное, очень умный, а она болтает о всяких пустяках.

Делала милые ошибки, когда поправлял, не обижалась, а благодарила. Немножко рассказала о себе. Что приехала из маленького городка, что работает баристой в кофейне, что дома осталась мать-инвалид и братишка-школьник.

Рассказала о своей мечте: накопить денег и пойти учиться в академию дизайна, чтобы стать модельером. Но не просто модельером, а придумывать детскую одежду. Видела себя основательницей личного бренда. И что подкупило окончательно – это ее чистое желание передавать часть одежек безвозмездно в детские дома.

И так мне душевно стало, так хорошо, будто снова мне двадцать пять лет и впереди море планов, и я еще силен, молод и глаз горит вершить, покорять, идти дальше.

Переписка прервалась внезапно. Алиса пропала. Не отвечала на сообщения три дня. Я места себе не находил.

На четвертый день она написала. С грустными смайликами сообщила, что болеет и долго не соглашалась дать свой адрес, чтобы я заказал лекарства. Я ее обманул. Решил привезти лекарства сам.

Долго кружил среди одинаковых домов на окраине города. Одна дорога на въезд, бесконечные пробки, ни деревца, ни газона и только ветер, гуляющий между высокими коробками, похожими на ульи.

Лифт не работал. На двадцать четвертый этаж шел пешком. Переживал, что приду вспотевший. Долго обнюхивал себя, стоя в длинном, как кишка коридоре, а больше старался унять сердце, взбудораженное непривычной нагрузкой.

Сжал взмокшими пальцами ручку корзинки с нежно-розовыми, похожими на ее губки, цветочками. Названия не запомнил, уж очень диковинное. Лиде я чаще всего покупал розы. Беспроигрышный вариант. Менялся только оттенок.

Алиса это другое… Хрупкая, воздушная, как первоцвет, несмело покачивающийся на тонкой ножке. Казалось, даже слабый ветерок может разметать ее прозрачные лепестки. И букет для нее такой же.

Она открыла, сверкнув острыми коленками, удивленно ахнула, распахнула глаза. Кая фея из сказки, которую в детстве читала мне бабушка. Помню, перед сном я представлял, что фея ночью выпорхнет со страниц и приземлится ко мне на подушку. Взмахивая длинными ресницами, легко коснется невесомой рукой щеки, а в воздухе поплывет сладковатый, похожий на конфеты, запах.

Этот аромат и окутал меня, когда Алиса оказалась рядом. Она была в длинной майке с лисенком, и это сразу же определило, как я ее стану называть. Лисонька. Лисенок. Алисочка. И очень редко Алиса.

За воспоминаниями не заметил, как ворвался в отель. Не дожидаясь лифта, понесся по лестнице в номер. Она открыла сразу, будто ждала. Не дав сказать и слова, скинула халатик и прижалась ко мне всем телом. Нежным, трепетным, как весенний цветок.

Глава 12

– Эта селедка с двумя извилинами умеет писать? Надо же… - вздернула брови Света. – Хвала нашему образованию. Но это она от бессилия гадит. А он что? Вот так прямо сорвался и уехал?

Светка, прибывшая рано утром, успела переодеться во что-то пестрое и водрузить на голову полосатую чалму, расхаживала у витрины, плотоядно выбирая сладости. На шефа-кондитера, выскочившего с подносом томившейся всю ночь пахлавы, она даже не взглянула. Я улыбнулась, увидев, как сник усатый кулинар. Казалось, даже, что его высокий белоснежный колпак осел, будто весенний сугроб.

– Да. Сказал, на работе проблемы.

– Надеюсь, ему надерут там задницу, - пожелала Светка, - подцепив щипцами очередное лакомство. – Лишь бы не погнали. Увольнение нам сейчас ни к чему.

– Мне кажется, дело не в работе, Свет.

– Да? А в чем? Чего это он как ошпаренный назад поскакал?

– Не знаю… Явно после встречи с ней решил. Да и черт с ним, с ними, Света! Я уже всё решила. Догуляю деньки, вернусь, подам на развод и…

– Но-но-но, - помахала перед моим носом подруга.

Алый ноготок блеснул на солнце, а белый колпак за витриной встрепенулся, стрельнул горящим глазом, как на приманку.

– Прежде чем подать на развод, надо подготовиться. Пошли во-о-он туда, - она потянула меня к столикам на улице. – Расскажешь, что там у вас с квартирами и активами.

– Да какие активы, Свет? – удивилась я. – Что мы, олигархи? Просто повезло, Димка оказался в нужное время в нужном месте. Если бы не прошлогодняя презентация в головном офисе, то и должности бы было не видать. А так… Попался на глаза. Заметили, оценили… Дальше дело техники.

Я перевела взгляд на невысокую кладку вокруг раскидистой сосны. На теплых камнях растянулся вальяжно рыжий кот, прищурил зеленые глаза, не замечая, как из-за листьев агавы поглядывают на него две кошки.

Если бы не это дурацкое повышение, - с обидой подумала я, - всё бы у нас осталось, как прежде. А так, случилось головокружение от успехов. Почувствовал себя не хуже этого кота. Мачо, блин. На старости лет.

– Ипотека закрыта? Это хорошо. Квартирку бы как-то себе оставить… Тут надо подумать. Раз захотел в молодость, то и начинает пусть с нуля. Так ведь? Ну вот. Алименты официальные будут, - загнула она еще один палец. – У тебя есть какие-то накопления? Пока он мнется-гнется и не решается, надо нашего падишаха с замашками сарацина обезжирить.

– Мадам, мадам, комплимент от шефа, - склонился в почтительном полупоклоне официант.

На подносе красовалось нечто воздушное с лепестками роз и крупными ягодами ежевики. В двух экземплярах. Выглядело, как настоящее произведение искусства. Мы оглянулись. Создатель шедевра скромно притулился у витрины, вымаливая хоть толику благосклонности. Конечно, не моей.

– Благодарю, - царственно кивнула Света и вонзила ложечку в бисквит. – М-м-м, неплохо.

Окинула кондитера бархатным взглядом, отчего тот засветился, как медная джезва и снова вернулась к обсуждению.

– Слушай, а эта его кукла… Как ты думаешь, она осталась? Или он ее с собой прихватил?

– Не знаю, - пожала я плечами. – Да мне это и неинтересно.

– А мне вот интересно! И даже очень!

Светка быстро прикончила воздушное облако, причмокнула губами, смакуя ежевику, и встала.

– Пошли! – потянула она меня.

– Ой, Свет, ну куда? – захныкала я, разморенная утренним солнышком.

Я, конечно, знала, что Света на месте не сидит, но не с утра же пораньше куда-то нестись?

– В отель, где ты ее видела. Заодно, кстати, и в магазинчик там зайду. Уж очень интересные вещицы заметила.

– Ой, не-не-не, Светик, - я вцепилась в ручки кресла. – Если ты желаешь, чтобы мы с нимфой, как две амазонки устроили сражение за Митеньку… Это не ко мне! Не хватало еще позориться.

Стыдно стало заранее. Я представила, как разгорается скандал с Лисонькой, быть может, и драка, а зеваки снимают всё это на видео и выкладывают в сеть. Сама-то я на рожон не полезу, но судя по тому, как эта девица окатила Диму соком, в волосы вцепиться легко.

Светка расхохоталась так, что кот поднял голову и зашевелил ушами. Встрепенулись и взлетели в небо тощие местные воробьи. Загремел жестяной поднос, выпавший из рук обладателя высокого колпака, запрыгали по плитке вилки и ложечки, тоненько подыгрывая импровизированному оркестру.

Большое пестрое облако подплыло ко мне и обняло за плечи.

– Ох, насмешила ты меня, Лидия! Да если и устраивать кулачные бои, то явно не в твоей весовой категории. Есть другие методы. Пошли! Пошли…

Света повлекла меня к выходу. Я покорно перебирала ногами. А что еще остается? Посмотрела бы я на того, кто смог сопротивляться урагану Светлана. Недаром ее собратьев в природе всегда называют женскими именами.

– Слушай, Лид, слушай… - понизив голос, зарокотала Светка. – Кстати, как он справляется-то? Молодильными яблочками, что ль обзавелся, - подмигнула хитро и снова захохотала.

Я тихонько ударила ее по руке, покраснела и тоже засмеялась. Думала я над этим, думала. Но ничего не надумала.

Глава 13

Света

– Значит так, - я сердито повернулась спиной к хозяину лавки и тряхнула Лиду за руку.

Продавец с восточным коварством подкрался с другого боку и молча выставил перед собой крупные бусы из сердолика.

Мир вспыхнул желто-радужным, и я на мгновение замерла. Моргнув через силу, нахмурилась и сделала страшные глаза. Торговец так и присел. Пробормотав извинения, отполз в сторону, но тут же, стукнув себя пальцами по лбу, подставил стремянку и ловко, как большой муравей вскарабкался к верхней полке. Закопошился, перебирая коробки.

– Значит так, - повторила я, обращаясь к Лиде, - идешь в бар, берешь чай или сок и ждешь меня. Думаю, я ненадолго…

– Но… - заартачилась Лида.

Не слушая, я легонько подтолкнула ее в указанном направлении. Господи, вот трусиха! Как будто кто-то прогонит. Не обед же из пяти блюд себе заказала. Лида обреченно поплелась к мягким креслам.

Я проводила ее взглядом. Вспомнила Таську. Видать, миссия у меня такая, возвращать подруг к жизни после загулов их кобелей. Но если у меня это хорошо выходит, почему бы и нет? Вон, Таська чуть на молекулы из-за Вадюши не распалась. А теперь? Трое деток, муж, полгода назад уехали в Чехию, у Алексея там бизнес. А что с Вадюшей? Так и живет с мамой, попивает, да переводами подрабатывает. И никакой Олененок его ни разу не навестил.

Прежде чем отправиться на разведку, еще раз посмотрела на объект. Губы сами собой сложились в презрительную усмешку. Все эти Алёны, Алисы на одно лицо. И даже позывные себе придумывают одинаковые – из мира фауны. Там был Олененок, тут наверняка Лисёнок, тьфу!

Прикрыв глаза темными очками, я уверенно выдвинулась к лежаку, где покоилось тщедушное нимфино тельце. Водрузив на шезлонг сумку, аккуратно села рядом. Представительница мира животных не шелохнулась.

Я порылась в сумке, лучезарно улыбнулась пробегающему мимо официанту, и вытащила айфон. В ту же минуту буквально из воздуха материализовался молодой человек в белой рубашке и подал мне на подносе стакан с водой и лимоном.

Сделав глоток, я устроилась удобнее и, сделав вид, что кому-то звоню, громко заговорила.

– Я посмотрела вашу натальную карту, дорогая. И карту вашего мужчины. И вы знаете, теперь я понимаю, что вам мешает соединиться и как эту причину устранить.

Краем глаза я заметила, как нимфа чуть приподнялась, наклонила головку и явно стала прислушиваться.

– Нет, нет… - хохотнула я, представив, что ответила невидимая собеседница. – Жену устранять не станем. Она сама исчезнет. И мало того исчезнет, но еще и не станет претендовать на имущество. Космограмма это подтвердила.

Повисла театральная пауза. Я многозначительно молчала, кожей ощущая, как заерзала Лисонька.

– Конечно, конечно, дорогая. А если мы еще подключим соляры, лунары и слепую карту, то… я смогу назвать вам и день вашей свадьбы. Да… Конечно… Значит, делаем? Отлично! Что? Да, Венера и Юпитер встречаются дважды и подходят к неподвижному сигнификатору… Вернусь и я всё покажу подробнее.

Я закончила «разговор», шумно выдохнула и опустилась на спинку шезлонга.

– Простите, - раздался писк рядом. – Простите, что беспокою…

– Да-да, - я повернула голову.

Нимфа уже не лежала. Она сидела, подняв очки на волосы и сложив ручки на коленки. Прямо прилежная, скромная ученица.

– Я случайно услышала ваш разговор… Это так интересно! Скажите, вы гадаете на картах?

– Что? – я приподняла бровь и фыркнула. – На каких картах? Я что, похожа на гадалку с рынка? Ну вы скажете…

Разгладив складки пестрого платья, я положила одну ножку на другую и еще раз оскорбленно покачала головой.

– Ой, извините, пожалуйста…

Нимфа замолчала, и я, подумав, что она может сбежать, решила сменить гнев на милость.

– Я астролог и таролог. Меня зовут Ашера или «ступающая по морю». Я применяю законы университетских технологий 17 века… Но! Сейчас я на отдыхе.

– Ой! – Алиса прижала ручки к груди. – Но я слышала, вы консультировали по телефону…

– Это исключение. Редкое исключение.

– А… может быть, вы в виде еще одного исключения сможете помочь мне? Я оплачу. Сколько скажете.

Я не ответила. Пусть помучается. Нимфа сидела так тихо, что пришлось приоткрыть глаза и проверить, не испарилась ли она.

– Что ж, - я медленно села и сняла очки. – Обычно я не соглашаюсь. Ко мне записываются за много месяцев вперед. Но…

Тут я протянула руку и кончиками пальцев коснулась запястья девушки. Дернулась так, будто меня ударило током. Качнула головой, словно почувствовала что-то странное.

– Я вижу, вы Венера. Эмоциональность, увлечение прекрасным, острое чувство эстетики… И! – тут я подняла палец в небо. – Сейчас вы на перепутье.

Я внимательно уставилась ей в глаза. Алиса, чуть приоткрыв губки, смотрела не моргая.

– Сейчас любовный роман и брак под вопросом, деньги рядом... Следовательно, относительно 7-го дома, благоприятный аспект Венеры принесет любовь. Но тот же благоприятный аспект относительно 2-го дома принесет богатство. Неблагоприятный аспект Венеры относительно 12-го дома принесет слезы, а относительно 7-го дома создаст несчастливый роман.

Глава 14

Света

– Ой, Светка, не могу, - хохотала Лида. – Ты, правда, сказала, что ты астролог?

– А что? – посмеивалась я. – Хочешь, и тебе погадаю? Позолоти ручку… Такую тебе судьбу напишу!

Лида внезапно сникла, точно нажали кнопку, которая отключила радость. Отвела глаза, задумчиво накручивая на палец цепочку с кулоном. В пресловутой лавке мы купили обновки не только для меня, но и отыскали очень милое украшение для нее.

– Ты знаешь, Свет… Меня иногда посещает такое жгучее желание ему отомстить, - Лида смотрела мимо меня, и я видела, как в ее глазах разливается что-то глубинное, то, что бывало у женщин, когда еще не было налета цивилизации. – Нет, не переспать с кем попало, - продолжила она. – Сделать ему больно хочу. Опозорить, как позорит меня он. Я всю голову сломала, как это сделать!

Я молча слушала. Понимала, ей нужно выговориться. Снять напряжение, скопившееся за эти дни. Выплеснуть негатив, освободиться, выплюнуть черный сгусток боли и ненависти, иначе он сожжет изнутри. Превратит душу в черное пепелище, где может быть, больше никогда не будет жизни.

Пример с Тасей не пример. Люди разные. И если Таське повезло, то это не значит, что и с Лидой так будет. Тут главное, чтобы она себя не растеряла, мужики дело десятое, можно и без них. Тут важно «не отпустить его», а «отпустить себя от него».

– Я лежу ночью, смотрю в темноту, думаю, но понимаю, что я даже слова произнести не могу! Если даже решусь и где-то ляпну, что он изменил и расскажу с кем, то это будет так глупо, так нелепо! Он только посмеется. Все они посмеются. А я так и останусь дурой-женой-курицей, каргой, прошляпившей мужа… Но нельзя же жить с ненавистью, Свет…

Она спросила это так жалобно, что у меня неприятно сжалось сердце. Кто бы знал, как оно у меня переворачивается, когда я вижу ее затравленные глаза. Чувствую ее боль. Стараюсь веселить, как Петрушка, а у самой простреливает каждый раз под ребром, будто штык вонзают.

Самое противное, что ничем тут не поможешь. Немного отвлечешь, на доли секунды вытащишь из пекла и снова отпустишь. Потому что пока не перегорит, не сможет ступить дальше. Нужно чтобы старая оболочка обуглилась и отвалилась, оставив розовую, нежную кожицу. И вот тогда-то и откроется путь к себе. Удивительный путь.

– Всё будет, Лида. Поверь мне. Обязательно будет.

Я постаралась сказать это так, чтобы она поверила. Хотя бы на десять процентов, и тогда станет немножечко легче. А уж позор для новоявленного падишаха я организую. По высшему разряду.

Потому что, если человек предатель и козел, то и поступать с ним надо по-козлиному. А значит, рефлексии в сторону. Лида не сможет. Она и Таська одного поля ягода. Боятся причинить боль. Даже если и заслуженно. Потому что знают, как это мучительно.

– Он тебе подгадил. Как кот нассал в тапки. Пора дать по жопе. А я помогу.

Я видела, что глаза подруги так и остались подернутыми прозрачной пленкой. Неживые глаза. Ничего. Когда придет время, пелена спадет, и мы еще раздавим на двоих бутылочку просекко за наш успех.

***

Мы разошлись по номерам. Только Лида пошла спать, а я открыла сайт знакомств, выставила фильтры и принялась шерстить тех, кто готов за мзду развлечь даму. Спустя час остались два кандидата.

Исмаил, двадцати пяти лет отроду, красавчик с жгучим взглядом. И Али – постарше, с легкой небритостью, в костюме цвета дипломат и бледно-розовой рубашке, расстегнутой на две пуговицы. На руке золотые часы.

– Тэ-э-кс, второй, всё же больше подходит. Нимфа предпочитает мужчин, заменяющих ей папочку. Али очень даже сгодится на эту роль. Возраст – тридцать восемь, но выглядит представительно. Напоминает героев турецких сериалов. О боже, тут еще и фото в обнаженном виде! Пусть и со спины… однако впечатляет.

Я быстро набрала сообщение. Али отозвался сразу. Засыпал комплиментами, всё как полагается, чтобы дама расцвела и почувствовала себя единственной и желанной. Пришлось осадить и признаться, что ищу джентльмена не для себя.

Подруга скучает, а я хочу ее немного развеселить. Хорошо бы ее в ресторан пригласить, а лучше в ночной клуб, можно даже на прогулку. Лишь бы вечер закончился в номере. У нее.

Али был согласен на всё. Начали торговаться по стоимости. Тут дело пошло сложнее. Я потратила добрых полчаса, чтобы сбить цену. Здраво рассудив, что за составление натальной абракадабры, я с Лисоньки сдеру приличную сумму, сдержанно согласилась.

– Только у меня есть одна просьба, уважаемый Али, - дописала я, когда мы уже обо всем договорились. – Мне нужна будет запись вашего маленького приключения у подружки в номере. Я доплачу.

На следующий день я заявилась к Лисенку уже без Лиды. Посвящать ее в подробности не хотелось, поэтому я скормила версию, что снова хочу посетить тот волшебный магазинчик. Лида, еле пережившая прошлый раз, со мной идти отказалась. На то и был расчет.

Найти Лисоньку в отеле оказалось несложно. Сунула пару долларов горничной, показала фото нимфы из соцсети и уже через пять минут мне сказали, в каком номере она поселилась.

Та же горничная провела меня по дальней лестнице к заветной двери, за что получила еще чаевых. Обняла, засмеялась, поправляя на тележке метелки и тряпочки.

Глава 15

Дима

Потягивая виски, я стоял перед черным окном. Снаружи уже стемнело, и огни города начинали мерцать ярче, как звезды, которые пытались пробиться сквозь облака. Время от времени вдалеке появлялись редкие белые огни. По заливу ползли медленные баржи, как огромные киты они двигались на запад, неся в брюхе ценный груз.

Взгляд скользнул по отражению в стекле. С удовольствием приподнял стакан. Кубики льда тихо звякнули о стенки, приветствуя того другого, кого я видел напротив. Он мне нравился.

Я вспомнил, как много усилий потребовалось, чтобы дойти до этого момента. Строгий костюм, идеально подогнанный под фигуру, дорогая стрижка у модного барбера – после той поездки на рыбалку я стал посещать те же места, что и начальство. Магазины, рестораны, тест-драйвы.

Будешь экономить, не получишь большего. Это аксиома. Правило, которое позволяет хотя бы ненамного приблизиться к тем, от кого пахнет деньгами. Лида еще не знает, что синий автомобиль баварского концерна я оформил в кредит.

Я видел одобрительный взгляд главного, когда лихо въехал в подземный паркинг. Он даже подошел ко мне. Заговорил, посетовал, что нынче немцы совсем не те, что раньше, но всё еще надежны и комфортны. Похлопал благосклонно по капоту, потом меня по плечу. Хорошо, не по морде, как холуя, - скривился я, вспомнив этот эпизод. А даже если и так, стерпел бы.

Проходящий мимо Влад из юротдела, чуть не спалил меня взглядом. На его приветствие главный только кивнул и продолжил беседу со мной. В офис тоже поднялись вместе, продолжая разговор об автомобилях.

Лисенок млеет от BMW, да и мне нравится. Она тоже хочет машинку, но я пока не спешу. Вот родит, и уж тогда. Будет подарок.

Лида в последнее время успокоилась, разве только вопросы стала задавать меньше. И Алиса после нашей ссоры в Турции, вернулась, как шелковая. Ластилась котенком, ни одной истерики, а уж что в постели вытворять начала.

Во рту немедленно стало сухо, сердце стукнуло молотом. Я сделал еще глоток, прислушиваясь к мягким дымным нотам. Снова вгляделся в собственное отражение.

Сорок девять. На следующий год юбилей. Жизнь, попетляв в разные стороны, наконец-то вывела, куда следует. На ровный и широкий путь. Здесь уже не встретишь колдобин и ям, если только небольшие шероховатости, но имея опыт, их легко можно заранее предугадать.

Да и широкие колеса немецкого автомобиля просто-напросто их не заметит. Пролетит, как по маслу. К успеху, который теперь я точно знаю, ждет меня. Ничто и никто не сможет мне помешать.

Показалось, что передо мной стоит отец. Смотрит внимательно и строго, будто укоряет: упустил ты что-то важное, сынок. Нет, - я упрямо качнул головой. Ничего не упустил. Всё сделано правильно.

Вот еще бы две его женщины не рвали на части. Лет в двенадцать я узнал, что у отца есть вторая семья. Увидел его с женщиной в кафе, где мы частенько обедали вместе. Она была моложе, чем мама, с длинными светлыми волосами и яркой улыбкой. Поразили ее зубы – ровные, белые, как у актрисы.

Мама так никогда не улыбалась. Стеснялась неровных клыков, которые никто в ее детстве исправлять не стал. Да и кто бы повез из маленького городка в столицы, где могли накрутить проволоку? Поэтому ее улыбка была всегда беспомощной, слабой, с сомкнутыми губами.

Я замер у окна, не в силах отвести взгляд. Отец смеялся, а его глаза светились, как никогда прежде. В тот момент я почувствовал, как что-то внутри меня треснуло. И с этого дня мне пришлось жить тайной, которая разрывала меня на части. Вечерами, когда мама готовила ужин, я пытался представить, как живет его другая семья. У них, наверное, тоже есть свои радости и заботы. Я представлял, как они празднуют дни рождения, как он играет с детьми, которых я никогда не видел. Каждый раз, когда я слышал, как он звонит ей, сердце замирало от гнева и боли. Я не мог понять, почему он не может просто уйти от нас, если ему так хорошо с ней.

Теперь понимаю.

Только после смерти мамы, когда отец через сорок дней женился снова, я узнал, что она давно обо всем знала. Знала и мирилась с этим.

Из воспоминания помогло вынырнуть появившийся в проеме дверей силуэт Лиды.

– Ты готова? – спросил я, не оборачиваясь.

– Да. Готова. А ты?

Вместо ответа я поставил стакан с недопитым виски и пошел навстречу. Она с улыбкой ждала моего приближения. Выглядела прекрасно. Думаю, сегодня я услышу комплименты не только в свой адрес, но и прежде всего, в адрес супруги.

Молодец, - читалось в моем взгляде. И Лида поняла, приподняла подбородок и на мгновение, мне показалось, что я напоролся на осколок льда. Он прошил мне сердце, оставив неприятный холодок в груди. Но уже в следующую секунду это впечатление исчезло. Передо мной была обычная Лида. Моя жена. И глаза у нее были, как обычно, серо-зеленые и немного уставшие.

Волосы собраны наверх в высокий пучок, что выглядело одновременно строго и элегантно. Вокруг пучка обернуты небольшие локоны. Как золотые нити, они переливались в свете ламп. Вечернее платье по виду простое, но изысканное, от известного бренда. Ткань струилась, словно вода, создавая ощущение легкости и воздушности. Длинные рукава с тонкими манжетами придавали образу утонченность, но при этом платье не выглядело старомодным и скучным.