Осень между нами

Глава 1. POV Тася

– Тася? Таисия, значит… Еще и имечко так себе. Колхоз полный. Ну, привет, убогая, – недовольно произнес сын моего опекуна, окинув меня сверху вниз презрительным взглядом темно-серых, почти черных глаз.

Наверное, с высоты его огромного роста я со своими метр шестьдесят кажусь ему совсем крохотной.

Маленькой серой мышкой, которую он вот-вот раздавит…

– Андрей, прекрати немедленно! Как ты разговариваешь с нашей гостьей?! – возмутился хозяин дома.

Сейчас в просторном холле шикарного двухэтажного пентхауса, где слышно буквально каждый шорох, громкий поставленный голос столичного бизнесмена Макара Сергеевича Ольшанского звучит особенно сурово.

– Имей в виду, Тася теперь моя подопечная, за которую я несу ответственность. И с этого момента она будет жить с нами. Нравится тебе это или нет. Так что заканчивай паясничать и впредь относись к ней с должным уважением. Желательно, как к своей сестре. И не смей больше выражаться подобным образом! – приказал мой опекун тоном, не терпящим возражений.

– Как к кому, прости? К сестре?! – тем временем не унимался его сын. – Насколько я помню, у меня есть только брат. А эта самозванка мне никакая не сестра! Ни сводная, ни приемная, ни тем более, родная!

Мне конец! На этот раз точно!

А я-то думала, что мое бренное существование едва начало налаживаться после смерти матери.

Я перешла в другую школу, завела преданных друзей и обрела цель в жизни.

Еще каких-то четыре месяца назад я твердо знала, чего хочу и куда буду двигаться дальше…

И вот опять!

Снова неожиданный поворот судьбы. И снова переезд.

Но на сей раз не к бабушке в соседний район. А за несколько сотен километров в другой город.

К абсолютно незнакомым мне людям…

– Мы с тобой уже давно все обсудили. Я говорил тебе, что забираю эту девочку под опеку, так как обещал ее отцу позаботится о ней. А я всегда держу свои обещания. Поэтому решение о переезде Таси окончательное и обжалованию не подлежит! – грозно сказал Макар Сергеевич.

– Знаешь, па, если вам с мамой нравится устраивать из нашей квартиры притон для всяких бастардов и разрушителей чужих браков, то это ваше дело! – съязвил Андрей. – Но меня в это д***мо не впутывай! Я не собираюсь играть роль заботливого братца для этой приблудной!

Честно, я не представляю, как буду жить в этом огромном холодном доме. Под одной крышей с людьми совершенно иного круга.

Которым я точно не ровня!

Особенно с учетом того, что один из членов семейства, очевидно, не рад моему появлению…

– Боже, ты можешь остановить этот поток оскорблений? Где твои манеры? Немедленно извинись перед Тасей! – спокойно, но достаточно уверенно ответила на очередной выпад сына Эльвира Максимовна, супруга Макара Сергеевича, изящно заправив за ухо наманикюренной рукой прядь прямых платиновых волос.

– Ха! И не подумаю! – скривился Ольшанский младший. – Да ты посмотри на нее! Она эти ободранные джинсы в мусорном баке за гаражом нашла, что ли? В приюте и то лучше детей одевают. Головой соображать надо, все-таки в приличный дом притащилась. Оделась бы нормально, а не в грязное тряпье. И ЭТО вы решили поселить у нас?! Того и гляди, подхватим от нее какую-нибудь заразу!

Просто кошмар! Я не верю своим ушам!

Нет, конечно, я не полагала, что столичный парень из обеспеченной семьи примет какую-то девчонку из провинциального захолустья как родную сестру.

Но то, что на меня выльется целый ушат гадостей, я даже помыслить не могла!

За что он так со мной? Я же ничего плохого ему не сделала…

– Ей-богу, тебе почти восемнадцать! А ведешь себя, как десятилетний ребенок! – пристыдила сына Эльвира Максимовна. – И ты еще претендуешь на то, чтобы называться взрослым?

– Пфф, я и есть взрослый, мама, – фыркнул Андрей. – Но вы напрочь не хотите это признавать и считаться с моим мнением! Только я молчать не буду! В конце концов, это и мой дом тоже!

– А я смотрю, взрослый, ты совсем стыд потерял! Вообще никаких границ не видишь! – жестко заявил Макар Сергеевич, уже не сдерживая себя и не выбирая формулировок. – Главное, как деньги из отца тянуть, так ты первый! А как самому выполнить малейшую родительскую просьбу, ты тут же права качаешь?! Запомни раз и навсегда: пока ты живешь здесь за мой счет, свое мнение ты можешь продемонстрировать разве что собственной физиономии в зеркале! А из твоего у тебя лишь то, что ты смываешь по утрам в унитаз! Тебе ясно?!

Выругавшись как следует, он обратился ко мне:

– Тася, прости меня, пожалуйста, за отвратительное поведение моего сына. Как ты заметила, принимать гостей и разговаривать по-человечески к своему совершеннолетию он не научился. И это во многом моя вина. Увы, с бесконечной работой времени на воспитание детей практически не остается.

От извинений опекуна мне стало откровенно не по себе. А щеки и вовсе загорелись от стыда...

Обстановка в квартире Ольшанских накалилась до одному Богу известного предела.

И это все из-за меня!

Глава 2. POV Тася

– Андрей, стой!

Звонкий голос Эльвиры Максимовны ударился о стены холла, поднялся по спирали вдоль стеклянных ступенек на второй этаж и утонул в гробовой тишине.

– Оставь ты его, – обреченно вздохнул Макар Сергеевич. – Никуда он не денется. Так хоть, может, мозги немного остудит. А уж потом я с ним поговорю с глазу на глаз.

Мой опекун посмотрел на серебряный Ролекс на левой руке и воскликнул:

– Черт! Надо идти… У меня сегодня еще совещание с немцами… Опять поставки сорвались. И подрядчиков нужно поменять… Иначе к следующей весне не видать мне отеля в центре, как своих ушей! Поэтому вечером не ждите. Буду поздно.

С этими словами он развернулся к двери и уже собрался выходить.

Как вдруг резко остановился и обратился к жене:

– Ах да, Эля! Накорми, пожалуйста, Тасю и покажи ей все.

Затем Макар Сергеевич перевел взгляд на меня и опустил глаза вниз. На мои грязные мокрые джинсы и обувь…

Когда мой поезд прибыл на станцию, где опекун должен был меня встретить и отвезти к себе домой, на улице шел осенний проливной дождь.

Спускаясь по лестнице с платформы, я случайно зацепилась ботинком за небольшой выступ на краю одной из ступеней. Из-за чего потеряла равновесие и упала коленями прямо в грязевую лужу, уронив туда же очки.

Я кое-как попыталась очиститься от грязи любимым зеленым кардиганом. Но, увы, это не особо помогло.

Очки еще более-менее удалось оттереть. Через них хотя бы можно теперь смотреть. А вот джинсы и ботинки выглядят откровенно неопрятно и жалко.

Сейчас мой внешний вид действительно оставляет желать лучшего. Тут Андрей был прав в своих грубых высказываниях…

– И да, обнови ей гардероб, – Ольшанский старший тем временем продолжал сыпать поручениями. – Деньги у тебя есть. Кстати, что насчет формы? Послезавтра понедельник, и Тасю нужно будет отводить в школу.

– Я уже заказала. Завтра привезут, – отрапортовала Эльвира Максимовна. – Девочка довольно худенькая… И, вероятно, местами будет великовато… Но если что, на примерке подошьют.

– Отлично. Спасибо, Эль, – Макар Сергеевич поблагодарил супругу и, нежно поцеловав ее в щеку, добавил:

– Тася, располагайся и чувствуй себя как дома. Эля покажет тебе твою комнату. Если что-то потребуется, можешь смело обращаться к ней. Мой номер у тебя есть, но я не всегда на связи.

– Хорошо. Спасибо вам огромное, – почти шепотом ответила я.

Пожалуй, это единственное, что я смогла вымолвить вслух за чудовищно долгое и тяжелое утро.

Хозяин квартиры еще раз окинул меня каким-то странным задумчивым взглядом. После чего вышел в подъезд, плотно закрыв за собой дверь и оставив меня со своей женой.

Да уж…

А ведь недавно я ехала в поезде, направляющемся в этот совершенно чужой город, и гадала, что же меня в нем ждет…

Практически все часы, проведенные в дороге, я размышляла над тем, что мне делать в этот непростой период жизни.

Как стоит себя вести в так называемой «новой семье», где, помимо моего непосредственного опекуна, меня ждало знакомство с его супругой и двумя сыновьями.

А за окном купе беспрерывно лил холодный дождь, за которым не было видно ни деревьев, ни проносящихся мимо поселков.

Столица решила поприветствовать меня осенней сыростью, как бы говоря с предостережением, что мне здесь отнюдь не рады.

И чем ближе я была к пункту назначения, тем хуже мне становилось. А живот сводило от страха…

Больше всего я боялась, как отреагирует на мое появление Эльвира Максимовна, с которой Макар Сергеевич не особо-то советовался, прежде чем перевезти меня в их дом.

Я задавалась вопросом: сможет ли она отнестись к этой ситуации с пониманием и тепло принять меня, несмотря на мой сомнительный бэкграунд…

Сейчас же, при личной встрече супруга моего опекуна кажется мне вполне миролюбивым человеком. Хотя ее столичный пафос и статусность дают о себе знать.

Одетая в бежевый шелковый костюм, состоящий из тонкой блузки с длинным рукавом и пары брюк, стройная и ухоженная женщина обладает внешностью классической жены богатого бизнесмена из мыльных сериалов, которые моя бабушка обычно смотрит на крохотном телевизоре в кухне, пока готовит обед.

Поэтому, когда я ее увидела, войдя с Макаром Сергеевичем в громадный холл их дорогого пентхауса, я стушевалась перед ней, не смея произнести ни единого слова…

Но куда труднее обстоят дела с сыновьями семейства Ольшанских. Вернее, с одним из них.

Так как второй, по имени Леша, по рассказам моего опекуна, уехал в другой город на соревнования по танцам. И его не будет аж три месяца…

Что же до его брата, то ему я не понравилась буквально с первых секунд.

Это я поняла тут же, как поймала на себе его ледяные темно-серые глаза, недобро смотрящие на меня из-за копны упавших на лицо каштановых, слега вьющихся волос.

Андрей оказался очень высоким, под метр девяносто, хорошо сложенным, симпатичным парнем с классическими строгими чертами лица.

Визуализация героев (часть 1)

Тася Калинина (главная героиня)

Андрей Ольшанский (главный герой)

Макар Ольшанский (опекун Таси, отец Андрея)

Эльвира Ольшанский (мать Андрея)

Глава 3. POV Тася

– Тасенька, милая моя, что же ты совсем ничего не ешь? – резко прервала мои размышления Эльвира Максимовна.

– А… Что, простите? – неловко пробормотала я, пропустив ее фразу мимо ушей.

– Я говорю, почему ты не ешь ничего? Неужели не голодная?

– Эээ… Не особо… Я еще в поезде бабушкиными бутербродами подкрепилась, правда, – кое-как нашлась я с ответом.

Поле ухода Макара Сергеевича мы с его женой переместились из холла в светлую просторную кухню, разделенную на рабочую и столовую зоны красивой барной стойкой из светлого дерева.

Вдоль нее расположились изящные высокие стулья в количестве шести штук, обтянутые бежевой кожей, с витиеватыми ножками на плоских круглых подставках.

Я села на один из таких стульев возле окна и стала наблюдать за все никак не прекращающимся пресловутым дождем.

Эльвира Максимовна же в это время жарила говяжьи стейки, стругала овощной салат и погружала апельсины в громко жужжащую соковыжималку.

Сервировав стол, она разрезала говядину на небольшие ароматные кусочки, раскидала их по двум белоснежным тарелкам с волнистой золотой окантовкой и поставила одну из них передо мной.

Но, несмотря на мой голод и на умопомрачительный запах свежеприготовленного мяса, витающий в кухне, из-за нервного напряжения я не смогла проглотить ни грамма.

За приемом пищи супруга моего опекуна трещала без умолку, тщетно пытаясь вступить со мной в диалог и что-то рассказывая.

Погруженная в свои мысли, я совершенно не заметила, как прошло уже три часа с моего прибытия в дом Ольшанских.

В какой-то момент жена Макара Сергеевича, видимо, уловила замешательство на моем лице.

А потому, в очередной раз нарушив ход моих рассуждений, она обратилась ко мне с легким колебанием в голосе:

– Эмм… Тася, дорогая… Послушай меня, девочка… Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Переезд в чужой город, смена обстановки, новая школа и одноклассники… Все это непросто переживать подросткам твоего возраста. Не сомневайся, я знаю, о чем толкую. У самой их целых двое…

После данных слов Эльвира Максимовна ненадолго замолкла.

Внимательно взглянув на свое бледное отражение в окне, она пригладила платиновую челку, скрывающую высокий лоб, подтерла пальцем смазавшуюся в уголке губ помаду песочного оттенка и затем продолжила:

– С сыновьями мы почти пять лет прожили в Германии, пока Макар отрабатывал контракт на запуск отеля в Гамбурге. А год назад срок действия его контракта истек, и нам нужно было возвращаться на родину. Так мои оболтусы чуть ли не четырьмя конечностями уперлись в дверной проем! Орали, что никуда не поедут. Но кто их спрашивал… В итоге переехали. И ничего. Никуда они не делись. Освоились. Быстренько завели здесь новых друзей и забыли про старых freunde[1]. Наконец родную речь вспомнили… Поэтому не переживай. Ты тоже скоро привыкнешь. Главное, ничего не бойся. Тем более, что я рядом и в любую секунду готова тебя поддержать. Ты мне веришь?

– Верю… – робко протянула я.

– Вот и умница! Не сомневайся, столица – это лучшее решение для тебя. Тут и перспектив гораздо больше, и образование на уровне. Закончив школу, сможешь выбрать любой понравившийся тебе вуз. Даже Надежда Петровна это отлично осознает. Так что не обижайся на нее. Она желает тебе только добра. Для того и позволила забрать тебя к нам…

При упоминании бабы Нади я судорожно сглотнула, едва не подавившись салатом, который Эльвира Максимовна все же заставила меня съесть вкупе с апельсиновым соком.

Надежда Петровна? Желает мне добра?

М-да…

Когда Макар Сергеевич Ольшанский, будучи лучшим другом моего покойного отца, предложил моей бабушке делегировать ему опеку надо мной, та, не медля ни минуты, согласилась.

Не могу сказать, что она меня всей душой ненавидит.

Но и искренней любви, присущей большинству пожилых людей по отношению к внукам, баба Надя ко мне не питала.

Это я поняла практически сразу после смерти мамы…

Тогда бабушка была вынуждена взять меня к себе, чтобы я не очутилась в приюте.

Жизнь с ней сопровождалась постоянными упреками в моей неблагодарности и бессовестности.

Главной причиной тому, как мне кажется, было то, что баба Надя жутко боялась сплетен о ней в нашем провинциальном городке. В особенности, как она сама утверждала, из-за «отвратительных и непристойных замашек моей матери».

Я же, в свою очередь, предпочитала не давать лишних поводов для слухов и бабушкиного беспокойства, ведя тихий неприметный быт и помогая старой женщине по дому.

Сменив школу, я познакомилась с одноклассниками и нашла среди них настоящих преданных друзей: Пашку и Аленку.

Вместе мы часто гуляли в парке или проводили досуг в муниципальной библиотеке, на базе которой Паша организовал книжный клуб для любителей почитать фэнтези.

В целом моя жизнь после переезда к бабе Наде в ее крохотную хрущевку обрела размеренное и спокойное течение.

А самое главное – в ней по завершении десяти лет кочевания с мамой по съемным квартирам и полной нищеты появилась хоть какая-то стабильность.

Глава 4. POV Тася

Спустя три года после гибели матери мой мозг старается хранить в памяти только светлые эпизоды с ней, отметая лишнюю черноту и грязь. В основном это добрые моменты из детства, наполняющие душу теплотой.

Я до сих пор помню мамины русые, вьющиеся, как у меня, длинные волосы. И в особенности ее зеленые, почти изумрудные глаза с опушкой густых пышных ресниц. Те самые, что смотрели на меня с неиссякаемой нежностью и печалью одновременно.

Помню, как мама покупала нам по мороженому в вафельном стаканчике в небольшом молочном магазине рядом с домом. Как она читала мне перед сном, а потом с улыбкой целовала в лоб и желала сладких снов.

Но, к сожалению, немногочисленные радостные мгновения, проведенные с ней, продлились не так долго, как того хотелось бы нам обеим…

Роза Калинина умерла очень рано. Пусть ожидаемо, если учесть ее образ жизни.

Разбитая первая любовь, незапланированная беременность, нищета из-за отсутствия нормального образования и постоянной работы, а также малейшей перспективы достойного будущего – все это в конечном счете сломало ее, поселив в сердце невыносимую боль.

Свои тяжкие страдания по несложившемуся личному счастью мама топила в алкоголе, «весело» проводя досуг вдали от меня с новыми «друзьями». При этом дома она могла не появляться ночами, а порой и сутками.

Я же, когда моя мать была в очередных загулах, не знала, что и думать. Забытой миром и фактически предоставленной самой себе, мне, увы, приходилось коротать часы в гордом одиночестве и безнадежном уповании на ее скорое возвращение.

Итогом нашей с матерью совместной истории были потеря из-за долгов собственной квартиры, крохотной однушки, перешедшей к нам по наследству от дедушки, и непрерывное скитание по съемным углам.

А затем и ее смерть от алкогольной интоксикации…

Об отце же ни мама, ни тем более бабушка ничего мне не говорили. Все мои робкие потуги спросить о нем тут же пресекались фразой: «Он чужой человек и живет за границей. А остальное – не твоего ума дело!».

Хоть какую-то информацию я получила от Макара Сергеевича, когда он возник из неоткуда на пороге нашей с бабой Надей обшарпанной прихожей в середине прошлой весны.

Тогда он рассказал, что Александр Гордеев, мой папа, действительно эмигрировал за рубеж, в Испанию, со своей семьей: женой и дочкой.

Но через пять лет они вернулись на родину, поскольку гостиничный бизнес, который тот пробовал вести в Барселоне, не приносил ему приемлемых финансовых результатов.

Так я выяснила, что у меня есть сестра примерно моего же возраста по имени Дина. Ее я, как и отца, ни разу не видела.

И сейчас это не представляется возможным. Ведь, похоронив главу семейства Гордеевых, девчонка с матерью без промедления уехала обратно в Испанию, где у них во владении имеется вилла на берегу Средиземное моря…

Макар Сергеевич упомянул и об автомобильной аварии, в которую попал мой отец. После чего пролежал еще две недели в больничной палате и умер. По словам врачей, «из-за внезапной остановки сердца».

Незадолго до катастрофы папа узнал о существовании внебрачной дочери, то есть обо мне, и твердо заявил супруге, что намерен забрать меня.

Но сделать этого он не успел.

А за пару дней до кончины, во время визита в больницу, он умолял старого товарища и коллегу позаботиться обо мне, если с ним что-то случится.

Как будто предчувствуя, что жить ему оставалось немного…

В прохладное апрельское утро лучший друг моего покойного отца Макар Ольшанский пришел к нам с бабушкой домой.

На лицо ему было лет пятьдесят. Неглубокие морщины уже виднелись на его высоком лбу и в области вокруг век. А сквозь темно-каштановые волосы уже просвечивалась седина.

Посетитель оказался тоже важным человеком в сфере гостиничного бизнеса. А потому, одетый с иголочки в дорогой костюм и с Ролексом на руке, на нашей бедной кухне в хрущевке он выглядел странно. Я бы даже сказала, нелепо.

В тот день папин друг был довольно вежлив и учтив по отношению ко мне. Решив, вероятно, выразить определенную долю сочувствия, он поинтересовался у меня, как я живу, где учусь и чем увлекаюсь.

Однако в завершении истории о моем отце он попросил меня выйти из кухни, чтобы «потолковать» с бабой Надей наедине.

Притаившись за дверью, я попыталась прислушаться к их диалогу. Но до моего уха долетели лишь его жалкие обрывки…

– Надежда Петровна, вы же понимаете, что для нее так будет лучше?.. – выдал тогда Макар Сергеевич.

– Я-то понимаю. Уж поболее вашего, поверьте… И рада бы отдать, но… Сами-то понимаете, какую ношу на себя берете?.. – в свою очередь посетовала бабушка с долей неуверенности в голосе. – … а от девчонки наберетесь еще забот. Уж больно проблемная всегда была… И это без учета проблем со здоровьем… То в обморок грохнется, то зрение опять посадит. А мне, старой, беги ей новые очки покупать! На какие шиши, спрашивается?..

– Тем более для вас это прекрасный вариант…

– Да я-то не против… Намучилась уже…

– Значит, мы договорились… Не волнуйтесь, я позабочусь о ней… Мои юристы подготовят соответствующие документы…

Визуализация героев (часть 2)

Роза Калинина (мать Таси)

Александр Гордеев (отец Таси)

Надежда Петровна (бабушка Таси)

Глава 5. POV Тася

– Боже мой, уже почти три! – воскликнула супруга Макара Сергеевича, взглянув на настенные часы.

– Тася, пойдем, я покажу тебе твою комнату. Ты, кстати, не устала? Не хочешь прилечь поспать ненадолго?

– Нет, Эльвира Максимовна. Не устала, – тихонько ответила я. – Мне бы вещи разложить. Можно?

– Что за вопрос? Разумеется, можно. Даже нужно.

– Хорошо. Спасибо вам огромное.

– И да, называй меня Элей. Ну или Эльвирой, на худой конец. Когда ко мне обращаются по имени и отчеству, я начинаю чувствовать себя старой, – усмехнулась жена моего опекуна.

– Так что давай будем общаться без скучных формальностей. Договорились?

– Договорились, – кивнула я, покраснев от смущения.

– Ну и славно.

Мы встали из-за стола, и я заметила, что на сидении барного стула, обтянутом светлой дорогой кожей, образовались небольшие грязевые разводы от моих ранее испачканных при падении на железнодорожной станции джинсов.

– Ой… Эльвира Максим… То есть Эльвира… – несмело пробормотала я. – Я вам тут испачкала стул. Извините, пожалуйста. Это вышло случайно…. Эмм… Я упала на станции…

– Тася, дорогая, брось! Не бери в голову! – хозяйка дома отмахнулась от моих оправданий, выдав соответствующий жест точеной кистью руки.

– Нашим стульям уйма лет, и они просто неубиваемые. На них то и дело что-нибудь проливается или рассыпается. Ерунда! В конце концов, их привезли из Германии, и изготовлены они на лучшей мебельной фабрике, где качество находится на должном уровне. Оттуда же Макар заказывает гарнитур для своих отелей. А там, сама понимаешь, постояльцы что только не творят с гостиничным имуществом. Поэтому не переживай. На следующей неделе придет клининг и уберет.

Эльвира подошла ко мне и, мягко приобняв за плечо, твердым шагом повела меня из кухни обратно в холл…

По винтовой лестнице мы поднялись на второй этаж и направились в спальное крыло пентхауса вдоль длинного коридора, на стенах которого, декорированных серой кирпичной кладкой, всюду в серебристых рамках висели различные фотографии членов семьи.

На какой-то из них еще молодые супруги Макар и Эльвира Ольшанские с ярким бронзовым загаром улыбаются в камеру на фоне солнечного лазурного берега.

На соседней – они же, но уже в свадебных нарядах, счастливо смотрят друг на друга.

Но мое природное любопытство привлекло изображение пары очаровательных и похожих как две капли воды мальчиков.

Вернее, близнецов, которым, судя по юным личикам, на момент съемки было где-то около восьми – девяти лет…

– Кто это? – поинтересовалась я.

– Они? – уточнила Эльвира, стукнув острым ногтем по стеклу рамки с фотографией братьев.

– Андрей с Лешкой. Такие маленькие и хорошенькие здесь. Подумать только, совсем дети! Не то что сейчас. Красавцы под два метра ростом... Эх! Как, однако, быстро летит время!

– Они близнецы?!

– Да. А Макар тебе ничего по этому поводу не сказал?

– Нет.

– Странно… Видимо, забыл…

– Разве подобный факт возможно забыть?

– Ты знаешь, двойня – это та еще условность. Вот смотришь на них, вроде бы одинаковые. Но стоит обратить внимание на их характеры, то совершенно непохожие мальчишки получаются. Прямо небо и земля!

– Неужели такое бывает?

– О, поверь, и не такое бывает! Встретишься с Лешей – поймешь. Макар говорил тебе, что он уехал?

– Да, говорил.

– Танцует парень на соревнованиях, – с гордостью в голосе произнесла Эльвира. – Обожает двигаться под музыку. И главное, столько жизни и позитива в нем! Куда не придет, везде в центре мероприятия и душа компании. Хотя порой оболтус и валяет дурака. Впрочем, за это его и любят.

Я перевела взгляд на фото, где был изображен симпатичный подросток лет пятнадцати с широкой улыбкой, застывший в танцевальной позе и державшийся за балетный станок возле огромного зеркала с софитами высотой во всю стену.

Рядом с ним висел и другой снимок, на котором тот же парень, но уже на бойцовском ринге с серьезным лицом позировал в камеру в красных боксерских перчатках.

– Это тоже он? – спросила я, показав на боксера.

– Нет, это Андрей, – ответила Эльвира. – Как видишь, хобби у моих сыновей абсолютно разные в силу разности натуры. Андрея я аналогично пыталась отдать на хореографию вместе с Лешей. Но после одного ужасного инцидента, когда он разбил нос какому-то мальчику из их танцевальной группы, я поняла, что это была плохая идея… М-да… Вероятно, ему требовалось иное занятие, которое позволяло бы ему выпускать пар и накопившуюся агрессию.

– Андрей увлекается боксом?

– Почти. Если быть точным, то смешанными единоборствами.

Сделав короткую паузу, жена моего опекуна тяжело вздохнула, а затем продолжила:

– Правда, мне пристрастие сына никогда не нравилось. Но Макар решил, что для него так будет лучше. Кроме того, Андрею это все безумно нравится... Отдали мы его в спорт где-то лет в тринадцать, если не ошибаюсь. После пробы мой сын вернулся домой в дичайшем восторге. Аж до ночи успокоится не мог, рассказывая, как замечательно прошел урок и какой у него крутой тренер. Евгений Владимирович для него как второй отец.

Визуализация героев (часть 3)

Братья Ольшанские

Леша Ольшанский

Андрей Ольшанский

Глава 6. POV Тася

– А вот и твоя спальня, – сказала Эльвира, нажав на серебристую ручку узорчатой деревянной двери, расположенной в самом тупике коридора, и жестом пригласив меня войти.

Очутившись внутри, я увидела небольшую, но очень уютную светлую комнату с панорамным окном, напротив которого был установлен широченный письменный стол.

По бокам от него стояли одноместная кровать и…

О Боже! Огромный, почти во всю стену, книжный шкаф!

О таком я со своей любовью к художественной литературе даже мечтать не могла!..

Помимо основной двери возле кровати была и другая. Кивнув в ее сторону, супруга Макара Сергеевича произнесла:

– Здесь твоя гардеробная. Можешь повесить туда одежду. Тебе есть во что переодеться?

– Да… У меня есть домашние шорты и футболка, – ответила я. – Эээ… Только они в рюкзаке… Кажется, я забыла его в холле.

– Хорошо. Я пока схожу за ним, а ты осваивайся тут потихоньку. Если хочешь, прими горячую ванную, – любезно посоветовала Эльвира, окинув меня внимательным взглядом красивых темно-серых глаз. – Кстати, у нас есть чудесный джакузи! Уверена, тебе понравится. Санузел находится на первом этаже, рядом с аркой, ведущей в столовую. Банные принадлежности, халаты, тапочки – все это лежит там же. Бери, не стесняйся. Также дополнительная ванная есть в противоположном конце крыла. Сориентируешься?

– Эмм… Думаю, да… – протянула я растерянно.

– Отлично. Если что, спрашивай.

С этими словами жена моего опекуна уже было направилась к выходу, как вдруг обернулась и вновь обратилась ко мне:

– Тася, и еще кое-что… Эта комната раньше принадлежала Андрею, и в ней могла остаться часть его вещей. Не удивляйся, если что-то найдешь.

– Книги тоже его? – восторженно спросила я, указав на стройный ряд чудесных разноцветных обложек.

– Да, его. Но свою библиотеку он, вероятно, не намерен забирать. Можешь смело брать любую книгу, которая тебя заинтересует.

– А где же будет спать сам Андрей?

– Он захотел переехать в другую комнату. Там на днях завершился ремонт, и она попросторнее. Это соседняя с твоей спальня. Так что обитать вы будете рядом.

– Рядом? – насторожилась я.

– Да, – Эльвира пристально посмотрела на меня.

– Тася, я знаю, мальчик он сложный. И разные неприятные штуки способен выкинуть… Примерно как сегодня. Поэтому имей в виду, если он попытается тебя обижать, не молчи и тут же обращайся ко мне. Договорились?

– Д… Договорились.

– Ну и славненько.

Затем супруга Макара Сергеевича вышла в коридор, чуть прикрыв за собой дверь.

Я же, прежде чем пойти в ванную, решила дождаться, когда она принесет мой рюкзак, чтобы переодеться в свое. Брать чужие банные принадлежности я, откровенно говоря, постеснялась.

Сев за письменный стол, я начала наблюдать через панорамное окно за расстилающимся внизу городом, нещадно поливаемым безжалостным ледяным дождем, и его жителями, снующими по тротуару с черными зонтами и хмурыми неприветливыми лицами…

Как это обычно случается после жаркого лета, серость дождливой осени нагнала на людей своеобразную глубокую тоску по маленькому солнечному промежутку, когда они могли хотя бы ненадолго почувствовать себя по-настоящему живыми и свободными, не задумываясь о грядущих проблемах и заботах пасмурных холодных будней.

В такое время года чудовищно острым становится ощущение тревоги и страха перед будущим, усиливаемое неизвестностью и сомнениями, связанными с дальнейшей судьбой.

При этом тело прибывает в странном напряжении, натягиваясь, словно гитарная струна…

Порой и мне едва удается совладать с плохими мыслями. Найти опору под ногами.

Несмотря на то, что недавно, прошлым летом, мне исполнилось шестнадцать, а впереди меня ждет целая жизнь, полная своих сюрпризов, радостей, горестей и иных резких поворотов, в подобные моменты воображение рисует лишь худшие сценарии развития событий.

Оттого ожидание скорого будущего становится невыносимым. Практически бесконечным…

Но, как бы то ни было, еще с первого класса школы в моей серой обыденности появилась главная жизненная страсть, неизменная уже на протяжении многих лет. Та, что не раз наполняла будни радужными красками, спасая от самых грустных и тяжелых воспоминаний.

Это литература.

Именно поэтому, наплевав на ограниченную вместимость старенького потрепанного рюкзака, в столицу я привезла с собой любимую книгу авторства неповторимого маэстро Толкина, подаренную лучшим другом.

Ее я со вчерашнего вечера положила в мой скромный «багаж» поверх дешевой тетради в клетку, служившей мне личным дневником, немногочисленной одежды в виде куртки, запасных джинсов, нескольких футболок, шорт и теплого зеленого кардигана (единственной яркой вещи в моем скудном гардеробе), а также прочих мелочей…

Я пыталась почитать ее в поезде, пока ехала сюда. Однако невероятно захватывающие приключения отважных героев были неспособны задержать меня на просторах фантастического Средиземья, и я постоянно возвращалась в реальность, к своему суровому прошлому и неясному будущему…

Глава 7. POV Андрей

– Ммм… Андрюша, дорогой… Как же с тобой круто!

– Знаю, Вик. Не в первый раз меня нахваливаешь. И прекрати называть меня Андрюшей! Сколько тебя просить?!

Вика бесит! Родители бесят! Люди вокруг бесят! И с этим состоянием справляться в последнее время становится все труднее…

Еще и проблемы дома!

Точнее, проблема. Одна. Очкастая такая. В уродских потрепанных шмотках…

Благо Самсоновы старшие свалили на дачу, и сейчас есть возможность хоть немного сбросить напряжение…

– Ух! Спасибо, милый. Ты нереальный кайф! – приторно пролепетала девчонка и перевернулась на бок.

Через силу отлепив от себя ее шаловливые ручонки, я встал с кровати и швырнул резинку в мусорное ведро, расположенное в сопряженной с ее спальней ванной комнатой.

После чего поинтересовался у своей довольной «подружки», кивнув в сторону урны:

– Предки не заметят?

– Эмм… Забей, – протянула та в ответ. – Сюда клининг каждый день приходит убирать. А ему нет дела до того, чем я занимаюсь… И с кем.

С этими словами Самсонова весело подмигнула мне и нарочито соблазнительно прогнулась в спине, выпятив в выгодном ракурсе шикарную фигуру, не лишенную форм.

– А я смотрю, тебе все равно, кто и что подумает, – сказал я, окинув одноклассницу сытым взглядом.

М-да… Тело у нее, конечно, огонь!

Не зря ее полшколы «посетило». И, по слухам, даже кто-то из университетских…

– Ой, Андрюш… Кхм-кхм. То есть Ден… Денчик, милый… – осеклась Вика.

Черт! Обязательно надо использовать дебильные прозвища по типу «Андрюша» и «Денчик»?!

Неужели Самсонова верит в то, что меня это умиляет? На что она рассчитывает вообще?..

– Плевала я на сплетни с высокой колокольни, – парировала собеседница. – Я делаю только то, что хочу. А на остальных мне откровенно пофиг. Зависимость от чужого одобрения – полный отстой!

– Хм. Окей, – пробубнил я, натягивая джинсы.

По правде говоря, мне, так же, как и моей недалекой однокласснице, глубоко начхать на мнение других людей.

В этом смысле мы с ней похожи. Не зря с ней встречаемся.

Вернее, спим. Заводить с кем-либо серьезные отношения – не для меня.

Тем более с Самсоновой…

Надев футболку и обувшись, я схватил телефон и похлопал по карманам в поисках ключей.

– Уже уходишь? – жалобно проскулила Вика, сложив губы уточкой.

– Да. А что? – фыркнул я, не въезжая, к чему она клонит.

– Эээ… Я надеялась, мы с тобой еще чуть-чуть посидим. Может, кино какое-нибудь скачаем? В конце концов, давай просто потрещим о том о сем. Нам ведь хорошо вместе…

– О нет, Самсонова! Мы это уже обсуждали, помнишь? Что я тебе тогда сказал?

– Ну, милый…

– Я спросил, что я тебе сказал?!

– Ты сказал, что ты ни с кем не встречаешься, – тихо пробормотала Вика. – И что у нас с тобой секс и ничего больше.

– А ты что мне на это ответила? – не унимался я.

– А я ответила, что согласна на твои условия, – промямлила Самсонова с заметным разочарованием в голосе.

– Молодец. И впредь воспроизводи в памяти наш уговор каждый раз, когда твой маленький мозг генерирует тупые идеи скрасить досуг в моей компании, аки влюбленная парочка! – довольно грубо выпалил я, понимая, что меня уже несет.

– Имей в виду, если ты вновь предпримешь неуклюжую попытку поползновений в мой адрес, то наши совместные интимные вечера закончатся куда быстрее, чем ты думаешь! Тебе ясно?!

– Ясно, – буркнула девчонка, обреченно опустив глаза.

– Отлично. А то у меня и без тебя проблем вагон.

– Что случилось? Ден, у тебя неприятности?

– Да уж… Неприятности.

Я внимательно посмотрел на Вику, размышляя над тем, стоит ли вываливать ей инфу об утреннем инциденте.

Язык у нее похлеще помело! Того и гляди, разметет «чудесную» новость по всей школе.

А нам с Лехой потом отбивайся от идиотских шуточек и комментариев.

С другой стороны, она вроде как лучшая подруга Динки…

– Если это что-то серьезное, то давай я своих ребят из универа подключу, – предложила Самсонова обеспокоенно. – Есть, кстати, у меня один знакомый. Славиком зовут. Так у него отец прокурор…

– Ой, Вик, давай без твоих хахалей с предками из органов, – попросил я.

– Почему сразу «хахалей»?! – возмутилась одноклассница. – Между прочим, Славик мой очень хороший приятель. И ради меня он на все готов.

– Ну понятно. Очередной неопытный лошок во френдзоне, тщетно уповающий на перепихон.

– Не твое дело! – отрезала Вика, переводя тему диалога. – Лучше расскажи, что у тебя произошло?

Глава 8. POV Андрей

Вика подняла пятую точку с матраса и достала из прикроватной тумбочки пачку сигарет.

Нервно закурив, она начала одеваться, попутно выплескивая ругательства в адрес папиной подопечной.

– Не смей никому говорить! – прогремел я, теряя самообладание из-за тупости моей дорогой «девушки на ночь». – Если об этом узнают, от нас с Лехой потом нафиг не отстанут до конца школы!

– А и пусть узнают! Подумаешь. Вы с Лешей вообще ни в чем не виноваты, – попыталась успокоить меня Самсонова. – Из-за этого не переживай. По крайней мере, все будут в курсе, из-за кого уехала Динка. Тем более, что у меня появилась неплохая идейка, как мы будем мстить нашей сиротке. Такой «бедной» и «невинной»... Ну-ну! Охотно верю!

– Никому мы не будем мстить! – отрезал я. – Вика, я тебя в последний раз прошу, не говори никому!

– А иначе что? – спросила моя одноклассница с нескрываемым сарказмом в голосе. – Что же ты сделаешь, Андрюша? Ударишь меня?

– За кого ты меня принимаешь? Я женщин не бью. Даже лютых стерв, как ты, – лениво ответил я. – На кой черт ты мне сдалась?

Затем я тоже взял из протянутой мне упаковки сигарету и, выдохнув густой клуб дыма, посмотрел собеседнице прямо в глаза.

– Но если ты кому-нибудь проболтаешься, – продолжил я, ухмыляясь ей в лицо, – то я расскажу твоему отцу про одно маленькое «приключение» с участием его ненаглядного чада, бассейна и десятка перекаченных парней из университетской хоккейной команды. Еще и фотки с той вечеринки к своей красочной повести приложу в качестве бонуса.

– Фу, какой ты злой! – фыркнула Вика. – А я-то считала нас друзьями.

– Мы и друзья, – подтвердил я. – Только вот я, Самсонова, не советую тебе проверять нашу дружбу и мое терпение на прочность.

– Да угомонись ты! Никому я не проболтаюсь… Обещаю, блин!

– Блеск!

– М-да, Ольшанский… – буркнула девчонка сочувственно. – Ну и влип же ты. По самое не балуй. Теперь эта внебрачная дочка Гордеевых надолго повиснет на крепкой шее вашей семейки. Не сомневайся.

– Помолчи, пожалуйста! – приказал я, выпустив мощную струю табачной взвеси в воздух. – И без тебя тошно.

– Так еще и как миленькая к нам на учебу припрется, – не унималась Вика. – Вместо Дины, ага! Ободранка безродная!

Вместо Дины…

Да уж! Попадалово, ничего не скажешь…

Дина Гордеева – лучшая ученица и президент школы, староста класса, волонтерка, спортсменка и, наконец, просто красавица.

Полная жизни и энергии девушка, готовая подать руку помощи каждому, кто в ней нуждается, была любима и обожаема нашей гимназией, ее учителями и студентами.

В том числе и Самсоновой, которая по непонятным мне причинам умудрилась стать ее близкой подругой. На чем эти две сошлись, с учетом того, что личности они совершенно разные, не ясно.

Может, в женской компании противоположности притягиваются…

Для нас же с Лехой Динка была далеко не посторонней особой. Будучи дочерью доброго товарища и коллеги отца, она провела с нами бок о бок практически все детство.

На летних каникулах мы с ее семьей ездили по дорогим курортам и европейским столицам. Также мы частенько бывали на их вилле в Барселоне.

Дина, в свою очередь, стабильно раз в год приезжала гостить к нам в Гамбург, когда мы переехали туда из-за папиной пятилетней командировки.

Леха даже не ровно дышал к Гордеевой некоторое время. До тех пор, пока не решил выйти из френдзоны и признаться той в чувствах.

Девушка тогда не ответила взаимностью моему близнецу, упомянув, что воспринимает его «как брата» и испытывает к нему «сестринскую привязанность», не более.

После ее отказа Лешка был, по его же словам, «морально и психологически разбит» и не общался с нашей приятельницей несколько месяцев.

Однако спустя где-то полгода, вдоволь настрадавшись, он переключился на «новую жертву», свою драгоценную училку Марину Владимировну, и восстановил коммуникацию с Диной, погасив в бедном сердце горечь первой несчастной любви.

Правда, это уже совсем другая история…

Меня же в позиции девушки дочь папиного бизнес-партнера никогда не привлекала.

Она нравилась мне как прекрасный человек и надежный староста, который в любой момент даст списать и перекроет в случае чего перед классной.

Гордеева была для меня кем-то вроде младшей сестры. Поэтому перспектива мутить с ней представлялась чем-то противоестественным и неправильным в наших и без того хороших отношениях.

Я крайне дорожил многолетней дружбой с ней. И портить ее ненужными нам обоим романтическими сантиментами из литературной хрени мне лично очень не хотелось…

Я же для Дины выступал в роли старшего брата и сурового злого охранника перед ее бесчисленными ухажерами, каждый день караулившими «королеву» гимназии в школьных коридорах.

Поклонники Гордеевой то и дело шныряли возле ее дома в поисках встречи и в крохотной надеже заполучить жалкую толику ее внимания.

Глава 9. POV Андрей

В конечном счете, живая и солнечная девушка, излучавшая радость и вселенскую любовь к людям, фактически «умерла» на глазах у всей школы, потухнув, как яркое пламя, из-за нахлынувшей на нее волны бед и несчастий.

Когда Гордеев старший сообщил семье «радостную» новость о том, что у него есть внебрачная дочь, Динка изменилась до неузнаваемости.

Ее будто подменили.

Бледная, с синяками на веках, исхудавшая одноклассница ходила на уроки, словно бесплотный призрак, ни с кем не разговаривая и не отвечая на вопросы.

Всего за месяц наша с Лехой боевая подруга превратилась в тень прошлой себя, многочисленные попытки растрясти которую, увы, не увенчались должным успехом.

И, невзирая на искренне желание окружающих помочь ей, Дина оставалась отстраненной и молчаливой, безучастной к общему настроению и проблемам своих приятелей.

Что было на нее совершенно не похоже.

А уж когда ее предкам пришла в голову «светлая» мысль устроить семейные разборки прямо в школьном коридоре возле кабинета директора, на Гордееву и вовсе было больно смотреть.

Тогда она просто вжалась в стену от стыда, как моллюск в раковину, залив слезами с соплями весь пол вокруг.

Бедняга…

За один месяц пережить известие об измене отца, наличии у него отпрыска от какой-то другой женщины, предстоящий развод родителей… И, в конце концов, смерть виновника «торжества».

М-да… Ее отец хоть и тем еще мудаком оказался, но все же он был для нее отнюдь не чужим человеком…

Александр Гордеев перенесся в мир иной уж слишком внезапно и неожиданно для его близких и знакомых.

Странная и до тупости нелепая автомобильная авария, в которой он, по словам следователя, «не правился с управлением», в итоге привела к гибели успешного бизнесмена и по совместительству папиного лучшего друга.

Для моего отца эта трагедия обернулась настоящим шоком, от коего он потом долго не мог отойти.

Подключив связи в полиции, Макар Ольшанский пытался всеми возможными способами выяснить, что же на самом деле произошло с его партнером по гостиничному ремеслу.

Ему было глубоко жаль своего товарища, и он не верил, что автокатастрофа была обычной случайностью…

Но, по моему мнению, Динкин папаша-изменщик заслужил то, что он в итоге получил. Ведь если так подумать, в его смерти нет ничего удивительного.

Особенно с учетом того, что при вскрытии в крови этого болвана обнаружили приличную дозу запрещенных веществ...

Как бы то ни было, организовав пышные похороны, Евгения Владимировна, вдова Александра Гордеева, не пожелала больше ни дня находиться в стране.

Быстренько набив люксовым тряпьем чемоданы, она объявила дочери о том, что они немедленно уезжают «в старую родную Барселону» и что «в этот отвратительный город, Содом и Гоморру, не иначе» они не вернутся…

Так Дина покинула наши края, оставив после себя добрую память и грусть по ней у здешних обитателей.

А волонтерское движение, в котором она принимала активное участие и которое, можно сказать, «тащила на своем горбу», развалилось спустя короткое время ее отсутствия.

И все из-за убогой девицы с дурацким именем!

Таси Калининой. Динкиной внебрачной сестры…

Мало того, что мерзавка поселилась в нашем с братом доме. Так еще она будет учиться с нами целый год в гимназии.

Вместо Гордеевой…

– Эй! Ты чего загрузился? – спросила Вика, вырвав меня из тяжелых размышлений.

– А… Ничего, – буркнул я в ответ, взглянув на часы.

– Черт! Уже почти десять. Папа сто пудов будет орать, если я опять припрусь домой ночью.

Несмотря на то, что я изъявил отцу полное отвращение к «дележке» моей территории с его подопечной, в действительности же идти мне было некуда.

По крайней мере, задерживаться у Самсоновой я точно не собирался…

– Почему бы тебе ему не позвонить? – предложила одноклассница.

– Хм. Зачем? – не понял я.

– Ну… – протянула девчонка заговорщически. – Навешаешь ему фигни какой-нибудь… Типа, что к Димону уехал, например. А сам у меня переночуешь.

Вика закусила нижнюю губу и приспустила ворот полупрозрачной блузки, приоткрыв рюши красного бюстгальтера. Чересчур пошлого, как по мне.

– Можем повторить то, что ты делал со мной на кухонном столе, – томно прошептала она. – Или в зале, когда ты только пришел и чуть не раздавил меня, прижав к холодному стеклу… Фух! У меня аж мурашки по телу побежали…

– Ха! Самсонова, что за бред ты мелешь?! – усмехнулся я от ненатуральной актерской игры. – Мы с тобой не в дешевом сериале живем. И никуда я тебя не прижимал.

– Ну не скажи, Денчик. Стонал ты будь здоров как. А еще называл меня грязной девочкой и грозился наказать. Обещал, что я на коленях буду умолять тебя не останавливаться.

С этими словами Вика звонко захохотала мне в лицо своим противным писклявым голосом.

Визуализация героев (часть 4)

Дина Гордеева (сестра Таси)

Вика Самсонова (одноклассница Андрея)

Глава 10. POV Андрей

Домой я вернулся где-то в третьем часу ночи.

Все из-за Вики, которая таки поймала меня у выхода из ее квартиры и уломала на еще один круг нашего с ней «марафона»…

Когда я вошел в холл, через арку в глаза ударил слабый свет, еле-еле горящий в столовой.

Проследовав туда, я обнаружил свою мать, сидящую за барной стойкой с бокалом в руке и с задумчивым выражением лица…

– Привет, ма, – произнес я, приземлившись возле нее на соседний стул.

– О! Приплелся! – отреагировала мама на мое неожиданное появление. – И где ты пропадал?

– Эмм… Не важно. Воздухом дышал, – ответил я, не зная, что еще я могу выдать на столь провокационный вопрос.

Не про наши же похождения с Самсоновой ей рассказывать, в самом деле.

Хотя для моей матери далеко не секрет, что ее чада уже больше года ведут бурную личную жизнь...

Невзирая на присущие ей нотки беспечности и инфантильности, Эльвира Максимовна Ольшанская была весьма чуткой и осведомленной во многих темах женщиной.

В свое время она даже зачитала мне и брату что-то вроде вводной лекции, в которой пристальное внимание уделила различным «неприятным» заболеваниям и средствам защиты от них.

С данной стороны, в отличие от других родителей мальчиков, мать достаточно трезво смотрела на собственных отпрысков в пубертате, замечая их активный интерес к девушкам.

А потому, порядком обеспокоившись нашим здоровьем и испугавшись перспективы обзавестись внуками раньше положенного срока, она вручила нам с Лехой по упаковке дорогих презервативов с фразой «Только предохраняйтесь, я вас умоляю!»…

– И как дышалось? – спросила мама, одарив блудного сына строгим сканирующим взглядом.

– Эээ… Нормально, – промямлил я. – Ничего особенного.

Этот бестолковый диалог до жути меня утомлял.

– Хм… Андрей, послушай… – начала собеседница, осторожно подбирая формулировки. – Касательно Таси…

– Ну нет! – выпалил я. – Я вам с папой уже все сказал. То, что вы оба уперлись рогами и не считаетесь со мной – это ваша проблема!

– Твое мнение мы с отцом слышим и уважаем, – заверила мама примирительно. – Никто не намерен ущемлять твои права.

Отставив фужер, она прокашлялась от неудачного глотка, попавшего в дыхательные пути. После чего продолжила:

– Я хотела попросить тебя быть с девочкой чуть повежливее, чем сегодня утром. Все же бедняжка потеряла обоих родителей, и ей сейчас отнюдь не легко. Кроме того, она никому ничего плохого не сделала. В том числе тебе. И я искренне не понимаю причину твоей неприязни по отношению к ней.

– Серьезно?! – удивился я ее наивности. – Ты реально не въезжаешь, что произошло? Да она и ее чертова мамаша Динкину семью разрушили до основания!

– Ты преувеличиваешь…

– И ладно бы это были просто родственники какой-то там моей одноклассницы, – не желал я прекращать бессмысленный в своей сути спор. – Но ведь Гордеев был вашим другом! Папиным лучшим другом! Неужто вы можете выгораживать тех, кто повинен в его разводе…

– Андрей! – жестко прервала мой словесный поток хозяйка дома. – Тася ни в чем не виновата. И нет резона на нее гнать. Первые очаги несчастий, случившихся с семьей Дины, вспыхнули задолго до ее рождения.

– Пфф… Это как? – фыркнул я.

– А вот так! – обрубила Эльвира Ольшанская, закинув ногу на ногу и плеснув себе из бутылки очередную порцию элитного напитка. – Еще до свадьбы Гордеева с той провинциалкой с интеллектом ниже табуретки я говорила, что ничего путного из их брака не выйдет!

Мама замолкла и, зажмурившись, произвела несколько приличных глотков алой коллекционной дряни, полностью опустошая бокал...

Выдержав короткую паузу, в течение которой моя родительница, видимо, вспоминала события давно минувших дней, она возобновила свой увлекательный спич:

– Его ненаглядная Женечка только и делала, что постоянно капризничала и едва ли не пачками тащила из благоверного деньги! То ей гостиница в Париже не понравится, то ей сумка в Милане не та… А уж когда Гордеев на ней женился, и у них появилась Дина, их совместный быт совсем под откос полетел. Эта стерва и охотница за роскошью всю кровь из нашего Сашки высосала…

– Мам! – перебил ее я. – Это, конечно, капец как занимательно. Но причем здесь Евгения Владимировна? Я в курсе, что ты, мягко говоря, ее недолюбливаешь. Как-никак тетка специфичная. Но она, тем не менее, была его законной супругой!

Я вскочил со стула и обошел по дуге барную стойку, дабы встать в позу напротив матери, скрестив руки для пущей убедительности.

– А в данный момент речь идет о том, что вашего «чудесного» друга Сашеньку окрутила какая-то малолетка-профурсетка, которая к тому же от него забеременела! Нет, Гордеев, разумеется, сам тот еще олень недоделанный! С него никто ответственности не снимает. Но ты действительно хочешь сказать, что девица не ради бабла с женатым мужиком связалась?! И чем она лучше тети Жени?

– Ох, сын… – вздохнула мама. – Ты слишком молод и неопытен, чтобы рассуждать о подобных вещах. Жизнь довольно сложная штука. И оценивать ее так категорично, как ты, глупо и опрометчиво.

Глава 11. POV Андрей

Тре-е-е-ень!.. Тре-е-е-ень!

Ммм… Моя башка… Так нет! Спать!

Тре-е-е-ень!.. Тре-е-е-ень!

Что за противный звук?! Откуда он доносится?

Тре-е-е-ень!

Стоп… Это же мой телефон!

Тре-е-е-ень!

Кое-как подняв тяжелую голову с подушки, я взял мобильник с тумбочки и посмотрел на экран.

Тре-е-е-ень!

Твою ж… Какого фига?!

Тре-е-е-ень!

Нажав кнопку приема вызова, я поднес трубку к уху и проревел:

– Леха, твою за ногу! Ты время видел?!

– Ха! Уже девять! – весело завопил в ответ мой близнец-недоумок. – Мы и разминку успели сделать. А ты че? Спишь, соня?

– Дебил! Пять утра у нас! – гаркнул я. – Ты про часовые пояса слыхал что-нибудь? Или на уроках географии вместо учебника с атласом ты эротические журналы без конца листал?

– Да ну тебя, – буркнул брат, извиняясь. – Забыл, с кем не бывает. Сорри.

– В задницу себе свое «сорри» засунь, понял! А я спать.

– Эй, да подожди ты! Давай потрындим, пока есть возможность, – попросил Леха жалобно. – А то потом всех танцоров в зал загонят. И мы до вечера на репетициях проторчим. Врубай вебку!

– Эх… Чтоб тебя, – вздохнул я и включил фронтальную камеру.

На экране смартфона возникло изображение крайне довольной и наглой физиономии моего недалекого братца, который внешне фактически является моей точной копией.

И, ей-богу, если бы не идиотская ухмылка, я бы спросонья решил, что разговариваю сам с собой...

– Ну, привет! А я гляжу, тебя без меня жизнь помотала конкретно. Помятый и злой, как черт, – засмеялся близнец.

– Это все, что ты хотел сказать? – устало поинтересовался я. – Леха, пять часов, я тебе напоминаю. Естественно, я помятый! Ты бы мне еще в два ночи набрал, придурок!

– Не заводись, – произнес Леша примирительно. – Лучше выкладывай, как у вас дома дела обстоят? Папа уже привез гордеевскую дочурку к нам?

Ааа! Вот зачем он звонит!

А я-то гадаю, что моему клону понадобилось от меня с утра пораньше...

– Да уж… Привез… – ответил я обреченно.

– И как она? – не унимался брат. – Симпатичная?

– Сбрендил?! Леха! Я понимаю, родители ностальгии по своему дружку-изменщику хапнули. Но ты-то куда?

– Ой, хорош! Подумаешь, внебрачная дочка Гордеева. Она же не знала, кто ее настоящий отец.

– И ты туда же?

Нет, я всегда подозревал, что Леша тот еще дурачок!

Но то, что он откровенно не видит проблему, которая свалилась на наши с ним головы, словно снег в апреле месяце, это даже для него уже перебор...

– А че туда же? – продолжал активно тупить близнец. – Лично я считаю, что в данной ситуации мы с тобой ничего не можем предпринять. То, что папа забрал гордеевского отпрыска, так это его право. Тем более он ее отцу обещал.

– Это, конечно, замечательно, – огрызнулся я. – Только что я в школе скажу?

– В смысле, в школе? Это тут причем вообще?

– А ты не в курсе? Ну, тогда я тебя просвещу!

Я встал с кровати и зашагал взад-вперед.

– Наш с тобой многоуважаемый отец, Леша, – обратился я к нему с нажимом, – решил пристроить новую подопечную в нашу элитную гимназию. Как тебе, а?

– Чего?! – воскликнул брат. – Серьезно?

– Серьезней некуда!

– Ф*к! – выругался Леха. – Не, ну это уже полный атас!

– А я о чем?! – заорал я на свою копию. – Теперь въезжаешь, что у нас с тобой проблемы? Причем не пустяковые.

– Прекрати на меня кричать. Истериками ты эти проблемы не разрулишь.

– Неужто? А как их разруливать? Объясни, пожалуйста!

– Я думаю…

Леша замолк и, судя по напряженному выражению его лица, начал действительно что-то тщательно анализировать…

– Слышь, гений мысли, – позвал его я. – Сильно не утруждайся с идеями. По сути, кроме как молчать в тряпочку о том, что в нашем доме обитает внебрачная Динкина сестрица, нам с тобой больше ничего не остается.

– А че? – воодушевился мой брат. – Это выход! Никто ж не знает, что она у нас. Ты-то сам никому не успел растрепать?

– Эмм… Никому, – неуверенно протянул я, будучи застигнутым врасплох. – Только Вике.

– Кому? Самсоновой?! Ты совсем рехнулся?! – заголосил Леха. – А че сразу на радио не позвонил...

– Успокойся ты! – заткнул его я. – Никому она ничего не расскажет. А расскажет, я ее папаше такое о ней поведаю, что его дочурка до конца своей бренной жизни будет не на Сейшелах чилить, а туалетные бочки в отцовских ресторанах драить.

– М-да, Ден… Будем считать, что твоя подружка никому не проболтается. А из наших никому?

Глава 12. POV Андрей

Когда я вылез из ванной, на часах было без двадцати минут семь.

Решив попробовать заново уснуть, я вернулся в комнату и завалился обратно в кровать.

Однако ровно в восемь меня растолкала уже моя дражайшая матушка, дабы «торжественно» оповестить о своем отлучении из дома.

М-да…

Сначала Леха. Потом мама.

Моя семья явно задалась целью во что бы то ни стало не дать мне выспаться в мой последний выходной перед очередной учебной неделей.

Еще и эта папина подопечная…

С одной стороны, я надеялся, что она не проснется до возвращения старших, и мне не придется ее обслуживать.

С другой же, я неистово хотел устроить нашей маленькой гостье «радушный» прием. Желательно с участием цианистого калия и мышьяка на десерт.

Нет, я, безусловно, осознаю, что травить человека, даже столь неприятного, по факту разрушившего судьбу моей одноклассницы, – откровенный перебор. К тому же граничащий с уголовной статьей.

Но и пресечь бесконечный поток идей, порой совершенно безбашенных, как подпортить жизнь гордеевской внебрачной дочурке, мне довольно сложно.

Особенно после того, как я впервые ее увидел…

В итоге так и нормально не подремав, я поплелся вниз и занялся готовкой.

В целом мне нравится стряпать. Еще со дня, когда мама лет в десять-одиннадцать отвела нас братом на кухню и научила ее коронному незатейливому блюду – горячим бутербродам с колбасой и сыром.

В определенном смысле Эльвира Ольшанская, будучи личностью гордой, любящей свободу действий и независимость, предпочитала, чтобы ее сыновья тоже были самостоятельными в хозяйственных вопросах и могли накормить себя без посторонней помощи.

Вообще, в процессе нашего с Лешей воспитания она всеми силами старалась добиться, чтобы мы не дергали ни ее, ни приходящую прислугу по различным бытовым пустякам, с которыми в состоянии справиться сами.

Этот аспект превозносил нашу родительницу среди других матерей богатеньких чад и, в частности, «яжемамок», вечно носящихся со своими дитятками, аки курица с яйцом.

Именно благодаря маме я на заре моего восемнадцатилетия уже полностью готов к взрослому существованию вне отчего дома.

По крайней мере, что-что, а сварганить какой-нибудь нехитрый завтрак на двоих, включающий омлет с помидорами и зеленью, жареный бекон и тосты с абрикосовым джемом, я точно способен…

Покончив с едой и заварив себе крепкий эспрессо, я захотел присесть с чашкой кофе возле окна и покурить.

Но как только я подошел к барному стулу, в поле зрения тут же бросились странные грязевые разводы на нем...

Что за ерунда? Откуда это здесь?

Приблизившись к предмету мебели, я тщательно исследовал его и потер пальцем кожаную поверхность.

Сидушка чистая. Ее, очевидно, помыли сразу после того, как испачкали. И к ней спокойно можно прикасаться.

Однако часть грязи въелась в дорогую обивку, и обычными средствами вывести ее теперь нельзя. Надо ждать клининг.

Хм… Интересно…

И кому взбрело в голову изгадить мое любимое место?

Сев на «испорченный» стул, я открыл початую упаковку сигарет и, чиркнув зажигалкой, стал наблюдать за увядающей природой в ожидании чего-то, как мне казалось, неизбежного.

Сам едва ли понимая, чего конкретно…

– Кхе-кхе…

Что? Кто там?

– Эмм… Привет…

Обернувшись на звук, я уловил мелькнувшие в проеме растрепанную макушку и заспанную физиономию папиной подопечной, выглядывающей из-за арки.

Видимо, она только что проснулась...

– А где Эльвира Максимовна? – пробормотала та ну таким тихим голосом, что я еле-еле разобрал ее невнятный лепет по пухлым губам.

Ничего не ответив на максимально дебильный вопрос, я посмотрел на настенные часы и обнаружил, что прошло уже прилично времени с того момента, как я присел подымить.

А эта девица та еще соня…

– Кхе-кхе… – снова выдала она свой идиотский прием привлечения внимания.

– У тебя горло болит, что ли?! – выпалил я раздраженно.

– Н… Нет… – промямлила убогая, запинаясь

– А какого лешего тогда ты тут раскашлялась?! – психанул я.

До чего же она меня бесит, черт побери!

– Я думала, ты не заметил, – прошептала та, уронив взгляд на пол. – Не злись, пожалуйста. Мне всего лишь нужно узнать, где Эльвира Максимовна…

– А зачем тебе знать? – фыркнул я с нарочитой издевкой.

Этот бессмысленный и глупый диалог начинал меня забавлять.

– Я… Где она? – повторила папина подопечная, так и не удостоив «братца» объяснением.

Фу, как невежливо!

– Слушай, – произнес я, не прекращая глумиться, – если бы моя мать хотела, чтобы ты была в курсе ее местонахождения, она бы тебе сообщила.

Глава 13.1. POV Андрей

В целом, еще в нашу с ней первую встречу я заметил, что Тася Калинина в своих огромных дешевых очках имеет внешность классической серой мыши.

А-ля заучка-отличница или молоденькая библиотекарша из сельской средней школы.

Однако, когда она вчера все же осмелилась посмотреть на меня, моему взору открылись нереальные ярко-зеленые, выразительные глаза, обрамленные черными, словно смоль, длинными ресницами.

Тогда я будто завис на доли секунды, в течение которых в моей голове пронеслась совершенно бредовая и до глупости сопливая мысль о том, что таких красивых глаз мне раньше видеть не доводилось.

Как у ведьмы, не иначе…

Сейчас же, когда девчонка вновь направила на меня внимательный пытливый взгляд, я прихожу к заключению, что жутко его боюсь.

Все потому, что в данный момент он, обладая какой-то неведомой гипнотической силой, упорно старается утянуть меня куда-то очень далеко отсюда. В темную и опасную бездну. Место, выбраться из которого, если я в нем окажусь, будет уже невозможно.

Именно ее таинственный волшебный образ я представлял во время моего сомнительного рандеву с Самсоновой…

Так, стоп! Это чушь собачья!

Андрей, черт побери! Возьми себя в руки, придурок!

Она просто Динкина внебрачная сестра. Пигалица, разрушившая семью твоего друга.

Не забывай об этом, кретин! И не смотри больше дьяволице в глаза!

Пока она и тебя не сломала…

– Эмм… А когда она вернется?

– Что? – не понял я, вынырнув из тяжелых размышлений.

– Когда она вернется? – повторила папина подопечная свой вопрос.

– Кто? – продолжал тупить я, не въезжая, чего она от меня хочет добиться.

– Ну… Эльвира Максимовна… Она скоро будет дома?

Девчонке явно было неловко находится со мной в одном помещении. И вдобавок закидывать меня идиотскими вопросами.

С другой стороны, судя по обеспокоенному выражению ее бледного лица, выбора у нее толком нет. И она это прекрасно осознает...

– Не в теме, – отрезал я, не желая поддерживать нудную беседу с унылой библиотекаршей и в особенности сохранять с ней зрительный контакт.

Повернувшись обратно к окну, я выудил из пачки уже третью за сегодня сигарету и опять закурил...

– Ясно, – ответила пигалица и медленно поплелась в направлении лестницы, ведущей в спальное крыло.

– Эй, ты! – остановил ее я. – Завтракать иди, убогая.

– Что? – на сей раз уже начала тупить ведьма.

– Ты глухая, что ли?! – грубо выпалил я с нескрываемым раздражением в голосе. – Я говорю, есть садись! Еда готова.

– Я?

Нет, ну это уже перебор! У нее действительно со слухом проблемы или как?

– Нет, я! – воскликнул я, окинув презрительным взглядом свою недалекую чудилу.

Тася стояла как пришибленная, переминаясь с ноги на ногу и не зная, что ей предпринять в столь спорной ситуации.

То ли сесть завтракать, последовав моему приказу. То ли на полной скорости драпануть прочь отсюда, сверкая пятками.

И ради всего святого, лучше бы она выбрала второе…

Друзья!

Завтра будет еще одна прода 👌

Не забывайте подписываться на мою страницу на Литнет и сообщество в ВК:

https://litnet.com/shrt/VWoT

чтобы не пропустить обновления книг, анимированные визуализации к ним и другие интересные новости 🔥🔥🔥

Всегда Ваша Аника Гербер!

❤️❤️❤️

Глава 13.2. POV Андрей

– Х… Хорошо… – еле-еле промямлила девица и засеменила ко мне.

Я встал из-за стола с сигаретой во рту и схватил с верхней полки тарелку, чтобы положить ведьме омлет.

Она же, в свою очередь, приблизившись к барной стойке, с какого-то ляда решила усесться на мое место!

Она соображает, что творит?!

– Там грязно, – буркнул я сухо.

– А… Что? – пробормотала Динкина недосестрица.

Это уже не смешно, в самом деле!

Сколько можно переспрашивать? Она специально меня бесит?

– Я сказал, там грязно, – запустил я старую шарманку. – Пересядь.

– Этот? – Тася ткнула пальцем в сидушку. – Его я вчера случайно испачкала. Но Эльвира Максимовна заверила меня, что ничего страшного здесь нет, и клининг на следующей неделе все отмоет. Хотя он вроде и без того чистый. Правда, разводы слегка остались…

Я развернулся и зло уставился на нее.

– Аа! Так это ты, безмозглая, мой стул изгадила? – наехал я на папину подопечную. – Какого черта ты вообще на него свою пятую точку уронила?! Кто тебе позволил?!

– На твой стул? – пискнула та обескураженно.

– Да, блин! Мой! Пересела быстро!

Ведьма застыла на короткое время, устремив взгляд скорее даже не на меня, а как будто сквозь меня и окружающее ее пространство.

Затем, отмерев, она ни с того ни с сего вскочила с места и ломанулась в столовую.

Что за фигня с ней происходит?

– Эй! Ало! Ты куда? – крикнул я ей в спину. – Учти, я до обеденного стола еду носить не собираюсь. Я тебе в официанты не нанимался. Живо дуй сюда, пока я тебя за шкирку не притащил!

Библиотекарша тут же затормозила и с обреченным видом зашагала обратно...

Сев у противоположного угла барной стойки, она плавно опустила тонкие веки и после небольшой паузы неожиданно произнесла:

– Андрей, скажи, пожалуйста… Я тебе что-то плохое сделала, да? Почему ты так груб со мной?

Вот это поворот!

Я, признаться, и не предполагал, что трусливая мелочь отважится выдать подобное заявление…

– Да! – ответил я безапелляционно. – Сделала!

– Что же? – тихонько поинтересовалась девчонка, снова подняв на меня свои изумрудные бездонные глаза.

– Родилась! – сморозил я без зазрения совести.

Отбросив в пепельницу сигарету, я с громким звуком поставил перед убогой ее порцию завтрака и процедил сквозь зубы:

– И запомни кое-что. Ты в этом доме никто. Всего лишь жалкая внебрачная дочурка Александра Гордеева. И пока ты живешь тут, будь так любезна, соблюдай правила, принятые в нашей семье. А лучше вообще старайся не отсвечивать лицом. Имей в виду, тебе здесь отнюдь не рады. Ни в нашем доме, ни тем более в моей школе…

Визуализация героев (часть 5)

Тася Калинина

Андрей Ольшанский

Глава 14.1. POV Тася

– … тебе не рады. Ни в нашем доме, ни тем более в моей школе! – выпалил сын опекуна, громко опустив передо мной тарелку с едой.

После этого парень замолк…

Проснувшись, я покинула свою комнату и направилась на нижний этаж в надежде застать там Эльвиру Максимовну.

Но, вопреки моим ожиданиям, зайдя в кухню, вместо хозяйки пентхауса я встретила одного из ее близнецов.

Причем не самого дружелюбного из них…

Эльвиры же сейчас здесь нет, и она не может меня защитить.

Супруга Макара Сергеевича ушла еще до моего пробуждения, не сказав вчера ни слова, куда собралась пойти и надолго ли.

Неужели она специально не предупредила меня?

В итоге я осталась наедине с ее злым сыном, который в данный момент смотрит на меня темными искрящимися глазами, будто стараясь испепелить меня взглядом…

– Почему не рады? – все же полюбопытствовала я у него украдкой, заглушив зарождающийся где-то глубоко внутри меня леденящий страх.

– Вопрос риторический, – произнес тот с нотками сарказма в голосе. – Раз уж до тебя до сих пор и не дошло, кто является виновником бед семьи Гордеевых, то я уже ничем не помогу.

Мажор уперся локтями о барную стойку и склонился надо мной.

– Знаешь, Динка ведь была лучшей в нашей гимназии, – внезапно упомянул он мою сестру. – Многие были ее хорошими друзьями. И мы с Лешей в том числе.

Андрей приблизил свое лицо почти вплотную к моему и поинтересовался с издевкой:

– Ну а ты? А? Кому понравишься ты, убогая?

– Эмм… Какое это имеет значение?.. – протянула я, будучи в откровенном шоке от происходящего.

– А такое! – отрезал Ольшанский младший. – Если все пронюхают, из-за кого Дина умотала из страны, и кто развел ее предков, то можешь считать, что тебе пришел конец. Ее приятели и одноклассники тебя по учительской доске размажут тонким слоем и весь следующий год будут на тебе мелом неправильные ответы к интегральным уравнениям записывать.

Парень недобро хмыкнул и нацепил кривую улыбку, как бы давая понять, что я нахожусь в максимально невыгодном положении…

Боже! Ситуация оказалась еще хуже, чем я думала!

Андрей не просто презирает меня за мою бедность.

Он меня в действительности ненавидит!

Ненавидит за то, что я, по его мнению, разрушила семью его подруги…

И главный кошмар заключается в том, что он не один.

Таких, как он, целая школа!

Та самая элитная гимназия, набитая детишками богатых родителей, в которой мне теперь предстоит учиться.

Два жутких года!

Даже Макар Сергеевич с его женой в случае чего не смогут уберечь меня от расправы разъяренных мажоров.

А это значит, что помощи ждать неоткуда...

Господи, пожалуйста! Я хочу к бабушке…

– Имей в виду, в нашей компании не любят бастардов, – обратился ко мне Андрей. – Особенно нищенок вроде тебя. Порефлексируй об этом на досуге. И лучше зафиксируй это надежно в недалекой голове. Пока ее не посетила идиотская идея рассказать кому-нибудь о том, кем ты являешься для несчастной Дины Гордеевой.

Я ничего не ответила на столь жесткие колкости, брошенные в мой адрес.

Единственное, на что я в данную минуту способна, это неотрывно, как зачарованная, смотреть в бездонный омут серых глаз сына моего опекуна, который, в свою очередь, пристально смотрит на меня…

Сейчас он находится слишком близко. Я бы даже выразилась чересчур, учитывая его лютую ненависть.

Еще немного и его лоб коснется моего…

Не знаю, по какой причине, но его близость отнюдь не вяжется в моем скудном уме с неприязнью или гневом.

Это похоже на что-то совсем иное. Что-то, чему я не могу дать точного определения.

И именно из-за этого неизвестного чувства, повисшего между нами в воздухе, у меня с каждой секундой сильнее горят щеки, покрываясь предательским румянцем.

А внизу живота нарастает какое-то странное напряжение. Словно небольшая тяжесть или легкий спазм, сопровождающийся приятным теплом.

Рядом с Андреем Ольшанским во всем моем теле зарождаются новые, доселе неведомые ощущения…

Что со мной творится?

Почему этот парень так влияет на меня?..

Глава 14.2. POV Тася

– И еще, – произнес сын Макара Сергеевича, продолжив сверлить меня зловещим взглядом. – Ты никому в нашей школе не скажешь, что мой отец приходится тебе опекуном. И что ты знакома со мной и моим братом.

Он оттолкнулся ладонями от стола и, отодвинувшись от меня, добавил:

– Учти, для остальных мы чужие люди. Мы не общаемся друг с другом и не пересекаемся в стенах гимназии.

– А как же… – попыталась оправдаться я.

– А если ты попробуешь выкинуть нечто подобное или, упаси Бог, проболтаться кому-то, – перебил меня парень, – то, клянусь, я превращу твою жизнь в настоящий ад! Ты пожалеешь, что переступила порог этого дома! Лучше не связывайся со мной. И держись от нас с Лешей как можно дальше. Усекла?

– Но я…

– Я спросил, тебе все ясно? Говори!

– Ясно…

– Не слышу, – не отставал от меня Андрей. – Ты все поняла? Или тебя по-другому вразумить?

С этими словами он взял с подоконника кружку с недопитым кофе и выплеснул мне на голову остывшую коричневую жидкость.

– Запомни, убогая. В моих силах вынудить тебя проклясть тот день, когда отец вытащил тебя из твоего захолустья. И даже моя дорогая матушка тебе не помощник. Так что забудь о том, чтобы ползти к ней плакаться и вытирать сопли. Родители хоть и на твоей стороне, но от нашей школьной тусовки, поверь, они тебя не спасут…

Я не стала дослушивать угрозы избалованного отпрыска моего опекуна.

Будучи грязной и оскорбленной до глубины души поступком наглого мажора, пораженная его жесткостью, я вскочила с места и устремилась к лестнице, дабы спрятаться от него.

– Эй, стой! – проорал мне вслед Андрей. – Ты поняла или как?!

– Поняла! Никому я ничего не скажу! Оставь меня в покое! – крикнула я ему в ответ, чувствуя, как на глаза наворачиваются жгучие соленые слезы.

Стрелой поднявшись на второй этаж, я, недолго думая, забежала в ванную комнату и быстро захлопнула за собой дверь.

Прижавшись к ней спиной, я съехала на пол и, обняв колени руками, разрыдалась от раздирающей грудь обиды.

Слезы полились из меня рекой…

Хотя бы на короткое время я оказалась отрезанной от враждебного мира и впервые за последние недели смогла наконец-то не сдерживать себя, выпустив свое горе и отчаяние наружу.

Однако вечность сидеть на холодном кафеле и оплакивать судьбу у меня возможности не было.

С минуты на минуту вернется Эльвира Максимовна!

И, несмотря на протекцию хозяйки этого дома, сейчас перспектива поведать ей об ужасном инциденте с ее сыном видится чем-то совершенно немыслимым и безрассудным.

Чреватым проблемами в будущем…

Поэтому, взяв себя в руки и стянув трясущимися пальцами футболку и штаны, я мигом нырнула в душевую, включила воду и схватила первый попавшийся шампунь.

Нужно поскорее избавиться от противной липкой жижи на волосах.

Мое тело разбила чудовищная дрожь, из-за которой отдельные его части практически мне не подчиняются. При этом горячая вода не особо-то и спасает.

Тем не менее я во что бы то ни стало обязана успеть помыться и бросить испачканную одежду в стирку до прихода Эльвиры.

Она не должна ничего узнать!

Надеюсь, она не догадается о том, что произошло между мной и Андреем…

Иллюстрация к главе

Глава 15.1. POV Тася

– Тася! Ты где? Я вернулась!

Сквозь звуки льющейся воды я услышала доносящийся из коридора голос Эльвиры Максимовны.

Черт! Она здесь!

Нужно срочно одеваться и выходить…

– Тася, ты моешься, что ли? – громко спросила супруга моего опекуна, подойдя к двери ванной.

– А… Да! – крикнула я. – Подождите, пожалуйста. Я скоро закончу.

– Поторопись. Звонил костюмер. Через пять минут он приедет с твоей школьной формой для примерки.

С этими словами госпожа Ольшанская удалилась, оставив меня одну.

Выскочив из душа, я наспех обтерлась полотенцем, затолкала испачканное тряпье в корзину для белья и схватила с вешалки розовый махровый халат, чтобы добежать в нем до спальни.

Я должна немедленно переодеться в свое!

Иначе Эльвира догадается, что произошло сегодня утром во время ее отсутствия…

– Тася! – снова раздался оклик жены Макара Сергеевича по дороге в мою комнату. – Александр, наш портной, уже прибыл. Мы ждем тебя внизу.

Блин блинский! Калинина, шевелись!

Тебя уже заждались...

Одежда, в которой я вчера приехала на поезде, сейчас аналогично находится в стирке.

Поэтому, очутившись в гардеробной и вытряхнув из рюкзака остатки неразобранных вещей, я обнаружила, что из чистого у меня в распоряжении только пара джинсов и старая выцветшая футболка, купленная еще до смерти мамы практически за бесценок на рынке.

За неимением выбора я мигом надела то, что хранилось в моих «скромных запасах», кое-как завязала мокрые локоны в конский хвост и, нацепив на нос запотевшие очки, пулей вылетела в коридор…

Спустившись на первый этаж, я проследовала из центрального холла в просторную гостиную с горящим камином, сопряженную со столовой дополнительной круглой аркой в широкой стене, украшенной каменной кладкой.

На входе я заметила сидящего на диване немолодого, лет шестидесяти, лысеющего мужчину с узкими лисьими глазенками. По всей видимости, того самого Александра, который сшил мою форму для злополучной гимназии.

Портной восседал, аки царская особа, забросив ногу на ногу и, попивая ароматный свежезаваренный кофе из принесенной ему белой фарфоровой чашечки, мило беседовал с хозяйкой дома, расположившейся напротив него в кресле.

Когда я вошла, они оба повернули в мою сторону свои приветливые и слегка озадаченные лица, а посетитель окинул меня с головы до пят изучающим взглядом.

Эльвира же приблизилась ко мне и, приобняв за плечи, представила меня уважаемому гостю:

– Саша, знакомься. Это Тася, наша подопечная.

– Хм… Очень приятно, Тася, – хмыкнул костюмер, продолжая внимательно анализировать мою тощую фигуру.

Брр!

От его скользких глаз захотелось раствориться в воздухе. Или спрятаться куда-нибудь…

– Тася, а это Александр, наш добрый друг и по совместительству школьный портной, – обратилась ко мне Эльвира Максимовна, указав пальцами на мужчину.

– Здравствуйте, – тихо промямлила я, испытывая жуткий дискомфорт от присутствия в гостиной «доброго друга».

– Ладно. Давайте не будем тормозить и задерживать Сашу, – резюмировала супруга опекуна, подойдя к дивану и взяв какой-то пакет. – Таких, как мы, у него целый вагон. Тем более, что у нас с тобой тоже сегодня уйма дел.

Затем женщина всучила мне в руки пакет и добавила:

– Вот, Таисия. Твой комплект. Беги к себе, меряй и спускайся сюда, чтобы мы посмотрели.

Обрадовавшись возможности ненадолго скрыться от назойливого взора модного столичного дизайнера, я стремительным шагом направилась в свою комнату распаковывать и примерять обновку…

Глава 15.2. POV Тася

Гимназистская униформа оказалась очень красивой – темно-синего цвета с ярко-красной шелковой окантовкой.

Набор включал в себя пару брюк и юбку длиной чуть ниже колена, а также одну жилетку и строгий пиджак.

Помимо этого, в комплекте шли две белые одинаковые рубашки классического кроя.

Но его главной отличительной чертой было то, что на жилете и на пиджаке в области груди с левой стороны была изображена довольно интересная эмблема – выдыхающий жаркое пламя дракон, свернувшийся в кольцо. А в сердцевине этого огненного круга золотой нитью было вышито число «семнадцать».

Скорее всего, это герб и номер учреждения, в котором мне теперь предстоит получать именитое «элитное образование»...

Несмотря на опасения жены Макара Сергеевича по поводу моей худобы, форма в итоге легла как влитая и сидит на мне весьма прилично за счет стильного дизайна, качественной ткани и дорогой фурнитуры.

Даже подшивать ничего не нужно…

Александр, костюмер, прошелся по мне еще раз, уже в его «художественном» творении, своим придирчивым надменным взглядом, словно сей «шедевр» натянули на кучу с навозом, не иначе.

Далее он, будучи удовлетворенным проделанной работой, коротко кивнул Эльвире Максимовне, поблагодарил ее за «теплый прием», быстро собрался и покинул логово достопочтенного семейства Ольшанских.

К моему огромному счастью…

– Ну что, Тася… – произнесла супруга опекуна, когда за гостем захлопнулась дверь. – Уже час дня. Ты не голодная?

– Эмм… Да нет, – пролепетала я неуверенно.

По правде говоря, я бы с дичайшим аппетитом съела что-нибудь. Так как утром позавтракать мне, увы, не удалось.

Разве что сладкий кофе «попить»…

Однако рассказать об этом я не решилась, поскольку боялась посвящать женщину в детали произошедшего сегодня неприятного эпизода с ее сыном.

Виновника же вакуума в моем бедном желудке и орошенных бодрящим напитком волос в данный момент нигде не видно.

Вероятно, после того как парень устроил свой ужасный перформанс с целью запугать меня до смерти, он поднялся к себе в комнату и больше в холл не спускался.

Матери же Андрей наверняка нагло соврал, что покормил меня вкуснейшим омлетом, и что я умяла его за обе щеки, дабы не ссориться с ней и не устраивать очередной скандал.

Впрочем, оно и к лучшему…

– Отлично! – воскликнула Эльвира Максимовна. – В таком случае мы с тобой быстренько прошвырнемся по паре-тройке магазинов. Подберем тебе гардероб, достойный юной интеллигентной гимназистки. А затем уже заедем куда-нибудь пообедать. Как тебе идея?

– Хорошо, – ответила я без особого энтузиазма, понимая, что выбор здесь, как и с моим переездом в другой город, у меня вряд ли есть.

Хотя новая одежда мне все же не помешает…

Иллюстрация к главе

Глава 16.1. POV Тася

Когда Эльвира Максимовна привезла меня в гигантский торговый центр, мы первым делом отправились в модный женский бутик, чтобы подобрать, как она сказала, «стильный молодежный гардероб».

Войдя внутрь, супруга Макара Сергеевича тут же подозвала девушку-консультанта и начала мельтешить с ней между стройными рядами в поисках обновок для своей «золушки-подопечной».

Я же, не зная, куда себя деть, последовала совету второй сотрудницы, сонно зевающей за стойкой с кассовым аппаратом, которая любезно предложила мне сесть на кожаный диван неподалеку от примерочных…

Спустя минут двадцать Эльвира вернулась с целой кипой разноцветных тряпок, еле помещавшейся в ее руках, и произнесла повелительно:

– Так, Тася. Бери пока это. Выбирай, что понравится.

– Эээ… Все это? – недоуменно спросила я, не понимая, как я должна успеть пересмотреть огромный ворох одежды.

– Именно, – утвердительно кивнула жена моего опекуна. – И поживее. Нам еще нужно купить тебе пальто и зайти в спортивный магазин. Необходимо основательно подготовить тебя к школе и осени.

Госпожа Ольшанская бросила взгляд на мои потрепанные ботинки и добавила:

– А! И в обувной обязательно заскочим…

Получив от нее внушительную груду, закрывавшую мне добротную часть обзора, я обреченно поплелась к шторкам, кое-как таща перед собой неподъемную кучу.

Эльвира же, опять поймав бедного консультанта, ушла вглубь салона...

Невзирая на то, что в связи с воскресным днем в центре была уйма народу, и практически все кабинки были заняты, я таки обнаружила одну в самом тупике зоны примерки и устремилась к ней.

И когда я уже почти достигла цели, я вдруг резко почувствовала, как кто-то на полной скорости пихнул меня в плечо, из-за чего я не смогла удержать тяжелую стопку и уронила ее вместе с очками…

– Эй! Куда прешь, овца?! – услышала я громкий срывающийся визг возле себя.

Подняв с горы вещей очки и надев их на нос, я обернулась и ошарашенно уставилась на его обладательницу.

Это была среднего роста девчонка, возможно, старше, чем я, с длинными черными волосами, отливающими синевой, и темно-серыми глазами, цепко глядящими на меня из-под густых фальшивых ресниц, сделанных профессиональным мастером.

В руках у нее болталось красивое нижнее белье оттенка фуксии и в тон ему – капроновые чулки с полупрозрачным кружевом.

Наверное, очень дорогие. Во всяком случае, ничего эдакого в моем шкафу не наблюдалось…

Видимо, брюнетка собиралась присмотреть что-то еще или попросить другой размер.

Однако же я ей помешала.

И, судя по сердитому выражению ее лица, подчеркнутому угловатыми толстыми бровями, которые в данный момент были максимально сдвинуты, она была крайне недовольна тем, что я материализовалась на ее пути…

Иллюстрация к главе

Глава 16.2. POV Тася

– Че ты пялишься?! – крякнула возмущенная посетительница магазина, продолжая сверлить меня угрожающим презрительным взглядом.

– Я… Я ничего… Простите, – тихо промямлила я, надеясь, что она отстанет.

– В задницу себе свое «простите» засунь, поняла! Курица слепая! – выпалила разъяренная девица, демонстрируя мне белье. – Этот комплект стоит дороже, чем твои стремные шмотки и ты, вместе взятые! Если бы он порвался, то ты за всю жалкую жизнь за него не расплатилась бы!

Затем она повернулась ко мне спиной и завопила на весь бутик:

– Девушка! Ну сколько можно вас ждать?! Вы издеваетесь надо мной или как?! Когда вы уже принесете мне мой размер?

– Извините, – подбежала к ней работница, до этого помогавшая Эльвире с ее кропотливыми поисками. – Вот ваша C-шка[1].

– Наконец-то! Не прошло и года, – фыркнула брюнетка. – А то приходится тут общаться со всяким неуклюжим отребьем!

С этими словами она влетела примерочную и задернула за собой штору…

– Блин! – выругалась я, заметив небрежно разбросанную мной одежду.

– Я уберу, – заверила сотрудница магазина, протянув мне платье. – Его подобрала ваша мама. Посмотрите пока. А я все отсортирую и буду передавать вам частями.

– Спасибо большое, – поблагодарила я и, схватив наряд, найденный Эльвирой Максимовной, юркнула в кабинку.

Облачившись в него, я повертелась вокруг оси напротив зеркала.

Платье оказалось длиной чуть выше колена, приталенное, красивого нефритового цвета, с белым пояском и манжетами.

Выглядело оно на мне здорово и отлично шло к моим зеленым глазам. А потому я решила, что возьму его…

– Ало, Миланка! Видала фотку, которую я тебе скинула?.. Ага! Супер, скажи! – услышала я за тонкой стенкой елейный голосок своей новой «приятельницы».

Вероятно, она позвонила какой-то подружке или сестре, чтобы похвастаться покупкой.

Я знаю, что некоторые девчонки так делают, когда выбирают вещи.

Но для меня подобное всегда было странным. А касательно нижнего белья – вообще чем-то неприличным…

Как можно посылать кому-то фотографии в лифчике и трусах?

– Ага! Мне тоже кажется, что оно очень сексуальное, – захихикала моя соседка. – Считаешь, Денчику понравится?..

Этот фарс разыгран ради парня?

Такие темы представлялись мне слишком интимными в моей картине мира.

И уж явно не предназначенными для обсуждения подростком с кем-либо в публичном месте…

– Я думаю, он определенно его заценит, – прошептала брюнетка заговорщически. – Теперь-то он никуда не денется…

– Тася! – позвала меня Эльвира Максимовна, пошевелив мою шторку. – Ты тут? Я для тебя еще кое-что откопала.

Высунув голову наружу, я протянула ладонь, чтобы взять очередную порцию нескончаемого тряпья.

– А… Да. Спасибо, – ответила я и нырнула обратно в кабинку.

– Я очень хочу посмотреть, как на тебе будет выглядеть этот набор, – добавила жена моего опекуна. – Как только оденешься, выходи.

Я влезла в зауженные джинсы, майку на широких лямках и легкий свитер со спущенным рукавом.

После чего вышла к Эльвире, которая тем временем комфортно устроилась в кресле...

– Замечательно! – воскликнула она. – А ну-ка покрутись!

Я сделала то, что от меня требовалось, и женщина торжественно произнесла:

– Это точно берем! Переодевайся.

Я уже собралась пойти в примерочную, как неожиданно снова наткнулась на злую клиентку, направившуюся в сторону кассы со своим «драгоценным» комплектом.

– Да что ж такое?! Ты опять здесь?! – вспылила она. – Форменное проклятие!

– Вика? – удивилась супруга Макара Сергеевича.

– Э… Эльвира Максимовна? – пробормотала брюнетка, переменившись в лице и изобразив на нем некую пародию на улыбку. – Здравствуйте.

Вот это поворот! Неужто они знакомы…

[1] Размер «C» – третий размер груди.